Вместо предисловия
   НАШ АПОКАЛИПСИС

   Нет  наркобизнеса,  нет  наркоманов,  нет  наркопроблем!   Эти   яростные
утверждения слышались на одной шестой части суши, именуемой Страной Советов.
Ее правящие власти таким образом  пытались  скрыть  от  мирового  сообщества
истинное положение  дел  в  криминальной  обстановке.  Однако  трезвые  люди
понимали, что на самом деле все не так. Почти каждый обыватель, чей  отпрыск
сталкивался с "травкой", знал о том, что в бескрайней и знойной Средней Азии
существует знаменитая Чуйская  долина,  где  произрастает  такое  количество
дикорастущей конопли, что одного сезонного урожая хватит, чтобы отравить всю
Европу  и  Азию,  вместе  взятые.  А  западный  регион  бывшей  империи  мог
"гордиться" маковыми плантациями Украины,  поставки  которой  покрывали  всю
европейскую часть бывшей супердержавы, и т, д.
   Но что бы ни говорили нынешние эксперты, пару десятков лет назад  в  СССР
не было того наркопожара, который охватил сегодня Россию.
   Еще совсем недавно мы все были глубоко убеждены,  что  молодое  поколение
выбрало "Пепси", "Сникерс", "Стиморол" и  разные  другие  вкусные  яства.  А
оказалось, что на самом деле поколение девяностых предпочло героин, экстази,
опий, ЛСД и т, д. Эти, когда-то чуждые нам слова,  доносившиеся  до  нас  из
рубрик "их нравы", стали "родными", как "партия", "коммунизм", "субботник" и
"перестройка".
   Что же произошло со страной? Что произошло  с  новым  поколением?  Как  в
течение последних нескольких лет Россия, страна со стопроцентной алкогольной
релаксацией, неожиданно стала наркотической державой?
   Мы знали, что там, на "безнравственном"  Западе,  эти  ужасные  наркотики
потребляют за милую душу, но все это проходило  мимо  нас  -  уж  с  намито,
считали мы, подобное случиться не может.
   Разве мы можем разменять нашу родную водочку  с  селедочкой  на  какой-то
кокаин или таблетки сомнительного происхождения. Мы даже аспирин не глотаем.
Даже если и заболеем,  то  по  большей  части  используем  дедовские  методы
лечения: стакан водки с перцем - и прощай, болезнь!
   Так мы думали. И вдруг нате вам. В стране, по неофициальным данным, около
миллиона наркоманов.
   Почему же молодое поколение село на иглу?
   Как это мы проглядели?
   Пожалуй, началом наркоэкспансии можно считать 1980 год -  год  московской
Олимпиады.  До  той  поры  мало  кто  имел  представление  о   синтетических
наркотиках.  Но  как  оказалось,  талантливые  московские  и   ленинградские
студенты-химики  научились  изготавливать  героиновые  дозы  не  только   из
опия-сырца, но и из всей растительной массы мака. В стране начали появляться
первые наркопритоны.
   Тем временем шла афганская война.  За  десять  лет  пребывания  в  первой
"горячей  точке"  наркотический  опыт  приобрели  десятки  тысяч  солдат   и
офицеров. Из Афганистана в  Советский  Союз  пошел  гашиш,  опий  и  героин.
Молодое поколение увидело и почувствовало  новую  альтернативу.  И  к  концу
восьмидесятых   уже   полностью   сформировалось    преступное    сообщество
наркоторговцев. И уже с начала девяностых  годов  Россия  вполне  заслуженно
получила  статус  наркодержавы.  Незаконный  оборот   наркотиков   измерялся
десятками тонн и к концу десятилетия достиг пяти сотен тонн. К этому времени
на смену мелким наркоторговцам пришли Махровые наркобароны и  крестные  отцы
преступного мира. Страна разделилась на группировки, а братва, воры в законе
и авторитеты взяли под контроль наркоторговлю. Наркотики прописались в  зоне
и вошли в скудное меню тюремной "кулинарии".
   Итак, по словам начальника Управления по борьбе  с  нелегальным  оборотом
наркотиков МВД России генерал-лейтенанта Александра Сергеева, за
   1997  год  задержано  25  тысяч  распространителей,  ликвидировано   7500
преступных  групп,  торговавших  наркотиками,   и   конфисковано   50   тонн
наркотических средств.
   Наконец, вычислена цифра: 9,5 триллионов  рублей  -  именно  столько,  по
оценкам МВД, составил незаконный оборот наркотиков в  1997  году.  При  этом
сумму дохода от незаконного оборота Александр Сергеев назвать затруднился.
   В целом по России за прошедший год органами внутренних дел выявлено около
200 тысяч наркопреступлений, что почти в два раза больше, чем за аналогичный
период 1996 года.
   Парадокс в том, что рыночная экономика помогла молодому поколению выбрать
новый стиль жизни, новый образ мышления и новую релаксацию. Цены  на  горячо
любимую нами водку  стремительно  растут  вверх,  стоимость  так  называемой
"дозы" стремительно падает вниз.
   Если пару лет назад грамм героина стоил около
   200 долларов, то сегодня это от 80 до 100 баксов.
   Теперь речь идет уже не о выборе между дозой  или  рюмкой.  Нынче  другая
дилемма: героин или кокаин, опий или гашиш, экстази или циклодол.  Война  за
территорию, за рынок стала актуальной проблемой для наркоторговцев.
   Если вы хотите узнать что-то о наркотиках, то выпустите своего ребенка на
пару  дней  во  двор.  Через  некоторое  время   он   вам   прочитает   курс
"нарколикбеза", и вам будет чем поделиться с коллегами по работе.
   Трагедия  заключается  в  том,   что   нынешняя   "наркокультура"   имеет
фантастическую перспективу. Ментальность  нынешнего  поколения  малолеток  и
подростков определяется "фодным" для нас лозунгом "Кто не с нами, тот против
нас! ". Под этим девизом набирается мощная армия  потребителей,  где  каждый
наркоман сегодня действует как агитатор, пропагандист  и  дилер,  зовущий  в
новое релаксирующее состояние.
   В больших и малых городах России, согласно анонимному  опросу,  почти  95
процентов молодежи  пообовали  наркотик  хотя  бы  один  раз.  Что  касается
гуманитарных колледжей и вузов, то без наркопристрастия  юноша  или  девушка
обречены на, мягко говоря, непонимание, а точнее  -  на  презрение,  которое
выплескивается короткой фразой: "Слабо?"
   Так после этой "крутой" реплики в девственный организм вводят  под  общий
восторг первую дозу. Перед таким соблазном устоять  трудно,  так  как  имидж
"крутого" сегодня формирует наркотик.
   Как  ни  странно,  с  падением  "железного  занавеса"  в  Россию   вместо
миллиардных инвестиций хлынул мощный наркопоток, исчисляемый  сотнями  тонн.
Известно, что сотрудниками правоохранительных органов изымается максимум  10
процентов из всего наркооборота. Значит, латентное количество  уже  достигло
минимум 500  тонн.  Значит,  есть  спрос,  будет  предложение.  Как  с  этим
бороться?
   Появление на территории России одной из самых мощных в  мире  нигерийских
наркогруппировок - нонсенс. Многие эксперты до сих  пор  удивляются,  как  в
короткие сроки скромным  "гостям"  из  Африки  удалось  заполнить  пустующую
геройновую  и  кокаиновую  нишу.  Как  могли  правоохранительные  органы   и
общественность  проглядеть  "гуманитарные"  акции  преступников,  которые  в
начальный период наркоэкспансии бесплатно раздавали  наркотики  в  школах  и
вузах столицы. Не прошло и нескольких месяцев, как мгновенно появился  спрос
и "лед тронулся". Африканцы и  стоящая  за  ними  международная  наркомафия,
вложив копейки в подрастающее поколение, получила гигантский рынок,  прибыль
которого составляет миллиарды долларов США.
   Другая,  азербайджанская  мафия,  доселе  оккупировавшая  полностью   все
продуктовые рынки России, организовала мощнейший этнический наркоклан,  взяв
под контроль опий, метадон и тот же героин.
   Недалек тот день, когда  на  вершину  наркобизнеса  взберется  таджикская
преступная  группировка,  тоннами  отправляющая  опий,  гашиш  и  героин  из
Афганистана через Таджикистан в Европу, г
   Теперь, когда сформирован наркорынок  и  все  крупные  российские  города
оплетены сетью сбытчиков и  барыг,  борьба  с  наркопреступностью  в  стране
напоминает войну с ветряными мельницами.
   Это  совсем  не  означает,  что  правоохранительные   органы   занимаются
бессмысленной работой - без них наркотики вообще стали бы таким же доступным
товаром, как водка и сигареты. Например, в Управлении по борьбе с незаконным
оборотом наркотиков (УНОН) МВД России  работают  всего  3,5  тысячи  человек
против миллиона наркоманов и десяти миллионов употребляющих наркотики раз от
разу.  Но  даже  если  предположить,  что  все  силовые  структуры  бросятся
наперерез наркоторговцам, они мало что смогут сделать, потому что существует
гигантский спрос.
   Трагедия России заключается в том, что  в  стране  нет  антинаркотической
пропаганды, но зато есть пропаганда наркотиков. Любое тлетворное  упоминание
"кайфа" в молодежной культуре: в музыке, поэзии, в  "кислотных"  фильмах,  в
стильных журналах и вообще  в  светской  жизни  -  играет  решающую  роль  в
воспитании подрастающего поколения.
   Если взять пресловутую Америку,  для  которой  наркомания  язва  на  теле
здорового  организма,   то   тамошние   чиновники   ежегодно   выделяют   на
антипропаганду 10 миллиардов  долларов.  И  им  удалось,  по  крайней  мере,
приостановить  рост  числа  потребителей.  А  это  уже  успех,  потому   как
уничтожить это явление полностью невозможно. У России таких денег нет.
   Но в стране есть мощная империя  средств  массовой  пропаганды.  Те,  кто
владеют газетами,  радио  и  телевидением,  полиграфическими  предприятиями,
могут изменить ситуацию в стране и повлиять на душевное  состояние  молодого
поколения.
   Мне, по крайней мере, ясно одно. Эту проблему  не  решат  ни  власти,  ни
чиновники. Они озабочены другими проблемами, так как  традиционно  в  России
правят казнокрады. То, что можно украсть  и  положить  в  карман,  никто  не
пустит на какую-то там пропаганду. Пока это не коснется кого-то конкретно.
   "Что  делать?"  -  спросил  я  у  известного  психолога  и  эксперта   по
наркопроблемам в надежде услышать какой-нибудь рецепт выздоровления нации от
наркозависимости.
   Ответ  его  был  удручающий  и  преступный.  Он  предположил,  что   если
искусственно на иглу посадить нескольких отпрысков первых  лиц  государства,
некоторые из которых помрут на глазах у родителей, то только в  этом  случае
можно расшевелить заплесневелые мозги наших правителей. Хотелось  бы,  чтобы
этого не произошло.
   А на вопрос, по ком звонит колокол, пусть каждый знает, что он звонит  по
нему.
   Р. 8. За помощь  в  подготовке  книги  приношу  свою  благодарность  моим
коллегам:
   Максиму    Степенину,     Максиму     Варывдину,     Елене     Воронцовой
("Коммерсантъ-Дейли"), Вадиму Белых, Бесику Уригашвили  ("Новые  известия"),
Илье Рясному  (журнал  "Милиция"),  Ольге  Питиримовой  ("Опасная  ставка"),
Леониду Шарову  ("Криминальная  хроника"),  Александру  Зеличенко  (Бишкек),
Рауфу Кубаеву (Москва), Эльмире Мухаммадиевой.


   Глава 1
   НОВЫЕ ДОРОГИ "ЗОЛОТОГО ПОЛУМЕСЯЦА" 

   "Опиумные войны" - употребляемое  в  литературе  название  захватнических
войн против Китая, которые вели Англия  в  1839-42  гг.,  Англия  и  Франция
совместно в 1856-58 и в 1860 годах. В качестве повода для начала агрессивной
войны  1839-42  гг.  английское   правительство   использовало   мероприятия
китайских  властей,  направленные  против  контрабандной  торговли  англичан
опиумом - отсюда название войн".
   Энциклопедический словарь. Т. 1 БСЭ, 1953 г.


   ИРАНСКИЙ МАРШРУТ

   История, как известно, повторяется, и деньги, вложенные  в  опий,  должны
принести их хозяевам баснословные  прибыли.  Так  было  во  все  времена.  В
середине прошлого века, выращивая дешевый опий  в  Индии,  англичане  хотели
продавать его в Китае - ведь о таком громадном рынке сбыта можно было только
мечтать!  Заартачились  китайцы  -  и  получили  "опиумную  войну".  Сегодня
"опиумная война" - одна из реалий жизни.
   Так, на мой взгляд, происходит и сейчас в централ  ьноазиатском  регионе.
Наркокартель "Золотой полумесяц" (Афганистан,  Пакистан  и  Иран)  буквально
завалил южные республики бывшего СССР  тоннами  опия  и  высококачественного
гашиша.
   Откуда же взялась эта напасть, да еще  в  таких  количествах?  По  данным
международного  Комитета  по  контролю  наркотиков  ООН,  Афганистан  в  год
поставляет на черный рынок... 2000 тонн опия. Из года  в  год  этот  процесс
контролировался наркокартелями, в  него  вкладывались  колоссальные  деньги.
Кстати, давно подсчитано, что один доллар, вложенный в наркобизнес, приносит
чистого  дохода  более  12  000  долларов.   По   прибыльности   наркобизнес
перещеголял даже торговлю оружием. А  цены  все  растут.  Если  в  Файзабаде
(Афганистан) килограмм опия стоит 50 долларов, то в Хороге  (Таджикистан)  -
200 долларов, в Оше (Кыргызстан) - 1000-1500 долларов, в Алматы  (Казахстан)
- 5000 долларов, в Москве - все 10 000 долларов.
   Итак, деньги вложены. И сверхприбыли гарантированы.
   Раньше  опий,  выращенный  афганцами,  шел  через  Иран  в  Турцию,   где
перерабатывался  в  героин,  и  дальше  в  Европу.  Контролировать  "Золотой
полумесяц" - труднодоступный район на стыке Афганистана, Пакистана и Ирана -
было практически невозможно: высокогорье, дикие ущелья, скалы.  Опий  возили
на мулах, тащили на себе. И это продолжалось  годами.  Влияние  наркомафиози
огромно.
   По данным Администрации по борьбе с  наркотиками  США,  в  70-80-х  годах
наркобароны контролировали правительства 24 стран мира. А уж если  попадался
строптивый чиновник, вопрос  с  ним  решали  по  принципу  "не  мытьем,  так
катанием".
   Но несколько лет назад Иран  круто  изменил  свою  политику  в  борьбе  с
наркобизнесом. Злу был объявлен джихад (священная война), создана  Исламская
национальная гвардия, призванная вести борьбу с наркотрафикантами. Это очень
мобильная и  хорошо  оснащенная  боевая  единица,  призванная  противостоять
наркокурьерам. В труднодоступные горные районы провели 4,5 тысячи километров
шоссе, чтобы только иметь возможность  быстро  перекрыть  путь  караванам  с
опием.    А    наиболее    часто    используемые    "караван-баши"    ущелий
просто-напросто... перегородили высоченными стенами, еще и патрулируя районы
вертолетами. Проводились там постоянно и боевые операции, а на главной  базе
сооружен  скромный  мемориал  полицейским  и  военнослужащим,  погибшим  при
исполнении служебных обязанностей.
   Полковник МВД  Республики  Кыргызстан,  специалист  по  проблемам  борьбы
против наркобизнеса Александр Зеличенко сказал в нашей беседе:
   -  Я  был  участником  международной  конференции  против  наркомафии   в
Тегеране. Вместе с сотрудниками  спецслужб  Ирана  мы  посетили  центральное
хранилище,  куда  со  всей  страны  свозятся   тонны   изъятых   наркотиков.
Впечатляющее зрелище! И все-таки на мой вопрос, что дает  столь  интенсивная
работа и стало ли меньше изыматься наркотиков, руководитель гвардии, молодой
бригадный генерал, ответил: "Нет, к сожалению, меньше их не  стало.  Но  кто
знает, что было бы, если бы эти меры не принимались?"
   Итак, традиционный "иранский маршрут" стал  для  мафии  не  безопасен.  А
деньги-то вложены. И начался лихорадочный поиск новых путей  доставки  опия.
Долго искать не пришлось. Как раз к этому времени стал распадаться Советский
Союз, и на территории бывшей великой державы один за другим стали вспыхивать
"горячие точки".


   КАМЕННЫЙ МЕШОК БАДАХШАНА

   Пожалуй, одним из самых кровавых полигонов гражданских  междоусобиц  стал
Таджикистан, на территории которого за весь период кровавых  столкновений  с
1990-го по 1997 год  погибло  око"  ло  ста  тысяч  человек.  Десятки  тысяч
таджиков  бежали  в  соседний  Афганистан,  пытаясь  скрыться  от  геноцида,
устроенного одним из  этнических  кланов-победителей  в  республике.  Страна
разделилась на исламистов и прокоммунистически настроенные группы.
   Спустя некоторое время политические страсти незамедлительно  переросли  в
местечковые. Таджикистан стал зеркальным отражением соседнего Афганистана.
   Горный Бадахшан - это каменный мешок, вот уже  пятый  год  контролируемый
оппозиционными группировками исламистов и местными отрядами самовбороны.  На
востоке - Китай, на севере - семитысячники Памира,  которые  ограждают  этот
регион от Кыргызстана, на западе -  правительственные  войска  Таджикистана.
Замыкает это кольцо таджикско-афганская граница  и  российские  заставы.  На
Памире нет промышленных предприятий, но  есть  массовая  безработица,  жизнь
проходит на, высоте от двух до пяти тысяч метров  над  уровнем  моря  и  нет
плодородной земли.
   Граница между Горным Бадахшаном (Таджикистан) и Афганистаном - это  более
четырехсот  километров  горных  дорог  вдоль  реки  Пяндж,  разделяющей  два
государства.  Граница  Российской  Империи  в  1895  году  дошла   лишь   до
таджикского берега, и потому на афганской  стороне  все  еще  средневековье:
горные тропы, глиняные постройки, нет электричества и отсутствие  какой-либо
администрации. Таджикский берег - это автомобильные  дороги,  погранзаставы,
гидроэлектростанции и почти в каждом каменном доме  есть  телефон,  -  одним
словом, цивилизация.
   Как же удается немногочисленному населению
   Бадахшана выживать в столь суровом климате высокогорья?  Еще  зимой  1993
года памирцы заперлись у себя в Бадахшане,  отражая  наступательное  шествие
правительственных войск  Таджикистана.  Чтобы  спастись  от  голода,  многие
бадахшанцы стали покупать у афганцев наркотики и, перепродав их посредникам,
покупали на эти деньги еду.
   Несмотря  на  то,  что  с  весны  1993  года  на  Памир  стали  поступать
гуманитарные грузы от имама исмаилитов всего мира Карима Агахана IV  (прямой
потомок пророков Мухаммеда и Али, один из богатейших и влиятельных  людей  в
мусульманском мире), наркоторговля стала  приобретать  гигантские  масштабы.
Весь контроль по крупным партиям опия и гашиша взяли  в  свои  руки  полевые
командиры  таджикских  моджахедов.  Они  буквально  за   несколько   месяцев
пребывания в Афганистане сумели так быстро наладить транзит наркотиков через
Горный Бадахшан  в  соседний  Кыргызстан,  что  уже  через  некоторое  время
дорогостоящее зелье пошло тоннами в Россию.
   Масштабы  поставок,  их  интенсивность  свиде-?  тельствуют  о  том,  что
буквально на наших  глазах  рождается  новый  путь  опия  в  Европу,  сродни
знаменитому прежде "балканскому маршруту".
   Мне не раз рассказывали местные милиционеры, как отчаянные контрабандисты
обвязываются высушенными тыквами, надевают баллон  от  "ЗИЛа"  и  вперед,  в
бурные пянджские воды. Выплывают где-то метров за 300-400.  И  ничто  их  не
пугает. А ведь исполин Пяндж в период таяния  снегов  закручивал  в  спираль
тяжелые грузовики, падавшие, бывало, с моста. Пограничники  поделать  ничего
не могут - слишком уж их мало и чересчур много времени уходит на обеспечение
собственной безопасности.
   В одну из поездок на Памир в 1994 году я оказался  свидетелем  того,  как
умело и ловко работают контрабандисты  из  числа  простых  жителей,  которые
регулярно доставляют опий из областного центра Хорог в киргизский город Ош.


   ПАМИРСКИЙ КУРЬЕР

   Ахмадшо К., седовласый мужчина лет сорока, с  загорелым  лицом,  живет  в
кишлаке Поршнев. Его  дом  с  садом  выходит  прямо  к  реке  Пяндж,  откуда
просматриваются афганские селения. Уже  с  середины  ноября  вода  в  Пяндже
замерзает, и после первых морозов  на  лед  выбегают  местные  мальчуганы  с
клюшками и играют в хоккей. На противоположном  берегу  собираются  тамошние
аборигены и завистливо смотрят на своих сверстников, которые азартно  гоняют
шайбу по гладкой поверхности реки. Взрослые целыми днями сидят у прорубей  и
ловят рыбу, которая  спасает  многих  от  голодной  смерти.  Днем  никто  не
пересекает государственную границу, так  как  в  пятистах  метрах  от  этого
пятачка стоит российский пограничный пост. В случае перехода реки  афганцами
или таджиками пограничники открывают огонь по нарушителю без предупреждения,
будь это взрослый или ребенок.
   Ахмадшо переходит реку ночью, после того, как на противоположном берегу в
условном месте зажигается огонек. Это сигнальный знак, что товар  доставлен.
И он, закинув за плечо мешок, спокойно идет по замерзшей реке. Через полчаса
возвращается с десятью килограммами опиясырца, заплатив за наркотики  тысячу
американских долларов. Других денег афганцы не берут. В эту же ночь  Ахмадшо
расфасовывает товар  в  полиэтиленовые  пакеты  и  проглаживает  утюгом  все
стороны, так как у свежего  темно-коричневого  опия-сырца  резкий  запах.  С
непривычки у непрофессионалов может закружиться голова.
   Ахмадшо торговец-одиночка и не входит ни в одну из криминальных групп. На
своем грузовике он  несколько  раз  за  зимний  сезон  совершает  поездки  в
соседний Кыргызстан за продуктами питания и топливом.
   До поздней ночи Ахмадшо провозился со своей машиной, готовясь  в  дальнюю
дорогу. Впередидсемьсот километров заснеженных дорог через  семь  перевалов.
Маршрут Хорог - Мургаб - киргизский город Ош преодолевается за два дня.
   - Я уже четыре года  не  получаю  зарплаты,  хотя  числюсь  водителем  на
местной автобазе и работаю бесплатно, -  говорит  он,  тщательно  упаковывая
пакеты с опием-сырцом в кожаное сиденье  кабины  грузовика.  -  В  Бадахшане
после  блокады  не  работает  ни  одно  предприятие,  даже   хлебозавод.   В
высокогорных кишлаках, куда  не  доходят  гуманитарные  грузы  нашего  имама
Агахана, люди умирают с голоду. Как  мне  кормить  семью?  На  что  покупать
одежду и топливо? Я не моджахед и не политик, - продолжает Ахмадшо. - У меня
жена и трое детей. Они хотят есть.
   Мы  выехали  из  Поршнева  ранним  зимним  утром  и,  оформив  поездку  в
диспетчерской автобазы города Хорога, двинулись в дальнюю дорогу.
   Мургаб расположен на высоте более четырех тысяч метров над уровнем  моря,
и там живут яководы - киргизы. К вечеру мы проехали  по  горным  серпантинам
около трехсот километров и остановились на ночлег у чабана Хакима Ш.
   Хаким,  друг  Ахмадшо,  встретил  нас   с   присущим   горцам   восточным
гостеприимством. Вся семья, состоящая из жены и четверых детей,  засуетилась
по дому, и вскоре на столе появились жареное  мясо,  сухофрукты,  закуска  и
бутылка припасенного  коньяку.  Во  время  беседы  с  хозяином  мне  удалось
выяснить,  что  совсем  недавно  Хаким  и   Ахмадшо   были   партнерами   по
наркобизнесу. Но, заработав некоторую сумму, Хаким  купил  несколько  горных
яков, которые дают ему теперь возможность продавать мясо и выживать  в  этих
суровых условиях высокогорья. В Мургабе морозы достигают тридцати  градусов,
и люди отапливают свои жилища углем, который  доставляется  из  Оша.  Раньше
Хаким и Ахмадшо на деньги от  наркотиков  возили  его  и  продавали  местным
жителям. Теперь яковод договаривается с Ахмадшо, чтобы тот на обратном  пути
подбросил ему десяток мешков угля.
   Утром мы продолжили путь вдоль таджикско-китайской границы. Этот  коридор
памирцы называют "дорогой жизни", которая выводит бадахшанцев  в  Ферганскую
долину. Самый большой перевал - это Акбайтал, высота которого  4750  метров.
На такой высоте от дефицита кислорода  резко  подымается  давление.  Пришлые
люди не могут быстро ходить и передвигаются по серпантинам  медленно,  точно
старики или  больные,  а  машины  останавливаются.  Но  грузовик  Ахмадшо  с
усиленным мотором и без труда преодолевает ледяную трассу.
   Таджикско-китайская граница также охраняется российскими  пограничниками,
посты  которых  расположены  через  каждые  пятьдесят  километров.   Главный
досмотровой пункт - это озеро Каракуль.  Двое  молодых  сержантов  буквально
выпотрошили все наши вещи и тщательно обследовали кабину и кузов автомобиля.
Каждый, кто  проезжает  по  этой  трассе,  потенциальный  наркоделец,  и  на
бесцеремонность пограничников никто не обижается. Ахмадшо  во  время  обыска
спокойно сидел на обочине дороги и, достав из  сумки  термос,  блаженно  пил
чай. Молодые и неопытные пограничники не подозревали, что владелец грузовика
везет десять килограммов опия-сырца, зашитых в сиденье машины.
   После получасовой проверки и регистрации документов нас отпустили,  и  мы
наконец покинули территорию Таджикистана. Через  пятнадцать  километров  нас
встретили  киргизские  таможенники.   Это   опытные   специалисты,   которые
профессиональным чутьем определяют торговца наркотиками.
   Пожилой черноусый киргиз с лисьим прищуром глаз начал  сразу  прощупывать
бензобак  машины  тонким   металлическим   прутом,   зная,   что   некоторые
контрабандисты укладывают опий в эту емкость. Двое других стали  осматривать
личные вещи  и  кабину.  Киргиз  заметил  волнение  Ахмадшо,  курящего  одну
сигарету за другой. Подозвал его к  себе,  и  они  вдвоем  исчезли  в  будке
таможенника.  Через  десять  минут   Ахмадшо   вернулся   к   шлагбауму   и,
распрощавшись с остальными  проверяющими,  сел  в  грузовик.  Мы  с  Ахмадшо
продолжаем свой сложный и опасный маршрут.
   - Все-таки догадался, что в сиденье наркотики, - процедил сквозь зубы мой
попутчик после того, как мы отъехали от шлагбаума. - Пришлось отстегнуть ему
сто тысяч российских рублей, а на обратном пути надо будет  разгрузить  пару
мешков муки. Опытный, гад!
   На досмотровом пункте  Сары-Таш  машину  остановил  интеллигентного  вида
молодой человек в  штатском,  представившись  лейтенантом  милиции.  Ахмадшо
пришлось заплатить ему сто  пятьдесят  долларов,  чтобы  тот  не  осматривал
машину. Это была последняя проверка перед въездом в долину. У таможенников в
Кыргызстане нет служебных собак, натасканных на наркотики. Несколько месяцев
назад в  этот  горный  регион  были  завезены  ищейки,  которые,  по  словам
кинологов, безошибочно определяли по запаху опий  и  гашиш.  Но  в  условиях
высокогорья и повышенного давления животные погибли. Специалисты из Бишкека,
по  разговорам  таможенников,  собираются  разводить   определенную   породу
терьеров в условиях сурового климата Памира.
   В киргизском Оше спокойная мирная  жизнь  и  нет  войны.  Как  в  прежние
времена, работают мастерские, магазины и даже предприятия. К вечеру  второго
дня  Ахмадшо  прибыл  на  специальную  автобазу,   где   обычно   разгружают
гуманитарную помощь для жителей Горного Бадахшана.  Там  его  все  знают,  и
ожидающие сообщники тотчас заби" рают привезенный товар.
   За десять килограммов опия-сырца Ахмадшо получил десять  тысяч  долларов.
Теперь  он  бога"  тый  человек,  хотя  ему  предстоят  немалые  расходы  по
возвращении в Поршнев.
   - На обратном пути, когда едешь с продуктами, топливом и другим  товаром,
таможенники забирают свою долю, -  объяснял  он  мне  на  прощанье  тонкости
контрабанды. - Но самое страшное позади!
   Счастливый Ахмадшо, обладатель крупной суммы зеленых купюр, отправился на
рынок в предвкушении обильного отоваривания.
   С тех пор прошло три года. Если в 1994 году десять-пятнадцать килограммов
опия-сырца, обнаруженного у местных жителей, были сенсацией,  то  начиная  с
1995 года счет изъятого смертоносного  зелья  пошел  на  сотни  килограммов.
Оперативные  службы  Таджикистана  и   российские   пограничники   мгновенно
среагировали на увеличивающийся поток наркоты через Горный Бадахшан. По всей
трассе вдвое увеличилось количество постов. На проверочных КПП выстраивались
километровые очереди грузовиков, направляющихся в киргизский Ош.


   КАРАКУЛЬ - "ЗОНА СМЕРТИ"

   Так наркомафиози окрестили этот участок дороги Памирского тракта,  где  и
происходят  основные   аресты   контрабандистов,   чей   смертоносный   груз
доставляется через горные перевалы в Киргизию. Здесь, на высоте 4200  метров
над уровнем моря, возле высокогорного озера Каракуль расположены пограничный
пост и комендатура.
   "Зоной смерти" нарекли этот регион не только преступники, но  и  те,  кто
постоянно живут и работают в условиях  повышенной  и  опасной  для  человека
радиации. А это, в первую очередь, российские офицеры и их семьи.
   До того как я ступил ногой в эту зону, мне порекомендовали принять стакан
обычной водки и запить его крепким  кофе.  Иначе  организм  не  в  состоянии
адаптироваться к условиям высокогорья, где мгновенно понижается  давление  и
наступает кислородное голодание.  Любое  резкое  движение  вызывает  тяжелую
одышку. Каракуль - это сорокаградусные морозы зимой и ураганные ветры летом,
от сухости которых происходит медленное обезвоживание организма.
   Май 1995 года принес грандиозную сенсацию.  На  этот  раз  на  КПП  озера
Каракуль пограничникам удалось захватить у контрабандистов рекордную партию,
почти 400 килограммов опия-сырца на сумму более чем 4 миллиона долларов США.
Наркотик был изъят у  известного  контрабандиста  по  прозвищу  Алиер.  Весь
личный состав комендатуры  был  поднят  по  команде  "в  ружье"  и  три  дня
напряженно ожидал нападения бандитов.
   Обезумевшие преступники, понеся в тот  день  колоссальные  убытки,  могли
броситься штурмовать комендатуру. По личному приказу директора ФПС РФ Андрея
Николаева  наркотик  был  незамедлительно  уничтожен  в  топке  отопительной
системы части.
   С того момента пограничники превратили "дорогу жизни" Хорог - Ош в  сущий
ад не только для наркокурьеров, но и для тех  памирских  водителей,  которые
вот уже четвертый год везут  в  Горный  Бадахшан  агахановскую  гуманитарную
помощь.
   Наркотики стали искать в самых замысловатых узлах машин, включая  рабочие
колеса и двигатель. И  результаты  таких  проверок  дали  обильные  "урожаи"
зелья. Во дворе комендатуры Каракуля я увидел разрезанные  автогеном  кузова
многотонных "ЗИЛов" и "КамАЗов", из-под обшивки  которых  извлекались  сотни
килограммов опия.


   ГЕРОИН ПРИХОДИТ НА СМЕНУ ОПИЮ-СЫРЦУ

   Эксперты госбезопасности, с которыми мне приходилось беседовать, уверены,
что объемы поставок опия из Афганистана и Пакистана через таджикский коридор
в Россию исчисляют уже десятками тонн в год.
   В республике эти цифры давно уже никого  не  пугают,  так  как  городские
газеты  в  Душанбе  регулярно  публикуют  сводки   о   наркотиках,   изъятых
правоохранительными органами у контрабандистов.
   Но последней сенсацией стало то,  что  с  начала  этого  года  российские
пограничники стали задерживать нарушителей границы с иным товаром, то есть с
самым дорогостоящим наркотиком в мире - героином.  Можно  смело  утверждать,
что наркокартели "Золотого полумесяца" за последние годы  удачно  опробовали
таджикский коридор с опием-сырцом и теперь пустили в оборот героин,  который
не только расходится по России, но и идет дальше в  Европу.  Пока  задержаны
курьеры с десятью - пятнадцатью килограммами  белого  порошка,  но  это  уже
гигантские суммы. Если в приграничной зоне цена одного килограмма героина  -
от 7 до 10 тысяч долларов США, то в  Москве  -  это  астрономические  цифры,
достигающие 150 тысяч долларов.
   О  вышеупомянутых   поставках   наркотиков   через   таджикский   коридор
свидетельствует статистика  российских  пограничников,  которые  задерживают
контрабанду в арифметической прогрессии.
   1994 год - изъято на границе 260 килограммов опия-сырца, 1995 год -  1720
килограммов, 1996 год-почти 2 тонны, 1997 год-к лету российские пограничники
вышли к двухтонному рубежу. На  начало  осени  1997  года  только  в  районе
админист - ративного центра провинции Бадахшан-г. Файза - бад, по  имеющимся
данным, подготовлено к переправе на территорию Таджикистана до 40 тонн опия,
   Анализ  имеющихся  данных  дает  основание  полагать,  что   производство
наркотиков в Афганистане и Пакистане в ближайшее время сможет бросить  вызов
"Золотому треугольнику" Юго-Восточной Азии  (Союз  Мьянма,  Таиланд,  Лаос).
Так, по существующим  оценкам  объем  производства  опия,  основы  морфия  и
героина, в вышеупомянутых странах варьируется  от  2000  тонн  опия-сырца  и
более.
   Два года назад, когда я делал репортаж о таджикской исламской оппозиции в
Горном Бадахшане, мне  попался  на  глаза  афганский  боевик.  В  беседе  он
высказал следующую мысль:
   - Вы, шурави,  уничтожили  за  десять  лет  оккупации  всю  нашу  страну,
ввергнув ее в длительную гражданскую войну. Но мы вам все равно отомстим. Мы
вас закидаем наркотой, которую вы долго будете расхлебывать.
   К сожалению, его прогнозы сбываются.  То,  что  наркобизнесом  занимаются
очень влиятельные ведомства и люди в  Таджикистане,  не  вызывает  ни  уюого
сомнений. Такие крупные партии не  в  состоянии  провезти  простые  смертные
одиночки. Героин - это уже не борьба  с  голодом  в  республике,  а  большой
бизнес.
   Сегодня достаточно открыть любую таджикскую газету и наряду  с  прогнозом
погоды прочитать сводки об изъятых  на  постах  больших  и  средних  партиях
опия-сырца: десять, сто, двести, триста килограммов. Наркота захлестнула  не
только всю Среднюю Азию, но и все страны СНГ, в первую очередь - Россию.


   КУДА ИСЧЕЗАЕТ НАРКОТИК?

   Несколько  удачных   операций   российских   пограничников   по   изъятию
контрабандного груза вызвали настоящую ведомственную войну между таджикскими
правоохранительными  органами   и   российскими   пограничниками.   Согласно
таджикским законам, российские пограничники обязаны отдать  местной  милиции
весь  товар,  как  для   проведения   экспертизы,   так   и   предоставления
вещественного доказательства  на  суде.  Но  фактически  почти  вся  наркота
уничтожалась  на  погранзаставах,  что  вызывало  ярость  и  негодование   у
представителей местных силовых структур.
   Так, областной прокурор ГБАО Аслишо Музофиршоев во время нашей  беседы  в
Хороге заявил, что усматривает в позиции пограничников нечестную игру.
   - Они задерживают контрабандистов с товаром. Наркотик остается у  них,  а
нам они предоставляют десять - пятнадцать  граммов  на  экспертизу.  Ну  это
просто не серьезно. На суде в качестве вещдоков должен быть весь  груз,  вот
тогда я могу требовать у судей максимального срока  этим  преступникам.  Что
происходит сейчас? Нет товара, и контрабандиста приходится  отпускать,  хотя
по бумагам  он  задержан  с  сотней  килограммов  опия.  Что  они  делают  с
наркотиками, мне неизвестно.
   В ответ на  мою  просьбу  объяснить  причину  столь  странного  поведения
руководства погранвойск майор Мургабского погранотряда Виктор Попов проводил
меня в одну из оружейных комнат части.
   От едкого запаха у меня закружилась голова.  Более  шестисот  килограммов
опия и  гашиша  были  расфасованы  в  фабричные  полиэтиленовые  упаковки  и
аккуратно сложены рядом с  ящиками  боеприпасов.  Рыночная  стоимость  этого
смертоносного  груза  по  приблизительным  подсчетам  исчислялась   в   пять
миллионов долларов США.
   - Вот эта партия,  восемьдесят  девять  килограммов  гашиша  марки  "555"
пакистанского производства и два мешка опия, была конфискована нами  дважды,
- рассказал мне Виктор Попов. - В первый раз мы отдали весь груз  мургабским
правоохранительным органам. На следующий  день  к  ним  приехали  бандиты  с
автоматами и забрали весь наркотик. Так происходило со всем изъятым товаром,
и мы все чаще стали обнаруживать наши отметки на многих  упаковках,  которые
когда-то честно отдавали милиции. Теперь мы передаем на экспертизу по десять
граммов  с  каждого  двухкилограммового  мешочка.   А   быть   соучастниками
преступления мы не хотим, зная, что этот наркоТгик может вновь оказаться  на
пути в Россию.
   На вопрос, что ожидает эту партию наркотиков, российский офицер  ответил,
что приказ об уничтожении всего груза должен поступить из Москвы.
   - Вот тогда мы пригласим  к  себе  их  представителей  и  пусть  слезными
глазами глядят на нашу топку.


   МЕСТЬ НАРКОМАФИОЗИ

   Сколько  может  стоить  голова  российского  пограничника?  За  командира
Мургабского погранотряда  полковника  Сергея  Я,  и  начальника  комендатуры
Каракуля Андрея Ф, мафия готова выложить по сто тысяч долларов  за  каждого.
После трех сенсационных задержаний  по  300  -  400  килограммов  наркоты  в
Мургабском районе в Оше были расстреляны более  десяти  человек.  Преступные
кланы  за  провал  перевозки  поплатились  дюжими  авторитетами   из   числа
киргизских контрабандистов. По достоверным  источникам,  покупателями  груза
были новосибирские  наркогруппировки,  которые  заранее  оплатили  стоимость
товара.  Им  же  пришлось  высылать  киллеров,  чтобы  наказать  неудачливых
поставщиков.
   То, что наркомафия охотится за пограничниками, ни для кого не секрет.  Но
когда она присылает поздравительные открытки на дни рождения  жен  и  детей,
сообщает  о  российских  адресах  офицеров,  то  это   серьезно   заставляет
задуматься тех, кто честно исполняет свой долг.
   - Здесь, на Памире, им не выгодно убирать нас, - рассказывает пограничник
Алексей М. - Поэтому охоту на себя мы не чувствуем, хотя  всегда  бдительны.
Наркодельцы понимают: если кого-то из наших здесь  уберут,  то  посты  будут
утроены и мы начнем действовать адекватно. Их задача  вселить  в  нас  страх
там, в России, где наши семьи более беззащитны. И кое-что они уже сделали.
   Старшина Карим Адханов, несмотря на  юный  возраст,  был  самым  искусным
специалистом по обнаружению наркоты в  тайниках  грузовых  машин.  Благодаря
природному чутью и-необычайному нюху он мог на расстоянии нескольких  метров
по запаху обнаружить хорошо упакованное зелье. За период  двухлетней  службы
он  принял  участие  в  изъятии  полутора  тонн  опия-сырца  из  грузовиков,
проходящих через Памирский тракт. Окончив срочную службу, он уехал в  отпуск
домой в Ходжент в надежде вернуться в погранотряд в  качестве  контрактника.
Но месяц спустя пришло известие о том, что зимой его тело нашли на  мусорной
свалке с отрубленной головой.


   ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КОНТРАБАНДИСТА

   На Памире говорить об опии (в народе его называют "ханкой") -  все  равно
что в  России  обмолвиться  о  водке.  Разница  лишь  в  том,  что  спиртное
разрешено, а наркота запрещена. В Хороге мне довелось побеседовать  с  одним
старым  контрабандистом,  который  по  ряду  объективных  причин   прекратил
перевозить наркотики через границу.
   - Контрабандой опия я занимался еще во времена  Советского  Союза,  когда
никому в голову не приходила мысль пересекать границу. Афганистан всегда для
нас считался средневековой вотчиной тамошних аборигенов. В те давние времена
в наркобизнес были вовлечены не многие.  Мне  было  достаточно  трех-четырех
килограммов опия-сырца, чтобы безбедно прожить год, так как  цены  полное  -
тью контролировались нами и ошские мафиози не диктовали нам  своих  условий.
Сегодня хаос и беспредел. Суровая и голодная зима 1993 года,  продолжающаяся
гражданская война в Таджикистане породила массу  наркодельцов.  Теперь  этих
людей ничто и никто не остановит, даже наш имам Агахан. Боевики сдают опий и
гашиш по очень низким ценам, тем самым давая возможность заработать приезжим
киргизам. А ведь границу перейти гораздо сложнее, и никто тебя на  переправе
не пощадит. Убивают сразу. Получается, черную работу проделывают таджики,  а
сливки снимают киргизы. Я это  дело  сразу  бросил.  Поймают  меня  с  двумя
килограммами - ив тюрьму. Никто  не  заступится.  А  тех,  кто  провозят  по
триста-четыреста килограммов, обязательно вытащат. Или с помощью оружия, или
за большие деньги.


   БЛЕСК И НИЩЕТА ТАДЖИКИСТАНА

   Шестисотые  "мерседесы",  лимузины,  дорогостоящие  "БМВ",   "вольво"   и
японские джипы стали неотъемлемой частью сегодняшнего Душанбе, впрочем,  как
и огромное число вооруженных людей в комуфляже, с утра до ночи патрулирующих
улицы города.
   Как  утверждают  многие  приезжие,  из  числа   работников   гуманитарных
международных фондов, с которыми мне приходилось беседовать, ни в  одной  из
соседних центральноазиатских республик нет  такого  количества  сверхдорогих
иномарок на душу населения, как в Таджикистане.
   И все это на фоне зияющей нищеты, когда средняя  зарплата  для  тех,  кто
имеет работу, составляет всего лишь 10 тысяч рублей в месяц.
   За счет чего в  престижных  районах  Душанбе  вырастают  двух-,  а  то  и
трехэтажные особняки, а автопащс города продолжает заполняться иномарками?
   Ответ прост. Таджикистан уже превратился  в  транзитную  наркоимперию  и,
пожалуй,  стал  основным  каналом  доставки  наркотиков  из  Афганистана   и
Пакистана в Россию и дальше в Западную Европу. Последняя сенсация осени 1997
года -  это  рекордный  улов  героина.  Российские  пограничники  изъяли  на
таджикско-афганской границе у контрабандистов более 10 килограммов  героина.
Наркотик шел в Душанбе. Такого рекордного урожая белого порошка в этом  году
стражи границ не знали. По грубым  подсчетам,  рыночная  цена  этого  товара
исчисляется в 15 миллионов долларов США.


   ПРОЩАНИЕ С ХЛОПКОМ

   Известно, что хлопок и крупнейший в бывшем  Советском  Союзе  алюминиевый
завод в Турсунзаде не дают баснословных  прибылей,  как  наркотики.  Сегодня
именно эта сфера нелегального бизнеса стала  основой  экономики  разрушенной
гражданской войной республики.
   Еще  год  назад  почти  весь  Южный  Таджикистан  был   засеян   хлопком,
единственным товаром, который приносил валюту в бюджет страны. Проехав около
двухсот километров по Хатлонской области,  я  уже  не  увидел  те  громадные
хлопковые плантации, которые контролировали боевики и мафиозные структуры.
   Сегодня люди, спасаясь  от  голода,  сеют  пшеницу,  выращивают  овощи  и
фрукты. Но что тогда экспортирует республика  и  каким  бизнесом  занимаются
местные предприниматели,  которые  разъезжают  по  дорогам  Таджикистана  на
джипах и "мерседесах"?
   Такая перспектива имеет и более  фатальные  последствия.  На  сегодняшний
день сам Таджикистан не является производителем  наркотических  веществ.  Но
природные условия идеальны для выращивания специальных сортов опиумного мака
и марихуаны. Ухудшение экономической ситуации и  продолжающаяся  гражданская
война вынудит местное население последовать  примеру  афганских  соседей.  И
недалеко то время, когда  основой  экономики  республики  станет  не  только
транзит наркотиков, но  и  производство  этого  сверхприбыльного  товара.  А
опиумный мак и марихуана - это  не  та  сложная  культура,  которая  требует
труда, умения и капиталовложений. Бросил весной  семена,  а  осенью  собирай
урожай. Вот и весь фокус.


   СЦЕНАРИЙ ДЛЯ КОШМАРА

   Итак, новый маршрут поставок найден. И теперь в ход пойдет все, чтобы  не
допустить стабильности в этом  регионе.  Ведь  стабильность  -  это,  прежде
всего, твердая власть и жесткий контроль.  А  этого  как  раз  больше  всего
боятся мафиозные группировки.  И,  защищая  свои  интересыдони,  безусловно,
прибегнут к бешеным деньгам, а если надо - и оружию. По  подобному  сценарию
уже разыгрывались и разыгрываются события в  Союзе  Мьянма  (бывшей  Бирме),
Колумбии, годами борющейся всей силой государства с Медельинским картелем, в
Перу, где "кокаиновые  джунгли"  надежно  скрывают  повстанцев  из  движения
Сендеро Луминосо. Причем достаточно хотя бы малейшего намека на стабилизацию
обстановки, как вмешиваются неведомые силы, следует серия провокаций, и  вот
вам новый виток в эскалации конфликта. Таковы условия жанра. Таков сценарий.
   В Таджикистане в настоящий момент нет широкомасштабной войны, но в стране
почти у каждого второго жителя есть оружие. В республике огромное количество
никому не подчиняющихся вооруженных групп. Криминальные разборки,  похищения
представителей международных гуманитарных организаций,  локальные  стычки  в
столице Душанбе - это хаос, который на руку наркодельцам.


   КТО ОН, КОРОЛЬ НАРКОБИЗНЕСА АЛЕША ГОРБУН?

   Седьмого декабря 1994 года многие мировые агентства сообщили о том, что в
Горном Бадахшане убит один из самых известных наркобаронов  среднеазиатского
региона Алеша Горбун (настоящее имя - Абдуламон Аембеков).
   Взрыв прогремел на весь областной  центр  Хорог.  Во  многих  домах  были
выбиты стекла, а у ворот штаба отрядов самообороны Горного Бадахшана дымился
джип,  возле  колес  которого  лежало  обгоревшее  тело  полевого  командира
непримиримой  таджикской  оппозиции.  Боевики  Бадахшана   потеряли   самого
влиятельного человека в этом регионе.
   По мусульманским обычаям Алешу похоронили через три часа после гибели.
   - Бог облек его в бронежилет в виде горба,  -  грустно  заметил  один  из
телохранителей. - Алеша прошел через крутые передряги войны и ни разу не был
ранен. Но  никто  не  ожидал  столь  профессионального  убийства  с  помощью
дистанционной мины.
   Несмотря на физическое уродство, маленький рост (155 см) и  возраст  (ему
было 34), Алеша завоевал непререкаемый авторитет среди моджахедов.  За  годы
гражданской войны из торговца  наркотиками  он  превратился  в  политика,  с
мнением  которого  считались  не  только  местные  органы   власти,   но   и
командование группы российских погранвойск  в  Горном  Бадахшане,  генералы,
приезжавшие в область, непременно встречались с ним и  проводили  переговоры
по стабилизации обстановки на таджикско-афганской границе.
   За день до гибели Алеша выступил по  областному  телевидению  и  пообещал
местным властям провести частичное разоружение своих отрядов, чтобы  снизить
напряженность на Памире. Теперь никто  не  думает  сдавать  оружие,  а  люди
Горбуна поклялись найти убийцу и отомстить за командира.
   За три дня до его гибели  я  по  телефону  договорился  о  встрече,  увы,
опоздал. Но у меня сохранилась кассета с записью нашей беседы, сделанной еще
в октябре 1994 года, за два месяца до его гибели.
   Мы сидели в лагере моджахедов,  близ  райцентра  Калайхумб,  над  нами  в
бреющем полете парили российские вертолеты. Они прочесывали  ущелья  Памира,
пытаясь обнаружить огневые точки боевиков. Алеша  несколько  раз  выбегал  к
зенитчикам,  предупреждал  их  не  открывать  огонь   первыми.   В   конторе
полуразрушенной  автобазы  отдыхали   боевики,   вернувшиеся   с   перевалов
Тавильдары,  где  проходили  бои  между   оппозиционерами   и   вооруженными
формированиями МО Таджикистана. Алеша вел по рации переговоры с  командирами
других группировок и параллельно отвечал на наши вопросы.
   - Ходят легенды, будто вы без единого  выстрела  захватываете  заставы  и
посты на границе,  затем  вдруг  освобождаете  российских  пограничников  из
афганского плена, сражаетесь в рядах исламистов, но потом становитесь лучшим
другом пограничников. И наконец, наркобарон... Кто вы на самом деле?
   - Я не отрицаю, что занимался наркобизнесом, и об этом  говорил  не  раз.
Обо мне даже знают в России. Но не надо делать  из  меня  таджикского  Пабло
Эскобара с многомиллионным состоянием. Вы  же  видите,  в  какой  нищете  мы
живем. Идет гражданская война, и наша задача не допустить  правительственные
войска Таджикистана и 201-ю российскую дивизию  в  Горный  Бадахшан.  Хватит
того, что моих безвинных земляков уничтожали в других  регионах  республики.
Политическое противостояние в  Таджикистане  давно  переросло  в  этническую
войну одного региона с другим. Общий враг - правящий режим  в  Душанбе.  Нам
больше терять нечего. И пусть пограничники не вмешиваются,  мы  между  собой
разберемся. Люди воюют на  перевалах,  чтобы  обезопасить  островок  мира  -
Бадахшан.
   - Тогда при чем здесь наркотики?
   - Горный Бадахшан - каменный мешок. Уже третий год мы в блокаде,  которая
довела людей до голода и нищеты.  Что  нам  делать  и  как  выживать?  Чтобы
спастись от голода, многие памирцы стали покупать у  афганцев  наркотики  и,
перепродав их посредникам, смогли на эти деньги  купить  продукты.  Как  еще
можно заработать деньги? Если у  тебя  на  глазах  будут  умирать  дети,  ты
перейдешь под пулями пограничников границу и купишь наркотики. Еще нам нужны
деньги на покупку оружия, чтобы защитить себя.
   - уа Памире не растет опиумный мак. Где основные его посевы?
   - В равнинных областях Афганистана.
   - Как происходят сделки между покупателями?
   - Почти у каждого афганца есть опий-сырец, и, перейдя границу, его  можно
купить. Килограмм за сто долларов.  Затем  продать  в  Душанбе  или  Оше  за
тысячу.
   - Существуют ли в Бадахшане лаборатории по переработке опия в героин?
   - Нет. Это делается, в Узбекистане и в основном в России. У нас  люди  за
счет наркотиков выживают, а  там  это  большой  бизнес.  В  Москве  цена  за
килограмм опия достигает десяти тысяч долларов. На Западе еще дороже.
   - Какие объемы проходят через Бадахшан?
   - Через Узбекистан проходят больше. Всем известно, что узбекский  генерал
Дустум один из  самых  крупных  поставщиков  опия-сырца  в  СНГ.  Киргизские
таможенники требуют у наших водителей, которые везут на  Памир  гуманитарные
грузы, наркотики и доллары. Сегодня Ош - крупный центр наркобизнеса, которым
занимаются даже правоохранительные органы.
   - А российские военные перевозят наркотики?
   - Конечно. Местные таможенные службы  не  имеют  доступа  к  самолетам  и
вертолетам погранвойск и МО РФ. Но мне мои  люди  сообщают  об  этом.  Здесь
такое не скроешь.
   - Как же вы переходите границу? Ведь ее контролируют пограничники и сразу
открывают огонь на поражение.
   - Я ее могу перейти и днем и ночью.  Границу  невозможно  контролировать.
Это почти пятьсот километров по  реке  Пяндж.  Когда  существовал  Советский
Союз, людям в голову не приходило переплывать на тот берег и  контактировать
с афганцами. А теперь мы туда ходим за оружием и наркотиками.
   - И каковы цены?
   - Автомат Калашникова - четыреста долларов, пулемет - шестьсот,  зенитные
установки доходят до трех тысяч. "Стингеры" - почти тридцать тысяч  долларов
за ракету.
   - Какую самую большую партию наркотиков вам удалось переправить  на  этот
берег?
   - Без комментариев.
   - Как складываются ваши взаимоотношения с пограничниками?
   - Не будут вмешиваться во внутритаджикский  конфликт-никто  не  станет  с
ними воевать. Их задача охранять границу. Если увидят кого-то на  переправе,
пусть стреляют. А не пойман - не  вор.  В  Бадахшане  много  пришлых  групп,
которые, согласно существующим договоренностям,  должны  рассредоточиться  в
ущельях, чтобы пережить  зиму,  пока  идут  переговоры.  Я  договариваюсь  с
пограничниками, чтобы пропускали колонны с боевиками мимо погранпостов.
   - Удается?
   - В основном да, хотя бывают  конфликты  и  провокации,  как  со  стороны
боевиков, так и со  стороны  пограничников.  К  сожалению,  у  некоторых  не
выдерживают нервы.
   - Сколько человек в вашем отряде?
   - В одном только Хороге пятьсот.  Но  в  нужный  момент  я  могу  поднять
несколько тысяч.
   Кто все-таки убил Алешу Горбуна? Версий много. Пограничники ссылаются  на
междоусобицы среди наркодельцов. Правоохранительные органы винят  таджикскую
оппозицию, которой  якобы  не  понравились  миротворческие  усилия  Алеши  и
решение сдать оружие. Моджахеды усматривают в этой  акции  следы  российских
спецслужб.
   Как ни странно,  некоторые  офицеры  из  числа  российских  пограничников
высоко отзывались о его миротворческих усилиях и  по  достоинству  оценивали
положительную роль в урегулировании отношений между непримиримой  оппозицией
и защитниками границы.


   МАРШРУТЫ "БЕЛОЙ СМЕРТИ.

   Эта карта - результат опроса специалистов МВД Таджикистана и  Кыргызстана
с учетом мнения местных  жителей  Горного  Бадахшана,  а  также  моджахедов,
воюющих против прокоммунистического режима в Душанбе.
   Афганские   города   Кундуз   и   Файзабад   -   основные   центры,   где
сосредоточиваются запасы крупных партий гашиша, опия-сырца и героина.
   Читрал  -  населенный  пункт  северной  провинции  Пакистана,   известный
насыщенностью всеми видами наркотических веществ, в  том  числе  и  героина,
добываемого в лабораторных условиях.
   Узбекский  город  Термез  и  киргизский  Ош  -  наиболее  крупные  центры
наркобизнеса в среднеазиатском регионе.  В  Термез  поступают  наркотики  из
афганской зоны, контролируемой генералом Дустумом,  в  Душанбе  -  из  южных
областей Таджикистана, просачиваясь через известные пянджские  и  московские
заставы.
   Ошская зона насыщается наркотиками из приграничной зоны Горного Бадахшана
и служит коридором в  восточные  регионы  России  через  Бишкек,  Ташкент  и
Алматы. Эти города имеют воздушные сообщения  с  административными  центрами
Урала, Сибири и Дальнего Востока.
   Специалисты  из  отдела  по   борьбе   с   нелегальным   распространением
наркотических веществ МВД Таджикистана утверждают, что вертолетные  площадки
в поселках Айни и Нурек недоступны контролю оперативников местных таможенных
служб.
   Рейс Душанбе -  Москва,  совершаемый  дважды  в  неделю  на  транспортных
самолетах ИЛ-76, нередко используется контрабандистами. На борту оказываются
гражданские  пассажиры,  вступающие  в  сделку   с   российскими   военными.
Грузоподъемные борты приземляются в подмосковных городах  Чкаловск  и  Клин,
где таможенные службы не в  состоянии  контролировать  многочисленные  грузы
пассажиров.
   Зоной посевов опиумного  мака  является  северная  область  Таджикистана.
Опий, добываемый в Пенджикентском регионе, доставляется в  Ходжент,  который
также связан воздушными путями с Москвой и Санкт-Петербургом.


   СОБЛАЗН

   Если спросить у любого жителя Памира, задействованы ли российские военные
в наркобизнесе, то не сомневайтесь, вам скажут не только "да", а еще назовут
фамилии генералов, полковников и цифры в килограммах, провезенных на военных
бортах из Таджикистана в Россию.
   Когда я разговаривал с крупными наркодельцами в Хороге, некоторые из  них
не скрывали, чем они занимаются, подробно рассказывали, как обрабатывают  на
постах российских офицеров.
   - Ну, вот объясните, - задал мне вопрос один из жителей Хорога.  -  Зачем
на Памир прилетают самолеты и вертолеты КМС? Ведь в Горном Бадахшане нет  ни
одного солдата и офицера Министерства обороны РФ?
   - В последнее время некоторые группировки взяли на  вооружение  необычную
тактику  психологического  воздействия  на  пограничников,  -  объяснял  мне
ситуацию подполковник Александр ф. - Мы задерживаем  какого-нибудь  крупного
наркокурьера с  грузом  и,  естественно,  допрашиваем  его.  Тот  неожиданно
объявляет, что товар предназначался для генералах. Во-первых,  доказательств
никаких нет, а пущенная "утка" сразу облетает все официальные  инстанции,  и
люди разносят эту весть на весь Памир. На человека навешивается  ярлык  -  и
репутация подмочена.
   На  этот  счет  остроумно  высказался  командующий   группой   российских
погранвойск в Таджикистане генерал-лейтенант Павел Тарасенко:
   - Если в деревне кто-то  пустит  слух,  что  Маруся  блядь,  то  попробуй
доказать  обратное...   Это   все   пустые   слухи...   Только   специальное
расследование и суд могут определить  вину  того  или  иного  человека,  тем
более, когда дело касается столь серьезного  преступления,  как  контрабанда
наркотиков. У нас таких случаев не было.
   Другой российский генерал высказался более жестко:
   - Если поймаем и найдем доказательства, то щадить не  будем.  Получит  по
заслугам, несмотря на вселенский скандал.
   А теперь о соблазне. Старший лейтенант Георгий Ш. "получил" взятку  в  12
тысяч долларов США, чтобы пропустить груз через пост Каракуль. Так  началась
хитроумная операция по задержанию крупнейшего преступного авторитета  Ахуна,
киргиза из Оша. В тот день пограничники задержали 368 килограммов опия.
   Я стал свидетелем ареста одного  контрабандиста,  который  был  послан  в
"зону смерти" с целью завербовать одного  из  офицеров.  Он  был  пойман  по
наводке с 300 граммами  наркотиков.  Как  объяснили  мне  разведчики,  среди
наркогрупп существует конкурентная борьба, и иногда враждующие  между  собой
наркобароны  подкидывают  наркоту  курьерам  и  дают  сигнал  оперативникам.
Тридцатилетний  Давлет  К,  оказался  такой  жертвой  и   попался   в   руки
пограничников. При допросе выяснилось, что  он  специально  прибыл  в  район
комендатуры для налаживания контактов.
   Соблазн  действительно  велик.  Ведь   пограничнику,   чтобы   заработать
состояние, не надо применять тщетных усилий и испытывать на  прочность  свою
нервную систему. Достаточно закрыть глаза на несколько минут, и наркомафия в
благодарность подгонит прямо на  заставу  новенькую  "девятку"  или  "Ниву",
устроит квартиру в Москве или в Санкт-Петербурге - и это всего лишь  за  то,
чтобы через пост без досмотра проехала обычная грузовая машина. И  офицер  и
солдат могут обеспечить себе безбедную старость  в  одно  мгновение.  Такова
цена  проезда  через  российский  пост  Каракуль.  Все  остальные  посты  на
территории Киргизии или куплены, или есть возможность миновать  их  окольным
путем.
   Начиная с 1994  г.  а  российские  военные  стали  нередко  попадаться  с
наркотиками на территории Таджикистана.


   КУДА ИСЧЕЗ ГЕНЕРАЛ ВЬЮНОВ?

   За последние  три  года  местными  правоохранительными  органами  не  раз
задерживались военные вертолеты и самолеты, прибывающие из приграничной зоны
в Душанбе, на бортах которых обнаруживались наркотики.
   Данные МВД Республики Таджикистан:
   28 февраля 1994 года в самолете АН-26, принадлежащем МО  РФ,  совершающем
полет по маршруту Хорог - Душанбе, было обнаружено 3 кг 42 г опия-сырца.
   26 марта 1994 года при проверке самолета АН26  в  аэропорту  г.  Душанбе,
принадлежащего ФПС РФ, был обнаружен 1 кг гашиша.
   15 декабря 1994 года в аэропорту Душанбе  на  борту  военного  вертолета,
принадлежащего МО РФ, было обнаружено 22,5 кг опия-сырца.
   По всем инцидентам были заведены уголовные дела. Но тогда изъятый опий  и
гашиш  составляли  всего  лишь  несколько  килограммов,  и  обычно  инцидент
исчерпывался    договоренностями    между    заинтересованными    сторонами.
Преступников отпускали на свободу.
   Но 19 августа 1996 года войдет в историю МВД и МБ Таджикистана  как  день
самого большого "улова".  Сенсационная  операция,  проведенная  спецслужбами
республики в аэропорту города Душанбе,  дала  фантастический  результат.  На
борту  вертолета,  принадлежащего  МО  РФ  и  находящегося  в  ведении   КМС
Таджикистана, было обнаружено 109 килограммов высококачественного опиясырца,
рыночная стоимость которого исчисляется в миллион долларов США.
   Сразу же после задержания груза военной прокуратурой войсковой  части  ПП
62507 были допрошены в качестве  свидетелей  начальник  штаба  объединенного
командования КМС генерал-майор Вьюнов Ю. И, и замкомандующего по ВВС,  герой
Советского Союза, ветеран афганской войны полковник Малышев Н. И.,  так  как
вертолет выполнял боевое задание по приказу вышеназванных начальников.
   Двадцать седьмого августа той же прокуратурой возбуждено  уголовное  дело
по факту нелегального провоза наркотиков  из  приграничной  зоны  в  столицу
Душанбе российской авиацией. На следующий же  день  оба  военачальника  были
срочно отозваны в Москву, хотя согласно договоренностям сроки их  пребывания
в Таджикистане не были завершены.
   По последним сведениям, судьба генерал-майора Вьюнова Ю. И, и  полковника
Малышева Н. И. неизвестна, а их должности занимают другие военачальники.
   Как объяснил мне  военный  прокурор  Владимир  Пичугин,  следователям  не
удалось установить личность посредника, который должен был получить товар  в
Душанбе. По предварительным данным,  подозреваю  гея  несколько  гражданских
лиц,  работающих  в  аэропорту.   Но   это   уже   в   компетенции   местных
правоохранительных органов. По закону  следователи  военной  прокуратуры  не
имеют  права  разыскивать  и  задерживать  гражданских  лиц,  проживающих  в
Таджикистане.  Теперь  им  приходится  рассчитывать   на   неподкупность   и
оперативность сотрудников Министерства безопасности Таджикистана, от которых
зависит, будут ли пойманы сообщники российских военных.


   КТО БУДЕТ КОНТРОЛИРОВАТЬ "БЕЛУЮ ТРАССУ"?

   Продвинутся ли талибы дальше на север? Этот вопрос волнует всех тех,  кто
находится  поблизости  от  "пылающего  факела"  Афганистана.  Известно,  что
обезумевшие исламские фанатики из движения "Талибан" контролируют  почти  70
процентов территории страны, включая столицу Кабул.
   Вве мы помним, как осенью 1996 года состоялась  экстренная  встреча  всех
глав среднеазиатских государств и премьер-министра РФ Черномырдина. Саммит в
Алматы вывел эту  проблему  на  первое  место  в  геополитической  плоскости
международных отношений в этом  регионе.  И  ни  для  кого  не  секрет,  что
отдельные государства, наиболее заинтересованные в стабилизации  ситуации  в
Афганистане, тайно стали поставлять  оружие  смертельным  врагам  талибов  -
узбекскому генералу Дустуму и Пандшерскому Льву, таджику Ахмад  Шах  Масуду.
Наступление фанатиков  удалось  приостановить  -  и  широкомасштабная  война
несколько локализовалась.
   Многие политологи и наблюдатели пытались раскрыть козырную карту движения
"Талибан" и выдвинули ряд убедительных версий.  Угроза  экспорта  исламского
фундаментализма в  Среднюю  Азию,  поход  на  мусульманскую  святыню  Бухару
движения "Талибан", контроль экономической зоны и прокладка  газопровода  по
территории Афганистана, этнические междоусобицы - таков набор предполагаемых
вариантов, объясняющих успех афганцев-пуштунов. Но на мой  взгляд,  все  эти
домыслы лишь детские бурные  фантазии  тех  политиков,  которые  никогда  не
вникали в суть афганской проблемы.
   Давно пора осмыслить,  что  всякая  подготовленная  военная  акция  имеет
конкретные задачи и перспективы.
   - Движение "Талибан"  -  это  чистейший  продукт  дельцов  международного
наркокартеля "Золотой полумесяц", которым умело воспользовались пакистанские
власти и стоящие за ними их американские друзья, - так  охарактеризовал  все
последние события в этом  регионе  заместитель  военного  атташе  Исламского
Государства Афганистан господин Ахмад Зия.
   И с ним трудно не согласиться. На сегодняшний день Пакистан и  Афганистан
- это наркоимперия, которая уже завоевала мировой рынок сбыта опия и героина
в страны СНГ и Европу.
   Сегодня через южные границы бывшего СССР ежегодно проходят более 300 тонн
наркотиков. А это миллиарды долларов. Кто же будет контролировать эту "белую
кассу"?
   Основой экономики  Афганистана  после  разрушительной  девятнадцатилетней
войны стал наркобизнес, и другой перспективы этот несчастный народ не видит.
Но раздел государства на этнические провинции (пуштуны,  таджики  и  узбеки)
лишает руководителей наркокартелей контроля этого самого прибыльного бизнеса
в  мире.  Движение   "Талибан"   является   последней   надеждой   построить
"цивилизованную" экономическую зону.
   Что касается похода на север, то могу успокоить современных геополитиков:
Средняя Азия уже покорена, и ни в коем случае не исламистамифанатиками. Если
Казахстан и Узбекистан еще не  полностью  контролируются  наркодельцами,  то
Таджикистан и Кыргызстан  -  это  "падшие"  государства,  чиновники  которых
успешно делают миллионные капиталы на опии и героине. Более того, куплены  и
российские военные, что охраняют внешние рубежи СНГ, о  чем  свидетельствуют
сотни килограммов наркотиков, обнаруженные на самолетах и вертолетах КМС,  и
показания военным прокурорам дают русские генералы.
   - А как же американцы могут поддерживать движение  "Талибан",  если  речь
идет о наркотиках? - спросил я у господина Ахмада Зия. - Вряд ли янки станут
пачкаться в этой "грязной" игре.
   -  Их  главная  задача   -   создать   своему   заклятому   врагу   Ирану
непредсказуемого и вооруженного до зубов соседа, который бы всегда напоминал
об американском присутствии в этом  регионе,  -  просто  разъяснил  ситуацию
заместитель военного атташе.
   Ну а дальше можно догадаться самим. Гений американской внешней политики в
том, что Россию нужно отвлечь от европейских проблем  (продвижение  НАТО  на
восток), чтобы бывшая мировая держава замкнулась в своем пространстве и чаще
думала о своих тылах.


   ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ В ОШ

   Сегодня  киргизский  город  Ош  по  праву  называют  вторым  колумбийским
Медельином. В этом областном центре сосредоточены  десятки  тонн  афганского
опия и гашиша, а  местные  тюрьмы  и  изоляторы  забиты  контрабандистами  и
наркоманами со всех концов бывшего  Советского  Союза.  Ош  стал  не  только
городом-складом, но и настоящей биржей, где регулируются цены на наркотики и
заключаются многомиллионные сделки. В этом городе длинный язык - это смерть.
   Ош внешне похож на любой другой среднеазиатский город, где летом жара  не
опускается ниже сорока градусов и почти круглый год стоит  пыльный  афганец.
Глиняные дувалы и мазанки теснятся рядом с добротными кирпичными домами. Еще
несколько лет назад Ош был знаменит на всю Центральную Азию своим гигантским
восточным базаром, где установились самые низкие цены на ввозимые  китайские
товары. А  Сулейманова  гора,  что  возвышается  в  центре  города,  издавна
притягивала к могиле святого старца паломников со всего мусульманского мира.
   Теперь сюда со всех концов СНГ прибывают  наркокурьеры.  К  этому  городу
приковано внимание не только наркодельцов всех мастей, но  и  представителей
воровских структур.  В  Оше  постоянно  находятся  представители  преступных
кланов Алматы,  Красноярска,  Иркутска  и  многих  других  городов  ближнего
зарубежья.
   А из Афганистана через семь горных памирских перевалов по трассе Хорог  -
Ош в Ферганскую долину доставляют десятки тонн  наркотиков.  Главные  ворота
Великого шелкового пути закрылись для китайского шелка и распахнулись  перед
афганскими опием и героином.
   - Когда вы приедете в этот почти сонный город, которому  уже  около  трех
тысяч лет, - описывает Ош подполковник МВД Кыргызстана Тимур  Исаков,  -  вы
удивитесь! Где опий, где героин?.. Одни  разочарования...  По  трассе  Ош  -
Хорог нет ни души! Одна-две машины в час... Но это всего лишь  мираж!  Ош  -
торфяное болото, сверху тишь да гладь, а внизу кипит.


   СЛЕДСТВИЕ ЗАКОНЧЕНО - ЗАБУДЬТЕ

   Наркотики в Оше стали эквивалентом валюты, за них дают машины,  квартиры,
дома и заказы на убийство. В этом городе нет ни одного  наркодиспансера,  но
есть тысячи наркоманов, которые ежедневно прокалывают шприцами свои  вены  и
вводят в организм очередные дозы афганского опия или героина.
   В наркобизнес вовлечены не только мужчины, но и женщины  и  их  дети.  Их
используют в качестве курьеров и им доверяют самый дорогой наркотик в мире -
героин. Как оказалось,  изобретательные  домохозяйки  умудрялись  прятать  в
своем теле до двух килограммов белого порошка, зная, что среди пограничников
и милиционеров,  проверяющих  на  горных  постах  пассажиров,  нет  женского
персонала.
   Но недавний случай  в  аэропорту  Оша  заставил  таможенников  республики
срочно пересмотреть систему проверок  в  зоне  контроля  авиапассажиров.  По
наводке  сотрудники   спецслужб   производили   тщательный   досмотр   одной
подозрительной женщины, вылетающей рейсом в Москву. К  всеобщему  удивлению,
на теле пассажирки в замаскированном гигиеническом пакете  обнаружили  около
килограмма героина. С тех  пор  на  многих  постах  по  трассе  Хорог  -  Ош
появились сотрудницы в военной форме.
   - Женщины, которые  попадаются  с  наркотиками,  умеют  держать  язык  за
зубами, - рассказывает председатель городского суда Гульнара Мадмарова. - Мы
не можем выйти ни на  торговца,  ни  на  покупателя.  Запуганные  до  смерти
курьеры никогда не выдадут самих наркомафиози. Для них длинный  язык  -  это
смерть. А удачно  проведенная  операция  -  возможность  выжить  в  нынешних
условиях и прокормить свою многодетную семью.
   Но в Оше женщины выполняют отнюдь не только "черную" курьерскую работу. В
наркомафию вливаются как уголовники  и  бывшие  спортсмены,  так  и  люди  с
безупречной репутацией: педагоги, работники спецслужб и даже ученые.
   Тридцатишестилетнюю киргизку,  преподавателя  арного  из  вузов  Оша,  по
прозвищу Ирка, уже давно пытаются выловить с наркогрузом на  горных  постах.
Но хитрая и опытная женщина еще ни разу  не  попадалась  с  товаром  в  руки
таможенников или российских пограничников. О ней ходят легенды как  о  самой
изобретательной контрабандистке. В своих наркооперациях она даже в  качестве
прикрытия использует грудных детей. Обычно ее появление на трассе Ош - Хорог
- это сигнал, что пошел товар. Пока она удачлива и имя ее на слуху.
   Следователям   Ошского   МВД   редко   удается   "расколоть"   пойманного
наркокурьера. Я случайно оказался свидетелем сцены, как  водитель  грузовика
из Горного Бадахшана Анвар  К,  хладнокровно  взирал  во  время  допроса  на
возбужденных  оперативников,  которые  тщетно  пытались  выведать   у   него
информацию. Его  задержали  с  40  килограммами  опия-сырца,  заваренного  в
обшивку кузова "ЗИЛа".
   - Я хочу скорее попасть в зону, - каждые пять  минут  неустанно  повторял
наркокурьер Анвар К. - Мне надоело сидеть в вашем изоляторе.  Мне  не  нужен
адвокат. Передайте дело в суд, получаю свой червонец и все. Вы тут несколько
месяцев будете мне устраивать спектакли? Я признаю свою вину и хочу получить
срок.
   - Получается, он берет все на себя, - разъяснял его  позицию  следователь
Кадырбек Сарыев. - Он никого не выдаст. Знает, что долгие годы будет гнить в
тюрьме. А взамен наркомафия возьмет на обеспечение его семью.


   ТАЙНЫЙ ВОЯЖ ГЕНЕРАЛА ДУДАЕВА

   Кыргызстан всегда привлекал  внимание  различных  преступных  группировок
России, что не  было  новостью  для  местных  спецслужб.  В  Чуйскую  долину
прибывали  многие  известные  криминальные  авторитеты  и  наркодилеры.   Но
неожиданный приезд президента Чечни Джохара Дудаева удивил многих. Произошло
это за год до начала чеченской войны.
   В телерадиопередачах, на  страницах  российских  газет  сквозила  тревога
надвигающейся катастрофы.  Госдума  бурлила.  Журналисты  предостерегали  от
повторения афганского синдрома. Политики  взахлеб  обвиняли  Дудаева  и  его
сторонников в сепаратизме. Генерал Дудаев мотался на своем самолете по  СНГ,
искал  себе  политических  единомышленников,   закрепляя   выгодные   каналы
реализации  чеченской  нефти,  ее  обмена  на   продукты   и   нечто   более
существенное.
   Как частное лицо  он  нежданно-негаданно  вдруг  появился  и  в  Бишкеке.
Побывал  на  конноспортивных  соревнованиях  на  ипподроме,  но  не  был  на
официальных приемах. Загадочный визит был оценен местными  журналистами  как
разведка,  глубинный  зондаж  накануне  каких-то  серьезных  событий,  и  их
приближением уже был пропитан воздух во всем бывшем СССР.  Не  миновали  эти
события и Кыргызстан.
   Вскоре внимание оперативников из отдела по  борьбе  с  наркобизнесом  УВД
Чуйской области привлекли "фиалки". Так условно именовался преступный  клан,
свивший  гнездо  в  Аламединском  районе.  К  одному  из  местных  чеченских
авторитетов, Салману Билалову, в гости из  Чечено-Ингушетии  нагрянули  трое
незнакомцев.  Началась  лихорадочная  скупка  продуктов,   водки,   сигарет,
заготовка гашиша и марихуаны. А через десять  дней  автокараван  самосвалов,
приобретенных по бартеру на автосборочном  заводе,  двинулся  на  Кавказ,  в
Чечню. Тогдато руководитель  операции  заместитель  начальника  УВД  Чуйской
области Слан Джаманкулов  и  распорядился  завершить  ее,  благо  улик  было
собрано предостаточно.
   Оперативники недосыпали ночей, ведя наблюдение, чтобы ни  один  самосвал,
ни один мешок  сахара  нелегально  не  ушел  с  территории  Кыргызстана.  Не
забывали они и о том, что  и  Салман  Билалов  и  Шамиль  Салтымурадов  были
известны как крупные сбытчики наркозелья. Торговали покрупному,  но  уличить
их все никак не удавалось. Возникли  серьезные  подозрения,  что  вывезти  в
Чечню заготовленные в Чуйской долине марихуану и гашиш  "фиалки"  попытаются
вместе с продуктами, шифером, цементом, железом,  куревом,  водкой,  которые
днем они, не таясь, грузили в новенькие самосвалы. Основательно упаковывали,
увязывали. А что там было внутри, установить  поздней  ночью  не  удавалось,
хотя  чувствовалось,  что  оживленная  "маскировочно-погрузочная"  работа  с
наступлением темноты не прекращалась.
   Реальность превзошла все ожидания. На посту ГАИ у  села  Военно-Антоновка
колонна загруженных с верхом самосвалов была приостановлена.  В  присутствии
понятых вначале проверили накладные, путевые  листы.  Все  честь  по  чести.
Маршрут Бишкек - Гудермес, из Кыргызстана  в  Чечню,  за  тысячу  километров
через Казахстан и Россию. Однако кроме аккуратных накладных с  перечислением
ценных  грузов,  никаких  документов  на  право  их  вывоза  из   суверенной
республики  владельцы  сотрудникам  милиции  предъявить  не  смогли  и  явно
нервничали. Для поиска наркотиков им предложили  начать  разгрузку.  Первая,
вторая, третья трехтонка... Пусто. Никаких  наркотиков.  Владельцы  начинали
ехидничать, ругаться, качать права.
   - Когда на дне кузова под листовым железом показались  мешки  с  "родным"
запахом гашиша, - рассказывал майор милиции Алексенцев, - меня  даже  в  пот
бросило. Еще бы! Пятнадцать плотно утрамбованных  мешков  марихуаны,  такого
количества нам еще изымать не приходилось!
   Вот так, с обнаружения и изъятия 151 килограмма 300 граммов  марихуаны  в
кузове  автомашины,  которой   управлял   гражданин   ЧеченоИнгушской   АССР
тридцатилетний Адам  Мадаев,  и  началась  раскрутка  этого  громкого  дела,
связанного и с международным наркобизнесом, и с подготовкой к будущим боевым
действиям в Чечне, обернувшимся год спустя большой кровью.
   В тот же день опергруппа Дамира Джунусова провела обыски в  доме  Белауди
Мажидова  в  Лебединовке,  где  временно  проживал  Мадаев,  у  Белалова   и
Салтымурадова в селе Аламедин. В итоге  правоохранительным  органам  удалось
обнаружить и  конфисковать  около  двух  тонн  наркотиков.  Отпираться  было
бессмысленно.  И  задержанные  нехотя,  с  трудом  стали  давать  показания.
Сенсация облетела все спецслужбы СНГ. Преступников осудили, но, по странному
стечению  обстоятельств,  все  чеченцы  были  переданы  в  руки   российских
правоохранительных органов. По слухам, все осужденные уже давно на свободе.


   КИРГИЗСКИЙ СПРУТ

   Арест офицера военной контрразведки Кыргызстана Улугбека Текебаева поверг
в шок всю общественность республики. Он  был  задержан  в  Джалалабаде  с  9
килограммами опия. Людей потрясло не только то, что секретные службы  страны
оказались коррумпированы, но и то, что арестованный  являлся  родным  братом
самого известного и скандального политика в Кыргызстане, депутата Верховного
Совета Асала Текебаева, ранее пытавшегося стать президентом республики.
   В тот же период  следователи  из  МВД  взяли  с  поличным  еще  несколько
контрабандистов. Двое из них оказались родственниками  заместителя  министра
национальной  безопасности,   третий   -   братом   заместителя   начальника
следственного  управления  МВД  и  т,  д.  Местная  пресса  с  каждым   днем
ошарашивала общественность все новыми арестами  в  среде  высокопоставленных
чиновников.
   В ответ, вместо того чтобы осудить коррупцию в  высших  эшелонах  власти,
парламентарии  обязали  генпрокурора  республики  возбудить  уголовное  дело
против  местных  оперативников.  Ряд  депутатов  обвинили   следователей   в
превышении своих полномочий. И лишь вмешательство президента  страны  Аскара
Акаева позволило  сотрудникам  из  отдела  по  борьбе  с  наркобизнесом  МВД
Республики Кыргызстан довести дело до суда.
   - Нам очень сложно бороться с коррупцией,  -  рассказывал  мне  полковник
милиции Александр Зеличенко, специалист по борьбе против наркоконтрабанды. -
Зарплата  опера  из  службы  по  борьбе  с  наркобизнесом  равна   стоимости
трех-четырех граммов опия на  черном  рынке  Оша,  то  есть  около  тридцати
долларов США в месяц. А у сержанта, стоящего на посту Сары-Таш, она  и  того
меньше. Ему надо просто отвернуться или просто "не успеть" осмотреть машину.
И за пять минут получить тридцать -  пятьдесят  окладов.  А  еще  наркомафия
оказывает давление на неподкупного милиционера, угрожая его родственникам  и
знакомым.
   Действительно, если бы не российские пограничники, то семисоткилометровую
трассу можно было бы пробить за  несколько  сот  баксов.  К  счастью,  между
контрабандистами и русскими офицерами и солдатами не существует  родственных
и должностных  связей.  Но  контрабандисты  ищут  иные  пути  обхода  постов
российских военных и находят их.


   АРХИТЕКТОР

   В  отличие  от  Горного  Бадахшана,  где  люди  почти  не  скрывают,  что
занимаются наркобизнесом и каждый наркобарон на  виду,  в  Оше  предпочитают
хранить молчание.
   Однако  правоохранительным  органам  удалось  выявить  целую   преступную
группировку, которая в течение нескольких лет успешно  занималась  транзитом
наркотиков. Следователи  раскрыли  деятельность  самой  мощной  наркогруппы,
которую возглавлял некто по кличке Архитектор. Его поимка  стала  сенсацией,
так как преступной организацией управлял не какой-то уголовник  или  отпетый
бандит, а известный  в  республике  ученый,  в  прошлом  главный  архитектор
области и один из уважаемых людей в Оше.
   Оперативники, с которыми я беседовал, даже боялись  произнести  его  имя,
так как взяли Архитектора не за наркотики. На  тот  момент  никто  не  знал,
сколько получит главарь наркомафии, и лишнее слово могло стать  роковым  для
любого опера. С помощью городского судьи мне все же удалось пройти в  ошский
изолятор, где его содержали в отдельной камере, но наркобарон  отказался  от
интервью. Хотя до этого местной журналистке удалось разговорить  Архитектора
и в прессе были напечатаны его признания.
   И все же кто  он,  король  наркобизнеса  по  кличке  Архитектор?  По  его
проектам было построено множество зданий в Оше. По словам оперативников,  он
успешно занимался архитектурой. Но неожиданно, где-то  пять  лет  назад,  он
отошел от дел и увлекся восточными единоборствами. Создал группу  фанатов  и
стал учить их не только искусству рукопашного боя,  но  и  урокам  восточной
философии. Архитектор вместе со своими учениками отправлялся на тренировки в
горы и по нескольку месяцев проводил  там,  адаптируя  организм  к  суровому
климату высокогорья.  Те,  кто  хорошо  его  знали,  не  могли  понять,  что
произошло с  ученым.  Как  выяснилось  позже,  Архитектор  решил  взять  под
контроль поставку наркотиков из Афганистана через Таджикистан в Кыргызстан.
   За полтора года его группа, минуя все кордоны и посты, горные перевалы  и
ледники, пронесла на себе несколько тонн опия и гашиша. Пройти за три-четыре
дня через Памирские горы не удавалось еще никому. Правоохранительные  органы
арестовали почти всю группу, но не за наркотики, а за убийство одного из  их
подельников. Самого Архитектора взяли за  незаконное  хранение  оружия.  Так
была раскрыта целая наркогруппа.
   Р. 8.25 сентября 1997 года Архитектор, отсидев положенный  срок  в  СИЗО,
был выпущен на свободу.


   ПЛАСТИЛИНОВАЯ КОРОВА

   Сары-Ташская  погранзастава  в  Чон-Алайском  районе  Ошской  области   -
последнее и едва ли не  самое  серьезное  препятствие  на  пути  прохождения
наркотиков.   Здесь   контрабандисты   демонстрируют   чудеса   ловкости   и
изобретательности, чтобы провести российских пограничников.  Опий  прячут  в
бензобаках, его бортуют в колесах,  искусно  вшивают  в  сиденья  автомашин,
маскируют под обшивку кузова. Оторопь берет, когда видишь, как на Сары-Таше,
на страшном ветру, в мороз, милиционеры, облачившись  в  ОЗК  (общевойсковой
защитный комплект) и натянув противогаз, спускаются  прямо  в  автоцистерну,
откуда на ощупь извлекают пакеты с опием-сырцом.
   Конечно, местным контрабандистам далеко еще до специалистов из  "Золотого
треугольника",   умудряющихся   зашивать   героин   в...   золотых    рыбок,
предназначенных на экспорт. Однако и они изощряются с не меньшей  фантазией.
Заместитель командующего группой погранвойск РФ в Кыргызстане  генерал-майор
Владимир Косенко рассказал историю о том,  как  случайно  удалось  задержать
контрабандистов, которые умудрились запихать в желудок крупной коровы восемь
килограммов  плотно  расфасованного  в  полиэтиленовые  пакеты   опия-сырца.
Местные пастухи вполне легально провезли  на  борту  грузовика  животное  из
Горного Бадахшана в Кыргызстан.  И  только  в  Оше,  миновав  все  посты,  в
безопасном месте  разрезали  желудок  корове  и  изъяли  оттуда  наркоту.  А
таджикско-киргизскую  границу  в  поисках  плодородных   пастбищ   ежедневно
пересекают десятки отар овец и коров.
   -  Теперь  и  над  этой  проблемой  приходится  думать,   -   рассказывал
генерал-майор Косенко. - Как  среди  сотен  голов  крупного  рогатого  скота
отыскать так называемую пластилиновую корову.


   АЛЫЕ МАКИ ИССЫК-КУЛЯ

   До  1974  года  на  Иссык-Куле  официально  высеивался  мак.   К   началу
семидесятых  годов  Советский  Союз  давал  16%  мирового  запаса   опия   и
реализовывал обезболивающие медицинские препараты во многих странах мира.
   В 1973 году ООН обратилась с просьбой  к  правительству  СССР  прекратить
посевы  опиумного  мака,  так  как  выращивание  этой   культуры   считалось
прерогативой очень бедных стран, которые были не в  состоянии  поднять  свою
экономику. Это условие было выполнено.
   Почти за двадцать лет - с 1974-го по 1990 год -  из  незаконного  оборота
было изъято всего пять килограммов опия. Это  были  остатки  иссык-кульского
мака и небольшие частные нелегальные посевы. Но 1991 год стал  переломным  в
уже независимом Кыргызстане.  Оперативники  конфисковали  у  контрабандистов
около  20  килограммов  опия-сырца.  К  осени  1996  года   сотрудники   МВД
зафиксировали  более  двух  тонн  контрабандного  наркотика,  из  них   опий
составлял половину. Чуйскую долину вновь облюбовали потребители марихуаны  и
гашиша. Дикорастущая конопля стала приносить гигантские доходы.
   Во  время  очередной  операции   "Мак",   проводимой   сотрудниками   МВД
Кыргызстана, в  селе  Ананьеве  собрались  местные  аксакалы.  Старики  были
недовольны тем, что правительство собирается уничтожить дикорастущие  посевы
"дурман-травы", так как все участки  с  коноплей  уже  были  поделены  между
группами и семьями местных жителей. Люди требовали  у  государства  землю  в
аренду, чтобы они могли полновластно развивать "фермерство" и защищать  свою
землю от набегов чужих контрабандистов.
   Шутка ли, за  спичечный  коробок  зелья  залетные  покупатели  платят  до
двухсот сомов - во много раз больше, чем положено чабанам, врачам,  учителям
за тяжелый труд в течение месяца.
   В 1991 году, когда экономика страны была на самой низшей  точке  падения,
многие ученые старики в республике кричали во весь голос: "Дайте нам засеять
маком иссык-кульские земли, и мы  за  один  год  выскочим  из  кризиса!"  Но
президент  Аскар  Акаев  принял  мужественное  решение  и  присоединился   к
антинаркотиковым международным конвенциям.
   Но экономика республики  по-прежнему  остается  в  чахоточном  состоянии.
Невыплата пенсий и  зарплат,  падение  производства  и  ужасающая  нищета  в
сельских регионах Кыргызстана вынудили местное население  вновь  возобновить
скрытые  посевы  опиумного  мака.  Дикорастущая  конопля  стала   экспортным
товаром. Во время сбора ее урожая на Иссык-Куле оперативники  задерживают  и
юнца, и седого аксакала. Приезжие курьеры из России и Казахстана  платят  за
наркотики, по местным понятиям, бешеные деньги. Например, спичечный  коробок
гашиша, так называемый ручник, который лепят руками, стоит  200  сомов,  что
эквивалентно 12 долларам США.
   В горах Кыргызстана растет трава - эфедра  хвощевая.  Почти  до  середины
восьмидесятых годов республика экспортировала за  рубеж  до  500  тонн  этих
лекарственных растений. Известно, что эфедра применяется  для  приготовления
эфедрина. В отличие от конопли,  ее  нельзя  уничтожать.  Это  очень  ценное
сырье, из которого изготавливаются синтетические наркотики, амфетамины.
   Во времена Советского Союза существовала следующая схема. Эфедра  уходила
в  Болгарию,  Германию  и  другие  страны,  а  взамен   Кыргызстан   получал
лекарственные  препараты,  где  содержался  эфедрин.  Он  использовался  для
подстегивания иммунной системы в период депрессии. Это и есть экстази.
   Но теперь  местные  наркоманы  научились  прямо  из  травы  изготавливать
эфедрон.  Минуя  весь   сложный   технологический   процесс,   они   колются
свежеприготовленной сывороткой. Даже сами наркоманы стараются не общаться  с
теми, кто используют эфедрон. Опий или гашиш наносят удар по  интеллекту,  а
этот  самопал  выводит  из  строя  плоть  человека.  У  потребителя   быстро
отказывают почки, выпадают  волосы  и  зубы.  Через  пару  месяцев  здоровый
человек может превратиться в глубокого старца.
   Сегодня  Республика  Кыргызстан  имеет  широкие  перспективы  из   страны
транзита превратиться в страну производителя почти всех видов растительных и
синтетических наркотиков. Недалек тот день, когда в  республике  наркобароны
будут отмечать ежегодные "праздники урожая".


   Глава 2
   "ПСЫ" НАРКОБИЗНЕСА

   Его    продолжают    искать     наркоторговцы,     братва,     сотрудники
правоохранительных органов  некоторых  южноазиатских  республик.  Ему  давно
вынесен смертный приговор, но он продолжает разоблачать тайны  наркомафии  и
методы борьбы спецслужб с ними на территории бывшего СССР. Я познакомился  с
ним в Москве в декабре 1997 года с помощью коллег  из  газеты  "Криминальная
хроника", где  он  иногда  под  псевдонимом  публикует  свои  материалы.  Он
представился мне Георгием. Я услышал подлинную  исповедь  человека,  бывшего
сотрудником КГБ, ныне беженца и безработного.


   ВЕРБОВКА

   Как становятся  сексотами  -  секретными  сотрудниками?  Наверно,  каждый
по-своему...
   Я стал сексотом КГБ в ИТУ 148/8. Я был осужден в  Забайкалье  по  статьям
15, 62, 103 УК РСФСР в 1978  году.  Срок  -  восемь  лет.  С  принудительным
лечением от наркомании в спецИТУ усиленного режима.  Мое  преступление  было
простым, как ложка. С 17  лет  я  сидел  на  игле  и  считал  себя  конченым
преступником. По криминальным делам  нам  с  приятелем  пришлось  уехать  из
Киргизии в Читу. Мы были наркоманами и в любом крупном  городе  могли  найти
барыгу - торговца наркотиками. Так случилось и в тот  раз.  Но  мы  не  были
постоянными  покупателями  нашего  очередного  барыги,  поэтому  он   вместо
промедола продал нам какую-то гадость. Мой приятель от нее умер. А  я  чудом
остался жив - спасибо врачам. После похорон я должен был наказать виновного.
Убить человека нелегко, а я настолько хотел  убить,  что  промахнулся:  нож,
который я кидал в барыгу, попал ему не в горло, а ниже. Он остался жить. А я
был арестован и осужден...
   Отбыл уже пять лет из своих восьми. В зоне считался "правильным". Это был
1984 год - переломный в моей жизни.
   Меня по селектору вызвали "на вахту к  хозяину".  Я  ничего  хорошего  от
этого не ожидал: внутрилагерных нарушений режима у меня хватало. В  кабинете
у "хозяина" сидел неизвестный мне мужчина, перед ним  на  столе  лежало  мое
личное дело. Вначале я подумал, что он - "кум",  оперативник  ИТУ,  то  есть
мент. С ходу отказался быть стукачом - о ментах у меня уже  давно  сложилось
твердое и вполне  определенное  мнение.  Тогда  он  предъявил  удостоверение
сотрудника КГБ и предложил  не  торопиться  с  выводами.  Вербовал  он  меня
классически. Я дал подписку  о  сотрудничестве:  мы  ведь  воспитывались  на
легендах о чекистах.
   Первым заданием  было  подготовить  обзор  внутрилагерного  положения,  о
земляческих группировках, получающих поддержку с воли.  Я  работал  активно,
давал подробные характеристики авторитетов, выявлял связи  сотрудников  ИТУс
блатными, разработал систему контроля за нелегальной доставкой наркотиков  в
зону.


   ПЕРВЫЕ РАДОСТИ

   Мою работу оценили. Чекисты помогли досрочно  освободиться.  Причем  была
выработана легенда, согласно которой  свою  свободу  я  "купил".  Тридцатого
августа 1984 года меня освободили. Меня встретил мой куратор. И я поехал  не
домой, а вместе с ним в Подмосковье. Там меня месяц натаскивали как сексота.
Именно тогда я  узнал,  что  в  КГБ  организовано  Управление  по  борьбе  с
оргпреступностью. Весь месяц я не выпускал ручку  из  пальцев,  вспоминал  и
писал имена, фамилии, клички,  характеристики,  сведения  о  межрегиональных
лагерных связях, о способах транспортировки наркотиков, адреса...
   Мне объяснили, что я должен буду внедриться  в  оргторговлю  наркотиками.
Дома у меня будет свой куратор, сообщение обо мне  уже  отправлено,  и  меня
ждут. Вот так я стал платным секретным сотрудником КГБ. Точнее -  управления
"В" 3-го ГУ КГБ СССР. Еще точнее - КГБ своей республики. И  наполнило  меня,
простите за штампованную красивость, щемящее чувство свободы  плюс  гордость
за то, что стал "бойцом невидимого фронта". Короче: молод был и глуп.
   Один месяц меня никто не тревожил. Я  даже  начал  думать,  что  обо  мне
забыли. Стал потихоньку присматривать работу, зажил цивильной жизнью.


   ПОИСКИ РЕПУТАЦИИ

   Перед ноябрьскими праздниками пришел  ко  мне  человек  и  предъявил  уже
знакомые комитетские "корочки". Это был мой новый куратор. Отдых закончился.
Дали задание внедриться в среду наркоманов, выйти на барыг и прикрывающих их
сотрудников МВД. Так что мне вновь приходилось садиться на  иглу.  Очень  не
хотелось,  но  куратор  успокоил:  раз  в  два  месяца  я   буду   проходить
дезинтоксикацию в спецклинике. Однако посоветовал не зарываться  и  дозу  не
увеличивать. Выдал деньги, 180  рублей  зарплаты  и  200  рублей  на  "нужды
производства". Я написал, как положено, расписки. Куратор рассказал мне  про
связь и запретил говорить родным о моей  работе:  "Пусть  они  тебя  считают
блатным. Так будет лучше".
   Внедриться  большого  труда  не  составило.  Город-то  был  родным.  Плюс
наличные деньги. Мелкие барыги меня не интересовали,  но  определенный  круг
уже выявлялся. Мне не хватало одного: реальной  криминальной  репутации.  Ее
надо было заработать.
   Ситуация с наркотиками в городе  складывалась  такая.  Чистым  опием  уже
никто не кололся - в моде был химарь. Из молотых коробочек мака - кукнара  -
изготавливался  опий-сырец,  то,  что  на  Западе  называют  крэком.  Кукнар
завозился из Талды-Курганской области Казахстана. Надо было доказать, что  я
не просто наркота, а деловой. И я нашел выход.  В  ДК  одной  организации  я
присмотрел  аппаратуру  -  стереомагнитофоны,  фотоаппараты...  В  один   из
декабрьских вечеров в узком кругу авторитетных наркот, когда ждали  прибытия
гонца с товаром, а денег  для  расплаты  с  барыгой  не  было,  я  предложил
"выставить" этот ДК и забрать всю аппаратуру. Со мной пошли  двое.  Госкражу
мы совершили довольно легко. Тянула она  лет  на  десять  строгой  зоны.  На
следующий день я толкнул аппаратуру за полторы тысячи. Шестьсот рублей  взял
себе, подельникам - по 450. После этого меня познакомили  с  гонцом-барыгой.
Представили как верного и правильного парня.
   Мой отчет вызвал одобрение у куратора, и я получил свою вторую  зарплату.
Новый год я встретил в компании  нормальных  людей.  Там  я  познакомился  с
женщиной, в которую влюбился с первого взгляда. Мне было тогда 26 лет. Я был
влюблен, но правды о себе сказать, конечно, не мог. Но  тогда  меня  это  не
мучило.
   Ощущая поддержку КГБ, я  старался,  чтобы  в  криминальной  среде  нашего
города у меня была репутация крутого. Ежедневные тренировки в метании  ножей
дали  свои  результаты.  И  однажды  в  случайной  ночной  драке  с  пьяными
киргизами, когда я и мой приятель возвращались домой из блатхаты, мое умение
выручило нас. Двумя ножами я ранил двоих. Если уличные драки не раскрываются
по горячим следам в течение часа, то они не раскрываются вообще.
   Мой приятель был разговорчив. В среде местной наркоты мое  умение  метать
ножи вызвало уважение. Так я стал крутым. Это оказалось решающим аргументом,
когда выбирали сопровождающего для гонца в Талды-Курган. Мой куратор дал мне
контактные телефоны в Талды-Кургане, но  звонить  я  мог  только  в  крайнем
случае: если мы попадали в поле зрения казахского МВД.


   ПЕРВАЯ ОПЕРАЦИЯ

   Мы  должны  были  привезти  500  стаканов  молотого  кукнара  -  денежный
эквивалент 7500 рублей. На обратном пути на границе  Киргизии  и  Казахстана
нас должен был встретить мент, прикрывающий этот канал доставки наркотиков в
наш город.
   Из одного стакана кукнара выходит пять доз химаря для плотно  сидящих  на
игле. Это около трех граммов отравы. Так что груз, который  мы  должны  были
доставить в  Киргизию,  подпадал  под  категорию  "особо  крупные  размеры".
Перевозчики в случае провала получали от 8 до 15 лет.
   Задание у меня было таким: по маршруту Фрунзе - Алматы -  Талды-Курган  -
Панфилов  засвечивать  опорные  блатхаты  (для  их  дальнейшей   оперативной
разработки), на месте завязать тесные знакомства якобы  для  приобретения  в
дальнейшем крупной партии кукнара наркотами  из  России,  по  возвращении  в
Киргизию выявить мента или ментов,  опекавших  сбыт  наркотиков,  и  создать
условия для перехвата груза.
   Была разработана легенда, как мне в последний момент  отойти  в  сторону.
Легенда мне очень не понравилась,  суть  ее  заключалась  в  том,  что  меня
арестовывают за ношение холодного оружия и водворяют в СИЗО - одновременно с
перехватом груза и арестом фигурантов. Мой куратор успокоил:  к  сорокалетию
Победы  будет  амнистия,  и  я  со   своей   предполагаемой   статьей   буду
амнистирован.
   Я старательно засвечивал блатхаты и фигурантов (имена, клички,  приметы).
Записи  вел  на  двойных  стельках  теплых  сапожек  специальной  ручкой.  В
Панфилове установил знакомства. Благо "родное" ИТУ  148/8  уже  приобрело  к
этому времени широкую  известность  в  узких  кругах:  у  одного  корейца  -
"сильного барыги" - младший брат отбывал срок в одни годы со мной, в зоне мы
считались земляками и были приятелями. Благодаря этому мы взяли  не  500,  а
600  стаканов  кукнара  за  те  же  деньги  (легко  заниматься  контрабандой
наркотиков, если тебе "помогает" КГБ).
   По возвращении во Фрунзе наш "газик" встретили два мента -  инспектор  по
наркомании и  опер  из  угро.  Этого  оказалось  достаточно,  чтобы  сделать
соответствующие  выводы.  Гонец  сказал,  что  я  свободен  и  что  со  мной
рассчитаются дома. Мне пришлось предъявить свои права на лишние сто стаканов
кукнара - дескать, если бы не мои знакомства  и  так  далее.  Я,  мол,  хочу
потащиться в столице, домой попаду не  скоро,  лучше  рассчитайтесь  сейчас.
Выглядело все убедительно и мотивированно. Груз достали из тайника в кузове,
отсыпали мне мою долю - 50 стаканов, дали денег. Груз обратно упаковывать не
стали: чего теперь бояться - два мента в сопровождении.
   Моя информация о прибытии, местонахождении  груза  и  его  сопровождающих
стала сигналом к началу операции "Перехват". В ущелье "газик" был протаранен
"ЗИЛом", прибывшие на место аварии "сотрудники ГАИ" обнаружили  кукнар.  То,
что сопровождающие груз менты сразу не разобрались  в  ситуации  и  пытались
спасти  гонца  и  груз,  стало  фактом  сотрудничества  работников   МВД   с
наркоторговцами. Через два дня - 5 марта-я был "арестован" на аэровокзале  с
боевыми ножами.
   Это была моя первая боевая операция. Мой куратор, навещая  меня  в  СИЗО,
сказал, что я становлюсь первоклассным сексотом, что мне увеличена  зарплата
и открыт трудовой стаж. Санкция на мое содержание под стражей была выдана на
два месяца...
   Для моей матери и любимой женщины мой арест  стал  ударом.  Единственное,
что их утешало: я арестован не за наркотики, а за хорошо  им  известное  мое
хобби - за ножи. Я попросил куратора, чтобы он  нашел  возможность  передать
мою зарплату матери, а женщине моей выслать бандероль с французскими духами.
   По делу о контрабанде кукнара было осуждено девять человек.  Моя  фамилия
на следствии и на суде не фигурировала.


   ЯША

   В СИЗО, в следственной камере строгого режима, я чувствовал  себя  вполне
комфортно. В среднеазиатском СИЗО можно было получить с воли  любой  грев  -
наркотики, водку, деньги, часто и женщин. У кого качественный грев -  тот  и
авторитетней. Мой куратор постарался обеспечить качественный  грев...  Я  не
только сам получал наркотики, но и делился ими с другими  авторитетами.  Это
опять-таки работало на мою репутацию. Тогда-то я  и  познакомился  со  своим
будущим другом и партнером.
   В камере нас было около сорока человек. На свободе стоял апрель. Я  сидел
на верхних нарах возле окна и играл в нарды с Жориком - авторитетом  средней
категории. Дверь камеры открылась, и менты ввели какого-то парня-корейца. Он
поздоровался: "Привет, братва!" Стало ясно, что он из наших. Кто-то в  ответ
поздоровался и с ним: "Здорово, Яша". Я-то отбывал срок в  России,  а  здесь
почти все прописанные в тюрьме знали друг друга. Яша сразу спросил:  "Буржуй
здесь?" Буржуй был наркоманом и бакланом - то есть  хулиганом.  Он  как  раз
спал в это время.
   В честь нового жителя хаты заварили  чифир,  забили  косяк  с  анашой.  Я
предложил Яше кукнару.  Он  тут  же  отказался  от  косяка  и  вкатил  моего
угощения. Я поинтересовался, за что и как  он  сел.  "А  ты  кто  такой?"  -
спросил Яша. Я сказал, что тюрьма поставила меня смотреть за  хатой,  чтобы,
значит, хата была правильной. Тогда он  представился:  три  ходки  по  144-й
статье - щипач, карманник стало быть. Подсел, чтобы разобраться  с  Буржуем.
Буржуя тут же разбудили. Он увидел Яшу и стал похож на покойника,  хотя  был
здоров и силен. Оказалось, что, пока Яша мотал очередной свой  срок,  Буржуй
посадил на иглу его младшую сестренку и пускал ее по кругу, а потом продал в
Каракалпакию за триста граммов ханки.
   В нашей хате на сорок человек было пятнадцать бродяг, то  есть  тех,  кто
имел право на внутритюремные разборки. Как смотрящий я спросил их мнение.  А
потом подвел итог: ты, Яша, можешь и должен получить с  Буржуя,  я  объявляю
его не бродягой, а чертом...
   Яша умел драться. Почти сразу  отключил  Буржуя.  Затем  подтащил  его  к
параше (стоящему возле дверей забетонированному  унитазу),  расстегнул  свои
штаны, обнажил член и  несколько  раз  провел  им  по  губам  Буржуя.  Затем
развернул Буржуя мордой к стенке, стащил с него спортивное  трико  и  провел
членом между его ягодиц. И стал  Буржуй  нетрахнутым  педерастом.  И  уже  к
вечеру  попросил  ментов  перевести  его  в  петушатник  -  в  камеру,   где
содержались педерасты.
   Ночью в нашей хате состоялся  сходняк.  Пришли  авторитеты  с  полосатого
(особого) режима. Спросили с меня  как  со  смотрящего  -  тюремные  интриги
покруче интриг любого королевского двора. Интересовались правомерностью моих
действий. Свое разрешение Яше получить сполна я подкрепил  кукнаром.  И  как
всегда, наркотики оказались решающим аргументом.
   Яша стал моим тюремным кентом...


   ПОВЫШЕНИЕ КВАЛИФИКАЦИИ

   Пятого мая закончился срок санкции моего  содержания  под  стражей.  Меня
отпустили, взяв подписку о невыезде. Мой куратор уже подготовил  медицинское
заключение  о  том,  что  я  заболел  туберкулезом  и  нуждаюсь  в   срочном
стационарном лечении. Неделю я побыл  дома,  а  потом  уехал  "лечиться"  от
туберкулеза.
   Мои хозяева определили меня в спецотделение окружного госпиталя в Алматы.
Вначале меня сгоняли с  дозы.  Затем  -  дезинтоксикация.  Позже  -  шоковая
(инсулиновая)  терапия.  Обновили  кровь.  Провели   курс   общеукрепляющего
лечения. За два месяца меня сняли с наркотиков. Я снова был готов к работе.
   С июля до середины августа я проходил спецподготовку. Меня учили  слушать
и слышать собеседника:  спровоцировать  человека  на  нужный  мне  поступок;
разбираться в тюремных и  уголовных  кодах  для  расшифровки  маляв  (писем,
записок и т, п.). Изучал я также материалы об организованной преступности  и
наркобизнесе   за   рубежом,   первые   результаты   борьбы   с    советской
оргпреступностью. Знакомился с личными досье среднеазиатских  авторитетов  и
арестованных  групп  наркобизнеса.  Обучали  меня  системе   запоминания   и
тренировки зрительной  памяти.  Приехал  мой  куратор.  Провел  своеобразный
экзамен. Остался доволен. Сказал, чтобы я возобновил тренировки  по  метанию
ножей. Потребовал, чтобы я подробно расписал все 60 дней пребывания в  СИЗО.
Особенно моего куратора заинтересовала история с Яшей.  На  Яшу  я  составил
характеристику как криминальную, так и  человеческую.  После  этой  писанины
куратор вывез меня в офицерский тир алматинского гарнизона и преподал  уроки
стрельбы из пистолета.
   Тем временем вышла амнистия. И мое уголовное дело было прекращено еще  до
суда.
   Заданием   мне   было   определено:   создавать,   не   раскрывая   себя,
информационную сеть, собирать компромат на  сотрудников  МВД,  провоцировать
разборки внутри криминального мира, проверять  информацию  о  возобновленных
нелегальных посевах опийного мака.
   В  городе  я   появился   на   законном   основании   -   амнистированный
туберкулезник. Городская братва считала, что  мне  крупно  повезло  -  иначе
загремел бы вместе с грузом.
   Сентябрь - октябрь  -  время  сбора  конопли  и  изготовления  анаши.  На
областном сходняке было принято решение взять  под  контроль  эту  торговлю.
Пржевальская группировка контролировала  восточную  часть  области,  наша  -
западную. Для нейтрализации диких заготовителей решили использовать  ментов.
Я не сумел проконтролировать первый  вывоз  анаши  в  Новосибирск.  Судя  по
всему, партия была очень крупной, так как на внеочередной связи мой  куратор
был мною не доволен...


   Я ИДУ В РОСТ

   Итак, мне приказали создать информационную  сеть...  Значит,  снова  надо
было сесть на иглу. В этом был свой  резон:  наркоманы  становятся  болтливы
после принятия вожделенной дозы, особенно  если  она  достается  на  халяву.
Потому я и попросил своего кагэбэшного куратора выдать мне  "для  служебного
использования" побольше "отравы". После оформления немалого количества бумаг
я получил тысячу ампул промедола.
   У МВД, у угро были свои информаторы в среде наркоманов.  Новый  инспектор
по наркомании оказался "идейным ментом",  рьяно  взялся  за  свою  работу  и
взяток не брал. Пока...
   В первую очередь я стал выявлять его стукачей,  что  было  не  так  уж  и
сложно. Выдающий информацию не должен догадываться, что  представляет  собой
какую-то  ценность.  Надо  уметь  обнаружить  людей,  обладающих  врожденным
"даром" сплетника, и периодически встречаться с ними для  дружеской  беседы.
Услышанное анализируется потом и раскладывается по полочкам. К  новому  1986
году у меня уже сложился некий приятельский круг. В нем я и черпал почти всю
информацию о криминальном и околокриминальном мире нашего района.
   В соответствии  со  своим  образом  жизни  я  не  должен  был  заниматься
барыжничеством. Так что промедол уходил на бесплатное раскумаривание  нужных
мне людей. В городе меня начали считать крутым - ведь  только  у  меня  были
"стекляшки" (ампулы), они позволили  мне  завязать  знакомство  с  "идейным"
ташкентским вором в законе Маликом. Я нигде  не  работал,  но  имел  деньги,
поэтому сложилось мнение, что я "работаю на выезде" - за пределами  области.
Малик предложил мне встретить Новый год у него в Ташкенте. Мой  куратор  был
доволен: его сексот поднимался в криминальном мире...


   СРЕДНЕАЗИАТСКИЙ УГОЛОВНЫЙ КОЛОРИТ

   В восьмидесятых годах "отрава" из Афганистана шла через  Ташкент.  Узбеки
контролировали опийную дорогу...  В  те  годы  но-настоящему  организованная
преступность существовала только в Средней Азии. Были тому свои исторические
причины. Во-первых, вооруженная борьба с советской властью -  басмачество  -
продолжалась  здесь  до  конца  тридцатых  годов.   Во-вторых,   с   началом
Отечественной войны сюда эвакуировались не только "цивильные" граждане, но и
уголовники всех категорий. В-третьих, Средняя Азия использовалась как  место
для депортации многих малых народов: чеченцев, балкарцев, турок-месхетинцев,
корейцев... Официально Средняя Азия значилась советской,  красной,  со  всей
положенной атрибутикой. На самом деле здесь был совсем другой мир.
   Среднеазиатский криминалитет отличался от российского большей  гибкостью,
он куда быстрее воспринимал перемены в обществе. Здесь гораздо раньше, чем в
России,  поняли,  что  лучше  покупать  МВД,  нежели  противостоять  ему.  К
восьмидесятым годам преступность Средней Азии четко структурировалась:  воры
в законе - авторитеты - смотрящие - исполнители. Воры имели выход на  высшие
политические и силовые структуры - кроме КГБ. Война  в  Афганистане  открыла
южные границы СССР. Среднеазиатская  номенклатура  через  высших  криминалов
начала конвертировать  советские  деньги  в  иранское  и  индийское  золото.
Подступ к ворам был невозможен из-за того, что они опирались на свои  кланы.
Общение с ними шло через младших представителей клана -  "братишек".  И  то,
что такой серьезный человек, как Малик, удостоил меня своим вниманием,  было
прямо-таки  сверхъестественной  удачей.  Отказываться  от  встречи   с   ним
представлялось в  высшей  степени  неразумным.  Но  от  первого  впечатления
зависело очень многое...


   САБЛЯ БУХАРСКОГО ЭМИРА

   Гастролерами из России в Алматы была "выставлена" квартира одного старого
генерала. Гастролеров повязали. В списке  "выставленного"  значилась  сабля,
принадлежавшая якобы бухарскому эмиру. Мой куратор придумал гениальный  ход.
Ведь до суда украденные вещи находятся в МВД. Вот  он  и  приволок  мне  эту
саблю и постарался "записать" кражу в  мой  актив.  Я  должен  был  подарить
редкостное оружие Малику. Тем самым я подтверждал свою репутацию и  оказывал
уважение "аге". Накануне - 30 декабря - мой куратор  представил  меня  моему
связисту в Ташкенте, сотруднику узбекского КГБ. И вечером  того  же  дня  мы
выехали на автобусе из Фрунзе.  Утром  были  в  Ташкенте.  На  вокзале  меня
встречали "братишки".
   По обычаю на туй  (свадьбу)  собрались  только  мужчины  -  авторитеты  и
смотрящие, близкие клану Малика. Каждый поднес подарок-деньги, золото. Ну, а
я приподнес саблю бухарского эмира. Малику сабля очень понравилась. Меня  он
представил как  молодого,  но  "путевого"  человека,  что  было  равносильно
приближению к клану.
   После  двухдневного  праздника  состоялась   серьезная   беседа.   Малика
интересовало мое мнение о  криминальном  мире  Киргизии.  Он  предложил  мне
информировать его о всех новостях. До вокзала меня довезли его "братишки". А
там меня взяли менты. При  досмотре  мне  подсунули  грамм  опия.  Это  была
обычная практика, но менты не стали брать с  меня  откупного,  что  очень  и
очень настораживало...
   Меня закрыли в  "отстойник"  и  "запустили  под  пресс".  Вначале  возник
соблазн  добиться  встречи  с  моим  здешним  "контактом",  "но  уж   больно
назойливыми показались мне вопросы ментов. Оставалось только "лаять"  ментов
и дожидаться помощи. Трое суток без санкции прокурора меня "прессовали", как
резинового, а я исправно "лаял ментов - козлов паскудных". Но  не  отпускала
опасность, что меня  допрессуют  до  того  момента,  когда  никакая  санкция
прокурора ни мне, ни комулибо вообще не потребуется. Тем  более,  что  менты
были узбеки, а я  -  орус.  Но  трое  суток  кончились.  И  меня  неожиданно
"погнали". И не было уже сил удивляться весьма характерному  обстоятельству:
из "отстойника" меня радостно встречали "братишки" Малика.  Неделю  я  потом
отлеживался у одного из них. Однако выходило так, что я доказал, что во  мне
есть каторжанский дух. И домой меня отправили с  почетом.  С  собой  я  увез
полкило опия и приглашение приехать в марте на встречу мусульманского Нового
года. О том, что мое возвращение контролировал мой "контакт"  из  узбекского
КГБ, я узнал от встретившего меня в аэропорту куратора.


   И СЕКСОТЫ ЛЮДИ

   На  спецквартире  я  сдал  опий  и   начал   письменно   оформлять   свое
двухнедельное отсутствие. Для того чтобы вновь не разгонять  дозу  на  игле,
было решено, что  я  перехожу  на  азиатский  способ  употребления  -  через
желудок. Мне были выданы; зарплата, опий и деньги для оперативной работы.  Я
должен был "греть" "путевых", находящихся в  центральной  лагерной  больнице
нашей республики. Куратор посоветовал не скупиться. У него был свой  мент  в
этой зоне. Я уже многое понимал, тем  более  что  сам  в  1984  году  еще  в
Альметьевске разработал систему контроля. Мент  был  сотрудником  управления
"В". Куратор вывез меня на встречу с ним. Я передал  ему  груз  и  маляву  в
тюремную больницу. В середине января я оказался дома...
   Моя  тогдашняя  жизнь  состояла  не  только  из   сексотской   работы   и
криминальных интриг  и  разборок,  но  и  любви.  Конечно,  смешно  выглядит
влюбленный сексот и уголовник, но тогда мне  казалось,  что  все  это  можно
как-то совместить. Было одно "но" - нельзя никому говорить о  своей  работе.
Сексот он сексот и есть... А в то  время  я  хотел  жениться,  так  как  был
уверен, что моя контора меня прикроет от всех бед. Подруге  своей  я  сказал
полуправду.  Мол,  вор  я  и  наркота.  Но  ворую  только  у   "маслокрадов"
(расхитителей  госимущества.  -  М.   Ш.)   и   "козлов   из   номенклатуры"
(взяточников. - М. Ш.) Это была  дань  блатной  романтике.  В  Средней  Азии
нормальные люди ненавидели "маслокрадов"  и  советских  баев.  Про  "отраву"
говорил, что вылечусь и брошу, а пока,  мол,  ворую,  но  исключительно  для
снятия стресса.


   БАРТЕР ПО-СОВКОВОМУ: ЛЕС ПРОТИВ ГАШИША

   Основными потребителями нашего гашиша были  исконно  лагерные  регионы  -
Кемерово, Новосибирск, Омск. В те годы гашишная  наркомания  давала  больший
доход, чем опийная. Афганского опия было мало, и он шел только на внутреннем
рынке Средней  Азии.  В  Россию  и  Сибирь  экспортировали  кара-калпакский,
тянь-шаньский и талды-курганский  опий  и  кукнар.  Все  знают  про  Чуйскую
долину, роль ее в гашишном бизнесе велика. Но  мало  кто  знал,  что  лучший
гашиш - ручник" изготавливается из горной тянь-шаньской конопли. Но в  самой
Средней  Азии  гашиш  не  представлял  большой  ценности.   При   правильной
организации можно было собрать тонну, две, а то и три гашиша.
   Таким вот образом собирался большой груз. Он переправлялся в регионы, где
преобладали лесные ИТУ. Тамошняя братва получала товар, распределяла его  по
лагерям и расплачивалась. Однако не деньгами - лесом. И шли левые эшелоны  с
досками, брусом и прочим лесным добром в безлесую Среднюю Азию почти со всех
лесоповалов.  Реализовывались  через   лесоторговые   базы.   Дефицит   леса
обеспечивал  постоянную  и  большую  прибыль.  Получали  ее  криминалитет  и
партийно-хозяйственный  актив.  Позднее  этот  процесс  назовут   отмыванием
наркоденег. Но для Средней Азии это было нормальным явлением: деньги  должны
делать деньги.
   Маршрут Токтогульское  водохранилище  -  город  Кара-Куль  -  Кемерлаг  я
отрабатывал для Малика три месяца. Помог переправить туда два  груза.  После
моей  информации  было  снято  руководство  3-го  и   27-го   ЛИТУ   (лесное
исправительно-трудовое учреждение), так как КГБ проводил чистку рядов МВД.


   ПОБЕДНОЕ ВРЕМЕЧКО

   Летом 1986 года  из  своей  информационной  сети  я  выудил  сообщение  о
возврате оружия из Афганистана  и  начал  было  его  разрабатывать.  Но  тут
куратор  преподал  мне  жестокий  урок.  Сексот  может  и  должен  проявлять
инициативу только в рамках поставленной задачи.
   Весной 1986 года начались интенсивные посадки  опийного  мака  в  ущельях
Алая, Джумгала, Казармана, Кемина... Сентябрь - время сбора опия у  "бабаев"
(стариков). Вместе с "братишками" Малика и ментами я мотался из аула в  аул.
В конце 1986 года была проведена успешная операция по изъятию  в  Ахангаране
70 килограммов опия  на  сумму  два  миллиона  тех  еще  рублей.  Это  арест
исполнителей  и  братвы  из  маликовской  группы.  По  информации   сексотов
проведена чистка  в  киргизском  и  узбекском  МВД  (правда,  верхи  она  не
затронула-даже КГБ был бессилен-против высшей партноменклатуры).
   Образовался  своеобразный  вакуум.  Большинство   детей   и   племянников
партбоссов сидело  на  игле.  Для  дискредитации  старого  руководства  двух
среднеазиатских республик и  Казахстана  была  организована  небольшая  сеть
барыг, и я принимал  в  этом  активное  участие.  Сынки,  дочки,  племянники
покупали опий и химарь, кололись  на  блатхатах,  а  их  фотографировали  на
пленку.
   В 1987 году приступили к  проведению  операции  "Мак",  когда  с  помощью
солдат и МВД уничтожались выявленные в  1986  году  места  посевов  опийного
мака. В том же году наркобизнес был  уничтожен  на  одну  треть.  Поставщики
легли на дно... А мы думали, что победили...


   ДРУЗЬЯ ВСТРЕЧАЮТСЯ ВНОВЬ

   В 1988 году были раскрыты хлопковые и мясные  махинации  в  Казахстане  и
Узбекистане.  Начались  конфликты  между  узбеками  и   туркамимесхетинцами,
таджиками и киргизами. Мой куратор впервые  потребовал  от  меня  проведения
политического анализа в кримгруппах,  в  которых  я  работал.  В  1988  году
состоялся и большой воровской  сход  в  Ангрене.  Как  смотрящий  я  помогал
обеспечить безопасность его проведения. Тогда  среднеазиатский  криминалитет
принял "историческое" решение: не идти на поводу у "маслокрадов", а помогать
ментам  долбить  их  (воровство,  грабежи,  разбои),  запустить  деньги   на
налаживание  контактов  с  моджахедами-узбеками  Афганистана.  Так   начался
большой импорт в СССР афганского опия.
   В конце 1988 года  в  среднеазиатских  управлениях  3-го  ГУ  КГБ  начали
создаваться подразделения  "С"  из  зарекомендовавших  себя  на  оперативной
работе сексотов. Это был первый случай, когда сексотов сводили вместе. Тогда
я опять встретился с Яшей-корейцем. Я не знал да и не спрашивал, когда и как
его завербовали. Меня назначили  старшим  группы.  Мы  проходили  ускоренную
физическую и техническую подготовку. Дрессировали нас  инструкторы  из  7-го
управления, мы называли себя "псами"... И вот почему. Когда человек не хочет
делать опасную и неблагодарную работу, он прибегает к помощи  собаки.  Нашей
задачей было убирать барыг, гонцов,  уничтожать  отраву,  изымать  деньги  и
ценности для передачи в родную контору. Легально же я значился как  отбывший
на лечение все того же туберкулеза.
   Подготовка проходила на армейской базе под Алматы.  В  группе  моей  было
четыре человека. Только Яшу знал по имени. Остальных - по  псевдонимам.  Все
мы прошли курс антинаркотического лечения. Закончился он психокоррекцией.


   ДВЕ ОПЕРАЦИИ, МОРДОБОЙ И СВАДЬБА

   Завершалась война в Афганистане. Моджахеды  были  у  Пянджа.  Открывалась
большая опийная дорога.  Город  Ош  становился  одним  из  центров  транзита
отравы. Опий тогда стоил 50 рублей за грамм. В криминальном мире я  завоевал
стабильное положение. У меня была своя команда, контролирующая "диких" барыг
Ферганской долины.
   К нам поступил заказ из Казани.  Первая  партия  -  10  килограммов.  Мой
куратор, используя свои  источники  информации,  разработал  операцию.  Наша
задача состояла в том, чтобы после Передачи отравы, доставки денег на  точку
и перехвата "спецами"  курьеров  проникнуть  на  блатхату,  убить  охрану  и
барыгу, изъять деньги и ценности и завершить  все  большим  огнем.  Операция
началась вечером. Курьеров перехватили. Обеспечили им полную изоляцию... Нам
с Яшей выдали по нагану и  стеклотару  с  огневой  смесью.  Свою  работу  мы
выполнили отлично. Единственной  трудностью  было  принудить  барыгу  отдать
деньги и драгметалл. Используя  спецметоды,  убедили  барыгу  сдать  деньги,
рыжье (золото) и оставшуюся отраву.
   Торговцы отравой - самая паскудная категория людей, поэтому  совесть  нас
не мучила.
   Утром мне ребята сообщили, что "русаки" замочили барыгу, забрали отраву и
убрались восвояси, спалив дом. Так контора по своим каналам обеспечивала нам
информационное прикрытие. Мы сдали около миллиона рублей, золото и  17  кило
опия. Сексот должен быть честным с конторой. Это залог его безопасности.  За
операцию нас премировали - по десять штук (по десять тысяч рублей. - М.  Ш.)
в руки... Другие "псы" сделали подобную работу в Ташаузе и Джегзане...
   На большом сходняке было решено устроить разборки с казанскими и  другими
"русаками", делегировать в Россию исполнителей. Они выполнили  свою  работу.
Объединения организованных наркодельцов России и Средней Азии не  произошло.
Было также решено доставку  отравы  в  Россию,  в  том  числе  и  в  Сибирь,
осуществлять своими людьми, создать через цыган свою сеть барыг.  Но  первым
этапом должна была стать организация торговли в Средней Азии  и  Казахстане.
Вторым этапом - грамотное освоение  российских  регионов.  Каждый  воровской
клан получал свой участок. За Маликом остался Новосибирск и Кемерово.
   Однако мы с Яшей провели и свою  -  личную  -  операцию.  Без  разрешения
конторы. Мы убрали барыгу,  который  менял  опий  на  девочек  и  мальчиков.
Среднеазиатская  партноменклатура  частенько   практиковала   содержание   и
соответствующее использование наложников и наложниц. Попавшие в эту карусель
мальчишки и девчонки исчезали бесследно.  Мы  были  хорошими  сексотами.  Мы
нашли того барыгу, что приобрел Яшину сестренку. Из-за  нее,  если  помните,
Яша по моему разрешению опустил в тюрьме того, кто ее продал, - Буржуя.  Яша
построгал барыгу, как баранину. Я обеспечивал  отход.  Получилась  накладка.
Меня ранило. Только благодаря Яшиному упорству и хитрости мы остались  живы,
сумели затеряться среди корейцев-луководов Каракалпакии.
   Куратор устроил нам большой скандал с мордобоем.  Напоследок  сказал:  "С
такими кентамианархистами пропасть не пропадешь, но горя хапнешь..." Но  это
было еще не все. Он подпрыгнул, как обчифиренный, когда я сообщил  ему,  что
собираюсь жениться. В его обязанности входило знать обо мне все. Он и  знал.
И втолковывал, что у сексота не должно быть семьи, что сексот  живет  только
до тех пор, пока дружит с удачей. Но я был самоуверен и нагл.
   Свадьба была в июне. Общак подарил мне дом под Ошем. Я  становился  своим
среди ошской братвы. После свадьбы я рассказал жене, кто я такой, что делаю,
и обещал, что буду просить вывести  меня  из  активной  оперативной  работы.
Последующий разговор с моим куратором был трудным. Однако мне  обещали,  что
после  разработки  новосибирско-кемеровской  линии  я   буду   переведен   в
информационную агентуру...


   ВОРЫ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ?

   Итак, я должен был  отработать  новосибирскокемеровскую  линию.  Доставка
наркотиков в этот регион начала осуществляться на "поливных машинах"  -  так
называли транспорт, который в то время перевозил частные грузы - в  основном
овощи и фрукты - с юга  в  Сибирь.  Это  было  очень  непросто:  приходилось
контролировать десятки машин  с  сотнями  ящиков,  забитых,  как  говорится,
дарами природы.
   Маликом я был откомандирован для налаживания контактов с местной братвой.
Должен был я приобрести и несколько  домов  для  конечной  разгрузки  и  для
работы здесь с цыганами. Яша выехал вместе с моей командой. Контора  помогла
мне приобрести дома для братвы, для поставки гашиша. А затем удалось выйти и
на цыган, готовых на оптовые закупки отравы.
   Не обошлось без конфликтов. Глава кемеровской преступной группировки Паша
Заяц начал претендовать на половину прибыли... Одной из моих задач как раз и
было провоцирование  разборок  между  азиатами  и  сибиряками.  Мне  удалось
списать перехват двух машин с грузом на Зайца. Началось выяснение отношений.
Но  мы  действовали  грамотно.  Заяц  был  настолько  скомпрометирован,  что
начались внутренние  разборки  с  убийствами.  В  конце  концов  мы  с  Яшей
засветили часть наркоторговцев и помогли  местной  Горные  перевалы  Памира,
которые преодолевают наркокурьеры Контрабандист,  пытавшийся  провезти  опий
через пост Каракуль конторе установить контроль за прибывающими машинами.
   Но наступили уже восьмидесятые годы, и контору пинали все, кому не  лень.
"Демократы" невольно помогали оргпреступности.
   В Средней Азии  Комитету  госбезопасности  не  могли  простить  раскрутку
хлопковых,  мясных,  опийных  дел.  Зима  1989-1990  годов   была   тяжелой.
Нейтрализовали  агентуру  5-го  Главного  управления.  Принялись  и  за  тех
агентов, которые работали не по диссидентам, а  по  оргпреступности.  Высшие
милицейские чины МВД, прокуратуры, судов, партийные боссы пытались  остаться
у властного кормила и доить, как раньше, народы своих  республик.  В  Ошской
области  обкомовские  лидеры  стремились   поставить   под   свой   контроль
криминальные группы. В ход шли  деньги  и  национальные  лозунги.  Она  была
тупой, эта ошская номенклатура. Никак не могла понять,  что  преступный  мир
идейно интернационален. В феврале 1990 года воры Средней Азии  и  Казахстана
приняли решение физически устранять тех, кто в  зоЦрх  и  на  свободе  будет
разделять преступный мир Но национальному признаку.
   Тем не менее в Ошской области началось натравливание киргизов на узбеков.
Дескать, узбеки богатеют на киргизских землях. В  джалал-абадской  зоне  был
спровоцирован  конфликт  между  киргизами   и   узбеками,   после   которого
киргизов-зачинщиков удавили. Но уже 21 марта произошли  первые  столкновения
между киргизскими и узбекскими дехканами.
   Нашу  группу-всех  четверых-переориентировали  на  выявление  инициаторов
конфликтов. Куратор выдал нам оружие...
   Идеология не наша работа. Мы были специалистами в своей области. И честно
говоря, не знали, что делать. Опийная дорога временно заморозилась.  Нам  не
было известно, откуда появились "дикие" барыги, торговавшие  анашой.  Только
житель Средней Азии знает, что анаша, употребленная  с  водкой,  способна  у
кого угодно вышибить мозги: вот вам и подготовка людей к кровавым  побоищам.
В наших местах становилось опасно...


   КОНЕЦ ВЕЗЕНИЮ

   В то время самым безопасным местом в Средней Азии была Алматы.  Я  убедил
куратора в необходимости вывоза туда моей жены и в конце  апреля  отправился
туда, чтобы все подготовить... На этом мое всегдашнее везение кончилось.  На
Курдайском перевале такси, в котором я ехал, врезалось в "КамАЗ". Очнулся  в
больнице.  В  реанимации.  Мне  нужна  была  связь,  поэтому  я  плюнул   на
конспирацию и вышел на  свой  отдел  в  казахстанском  КГБ,  попросив  врача
позвонить "моим родным в Алматы". Мой  "дядя"  из  алматинской  конторы  был
доволен. Я передал ему людей, с которыми ехал договариваться  о  контакте  с
ошской группировкой и блатхатой в Талды-Курганской области. Моему  "папе"  -
куратору -  сообщили,  что  я  живой.  Меня  тут  же  перевезли  в  окружной
госпиталь, где лечение, конечно, было лучше.
   Там я узнал, что в Оше началось взаимное истребление киргизов и узбеков и
было очень много жертв. Власти не контролировали ситуацию.  Во  Фрунзе  было
введено чрезвычайное положение. Войска блокировали Ошскую область, и обычная
связь прервалась. Правда, через некоторое время мне сообщили, что жена  жива
и здорова и эвакуирована в Ташкент. К концу августа  я  начал  ходить,  меня
вывезли в Киргизию. Там, на спецквартире, куратор сообщил, что мою  жену  на
машине увозил Яша. Они попали под толпу...  Яша  защищал  ее,  сколько  мог.
Защитил... Но жена была на седьмом месяце. После всего этого кошмара  у  нее
случился выкидыш. Сама она получила тяжелую психическую  травму.  Окружающая
действительность перестала для нее существовать. Яша попал в  госпиталь.  Но
врачи говорили, что выживет. Еще двое из моей группы, Иргаш и  Павлик,  были
чуть не до смерти избиты, когда пытались удержать в узбекском околотке толпу
пьяных и обкуренных киргизов. Из группы "С-7"  целым  и  невредимым  остался
только я.
   Агентурная  сеть  3-го  управления  была   частично   рассяна,   частично
уничтожена ментами. Все надо было начинать сначала.


   РАЗВАЛ

   Мой куратор в то время был моим  единственным  наставником  и  учил  меня
всему тому, что знал сам. Он не имел права рассказывать мне то, что все-таки
рассказал... Он дал  мне  координаты  кагэбэшных  стукачей  (так  называемых
стукачей на испуге) в МВД и областных УВД, в криминальных структурах, адреса
резервных спецквартир и коды экстренной связи. Я получил другой паспорт  (на
случай эвакуации), удостоверение сотрудника МВД,  немного  золотых  вещиц  и
оружие. В конце октября я был уже в  Ташкенте.  Яша,  как  настоящий  "пес",
выжил. Жена меня не узнавала.  Врачи  говорили,  что  со  временем  возможны
улучшения.
   Опийная дорога размораживалась. Выход из "Золотого  полумесяца"  оказался
закрыт больше чем на половину: в Иране (а "Полумесяц" проходил как раз через
Иран - из Юго-Восточной  Азии  в  Европу)  для  перевозчиков  наркоты  ввели
смертную казнь. Маршрут Таджикистан - Туркмения (Красноводск) -  Азербайджан
стал опасен из-за войны. В  Киргизии  -  чрезвычайное  положение.  Оставался
только Узбекистан.
   К тому же это было время, когда из российских зон на  родину  этапировали
азиатов. Началась борьба за влияние в криминальной среде. У прибывающих были
связи с российскими ворами в законе. Местные использовали свои связи в  МВД,
и они победили: им удалось устроить  беспредел  в  зонах  -  на  вернувшихся
полезли сидящие  за  недавние  погромы.  Так  преступный  мир  Средней  Азии
продемонстрировал, что не будет жить по русским воровским законам.
   Конкурентом  крепнущей  наркомафии  неожиданно  стал  президент  Киргизии
Акаев. В январе  1991  года  среднеазиатский  криминалитет  некоторое  время
пребывал в шоке: было дано указание о восстановлении  в  республике  опийных
маковых посевов. Тут же выяснилось, что в  Турции  уже  закуплены  семена  и
оборудование для строящейся в Бишкеке фармацевтической фабрики. Мы старались
не допустить отраву в нашу страну. Из-за этого гибли люди... И все напрасно.
А в МВД Киргизии спешно был создан  отдел,  который  должен  был  курировать
Иссык-Кульскую область и отвечать за маковые посевы. То есть менты  садились
на золотое дно. Они уже потирали руки. Но  все-таки  мы  успели  хоть  здесь
сказать последнее или  почти  последнее  слово.  Срочно  была  задействована
бывшая агентура 5-го отдела среди  журналистов.  Бывшему  партийному  лидеру
Усубалиеву (он все еще пользовался влиянием) предоставили информацию о росте
наркомании. На некоторых депутатов Верховного Совета было оказано давление с
помощью  имеющегося  против  них  компромата.  Через  сексотов   проводилась
косвенная  обработка  лидеров  организованной  преступности  юга,  вложивших
деньги в афганскую опийную дорогу. МВД сопротивлялось отчаянно. Но  золотого
дна не получило...
   Однако это была лебединая песнь киргизской госбезопасности.


   И У СОБАК ЕСТЬ СВОЯ ЭТИКА

   В среднеазиатских УКГБ местные кадры начали убирать  всех  русскоязычных.
Шла  борьба  за  картотеку   агентуры.   Лидеры   оргпреступности   получили
возможность  поквитаться  с   теми,   кто   когда-то   мешал   им.   Активно
задействованному сексоту  трудно  уйти  на  консервацию.  А  сотрудники  МВД
всячески  помогали  нашему  выявлению.  Раскрытому  агенту  или  информатору
выкалывали глаза, отрезали язык и уши, рубили пальцы...
   Моему куратору удалось изъять всю информацию о подразделениях "С". Нам  с
Яшей он сказал, что теперь мы свободны от своих обязательств. Принуждать нас
он не вправе. Нам надо спасать свои жизни. Можем  эвакуироваться  под  видом
беженцев. Он не учел, что у "псов" может быть своя этика. Наша жизнь  теряла
смысл без нашей работы. Теперь нас стало некому прикрывать. "Псы"  оказались
вне закона. Куратор дал нам инструкции по работе в складывающейся обстановке
и уточнил, что теперь наши отношения сделались неофициальными.  Он  дал  нам
канал связи с  пограничниками  особого  отдела  Московского  погранотряда  и
своими друзьями в Ташкенте и Душанбе.


   СМЕРТЬ ХОЗЯИНА

   Его  послали  инспектировать   Торугартскую   таможню   и   Тянь-Шаньский
погранотряд... Перевал  Долон  очень  сложный,  особенно  зимой.  "Уазик"  с
подполковником Беляниным Валерием Константиновичем потерял управление...  Он
падал триста метров. Говорят, что, когда у пса умирает хозяиндруг,  он  тоже
погибает от тоски. Мы с Яшей, узнав об аварии, напились смертельно...
   Используя информацию погибшего куратора, мы  начали  собирать  "псов".  В
одну стаю...


   БЕЗ ПОВОДКА И НАМОРДНИКА

   Политическая   дестабилизация   в   государстве   способствует   расцвету
наркобизнеса.  В  1991  году  началась  гражданская  война  в  Таджикистане,
межнациональные  конфликты  в  Узбекистане  и  Кыргызстане...  Русские  были
стержнем порядка и законности. Вытеснение русскоязычных из силовых  структур
приняло массовый характер. Госбезопасность свертывала свою работу. На рубеже
1991-1992 годов были организованы опийные посевы на границе  Таджикистана  и
Афганистана.
   Инфляция обесценивала рубли. Их место  занял  опий.  Граница  практически
была открыта. Население одного только Кулябского района в  Таджикистане,  по
оперативному анализу (его сделал человек из моей группы Маджит), с ноября по
февраль сумело аккумулировать около полутора тонн опия. Он был тогда дешевле
хлеба. Но не было рынка сбыта. Криминальные структуры меняли муку и сахар на
опий по очень выгодному для себя  курсу.  Весной  1992-го  начался  массовый
исход русских из Таджикистана.
   Маджит получил информацию, что в одном из контейнеров с  беженцами  будут
переправлять 150 пятикилограммовых брикетов отравы. Мы не могли шмонать  все
контейнеры  подряд...  Но  Маджит  прошел  Афган  и  стал  там   спецом   по
минноогневым заграждениям. Его группа подорвала и сожгла контейнерный  склад
в пригороде Куляба, операцию отнесли на счет  местных  националистов,  якобы
помешавших  увозить  русским  "награбленное".  Однако   моджахеды   прислали
контролеров  для  поиска  виновных  в  уничтожении  отравы.  Нашего  Маджита
вычислили. И он был казнен... Я так и не  узнал,  как  его  звали  на  самом
деле...
   Для нас это послужило уроком по технике безопасности. Без Маджита  и  его
группы нас, "псов", на три республики осталось одиннадцать. Мы с  Яшей  были
инициаторами сбора стаи. Поэтому и  должны  были  отвечать  за  жизнь  своих
кентов. Решили сузить регион работы.  Надо  было  определить  узловую  точку
наркобизнеса. Воротами был Таджикистан. А единственным местом, где  возможна
концентрация и безопасная загрузка отравы, - только Ош.
   Рудркие уехали, так что купить в Оше две квартиры оказалось легко. Мы  их
переоборудовали. Из верхней пробили лаз в нижнюю. Усилили двери. Трех "псов"
отправили за деньгами: нам необходим был резервный фонд. Деньги они взяли  у
председателя одной районной организации потребсоюза.
   В  криминальном  мире  Средней  Азии   происходили   изменения.   Бандиты
обеспечивали охрану, реализация опия внутри региона и его экспорт переходили
в руки бывшего  партийно-хозяйственного  актива.  Но  все  они  зависели  от
поставщиков   из   опийного   пояса.   Север   Афганистана    контролировали
моджахеды-узбеки... В нашей группе было трое узбеков. Мы послали их в Айвадж
и Нижний Пяндж, криминальное прошлое помогло им освоиться  на  месте.  Двоих
отправили в Горно-Бадахшанскую область. Они прошли  афганскую  войну,  перед
ними стояла задача выйти на связь  с  Московским  погранотрядом.  Оставшиеся
брали на себя Ош, Джалал-Абад и Бишкек.


   МАЙОР ЭСЕН

   В Кыргызстане в 1992 году на  базе  бывших  6-х  отделов  милиции  начали
создавать отделы  по  борьбе  с  наркотиками...  Нашу  информацию  мы  стали
анонимно гнать туда. Они неплохо ею пользовались. Я  уже  думал  вступить  с
ними в полный контакт. Но в Джалал-Абадском районе по нашей наводке был взят
с  50  кило  опия  замначрайотдела  внутренних  дел.  Через  трое  суток   у
задержанного  вместо  опия  "оказалось"  мумие.  Оперов,  бравших   замнача,
перевели в участковые. Бишкекские менты начали искать информаторов...
   Меня взяли в аэропорту Манас, когда я  собирался  лететь  в  Новосибирск.
Закрыли в районном "отстойнике". Через сутки меня забрали  столичные  менты.
Разговаривал со мной  майор.  Я  прикинулся  наркотой  и  овечкой.  Но  мент
объяснил, что знает  меня,  знает,  что  я  принадлежу  к  ошской  братве...
Оказалось, что  он  переведен  сюда  из  УКГБ,  поэтому  назвал  мне  и  мой
псевдоним, и номер контактного телефона бывшей экстренной связи. К  тому  же
Эсен (так звали майора) знает меня лично. Он принимал  участие  в  перехвате
кукнара из Талды-Кургана и сидел тогда в кабине "ЗИЛа". Знал он и  Белянина,
знал,  что  у  него  есть  свой  сексот.  Менты   меня   разрабатывали   как
представителя братвы. А  Эсен  искал  хорошего  агента.  По  его  словам,  в
киргизских госструктурах есть люди, стремящиеся  перекрыть  опиумную  дорогу
через Кыргызстан. Нам же было выгодно,  чтобы  барыги  пользовались  старыми
дорогами, а не создавали новые. Мне было странно слышать это. Но  с  майором
мы все-таки пришли к соглашению... Я улетел в Новосибирск. А когда  вернулся
в Ош, возобновил контакты с посредниками.
   С помощью Эсена были нейтрализованы три попытки транспортировки отравы  в
Сибирь, захвачено 40 килограммов опия и 30 килограммов гашиша,  осуждены  18
человек - из них 4 мента.
   В мае 1993 года Кыргызстан выходил из рублевой зоны. Среди наркоторговцев
это вызвало немалый ажиотаж. От Эсена я получил  задание  вычислить  маршрут
транспортировки денег в  Россию.  Парни  из  моей  стаи  поработали  хорошо.
Оказалось, что основная масса денег будет  переводиться  через  Таджикистан,
где в хождении был еще рубль... Эсена назначили начальником Чуйского  отдела
по борьбе с наркобизнесом... Он был расстрелян в своей машине вместе с женой
и детьми...


 

ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2] [3] [4]

Страница:  [1]