Ричард II - Шекспир Уильям - страница 3 - Bookorbita.com

Нортемберленд Читайте же, милорд, не будем медлить. Король Ричард Не вижу - слез полны мои глаза! И все же я соленой этой влагой Не ослеплен настолько, чтоб не видеть Изменников, столпившихся вокруг. И если взор я обращу к себе, Окажется, что я изменник тоже: Я дал свое согласие на то, Чтоб с короля сорвать его порфиру, Власть ввергнуть в рабство, обесчестить славу И государя в смерда превратить. Нортемберленд Милорд... Король Ричард Тебе не лорд я, оскорбитель! Я титул потерял, утратил имя, - И даже имя, данное в купели, Я потерял, - не Ричард больше я. О горе! Столько зим прожив на свете, Не знаю, как мне называть себя! О, если б я был шуточный король, Из снега слепленный, и мог растаять, Растечься мог под солнцем Болингброка! - Мой добрый, мой великий государь! - Хоть доброты в твоем величье мало, - Когда еще какую-нибудь цену Имеют в Англии мои слова, - Вели, пусть зеркало мне принесут, Хочу я посмотреть на короля, Лишенного могущества и власти. Болингброк Пусть зеркало достанет кто-нибудь. Один из слуг уходит. Нортемберленд А вы пока бумагу прочитайте. Король Ричард Еще я не в аду - не мучай, дьявол! Болингброк Оставим это, лорд Нортемберленд. Нортемберленд Палата общин будет недовольна. Король Ричард Довольна будет. Я прочту довольно, Коль загляну в ту подлинную книгу, Где значатся мои грехи, - в себя. Входит слуга с зеркалом. Дай зеркало, и все я в нем прочту. - Как! Линии морщин не стали глубже? Скорбь нанесла мне по лицу удары, А шрамов нет? О, льстивое стекло! Как все мои приверженцы былые, Ты лжешь! Ужели здесь - лицо того, Кто каждый день под кров гостеприимный Сзывал по десять тысяч человек? Лицо, что заставляло, словно солнце, Зажмуриться глядевших на него? Лицо того, кто был так безрассуден, Так добрых от дурных не отличал, Что был отлично свергнут Болингброком. Величьем бренным светится лицо, Но бренно, как величье, и лицо. (С силой бросает зеркало на пол.) Ну вот, оно лежит, в куски разбито, И в том тебе урок, король угасший: Как быстро скорбь разрушила лицо. Болингброк Разрушена лишь тенью вашей скорби Тень вашего лица. Король Ричард Как? Повтори! Тень скорби, говоришь ты? Гм! Быть может. - Конечно, так: гнездится скорбь внутри, А горестные жалобы мои - Лишь призраки невидимого горя, Созревшего в истерзанной душе. Король, благодарю тебя за щедрость: Причины мне даруя для печали, Ты сам же учишь, как мне горевать. Лишь об одном еще вас попрошу, А там уйду и докучать не стану. Могу ль надеяться на эту милость? Болингброк Какую же, достойнейший кузен? Король Ричард "Достойнейший"? Я - больше, чем король! Я был король, - мне подданные льстили; Я - подданный, и вот - король мне льстит. Я так велик, зачем же мне просить? Болингброк Просите все-таки. Король Ричард И получу? Болингброк О да! Король Ричард Итак, позвольте мне уйти. Болингброк Куда? Король Ричард Туда, куда вы повелите, Но только поскорее прочь отсюда. Болингброк Пусть проведут его немедля в Тауэр. Король Ричард Пусть проведут? Вы хорошо сказали. Меня любой сумеет провести: Раз пал король - изменники в чести. Король Ричард, несколько лордов и стража уходят. Болингброк На будущую среду назначаем Мы нашу коронацию. Готовьтесь. Уходят все, кроме епископа Карлейльского, аббата Уэсминстерского и Омерля. Аббат Я зрелища плачевней не видал. Карлейль Плач впереди: за это преступленье Заплатят будущие поколенья. Омерль Ужель, отцы святые, средства нет Наш край избавить от грозящих бед? Аббат Милорд, я буду с вами откровенен, Но только раньше вы должны поклясться Моих намерений не разглашать И все, что я потребую, исполнить. - Я вижу на челе у вас заботу, Печаль на сердце, слезы - на глазах. Прошу обоих вас ко мне на ужин, И я вам изложу к спасенью путь; Дни радости он сможет нам вернуть. Уходят. АКТ V СЦЕНА 1 Лондон. Покой в Или-Хаузе. Входят королева и придворные дамы. Королева Вот путь к угрюмой крепости; ее На горе нам построил Юлий Цезарь. По этому пути пройдет король. Супруг мой будет в каменной громаде Надменным Болингброком заточен. Здесь отдохнем. - Мятежная земля, Дай отдохнуть законной королеве! Входит король Ричард под стражей. Скорей! Взгляните!.. Или нет, не надо. Цветок моей души, как он увял! Нет, все же поглядите: состраданье Пусть освежит его росою слез. Вот что осталось от великой Трои! Ты - отблеск прежней славы! Ты - не Ричард, Ты лишь гробница Ричарда былого! Увы, зачем в прекраснейшем дворце Уродливое горе обитает, А счастье поселилось в кабаке? Король Ричард О, не вступай, красавица, в союз Со скорбью: тем ты мой конец приблизишь. Учись считать былое чудным сном, От коего мы ныне пробудились. Я побратался с беспощадным горем И до могилы буду связан с ним. Любимая, во Францию спеши И затворись там в келье монастырской. О, если бы мы праведною жизнью Небесные венцы стяжать могли, Раз уж своих земных не сберегли! Королева Как! Ричард мой настолько изменился, Ослаб настолько телом и душой? Иль Болингброк твой разум тоже сверг? Иль в сердце Ричарда он тоже вторгся? Лев раненый, когда когтистой лапой До недруга не может дотянуться, Терзает землю в ярости. А ты - Ты, словно провинившийся школяр, Льстишь ярости врага, целуя розгу? Опомнись же - ты лев, ты царь зверей! Король Ричард Воистину я - царь зверей! О, если б Средь подданных не только звери были, Я счастливо царил бы над людьми. Былая королева! Собирайся Во Францию. Считай, что ты вдова, Что умер я, с тобою здесь простившись. Когда тебе случится коротать Со стариками долгий зимний вечер У очага и слушать их рассказы О бедствиях времен давно минувших. - Ты расскажи им повесть обо мне, Пусть перед сном они меня оплачут. В твоих словах такая будет скорбь, Что огненные слезы состраданья Прольются из бесчувственных поленьев И в черный уголь или в серый пепел Они затем оденутся, печалясь О свергнутом законном короле. Входят Нортемберленд и другие. Нортемберленд Милорд, решил иначе Болингброк: Отправитесь вы в Помфрет, а не в Тауэр. - Вы ж, государыня, благоволите Немедленно во Францию отплыть. Король Ричард Нортемберленд, ты - лестница, по коей На мой престол поднялся Болингброк. Но близок час, когда твой гнусный грех Прорвется, как нарыв, набухший гноем. Ты, если даже Болингброк отдаст Тебе полцарства, - будешь недоволен: Ему ведь все помог ты захватить. А он поймет, увидев, как умеешь Ты делать незаконных королей, Что и его, чуть он тебя заденет, С захваченного трона ты столкнешь. Так ваша дружба обратится в страх, Страх - в ненависть, а ненависть обеим Заслуженную гибель принесет. Нортемберленд Мой грех, мой и ответ, - покончим с этим. Прощайтесь же, расстаться вы должны. Король Ричард Двойной развод! - Расторгли, злые люди, Вы мой союз с законною короной И мой союз с законною женой. (Королеве.) Вернем друг другу брачные обеты Прощальным поцелуем... Нет, не надо, - Ведь поцелуй их некогда скрепил. (Нортемберленду.) Что ж, разлучай! Отправь меня на север, Туда, где холод, сырость и болезни; Ее - во Францию. Она оттуда Пришла, как май, нас радостью даря, Вернется же - грустнее ноября. Королева Мы будем врозь? Должны мы жить в разлуке? Король Ричард Да, будут врозь сердца, врозь будут руки. Королева Пускай пошлют в изгнанье нас вдвоем. Нортемберленд Опасность для страны была бы в том. Королева Тогда пусть с ним я разделю неволю. Король Ричард Чтоб вместе горькую оплакать долю? Нет, если вместе жить не довелось, То лучше уж и горевать нам врозь. Твой путь измерят стоны, мой - рыданья. Королева Мой долог путь, надолго и стенанья. Король Ричард Но вдвое горше мой короткий путь, И вздохи будут разрывать мне грудь. Раз вам со скорбью обвенчаться надо, Не будем длить венчального обряда. И молча, - лишь с лобзаньем, - в знак конца Друг другу мы вручим свои сердца. Обмениваются поцелуем. Королева Нет, снова обменяемся сердцами: Я не хочу убить твое слезами. Снова обмениваются поцелуем. Ты сердце мне вернул; теперь иди: Тоска убьет его в моей груди. Король Ричард Прощай! Молчи - слова лишь множат горе; Все наша скорбь за нас доскажет вскоре. Уходят. СЦЕНА 2 Лондон. Покой во дворце герцога Йоркского. Входят Йорк и герцогиня Йоркская. Герцогиня Супруг мой, вам рыданья помешали, Но вы должны окончить свой рассказ О въезде двух племянников в столицу. Йорк На чем остановился я? Герцогиня На том, Что на голову Ричарду из окон Бросали злые руки всякий сор. Йорк Как я сказал, великий Болингброк Въезжал верхом на скакуне горячем, Который выступал неторопливо, Как будто бы гордясь столь славной ношей, Своим честолюбивым седоком. Народ его приветствовал, крича: "Да здравствует наш Болингброк!" Казалось, Что окна ожили: и стар и млад Глазами жадными на них глядели; Казалось, что кричали даже стены, Украшенные яркими коврами: "Добро пожаловать, наш Болингброк!" Он ехал с непокрытой головой И, кланяясь направо и налево, Сгибаясь ниже гордой конской шеи, Всем говорил: "Спасибо, земляки". Так, всю дорогу кланяясь, он ехал. Герцогиня А бедный Ричард? Как же ехал он? Йорк Когда любимый публикой актер, Окончив роль, подмостки покидает, На сцене ж появляется другой, То на него все смотрят без вниманья, Зевают, слушая его слова. Так Ричард встречен был пренебреженьем, Никто "да здравствует!" не возгласил, Никто "добро пожаловать!" не молвил, Кой-кто бросал в помазанника грязью, И кротко он стирал ее с себя; А на лице его боролись слезы С улыбкой - знаки скорби и терпенья. Когда бы с некой высшей целью небо Сердца людские не ожесточило, - Смягчились бы они; и состраданья Исполнилось бы варварство само. Но всем видна здесь божия десница, Должны мы вышней воле подчиниться. Я Болингброку свой принес обет; Он - мой король, возврата больше нет. Герцогиня Но вот Омерль. Йорк Он больше не Омерль. Друг Ричарда, он герцогства лишен И только графом Ретлендом зовется. В парламенте я нынче дал присягу, Что государю новому мой сын Вассалом верным будет навсегда. Входит Омерль. Герцогиня Мой сын, какие новые фиалки Взрастила эта новая весна? Омерль Не знаю. Что мне в том? Господь свидетель, - Я не желал бы стать одной из них. Йорк Сию весну ты должен стойко снесть, Иль будешь сорван, не успев расцвесть. Что в Оксфорде? Турниры и веселье? Омерль Как будто. Йорк Собираешься туда? Омерль Коль мне господь не помешает, - да. Йорк Постой! Что это за шнурок с печатью? Ты побледнел! Что это за бумага? Омерль Безделица, милорд. Йорк Ну, если так, Тогда и показать ее не страшно. Подай бумагу, я хочу прочесть. Омерль Прошу меня уволить, ваша светлость. Значения бумага не имеет, Но все ж ее читать вы не должны. Йорк И все же, сэр, ее прочесть я должен. Боюсь, боюсь... Герцогиня Чего боитесь вы? Расписка это, верно, долговая: Вошел в долги он, чтобы нарядиться К оксфордским торжествам. Йорк Вошел в долги? И самому себе вручил расписку? В уме ли ты? (Омерлю.) Подай сюда бумагу. Омерль О нет, отец! Простите, не могу. Йорк Нет, ты отдашь, и я ее прочту. (Вырывает бумагу и читает ее.) Предательство!.. Злодей! Подлец! Изменник! Герцогиня Но что случилось? Что все это значит? Йорк Эй! Слуги! Кто там! Эй! Входит слуга. Седлать коня! О боже! Что за гнусная измена! Герцогиня О чем вы, мой супруг? Йорк Подать мне сапоги! Седлать коня! - Слуга уходит. Клянусь я честью, жизнью и присягой - Изобличу злодея! Герцогиня Что случилось? Йорк Безумная, молчи! Герцогиня Не замолчу! - Омерль, скажи, в чем дело? Омерль Не бойся, пустяки, и я отвечу За это только жизнью. Герцогиня Только жизнью? Йорк Эй, сапоги! Я еду к королю. Входит слуга с высокими сапогами. Герцогиня Гони его, Омерль! Мой бедный мальчик, Растерян ты? (Слуге.) Прочь с глаз моих, холоп! Слуга уходит. Йорк Я говорю - подать мне сапоги! Герцогиня Остановись! Что ты задумал, Йорк? Ужель ты выдашь собственное чадо? Иль есть у нас другие сыновья? Иль мне рожать детей еще не поздно? Отнять ты хочешь сына у старухи, Чтоб матерью ее никто не звал? Иль в вас нет сходства? Он тебе чужой? Йорк Несчастная! Лишилась ты рассудка? Ты хочешь скрыть сей заговор ужасный? Двенадцать заговорщиков решили - Вот клятва их, скрепленная печатью, - Убить монарха в Оксфорде. Герцогиня О нет! Мы сына своего туда не пустим! Так нам-то что до этого? Йорк Отстань! Безумная! Да будь он двадцать раз Мой сын, - его изобличить я должен. Герцогиня Когда б из-за него ты принял муки, Как я, - к нему ты был бы милосердней. Теперь я вижу: ты подозреваешь, Что ложе осквернила я твое И он тебе не сын, но плод греха? О нет, не думай так, супруг любимый! Нет сходства большего, чем между вами. Ни на меня, ни на моих родных Он вовсе не похож, а между тем Я так его люблю! Йорк Прочь! Прочь с дороги! (Уходит.) Герцогиня Омерль, - за ним! Возьми его коня! Мчись к королю, опередив отца, И вымоли заранее прощенье, Пока отцом еще не обвинен. Я - тоже за тобой. Хоть я стара, Но Йорк меня намного не обгонит. И там с колен я поднимусь не прежде, Чем Болингброк тебя простит. Спеши! Уходят. СЦЕНА 3 Уиндзор. Зал во дворце. Входит Болингброк в королевском одеянии, Перси и другие лорды. Болингброк Кто скажет мне, где мой беспутный сын? Три месяца, как я его не видел. Поистине, для нас он божья кара. Прошу вас разыскать его, милорды. По лондонским ищите кабакам: Там, говорят, он днюет и ночует Среди своих друзей - головорезов, Из тех, что рыщут в узких переулках, Чиня разбой, на стражу нападая. А он, шальной, балованный юнец, Считает для себя великой честью Кормить весь этот сброд. Перси На днях я встретил принца, государь, И рассказал об оксфордских турнирах. Болингброк И что ж тебе ответил шалопай? Перси Ответил, что пойдет в публичный дом, Возьмет перчатку у последней шлюхи, Что, прикрепив сей знак благоволенья На шлем, участье примет он в турнире И выбьет там любого из седла. Болингброк В нем удали не меньше, чем беспутства! И все же в сыне проблески я вижу, Которые мне подают надежду, Что славы он достигнет, возмужав. Вбегает Омерль. Омерль Где государь? Болингброк Но что с кузеном нашим? Как дико он глядит. Омерль Бог да хранит вас, государь. Могу ли Просить у вас беседы с глазу на глаз? Болингброк Оставьте нас вдвоем. Перси и другие уходят. Кузен, что с вами? Омерль (преклоняя колено) Пускай врастут мои колени в землю, Пускай прилипнет к небу мой язык, Коль поднимусь или заговорю, Не получив от короля прощенья. Болингброк Ты грешен помыслом или поступком? Но если помыслом, - пусть самым злым, - Прощу, чтоб впредь ты другом стал моим. Омерль Позвольте дверь мне запереть на ключ, Чтоб не вошел сюда никто, покамест Не кончу я рассказ. Болингброк Ну что ж, запри. Омерль запирает дверь на ключ. Йорк (за сценой) Откройте! Государь, остерегись! Остерегись - перед тобой изменник! Болингброк (обнажая меч) Злодей! Сейчас тебя я обезврежу! Омерль О нет, тебе опасность не грозит, Не поднимай же мстительную руку! Йорк (за сценой) Открой, король беспечный, легковерный! Любя, тебе кричу я оскорбленья. Открой, иначе выломаю дверь! Болингброк отпирает дверь. Входит Йорк. Болингброк Ну, что случилось, дядя? Отдышись. Скажи нам, где опасность, чтобы мы Ее могли во всеоружье встретить. Йорк (подавая бумагу) Здесь все прочтешь. Я так сюда спешил, Что об измене рассказать - нет сил. Омерль Но не забудь, что дал мне обещанье. Ведь я раскаялся. Прошу тебя Считать, что нет там подписи моей: С рукою сердце не было в согласье. Йорк Ложь! Ты - изменник сердцем и рукой! - Бумагу эту вырвал у злодея Я из-за пазухи. И здесь, король, Не от любви он кается - от страха: Щадя его, ты пощадишь змею, Которая тебя ужалит в сердце. Болингброк Что? Заговор - ужасный, дерзкий, подлый! О доблестный отец злодея-сына! Ты - чистый и прозрачный горный ключ, Из коего, беря свое начало, Ручей вот этот долго тек по грязи И вредоносным сделался теперь. В тебе избыток доброго, в нем - злого; Но все ж искупит преданность отца И этот тяжкий грех дурного сына. Йорк Как! Добродетель - сводня для порока? Отцовской честью сын свой стыд оплатит, Как золотом родительским - долги? Нет, стыд и честь не существуют вместе. Позор сыновний - смерть отцовской чести. И верности в могилу должно лечь, Когда измену не карает меч! Герцогиня (за сценой) Где государь? Впустите! Ради бога! Болингброк Кто там кричит, так жалобно моля? Герцогиня (за сценой) Я женщина, я тетка короля. Откройте дверь во имя состраданья: Вас просит нищенка о подаянье. Болингброк Трагедия окончилась, - и вот, "Король и Нищенка" у нас идет. - (Омерлю.) Впустите мать. За ваше преступленье Она пришла вымаливать прощенье. Йорк Кто б ни молил, но если ты простишь, То преступленья новые родишь. Гниющий член должны отсечь мы смело, Иль порча вскоре поразит все тело. Входит герцогиня. Герцогиня Не слушай, государь! Он так жесток, Что даже сына полюбить не смог. Йорк Безумная! Изменника ты снова Вскормить сосцами старыми готова? Герцогиня (становясь на колени) Йорк, сжалься! Сердца моего не рань! - Послушай, государь мой добрый! Болингброк Встань! Герцогиня О нет; с колен я до тех пор не встану Рыдать, к тебе взывая, не устану, Пока мне радость не вернешь: вина Заблудшему да будет прощена! Омерль (становясь на колени) Мою мольбу прими с ее мольбою. Йорк (становясь на колени) И я склоню колени пред тобою: Им откажи, иль пожалеешь ты! Герцогиня Что он сказал? Вглядись в его черты: Нет слез в глазах, смеется он над нами. Мы сердцем говорим, он - лишь устами Он просит, уповая на отказ; Мы просим, и в отказе - смерть для нас. Он только ждет, чтоб распрямить колени, А мы умрем, склонившись для молений; Притворны пылкие его мольбы, Мы ж верим в милосердие судьбы. Прошу тебя уважить то прошенье, Которое честней, - даруй прощенье! Болингброк Встань! Герцогиня Нет! Другого слова я ищу: Я встану, если скажешь ты "прощу". Будь нянькой я твоей, - ты это слово Узнал бы раньше всякого другого. О, как услышать мы его хотим! Пусть жалость даст его устам твоим! В нем много мягкости, хоть звуков мало. Как это слово королю пристало! Йорк Ответь ей "Pardonnez moi", король. <Простите меня. (Франц.)> Герцогиня Нет, от игры словами нас уволь! О злой, посредством языка чужого Двусмысленным ты сделал это слово! - Король, тебя мы просим об одном: Скажи "прощу" на языке родном. Твой взгляд смягчился, дай устам смягчиться; Пусть в сердце чутком слух твой поместится, Чтоб, вняв мольбам, от сердца полноты, "Прощу" ответил милостиво ты. Болингброк Но встань же! Герцогиня Нет! Молить я перестану, Когда простишь. А не простишь, - не встану. Болингброк Прощу, и пусть меня простит господь. Герцогиня Он будет жить! Он, кровь моя и плоть! О, счастие коленопреклоненья! Мне страшно... Повтори слова прощенья, Чтоб я уверилась. Болингброк Прощен он мной. Прощен от всей души. Герцогиня Ты - бог земной! Болингброк Но за вернейшим братцем, за аббатом, За этой всей достопочтенной шайкой, Как гончий пес, сейчас помчится смерть. - Погоню, дядя, отряди немедля, Пускай их ищут в Оксфорде и всюду. Ах, только бы их разыскать смогли, - Изменников сотру с лица земли. Счастливый путь, мой благородный дядя. - Кузен, ступайте. Мать вам жизнь спасла, Служите ж нам, не замышляя зла. Герцогиня Мой сын не юн, но воля, знать, господня, Чтоб заново он начал жизнь сегодня. Уходят. СЦЕНА 4 Там же. Входят сэр Пирс Экстон и слуга. Экстон Ты тоже слышал, как король сказал: "Иль не найдется друга, чтоб избавить Меня от этого живого страха?" Не так ли? Слуга Точные его слова. Экстон "Иль не найдется друга?" - он спросил Он дважды это повторил, и дважды - С особым удареньем. Так ведь? Слуга Так. Экстон И на меня он поглядел при этом Как будто говоря: "Не ты ли снимешь Давящий ужас с сердца моего?" - Того, кто в Помфрете, в виду имея. Мне дружба государя дорога И я его избавлю от врага. Уходят. СЦЕНА 5 Помфрет. Замковая башня. Входит король Ричард. Король Ричард Живя в тюрьме, я часто размышляю, - Как мне ее вселенной уподобить? Но во вселенной - множество существ, А здесь - лишь я, и больше никого. Как сравнивать? И все же попытаюсь. Представим, что мой мозг с моей душой В супружестве. От них родятся мысли, Дающие дальнейшее потомство. Вот племя, что живет в сем малом мире. На племя, что живет в том, внешнем, мире, Похоже удивительно оно: Ведь мысли тоже вечно недовольны. Так, мысли о божественном всегда Сплетаются с сомненьями, и часто Одна из них другой противоречит; Здесь, например, "Придите все", а там - "Ко мне попасть не легче, чем пройти Верблюду сквозь игольное ушко". Иное у честолюбивых мыслей, Им надобно несбыточных чудес: Чтоб эти ногти слабые могли Прорыть проход сквозь каменную толщу, Разрушить грубый мир тюремных стен. Но так как это неосуществимо, - В своей гордыне гибнут мысли те. А мысли о смиренье и покое Твердят о том, что в рабстве у Фортуны Не первый я и, верно, не последний. Так утешается в своем позоре Колодник жалкий - тем, что до него Сидели тысячи бродяг в колодках, - И ощущает облегченье он, Переложив груз своего несчастья На плечи тех, кто прежде отстрадал. - В одном лице я здесь играю многих, Но все они судьбою недовольны. То я - король, но, встретившись с изменой. Я нищему завидую. И вот, Я - нищий. Но тяжелые лишенья Внушают мне, что королем быть лучше. И вновь на мне венец. И вспоминаю Я снова, что развенчан Болингброком И стал ничем. Но, кем бы я ни стал, - И всякий, если только человек он, Ничем не будет никогда доволен И обретет покой, лишь став ничем. Музыка. Что? Музыка? Ха-ха! Держите строй: Ведь музыка нестройная ужасна! Не так ли с музыкою душ людских? Я здесь улавливаю чутким ухом Фальшь инструментов, нарушенье строя, А нарушенье строя в государстве Расслышать вовремя я не сумел. Я долго время проводил без пользы, Зато и время провело меня. Часы растратив, стал я сам часами: Минуты - мысли; ход их мерят вздохи; Счет времени - на циферблате глаз, Где указующая стрелка - палец, Который наземь смахивает слезы; Бой, говорящий об истекшем часе, - Стенанья, ударяющие в сердце, Как в колокол. Так вздохи и стенанья Ведут мой счет минутам и часам. Послушное триумфу Болингброка, Несется время; я же - неподвижен, Стою кукушкой на его часах. Не надо больше музыки. Устал я. Хоть, говорят, безумных ею лечат, - Боюсь, я от нее сойду с ума. И все ж, да будет мне ее пославший Благословен. Ведь это - знак любви, А к Ричарду любовь - такая редкость, Такая ценность в этом мире злом. Входит конюх. Конюх Привет мой королю! Король Ричард Привет вельможе! Мы вместе стоим фартинг, не дороже. Кто ты? Зачем ты здесь, куда приходит Лишь мрачный пес, который носит пищу, Чтобы мое несчастье жить могло. Конюх Я конюхом был у тебя, король, Когда ты королем был. В Йорк я еду И, хоть с трудом, добился разрешенья На господина прежнего взглянуть. Как больно сжалось сердце у меня В день коронации, когда - вдруг вижу: На Берберийце едет Болингброк! На жеребце, тобою столь любимом, На жеребце, так выхоленном мной! Король Ричард На Берберийце? Расскажи мне, друг, Как шел мой конь под ним? Конюх Так горделиво, словно бы гнушался Землею, по которой он ступал. Король Ричард Гордился тем, что Болингброка нес? Из рук моих хлеб ела эта кляча, Она гордилась ласкою моей! И не споткнулась кляча? Не упала (Раз уж случилось, что упала гордость) И шею не сломала гордецу, Который сел в ее седло насильно?.. Прости, мой конь! За что тебя бранить? Ты сотворен для подчиненья людям И выношен, чтоб их носить. А я, Хоть по рожденью - человек, не лошадь, Тащу свою поклажу, словно мул, И загнан беспощадным Болингброком. Входит тюремщик с блюдом. Тюремщик (конюху) Приятель, уходи! Прошел твой срок. Король Ричард (конюху) Коль ты мне друг, - переступи порог. Конюх Так много в сердце, а сказать - не смог. (Уходит.) Тюремщик Милорд, вам не угодно ль пообедать? Король Ричард Изволь сначала, как всегда, отведать. Тюремщик Я не смею, милорд. Мне запретил это сэр Пирс Экстон, который только что прибыл от короля. Король Ричард Пускай сам дьявол заберет тебя И Генриха Ланкастера впридачу! Мое терпенье истощили вы. (Бьет тюремщика.) Тюремщик Помогите! Помогите! Помогите! Входят сэр Пирс Экстон и вооруженные слуги. Король Ричард Вот как! Мне угрожает смерть? - Злодей, Погибнешь ты от собственной секиры! (Выхватывает секиру у одного из слуг и убивает его.) И ты найдешь пристанище в аду. (Убивает второго слугу.) Экстон поражает короля Ричарда. Рука, меня сразившая, да будет В неугасимом пламени гореть. - Свою страну ты, Экстон дерзновенный, Забрызгал кровью короля священной. - Душа, с греховной плотью распростись. Твой трон на небе, - отлетай же ввысь! (Умирает.) Экстон О нем скажу одно в надгробном слове: Он был король по доблести, по крови. Я пролил кровь и доблесть я убил; Благое ли я дело совершил? Но дьявол, сам мою толкавший руку, Теперь мне адскую пророчит муку. - Я к королю свезу труп короля, А эти два пусть примет здесь земля. СЦЕНА 6 Уиндзор. Покои в королевском дворце. Трубы. Входят Болингброк, Йорк и свита. Болингброк Мятежники, как слышно, в Глостершире Творят свои преступные дела: Наш город Сайстер там сожжен дотла. Успели ли схватить их, мы не знаем. Входит Нортемберленд. Добро пожаловать. Какие вести? Нортемберленд Да будет счастье над твоей державой! - Шлю в Лондон я четыре головы: Блент, Спенсер, Солсбери и Кент - мертвы. (Подает бумагу.) Здесь, государь, в подробном донесенье Перечисляются их преступленья. Болингброк Нортемберленд, за твой достойный труд Тебя достойные награды ждут. Входит Фицуотер. Фицуотер Я, государь, из Оксфорда вернулся. Всех прочих заговорщиков опасных, Готовивших убийство короля, Там ждали Брокас и сэр Беннет Сили. Их головы я в Лондон отослал. Болингброк Фицуотер, ты достоин восхваленья, Я твоего не позабуду рвенья. Входят Перси и епископ Карлейльский Перси Аббат Уэстминстерский, главарь их шайки, Замученный раскаяньем и скорбью, Плоть бренную свою могиле предал. Но вот Карлейль. Я взял его живым, Чтоб сам король вершил свой суд над ним. Болингброк Так слушай же, Карлейль! К тебе судьба не будет столь жестокой: Вдали от мира, в келье одинокой Жить будешь ты и там, в святой тиши, Молиться о спасении души. Хоть мне как давний враг мой ты известен, Но ты порой бывал и прям и честен. Входит сэр Пирс Экстон, за ним слуги несут гроб. Экстон Великий государь, вот гроб. Узнай же, Что Ричарда Бордоского в нем прах. Взгляни - в гробу покоится твой страх: Твой злейший недруг больше не опасен. Болингброк Прочь, Экстон, прочь! Поступок твой ужасен. И за него не жди себе похвал: Меня и Англию он запятнал. Экстон Он вами был внушен, хоть он и дерзок. Болингброк Порою нужен яд, - и все ж он мерзок. Убийца гадок мне, убитый - мил, Хоть звал я смерть к нему, пока он жил. Ты встретишь не мое благоволенье, Но совести нечистой угрызенья: Бродить, как Каин, будешь ты в ночи, И солнце спрячет от тебя лучи. - О горе! Неужели, боже правый, Чтоб вырос я, был нужен дождь кровавый? - Пусть все разделят скорбь мою сейчас; Облечься в траур призываю вас. Сей тяжкий грех я на себя приемлю, Смыть кровь отправлюсь я в святую землю. Несите гроб. - Восплачем же над ним, Безвременно усопшего почтим. Уходят. Перевод МИХ. ДОНСКОГО ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТУ "РИЧАРДА II" Эта пьеса была впервые зарегистрирована в реестре Палаты торговцев бумагой в августе 1597 года и еще до конца года вышла и свет изданием in quarto. Уже в следующем, 1598 году Ф. Мерее упоминает ее в своем известном списке пьес Шекспира. Таким образом устанавливается, что "Ричард II" был создан не позже 1597 года. До недавнего времени возникновение пьесы датировалось предположительно, и исследователи называли даты от 1594 до 1596 года. Э. К. Чемберс открыл один документ, который позволил уточнить дату написания "Ричарда II" и вместе с тем показал, насколько близки бывают догадки исследователей, даже когда они не располагают документацией. Документ этот - частное письмо члена парламента Эдуарда Хоби, который приглашал на представление этой пьесы в своем доме известного елизаветинского вельможу Роберта Сесиля, сына министра королевы лорда Берли. Приглашение датировано 7 декабря 1595 года, а спектакль должен был состояться 9 декабря. На основании этого Э. К. Чемберс считает, что "Ричард II" был создан в том же 1595 году, и его мнение разделяется Дж. Довер Уилсоном. Различные эпизоды царствования Ричарда II и до Шекспира привлекали внимание драматургов. Крестьянскому восстанию 1381 года была посвящена пьеса "Жизнь и смерть Джека Строу", напечатанная в 1593 году, но появившаяся на сцене за несколько лет до этого. Другая пьеса сохранилась в рукописи. Она дошла до нас без названия, н исследователи обычно называют ее "Томас Вудсток". (Текст ее был напечатан в 1870 г.) В драме изображаются события, предшествовавшие тем, которые составили сюжет шекспировского "Ричарда II". Исходя из этого, некоторые исследователи называют ее "первой частью" "Ричарда II" и считают хронику Шекспира продолжением "Томаса Вудстока". Высказывалось предположение, что существовала хроника в двух частях, первой частью которого был "Томас Вудсток" неизвестного автора, а второй - "Ричард II" Шекспира. Но против этого говорит то обстоятельство, что персонаж "Томаса Вудстока" Грин, которого убивают в этой пьесе, снова появляется живым в начале драмы Шекспира. Не совпадает и другой эпизод: Джон Гант в "Томасе Вудстоке" обещает герцогине Глостер отомстить за ее мужа, а в "Ричарде II" он отказывает ей в поддержке. Версия о том, что "Ричард II" продолжение "Томаса Вудстока", таким образом, отпадает. Основным источником Шекспира при написании этой хроники был Холиншед. Однако не во всем. Некоторые детали, отсутствующие у Холиншеда, он заимствовал у других авторов. Наибольший интерес представляет вопрос об отношении пьесы Шекспира к поэме его современника Сэмюеля Деньела "Гражданские войны" (1595), где в стихотворной форме излагается история царствования и падения Ричарда II. У Шекспира и Деньела есть совершенно одинаковые отклонения от исторических источников. В частности, это касается образа королевы Изабеллы, жены Ричарда II. Во время изоб ражаемых событий ей было всего двенадцать лет. И Шекспир и Деньел изображают ее взрослой женщиной. Замечен также ряд других тек стуальных совпадений. Возникает вопрос: кто у кого заимствовал - Шекспир у Деньела или Деньел у Шекспира? Делиус, Грант Уайт, Кларк и Райт считали, что Деньел подражал Шекспиру. Найт и некоторые другие исследователи склонны были считать, что, наоборот. Шекспир воспользовался кое-чем из поэмы Деньела, и Довер Уилсон убедительно подкрепляет этот взгляд в своем предисловии к изданию "Ричарда II". Накануне восстания Эссекса (1601) один из заговорщиков заказал труппе, в которой состоял Шекспир, поставить "Ричарда II", за что обещал актерам дополнительное вознаграждение в сорок шиллингов. Актеры пробовали отговориться тем, что пьеса устарела и едва ли привлечет публику, но, уступая настояниям заказчика, все же поставили ее. После неудачи восстания, во время следствия один из заговорщиков признался, что постановка "Ричарда II" имела целью "возбудить чувства народа изображением на сцене отречения одного из английских королей". Труппе Шекспира было предложено дать свои показания по этому поводу. Ответ держал актер Огастин Филипс. Его показания убедили следователей, что труппа была непричастна к заговору, и Филипса отпустили с миром. Весь этот эпизод хорошо объясняет нам, почему в первых изданиях пьесы сцена низложения Ричарда II отсутствовала. Мнение. будто она написана позже, явно опровергается показаниями ва следствии по делу о заговоре Эссекса. Совершенно очевидно, что сцена низложения Ричарда II существовала в рукописном тексте, по которому играли актеры. Рассматривая историю создания "Ричарда II", необходимо отметить еще один очень важный факт. Известно, что в начале своей драматургической деятельности Шекспир испытал влияние корифея тогдашней драмы Кристофера Марло. О влиянии Марло мы можем гоне рить также и в связи с ""Ричардом II". У Марло была историческая драма "Эдуард II". Ее сюжет и образ главного героя во многом сходны с тем, что мы видим в пьесе Шекспира. Однако при несомненной близости этих двух произведений все же сравнение их показывает, что Шекспир здесь был гораздо более самостоятелен, чем, скажем, при создании "Генриха VI" и "Ричарда III". Это видно уже в стихе шекспировской пьесы, в значительной мере освободившемся от помпезности, свойственной стилю Марло. Стих у Шекспира легче, ближе к живой речи, хотя и сохраняет поэтическую образность, введением которой английская драма была в большой степени обязана Марло. Отличие от последнего проявляется у Шекспира и в более тонкой трактовке образа центрального героя. В особенности же творческая самостоятельность Шекспира проявилась в идейной концепции пьесы. Для Марло тема "Эдуарда II" была связана с постоянно волновавшим его вопросом о правах личности. В отличие от Марло для Шекспира центральной является не проблема личности, а вопрос о судьбах государства. Именно это определяет композицию шекспировского "Ричарда II". Конечно, и вопрос о личности короля имеет дли Шекспира существенное значение, но эта проблема ставится Шекспиром совсем в ином плане, чем Марло. С четкостью, не оставляющей места для недоговоренности, в "Ричарде II" поставлен вопрос, являются ли наследственное право и так называемое "божественное право" короля незыблемыми. Ричард II представлен в пьесе носителем феодального принципа "божественного" происхождения королевской власти. Он глубоко убежден, что его сан имеет своим источником санкцию самих небес. Ему представляется, что божественное право накладывает отпечаток на самую его личность и что человек и король в нем неразделимы. Мы слышим из его уст патетическую речь о божественности его королевского достоинства (III, 2). Принципы божественного происхождения королевской власти поддерживает и епископ Карлейль. Но епископ считает, что божественное право короля не исключает его определенных обязанностей по отношению к государству. Однако Ричард настолько упоен своей властью, что не считает необходимым заботиться о каких бы то ни было обязанностях. Своим могуществом он пользуется лить для удовлетворения своих страстей и прихотей, нимало не заботясь о благе страны. Поведение Ричарда II вызывает все большее недовольство в стране. Перечень его несправедливостей мы узнаем из беседы Росса, Уилоуби и Нортемберленда (II, 2, конец сцены): тяжелыми налогами он разорил общины, и новым, поборам нет конца; он проматывает и раздает государственные достояния; забирает в свою казну имущество опальных дворян; отдает государство на откуп своим фаворитам. Ричард II смотрит на страну как на свое личное владение. Старый вельможа Джон Гант с полным основанием говорит ему, что он ведет себя в государстве не как король, а как "помещик" (II, 1). И действительно, Ричард II считает существенными только свое право и свою волю. Он живой носитель принципа, согласно которому в личности монарха сосредоточена вся сущность власти, ее начало и конец. Поэтому он и смотрит на государство лишь с точки зрения того, что он может извлечь из него для удовлетворения своих дорогих прихотей. Этому взгляду Шекспир на протяжении пьесы противопоставляет другую точку зрения, выражающую политическую концепцию гуманизма. Согласно этой точке зрения, средоточием всего является не личность монарха, а государство. Соответственно этому королевская власть представляет собой не самоцель, а функцию, которая должна обеспечить благосостояние страны. Именно эту идею выражает старый Джон Гант. Шекспир идеализировал это историческое лицо. Подлинный Джон Гант был таким же феодалом, как и все остальные. Шекспиром он преображен в благородного мудреца, высшей заботой которого является процветание государства. В его уста вложен полный патриотического пафоса монолог об Англии (II, 1), которая представляется ему чуть ли не райским островом, "вторым Эдемом", который мог бы процветать, - если бы ею не правил плохой король. Принцип государственности утверждается Шекспиром с такой настойчивостью, что для большей ясности своего тезиса он вводит в действие пьесы сцену, в сущности, никак не связанную с сюжетом и имеющую откровенно дидактический характер. Мы имеем в виду сцену в саду Йорка (III, 4), где Шекспир выводит садовника, беседующего с двумя слугами. Их беседа представляет собой рассуждение о государстве, облеченное в форму аллегории. Садовник уподобляет государство саду, а короля - садовнику, который обязан заботиться о процветании сада, выпалывая ненужные растения, обрубая засохшие ветки и всячески ухаживая за полезными растениями. По мнению садовника, король Ричард дозволил паразитическим растениям расцвести за счет полезных. Тем самым он нарушил свой долг, за что и понесет кару. Ричард оказывается недостойным королем не только потому, что, пользуясь своим "божественным" правом, пренебрегал интересами государства, но также потому, что попрал и земные законы, на которых зиждется порядок в государстве. Он владеет своим королевским саном по праву наследства, но при этом наследственное право других он нисколько не уважает. Когда умирает Джон Гант, владения которого должны перейти его сыну Болингброку, Ричард II присваивает себе имущество своего подданного. Поправ закон наследования, он тем самым подрывает наследственное право вообще, в том числе и свое собственное, ибо закон в государстве должен быть один. Всем ходом пьесы, логикой развивающихся в ней событий опровержение "божественного" права монарха подкрепляется обоснованием права на восстание против короля и свержение его с престола. Вопрос о том, имеют ли право подданные низлагать монарха, неоднократно рассматривается Шекспиром в его хрониках. Шекспир в принципе считал восстания ненужным нарушением порядка в государстве и осуждал мятежи, поднимаемые во имя частных интересов отдельных лиц или даже целых сословий. Именно с этой точки зрения Шекспир осуждает как восстание феодалов, так и крестьянский бунт в трилогии "Генрих VI". Но уже в "Ричарде III" утверждается право да восстание против короля. Однако при этом нужно иметь в виду, что Ричард III сам является узурпатором, захватчиком власти и кровавым тираном. В "Ричарде II" Шекспир признает право на восстание даже против короля, владеющего престолом законно, по наследству, но пользующегося своей властью во вред государству. Такова политическая концепция, лежащая в основе пьесы. Надо сказать, что стремление утвердить определенный политический тезис во многом определяет художественный строй этого произведения. Ряд эпизодов драмы обладает откровенно иллюстративным характером, имея целью выразить посредством речей персонажей те или иные политические принципы. Однако политические вопросы не заслоняют для Шекспира проблем нравственных и задачи создания живых образов участников политической драмы, разыгрывающейся перед нами. Сравнивая "Ричарда II" с предшествующими хрониками, можно заметить, как углубляется мастерство Шекспира в изображении характеров. Это заметно уже в обрисовке второстепенных фигур. Если в ранних хрониках подобные персонажи мало чем отличались Друг от друга, то в "Ричарде II" Шекспир находит уже достаточно выразительные штрихи, чтобы придать каждой фигуре четкое отличие от других. Вот образы двух почтенных государственных деятелей - Джон Гант и епископ Карлейль. Оба они носители идеи государственности. И вместе с тем они различаются не только своим отношением к королю, которого Гант осуждает, а Карлейль поддерживает, но и характерами. В Джоне Ганте мы замечаем страстность, с которой он судит о государственных делах, а в епископе - спокойную рассудительность. Герцог Йоркский характеризуется миролюбивостью и благодушием, доходящими у него до слабости и нерешительности, когда дело идет о серьезных государственных делах. Герцог Омерль - верный слуга короля Ричарда II. Нортемберленд честолюбив и суров. Если фавориты Ричарда II - Буши, Бегот и Грин - не наделены чертами, позволяющими отличить одного от другого, то в данном случае это может быть сознательный художественный прием, аналогичный тому, который Шекспир впоследствии применил в "Гамлете", изображая Розенкранца и Гильденстерна во всем похожими друг на друга. Все эти участники развертывающейся перед нами драмы служат, однако, лишь фоном для двух центральных фигур, конфликт между которыми составляет главное содержание пьесы. Это - Ричард II и Болингброк, будущий Генрих IV. Ричарду II нельзя отказать в царственности. Она присуща его внешнему облику. Он красивый, обаятельный человек, даже внешне выделяющийся среди своего окружения. Ему присуще сознание своего высокого положения, которым он гордится и любит покрасоваться. Он хочет, чтобы все видели, что он и в самом деле король - человек, призванный повелевать другими. Ричард II весь сосредоточен на своей личности, представляющейся ему как бы центром всей жизни. Поэтому он очень любит говорить о себе, своих чувствах и настроениях. Он склонен поэтизировать себя и все свои переживания, о которых всегда говорит с большим вдохновением. И даже тогда, когда наступает время, требующее решительных действий, он предпочитает рассуждать о себе и своем трудном положении. Он жадно ищет в жизни удовольствий и не знает удержу в роскоши e мотовстве. Его при этом нисколько не беспокоит то, что траты производятся им за счет средств, которые нужны государству. О королевских обязанностях он вспоминает лишь тогда, когда этого избежать уже нельзя. Да и то это всегда в большей или меньшей степени связано с какими-нибудь его личными интересами. Этот изнеженный и сибаритствующий монарх, однако, совсем не безобиден. Он может быть жестоким и беспощадным. Если ему это нужно, он не остановится и перед преступлением. Легко возбудимый, он очень неустойчив в своих чувствах и настроениях. Переходы от одного состояния к другому происходят в нем мгновенно. То он хитер и коварен, как тогда, когда судит Болингброка и Норфолка; то груб, как, например, у одра смертельно больного Джона Ганта; то появляется перед нами глубоко чувствительным человеком с тонким строем душевных переживаний. Но это последнее качество проявляется в нем только по отношению к самому себе. Переменчивость, капризность, присущие Ричарду II, не ограничиваются только сферой его личной жизни и личных отношений. Эти качества он проявляет и как король. Будучи человеком в достаточной степени мужественным, он, однако, не способен действовать целеустремленно. Так, он затевает ирландский поход, тратит на это массу государственных средств и человеческих жизней, в то время как ему следовало бы позаботиться об упрочении своей власти внутри страны. С присущей ему беззаботностью он необдуманно назначает на время своего отсутствия правителем страны герцога Йорка, который по мягкости своей не способен оградить владения Ричарда II от грозящей им опасности. А когда его престол нуждается в защите, он, вернувшись из Ирландии, не прибегает сразу к решительным действиям, давая противнику возможность собрать все силы для удара против него, Ричарда II. Все эти личные качества Шекспиром раскрываются для того, чтобы наглядно показать, что Ричард не способен быть королем и не достоин им быть. Характер Болингброка во всех отношениях противоположен характеру Ричарда II. Если все качества короля являются, так сказать, внутренней Немезидой, с неизбежностью приводящей его к поражению, то Болингброк - человек, успех которого обусловлен его волевым и целеустремленным характером. Еще тогда, когда он предстает перед нами всего лишь одним из крупных баронов государства, в нем ощущается царственное чувство своего достоинства и смелая независимость суждений. Мы видим это в той настойчивости, с какой он требует наказания виновника убийства Глостера. Мы видим это в том мужестве, с каким он принимает приговор короля, осуждающего его на изгнание. И зрителю попятно, что, подчиняясь силе и власти, Болингброк тем не менее внутренне не смиряется. Действительно, как только возникает возможность, он поднимает знамя борьбы против короля. Начинает он с защиты своих прав, отнятых у него Ричардом II, но постепенно Болингброк осознает, что он ведет борьбу не только за себя и свои интересы, но и за интересы государства в целом. В отличие от Ричарда II, который любит Англию лишь как нечто принадлежащее лично ему, Болингброк любит свою страну независимо от того, какое положение он в ней занимает. Умный и расчетливый политик, он умеет завоевать симпатии народа. Его поведение по отношению к другим крупным феодалам отличается тактичностью. Способный быть и суровым и мягким, он умеет управлять своими чувствами. Поэтому он проявит суровость по отношению к фаворитам короля, которых предаст казни, но будет достаточно осторожен с теми, кого ему нужно завоевать в качестве союзников для борьбы против Ричарда. Болингброк отнюдь не является альтруистом. Но он умеет сочетать борьбу за свои права со стремлениями других людей, оказывается способным выступать как представитель национальных интересов и именно в качестве такового противопоставлять себя откровенно эгоистичному Ричарду. Болингброк в самом точном смысле слова политик. Он умеет рассчитывать обстоятельства, предвидеть события и вместе с тем проявляет способность направлять ход событий в сторону, выгодную для него и соответствующую стремлениям большинства окружающих его людей. Таким образом, он обнаруживает качества, свидетельствующие о том, что он способен быть монархом, руководящимся интересами страны. Однако Болингброк далек от того, чтобы быть тем идеальным королем, которого Шекспир хотел бы видеть на троне. Прежде всего уже одно то, что он приходит к власти посредством восстания и, сколь ни справедлива его борьба против Ричарда, все жг является в конечном счете узурпатором, - это обстоятельство само по себе противоречит тому понятию государственности, которого придерживался Шекспир в период создания данной драмы. Захват власти Генрихом IV является нежелательным прецедентом, который может вызвать и у других честолюбивых баронов стремление завоевать корону. Такая власть является непрочной, а главное - опасной для государства, ибо если вправе захватить власть один, то утрачивается всякая возможность объявлять незаконной подобную попытку со стороны другого лица. В эпоху Шекспира это было вполне актуальной политической проблемой, и передовые слои общества, а в особенности народ, не хотели того, чтобы честолюбивые стремления представителей крупной знати ввергли страну в ужасы гражданской войны. Но власть Генриха IV становится непрочной еще и потому, что новый король решает навсегда избавиться от опасности восстановления на престоле прежнего монарха. Хотя он уже обезвредил Ричарда II, но это кажется ему недостаточным, и тогда он затевает тайное убийство свергнутого короля. Этой ненужной жестокостью Генрих IV пятнает не только свою личную честь, но и свое королевское достоинство. Точно так же, как началом всех бедствий Ричарда II явилось убийство Глостера, совершенное им для упрочения своей личной власти, так убийство Ричарда II, осуществленное по приказу Генриха IV, является началом бедствий и смут, которые будут сотрясать его царствование. В первых изданиях эта пьеса именовалась трагедией. Какие основания могут оправдать такое жанровое определение этого произведения? Несомненно, что трагичной является судьба Ричарда II. В подлинном соответствии с законами трагического он сам своим характером и поведением обусловил и потерю короны и свою гибель. Ричард II вызывает разные чувства у зрителя. Когда мы видим его как недостойного короля, наши симпатии оказываются на стороне тех, кто борется против него. Но когда Ричард свергнут с престола и становится узником нового короля, он вызывает к себе другое отношение. Из тирана он сам превращается в жертву. Со свойственной ему привычкой поэтизировать все он поэтизирует теперь свое страдание. Личная трагедия Ричарда II, однако, не исчерпывает всего трагического содержания драмы. Как и в других хрониках Шекспира, главным субъектом трагедии является не тот или иной отдельный человек, а государство, несправедливо управляемое, не знающее мира и покоя, терзаемое борьбой интересов. И если вначале перед нами - государство, трагичность положения которого определяется тем, что существующая в нем власть не обеспечивает стране спокойного благосостояния, то в конце драмы государство оказывается в таком же положении. Уже первые шаги Генриха IV подрывают основы законности и общественной нравственности, предвещая новые бури и бедствия. Финал драмы содержит в себе зародыши новых драм, и было совершенно естественно, что Шекспир продолжил работу над созданием пьес, в которых перед зрителем предстали картины дальнейшей истории Англии. "Ричард II" явился, таким образом, естественным началом цикла исторических драм, посвященных вопросам гражданского мира и внешних войн, власти и ее отношения к народу. Трактовка этого круга вопросов была продолжена в "Генрихе IV" и "Генрихе V". А. Аникст ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТУ "РИЧАРДА II" Действующие лица. - Ричард II, родившийся в 1365 году и царствовавший с 1377 по 1399 год, был сыном Эдуарда, принца Уэльского (который прославился своими победами над французами и был прозван по цвету доспехов Черным Принцем; умер до смерти своего отца и потому не царствовал), и внуком Эдуарда III. Ричард II был лицемерным и трусливым тираном. В его царствование произошел ряд крупных народных восстаний, из которых главнейшее - восстание Уота Тайлера в 1381 году, в пьесе не нашедшее прямого отражения. Народное недовольство королем Шекспир упрощенно объясняет лишь грабительством группы откупщиков, королевских фаворитов. Джон Гант (т. е. Гентский), герцог Ланкастерский (ум. в 1399 г.), и Эдмунд Ленгли, герцог Иоркский (ум. в 1402 г.), третий и четвертый сыновья Эдуарда III, приходились дядями Ричарду II. Во время малолетства Ричарда II Джон Гант, стоявший во главе партии крупных помещиков-феодалов, стремился к власти и оказывал огромное влияние на внутреннюю политику Англии. В 1399 году ему было всего лишь сорок восемь лет. Его сын Генри Херифорд был прозван Болингброком по месту своего рождения в замке Болингброк в Линкольншире. После своего воцарения он стал называться Генрихом IV. Томас Маубрей, герцог Норфолк, был одним из крупнейших феодалов эпохи. По историческим данным, он вместе с Болингброком и Томасом Вудстоком, герцогом Глостерским (еще одним дядей Ричарда II, пятым сыном Эдуарда III), составил заговор с целью убийства Ричарда II. Но затем он выдал заговор королю, который поручил ему убить герцога Глостерского. Маубрей, однако, этого приказания не выполнил, и герцог Глостерский был убит по распоряжению короля наемными убийцами. Этим объясняются в пьесе слова Маубрея (1, 1) о том, что "он пренебрег своим долгом". Надо сказать, что причины и характер столкновения с Болингброком изображены у Шекспира весьма неясно, с явным расчетом на знакомство зрителей с некоторыми историческими фактами. Весь образ королевы - плод фантазии Шекспира. На самом деле французской принцессе, второй жене Ричарда II, в 1399 году было десять лет. (Такие скороспелые браки, заключавшиеся ради политических целей и некоторое время остававшиеся фиктивными, вообще были в ту пору нередким явлением.) Залог (здесь и дальше) - брошенная перчатка. Нобль - старинная монета стоимостью от 5 до 6 шиллингов. Его я не убил; мой долг был сделать это... - Маубрей жалеет о том, что не он убил Глостера, повинного в смерти его брата. Ведь в этот месяц не пускают кровь. - В старых календарях указывалось, какие месяцы благоприятны и какие неблагоприятны для пускания крови. Львы укрощают барсов. - На гербе Ричарда был изображен лев, на гербе Норфолка - барс. Раз мы отринули ваш долг пред нами... - Ричард уже не может налагать на изгнанников обязанностей по отношению к самому себе. ...с вами я помчусь до рубежа земли - до берега моря. Что я ходил в поденщиках у скорби. - В подлиннике игра слов: journeyman значит и "поденщик" и "путешественник". Придется сдать в аренду королевство. - В последние годы царствования Ричарда II, как отмечено в хрониках Холиншеда, в народе ходили слухи, что государственные имения сданы в аренду любимцам короля. На этом построена в пьесе вся характеристика Ричарда - как разорителя страны, а Уилтшира, Буши, Бегота и Грина - как гнусных хищников. Я, вдохновленный свыше, как пророк... - Этот патриотический монолог Ганта пользовался огромной популярностью и уже в 1600 году был перепечатан отдельно в сборнике "Английский Парнас". О, мне сейчас так впору это имя! - Имя Gaunt созвучно слову gaunt - "худой", "изможденный". Керны - легко вооруженные ирландские воины. ...на острове, где гадов нет других. - Согласно легенде, святой Патрик, обративший Ирландию в христианство, изгнал из нее всех ядовитых змей. ...расстройство брачных планов Болингброка. - Ричард II помешал браку изгнанного им Болингброка с дочерью герцога Беррийского, дяди французского короля. ...пожертвованья разные и бланки... - Под "пожертвованиями" подразумеваются дополнительные налоги по какому-нибудь особенному случаю. "Бланками" называли письменные обязательства - без обозначения суммы, которая вписывалась затем королевскими чиновниками по их усмотрению. Граф Вустер - Томас Перси, граф Вустер, брат герцога Нортемберлендского. Он появляется как действующее лицо "Генрихе IV", часть 1. Черный Принц - сын Эдуарда III, брат Йорка и дядя Болингброка. Глендаур (Оуэн) - один из уэльских князей, который после воцарения Болингброка поднял восстание за независимость Уэльса, притязая на титул принца Уэльского. Борьба короля с Глендауром изображена, между прочим, в "Генрихе IV", часть 1. ...гнуть лук из дважды гибельного тиса. - Дважды - потому, что тис сам по себе уже, считался ядовитым деревом. ...эта жалкая шепотка глины, что служит оболочкою костям. - Выражение это может иметь двоякий смысл: 1) могила, 2) бренное тело, созданное богом, согласно библейской легенде, из глины. ...припомним предания о смерти королей. - В Англии времен Шекспира были весьма популярны несколько сборников рассказов о падении и смерти великих людей. Смотрите, вот и сам король! - Первые шесть строк этой речи английские издания, на основании данных F и Q, обычно приписывают Болингброку. Но этот хвалебный тон в устах лица, ненавидящего Ричарда, крайне неправдоподобен. Наоборот, он вполне понятен в устах лояльного Йорка. ...спущусь, как Фаэтон, не удержавший буйных жеребцов. - В мифе о Фаэтоне, сыне Аполлона, бога солнца, рассказывается, что, выпросив у отца на один день его солнечную колесницу, он не справился с конями, которые понесли и разбили колесницу. Сыграем, государыня, в шары. - Игра в шары, состоявшая в том, чтобы попасть пущенным шаром в цель, была весьма популярна в Англии. Тронный зал в Уэстминстерском дворце. - В залах Уэстминстерского дворца уже в те времена происходили заседания парламента. В данной сцене слиты вместе два исторически различных заседания парламента двух различных созывов. Низложение Ричарда произошло 30 сентября 1399 года в парламенте, созванном им самим. Суд над Беготом состоялся 16 октября того же года в парламенте, созванном уже новым королем. Ни на том, ни на другом заседании сам Ричард не присутствовал. ...прославиться мечтаю я в этом мире, новом для меня. - Намек на молодость Фицуотера. Избави боже! Нет! - и далее. - По свидетельству Холиншеда, подобная речь была действительно произнесена епископов Карлейльским после отречения Ричарда и провозглашения Болингброка королем. Помфрет - замок в Йоркшире. Тауэр (tower значит "башня") - старинная лондонская крепость по преданию сооруженная Юлием Цезарем. Первоначально она была резиденцией английских королей, но уже при Ричарде II была превращена в политическую тюрьму. ...беспутный сын - принц Гарри, молодость которой изображена в "Генрихе IV", части 1 и 2. "Король и Нищенка" - намек на народную балладу о короле Кофетуа и нищенке Зенелофон. Нет, от игры словами нас уволь. - Приведенное выше французское выражение помимо своего прямого смысла (просьбы о прощении) имело еще второй смысл: "увольте меня", и именно он был в Англии обычным. Вернейший братец - граф Эксетер, в пьесе не фигурирующий, один из участников заговора. Причем, "братцем" он назван иронически, так как Эксетер не брат, а шурин Ричарда II. Аббат - уэстминстерский аббат. Я долго время проводил без пользы, зато и время провело меня. - Время (time), как нередко у Шекспира, имеет здесь широкий смысл: условия эпохи или момента. Мы вместе стоим фартинг, не дороже. - Фартинг - грош. В подлиннике непереводимая игра слов: перед этим конюх назвал Ричарда "королевским принцем" (royal prince). Но royal есть также название старинной монеты. Ричард хочет сказать: "я не стою сейчас и десятой доли рояла". Экстон поражает короля Ричарда. - В хрониках сообщается три версии относительно смерти Ричарда II: согласно одной - он уморил себя голодом, согласно другой - его уморили голодом по приказанию Болингброка, согласно третьей - он был убит Экстоном по приказанию того же Болингброка. Ричард Бордоский - титул, который Ричард носил еще будучи принцем, по месту своего рождения - в Бордо. (В XIV в. значительная часть Франции принадлежала англичанам, в том числе город Бордо.) А. Смирнов

<< НАЗАД ¨¨ КОНЕЦ...

Другие книги жанра: классические произведения

Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу: [1] [2] [3]

Страница: [3]