Многие меня спрашивают: "Почему ты пишешь? Ведь
все уже написано. Все самое лучшее сделано".
Если честно, мне нечего им на это ответить.
Но, что же мне делать, если я не могу не писать?
Похоже, им тоже нечего на это ответить ....
Посвящаю Марианне - самомому близкому мне человеку
Дело о загадочной смерти одного из полицейских штата
Невада расследовалось второй день, но безуспешно. Все было
очень туманно. Молодой инспектор полиции Роберт Хопкинс был
обнаружен рано утром мертвым во взорванной машине марки "Бьюик"
с вашингтонским номером. Владелец машины не установлен, никто
этой машины раньше не видел. Также совершенно непонятным было
то, почему Хопкинс оказался в этой машине. Что инспектор мог
делать в чужой машине и каковы были его намерения?
Этим же делом занималась корпорация "Джорнал
инвестигейшен", созданная в 1962 году по инициативе
шестидесятилетнего детектива в отставке Джона Харлея. Харлей не
был особо одаренным сыщиком и никто не предполагал, что после
ухода на пенсию он сможет предпринять что-либо стоящее. Однако
он, с присущей ему энергичностью и авантюризмом, умело сплотил
небольшой коллектив, состоящий из молодых, подающих надежды,
частных дедетективов и пронырливых журналистов. Но надо отдать
должное и деловым связям Харлея со многими людьми "сверху",
которые помогли ему организовать это новое дело. "Джорнал
инвестигейшен" распологалась в стареньком двухэтажном здании и,
несмотря на неплохие доходы корпорации, Харлей не торопился с
переездом в новое, более престижное место.
- Я не хочу выкидывать деньги на ветер.- любил повторять
он. - Тем более, это место мне очень нравится.
Место, где располагалась корпорация, на самом деле было
удачным. Тихая улочка с каменной мостовой на окраине города,
отдаленность от шумных районов города, чистый воздух - что
может быть лучше?
"Джорнал инвестигейшен" просуществовала еще чуть менее
трех лет, но за этот короткий промежуток времени она провела
уже несколько удачных расследований и успела завоевать немалую
известность в Неваде.
Ранним вечером 26 Сентября 1964 года Харлей сидел в
кресле своего кабиненета и с недовольным видом читал очередные
донесения своих подчиненных. Все во внешности детектива -
вытянутое лицо, изрезанное глубокими морщинами, всегда
недоволный взгляд из под нависших бровей, тонкие поджатые губы
говорило о сварливом, неприятном характере.
Рабочий день уже заканчивался. За окном мерно накрапывал
мелкий дождь, опадали последние листья деревьев, стоящих вдоль
тротуара. Харлей закурил сигару, раздраженно откинул исписанные
листки бумаги на конец стола и принялся рассуждать сам. По сути
у Харлея не было в руках ни одной нити к расследованию смерти
полицейского. Что мог делать Хопкинс в чужом "Бьюике" и вообще,
откуда этот автомобиль взялся? Неожиданно рассуждения Харлея
прервал стук в дверь и в его кабинет вошла секретарша Джейн
Эшер - молодая, привлекательная девушка.
- Мистер Харлей, - почти шепотом сказала она. - С вами
хочет поговорить какой-то молодой человек ...
- Мне некогда, - резко прервал старик. - Впрочем, хорошо,
пусть войдет.
Через несколько секунд в кабинет директора "Джорнал
инвестигейшен" вошел молодой мужчина, лет двадцати восьми,
невысокого роста, укутанный в плащ.
- Здравствуйте, мистер Харлей, - вежливо начал
незнакомец. - Меня зовут Эдвин Мюррей, я бы хотел устроиться к
вам на работу...
- Вот как? - буркнул в ответ детектив. - А у вас ксть ко
мне рекомендация?
- Да. - ответил Эдвин и протянул Харлею длинный голубой
конверт.
- Гм, - пробурчал старик и распечатал конверт.
Внутри конверта он обнаружил письмо от своего старого
знакомого инспектора, который рекомендовал Эдвина, как очень
перспективного начинающего журналиста, способного также
выполнять функции сыщика. Харлей задумался и молодой человек
почувствовал, что чаша весов колеблется в душе детектива то в
одну сторону, то в другую.
- Кстати, - сказал Эдвин, твердо решив перетянуть "чашу"
на свою сторону, - я бы мог рассказать вам что-нибудь
интересное ...
- А меня ничего не интересует, - бесцеремонно прервал его
начальник, - разве что что-нибудь о смерти полицейского
Хопкинса. Впрочем, вы, наверное еще об этом и не слышали.
Харлей небрежно посмотрел в сторону Эдвина насмешливым
взглядом.
- Слышал, - невозмутимо ответил молодой человек, - и могу
вам дать свежий факт по этому делу.
- Да? - в недоверчивом тоне Харлея послышались
заинтересованные нотки. - Что же это за факт?
- Это была моя машина.
Ответ Эдвина словно громом поразил Харлея и старик тупо
уставился на гостя.
- Могу ли я считать себя принятым на работу? - первым
прервал затянувшееся молчание Эдвин.
- Хорошо, да, конечно, можете, - растерянно пробормотал
шеф "Джорнал инвестигейшен", - но как же все это случилось? Я
ничего не понимаю, вы знали Хопкинса?
Эдвин снял намокший плащ, сел на кресло напротив
начальника корпорации и принялся за обстоятельное объяснение:
- Вряд ли все это поможет следствию, - слегка вздохнув
начал Эдвин. - Я приехал сюда из Вашингтона на своей машине и
три дня назад остановился в гостинице "Валлей". Позовчера
вечером я вышел из гостиницы, что бы отправмить телеграмму, а
когда вернулся, то обнаружил, что моя машина исчезла. А еще
через несколько часов я прочитал об этих ужасных событиях в
газете "Тодей ньюс"....
- А почему же вы не заявили об исчезновании машины? -
удивлся детектив.
Эдвин улыбнулся.
- Я же прекрасно понимал, что поскольку я хочу устроиться
на работу в "Джорнал инвестигейшен", то об угоне машины мне
следует заявить именно вам, что я и сделал.
- А, - промычал отставной детектив, - логично. Но что же
все-таки, черт возьми, этот Хопкинс делал в вашей машине? Не
угнать же он ее хотел, в конце концов!
Прошло несколько дней. Дело о смерти инспектора Хопкинса
так и не сдвинулось с места. Причины, побудившие полицейского
сесть за руль злосчастного "Бьюика" были совершенно неясны.
Нитей, ведущих, к разрешению этой загадки не было никаких.
Газета "Тодэй ньюс", постоянно конкурирующая по популярности с
"Джорнал инвестигейшен", попытылась даже выдвинуть оригинальную
гипотезу о том, что за рулем неопознанной машины был вовсе не
инспектор полиции, а сам владелец машины - Эдвин. У этой
гипотезы сразу образавалось много сторонников поскольку труп
водителя был обезображен до неузноваемости после взрыва и
личность инспектора была установлена лишь по нагрудным знакам
отличия. Но в этом случае открытым оставался вопрос: "Если за
рулем был не Хопкинс, то где же он сейчас"?
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы однажды
главный редактор "Тодэй ньюс" - Роберт Гриби не пришел бы к
Харлею похвастать своей новой гипотезой и не столкнулся нос к
носу с самим Эдвином. Гриби был в бешенстве и на его вопрос -
почему "Джорнал инвестигейшен" своевременно не указало на то,
что все это время Эдвин был жив, Харлей, со всем присущим
ехидством, заявил:
- Уж очень мне хотелось посмотреть, до чего вы там
допишетесь.
х x х
Эдвин был только еще начинающим работником в "Джорнал
инвестигейшен", и старик Харлей не торопился дать Эдвину
какое-нибудь интересное дело. Вместо этого Харлей завалил его
несколькими безнадежными делами о мелких кражах и временно как
бы вообще забыл о существовании нового сотрудника. Казалось,
Эдвин был вполне удовлетворен своим положением в корпорации. Он
терпеливо возился с бумагами и не докучал начальнику с
просьбами предложить ему более интересное дело. У Харлея не
было причин быть недовольным новым сотрудником, хотя и быть
довольным - тоже.
Однажды в обеденный перерыв Эдвин заглянул в комнату
Джейн.
- Привет, Джейн, - приветливо поздоровался Эдвин, - я
хочу найти где-нибудь поблизости недорогое кафе и заодно
пригласить тебя пообедать. Можно?
Джейн улыбнулась. Ей было ужасно скучно целыми днями
проподать в корпорации, здесь она чувствовала себя, как
никогда, одинокой. Но другого выхода у нее не было. Мать ее
давно умерла, отец много пил и почти не появлялся дома, а если
и появлялся, то не обращал совершенно никакого внимания на свою
дочь. Джейн снимала однокомнатную квартиру недалеко от "Джорнал
инвестигейшен" и в своем родном доме она никогда не появлялась.
В корпорации каждый был занят своим делом и ни с кем невозможно
было поговорить о жизни. Тем более она была единственной
девушкой во всей корпорации, и Харлей вечно заваливал ее
безынтересной и нудной работой, с которой Джейн успевала
расправиться лишь поздним вечером. Нередко она уходила из
корпорации самой последней. Но уйти из "Джорнал инвестигешен"
она не решалась, поскольку Харлкй платил ей приличное жалование
и, кроме того, найти другую работу было не так просто.
Со дня своего устройства на работу Эдвин ничем не привлек
к себе внимания Джейн. Он ей казался таким же "серым" и
скучным, как и все остальные сотрудники корпорации. Услышав
вопрос Эдвина, Джейн удивилась. Она никогда еще не видела его
таким, как сейчас. Взгляд его казался очень добрым и глаза,
озорно поблескивая из-под полей шляпы, как-будто смеялись.
- Пойдем. - просто ответила Джейн, сама удивившись тому,
что она согласилась.
Быстро накинув на себя пальто, она вышла с Эдвином из
корпорации. Было начало октября. День выдался прохладным, но
сухим. Недавно прошел дождь и вся мостовая была покрыта
небольшими лужами. Всюду в воздухе стоял сырой запах
перегнившей листвы. Джейн знала все кафе в своем районе и
повела Эдвина в ближайшее. По дороге они болтали о чем попало
и, к полнлму удивлению Джейн, Эдвин оказался на редкость
интересным собеседником. По дороге в кафе он рассказал о
некоторых смешных эпизодах своей жизни, начиная с того, как он
закончил отделение журналистики в университете Джорджия и,
кончая тем, как он попал на работу к Харлею. Выяснилось, что у
Эдвина, как и у Джейн тоже давно нет родителей. Они погибли в
автокатастрофе, когда Эдвину было всего девять лет и он их
почти не помнил. Естественно, они поговорили и о странном
совпвдении, что инспектор Хопкинс оказался именно в автомобиле
Эдина.
- Не понимаю, почему он забрался именно в твою, машину и
почему она взорвалась? - недоумевала Джейн.
- Я тоже мого думаю об этом, - покачал головой Эдвин, - и
это мне кажется самой большой загадкой в моей жизни.
Эдвин оказался столь приятным собеседником, что, на
какое-то время, Джейн начисто забыла обо всех своих проблемах и
переживаниях. Она даже пожалела, что они так быстро оказались
около кафе.
- Кстати, - спросил Эдвин, когда они сели за уютный
столик в кафе и принялись за обед, - насколько я знаю от
Харлея, ты, кроме своей секретарской работы, занимаешься еще и
другой деятельностью. Чем именно?
- Я отвечаю за банк данных о людях, которые каким-либо
образом имели дело с полицией, но ...
В этот момент Джейн вдруг подумала, что напрасно
рассказала об этом Эдвину. Харлей очень не любил, когда
сотрудники его корпорации рассказывали друг другу о своих
обязанностях. Он сам собирал всю информацию у своих подчинненых
и самостоятельно ее обрабатывал. Мало того, он даже
категорически настоял на том, чтобы никто из его служащих не
заходил в комнату к другу. Джейн вопросительно посмотрела на
Эдвина и он прекрасно ее взгляд.
- Нет, нет, не волнуйся, Джейн. - успокоил свою
собеседницу Эдвин. - Харлей ничего не узнает.
Джейн, сама не зная почему, поверила Эдвину и через
мгновение от ее беспокойства не осталось и следа.
- Видишь ли, - между тем продолжал Эдвин, - я бы очень
хотел заняться каким-нибудь интересным делом, а от этого
старика интересного задания не дождешься ...
- Почему бы тебе не заняться делом Хопкинса? -
поинтересовалась Джейн. - ведь это происшествие имеет
непосредственное отношение к тебе.
- Этим делом я еще успею заняться. - уклончиво ответил
Эдвин, наливая себе пива. - Но сейчас бы я хотел заняться
другим делом. Возможно, оно как-то и связано со смертью
Хопкинса ...
- Это, конечно, всего лишь необоснованные предположения,
но тем не менее .... - продолжал Эдвин. - Одним словом, у меня
на подозрении есть один субъект. Еще когда я учился в
университете, я читал о нем небольшую скандальную хронику в
газетах и сейчас я бы хотел вернуться к этой теме. Я не знаю,
как найти этого человека. Ты не сможешь мне помочь?
- Хорошо, Эдвин, я постараюсь. - пообещала Джейн. - Кто
этот человек? Если он был на примете у полиции, то, я думаю,
это не будет трудно.
- Спасибо. - поблагадарил девушку Эдвин и передал ей
сложенный вчетверо листок бумаги. - Это все, что я о нем знаю.
После этого они вновь принялись за веселую болтавню. За
разговором Джейн незаметно рассматривала своего собеседника. А
Эдвин также незаметно рассматривал Джейн. На первый взгляд,
Эдвин казался совершенно невзрачным. Он был невысокого роста,
коренастого телосложения слегка склонный к полноте. Лицо его
было довольно обычным, если не считать немного увеличенные
скулы.
"Даже мизинцы на руках очень короткие" - отметила про
себя Джейн небольшой изъян в Эдвине.
В это время Эдвин с удовольствием разглядел, что Джейн -
очень приятная девушка. Но больше всего ему понравились ее
необычайные миндалевидные голубые глаза, почему-то казавшиеся
бездонными и наполенными жизнью.
- Чем ты хочешь заниматься в будущем? - неожиданно
спросила Джейн. - всю жизнь будешь работать в "Джорнал
инвестигейшен"?
- Ну уж нет. - с набитым ртом ответил Эдвин. - Может
статься, что во Франции мне удастся заполучить приличную сумму
денег. Если все мои расчеты оправдаются, то я поеду туда. Может
быть, я там и останусь.
Внезапно Джейн почувствовала, что она хочет уехать с
Эдвином хоть на край света и она не переживет, если он
когда-нибудь исчезнет от нее на всю жизнь. Это произошло
настолько быстро, что она даже испугалась. Лишь бы он ничего
не заметил.
Вернувшись в корпорацию, они разошлись по своим комнатам
и занялись каждый своей работой. Выполнить просьбу просьбу
Эдвина было непросто. Джейн постоянно была завалена рутинной
работой и лишь вечером ей удалось посмотреть записку,
переданную ей Эдвином. Когда она развернула бумаги, то увидела
следущее:
Марчелло Леонарди
Год рождения: 1906
Место рождения: Рим
Проживает в США с 1921 г.
Джейн принялась за дело. Ее комната представляла собой
нечто среднее между современным офисом и древним архивом. Вдоль
каждой стены стояли стеллажи высотой до самого потолка и все
полки были были плотно заставлены тонкими бумажными папками,
некоторые из которых уже покрылись слоем плесени. Докуметов в
комнате Джейн было так много, что некоторые бумаги хранились в
отдельных бюро и лишь посереди комнаты оставалось небольшое
место для стола, за которым работала Джейн. Даже под ее столом
лежало несколько стопок бумаг. Харлей строго настрого запрещал
кому бы то ни было заходить в комнату Джейн, а ей категорически
запрещалось выносить какие-либо бумаги из комнаты.
Вскоре корпорация опустела, все сотрудники ушли домой.
Обычно позже всех домой уходила Джейн и лишь после нее уходил
Харлей. Несмотря на то, что шеф регулярно делал ей замечания,
он ценил ее, как дисцеплинированного работника и знал, что
лучшего работника на ее место ему не найти. Эдвину тоже
пришлось уйти вместе со всеми, чтобы не привлеч к себе внимания
старика, а Джейн, по обыкновению сославшись на неоконченную
работу по переписке последних материалов, осталась в своей
комнате.
Но в этот вечер ей ничего не удалось узнать. Она нашла в
картотеке те данные про Леонарди, которые передал ей Эдвин в
кафе, но на этом все его следы обрывались и тут требовалась
дальнейшая обработка информации.
На следущий день Эдвин пришел на работу с букетом цветов
и подарил их Джейн. Они по-прежнему встречались в кафе и теперь
Джейн жила только ожиданием очередного обеденного перерыва.
Всю последущую неделю Джейн была завалена срочной работой
по перепечатке свежих материалов для газеты и лишь в следущий
понедельник ей удалось найти то, что она искала. Ей, наконец,
удалось обнаружить картотеку, в которой была информация о том,
что Леонарди изменил свое имя и теперь назывался Брогманом и
дальше его след снова обрывался. Джейн удалось, используя свое
служебное положение сделать запрос в ФБР о Брогмане и теперь
оставлось только ждать ответа от этой службы.
- Ничего не поделаешь, - сказал Эдвин, когда Джейн
рассказала ему о своих результатах, - придется подождать.
Огромное тебе спасибо, Джейн за твою помощь. Одному бы мне
никогда не справиться с этим делом!
- Я так рада, что хоть чем-то могу тебе помочь. -
ответила Джейн.
* * *
Через несколлько дней Джейн получила ответ на свой
запрос. Обнаружилось, что новоиспеченый Брогман уехал из США в
Германию в 1927 году и примкнул там к нацистскому движению,
которое тогда было в самом разгаре. В период с 1927 по 1929
гг. его след опять терялся, но неожиданно он снова появился в
Феврале 1929 года. Но только теперь вместо Брогмана был уже
Филипп Департье. Дальше след опять потерялся и на этот раз уже
окончательно. Джейн почувствовала, как за этой личностью
кроется что-то страшное и теперь она изо всех сил старалась
отыскать звено оборванной цепи. Вечером, когда все сотрудники
ушли из корпорации, она принялась отыскивать в своих архивах
информацию о Департье. Шансов было мало и Джейн уже было
отчаилась, но внезапно ей повезло. Да, обрывок в цепи был
восстановлен! Она, наконец, отыскала в одом из протоколов
сведения о том, что в 1935 году Филипп Департье приехал в США
из Франции и теперь он работал священником в одной из церквей
на окраине штата Невада.
- Так он, оказывается, был совсем рядом все это время! -
поразилась Джейн и принялась читать дальше.
Далле было указано, что в 1961 году вокруг его имени был
крупный скандал, связанный с хранением и распродежей наркотиков
на территории его церкви. Конкретных обвинений против Департье
выдвинуто не было, и все улеглось. Но самым поразительным для
Джейн было то, что весь этот скандал с наркотиками был улажен
никем иным, как инспектором Джоном Хопкинсом, который в то
время был еще лейтенантом полиции.
Джейн задумалась. Эдвин просил информацию о Леонарди,
который в конечном счете оказался неким Департье. Его имя, в
свою очередь, оказалось, так или иначе, связано с погибшим
инспектором. Кроме того, Хопкинс был обнаружен мертвым в машине
Эдвина. Простое ли это совпадение?
- Так, так! - внезапно раздалось над ее ухом.
Джейн вскрикнула от неожиданности и обернулась. За ее
спиной, около стола, заложив руки за спину, стоял Харлей.
- С каких это пор вы заинтересовались личным досье? -
подозрительно спросил он. - Кто-нибудь вас просил об этом?
- Нет, - заикаясь от испуга ответила Джейн. - Я только
хотела ...
- Если вы что-нибудь хотите, - почти визгливым тоном
сказал Харлей, - то сначала спросите об этом меня!
Резко повернувшись спиной к Джейн, Харлей вышел из ее
комнаты и с размаху хлопнул дверью.
Эдвин закончил писать очередную порученную ему Харлеем
заметку об ограблении продовольственного магазина и отнес ее к
шефу.
- Не плохо для начинающего журналиста, - сухо одобрил
Харлей заметку подчиненного, бегло пробежав ее глазами, - но я
не доволен, заметку надо переписать.
Это была обычная стратегия Харлея. Он всегда заваливал
начинающих сотрудников бестолклвой работой и заставлял все
переделывать по несколко раз. Харлей полагал, что в первую
очередь в будущем сотруднике надо развить работоспособность и
полное подчинение, а остальное придет со временем.
Эдивин молча вернулся к себе в комнату, бросил свою
рукопись на стол, закурил сигарету и задумался. Но он думал не
о заметке и не об ограбленном магазине. Он представил в своем
воображении Джейн, ее лицо и снова увидел ее необычайные и
любящие глаза. В эту секунду дверь его комнаты бесшумно
открылась, и он увидел перед собой ту, о которой только что
думал.
- Я нашла. - радостно прошептала Джейн и, пренебрегая
всякой конспирацией, вошла в комнату Эдвина.
- Вот, - сказала девушка, - я записала здесь все его
данные. Его зовут Филипп Департье, и он живет на самой окраине
нашего штата. Он - священник и вот адрес той самой церкви. Он,
кажется, каким-то образом связан с Хопкинсом ...
Договорить она не успела. На пороге появился Харлей и
молча вперился взглядом в Джейн. Глаза его пылали гневом. Джейн
густо покраснела и, скользнув мимо старика, выбежала из
комнаты. Харлей молча подошел к столу Эдвина и, еле сдерживая
ярость, сквозь зубы спросил:
- Что она тут делала?
- Ничего. - совершенно спокойно ответил Эдвин. - Просила
одолжить у меня пару сотен долларов до зарплаты.
Глаза старика вновь вспыхнули гневом.
- Я очень недоволен вашей работой, мистер Мюррей. Мне
было очень приятно узнать, что Хопкинс был обнаружен в вашей
машине. С этого дня вы уволены.
Эдвин курил сигарету и, казалось, не слушал Харлея.
- И передайте Джейн, что она тоже уволена.
Харлей быстрым шагом вышел из комнаты Эдвина и, не
заперев за собой дверь, направился в свой кабинет.
* * *
Осень уже заканчивалась. Последние листья облетели с
деревьев, воздух становился морозным. Начался период проливных
дождей. Поздним вечером. когда было уже совсем темно, Джейн и
Эдвин стояли на автобусной остновке. Местность вокруг трассы,
на которой находилась эта остановка, была совершенно пустынной.
Слева от дороги расстилались бескрайние поля, с которых давно
был снят уражай. Лишь вдали виднелись темные силуэты покатых
холмов, поросших мелкими кустарниками. С другой стороны от
трассы стоял глухой лес, мерно покачивающийся от сильного
ветра. Лил пролианой дождь, и в воздухе пахло перегнишей
растительностью и осенью, утопающей в ночи. Рядом с остановкой
стоял автомобиль Эдвина. Фары были зажжены, тихо урчал мотор.
Джейн с Эдвином стояли крепко обнявшись под тендом, натянутым
над остановкой.
- Все будет хорошо, Джейн, ни о чем не волнуйся. - сказал
Эдвин. - завтра мы уедем с тобой в Вашингтон, а затем, еще
через пару дней улетим во Францию.
- Но почему же мы должны расстаться с тобой сегодня? -
еле сдерживая слезы спросила Джейн. - Почему?
- Извини, - Эдвин погладил девушку по ее шелковистым
волосам, - но мне осталось сделать еще одно небольшое дело.
Пожалуйста, милая, сечас, через несколько минут подойдет
автобус. Садись на него и езжай прямо к себей домой. Завтра
утром я буду уже у тебя.
- Хорошо, - грустно покачалч головой Джейн, - я сделаю
все, как ты говоришь, но можно я подожду тебя на этой остановке
и ты заберешь меня на обратном пути?
- Нет, - сказал Эдвин и снова прижал к себе Джейн, - я
поеду обратно только часов через пять. Тебе незачем меня ждать.
Пожалуйста, езжай на автобусе и жди меня у себя дома.
- Хорошо, - еле сдерживая слезы сказала Джейн, - я буду
ждать тебя дома. Но только, пожалуйста, скажи мне, куда тебе
надо ехать таким поздним вечером?
- Мне надо нанести очень важный визит и взять у одного
человека интервью и, - Эдвин на секунду замялся, - это будет, я
надеюсь, неплохой сенсацией.
- И ты, как журналист, не можешь пройти мимо этого? -
грустно улыбнувшись спросила Джейн.
Джейн долго смотрела вслед удаляющихся фар. Потом, когда
машина Эдаина скрылась, она села на скамейку и заплакала.
Вскоре подошел автобус, двери открылись и сонный водитель
стал ждать пока девушка войдет. Джейн подошла к автобусу и
остановилась около двери. Потом она отошла и снова села на
скамейку. Водитель вопросително посмотрел на девушку, после
чего, двери плавно закрылись и вскоре автобус скрылся за густой
пеленой дождя.
Филипп Департье служил священником в Лоурской церкви уже
более двенадцати лет. За последние несколько лет он изрядно
растолстел и, так как он был широк в кости, казался настоящим
гигантом. Слегка поседевшие волосы густой прядью спадали почти
до самых плеч.
Сегодня Департье задержался на службе и вернулся к себе в
особняк уже поздним вечером. Придя домой, он, по своему
обыкновению, принялся за чтение свежих газет, не забыв выпить
немного крепкого коньяка. За чтением газет и застал его Эдвин.
Он постучал в дверь и после приглашения хозяина зашел в его
дом.
- Что вам угодно, мистер? - недовольным тоном спросил
Департье, внимательно рассматривая гостя.
- Извините, что побеспокоил вас, - снимая намокшую шляпу
сказал Эдвин, - дело в том, что завтра утром я уезжаю в
Вашингтон, а до отъезда мне необходимо было с вами встретиться.
Меня зовут Роберт Никлсон, и я ответственный редактор газеты
"Бридж"...
- Не слыхал про такую ... - хмуро пробурчал Департье.
- Это неудивительно. - также приветливо продолжал Эдвин.
- Наша газета локального масштаба, я бы даже сказал, что это
молодежная газета, каких сейчас десятки в Вашингтоне ...
- Допустим, - бесцеремонно перебил хозяин дома.
Но Эдванс даже не обратил внимания на его реплику и
продолжал:
- Я пишу сейчас глобальный репортаж о религии. Я много
слышыл о вас и я бы хотел взять у вас интерьвью о лютеранской
религии. Сечас молодежь стала все больше интересоваться
религией, но ее основная проблема в том, какое именно
направление избрать. Я считаю для себя очень важным привлечь
как можно больше людей к лютеранскому направлению, ибо я сам
являюсь ее приверженцем.
При этих словах, Департье удовлетворенно хмыкнул:
- Это все хорошо. - сказал он и тут же добавил. - Что-то
позднее у вас интервью получается ...но, ради святого дела, я
готов побеседовать с вами. Кстати, а как вы меня нашли?
- После неприятного инциндента с наркотиками, это было не
так-то просто ... - начал было Эдвин, но Департье не дал ему
договорить.
- Уж не думаете ли вы ... - зарычал священник и его
хищные глаза тут же налились кровью.
- Нет, я ничего не думаю. - бестрасстно ответил Эдвин. -
Естественно, что все это была всего лишь клевета, поражденная
недоразумением. Насколько я помню, это доказал лейтенант
Хопкинс ...
- Да, все это - клевета. - одобрительно покачал головой
Депатье. - Ну, что же, вы делаете святое дело. Садитесь за стол
и давайте поговорим.
Эдвин уселся за огромный дубовый стол напротив Департье,
разложил перед собой бумагу, ручку и приготовился к беседе.
- Прежде всего, - начал Эдванс, - я слышал, что вы
являетесь прямым потомком священного ордена "Трех сестер" ...
- Да, и, к тому же, последним, мистер ...
- Никлсон. - Напомнил Эдванс.
- Да, мистер Никлсон, - продолжал священник, - я
последний представитель великого ордена "Трех сестер" и у меня
увы, нет наследника.
Департье достал из буфета большую бутыль вина и пару
высоких стеклянных бокалов. Наполнив оба бокала красным, как
кровь, вином, хозяин дома одним махом осушил свою половину и
налил себе еще порцию вина. Эдвин даже не притронулся к своему
бокалу и спросил:
- Не могли бы вы, господин Департье, рассказать об этом
ордене подробнее?
- Хорошо, слушайте, - прохрипел собеседник Эдвина и начал
свой рассказ:
- Наш славный и знаменитый род, как вы знаете, очень
древний и уже много веков он вел святую борьбу со злом на земле
... вы не слыхали про "Тевтонский орден"?
- Да, - ответил Эдвин, - но только в общих чертах ...
- То был род дьяаола! - самодовольно и со злостью в
голосе изрек священник, - и мы всю жизнь вели с ним борьбу и,
наконец, мы покончили с этим злом!
Эдвин кинул на священника удивленный взгляд.
- Да, молодой человек, - продолжал бушевать последний
потомок знаменитого рода, - мы никогда не рассиживались за
столами подобно вам и не рассуждали над тем, что есть зло, а,
что - добро. Мы делали дело!
Эдвин, без каких - либо эмоций, внес этот монолог
священника на лист бумаги.
- Как вы знаете, - уже более спокойно начал говорить
Департье, - "Тевтонский орден" был организован еще в древней
Германии. Они называли себя крестоносцами, распространителями
веры Христа. Но на самом деле, организаторы и вдохновители
этого рода были потомками дьявола.
- Неужели? - удивился Эдвин.
- Уж поверте мне! - при этих словах, Департье стукнул
себя в грудь своей широкой ладонью. - Их древний род начался с
Марка и еще много веков его потомки творили много зла на земле.
Они задумали уничтожить всю планету, но мы не дали им этого
сделать! А нас они подло называли потомками грязных обезьян и
творителями зла! Но мы их победели, правда оказалась силней.
Кстати, мистер Никлсон, не хотоите ли вы взглянуть на трофеи
наших врагов?
- А можно? - деликатно спросил Эдвин.
- Конечно, вам можно. - Департье выпил третий бокал вина,
- Вон там, в шкафу, откройте!
Эдвин осторожно открыл дверцу большого деревянного шкафа
в углу комнаты. На самой нижней полке он увидел уже местами
прогнившую и проржавевшую аммуницию представителя "Тевтонского
ордена". Эдвин с живым интересом принался ее рассматривать.
- Хотите примерить? Валяйте! - позволительно махнул рукой
Департье.
Эдвин бережно достал из шкафа длинный, некогда бывший
белым, рыцарский плащ с черным крестом на спине. После этого он
водрузил на свою голову рыцарский шлем с прорезями для глаз в
виде коеста. Видимо, этот шлем некогда принадлежал рыцарю
высокого звания, поскольку на верней его части была прикреплена
забальзамированная голова орла - знак принадлежности к
княжескому роду. Наконец, Эдвин извлек из шкафа длинный
двуручный заржавелый меч уже на несколько слоев обмотанных
паутиной.
- Этот маскарад вам к лицу. - усмехнулся священник.
Эдвин подошел к большому зеркалу висящему на стене и
внимательно посмотрел на себя.
- Этот проклятый "Тевтонский орден" протягивал свои
грязные руки по всему миру. - рассматривая переодетого Эдвина,
продолжал Департье. - Они даже многие века препятствовали
распространению христанства в Японии. Это стало возможным
только несколько столетий назад, сразу после революции Мейдзи.
Как раз в то время мои славные предки разделались с одним из
потомков "Тевтонского орена", который родился и проживал в
Японии. Если я правильно помню, его звали Хащимото и он был
вторым министром при императоре в Киото. Это был очень высокий
пост в те времена ...
- Как же вы отличали истинных потомков этого ордена? -
сквозь шлем спросил Эдвин. - Как ваши предки определяли их
принадлежность к дьяволу? Может быть у них существовал
какой-нибудь знак вроде нескольких шестерок?
- Ерунда! - от души расхохотался Департье. - Не угадали!
В библии есть небольшой недостаток. Там не указана одна
небольшая деталь о дьяволе ...
- А почему же вы не внесете поправку? - удивился Эдвин. -
Ведь вы, как лицо духовное, вполне имеете на это право.
- Никто не имеет такого права. - отрицательно замотал
головой потомок великих предков. - Вы же должны помнить, что в
библии сказано, что ниспошлет господь неизлечимые болезни на
тех, кто либо убавит, либо прибавит к сказанному ...
- Да, верно. - согласился Эдвин. - Так что же не указано
в библии?
- Там не укзана следущая деталь. Мизинцы на руках у
дьявола немного короче положенного и это передается всем его
потомкам. Так мы их всегда и распознавали и казнили. Около
двадцати лет назад я лично участвовал при казни одной женщины
из этого рода. Ей хорошо досталось! - священник самодовольно
расхохотался. - Сначала мы посадили ее на осиновый кол, а потом
сожгли. Да, молодой человек, - сквозь смех, заплетающимся от
вина языком, продолжал говорить Департье, - зло требует злого
обращения ...
- Собака! - внезапно взревел Эдвин и пьяный священник от
неожиданности выронил стакан с вином.
- Что? - рассеянно переспросил он.
Вместо ответа Эдвин в обличии немецкого рыцаря в один
прыжок оказалса около Департье, схватил его за шиворот левой
рукой и одним движением, не свойственным ни одному смертному,
повалил священника на стол, а правой рукой занес над ним
огромный, тяжелый меч, который, когда-то в древности, рыцари
поднимали обеими руками.
- Значит я не ошибся, это действительно ты! - громко
произнес Эдвин. - Наконец-то я нашел тебя!
- Кто вы? - заикаясь от испуга, выдавил из себя
священник.
- Последний потомок великого Марка, сын тоц женщины,
которую ты убил! - услышал ответ Департье.
- Откуда же ты взялся ... - почти сквозь слезы простонал
священник.
- Я оказался хитрее Хопкинса. - рассмеялся Эдвин. - Этот
идиот узнал, что я приехал в Неваду и решил со мной
расправиться без вашего ведома. Вы ничего не слышали о
корпорации "Джорнал инвестигейшен"?
- Нет. - прохрипел Департье, задыхаясь в железных руках
Эдвина.
- Я всегда очень осторожен, - между тем продолжал Эдвин,
- и я заметил за собой слежку. Это был инспектор Хопкинс. Я
сразу понял, что он на кого-то работает. Потом я разгадал его
замысел. Он решил взорвать мою машину вместе со мной, но я
перехитрил его и убил его первым. Зло, знаете ли, требует злого
обращения. Верно?
Департье молча сверкнул глазами, не удостоив Эдвина
ответа.
- Затем я посадил его мертвым а машину и взорвал ее.
Впрочем полиция до сих пор уверена, что Хопкинс был жив в тот
момент, когда машина взорвалась, хотя это уже не важно. Что
было дальше? Очень просто. Я устроился на работу в "Джорнал
инвестигейшен", удачно подделав через своих друзей
рекомендацию. А за время работы я выяснил, на кого работал
Хопкинс и его следы привели к вам, мистер Мартин.
- О, господи, - прошептал священник и незаметным
движением протянул руку к ножу, лежащему на столе, - мы делали
это ради веры ...
Эдвин боковым зрением увидел движение Департье и так
сильно сжал его за горло, что тот едва не лешился сознания.
- Ты врешь! - сквозь зубы процедил Эдвин. - Вы подло
выкрали наши фамильные драгоценности, которые мы добывали в
справедливых боях! Но вам и этого было мало. Вы объявили нас
слугами дьявола, чтобы окончательно втоптать наш род в грязь.
Ты - последний из рода "Трех сестер" и, согласно вашим обычаям,
все драгоценности должны храниться у тебя. Я знаю, что ты
спрятал их во Франции. Где именно, отвечай!
- Я ничего не скажу тебе! Будь ты проклят!
Сильным рывком тела Департье вырвался от Эдвина, плюнул в
шлем, надетый на его голову и, сделав еще один рывок, схватился
за нож. В следушую же секунду Эдвин с размаху всадил меч прямо
в сердце священника. Раздался хруст вперемешку с треском. Это
меч прошел, как сквозь кусок масла, через тело священника и
глубоко вонзился в стену. Департье так и остался стоять
пригвожденный мечом к стене.
- Небеса покарают тебя ... - с трудом выговорил священник
и его глаза закрылись.
Минутой спустя, Эдвин уже ехал на своей машине по
обратной дороге. По-прежнему шел сильный дождь и Эдвин едва
различал впереди дорогу. Теперь все его мысли были
сосредоточены только на Джейн. Он знал, что она ждет его на
остановке и через несколько минут он снова увидит ее глаза.
Внезапно ослепительно сверкнула молния, раздался оглушительный
гром и яркая вспышка с неба, прорезав ночную мглу, обрушилась
прямо на машину Эдвина. Эдвин почуствовал, как взрывается его
машина, а затем наступила темнота.
Ночь закончилась. Вместе с ней закончился и проливной
ливень. Свежий ветер разогнал грозовые тучи и небо озарилось
первыми розовыми лучами восходящего солнца. Теперь в воздухе
стоял запах озона и морозного осеннего утра. По пустынной
трассе одиноко брела Джейн, едва разбирая дорогу от
навалившегося на нее горя. Она еще не подозревала о том, что
она уносит в себе последнего потомка Марка из Тевтонского
ордена.
1996 г.
КОНЕЦ...
Другие книги жанра: детективы
Оставить комментарий по этой книге
Страница: [1]
