Воины окружили пленников и повели через лес. Спустя некоторое время между
деревьями заблестела вода, и отряд пошел берегом реки.
   - Узнаешь это место? - спросил Марину Петенька. - Сейчас  здесь  лодочная
станция.
   - Слышь, про какую-то  станцию  говорят.  Да  еще  какую-то  лодочную,  -
зашептали между собой конвоиры.
   А Саня воспользовался тем, что воины были заняты, и спросил командира:
   - Надо полагать, один из нас должен скрыться? И потом  помочь  остальным.
Может, это сделать мне? Я. как всегда, наготове.
   - Как-нибудь в следующий раз, -  сказал  командир.  -  По-моему,  в  этом
случае нам поможет кто-то другой.
   - Бегите, Саня!  Не  слушайте  его,  -  торопливо  произнес  подслушавший
Барбар,
   - Пожалуй, я согласен с командиром. А  дальше  посмотрим.  Потом,  гляди,
сбегу, - ответил Саня честно.
   - Ну и шут с ним! Я же хотел поинтересней. А мы бы погнались  за  вами  и
поймали опять, - буркнул Барбар, отходя.
   За излучиной реки открылся вид на высокий холм, поросший  кустарником.  У
подножия холма чернели пещеры. Это было стойбище племени.

   ГЛАВА 15.
   из которой можно вполне достоверно узнать,
   кто первым на Земле добыл огонь
   - Или мне кажется, или все они  на  кого-то  похожи.  Капля  в  каплю!  -
сказала Марина, усаживаясь в углу  пещеры,  когда  за  ними  задвинули  вход
массивным камнем.
   Свет попадал теперь в пещеру только сквозь Щели, и внутри стоял полумрак.
   - Так оно и есть на самом деле. Они похожи на наших родных и близких и на
нас самих. Да  и  не  удивительно:  это  наши  далекие  предки,  -  объяснил
командир. - Обратите внимание на постового. Наш вылитый  штурман,  если  еще
добавить очки.
   - Ну конечно же! - воскликнула Марина, и  было  слышно,  как  она  слегка
шлепнула себя по лбу. - А я-то ломаю голову: ну кого он так напоминает?  Вот
голова! А постовой его прапра... и еще сто раз пра...дедушка!
   Снаружи донеслись хриплые звуки рога. Им ответили крики, полные восторга,
и поселение наполнилось шумом, говорящим о начале каких-то приготовлений.
   - Сейчас мы всё узнаем, - сказал командир. Камень  у  входа  отвалился  в
сторону, и в пещеру вошел очень оживленный вождь.
   - Мы объявили праздник, - сообщил вождь, останавливаясь посреди пещеры. -
У нас сегодня торжественный день. Создатель Огня оказал нам  великую  честь,
избрав в невесты нашу пленницу. Вот ее. - И вождь указал на Марину.
   - Здрасте, - удивилась Марина. - Может, в  меня  влюбился  совсем  другой
кавалер. - И она испытующе взглянула на Петеньку.
   - Нехорошо  обманывать  старших,  -  покачал  головой  вождь.  -  Великий
Создатель Огня сказал все. Он сказал, что именно он влюбился в тебя,  только
ты стесняешься признаться в этом.
   - Минуточку, - вмешался командир. - Судя по вашим словам, мы  уже  видели
человека, которого вы называли Создателем Огня. Кто он?
   - Ай-яй-яй, какие вы темные, - огорчился вождь. -  Разве  Создатель  Огня
человек? Он...
   - ...божество! - послышался знакомый голос.  У  входа  в  пещеру,  широко
расставив ноги и заслонив собою свет, стоял Барбар.
   - Да, да, я самое настоящее божество, - сказал Барбар, проходя в  пещеру.
- Я знаю, вы не верите, а вот хозяева верят и чтут меня.
   - Мы почитаем его, - как эхо, откликнулся вождь. - Мы  чтим  его  потому,
что он дает нам огонь. И мы греемся у огня и жарим пищу. Покажи им,  как  ты
создаешь огонь, если уж они такие сомневаки. И пусть им после  этого  станет
стыдно.
   - Пожалуйста, - охотно согласился Барбар.  Он  порылся  в  своих  шкурах,
достал коробок со спичками и со словами "Фокус-мокус!" зажег одну из них.
   - Ну что?  Убедились?  Настоящий  огонь!  -  объявил  вождь  победно;  он
послюнявил пальцы, потрогал пламя и остался доволен тем, что обжегся.
   - Но это же простые спички, - разочаровалась Марина.
   - В том-то и дело, что не простые. В них заключен огонь, - возразил вождь
и подул на обожженные пальцы. - Раньше как было? Жди, пока молния  упадет  к
тебе с неба. Да и это еще не все. Нужно, чтобы она, молния,  подожгла  сухое
дерево, вот тогда и одолжайся, бери огонь. А после?  А  после  тоже  морока:
таскаешь с собой уголечки да дрожишь, как бы огонь не потух.  Вот  как  оно,
деточка, было. Пока не  появился  он.  -  И  вождь  торжественно  указал  на
Барбара, а тот раскланялся на все четыре стороны, ухмыляясь.
   - Итак, пусть наши девушки займутся невестой и облачат  ее  в  подобающие
одежды. Одета она - срам глядеть, - объявил вождь морщась, и  Марину  увели,
причем она не очень-то упрямилась.
   "Батюшки, - подумал Саня, - на Марине уже хотят жениться, а я еще до  сих
пор не сказал, что нужно. Но что же мы стоим, не  спасаем  Марину?  Наверно,
рано. Наверно, мы должны вмешаться в самый разгар свадьбы".
   Саня взглянул на командира и увидел, что так  оно  и  должно  быть.  Лицо
командира оставалось совершенно спокойным.
   - Остальных же пленников, - продолжал вождь, - отныне  считать  почетными
гостями, на правах близких и родственников невесты. Теперь им  можно  гулять
по селению. Только они, случаем, не сбегут? - спросил он у Барбара. - Не  то
какая же без родственников свадьба. Это уже не свадьба.
   - Никуда они не денутся, - заверил его/Барбар. - Они же честные люди и не
бросят Марину в беде. Я бы на их месте задал такого стрекача, только бы меня
и видели! А они никуда не денутся. Можете быть спокойны.
   - А разве быть честным и выручать друзей  -  это  недостаток?  -  спросил
ошеломленно вождь.
   - Ужасное качество! Уж сколько я учил вас, что плохо, а что хорошо.  Экий
вы бестолковый!
   - Вот бы никогда не подумал! Они понравились нам, хоть и дикари, - сказал
вождь. - Право, дикари. Не понимают собственного счастья, например. Слышите,
вы? Вы еще не знаете, как вам здорово повезло. Вы попали в племя, в  котором
цивилизация достигла наивысшего расцвета. Если хотите знать, мы  уже  делаем
ножи из кремня!
   И,  не  удержавшись,  он  высоко  поднял  неровную  пластину   с   тонким
зазубренным ребром и показал всем.
   -  Ну,  а  теперь  приготовимся  к  свадьбе,  -   сказал   в   заключение
разговорчивый вождь и направился к выходу, увлекая за собой всех остальных.
   - А моей свадьбой вы небось возмущены больше всех? Ну, ну, признайтесь, -
спросил Барбар у Петеньки, беря его под локоть и выходя вместе с ним.
   - Я, разумеется, возмущен. Но почему вы решили, что больше всех?
   - Потому что так должно быть. Хотя, как я вижу, вы еще сами  об  этом  не
подозреваете.
   - Ну конечно, я возмущен! И еще как! Разве  можно  жениться  на  девушке,
которая вас не любит?! - возмутился штурман.
   - Опять завели свое! - И Барбар  даже  всплеснул  руками.  -  Да  где  же
видано, чтобы отрицательные герои женились на девушках,  которые  их  любят?
Истинный негодяй, если уж на то пошло, должен жениться на той  девушке,  что
любит другого. И тогда на ней не сможет жениться тот юноша,  которого  любит
она и который любит ее. Вы поняли, на кого я намекаю?
   - Действительно, на кого? - переспросил Петенька, заинтересовавшись.
   - Сами скоро узнаете. Ох и трудный вы клиент, штурман!
   Он погрозил шутливо и отправился к вождю обсуждать церемонию свадьбы.
   Петенька поискал глазами командира и Саню и нашел их у выхода  из  пещеры
обсуждавшими ситуацию.
   - Будь у нас своя коробка спичек... - говорил командир.
   - Жаль. мы все некурящие, - подосадовал подошедший Петенька.
   -  Когда-то  я  курил.  В  школе.  После  школы  бросил...  Вот  смех,  -
засокрушался Саня.
   - Вы поступили  верно,  -  возразил  командир.  -  И  оставайтесь  впредь
принципиальными, ребята. А что касается  спичек,  что  и  говорить,  они  бы
пришлись в самый раз.
   Неожиданно Петенька к чему-то прислушался,  поскреб  курчавую  бородку  и
пробормотал:
   - Сейчас... Сейчас ее поймаю... Мысль. Его лицо озарилось.
   - Вот она! Нам нужны две сухие  палочки  и  мох!  -  объявил  он  немного
погодя.
   Пошарив  между  деревьями,  они  отыскали  две  сухие  палочки  и   пучок
прошлогоднего моха. Петенька выбил сучок в одной из палочек, вставил  вторую
в отверстие и, сев по-турецки в сторонке,  стал  катать  эту  палочку  между
ладонями.
   Поначалу вокруг него  собрались  зеваки,  и  Саня  говорил:  "Не  мешайте
работать". Но потом толпа разбежалась, и возле остался юноша, что был  очень
похож на Петеньку.
   Двойник сидел на корточках и жадно следил за каждым его движением.
   - Я сопоставил сейчас любопытные факты, - проговорил  великий  астронавт,
задумчиво глядя в вихрастый затылок штурмана.  -  Что  же  получается,  если
проследить за ходом событий?.. Вначале юнга и стюардесса попадают в  темницу
хватунов. Затем в разгар маскарада неизвестный пытается похитить стюардессу.
И вот теперь на  ней  намерен  жениться  повсюду  преследующий  нас  Барбар.
Понимаете, каждый раз в центре происшествия наша стюардесса. Не  кажется  ли
вам после всего, что роль ее в нашем путешествии несколько загадочна?
   - Тут есть над чем поломать голову, - охотно согласился Саня.
   - А вы как считаете, штурман?
   - Ну конечно, все это неспроста, - ответил Петенька, продолжая трудиться.
   Приготовления  к  свадьбе  тем  временем   приблизились   к   концу.   На
противоположных краях селения затрубили в рога, и навстречу  друг  дружке  с
гомоном пошли две толпы - мужчин и женщин.
   Впереди мужчин важно выступал Барбар, временами потрясая над ухом соседей
коробкой спичек. Женщины вели Марину,  переодетую  в  шкуры  зверей.  Марина
упиралась ногами и говорила с досадой:
   -  Да  погодите  же!  Куда  так  торопитесь?  Но   первобытная   девушка,
поразительно похожая на Марину, вежливо и  настойчиво  тащила  ее  за  руку.
Позади них виднелся вождь, который увещевал Марину:
   - Экая ты, дочка! А если жених обидится и не даст нам огня? Выходит,  нам
мерзнуть, как встарь? Ты уж пострадай, дочка, ради общества.
   Барбар, услышав такое, обрадованно закричал:
   - А что? И вправду обижусь. И лишу огня.  Я  негодяй,  и  мне  ничего  не
стоит. Так что, Марина, вы  девушка  добрая,  извольте  пожертвовать  личным
счастьем.
   А Петенька  все  еще  старательно  добывал  огонь.  Но  пока  у  него  не
получалось. И по-прежнему  возле  него  мостился  его  двойник,  поглощенный
занятием Петеньки.
   - Пора? Можно приступать к освобождению? - спросил Саня шепотом.
   - Не спешите, юнга, все будет в порядке, - сказал командир  хладнокровно.
- И возможно, кто-нибудь пожелает нас спасти. Не лишайте его этого права.
   Когда обе толпы сблизились, мужчины вытолкнули на середину Барбара.
   - Горько! Горько! - нестройно закричали женщины.
   А Барбар, опустив глаза, сверлил землю большим пальцем своей босой ноги -
притворялся, будто стесняется. А население подбадривало его.
   - Ну что же ты? - спросил вождь  у  Марины,  которая,  казалось,  чего-то
ожидала. - Лишат нас спичек. Право, лишат.
   - Вождь, сюда бежит дозорный! - сказал один из воинов.
   По тропе, сверкая подошвами босых ног, мчался волосатый дозорный.
   - Эй! Вождь! - вопил он. размахивая руками.
   - В чем дело? - спросил встревоженный вождь.
   -  Там...  там...  идет  Невероятный  Человек!  -  произнес  запыхавшийся
часовой, указывая на лес.
   Едва он это сказал,  из-за  деревьев  показался  Кузьма.  Его  почищенный
песком  поношенный  стальной  корпус  блестел  на  солнце,  пуская  зайчики,
инфракрасные  глаза  горели  точно  стоп-огни  автомобиля,  на   руках   его
невозмутимо покоился кот Мяука.
   - Что же делать? Еще одно божество, - расстроился вождь. - Тут  одному-то
не угодишь! И так перед ним и этак...
   - Да это обыкновенный старый робот! Вот умора, они приняли ходячий старый
утиль за божество, - сказал Барбар великому астронавту и покатился от смеха.
   - Ну как же ты не видишь, что это Невероятный Человек,  а  значит,  самое
подлинное божество, - упрекнул его вождь.
   - Ну попробуй сварить с ними кашу. Первобытные, они и есть первобытные, -
пожаловался Барбар Сане.
   - Пожалуйста,  не  спорьте.  Я  действительно  не  божество,  а  рядовой,
скромный робот, - сказал честный Кузьма, приблизившись, и добавил, обращаясь
к великому астронавту: - Извините, командир, но вы же сами мне внушали,  что
лгать просто неприлично.
   - Совершенно верно, Кузьма. Ты поступил как  подобает  механику  славного
"Искателя". А я, в свою очередь, удостоверяю, что он не божество,  -  сказал
командир не колеблясь.
   - Уж им-то ты должен верить, - подхватил Барбар. - Я же тебе говорил, что
это порядочные люди и обман не в их правилах.
   - Вы все сошли с ума, -  сказал  вождь,  покачав  головой.  -  Знаки  его
божественного происхождения настолько очевидны. Взгляните  хотя  бы  на  это
священное животное, что у него на руках. Оно похоже на тигра и в то же время
не тигр. Вместо того чтобы спорить, давайте лучше  выясним,  кто  старше  из
двух богов. Тогда нам будет легче к ним относиться. А ну-ка, Создатель Огня,
открой нам первым, как устроен наш мир. А мы поглядим, кто мудрее.
   - Да вы что? Хотите, чтобы я тягался умом с каким-то дряхлым  роботом?  -
всерьез оскорбился Барбар.
   - Куда уж мне! Мне бы хоть  одну  настоящую  извилину.  Как  у  людей,  -
скромно вздохнул Кузьма.
   -  А  ну-ка,  не  отлынивай,  Создатель  Огня,   -   произнес   вождь   с
неудовольствием и пригрозил: - Не то как засчитаем поражение!
   - Ну, во-первых, Земля - это  шар.  -  смирившись,  промямлил  Барбар  и,
подняв глаза, добавил: - Она вращается вокруг Солнца... Значит, по орбите...
Ну, что еще? Ну и все.
   Вождь недоверчиво усмехнулся, по толпе  первобытных  людей  прошел  ропот
разочарования.
   - Твоя очередь, Невероятный Человек.
   - Да что вы, - застеснялся Кузьма; внутри механика что-то  накалилось  от
излишнего волнения, и щеки его заалели.
   - Это невежливо, механик, вас спрашивают, - напомнил командир.
   - Да это же знают все, - пробормотал Кузьма. - И вот они знают, -  кивнул
он на командира с Саней. -  Земля  будто  бы  плоская  и  держится  на  трех
слонах...
   - Тогда уж мамонтах, - поправила Марина.
   - А те стоят на чудо-юдо-рыбе, - с облегчением закончил Кузьма и вытер со
лба холодный нот, выступивший от резкого охлаждения.
   - Это похоже на правду! - воскликнул вождь. - Значит, невеста  отходит  к
Невероятному Человеку. По старшинству. - И он подтолкнул Марину к Кузьме.
   Поняв, в чем дело, Кузьма захохотал.  Даже  командир  впервые  видел  его
хохочущим. Внутри Кузьмы катались сотни гаек - такое было  впечатление.  Его
суставы скрипели, словно десятки ворот на ветру.
   -  Осторожней,  механик,  не  рассыпьтесь!  -  предупредил  встревоженный
командир.
   - Извините, - смутился  Кузьма,  приходя  в  себя.  -  До  того  уж  было
смешно... И кроме того, я верен своей стиральной машине. В  общем,  я  дарую
Марине свободу!
   - Тьфу, даже обидно терпеть поражение  от  робота,  -  сказал  Барбар.  -
Впрочем... впрочем, не торопись, вождь, я еще не проиграл. Огонь-то  в  моей
власти. Вот возьму да поморожу тебя и все племя. Тогда как?
   - Я и забыл, увлекся,  -  понурился  вождь.  Но  тут  в  тишине  раздался
ликующий возглас:
   - Он создал Огонь! Я сам видел, он создал Огонь!
   На середину круга выскочил  Петенькин  двойник  и,  приплясывая,  истошно
кричал, указывая на всеми забытого ученого:
   - Он создал Огонь! Теперь у него пылает Огонь!
   Первобытные люди сгрудились перед Петенькой. Тот сидел на земле  уставший
и счастливый. Перед ним по охапке мха, точно гусеница,  ползало  веселенькое
пламя.
   - Отныне у вас будет собственный огонь, -  сообщил  Петенька  первобытным
людям.
   - Да, да, это натуральный Огонь,  -  зашептали  между  собой  первобытные
люди.
   А вождь нагнулся и, послюнявив палец, пощупал пламя.
   - Горит, -  подтвердил  вождь,  облизывая  палец.  -  Как  же  нам  быть,
соплеменники? Сейчас перед нами уже два Создателя  Огня  и  трое  божеств  в
общей сложности.
   - Мне ничего не надо от вас. Дарю свой  способ  безвозмездно.  Теперь  вы
сможете сами создавать огонь, - сказал Петенька благородно.
   - Это слова настоящего путешественника, -  заметил  командир,  -  который
помогает только бескорыстно.
   - Он готов подарить свой так называемый способ, потому  что  у  него  нет
выбора. Ему не под силу соперничать с истинным Создателем Огня. Он сидел над
жалкой искрой полдня, а я это делаю мгновенно, ха-ха!  -  И  Барбар  чиркнул
спичкой о коробок. - Смотрите! - крикнул Барбар, входя  в  азарт;  он  зажег
вторую спичку и подбросил ее вверх. - Смотрите! Ха-ха! А  вот  еще  одна!  И
еще! Ха-ха! Ха-ха! Фейерверк!
   Наконец он угомонился и захлопнул коробок, победно посматривая на  своего
соперника.
   - Да, - произнес вождь и побрел на сторону Барбара, почесывая затылок.
   - Будьте любезны, Барбар, зажгите еще одну спичку. Если вас не затруднит,
конечно, - спокойно попросил командир.
   - Истинному Создателю Огня это ничего не стоит. Я  не  какой-то  жестяной
проходимец, - усмехнулся Барбар и открыл коробок.
   Он полез в коробок, потом заглянул  в  него,  и  на  его  лице  появилось
беспокойство.  Тогда  Барбар  высыпал  содержимое  коробка   на   землю   и,
опустившись на четвереньки, принялся ползать среди обгоревших спичек. За ним
следили во все глаза.
   - Опять сорвалось! Ну что ты скажешь! - И Барбар ударил в сердцах кулаком
по земле, затем улегся на живот и затих.
   - Мой способ примитивен, но гораздо надежней, пока у  вас  нет  спичечной
промышленности, - пояснил Петенька, поднявшись и отряхивая брюки.
   - Да, огонь  все-таки  здесь,  -  произнес  вождь  и  побрел  на  сторону
Петеньки, опять почесывая затылок.
   - Поздравляю, - просто сказал командир Петеньке. - Вы сделали  величайшее
в истории открытие. Теперь нам известно, кто первым на земле добыл  огонь  с
помощью трения. Оказывается, вы, штурман!
   - Что вы! Я только вспомнил, как  это  уже  делали  в  каменном  веке,  -
скромно откликнулся молодой ученый, не желая носить чужие лавры.
   - Чудак, вот ты и научился у самого себя. Ты же и добыл  первым  огонь  в
каменном веке, - напомнил юнга.
   - А что мы будем делать с этим самозванцем? - вмешался вождь.  -  Он  тут
нас поучал только плохому. Первым сказал: "Мое".  Может,  отшлепать  его  по
одному месту?
   - Не надо меня наказывать, - предупредил Барбар,  подняв  голову.  -  Это
сломит меня психически, и я уже  никогда  не  стану  хорошим  человеком.  Во
всяком случае, вы должны  продолжать  в  меня  верить  и  надеяться  на  мое
исправление. Или ваша вера тю-тю? - спросил он обиженно.
   - Мы верим в вас, Барбар, -  сказал  командир  мужественно.  -  А  теперь
ступайте и переоденьтесь, как подобает лихому матросу.
   - Ура! - заорал Барбар, вскочил, оттолкнувшись от земли, будто резиновый,
и вприпрыжку побежал к себе в пещеру.
   - Командир, я хочу научиться выдержке, такой, как у вас!  Что  для  этого
нужно? - спросил Саня.
   - Моментальная сообразительность, - сказал великий астронавт. - В  данном
случае я быстро сообразил, что,  случись  с  нами  беда  сейчас,  мы  бы  не
родились потом, в свое время. А значит,  нужно  спокойно  ждать  избавления.
Только и всего-то!
   Когда  стемнело,  племя  разожгло  большой  костер  и  вместе  с  гостями
расселось  вокруг  огня.  Саня  и  Марина   затягивали   туристские   песни,
первобытные  люди,  застенчиво   улыбаясь   и   подталкивая   друг   дружку,
подтягивали, а Барбар изображал на щеках целый оркестр.
   -  "Концентрат  перловый  лопай..."  -  заливались  Саня  и   Марина,   а
первобытные люди подпевали вполголоса, произнося наугад непонятные слова.
   Только Петенька стеснялся своего голоса и едва шевелил губами.
   Кот Мяука лежал возле самого костра, а великий астронавт вместе с Кузьмой
устроился среди старейшин и потчевал их своими приключениями.
   - Вот он, истинный фольклор, - приговаривали старейшины и переглядывались
значительно.
   На лицах людей и на стальных пластинах Кузьмы поигрывало  алое  пламя.  И
всем было тепло и уютно.
   - Славные вы ребята. Ей-Богу, брошу  я  свою  подлую  профессию  и  стану
творить сплошное добро, - говорил Барбар, обнимая Саню и Петеньку за плечи.
   - Мы с тобой еще в Мурманск пойдем. Пешочком. Только вернемся  на  Землю.
Палатку, рюкзак - и потопаем, - ответил Саня. - Пойдешь? Говори: пойдешь?
   - Спрашиваешь!
   - Тогда запиши телефон, - предложил Саня и  подумал  про  себя:  "Ах  да,
блямбимбомбам! Не забыть бы и узнать  у  Барбара  кое-что  по  поводу  этого
блямбимбомбама".
   Барбар вытащил уголек и на куске бересты вывел номер телефона.
   - И вообще, ребята, ну, если кто окажется в  наших  краях,  мало  ли  что
бывает... В общем, тогда звоните, - предложил Саня первобытным.
   Потом из темноты стали появляться люди из соседних племен.  Они  выходили
из мрака,  привлеченные  весельем,  и  спрашивали  шепотом,  присаживаясь  с
краешку у костра:
   - Кто это? - и кивали в сторону наших путешественников.
   - Да тут одни волшебники, - отвечали им тоже шепотом.
   - Ясно, - говорили  пришедшие  и  начинали  подпевать,  подлаживаясь  под
незнакомую мелодию.
   Им тоже становилось тепло и радостно.  И  только  один  пришедший  парень
повел себя странно; он долго и пристально всматривался в Саню  сквозь  языки
костра, а затем вскочил и ни с того ни с сего завопил:
   -  Он  похитил  мое  единственное  лицо!  Он  подбежал  к  Сане,  и  всем
почудилось, будто это близнецы.
   - Успокойся, твое лицо  на  месте,  -  остановил  вождь  разбушевавшегося
парня. - Но, признаться, мы заметили тоже: кое-кто из племени очень похож на
вас, Создатели Огня. И это нас удивляет. Может, мы братья и сестры?
   - Мы ваши потомки, - пояснил командир. - Ваши  прапраправнуки,  и  Марина
столько же раз "пра"... внучка.
   - Нам это не постичь, - признался вождь. - Но пусть будет так. На  то  вы
опять-таки и Создатели Огня. А мы уж тут останемся заинтриго-ванные.
   Когда веселье закончилось, гостей отвели на  ночлег  в  самую  просторную
пещеру, куда уже были снесены  самые  мягкие  шкуры  Экипаж  "Искателя"  еле
держался на ногах после бурного дня. Даже Кузьма  решил  сделать  передышку,
дав отдохнуть своим батареям.
   - Командир, я вспомнил, зачем пришел в это стойбище, -  произнес  Кузьма,
прежде чем отключить батареи. - Я хотел им сообщить, что  нехорошо  брать  в
плен других людей. Может, пойти и сказать сейчас, командир?
   - Незачем, Кузьма- Теперь мы здесь дорогие гости. В  общем,  мы  у  своих
вроде бы родственни-ков. Ты и так постарался сегодня на славу.
   И темнота  скрыла  от  посторонних  глаз  растро-ганную  улыбку  великого
астронавта.
   - Кузьма, откуда вы узнали про все это -  ну,  то,  что  мы  оказались  в
плену? - спросил Петень-ка, уже вяло борясь на своем  ложе  с  надвигающимся
сном.
   - Мяука сообщил1 Вы сами знаете: животные всегда предчувствуют. Вот Мяука
почувствовал неладное и сказал мне: так, мол, и  так,  Кузьма,  предчувствую
что-то неладное. Мы с ним в последнее  время  очень  подружились,  -  сказал
механик  радостно,  и  в  подтверждение  его   слов   зеленые   глаза   кота
переместились в тот угол, откуда шел голос Кузьмы.
   Последним угомонился  Саня.  Он  еще  некоторое  время  стоял  снаружи  с
загулявшими парнями, обмениваясь адресами. Потом, прежде чем войти в пещеру,
Саня окинул прощальным взглядом ночной пейзаж, и ему почудилось, будто бы по
белому от лунного света берегу пробежали, пригнувшись, три темных шарика  на
неимоверно длинных, негнущих-ся ногах.
   "Поди ты, еще не прилег, а уже начинается сон", -  подумал  Саня,  тараща
глаза сквозь слипающиеся веки.
   Ввалившись в пещеру, он нащупал свою постель и рухнул,  разметав  руки  и
ноги. "В самом деле, что же такое блямбимбомбам, в конце-то концов, и  зачем
понадобилось Барбару зарывать его?" - подумал он напоследок и  погрузился  в
крепкий сон.

   ГЛАВА 16,
   в которой судьба надолго разлучает героев
   Ранним  утром  внутри  Кузьмы  громко  прозвонил  будильник   и   включил
батарейки. Механик "Искателя"  поднялся  по-стариковски  первым.  Постепенно
нагреваясь, потрескивали спирали его  металлического  организма.  В  розовой
утренней тиши похрустывали застоявшиеся за ночь суставы. Кузьма протер  свои
запотевшие линзы на утренней росе, поправил фокус, - линзы были  старенькие,
и зрение Кузьмы частенько пошаливало. Отрегулировав  зрение,  Кузьма  тотчас
обнаружил две пустые постели и недосчитался  среди  спящих  Марины,  кота  и
Барбара.
   - Командир, случилось что-то неладное, - позвал Кузьма,  притронувшись  к
плечу великого астронавта.
   Командир энергично вскочил на ноги, точно  не  спал,  а  притворялся  всю
ночь, карауля очередное происшествие. Он  понял  все  с  первого  взгляда  и
негромко скомандовал:
   - Экипаж, тревога! Наконец Барбар похитил Марину!
   Экипаж отряхнул с себя сон и мигом собрался в  погоню.  Этот  легкий  шум
спугнул чуткий охотничий сон вождя. Узнав, в чем дело, вождь впал в  ужасный
гнев, он немедленно  встал  во  главе  отряда  самых  быстроногих  воинов  и
поспешил на помощь своим дорогим гостям.

   Командир  и  его  товарищи  едва   поспевали   за   своими   первобытными
помощниками. Воины неслись во весь дух.  едва  касаясь  пятками  тропы.  Так
преследователи пересекли лес и  выбежали  на  опушку.  Здесь  вождь  простер
вперед ладонь и воскликнул:
   - Вот он, человек, испортивший всем чудесное настроение!
   Перед преследователями открылась прекрасная  панорама  яркого  и  сочного
луга. Через луг удирал во всю прыть бесчестный  Барбар,  утопая  по  пояс  в
мокрой  траве.  На  его  плече  лежала  упавшая  в  обморок  Марина.  Барбар
оглянулся, подбросил но-шу  на  плече  и  побежал  еще  резвей.  И  все-таки
расстояние между преследователями и Барбаром  сокращалось  с  каждым  шагом.
Коварный похитить заметно выбился из сил.
   - Барбар! Куда же вы? - крикнул штурман на бегу.
   - Ни в коем случае! - ответил запыхавшийся Барбар.
   Он остановился, переводя дыхание и  оглядываясь  вокруг,  потом  приложил
ладонь к губам и крикнул:
   - Мурзик! Мурзик! Ко мне!
   Из леса появился уже знакомый путешественникам саблезубый тигр и подбежал
к Барбару. Похититель погрузил  все  еще  бесчувственную  Марину  на  тигра,
вскарабкался верхом и улизнул из-под самого носа преследователей.
   - Барбар! Подождите нас! - позвал на бегу Петенька.
   - Теперь-то вам ясно, в кого влюблен наш штурман? В Марину!  Да,  да,  мы
все это время искали ее, - шепнул командир на ходу юнге.
   - Почему вы так думаете? - спросил Саня так же тайком от Петеньки.
   - Да потому, что ее похитил Барбар. Это было до  того  просто,  что  даже
юнга разинул рот, не сбавляя, впрочем, шага, и подумал, до чего же светлая у
командира голова.
   А тигр помчал вместе с Барбаром и его пленницей  в  сторону  рощи,  около
которой накануне паслось стадо мамонтов. Стадо куда-то ушло по своим древним
делам, только странный мамонт-гигант так же торчал у своего дерева, будто не
шелохнулся со вчерашнего дня. К нему-то и летел Мурзик скачками.
   Временами тигр поворачивал усатую морду, и в его круглых  зеленых  глазах
появлялась тревога, а толстые складки на лбу  ползли  озабоченно  вверх.  Из
всего этого можно было заключить, что по его пятам гонится кто-то еще,  пока
невидимый путе-шественникам. Лишь по густой траве бежал быстрый след.  будто
от перископа подводной лодки.
   Вскоре командир  и  его  товарищи  увидели  остроконечный  корпус  своего
родного звездолета. Он стоял на прежнем месте, чуть поодаль от рощицы. У его
подножия сновала кругленькая фигура на  тонких  длинных  ногах.  Неизвестный
совал палец в замок, заглядывал в иллюминаторы.  Заметив  улепетывающего  во
весь дух Барбара и его преследователей, длинноногий обиженно пнул  звездолет
и тоже поспешил в сторону странного мамонта. Он раскачивался на ходу,  точно
маятник, и всем казалось, что вот-вот он не удержится  на  высоких  ногах  и
рухнет.
   Поравнявшись с мамонтом, тигр сбросил седока и его добычу, затем, еще раз
с испугом оглянувшись, припустил в лес. А Барбар подхватил Марину и  побежал
к мамонту. В брюхе ископаемого тотчас открылся  вход.  Барбар  задержался  у
входа и крикнул:
   - Ну, сейчас-то что вы скажете, штурман? Ну? Ну?
   Марина сразу же пришла в себя и, подняв голову, с интересом  прислушалась
к тому, что ответит Петенька. А из зарослей травы выбежал кот  Мяука  и  лег
под ногами мамонта в позе сфинкса. Вот какая сложилась немая картинка, после
того как Барбар задал Петеньке свой вопрос.
   И тут штурман славного "Искателя" остановился,  хлопнул  себя  по  лбу  и
закричал истошно:
   - Аскольд Витальевич! Саня! Да ведь  это  ее  я  искал!  Марину!  Марина,
оказывается, я люблю вас!
   Так Петенька узнал самым последним, что любит Марину. А как  повела  себя
стюардесса?
   -- Тогда, Петенька, я  вас  тоже  люблю!  -  сказала  Марина  и  потеряла
сознание вновь, но теперь уже со спокойной душой.
   - Уф! Значит, старался не зря, - сказал Бар-бар с облегчением  и  добавил
своим обычным нахальным тоном: - А теперь вам, влюбленный,  придется  искать
ее заново! - И прямо на глазах у преследователей нырнул со своей  прекрасной
добычей в чрево мамонта.
   За ним последовал и длинноногий человек. За длинноногим в  чрево  прыгнул
кот Мяука. Дождался конца представления и прыгнул. И люк,  ведущий  в  недра
необычного мамонта, захлопнулся почему-то  с  металлическим  скрежетом.  Это
послужило сигналом для возобновления погони.
   - Гоните его в ловушку! Кыш! Кыш! - закричал головной  воин,  еще  издали
пугая мамонта своей боевой дубиной.
   Но громадное животное  держалось  невозмутимо,  только  разок  шевельнуло
ушами. До него уже было рукой подать, когда оно вдруг шумно отряхнулось всем
туловищем, точно собака, вышедшая  из  воды,  и  с  него  к  ногам  поползла
косматая шкура, обнажив сверкающее тело космического корабля  под  названием
"Три хитреца".
   - Это она! Комета! - закричал Петенька.
   - Это летающий холм! - добавил изумленный Саня.
   Чужой звездолет выпустил клубы черного дыма и начал медленно  подниматься
к облакам. Из его люка торчали защемленные полы пиджака. Кто-то  лихорадочно
дергал их, стараясь  втянуть  в  нутро  звездолета.  Затем  в  люк  неистово
заколотили, и до экипажа "Искателя" долетел голос очнувшейся Марины:
   - Петенька, ау! Ищи меня, ладно?
   - Мы тебя  найдем  обязательно!  -  отозвался  Петенька.  Звездолет  "Три
хитреца" качнуло раз-другой, он унесся. "Как хорошо, что я не успел  сделать
ей предло-жение! Так уж и быть, пусть станет счастливы мой друг", -  подумал
самоотверженно Саня; на душе у него было приятно и немножко грустно.
   - Как видите, Барбар догадался давно, что вы, штурман, на  самом-то  деле
ищете Марину, -  сказал  командир.  -  Но  я,  признаться,  еще  раньше  это
заподозрил. С самого начала. И якобы случайное появление Марины и кота  меня
насторожило сразу. "К чему  бы?  -  думаю.  -  Э-э,  да  Самая  Совершенная,
кажется, ни при чем". Но об этом после, - спохватился командир. -  А  сейчас
немедленно в погоню!
   Экипаж "Искателя" быстро занял свои боевые посты. К  этому  моменту  чуть
поодаль от звездолета собралось все племя первобытных людей. Ветер, поднятый
"Искателем", шевелил густую бороду вождя.
   - А мамонта мы вам простили. Шут с ним, с мамонтом, - ну съели  и  съели,
поймаем другого, -  сообщил  вождь,  стараясь  скрыть  волнение  и  казаться
беззаботным.
   Он переминался с ноги на ногу и не  знал,  что  еще  сказать,  подобающее
историческому моменту.
   - Прощайте,  прапрапрадедушки  и  прапрапрабабушки,  -  сказал  Петенька,
прежде чем захлопнуть люк.
   - Прощайте, прапраправнуки, - пронеслось по рядам первобытных.
   Первобытные махали руками, прощаясь, глаза У них при этом  были  немножко
грустные.
   - Ноль! Старт! - произнес командир, деловито сжав челюсти,  и  звездолет,
сорвавшись с  поверхности  той,  еще  ранней  Земли,  погнался  за  кораблем
Барбара.
   На этот раз ответственную вахту на  носу  звездолета  нес  сам  Петенька.
Пригнувшись и зорко вглядываясь из-под руки  в  россыпь  созвездий,  штурман
прокладывал курс.
   "Искатель" оставил за собой Марс и Юпитер, а Барбара будто и  не  было  в
помине. Наконец  среди  скопища  звезд  Петенька  заметил  темное  пятнышко.
Пятнышко начало быстро расти и превратилось в звездолет, на  борту  которого
мерцали слова: "Три хитреца". По телу корабля сновали  черные  фигурки,  они
пытались натянуть  на  его  корпус  покрытую  фосфором  ткань  и  тем  самым
замаскироваться под новую звезду. Одна  из  фигурок  увидела  приближающийся
"Искатель", замахала руками и вместе с  товарищами,  бросив  ткань,  исчезла
внутри своего звездолета.
   Барбар включил машину и пустился наутек. Но  "Искатель"  не  отставал  от
чужого звездолета, и началась гонка, небывалая в истории Вселенной,  Корабли
носились между звезд как угорелые.  Петенька,  вцепившись  обеими  руками  в
обшивку "Искателя", следил за  маневрами  Барбара  и  командовал  в  трубку:
"Вверх!.. Вниз!.. Теперь налево!.." Командир нажимал на клавиши, и звездолет
петлял следом за противником точно приклеенный.
   -  Не  лучше  ли  вам  остановиться,  а?  Еще  наткнетесь  на  звезду,  -
посоветовал озабоченно Петенька.
   В иллюминаторе  удирающего  корабля  возник  Барбар  и  нахально  показал
Петеньке кукиш. Петеньке стало даже неловко  за  него,  хотя  Барбар  и  был
противником.
   Но благодаря двигателю от моторной лодки, который, как  вы  помните,  был
пристроен на корме, "Искатель" имел  преимущество  в  скорости.  К  тому  же
команда принялась бегать от кормы к носу звездолета, прибавив ко  всему  еще
собственную скорость. И дело дошло до  того,  что  звездолет  разогнался  до
такой степени, что обогнал солнечные лучи, и в  кают-компании  стало  темно,
потому что  свет  попросту  не  успевал  за  "Искателем".  Расстояние  между
кораблями постепенно убывало, и тогда Барбар пустился на всякие  уловки.  Он
прятался за планеты и, когда "Искатель" проскакивал  мимо,  задавал  деру  в
обратную сторону. Но командир, развернувшись, неуклонно настигал его. И всем
было ясно, что Барбар и на этот раз потерпел неудачу.
   - Ведь я предупреждал! - воскликнул Петенька укоризненно.
   Тогда в неприятельском корабле распахнулся верхний люк и наружу вылез  по
пояс Барбар. Он поднял обыкновенную рогатку и стал целиться в Петеньку.

   ГЛАВА 17,
   в которой командир и юнга в конце концов
   попадают на борт звездолета "Три хитреца"
   и великий астронавт слегка обескуражен оборотом дела
   Экипаж "Искателя" не сразу заметил,  как  умолк  его  впередсмотрящий,  -
настолько увлекся погоней. Даже волевой командир и тот вошел  в  неописуемый
азарт и, хотя снаружи уже не поступало никаких сведений, еще некоторое время
вел звездолет вслепую.
   И никто из экипажа не знал, что был даже момент, когда "Искатель"  догнал
звездолет Барбара, уперся носом в его корму, долго толкал перед собой, и так
они носились будто склеенные. И вокруг носа "Искателя" сияло венчиком пламя,
бившее из дюз неприятельского корабля.
   Вредный Барбар долго потешался над великим  астронавтом.  И  хорошо,  что
гордый командир не знал этого, иначе бы ему стало больно. Потому что  Барбар
хватался за живот и кричал:
   - Ой, не могу! Полюбуйтесь на этого самого великого астронавта!
   Произнеси такое порядочный человек, было бы полбеды - ну, с кем, мол,  не
случается, - а то ведь громогласно поносил известный мошенник.
   Потом Барбар вспомнил, что дела его все-таки я  неважны,  и  притих.  Тем
более что великий астронавт нечаянно повторял каждый его маневр, и Барбар не
в силах был отделаться от назойливого преследователя.
   Наконец Барбар заметил астероид в форме бублика и проскочил в дыру, точно
сквозь игольное ушко. "Искатель" был массивнее и  поэтому  уперся  в  стенки
отверстия и забуксовал. Только теперь, почуяв  неладное,  экипаж  "Искателя"
заметил длительное молчание штурмана.
   Наружу тотчас же был отправлен спасательный отряд в составе  командира  и
Сани. Выбравшись в космос, отряд с грустью обнаружил, что  вахтенный  исчез.
То место на  носу  корабля,  где  он  еще  недавно  сидел,  пустовало.  Лишь
сиротливо торчала переговорная труба. И вообще окружающая картина  оказалась
очень печальной. И вовсе это был не астероид, а кусок земли  с  триумфальной
аркой, отколовшийся от неизвестной планеты. И нос "Искателя"  по  совершенно
непонятной причине был опален. И что уж совсем  огорчило  отряд  -  это  вид
спокойно удиравшего противника с похищенной Мариной на  борту.  Момент  -  и
звездолет
   Барбара скрылся в ближайшей туманности.
   - Он похитил и Петеньку! - воскликнул Саня с негодованием.
   - Пожалуй, исчезновение нашего штурмана  выглядит  гораздо  таинственнее,
чем вы думаете,  дорогой  мой  юнга,  -  возразил  командир.  -  По  законам
приключений этот злодей, наоборот, обязан  разлучить  жениха  и  невесту.  И
присутствие  нашего  жениха  на  одном  корабле   с   невестой   только   бы
противоречило логике. Вы меня понимаете Саня?
   - Но куда делся Петенька? - спросил Саня, не сдаваясь.
   - В том-то  и  загадка,  -  задумчиво  кивнул  командир.  -  Путешествие,
несомненно, достигло наивысшей точки: похищена  невеста  и  неизвестно  куда
пропал жених. Ясно одно: пленный жених Барбару не нужен, потому что это  его
главный преследователь. И если жених перестанет за ним  гоняться,  похищение
Марины потеряет для Барбара всякий интерес.  Не  забывайте  этого,  юнга,  -
терпеливо пояснил великий астронавт.
   - Значит,  теперь  прибавилось  работенки?  -  спросил  Саня,  приходя  в
необыкновенное возбуждение.  -  Командир,  с  кого  начнем  свои  поиски?  С
Петеньки или с Марины?
   - Разумеется, с Марины, - заметил командир,  -  поскольку  все  важнейшие
события закрутились вокруг нее. Рано или поздно, но мы все  соберемся  возле
нашей  стюардессы.  Но  вот  что  жаль,  мой  дорогой   юнга:   работенки-то
прибавилось, да только исчезновение  штурмана  поставило  нас  в  невыгодное
положение. Теперь мы стали второстепенными героями,  и  на  нашу  долю  пока
остались только второстепенные ходы, потому что главное должен  сделать  сам
жених.
   И юнга увидел, как его командир обескураженно почесал затылок.
   Они долго блуждали по космосу, но невеста и жених точно канули в воду.  И
только через месяц на их пути вновь появился звездолет "Три хитреца".
   Корабль неподвижно висел в пустоте и казался покинутым. Его  единственный
люк был распахнут, а иллюминаторы темнели. Видно, бедный звездолет  оставили
в страшной спешке.
   - Возможно, это ловушка, - прикинул командир. - Что ж, пусть  будет  так!
Юнга, значит, как будто мы ничего не поняли.
   - Если уж они так хотят, - сказал покладисто Саня.
   "Искатель", не таясь, подплыл к чужому звездолету  вплотную,  и  командир
вместе с Саней, нарочно громко разговаривая и стуча подошвами,  вступили  на
его борт.
   - Кажется, никого нет, -  сказал  командир  так,  чтобы  его  лучше  было
слышно.
   Разведчики обошли  все  помещение,  кроме  одного,  дверь  которого  была
заперта; они и в самом деле  были  безлюдны.  Но  зато  в  звездолете  царил
невероятный беспорядок. На полу валялись опрокинутые стулья, на столе белела
лужа  пролитого  кефира.  Можно  было  подумать,  что  еще   недавно   здесь
баловались, толкая друг дружку.
   - Ну да, здесь никого нет, - сказал Саня.
   - Никогда не спешите с выводами. - напомнил великий астронавт.
   И сейчас же из-за последней  двери,  где  они  еще  не  успели  побывать,
долетел вздох, за ним второй и третий.
   - А я-то уж думал - конец, умер, - сказал кто-то.
   - Я тоже, - добавил кто-то еще.
   - Тсс... - произнес третий голос.
   - Да, да... тсс, - спохватились за ним первый и второй, и  тут  же  опять
затихло.
   - Кто здесь живой? - спросил командир. За дверью раздался  дробный  стук,
будто несколько человек начали выбивать чечетку.
   - Что это? Там кто-то танцует, - сказал Саня.
   - Это у нас зубы клацают... от мужества, -  раздался  за  дверью  молодой
басок.
   - Откройте, пожалуйста, - сказал командир и постучался.
   - Ни за что! Мы боимся... за вас, - ответил второй тоже басок,  продолжая
клацать зубами.
   - Ух, мы такие отчаянные! Даже не знаю как,  -  добавил  кто-то  еще,  и,
разумеется, баском. - Настолько храбрые, что даже сами боимся себя.
   - Мы вас не обидим, - пообещал командир.
   - Правда? - наперебой спросили все трое.
   - Честное слово, - просто сказал командир. За  дверью  робко  повозились,
щелкнули замком. Командир открыл дверь и вместе с Саней вошел в комнату.
   Посреди комнаты стояли три  толстеньких,  краснощеких  человечка,  словно
вышедшие  из  фильма  "Белоснежка  и  семь  гномов".  Они  стояли  рядышком,
сконфуженно потупив глаза.
   - Будем  знакомы.  Я  командир,  а  это  юнга  звездолета  "Искатель",  -
отрекомендовался великий астронавт и за себя и за Саню.
   Толстячки переглянулись, и один из них несмело сказал:
   - А мы лихие бродяги космоса. Самые ловкие на свете заговорщики.
   Командир встретил эти слова как должное, а Сане не хватило выдержки, и он
невольно улыбнулся. Толстячки заметили его улыбку, и  на  их  большие  синие
глаза навернулись слезы обиды.
   - Да-да, когда  мы  обуваем  ходули,  то  становимся  просто  ужас  какие
страшные! - сказал один из них с упреком.
   Только теперь и командир  и  Саня  заметили  длинные  деревянные  ходули,
сложенные у стены. Так открылся секрет длинноногих помощников Барбара.
   - Ну, а где ваши пленники? - спросил командир.
   - Кого вы имеете в виду? - робко спросил один из толстячков.
   - Марину и ее кота.
   - И Петеньку, - добавил Саня, как бы еще, настаивая на своем.
   - Того самого кровожадного на свете человека в очках, который  все  время
так и преследует несчастную Марину? - осведомился второй толстячок.
   А третий их товарищ тут же сказал:
   - Нет. мы его не видели давно. Как только вы начали погоню, мы  сразу  же
спрятались на кухне, потому что... потому что нам все было нипочем.

   ГЛАВА 18.
   вынудившая штурмана заняться педагогикой
   Но вернемся к тому времени, когда Петенька  еще  сидел  на  своем  посту,
беззащитный перед рогаткой Барбара.
   Петеньке негде было спрятать себя. поэтому, когда Барбар спустил резинку,
в него попал камешек и сбил с  корабля.  Штурман  отчаянно  замахал  руками,
стараясь зацепиться хотя бы за  какой-нибудь  астероид,  и  полетел  куда-то
далеко. А "Искатель" уже развил невероятную скорость и скрылся  за  кораблем
Барбара.
   Так Петенька очутился один-одинешенек среди незнакомых звезд.
   "Слава Богу, еще не потерял очки", - подумал он, успокаиваясь.
   Внимательно оглядевшись, он заметил небольшую планетку.  Даже  на  первый
взгляд было ясно, что на этой планетке  существуют  условия  для  нормальной
жизни. Сквозь голубой воздух виднелись густой зеленый лес и синее море.
   Петенька подплыл к ее  атмосфере  и  начал  осторожненько  спускаться  на
поверхность, стараясь не раскалиться и не сгореть. И  хорошо,  что  у  такой
славной планетки было маленькое притяжение и  Петеньку  не  потянуло  камнем
вниз Правда, у самой земли ускорение немного возросло и остаток  дороги  ему
пришлось планировать, растянув над головой носовой платок.  Он  описал  круг
над зеленой лужайкой и мягко сел на душистую траву.
   Приземлившись, он открыл гермошлем, отряхнул  с  себя  космическую  пыль,
разгладил скафандр на коленях и пошел по незнакомой планете, осуждая в  душе
нехороший поступок Барбара.
   Он шагал по яркому, веселому полю.  Над  его  головой  порхали  существа,
похожие на наших бабочек, а под ногами росли цветы, похожие на  гвоздику.  И
среди цветов и сочной травы добродушно жужжали насекомые, напоминающие пчел.
   "А здесь благодать,  -  подумал  Петенька.  -  Вот  освободим  Марину,  и
поселимся мы с ней на этой расчудесной планетке. Я буду  заниматься  ядерной
физикой, а Марина - разводить цветы. А кот  Мяука,  может,  перестанет  бить
баклуши и начнет день-деньской носиться  за  бабочками.  И  всем  будет  так
хорошо".
   Он брел, стараясь не ступать на цветы, и солнечные  поляны  на  его  пути
сменяла лесная прохлада. По веткам деревьев,  похожих  на  орешник,  сновали
пушистые зверьки - вылитые белки - и ни капли не боялись его.
   Он шел и шел куда глаза глядят, пока его слух не уловил сквозь пение птиц
звонкие голоса. Вдобавок ко всему планета оказалась обитаемой. С тех пор как
Барбар сбил его из рогатки, ему положительно везло.
   Он свернул на голоса и после десятка минут  быстрой  ходьбы  очутился  на
опушке, которая так и кишела детьми.
   Дети играли в пятнашки и в  жмурки,  гоняли  футбольный  мяч,  лазили  на
деревья, прыгали через скакалки, возились  в  песке  и  нянчили  кукол.  Над
опушкой висел, не умолкая, невообразимый крик, словно над ней натянули купол
из невидимого, но звенящего металла.
   Петенька поискал глазами кого-нибудь из взрослых и не  нашел.  Дети  были
предоставлены сами себе. Он долго стоял незамеченным. Потом на него обратили
внимание - вначале один ребенок, за ним второй, третий,  и  постепенно  игры
затихли. Дети разглядывали его молча и с любопытством. Кое-кто засунул палец
в рот.
   - Здравствуйте, дети, - сказал Петенька, приветливо улыбаясь.
   - Здравствуйте! - ответили дети вразброд.
   - Я - дядя-ученый. А где ваши родители? Или, скажем, воспитательница?
   - Мы не знаем, кто это  такие,  -  ответил  мальчик,  державший  в  руках
футбольный мяч.
   Петенька пропустил мимо ушей странный  смысл  его  ответа,  допустив  тем
самым ошибку, и удивленно спросил:
   - Но как же вы здесь очутились одни?
   - Мы не очутились. Мы все время здесь, аж с самого  утра.  У  нас  Страна
Детей, -  сказал  второй  мальчик,  удивляясь,  в  свою  очередь,  неведению
иноземца.
   - И большая страна? - пошутил Петенька.
   - Самая великая,  -  строго  поправил  мальчик,  сидевший  на  деревянной
лошадке.
   - Пусть будет так, - засмеялся Петенька. - А какие страны там, за лесом?
   - На свете лишь одна страна - наша! А за деревьями ничего нет совершенно,
- ответил мальчик с мячом, оглядываясь нетерпеливо.
   - Положим, на свете стран очень много, столько. что не счесть, - возразил
было Петенька. - Ну да речь не об этом. Я вот хочу спросить: неужели  у  вас
не появлялись другие люди? Ну такие высокие, как я?
   - Один раз! И такие смешные, - сказала девочка  с  куклой.  -  Мужчины  с
усами и в красных платках. И девушка с кошкой.  Сели  в  кружок,  а  девушка
стала рассказывать про серого козлика. Мы хотели  спрятаться  за  деревом  и
послушать...
   - А они как закричат: "Спасайся, дети идут!" Схватили девушку за  руки  и
как убежали! - перебил ее мальчик на  деревянной  лошадке,  очень  довольный
собой и своими приятелями.
   - И давно это было? - спросил Петенька, замирая.
   - Давным-давно! Они были сейчас, - сообщила девочка с куклой.
   - Сейчас? Как же можно быть сейчас? - удивился Петенька.
   Он машинально взглянул себе под ноги и увидел, что планета  не  вращается
вокруг своей оси, и, значит, время здесь стоит на месте, а  дети  совершенно
не растут.
   Пока он размышлял под этой загадкой, мальчик подбросил мяч  и  зафутболил
его между деревьями.
   - Гол! Гол! - завопили  мальчишки.  И  на  опушке  возобновилась  прежняя
кутерьма. -Загудел  тугой  мяч,  замелькали  скакалки,  бабах!  -  захлопали
игрушечные  пистолеты.  А  девочка,  та,  что  отвечала   Петеньке,   запела
колыбельную голубоглазой кукле.
   "Что же это? Ребятишки совсем без присмотра, а я только о себе думаю",  -
пожурил себя Петенька и закричал, похлопав в ладоши:
   - Дети! Дети! Ша!
   Но им до него уже не было дела. Тогда он схватил  за  штанишки  карапуза,
который, удирая от кого-то, пытался проскочить между его ног.
   - Ну, а крыша-то есть у вас над головой? - спросил он,  ставя  малыша  на
ноги, но тот не желал держаться на  ногах,  болтаясь  в  руках  у  Петеньки,
словно тряпичный. - А ну-ка, покажи мне дом, где вы живете.
   - Ой, какой вы прямо  надоедливый,  -  сказал  малыш.  -  Ну  как  вы  не
понимаете, что сейчас из-за вас меня запятнают!
   Он привел Петеньку на площадку с песком, где  рой  его  товарищей  что-то
строил, пыхтя, с помощью совков и песочниц.
   - Тут их много, домов. - торопливо бросил малыш и убежал играть.
   На площадке стояли крошечные домики из песка. Между ними тянулись  линии,
сохранившие отпечатки ладошек. Как догадался Петенька, они означали улицы. А
маленькие  строители  лепили  домик  за  домиком.  Один  из  них,  пухлый  и
розовощекий, с упоением украшал песчаный город веточками зелени.
   - Какие красивые дома! Просто загляденье, -
   дипломатично похвалил Петенька. - Но как же вы спрячетесь в них? В  такой
дом ни за что не влезешь.
   -  Какой  он,  право,  забавный,  этот  человек,  -  сказала  девочка  со
скакалкой.
   - А зачем нам прятаться? - запыхтел розовощекий строитель.
   - Мало ли что может случиться. Вдруг наступит холод.
   - А что такое холод? - спросил карапуз, и глаза его стали круглыми.
   И мигом дети  окружили  Петеньку,  разинув  рты.  Он  возвышался  над  их
головами точно шпиль.
   - Как бы вам объяснить... Холод... В общем, когда температура  становится
ниже, и тебя всего трясет, и зуб не попадает на зуб.
   - Это, видно, очень смешно. Но так не бывает, вы придумали сами, - сказал
разочарованно мальчишка, тот, что не расставался с деревянным конем.
   - У нас все время тепло и солнце. Прямо с утра, - похвастался мальчишка с
игрушечным ружьем.
   - Посмотрите туда! Там уже собираются тучи, - сказал Петенька.
   Вдали над кромкой леса показалась  темно-серая  тучка.  Она  разбухла  на
глазах, наливаясь черной краской. Можно  было  подумать,  что  ее  накачивал
кто-то, отсюда невидимый.
   - Пройдет немного времени, хлынет дождь, и мы промокнем до нитки,  потому
что у нас над головой нет ни одной крыши, - продолжал Петенька, обращаясь  к
ребятам.
   - А что такое дождь? На кого он  похожий?  -  робко  спросила  малышка  с
голубыми глазами и синим бантом; она катала за щеками язык.
   - Дождь - когда сверху льется вода. Он идет и идет и мочит всех,  кто  не
успел укрыться. На кого дождь похож? Как бы вам сказать... Если он небольшой
и теплый, он похож на серебряные нитки, натянутые между небом  и  землей.  А
бывает и так, будто опрокинули корыто с холодной и черной водой. И  нет  ему
конца и края.
   - Как же вода может политься с неба? Так не бывает. Вы перепутали что-то,
- усмехнулся мальчишка с черными проницательными глазами.
   - Дети, дети, - сказал Петенька с укором, - я старше вас и больше знаю.
   - Какой он глупый, этот человек; - опять хихикнули среди девочек.
   - Ну вот что. Хотите играть с нами - играйте, но не морочьте  нам  голову
своими выдумками. Они совсем неинтересные, - немного рассердился мальчик  на
лошадке и поскакал прочь, прищелкивая языком.
   Окружение Петеньки растаяло, и ребята опять принялись  за  свое.  А  туча
катила над лесом, переваливаясь точно каменная лавина; в ее недрах временами
кто-то включал и выключал красный свет.
   "Ах, какие непослушные детишки! Придется строить одному", -  посокрушался
Петенька   и,   примостившись   на   пеньке,   набросал   прутиком    проект
двадцатиэтажного дома из бетона и стекла.
   Потом он произвел все расчеты, но в одном месте неверно  умножил  три  на
два, и дом получился косым  на  один  бок.  Тогда  Петенька  пересчитал  все
заново, и наконец проект был готов. Дом, построенный по этому  проекту,  мог
бы украсить любой город Вселенной.
   Но у Петеньки не оказалось бетона и стекла под рукой. И  построить  такой
большущий дом в одиночку ему было бы не под силу. Это стало ясным сразу  же,
едва он  поставил  последнюю  цифру.  Поэтому  Петенька  только  полюбовался
творением своим, помечтал немного и начал строить навес из ветвей.
   Прежде всего ему понадобились толстые ветви. Он никогда раньше  не  лазал
по деревьям и теперь долго не мог вскарабкаться на дерево, похожее на  клен.
С помощью ног и рук он кое-как прилепился к его стволу, всего лишь  в  метре
от земли, и теперь висел в неудобной  позе,  не  зная,  как  осилить  первый
сантиметр подъема.
   - Дети! Деточки!.. - позвал он беспомощно. Он не решался повернуть голову
и только по топоту и  учащенному  дыханию  узнал,  что  подбежало  несколько
ребят.
   - Деточки, подтолкните, пожалуйста, - попросил он, крепко  уцепившись  за
кору.
   - Какой он чудак, -  произнесла  невидимая  девочка,  и  дети  засмеялись
беззлобно, а один из мальчишек подпрыгнул, пытаясь  сорвать  с  Петенькиного
носа очки.
   - Нельзя, мальчик, нельзя. Это не игрушка, - забормотал  Петенька,  мотая
головой.
   - Он не хочет играть. Идемте  стрелять  из  лука,  -  сказал  недовольный
шалун.
   - Я!.. Я!.. Чур, я первый! - загалдели дети и убежали на  опушку,  только
хрустнули ветки у них под ногами.
   - Деточки, я же для вас! - крикнул он запоздало.
   Перед его носом ползали насекомые, похожие на земных муравьев. Ему  стало
немножечко грустно. "Где там сейчас моя  Марина?  -  подумал  он,  продолжая
висеть на стволе. - И я не имею права ее искать, пока  не  построю  хотя  бы
навес, а потом и дом для глупых ребятишек".
   Кое-как он  вскарабкался  на  нижнюю  ветвь  и  начал  ее  ломать.  Ветвь
заскрипела, но дальше этого дело не пошло. Тогда он стал  раскачивать  ее...
На его лицо упала тень. Он уже слишком долго возился, и  туча  тем  временем
добралась до опушки.
   - Ребята, собирайте ветви! - воззвал он с дерева.
   Только одна малышка принесла веточку и, положив  ее  у  подножия  дерева,
убежала, очень довольная собой.
   Он рухнул на траву вместе с ветвью, которая уже  была  бесполезной.  Туча
накрыла поляну и стала выжиматься, будто мокрая тряпка.  На  опушку  хлынули
потоки холодной воды.
   - Ой, мокро!.. Ай-яй-яй!.. - закричали дети  и  бросились  к  Петеньке  в
поисках защиты.
   Они пищали на разные голоса, жались к нему. Петенька старался  укрыть  их
своими руками, но из тучи так и хлестало рекой. Вода текла  по  листьям,  по
ветвям на головы, плечи, за шиворот, потом струилась по телу к ногам,  и  от
нее не было спасу.
   Петенька поднимал вверх глаза, отфыркиваясь от воды, но туча  стояла  над
опушкой, точно нашла себе самое подходящее место. И однажды  ему  почудилось
лицо Барбара, выглянувшее из-за ее верхней кромки.
   "Не  может  быть!  Просто  он  мне  примерещился",  -  подумал   Петенька
убежденно.
   В конце концов  туча  истощилась  и  высохла,  стала  похожа  на  обычный
брезент. Тогда ее просто сдуло ветерком,  унесло  куда-то  за  лес,  и  было
видно, как она там упала. Л  над  опушкой  засияло  прежнее  солнце.  И  тут
выяснилось, что ливень шел только над теми деревьями, под которыми прятались
люди. Опушка осталась нетронутой.
   - Дети, всем сушиться! Всем на солнышко! -  И  Петенька  выгнал  из  леса
детей, точно неразумных цыплят.
   На опушке было сухо и тепло, дети быстро пришли в себя и зашумели.
   - Это все из-за вас! - заявил мальчик с лошадкой, когда  Петенька  спешил
его и стянул с мальчика мокрые штанишки. - Если бы не вы, мы бы и не  знали,
что такое дождь.
   - Господи, да это же атмосферное явление! Я здесь ни при чем. Просто день
у вас еще только начался, и вам еще многое незнакомо.  Ах,  ребята,  ребята!
Кто знает, что караулит вас впереди.  Может,  ударят  морозы,  -  опечалился
Петенька. - Вам бы в детский садик. Вот бы вам куда.
   Но его уже не слушали. Повеселевшие детишки принялись за свое, будто и не
было тучи и дождя. Петенька бродил между ними, приговаривая:
   - Ну что мне с вами делать,  деточки,  если  наступит  зима?  Будь  здесь
Марина, она-то уж нашла бы к вам подход.  Но  никто  не  знает,  где  теперь
Марина. И самое грустное то, что вы даже не представляете, что такое зима.
   На опушке что-то произошло, дети шушукались, поглядывая на него. Потом от
самой многочисленной группы отделился мальчик с мячом, подошел к Петеньке и,
прикидываясь не очень заинтересованным, промолвил:
   - Дядя-ученый, смотрите - птичка летает... Во, села...  Случайно,  вы  не
скажете, а что  такое  зима?  Это,  наверное,  какая-нибудь  невкусная  еда,
правда?
   Петенька покачал головой:
   - Лучше есть манную кашу, чем зимовать, не имея теплой квартиры. Вот  что
значит зима.
   - Понятно, - сказал "посол".
   Он пошел назад с той же  нарочитой  беззаботностью,  но,  сделав  два-три
шага, не выдержал и  пустился  бегом.  Тотчас  вокруг  него  сгрудилась  вся
детвора. Он передал Петенькины слова, и дети заахали.
   Посовещавшись о чем-то, они толпой повалили к  Петеньке.  Впереди  скакал
мальчик на деревянном коне. У него был очень решительный вид.
   - Мы просим вас: больше ни слова, - произнес мальчик, заложив правую руку
за борт курточки. - До сих пор нам так уж игралось, так игралось,  но  после
вашего появления обрушился этот скверный и холодный дождь и все мы промокли.
Пожалуйста,  не  перебивайте,  -  сказал  он,  заметив  у  Петеньки  желание
возразить. - Вы, может, неплохой человек и все это у вас  выходит  нечаянно,
но, видно, стоит вам помянуть что-нибудь противное, и оно тут как тут.
   - Ребята, вы живете только первый день, и многое еще  вам  неизвестно,  -
пояснил Петенька, невольно улыбаясь детской  наивности.  -  Скоро  и  У  вас
появится голод. А это очень плохая штука, когда нечего есть. И поэтому мы не
должны стоять сложа руки.
   - Он продолжает говорить... Все говорит  и  говорит,  -  встревожились  в
толпе детей.
   - Вот видите, вы гнете и гнете свое. Все говорите, говорите,  -  упрекнул
его мальчик на лошадке. - Уж лучше вам уйти. Тогда вернутся  прежние  добрые
времена и мы снова сможем играть беззаботно.
   - Я не могу бросить вас одних, - сказал Петенька. - И  останусь  с  вами,
хотя меня ждут очень важные дела. Но никуда не денешься, видно, их  придется
отложить.
   - Ага, а я что говорил!  Вот!  А  вы  не  верили,  -  послышался  ехидный
голосок.
   - Не уйдете подобру-поздорову, мы устроим кучу малу.  Правда-правда,  вот
увидите сами. Считаю: раз!.. - начал мальчик.
   - Дети, ведите себя как следует, - заторопился Петенька.
   - Два!
   - Дети, не делайте глупости!
   - Три!
   - Разумнее слушаться старших, дети! - взмолился Петенька.
   - Не слушайте его! Ни в коем случае. Делайте  все  наоборот!  -  раздался
знакомый голос.
   Петенька поднял голову и увидел кораблик, похожий на две  тарелки,  когда
одна накрыта другой.  Из  приоткрытых  створок,  точно  моллюск,  выглядывал
Барбар.
   - А вот и я, Петенька! Разве я мог вас надолго оставить? Такая уж у  меня
работа: за вами за всеми следить и мешать по  мере  возможности!  -  крикнул
Барбар, вредно улыбаясь,
   - Они уже, небось, освободили Марину? - спросил Петенька почти уверенно.
   - А вы думаете, это просто? Э-э, это не так-то легко делается.
   - Тогда отпустите ее немедля! - потребовал Петенька и даже топнул ногой.
   - Так не пойдет! Вы должны освободить ее своими руками. Где  это  видано,
чтобы злодей выпустил жертву по собственной воле? Так что шевелите  мозгами,
жених! Хотя у вас ничего не выйдет,
   - Выйдет! - возразил Петенька. - Но сейчас мне не до этого! Сами  видите,
сколько у меня детей.
   Барбар было  захохотал,  но  что-то  увидел  на  горизонте,  и  смех  его
пресекся. Он нырнул в свой корабль, и створки со  стуком  сошлись.  Кораблик
помчался вверх, словно его подкинули ладонью.
   - Так где же Марина? - вопросил Петенька напоследок.
   Створки приоткрылись на этот раз на мгновение, наружу высунулся Барбар  и
крикнул:
   - Я бы и сам хотел это знать! Адью!
   - Эй, мы уже досчитали до трех, - напомнил мальчик. -  Но  поскольку  вас
отвлекли, считаю еще раз... Три!
   - Нет-нет. ребятки, даже не просите, - замахал Петенька руками.
   - Ну тогда мы начинаем кучу малу. Куча мала!
   - Ура! Куча мала! - подхватили остальные  детишки,  полезли  на  шею,  на
плечи Петеньке и быстро облепили его.
   - Куча мала! - пищали дети, штурмуя Петеньку.
   - Ребятки, ребятки, так нельзя, - бормотал Петенька, раскачиваясь. -  Без
дяди вам придется уж совсем нелегко... У дяди все же есть какой-то опыт...
   - Куча мала! Куча мала!
   Он зашатался и, падая, увидел,  как  высокое  небо  пересек  звездолет  с
надписью "Савраска" и исчез где-то за лесом.
   Петенька рухнул на траву, и над  ним  тотчас  же  вырос  живой,  веселый,
шевелящийся холм.
   - Ура! Он упал! Мы его повалили!.. - ликовали дети, барахтаясь.
   Тогда Петенька решил показать характер и припугнул:
   - Кажется, я сейчас встану и поставлю всех в угол, сорванцы вы этакие!
   - А вот и не встанете! Ага! Ни за что не встать вам теперь! -  засмеялись
дети. - Можете пробовать хоть сто раз.
   И Петенька обнаружил, что  тело  его  опутано  скакалками  и  сам  он  не
способен пошевелить даже рукой.
   Дети ухватились за путы и поволокли Петеньку по траве.
   - Ах, ребятки, ребятки! Самое нелепое то, что я на самом деле  вам  нужен
позарез. Только вы еще не понимаете этого.
   - Ну и пусть, - от-вечали ему. - Зато, больше не будет ни отвратительного
дождя, ни зимы, и мы будем резвиться, как прежде.

   Они оставили Петеньку связанным в лесу, а сами побежали играть на опушку.
   - Развяжите меня, иначе я так и помру! - крикнул им Петенька вслед.
   - Нет, он все-таки смешной! - произнес кто-то из детишек, и они  побежали
к себе на опушку.
   Петеньке стало очень обидно: он так  старался  для  этих  людей.  "У  нас
получилось как у взрос-лых.  Они,  наверно,  взрослые  дети,  как  же  я  не
догадался сразу. Ведь может такое быть - взрослые дети. Они взрослые потому,
что родились давно, и дети потому, что совсем не растут.  И  если  время  не
стронуть с места, эти  взрослые  так  и  останутся  детьми,  -  сказал  себе
Петенька и разволновался. - Но почему же планетка не вращается вокруг  своей
оси?  Что  ей  мешает?  Я  должен  выяснить,  в  чем  дело!  Действовать   и
действовать, так бы сказал и командир, и мой дружище Саня. Вперед,  штурман,
вперед! Хорошо, что планета круглая".
   Петенька раскачал себя и покатился под уклон, потому что планета в  самом
деле была круглая. Катись себе и катись, только не  застрянь  в  кустах  или
между деревьями. Но Петенька ловко лавировал и мчался все дальше  и  дальше,
временами  распугивая  зверьков,   похожих   на   зайцев.   Постепенно   его
обострившийся слух уловил далекий звук,  похожий  на  рокот  мотора.  Где-то
проверяли мотор;  он  то  мерно  тарахтел,  то  начинал  реветь,  увеличивая
обороты, - такое было впечатление.
   "Ого, да здесь на планете есть еще кто-то, кроме нас", - подумал Петенька
и покатился на звук, то и дело меняя направление. Он  выкатился  на  зеленый
роскошный лужок и осмотрелся.
   Посреди  ромашек  стоял,  остывая,  его  старый  знакомый   -   звездолет
"Савраска". Рядом спал, раскинув руки и  сжимая  свой  знаменитый  меч,  сам
рыцарь Джон. Его-то мощный храп и принял Петенька  за  работу  мотора.  Храп
вдруг резко оборвался.
   - А? Кто здесь? - спросил чуткий рыцарь, приподнявшись на локтях.  -  Это
вы. благородный штурман? Ясно, вам не терпится довести до конца поединок,  и
вот вы сами нашли меня. Я вас прекрасно понимаю  и  готов  хоть  сию  минуту
удовлетворить ваше законное  желание.  Тем  более,  что  я  ваш  должник,  -
произнес  рыцарь  Джон,  поднимаясь.  -   Однако   вы   несколько   необычно
подготовились к поединку. Черт побери, я дрался в тысяче турниров, но такого
еще не видел. Должно быть, вы очень искусный боец, если  намерены  сражаться
со связанными руками и ногами.  Но,  смею  вас  заверить,  сэр  Петенька,  я
никогда не  принимал  от  соперника  поблажек,  сражался  только  на  равных
условиях. Поэтому я тоже опутаю себя по рукам и ногам, и, хотя,  признаться,
не представляю, чем держать оружие,  мы  все  же  начнем  честный  поединок.
Только дай Бог найти кусок хорошей веревки.
   И рыцарь Джон полез в звездолет за веревкой.
   - Минуточку! - воскликнул Петенька, лежа на боку.
   - По правде говоря, я до сих пор не представляю, чем держать оружие, хотя
думаю об этом все время, - сказал рыцарь Джон, выглянув из люка. - Но вы  уж
за меня не беспокойтесь,  выкручусь  как-нибудь.  У  меня,  знаете,  большой
турнирный опыт.
   - Минуточку, сэр Джон, - повторил Петенька. -  Признаться,  на  этот  раз
некогда мне. Дело в  том,  что  я  должен  немедленно  спасти  целую  страну
детишек, и у меня сейчас просто нет свободной секунды.
   - Спасти целую страну, говорите? Вы меня страшно заинтересовали. Даже  не
представляете как, - сказал рыцарь Джон, спускаясь на землю.
   - Только развяжите меня, пожалуйста.
   - Разумеется, разумеется. Мы переносим поединок,  и  вам  такая  позиция,
понятно, уже ни к чему.
   Рыцарь Джон обнажил свой острый меч и перерезал скакалки. Петенька размял
онемевшие мышцы, затем он и рыцарь уселись на  траву,  и  Петенька  посвятил
рыцаря Джона в свое последнее приключение.
   - И самое загадочное то, что время здесь почему-то остановилось, и,  если
его не двинуть вперед, бедные местные жители  останутся  детьми  навечно,  -
закончил Петенька, стараясь не плакать от жалости.
   - М-да, - только и молвил посуровевший рыцарь Джон, поглаживая в раздумье
рукоять боевого меча.
   Они помолчали  озабоченно.  Потом  рыцарь  Джон  положил  по-дружески  на
Петенькино колено свою ладонь в стальной перчатке.
   - Признаться. Петенька, я человек полуграмотный, читаю и то по складам, -
произнес рыцарь Джон задушевно. - Все было недосуг за подвигами-то. Поединок
там, поединок сям. Турниры  за  турнирами.  Тысячи  турниров!  Миллионы!  Но
скажите, Петенька, а не может ли какой-нибудь злодей - ну,  положим,  колдун
или циклоп - задержать вращение планеты с помощью черной магии, скажем,  или
нечистой силы? Вам-то в двадцать первом веке видней.
   - Это ваша гипотеза? У вас есть научные факты? -  встрепенулся  Петенька,
опять превращаясь в молодого и талантливого ученого.
   - Я не знаю, что такое гипотеза. Но если  вам  угодно  так  называть  это
происшествие, шут с вами, называйте! Я уж вам сказал, не силен в  науках.  В
наше  время  больше  ценилась  грубая  физическая  сила.  Мое  дело  -   вам
рассказать, а вы соображайте сами, что тут и к чему, - произнес рыцарь Джон.
   И теперь уже он поведал о своем последнем приключении.

   ГЛАВА XIX,
   в которой Барбар принимается вновь за свои проделки
   - Вы уж извините, сэр Петенька, начать мне придется непременно  с  одного
из своих многочисленных подвигов. Я имею в виду единоборство с драконом, ибо
мы перед ним и расстались,  и  известие  о  моей  победе  в  честь  совер...
прекрасной Аалы, - тактично поправился рыцарь Джон,  потому  что  время  для
поединка еще не наступило,  -  словом,  известие  о  новой  победе  в  честь
прекрасной Аалы еще не долетело до вашего, благородный штурман,  уха.  Я  не
хвастун, но, черт побери, если ты совершил подвиг, почему бы лишний  раз  не
помянуть об этом? - так начал рыцарь Джон, встав на ноги  и  выпрямляясь  во
весь свой величественный рост.  -  Ну-с,  подлетаю  к  звезде  Фомальгаут  -
обители, значит, дракона - на патрульном, как вы помните, звездолете, и  тут
командир говорит: "Послушайте, сэр Джон, может, вам не стоит соваться  сюда?
Все-таки адское давление и температура точно в  котле.  По  совести  говоря,
никто сюда еще не опускался, и сущест-вование дракона всего лишь предсказано
теоретически, и, может, его там вовсе нет. Зря я втравил вас в эту  историю.
Жалко мне вас стало: таскаетесь по Вселенной, а  драконов  все  нет  и  нет.
Может, не стоит, сэр Джон? Бог с ним, с драконом, а?"
   "Да вы что? - говорю. - Такой представился случай.  Даже  ребятам  короля
Артура так дьявольски не везло Привет прекрасной Аале!"
   Пересаживаюсь в "Савраску". "Но-о", - говорю. А давление  на  Фомальгауте
так и норовит меня расплющить. Жара раскалила доспехи. Ух ты! "Черта с  два.
говорю, меня не сотрешь, если уж я наконец добрался до  живого  дракона".  И
айда с мечом по  Фомальгауту.  Отыскал  я  этого  предсказанного  дракона  в
местном лесу. Не лес, а сплошные головешки. И  между  ними  дракон  с  осмью
головами.
   - Все ясно: восьмиглавый диплодок, - догадался Петенька.
   - Диплодок так диплодок! Мы в свои  средние  века  называли  такую  тварь
драконом, - заметил рыцарь Джон вскользь. - На чем я остановился? Ах  да,  и
эта животина галопом на меня без всяких раздумий. Не трудно представить, как
бы вы поступили на моем месте. Я повел себя точно так же: по шее мечом.
   - Я бы сделал наоборот, - сказал Петенька виновато.
   - То есть как наоборот? - удивился рыцарь Джон.
   - Я бы на вашем месте передал его в зоопарк,
   - М-да, я это сделал потом, а вначале  отсек  ему  голову,  -  озадаченно
пробормотал рыцарь Джон. И затем оживился: - Но на ее месте, сами понимаете,
выросла другая. Словом, банальная история.
   - Мгновенная регенерация, - обрадовался Петенька.
   - Слишком замысловато, у нас это считали обычными колдовскими трюками.  В
общем, повторили мы с драконом такую штуку с каждой его головой, а  потом  я
сгреб его за хвост и отправил в презент университету в Кембридже Разумеется,
от имени прекрасной Аалы.
   - Это присказка? - догадался Петенька.
   - Совершенно верно, - кивнул рыцарь Джон. - Может, и несколько  затянуто,
но следовало, сэр Петенька, вам как-то дать понять, что, повергнув  дракона,
я отправился соснуть часок-другой на этой спокойной с виду планетке. Словом,
все соответствовало жанру истинно  рыцарского  романа,  который  мне  читала
бабушка перед сном. - Тут рыцарь Джон перевел дыхание и продолжал:  -  Итак,
отправив  трофей  с  оказией,  я  решил  присмотреть  местечко  для  отдыха.
Постоялые дворы, знаете, уже надоели изрядно. Как представишь опять бочки  с
амонтильядо, что должно осушить, и массу хвастунов,  что  нужно  каждый  раз
проучивать... Это, конечно, не стоит особых трудов, но как представишь  себе
такое... бррр! Хочется тишины и покоя, чтобы, валяясь  в  траве  и  созерцая
звезды, можно было подумать о даме своего сердца.
   Облетел я с полдюжины планет  и  высмотрел  эту.  на  которой  мы  сейчас
беседуем с вами. Ничего себе,  прикидываю,  планетка:  и  травка,  и  воздух
хороши, и вроде не шумно. У меня, конечно, нет вашего инструментария,  но  я
уж вижу на глаз. Входим с "Савраской"  в  верхние  слои  атмосферы,  и  тут,
представьте, натыкаюсь на весьма подозрительного человека.  Клянусь  вратами
Константинополя, что этот человек затеял что-то недоброе.  Увидел  он  моего
"Савраску" и припустил на своей летающей  тарелке.  Ну  сами  посудите,  сэр
Петенька, станет ли человек с чистой совестью избегать общества благородного
рыцаря? И физиономия его уж как-то неприятно знакома. Будто он  мне  насолил
когда-то.
   "Куда же вы?" - кричу.
   "Некогда, некогда. Работы - во!" -  на  лету  отвечает  и  показывает  на
горло, и физиономия его в самом деле измотанная, и лоб рукой вытирает.
   Ну, если так, думаю, значит, на этой планетке  что-то  неладно.  Совершаю
вокруг планеты оборот-другой, и точно. Спускаюсь над  полюсом...  Понимаете,
сэр Петенька, я не очень сведущ  в  современной  технике,  но  так  сразу  и
подумал: "Эээ..."
   - Так вот в чем дело! Где это место?! - перебил  Петенька,  вскакивая  на
ноги.
   - Знаете что? Это ведь подвиг, да еще какой: помочь целой  стране,  пусть
даже детской, - сказал рыцарь Джон; глаза его загорелись. - Может, вы будете
столь любезны и уступите  это  право  мне?  -  осведомился  он,  бледнея  от
волнения.
   -  Это  было  бы  бесчестным  с  моей  стороны.  Вроде  бы  я   переложил
ответственность на чужие плечи, - возразил  Петенька,  стараясь  не  обидеть
рыцаря. -  Но  если  вы  хотите,  я  могу  вас  взять  с  собой  в  качестве
равноправного товарища.
   - Я вас понимаю! Ну что ж, сражаться рядом с вами, плечом к  плечу,  тоже
великая честь, - с чувством произнес рыцарь Джон.
   Он запер "Савраску" на ключ, и  соратники  отправились  в  поход.  Рыцарь
ступал широко, слегка громыхая стальными доспехами. Петенька семенил  сбоку,
стараясь приноровиться к шагам своего нового товарища.
   - Еще бы нам пару лошадок, - рассуждал рыцарь Джон, придерживая на  плече
свое длиннющее  копье,  похожее  на  оглоблю.  -  Поход  без  доброго  коня,
благородный штурман, теряет свой аромат. Вот доберемся  мы  сейчас  до  поля
брани, и что же? Придется нам с  вами  бежать  на  своих  Двоих,  с  копьями
наперевес. Знаете, сэр Петень-ка, я  неплохой  вояка,  что  и  говорить,  но
зрелище это вряд ли будет красивым. От долгой езды  верхом  мои  ноги  стали
кривыми, и получится, будто бы я, победитель графа  Шлафрока,  как  бы  бегу
раскорячив ноги, - закончил рыцарь с легкой грустью
   Друзьям все время приходилось подниматься в гору, так как они  шли  вверх
по планете, к самому ее полюсу. Вначале они  шествовали  лесом,  похожим  на
смешанный лес Европы. Потом он сменился тайгой, похожей на обычную тайгу.
   Когда тайга поредела, рыцарь Джон остановился и спросил:
   - Вы ничего не слышите?
   Петенька остановился, напрягая  слух.  Сквозь  шелест  деревьев  до  него
донесся плеск воды.
   Рыцарь Джон кивнул многозначительно, сорат-ники  ускорили  шаг,  миновали
остаток тайги, и перед ними открылся полюс, покрытый альпийскими лугами.  Из
центра  полюса  торчала  ось,  покрытая  ржавчиной,  а  возле  ее  основания
копошился человек. Он поливал ось водой из шланга, приговаривая:
   - Ржавей, милая, ржавей! Не давай вертеться планете!
   Поодаль стоял звездолет, сложенный из двух тарелок. Между  звездолетом  и
осью была натянута веревка, на которой сушился объемистый брезентовый мешок.
В нем Петенька узнал недавнюю тучу.
   Диверсант находился к ним спиной, но голос его был невероятно знакомым.
   - Милостивый государь! - произнес рыцарь Джон голосом, который раскатился
над полюсом наподобие грома.
   Диверсант моментально спрыгнул в другое полушарие, даже не оглянувшись.
   Друзья перевалили через полюс и увидели Барбара, присевшего на  корточки.
Барбар смотрел перед собой и поэтому не знал, что  его  уже  обнаружили.  Он
строил хитрые  рожи,  хихикал,  потирая  руки,  ужасно  довольный  тем,  что
спрятался так ловко.

   - Эй, Барбар! - окликнул его Петенька Барбар вздрогнул и  поднял  голову.
По лицу его  разлилось  такое  разочарование,  что  Петеньке,  буквально  на
секунду, стало жалко Барбара.
   -  Все!  Все!  Больше  не  буду,  -  выпалил  Барбар,  поднимая  руки.  -
Побезобразничал - и хватит.
   - И все-таки ваше лицо мне очень знакомо, - повторил рыцарь Джон то,  что
сказал еще тогда, на "Искателе".
   - Разумеется. Мы встречались перед вашим  поединком.  Когда  вы  чуть  не
сразились с Петенькой, - сказал Барбар, выглядывая между поднятых рук, точно
из рамы
   - Это знакомство не в счет Должно быть, мы  встречались  раньше  Такое  у
меня ощущение, - возразил рыцарь Джон, морща лоб.
   - Это мне многие говорят почему-то, - ответил Барбар и повернул голову  в
сторону Петеньки. - Ну, так верите мне или не верите?
   - Мы вам поверим, Барбар, а вы нас потом обманете опять, - грустно сказал
Петенька.
   -  В  ваших  словах  есть  резон,  -  охотно  согласился  Барбар.   -   Я
действительно неисправимый. Но сейчас у меня перерыв, и я с некоторых пор на
время оставил свои проделки. Потом  вы  сами  поймете  почему.  Клянусь  вам
честью!
   - Ай-яй-яй, Барбар, в рыцари-то вы  и  не  годитесь,  -  покачал  головой
рыцарь Джон.
   - Это почему же? Потому что мой папа был рядовым сапожником?  -  обиделся
Барбар.
   - Тут происхождение вовсе ни при  чем.  Рыцарем  может  считаться  каждый
человек. Только для этого он должен быть по-настоящему благородным. Но разве
может благородный человек взять да и остановить вращение планеты?  А  бедные
дети не могут до сих пор стать настоящими взрослыми.
   - О них-то я и не подумал. И вспомнил  только,  увидев  вас!  -  закричал
Барбар, оправдываясь. - Так и подумал:  ну,  если  они  явились,  значит,  я
что-то натворил и они кого-то спасают.  И  тут  вспомнил  о  детях.  Ах  как
нехорошо получилось! Ведь я хотел подложить  свинью  только  вам,  Петенька.
Дай-ка, думаю, остановлю ему время. Пусть он опоздает. А вы  думаете,  легко
ходить в моей шкуре? Каждому успей устроить пакость. Полюбуйтесь:  одни  уже
кости и кожа. Вот что осталось от бедняги Барбара.
   Барбар потрогал свои похудевшие щеки, пробежал пальцем по  ребрам,  точно
по струнам, и прозвучала печальная мелодия. А глаза у него запали и смотрели
на Петеньку и рыцаря Джона с укором.
   - Ладно уж, - пробормотал Петенька сконфуженно. - Давайте поможем детской
стране.  Не  будем  терять  время,  истории  дорог  каждый  час.   Попробуем
что-нибудь придумать сообща.
   - А что, если смазать ось сливочным маслом? -  пробормотал  рыцарь  Джон,
внимательно изучая ось. -  Помнится,  мы  так  поступали  с  дверьми  нашего
родового замка. То есть у нас была всего  одна  дверь,  но  она  так  ужасно
скрипела, что все наше фамильное сливочное масло уходило на  смазку  петель.
Правда, это было тысячу лет назад.
   - И тем не менее эта идея любопытна до сих пор! - воскликнул Петенька.
   - А масло, пожалуй, найдется у меня, - сказал Барбар с готовностью.
   Он сбегал в свой звездолет и принес два килограмма сливочного масла.
   - Сам съесть мог, но видите - жертвую, - пояснил Барбар,  облизываясь.  -
Уж исправлять свои ошибки так исправлять.
   - Ах, Барбар, Барбар! И как же вы это не подумали о детишках?  -  говорил
Петенька, засучив рукава и смазывая ось масленой тряпочкой.
   - Увлекся, Петенька, увлекся. Ослепило вдохновение. Ведь я в  своем  роде
тоже артист, - отвечал Барбар, помогая Петеньке и рыцарю Джону.
   Повозившись, они очистили ржавчину и  смазали  ось  калорийным  сливочным
маслом. Потом они подтолкнули планету ногами, и шар заскрипел  и  завертелся
вокруг своей оси. С каждым оборотом он вертелся все быстрей и быстрей...
   И вот уже наступили долгожданные сумерки,  а  за  ними  опустилась  ночь.
Потом рассвело, и  дни  замелькали  за  днями.  Уставшие  труженики  развели
костер, и только теперь Петенька позволил себе заняться своим личным делом.
   - Я сказал вам сущую правду, Петенька, - ответил Барбар, глядя в огонь. -
Мне и в самом деле теперь неизвестно, где Марина. Вот почему я сейчас  не  у
дел.
   Костер трещал, стреляя угольками. В чайнике, собираясь закипеть, тихонько
посвистывала вода.
   - И все случилось из-за того, что мы решили не удирать далеко и принялись
оставлять там и сям следы, чтобы потом было интересно спасаться  от  погони.
Мы ушли с головой в это занятие и не заметили, как нас  застали  врасплох  с
той стороны, откуда мы уже совсем не ждали,  -  сказал  Барбар  и  помолчал,
собираясь с мыслями.

   ГЛАВА 20,
   в которой растут ряды освободителей Марины
   - Выходит, нас бессовестно надули? А  мы-то  считали  Барбара  несчастным
молодым человеком и решили помочь, - сказал один из толстяков.
   - Дело в том, что в газетах появилось объявление: "Ужасно ловкие и хитрые
люди ищут интересные интриги и заговоры".  Как  вы  поняли,  это  объявление
принадлежало нам. Потому что мы и есть ужасно  ловкие  и  хитрые,  -  сказал
второй толстяк.
   - Поэтому он к нам и пришел, Барбар. Он заплакал, пожаловался, будто  его
разлучили с любимой девушкой Мариной,  и  предложил  устроить  исключительно
увлекательный заговор. Ну, а нам только это и нужно было,  и  вот  мы  стали
веселыми заговорщиками, - добавил третий толстячок.
   - Но где же теперь Барбар и Марина? Мы обшарили все помещения и не  нашли
даже кота, - сказал командир.
   - Мы ничего не знаем, - сказал второй толстячок и виновато вздохнул.
   - Мы бы очень хотели вам  помочь.  Но  нам  и  в  самом  деле  ничего  не
известно, - сказал третий толстячок.
   - Потому что напали пираты. Как взяли они  звездолет  на  абордаж  и  как
поднялась невообразимая кутерьма... - начал первый толстячок.
   Но второй перебил его:
   - Они топали по коридору сапожищами и орали на весь  корабль:  "Где  этот
бесстыдник Барбар? А ну-ка подать его сюда! Наконец-то мы до него добрались,
до этого авантюриста!" И у них был такой рассерженный вид, что мы...
   Но второго толстячка, в свою очередь, живо перебил третий:
   - А нас, как всем известно, не запугаешь. "Не  на  таковских  напали",  -
сказали мы и, не  мешкая,  закрылись  здесь  в  комнате.  Как  вы,  наверно,
догадались, это привело пиратов в панический ужас. Вот тут-то они и  удрали,
наверно от страха прихватив бедняжку Марину и этого лгуна Барбара.
   - Таким образом, кое-что прояснилось, - сказал командир с облегчением.
   - Понятно.  Начинаем  искать  пиратов?  -  произнес  Саня,  поднимаясь  с
готовностью.
   Тут толстячки пришли в неописуемое волнение.
   - Возьмите нас с собой! Без  нас  вы  непременно  пропадете!  -  закричал
первый толстячок, еще более порозовев от возбуждения.
   - Мы самые умные! Самые  ловкие!  -  засуетился  второй,  загибая  пухлые
пальчики.
   - А уж такие прирожденные заговорщики - прямо страсть! - сообщил  третий,
просительно заглядывая в глаза командиру.
   - Вот как? - сказал командир и задумался.
   - Тсс... - прошептал по привычке первый толстячок.
   - Да-да, тсс... - согласился второй.
   - Да тсс же!.. - рассердился третий. - Он прикидывает.
   - А что думает юнга? - спросил командир.
   - Они славные ребята. По-моему, не  подведут,  -  сказал  Саня,  стараясь
замолвить словечко. Толстячки со страхом ждали, что решит сам командир.
   - Так и быть, зачисляем в эскадру. Теперь у нас целая  эскадра,  все-таки
два корабля. Но ходули выбросить за борт. Мы никогда никого не пугаем, пусть
все видят, какой мы добрый, безобидный народ, - предупредил командир.
   Описать радость толстячков просто невозможно.  Потом,  успокоившись,  они
завалили стол "Искателя" самыми хитрющими планами.  Один  из  них,  которого
звали Пип, предложил пририсовать Луне глаза, нос и рот. Никто не мог  толком
понять, зачем это нужно, но Пип то и дело тоненько хихикал про  себя,  видно
представляя, как попадутся пираты на его приманку.
   Второй, по имени Фип,  долго  уговаривал  остальных  устроить  засаду  за
планетой Венера.
   - Вот тут-то мы и выскочим прямо перед их носом! -  говорил  он,  потирая
ладошки с азартом.
   - Но Вселенная велика, - мягко возражал  командир.  -  И  пиратам,  может
быть, нечего делать в районе Венеры.
   - Есть, есть чего, наверняка им найдется что делать! -  посмеивался  Фип,
очень довольный собой, но не мог ничего объяснить вразумительно.
   Третий, Рип, даже лишился на время дара  речи  -  настолько  его  поразил
собственный план. Он хотел  поменять  жениха  и  невесту  местами,  Петеньку
подсунуть пиратам, а Марину отправить туда, где сейчас находится Петенька, и
тогда... Тут ему напомнили, что никто не знает, где Петенька. Но Рип бурно и
сбивчиво заговорил, и никто не решился с ним спорить.
   В довершение всего толстячки едва не поссорились, потому что  каждому  из
них казалось, будто именно его план  умнее  других.  Они  поодиночке  тайком
отводили куда-нибудь в уголок добрейшего Кузьму, пытаясь перетянуть  его  на
свою сторону. И на деликатного робота было жалко смотреть: он разрывался  на
части, так ему хотелось в равной степени  удружить  каждому  из  них.  И  не
вмешайся  командир  вовремя,  толстячки  довели  бы  беднягу  Кузьму  своими
интригами до аварии. Это при его-то изношенном механизме!
   Стараясь не обижать толстячков, командир сказал, что каждый план гениален
по-своему,  но  сейчас  еще  неизвестно  главное  -  где  искать   пропавших
товарищей. Потому он, как старший по должности, первым делом опросит жителей
окрестных планет.
   Толстячки угомонились, с чувством обняли друг дружку, и  новообразованная
эскадра вылетела в южном направлении.

   ГЛАВА 21,
   в которой Барбар увековечил память о самых ловких заговорщиках
   - Едва пираты ворвались  к  нам  на  корабль,  я  сделал  вид,  будто  мы
незнакомы. А когда  они  пришли  в  себя,  я  уже  был  таков,  в  аварийной
тарелочке. И что стало с Мариной, мне неизвестно,  -  закончил  Барбар  свое
повествование.
   - И вы бросили слабую девушку на произвол  судьбы!  -  воскликнул  рыцарь
Джон укоризненно.
   - Во-первых, я, как всякий пройдоха, прежде  всего  должен  заботиться  о
собственной шкуре. И потом, с Мариной остались три самых отчаянных молодца -
это два! И три: уж кто-кто, а эта Девчонка постоит за  себя  лучше  другого.
Лично я всегда ее побаивался, - возразил Барбар, подбрасывая сучья в костер.
   - Прежде всего, где это случилось? В какой именно точке Вселенной на  вас
напали пираты? - спросил Петенька, сразу же принимаясь за дело.
   - Вон там, чуть правее Большой Медведицы, - сказал Барбар, ткнув  пальцем
в звездное небо.
   - Эх, мне бы космический корабль... я бы прямо  сейчас...  -  пробормотал
Петенька, вглядываясь в россыпи звезд.
   - Сэр, мой "Савраска" к  вашим  услугам!  Как  и  меч,  между  прочим,  -
произнес рыцарь Джон по ту сторону костра.
   Пламя закрывало, его лицо, но все равно Петенька ни капли не сомневался -
в искренности рыцаря Джона.
   - Вы настоящий рыцарь! В самом хорошем  смысле  этого  слова,  -  ответил
Петенька с чувством.
   - Хоть я не рыцарь, примите и меня, - вмешался Барбар. - Я знаю:  мне  вы
не доверяете. Небось подумали сразу: Ох, опять он  что-то  замышляет,  этот
Барбар!" Но скажу вам откровенно: я тоже заинтересован в  этом  предприятии.
Пока Марина  не  очутится  на  свободе,  я  не  смогу  ее  похитить  заново.
Понимаете? А вот уж когда мы выручим Марину сообща, тогда, Петенька, держите
ухо востро. Я снова возьмусь за старое.
   - Ну что ж, Барбар, мы принимаем вас  в  свою  компанию.  Потому  что  вы
впервые были правдивы, и это уже хорошо, - отметил Петенька с радостью.
   - Ну, ну, не очень-то обольщайтесь, - пробурчал довольный Барбар.
   - А теперь спать, - объявил рыцарь Джон. - На заре выступаем.
   - Интересно, что сейчас поделывает моя Марина? - подумал вслух  Петенька,
укладываясь на бок.
   - Рассказывает сказки, - уверенно сказал Барбар.  -  Пираты  очень  любят
сказки. Они заставляют рассказывать всех, кто попадает к ним в руки. И  горе
тем, кто на этот случай не запасся с детства хотя бы одной сказкой.
   - И что же они делают с этим несчастным? - спросил Петенька с тревогой.
   - Рассказывают сказки сами, - прошептал Барбар, холодея от страха. -  Это
самая невыносимая пытка, когда тебе рассказывают сказки, а сами не знают  ни
одной.
   Тут Петенька вспомнил, как  дети  испугали  мужчин,  которым  неизвестная
девушка рассказывала сказки, и поделился  этой  историей  со  своими  новыми
товарищами.
   - Это были они, пираты! - воскликнул Барбар и даже приподнялся на локте.
   В одну из  ранних  зорь,  которые  теперь  спешили  сменить  друг  друга,
маленький лагерь пришел в движение. Рыцарь Джон ушел за своим "Савраской". А
Петенька и Барбар еще разок смазали ось остатками масла, залезли в  летающую
тарелочку и вскоре очутились на орбите. Здесь  к  ним  присоединился  рыцарь
Джон, и вторая эскадра описала  прощальный  круг  над  прекрасной  планетой.
Страна Детей теперь вращалась словно волчок, и время  весело  бежало  по  ее
лесам и лужайкам, стараясь наверстать упущенное.
   - Вы только полюбуйтесь, как они подросли! - крикнул Петенька, приникая к
иллюминатору. Внизу по знакомой опушке шли  в  школу  заметно  повзрослевшие
дети.  Они  остановились  на  минутку  и  благодарно  помахали   космическим
кораблям.
   -- Ишь ты, благодарят, значит, - усмехнулся Барбар,  будто  еще  не  веря
собственным глазам. И корабли помчались по Вселенной.
   - Кажется, здесь, - сообщил Барбар на второй день пути.
   Он включил тормоза, рыцарь Джон, описав круг  последовал  его  примеру  и
осадил "Савраску" рядом с тарелочкой.
   Облачившись в скафандры,  спасательный  отряд  вышел  в  космос  и  начал
осматривать место, где еще недавно стоял звездолет с толстячками.
   - Ни одного следа, ну что ты скажешь, - сокрушался Барбар, изучая  каждую
пылинку.
   - А это что такое? - воскликнул рыцарь Джон.
   Он уплыл куда-то на четвереньках и вернулся с охапкой деревянных ходуль.
   - Видно, мои сорвиголовы боролись до  конца,  -  сказал  Барбар,  покачав
головой. - Я к ним немножко привык, они были  такие  славные  и  толстые,  -
добавил он, закручинившись.
   Ему это было непривычно - переживать, он то и дело  смущался,  и  поэтому
рыцарь Джон с Петенькой всячески его утешали, обещая выручить толстячков  из
беды.
   - А я уж, в свою очередь, Петенька, постараюсь вам  пакостить  только  по
первому сорту, - пообещал Барбар. -  Чтобы  уж  пакость  была  такой,  после
которой вам не придется стыдиться.
   Он построил из ходуль пирамиду и приколол листок бумаги, на котором  было
написано  химическим  карандашом:  "Здесь  Пип,  Фип  и  Рип  -  три   самых
замечательных в мире заговорщика - выполнили свой долг до конца. А это  все,
что от них осталось". И поставил  этот  печальный  памятник  на  перекрестке
космических дорог.
   - Ну вот и все, - вздохнул Барбар. -  Теперь  пиратам  от  нас  не  уйти.
Правда, они спешили и не позаботились о  своих  следах.  Поэтому  мы  должны
подумать сами, в какую сторону погнаться за пиратами.
   - Я знаю один очень старый, но верный способ, - подал голос рыцарь  Джон.
- Он особенно хорош, если ничего не известно. Тогда он  просто  единственный
способ.
   Сэр Джон  объяснил,  в  чем  заключается  способ,  после  этого  Петеньке
завязали глаза носовым платком, и штурман "Искателя"  закружился  на  месте.
Когда стало заметно, что он вот-вот упадет, рыцарь Джон быстро спросил:
   - Итак, сэр, куда улетели пираты?
   - Туда! - объявил Петенька и ткнул пальцем наугад.
   - Прекрасный способ! - сказал Барбар одобрительно.  -  Иначе  ломай  себе
голову.
   Не прошло и минуты, как в дюзах заиграло веселое пламя, и  корабли  взяли
курс на север.
   Теперь эскадры спасателей летели в  разные  стороны,  удаляясь  с  каждым
мгновением все дальше и дальше. Экипажи радовались тому, что летят  вдогонку
за пиратами и своей скорой встрече, даже не подозревая, что им уже не видать
друг дружку, потому что Вселенной нет конца и на юге, и на  севере,  -  лети
себе и лети. Вот какая печальная участь ожидает наших героев, если в их дела
не вмешается новое действующее лицо.

   ГЛАВА 22,
   в которой Продавец приключений делает вид,
   будто его ничто не касается
   А все настоящие ценители приключений в это время следили за полетом наших
героев. Проснувшись, каждый теперь первым делом интересовался:
   - Ну как там, на "Искателе"-то? Не нашел ли  штурман  Самую  Совершенную?
Дай Бог ему найти ее! Только не так чтобы скоро.
   Уже на второй  день  после  старта  великого  аст-ронавта  и  его  друзей
межзвездное гидрографическое судно "Аскольд" подобрало  дрейфующую  бутылку,
брошенную командиром в просторы космоса. Из записки,  вложенной  в  бутылку,
общественность узнала, что на корабле Аскольда  Витальевича  по  неизвестной
причине вместо радиостанции оказался лодочный мотор.  Отсутствие  радиосвязи
породило массу  фантастических  слухов.  О  приключениях  отважного  экипажа
рассказывали всяческие небылицы. Будто командир и его спутники  даже  видели
издали свирепого Барбара. На улице только и раздавалось:
   - Вы слышали? "Искатель"-то, а? Записка была опубликована в газетах, и ее
прочитали родители Марины. Они поначалу рассердились  на  дочь,  потому  что
остыл суп, пока ее ждали, и во всем  винили  своевольного  кота  Мяуку.  Но,
обнаружив их в составе знаменитого экипажа, родители простили и дочь, и кота
и вместе со всеми пожелали Петеньке успехов.
   И лишь один человек вдруг забеспокоился в душе за исход этого выдающегося
путешествия. Речь идет о Продавце приключений.
   Он только что завернул на свой родной астероид, где находились его дом  и
склад приключений, и звездолет по кличке "Ослик"  еще  не  остыл  с  дороги,
когда до него дошла весть о том, что вторая эскадра повернула на север.
   Это известие занес на астероид молодой  астронавт,  пролетавший  мимо  на
почтовом звездолете. Он опустился всего на минутку и попросил испить водицы.
Продавец приключений принес ему  ковш  студеной,  колодезной  воды,  который
молодой астронавт осушил одним мощным глотком, а осушив, сказал:
   - Слышали, Петенька-то уже в ваших краях? - И вытер губы тыльной стороной
ладони.
   - Что ты говоришь, добрый молодец! Разве  он  повернул  на  север?  -  не
поверил Продавец приключений.
   - На север, на север! Ну, я полетел. Может,  пересекусь  с  ним  курсами,
помашу.
   Молодой  астронавт  закрылся  в  своем  звездолете  и  улетел,  даже   не
подозревая, что  путешествие  Петеньки  и  всех  его  друзей  оказалось  под
угрозой.
   - Как же их угораздило? - пробормотал Продавец, и  в  его  синих,  обычно
лукавых глазах появилась глубокая озабоченность. -  Только  подумать,  такое
путешествие может лопнуть, - сказал он с досадой.
   И это чувство не покидало его все время, пока Продавец нагружал  "Ослика"
новым товаром. Мало того, он настолько разволновался, что даже  разбил  одно
из самых редких приключений.
   Непросвещенный  читатель  может  подумать:  ну  что,  мол,  тут   такого,
достаточно пуститься навстречу второй эскадре и подсказать,  как  сразу  все
станет на место. Но дело как раз заключается в том, что никто не имеет права
вмешиваться в чужое путешествие, даже сам Продавец приключений.
   - И в то же время  нельзя  сидеть  сложа  руки,  когда  на  твоих  глазах
разваливается такое увлекательное путешествие. Что же делать? Что же делать?
- спрашивал себя Продавец.
   Закончив погрузку, он сел  у  стальных,  похожих  на  штатив  ног  своего
"Ослика" и принялся старательно думать.
   - А что, если... а что, если я сделаю вид, будто меня это не  интересует,
кто там летит, куда там летит, - прошептал Продавец, - и будто мне ну так уж
хочется искривить пространство,  которое  как  раз  на  их  пути.  Взять  да
изогнуть дугой. То есть мне все равно, что оно на их  пути.  Я  мог  бы  это
сделать  и  в  другом  месте,  но  мне  втемяшится  именно  тут.   Изогнутое
пространство, конечно, повернет их в противоположную сторону. Ну,  а  мне-то
какое будет до этого дело, а?

   В синих глазах Продавца  вновь  появилось  лукавство.  Он  собрал  нужный
инструмент для работы и стал ждать, когда наступит  кромешная  ночь.  Потому
что такие дела можно вершить только кромешной ночью.
   А когда наступила тьма, Продавец оседлал космический велосипед и  выкатил
в окрестности астероида.
   Как и положено, ровно в полночь вдали показались  две  светящиеся  точки.
Они летели гуськом, следуя точно друг за дружкой.
   - Они... - прошептал Продавец себе. - Небось уже в трех парсеках будут.
   Место он выбрал глухое, и все же,  перед  тем  как  начать  действие,  на
всякий случай сказал громко и поучительно, обращаясь в темноту:
   - Что надобно для того, чтобы искривить пространство?  Может,  кто-нибудь
из ученых этого еще не знает? Смотрите внимательно...
   Он поплевал на руки и взял огромные клещи. Показав клещи на всякий случай
тем, кто тут случайно мог оказаться, Продавец проложил на  глаз  прямую,  по
которой летела эскадра, потом захватил клещами воображаемую трубу  и,  пыхтя
от усилий, медленно согнул ее дугой.
   - Вот так изгибают пространство. - сообщил Продавец, вытирая пот.
   - Спасибо, - произнес невидимый, но случайный  прохожий.  -  Теперь  и  я
знаю, как это делать. - И побежал домой, только пламя засверкало из-под  его
пяток.
   А Продавец сложил клещи, сел на велосипед и покатил к себе как ни  в  чем
не бывало. Он даже не оглянулся, когда из темноты вырвались два  звездолета,
влетели в искривленное пространство и, описав дугу. умчались  на  юг,  точно
поезда, переведенные на другую линию.  Но  Продавец  делал  вид,  будто  его
совсем не интересует, кто  там  летел  и  куда  повернул  из-за  искривления
пространства. К тому же он знал, что все теперь идет как нужно.
   - Только бы они не попались писателю Помсу, - пробормотал Продавец, входя
в свой дом.

   ГЛАВА 23,
   из которой напрашивается мораль:
   "Если не хочешь вызвать подозрение, развесь уши"
   - С правого борта музыка и огни! - возвестил вахтенный Саня в трубу.
   И в самом деле, посреди черной бездны висел деревянный домик,  блистающий
огнями. Сквозь стены доносилась веселая музыка, а над крышей, точно северное
сияние, полыхала неоновая вывеска:
   "Таверна "Тихая гавань"".
   Двери таверны то  и  дело  гулко  хлопали,  пропуская  посетителей,  А  у
длинного пирса, пристроенного прямо к  крыльцу,  были  привязаны  звездолеты
самых различных классов.
   Эскадра причалила рядышком с космической шхуной. Шхуна, видимо, и  здесь,
в космосе, умудрялась ходить под парусами. Сейчас  паруса  терпеливо  ждали,
когда команда, повеселившись вдоволь  в  таверне,  соберется  на  палубе  и,
набрав за щеки побольше воздуха, начнет  изо  всей  силы  дуть  в  их  белые
полотнища И тогда они расправят крутые груди и помчат  космическую  шхуну  к
далеким звездам.
   Великий астронавт и его друзья протопали в  затылок  один  за  другим  по
дорожке и вошли в таверну.
   В  таверне  было  людно.  Почти  все  посетители  находились  в  закрытых
скафандрах, но  вокруг  все  равно  стоял  невообразимый  гам.  У  входа  за
сдвинутыми  вместе  столиками  расселась  команда   космической   шхуны   и,
постукивая в такт глиняными кружками, пела старинную песню:
   В Кейптаунском порту
   С какао на борту
   "Жанетта" поправляла такелаж.
   Но прежде чем уйти
   В далекие пути,
   На берег был отпущен экипаж.
   Но когда на пороге появились наши герои, шум тотчас же  оборвался  и  все
присутствующие повернули головы в их сторону.
   - Ну да, это они, - вымолвил кто-то.
   Великий астронавт поднял руку, мимоходом приветствуя  бродяг  космоса,  и
затем среди  гробовой  тишины,  под  напряженными  взглядами  присутствующих
проследовал не спеша прямо к стойке, за которой молча ждал  одинокий  хозяин
таверны.
   Хозяин уже привык к вакууму и  поэтому  стоял  без  шлема,  с  обнаженной
головой, и бесчисленные шрамы, украшавшие его смуглое  лицо,  и  болтающаяся
под  правым  ухом  серьга  из  красной  меди  были  открыты  взору   каждого
любопытного. На плече хозяина сидел попугай в ярком оперении и тоже  ждал  -
неподвижный, точно кусок разноцветного камня.
   - Здорррово, астронавт! - завопил попугай, оживившись.
   Командир кивнул попугаю, открыл свой гермошлем, сдвинул его на затылок  и
непринужденно облокотился о стойку.
   Фип, Рип и Пип  сразу  растворились  среди  космических  бродяг,  а  Саня
подошел к стенду с газетой "Межпланетный вестник"  и  тут  же  в  спортивной
рубрике наткнулся на следующее сообщение:
   "Как сообщила кафедра палеонтологии  Кембриджского  университета,  рыцарь
Джон совершил свой очередной подвиг, поймав в окрестностях звезды Фомальгаут
редкий экземпляр восьмиголового диплодока. Свой подвиг рыцарь Джон  посвятил
некой девице Аале, обитающей в созвездии Близнецов.
   Наш корреспондент тотчас же  связался  по  телевидению  с  вышеупомянутой
Аалой.
   - Восемь голов, говорите? - воскликнула Аала. - Это  невероятно!  У  меня
только три, и то временами не знаешь, что с ними делать.  Одна,  видите  ли,
любит компот, другая - шоколад, а третья - мороженое!
   - Что бы вы хотели сказать  по  поводу  самого  лодвига?  -  спросил  наш
корреспондент.
   - Ах, зачем мне это! Подвиги - его личное дело, - сказала Аала в ответ. -
А я мечтаю о путевке на знаменитый пляж Кассиопеи".
   Саня покачал головой, осуждая  глупую  Аалу,  и  вспомнил  добрым  словом
рыцаря Джона - где-то он сейчас?  -  и  пожалел  его  в  душе,  хотя  жалеть
мужественных людей как  бы  и  не  принято.  Между  тем  Аскольд  Витальевич
побарабанил по стойке пальцами и точно невзначай проговорил:
   -  Пираты  из  созвездия  Гончих  Псов  похитили  прекрасную   девушку...
Христофор, может, ты что-нибудь знаешь? Случайно, разумеется.
   - Считай, что я ничего не знаю, Аскольд, - ответил хозяин таверны и сразу
начал яростно протирать бокалы, словно спохватился.
   За его спиной висело объявление, написанное коряво, от  руки:  "Искателям
приключений справок не даем!!! Администрация".
   - Ясно, - произнес командир.
   - А я кр-р-расивый,  -  вызывающе  заявил  попугай,  задетый  невниманием
великого астронавта.
   - Ты бы уж помолчал, - напустился на него чем-то расстроенный хозяин.
   - Будь  справедлив,  он  в  самом  деле  красивый,  -  произнес  командир
"Искателя", и попугай благодарно захлопал крыльями.
   - А-а, - только и сказал Христофор, почему-то стыдясь взглянуть командиру
в глаза.
   - А помнишь, Христофор,  нашу  первую  экспедицию  в  созвездие  Кита?  -
спросил командир задумчиво. - Тогда на  нас  напали  комары,  и  каждый  был
размером с корову. Мы отбивались от них вдвоем. Спина к спине.
   - И у нас было только  по  вчерашней  газете,  -  подхватил  Христофор  с
чувством. - Но тем не менее я ничего не скажу. Не имею права, ты сам  хорошо
понимаешь. Иначе все для тебя станет очень просто. И  если  это  приключение
закончится слишком быстро, ты будешь недоволен сам. И я говорю с  тобой  так
обстоятельно только потому, что мы старые друзья  и  побывали  вместе  не  в
одной переделке. По правилам я должен  был  хрипло,  не  совсем  почтительно
произнести: "Отстань,  приятель!  Мне-то  какое  дело  до  ваших  похищенных
девиц!" Ты и сам  это  знаешь.  Но  я  добрый  человек,  и  мне  жалко  всех
похищенных девушек. А во-вторых. мы с тобой старые товарищи.
   - Ты прав, - кивнул великий астронавт. - Извини за неделикатный вопрос. Я
был уверен, что от тебя ничего не добьешься. И спросил  только  потому,  что
так принято. Надо же соблюдать формальности.
   - Что уж там, свои люди. - смутился Христофор. - И вот что еще: по-моему,
не будет большим грехом, если я все-таки на кое-что намекну. А впрочем,  все
равно кто-то должен это сделать. Не я,  так  другой.  -  Он  наклонился  над
стойкой и зашептал: - Попробуй  очутиться  за  одним  столиком  с  водителем
космического грузовика. Мне кажется, он чем-то поможет. Сидит за столом двое
суток, почти не вставая. Кого-то ждет упорно. По-моему, вас.
   Сказал - и все, будто теперь даже не был  знаком  с  великим  астронавтом
вовсе. Но тот хорошо знал, что во время приключения так и должно быть.
   Командир повернулся лицом к залу и, привалившись к стойке и  скрестив  на
груди руки, внимательно оглядел присутствующих.
   - Он так и бросился мне в глаза, едва мы вошли, - прошептал командир.
   И вправду, шофер космического грузовика выделялся  в  зале  тем,  что  не
обращал ни на что внимания. Он пил лимонад, потому что, как и все шоферы, не
брал в рот спиртного, и ел домашнее  сало  с  вареными  яйцами  из  свертка,
собранного женой где-нибудь в районном поселке на краю нашей Галактики.
   Напротив него, откинувшись на спинку стула, вытянув ноги и нахлобучив  на
нос шлем, из-под которого  выбивалась  красная  косынка,  дремал  незнакомый
мужчина. Перед ним стояла  глиняная  кружка  из-под  старого,  доброго  эля.
Остальные два места за этим столом пустовали.
   Великий астронавт подал знак юнге, и они заняли свободные места  рядом  с
шофером.
   - Милости просим, - пробасил шофер, сгребая  яичную  скорлупу  поближе  к
себе.
   Он очистил последнее яйцо, посолил и, приподняв забрало гермошлема, сунул
целиком в рот. Съев, сказал самому себе:
   - Теперь порядок.
   Потом он отряхнул ладони от крошек и повернулся к Аскольду Витальевичу.
   - Так, значит, это вы? - произнес он оценивающе. - А я тут  кукую  второй
день. Жду вас, если вы на самом деле те, кого я жду.
   - Я думаю, вы не ошиблись, - сказал великий астронавт уверенно.
   - Тогда бы вам следовало поторопиться, - пробурчал водитель. - То-то  мне
теперь будет на базе. Мой  начальник  не  считает  приключения  уважительной
причиной, видите ли. Ну да ладно. Тут не ваша вина. Судя по всему, вы и  так
спешили сломя голову.
   Едва  шофер  обратился  к  нашим  героям,  как  их  дремавший   четвертый
застольник на миг приоткрыл один глаз и опять сомкнул веки. Или  это  только
примерещилось командиру и юнге?..
   - Выходит, вам все известно? - спросил командир у шофера в свою очередь.
   - Предупреждаю сразу: мне ничего не известно!
   Великий астронавт дипломатично выждал. К тому же над ними послышался  шум
крыльев и крик:
   - А я крр-ра-сивый!
   Попугай снялся с хозяйского плеча, взлетел под потолок и  скрылся  там  в
полумраке.
   "Ишь, тоже птица", - сказал шофер самому себе, проводив попугая взглядом.
Он не мог отказать себе в маленьком  удовольствии  испытать  терпение  своих
слушателей.
   - Я ничего не знаю, - повторил шофер, словно дразня. - Не знаю,  кто  вы.
ни что там с вами стряслось. Хотя, признаться, я где-то вас видел. Может, на
фотографии. Но это не имеет значения. Просто на тракте Сириус-Арктур два дня
назад со мной произошло вообще-то  пустяковое  происшествие.  Но  когда  оно
случилось, какое-то десятое или, если хотите, двадцатое чувство шепнуло мне:
   "Эге, мелочи-то  мелочи,  однако  все  это  имеет  отношение  к  чьему-то
приключению, а ты не кто иной, как эпизодическое лицо в этом неизвестном еще
приключении. И тебе  суждено  передать  все,  что  увидел,  когда  остальные
участники событий нечаянно наткнутся на тебя". Вот что я  подумал  и  сказал
себе: "Эге!.. Ступай-ка, браток,  в  таверну  "Тихая  гавань",  где  ты  еще
найдешь более подходящее место для случайной встречи.  Там-то  уж  эти  люди
подсядут к тебе сами, не ведая того, что ты и есть тот нужный им человек,  и
у вас, как бы между прочим, завяжется разговор о том о сем, о том о  сем,  и
тут ты между прочим все выложишь им. А затем поднимешься и уйдешь,  даже  не
подозревая, будто  кому-то  сообщил  нечто  важное.  Так  себе,  поболтал  с
приятными людьми о жизни". Вот что я сказал себе. И как по-вашему, верно?
   - Вы рассудили  со  знанием  приключенческого  дела,  -  одобрил  великий
астронавт. - Итак, на-чинайте, как будто между прочим, а мы оба - внимание.
   - Газую я по тракту Сириус-Арктур, - начал шофер,  устроившись  на  стуле
поудобнее, - кручу себе баранку, объезжая звезды, песенки пою. Словом, еду в
свое удовольствие. И вдруг вижу; кот! Такой большой, черно-белый,  переходит
дорогу лениво. Сигналю: а ну-ка поживей! А он хоть бы  хны,  только  покосил
зеленым глазом: мол, отстань, не до тебя. Идет, значит, ловить мышей. Но  не
это главное! Понимаете, на нем  гермошлем  и  сапоги  -  ну  вылитый  Кот  в
сапогах!  Только  вместо  шляпы  гермошлем.   Э-э,   думаю,   где-то   здесь
рассказывают сказки, и, видно, неспроста ходит кот. Намекает на что-то.
   - Это был кот Мяука! А сказки... а сказки любит  Марина!  И  намекает  он
нам! - не удержался Саня и ударил ладонью по столу.
   В зале опять затихло. Космические бродяги с интересом уставились на Саню.
Все, кроме человека, что спал за их столом. Тот сладко причмокнул и подтянул
ноги под стол.
   - А теперь разбирайтесь сами, что к чему. Я исполнил свой долг,  хотя  не
знаю, кто вы и из-за  чего  пустились  в  путешествие.  Да  меня  это  и  не
касается, - объявил шофер, поднявшись. - Меня ждут на базе, а  дома  жена  и
дети. Впрочем, не будь мой груз таким уж срочным, я  бы  увязался  за  вами.
Взглянуть хотя бы одним глазком, что там у  вас.  Но  увы!  -  Шофер  развел
руками и направился было к выходу.
   - Еще один вопрос, - задержал его командир. - Где вам кот перешел дорогу?
Если не секрет.
   - Отчего же, - сказал шофер, - это не секрет.  Может  быть,  это  и  есть
самое главное, в общем. Чуточку не доходя  до  Большой  Медведицы,  сверните
направо. И далее в сторону Медведицы Малой. Тут-то он  мне  и  перешел.  Ну,
желаю удачи. - Шофер козырнул одним пальцем и покинул таверну.
   - Вот скромный, благородный человек, - произнес  командир  со  сдержанным
одобрением. - Другой бы сунул нос в наше приключение, проследил за  котом  и
написал в межгалактическое отделение милиции:  мол,  так-то  и  так,  пираты
средь бела дня похитили девушку, и та, вместо того чтобы ходить в  институт,
находится в плену. А дальнейшее не трудно представить: милиция находит ее  в
два отчета, а мы несолоно хлебавши возвращаемся домой, - закончил командир.
   Только сейчас Саня понял, что им угрожало, и даже похолодел.
   - Ну, ну, опасность уже позади, - подбодрил командир и стал рассуждать во
всеуслышание: - Если мы стартуем через пять минут, значит, завтра  достигнем
окрестностей Большой Медведицы.
   Саня с  изумлением  взглянул  на  командира.  Казалось,  тот  намеревался
привлечь к себе внимание даже глухих, появись они поблизости.
   Но едва командир закончил, кто-то  произнес  "А-а?",  будто  проснувшись,
потом что-то прошелестело, и они, разом  повернув  головы,  обнаружили,  что
спящего будто сдуло ветром, - его стул был Пуст.  А  дверь  таверны  еще  не
успела хлопнуть, возвращаясь назад. Тогда путешественники дружно взглянули в
окно. Там, прочертив яркий след, промчался чей-то звездолет.
   Командир с удовлетворением потер руки и произнес:
   - Я раскусил его сразу. Понимаете, если бы он сидел развесив уши, это  бы
считалось в порядке вещей. Но этот фрукт прикинулся  спящим.  Именно  это-то
меня и насторожило. И, как видите, я не  ошибся.  Словом,  пираты  допустили
грубую ошибку. Поспешное исчезновение их лазутчика как раз подтверждает, что
мы напали на верный след, Собственно говоря, не разбуди я его вовремя, он бы
проспал все на свете, но нам просто необходимо было лишний раз  убедиться  в
том, что мы на правильном пути. Но не будем спешить, пусть он  торопится  на
здоровье, а мы пока поищем наших друзей. Куда  же  они  запропастились?  Эй,
Фип! Рип! Пип!
   Тотчас же в дальнем углу раздался возглас:
   - Это вы еще какой такой предлагаете заговор?!
   Там поднялся во весь рост огромный мужчина в скафандре, раскрашенном  под
тельняшку. Даже сквозь  стекло  гермошлема  было  заметно,  как  его  рыжее,
щетинистое лицо пылает негодованием.
   - Тсс... Тсс, - зашипели подсевшие к нему за стол Фип и  Пип  и  замахали
руками.
   - Мы согласны на любой заговор, -  пропищал  Рип,  сконфуженно  озираясь,
потому что теперь за ними следил весь зал.
   - Я прямой человек! Да, у меня  душа  нараспашку!  -  крикнул  мужчина  и
сделал вид, будто рвет тельняшку на груди.
   -  Но  это  же  интересно,  когда  вокруг  интриги,  интриги...  Сплошные
заговоры, - виновато сказал Пип и повел ручками, изображая шар,  наполненный
интригами.
   Тут же пришлось вмешаться командиру и увести толстячков, будто нашаливших
детей.
   А Христофор снял клеенчатый фартук, набросил на  плечи  мягкий  скафандр,
вышел наружу и заковылял по  пирсу.  Ему  очень  хотелось  проводить  своего
старого друга.
   "Каррамба!!! И зачем я дал слово не совать  свой  нос  в  чужие  дела?  -
горестно размышлял он, глядя в спины  наших  героев.  -  Уж  мне-то  кое-что
известно. Уж я бы подмигнул, намекнул, шепнул на ушко. Но начальство сказало
так: "Христофор, так и быть, мы назначаем тебя хозяином таверны. Но если  ты
нарушишь наш уговор и хоть разок впутаешься  в  чужое  приключение,  тут  же
вернем на Землю". Вы славные ребята, - сказал он мысленно  командиру  и  его
спутникам, - но здесь так интересно!  Почти  каждый  путешественник  считает
своим долгом завернуть ко мне на огонек. И поэтому  Христофор  просто  не  в
силах расстаться с таверной "Тихая гавань". Вы уж простите его",
   Передвигаться на одной ноге было неудобно. Правда,  Христофор  располагал
еще одной здоровой ногой, привязанной к деревяшке. Но хозяин таверны не имел
права ею пользоваться. По форме ему полагалось ходить на деревяшке.
   Впрочем, Христофор не думал об этом,  он  махал  рукой  вслед  стартующим
кораблям эскадры.

   ГЛАВА 24.
   которая убедительно доказывает,
   что и среди чертей есть хорошие люди
   - Эй, вижу одно веселенькое  местечко!  По-моему,  это  таверна  "Веселая
гавань". Сейчас бы по кружечке старого  доброго  эля,  а?  -  сказал  Барбар
мечтательно. - Может, пришвартуемся на часок?
   - Ни в коем случае! - запротестовал  Петенька.  -  Сейчас  не  время  для
пьянства.
   - Вы правы, сэр штурман. Искать так  искать!  Пока  не  пропал  азарт,  -
поддержал его рыцарь Джон.
   Странствующие рыцари обожают одиночество, но когда сэру Джону становилось
уж  совсем  скучно,  он  стыковал  свой  корабль  с  тарелочкой  Барбара  и,
перебравшись к своим соратникам, пил с ними чай.
   - Сдаюсь! Вы победили большинством голосов, - сказал Барбар  и,  стараясь
не смотреть на огни таверны, провел эскадру стороной; он сделал это как  раз
в тот момент, когда командир и юнга слушали рассказ космического шофера.
   Так эскадра жениха, обогнав команды "Искателя" и "Трех хитрецов",  первой
прилетела в район Большой Медведицы.
   Было время завтрака. Петенька и его товарищи  с  наслаждением  потягивали
крепкий кофе и ели бутерброды с сыром, когда их взору  открылся  увеличенный
ковш Большой Медведицы.
   - Э. да в ковше кто-то есть, - сообщил рыцарь Джон, будучи самым зорким в
эскадре, и предложил выслать разведку.
   А вслед за ним Барбар и Петенька заметили людей, отчаянно  снующих  между
звездами. Барбар почему-то расстроился и быстро сказал:
   - Чур, кто раньше поест, тот и пойдет в разведку, - и  начал  жевать  так
медленно, словно хотел растянуть завтрак до вечера.
   Петенька заспешил; он глотал крупные куски бутерброда, стараясь покончить
с завтраком первым. Но куда ему было угнаться за рыцарем  Джоном!  Тот,  как
истинный военный, позавтракал раньше  всех,  отвязал  своего  "Савраску"  и,
выставив копье наперевес, помчался во весь опор в разведку.
   Приблизившись к неизвестным, рыцарь  увидел,  что  те  торопливо  скребут
метлами по черной пустоте, заметают чьи-то следы.
   - Эй, люди добрые, кто вы, и откуда, и что промышляете?  -  окликнул  он,
затормозив так круто. что "Савраска" высоко задрал свой нос.
   Незнакомцы переглянулись воровато, и вперед  выступил  рослый  мужчина  с
обнаженным по пояс торсом. Его смуглая кожа была густо украшена  татуировкой
и оттого походила на кожу  ящерицы,  а  вокруг  гермошлема  красовался  алый
платок. Мужчина прочно расставил ноги в тяжелых сапожищах, оперся на метлу и
только тогда взглянул на нашего рыцаря.

   - Строители мы, - сказал он. - Только что мостили Млечный Путь. А  теперь
вот Ковш чис-тим. Поступило распоряжение наполнить его сту-деной, колодезной
водой, такой, что бывает в сказ-ках. Пролетаешь мимо - выпей на здоровье.
   -  За  это  вам  путники  скажут  спасибо,  -   промолвил   рыцарь   Джон
одобрительно.
   Сквозь стекло гермошлема он увидел шрам на щеке своего собеседника.
   - О, да вы ветеран! В каком сражении? - спросил старый воин с восхищением
и указал железным пальцем на шрам.
   - Это-то? А, было дело, - смутился его собеседник и прикрыл шрам рукой.
   Разойдясь, рыцарь Джон было собрался расспросить ветерана поподробнее, но
тут его оглушил страшный треск. Это прилетел,  рассыпая  искры,  космический
мотоцикл, и еще один такой же неизвестный закричал, вытирая обильный пот:
   - Я только что из таверны! Скоро они будут здесь!
   Его товарищи усиленно заморгали, зашикали, исподтишка кивая на рыцаря.
   - А-а, - протянул приезжий, только  теперь  заметив  сэра  Джона,  и  тот
понял, что эти люди что-то держат в секрете от него.
   - Что ж, желаю успехов на ниве труда, - сказал рыцарь Джон  деликатно  и,
развернув "Савраску", помчался к своим.
   - "Успехов, успехов"... - передразнил его смуглый. - Нашел  тружеников...
А ну, ребята! Сматывай удочки!
   Но рыцарь Джон уже не слышал этого. Он вернулся за стол и,  наливая  себе
новую чашку чая, передал разговор с незнакомцем.
   - Я так и знал: это пираты! А тот, что со шрамом,  известный  хулиган  по
имени Роджер, мой бывший помощник! - взревел Барбар и так  ударил  по  столу
кулаком, что задребезжала посуда.
   - Почему вы раньше молчали? - изумился Петенька.
   - Испугался, что нападем на них,  -  сказал  Барбар  и  вздохнул.  -  Они
воспользовались простодушием нашего дорогого рыцаря и  теперь-то  замели  за
собой все следы.
   - Что же мы сидим?! Ведь где-то рядом Марина!  -  воскликнул  Петенька  и
поспешно вскочил, опрокинув стул.
   - Меня еще никто не обманывал безнаказанно!  -  надменно  объявил  рыцарь
Джон; он сообразил только сейчас, как его легко надули.
   - Значит, так. Вы оба наступаете с фронта. А я, так и быть, беру на  себя
главное - прикрываю тыл, - сказал Барбар.
   Петенька и  рыцарь  Джон  рвались  в  бой,  поэтому  предложение  Барбара
пришлось им по душе. Но битва  в  этот  день  так  и  не  состоялась.  Когда
авангард второй эскадры ворвался в расположение противника,  противника  уже
не было. Он исчез, потому что боялся  взглянуть  в  глаза  Петеньки,  полные
укора.
   Огорченный  Петенька  помахал  Барбару,  который  все  еще  дрейфовал  на
безопасном расстоянии в два парсека. Тот  долго  делал  вид,  будто  ему  не
понять жестов Петеньки, но так как все, в конце концов, имеет  меру,  Барбар
опасливо приблизился к полю несостоявшейся битвы.
   - Как, эти жалкие трусишки сбежали?! - разбушевался Барбар, узнав, в  чем
дело. - Их счастье, я бы им показал! Уж у меня-то они бы  не  ушли!..  И  не
вздумайте меня утешать. Я еще долго не успокоюсь.
   - А это что? Вы  только  взгляните!  -  послышался  голос  рыцаря  Джона,
который, как и положено военному человеку, осматривал  поле  боя  в  надежде
найти трофеи, брошенные сбежавшим неприятелем. - Здесь  что-то  написано,  -
сказал он и перевернул один из метеоритов острием меча.


 


<< НАЗАД  ¨¨ ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2] [3] [4]

Страница:  [3]