ПЕРСОНЫ


   САХАРОВ

   Могу рассказать (со слов академика В.Л.Гинзбурга) историю возвращения
Андрея Дмитриевича Сахарова в Москву из Горького, из ссылки. Это было  в
1986 году. Сахарова приняли на прежнее место  работы  в  теоротдел  ФИАН
СССР. Заведовал отделом Гинзбург. Возник вопрос о том,  на  какую  долж-
ность принять Андрея Дмитриевича. Реформы науки к этому времени уже  на-
чались, вводилась новая сетка научных работников.  Сахарова  принял  сам
Басов - академик, Герой Соцтруда, Нобелевский лауреат и т.д.
   - Кем Вы хотите? - спросил Басов Сахарова.
   - Гинзбург сказал - ведущим научным сотрудником.
   - Но по инструкции нельзя ведущим, если никого не ведешь.
   - Ну, нет так нет.
   Сахаров вернулся к Гинзбургу. Тот спросил:
   - Ну, как?
   - Да вот, Басов говорит, что нельзя ведущим, так как  никого  не  ве-
ду...
   - Андрей Дмитриевич, Вы ведете за собой весь мир! Но я понимаю, нужно
группу. С кем из моих сотрудников Вы хотели бы работать?
   - Ни с кем.
   - ?!
   - Все работают в своих секторах, как-то неудобно. Работают - и  пусть
работают.
   - Ну, а со стороны кого-нибудь взять? Есть кандидатуры?
   - Есть два человека.
   - А где они?
   - В Перми. щ069.../26 и так далее.
   - ?!!
   Потом группу создали, Андрей Дмитриевич был назначен главным  научным
сотрудником и зав. сектором. К этому событию пришло послание от папы Ио-
анна Павла II с поздравлениями: "...вся католическая церковь поздравляет
Вас с назначением на должность главного научного сотрудника" и т.д. Под-
пись - Иоанн Павел II. Сотрудниками  сектора  были  приняты  Андрюшин  и
Альтшуллер. Оба - политзаключенные. Оба сидели в Перми.
   Андрюшин в 1980 году возле Оружейной палаты в Кремле выбросил  лозунг
"Подонки! Освободите Сахарова!". Тут же был схвачен,  но  его  вместе  с
плакатом успели снять на видеопленку и в тот же вечер показали  по  NBC.
После чего он "сел" еще более убедительно.
   Альтшуллер дружил с Н.Шмелевым и учился у него экономике. Потом  Шме-
лев как учитель ему надоел - "перегрузил". И  тогда  Альтшуллер  написал
книгу. Это был как бы справочник "СССР в цифрах",  но  не  "официальные"
цифры, а правдивые. В конце следовали выводы. Убийственные. Понес  руко-
пись в издательство "Экономика". Там, естественно, печатать отказались.
   - Тогда будем пробиваться в "Континент", - сказал Альтшуллер.
   Издательство пошло на попятную и сказало, что книгу примет,  но  надо
пройти цензуру. Альтшуллер согласился, рукопись исчезла, а  наивный  ав-
тор, конечно, "сел".
   Потом, когда Сахаров выручил из зоны обоих, их  выпустили  без  права
прописки в Москве. Один работал дворником,  другой  кочегаром.  Конечно,
для приема на работу в ФИАН анкеты у них были страшные.
   На собрании теоротдела проголосовали  за  них  единогласно.  Академик
Фейнберг сказал: "Если этого хочет Андрей  Дмитриевич,  то  нет  никаких
сомнений". Но Басов был против: "Как могут у нас  работать  политические
заключенные?" В конце концов их приняли по звонку Чебрикова.
   Так был создан сектор Сахарова.

   ГОРБАЧЕВ

   Горбачев - историческая личность.
   Я не знаю, в какой мере он лично, исходя  лишь  из  своих  внутренних
убеждений, а не под воздействием обстоятельств, принимал решения. Думаю,
что в ничтожной мере он это делал. Он больше мне напоминал  некий  пред-
мет, крупный предмет, который оказался на океанской волне. Конечно, этот
предмет сам по себе пытался что-то изменить. Но  океанская  волна  имеет
безграничную энергию, и в этом смысле его потуги что-нибудь  сделать  (я
имею в виду его поведение в Нагорном Карабахе, например), его очень  не-
уклюжие попытки реформирования советской экономики, которые  начались  с
кооперативного движения и совместных предприятий, а потом немедленно бы-
ло сделано "два шага назад", - все это, конечно, говорит о том,  что  он
был во власти обстоятельств.
   Но! Он нашел в себе силы и мужество больших глупостей не делать. И не
пытался остановить ход истории. И потому  он,  безусловно,  исторический
человек.
   Во-первых, он - впервые за долгие столетия! - дал свободу. Во-вторых,
с именем Горбачева, бесспорно, связано возрождение демократии в  России:
свободные выборы и так далее. Наконец, в стране  появилась  политическая
оппозиция, и тоже благодаря Горбачеву. Страна стала более понятна  всему
остальному миру, и это - заслуга Горбачева.
   Как всякая историческая личность, Горбачев очень противоречив. Иногда
даже можно сказать, что одиозен. Он, видимо, совершенно ничего не  пони-
мает в экономике. Для него это такая загадка природы,  которую  не  дано
разгадать. Уж таким его родили отец и мать. И он,  кстати,  не  скрывает
этого. Даже анекдот про себя рассказывает: у Рейгана сто телохранителей,
один их них - агент КГБ, но Рейган не знает, кто этот человек, и  потому
боится выходить из Белого дома, чтобы тот его не убил. У Миттерана - сто
любовниц. Одна из них больна СПИДом, и потому Миттеран не изменяет своей
жене. У Горбачева сто экономистов, один из них - умный, но  Горбачев  не
знает, кто он.
   Так вот, это незнание Горбачева, это абсолютное непонимание, что надо
делать, кроме словесного фетишизма "перестройки", "ускорения", "гласнос-
ти", "демократизации" и  так  далее,  полное  отсутствие  экономического
стержня, неумение разобраться, кто говорит правильно,  а  кто  -  непра-
вильно, все это ввергло страну в очень тяжелое состояние. Мы все  знаем,
чем закончилось это состояние. Тем, что Горбачев был фактически  отстра-
нен от власти 19 августа 1991 года. Он сам себе подписал  приговор.  Его
нерешительность,  бездеятельность,  склонность  к  каким-то  невероятным
кульбитам и компромиссам при отсутствии  своей  собственной  позиции  по
экономическим вопросам сыграли злую шутку со страной и с ним  тоже.  Мне
его по-настоящему жалко. Потому что,  если  бы  он,  обладая  гигантской
властью Генерального секретаря и позже президента, делал хотя  бы  нечто
подобное тому, что делал Ден Сяопин в Китае, я думаю, страна не была  бы
сейчас у разбитого корыта.
   А когда я говорю, что мне совершенно непонятно его  поведение,  то  я
имею в виду такие поступки, как, например, участие в президентских выбо-
рах 1996 года. Ну, зачем ему это? Он - лауреат Нобелевской премии.  Пер-
вый и последний президент СССР. Каждый такой человек, исторический, дол-
жен думать о том, что о нем будут говорить люди дальше.  Я,  по  крайней
мере, так думаю.
   О Горбачеве, как бы его ни ругали, в истории  останется  светлая  па-
мять. А его участие в президентских выборах 1996 года  будет  рассматри-
ваться как какой-то курьез. Ясно, что по масштабу это не  Сахаров  и  не
Эйнштейн. Другой уровень. Историческая роль - да, но по-человечески - не
глыба. Но есть у него положительные качества, которых  недостает  многим
властителям России. Он - совершенно не  кровожадный  человек.  И  еще  -
очень терпеливый. Это очень важно для людей власти, имеющих неограничен-
ные возможности.
   Почему его принял Запад? Причин здесь довольно много.  Он  совершенно
свободно изъяснялся, это первое. Потом - рухнула Берлинская  стена,  что
имело колоссальное значение для Запада. Были подписаны ключевые договоры
о сокращении наступательных вооружений. Далее. При нем Восточная  Европа
перестала быть частью военного блока. И, наконец,  он  всегда  стремился
быть признанным во всем мире. И очень много делал для своего собственно-
го признания.
   Такого рода поведение, крайне необычное  после  Брежнева,  Андропова,
Черненко, естественно, импонировало людям. И самые умные, самые проница-
тельные, такие, как Тэтчер, заметили в Горбачеве личность совсем другую.
Не коммунистического ортодокса, а человека, для которого  общечеловечес-
кие ценности выше, чем идеологические догмы. Этим он и отличался от сво-
их предшественников. В этом - очевидный смысл его признания.

   ЕЛЬЦИН

   Ельцин - настоящий русский царь. Вот и все, со всеми плюсами и  мину-
сами. С бесшабашностью, с загулами, с решительностью и отвагой, иногда с
робостью - хотя редко. В отличие от "злых" русских царей Ельцин -  "доб-
рый" русский царь. И незлопамятный совсем. Все-таки его комплекция игра-
ет роль: такой огромный мужик, уральский.
   Конечно, вокруг него всякие интриги плетутся, и очень многие люди пы-
таются использовать его, использовать свою приближенность, чтобы  что-то
на этом заработать. Но сам он - бескорыстный человек, я в этом уверен.
   Барин, конечно. Но не такой, который любит в роскоши купаться. Думаю,
роскошь его вообще мало интересует. Он - царь, он чувствует прежде всего
свою ответственность за то, что происходит. Сильно  переживает,  хотя  и
очень по-своему переживает все, что происходит со страной.
   Мои отношения с Ельциным уже достаточно долгие. Хотя я не  могу  ска-
зать, что близко с ним знаком, как, например, с Явлинским. Впервые мы  с
Ельциным встречались еще весной 1990 года. Он  тогда  был  таким  худым,
поджарым, очень энергичным... Все его уже знали  -  он  ведь  был  тогда
опальным. Но что меня удивило, так это то, что он за два с половиной ча-
са беседы проронил лишь несколько слов. А все остальное  время  -  молча
слушал. Иногда что-то записывал.
   Потом, когда были выборы в Верховный Совет, мы с ним много  общались.
Он вел себя очень целеустремленно и направленно. Даже жестко. Тогда была
наивная идея, что, провозгласив государственный суверенитет, можно будет
избавиться от нерешительного Горбачева и его политики, сохранив при этом
Советский Союз. Думаю, это и двигало Ельциным в тот момент.
   На самом деле вместе с водой выплеснули и ребенка.
   Борьба с Горбачевым закончилась развалом СССР.
   Для Ельцина это, безусловно, была личная трагедия. Я в  этом  уверен.
Мы с ним довольно плотно общались во время путча. В Белом доме, в авгус-
те 1991-го. Тут он вел себя как настоящий русский мужик. Крепкий  и  от-
важный. Наверное, так вели себя командиры, когда отбивали атаки во время
войны. Он отдавал какие-то команды, порой непродуманные,  что  кому  де-
лать, потом впадал в какую-то меланхолию, потом опять приходил в себя  и
начинал руководить обороной.
   Вел себя очень симпатично и по-человечески. Залез на  танк,  все  ему
честь отдают, у всех мурашки по телу - вот какой царь, президент, ничего
не боится... Он вызывал симпатии миллионов и миллионов  людей.  Если  бы
тогда сделать социологический опрос, он показал бы, я думаю, что не  ме-
нее 85 процентов доверяли Ельцину. Может, и больше.
   Сейчас об этом все забыли. Кажется, это какая-то фантастика...
   Потом мы с ним встречались уже в момент моего назначения. Мои впечат-
ления о нем ни в какой степени не менялись за эти месяцы. Он был настоя-
щим партсекретарем. Особо не разбирался в ситуации в  Нижегородской  об-
ласти, просто сказал: "Ты - парень молодой, по всей видимости, ни  черта
не понимаешь в управлении. Поэтому - вот тебе испытательный срок. Я тебя
давно знаю, ты меня никогда не подводил и, думаю, сумеешь справиться.  А
может, не сумеешь. Не справишься - сниму тебя через пару месяцев".
   Потом Ельцин приехал в Нижний 9 января  1992  года.  Очень  интересно
встретились. Мы тут с Бедняковым пытались подготовить город  к  встрече,
как-то приукрасить. Ничего не вышло: шел дождь, слякоть, грязь - это де-
вятого-то января. Ельцин на Мытном рынке попал в яму, просто провалился,
с большим неудовольствием посмотрел на меня и на мэра  Беднякова,  мы  с
Дмитрием Ивановичем были, конечно, в полном трансе. Потом Ельцин  послал
подальше директора автомобильного завода Видяева, заявив, что то, что он
увидел в столовой, сплошная показуха, а на самом деле рабочие едят  кот-
леты с мухами. "Я, мол, все про вас знаю!"
   Это все тоже было по-царски.
   Потом он выгнал с работы директора молокоторга  за  высокие  цены  на
масло. Хотя цены уже никто не устанавливал, они были уже отпущены.
   Все это очень напоминало действия царя, который наводит порядок,  по-
сещая свою вотчину.
   Весной того же года мы встретились снова: Ельцин был  в  Арзамасе-16.
Это была очень интересная и содержательная поездка. Тогда, кстати, ВНИИ-
ЭФ был преобразован в Федеральный ядерный центр. В ту встречу я  впервые
обнаружил, что Ельцин довольно хорошо знает Россию и российскую экономи-
ку. В том числе и всякие закрытые вещи. Военно-промышленный комплекс  он
знал неплохо. Судя по его вопросам, можно было понять, что он ориентиру-
ется в этом деле. Не как дилетант.
   Потом мы еще много раз встречались. Например, в Чебоксарах: он приез-
жал туда в конце 1992 года. На Съезде народных депутатов, где вечно  пы-
тались объявить ему недоверие. Потом встречались перед  референдумом,  в
1993 году.
   А потом был у нас очень тяжелый разговор. 22 сентября 1993 года. Раз-
говор по поводу его указа щ1400. Я ему сказал: у  меня  есть  внутреннее
убеждение, что этот указ закончится кровью. Очень большой  кровью  может
закончиться. (Так оно и получилось). Он ответил, что у него нет  другого
выхода и что он будет идти до конца. Был настроен очень твердо и  требо-
вал, чтобы все его поддерживали.
   Потом наступил довольно длительный перерыв - мало общались. И  только
13 августа 1994 года Ельцин приехал в Нижний.
   Я считаю, что это было радостное событие. И для него, и для всех нас.
Кстати, люди к нему здесь, в Нижнем, очень хорошо относились. Прибыл  он
на пароходе, с семьей. И это был уже другой Ельцин.
   Мне показалось, что он тогда уже очень сильно заматерел  и  стал  ле-
ниться. Если вообще так можно о царе говорить.
   Вообще картинка была такая: плывет по Волге царская семья, а за ней -
Жириновский. С интервалом в два часа. Голову морочил всем.
   Ельцина сопровождало огромное количество охранников из  "Альфы",  они
постоянно были рядом, в том числе и на корте, где мы  играли  в  теннис.
Потом мы были вместе с ним и его семьей на пароходе,  пароход  назывался
"Россия". Мне очень понравилась его семья и отношения в  ней,  там  были
обе дочери, Наина Иосифовна, внуки. То есть внучки и  внук  Борис.  Глеб
тогда еще не родился.
   Обстановка была искренняя и трогательная. Явно  не  наигранная.  Было
понятно, что Борис Николаевич - любимец своей семьи, но при этом  атмос-
фера в семье, внутри семьи, достаточно вольная. Все над ним подтрунивали
- и дочки, и внуки. Конечно, все они очень почтительно к нему относятся,
но никакого особого патриархата в семье нет. Так мне показалось.
   Мне очень понравилась его жена, которую в  те  времена  он  тщательно
скрывал от публики.
   Именно тогда, в эту встречу, он предложил мне стать следующим  прези-
дентом России. Шутка, конечно. Почти клоунада! Но тем не менее эта шутка
получила очень большой резонанс.
   Потом наши отношения стали... ну, не то чтобы дружескими, но  гораздо
более близкими, чем прежде. Мы стали лучше понимать друг  друга.  Я  был
вместе с ним в Берлине, когда выводили войска. Там  он  вел  себя  очень
плохо. Ужасно. Об этом все знают. Мы  с  ним  беседовали  очень  жестко,
Ельцину не понравилось, что я позволяю себе делать ему замечания, но тем
не менее он никакой обиды не затаил. И через месяц мы с ним вместе  были
в Соединенных Штатах с официальным визитом, там тоже много общались друг
с другом.
   Я видел, что Ельцин изменился. Он стал менее доступным.  И  хотя  его
характер вроде бы остался прежним, но тем не менее вокруг  него  образо-
вался некий толстый слой из "допущенных к телу", сквозь  который  нельзя
было пробиться и внутри которого главными чувствами были  ревность,  по-
дозрительность и ненависть.
   Причем эти чувства, естественно, были обращены только к тем, кто  на-
ходился вне круга. А к тому, кто внутри (а внутри был только один  чело-
век!), были обращены совершенно другие чувства. Так  было  устроено  это
кольцо, с наружной и внутренней поверхностью.
   На самом деле ситуация, возникшая вокруг Ельцина, вполне обычная. Лю-
бой правитель, и особенно в России, - человек несчастный и одинокий. Его
постоянно обдувает ледяной "ветер власти". В спокойные времена этот "ве-
тер власти" приносит чувство целесообразности.  В  сложные  и  кризисные
времена - чувство безысходности. Это и делает человека власти  одиноким.
Несмотря на публичный образ жизни, властитель вынужден  очень  осторожно
относиться к окружающим его людям.
   Конечно, тут многое зависит и от характера, и от воспитания, и от ге-
нетических особенностей человека. Есть такие, кто, несмотря на  то,  что
обречены на одиночество, смотрят на это трезво и  пытаются  оттянуть  во
времени, отдалить наступление этого периода. Есть и другие. Те,  которые
смирились. Они свыкаются с неизбежностью и просто плывут по течению.
   Может быть, в Ельцине произошел какой-то надлом. Может быть, он начал
слишком доверять людям, находившимся в непосредственной близости от него
и, сам того не осознавая, создал вокруг себя то самое кольцо.
   А потом возникла привычка.
   Коржаков, который был рядом с Ельциным постоянно, не был  начальником
охраны. Он был "образом жизни". Я думаю, что Ельцин начинал  чувствовать
недомогание, лишь только узнавал, что Коржакова нет рядом. Это  так  же,
как в семьях, где отпраздновали золотую свадьбу. Там может уже  не  быть
никакой любви: болезни, старость, что угодно еще, но если одного из суп-
ругов нет рядом, второй тут же ощущает дискомфорт.
   Однако Ельцин по натуре бунтарь. От него можно ожидать  чего  угодно.
Он способен разорвать любые отношения и послать  кого  угодно  куда  по-
дальше. Что и произошло с "ближним кругом".
   Конечно, это дорого ему стоило. Это стоило огромного количества энер-
гии, выплеснутой на то, чтобы разорвать круг. Состояние это очень  тяже-
лое, тем более для такого уже немолодого человека, как Ельцин.
   И, кстати, бывает так, что отношения Ельцина  с  кем-то  портятся,  а
позднее возвращаются к нормальным и даже доброжелательным. Вот он ругал-
ся с Лужковым, потому что "ближние" науськивали. Потом - ничего, полади-
ли. И со мной тоже было: не очень-то дружелюбно он  со  мной  беседовал,
когда я ему принес миллион подписей нижегородцев против войны в Чечне  в
прошлом, 1996 году. Потом сказал: "Ну что же, я - президент России,  мо-
жет быть всякое..."

   ЧЕРНОМЫРДИН

   Хороший человек,  по-моему.  Достаточно  быстро  соображающий,  может
быть, не совсем подготовленный для работы премьер-министром  в  условиях
кризиса. Почему? Не потому, что ему не хватает опыта. Опыт у него, кста-
ти, огромный. А потому, что он хотел оставаться  хозяйственником,  между
тем его каждый день толкали в политику, и он  долго  сопротивлялся.  Это
двойственное положение его, как мне кажется, тяготило - возможно,  тяго-
тит до сих пор. Хотя сейчас он, скорее всего, уже смирился с мыслью, что
он - политик, а не хозяйственник. И это хорошо.
   Мы встречались неоднократно. И очень успешно: Черномырдин охотно под-
держивает всевозможные новые идеи, даже весьма оригинальные и экзотичес-
кие, с его точки зрения. То есть  демонстрирует  ум  вполне  новаторской
направленности. Хотя, вместе с тем, ум осторожный.
   К его не то чтобы недостаткам, а, скажем так, особенностям я бы отнес
отсутствие некоей стержневой идеологии. Может быть, как раз потому,  что
он - хозяйственник по сути. В душе. Общий взгляд, идеологический, присущ
больше политикам: они отвечают на вопрос "что  делать?",  а  Черномырдин
больше знает, "как делать". Целостная картина для него не совсем ясна.
   Поэтому его роль второго человека в государстве вполне адекватна. Аб-
солютно не верю в разговоры о том, что у  Черномырдина  -  огромные  бо-
гатства и роскошь. По-моему, он как раз ведет достаточно скромный  образ
жизни. Не пуританский, конечно, но скромный. Думаю,  что  он  хочет  ос-
таться в истории России не как "серый человек", а как руководитель, сде-
лавший много полезного. И эта мысль проходит сквозь все его решения.
   Я считаю, что его выдающаяся роль состоит в том, что он проявил  себя
миротворцем в чеченской войне. Хотя его статус не позволяет  ему  прини-
мать по-настоящему политические решения.
   И еще одно. Черномырдин - человек, очень преданный Ельцину.  Человек,
обладающий номенклатурной этикой в самом лучшем смысле этого  слова.  То
есть человек надежный. Он может чего-то не знать, в чем-то ошибаться, но
предать он не может. Для Ельцина он - настоящая находка. И Ельцин, обла-
дая недюжинной интуицией, в конце концов это понял. Мне кажется, что бы-
ли периоды, когда президент с некоторой долей подозрительности относился
к своему собственному премьеру.
   У Черномырдина есть замечательная черта: быстрая реакция, позволяющая
ему отделять зерна от плевел. Даже если не знает тему.  Например,  когда
мы с ним были в колхозе и он оценивал нашу земельную программу, он сразу
сказал, что, по всей видимости, это и есть модель  для  всей  российской
деревни. Понимая не столько саму процедуру распределения земли,  сколько
исторически обусловленные корни нашей программы. То, что крестьянину да-
ют волю. Волю! Крестьянину не нужно непременно становиться фермером, ему
просто нужна воля. Которую он употребит, как сочтет нужным  -  быть  от-
дельно, быть вместе с другими, но так, как сам решил. Черномырдин  сразу
понял, что это - как  раз  то,  что  лежит  глубоко  в  душе  российских
крестьян.
   Понял и поддержал. И по сей день поддерживает. Но в чем сказалась его
жилка администратора более, чем политика? В том, что, поддерживая  прог-
рамму в принципе, он настойчиво ее не продвигает.  Поддерживает,  но  не
продвигает. То же самое, кстати, с реформированием потребительской  коо-
перации. Поддерживает, да. Но это не стало частью его собственной  прог-
раммы. Он подписывает необходимые решения,  постановления...  Но  стране
нужно, чтобы важные программы были еще и общественно озвучены.  А  этого
нет.
   Попытка Черномырдина стать публичным политиком, когда речь шла о  Бу-
денновске, была просто блестящей. Но потом  ему  надо  было  еженедельно
выступать по общенациональному телевидению в программе типа "Добрый  ве-
чер, Россия". Или что-то в этом роде. И рассказывать о тех задачах,  ко-
торые были решены за прошедшую неделю, и о тех,  которые  предстоит  ре-
шить. Это очень дисциплинирует: допустим, каждую субботу нужно сказать о
таких вещах, которые бы людьми воспринимались. А это значит, что  прави-
тельство делало бы эти вещи реально. Тут дело не в том, что первые  лица
государства (а ведь это и президент мог бы делать!)  превратились  бы  в
телегероев, а их выступления - в бесконечный телесериал. Дело в том, что
пропасть, существующая между властью и обществом, могла бы стать не  та-
кой глубокой и не такой широкой. Люди понимали  бы,  что  делает  прави-
тельство. А правительство, в свою очередь, ощущало бы живую ответную ре-
акцию людей.
   К сожалению, кабинетная политика не делает чести ни правительству, ни
народу, который не может заставить правительство работать публично. Спе-
цифическая, бурная публичность в периоды предвыборных кампаний погоды не
делает. Необходимо постоянно говорить со своим народом. И, кстати, поче-
му люди сейчас больше доверяют местной власти? Именно потому, что  мест-
ная власть - ближе. Понятнее. В Московском Кремле это уже знают.  Может,
сделают выводы.
   Удивительно, что такие элементарные вещи даже Гайдар не понимал. Вещи
элементарные и непреложные: власть - публичное действие.

   ГАЙДАР

   Егор Тимурович Гайдар - образованный, интеллигентный, порядочный  че-
ловек. Как ни странно, достаточно жесткий. Когда его  видишь  на  экране
телевизора, он не производит впечатления человека жесткого. Но на  самом
деле это так.
   Жесткий, непоколебимый и одновременно наивный и не очень хорошо знаю-
щий российскую действительность.
   Историй с ним связано много. Например, такая. Наша ФСБ засекла, как с
одного закрытого аэродрома какие-то люди сгружали БТРы в Азербайджан, во
время карабахской войны. На этот счет была якобы  резолюция  Гайдара.  И
когда наши спецслужбы заметили это, они прекратили отгрузку. Мне принес-
ли бумагу с резолюцией Гайдара: "Отгрузить в связи с  соглашением".  Ка-
ким-то там соглашением. Непонятно.
   Я позвонил Гайдару, он сидит, мне показалось, ни жив ни мертв на  том
конце провода. Попросил меня непременно приехать. Я приехал. Он меня не-
медленно принял (а он был тогда  премьер-министром!).  Мы  стали  разби-
раться, и оказалось, что это поддельная резолюция. Он вызвал Баранникова
(тот был тогда начальником спецслужб), потребовал  разобраться.  Выясни-
лось, что эта подделка была осуществлена не без участия  азербайджанских
деятелей. Вот тогда я его увидел достаточно твердым.
   Другой пример. На совещании у Гайдара мы обсуждали подъем  Чебоксарс-
кого водохранилища. Было очень много  людей:  проектанты,  представители
Самары, Чувашской республики, Марийской, мы - нижегородцы. Высказывались
самые разные точки зрения. Причем наукообразные  утверждения  теоретиков
сочетались с очень  эмоциональными  выступлениями  нижегородцев,  марий-
цев... Гайдар все это слушал, потом в конце сказал: "Водохранилище  под-
нимать не будем. Решение принято". Тот самый  "тихий  Гайдар",  который,
иногда причмокивая, иногда не причмокивая, говорил что-то,  вдруг  проя-
вился как абсолютно твердый и непоколебимый политик и хозяйственник.
   Были конфликты. Один конфликт, самый большой, был связан в 1992  году
с отсутствием наличных денег, с кризисом  наличного  обращения,  который
больно ударил по всему народу. Очень сильно мы с ним ругались тогда.  Он
даже сказал, что мне уже пора отправляться на  покой.  Но  мне  пришлось
возразить ему: "Не Вы меня назначили, не Вам и снимать. Пусть  президент
меня отсылает на покой, если сочтет нужным".
   Но он не злопамятный. Этот конфликт, хотя и получил огласку, не оста-
вил у нас зла друг против друга.
   Что касается его нынешней политической деятельности, то она не совсем
ясна и понятна. Иногда мне кажется, что им движут какие-то идеалистичес-
кие представления о политической деятельности. Хотя, когда  общаешься  с
ним один на один, выясняется, что он совершенно прагматично себя ведет.

   ЯВЛИНСКИЙ

   Явлинский - мой товарищ. И в этом смысле я совершенно не  хочу  гово-
рить о каких-то его недостатках. Пусть о них говорят  те,  кто  себя  не
числит в его товарищах.
   Познакомились мы с ним при  довольно  интересных  обстоятельствах.  В
1990 году, летом, когда еще не было Верховного Совета России, когда  еще
только готовилась никому не известная программа "500 дней", - вот  тогда
мы с ним совершенно случайно встретились в Архангельском. Обсуждали, как
ни странно, земельную реформу. Было много и других  вещей,  связанных  с
деталями программы "500 дней", со стратегией приватизации, демонополиза-
ции рынка, отпуска цен, создания открытой экономики и  так  далее.  Люди
быстро все забывают! Сейчас все эти вещи кажутся привычными,  а  в  1990
году они казались абсолютно новыми, революционными и общественно неприз-
нанными.
   Мы тогда очень долго говорили, несколько часов. Потом я  познакомился
и с членами его команды - с Таней Ярыгиной, Мишей Задорновым, с другими.
Потом, когда было сформировано правительство России, он довольно  непро-
должительное время работал в качестве вице-премьера, и мы с ним общались
редко. Но все-таки встречи бывали. Общались, в частности,  и  по  поводу
осуществления программы "500 дней",  к  сожалению,  безрезультатно,  что
весьма печально. Программа, кстати, формально  была  принята  российским
Верховным Советом. Но тогдашнее правительство Силаева  не  хотело  и  не
могло ее осуществить, а Горбачев просто от нее отказался.
   Мы с ним даже однажды кадровый вопрос обсуждали. В частности,  обсуж-
дали назначение министра сельского хозяйства, поскольку я в комитете  по
законодательству занимался проблемами земельной  реформы.  И  тогда  был
назначен Виктор Николаевич Хлыстун. Очень даже неплохой министр.
   Потом Явлинский ушел в отставку. Это была первая отставка  в  постсо-
ветской истории. И потом мы достаточно активно просто встречались, у не-
го было свободное время. Были довольно драматические моменты.  Например,
в 1991 году, когда действовал Межреспубликанский экономический  комитет.
Тогда СССР еще формально существовал, но правительства уже не было: Пав-
лов был за решеткой, весь кабинет был разогнан, Горбачев реальной власти
не имел. Вот тогда, осенью 1991 года, непродолжительное время  существо-
вал этот Межреспубликанский экономический комитет, и тогда Явлинским бы-
ло подготовлено соглашение об экономическом сотрудничестве.
   То ли в Алма-Ате, то ли где-то еще, не  помню,  это  соглашение  было
подписано главами десяти республик. Еще до развала СССР, еще до СНГ - об
этом сейчас мало кто знает.
   Явлинский был тогда абсолютно поглощен  этой  идеей,  идеей  создания
банковского союза, единого платежного союза. Убеждал  меня  в  том,  что
одобрение этого соглашения сохранит государство как  единое  целое.  Мне
между тем казалось, что эта идея не осуществима. Я обращался к нему  как
губернатор или как представитель президента, чтобы он помог нам в приоб-
ретении десяти автобусов, потому что тогда  был  парализован  транспорт.
Деятельность комитета тогда курировал Аркадий Иванович Вольский.
   Конечно, автобусов нам не дали, потому что там не было никаких денег.
Но тогда же, в конце 1991-го, мы договорились, что если реализуется дея-
тельность комитета, то мы будем сотрудничать уже в  рамках  региональных
программ.
   И более плотно мы работали с Явлинским в 1992 году, когда  он  жил  в
Нижнем вместе с целой бригадой из 25 человек. Они жили здесь 100 дней.
   Могу сказать, что Явлинский -  абсолютно  бескорыстный  человек.  Это
первое. Второе - очень грамотный, способный, кстати сказать,  к  компро-
миссам, способный к быстрому восприятию совсем  новой  для  него  сферы.
Все-таки в Нижнем Новгороде заниматься глобальными  вещами  не  приходи-
лось. Но были  конкретные  задачи.  Например,  что  делать  с  наличными
деньгами, то есть с их отсутствием: как их напечатать? Что делать с раз-
витием малого предпринимательства, с адресной социальной  защитой,  пос-
кольку люди в ней нуждались. Он показал  дедуктивный  подход  к  решению
проблем, от общего к частному.
   Это то, что сильно отличает Явлинского от всех людей.  Имею  в  виду,
конечно, то, что связано с экономикой. Не могу назвать ту область, в ко-
торой он был бы узким специалистом. У него всегда  общий  подход,  миро-
воззренческое представление об экономике и о социальной жизни. И уже  из
этого мировоззрения складываются конкретные предложения по частным прик-
ладным задачам.
   Он, кстати, открыл в России возможность проведения региональной поли-
тики. Сейчас кажется  банальным  тот  факт,  что  Нижегородская  область
сильно отличается, скажем, от Кировской. Или от Ульяновской. А тогда за-
явление о том, что российские земли, или регионы,  могут  самостоятельно
проводить экономическую политику, в рамках, естественно, российского го-
сударства и безграничного российского рынка, без всяких границ и  прочих
глупостей, - тогда сама эта идея казалась мыслью на грани нормального  и
ненормального. Синдром сверхцентрализованного государства, где все реше-
ния принимаются в одной точке, этот  синдром  генетически  сидел  в  на-
чальниках всех рангов. И самых больших, и самых маленьких. Все с интере-
сом смотрели на самого главного начальника и ждали команды. Уже не желая
эту команду выполнять. Но все равно ждали - по привычке.
   Явлинский первым произнес эту фразу (и, кстати, в "Нижегородском про-
логе" она получила свое развитие) о том, что должны быть четко разделены
полномочия между центром и субъектами федерации. О том, что можно доста-
точно самостоятельно на уровне региона проводить четкий и ясный экономи-
ческий курс. Курс, который не может привести к процветанию, когда вокруг
все плохо, но может облегчить тяготы перехода к новой экономике.  Рыноч-
ной экономике.
   Возможно, все эти идеи возникли у Явлинского как раз в  связи  с  его
работой у нас. У меня сложилось впечатление, что, когда он и его команда
ехали сюда, у них не было четкого представления о том, чем они могут по-
мочь Нижегородской области. То, что случилось, -  плод  непосредственной
работы здесь. Не реализация каких-то тайных замыслов, которые были сфор-
мулированы еще в Москве, а решение чисто практических нижегородских  за-
дач. Явлинский мог здесь продемонстрировать, на что он способен.
   Я не хочу идеализировать нижегородскую  деятельность  Явлинского  или
преувеличивать ее значение. Это была повседневная,  рутинная  работа,  и
времени было немного, и, может быть, не так уж  много  удалось  сделать.
После отъезда команды Явлинского мы продолжали работать и придумали  еще
массу интересных и новых вещей. Но тем не менее  то,  что  было  сделано
здесь Явлинским, потом получило распространение во всей России, и сегод-
ня это - общеизвестные вещи. Например, региональные займы,  которые  те-
перь есть везде. У нас же появились новые варианты - жилищные,  телефон-
ные, экологические, энергетические займы  как  естественное  продолжение
тех самых "немцовок" или "явлинок" 1992 года.
   Кстати, особого стремления заниматься политикой я тогда у  Явлинского
не заметил. По-настоящему желание или, скорее, внимание к  необходимости
участия в политике возникло у Явлинского, по-моему,  в  сентябре-октябре
1993 года. Во время штурма Верховного Совета. И, кстати говоря,  уничто-
жения его офиса. Впрочем, это - только мои догадки.
   А политика обладает одним известным свойством. По  расхожему  мнению,
политика - грязное дело. На самом деле политика такова, как тот человек,
который занимается политикой. Если это грязные люди  -  естественно,  их
политика тоже грязная. Но если политикой занимаются  люди,  генетически,
изначально порядочные, если у них есть иммунитет ко всяким гадостям,  то
они могут заниматься вполне чистым делом. Не мешая в это дело  свои  ка-
кие-то корыстные интересы. Конечно, все политики - люди честолюбивые,  и
в этом ничего плохого нет. Главное, чтобы за их действиями не скрывалось
какой-то страшной тайны, не было каких-то  замыслов,  от  которых  будут
страдать люди.
   Явлинского можно принимать или не принимать. Но я могу сказать точно,
что никаких таких замыслов, страшных, тайных и корыстных, у него никогда
не было, нет и не будет.
   Политика, конечно, затягивает. Затягивает довольно сильно, почти  как
наркотик. Особенно в России. Поскольку в России политика - дело  опасное
и азартное, то многие люди, как мужчины, так и женщины, начав этим зани-
маться, уже просто не могут оторваться. И тогда, если исходить из  этого
посыла, дальнейшие действия Явлинского становятся более  понятными.  Его
участие в следующих парламентских выборах, в президентских выборах  или,
допустим, понимание, что работа на региональном уровне - это  уже  прой-
денный этап, объясняет его поведение.
   Хотя  я,  например,  придерживаюсь  другой  точки  зрения.  Той,  что
действовать надо наверняка. Если заведомо знаешь, что  партия  проигрыш-
ная, лучше ее не начинать.
   Могу сказать одно: если бы случилось чудо и Явлинский стал бы  прези-
дентом или премьер-министром, для России это было бы  неплохо.  Несмотря
на все плюсы и минусы, которые с ним связаны. Это было бы хорошо потому,
что у руля появился бы экономически грамотный человек, который не  может
принять никакого безумного решения, повлекшего  бы  за  собой  страдания
миллионов россиян. Не может не из  какого-то  особого  человеколюбия,  а
просто потому, что знает объективные законы экономики и никогда не  пой-
дет против течения. Трагедии возникают тогда, когда люди идут против за-
конов мироздания.
   В принципе, для России Явлинский был бы находкой. Но чуда не произош-
ло. Да и шансов не было.
   Не очень понятно было, зачем он  сам  себя  истязал  на  этих  прези-
дентских выборах. Дело в том, что если у человека очень  долго  не  осу-
ществляются его мечты или конкретные желания, то он  становится  как  бы
непризнанным гением и симпатий у людей не вызывает. Я говорю это не  как
друг Григория Явлинского, а как  человек,  знающий  российскую  действи-
тельность. В России слабых не любят! Россия - жестокая страна, и Явлинс-
кий - один из немногих российских политиков, кто это  ощущает  в  полной
мере.
   Но тем не менее логика политической жизни толкает его  на  такие  вот
решения. При которых ему остается только мужественно себя вести. Что  он
и делает.
   Думаю, в его действиях больше не какого-то прагматического расчета, а
именно желания что-то сделать хорошее для России. Скорее всего, так  оно
и есть. Последствия же такого поведения для него лично могут быть самыми
разными. В том числе и плохими. Потому что в России, в силу особой евро-
азиатской специфики, люди топчут друг друга. Если видят, что кто-то  ос-
лабел.

   ЖИРИНОВСКИЙ

   Умный человек. С клиническими особенностями. Абсолютно  беспринципный
- это отнюдь не мое наблюдение, это говорят люди, которые  с  ним  часто
общаются. Готов изменить свои собственные решения на прямо противополож-
ные, если потребуется.
   Очень любит роскошь. Тут, как видно, тяжелое детство сказалось.  Ясно
и свободно излагает свои мысли, но при этом ориентируется на  совершенно
определенных людей. Не только на "социальное дно", но и просто на психи-
чески нездоровых людей. Такие люди есть в любом обществе,  каким  бы  ни
было общество - богатое или нет, люмпенизированное или наоборот.  До  10
процентов таких людей может быть в обществе. И  поэтому  у  Жириновского
всегда будут избиратели. Примерно от 5 до 10 процентов.
   По-моему, он довольно хорошо владеет техникой воздействия  на  толпу.
По-моему, пользуется услугами профессиональных психологов.  В  принципе,
опасный человек для страны.

   ЧУБАЙС

   Чубайс - один из самых талантливых политиков России.
   Я не собираюсь давать положительную или отрицательную оценку его дея-
тельности, последствиям этой деятельности. Но то, что Чубайс в  огромной
стране, благодаря своему аппаратному таланту, сумел реализовать  беспре-
цедентную программу приватизации, то, что он осуществил  эту  программу,
несмотря на все нападки, - это, я думаю, шаг,  не  имеющий  аналогов  во
всей российской истории последних лет.
   Говорили о преобразованиях все кто  угодно.  Начинали  преобразования
очень многие. Но никто, кроме Чубайса, не может сказать, что начал и за-
вершил это дело (пусть не в полном объеме, а лишь в той части, в которой
обещал).
   У приватизации, как у любого большого дела, есть и  положительные,  и
отрицательные стороны. С отрицательными, особенно в  крупной  индустрии,
мы уже столкнулись. И, конечно, если бы была возможность растянуть  этот
процесс на длительное время, ни Чубайс, ни Гайдар и никто иной не  стали
бы пренебрегать качеством ради количества.  По-моему,  Чубайс  понимает,
что издержки приватизации достаточно велики. Единственное, что может его
оправдать (не перед обществом, а перед самим собой), это  то,  что,  как
ему казалось, у него очень мало времени.
   Чубайс уникален тем, что, занимаясь этой темой,  он  не  оказался  до
конца проклятым. В этом его ум и хитрость. Все реформаторы Восточной Ев-
ропы, кто занимался приватизаци-ей, - все они сейчас изгои. Все  как  бы
выброшены из списков политиков, общественных деятелей. А Чубайс остался.
   Почему это ему удалось?
   Потому, мне кажется, что он человек неподкупный. Сколько было  всяких
слухов! В том числе и просочившихся в прессу. Но я сделал вывод о  чест-
ности Чубайса по тому, как он живет. Знаю его жену. Когда его  отправили
в отставку, я с ним встретился. Мне  вообще  очень  приятно  общаться  с
людьми, ушедшими в отставку: они сразу становятся нормальными,  по-чело-
вечески понятными. Так вот, когда мы встретились с  Чубайсом,  я  увидел
его задрипанный, помятый "Жигуленок", наполовину проржавевший. Я не  ду-
маю, что Чубайс исполнял специально для меня "аттракцион нищеты". Я  ду-
маю, что он к этому спокойно относился.
   Вообще я думаю, что коррумпированность во многом связана  с  серостью
начальства. "Серый" начальник постоянно думает о том, как он будет  жить
"после того". И поэтому всеми силами (и средствами!)  старается  обеспе-
чить себе будущее. А человек способный и талантливый гораздо меньше оза-
бочен этим самым будущим, потому что уверен в себе и в своих  возможнос-
тях заработать честные деньги.
   Кстати, за недолгое время своей отставки Чубайс заработал  много  де-
нег. Об этом сейчас пишут все газеты. Я не вижу в этом ничего страшного.
Особенно приятно мне то, что он заплатил все налоги. Полностью. Его при-
меру, думаю, должны последовать все, начиная с чиновников и депутатов  и
заканчивая банкирами и частными предпринимателями. Такого страшного бюд-
жетного кризиса, который случился сейчас с Россией, не произошло бы, ес-
ли бы все поступали так же открыто, если  бы  платили  налоги  в  пользу
обездоленных людей, как это сделал Чубайс.
   У него масса врагов. Его очень сильно не любят.  Однажды  Ельцин  мне
сказал, что Чубайс - хороший человек, умный, способный, но во многих де-
ревнях облезлых кошек называют Чубайсами. И потому, продолжил Ельцин,  я
не могу дольше сохранять его на этом посту.
   Естественно, что "козлом отпущения" должен быть главный  приватизатор
страны. А кто же еще? Чубайс это тоже знал. Знал заранее. В этом  смысле
он похож на революционера, который знает, что будет сожжение, но занима-
ется тем, во что очень сильно верит.
   Сейчас роль Чубайса совсем другая. Фактически  он  является  ключевой
фигурой в Кремле, что, скажем, два года назад казалось совершенно  неве-
роятным и что свидетельствует о незаурядных способностях  нашего  прези-
дента.
   Но сейчас я хотел бы сказать о другом. Чубайс был  изгнан  из  прави-
тельства. И, как все предыдущие "изгнанники", мог бы очень  сильно  оби-
деться на президента и затаить на него злобу. Но, как человек  незауряд-
ный и не мелкий, обиды на президента не держал, чему свидетельство - ог-
ромная роль Чубайса в предвыборной кампании 1996 года.
   Еще одна его особенность, которую я заметил недавно, -  умение  ясно,
прозрачно и публично добиваться своих целей. Он не боится говорить вслух
то, что кому-то не нравится. Похоже, что он действительно - бесстрашный.
Редкое качество. Я  очень  уважаю  людей,  которые  могут  противостоять
большой, иногда темной силе. По-моему, Чубайс на это способен.

   ЛЕБЕДЬ

   Я встречался с Лебедем всего два раза. В конце апреля и в  июне  1996
года, перед вторым туром президентских выборов. Он произвел на меня при-
ятное впечатление. Человек образованный, колоритный,  хорошо  излагающий
свои мысли, что, надо сказать, довольно большая редкость для военных.  И
неординарный.
   Уважаю его за то, что сумел привести к миру конфликт в  Приднестровье
и Чечне.
   Мне показалось, правда, что он никак  не  может  сформулировать  свои
экономические воззрения, просто потому, что ему довольно трудно ориенти-
роваться в различных экономических течениях. И это - одна из проблем Ле-
бедя как политического деятеля. Потому что люди, не имеющие четкой  эко-
номической ориентации (неважно, правая она или левая), не могут  обрести
сторонников и противников в должном объеме. Мне кажется, что Лебедь  как
популярный человек очень нужен России. Но, чтобы стать политическим  ли-
дером в прямом смысле этого слова (а не  просто  популярной  личностью),
ему надо более четко сформулировать свои воззрения на  экономику,  а  не
только на развитие армии и государства. Это само по себе, конечно,  важ-
но, но недостаточно для людей. Люди хотят знать, что изменится в их пов-
седневной жизни с приходом Лебедя в действующую власть. Пока его  эконо-
мические метания от либерала Найшуля до государственника Глазьева ничего
хорошего в этом плане не предвещают.

   КОРЖАКОВ

   Охранник, который пытался быть политиком.
   Как политик он слабоват. Думаю, что объективно он наносил  вред  Рос-
сии: когда в государстве самый главный охранник имеет право политическо-
го голоса, это - варварство. Он должен был быть тише воды,  ниже  травы.
Его не должно было быть видно. Охранять президента - и все! Никаких дру-
гих задач у него нет. То, что он их себе придумал, то,  что  он  пытался
влиять на экономику, - это позор.
   На самом деле  это  следствие  неустойчивости  российского  законода-
тельства. Когда, подписав указ президента, можно подчинить охранному ве-
домству огромные и важные сферы жизни и деятельности. Например, торговлю
оружием. И тому подобное.
   Я не могу себе представить, что вот сейчас, или через час, мой личный
охранник соберет пресс-конференцию и объявит Нижегородскую область суве-
ренной республикой,  в  которой  не  проводятся  губернаторские  выборы.
Ельцин, ценя личную преданность Коржакова, прощал ему все.
   С другой стороны, история с Коржаковым - история глубоко  российская.
На Руси всегда были формальные правители, имеющие статус и положение,  а
были неформальные. Был Гришка Распутин. А сейчас у  нас  имеется  своего
рода "коллективный Распутин". Их много, и в то же  время  они  -  никто.
Гришка-то был человеком незаурядным, талантливым по-своему. Таких  людей
в окружении царя сегодня все-таки маловато.
   Да и в целом люди, не имеющие формального  статуса,  могут  оказывать
огромное влияние на царя. Несмотря на то, что Ельцин - человек очень са-
мостоятельный. Он принимает решения сам. Но участие Коржакова в  полити-
ческой жизни Ельцину мешало.
   Теперь, после избрания в Государственную Думу, Каржанов, думаю, может
примкнуть и к партии Жириновского, и к партии Зюганова, и к любой другой
организации, поскольку устойчивые политические  взгляды,  повидимому,  у
него так и не сформировались.

   ЛУЖКОВ

   Жизнерадостный, умный, непьющий человек. Осторожный политический дея-
тель, который все время делает вид,  что  он  -  хозяйственник,  главный
строитель и чистильщик Москвы. Этот его образ, совершенно  прекрасный  и
очень нужный для России, делает Лужкова выдающимся губернатором на  фоне
многих других.
   У Лужкова, на мой взгляд, бешеная энергия и работоспособность и неза-
урядный организаторский талант, позволяющий ему невероятно быстро решать
массу московских проблем.
   Политическое чутье у Лужкова тоже есть. Например, история  со  строи-
тельством Храма Христа Спасителя очень показательна. Лужков решил  стро-
ить храм, несмотря  на  всевозможные  поползновения  со  стороны  прави-
тельства и даже президента. Я тогда видел Лужкова как  совершенно  фана-
тично преданного этой идее человека. Абсолютно фанатично преданного! Это
был человек, который за идею пройдет сквозь стены, сквозь огонь, воду  и
медные трубы. Пройдет - но сделает. На самом деле  это  была  гигантская
политическая идея. Потому что с возрождением Храма Христа  Спасителя,  с
его строительством будет ассоциироваться эпоха.
   Я в этом уверен. Могут говорить и вспоминать о чем угодно плохом,  но
Храм Христа Спасителя будет стоять вечно. И это - памятник  Лужкову.  Он
это отлично знает. Причем это не такой памятник, как, скажем,  Калининс-
кий проспект, который построил Хрущев. Или Дворец съездов. Этот памятник
- настоящий.
   Лужков, правда, на мой взгляд, несколько переоценивает административ-
ную роль в управлении городом. (Хотя Москва - не город, а целая страна).
   И вот почему. В Москву вкладывается огромное количество денег.  Част-
ных денег со всего мира. И Москва преображается, конечно, не  только  за
счет мэрии. В гораздо большей, в несравненно большей степени -  за  счет
частных вложений. Когда денег такое огромное количество, то они в  конце
концов начинают работать в положительную сторону. В Москве 75% всех  де-
нег России. Но парадокс заключается в том, что эти громадные деньги, ко-
торые сконцентрированы в Москве, совсем  не  обязательно  находятся  под
контролем Лужкова. Они просто там находятся. И создают иллюзию, что  ни-
чего менять в управлении не надо. В этом  смысле  Лужкову,  по  большому
счету, реформы не нужны. Реформы начинаются тогда,  когда  заканчиваются
деньги. А у Лужкова деньги не заканчиваются. Поэтому вроде бы делать ни-
чего не надо, и все будет прекрасно развиваться.
   В этом смысле Лужков, конечно, находится в исключительном  положении.
Но думаю, что дополнительная его роль, в частности в строительстве деше-
вого жилья, огромная. И в благоустройстве Москвы в целом. И в создании у
москвичей такого ощущения, которое было у них в эпоху застоя:  ощущения,
что везде вокруг плохо, а у них, в Москве, хорошо. Это тоже заслуга Луж-
кова.

   РОССЕЛЬ

   Очень незаурядный человек и  по-своему  талантливый  политик,  сильно
эксплуатирующий идею хорошего чиновника и плохого. Хороший  -  это  тот,
который в Свердловской области, плохой - тот, который в Москве. Отсюда -
идея федерализма, доведенная до крайности, так, как это было с  провозг-
лашением Уральской республики. Отсюда, на мой взгляд, и успех  на  выбо-
рах.
   В то же время Россель, видимо, человек не очень самостоятельный, судя
по осторожным высказываниям своих политических  взглядов  в  присутствии
самого большого начальства. Кстати, многие губернаторы ведут себя  точно
так же.
   Россель возглавляет один из самых крупных промышленных регионов.  Ре-
гион, который пользуется повышенным вниманием президента.  По  очевидным
причинам. Мне кажется, что некоторые вещи он делает плохо. Например,  он
плохо борется с преступностью, по которой Свердловская область - на  од-
ном из первых мест.

   ТЭТЧЕР

   Маргарет Тэтчер сыграла выдающуюся роль в судьбе современной  России.
Она первая показала России взгляд Запада на  развитие  цивилизации.  Она
открыла миру Горбачева и первая заявила, что Горбачев -  это  не  комму-
низм. Это - что-то другое.
   Человек она очень жесткий, имеющий не меняющиеся во времени принципы.
То есть Тэтчер - настоящий политик со всеми присущими политику плюсами и
минусами. Политик, знающий что делать.  И  поступающий  при  этом  порой
очень жестко.
   В то же время госпожа Тэтчер прекрасно понимала, что многие  жестокие
решения без народной поддержки провести не удается, ибо эти решения жес-
токи именно по отношению к народу.
   Считаю, что она проявила себя не просто хорошо, а фантастически хоро-
шо в войне с Аргентиной, на Фолклендских островах (хотя слово "война"  к
этому конфликту не употреблялось). Уже одно то, что Тэтчер встречалась с
женами офицеров, которые уезжали туда, лично  участвовала  в  похоронах,
пожимала руки всем морским офицерам и наблюдала за учениями, -  все  это
говорит о ее выдающихся качествах и таланте.
   Я знаю, что ко мне она относится хорошо. Я к ней -  тоже.  Ее  оценки
судьбы России прямолинейные и простые, но  по  существу  правильные:  М.
Тэтчер боится возврата коммунизма, полагая, что это было бы большим  по-
ражением, в том числе и для Великобритании. К России госпожа Тэтчер  от-
носится лучше, чем другие английские правители. Хорошо относится. Просто
потому, что понимает роль России в развитии европейской цивилизации, по-
нимает, насколько - косвенно или прямо - Россия влияет на  общеевропейс-
кие процессы. Ненавидит чиновников и бюрократию, особенно  бюрократию  в
Брюсселе. Много раз жаловалась мне на Европейское Сообщество.  Выступает
за "самостийную" Великобританию.
   В экономике проповедует абсолютно  либеральные  принципы.  Достаточно
жестокие: равноправие, недостаточное внимание защите слабых людей. Отсю-
да, с одной стороны, стабилизация экономики, с другой - неизбежные стра-
дания многих людей. Она была непопулярна, когда правила страной, особен-
но в последнее время. Сейчас Тэтчер очень популярна. Так всегда  бывает:
жестокие политики с благодарностью вспоминаются  страной  и  народом  по
прошествии некоторого времени, когда жестокости  забываются  и  остается
только то хорошее, что они сделали.
   Шанс стать во главе государства у Тэтчер сейчас есть больше в России,
чем в своей собственной стране. Вообще,  по-моему,  такая  персона,  как
Тэтчер, нужна России. Знающая, что делать, знающая,  как  делать,  очень
патриотически настроенная и достаточно лояльная к внешнему миру.

   МЕЙДЖОР

   Я его не очень хорошо знаю, встречался три раза. Мне кажется, что  он
- публичный человек, достаточно изобретательный, несмотря на  отсутствие
высшего образования, и в то же время абсолютно замкнутый на  собственных
проблемах. Типично западный человек - у них религия такая. Католицизм  и
особенно протестантизм - очень эгоистические конфессии.
   В то же время Мэйджор лояльно относится к России и всячески поддержи-
вает то, что мы делаем здесь, в Нижнем. Практически 70% технической  по-
мощи России, оказываемой Великобританией, остается в Нижнем Новгороде.
   Разумеется, судьба России интересует его в ничтожной степени по срав-
нению с его собственным положением в стране. Это естественно. Меня, нап-
ример, тоже судьба России интересует гораздо больше, чем все, что проис-
ходит на Британских островах. Хотя Великобритания, на  мой  взгляд,  как
это ни парадоксально, страна очень близкая России. Почему? С одной  сто-
роны, очень много патриотически настроенных людей, а с другой - огромное
количество экономических проблем, которых нет, скажем, в Германии или  в
Японии. Еще что нас сближает - это утерянный статус великой державы.

   КЛИНТОН

   Симпатичный человек! И, как многие американцы, довольно наивно  смот-
рящий на жизнь. России, в частности. Клинтон - просто продукт американс-
кой системы. В чистом виде американец - и президент, и человек.
   Мир воспринимается им в двоичном коде: да - нет. Хорошо  -  плохо.  К
России относится (и, в частности, ко мне) только  сквозь  призму  амери-
канских интересов. Слепо верит в демократические  принципы.  На  вопрос:
если бы вы точно знали, что в России победят фашисты на свободных  выбо-
рах, боролись бы за отмену выборов, он ответил бы - нет.  Выборы  лучше,
потому что это - волеизъявление народа. По-моему, в глубине  души  убеж-
ден, что американская демократия, экономическая свобода и социал-капита-
лизм - это то, что нужно всему остальному  миру.  То  есть  определенное
мессианство в нем есть, безусловно.
   Хотя, наверно, любой президент США на его месте вел бы себя точно так
же, потому что это единственная сверхдержава, которая сегодня осталась в
мире. И президент США чувствует себя ответственным за судьбу мира, а  не
только своей страны. И американский космополитизм  у  них  в  крови.  Их
нельзя за это осуждать: они исторически формировались как космополиты. И
сейчас ответственность за судьбу мира делает президента достаточно жест-
ким и достаточно авторитарным.
   Внешне Клинтон ведет себя  при  этом  сдержанно.  Зюганову  во  время
встречи не поверил, это точно, но виду не показал. Не поверил ни в  сох-
ранение частной собственности, ни в свободу печати, ни во что  не  пове-
рил.
   Базовыми для Клинтона являются три вещи: гражданские свободы, в част-
ности свобода слова, выборы и частная собственность.  Это  единственное,
что он считает существенным. Не он один, кстати: я тоже  так  считаю.  И
многие другие люди тоже так считают.

   СОРОС

   Мы много раз встречались с Соросом. Первый раз - в Нью-Йорке.  Кажет-
ся, в 1992 году. Потом - в Нижнем Новгороде. Потом -  в  Давосе,  дважды
или трижды.
   Сорос очень много помогает Нижнему Новгороду. И вообще чувствует себя
причастным к судьбе Восточной Европы, поскольку он сам родом из  Восточ-
ной Европы. Очень удачливый и изобретательный бизнесмен, сделавший  сос-
тояние на финансовых операциях настолько широкомасштабных, что они  при-
водили к ряду валютных потрясений.
   Человек, безусловно, не частный. Целую империю представляет. Абсолют-
но уверен в примате прав конкретного человека над правами  общества.  То
есть супериндивидуалист.
   Эффективность его деятельности связана с тем, что он ориентирован  не
на организации и страны, а на людей. Он помогает конкретным людям, а  не
каким-то программам или проектам. Главные принципы Джорджа Сороса -  это
принципы американского образа жизни: свобода передвижения,  свобода  ин-
формации, свобода слова... Вся его филантропическая деятельность  посвя-
щена реализации этого убеждения: убеждения в том, что  без  элементарных
свобод невозможен прогресс. Ни в одной стране мира. И в этом смысле  он,
конечно, космополит.
   Для российского народа Сорос - абсолютно непонятная личность.  Отсюда
возникают все эти идиотские предположения о том, что он - агент. У  него
такие доходы, что ему не нужно быть ничьим агентом. Он очень богатый че-
ловек. Он тратит на благотворительность доли процента своих доходов.  Не
проценты даже, а доли процента. Для него это - ноль.  Поскольку  человек
он пожилой и сентиментальный, он хочет оставить после себя след в  мире.
У него такой статус, что речь идет о следе не в стране, а в мире.  И  он
занимается  благотворительностью,  ничтожной  по  сравнению  с  его  бо-
гатством, но имеющей огромный резонанс в Восточной Европе.
   Сорос - один из энтузиастов и главных  спонсоров  уникальной  системы
"Интернет", глобальной системы связи всех информатизационных систем  ми-
ра. Считает, что через систему "Интернет" можно сделать гигантские  раз-
личия в уровне жизни людей не столь заметными.  Вместе  с  тем  сочетает
свою благотворительную деятельность с колоссальной жестокостью на фондо-
вом рынке. Обычном капиталистическом рынке.
   Благотворительный смысл "Интернета", по Соросу, состоит  в  том,  что
информация - очень дорогой товар. А "Интернет" - система  бесплатная.  И
если бесплатная информация о товарах равномерно поступает во все  страны
мира, переливаясь свободно через границы, то - как следствие  -  и  сами
товары распределятся равномерно по  разным  странам  и  станут  доступны
всем. Как любая схема, эта - весьма ограниченна. Она не учитывает,  нап-
ример, политические режимы, пограничные барьеры, наконец,  не  учитывает
исторические пути разных стран, их особенности, специфику. И -  извечную
подозрительность к иностранцам. Которая есть везде, не только в России.
   В этом смысле Сорос, конечно, идеалист. Во всех прочих смыслах - гру-
бый материалист.
   Абсолютно земной человек. И, думаю, адекватно оценивающий свою роль.

   РОКФЕЛЛЕРЫ

   Из этого всемирно знаменитого клана я знаю двоих: Дэвида и его  жену.
Встречались дважды - в Штатах и на приеме у Ельцина.
   Люди,  пережившие  десять  президентов  США.  Десять!  Люди,  которые
чувствуют себя, конечно, гражданами Соединенных  Штатов  и  одновременно
являются ходячей историей мира. Общались даже со Сталиным.
   К России относятся с любопытством, но без всякого коммерческого инте-
реса. Вкладывать деньги в Россию не будут: преклонный возраст не  позво-
лит воспользоваться результатами российских  инвестиций.  Рисковать  нет
смысла! Производят впечатление людей сытых и  довольных.  Их  устраивает
абсолютно все, в том числе их возраст и здоровье. Очень симпатичные, как
многие американцы.

   РОСТРОПОВИЧ

   Ростроповича я впервые увидел, когда мне было лет пять.  В  Сочи.  Он
приезжал туда на концерты. Мать водила меня на концерты классической му-
зыки: на Рихтера, Гилельса... Все они, как водилось в те времена,  отды-
хали в Сочи и одновременно давали концерты.
   Ростропович играл, мне кажется, в Зимнем театре. Я ничего не понимал.
Но восторженное отношение матери к исполнительскому искусству  Ростропо-
вича запало мне в душу. С тех пор его имя всегда было для меня  символом
чего-то недосягаемого, светлого и великого.
   В следующий раз я увидел его - веселого и  жизнерадостного  -  уже  в
1994 году, когда Ростропович присутствовал у нас в Нижнем  Новгороде  на
Сахаровском фестивале. На меня произвели сильное впечатление его  неуем-
ная энергия, оптимизм и чувство юмора, обаяние, умение расположить к се-
бе людей. Точнее, так: у всех, кто с ним общается, немедленно  возникает
чувство, что Ростропович - очень хороший и добрый человек. И к  тому  же
патриот.
   Более близко, долго и подробно мы с ним общались в 1996  году,  когда
Ростропович приехал на день рождения Гусмана, в каком-то  смысле  своего
учителя, и на открытие фестиваля имени Сахарова. На этот раз он  приехал
не один, а со своей женой, Галиной Павловной Вишневской, о которой ходи-
ли легенды. Не только как о великой певице, но и как об  очень  властной
женщине, которая держит Ростроповича в ежовых рукавицах.
   Откровенно говоря, общение с этой счастливой семейной парой не созда-
ло у меня впечатления о ежовых рукавицах. Вишневская,  конечно,  женщина
очень сильная - недаром она играет роль Екатерины II в одном из спектак-
лей. Но Ростропович - тоже не слабый. Можно быть более мягким внешне, но
при этом достаточно твердым и жестким по натуре, по убеждениям.
   Что меня более всего восхитило в эти дни, проведенные с Ростроповичем
и Вишневской? Я понял наконец, что есть настоящие русские патриоты.  Вот
такие люди, без истеричных заявлений о каком-то там особом пути  России,
а просто с желанием реально помочь, в первую очередь слабым и обездолен-
ным.
   Мы с ними создали здесь, в Нижнем, фонд Ростропови-ча  -  Вишневской.
Главная задача фонда - строительство больницы в Вачском районе.  История
это довольно интересная. Ростропович заявил, что приедет в Нижний только
в том случае, если я найду ему  какую-нибудь  захолустную  деревню,  где
можно будет построить больницу европейского класса. Больницу для детей и
женщин, чтобы они не должны были ездить куда-то далеко, в большие города
и тем более за рубеж, за медицинской помощью, иногда элементарной.
   Разговор этот состоялся в начале 1996 года, когда Слава летел из  Па-
рижа в Лондон. Звонил он мне из самолета. Я ему тогда назвал Вачу.
   Такой опыт у него уже был в Петербурге. Но Петербург - вторая столица
России, а у некоторых интеллигентов сохранилось убеждение,  что  возрож-
дать Россию надо с провинции. Ростропович, возможно, под влиянием Михал-
кова, а возможно, из каких-то  еще  более  сентиментальных  соображений,
посчитал эту идею правильной.
   Ростропович вообще человек удивительный: вокруг него всегда создается
светлое и радостное поле. Не чувствуешь  себя  сконфуженным,  замкнутым,
приниженным, чувствуешь себя, наоборот, нормальным и свободным.
   Меня удивляет огромная энергия, которая в нем  сохранилась,  несмотря
на немалый возраст. Удивляет и неиссякаемое желание помочь России,  хотя
он Россией обижен.
   Был такой эпизод на открытии Сахаровского фестиваля. Мы должны  были,
по решению наших  депутатов,  присвоить  Ростроповичу  звание  Почетного
гражданина Нижегородской области. Забавный момент  состоял  в  том,  что
российского гражданства он лишен, а тут вдруг  ему  дают  "нижегородское
гражданство", да еще почетное. Согласно ритуалу, Ростроповичу  следовало
надеть ленту. Я ее надевал на него, точнее пытался, а она никак не наде-
валась, переворачивалась не той стороной, все это происходило на  сцене,
этакий комический эпизод при тысячной публике... Стало ясно, что  лишить
человека гражданства гораздо проще, чем гражданство ему вернуть. Я подо-
шел к микрофону и поделился с публикой этой мыслью.  Все  очень  весели-
лись.
   Хотя на самом деле тут все гораздо серьезнее.
   По-моему, и Ростропович к этому так отнесся: не только как к шутливо-
му эпизоду, но и как к чему-то весьма серьезному. Конечно, Россия, в ли-
це ее тогдашних правителей, по-дурацки, со  всеми  атрибутами  чванства,
глупости, даже садизма расправлялась со своими лучшими сынами. Но тем не
менее великие люди тем и отличаются от людей обычных, что  до  конца  не
таят в себе обиду. Могут отделять зерна от плевел, а великую страну - от
очень маленьких правителей. Именно поэтому желание помочь России  сейчас
у Ростроповича абсолютно искреннее.
   Многие люди, даже и с темным прошлым, увидев отношение Ростроповича к
благотворительности, тоже решили приобщиться к этому делу. И  стали  да-
вать деньги на "вачский проект". Можно сказать, что Ростропович - почет-
ный меценат Нижегородской области. И вообще России.
   Теперь мы с ним должны увидеться на открытии больницы, а потом, может
быть, еще что-нибудь придумаем. И я счастлив, что у меня есть такая уни-
кальная возможность общаться с ходячими легендами и гениями. Такими, как
Слава Ростропович.

   КИСЕЛЕВ

   Евгений Киселев - "кремлевед". Его знания, образование, способность и
манера излагать материал для России - уникальны.  Для  Запада  -  вполне
обычны. Общеприняты. Всегда были советологи, которые исследовали кто где
сидит, кто что кому сказал, кто кого хоронил, и  по  этим  исследованиям
делали какие-то политические прогнозы.
   В России Киселев - первый в этом роде. Не советолог уже, а кремлевед.
При этом - совершенно нормальный человек, по-моему.  Довольно  скрытный,
кстати. Настоящий телевизионщик. Как профессионал, он специалист в очень
интересной сфере. И в этой сфере он знает очень многое. Он знает нюансы,
о которых, я думаю, не догадываются даже сами  обитатели  Кремля.  Такое
знание дает ему возможность иногда влиять на те или иные  события.  Есть
такие события, к которым он лично приложил руку. Например, к тому, чтобы
убрать Грачева.
   На самом деле - он человек очень влиятельный. И мне кажется, что  ему
нравится играть эту роль, роль особенную - не  "серого  кардинала",  для
"серого" он слишком виден, в том числе виден буквально в кадре,  а  роль
политика в облике журналиста. Он ведь и есть политик,  поскольку  в  ка-
кой-то мере может влиять на принятие решений.
   Есть в нем некоторое занудство. В этой манере говорить, например. Лю-
бопытный момент: когда ему указали на его фирменное "э-э-э...", он изба-
вился от этого дефекта речи просто в один день. В один миг. Могу  объяс-
нить почему. Он же существовал, как в капсуле,  в  оболочке  собственной
непогрешимости. В нашем обществе журналисту, да еще столь высокого  ран-
га, заработать манию величия - просто раз плюнуть. Власть  в  нормальном
обществе не может критиковать журналиста: боится ответной реакции.  Кол-
леги - не хотят критиковать, существует некоторая корпоративность  "чет-
вертой власти". Они видят друг друга, но никогда вслух  не  скажут.  Вот
так, пока его не кольнули иглой, журналист уверен в  собственном  совер-
шенстве. Журналист оказывается вне поля критики. Вот это с ним и  проис-
ходило.
   А как только указали на эту малоприятную особенность - он ее мгновен-
но ликвидировал.

   МИХАЛКОВ

   Выдающийся русский человек. Очень талантливый режиссер. Страшно рабо-
тоспособный, может работать по двадцать часов в  сутки.  Готов  вытащить
всю душу из своих коллег, с которыми он трудится, из своих подчиненных.
   Человек очень честолюбивый и  иногда  эгоистичный.  Конформист.  Злые
языки в Москве вообще считают, что семья Михалковых,  особенно  отец,  -
семья предателей. Бытует такое мнение в интеллигентской среде. Сначала -
с одним, потом - с другим, с Руцким вот, например, и так далее.
   У меня есть другая версия. Михалков, Никита Сергеевич, воспитан в том
тезисе, что власть - от Бога. Любая власть. Поэтому он конформист просто
генетически. Он не приспосабливается всякий раз к новой властной фигуре,
он искренне верит в нее. Всякий раз верит. "Власть - от Бога,  я  -  при
власти". Вот тезис. Есть такие люди.
   Почему я так именно объясняю позицию Михалкова и его поведение? Пото-
му что он, в принципе, может прожить без власти. Он не так уж сильно за-
висит от власти. Он вообще очень мало от нее зависит. Он режиссер, может
снимать за границей, где угодно, его знает весь мир. В этом  смысле  его
участие в политической жизни не имеет никакого значения. У него от учас-
тия в политической жизни ни гонорары не увеличиваются,  ни  популярность
не прибавляется. Может, даже и уменьшается его популярность как художни-
ка вследствие его политических акций.
   Он все это понимает прекрасно. Но - "власть от Бога, и я должен с ней
быть". Такое особое чувство долга, вот и все. "Власть меняется, и я  ме-
няюсь вместе с ней".
   Хотя возможно, конечно, и другое какое-нибудь толкование, вроде  мос-
ковского, - злые люди в Москве! Я-то думаю так, как сказал.
   В Нижний Новгород его привело несколько причин. Ну, во-первых, у  нас
с Михалковым отчасти похожие характеры. Далее. Ему редко приходилось ви-
деть в России людей "при власти", с которыми он мог бы говорить на своем
собственном языке. На абсолютно том же языке, что и он сам. Далее - охо-
та к перемене мест, убеждение, что провинция - истинная Россия... Он во-
обще часто живет в мире, который сам себе придумал и создал. Он - худож-
ник, он так и должен жить. И вот образ России, который он  себе  создал,
он хотел сам в себе укрепить. Посредством путешествия в провинцию.
   Очень талантливый человек. Кроме того, что режиссер, он еще и блестя-
щий артист. Поэтому не следует слишком доверяться тому впечатлению, осо-
бенно первому, которое он производит. Он производит то впечатление,  ко-
торое он сам считает нужным производить в данный момент. Когда речь идет
о публике и об артисте Михалкове - это одно. Когда речь  идет  просто  о
человеке Михалкове - это другое. Иногда совсем другое.  Иногда  Михалко-
ва-человека видно, иногда - не видно. Он очень проницателен,  очень.  По
отношению к самому себе, может, проницательность его подводит. По  отно-
шению к другим людям - не подводит никогда. Это важно. Он ведь режиссер,
он блестяще чувствует идею, и при этом такая  проницательность...  Часто
он мне предсказывал ход наших нижегородских событий. Не то чтобы в дета-
лях, но в принципе - точно. Эти события он просто прогнозировал, как вы-
дающийся и проницательный режиссер.
   Просто он хорошо разбирается в людях. Именно в людях, а не в  полити-
ческих процессах. События, о которых я сказал и которые он мне  спрогно-
зировал, касаются человеческих, а не политических отношений.
   Он вообще человек чрезвычайно своеобразный. С ярко  выраженными  осо-
бенностями, особыми свойствами. С одной стороны - блестящий  знаток  лю-
дей, выдающийся режиссер и актер, талантливый рассказчик и так далее.  С
другой стороны - абсолютно нулевой экономист. Политик - тоже  на  уровне
нуля. Политику воспринимает как своего рода актерскую  работу.  Он  даже
сам говорил как-то: если Рейган сыграл роль президента, то почему бы мне
ее не сыграть?
   На самом деле политика - это совсем другая  область  знания.  Политик
может, кстати, не так уж принципиально разбираться в людях, в человечес-
ких отношениях. Но обязан быть проницательным, когда речь  идет  об  об-
щественных процессах. Это - разные вещи. И здесь количество  обязательно
переходит в качество.
   Что касается кинематографических работ Михалкова - мне нравятся прак-
тически все. Хотя, когда я не был знаком с ним  лично,  мне  было  проще
оценить его фильмы. Сейчас за каждым фильмом (особенно  за  "Утомленными
солнцем", который снимался у нас в Зеленом  Городе)  мне  вообще  трудно
разглядеть кино. Я вижу Михалкова, его площадку, фонари, камеры, сканда-
лы, крики, выяснения отношений. И все это очень мешает адекватно воспри-
нимать потом готовое кино.
   Из актерских его работ особенно нравится Паратов в  "Жестоком  роман-
се".

   ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО

   Людмила Марковна Гурченко - российская легенда. Помимо  сценического,
кинематографического, певческого образа, о чем знают все, в том числе  и
из ее книг, она имеет еще одну удивительную черту - я хотел бы ее  отме-
тить. Люда хорошо разбирается в людях, не терпит фальши и не  может  об-
щаться с лицемерами. Может быть, именно это меня  в  ней  и  привлекает.
Она, конечно же, знает себе цену и понимает, что божий дар ее,  умножен-
ный на невероятное упорство, сделал ее современной легендой.
   Кстати говоря, она, хотя и относится к классической актерской  школе,
тем не менее не чужда авангардизма. Я однажды был у нее дома. Она  приг-
ласила меня на свой спектакль по пьесе Радзинского "Поле битвы после по-
беды принадлежит мародерам". А после спектакля мы вместе с ее мужем пош-
ли к ним домой. И там она мне поставила кассету с записью своих песен.
   Я был сильно удивлен, когда обнаружил, что она поет  в  стиле  "рэп".
Эта женщина с гордостью заявила, что работает сейчас  с  очень  молодыми
людьми, записывает новые компакт-диски.
   Гурченко вообще молодец: следит за собой, никогда на публике  не  де-
монстрирует какие-то свои проблемы, умеет держать себя в руках и в то же
время остается сама собой.
   Я считаю, что это очень хорошая черта, которая нужна не только артис-
там, но и всем людям, занимающимся публичной деятельностью.

   АЛЛА ПУГАЧЕВА

   Мое первое наблюдение, касающееся Аллы Борисовны, таково: она, кажет-
ся, знает то, что ей скажут, задолго до того, как сказали. Когда я с ней
беседовал, меня не покидало ощущение, что все это она уже слышала тысячу
раз. И ничему уже не удивляется.
   Впервые мы с ней встретились у нас в Нижнем. Она приезжала  выступать
на Автозаводе и выглядела уставшей. Не столько  физически,  сколько  мо-
рально. Для меня она, безусловно, человек, с которым связаны и  детство,
и влюбленности мои, и учеба в университете, - ее песни сопровождали  мои
лучшие, наверное, годы жизни. Я на нее так и смотрю сейчас.
   Кажется невероятным, что певица, чьи пластинки слушали  миллионы  лю-
дей, для которых Пугачева была каким-то божественным символом, оказалась
человеком простым, милым, веселым, но в то  же  время  слегка  уставшим.
Иногда.
   Потом я видел ее летом в Сочи, она была с Филиппом. Она уже не высту-
пала, только в конце концерта они вдвоем спели какую-то дурацкую песенку
- "Зайка моя". Песенка произвела на  публику  неизгладимое  впечатление.
Пугачева тогда сказала, что выступать больше не намерена, хочет  сделать
перерыв.
   Она, я думаю, права. Она очень тонко чувствует,  когда  нужно  менять
жанр и заняться чем-то другим. Кстати, вся ее жизнь,  артистическая  да,
может быть, даже и личная, складывается из таких моментов,  когда  нужно
остановиться, оглядеться и найти для себя новый путь.
   Конечно же, она очень талантлива и очень естественна, что важно. Это,
может быть, создает определенные неудобства для тех, кто с ней общается,
но мне это очень импонирует. Вообще мне с ней легко и приятно  общаться.
Чиновников она сильно не любит. Один раз сказала:
   - Черт его знает, почему я вообще с тобой разговариваю!
   Может, потому, что она меня до конца чиновником не считает, не  восп-
ринимает таковым.
   А может, потому, что я похож на Филиппа Киркорова.
   В Сочи была однажды история, когда Филипп показал свой  паспорт,  где
он сфотографирован шестнадцатилетним, и я с трудом мог отличить от  него
свою тогдашнюю физиономию. Алла тут же заявила Филиппу:
   - Теперь ты понял, почему я за тебя замуж вышла? Потому что ты  похож
на Немцова.
   Пугачева для меня легендарный человек. В этом, кстати, прелесть  моей
профессии: могу с такими людьми встречаться, с какими явно  не  мог  бы,
если бы не был губернатором. Я понимаю, что Пугачева со мной беседует не
потому, что я такой уж интересный для нее слушатель  или  собеседник,  а
просто потому, что я известный человек. А все известные люди, как прави-
ло, друг с другом общаются.

   РИЧАРД ГИР

   В 1995 году Никита Михалков, который был в жюри Московского  кинофес-
тиваля, решил привезти фестиваль в Нижний. На уик-энд.
   Для города это событие было уникальным. Потому что еще несколько  лет
назад трудно было представить, что звезды мирового кино приедут к нам. И
я посчитал, что это намерение Михалкова напоминает действия героя  бесс-
мертного произведения Ильфа и Петрова в Нью-Васюках. Оказалось, что  Ми-
халков не шутил, и все состоялось. Приехали многие  знаменитые  артисты:
сам Никита, и Андрейченко, и Федосеева-Шукшина,  и  Сергей  Соловьев,  и
Гурченко, и Янковский...
   Но самым фантастическим событием, особенно для нижегородских  женщин,
стало известие о том, что к нам приедет Ричард Гир.
   Перед входом в театр, куда должен был Гир прийти, собралась  огромная
толпа. Он действительно пришел, сильно  опоздав,  в  сопровождении  двух
красавиц, русских, живущих в Америке. Одну звали Мила, вторую - Валенти-
на. Они были настоящие красавицы, я не утрирую, и с ними был  еще  некий
выходец из Непала, видимо, наставник Гира, поскольку Гир - буддист.
   Гир произвел на меня приятное впечатление. Хотя его кинообраз  сильно
расходится с тем, что я увидел в натуре. Он оказался довольно  миниатюр-
ным мужчиной. Худой, небольшого роста - для меня было  загадкой,  почему
женщины всего мира от него тащатся. Так и не понял этого, честно говоря.
   Вечером мы с ним должны были встретиться на пароходе.  Но  оказалось,
что Гир уехал со своими друзьями, русскими и непальскими, на остров. Как
они заявили, "ловить рыбу и отдыхать". Захватив с собой все  необходимое
для этого.
   Мы спокойно веселились на пароходе, но в середине ночи ко мне подошел
генерал Доброгорский, который возглавляет милицию на транспорте. Он  со-
общил,  что  на  острове  арестовали  человека,  который  плохо  говорит
по-русски, и двух красавиц. Арестовал их рыбнадзор за то, что они варили
уху из стерляди.
   Генерал поинтересовался, что делать с арестованными. Я не  очень  по-
нял, почему мне об этом докладывают. Но Доброгорский сказал,  что  мужик
похож на персонажа из фильмов "Красотка" и "Клуб "Коттон". До меня  дош-
ло, что речь идет о Ричарде Гире. И я  сказал,  что  все  это,  конечно,
очень забавно, но человека нужно отпустить. Потому что стерлядь в  Волге
он поймать не мог - он просто не знал, как она ловится, ее  ему,  скорей
всего, подарили. К утру "островитяне" вернулись. А на следующий день  мы
были в Макарьеве, и там мы с ним общались. Мне показалось, что он прият-
ный, сентиментальный человек, может быть, как все американцы, достаточно
наивный, живо интересующийся проблемами окружающей среды и буддизмом.  И
нравственным спасением людей.
   Был он какой-то отрешенный, периодически медитировал, в том числе и в
Макарьевском монастыре. Потом, правда, подарил монастырю несколько сотен
долларов.
   Мне он сказал, что очень удивлен тем, что я в 35  лет  занимаю  столь
высокий пост и что он никогда бы этого не достиг.
   Больше мы с ним не встречались, хотя он оставил мне свой домашний те-
лефон.


   МИР ВОКРУГ


   ДОМ

   С домом всегда были проблемы.
   Когда мы жили в Сочи, мать моя совершенно невероятным образом,  пожа-
луй, единственный раз в жизни, добилась у тогдашнего то ли первого  сек-
ретаря, то ли председателя горисполкома Воронкова (которого, кстати, по-
том посадили по знаменитому "сочинскому делу") предоставления  ей  двух-
комнатной квартиры. В переулке Максима Горького.
   Жизнь в квартире была достаточно вольготной в зимние месяцы. А  летом
в квартире нашей жили отдыхающие, и потому ощущение муравейника меня ни-
когда не покидало. Хотя зимой, когда Сочи превращался в унылый  писсуар,
ощущение дома было особенно теплым.
   Когда мы переехали в Горький, квартиру нашу с  большим  трудом  можно
было назвать домом. Это была двухкомнатная "хрущевка" на улице  Крылова,
со смежными комнатами и с очень тесными кухней и коридором, куда  нельзя
было пригласить ни знакомых, ни друзей, чтобы  при  этом  не  натыкаться
друг на друга. А когда сестра моя вышла замуж и у нее  родился  ребенок,
мы жили впятером уже, и пребывание в доме становилось довольно затрудни-
тельным делом.
   Тем более совсем не просто было чувствовать себя наедине с самим  со-
бой.
   К экзаменам в университете приходилось готовиться либо на кухне, либо
в туалете.
   Не могу сказать, что меня постоянно тянуло в этот дом. Нет, не  тяну-
ло. Наоборот, хотелось большей свободы и большего простора.
   Нынешнее мое положение сильно отличается от прежнего. Хотя квартира у
меня по-прежнему двухкомнатная, только на другой улице,  но  практически
все время я живу на даче. Дача государственная, построена она была  дав-
но, еще в середине тридцатых годов, и в ней иногда еще ощущается дух Ва-
лерия Чкалова, который там жил.  А  также  коммунистических  правителей.
Например, Жданова. Моих предшественников по нижегородской власти, первых
секретарей обкома. В том числе и последних - Христораднова и Ходырева.
   Сохранились даже кое-какие мелкие предметы от бывших жильцов.  И  по-
том, этот дом сочетает в себе типично  русское,  традиционное  понимание
большого, теплого, деревянного строения с совковым материализмом, допус-
тим, в казенных шторах, занавесках, в картинах и  чеканке,  которые  там
сохранились.
   На даче - не все казенное. В том-то и дело. Дом получился  полуказен-
ный, а наполовину очень уютный и близкий. Я думаю, для  тех  людей,  кто
жил тут до меня, это было так же. Очень хороший дом.  В  нем  чувствуешь
себя вполне нормальным человеком.
   Единственное, что мешает назвать его домом по-настоящему, это то, что
он государственный. И в случае моего ухода с губернаторского  поста  это
жилище займет мой преемник.
   Хотел ли бы я купить себе именно такой  дом?  Этот  -  конечно,  нет.
Внутренние ограничения говорят мне - нет. Но если  бы  была  возможность
дом построить, то похожий я бы построил.

   МОЯ ЖЕНА

   С женой моей мы познакомились  при  достаточно  прозаических  обстоя-
тельствах. В столовой. Куда сотрудники библиотеки, где она работала тог-
да, регулярно ходили обедать. Равно как и сотрудники института, где тог-
да работал я.
   Она всегда приходила туда с толстыми журналами - "Новый  Мир",  "Зна-
мя", "Дружба народов"... Очередь была довольно длинная, около  получаса.
И она была одной из немногих, кто по крайней мере делал вид, что читает.
Кроме того, у нее была очень длинная коса, которая спускалась существен-
но ниже пояса. Что также создавало представление о загадочности натуры.
   Короче говоря, так прошло несколько лет стояния в очереди, прежде чем
мы с ней познакомились. Ничего, кроме мимолетных "здрасьте" и "до свида-
ния", не происходило.
   А потом, не знаю по какой причине, вдруг случилось так, что мы начали
общаться. И через полгода поженились. Случилось это  в  1983  году,  уже
очень давно. Раиса - человек достаточно закрытый для внешнего мира  и  в
то же время достаточно раскрепощенный, когда речь идет о семье. Она  хо-
роший человек и прямой, бесхитростный, что большая редкость для женщины.
В общем, мне с ней легко, хотя бывают и конфликтные ситуации.  Мы  долго
друг к другу привыкали и приспосабливались, и я считаю, что  здесь  было
движение как с той, так и с другой стороны. Сейчас мы очень редко  руга-
емся, а вначале бывали сложные моменты в жизни.

   МОЯ ДОЧЬ

   Моя дочь - это то, что сильно объединяет нашу семью. И  мне  кажется,
что моя дочь - это то, ради чего можно жить. Хотя я с ней  мало  общаюсь
просто в силу своей большой загруженности. Это, кстати, вообще удел всех
детей начальников: они растут беспризорными.
   Тем не менее, когда предоставляется возможность пообщаться, я с  удо-
вольствием обнаруживаю, что она уже очень неглупый человек и  достаточно
самостоятельный. Целеустремленный. И я бы сказал,  что  она  очень  даже
симпатичная. Хотя с этим, мне кажется, будут в нашей семье проблемы. Ну,
не сейчас, а через несколько лет.
   Я не особо беспокоюсь за ее судьбу: думаю, она всего  сама  добьется.
Мне очень нравится, что она абсолютно не пользуется теми  возможностями,
которые есть у дочери губернатора. Она учится в обычной школе и не хочет
переходить ни в какую элитарную школу. Не потому, что ее  не  привлекает
более углубленное образование, а потому, что она считает неприличным вы-
деляться на фоне других. Мне так кажется.
   Однажды пришли западные журналисты и попросили ее дать интервью.  Она
спросила:
   - Вы хотите, чтобы я дала интервью потому, что  я  дочь  губернатора,
или потому, что я - Жанна Борисовна Немцова?
   - Потому, что дочь губернатора, - честно признались журналисты.
   Тогда она ответила очень твердо:
   - Я интервью давать не буду. Вот когда чего-то сама достигну  и  буду
вам интересна как Жанна Немцова, только тогда я готова давать интервью.
   Я считаю, что это высокий класс. И я горжусь своей дочерью.

   МНЕ НАГАДАЛИ ОДНАЖДЫ...

   Нагадали не мне, а матери. Я об этом уже говорил.
   То, что мне цыганки говорили, я просто не помню. Они как-то  скорого-
воркой, непонятно гадают. А в последнее время они меня узнают в лицо,  и
поэтому их предсказания могут быть предопределены.
   Вообще цыганские гадания звучат  невнятно:  дальняя  дорога,  сложная
судьба... Но, когда я был помоложе, для меня цыганские предсказания были
довольно занятным делом.

   ЧИСЛА

   Я не замечал какой-то особой взаимосвязи между числами, то есть дата-
ми, и событиями, которые со мной происходили. Несчастливых  или,  наобо-
рот, счастливых чисел для меня нет.
   Есть числа просто привлекательные. Это - простые числа. Они привлека-
тельны своей необычностью, тем, что одно на другое не похоже, их  нельзя
друг на друга разделить так, чтобы можно было сократить.  Независимые!..
Потом, они довольно красиво выглядят на бумаге. Более красиво,  чем  ос-
тальные.
   Вообще к числам я отношусь трепетно, потому  что  имею  склонность  к
точным наукам. И быстро умею считать. Причем не в том смысле, когда сто-
ишь в кассу заплатить за хлеб или колбасу. А в другом смысле: когда нуж-
но просчитывать какие-то варианты. В том числе и математические.

   СЛОВА. РУССКИЙ ЯЗЫК

   Для меня язык - я имею в виду русский язык - однозначно ассоциируется
с Родиной. Я довольно часто бываю за рубежом и  говорю  по-английски,  и
особого труда мне это не доставляет. Но прежде всего возникает тоска  по
родному языку. Совсем не потому, что я хочу выглядеть патриотом.  Просто
для меня русский язык действительно часть моего естественного состояния.
   Я думаю, что, если бы меня поместили куда-то, где говорить  по-русски
запрещено, я бы очень сильно страдал.
   Русский язык замечателен тем, что некоторые  слова  и  словосочетания
перевести нельзя. Ни на какой другой язык. И русские  пословицы  -  тоже
нельзя.
   Лучше всего о загадочности и неординарности русских слов можно прочи-
тать у Ильфа и Петрова. В каком месте? Во всех. На меня сильное  впечат-
ление произвела их ироничная манера изъясняться по-русски. По-моему, эту
манеру нельзя воспроизвести в переводе на другие языки.
   Когда язык очень сильно обеднен, бывает обидно и за язык, и за людей.
   Но особый колорит языку придают непечатные слова.  Причем  не  тогда,
когда они употребляются как заменители обычных русских  слов.  А  тогда,
когда они произносятся к месту, четко и создают такую невероятную атмос-
феру русского колорита.
   К сожалению, привести пример не могу. Хотя довольно  часто  пользуюсь
такой возможностью.
   Есть одна непонятная вещь. Все  национальности  называются  словом  -
именем существительным. Китаец, немец, англичанин - абсолютно все. Кроме
русского. Слово "русский" - имя прилагательное. Почему - я не знаю,  но,
кажется, это единственное исключение из правила.
   Возможно, это случайность. Но при этом - случайность, которая  харак-
теризует одну общую закономерность: Россия очень часто, и даже  в  этом,
выпадает из общего ряда. Есть и более обидное объяснение этому. Оно свя-
зано с историческим развитием России. Россия всегда находилась между Ев-
ропой и Азией. Не только в геополитическом смысле, но и в других. В уст-
ройстве государства, во взаимоотношениях внутри общества. И борьба всег-
да велась между западниками и почвенниками как представителями европейс-
кой культуры и культуры азиатской. И в этом смысле Россия всегда  к  ко-
му-то прислонялась. Либо к Западу, либо к Востоку. Может, в этом секрет,
почему "русские" стали прилагательным.

   КЛЯТВА И ПРОКЛЯТИЕ

   Корень один, действительно.
   Но когда говорят о клятвах и проклятиях, у  меня  возникают  какие-то
шекспировские образы. Я - человек по натуре более  приземленный,  и  для
меня эта высокопарность "клятв и проклятий" неведома.
   Человек, который считает своим выражение "никогда не говори никогда",
не может использовать "клятвы и проклятия".
   Но, с другой стороны, я знаю очень многих людей, для которых  словес-
ный фетишизм, одна общая линия, выраженная двумя  предложениями,  стано-
вится определяющей.

   УДОВОЛЬСТВИЯ

   Масса удовольствий есть в жизни!
   Удовольствие - это то, что вспоминаешь очень долго и при этом  улыба-
ешься. Даже если находишься один.
   То, к чему стремятся практически все люди.
   Хороши удовольствия тогда, когда бывают нечасто. Если часто - то  ка-
жется, что так должно быть всегда.
   Удовольствия должны сочетаться с  менее  приятными  сторонами  жизни.
Иначе приятные стороны можно не заметить.

   ИЗЛИШЕСТВА

   Обжорство. Роскошь чрезмерная. Вообще - любая чрезмерность. Почему  в
нашем обществе подтрунивают над "новыми русскими"? Потому что  видят  во
всех их делах тягу к эпатажу и излишествам.
   Я понимаю, что каждый человек хочет стать исключительной личностью  и
доказать это окружающим. Это мне понятно. Но непонятно, зачем  все,  что
есть в жизни, превращать в средство достижения этой цели.

   СУЕВЕРИЯ

   Есть, особенно когда садишься в самолет.
   О суеверии вспоминаешь тогда, когда от тебя ничего не зависит.  Когда
ты сам ничего не можешь изменить.
   Суеверия стандартные: начиная с черной  кошки,  перебежавшей  дорогу,
кончая зловещими цифрами.
   Если ничего особенного не произошло, суеверный признак  очень  быстро
забывается.

   ПРИМЕТЫ

   Иногда верю, иногда не верю.
   Есть приметы, доказанные жизнью: если была очень холодная зима -  жди
жаркого лета. И другие подобные.
   А прочих для меня просто нет.

   ЭТО КРАСИВО!

   Красиво, например, смотреть с  Верхне-Волжской  набережной  на  Волгу
ночью, когда плывут корабли. Или когда летят истребители во время  авиа-
шоу. Или когда грациозная женщина заходит в воду, в море, а  еще  лучше,
если она в море вбегает.
   Красиво в Париже. Чувствуется дыхание времени: и прошлого, и  настоя-
щего. И Виктор Гюго, и Шарль де Голль. Все видно и все сохранено.
   Красиво в Зальцбурге. В Макарьевском монастыре очень красиво...

   ПРИДВОРНЫЙ ХУДОЖНИК

   Придворный художник может быть очень талантливым или  абсолютно  без-
дарным. Думаю, что если бы не коммунистическая  доктрина,  странная,  то
Эрнст Неизвестный мог бы стать придворным художником. Или Илья Глазунов,
или, например, Александр Шилов.
   Придворный художник не предполагает особого поклонения тем,  кому  он
служит. Потому что, если он талантлив, он может заработать сам. С другой
стороны, стремление к большим возможностям характерно отнюдь  не  только
для бесталанных, но и для талантливых  людей.  Они  могут  этим  пользо-
ваться.
   В Нижнем "придворный художник" - Наталья  Панкова,  которая  спокойно
могла бы жить и без нас. Она талантлива, и ее картины по всему миру. Хо-
тя, конечно, она с трудом добилась бы того, чего  она  сейчас  добилась,
если бы не была в каком-то смысле "придворным художником".

   АНЕКДОТЫ

   Знаю много анекдотов. Есть  полуприличные  анекдоты,  очень  смешные,
есть политические, тоже смешные. Вот - из первых. Иван собирается в  Па-
риж, в командировку. Ему жена говорит:
   - Купи мне, Вань, французский бюстгальтер.
   - Мань, - говорит муж, - я б купил. Но ведь у тебя груди-то нет!  За-
чем он тебе?
   - Ну я ж тебе трусы покупаю!
   Веселый анекдот.
   Еще один.
   - Хаим, ты почему не спишь с женщинами?
   - Ну, во-первых, Абрам, меня укачивает. А во-вторых, после  меня  все
равно нужно все заново делать.
   Из политических. Лежат две курицы на прилавке. Одна другой говорит:
   - На выборы пойдешь?
   - Пойду.
   - А за кого голосовать будешь?
   - За Зюганова.
   - Почему?
   - Понимаешь, раньше мы с тобой лежали только в одном месте, в спецбу-
фете обкома партии. А теперь везде валяемся и никто внимания не  обраща-
ет.
   Политические анекдоты быстро проходят, век у них короткий.
   Вообще смешных анекдотов очень много, например, от  Юрия  Никулина  -
почти все смешные. Интересно, что французы любят анекдоты, американцы  -
меньше, но охотно смеются над нашими анекдотами.
   Иногда анекдоты в жизни рождаются.
   Вот, например, мы встречались с Клинтоном. В апреле  1996  года.  Там
было много народу: Зюганов, Явлинский, Лебедь, Селезнев, Лужков, Чубайс,
Россель и еще несколько человек. Каждый рассказывал президенту США  либо
о своей программе, либо о тяжелом историческом пути России. Видимо,  это
показалось достаточно назойливым президенту, которому до  наших  проблем
далеко. И я ему сказал:
   - Вот у вас выборы будут осенью, господин президент. И, пожалуй,  эта
проблема должна волновать вас больше, чем наши президентские  выборы.  И
наблюдая, как у вас предвыборная кампания идет, думаю,  что  вы,  скорее
всего, победите. Не потому, что вы - очень хороший президент Соединенных
Штатов, а потому, что ваш главный конкурент, Роберт Доул, очень похож на
Брежнева.
   А Клинтон отвечает:
   - Это ничего не значит. Вот, например, сидящий здесь товарищ  Зюганов
и его соратники могут проголосовать и за такого  кандидата.  И  таких  в
Америке немало.
   Конечно, это не анекдот. Но все равно смешно.
   Газета "Нью-Йорк Таймс" описала этот случай именно как анекдот.

   АВТОМОБИЛЬ

   Любимая игрушка. Хотя признаюсь: я - наездник. Я ничего не понимаю  в
автомобиле. В том, как он устроен. То есть я знаю, что там есть карбюра-
тор, есть цилиндры и так далее. Но как это все работает - я,  совершенно
как дикарь, ничего не понимаю. И если, не дай Бог, что-нибудь  случится,
то единственное, на что я способен, это поднять руку в  ожидании  сердо-
больного водителя, который остановится и поможет.
   К счастью, пока мне не нужно ничего этого делать,  потому  что  рядом
всегда сидят люди, знающие что к чему.
   Моя личная машина - "Жигули", шестая модель. Ни разу  не  выезжал  на
ней. Зачем, если у меня есть персональная машина? Дело в том, что у меня
есть охрана, и я не могу ездить на "Жигулях". Может быть, я  продам  эту
машину и куплю "Волгу".
   Но больше всего мне нравится "Mitsubishi-Pagero". Не  потому,  что  я
преклоняюсь перед японскими машинами, а просто потому, что она очень от-
вечает моему духу. И духу российских дорог.
   В принципе, автомобиль, кроме удовольствия, -  еще  и  дополнительная
степень свободы. Я абсолютно не считаю автомобиль роскошью или излишест-
вом. Нет. Хотя за свободу иногда приходится платить.  Однажды  я  был  в
Сент-Луисе по приглашению конгрессмена Гепхарта. И мы там попали в двад-
цатимильную пробку. Причем мы не знали, какой  длины  пробка.  И  только
вертолет, который летал над нами, объясняя водителям, куда надо  разъез-
жаться, объявил, что пробка длиной в 20 миль рассосется не ранее чем че-
рез три часа.
   Это - плата за свободу и независимость, когда свобода и независимость
доведены до абсурда. А в Америке "автомобильная свобода" доведена до аб-
солютного абсурда. В каждой семье - много автомобилей. Они  мешают  друг
другу на дорогах. И люди перестают чувствовать себя свободными. Они  го-
товы пересесть на метро.
   Кстати, многие европейские люди тоже это понимают. Хотя в Европе  та-
кой широты, как в Америке, нет. И машины там поменьше размером. Там счи-
тается нескромным иметь большие, медленно двигающиеся лимузины.
   Для России, с ее контрастами, очевидно: нам до этого расти  и  расти.
Но я считаю, что прогресс России, с ее гигантскими просторами и широтой,
безусловно, связан с автомобилями и автомобилестроением. Абсолютно  уве-
рен в этом.
   Ельцин говорит о том, что нужна общенациональная идея. Конечно, труд-
но технократическую идею сделать общенациональной. Но можно окрасить  ее
в подходящие тона.
   "Дороги и храмы"? Да. Здесь под "дорогами" можно понимать практически
все. И средства передвижения, и возможность общаться,  и  что  угодно  -
вплоть до "пути мысли". Эта идея как общенациональная могла бы быть  для
России очень близкой и понятной. И, я думаю, это все  равно  произойдет.
Само собой.

   ТЕЛЕФОН

   Телефон, в принципе, очень противная штука. В том смысле, что создает
очень нервозную обстановку. Особенно на работе. У американцев, например,
принято звонить только в определенное время. В остальные часы люди  ста-
раются друг друга не беспокоить. У нас такого нет, звонят с утра до  ве-
чера. Мне очень нравится позиция Солженицына: по-моему, он  два  раза  в
жизни по телефону говорил.
   По телефону нельзя вполне понять человека. Хотя любые деловые вопросы
можно решить, тем не менее это технократическое средство общения,  кото-
рое явно не способствует гуманизации общества.
   Без домашнего телефона, конечно, прожить нельзя. Для  меня  программа
телефонизации нижегородцев - одна из самых важных  и  любимых.  Люди  не
должны самым унизительным образом десятки лет ждать права на такое  эле-
ментарное удобство.
   Наша программа "Нижегородский телефон" дала фантастические  результа-
ты: в этом году, то есть за половину 1996 года,  мы  установили  столько
телефонов, сколько за весь 1994 год. Это та сфера деятельности, где про-
исходит бум.
   У нас в России, особенно у пожилых людей, отношение к  телефону  тре-
петное. Может быть, это последняя игрушка,  которая  остается  в  жизни.
Особенно когда люди уже не могут ходить и встречаться с другими людьми.
   Вместе с тем суровые реалии нашей жизни могут привести к тому, что за
это "удовольствие" надо будет и платить. За каждую минуту разговора. Ду-
маю, что такое небольшое видоизменение в оплате может привести к измене-
ниям в сознании общества. Особенно среди молодежи, которая уже развраще-
на возможностью часами болтать по телефону. Введение повременной  оплаты
за телефон, как это ни парадоксально, может превратить  Россию  в  более
сдержанную и целеустремленную страну. Без особого романтизма  и  безала-
берности.
   По телефону очень трудно объясниться в любви. Хотя для людей,  разде-
ленных большими расстояниями, это единственное средство, которое их свя-
зывает, - и все же долгое общение только по телефону попахивает извраще-
нием. Одним словом, "с любимыми не расставайтесь".

   ТЕЛЕФОН УПРАВЛЯЕТ СУДЬБОЙ

   О наиболее судьбоносных событиях я узнавал именно по телефону. И  са-
мые тяжелые разговоры были тоже, как правило,  по  телефону.  Запомнился
разговор с Ельциным 22 сентября 1993 года - я о нем уже говорил.  В  тот
же период был очень жесткий разговор с Черномырдиным. Он, будучи обязан-
ным выполнять волю президента, понимал, что указ находится за  пределами
всякой законности.
   Был и более радостный разговор. Когда президент позвонил накануне на-
шей поездки в Чечню, в конце мая 1996 года. Спросил, помню ли я, как  во
время скандальной передачи миллиона подписей он обещал взять меня с  со-
бой в Чечню. Я ответил, что мне 36 лет и склерозом не страдаю. Намек  на
возраст Ельцин понял, но не обиделся. Засмеялся, сказал:
   - Вечно ты подчеркиваешь мой древний возраст!
   И приказал мне явиться в аэропорт Внуково-2 для полета.
   Естественно, этот приказ мог быть передан только по телефону. Из  со-
ображений  безопасности.  Он  воспользовался   совсекретной   телефонной
связью.
   В начале моей работы в этом кабинете каждый  звонок  телефона  прави-
тельственной связи вызывал у меня безысходное предчувствие того,  что  я
сейчас услышу. Сейчас я отношусь к этому спокойно. Единственно, когда  и
сегодня у меня замирает сердце, это  когда  телефонистка,  работающая  в
совсекретной системе связи, сообщает: "Сейчас с Вами будет разговаривать
Ельцин". До сих пор сильно волнуюсь. Не потому, что он  -  президент.  А
потому, что у него очень сильное биополе, он  действительно  может  воз-
действовать на людей. Конечно, по телефону этого воздействия нет, но при
разговоре по телефону возникает очень яркое воспоминание  личного  обще-
ния. Оно и трансформируется в реальное ощущение. Когда  долго  не  обща-
ешься, это проходит. Забывается.
   Один раз  разговор  произошел  при  невероятных,  загадочных  обстоя-
тельствах. Я ехал в Москву на машине. Ночью. Возле Владимира, где  связь
с Нижним уже отсутствует, вдруг зазвонил телефон. Меня это очень  удиви-
ло. Я взял трубку. Зычный мужской голос приказал мне немедленно  остано-
вить машину.
   - Почему это я должен останавливать машину?
   Трубка ответила:
   - Потому что сейчас с помощью спутниковой системы с вами будет разго-
варивать президент.
   Был конец 1992 года, когда сняли Гайдара, и президент  размышлял  над
тем, кого назначить премьер-министром. И он со мной советовался по пово-
ду той или иной кандидатуры.
   Я был абсолютно не готов к этому разговору. Президент тогда пригласил
меня работать, не в качестве премьера, хотя и эту возможность не  исклю-
чал.
   Если бы Ельцин тогда видел, в каком виде я с ним разговариваю! Машина
стояла на обочине, водитель, испуганный, выскочил из-за руля на  дорогу,
я - один на один с какой-то спутниковой связью... Уникальный эпизод.
   И совсем недавно, перед президентскими выборами, Ельцин доставал меня
по телефону в самых экзотических местах. Когда мы были с Черномырдиным в
Сарове, президент немедленно позвонил узнать, как прошел визит и  выпол-
нило ли федеральное правительство обязательства  перед  городом.  Второй
раз в этот день его звонок застал меня на чемпионате теннисистов  закры-
тых городов России. Я в этом чемпионате  участвовал  как  гость.  Ельцин
удивился, что я так долго не подхожу к телефону...
   А Черномырдин однажды отловил меня в бане.
   Большие начальники находят тебя где угодно. Спрятаться от  них  очень
трудно. Как они это делают - загадка. Вообще система поиска человека на-
лажена у нас в России очень хорошо.
   Может быть, гораздо лучше, чем в других местах.
   Все эти телефонные "поиски и находки" всегда отличали Россию от  дру-
гого мира. С этими вещами связана какая-то мистика. И, кстати, только  в
России существует такое обилие всевозможных  секретных  и  совсекретных,
необычных телефонов. У нас телефон - атрибут  власти.  Каждый  начальник
имеет на своем столе гигантское количество телефонов. Президент - счаст-
ливое исключение; у него практически нет телефонов на столе. Всего один,
кажется. Ему достаточно.
   Среди немыслимого числа систем связи есть свой ранжир. Вот, например,
этот телефон на моем столе, вполне невзрачный с виду, звонит очень  ред-
ко. Но уж если он звонит... Таких телефонов в стране  всего  пятнадцать.
Или даже меньше.
   Появился он у меня так: когда здесь был президент (а он, естественно,
приезжал со своей связью), он по этому телефону разговаривал  с  Мэйджо-
ром. Когда Ельцин уходил, я спросил, можно ли оставить этот телефон.  Он
сказал - пожалуйста.
   Телефон в России - гораздо больше, чем просто обычный  аппарат.  Если
вдруг вам сообщают, что у вас снимают тот или другой телефон, это  озна-
чает, что вас лишают государственного статуса. Либо статуса  гражданско-
го, как это было при коммунистах.
   И, наоборот, установка телефона в неурочное время означает, что влас-
ти проявляют к вам интерес. Перед историческим звонком Горбачева Сахаро-
ву установили телефон. Сахаров сразу понял, что завтра его отпустят.
   Так оно и случилось. Горбачев мог бы уже и не звонить.

   ДОЛГИ

   Бытовые долги стараюсь не делать. Уж если приходится сделать - всегда
плачу по ним. В принципе,  такое  житейское  обстоятельство,  как  взять
взаймы, меня не особо стесняет. Хотя и не особо нравится: все-таки  долг
- это всегда определенная зависимость.
   Бывают смешные случаи, связанные с долгами. Вот один  такой.  В  1993
году весной к нам приехал тогдашний вице-президент Руцкой. Я его  встре-
чаю в кожаной куртке. А он - в роскошном пальто. Он говорит:
   - Немцов, ты что же такой оборванец? Ты губернатор все-таки.
   Я ему что-то невразумительное ответил.
   - Ну, хорошо, - говорит Руцкой. - Сейчас я твои проблемы решу.
   Позвонил своей жене Люсе, а Люся работала у Юдашкина. Сказал:
   - Ты там этому кудрявому сделай пальто. Он приедет, пусть ему Юдашкин
сделает.
   Я действительно приехал в Москву, на Кутузовском проспекте - знамени-
тый Дом моды Юдашкина. Он меня встре-тил - очень милый человек (особенно
трогательно, как его двухметровые манекенщицы, которым он по пояс, смот-
рят на него... как бы снизу вверх, почтительно, а он на  них,  наоборот,
покровительственно). Обмерили меня как полагается. Я про цену  решил  не
спрашивать: Руцкой говорил, что цена будет символическая.
   Через несколько дней пальто было готово. Я пришел, надел, - оно,  ко-
нечно, необычное оказалось, как все от Юдашкина. Но все-таки - не  кожа-
ная куртка. "Теперь, - мне говорят, - платите деньги". Предъявили  счет.
Двести долларов. Огромная сумма по тем временам. У  меня  зарплата  была
тогда, может быть, долларов сто. А в кармане в этот момент - ну, пятьде-
сят максимум. Рублями, естественно.
   Я почувствовал себя полным  ничтожеством.  Не  могу  заплатить  фирме
Юдашкина за пальто!
   Побежал к Явлинскому брать взаймы. Слава Богу, у него нашлось, он мне
дал.
   Пальто до сих пор ношу.
   Или еще случай: мы с Ефимовым, тогдашним министром транспорта, были в
Дели. И так случилось, что у меня там ботинки порвались. Просто не в чем
выйти. А денег тоже не было. Я тогда у него  тоже  взял  взаймы,  купить
обувь.
   Когда такое происходит, очень хочется быстрей отдать, чтобы  не  быть
обязанным.
   Что же касается долгов в более широком понимании, то здесь есть и го-
сударственная проблема: долг России. Причем эта проблема не только  пра-
вительственная. Здесь дело в независимости  страны  и  ощущении  свободы
каждого человека. Конечно, большинство  людей  не  задумываются  о  том,
сколько мы должны остальному миру. Равно как и народ Соединенных  Штатов
не думает, каков внутренний долг США. Тем не менее мысль о том, что  ка-
кой-то Парижский клуб кредиторов, или Лондонский клуб, или Международный
валютный фонд может сильно влиять  на  жизнь  страны,  -  эта  мысль  не
очень-то радует. Народ великой страны должен чувствовать себя  независи-
мым и свободным.
   Если долг слишком большой - очень  опасно,  унизительно  и  обремени-
тельно. Потому что здесь мы уже проедаем свои собственные  богатства.  А
расплачиваться за эту бесхозяйственность будут наши  дети.  Политическая
независимость страны тоже сильно связана с этим долгом.  Интересно,  что
долг этот был сделан отнюдь не при Гайдаре. И не при Ельцине. А при ком-
мунистах. Еще тогда, когда они начали делать  первые  закупки  зерна  за
границей. Первые кредиты были нам даны еще  при  Хрущеве,  когда  первые
миллионы тонн канадской и американской пшеницы прибыли в Россию.  Сейчас
долг уже превысил 100 миллиардов долларов.
   Я считаю, для России унизительно иметь такой долг.  Возврат  или  не-
возврат долга связан с экономическими перспективами страны.  Если  будет
сделано минимальное количество глупостей,  а  история  России  не  будет
слишком зигзагообразной (как это было в XIX и XX веках), то тогда у Рос-
сии есть шанс довольно быстро расплатиться. То есть этот внешний долг  -
наше внутреннее дело. Кстати, есть люди, которые очень интересно к этому
относятся. Каждый гражданин России сегодня должен около 800 долларов.  И
вот один нижегородский предприниматель, фамилия  его,  кажется,  Иордан,
сильно возмущенный и раздосадованный тем, что у него  лично  такой  долг
"мировому империализму", написал мне очень трогательное письмо.  О  том,
что он готов вернуть свою часть долга и заплатить еще за десять человек.
Так, чтобы все члены его семьи никому ничего не были должны.
   Я его инициативу очень даже поддержал. И обратился в правительство  с
просьбой открыть соответствующий счет. Чтобы граждане, которые не желают
быть никому должны, вносили по 800 долларов. Помножьте на 150  миллионов
человек - будет 120 миллиардов.
   Из правительства пришел странный ответ, что такого счета не существу-
ет.
   Тогда мы здесь, у себя в администрации, решили открыть  свой  счет  и
исправно платить Парижскому и Лондонскому клубам тот возврат денег,  ко-
торый пойдет от граждан. Конечно, у нас граждане не столь богаты, но не-
которые люди, достаточно состоятельные, чувствуют себя независимыми и не
хотят унижаться.
   Я считаю, что это хорошее движение.  Патриотическое.  Существуют  еще
долги политические. Это - обязательства перед избирателями, которые сде-
ланы до выборов и которые нужно выполнять. Для меня это -  святое  дело.
Могу сказать, что практически во всех случаях я эти долги возвращал.  То
есть выполнял свои обязательства.
   Если не отдавать эти долги, то тебя больше никогда не выберут. А пос-
кольку меня уже выбирали много раз, и поскольку я понимаю, что  я  здесь
не какой-то временщик, то для меня это имеет огромное  значение.  Факти-
чески моя ежедневная деятельность, как бы это  высокопарно  ни  звучало,
направлена на то, чтобы выполнять взятые на себя обязательства.
   И еще бывают долги семейные.
   Мать моя, хотя и воспитывала меня и сестру  одна,  тратила  все  свои
средства на то, чтобы мы могли нормально  учиться,  нормально  питаться,
нормально одеваться и иногда даже отдыхать. Мы должны помнить об этом. Я
помогаю матери материально. Но материальной помощи,  наверное,  недоста-
точно. Тут долги серьезнее.
   Есть нравственные долги. Коммунисты проиграли на президентских  выбо-
рах потому, что не покаялись. И не признали свои  гигантские  преступле-
ния, которые под их руководством совершались в стране.  Я  считаю,  что,
если бы они это сделали, наши люди расценили бы это как возврат долга.

   АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК

   Я говорю по-английски свободно. Причем могу с  гордостью  сказать  об
этом только сейчас, а еще пять лет назад не мог. Учил язык  в  школе,  в
университете, сдавал кандидатский минимум, но никогда не мог говорить  и
тем более читать лекции. Сейчас могу. Я читал в Гарварде, в  Зальцбурге,
в  Давосе.  Общался  с  английской  королевой  на  ее  родном  языке,  с
премьер-министром Великобритании Мейджором, с баронессой Тэтчер.
   Со всеми, кто говорит по-английски, стараюсь общаться на  английском,
чтобы не потерять квалификацию.
   Тем не менее говорить научился, только став  губернатором.  И  считаю
своим учителем Тони Дорана, сотрудника Международной финансовой корпора-
ции. Он мне сказал, что количество иностранных инвестиций напрямую зави-
сит от того, буду ли я говорить по-английски. "Я человек ленивый, - про-
должил он, - и русский учить не собираюсь. А тебе деваться некуда, пото-
му что международное сотрудничество - магистральный путь  развития  Рос-
сии".
   Тогда я преодолел какое-то внутреннее сопротивление и стал говорить.
   Могу сказать, что большая проблема для многих русских состоит в  том,
что мы не можем набраться наглости и преодолеть  себя  поначалу.  Начать
лепетать, даже с ошибками, по-английски. Это самый ответственный и самый
важный момент: преодоление. Если переступить через это, то  потом  можно
изъясняться, как Эллочка Щукина, без малейшего стеснения, владея  сотней
слов.
   Сейчас знание языка очень сильно помогает. Я думаю, что международная
репутация нашей губернии в какой-то степени связана с тем,  что  я  могу
рассказать о нашей деятельности на языке, принятом в мировом сообществе.

   МОГУ ПРИГОТОВИТЬ

   Еду? Очень немногое из еды могу приготовить сам. Очень редко этим за-
нимаюсь. Только когда нет жены. Тогда готовлю сам. Очень  примитивную  и
вредную для здоровья еду. Яичницу.
   Бывали особые случаи, когда я варил гречневую кашу  или  картошку.  В
глубоком детстве с матерью делали какие-то пирожные или торты.
   Особого раздражения у меня это не вызывает, но и энтузиазма  тоже.  В
этом смысле я совершенно не приспособлен к жизни в одиночестве.

   ИНКОГНИТО

   Если хочешь чувствовать себя частным человеком, то тогда единственная
возможность (не только в Нижнем, но и в России)  -  изменить  внешность.
Либо сделать себя неузнаваемым.
   Зимой это проще: достаточно нахлобучить шапку. Летом  сложнее:  нужно
надевать очки, какую-нибудь дурацкую кепочку, какие я терпеть  не  могу.
Либо делать физиономию топором и идти напролом, делая вид, что тебя ник-
то не узнает.
   Последний вариант я употребляю наиболее часто, поскольку он не требу-
ет никаких аксессуаров.
   Вообще-то это бывает каждый день.
   Дело в том, что для известных людей, и для меня в частности, пребыва-
ние в людных местах -  проблема.  Это  превращается  в  некое  публичное
действие. Если хочешь пообщаться с малознакомыми людьми,  просто  побол-
тать о жизни, то лучшего способа, чем просто выйти на улицу, не  сущест-
вует. Все тебя знают и довольно запросто общаются. Но если  это  -  твоя
личная жизнь, то тогда это целая история. Тут  есть  проблема.  Даже  за
границей. Хотя там - никакого сравнения нет с тем, как в России.

   БОЛЕЕ ВСЕГО НАДЕЮСЬ НА...

   Надеюсь на себя самого.

   ТАЛИСМАН

   У меня есть крест, который мне подарил  владыка  Николай.  Серебряный
крест, очень древний. Я его не ношу на шее, хотя  теперь  это  считается
естественным. Ношу его с собой в кармане пиджака. Никогда  не  достаю  и
никому не показываю. Он меня охраняет.

   ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

   Я родился 9 октября 1959 года. Весы. В детстве всегда с трепетом  от-
носился к своему дню рождения и ждал необыкновенных подарков. Чуда.  Его
не было. Почти никогда. Во-первых, у матери не было денег, чтобы устраи-
вать какие-то празднества, во-вторых, подарки, которые мне  дарили,  ни-
когда не соответствовали моим мечтам.
   Сейчас я к этому отношусь вполне спокойно, сюрпризов не  ожидаю.  Лю-
дям, достаточно близким мне, на вопрос, что  тебе  подарить,  я  тут  же
честно отвечаю.
   Нравится, когда мне дарят одеколон. Собственного, постоянного у  меня
нет, разные одеколоны нравятся. Или еще какие-нибудь штуки  -  утренние.
Утром всегда так плохо, а тут хоть чем-то скрасить можно.
   Еще - вещи, связанные со спортом. Однажды получил такой классный  по-
дарок от Ельцина. Он мне подарил теннисную форму, очень хорошую и  моего
размера. Настоящая теннисная форма. Все-таки президент в этом разбирает-
ся.
   Это было очень приятно.
   Сейчас дни рождения стали очень тягостными. Потому  что  многие  люди
приходят с подарками не Немцову, а губернатору. Поэтому я предпочитаю  9
октября отсутствовать на работе.
   Но почему я все-таки люблю свой день рождения, так это потому, что он
совпадает с днем рождения Джона Леннона. "Битлз" - гениальные люди. Оче-
видно, что это - нетленная музыка.

   ПРАЗДНИКИ

   Новый год у нас - чисто семейный праздник. Потому что 1 января - день
рождения моей жены. Или день рождения моей дочери, 26 марта, тоже  чисто
семейный праздник. Или день рождения матери. Эти праздники  мы  проводим
довольно тихо и спокойно.
   А есть публичные праздники, которые важны для всех людей.
   У каждого праздника - свой вкус и запах.
   Но самый главный для меня, самый радостный и счастливый - День  Побе-
ды. Я считаю, что это праздник для всех. Для всех  людей  мира.  Уверен,
что этой победой Россия и советский народ  выполнили  свою  историческую
миссию так, как ни один народ никогда не выполнял. Наш народ  спас  мир.
Не понимаю, когда некоторые деятели пытаются смотреть на это иначе.
   На Рождество я вот уже много лет прихожу в Первую  городскую  детскую
больницу, где сам лежал в детстве, и приношу подарки больным детям.
   Когда я лежал там в детстве, была такая профессор Дикова, сейчас  она
уже умерла. Она покупала на  свои  деньги  подарки  и  приносила  нам  в
больницу. На Новый год. Она была скромная и вместе с тем очень  жесткая.
Ее все боялись в больнице. Не дети, конечно, а врачи.
   Я еще тогда, будучи совсем маленьким, решил для себя, что, когда  вы-
расту и у меня будут деньги, тоже буду делать подарки детям.

   ЧТО НЕПОПРАВИМО?

   Время. Которое стремительно ведет нас к концу. И к нашему, и к  концу
всего, что есть. Хорошего и плохого. Это непоправимо.

   ЖАЛЕЮ О...

   В разные моменты жизни жалею о разном.
   О том, что у меня только один ребенок, жалею постоянно.
   Вначале жалел, что бросил заниматься наукой. Сейчас уже не жалею.
   Иногда жалею о том, что принимаю те или иные решения. Но это -  крат-
ковременное ощущение.

   НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ...

   Много чего не получилось.
   Но мой сегодняшний девиз - "Все у нас получится". Очень, кстати,  оп-
тимистический девиз.
   А не получается очень часто. Самое главное, что я понял за время сво-
ей губернаторской работы: никакое большое и важное дело быстро не  полу-
чается. И, конечно, юношеская горячность все время входит в противоречие
с реалиями жизни. Есть же "закон пятисот дней", закон Явлинского.  Закон
этот звучит достаточно грустно: от возникновения хорошей идеи до  начала
ее реализации проходит не менее пятисот дней.
   Для России это справедливо.
   Иногда мне кажется, что существуют некие объективные  обстоятельства,
мне неведомые, которые не позволяют быстро осуществить задуманное.

   ЭТИКЕТ

   Этикет - соблюдение каких-то правил, непонятно кем установленных, не-
соблюдение которых влечет за собой всякие разговоры, пересуды и сплетни.
   Очень многие люди обращают внимание на нарушение  этикета.  Особенно,
кстати, за границей. Хотя там, как правило, люди делают вид, что не  за-
мечают оплошностей, но на самом деле постоянно это обсуждают.
   Раньше я очень многих правил не знал. Например, что нельзя появляться
на официальных приемах в белых носках. Или, например, что нельзя заказы-
вать к рыбе красное вино. Хотя лично я не понимаю, почему.
   В России это все не так очевидно.
   Вообще придерживаться каких-то норм, буквоедских, я не  очень  люблю.
Но положение обязывает меня это делать.

   СВЕТСКАЯ ЖИЗНЬ

   Приемы, презентации, балы, обеды, ужины... Не люблю я  этого  ничего.
Но полностью отказаться от участия в светской жизни я тоже не могу.
   Например, если приехала великая княгиня Леонида Георгиевна, то кажет-
ся невероятным, что я не буду с ней обедать. Она восприняла бы  это  как
неуважение к российской истории.
   Полное игнорирование светской жизни может принести ущерб, в том числе
и области. Может сложиться впечатление, что нижегородское начальство ве-
дет отшельнический образ жизни. И либо в силу своей невоспитанности, ли-
бо в силу необразованности не хочет участвовать во  всех  этих  светских
раутах.

   ПУБЛИКА

   Публика - это народ. Аудитории могут быть абсолютно разные.  Проблема
всякого политика, за которого голосуют люди,  состоит  в  понимании  тех
проблем, которые волнуют людей. В том числе - данную конкретную  аудито-
рию. Непонимание означает полное отторжение.

   ВЫСТУПАЮ ПУБЛИЧНО

   Выступаю публично каждый день. Речи сам себе в полном объеме  никогда
не пишу. И никто другой для меня не пишет: спичрайтеров у меня нет.
   Делаю это я из принципиальных соображений. Если начальник будет  упо-
вать только на своих помощников, то он быстро одеревенеет и будет  абсо-
лютно тупым и безмозглым. Не способным ни на что, кроме как отдавать од-
носложные команды.
   Экспромты в выступлениях особенно удаются тогда, когда они  тщательно
продуманы заранее. Но иногда бывают и чистые экспромты.
   Я считаю, что наиболее легко мне дается диалог. Вопрос - ответ. Вооб-
ще я никогда не утруждаю аудиторию длинными речами. Длинно говорят, ког-
да нечего сказать.

   ДЕНЬГИ

   Без денег немыслима свобода. Это не единственное, конечно, что делает
человека свободным. Но отсутствие денег приводит к полной зависимости от
внешних обстоятельств.
   Тем не менее деньги не являются  для  меня  самодовлеющей  ценностью.
Стремление к обогащению и накопительству отсутствует полностью.  Никаких
накоплений у меня нет.
   Наверное, это плохо. Во всяком случае, это плохо для экономики  стра-
ны. Каждый гражданин должен иметь накопления и "хранить деньги в  сбере-
гательной кассе". Тогда экономика будет развиваться.

   ОБЩЕНИЕ

   Не мыслю себя без возможности общаться. Мне кажется, я могу  общаться
с людьми самыми разными, в том числе и враждебными. Враждебно  настроен-
ными ко мне.
   Другое дело, что контакты с людьми, с которыми не  хочется  общаться,
сильно утомляют и выводят из равновесия. Хотя показывать это нельзя.

   ДРУЖБА

   Дружба - возможность для людей, которых не связывают родственные  от-
ношения, быть абсолютно откровенными друг с другом. Дружеские  отношения
могут быть даже сильнее и глубже родственных, хотя это не  очень  частое
явление.
   Когда какой-то персонаж говорит, что у него очень много  друзей,  что
все вокруг него друзья и приятели, то тем самым  он  демонстрирует  свою
незащищенность от окружающего мира. По всей видимости, он  просто  хочет
казаться таким компанейским, а на самом  деле  у  него  есть  внутренние
проблемы.
   Как правило, постоянных друзей очень мало. Может  быть,  даже  никого
нет. Ни одного человека.
   Я не считаю, что это уж совсем трагично. Потому что посвящать в  свои
тайны другого человека - не совсем безопасное дело. Нужно  быть  в  этом
человеке уверенным, как в самом себе.
   Кстати, я согласен с тем, что дружба проверяется в экстремальных  си-
туациях. В опасных для жизни обстоятельствах. Таких обстоятельств в жиз-
ни возникает совсем немного. Война, какие-то крупные потрясения, полити-
ческие или социальные... Друзья, которые прошли с тобой  сквозь  горнило
испытаний, особенно ценны.

   ЗАВИСИМОСТЬ. НЕЗАВИСИМОСТЬ

   Зависимость - щемящее ощущение того, что, вопреки  твоему  желанию  и
твоим чувствам, ты обязан выполнять требования других людей.  Неприятное
состояние, в котором периодически находятся все люди мира.
   Мы, безусловно, зависим от внешних обстоятельств. Это очевидно.  Пос-
кольку мы живем все вместе. Но тут важна именно степень зависимости. Ес-
ли ты, как марионетка, полностью в плену внешних  факторов,  тебе  можно
только посочувствовать.
   Мое собственное состояние продиктовано стремлением к независимости. Я
сам для себя  принимаю  решения,  естественно,  оглядываясь  на  обстоя-
тельства, которые есть вокруг. Состояние зависимости всегда  приводит  к
угнетенности, подавленности, замкнутости и совершенно  не  соответствует
моему мироощущению.
   В то же время для многих людей зависимость удобна. Естественна и ком-
фортна. Можно расслабиться и получать удовольствие от жизни, зная, что и
ошибки, и успехи будут определяться не тобой, а другими людьми. И  пусть
другие люди за все и отвечают.
   Зависимые люди, как правило, видны невооруженным глазом. Часто  среди
них много таких, кто льстит и заискивает.
   Кстати, для многих женщин позиция зависимой вполне естественна. И да-
же воспринимается как необходимый элемент женственности.

   ЖИВОТНЫЕ

   Животные - это моя кошка. Очень даже  блудливая.  Постоянно  приносит
котят. В принципе, она довольно милое и неглупое существо.
   У меня всегда были в доме коты и  кошки.  Раньше,  когда  я  был  ма-
леньким, это было для меня совершенно естественным. Теперь  Жанка  очень
любит кошку.
   Вообще в доме должна быть кошка. Это создает  ощущение  очага,  тепла
домашнего. Кошка не столь сильно обременяет хозяев, как  собака:  кошку,
уезжая в отпуск, можно без особых проблем оставить соседям.
   В детстве была у меня мечта завести собаку. И даже однажды собака по-
явилась в доме. Дворняжка, по-моему. Но потом теснота в квартире  и  не-
возможность за собакой нормально ухаживать привели к тому, что она  ушла
к другим хозяевам.
   Никакого пристрастия к экзотическим животным у меня нет. И змей я то-
же не люблю.

   ВЕЩИ

   Есть у меня привязанность к некоторым вещам. С трудом  надеваю  новую
одежду, но уж если надел, буду носить ее не снимая. Именно поэтому  жене
кажется, что на мне все горит. Конечно, если носишь один и тот же костюм
каждый день, то через некоторое весьма непродолжительное время он просто
исчезает.
   Сейчас, поскольку необходимо соблюдать определенные правила  этикета,
приходится носить вещи, которые в нормальном состоянии я никогда  бы  не
носил.
   Например, смокинг.
   Впрочем, смокинг я надевал один раз в жизни. Когда мы с Ельциным были
на приеме у Клинтона, в Белом доме, в Вашингтоне. Борис Николаевич  ска-
зал, что нужно быть в смокинге. Я пришел в ужас, потому что такой одежды
у меня, конечно, не было. Пришлось взять смокинг напрокат в магазине  на
Пенсильвания-авеню.
   Вид у меня был душераздирающий.
   Естественные для меня вещи, в которых мне всегда приятно, это  джинсы
и свободная майка. Когда есть возможность появляться в таком виде на ра-
боте, например, в субботу, я всегда этой возможностью пользуюсь.
   Галстук, строгий костюм, наглаженные брюки и так да-лее - суровая не-
обходимость. Раньше это меня сильно обременяло. Сейчас я уже привык,  но
кайфа от подобной ежедневной одежды не испытываю.
   Есть другие вещи. Те, с которыми, как правило, связано ощущение дома.
Сувениры, картины. У меня в доме есть несколько уникальных картин.  Одна
принадлежит Ирине Емелиной, совершенно фантастическая вещь, я ее называю
скульптурой на холсте. Она очень радует глаз. Отдыхаешь,  когда  на  нее
смотришь
   Есть картина Натальи Панковой, оптимистическая  и  жизнерадостная,  -
"Букет роз".
   Отдельная тема -  собственная  чашка.  Моя  чашка  огромная,  вмещает
пол-литра. Периодически ее разбивают, как правило, дети, которые появля-
ются в доме. Для меня это - крайнее неудобство и дискомфорт, особенно  с
утра, в самое тяжелое время суток. И потому нужна быстрая  замена.  Ина-
че... Ну, состояние, как у всех мужиков.
   Еще я люблю, когда тарелки очень большие. Плоские и большие. Можно не
задумываться, куда положить пищу.
   Очень сильной привязанности к каким-то вещам у меня нет. Но  привычка
видеть ту или иную вещь, конечно, присутствует.
   Раньше, когда занимался наукой, я очень привыкал  к  ручкам.  Однажды
потерял ручку в лесу. Искал ее три дня:  настолько  к  ней  привык,  что
просто не мог ничего делать без нее. Самое смешное, что я  ее  нашел.  В
лесу. Потом ее, кстати, стащили.

   ЗАВТРАК. ОБЕД

   Долгие годы на завтрак был чай с лимоном и каша. Либо  яичница.  Либо
творог со сметаной.
   Сейчас все это осталось, но вместо чая с утра пью кофе "Nestle".  По-
том, в течение дня, пью чай.
   На завтрак ем мало.
   За обедом практически никогда не ем супа. Лучший обед для меня - ово-
щи и кусок мяса. Обедаю практически всегда на работе, когда  очень  мало
времени и без конца отвлекают. Спокойного состояния, как у многих  людей
во время обеда, у меня давно уже не было, если не считать выходных дней.

   ИРОНИЯ. ЮМОР

   То, без чего скучно жить.
   Люди, не способные относиться к себе иронически, вызывают  жалость  и
смех. Одновременно. Необходимо преодолеть чувство влюбленности в  самого
себя - тут помогает только самоирония.
   А что касается юмора, то юмор и интеллект очень сильно взаимосвязаны.
Большая редкость - полный дурак с чувством юмора. Как  правило,  люди  с
чувством юмора обладают острым умом, и при этом они  достаточно  образо-
ванны. Хотя иногда это результат определенной выучки.
   Многие профессиональные сатирики на поверку  оказываются  скучными  и
неинтересными людьми. Как ни странно. Когда юмор - способ  зарабатывания
денег.
   Вид юмора зависит от компании. Если собрались одни мужики, юмор впол-
не может быть и "солдатским", ничего страшного.

   ВОСХОЖДЕНИЕ

   В прямом смысле восхождение ассоциируется с фильмом "Вертикаль".
   В переносном - чисто карьерное движение людей. Оно бывает иногда  ро-
мантическим, иногда - очень прозаическим. Бывает - по трупам. Бывает под
воздействием случайных обстоятельств или чьей-то воли и поддержки.
   Но бывает и заработанное своим собственным трудом и способностями.
   Независимо от способа твоего личного восхождения надо  помнить:  если
есть дорога вверх, то всегда найдется дорога вниз. Даже не дорога, а от-
весная скала.
   Это необходимо помнить прежде всего тем, кто стремится к  восхождению
любой ценой. Те, кто быстро и незаслуженно взлетел, особенно  болезненно
воспринимают падение. И, наоборот, те, кому восхождение давалось с  тру-
дом, все жизненные неудачи, перипетии и подножки  воспринимают  как  ес-
тественные, привычные атрибуты. И философски относятся к тому, что можно
рухнуть.

   СТРАХ

   Страх двигает человечеством. Собственно, он порожден одним из  основ-
ных инстинктов - инстинктом самосохранения.
   У меня, конечно, есть страх. Страх смерти, например. Не верю тем, кто
говорит, что не боится смерти. Страх потерять близких людей,  он  очеви-
ден. Страх полностью потерять здоровье и стать беспомощным  и  обремени-
тельным для людей.
   Есть гораздо менее значительные вещи, которых я боюсь. Например, ког-
да берут кровь из вены. Когда дают общий наркоз, особенно  вначале.  Или
когда лечу зубы.
   Все это нормально.
   Боюсь людей, глаза которых залиты кровью и которые демонстрируют пол-
ную неадекватность своих действий. В политической борьбе к  таким  людям
относятся экстремисты. Фашисты, оголтелые большевики. Они вызывают не то
чтобы мой личный страх. Это страх за будущее общества. За страну, в  ко-
торой живешь.
   И в этом смысле очень плохо, когда общество демонстрирует бесстрашие.
Наибольший страх испытывают люди, которым есть что терять. Такие люди  в
обыденной жизни могут быть бесстрашными. Но стихия общественных  перемен
- сильная, могучая, обладающая бесконечной  энергией.  И  люди,  которым
есть что терять, бессильны против нее.
   Лучшее состояние общества - то, когда оно не находится в перманентном
страхе перед экстремизмом, социальными революциями либо геноцидом. Ядром
такого общества является средний класс.

   ЧТО УТРАЧЕНО?

   Быстро утрачиваются буйные кудри. Десять лет тому назад с  моей  при-
ческой ни одна расческа не справлялась. Теперь этих проблем нет. Утрачи-
ваются физические силы.
   Утрачивается бесконечная энергия, которую  некуда  было  девать.  Все
воспринимается спокойнее. "Я теперь скупее стал в желаньях", по Есенину.
Все это связано с возрастом, конечно.

   Я ОТВЕЧАЮ ЗА...

   Кто-то сказал бы - я отвечаю за все. Но это звучит слишком высокопар-
но. Я отвечаю за довольно многое. Но не за все. Не потому, что я ленюсь,
а потому, что люди достаточно самостоятельны и умны и могут отвечать  за
себя. Власть же не должна им мешать это делать, а должна создавать усло-
вия, чтобы люди могли с успехом отвечать за себя.
   Тем не менее я отвечаю за общественную безопасность, за то, чтобы  не
принимались безумные, абсурдные решения, за то, чтобы бедным было не так
плохо. За то, чтобы бедных было как можно меньше. А богатых - как  можно
больше. За то, чтобы коррупция и беспредел не имели  почвы  под  ногами.
Все это существует, но если  власть  препятствует  открытому  обсуждению
своих дел, если власть против выборов, если власть не допускает к инфор-
мации, то она тем самым создает предпосылки для коррупции и беспредела.
   Я отвечаю за то, чтобы корней у этого извечного  зла  не  было.  Если
растения растут без корней, их легко  выкорчевать.  Если  корни  пущены,
тогда бороться тяжело. Я не хочу, чтобы были корни у зла.
   А если совсем коротко - я отвечаю за тех людей, которые сами за  себя
не могут ответить.

   Нижний Новгород, март - октябрь 1996 г.



 

<< НАЗАД  ¨¨ КОНЕЦ...
Другие книги рубрики: политика
Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу: [1] [2]

Страница:  [2]