Макбет - Шекспир Вильям - страница 2 - Bookorbita.com

Сцена 6. Форрес. Комната во дворце. Входят Ленокс и другой лорд. ЛЕНОКС Мои намеки - только ведь ответ На ваши мысли. Правда, сопоставим: Как о Дункане горевал Макбет! И как не плакать - человек ведь умер. Наш храбрый Банко ехал в поздний час, Вот и погиб. И вы подумать вправе, Что Флинс его убил: ведь Флинс бежал. Итак, не надо ездить слишком поздно. Найдется ль кто, кого б не потрясло Злодейство Дональбайна и Малькольма? Убить такого редкого отца! Чудовищно! Как этим огорчился Макбет! Как к месту был священный гнев, В котором он убил двух негодяев, Добычу опьянения и сна! Как благородно! Как умно! Иначе Мерзавцы стали все бы отрицать, Бессовестностью всех нас возмущая. И если бы Малькольм и Дональбайн Попались, от чего храни их боже, Он им, а также Флинсу б показал, Что значит убивать отца! Но тише. За вольные слова и за отказ Прийти на пир к тирану, как я слышал, В немилость впал Макдуф. Где он сейчас? ЛОРД Дункана сын, которого права Присвоил этот похититель власти, - Желанный гость английского двора. Ему там Эдуард благочестивый Помог забыть превратности судьбы. Туда отправился Макдуф с мольбою О помощи, чтобы святой король Послал в защиту нам Нортумберленда И Сиварда и с помощью творца Мы возвратили то, что потеряли: Хлеб за обедом и спокойный сон, Чтоб не грозили нам в гостях кинжалы, Чтоб искренне любили мы престол И пользовались полными правами. Макбет узнал про все. Он вне себя И, кажется, готовится к походу. ЛЕНОКС А звал ли сам Макбет к себе Макдуфа? ЛОРД О да. Но тан ответил: "Не явлюсь". Гонец нахмурился и удалился, Ворча: "Поплатишься ты за ответ". ЛЕНОКС Вот это-то его и побудило К предосторожности, и он бежал, Чтоб переждать тот гнев на расстоянье. Пусть добрый ангел будет на пути К английскому двору его защитой, Чтобы благословенье низошло На бедную отчизну под проклятой Рукою притеснителя. ЛОРД Аминь! (Уходит.) АКТ IV Сцена 1. Пещера. Посреди нее - кипящий котел. Раскаты грома. Входят три ведьмы. ПЕРВАЯ ВЕДЬМА В третий раз мяукнул кот. ВТОРАЯ ВЕДЬМА Ежик писк свой издает. ТРЕТЬЯ ВЕДЬМА Гарпии кричат. ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Пора В хоровод вокруг костра. Хоровод пошел, пошел. Все, что с вами, - шварк в котел! Жаба, в трещине камней Пухнувшая тридцать дней, Из отрав и нечистот Первою в котёл пойдет. ВСЕ Взвейся ввысь, язык огня! Закипай, варись, стряпня! ВТОРАЯ ВЕДЬМА А потом - спина змеи Без хвоста и чешуи, Песья мокрая ноздря С мордою нетопыря, Лягушиное бедро, И совиное перо, Ящериц помет и слизь В колдовской котел вались! ВСЕ Взвейся ввысь, язык огня! Закипай, варись, стряпня! ТРЕТЬЯ ВЕДЬМА Волчий зуб кидай в горшок И драконий гребешок. Брось в него акулы хрящ, Хворост заповедных чащ, Запасенный в холода, Печень нехристя-жида, Турка нос, татарский лоб, Матерью в грязи трущоб При рожденье, миг спустя, Удушенное дитя, Погребенное во рву, Чтобы обмануть молву. Эй,кипи,кипи,бурда! А последнею сюда, Чтоб бурлила наверху, Бросим тигра требуху! ВСЕ Взвейся ввысь, язык огня! Закипай, варись, стряпня! ВТОРАЯ ВЕДЬМА Чтоб отвар остыл скорей, Обезьяньей крови влей. Входит Геката. ГЕКАТА Вы все сварили к кутежу. Я вас за это награжу. Но надо цель иметь в виду: Попеть, сплясать и на ходу Заклясть, заговорить бурду. Музыка и пение. Геката уходит. ВТОРАЯ ВЕДЬМА Пальцы чешутся. К чему бы? К посещенью душегуба. Чей бы ни был стук, Падай с двери крюк. Входит Макбет. МАКБЕТ Чем заняты, ночные вы чертовки? ВСЕ Нельзя назвать. МАКБЕТ Откуда бы ни шли Познанья ваши, я вас заклинаю Тем, что творите вы, ответьте мне. Пусть ваш ответ повалит колокольни, Утопит в океане корабли, Прибьет хлеба поднявшеюся бурей, Деревья с корнем вывернет в лесах, Обрушит крыши замков на владельцев, Пускай перемешает семена Всего, что существует во вселенной, Ответьте все равно на мой вопрос! ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Так спрашивай. ВТОРАЯ ВЕДЬМА Задай вопрос. ТРЕТЬЯ ВЕДЬМА Ответим. ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Ты хочешь знать ответ из наших уст Или от высших духов? МАКБЕТ Пусть предстанут. ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Кровь свиньи, три дня назад Съевшей девять поросят, И повешенного пот На огонь костра стечет. ВСЕ Мал ли ты или велик, Призрак, покажи свой лик. Гром. Подымается первый призрак: голова в шлеме. МАКБЕТ Скажи, неведомый... ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Он знает мысль твою. Лишь слушай и не говори ни слова. ПЕРВЫЙ ПРИЗРАК Макбет, Макбет, Макдуфа берегись, Макдуфа, тана файфского. Довольно. (Уходит в землю.) МАКБЕТ Кто б ни был ты, спасибо, что меня Предостерег так метко. Но послушай... ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Он просьб не слушается. Вот другой, Сильнее первого. Гром. Подымается второй призрак: окровавленный младенец. ВТОРОЙ ПРИЗРАК Макбет! Макбет! Макбет! МАКБЕТ Я б слушать мог тебя тремя ушами. ВТОРОЙ ПРИЗРАК Лей кровь, играй людьми. Ты защищен Судьбой от всех, кто женщиной рожден. (Уходит в землю.) МАКБЕТ Живи, Макдуф! Что мне тебя бояться! Но нет, упрочу свой покой вдвойне. Судьба судьбою, а тебя не станет. Тогда меня уж не обманет страх И гром не помешает спать ночами. Гром. Подымается третий призрак: дитя в короне, с ветвью в руке. А это вышел кто из-под земли? По-видимому, царственного рода, С короной на младенческом челе. ВСЕ Не разговаривай. Молчи и слушай. ТРЕТИЙ ПРИЗРАК Будь смел, как лев. Никем и никаким Врагом и бунтом ты не победим. Пока не двинется наперерез На Дунсинанский холм Бирнамский лес. МАКБЕТ Но этого не может быть! Я рад. Нельзя нанять деревья, как солдат. Нельзя стволам скомандовать: вперед. Пророчество мне духу придает. Цари, Макбет, покамест не полез На Дуисинанский холм Бирнамский лес. Всю жизнь неси уверенно венец В надежде на естественный конец. Еще одно, прошу, ответьте мне: Род Банко будет ли царить в стране? ВСЕ Довольно спрашивать. МАКБЕТ Я знать хочу. Иль будьте прокляты вы все навеки! Котел проваливается сквозь землю. Куда пропал котел? И что за шум? Музыка. ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Явитесь! ВТОРАЯ ВЕДЬМА Явитесь! ТРЕТЬЯ ВЕДЬМА Явитесь! ВСЕ Чуть мелькнете, скройтесь с глаз! С болью он запомнит вас. Появляются призраки: восемь королей, из которых последний с зеркалом в руке. За ними следует дух Банко. МАКБЕТ Ты чересчур похож на Банко! Сгинь! Глаза мне колешь ты своей короной. Второй похож на первого. За ним Еще один! Все три - одной породы. Проклятые колдуньи, для чего Меня вы злите видом их? - Четвертый! Чтоб я ослеп! До Судного ли дня Продлится эта ветвь? - Какой-то новый! Седьмой! Я больше не хочу смотреть! Но в зеркале я вижу у восьмого Сплошную вереницу королей Со скипетром тройным, с двойной державой. И зрелище - не сказка. С торжеством Дух Банко мне показывает пальцем На правнуков своих. Призраки исчезают. Так быть должно? ПЕРВАЯ ВЕДЬМА Так быть должно, так рок судил. Но ты, Макбет, что приуныл? Давайте обществом своим Его втроем развеселим. Я песню затяну без вас, А вы пуститесь обе в пляс, Чтобы король Макбет потом Не жаловался на прием. Музыка. Ведьмы танцуют и затем исчезают. МАКБЕТ Где ведьмы? Скрылись? Пусть же этот час Останется отмеченным проклятьем В календаре! - Эй, вы! Кто там? Сюда! ЛЕНОКС Что вам угодно? МАКБЕТ Ты старух не видел? ЛЕНОКС Нет, государь. МАКБЕТ Они сейчас с тобой Не разминулись? ЛЕНОКС Нет, я не заметил. МАКБЕТ Чума возьми их по пути и всех, Кто верит в них! Я слышал конский топот. Кто это? ЛЕНОКС Это трое верховых Со срочным донесеньем о Макдуфе. Он в Англию бежал. МАКБЕТ Макдуф бежал? ЛЕНОКС Да,государь. МАКБЕТ (в сторону) Ты предварило, время, Мои деянья страшные. Нельзя Откладывать решения. Да будут Созданья чувств, родясь, созданьем рук. Так я и стану поступать отныне. Я Файф возьму себе и захвачу Макдуфа замок. Всё, что будет в замке - Его жену, детей, родию и слуг, - Я вырежу. Не буду знать покоя, Пока не кончу этого всего. И это не пустое хвастовство. Довольно духов вызывать! (Леноксу.) А где же Гонцы? Пойдём, и покажи мне их. Уходят. Сцена 2. Файф. Комната в замке Макдуфа. Входят леди Макдуф, её сын и Росс. ЛЕДИ МАКДУФ Что сделал он такого, чтоб бежать? РОСС Терпение. ЛЕДИ МАКДУФ А он имел терпенье? Его побег - безумье. По делам Он не предатель, по своим же страхам Им кажется. РОСС Нам рано говорить, Что это, - страх или благоразумье. ЛЕДИ МАКДУФ Благоразумье! Бросить дом, жену, Детей и всех в таком опасном месте, Откуда сам он вынужден бежать! Он нас не любит, чувств лишён природных. Малейшая из птичек, королёк, Своих птенцов отстаивает грудью От страшных сов. А он? От нелюбви И страхи лишние. Благоразумье! РОСС Спокойнее, сестрица! Ваш супруг Умён и добр. Он лучше многих знает, Что делать в наше время. Ничего Я не прибавлю. Времена ужасны, Когда винят в измене и никто Не знает почему; когда боятся Ползущих слухов, не имея средств Опасность уяснить; когда безвестность Колышется кругом, как океан, И всех подбрасывает, как скорлупку. Прощайте. Я вас скоро навещу. Мы у предела. Хуже быть не может, И либо должен наступить конец, Иль наконец настанет облегченье. Прощай, малыш! Храни тебя господь! ЛЕДИ МАКДУФ Отец в живых, а сын осиротел! РОСС Нельзя у вас мне медлить. Я напорчу Себе и вам. Прощайте. Ухожу. (Уходит.) ЛЕДИ МАКДУФ Отец твой умер. Что ты будешь делать? Чем жить? СЫН Чем птички, мамочка, живут. ЛЕДИ МАКДУФ Червями? Мошкарою? СЫН Чем придётся. Как птички. ЛЕДИ МАКДУФ Ах ты, бедный воробей! А ты силков и клеток не боишься? СЫН Не ставят их на бедных воробьев. - Отец мой жив, чтоб ты ни говорила. ЛЕДИ МАКДУФ Нет, умер. Где ты нового возьмёшь? СЫН А где ты мужа нового добудешь? ЛЕДИ МАКДУФ Куплю на каждом рынке двадцать штук. СЫН Чтобы на следующий день продать их. ЛЕДИ МАКДУФ Ты судишь в меру сил своих и всё ж Не по летам умён. СЫН Отец - изменник? ЛЕДИ МАКДУФ. Да. СЫН. А что такое изменник? ЛЕДИ МАКДУФ. Тот, кто клянётся и не держит своего слова. СЫН. И все, кто так делает, изменники? ЛЕДИ МАКДУФ. Да, всякий, кто так поступает, измен- ник и должен быть повешен. СЫН. Все, кто клянётся и не держит своего слова? ЛЕДИ МАКДУФ. Да, все. СЫН. А кто их должен вешать? ЛЕДИ МАКДУФ. Честные люди. СЫН. Так ведь эти изменники попросту дураки! Этих из- менников так много, что они сами могли бы напасть на чест- ных и всех их перевешать. ЛЕДИ МАКДУФ. Спаси тебя господь, бедная мартышка! Где же ты все-таки раздобудешь отца? СЫН. Если б он умер, ты бы плакала. А если бы не плакала, то тогда это был бы хороший знак, что я скоро заполучу нового отца. ЛЕДИ МАКДУФ. Только послушать, что ты мелешь, болтунишка! Входит гонец. ГОНЕЦ Храни нас бог, сударыня. Я вам Неведом, хоть и полон к вам почтенья. К вам близится опасность. Мой совет, Хотя я человек простой: спешите Бежать с детьми. Вам в замке быть нельзя. Бесчеловечно вас пугать. Но много Бесчеловечней не предупреждать. Беда уже близка. Храни вас небо! Я должен скрыться. (Уходит.) ЛЕДИ МАКДУФ Но куда бежать? Я ничего не сделала дурного! Но я забыла: я ведь на земле, Где делать нехорошее похвально И безрассудно совершать добро. Что ж я хочу по-женски защититься Тем, что не причинила людям зла? Входят убийцы. О, что за лица! ПЕРВЫЙ УБИЙЦА Где ваш муж? ЛЕДИ МАКДУФ. Надеюсь, Не в месте воровском каком-нибудь, Где б мог с тобой столкнуться. ПЕРВЫЙ УБИЙЦА Он изменник. СЫН Лжешь, негодяй лохматый! ПЕРВЫЙ УБИЙЦА Ишь какой! Изменника последыш! (Закалывает его.) СЫН Мама, мама! Убили, мамочка! Беги, беги! (Умирает.) Леди Макдуф убегает с криком: "Убийцы!" Убийцы преследуют её. Сцена 3. Англия. Перед дворцом короля. Входят Малькольм и Макдуф. МАЛЬКОЛЬМ Уединимся где-нибудь в тиши И выплачем всё горе. МАКДУФ Лучше вынем Мечи и встанем за несчастный край, Откуда каждый день несётся новый И новый слёзный стон сирот и вдов И заставляет небо содрагаться И как бы над Шотландией рыдать. МАЛЬКОЛЬМ Я плачу лишь о том, чему я верю, И верю лишь тому, что знаю сам. Я выступлю, когда найду опору И время подойдёт. Из ваших слов Мне ясно вот что: этот притеснитель, Чьё имя режет слух, когда-то слыл Порядочным, и вы его любили. Он вам ещё ничем не досадил. Я молод, слаб. Вам ничего не стоит Разгневанному богу принести Меня, невинного ягнёнка, в жертву И тем умилостивить божество. МАКДУФ Я не предатель. МАЛЬКОЛЬМ Но Макбет - предатель. Повиноваться воле короля Ваш долг, долг подчинённого. Простите, Но вашей скрытой сущности никак Не переделают мои догадки. Пресветлы ангелы, хотя из них Пал самый светлый. Оттого что подлость Глядит невинностью, нельзя хотеть, Чтобы невинность изменила внешность. МАКДУФ Конец моим надеждам! МАЛЬКОЛЬМ А ведь с них И начались мои сомненья. Странно, Как вы могли уехать, не простясь С женою и детьми, ценнейшим в жизни? Не гневайтесь, наверно, я не прав И только вынужденно осторожен. МАКДУФ Мой край несчастный, кровью истекай! Насилье, зло, царите безраздельно! На вас не смеет посягнуть добро, Ваш произвол надёжно узаконен. Прощайте, принц! Ценою всех земель Шотландии и всех богатств Востока Не согласился б быть тем подлецом, Каким кажусь я вам. МАЛЬКОЛЬМ Не обижайтесь. Тут не одно лишь недоверье к вам. Страна исходит кровью и слезами Под тяжким игом. Каждый божий день Ей прибавляют раны. Знаю это. Немало, знаю, рук бы поднялось В мою защиту. Англия готова Дать много тысяч войска. А меж тем, Когда бы даже я и сверг тирана И поднял голову его на меч, Не потерпела б родина ущерба И не попала б в худшую беду, Когда на трон взойдет преемник. МАКДУФ Кто он? МАЛЬКОЛЬМ Я сам. Моим порокам нет числа. Когда их выяснят, со мною рядом Макбет, как он ни чёрен, станет бел, Как снег, и вам покажется овечкой. МАКДУФ О нет! Никто из дьяволов в аду С чудовищным Макбетом не сравнится. МАЛЬКОЛЬМ Согласен: он жесток, распутен, лжив, Коварен, необуздан и повинен Во всех семи грехах. Но нет границ Разгулу моему. Мои желанья Не знают удержу. Ещё сильней Моё корыстолюбье. Из корысти Переказнил бы я всю знать страны, Чтоб отобрать её дома и земли. Чем больше б я сокровищ загребал, Тем только б становился ненасытней И заводил бы с лучшими людьми Суды и тяжбы ради их богатства. МАКДУФ Такая жадность хуже и страшней, Чем сластолюбье. Эта ненасытность Сгубила многих королей. И всё ж Шотландия достаточно богата, Чтоб вас законно удовлетворить. Нет, это всё терпимо, если только Есть чем пороки эти уравнять. МАЛЬКОЛЬМ Но их во мне уравновесить нечем - Достоинств нет во мне, вот в чём беда. Что требуется королю? Правдивость, Разумность, справедливость, доброта, Бесстрашье, постоянство, благочестье, А я - собранье всех обратных свойств. Нет, обладай я королевской властью, Я б в царстве всё перевернул вверх дном, Разрушил нравственность, покой, порядок И молоко согласья вылил в ад. МАКДУФ О бедный край! МАЛЬКОЛЬМ Ну как, достоин править, По-вашему, подобный человек? МАКДУФ Достоин ли он править? Жить на свете Он недостоин! Бедный мой народ! Как вырваться теперь тебе на волю И как дождаться лучших дней, когда Твоя надежда, твой прямой наследник Сам низложил себя и запятнал Своё рожденье сделанным признаньем! Отец твой был святейшем королём, А мать стояла чаще на коленях, Чем подымалась с них, молясь всю жизнь. Твои разоблаченья преграждают Мне путь назад в Шотландию. Прощай. Всему конец! О, горькое изгнанье! МАЛЬКОЛЬМ Макдуф, твой гнев, рождённый прямотой, В моей душе рассеял подозренья. Ты чист и прав. Я сердцем всем с тобой. Макбет не раз мне расставлял ловушки И научил не верить ничему. Но ты - другое дело, и отныне Лишь бог судья меж мною и тобой. Я отдаюсь в твоё распоряженье И тут же объявляю клеветой Всё, что возвёл я на себя нарочно, Чтоб испытать тебя. Я не такой. Я девственник ещё, ни разу клятве Не изменял, не трясся над своим, Не то чтоб позавидовать чужому. Я чёрта не предам другим чертям. Мне правда дорога, как жизнь. Впервые Я лгал сегодня, оболгав себя. Всё, что я есть, Макдуф, на самом деле Принадлежит отчизне и тебе. Уже готово войско в десять тысяч Под Сиварда командой, и теперь Мы выступим. Да будет в правом деле Удача нам! Что ж ты молчишь? МАКДУФ Нельзя Перелетать от горя сразу к счастью. Входит врач. МАЛЬКОЛЬМ Ну хорошо. Поговорим потом. - Что, выйдет ли король сегодня, доктор? ВРАЧ Да, принц. Там собралась уже толпа Несчастных в ожиданье исцеленья. Перед болезнью их бессилен врач. А он - едва притронется к больному, И тот здоров. Такая благодать Дана его руке. МАЛЬКОЛЬМ Спасибо,доктор. Врач уходит. МАКДУФ Что это за болезнь? МАЛЬКОЛЬМ Народ зовет Её тут немощью. Угодник божий - Король с ней производит чудеса. Я сам бывал свидетелем нередко, С тех пор как в Англии. Не знаю, чем Он вымолил у неба эту силу, Но золотушных в язвах и прыщах, Опухших, гнойных и неизлечимых Он лечит тем, что молится за них И вешает монетку им на шею. Я слышал, будто этот чудный дар Останется в роду его. Входит Росс. МАКДУФ Не знаешь, Кто это там? МАЛЬКОЛЬМ По платью - наш земляк, А кто, не знаю. МАКДУФ Друг ты мой,откуда? Мой свойственник! МАЛЬКОЛЬМ Теперь и я узнал. Все мы - скитальцы, чуждые друг другу. Верни домой нас, господи! РОСС Аминь! МАКДУФ В Шотландии по-прежнему? РОСС К несчастью. Страна неузнаваема. Она Уже не мать нам, но могила наша. Улыбку встретишь только у блажных. К слезам привыкли, их не замечают. К мельканью частых ужасов и бурь Относятся, как к рядовым явленьям. Весь день звонят по ком-то, но никто Не любопытствует, кого хоронят. Здоровяки хиреют на глазах Скорей, чем вянут их цветы на шляпах, И умирают, даже не болев. МАКДУФ Как верно это всё и как ужасно! МАЛЬКОЛ ЬМ Кто новый пострадавший? РОСС Каждый час Их прибавляет, новости стареют, И я освистан буду за рассказ. МАКДУФ Ну, как моя жена? РОСС Без перемены. МАКДУФ А дети как? РОСС Всё так же. МАКДУФ Изувер Их мира не нарушил? РОСС Не нарушил. Я в мире их оставил. МАКДУФ Не цеди Слова так скупо. Расскажи подробней, Как там дела. РОСС Когда я выезжал С такими тягостными новостями, По слухам, много наших поднялось, И это подтвердилось по дороге. Я заставал передвиженья войск, Которые Макбет готовит к бою. Теперь пора. Спешите. Ваш приход Родит солдат в Шотландии, заставит Вооружиться женщин, чтобы всем Стряхнуть с себя порабощенья бремя. МАЛЬКОЛЬМ Утешь их: мы решили выступать. Нам Англия даёт большое войско И полководца Сиварда, бойца На зависть прочим в христианском мире. РОСС О, если б мог за радость я воздать Такой же вам! Но то, что мне известно. В пустыне мог бы только я провыть, Чтобы никто не слышал. МАКДУФ Это горе Для всех или кого-то одного? РОСС Для всех, кто только наделён душою, Но главное касается тебя. МАКДУФ Но если так, рассказывай скорее! РОСС Но не возненавидь, не прокляни! Ты будешь оглушён сейчас. Такого Ещё не слышал в жизни ты. МАКДУФ О, я Догадываюсь. РОСС Замок твой захвачен, Зарезаны жена и дети все. Подробным описаньем этой бойни Я б умертвил тебя в придачу к ним. МАЛЬКОЛЬМ Всемилостивый боже!.. Друг мой, шляпу Не надвигай на брови. Волю дай Отчаянью. Та скорбь, что не рыдает, Закравшись в душу, сердце разрывает. МАКДУФ Ты говоришь, и дети? РОСС Да, жена И дети, слуги - все, кто им попался, Зарезаны. МАКДУФ А я был далеко! Жена убита тоже? РОСС Ты ведь слышал. МАЛЬКОЛЬМ Макдуф, мужайся и найди исход В достойном мщенье. МАКДУФ Но Макбет бездетен! - Всех бедненьких моих? До одного? О изверг, изверг! Всех моих хороших? Всех, ты сказал? И жёнушку мою? Всех разом? МАЛЬКОЛЬМ В горе будь теперь мужчиной. МАКДУФ Я буду им. Но я и человек, И не могу забыть того, что жизни Давало смысл. И сверху небеса Видали это и не заступились? Из-за тебя убили их, Макдуф. Не их вина, но ты тому причиной. Ты, недостойный, ты на них навлёк Такую гибель, упокой их небо! МАЛЬКОЛЬМ Точи свой меч об этот оселок, Не знай покоя, распаляйся гневом. МАКДУФ Не надо бесноваться на словах И слезы лить, как женщина. О боже, Скорей сведи меня лицом к лицу С моим врагом и демоном шотландцев, И если от меня уйдёт он цел, Прости и ты ему! МАЛЬКОЛЬМ Мужские речи! Теперь пойдём скорее к королю. Поход обдуман, надо лишь проститься. Макбет созрел для гибели, и меч Небесной кары поднят над злодеем: Длиннейшей ночи долгая пора Продлиться может только до утра. Уходят. АКТ V Сцена 1. Дунсинан. Комната в замке. Входят врач и придворная дама. ВРАЧ. Я уже две ночи дежурю с вами и не мог проверить ваших показаний. Когда в последний раз бродила спящая? ПРИДВОРНАЯ ДАМА. После отъезда его величества к войску я это видела довольно часто. Она встаёт с постели, накидывает ночное платье, отпирает письменный стол, берёт бумагу, раскладывает, что-то пишет, перечитывает написан- ное, запечатывает и снова ложится в постель. И всё это не просыпаясь. ВРАЧ. Какое раздвоение всей нашей природы! Пользо- ваться покоем ночного сна и быть охваченной дневной забо- той! Скажите, в этом сонном возбуждении, кроме таких прогулок и названных вами движений, вы не слыхали, чтобы она что-нибудь говорила? ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Этого, сэр, я никому не повторю. ВРАЧ. Напрасно. Мне бы вы могли это сказать не колеблясь. ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Не скажу ни вам, ни кому друго- му, потому что нет свидетеля который подтвердил бы мои слова. Входит леди Макбет со свечою. Смотрите, вот она идет! Это ее обычный вид. И, клянусь вам, она крепко спит. Наблюдайте за ней. Станьте ближе. ВРАЧ. Где взяла она свечу? ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Свеча стояла около ее постели. Спальня всегда освещена. Это ее приказание. ВРАЧ. Видите, глаза ее смотрят на нас! ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Да, но они ничего не видят. ВРАЧ. Что это она делает? Как беспокойно она трет свои руки! ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Это ее привычка. Ей кажется, будто она их моет. Иногда это продолжается целые четверть часа. ЛЕДИ МАКБЕТ. Вот еще пятно. ВРАЧ. Тсс, она говорит! Я запишу все, что она скажет, для памяти. ЛЕДИ МАКБЕТ. Ах ты, проклятое пятно! Ну когда же ты сойдешь? Раз, два... Ну что же ты? Пора за работу. Ада испу- гался? Фу, фу, солдат, а какой трус! Кого бояться? После того как это будет сделано, кто осмелится нас спрашивать? Но кто бы мог думать, что в старике окажется столько крови! ВРАЧ. Вы слышали? ЛЕДИ МАКБЕТ. У тана файфского была жена. Где она теперь? Что это, неужели больше никогда я не отмою этих рук дочиста? Довольно, довольно, милый мой! Ты все погубишь этим вздрагиваньем. ВРАЧ. Дальше, дальше. В жизни ты познала что-то недозволенное. ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Она выдала, чего не должна была говорить. Одно небо знает, какие у нее тайны. ЛЕДИ МАКБЕТ. И рука все еще пахнет кровью. Никакие ароматы Аравии не отобьют этого запаха у этой маленькой ручки! О, о, о! ВРАЧ. Вы слышали этот вздох? Как отягощено ее сердце! ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Я бы не согласилась носить его в груди ни за какие выгоды ее положения. ВРАЧ. Еще бы, еще бы! ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Помоги ей, господи! ВРАЧ. Ее недуг не по моей части. Но я знал лунатиков, ни в чем не повинных, которые спокойно умирали в своих постелях. ЛЕДИ МАКБЕТ. Вымой руки. Надень ночное платье. По- чему ты такой бледный? Повторяю тебе, Банко похоронили. Он не может выйти из могилы. ВРАЧ. Скажите пожалуйста! ЛЕДИ МАКБЕТ. В постель, в постель. Слышишь, стучат в ворота. Идём, идём, идём. Дай мне руку. Сделанного не воротишь. В постель, в постель, в постель. (Уходит.) ВРАЧ. Теперь она ляжет? ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Немедленно. ВРАЧ Недобрая молва кругом. Насилья Всегда ведут к насильственным концам. Больная совесть лишь глухой подушке Свои секреты смеет поверять. Священник больше нужен ей, чем доктор. Прости нас, грешных, господи! За ней Смотреть необходимо. Удалите Все острые предметы. Потрясён Услышанным сейчас! Спокойной ночи. От страшных дум захватывает дух, Но не осмелюсь высказать их вслух. ПРИДВОРНАЯ ДАМА. Спокойной ночи, доктор. (Уходит.) Сцена 2. Местность близ Дунсинана. Барабаны и знамена. Входят Ментейс, Кэтнес, Ангус, Ленокс и солдаты. МЕНТЕЙС Отряды англичан недалеко. Малысольм, Макдуф, Малысольмов дядя Сивард Начальствуют над войском. Все полны Непримиримости. Их огорченья Могли бы мёртвого расшевелить. АНГУС Наверно, мы их встретим по дороге В Бирнамский лес. Туда лежит их путь. КЭТНЕС Что Дональбайн сопровождает брата? ЛЕНОКС Я выяснил, что нет. Я видел лист Со списком близких нам дворян. Меж ними Сын Сиварда и множество юнцов, Мечтающих о боевом крещенье! МЕНТЕЙС Что делает наш деспот? КЭТНЕС Укрепил Свой Дунсинан. Одни предполагают, Что он взбесился. Люди подобрей Находят в этом бешеную храбрость. Одно лишь ясно: что в своих делах Не может он свести концов с концами. АНГУС Так вот когда убийце отлилась Кровь жертв его! В бесчисленных восстаньях Прочёл он приговор своим делам. Ведь не любовь - одни приказы движут Оставшимися у него людьми. Вот наконец когда он убедился, Что титул короля на нём висит, Как мантия гиганта на воришке. МЕНТЕЙС Понятно, как клянёт он сам себя И всё на свете, если поразмыслить, Чем полон он, что делается в нём! КЭТНЕС Так в путь, друзья! Пойдём, изъявим верность Тому, кто заслужил её, - врачу Больной страны, и чтоб её очистить, Прольём за родину всю нашу кровь. ЛЕНОКС По крайней мере, столько, сколько нужно, Чтоб цвет венчанный не остался сух И захлебнулся и погиб лопух. Итак, вперёд, к Бирнаму! Уходят. Сцена 3. Дунсинан. Комната в замке. Входят Макбет, врач и свита. МАКБЕТ Не доносите больше ничего. Пусть все бегут. Покамест лес Бирнамский Не двинулся на Дунсинанский холм, Мне страх неведом. Что в Малькольме этом? Не женщиною разве он рождён? Всезнающие духи мне сказали: "Никто из тех, кто женщиной рождён, Макбет, тебе не страшен, будь спокоен". Бегите ж, таны лживые, толпой На сторону английских сластолюбцев. Не дрогнет сердце у меня в груди, Ничто мне не опасно впереди. Входит слуга. Чтоб чёрт тебя обуглил, беломордый! Ты отчего так бледен? Вот глупец! СЛУГА Там десять тысяч... МАКБЕТ Видимо, таких же Глупцов, как ты? СЛУГА Нет, государь, - солдат. МАКБЕТ Ты бел, как холст. Ступай и нарумянься. Солдат, ты говоришь? Каких солдат? Каких солдат, ничтожество? СЛУГА Английских. МАКБЕТ Пошёл ты к чёрту! Слуга уходит. Сейтон! - А в душе Я сам встревожен. - Сейтон! - Эта битва Меня погубит или утвердит. Я пожил на своём веку. Я дожил До осени, до жёлтого листа. На то, что скрашивает нашу старость - На преданность, любовь и круг друзей, - Не вправе я рассчитывать. Проклятья, Прикрытые трусливой лестью, - вот Что мне осталось да дыханье жизни, Которую б не прочь я прекратить, Когда бы с нею мог расстаться. - Сейтон! Входит Сейтон. СЕЙТОН Здесь, государь. МАКБЕТ Что нового? СЕЙТОН Увы, Известья подтвердились. МАКБЕТ Буду биться, Пока не снимут мяса мне с костей. Дай мне мой панцирь. СЕЙТОН В нем еще покамест Нет надобности. МАКБЕТ Я вооружусь. Пошли побольше конных. Пусть объедут Окрестности. На месте вешай всех, Кто скажет про опасность. Дай мой панцирь. Сейтон уходит. Ну, как больная, доктор? ВРАЧ Государь, Она не так больна, как вихрь видений Расстраивает мир её души. МАКБЕТ Избавь её от этого. Придумай, Как удалить из памяти следы Гнездящейся печали, чтоб в сознанье Стереть воспоминаний письмена И средствами, дающими забвенье, Освободить истерзанную грудь От засоряющих её придатков. ВРАЧ Тут должен сам больной себе помочь. МАКБЕТ Так выбрось псам свои лекарства! Возвращается Сейтон с офицером. Сейтон! Стяни броню на мне. Подай копьё. Ты выслал верховых? - А таны, доктор, Бегут к врагам. Когда б ты распознал Болезнь страны и на ноги поставил Её, как встарь, я похвалой тебе Надолго бы греметь заставил эхо. (Пытаясь снять доспехи, Сейтону.) Сними броню! - Каким же ревенём Или листом александрийским, доктор, Очистить край от этих англичан? О них ты слышал? ВРАЧ Как же, повелитель. Приготовленья ваши нам дают Понятье о вторженье. МАКБЕТ (Сейтону и офицеру) Понесите Ненужную броню за мною вслед. Я смерти не боюсь, пока не сдан Бирнамской роще замок Дунсинан. Все, кроме врача, уходят. ВРАЧ Когда б из замка я убрался цел, В него я вновь вернуться б не хотел. (Уходит.) Сцена 4. Бирнамский лес. Барабаны и знамена. Входят Малькольм, Сивард-отец и Сивард-сын, Макдуф,Ментейс, Кэтнес, Ангус, Ленокс, Росс и солдаты. МАЛЬКОЛЬМ Друзья, я верю, близок день, когда Жилища наши станут безопасны. МЕНТЕЙС В том нет сомненья. МАЛЬКОЛЬМ Это что за лес? МЕНТЕЙС Бирнамский, принц. МАЛЬКОЛЬМ Пусть каждый воин срубит По ветви и несет перед собой. Скрыв нашу численность, мы тем обманем Противника. СОЛДАТЫ Сейчас исполним все. СИВАРД Как видно, деспот так в себе уверен, Что укрепляет Дунсинан, решив Выдерживать осаду. МАЛЬКОЛЬМ Это ставка Последняя. Вне укрепленных стен Кто может, все, от мала до велика, Бегут, и только этот гарнизон Остался с ним, служа по принужденью. МАКДУФ Увидим по исходу. А пока Доверимся солдатской нашей хватке. СИВАРД По счастию, пора недалека, Когда мы выясним наверняка, Кто истинный союзник, кто наш враг. Гаданьями тут не помочь никак. Исход войны решит последний бой, Которого и жду я всей душой. Уходят. Сцена 5. Дунсинан. Внутри крепости. Входят с барабанным боем и знаменами Макбет, Сейтон и солдаты. МАКБЕТ Повесь вдоль стен знамена наши. Всюду По-прежнему я слышу крик: "Идут!" Смеется над осадой эта крепость. Пусть окружат нас. Голод и болезнь Их уничтожат. Если б наши таны Их не усилили, я, не смутясь, Одной бы вылазкой отбил их натиск. Женские крики за сценой. Что там за шум? СЕЙТОН Крик женщин, государь. (Уходит.) МАКБЕТ А я совсем утратил чувство страха. Бывало, не шутя я леденел От вскрика ночью, а от страшных сказок Вздымались волосы на голове. С тех пор я ужасами сыт по горло, Чудовищность сродни моей душе. Что может напугать ее? Возвращается Сейтон. Откуда Кричали? СЕЙТОН Королева умерла. МАКБЕТ Не догадалась умереть попозже, Когда б я был свободней, чем сейчас! Мы дни за днями шепчем: "Завтра, завтра" Так тихими шагами жизнь ползет К последней недописанной странице. Оказывается, что все "вчера" Нам сзади освещали путь к могиле. Конец, конец, огарок догорел! Жизнь - только тень, она - актер на сцене. Сыграл свой час, побегал, пошумел - И был таков. Жизнь - сказка в пересказе Глупца. Она полна трескучих слов И ничего не значит. Входит гонец. Ты явился Работать языком. Руби скорей! ГОНЕЦ Не знаю, государь, как и сказать. МАКБЕТ Скажи скорей. ГОНЕЦ Я был сейчас в дозоре И вдруг увидел, как Бирнамский лес Как бы задвигался. МАКБЕТ Обманщик подлый! Гонец Казните гневом, если я соврал. Пойдемте покажу. В трех милях виден Навстречу замку шествующий лес. Шагающая роща. МАКБЕТ Если это Обман, повешу тут же на суку, Чтобы живьем от голода ты высох, А если правда, сам меня повесь. Теперь я начинаю сомневаться. Я веровал в двусмысленность. Меня Поймал на правде дьявол, обнадежив: "Спокоен будь, пока Бирнамский лес Не двинулся на Дунсинан". И что же? Какой-то лес идет на Дунсинан. К оружию, к оружию - ив поле! Коль скоро то, что он сказал, не ложь, Ни здесь, ни там спасенья не найдешь. Я жить устал, я жизнью этой сыт И зол на то, что свет еще стоит. Бить сбор! Тревогу! Если гибель мне, Хочу погибнуть в воинской броне. Уходят Сцена 6. Там же. Равнина перед крепостью. Барабаны и знамена. Входят Малькольм, Сивард-отец, Макдуф и их войско с ветвями. МАЛЬКОЛЬМ Мы перед замком. Бросим ветви прочь И явимся без лиственных прикрытий. (Сиварду.) Вам, дядя, с вашим сыном начинать В передовом отряде. Мы с Макдуфом Все прочее закончим, как о том Условлено. СИВАРД Желаю вам удачи. И если мы его не разобьем, Туда нам и дорога, поделом. МАКДУФ Пускай трубят горнисты во весь дух, Чтоб оглушить предвестьем смерти слух. Уходят. Сцена 7. Другая часть равнины. Шум битвы. Входит Макбет. МАКБЕТ Я как цепной медведь. Бежать нельзя, Но буду защищаться от облавы. Кто женщиною не рожден? Лишь он Мне страшен. Входит молодой Сивард. МОЛОДОЙ СИВАРД Назови свое мне имя. МАКБЕТ Ты задрожишь, узнав его. МОЛОДОЙ СИВАРД О нет, Будь это имя хуже самых страшных Имен в аду! МАКБЕТ Меня зовут Макбет. МОЛОДОЙ СИВАРД Сам дьявол не сумел бы ненавистней Моим ушам назваться. МАКБЕТ И страшней. МОЛОДОЙ СИВАРД Неправда, лжешь, презренный притеснитель! Мечом я докажу, что ты не прав. Они бьются, молодой Сивард падает мертвый. МАКБЕТ Ты женщиной рожден. Каким мечом Ни угрожал бы женщиной рожденный, Я буду цел без всякой обороны. (Уходит.) Шум битвы. Входит Макдуф. МАКДУФ Вот где шумят. Мучитель, покажись Когда б ты пал не от моих ударов, Меня бы продолжали посещать Не отомщенные навеки духи Моей жены и маленьких детей. Я не могу рубить крестьян наемных. Явись, Макбет, иль я вложу назад В ножны свой меч, не побывавший в деле. Ты где-то там - по выкрикам сужу, Что там боец испытанный дерется. Судьба моя, мне Макбета найди, Другого счастья в жизни мне не надо! (Уходит.) Шум битвы. Входят Малькольм и старый Сивард. СИВАРД Сюда, принц. Замок сдался без борьбы. Их люди рубятся в обоих станах. Я танов храбростью не нахвалюсь - Мы выиграли без труда сраженье. Еще немного - и конец. МАЛЬКОЛЬМ Наш враг В душе за нас. СИВАРД Мой принц, войдемте в замок. Уходят. Шум битвы. Сцена 8. Там же. Другой конец равнины. Входит Макбет. МАКБЕТ Зачем, подобно римскому безумцу, Кончать с собою, бросившись на меч? Пока живых я вижу, лучше буду Их убивать. Входит Макдуф. МАКДУФ Сюда, проклятый пес! МАКБЕТ Из всех людей я лишь с одним тобой Встречаться не хотел. И так уж кровью Твоих домашних дух мой отягчен. МАКДУФ Я слов не нахожу. Тебе их скажет Мой меч. Ты негодяй, какому нет Достойного названья. Они бьются. МАКБЕТ Труд пропащий. Ты легче можешь воздух поразить, Чем нанести своим мечом мне рану. Бей им по уязвивым черепам - Я защищен заклятьем от любого, Кто женщиной рожден. МАКДУФ Так потеряй Надежду на заклятье! Пусть твой демон, Которому служил ты подтвердит: До срока из утробы материнской Был вырезан Макдуф, а не рожден. МАКБЕТ Язык отсохни, это возвестивший! Он сразу мужество во мне сломил! Не надо верить прорицаньям ада, Проклятье им за их двоякий смысл! Слова их не обманывают слуха, Чтоб тем полней надежды обмануть. Я не дерусь с тобой. МАКДУФ Так сдайся,трус! Останься жить диковинкою века. Твое изображенье на шесте Поставим мы, как выставляют чудищ, И выведем под вывескою: "Здесь Тирана можно видеть". МАКБЕТ Я не сдамся. Перед Малькольмом землю целовать И яростной толпы проклятья слушать? Хотя Бирнам напал на Дунсинан И не рожден ты женщиной, мой недруг, Мне хочется, свой щит отбросив прочь, Пробиться напролом в бою с тобой, И проклят будь, кто первый крикнет "Стой!" Удаляются, сражаясь. Шум битвы. Отбой. Трубы. Входят с барабанным боем и знаменами Малькольм, Сивард-отец, Росс, Ленок с,Ангус, Кэтнес, Ментейс и солдаты. МАЛЬКОЛЬМ Хотел бы я, чтоб были невредимы Отсутствующие. СИВАРД Нельзя без жертв. Но по тому, что вижу я, победу Купили мы недорогой ценой. МАЛЬКОЛЬМ Нет сына вашего и нет Макдуфа. РОСС Ваш сын уж заплатил солдатский долг. Ой юношею жил и умер мужем, Что он неоспоримо доказал Бесстрашием в последнюю минуту. СИВАРД Так он убит? РОСС И с поля унесен. Не меряйте его заслуги горем, А то безмерна будет ваша скорбь. СИВАРД Он ранен спереди? РОСС Да, в лоб. СИВАРД Он будет Воителем господним. Сыновьям, Когда б я больше, чем волос, имел их, Я б лучшей смерти не желал. Вот мой Надгробный звон по нем. МАЛЬКОЛЬМ О нет, я память Его сильнейшей скорбию почту. СИВАРД Скорбеть сильней обозначает слабость. Он пал в бою, он с честью смерть нашел, Он честно жил и с жизнью счеты свел. Да будет с ним господь. Входит Макдуф, неся голову Макбета. Вот утешенье. МАКДУФ Живи, Малькольм! Теперь ты наш король. Вот голова злодея. Край свободен. Вокруг тебя, как жемчуг на венце, Цвет королевства. Братья, грянем хором От всей души: "Да здравствует король Шотландии!" ВСЕ Да здравствует шотландский Король! Трубный туш. МАЛЬКОЛЬМ Не будем тратить время. Всем Спасибо за любовь и помощь. Таны И родственники, я решил ввести В Шотландии впервые графский титул И вам его даю. Нам надлежит Вернуть друзей, бежавших от гонений, К себе на родину. Переловить Пособников и близких кровопийцы И дьявола в венце, его жены, Которая сама, как полагают, Покончила с собой. Хоть дел не счесть, Надежда есть, что лишь найдется время, Мы с божьей помощью займемся всеми. Друзья, еще раз низкий вам поклон, Всех просим на коронованье в Скон. Трубы. Уходят. Шекспир В. Полное собрание сочинений: В 14т. Т.8, М.: Терра, 1994, сс.471-632 ISBN 5-85255-300-Х (т. 8) ISBN 5-85255-192-9 Комментарии А.Аникста Как ни странно это теперь для нас, "Макбет" был написан Шекспиром для того, чтобы его труппа могла угодить королю. Внешние обстоятельства возникновения трагедии таковы. В 1603 г. умерла королева Елизавета. На престол вступил Иаков I, сын казненной шотландской королевы Марии Стюарт. Проводя политику укрепления абсолютизма, новый монарх, в частности, решил взять под свой непосредственный контроль театры. Он отменил право вельмож оказывать им покровительство. Отныне только члены царствующего дома могли патронировать актерские труппы. Этим последним были выданы новые патенты, разрешавшие публичные и придворные представления, причем труппы были переименованы. Самой высокой чести удостоилось актерское товарищество "слуг лорда-камергера", к которому принадлежал Шекспир. Отныне оно стало труппой самого короля и актеры получили звание "слуг его королевского величества". На рубеже XVI-XVII вв. большое место в театральной жизни Лондона заняли два театра, в которых актерами были мальчики-хористы певческих капелл. Они составляли опасную конкуренцию для трупп взрослых актеров, и Шекспир не без горечи отметил это в "Гамлете" (II, 2, разговор Гамлета с Розенкранцем и Гильденстерном). Одна из групп мальчиков, игравшая в театре Блекфрайерс, поставила в 1605 г. пьесу Джорджа Чепмена, Бена Джонсона и Джона Морстона "Эй, на Восток!" При дворе в ней усмотрели непозволительные насмешки над шотландцами, о чем было доложено королю. Иаков I принял это за косвенный выпад против его персоны, разгневался и приказал посадить авторов в тюрьму. Следующий промах труппы привел к ее роспуску. "Слуги его королевского величества", часто выступавшие при дворе, сочли, что при сложившейся ситуации они только выиграют, если поставят пьесу на шотландскую тему. Написание пьесы взял на себя главный драматург театра - Шекспир. Дело было тонкое, политическое. Надо было учесть многое. Во-первых, показать, что шотландцы отнюдь не только объект для насмешек, во-вторых, польстить королю, в-третьих, подчеркнуть давние исторические корни установленной Иаковом I унии между Англией и Шотландией, в-четвертых, откликнуться на идеологическую политику нового короля, выступившего с "учеными" трактатами о ведьмах и колдовстве. В пьесе, созданной Шекспиром, все это так или иначе отражено. Сюжет он выбрал из истории Шотландии. В тексте пьесы содержится предсказание о том, что потомки Банко будут королями, а один из них объединит под своей державой два королевства - Англию и Шотландию (IV, 1). Спасение Шотландии от деспотизма Макбета приходит из Англии, куда бежали Малькольм и Макдуф и откуда они идут, при поддержке англичан, походом на короля-убийцу. А его злодейства связаны с влиянием на него ведьм, от коих исходит всяческая скверна. Для нынешнего читателя и зрителя все это не имеет никакого значения, тогда как для современников Шекспира трагедия была произведением, полным аллюзий, из которых здесь перечислены наиболее существенные. Время создания трагедии - 1606 г. Впервые она была напечатана лишь после смерти Шекспира в фолио 1623 г. Но в апреле 1610 г. ее уже видел на сцене Саймон Форман, оставивший в своем дневнике запись о спектакле. Сюжет заимствован из "Хроник Англии, Шотландии и Ирландии" Р.Холиншеда, постоянно служившей Шекпиру источником исторических сведений при создании драм из прошлого его страны. В изображении судьбы своего главного героя Шекспир следовал биографии Макбета, изложенной Холиншедом. Но весь эпизод убийства короля Дункана основан на другой части хроники, рассказывающей об умерщвлении короля Дуффа феодалом Дональдом. Полное драматизма повествование летописца легко укладывалось в сюжет пьесы, но Шекспир усилил его выразительность, сконцентрировав события. Это относится, во-первых, к начальным моментам пьесы, где Шекспир объединил в один эпизод три разделенных временем события: восстание Макдональда, вторжение норвежского короля Свено и нападение войск Канута на шотландцев (I, 2). Вообще время развития событий сильно сокращено Шекспиром. Макбет царствовал семнадцать лет, а в трагедии его правление длится гораздо меньше, хотя годы его царствова- ния точно не обозначены. Из других изменений, произведенных Шекспиром, отметим такие: Макдональд сам покончил с собой, в трагедии его убивает Макбет; у Холиншеда убийство короля совершают подосланные слуги, у Шекспира - сам Макбет. У Холиншеда убийство Банко происходит после пира у Макбета, у Шекспира Банко погибает на пути к Макбету. Эти изменения усиливали драматизм событий, давали возможность более яркого выявления характеров, в обрисовке которых Шекспир также не во всем следовал за источником. В повествовании Холиншеда Макбет представлен мудрым и справедливым правителем. Шекспир сделал Макбета законченным воплощением политического деспотизма. Более всего самостоятельность Шекспира по отношению к своему источнику проявилась в создании образа леди Макбет. У Холинешда ей посвящена буквально одна фраза. Рассказывая о честолюбии Макбета, летописец добавил: "Но особенно растравляла его жена, добивавшаяся, чтобы он совершил это, ибо она была весьма честолюбива и в ней пылало неугасимое желание приобрести сан королевы". Вот и все. Из одной этой фразы творческое воображение Шекспира создало образ леди Макбет. Из истории драматург ничего не мог узнать о последующей судьбе жены Макбета. Ее безумие и смерть "выдуманы" Шекспиром. Изменил он и характер Банко, придав ему больше благородства. Исторический Банко был соучастником Макбета в убийстве короля Дункана. У Шекспира он освобожден от всех черт, которые делали его не меньшим преступником, чем Макбет. В хрониках государственные и политические проблемы стояли на первом плане. В трагедиях, сюжеты которых также были историческими, центр тяжести переносите> Шекспиром на характеры. Это не значит игнорирования реальных исторических условий, в которых действуют герои. Шекспир и здесь твердо стоит на почве действительности. Но если в хрониках трагическим субъектом является государство, переживающее кризис, то в трагедиях драматизм сконцентрирован на переживаниях героев. Кризисы происходят в их душах. Однако психологические и этические проблемы трагедий никогда не отрываются Шекспиром от социальной почвы, порождающей их. Страсти героев обусловлены всем складом общественных отношений эпохи. Социальная действительность не является далеким фоном основного действия, она все время перед нами, ибо она составляет почву, на которой живет и действует герой. Мир его личных переживаний связан с миром общественных отношений, а эти последние не ограничены какой-нибудь одной социальной ячейкой, например семьей. Герой стоит на самой вершине социальной пирамиды. И если это зло овладевает его душой, то от совершаемых им преступлений, от его ошибок и грехопадений сотрясается все общественное здание. Более того, не только все государство вовлечено в поток трагических событий. Если творится дурное, то конвульсия сотрясает небеса и землю. Когда зло овладевает душой человека, сама природа корчится от мук. С особой силой эта космическая масштабность трагического предстает у Шекспира в "Короле Лире" и "Макбете". Если в трагедии Лира поэтическим образом возмущения природы является буря, то в "Макбете" это воплощено в образе ведьм. Что представляют собой зловещие фигуры ведьм? Просто ли это уступка гуманиста Шекспира обскурантизму короля, распространявшего веру в колдовство? Или проявление предрассудков самого Шекспира? Но если это так, почему же мы, люди просвещенного времени, чуждые наивных заблуждений прошлого, не воспринимаем вещих жен как досадную деталь, портящую фасад величественного здания трагедии, а видим в них ее неотделимую часть? Потому что, каковы бы ни были предрассудки Шекспира и его современников, ведьмы в "Макбете" не бытовые фигуры, а образы символические и поэтические. Наше сознание не нуждается в подтверждении их бытовой реальности, ибо они есть реальность поэтическая. Они реальны и в то же время нереальны. Они не существуют вне сознания Макбета и Банко, которым прорицают их зловещую судьбу, корону и смерть, но только по-разному: Макбету - духовную смерть и непрочную власть, Банко - физическую гибель и прочную власть в потомстве. Уже самый зачин трагедии вводит нас в ее атмосферу. Страшный хоровод ведьм предвещает чудовищное попрание человечности. Зло, которое они воплощают, коренится в самом низменном, что есть в природе. Их уродство - символ всего безобразного в жизни. У них есть свой страшный юмор, их чудовищные шутки связаны со смертью, и для них высшая радость - хаос бессмысленных убийств и жестоких страданий. Они хихикают от зрелища повешенных и потирают костлявые руки, чуя запах человеческой крови. Речи их полны бессмыслицы, но так и должно быть, ибо они воплощают ту стихию жизни, где разум бессилен, где царит слепая страсть и человек оказывается игрушкой примитивных темных инстинктов, подстерегающих то роковое мгновение, когда они смогут полностью завладеть его душой. И, как это постоянно бывает в великих творениях Шекспира, одна деталь, подобно молнии, своей вспышкой освещает все. Зачем ведьмы появляются одновременно перед Макбетом и Банко? Ведь они то мрачное, что дремлет в душе Макбета, но не Банко. Но для того они и возникают перед обоими танами, чтобы мы увидели, как по-разному те воспринимают их. Слова вещих жен пробуждают дурные страсти Макбета, они - его собственные темные мысли, а для Банко их зловещие фигуры - лишь "пузыри, которые рождает земля, как и вода" (I, 3). Поэтическая символика трагедии подчеркивает с самого начала борьбу добрых и дурных начал. Борьба этих начал происходит и в душе Макбета. Макбет творит злодейские дела, но он не злодей типа Ричарда III, Яго или Эдмонда. Те были обделены природой или обществом. Они чувствовали себя ущемленными, сознавали свою неполноценность. Макбет ни в чем не ущемлен. Он предстает перед нами вначале как воплощение подлинной человеческой мощи. У него есть и сила, и мужество, и поприще для применения их. Его доблести вызывают всеобщее восхищение, успех сопутствует ему, и подвиги его награждаются по достоинству. Но в душе его гнездится червь честолюбия. Чем больше он получает, тем большего хочет. И хотя он поистине прекрасен таков, как он есть, ему начинает казаться, что его человеческие достоинства по-настоящему не оценены. Ему нет равных в доблестях, украшающих воителя. Он царственный человек. Рядом с ним мелким выглядит даже сам король Дункан, со всем своим добросердечием и уважением к чужим заслугам. В душе Макбета загорается желание увенчать свою человеческую царственность королевским саном. В этом он прямая противоположность Лиру. Тот захотел утвердить свое человеческое величие, отдав власть и корону. Макбет жаждет утвердить себя как человека, став королем. Но к трону для Макбета нет прямого и честного пути, каким он всегда шел до сих пор. Дорогу ему преграждает не только сам Дункан, но и названный им наследник - принц Малькольм. В душе Макбета начинается борьба. Хотя Макбет стал для нас таким же воплощением честолюбия, как Отелло - ревности, в том-то и дело, что честолюбие не составляет существа натуры героя. Подобно тому как Отелло от природы не ревнив, так и не честолюбив по своей природе Макбет. В его натуре главным было свободное проявление своей человеческой мощи. Обстоятельства, однако, привели к тому, что он столкнулся с противоречием - достоинства человека не сочетаются с равноценным общественным положением. В этом отношении Макбет решительно отличается от Ричарда III. Жестокий горбун не имел никаких формальных и человеческих прав на то, чтобы стать выше всех в стране. Он узурпировал эти права, действуя коварно и жестоко. Законных прав Макбет тоже не имеет. Но он считает, что имеет естественное право по своим личным достоинствам. Трагедия Макбета состоит в том, что гибнет прекрасный, подлинно великий человек. Честолюбие Макбета порождено не пустым, необоснованным тщеславием. Оно является таким же уродливым извращением понятия о человеческом достоинстве, как у короля Лира. Но Лира мы видим с самого начала уже во власти ложных понятий, от которых он потом, пройдя через страдания, освобождается. Его крестный путь - это трагедия очищения. Трагедия Макбета в том, что он становится на путь преступлений, оскверняющих его душу. Он все глубже вязнет в тине бесчеловечности, доходя до полного отупения чувств. И все же он остается человеком. Есть одна черта, вернее всего открывающая нам отношение Шекспира к его героям. Это - их поэтичность и музыкальность. Шекспировские злодеи лишены чувства прекрасного. Они умны, смелы, решительны, но дух поэзии задевает их лишь извне. Те же Ричард, Яго, Эдмонд вполне подтверждают это. Но там, где мы слышим голос поэзии, где музыкой полны речи героя, там перед нами люди, сохранившие человечность. Она может быть замутнена дурными страстями, но мы ощущаем, что основу духовного мира такого героя составляет врожденное знание подлинных человеческих ценностей. Прямое подтверждение этому в отношении Макбета исходит не от кого иного, как от его собственной жены. Когда она говорит, что он "от природы молочной незлобивостью вспоен" (I, 5), то выявляет существо натуры Макбета. Пусть в ее глазах это недостаток, мы понимаем, что именно эта "слабость" не только делает Макбета человеч- ным, но и составляет причину его трагических душевных мук. Шекспировские злодеи-макиавеллисты человеческих ценностей не признавали. Они не верили ни в любовь, ни в дружбу, ни в долг, ни в честь. Для них это пустые слова. А Макбет знает всему этому цену. Он содрогается уже от одной мысли, что он нарушит нравственные законы. Но в том-то и дело, что в сознании Макбета произошло смешение истинных и человеческих ценностей. Чем воздействует на него леди Макбет? Соблазнами власти? Нет. Она взывает к его гордой вере в свое человеческое достоинство. Возвыситься как человек - вот чего хочет Макбет. Но, как мы знаем, путь, избранный им для этого, оказался ложным. Предчуствие этого с самого начала жило в душе Макбета. Он сознает, что должен нарушить долг подданого, обязанности гостеприимства, закон чести и, главное, самый принцип человечности. В нем нет недостатка мужественности. Начало трагедии показывает нам Макбета-воина. Без колебаний, рискуя жизнью, шел он в бой. Ему ничего не стоило вспороть живот врага, отрубить ему голову и водрузить ее на копье над башней. Он делал это, добиваясь победы в честном бою, сражаясь против бесчестного мятежника. Но теперь мятежник он сам, и борется он не в открытую, а с коварством предателя и убивает беззащитного. Такой способ действий противен натуре Макбета. Поэтому он колеблется, перед тем как убить Дункана, и испытывает потрясение, пролив его кровь. Отныне душа его не будет знать покоя. Он сознает, что навсегда лишил себя его, "зарезал свой сон". Бесчестно убив другого, Макбет совершил моральное убийство. Но трагедия не только в этом. Уже в первом большом монологе Макбет говорит о яде, отраве, губящей не тело, а душу: "Возмездье рукой бесстрастной чашу с нашим ядом подносит нам же" (I, 7). Одно убийство влечет за собой и другие. Первое же злодейство Макбета оказывается не единственным: он убивает не только Дункана, но и слуг, охранявших короля. А дальше начинается вакханалия убийств, все более подлых и жестоких, - жертвами Макбета оказываются его друг Банко, жена и сын Макдуфа. Правда, их Макбет приканчивает не собственными руками, но от этого его вина не меньше. Кровь жертв пятнает его, и если те, кто выполняет волю Макбета, делают это с жестоким безразличием, то сам он ощущает моральное бремя злодеяний. К чему же приходит Макбет? К самой страшной для него трагедии. Ее своеобразие определяется тем, что Макбет до конца остается героической личностью. Его последнее прибежище - мужество. Это единственное, что осталось у него. И хотя все против него - земля и небо, природа и люди, - и хотя ему уже не за что бороться, он не сдается. В бой он бросается отнюдь не для того, чтобы найти смерть. Выстоять, победить, несмотря ни на что, - вот чего он хочет, даже тогда, когда сознает, что, собственно, отстаивать ему нечего, кроме своего опустошенного "я". Но и последнее, что осталось у Макбета, - его мужество - оказывается сломленным, когда он встречается в бою с Макдуфом и тот говорит, что не рожден женщиной. Теперь только ярость отчаяния владеет Макбетом, когда он сражается с Макдуфом и погибает. Смерть Макбета - это гибель без нравственного очищения, какое озарило страдальческий путь Лира, и без про- светляющего примирения, осенившего последнее дыхание Отелло. Это гибель полная и беспросветная. В этом смысле "Макбет" - самая мрачная из всех трагедий Шекспира, ибо здесь представлена полная моральная гибель человека. Леди Макбет во многом подобна своему мужу. Она также не обычная "злодейка". Среди женщин она выделяется красотой, как Макбет возвышается над всеми своими мужественными достоинствами. Они стоят друг друга по своим внешним совершенствам, и в этом смысле образуют идеальную пару. Так же как Макбет хотел увенчать свои доблести властью, так мечтает она о том, чтобы ее красоту увенчала корона. Мы не поймем ничего в ее характере, если не увидим ее женской красоты. О своей женственности она настойчиво напоминает сама. Но у этой царственной женщины сердце окаменело. Так же как Макбет, она живет только для себя, для своей красоты. Ее честолюбие равно честолюбию Макбета. Но не превосходит его. Это необходимо подчеркнуть со всей силой, ибо нередко неправильно представляют, будто она одна повинна в том, что Макбет вступил на кровавый путь. Нет, в этом они были едины и равны. Если верить ее словам, то первоначально именно Макбет зажег в ней огонь честолюбия. Все ее чувства подчинены честолюбию. Даже любовь ее честолюбива. Она любит Макбета за то, что он превосходит всех других людей. Ей важна не та радость, которую любящая женщина получает от ответных чувств мужчины, а его способность возвысить себя и заодно ее. Она хочет быть женой первого человека в государстве. Такая любовь бывает, она по-своему может быть искренней и сильной, но, конечно, представляет собой извращение истинной любви. Отличает ее от Макбета решительность. Ее честолюбие - действительно страсть, слепая, нетерпеливая и неукротимая. Она железная женщина, дьявол в прекрасном облике. Если честолюбие Макбета - это страсть, борющаяся с его нравственным сознанием, то в ней - это мания, уничтожившая все остальные чувства. Моральных понятий она начисто лишена. Все кажется ей простым. Макбет сознает преступность своих поступков, для нее же никаких моральных препон не существует: вода смоет с рук пятно преступно пролитой крови (II, 2). Нужно только сделать так, чтобы не оставалось видимых следов злодеяния, и тогда его как не было. Но если леди Макбет ни сердцем, ни умом не в состоянии понять, что она преступила грань человечности, то сама природа в ней возмущается. Она нарушила ее законы и расплачивается за это безумием. Леди Макбет безумна иначе, чем Офелия или король Лир. Ее сознание не пробуждается. Она бродит как сомнамбула. Раньше ее одержимость была такова, что леди Макбет не боялась пролить кровь, в безумии ее преследует одна мысль - стереть невидимые кровавые пятна с рук, но не только вода не в состоянии смыть их, их не смоют все ароматы Аравии. Она была убеждена, что можно уничтожить все следы преступления. Оказалось же, что они неистребимы. След остается в самом человеке, и от этого ему никуда не уйти. Душевная опустошенность наступила у нее задолго до того, как это произошло у Макбета. Все в леди Макбет бездушно - ее красота, женственность, любовь, че- столюбие и ее безумие. Вот почему она ни на миг не вызывает симпатий. В этом отношении ее любопытно сравнить с Клеопатрой. У египетской царицы не было добродетели, честности, смелости, и красота и любовь ее были окрашены порочностью. Но при всех своих пороках она женщина и человек. У леди Макбет нет пороков, но нет и человечности. Она вся - порок. Природа человека не в состоянии вынести этого. Вот почему леди Макбет сходит с ума и умирает. Леди Макбет - самое сконцентрированное у Шекспира выражение зла, овладевшего человеческим существом. От Ричарда III, Таморы и мавра Арона ("Тит Андроник") тянется нить к шотландской королеве. Не было у Шекспира ни одного злодея и злодейки, так предельно воплощающих зло в человеческой натуре. И нет у Шекспира образа, вызывающего равное возмущение своей бесчеловечностью. Даже Ричард III в какие-то моменты по-человечески интересен; в Яго тоже остается что-то, делающее возможным хотя бы понять его. Но леди Макбет вызывает холодную отчужденность. Она воспринимается как существо иной породы, чем человек. И это тем более так, ибо она женщина. Самое прекрасное, что мы связываем с женственностью, - любовь и материнство - преданы ею во имя призрака власти и иллюзорного величия. Ее любовь направлена лишь на то, чтобы побудить Макбета к преступлению, и она сама признается, что разбила б голову собственному младенцу, лишь бы не нарушать преступной клятвы убить короля (I, 7) Женщина, способная убить собственное дитя, - страшнее этого бесчеловечности не может быть. В трагедии это только слова, образ, вложенный в уста леди Макбет. Но она в самом деле способна убить самое дорогое: она отравляет душу Макбета и в миг, когда могла бы спасти его, подталкивает к бездне, в которую падает вместе с ним. Макбет и его жена показывают, как ужасно зло, овладевающее человеческими душами. Но зло не всесильно. Если в одном отношении "Макбет" самая мрачная из великих трагедий Шекспира, то в другом - более обнадеживающая, чем "Гамлет", "Отелло" или "Король Лир". Ни в одной из них злу не противостоит так много людей, как в "Макбете", и нигде они не активны в такой мере, как здесь. Против Макбета и его жены, поправших человечность, восстает все общество. С ними вступают в борьбу не одиночки, а вся страна. Враги Макбета сознают, что они ведут борьбу не столько за династические интересы против короля-узурпатора, сколько за человечность вообще. Драматический конфликт в "Макбете" особенно наглядно обнаруживает отличие Шекспира от последующей драмы, в которой ставились психологические и моральные проблемы. Там борьба замыкалась в кругу душевных и нравственных переживаний. У Шекспира эта борьба захватывает все общество. Яснее всего мы видим это в эпизоде встречи Малькольма и Макдуфа (IV, 3). Некоторые критики пытались преуменьшить значение данной сцены, ссылаясь на то, что диалог Малькольма и Макдуфа почти дословно заимствован из хроники Холиншеда. Это действительно так. Но довольно плоское морализаторство летописца обретает у Шекспира глубокое значение, ибо собственно здесь раскры вается социальный смысл моральной проблемы, стоявшей перед Макбетом. Мы ощущаем здесь воинственность гуманизма Шекспира. Борьба, которую ведут против Макбета его враги, - это священная война за человечность. И у Малькольма, и у Макдуфа есть личные причины ненавидеть Макбета: у первого он убил отца и отнял трон, у второго убил жену, сына и отнял владения. Но они сражаются не из чувства мести, а движимые стремлением к справедливости. Что значат страдания Макбета по сравнению со страданиями его жертв? Шекспир не хочет, чтобы за трагедией Макбета мы забывали о трагедии общества и народа. Макбет вдвойне виновен - и в том, что погубил себя, и в том, что несет гибель всем другим. Трагедия проникнута пафосом борьбы за человечность в личных и общественных отношениях. Как было сказано, внешним поводом для написания ее послужило намерение труппы угодить королю. А Шекспир написал драму, проникнутую обличением кровавой узурпации и монархического произвола! Ни в одной из великих трагедий Шекспира победа справедливости над злом не является столь полной и реальной, как в "Макбете". Нет нужды доказывать, насколько неоправданным был оптимистический финал трагедии для шекспировского времени. Может быть, это тоже было уступкой автора преходящим обстоятельствам. Для нас в этом иной смысл - и он не оставался скрытым уже от современников Шекспира, - а именно, что нет и не может быть никакого оправдания стремлению человека возвыситься над другими посредством кровавых злодейств; ника- кое мнимое величие не в состоянии перекрыть того, что, действуя так, человек противопоставляет себя всему человечеству и приходит к полной нравственной гибели. А.Аникст Примечания А.Смирнова Макбет Шотландский король Макбет царствовал в XI веке (1040-1057). Имя Макбет произносится с ударением на втором слоге. Три ведьмы. В то время, когда Шекспир писал "Макбета" (1605), по всей Англии пылали костры, на которых сжигали женщин, обвиненных в ведовстве. Холиншед, у которого Шекспир заимствовал общие контуры сюжета трагедии, полагал, что Макбету явились не обычные ведьмы. "То были, - пишет Холиншед, - три вещие сестры, то есть богини судьбы, или другие волшебные существа". В тексте шекспировской трагедии о ведьмах также говорят как о "вещих сестрах" (впрочем, это говорят Макбет и Банко, которые жаждут исполнения пророчества: Макбет - для себя, Банко - для своего потомства). В древнесканди-навской религии "вещими сестрами" назывались властвовавшие над судьбами людей три норны, соответствующие трем паркам древнегреческой религии. Мурлычит кот... зов жабы... Согласно поверьям той эпохи, черный кот и жаба были неизменными спутниками ведьм: под обликом этих животных якобы скрывались бесы. ...как пушки мощности двойной... В XI веке, конечно, не было пушек (порох был изобретен лишь в XIV веке). С такого рода анахронизмами мы часто встречаемся у Шекспира. Тан старинный шотландский титул крупного феодала. Беллона богиня войны в древнеримской мифологии. ...как крыса без хвоста... Согласно поверью той эпохи, ведьма могла превратиться в крысу, но только бесхвостую. В сан принца Камберленда. В старинной Шотландии это был титул наследника престола. ...как кошка в пословице. Леди Макбет имеет ввиду старинную английскую поговорку: "Кошка любит рыбу, но боится лапки замочить". ...как Тарквиний. Макбет вспоминает легендарного древнеримского царя Тарквиния, обесчестившего Лукрецию. Преступный Тарквиний описан Шекспиром в его ранней поэме "Лукреция". Какой-нибудь земледелец, повесившийся в ожидании большого урожая. Когда Шекспир писал "Макбета", неурожайные годы усугубили тяжелое положение народа. Из уст в уста передавали рассказ о фермере, который набрал денег в долг и накупил зерна в расчете на недород и на то, что цены на зерно повысятся. Увидав, что урожай в том году будет лучше, чем он предполагал, он повесился с отчаяния. В рассказе подчеркивалось, что алчный фермер был наказан за свое намерение нажиться на народном бедствии. Это английский портной, который урезал французские брюки... Комментаторы объясняют, что французские штаны, которые в то время были модными в Англии, были очень широкими, а потому портным, шившим их, было легко красть материал. ... вас Горгона ослепит. Горгоны - женоподобные чудовища в древнегреческой мифологии. У Горгоны вместо волос на голове вились змеи. Один взгляд Горгоны превращал человека в камень. ...поехал в Скон короноваться. Скон - старинный шотландский замок, где происходило коронование шотландских королей. Ему там Эдуард благочестивый... то есть английский король Эдуард (1042-1066), прозванный "Исповедником". Нортумберленда и Сиварда то есть старого Сивар-да, графа Нортумберлендского, и его сына, молодого Сиварда. Восемь королей. Имеются в виду восемь шотландских королей (не считая королевы Марии) из дома Стюартов, правивших с конца XIV по начало XVII века. Банко был легендарным предком династии Стюартов. Со скипетром тройным, с двойной державой. После смерти Елизаветы (1603) на английский престол взошел шотландский король Яков Стюарт, ставший королем Англии и Шотландии ("двойная держава"), а также королем Ирландии ("тройной скипетр"). Входит Сейтон. Сейтоны были наследственными оруженосцами шотландских королей. Можно предположить, что Сейтон не потому остается верным Макбету, что сочувствует ему, но потому, что боится запятнать честь своего рода. ...подобно римскому безумцу. Макбет вспоминает Марка Антония, который покончил собой, бросившись на меч (см. трагедию "Антоний и Клеопатра").

<< НАЗАД ¨¨ КОНЕЦ...

Другие книги жанра: классические произведения

Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу: [1] [2]

Страница: [2]