Броди принялся наматывать лесу на катушку; он  то  нагибался,  быстро
вращая ручку, чтобы подобрать  провисшую  нить,  то  подтягивал  добычу,
напрягая мускулы плеч и спины. Левое запястье болело,  а  пальцы  правой
руки свело от напряжения.
   - Кого я поймал? - спросил он.
   - Голубую акулу, - ответил Куинт.
   - Должно быть, с полтонны.
   - Нет, фунтов на сто пятьдесят, не больше, - рассмеялся Куинт.
   Броди подтаскивал рыбу и нагибался,  подтаскивал  и  нагибался,  пока
наконец не услышал голос Куинта:
   - Вы делаете успехи. Нажмите на стопор.
   Броди перестал крутить ручку катушки.
   Куинт лениво соскользнул по трапу с ходового  мостина.  Он  держал  в
руке старую  армейскую  винтовку  "М-1".  Хозяин  катера  остановился  у
планшира и посмотрел вниз.
   - Хотите увидеть рыбину? - спросил он. - Глядите.
   Броди  встал  и,  продолжая  на  ходу  наматывать  провисавшую  лесу,
приблизился к борту  катера.  Акула  казалась  неестественно  голубой  в
темной морской воде. Она была около  восьми  футов  длиной,  изящная,  с
большими грудными плавниками. Рыба медленно ходила из стороны в  сторону
и больше не сопротивлялась.
   - Красавица, правда? - заметил Хупер.
   Куинт снял винтовку с предохранителя и, когда морда акулы  показалась
в нескольких дюймах от поверхности,  быстро  выстрелил  три  раза.  Пули
проделали в голове рыбы  аккуратные  дырки,  но  крови  не  было.  Акула
вздрогнула и замерла.
   - Готова, - сказал Броди.
   - Как бы не так, - возразил Куинт. - Возможно, оглушена, да и только.
- Хозяин катера достал перчатку из кармана брюк, сунул в нее правую руку
и ухватил проволочную лесу. Потом вытащил  нож  из  ножен,  висевших  на
поясе. Пасть акулы была приоткрыта на два-три  дюйма,  ее  правый  глаз,
слегка затянутый белой пленкой, тупо смотрел на  Куинта.  Хозяин  катера
засунул нож между мелкими  треугольными  зубами  акулы  и  попытался  их
разомкнуть, но рыба намертво стиснула челюсти. Куинт  тянул  на  себя  и
поворачивал нож, пока не высвободил. Он засунул его обратно  в  ножны  и
достал из кармана кусачки.
   - Я думаю, вы платите неплохо, поэтому можно позволить себе  остаться
без крючка и поводка, - заметил Куинт. Он поднес кусачки к  проволоке  и
собрался перекусить ее. - Минутку,  -  вдруг  передумал  хозяин  катера,
засовывая кусачки в карман и вновь вынимая нож. -  Глядите.  Это  всегда
вызывает восторг у моих клиентов. - Левой рукой он поднял большую  часть
акулы над поверхностью воды и молниеносным движением распорол  ей  брюхо
от анального плавника почти до самой головы.
   Рыба  обмякла,  и  кровавые  потроха  -  белые,  красные,  голубые  -
вывалились в воду, словно куча грязного белья из  корзины.  Затем  Куинт
перекусил лесу кусачками, и  акула  соскользнула  за  борт.  Как  только
голова ее оказалась подводой, рыбина начала метаться в  облаке  крови  и
внутренностей,  хватая  каждый  кусок,  проплывавший  мимо  пасти.   Она
дергалась, глотая внутренности, которые опять и  опять  вываливались  из
распоротого брюха.
   - Теперь смотрите внимательно, - сказал Куинт. -  Если  нам  повезет,
через минуту здесь появятся другие голубые акулы и  помогут  этой  твари
сожрать себя. Если их будет много, мы  увидим  настоящий  кровавый  пир.
Любопытное зрелище. Клиентам нравится.
   Ошеломленный, Броди  наблюдал,  как  акула  продолжала  хватать  свои
потроха. Через минуту он заметил голубую тень,  поднимающуюся  у  хвоста
разрезанной рыбины. Маленькая акула - не более четырех  футов  длиной  -
вцепилась в бок выпотрошенной жертвы. Челюсти хищницы впились в  обрывок
свисающего мяса. Она яростно трясла головой, извиваясь всем  телом,  как
змея. Наконец, приплывшая рыба оторвала кусок мяса и проглотила его.
   Вскоре появилась другая акула, потом еще и  еще,  и  вода  забурлила.
Повсюду летели брызги, окрашенные кровью.
   Куинт взял гарпун, лежавший под планширом. Он перегнулся через  борт,
подняв орудие над головой. Неожиданно Куинт резко подался вперед  и  тут
же отпрянул  назад.  Маленькая  акула,  насажанная  на  острие  гарпуна,
извивалась всем телом и щелкала челюстями.  Куинт  вынул  нож,  распорол
брюхо рыбы и выбросил ее в воду.
   - Сейчас вы кое-что увидите, - сказал он.
   Броди не мог определить сколько акул кишело возле катера  в  бурлящей
воде. Мелькали, перекрещиваясь,  плавники,  рыбы  били  хвостами.  Порой
среди всплесков слышалось  хрюканье,  когда  сталкивались  две  огромные
акулы. Броди посмотрел на  свою  рубашку  -  она  вся  промокла  и  была
забрызгана кровью.
   Пиршество продолжалось  несколько  минут,  после  него  возле  катера
остались лишь три большие акулы, они  сновали  взад  и  вперед  у  самой
поверхности.
   Мужчины молча смотрели за борт, пока не уплыли и эти рыбины-.
   - С ума можно сойти, - произнес Хупер.
   - Вам не нравится? - спросил Куинт.
   - Вы угадали. Мне не нравится,  когда  живые  существа  умирают  ради
потехи людей.
   Куинт фыркнул, и Хупер тут же спросил:
   - А вам?
   - Мне-то что. Нравится не нравится - это моя работа.
   Куинт полез в холодильник и достал другой крючок с поводком. Владелец
катера приготовил наживку еще  на  берегу.  С  помощью  плоскогубцев  он
прикрепил поводок к концу проволочной лесы и  оросил  наживку  за  борт,
потратив тридцать ярдов лесы.
   Хупер снова начал швырять приманку в воду.
   - Кто-нибудь хочет пива? - спросил Броди.
   Куинт  и  Хупер  кивнули,  тогда  он  спустился  вниз  и  достал   из
холодильника три банки. Выходя  из  каюты,  Броди  заметил  две  старые,
потрескавшиеся  и  покоробившиеся  фотографии,  приколотые  кнопками   к
переборке. На одной был изображен Куинт, стоящий по пояс в кучке крупной
рыбы. На другой красовалась мертвая акула, лежащая на берегу.  Броди  не
смог определить ее размеры, потому что не с чем было сравнить рыбину.
   Броди поднялся наверх, раздал пиво и уселся на стул.
   - Я видел фотографии внизу, - сказал он Куинту. - Что  это  за  рыба,
среди которой вы стоите?
   - Тарной, - ответил Куинт. - Не  так  давно  я  рыбачил  во  Флориде.
Никогда не видел ничего подобного. Мы, должно быть, поймали  тридцать  -
сорок тарпонов, причем больших, всего за четыре вечера.
   - И вы привезли эту рыбу на берег?  -  спросил  Хупер.  -  Полагалось
бросить ее обратно в воду.
   - Клиенты захотели оставить улов. Наверное,  чтобы  сфотографировать.
Во всяком случае, из тарпонов получилась неплохая  подкормка,  когда  их
порубили на куски.
   - Судя по вашим словам, они полезнее мертвые, чем живые.
   - Конечно. Как почти все  рыбы.  И  многие  животные.  Я  никогда  не
пробовал живой говядины, - рассмеялся Куинт.
   - А на другом фото? - спросил Броди. - Обыкновенная акула?
   - Ну, не совсем обыкновенная. Это большая белая  акула  длиной  футов
четырнадцать - пятнадцать. Весила больше трех тысяч фунтов.
   - Как вы ее добыли?
   - Гарпуном. Но надо сказать, - Куинт хохотнул, - сначала трудно  было
разобрать, кто за кем охотится.
   - Что вы имеете в виду?
   - Проклятая тварь атаковала катер. Без всякого предупреждения, сразу.
Мы сидели на корме, занимаясь своими делами, и вдруг - бабах! Словно  на
нас налетел товарняк. Моего помощника сбило с ног.  И  он  шлепнулся  на
палубу, а клиент завопил истошным  голосом,  что  мы  тонем.  Затем  эта
сволочь саданула еще разок. Я всадил в нее гарпун,  и  мы  погнались  за
гнусной тварью - боже мой, должно быть, мы летели  за  ней  до  середины
Атлантического океана.
   - Как же вы следили за акулой? - спросил Броди. - Почему она не  ушла
на глубину.
   - Не могла. За ней волочился бочонок. Он не давал акуле улизнуть. Она
затянула его под воду, но ненадолго. Вскоре  акула  устала  и  поднялась
ближе к поверхности. Поэтому мы просто  шли  за  бочонком.  Спустя  пару
часов мы всадили в эту тварь еще два гарпуна, и,  наконец,  она  всплыла
совсем обессиленная; мы накинули веревку  ей  на  хвост  и  потащили  на
буксире к берегу. Наш клиент все время нес разную чепуху,  так  как  был
уверен, что мы потонем и акула нас сожрет.  Но  самое  смешное  впереди.
Когда мы приволокли красавицу и  пришвартовались,  целые  и  невредимые,
этот кретин подходит ко мне и  предлагает  пятьдесят  долларов,  если  я
скажу, будто он поймал акулу на крючок. Она была продырявлена гарпунами,
а он хотел, чтобы я поклялся, будто он поймал ее на крючок! Я послал его
к черту. Тогда он запел на другой  лад:  потребовал  скостить  плату  за
прогулку наполовину: видите ли, я лишил его возможности поймать акулу. Я
сказал, что если б я разрешил ему половить, то остался  бы  без  крючка,
трехсот ярдов металлической лесы, катушки, удочки, а главное, без рыбины
- это уж точно. Тут он заговорил о той необыкновенной рекламе, которую я
получу после оплаченной им поездки. А  я  ответил:  пусть  он  даст  мне
деньги, а рекламу оставит себе и попробует намазать ее на пресную галету
для себя и своей жены.
   - Вы тут интересно говорили о ловле на крючок, - сказал Броди.
   - О чем?
   - Я обратил внимание на одно место в вашем рассказе. Вы ведь не стали
ловить акулу на крючок?
   - Что я, круглый идиот? Конечно нет. Судя по тому, что я уже  слышал,
пойманная мною акула - просто щенок по сравнению с той, которая донимает
вас.
   - Тогда для чего заброшены спиннинги?
   - По двум причинам.
   Первая - белая акула спокойно может  взять  одну  из  этих  маленьких
наживок. Она перекусит лесу в два счета, но, по крайней мере, нам  будет
известно, что она  здесь.  Это  хороший  сигнал.  Вторая  -  никогда  не
определишь, кого привлечет сюда запах приманки  потом;  даже  если  ваша
акула не появится, может, клюнет другая рыбка.
   - Какая же, например?
   - Кто знает. Вдруг поймаем что-нибудь съедобное? Как-то мне  попалась
меч-рыба, в Монтоке можно получить два пятьдесят за фунт  ее  мяса.  Или
вдруг клюнет что-нибудь интересное, к примеру, акула-мако, поймать ее  -
одно удовольствие. Раз уж вы платите четыре сотни  долларов,  то  можете
хоть поразвлечься.
   - Предположим, белая акула все же появится здесь, - сказал  Броди.  -
Что вы сделаете сначала?
   - Попытаюсь приманить ее, чтобы она кружила вокруг катера, пока мы не
доберемся до нее. Особой хитрости здесь не надо: акулы - довольно глупые
создания. Все зависит от того, как она себя  поведет.  Если  нападет  на
катер, мы просто побыстрее нашпигуем ее гарпунами, а  затем  отплывем  в
сторонку и пусть изматывает себя. Если же акула хватанет приманку, мы не
сможем ее удержать. Тем не менее я попытаюсь не дать ей  уйти,  удержать
эту тварь, рискуя оборвать лесу. Акула наверняка мигом разогнет  крючок,
но, быть может, нам удастся подтянуть ее ближе  и  метнуть  гарпун.  Как
только я всажу в нее  хоть  одну  железку,  поймать  ее  будет  вопросом
времени. Скорее всего  она  подойдет  к  катеру  на  небольшой  глубине,
привлеченная приманкой. И тут нам придется решать,  что  делать  дальше.
Наживки у нас  недостаточно,  чтобы  долго  удерживать  акулу.  Огромная
рыбина тут же втянет ее в себя и даже не  почувствует,  что  проглотила.
Поэтому нам надо будет подсунуть ей какое-нибудь особенное лакомство, от
которого она не сможет отказаться, а в нем будет большой крючок -  он  и
удержит рыбину, пока мы не всадим в нее парочку гарпунов.
   - А если акула заметит крючок, -  сказал  Броди,  -  она  не  возьмет
приманку?
   - Возьмет. У акул нет разума, это не собаки.  Они  жрут  все.  Можете
бросить пустой крюк, и акула проглотит его. Одна такая рыбешка  подплыла
однажды к лодке моего  друга  и  хотела  слопать  подвесной  мотор.  Она
выплюнула его, так как он застрял у нее в горле.
   - Что это за "особое лакомство",  Куинт?  -  спросил  Хупер,  который
сидел на корме и бросал в воду приманку.
   - "Особое лакомство", от  которого  акула  не  сможет  отказаться?  -
переспросил Куинт. Он улыбнулся  и  ткнул  пальцем  в  сторону  зеленого
пластмассового  бачка  для  мусора,  стоявшего   посередине   судна.   -
Посмотрите. Оно там, я приберег его именно для такой акулы. Другие этого
не стоят.
   Хупер подошел к бачку, отбросил металлические зажимы и поднял крышку.
Он заглянул внутрь и застыл с открытым от изумления ртом. В воде  плавал
крошечный тупоносый  дельфинчик  длиной  не  более  двух  футов.  Тельце
сохраняло  вертикальное  положение,  и  дельфинчик  медленно   покачивал
безжизненной головой в такт движению судна. Из дыры под нижней  челюстью
торчало ушко огромного крюка для ловли акул, а из брюшка -  острие  того
же крюка, Хупер сжал руками края бачка.
   - Детеныш, - произнес он.
   - Не совсем, - ответил Куинт с ухмылкой. - Эмбриончик.
   Хупер пристально разглядывал дельфина несколько секунд, затем с шумом
захлопнул крышку бачка.
   - Где вы его достали? - спросил он.
   - Милях в шести отсюда на восток. А что?
   - Я имею в виду, как вы его достали?
   - Очень просто. Из утробы матери.
   - Вы убили ее?
   - Конечно, нет,  -  засмеялся  Куинт.  -  Она  прыгнула  на  судно  и
проглотила горсть снотворных пилюль. - Куинт помолчал, ожидая смеха,  но
Броди с Хупером серьезно смотрели на него. - Вы  же  знаете,  что  такое
лакомство не купишь за здорово живешь, - добавил владелец катера.
   Хупер не  сводил  глаз  с  Куинта.  Он  был  вне  себя  от  ярости  и
возмущения.
   - Вам известно, что дельфины находятся под охраной? - спросил он.
   - Когда я рыбачу, сынок, я ловлю все, что хочу.
   - А как же законы? Неужели...
   - Чем вы занимаетесь, Хупер?
   - Я ихтиолог. Изучаю рыб.  Поэтому  и  приехал  сюда.  Разве  вам  не
сказали?
   - Когда люди нанимают мое судно, я  не  задаю  лишних  вопросов.  Ну,
хорошо, вы изучаете рыб и тем зарабатываете на жизнь.  Но  если  бы  вам
пришлось трудиться по-настоящему, - я имею  в  виду  такой  труд,  когда
каждый цент достается потом и кровью, - вы бы знали  больше  о  законах.
Верно, дельфины находятся под охраной. Только  это  не  помешает  Куинту
поймать одного-двух малышей для наживки. Закон ввели,  чтобы  остановить
массовое уничтожение дельфинов, запретить богатым бездельникам охотиться
на них в свое удовольствие. Вот что я вам скажу, Хупер:  можете  сколько
угодно беситься искупить, но больше не  говорите  Куинту,  будто  он  не
имеет права  поймать  несколько  рыб,  чтобы  заработать  себе  на  хлеб
насущный.
   - Послушайте, Куинт, дело в том, что  дельфинам  грозит  истребление,
они могут полностью исчезнуть. И вы ускоряете этот процесс.
   - Не пудрите мне мозги! Скажите рыбакам, промышляющим тунца, -  пусть
они прекратят  заманивать  дельфинов  в  Свои  сети.  Скажите  капитанам
японских судов для ярусного лова - пусть перестанут бить их гарпунами. И
все пошлют вас куда подальше. Им надо кормить людей. И  мне  тоже.  Надо
кормить себя.
   -Понятно, - сказал Хупер. - Вы будете ловить дельфинов, пока ловится,
а если они исчезнут, плевать, тогда вы найдете себе другое  дело.  Какая
глупость!
   - Осторожней на поворотах, сынок! - пригрозил Куинт. Голос у него был
глухой, невыразительный, он смотрел Хуперу прямо в глаза.
   -Что?
   - Не советую называть меня дураком.
   Хупер не хотел обидеть Куинта и удивился, что тот воспринял его слова
как оскорбление.
   - Вы напрасно сердитесь. Я просто хотел...
   Броди, который сидел между Хупером и Куинтом, решил положить конец их
спору.
   - Прекратите же, Хупер! - сказал он. - Мы здесь не  для  того,  чтобы
обсуждать проблемы охраны богатств океана.
   - Что вы понимаете в экологии, Броди? -  разозлился  Хупер.  -  Держу
пари, эта наука означает для вас  лишь  то,  что  для  окружающей  среды
вредно жечь листья у себя на заднем дворе.
   - Послушайте, вы.  Приберегите  вашу  дешевую  демагогию  прожигателя
жизни для кого-нибудь еще.
   - Вот оно, значит, в чем дело! Демагогия прожигателя жизни. Зависть к
чужому богатству сидит у вас в печенках, верно?
   - Послушайте, черт вас побери! Мы здесь для того, чтобы  покончить  с
акулой-убийцей, и если один дельфин поможет нам спасти бог знает сколько
людей, то его жизнь - не такая уж дорогая плата.
   Хупер криво усмехнулся.
   - Выходит, теперь вы эксперт по спасению жизней, а? - обратился он  к
Броди. - Давайте посмотрим. Сколько людей могло  бы  остаться  в  живых,
если бы вы закрыли пляжи сразу после...
   Броди вскочил и, не отдавая  отчета  в  том,  что  делает,  пошел  на
Хупера.
   - Заткнитесь! - крикнул полицейский.
   Он по привычке поднес руку к бедру, но замер, обнаружив,  что  кобуры
нет. Броди испугался, вдруг осознав, что готов был выстрелить в  Хупера.
Противники застыли, уставившись друг на друга.
   Обстановку разрядил короткий, резкий смешок Куинта.
   - Ну и ослы, - заметил он. - Как только вы поднялись на борт  сегодня
утром, я сразу подумал, что драки не миновать.

Глава 12

   На следующий день они опять отправились на поиски акулы,  по-прежнему
ярко светило  солнце.  Они  покинули  порт  в  шесть  утра.  Дул  слабый
юго-западный  ветер,  обещая  принести  прохладу.  У  мыса  Монток  было
неспокойно. Но к десяти часам бриз выдохся, и катер застыл на зеркальной
поверхности океана, словно картонный стаканчик в  луже.  На  небе  -  ни
облачка, но солнце было подернуто густой  дымкой.  Направляясь  в  порт,
Броди слышал по радио, будто загрязнение воздуха  в  Нью-Йорке  достигло
критического уровня - что-то изменилось в химическом составе  атмосферы.
Люди заболевали сотнями, старики и хроники умирали один за другим.
   Броди надел сегодня рабочую одежду.  На  нем  была  белая  рубашка  с
короткими рукавами и высоким воротничком, легкие хлопчатобумажные брюки,
белые носки и кеды. Чтобы убить время, он захватил особой книгу, которую
позаимствовал у Хендрикса.
   Броди  не  хотелось  тратить  время  на  болтовню,  он  боялся  опять
поссориться с Хупером.
   Наверное, ихтиологу стыдно за вчерашнее, подумал Броди.  Сегодня  они
почти не разговаривали друг с другом, предпочитая обращаться  к  Куинту.
Броди не мог притворяться, будто ничего не произошло,  и  по-приятельски
относиться к ихтиологу.
   Полицейский  заметил,  что  по  утрам  Куинт  молчалив,   сдержан   и
необщителен. Каждое слово из него приходилось точно вытаскивать клещами.
Однако к концу дня хозяин катера смягчался. Утром,  когда  они  вышли  в
океан, Броди спросил Куинта, куда направляется катер.
   - Не знаю, - ответил хозяин катера.
   - Не знаете?
   Куинт несколько раз отрицательно покачал головой.
   - Но где же мы будем искать акулу?
   - Выберем местечко.
   - А как вы его определите?
   - Никак.
   - Вы пойдете по течению?
   - Пожалуй, да.
   - А глубину вы учитываете?
   - Отчасти.
   - Что вы хотите сказать?
   Куинт молчал  и  пристально  смотрел  прямо  перед  собой  в  сторону
горизонта. Броди уже решил, что хозяин катера не станет отвечать на  его
вопрос.
   - Такая большая акула вряд ли будет плавать на мелководье, -  наконец
процедил Куинт. - Но трудно угадать.
   Броди понимал, что надо  прекратить  разговор  и  оставить  Куинта  в
покое, но полицейского разбирало любопытство, и он снова спросил:.
   - Если мы найдем акулу или она найдет нас, нам повезет, не так ли?
   - Пожалуй.
   - Отыскать эту рыбину так же трудно, как иголку в стоге сена.
   - Вы преувеличиваете.
   - Почему?
   - Если течение быстрое, то жирная пленка приманки разойдется к  концу
дня миль на десять или даже больше.
   - А не лучше ли нам остаться здесь на всю ночь?
   - Зачем? - спросил Куинт.
   - Ведь пленка распространится еще дальше. Если она  покрывает  десять
миль за день, то за сутки она покроет все двадцать.
   - Не очень-то хорошо,  если  пленка  протянется  на  слишком  большую
площадь.
   - Почему?
   - Она собьет акулу столку.  Если  мы  проболтаемся  здесь  месяц,  то
застелем пленкой весь этот чертов океан.
   Не вижу смысла.  -  Куинт  усмехнулся,  очевидно,  представив  океан,
затянутый пленкой.
   Броди замолчал и принялся читать книгу.
   К полудню Куинт  разговорился.  Лесы  плавали  в  пленке  уже  больше
четырех часов. Как только они легли в дрейф, Хупер взялся за ковш,  хотя
никто ему этого не поручал; теперь он сидел на корме, методично черпал и
выливал за борт приманку. Около десяти какая-то рыба  взяла  наживку  по
правому борту, вызвав минутное оживление. Это была пятифунтовая пеламида
она лишь с  трудом  могла  ухватить  такой  крючок.  В  десять  тридцать
небольшая голубая акула клюнула у левого борта. Броди  подтянул  рыбину,
Куинт подцепил ее багром, распорол брюхо и швырнул обратно в воду. Акула
вяло схватила несколько кусков собственного мяса,  затем  скользнула  на
глубину. Ни одна хищница не приплыла на пиршество.
   В начале  двенадцатого  Куинт  заметил  серповидный  спинной  плавник
меч-рыбы. Они молча ждали, надеясь, что рыбина возьмет наживку,  но  она
не обращала внимания на приманку и бесцельно кружила в шестидесяти ярдах
от кормы. Куинт подергал лесу - потянул ее так, чтобы приманка прыгала и
казалась живой рыбешкой, но все напрасно. Тогда Куинт решил  загарпунить
меч-рыбу. Он запустил двигатель, велел Броди с Хупером сматывать лесы, а
сам повел катер широкими кругами. Один гарпун уже был насажен на древко,
обмотанный веревкой бочонок стоял на носу, дожидаясь своего часа.  Куинт
объяснил процесс охоты: Хупер поведет катер,  он,  Куинт,  устроится  на
носу, держа гарпун наготове. Когда они  подойдут  ближе  к  рыбе,  Куинт
будет  указывать  гарпуном,  куда   направлять   катер.   Хупер   должен
разворачиваться до тех пор, пока гарпун не покажет прямо вперед. Это все
равно что держать курс по стрелке компаса. Если им повезет, они подойдут
к рыбе незаметна, и Куинт  метнет  гарпун  -  бросок  приблизительно  на
двенадцать футов почти отвесно.
   Броди надо стоять у бочонка и следить, чтобы веревка  не  запуталась,
когда рыба начнет уходить на глубину.
   Все шло как надо, охота сорвалась в последний момент.
   Медленно двигаясь с приглушенным мотором, тихий  рокот  которого  был
едва слышен, катер приближался к  рыбе  -  она  лежала  на  поверхности,
отдыхая. Судно прекрасно слышалось  руля,  и  Хупер  следовал  абсолютно
точно в  указанном  Куинтом  направлении.  Вдруг  неведомо  почему  рыба
почувствовала опасность. И когда Куинт замахнулся, чтобы бросить гарпун,
она рванулась вперед, ударила хвостом и стремительно пошла  на  глубину.
Куинт метнул свое орудие, но промазал на шесть футов.
   Теперь катер снова стоял у края пленки.
   - Вы спрашивали вчера, часто ли выпадают пустые дни, - спросил хозяин
катера Броди. - Редко у нас  бывает  два  таких  дня  подряд.  Пора  уже
появиться голубым акулам.
   - А в чем дело. Погода виновата?
   - Может быть. Люди чувствуют себя довольно скверно. Вероятно, и  рыбы
тоже.
   Они пообедали - бутерброды и пиво, и когда кончили,  Куинт  проверил,
заряжена ли его винтовка. Затем скрылся в рубке и  вернулся  с  каким-то
устройством, которого Броди раньше никогда не видел.
   - Вы не выбросили банку из-под пива? - спросил Куинт.
   - Нет, - сказал Броди. - Зачем она вам?
   - Сейчас увидите.
   Приспособление  напоминало  гранату  с  длинной   ручкой   -   эдакий
металлический цилиндр. Куинт засунул пивную жестянку в цилиндр, повернул
его, пока не  раздался  щелчок,  и  вынул  из  кармана  холостой  патрон
двадцать  второго  калибра.  Вставил  патрон  в  небольшое  отверстие  у
основания цилиндра и покрутил рукоятку - послышался еще один щелчок.  Он
протянул приспособление Броди.
   - Видите курок,  -  сказал  Куинт,  указывая  на  конец  рукоятки.  -
Нацельте эту штуковину в небо и, когда я скомандую, нажмите на курок.
   Куинт взял винтовку  "М-1",  снял  с  предохранителя,  вскинул  ее  и
крикнул Броди:
   - Давайте.
   Броди нажал на курок. Раздался резкий  выстрел,  от  которого  слегка
отдало в руку, и пивная жестянка взлетела прямо в небо. Она вращалась  в
воздухе и сверкала в ярких солнечных лучах, точно  бриллиант.  На  самом
верху она какую-то долю секунды замерла, и тут Куинт выстрелил.
   Он целился пониже банки, чтобы попасть в нее в  то  мгновение,  когда
она начнет падать, и пробил дно. Раздалось громкое, звонкое - дзинь! - и
жестянка,  кувыркаясь,  упала  в  воду.  Она  не  утонула,  а   плавала,
накренившись и покачиваясь, на поверхности океана.
   - Хотите попробовать? - спросил Куинт.
   - Конечно, - ответил Броди.
   - Помните, целиться надо, когда банка  зависнет  на  самом  верху,  и
брать немного ниже. Если захотите попасть в жестянку на  лету,  придется
стрелять с  упреждением,  а  это  гораздо  труднее.  Если  промахнетесь,
подождите чуть-чуть, а потом опять ловите ее  на  мушку,  только  тогда,
повторяю, с упреждением.
   Броди передал хозяину катера металлическое устройство, взял  винтовку
и расположился у планшира. Когда Куинт зарядил цилиндр,  Броди  крикнул:
"Давайте!" - и жестянка полетела ввысь. Броди выстрелил. Мимо. Он сделал
вторую попытку на верхней точке дуги. Мимо.  В  третий  раз  Броди  взял
слишком большое упреждение, и банка упала в воду.
   - Черт возьми, не так-то просто, - сказал полицейский.
   - Нужно немного потренироваться, -  заметил  Куинт.  -  Посмотрим-ка,
попадете ли вы сейчас.
   Жестянка держалась стоймя в неподвижной воде в пятнадцати -  двадцати
ярдах  от  катера.  Половина  ее  виднелась  над   поверхностью.   Броди
прицелился,  взяв  чуть  пониже  воображаемой  ватерлинии,  и  нажал  на
спусковой крючок. Раздалось металлическое - цок! - и пуля ударила в  бок
жестянки у самой воды. Жестянка исчезла.
   - А вы, Хупер? - спросил Куинт. - Осталась одна жестянка, но мы можем
выпить пиво и освободить еще несколько банок.
   - Нет, спасибо, - ответил Хупер.
   - А в чем дело?
   - Ни в чем. Я просто не хочу стрелять, вот и все.
   Куинт усмехнулся.
   - Вас беспокоят плавающие в воде жестянки?  Мы  выбрасываем  в  океан
горы жестянок. Они ржавеют и засоряют дно.
   -  Не  в  этом  дело,  -  сказал  Хупер,  стараясь  не  отвечать   на
поддразнивание Куинта. - Мне просто не хочется.
   - Боитесь оружия?
   - Боюсь? Нет.
   - Вы хоть раз в жизни стреляли?
   Броди удивился  настойчивости  Куинта,  его  радовало  замешательство
Хупера, но он не понимал, почему хозяин катера стремится вывести из себя
ихтиолога.  Может  быть,  Куинта  охватывает  раздражение,   когда   ему
надоедает сидеть сложа руки и рыба не ловится.
   Хупер тоже не знал,  чего  добивается  Куинт,  но  ему  не  нравились
придирки хозяина катера. Он  чувствовал,  что  Куинт  заманивает  его  в
какую-то ловушку.
   - Что за вопрос, - сказал он. - Я стрелял раньше.
   - Где? В армии?
   - Нет. Я...
   - Вы служили?
   -Нет.
   - Я так и думал.
   - Что вы хотите этим сказать?
   Броди уставился на Хупера, наблюдая за ихтиологом, и на какую-то долю
секунды поймал на себе ответный взгляд.
   Хупер отвел глаза и покраснел.
   - Что вы задумали, Куинт? - спросил он. - Чего вам надо?
   Куинт откинулся на спинке стула и осклабился.
   - Абсолютно ничего, - сказал  он.  -  Просто  болтаю  немного,  чтобы
скоротать время. Вы не будете возражать, если я возьму  жестянку,  когда
вы допьете пиво? Может быть, Броди захочет еще раз выстрелить.
   - Нет, не возражаю, - ответил Хупер. - Но только отстаньте  от  меня,
ладно?
   Час все сидели молча. Броди дремал, натянув  шляпу  на  глаза,  чтобы
защитить лицо от солнца. Хупер расположился на корме, черпал  и  выливал
за борт приманку, изредка встряхивая  головой,  чтобы  прогнать  сон.  А
Куинт сидел на ходовом мостике,  глядя  на  пленку,  его  кепи  морского
пехотинца было сдвинуто на затылок.
   Вдруг Куинт спокойно сказал:
   - К нам пожаловала гостья.
   Броди тут же проснулся. Хупер вскочил.
   Леса по правому борту плавно и очень быстро натягивалась.
   - Возьмите спиннинг, - сказал Куинт. Он сорвал кепи и бросил  его  на
скамейку.
   Броди вынул спиннинг из кронштейна, поставил его между ног  и  крепко
сжал руками.
   -  Когда  я  дам  знать,  -  сказал  Куинт,  -  тормозите  катушку  и
подсекайте.  -  Леса  перестала   разматываться.   -   Подождите.   Рыба
разворачивается. Потянет опять. Не  стоит  подсекать  ее  сейчас,  иначе
выпустит крючок. - Но леса лежала  на  воде,  провисшая  и  без  всякого
движения. Спустя несколько минут Куинт выругался. - Чтоб меня разорвало.
Тащите.
   Броди начал выбирать лесу. Она шла легко, слишком легко. Будто на ней
не было приманки.
   - Придерживайте лесу двумя пальцами, а то она  запутается,  -  сказал
Куинт. - Что бы там ни было, но это "что-то" сняло  наживку  нежно,  как
надо. Должно быть, слизнуло ее.
   Леса выскочила из воды и повисла на конце спиннинга.  Ни  крючка,  ни
наживки, ни поводка. Проволочка аккуратно  перекушена.  Куинт  сбежал  с
мостика и осмотрел ее. Он потрогал конец, провел пальцами по краям среза
и внимательно оглядел пленку за бортом.
   - Я думаю, мы только что повстречались с вашей  подругой,  -  заметил
он.
   - Что? - спросил Броди.
   Хупер соскочил с планшира.
   - Вы, должно  быть,  шутите,  -  возбужденно  сказал  он.  -  Это  же
великолепно.
   - Я лишь предполагаю, - ответил Куинт. - Хотя держу пари, что так оно
и есть. Проволочка перекушена чисто. С одного раза. Акула,  по-видимому,
даже не почувствовала ее. Просто втянула наживку и захлопнула пасть. Вот
и все.
   - Ну, и что мы теперь будем делать? - спросил Броди.
   - Подождем и посмотрим, не возьмет  ли  акула  другую  наживку  и  не
выйдет ли на поверхность.
   - А что если использовать дельфинчика?
   - Только когда я буду уверен, что  нас  беспокоит  ваша  любимица,  -
сказал Куинт. - Если увижу ее и буду знать, что это  достаточно  большая
тварь, которая стоит того, чтобы скормить ей дельфина.  Рыбы  уничтожают
все  подряд,  и  я  не  хочу  тратить  ценную  наживку  на  какое-нибудь
ничтожество.
   Они ждали. Поверхность воды оставалась спокойной. Единственным звуком
было шлепанье  приманки,  которую  бросал  Хупер.  Но  вот  повело  лесу
полевому борту.
   - Не вынимайте спиннинг из кронштейна, - сказал Куинт. - Нет  смысла,
вдруг она перекусит и эту лесу.
   Кровь Броди забурлила, закипела. Его охватили нервное  возбуждение  и
боязнь при мысли о  том,  что  где-то  рядом  находится  существо,  силу
которого трудно себе представить. Хупер стоял у планшира  левого  сорта,
не отрывая взгляда от бегущей лесы.
   Леса замерла и обвисла.
   - Проклятье, - выругался Куинт. - Снова оборвала. - Он взял удилище и
начал выбирать лесу на катушку. Перекушенная леса показалась над бортом,
крючка не было, как и прежде. - Попробуем еще разок, - проговорил Куинт,
- но я прикреплю поводок потолще. Разумеется, это ее не  напугает,  если
мы имеем дело с вашей пакостью. -  Он  полез  в  морозильную  камеру  за
приманкой, потом снял Проволочный поводок. Достал  из  ящика  в  кубрике
цепь фута в четыре длинной и толщиной три восьмых дюйма.
   - Похожа на поводок для собаки, - заметил Броди.
   - Это и  есть  бывший  поводок,  -  согласился  Куинт.  Он  прикрепил
проволокой один  конец  цепи  к  ушку  крюка  с  наживкой,  другой  -  к
металлической лесе.
   - Может, она перекусит и эту цепь?
   - Думаю, что да. Вероятно, на это уйдет немного  больше  времени,  но
она все равно перекусит,  если  пожелает.  Я  лишь  хочу  подразнить  ее
немного и выманить на поверхность.
   - А что делать, если ничего не получится?
   - Пока не знаю. Я, конечно, мог бы  взять  четырехдюймовый  крюк  для
акул и крепкую цепь,  насадить  несколько  кусков  приманки  и  опустить
наживку за борт.  Однако  если  акула  заглотнет  крюк,  мне  с  ней  не
справиться. Она вырвет любой кнехт, поэтому, пока  я  не  увижу  ее,  не
стоит рисковать. - Куинт сбросил крюк с  наживкой  за  борт  и  потравил
несколько ярдов лесы. - Иди сюда, ты, потаскуха! Дай  же  посмотреть  на
тебя.
   Трое мужчин  следили  за  лесой  по  левому  борту.  Хупер  нагнулся,
зачерпнул полный ковш приманки и выбросил ее на пленку. Что-то привлекло
его внимание и заставило  обернуться  налево.  Он  увидел  нечто  такое,
отчего у Хупера вырвался хриплый крик - нечленораздельный, но достаточно
выразительный; двое других мужчин посмотрели в его сторону.
   - Боже мой! - произнес Броди.
   В девяти футах от кормы, ближе  к  правому  борту,  торчала  плоская,
конической формы голова акулы. Чудовище высунулось  из  воды,  наверное,
фута на два. Сверху голова  была  темно-серая,  на  ней  выделялись  два
черных глаза. Ближе к пасти, где серый цвет переходил  в  кремово-белый,
располагались ноздри - глубокие прорези в бронированной коже. Пасть была
слегка  приоткрыта,  в  темной  мрачной   полости   виднелись   огромные
треугольные зубы. Акула и люди смотрели друг на друга, наверное,  секунд
десять. Затем Куинт заорал:
   - Дайте гарпун!
   Повинуясь собственному крику, он бросился вперед и начал  возиться  с
гарпуном- Броди схватился за винтовку. В это  мгновение  акула  бесшумно
ушла под воду. Мелькнул длинный серповидный  хвост.  Броди  выстрелил  и
промахнулся - акула исчезла.
   - Ушла, - сказал Броди.
   - Фантастика! - произнес Хупер. - Вот это акула! О такой  я  даже  не
мечтал. Диковинная  рыба!  Одна  голова,  должно  быть,  фута  четыре  в
поперечнике.
   - Возможно, - согласился Куинт, направляясь к корме.  Он  отнес  туда
два гарпуна, два  бочонка  и  две  веревки.  -  На  случай,  если  акула
вернется, - пояснил он.
   - Вы когда-нибудь видели такую рыбу,  Куинт?  -  спросил  Хупер.  Его
глаза горели от восторга и возбуждения.
   - Пожалуй, нет, - ответил Куинт.
   - Как вы думаете, какая у нее длина от головы до хвоста?
   - Трудно сказать, футов двадцать. Может,  больше.  Не  знаю.  Вообще,
между этими тварями нет особой разницы, если  они  больше  шести  футов.
Стоит им достичь такой длины, и они уже опасны. Эта сволочь тоже опасна.
   - Дай бог, чтобы она вернулась, - сказал Хупер.
   Броди почувствовал озноби содрогнулся.
   - Странно, - произнес он, качая головой. - Такое  впечатление,  будто
она ухмылялась.
   - Они всегда так выглядят с открытой пастью, -  сказал  Куинт.  -  Не
считайте ее умнее, чем она есть. Всего лишь безмозглая помойная яма.
   - Как вы можете так говорить? - возмутился  Хупер.  -  Это  настоящая
красавица.  Подобные  существа  заставляют  нас  поверить  в  бога.  Они
показывают, на что способна природа, когда задумает что-то сотворить.
   - Бред, - отрезал Куинт и взобрался по трапу на ходовой мостик.
   - Вы хотите забросить дельфина? - спросил Броди.
   - Не нужно. Мы  уже  раз  заставили  ее  выйти  на  поверхность.  Она
появится снова.
   Не  успел  Куинт  договорить,  как  неясный   шум   заставят   Хупера
обернуться. До него донесся какой-то свистящий звук, казалось,  свистела
вода.
   - Смотрите, - воскликнул Куинт. Акула шла прямо к катеру. В  тридцати
футах от борта виднелся треугольный спинной плавник более фута  высотой,
он разрезают волны, оставляя позади волнистый след. За  ним  возвышаются
огромный хвост, с силой ударявший по воде.
   - Она атакует катер! - закричал Броди. Он невольно опустился на стул,
как бы пытаясь спрятаться от опасности.
   Куинт сбежал с мостика, чертыхаясь.
   - Без всякого предупреждения на этот раз, - сказал он.  -  Дайте  мне
гарпун.
   Акула была уже совсем рядом с катером. Она  подняла  плоскую  голову,
тупо посмотрела на Хупера черным глазом и пошла под СУДНО. Куинт  поднял
гарпун и повернулся в сторону левого (юрта.  Древко  ударилось  о  стул,
наконечник отскочил и упал на палубу.
   - Подлюга! - заорал Куинт. - Она еще  там?  -  Он  нагнулся,  схватил
наконечник и снова насадят его на древко.
   - С вашей стороны, с вашей! - вопил Хупер. - Здесь она уже прошла.
   Куинт повернул голову и увидел серо-коричневый  силуэт  акулы  -  она
удалялась от катера и  все  глубже  уходила  под  воду.  Куинт  отбросил
гарпун, с яростью схватил винтовку и разрядил всю обойму  в  воду  вслед
акуле.
   - Сволочь! - выругался он. - Предупреждай меня  в  следующий  раз.  -
Затем он положил винтовку  и  захохотал.  -  Пожалуй,  надо  сказать  ей
спасибо, - заметил Куинт. - По крайней мере, она не напала на  катер.  -
Он посмотрел на Броди. - Напугала вас немного?
   - Больше  чем  надо,  -  сказал  Броди.  Он  потряс  головой,  словно
собираясь с мыслями.
   - Я все еще не могу поверить своим глазам. - Он представил себе,  как
торпедообразное тело несется в темноте и  разрывает  на  части  Кристину
Уоткинс; как мальчик беспечно плывет на матрасе,  и  вдруг  его  хватает
какое-то чудовище; Броди знал, что подобные кошмары  будут  терзать  его
все время - он будет видеть сны,  полные  насилия  и  крови,  несчастную
женщину, обвиняющую его в том, что он убил ее сына.
   - Не говорите мне, что это рыба,  -  произнес  Броди.  -  Она  больше
похожа на чудовище из приключенческих фильмов.
   - И тем  не  менее  это  рыба,  -  сказал  Хупер.  Он  никак  не  мог
успокоиться. - И какая рыба! Черт возьми, почти мегалодон.
   - Что? - не понял Броди.
   - Конечно, я чуть преувеличил, -  ответил  Хупер.  -  но  рыбу  таких
размеров можно назвать мегалодоном, правда? Что вы скажете, Куинт?
   - Я скажу, что вы перегрелись на солнце, - бросил хозяин катера.
   - Нет, в самом деле. Как по-вашему, каких  размеров  могут  достигать
эти рыбы?
   - Я не всезнайка. Думаю, она длиной  футов  двадцать,  поэтому  можно
сказать, что такие твари достигают.
   Двадцати футов. Если я завтра увижу  акулу  длиной  в  двадцать  пять
футов, то скажу, что они вырастают до двадцати пяти футов. Предположения
и плевка не стоят.
   - А все-таки до каких размеров вырастают акулы? - спросил Броди и тут
же пожалел. Ему казалось, что, обращаясь к ихтиологу с этим вопросом, он
как бы признает его авторитет.
   Однако Хупер  был  слишком  увлечен,  взволнован  и  счастлив,  чтобы
воспользоваться своим превосходством.
   - В этом-то все и дело, - сказал  ихтиолог,  -  что  никто  этого  не
знает. В Австралии одна акула запуталась в цепях  и  утонула.  Она  была
длиной в тридцать шесть футов, так по крайней мере сообщалось в газетах.
   - Почти в два раза больше, чем наша, - заметил Броди.  Полицейский  с
трудом верил даже в существование только что увиденной акулы  и  уж  тем
более не представлял себе необъятных размеров рыбину, о которой  говорил
ихтиолог.
   Хупер согласно кивнул в ответ.
   - Обычно люди считают длину в тридцать футов пределом для  акулы,  но
эта цифра  обманчива.  Вот  Куинт  говорил:  если  они  встретят  завтра
чудовище длиной в шестьдесят футов, то подумают, что это  и  есть  самая
крупная акула. Но представьте себе нечто поразительное - вдруг где-то  в
океанических глубинах обитают громадины длиной  в  сотню  футов,  и  это
может оказаться правдой.
   - Какая чепуха, - сказал Куинт.
   - Я не говорю, что так оно и есть, - продолжал Хупер. - Я говорю, что
это возможно.
   - Все равно чепуха.
   - Может быть. А может быть, и нет.  Обратите  внимание  на  латинское
название  этих  акул  -  Carcharodon  carcharias,  их  ближайший  предок
назывался Carcharodon megalodon и жил приблизительно  тридцать  -  сорок
тысяч лет тому назад. Найдены зубы мегалодона. Их длина шесть дюймов. Из
этого следует, что ископаемая акула имела длину от восьмидесяти  до  ста
футов. И у нее были точно такие же зубы, какие  мы  видим  у  гигантских
белых акул в наши дни. Предположим, что обе акулы принадлежат к одному и
тому же виду. Какие у нас доказательства, что мегалодоны  в  самом  деле
вымерли? И почему? Этим хищникам хватает пищи. Если уж киты не голодают,
то и гигантские акулы спокойно прокормятся. Нам никогда  не  приходилось
видеть белых акул длиной в сто футов, но это отнюдь не означает, что  их
не существует в  природе.  Гигантским  акулам  не  надо  подниматься  на
поверхность. Они могут найти пищу в морских глубинах.  Мертвых  акул  не
выбрасывает  на  берег,  у  них  нет  плавательного  пузыря.  Попробуйте
представить себе, как выглядит стофутовая белая акула? Вы знаете, на что
она способна и какой силой обладает?
   - Страшно даже подумать, - проговорил Броди.
   - Она должна быть размером с паровоз, а пасть набита зубами, похожими
на ножи мясника.
   - Вы хотите сказать, что наша  акула  всего  лишь  детеныш?  -  Броди
почувствовал себя слабым и  беззащитным.  Такая  рыба  может  проглотить
целый катер.
   - Нет, это взрослая акула, - сказал Хупер. - Я уверен. Просто  акулы,
как люди. Один человек вырастает до пяти футов, другой - до семи.  Боже,
я все бы отдал, лишь бы взглянуть на какого-нибудь большого мегалодона.
   - Вы просто сумасшедший, - заметил Броди.
   - Нет, это все равно что найти снежного челочка.
   - Эй, Хупер, - сказал Куинт, -  может,  хватит  сказок,  не  пора  ли
бросать приманку за борт? Я не прочь поймать хоть что-нибудь.
   - Конечно, - согласился Хупер. Он вернулся на свое место на  корме  и
принялся выплескивать приманку в воду.
   - Думаете, она вернется? - спросил Броди.
   - Не знаю, - ответил Куинт. - Никогда не  предугадаешь,  что  выкинут
эти твари. - Он достал из кармана блокнот и карандаш. Вытянул левую руку
по  направлению  к  берегу.  Зажмурил  правый  глаз   и   посмотрел   по
воображаемой линии вдоль указательного пальца, затем нацарапал что-то  в
блокноте. Потом сдвинул руку на несколько дюймов левее, снова  посмотрел
и снова что-то записал.
   - Определяю наше местонахождение, -  сказал  Куинт,  опережая  вопрос
полицейского. - Хочу отметить, где находится катер, чтобы завтра  прийти
на это же место, если акула больше не появится.
   Броди бросил взгляд в сторону берега.  Даже  пристально  всматриваясь
из-под ладони, он различал лишь едва заметную полоску земли.
   - Как вы ориентируетесь?
   - По маяку на косе и городской водонапорной  башне.  Они  оказываются
под разным углом в зависимости от того, где ты находишься.
   - Разве их видно? - Броди напряг зрение, но ничего не  мог  заметить,
кроме бугорка на полоске земли.
   - Конечно, видно, и вы бы увидели, если бы провели на  море  тридцать
лет.
   -  Вы  действительно  думаете,   что   акула   останется   здесь?   -
усмехнувшись, заметил Хупер.
   - Не знаю, - ответил Куинт. - Но мы обнаружили ее именно здесь.
   - Ясно, что она никуда не ушла от Эмити, - вставил Броди.
   - Конечно, потому что она ухитрялась добывать  себе  корм,  -  сказал
Хупер. В его голосе не было ни иронии, ни издевки. Однако это  замечание
резануло Броди по сердцу.
   Они прождали еще часа три, но  акула  так  и  не  вернулась.  Течение
ослабло, и пленка почти не расползалась.
   - Давайте, пожалуй, возвращаться, - предложил Куинт в начале шестого.
- Хватит на сегодня, а то терпение может лопнуть.
   - Куда, по-вашему, ушла акула? -  спросил  Броди.  Вопрос  был  задан
впустую: он знал, что точного ответа быть не может.
   - Куда угодно, - сказал Куинт. -  Когда  их  ищешь,  то  не  находишь
поблизости. А вот когда они не  нужны,  то  эти,  бестии  тут  как  тут.
Попробуй догадайся.
   - Так вы считаете, что нам не следует оставаться на  ночь  и  бросать
приманку?
   - Нет. Я уже говорил: плохо,  если  пленка  расползается  на  слишком
большое расстояние. Мы не взяли с собой никакой еды.  И  последнее,  что
немаловажно, - вы не платите мне за круглосуточную работу.
   - А если бы я заплатил?
   Куинт задумался.
   - Нет смысла. Это заманчиво, но мы продежурим  ночь  впустую.  Пленка
разойдется далеко, она только запутает нас, и даже  если  рыба  окажется
совсем рядом, то мы все равно  об  этом  не  узнаем,  разве  только  она
нападет на катер. Поэтому я взял бы с  вас  деньги  лишь  за  ночлег  на
борту. Однако я не хочу поступать так по двум  причинам.  Прежде  всего,
если пленка  сильно  расползется,  она  испортит  нам  завтрашний  день.
Второе, я предпочитаю, чтобы ночью судно стояло в порту.
   - Понятно, -  сказал  Броди.  -  Вашей  жене,  вероятно,  тоже  будет
спокойнее, если вы проведете ночь дома.
   - У меня нет жены, - безразлично сказал Куинт.
   - О, извините.
   - Не за что. Она мне просто не нужна. - Куинт повернулся  и  поднялся
по трапу на ходовой мостик.
   Эллен готовила детям ужин, когда в дверь позвонили. Мальчики смотрели
телевизор в гостиной.
   - Откройте дверь, пожалуйста! - крикнула она им.
   Эллен услышала щелчок замка, чьи-то голоса, а спустя  минуту  увидела
Ларри Вогэна - он остановился в дверях кухни. Прошло меньше двух  недель
с тех  пор,  как  они  виделись  в  последний  раз,  однако  перемена  в
наружности  мэра  была  такой  разительной,  что  Эллен   с   удивлением
уставилась на него. Как всегда, Вогэн был  одет  с  иголочки  -  голубой
спортивный пиджак с двумя  пуговицами  и  застегнутая  доверху  рубашка,
серые брюки и модные мокасины. Изменилось только лицо. Он резко похудел,
у него появились морщины, как у большинства  людей,  и  так  не  имеющих
лишнего веса. Глаза ввалились и стали,  как  показалось  Эллен,  светлее
обычного - бледно-серыми. Кожа тоже посерела и заметно обвисла на щеках.
Он беспрестанно облизывал и без того влажные губы.
   Эллен смутилась, когда заметила, что смотрит на  него  до  неприличия
долго.
   - Привет, Ларри, - сказала она и опустила глаза.
   - Привет, Эллен. Я зашел, чтобы...  -  Вогэн  отступил  на  несколько
шагов назад и заглянул в гостиную. - Можно, я чего-нибудь выпью?
   - Конечно. Ты знаешь, где бар. Налей сам. Я бы за тобой  поухаживала,
но у меня испачканы руки.
   - Не беспокойся.  Я  управлюсь.  -  Он  открыл  шкаф,  где  хранилось
спиртное, достал бутылку и налил  полный  стакан  джина.  -  Как  я  уже
сказал, я зашел, чтобы попрощаться.
   Эллен отвернулась от плиты.
   - Ты уезжаешь? Надолго? - спросила она.
   - Не знаю. Возможно, навсегда. Здесь мне больше нечего делать.
   - А как же твой бизнес?
   - Вылетела трубу. Или скоро вылетит.
   - Что значит - вылетел в трубу? Бизнес не может так просто прогореть.
   - Возможно, но я все потерял. То немногое, что осталось,  перейдет  к
моим.., компаньонам. - Он словно выплюнул это слово и затем, точно желая
избавиться от неприятного привкуса во рту, сделал большой глоток  джина.
- Мартин говорил тебе о нашем разговоре?
   - Да. - Эллен посмотрела на сковороду и перевернула курицу.
   - Я думаю, ты теперь будешь плохо думать обо мне.
   - Я тебе не судья, Ларри.
   - Я никогда не хотел никого обидеть. Надеюсь, ты этому веришь?
   - Верю. Элеонора что-нибудь знает?
   - Ничего, бедняжка. Я хочу оградить ее от всего, если смогу. Это одна
из причин моего отъезда. Она любит меня, ты знаешь,  очень  не  хочется,
чтобы мы оба лишились.., этой любви. - Вогэн облокотился на раковину.  -
Сказать тебе кое-что? Иногда я думаю - и думал время от времени все  эти
годы, - что мы с тобой могли бы стать прекрасной парой.
   Эллен покраснела.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ты из хорошей семьи.  У  тебя  обширные  связи,  ради  которых  мне
приходилось тратить столько сил. Мы  подошли  бы  друг  другу  и  заняли
подобающее нам положение в Эмити. Ты красивая, хорошая, сильная. Ты была
бы для меня настоящей находкой. И я думаю,  что  смог  бы  создать  тебе
такую жизнь, которая пришлась бы тебе по душе.
   Эллен улыбнулась.
   - Я не такая сильная, как ты думаешь, Ларри. Я не  знаю,  какая  я..,
находка.
   - Не прибедняйся. Надеюсь, Мартин понимает, каким владеет сокровищем.
- Вогэн допил джин и поставил стакан в раковину. - Впрочем,  уже  поздно
предаваться мечтам. - Он подошел к Эллен, взял ее за плечи и поцеловал в
голову. - До свидания, дорогая, - сказал он. - Вспоминай иногда обо мне.
   Эллен посмотрела на него.
   - Хорошо. - Она поцеловала его в щеку. - Куда ты едешь?
   - Не  знаю.  Или  в  Вермонт,  или  в  Нью-Гэмпшир.  Возможно,  начну
продавать земельные участки  любителям  лыжного  спорта.  Кто  знает?  А
может, сам займусь лыжами.
   - Ты говорил Элеоноре?
   - Я  сказал  ей,  что  мы,  вероятно,  уедем  из  Эмити.  Она  только
улыбнулась и ответила: "Как хочешь, Ларри".
   - Вы скоро отправитесь?
   - Как только переговорю со своими адвокатами о моих.., долгах.
   - Пришли нам открытку и сообщи свой адрес.
   - Хорошо. До свидания. - Вогэн вышел из кухни, и Эллен  слышала,  как
хлопнула входная дверь.
   Накормив детей ужином, она поднялась в спальню и присела на  кровать.
"Жизнь, которая пришлась бы тебе по душе", - сказал Вогэн. Какой бы  она
могла быть, эта жизнь? Обеспеченность?  Признание?  Она  никогда  бы  не
вспоминала  с  сожалением  о  своем  детстве,  ибо  ничего  для  нее  не
изменилось бы. Ей  бы  не  хотелось  вернуть  прошлое,  самоутвердиться,
доказать себе, что она может нравиться, не надо было бы изменять Мартину
с Хупером.
   Хотя вряд ли. Она наверняка обманывала бы  Броди  просто  так,  скуки
ради, подобно многим женщинам, которые проводили целые  недели  в  Эмити
без мужей, пока те работали в Нью-Йорке. С Ларри Вогэном она жила бы без
всяких волнений, обеспеченно, но пусто.
   Размышляя над словами мэра, Эллен начала сознавать, что с  Броди  она
не была так уж несчастлива, как мог  себе  представить  Ларри  Вогэн,  а
пережитые вместе радости и невзгоды еще больше сблизили их. И чем  яснее
она это видела, тем больше сожалела о том, сколько лет ушло на то, чтобы
понять, как много затрачено  времени  и  нервов  в  бесплодных  попытках
вернуть прошлое. Вдруг ее  охватил  страх  -  страх,  что  она  прозрела
слишком поздно, что с Броди может что-нибудь произойти, прежде  чем  она
воспользуется плодами своего прозрения. Она взглянула на часы:  двадцать
минут седьмого. Ему следовало уже быть дома.  Что-то  случилось  с  ним,
подумала она. О, пожалуйста, боже, только не с ним.
   Эллен услышала, как внизу открылась дверь. Она спрыгнула  с  кровати,
выскочила в коридор и сбежала вниз по лестнице. Она обхватила  Броди  за
шею и крепко поцеловала в губы.
   - Бог мой, - сказал он, когда она отпустила его. - Вот это встреча.

Глава 13

   - Я не позволю погрузить эту штуковину на мое судно, - сказал Куинт.
   Они стояли на пристани. Светало. Солнце вычертило линию горизонта, но
над океаном поплыли низкие облака. Легкий бриз дул  с  юга.  Судно  было
готово к отплытию. Бочонки выстроились рядком в носовой части; спиннинги
торчали вертикально в кронштейнах. Тихо урчал двигатель,  он  выбрасывал
на поверхность воды пузырьки, когда небольшие волны  заливали  выхлопную
трубу, и кашлял дизельной гарью,  которую  подхватывал  и  уносил  вверх
слабый ветерок.
   На другом конце пристани какой-то мужчина сел в  небольшой  грузовик,
включил мотор, и машина стала  медленно  удаляться  по  грязной  дороге.
Надпись, выведенная на двери  грузовика,  гласила:  "Вудс-Ход,  Институт
океанографии".
   Куинт стоял спиной  к  катеру,  глядя  на  Броди  и  Хупера,  которые
расположились по обе стороны алюминиевой клетки.  Она  была  чуть  более
шести футов высотой, шесть футов в длину и четыре фута в ширину.  Внутри
находился щит управления, а сверху - два цилиндрических баллона. На полу
клетки лежали акваланг, регулятор, маска и гидрокостюм.
   - Почему вы не хотите брать клетку? - спросил Хупер Она легкая,  и  я
могу ее привязать где-нибудь, она никому не будет мешать.
   - Займет слишком много места.
   - Я уже говорил, - вставил Броди, - но он и слушать не хочет.
   - Да что это такое в конце-то концов? - спросил Куинт.
   - Клетка для защиты от акул, - пояснил Хупер. - Ныряльщики пользуются
ими в открытом океане.  Мне  привезли  ее  из  Вудс-Хода  на  грузовике,
который только что уехал.
   - И зачем она вам?
   - Когда мы найдем акулу или когда она найдет нас, я спущусь в  клетке
под  воду  и  сделаю  несколько  снимков.  Никому   еще   не   удавалось
сфотографировать такую большую акулу.
   - Не выйдет, - сказал Куинт. - Только не с моего катера.
   - Почему?
   - Глупости, вот почему. Умный человек знает свои возможности. Вы  еще
мало каши ели.
   - Откуда вызнаете?
   - Никому не удастся такое. Эта акула слопает вашу клетку на завтрак.
   - Слопает? Ну, не думаю. Согласен, она  может  броситься  на  клетку,
может даже попытаться  схватить  челюстями  прутья,  но  вряд  ли  акула
захочет ее проглотить.
   - Захочет, если увидит такую сочную приманку, как вы.
   - Сомневаюсь.
   - Ладно, хватит болтать.
   - Слушайте, Куинт, подобная возможность предоставляется раз в  жизни.
Яне стал бы вас ни о чем просить, если бы не увидел  вчера  эту  рыбину.
Она редкостная, во всяком случае, в нашем полушарии акул вроде нее никто
не встречал. Я смотрел фильмы о гигантских белых акулах, но  еще  никому
не удавалось заснять двадцатифутовую рыбину в открытом океане. Ни разу.
   - Куинт же сказал вам: хватит болтать, - вмешался Броди.  -  Так  что
забудьте о вашей клетке. И потом, я не хочу отвечать за  вас.  Мы  здесь
для того, чтобы убить акулу, а не снимать о ней любительский фильм.
   -  Почему  вы  должны  отвечать  за  меня?  Я   действую   совершенно
самостоятельно.
   - Ну нет, я за вас отвечаю. За катер платит Эмити, поэтому будет так,
как я скажу.
   Хупер обратился к Куинту.
   - Я заплачу вам.
   Куинт улыбнулся.
   - Да ну? И сколько?
   - Хватит болтать, - повторил Броди. - Мне неважно, что скажет  Куинт.
Я против того, чтобы вы брали с собой эту штуковину.
   Хупер не обратил внимания на слова Броди.
   - Сто долларов. Наличными, - предложил он хозяину катера. - И вперед,
как вы любите. - Хупер полез в задний карман за бумажником.
   - Я сказал: нет, - уперся Броди.
   - Ну как,  Куинт?  Сто  зелененьких.  Наличными.  Вот  они.  -  Хупер
отсчитал пять банкнот по двадцать долларов и протянул их Куинту.
   - Не знаю, - сказал Куинт. Но деньги манили  его,  и  он  добавил:  -
Плевать, пусть подыхает себе, если хочет, я не стану удерживать.
   - Если возьмете клетку, Куинт, - сказал Броди, -  то  лишитесь  своих
четырехсот долларов.
   "Пусть Хупер сводит счеты с жизнью в свободное от  работы  время",  -
подумал полицейский.
   - Если клетка останется на берегу, я не поеду с вами, - сказал Хупер.
   - Ну и не надо, черт возьми, -  разозлился  Броди.  -  Можете  сидеть
здесь, мне все равно.
   - Не думаю, чтобы это понравилось Куинту. А, Куинт? Вы пойдете в море
вдвоем с шефом? Согласны?
   - Мы найдем себе помощника, - сказал Броди.
   - Валяйте, - огрызнулся Хупер. - Желаю удачи.
   - Трудно найти, - сказал Куинт. - Особенно в такой короткий срок.
   - Пошло все к дьяволу, -  разозлился  Броди.  -  Отложим  поездку  на
завтра. А Хупер может возвратиться в Вудс-Ход и  забавляться  со  своими
рыбками.
   Хупер был зол, гнев ослепил его. Поэтому он не смог удержаться,  и  у
него вырвалось:
   - Я способен и на большее.
   На несколько секунд воцарилось гробовое молчание. Броди уставился  на
Хупера, не желая верить своим ушам, он не знал, сколько скрытого  смысла
таилось в словах ихтиолога, а сколько пустой похвальбы. И вдруг на Броди
нахлынула неистовая ярость. Он сделал два шага  к  Хуперу,  схватил  его
обеими руками за воротник и кулаками сдавил горло.
   - Что? Что вы сказали?
   Хупер задыхался. Он вцепился в пальцы Броди.
   - Ничего! - ответил ихтиолог через  силу.  -  Ничего!  -  Он  пытался
отступить назад, но Броди еще крепче сжал его горло.
   - Что вы хотели сказать?
   - Да говорю же вам, ничего!  Вы  разозлили  меня.  Вот  я  и  выпалил
первое, что пришло на ум.
   - Где вы были днем в прошлую среду?
   - Нигде! - В висках у Хупера стучало. - Отпустите. Вы задушите меня!
   - Где вы были? - Броди все сильнее давил на горло.
   - В гостинице! Теперь пустите!
   Броди ослабил руки.
   - С кем? - спросил он, взмолившись про себя: "Боже, пусть  это  будет
кто угодно, только не Эллен".
   - С Дейзи Уикер.
   - Вранье! - Броди снова сдавил ненавистное горло и почувствовал,  что
на глазах у него выступили слезы.
   - Что вам надо от меня? - прохрипел Хупер, пытаясь высвободиться.
   - Дейзи Уикер - несчастная лесбиянка! Что вы делали вместе, вязали?
   В голове у Хупера помутилось.  Руки  Броди  словно  железным  обручем
сдавили артерии на шее Хупера. Веки у Хупера задрожали, и он стал терять
сознание. Броди отпустил воротник и с силой оттолкнул  ихтиолога.  Хупер
растянулся на пристани, с трудом хватая ртом воздух.
   - Что вы на это скажете? - продолжал  допрашивать  Броди.  -  Или  вы
способны спать с кем угодно, даже с лесбиянкой?
   Голова у Хупера быстро прояснилась, и он ответил:
   - Нет, я не знал, что она лесбиянка, а потом было уже слишком поздно.
   - Что? Уж не хотите ли вы сказать, что она поднялась к вам в номер, а
затем передумала? Ни одна лесбиянка не пойдет на это.
   - А она пошла! - сказал  Хупер,  стараясь  без  заминки  отвечать  на
вопросы Броди. - Она сказала, что хочет.., что настало время  попытаться
стать нормальной женщиной. Но потом у нас  ничего  не  вышло.  Это  было
ужасно.
   - Вы городите чепуху!
   - Нет. Можете справиться у нее сами. - Хупер знал, что это всего лишь
слабая увертка. Броди легко было проверить. Но Хуперу больше  ничего  не
пришло в голову. Вечером он может по пути домой позвонить Дейзи Уикер из
телефонной будки и попросить ее подтвердить его слова. Или может  просто
больше не возвращаться в Эмити - повернуть на север, сесть  на  паром  в
Ориент-Пойнте и покинуть штат, прежде.
   Чем Броди успеет связаться с Дейзи Уикер.
   - Справлюсь, - заверил Броди. - Не сомневайтесь.
   Броди услышал позади смех Куинта.
   - Сроду ничего такого не слышал, - сказал Куинт. - Надо же - спать  с
лесбиянкой.
   Броди пристально посмотрел в глаза Хупера, пытаясь увидеть в них хоть
искорку лжи. Но Хупер уставился в настил пристани.
   - Ну так что? - спросил Куинт. - Выходим сегодня или нет? Все  равно,
Броди, вам придется платить.
   Броди был потрясен. Ему хотелось отложить поездку, вернуться в  Эмити
и узнать,  что  связывало  Хупера  и  Эл-лен.  Но,  предположим,  худшие
опасения подтвердятся. Как ему поступить? Потребовать  ответа  у  Эллен?
Уйти от жены? А какой прок от этого? Надо все обдумать.
   - Выходим, - кивнул он Куинту.
   - С клеткой?
   - С клеткой. Если наш болван ищет смерти - его дело.
   - Мне-то что, - сказал Куинт. - Давайте грузить этот цирк.
   Хупер поднялся и подошел к клетке.
   - Я пойду на борт, - сказал он хрипло. - Сначала  передвиньте  клетку
на край причала и наклоните ко мне, а потом помогите мне оттащить ее в у
гол.
   Броди с Куинтом поставили  клетку  на  край  причала,  и  полицейский
удивился, насколько она легкая. Даже вместе со снаряжением  аквалангиста
клетка весила не больше двухсот  фунтов.  Они  наклонили  ее  в  сторону
Хупера, который ухватился за два прута и подождал, пока к нему спустится
Куинт. Двое мужчин легко поставили  клетку  в  самый  угол  под  ходовую
рубку. Хупер привязал ее двумя веревками.
   Броди спрыгнул на борт.
   - Отчаливаем, - бросил он.
   - Вы забыли мне дать кое-что.
   - Что?
   - Четыреста долларов.
   Броди вынул конверт из кармана и передал его Куинту.
   - Вы умрете богатым человеком, Куинт.
   - Моя золотая  мечта.  Отдайте  кормовой  швартов.  -  Куинт  отвязал
носовой и боковые тросы и бросил их на  палубу;  когда  отдали  кормовой
швартов, он завел мотор и  отчалил  от  пристани.  Куинт  повернул  руль
направо, выжал ручку акселератора, и катер быстро  пошел  по  спокойному
морю мимо Хикс-Айленда и Гоф-Пойнта, огибая Шагуонг и Монток. Скоро маяк
на мысе Монток остался позади, и они  легли  на  курс  зюйд-зюйд-вест  в
открытом океане.
   Судно плавно покачивалось на волнах, и Броди постепенно успокаивался.
Может быть, Хупер говорил правду. Это не исключено. Ни один  человек  не
стал бы лгать, если его легко проверить. Эллен никогда не обманывала его
раньше, он  был  уверен  в  этом.  Она  даже  не  флиртовала  с  другими
мужчинами. Однако, сказал он себе, все случается впервые.  И  опять  при
этой мысли у него  сжалось  горло.  Его  раздирали  чувства  ревности  и
унижения, бессилия и возмущения. Он  вскочил  со  стула  и  поднялся  на
ходовой мостик.
   Куинт подвинулся на скамейке, освободил место, и Броди уселся рядом.
   - Вы, ребята, чуть не набили друг другу морду  там,  на  пристани,  -
хохотнул Куинт.
   - Пустяки.
   - Не скажите. Что, думаете, он завел шашни с вашей женой?
   Услышав слова, так грубо  выражавшие  его  собственные  мысли,  Броди
вздрогнул от неожиданности.
   - Вас это не касается, - огрызнулся он.
   - Какое мне дело. Но я не думаю,  будто  он  способен  на  что-нибудь
путное.
   - Меня не интересует, что вы думаете, - отрезал Броди, желая поскорее
переменить тему разговора. - Мы идем на прежнее место?
   - На то самое. Теперь уже недалеко.
   - Высчитаете, акула все еще там?
   - Кто знает? Нам не остается ничего другого.
   - Только позавчера вы говорили  по  телефону,  будто  обманете  любую
рыбу. Так? Значит, вы уверены в успехе?
   - Почти.
   Просто надо уметь разгадать их уловки. В этом все  дело.  Они  глупы,
как пробки.
   - Вам никогда не попадалась умная рыба?
   - Нет.
   Броди вспомнил злобную, ухмыляющуюся морду акулы, которая смотрела на
него из воды хищными глазками.
   - Я не знаю, - сказал он. - У  той  вчерашней  рыбины  был  очень  уж
подлый вид. Будто она понимала, что делает.
   - Глупости, ни черта она не понимала.
   - Может, некоторые рыбы способны мыслить?
   - Рыбы? - Куинт рассмеялся. - Вы им льстите. Рыба не человек, хотя  я
считаю, что порой встречаются люди такие же тупые, как рыбы. Нет,  акулы
не умеют думать. Они ведут себя по-разному, но спустя какое-то время  вы
узнаете их уловки.
   - Значит, акула не может быть врагом, который бросил вызов людям?
   -  Нет.  Она  нам  такой   же   враг,   как   канализационная   труба
водопроводчику. Стараясь прочистить трубу, он,  возможно,  и  проклинает
ее, и колотит по ней гаечным ключом.
   Однако водопроводчик знает, что труба ему не враг. Время от времени я
наталкиваюсь на какую-нибудь капризную рыбину,  которая  доставляет  мне
больше  хлопот,  чем  другие,  но  тогда  я  просто  прибегаю  к  особым
средствам.
   - Но ведь есть рыбы, которых вы никак не можете поймать?
   - Конечно, только это вовсе не значит, что они умные или хитрые.  Они
просто либо сыты, либо слишком проворны, либо у вас  не  та  наживка.  -
Куинт помолчал с минуту, затем продолжал. - Однажды, - сказал он, - рыба
чуть меня не слопала. Это было лет двадцать назад. Я загарпунил здоровую
голубую акулу, а она как рванет и стянула меня за борт.
   - И что же вы сделали?
   - Вскарабкался на транец с такой быстротой, точно взлетел по воздуху.
Мне повезло, что я свалился за корму, которая  сидела  глубоко  в  воде.
Если бы я упал с середины  борта,  мне  пришлось  бы  плохо.  Во  всяком
случае, я мгновенно взобрался обратно, и рыба не успела  меня  заметить.
Она в то время пыталась избавиться от гарпуна.
   - Ну, а если бы свалились за борт  и  акула  увидела  бы  вас?  Можно
что-нибудь предпринять?
   - Конечно. Молиться. Это все равно что упасть с самолета без парашюта
и надеяться, что угодишь  в  стог  сена.  Спасти  может  только  Бог,  а
поскольку он сам толкнул вас за борт, я не дам и  пяти  центов  за  вашу
жизнь.
   - Одна женщина в Эмити считает, что все наши неприятности  ниспосланы
свыше, - заметил Броди.
   Т- Она утверждает, что это своего рода божья кара.
   Куинт улыбнулся.
   -  Вполне  возможно.  Бог  сотворил  эту  проклятую  тварь  и   может
приказывать ей, что делать.
   - Вы серьезно?
   - Да нет. Я не очень суеверный.
   - Тогда почему же, по-вашему, акула пожирает людей?
   - Городу не везет. - Куинт оттянул назад  ручку  акселератора.  Судно
сбавило скорость и закачалось на волнах. Куинт достал из кармана  клочок
бумаги, развернул  его,  прочитал  запись  и  проверил  ориентировку  по
вытянутой  руке.  Он  повернул  ключ  зажигания,  и  мотор   заглох.   В
наступившей тишине было что-то тяжелое и гнетущее. - Ну, Хупер, - сказал
Куинт, - бросайте эту дрянь за борт.
   Хупер снял крышку с бадьи и начал вываливать приманку в океан. Первая
порция шлепнулась в тихую воду,  и  маслянистое  пятно  начало  медленно
расползаться на запад.
   К десяти часам подул довольно сильный ветерок. По  воде  пошла  рябь,
потянуло приятной прохладой.  Было  тихо-тихо,  лишь  время  от  времени
слышался всплеск за кормой, когда Хупер бросал приманку.
   Броди сидел на стуле, борясь с дремотой. Он зевнул,  затем  вспомнил,
что  оставил  внизу  недочитанный  детектив.  Встал,  потянулся,   потом
спустился по трем ступенькам в  кубрик.  Он  нашел  книгу  и  начал  уже
подниматься на палубу, как тут его взгляд упал на холодильный ящик.
   Он посмотрел на часы и подумал, что время на судне остановилось.
   - Я хочу выпить пива, - крикнул он. - Вам принести?
   - Мне не надо, - откликнулся Хупер.
   - Давайте, что за вопрос, - сказал Куинт. - Постреляем в жестянки.
   Броди достал из ящика две банки, оторвал металлические кольца и начал
подниматься по лестнице. Он поставил ногу на последнюю ступеньку и вдруг
услышал спокойный голос Куинта:
   - А вот и мы.
   Вначале Броди подумал, что Куинт говорит о нем, но затем увидел,  как
Хупер вскочил с транца, присвистнул и сказал:
   - Ого! Это и в самом деле наша гостья!
   Броди почувствовал, что у него  бешено  забилось  сердце.  Он  быстро
поднялся на палубу и спросил:
   -Где?
   - Вон там, - показал Куинт. - Прямо за кормой.
   Глаза Броди скоро привыкли к свету,  и  тогда  он  увидел  плавник  -
неровный, коричневато-серый треугольник, разрезавший волны, а дальше  за
ним виднелся серпообразный хвост, который упруго бил по воде. Она плывет
ярдах в тридцати от катера, решил Броди. Может быть, в сорока.
   - Вы уверены, что это наша акула? - спросил он.
   - Она, - ответил Куинт.
   - Что вы собираетесь делать?
   - Ничего. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не определим, что  ей
тут надо. Хупер, продолжайте бросать эту пакость. Попробуем приманить ее
ближе.
   Хупер поднял бадью на транец и вывалил часть приманки в  воду.  Куинт
прошел вперед и насадил гарпун на древко. Он поднял бочонок и зажал  его
под мышкой. Перекинул через свободную руку бухту веревки и взял  гарпун.
Он принес снасть на корму и сложил на палубе.
   Акула кружила взад и вперед но пленке,  стремясь  определить,  откуда
шел запах крови.
   - Сматывайте лесы, -  сказал  Куинт  Броди.  -  Они  теперь  нам  без
надобности.
   Броди смотал лесы одну за другой, и наживки шлепнулись на палубу.
   Акула чуть приблизилась к катеру, продолжая медленно кружить рядом.
   Куинт поставил бочонок на транец слева от бадьи Хупера и бросил возле
нее веревку. Потом сам вскарабкался на  транец  и  выпрямился,  держа  в
согнутой правой руке гарпун.
   - Ну, давай, - позвал он. - Давай, иди сюда.
   Но акула продолжала держаться футах в пятидесяти от лодки.
   - Я не достану ее, - сказал Куинт. - Надо, чтобы она  подошла  ближе.
Броди, возьмите кусачки - они у меня в заднем кармане, откусите  наживку
и бросьте ее за борт. Может, запах еды заставит  ее  подойти  к  нам.  И
постарайтесь наделать побольше шуму, когда будете бросать наживку. Пусть
почует, что здесь есть чем позавтракать.
   Броди сделал, как ему было сказано, шлепая  по  воде  багром;  он  не
спускал глаз с плавника акулы, ему казалось, что она вот-вот появится из
глубины и схватит его за руку.
   - Бросьте еще наживку, раз уж вы за это взялись, -  сказал  Куинт.  -
Она там, в ящике. И швырните жестянки с пивом тоже.
   - Жестянки с пивом? Зачем?
   - Нужно кидать все, что попадается под руку. Чем больше,  тем  лучше,
лишь бы привлечь эту тварь.
   - А если бросить дельфина? - спросил Хупер.
   - Что с вами, мистер Хупер? - удивился Куинт. - Мне казалось, что  вы
против этого.
   - Неважно, - возбужденно ответил Хупер. - Я хочу увидеть акулу.
   - Успеется, - сказал Куинт. - Подождем немного.
   Приманка медленно плыла в сторону акулы, одна жестянка колыхалась  на
поверхности воды,  удаляясь  от  кормы.  -  Однако  рыба  все  равно  не
подходила к катеру.
   - Черт, - выругался Куинт. - Похоже, выбора нет. - Он отложил  гарпун
и спрыгнул с транца. Потом откинул крышку с бачка для мусора,  стоявшего
рядом с  Броди,  и  полицейский  увидел  безжизненные  глаза  крошечного
дельфинчика, который покачивался в морской воде. Броди стало противно, и
он отвернулся.
   - Ну, малыш, - сказал Куинт. - Пришло  твое  время.  -  Он  вынул  из
кормового отсека длинную цепь-поводок и просунул один ее  конец  в  ушко
крюка, торчавшего под нижней челюстью дельфина.  К  другому  концу  цепи
Куинт привязал пеньковую веревку  толщиной  в  три  четверти  дюйма.  Он
потравил несколько ярдов веревки, отрезал ее и хорошенько обмотал вокруг
утки на планшире правого борта.
   - По-моему,.
   Вы говорили, что эта акула вытащит любой кнехт, - заметил Броди.
   - Вполне возможно, - ответил Куинт. - Но держу пари, я  всажу  в  нее
гарпун и перережу веревку, прежде чем она успеет вырвать утку.  -  Куинт
взял цепь и бросил ее на транец  к  правому  борту.  Потом  забрался  на
транец сам и потянул дельфина к себе. Вынул нож из  ножен,  висевших  на
поясе. Левой рукой поднял дельфина  перед  собой.  Затем  правой  сделал
несколько неглубоких  надрезов  на  брюшке  животного.  Капли  зловонной
темной жидкости упали в воду. Куинт швырнул дельфина за  борт,  потравил
шесть футов веревки и наступил на нее. Дельфинчик,  плавно  покачиваясь,
погрузился в воду приблизительно в шести футах от лодки.
   - Чересчур близко, - заметил Броди.
   - Так надо, - сказал Куинт. - Я не смогу попасть в  акулу,  если  она
окажется в тридцати футах от катера.
   - Почему вы наступили на веревку?
   - Чтобы малыш  плавал  там,  где  он  сейчас  находится.  Я  не  хочу
привязывать его к утке так близко от катера. Если акула схватит дельфина
и не сможет развернуться, то начнет биться  здесь,  рядом  с  судном,  и
разнесет нас в щепки. - Куинт  поднял  гарпун  и  посмотрел  на  плавник
акулы.
   Акула приближалась, все еще двигаясь кругами;  с  каждым  рывком  она
сокращала расстояние между собой и катером  на  несколько  футов.  Затем
хищница остановилась в двадцати  пяти  футах  от  судна  и  на  секунду,
казалось, застыла, повернув  голову  к  людям.  Вдруг  ее  хвост  исчез,
спинной плавник подался назад и скрылся, а из  воды  поднялась  огромная
морда с черными бездонными глазами  и  пастью,  приоткрытой  в  зловещей
ухмылке.
   Броди уставился на акулу, оцепенев от ужаса,  ему  казалось,  что  он
видит дьявола.
   - Эй, рыба, - позвал Куинт.  Он  стоял  на  транце,  расставив  ноги,
крепко сжимая в руке древко гарпуна. - Иди посмотри,  что  мы  для  тебя
приготовили.
   Какое-то время акула наблюдала за  ними  из  воды.  Затем  голова  ее
бесшумно скрылась.
   - Куда она ушла? - спросил Броди.
   - Сейчас вернется, - ответил Куинт. - Иди, рыбка, - заворковал он.  -
Иди, милая. Иди получи свой завтрак. -  Он  нацелил  острие  гарпуна  на
плавающего дельфина.
   Неожиданно катер с силой бросило в  сторону.  Куинт  поскользнулся  и
упал спиной на транец. Гарпун соскочил с древка и  загремел  по  палубе.
Броди завалился на бок. Инстинктивно схватил спинку стула  и  закрутился
вместе с ним. Хупера отбросило назад и ударило о планшир левого борта.
   Веревка, привязанная к дельфину, сильно натянулась и дрожала. Волокна
на узле, затянутом  вокруг  утки,  стали  лопаться.  Планшир  под  уткой
затрещал. Но вот веревка дернулась, провисла и упала завитками  на  воду
рядом с судном.
   - Черт побери! - воскликнул Куинт.
   - Похоже, акула догадалась, что вы собирались делать, - сказал Броди.
- Точно знала о приготовленной ловушке.
   - Проклятие! В жизни не видел, чтобы рыба выкидывала такое.
   - Она сообразила, что если собьет  вас  с  ног,  то  сможет  спокойно
съесть дельфина.
   - Чушь, она просто нацелилась на дельфина и промахнулась.
   - С другой стороны катера? - заметил Хупер.
   - Все это ерунда, - заключил Куинт. - Как бы там  ни  было,  она  нас
надула.
   - Но как она сошла с крюка? - спросил Броди. - Она  же  не  выдернула
утку. Куинт подошел к планширу правого борта и потянул веревку.
   - Она либо просто перекусила цепь, либо.., эх, так я и думал. - Куинт
перегнулся через планшир и схватил цепь. Он вытащил ее  на  палубу.  Она
была цела - зажим все еще держал ушко крюка.
   Но сам крюк никуда не годился.  У  стального  цевья  не  было  больше
загиба. Оно стало почти прямым с двумя маленькими бугорками в том месте,
где он когда-то был выкован.
   - Бог мой! - произнес Броди. - Она сделала это зубами?
   - Разогнула чисто, что надо, - сказал Куинт. - Вероятно, у  нее  ушло
на это секунды две.
   Броди ощутил пустоту в голове.  В  кончиках  пальцев  покалывало.  Он
опустился на стул и несколько раз  глубоко  вдохнул,  стараясь  подавить
нараставший страх.
   - Куда она, по-вашему, ушла? - спросил Хупер, стоя на корме и глядя в
воду.
   - Где-нибудь здесь, недалеко, - ответил Куинт. - Думаю, она вернется.
Этот дельфин был для нее все равно  что  анчоус  для  тунца.  Она  будет
продолжать поиски пищи. - Куинт собрал гарпун, свернул веревку и положил
снасть на транец. - Нам остается только ждать.  И  бросать  приманку.  Я
приготовлю еще несколько наживок и спущу их за борт.
   Броди наблюдал за Куинтом - тот обвязывал веревкой каждую  наживку  и
опускал ее за борт, прикрепляя другой конец веревки к уткам, кронштейнам
для спиннингов, куда только мог. Когда  с  дюжину  наживок  уже  плавало
вокруг судна в разных местах и на  разной  глубине,  Куинт  поднялся  на
ходовой мостик и уселся там.
   Броди захотелось поддразнить Куинта.
   - Похоже, это и в самом деле очень умная рыба, - начал полицейский.
   - Умная или нет, откуда мне знать,  -  сказал  Куинт.  -  Однако  она
выкидывает такие штучки, на какие не была способна ни одна из  рыбин,  с
которыми мне до сих пор приходилось иметь дело.  -  Он  помолчал,  затем
добавил, обращаясь скорее к себе, чем к Броди: - Но я поймаю  эту  суку.
Обязательно поймаю.
   - Почему вы так уверены?
   - Уверен, вот и все. А теперь оставьте меня в покое.
   Это был приказ, а не просьба. И хотя Броди хотелось  говорить  о  чем
угодно, лишь бы не думать о страшном чудовище, притаившемся в воде, там,
под ними, он  больше  не  сказал  ни  слова.  Броди  взглянул  на  часы:
одиннадцать ноль пять. Они караулили, ожидая  в  любую  минуту,  что  за
кормой поднимется плавник, разрезающий воду. Хупер бросал приманку,  она
напоминала Броди понос всякий раз, когда шлепалась в воду.
   В половине двенадцатого Броди вздрогнул от резкого  звонкого  щелчка.
Куинт одним махом слетел с  трапа,  пробежал  по  палубе  и  вскочил  на
транец. Он схватил гарпун и поднял его, изготовясь, всматриваясь в  воду
за кормой.
   - Что это было, черт возьми? - спросил Броди.
   - Она вернулась.
   - Откуда вы знаете? Что это за звук?
   - Лопнула проволока. Акула взяла наживку.
   - Почему она лопнула? Почему акула просто не сняла наживку?
   - Она, по-видимому, не перекусывала проволоку.  Рыба  втянула  ее,  а
когда захлопнула пасть, леса оказалась у нее за зубами. Акула, наверное,
сделала так, - Куинт резко дернул головой в сторону, - и леса лопнула.
   - Но почему мы услышали щелчок, если проволока лопнула под водой?
   - Она не лопнула под водой, черт возьми! Она разорвалась прямо здесь.
- Куинт указал на несколько дюймов  обвисшей  проволоки,  привязанной  к
утке в центре катера.
   - Ну и ну! - произнес Броди. Полицейский еще  смотрел  на  оборванный
конец, как вдруг увидел, что другая леса у планшира в  нескольких  футах
от первой тоже ослабела. - Акула взяла еще одну приманку, - заметил  он.
Броди встал, подошел к планширу и вытянул лесу. - Она, должно быть, была
прямо под нами.
   - Никто не хочет искупаться? - спросил Куинт.
   - Давайте спустим клетку за борт, - предложил Хупер.
   - Вы шутите? - проговорил Броди.
   - Нет, не шучу. Возможно, клетка привлечет акулу.
   - А вы залезете в клетку?
   - Нет, вначале посмотрим, как поведет себя рыба. Ваше мнение, Куинт?
   - Можно попробовать, - сказал хозяин катера. - Вреда не  будет,  если
мы опустим ее в воду, к тому же вы заплатили за это. - Он отложил гарпун
и вместе с Хупером подошел к клетке.
   Они опрокинули ее на бок. Хупер открыл дверцу и залез  внутрь.  Потом
достал акваланг, регулятор, маску, неопреновый гидрокостюм и сложил  все
на палубу. Они поставили клетку и отнесли к планширу правого борта.
   - У вас есть две веревки? - спросил Хупер. - Я хочу привязать  клетку
к катеру.
   Куинт  спустился  вниз  и  вернулся  с  двумя  мотками  веревки.  Они
прикрепили одну к кормовой утке, другую -  к  кнехту  в  центре  палубы,
затем привязали свободные концы к потолку клетки.
   - Порядок, - сказал Хупер. - Давайте опускать.
   Они подняли клетку, наклонили ее и столкнули за борт. Она погрузилась
в воду на глубину в несколько футов, насколько позволяли веревки.  Потом
зависла, медленно поднимаясь и опускаясь вместе с волнами.  Трое  мужчин
стояли у планшира, глядя в воду.
   - Почему вы  думаете,  что  акула  заметит  клетку  и  поднимется  на
поверхность? - спросил Броди.
   - Я не говорил "поднимется", - ответил Хупер. - Я сказал  "появится",
чтобы взглянуть на клетку и убедиться, съедобна ли она.
   - Это нам ничего не даст, - заметил Куинт. - Мне не попасть в  акулу,
если она будет на глубине двенадцати футов.
   - Если акула здесь, - сказал Хупер, -  она,  возможно,  покажется  на
поверхности. Сейчас у нас нет выбора.
   Но акула не появлялась. Клетка спокойно покачивалась на воде.
   - Слизнула еще наживку, - сказал Куинт, указывая вперед. -  Она  там,
это точно. - Он перегнулся через перила и заорал: - Чтоб ты  лопнула!  А
ну-ка выходи, дай я достану тебя!
   Спустя пятнадцать минут Хупер сказал:
   - Ну, ладно, - и спустился вниз. Он поднялся через несколько минут  с
кинокамерой  в  водонепроницаемом  чехле  и,  как  показалось  Броди,  с
тросточкой, на конце которой болтался ремешок.
   - Что вы собираетесь делать? - спросил Броди.
   Хочу спуститься в воду. Может быть, я привлеку акулу.
   - Совсем рехнулись. А если она и впрямь появится?
   - Сначала я сделаю несколько снимков. Потом попытаюсь ее убить.
   - Чем, позвольте узнать?
   - Вот этим, - Хупер поднял трость.
   - Отличная мысль, - ехидно  хмыкнул  Куинт.  -  Если  ваш  прутик  не
сработает, тогда хоть защекочете ее до смерти.
   - Что это? - спросил Броди.
   -  Одни  называют  такой  "прутик"  стреляющей  тростью.   Другие   -
автоматическим контактным  оружием.  Это  -  подводное  ружье.  -  Хупер
потянул за концы трости, разделив ее на две части. - Сюда, - сказал  он,
указывая на патронник, - загоняют  патрон  двенадцатого  калибра.  -  Он
достал патрон из кармана и сунул его в патронник, затем  вновь  соединил
части трости. - Если рыба подойдет к  вам  довольно  близко,  достаточно
ткнуть ее концом ружья,  и  оно  выстрелит.  Если  попадете  точно  -  в
единственно уязвимое место в мозгу, - то убьете ее.
   - Даже такую большую рыбину?
   - Пожалуй, да. Если попасть точно.
   - А если нет? Допустим, ты промазал всего на какой-то волосок.
   - Этого я и боюсь.
   -  Я  бы  тоже  боялся,  -  кивнул  Куинт.  -  Мало  приятного,  если
разъяренный динозавр весом в пять тысяч фунтов попытается тебя слопать.
   - Меня тревожит другое, - сказал Хупер. - Как бы не спугнуть  рыбину,
если я промахнусь. Она может уйти на дно, и мы никогда не узнаем, сдохла
она или нет.
   - Пока она не сожрет кого-нибудь еще, - заметил Броди.
   - Это верно.
   - Вы совсем спятили, - сказал Куинт.
   - Вы так считаете? До сих пор вам не удалось сладить с этой  рыбиной.
Мы  можем  проторчать  здесь  целый  месяц,  и  она   будет   продолжать
заглатывать наживки у нас под носом.
   - Она поднимется, - сказал Куинт. - Попомните мои слова.
   - Вы скорее умрете от старости, чем она поднимется,  Куинт.  Кажется,
эта рыбка напугала вас. Она играет не по правилам.
   Куинт посмотрел на Хупера.
   - Вы учите меня моему ремеслу? - спросил он ровным голосом.
   - Нет. Но я говорю, что с этой рыбиной вам не справиться.
   - Вот как. Вы считаете, что сделаете это лучше, чем я?
   - Думайте что хотите. Но, по-моему, я могу убить эту рыбу.
   - Красиво, прямо как в театре. Что ж, валяйте.
   - Прекратите, - возмутился Броди. - Надо запретить ему лезть в воду.
   - А вам-то что? - удивился Куинт.  -  Насколько  я  понял,  вы-то  не
должны возражать; пусть себе спускается и больше никогда не  поднимется.
По крайней мере, перестанет...
   - Замолчите! - Броди охватили противоречивые чувства.  Ему  было  все
равно, будет жить Хупер или нет. Пожалуй, он где-то даже  надеялся,  что
Хупер погибнет. Однако смерть ихтиолога была бы бессмысленна и напрасна.
Мог ли он действительно желать ему гибели? Нет. Пока нет.
   - Давайте, - сказал Куинт Хуперу. - Лезьте в свою клетку.
   - Сейчас. -  Хупер  снял  рубашку,  кеды,  брюки  и  стал  натягивать
неопреновый гидрокостюм. - Когда я буду в клетке, - сказал он,  всовывая
руки в резиновые рукава, - стойте здесь и  не  спускайте  с  меня  глаз.
Наверное, вы сможете подстрелить акулу из винтовки,  если  она  окажется
достаточно близко от поверхности. - Он посмотрел на  Куинта.  -  Держите
гарпун наготове...
   - Я знаю, что мне делать, - проговорил Куинт. - Побеспокойтесь  лучше
о себе.
   Надев костюм, Хупер насадил регулятор на  шейку  акваланга,  завинтил
барашек и открыл вентиль. Он два раза вдохнул и убедился, что воздух  из
баллонов поступает исправно.
   - Помогите мне надеть акваланг, пожалуйста, - попросил он Броди.
   Броди поднял акваланг и подержал его,  пока  Хупер  продевал  руки  в
лямки и закреплял ремень на поясе.  Затем  ихтиолог  натянул  на  голову
маску.
   - Я забыл про балласт, - сказал Хупер.
   - Вы забыли свои мозги, - бросил Куинт.
   Хупер просунул правую руку в ремешок подводного ружья и взял камеру.
   - Готово, - проговорил он. Ихтиолог подошел к планширу. - Беритесь за
веревки и тяните, пока не поднимете клетку  из  воды.  Я  открою  дверцу
сверху и залезу внутрь, а потом вы снова  опустите  клетку.  Я  не  буду
пользоваться баллонами для всплытия, если только не  оборвется  одна  из
веревок.
   - Или не будет перекушена, - заметил Куинт.
   Хупер посмотрел на Куинта и улыбнулся:
   - Спасибо и на этом.
   Куинт и Броди потянули за веревки, клетка поднялась из воды.
   - Хватит, - проговорил Хупер, когда дверца показалась на поверхности.
Он плюнул в маску, растер  слюну  по  стеклу  и  надел  маску.  Проверил
регуляторную трубку, вставил загубник в рот и вдохнул. Затем  перегнулся
через планшир, откинул задвижку на дверце и распахнул ее. Он уже закинул
было колено да планшир, но вдруг остановился.
   - Совсем забыл, - сказал ихтиолог, вынув загубник изо рта. Нос Хупера
закрывала маска, поэтому  голос  прозвучал  глухо  и  гнусаво.  Ихтиолог
прошел по палубе и поднял  свои  брюки.  Порылся  в  карманах  и  что-то
достал.
   Потом расстегнул "молнию" на груди.
   - Что это? - спросил Броди.
   Хупер показал акулий зуб в серебряной оправе. Точно такой  же,  какой
он подарил Эллен. Хупер опустил его за воротник костюма.
   - Осторожность никогда не помешает, -  сказал  он  с  улыбкой.  Хупер
вернулся к борту, сунул загубник в рот и встал коленями на  планшир.  Он
сделал вдох и нырнул прямо в открытую дверцу клетки. Броди  наблюдал  за
ихтиологом, думая, а так ли уж ему хочется знать правду о нем и Эллен.
   Хупер остановился, не касаясь дна клетки, развернулся  и  выпрямился.
Он  дотянулся  до  дверцы  и  закрыл  ее.  Потом  посмотрел  на   Броди,
просигналил рукой - все в порядке! - и встал на дно клетки.
   - Наверное, можно опускать, - сказал Броди.  Они  потравили  веревки,
клетка погружалась до тех пор, пока дверца не оказалась футах в  четырех
от поверхности.
   - Возьмите винтовку, - сказал Куинт полицейскому. - Она в  сетке  для
вещей. Заряжена. - Сам он взобрался на транец и поднял гарпун.
   Броди сошел вниз, нашел винтовку и поспешил  обратно  на  палубу.  Он
оттянул затвор и дослал патрон в патронник.
   - На сколько ему хватит воздуха? - спросил Броди.
   - Не знаю, - ответил Куинт. - На его век хватит. Сомневаюсь, чтобы он
успел израсходовать и этот воздух.
   - Возможно, вы правы, но вы же сами говорили, что нельзя угадать, как
поведут себя акулы.
   - Да, но тут другое дело. Это все равно что сунуть  руку  в  огонь  и
надеяться не обжечься. Нормальный человек так бы не поступил.
   Хупер подождал, пока рассеялись  пузырьки  после  его  погружения.  В
маску набралась вода; чтобы ее очистить, он откинул голову назад,  нажал
на стекло и несколько раз с силой выдохнул через нос. Он чувствовал себя
на верху блаженства. К нему  пришло  захватывающее  ощущение  свободы  и
покоя, которое он всегда испытывал на глубине.
   Он  был  один  в  голубой  тишине,  искрящейся  под  лучами   солнца,
плясавшими на поверхности воды. Тишину нарушало лишь хриплое  дыхание  -
он слышал низкий глухой шум, когда вдыхал  воздух,  и  мягкое  бульканье
пузырьков при выдохе. Ихтиолог замер, и наступила полная тишина.
   Без балласта его тело  было  слишком  легким,  и  Хуперу  приходилось
держаться за прутья, чтобы акваланг не ударялся  о  дверцу  наверху.  Он
развернулся  и  посмотрел  на  судно,  серый  корпус   которого   слегка
покачивался прямо  над  головой.  Вначале  клетка  раздражала  его.  Она
ограничивала свободу, а ему хотелось вдоволь  поплавать  под  водой.  Но
потом он вспомнил, зачем  здесь  находится,  и  обрадовался,  что  может
чувствовать себя в безопасности.
   Он поискал взглядом  акулу.  Хупер  знал,  что  рыба  не  стояла  под
катером, как думал Куинт. Она  вообще  не  могла  стоять  на  месте  или
отдыхать. Она должна была двигаться, чтобы жить.
   Хотя и ярко светило солнце, видимость была неважной, не более  сорока
футов. Хупер медленно поворачивался, пытаясь  рассмотреть  что-нибудь  в
темноте и уловить малейшее движение. Он взглянул  под  катер,  где  вода
казалась не синей, а серой, а дальше и просто черной. Вокруг ничего.  Он
посмотрел на часы и подсчитал, что  если  будет  дышать  равномерно,  то
сможет оставаться под водой по крайней мере еще минут тридцать.
   Одна  наживка,  увлекаемая  течением,  проскользнула  между  прутьями
клетки и, болтаясь на лесе,  коснулась  маски.  Хупер  вытолкнул  ее  из
клетки.
   Он бросил взгляд вниз и уже было отвел глаза, как  тут  же  снова  их
опустил. Прямо к нему из темной синевы  медленно  и  плавно  поднималась
акула. Она всплывала, казалось, без всяких  усилий,  похожая  на  демона
смерти, летящего на роковое свидание.
   Хупер смотрел на нее, как  завороженный,  испытывая  сильное  желание
поскорее убраться  наверх,  но  он  чувствовал,  что  не  смог  бы  даже
двинуться с места. Когда акула приблизилась, он поразился ее  расцветке;
с катера она казалась сплошь коричневато-серой, но на  глубине  огромная
рыбина  преобразилась  -  верхняя  часть  ее  тела  была   темно-серого,
стального цвета, отливающего голубизной там, где на нее падали солнечные
блики. Вся нижняя часть была покрыта кремовыми и белесыми пятнами.
   Хупер  хотел  поднять  камеру,  но  руки  не  повиновались  ему.  Еще
чуть-чуть, уговаривал он себя, еще чуть-чуть.
   Акула приблизилась тихо, словно тень, и Хупер отпрянул назад.  Голова
рыбины находилась уже всего в нескольких футах от клетки,  и  вдруг  она
лениво развернулась и поплыла перед  глазами  Хупера,  словно  горделиво
демонстрируя свои необычайные размеры и мощь. Вначале  проплыл  ее  нос,
затем челюсти, приоткрытые, улыбающиеся, вооруженные рядами  зазубренных
треугольных зубов, затем черный бездонный  глаз,  явно  устремленный  на
него. Потом показались жаберные щели - бескровные  надрезы  на  стальной
коже.
   Хупер робко просунул руку между прутьями и потрогал ее бок. На  ощупь
он был холодный и твердый, не  шероховатый,  а  гладкий,  словно  винил.
Хупер провел по телу акулы кончиками пальцев - вдоль грудного  плавника,
анального плавника - пока наконец (рыбе, казалось, не будет  конца)  его
пальцы не коснулись хвоста.
   Акула продолжала удаляться от  клетки.  До  Хупера  донеслись  слабые
хлопки, и он увидел,  как  три  вертикальные  спирали  пузырьков  быстро
побежали с поверхности, постепенно замедляя ход, и  вскоре  остановились
значительно выше рыбы. Пули. Нет, еще не время, сказал он себе.
   Пусть пройдет еще разок, надо  заснять  ее  на  пленку.  Акула  стала
разворачиваться, эластичные грудные плавники изменили угол наклона.
   - Какого черта он мешкает? - возмутился Броди. - Почему не стреляет?
   Куинт  не  ответил.  Он  стоял  на  транце,  зажав  гарпун  в   руке,
вглядываясь в воду.
   - Плыви, рыбка, - промурлыкал он. - Плыви к Куинту.
   - Вы видите ее? - спросил Броди. - Что она делает?
   - Ничего. Пока ничего.
   Акула  скрылась  в  толще  воды,  она   превратилась   в   призрачное
серебристо-серое пятно, описывающее медленный круг. Хупер взял камеру  и
нажал на  спуск.  Он  знал,  что  фильм  не  получится,  если  акула  не
приблизится к клетке еще раз, а ему хотелось снять гигантскую  рыбину  в
то мгновение, когда она появится из темноты.
   Он заметил, глядя в видоискатель, что акула  повернула  к  нему.  Она
двигалась быстро, с силой  ударяя  хвостом,  пасть  то  открывалась,  то
закрывалась, будто ей не хватало воздуха. Хупер  поднял  правую  руку  и
изменил фокусное расстояние. Не забудь изменить  его  снова,  когда  она
развернется, сказал он себе. Но акула не развернулась.  Дрожь  сотрясала
все ее тело, когда  она  подплыла  к  Хуперу.  Акула  ударила  в  клетку
головой, просунула морду между двумя прутьями и разогнула их. Она ткнула
Хупера в грудь и отбросила назад. Камера выскользнула из рук  ихтиолога,
загубник выпал изо  рта.  Рыба  повернулась  на  бок  и,  ударив  мощным
хвостом, протиснула свое огромное  тело  в  глубь  клетки.  Хупер  шарил
руками вокруг головы, пытаясь нащупать загубник, но не  мог  найти  его.
Грудь ихтиолога разрывалась от нехватки воздуха.
   - Она атакует! - закричал Броди. Он схватил веревку и  изо  всех  сил
потянул ее на себя, отчаянно пытаясь поднять клетку.
   - Черт вас побери! - заорал Куинт. - Бросьте веревку! Бросьте ее!
   - Я не могу ее бросить! Я должен  вытащить  его  на  поверхность!  Да
поднимайся же ты наконец!
   Акула выскользнула назад из клетки, резко повернула  вправо  и  стала
обходить ее. Хупер закинул руки за голову, нащупал дыхательную трубку  и
провел по ней рукой, пока -не нашел загубник. Он  сунул  его  в  рот  и,
забыв выдохнуть, втянул в себя воздух. Вместе  с  ним  в  легкие  попала
вода. Хупер давился и захлебывался, пока наконец  не  очистил  загубник,
тогда он сделал судорожный вдох. Только  после  этого  ихтиолог  заметил
широкую щель между прутьями и увидел, как в нее  просовывается  огромная
морда. Он поднял руки над головой, хватаясь за прутья дворцы.
   Акула протискивалась в  щель,  с  каждым  ударом  хвоста  все  дольше
раздвигая прутья. Хупер,  прижавшись  спиной  к  задней  стенке  клетки,
увидел приближающуюся к нему пасть. Он  вспомнил  про  ружье,  попытался
опустить правую руку и взять его. Акула снова сделала рывок, и  Хупер  с
ужасом обреченного понял, что сейчас она схватит его.
   Челюсти сжали туловище ихтиолога. Хупер словно попал  под  чудовищный
пресс. Он судорожно ударил кулаком в черный  глаз.  Рыба  сжала  челюсти
плотнее, и последнее, что увидел Хупер перед смертью, был  акулий  глаз,
смотревший на ихтиолога сквозь облако его крови.
   - Она схватила Хупера! - закричал Броди. - Сделайте же что-нибудь!
   - Парень уже мертв, - сказал Куинт.
   - Откуда вы знаете? Может, мы сумеем спасти его.
   - Он мертв.
   Акула убралась из клетки с Хупером в челюстях.  Ее  тело  вздрогнуло;
сильно ударив хвостом, она рванулась вперед и стала всплывать с добычей.
   - Она поднимается! - крикнул Броди.
   - Берите  винтовку!  -  Куинт  согнул  руку,  приготовившись  бросить
гарпун.
   Акула выскочила из воды в пятнадцати футах от катера в фонтане брызг.
Тело Хупера свешивалось по обе стороны пасти - голова и руки безжизненно
болтались с одной стороны, ноги - с  другой.  Акула  выскочила  из  воды
всего на несколько секунд, но Броди показалось, что он заметил.
   Сквозь  стекло  маски  застывшие,  мертвые,  широко  раскрытые  глаза
Хупера. Акула на мгновение застыла победно  в  воздухе,  как  бы  бросая
смертельный вызов людям и одновременно выражая свое презрение к ним.
   Броди схватил винтовку, когда Куинт метнул  гарпун.  В  такую  мишень
трудно было не попасть; у борта белело огромное брюхо акулы.  Но  гарпун
пролетел чуть выше рыбы, которая уже начала уходить на глубину.
   Еще какой-то миг акула оставалась  на  поверхности,  над  водой  была
видна ее голова со свисающим из пасти телом Хупера.
   - Стреляйте! - завопил Куинт. - Господи, да стреляйте же!
   Броди выстрелил не целясь. Первые  две  пули  угодили  в  воду  перед
акулой. Третья, к ужасу Броди, попала в шею Хупера.
   - А ну вас, дайте мне эту хреновину, - прорычал Куинт,  выхватывая  у
Броди винтовку. Он быстро вскинул ее к плечу и два  раза  выстрелил.  Но
акула,  равнодушно  взглянув  на  них,  уже  скрылась  под  водой.  Пули
шлепнулись там, где  только  что  торчала  ее  голова.  Казалось,  акулы
никогда не было. Ни звука, кроме шелеста легкого ветерка.
   Сверху  клетка  выглядела  целехонькой.  Вода  оставалась  спокойной.
Только Хупера уже не было в живых.
   - Что теперь делать? - спросил Броди. - Ради всего святого,  скажите,
что мы можем сделать? Наверное, придется возвращаться на берег.
   - Вернемся, - ответил Куинт. - Только немного позже.
   - Позже? Что вы  задумали?  Мы  бессильны,  с  этой  рыбиной  нам  не
справиться. Она - само исчадие ада.
   - Сдаетесь, приятель?
   - Сдаюсь. Нам остается одно: спокойно сидеть и ждать, когда  Бог  или
природа, или тот, кто напустил на наш город эту тварь, не решит,  что  с
нас довольно. Человеку такое не под силу.
   - Любому, кроме меня, - проговорил Куинт. - Я уничтожу эту тварь.
   - Не думаю, что мне удастся  достать  еще  денег  после  сегодняшнего
несчастья.
   - Плевать на деньги. Они меня больше не интересуют.
   - Что? - Броди посмотрел на Куинта; хозяин  катера  стоял  на  корме,
устремив взгляд на то место, где недавно торчала голова акулы; он словно
ожидал, что рыбина может появиться в любую минуту с истерзанным трупом в
зубах. Куинт внимательно изучал океан, страстно желая снова сразиться со
страшной хищницей.
   - Я убью эту гадину, - сказал Куинт Броди. - Если хотите,  поедем  со
мной или оставайтесь дома. Но я все равно ее убью.
   Куинт говорил, и Броди не  мог  отвести  взгляда  от  его  глаз.  Они
казались такими же темными, как у акулы.
   - Я с вами, - сказал Броди. - У меня нет иного выхода.
   - Да, - произнес Куинт. - У нас нет иного выхода. - Он вынул  нож  из
ножен и протянул его Броди. - Вот. Давайте избавимся от  клетки  и  пора
назад.
   Судно пришвартовалось к пирсу. Броди спустился на берег и  направился
к  своей  машине.  У  выхода  из  порта  стояла  телефонная  будка,   он
остановился возле нее, вспомнив, что хотел  позвонить  Дейзи  Уикер.  Но
Броди подавил в себе это желание и пошел к машине. "Зачем? - подумал он.
- Если между ними и было что-то, то теперь все позади".
   Однако по дороге в Эмити  ему  не  давала  покоя  мысль  о  том,  как
отнеслась Эллен к смерти Хупера, о  которой  ей  сообщили  из  береговой
охраны. Куинт связался с берегом еще до того, как они снялись с якоря, и
Броди попросил дежурного передать Эллен, что у него все в порядке.
   Когда Броди приехал  домой,  Эллен  давно  перестала  плакать.  Слезы
бежали злые, горькие, она жалела Хупера не потому, что очень любила его,
просто он был еще одной жертвой проклятой твари,  и  Эллен  страдала  от
бессилия. Разорение Ларри Вогэна огорчило  ее  гораздо  больше.  Он  был
дорогим, близким другом. А Хупер - только случайным любовником.
   Она не привязалась к нему. Эллен просто  была  благодарна  Хуперу  за
приятно проведенное время и не считала себя  ничем  ему  обязанной.  Она
опечалилась, узнав, что он погиб. Хотя точно так же  она  переживала  бы
известие о смерти Дэвида. Для нее оба они уже стали далеким прошлым.
   Эллен услышала, как Броди подъехал к дому, открыла дверь,  выходившую
во двор. Боже мой, как  измучился  Мартин,  подумала  она,  наблюдая  за
мужем, пока он шел к дому. Покрасневшие глаза ввалились, плечи опущены.
   Эллен поцеловала мужа у входа в дом.
   - По-моему, тебе надо выпить, - сказала она.
   - Да, неплохо бы. - Он прошел в гостиную и тяжело опустился в кресло.
   - Что тебе налить?
   - Все равно. Только побольше и покрепче.
   Она  вышла  в  кухню,  наполнила  стакан,  смешав  поровну  водку   с
апельсиновым соком, и подала мужу. Затем присела на ручку кресла Мартина
и погладила его по голове.
   - Вот она, твоя лысинка, - сказала Эллен, улыбнувшись. - Я так  давно
не ласкала тебя и совсем забыла о ней.
   - Удивительно, как еще у меня не выпали последние волосы.  Боже  мой,
никогда не чувствовал себя таким старым и бессильным.
   - Надо думать. Ну ничего, теперь все уже позади.
   - Если бы, - сказал Броди. - Как бы мне этого хотелось.
   - О чем ты говоришь? Все кончено, разве не так? Больше ты ничего не в
силах сделать.
   - Завтра мы выходим в море. В шесть утра.
   - Ты шутишь.
   -Нет.
   - Зачем? - Эллен была ошеломлена. - Что ты можешь предпринять?
   - Поймать акулу и убить ее.
   - Ты веришь в успех?
   - Не очень. Но Куинт верит. Боже, как он верит.
   - Тогда пусть едет один. Пускай гибнет сам.
   - Я не могу отказаться.
   - Почему?
   - Это моя работа.
   - Это не твоя работа! - Эллен  охватили  ярость  и  страх,  в  глазах
появились слезы.
   - Да, ты права, - немного подумав, сказал он.
   - Тогда почему ты не можешь остаться дома?
   - Трудно объяснить. Пожалуй, я сам толком не знаю.
   - Ты хочешь что-то доказать самому себе?
   - Возможно. Не знаю. После гибели Хупера я готов был все бросить.
   - Что же заставило тебя изменить решение?
   - Наверное, Куинт.
   - Ты хочешь сказать, что он навязал тебе свою волю?
   - Нет. Он ничего мне не говорил. Я просто чувствую...  Не  знаю,  как
сказать. Но нельзя отказаться от борьбы. Так нам не избавиться от акулы.
   - Но почему именно вы должны избавлять город?
   - Трудно сказать. Для Куинта убить акулу - дело чести.
   - Ну, а для тебя?
   - А я просто выживший из  ума  полицейский,  -  попытался  улыбнуться
Броди.
   - Не шути так со мной! - воскликнула Эллен, и слезы хлынули у нее  из
глаз. - А как же я и дети? Ты что, ищешь смерти?
   - Нет, боже мой, нет. Просто...
   - Ты слишком много берешь на себя.  Считаешь,  что  один  виноват  во
всем.
   -В чем?
   - В гибели мальчика и старика. Думаешь, если убьешь акулу, все  будет
по-прежнему. Хочешь ей отомстить.
   Броди вздохнул.
   - Может быть, и так. Не знаю. Я чувствую..,  верю,  что  город  можно
спасти только в том случае, если мы уничтожим эту тварь.
   - И ты готов рисковать жизнью, пытаясь...
   - Не будь глупенькой. Я не хочу умирать. Вообще, не хочу  выходить  в
море на этом проклятом катере. Думаешь, мне приятно болтаться в  океане?
Да меня просто мутит от страха.
   - Тогда зачем ты едешь? - в  голосе  Эллен  слышалась  мольба.  -  Ты
думаешь только о себе.
   Броди был потрясен. Ему никогда не приходило в голову, что его  можно
обвинить в эгоизме, ведь он только стремился искупить свою вину.
   - Я люблю тебя, - сказал он.  -  Ты  знаешь  это..,  что  бы  там  ни
случилось.
   - Нечего сказать, любишь, - заметила она с горечью. - Вот это любовь.
   Весь ужин они промолчали.  Когда  они  кончили  есть,  Эллен  собрала
грязную посуду, вымыла ее и поднялась наверх. Броди прошел  в  гостиную,
погасил свет.  Он  потянулся  к  выключателю,  чтобы  потушить  лампу  в
прихожей, и тут услышал легкий стук в дверь. Броди открыл  ее  и  увидел
Медоуза.
   - Привет, Гарри, - сказал он. - Входи.
   - Нет, - сказал Медоуз. - Слишком поздно. Я просто хотел занести тебе
кое-что. - Он протянул Броди большой светло-желтый  конверт  из  плотной
бумаги.
   - Что это?
   - Открой и увидишь.  Мы  потолкуем  завтра.  -  Медоуз  повернулся  и
зашагал по тропинке к обочине, где стояла его машина с зажженными фарами
и работающим мотором.
   Броди запер дверь и открыл  конверт.  Внутри  лежала  верстка  первой
полосы завтрашнего номера "Лидера". Две передовицы были  жирно  обведены
красным фломастером. Броди прочитал:
   СЛОВА СКОРБИ...
   В последние три недели Эмити  переживает  одну  ужасную  трагедию  за
другой. Жители и друзья города потрясены страшной угрозой, которую никто
не может ни предотвратить, ни объяснить.
   Вчера гигантская белая акула оборвала еще одну человеческую жизнь.
   Мэт Хупер, молодой океанограф из Вудс-Хода, погиб, пытаясь уничтожить
грозную хищницу.
   Можно спорить, разумно ли вел себя Хупер, вступив в отчаянную  борьбу
с  акулой.  Но  как  бы  мы  ни  назвали  его  поступок  -  смелым   или
безрассудным, двух мнений быть не может - Хупер пошел на  риск,  который
привел его к трагическому концу, из  благородных  побуждений.  Не  жалея
личного времени и средств, он хотел  помочь  отчаявшимся  жителям  Эмити
избавиться от акулы-людоеда.
   Он был нашим другом и отдал свою жизнь, чтобы мы, его близкие,  могли
жить спокойно. ..И  СЛОВА  БЛАГОДАРНОСТИ  С  тех  пор  как  акула-убийца
появилась в водах Эмити, один человек ни на минуту не  забывал  о  своем
служебном долге, стремясь защищать  своих  сограждан.  Это  -  начальник
городской полиции Мартин Броди.
   После того как стало известно о  первой  жертве  акулы,  Броди  хотел
сообщить жителям  города  об  опасности  и  закрыть  пляжи.  Однако  ему
возражал хор менее благоразумных голосов, включая и голос редактора этой
газеты. "Не бойся, все будет нормально", - заверяли  шефа  полиции  отцы
города. Но мы ошиблись.
   Кое-кто в Эмити не спешил извлечь урок из случившегося. После второго
нападения акулы Броди  снова  потребовал  закрыть  пляжи,  но  подвергся
оскорблениям и угрозам. Его наиболее рьяные критики руководствовались не
общественными  интересами,  а  личной  выгодой.   Но   Броди   продолжал
настаивать на своем и опять оказался прав.
   Сейчас он рискует жизнью, участвуя в экспедиции, в которой погиб  Мэт
Хупер. Мы  все  должны  молиться  за  его  благополучное  возвращение  и
выразить ему благодарность за исключительное мужество и честность.
   - Спасибо тебе, Гарри, - искренне сказал Броди.
   Около полуночи подул сильный северо-восточный ветер - он  со  свистом
прорывался сквозь сетчатые окна и дверь. Ветер принес с собой  проливной
дождь, капли которого попадали в спальню. Броди встал с кровати и закрыл
окно. Он попробовал опять заснуть,  но  в  воспаленном  мозгу  клубились
беспокойные мысли. Броди снова  поднялся,  накинул  халат,  спустился  в
гостиную и включил  телевизор.  Он  переключал  каналы,  пока  не  нашел
какой-то фильм - "Уик-энд в отеле "Уолдорф" с участием  Фреда  Астера  и
Джинджер Роджерс. Потом он сел в кресло и тут же начал клевать носом.
   Проснулся он в пять утра от  гудения  контрольной  сетки  телевизора;
Броди выключил телевизор и прислушался к завыванию ветра за окном.
   Ветер утих и, казалось, дул теперь с другой стороны, но дождь все лил
и лил.
   Броди подумал, не отменить  ли  поездку  с  Куинтом,  но  решил,  что
звонить хозяину катера бессмысленно: надо выходить  в  море,  даже  если
начнется шторм. Он поднялся наверх и тихонечко оделся.
   Прежде чем покинуть спальню, посмотрел на Эллен -  она  хмурилась  во
сне.
   - Я правда люблю тебя, ты ведь знаешь, -  прошептал  он  и  поцеловал
жену  в  лоб.  Броди  начал  спускаться  по  лестнице;  неожиданно   ему
захотелось зайти в детскую и взглянуть на мальчиков. Они спали.

Глава 14

   Броди приехал  в  порт,  хозяин  катера  уже  поджидал  полицейского;
высокий, долговязый Куинт в блестящем желтом дождевике выделялся на фоне
темного неба. Он затачивал наконечник гарпуна.
   -  Я  собрался  было  вам  позвонить,  -  сказал   Броди,   натягивая
непромокаемый плащ. - К чему бы такая погода?
   - Да ни к чему, - ответил Куинт. - Скоро разгуляется. А если нет, нам
все равно. Акула будет на месте.
   Броди посмотрел на стремительно летящие облака.
   - Довольно пасмурно.
   - Нормально, - сказал Куинт и прыгнул на борт катера.
   - Мы выходим вдвоем?
   - Вдвоем. А вы что, ждете koro-то еще?
   - Нет. Но я подумал, что вы бы не отказались от лишней пары рук.
   - Вызнаете эту рыбину не хуже любого  другого,  лишние  руки  тут  не
помогут. К тому же это касается только нас с вами.
   Броди ступил с пирса на транец и уже собирался соскочить  на  палубу,
как тут заметил в углу брезент, под которым явно что-то лежало.
   - Что там? - спросил полицейский, указывая на него пальцем.
   - Овца. - Куинт повернул ключ зажигания. Мотор чихнул разок,  завелся
и ровно заработал.
   - Для чего? - Броди сошел на  палубу.  -  Вы  хотите  принести  ее  в
жертву?
   Куинт коротко, мрачно хохотнул.
   - Может, и не мешало бы, - сказал он.  -  Нет,  это  приманка.  Дадим
акуле, немного позавтракать перед смертью. Отвяжите кормовой линь. -  Он
прошел вперед и отдал носовой и боковой швартовы.
   Когда Броди взялся за кормовой линь, он услышал шум  автомобиля.  Они
увидели две зажженные фары мчавшейся по дороге машины, она  подъехала  к
пирсу и со скрипом затормозила. Из кабины выскочил мужчина и  побежал  к
"Орке". Это был репортер "Тайме" Билл Уитмен.
   - Чуть было вас не прозевал, - сказал он, задыхаясь.
   - Что вам надо? - спросил Броди.
   - Хочу поехать с вами. Или, вернее, я получил задание.
   - Сущая чепуха, - сказал Куинт. - Не знаю, кто вы,  но  я  никого  не
возьму. Броди, отдайте кормовой швартов.
   - Почему? - спросил Уитмен. - Я не буду путаться под  ногами.  Может,
даже смогу помочь. Послушайте, приятель, это же сенсация.  Если  выйдете
за акулой - я с вами.
   - - Мотайте отсюда, - бросил Куинт.
   - Я найму лодку и все равно поеду.
   - Валяйте, - рассмеялся Куинт. - Посмотрим,  какой  дурак  согласится
вас везти.  Да  еще  попробуйте  нас  найти.  Океан  большой.  Отдавайте
швартов, Броди!
   Броди швырнул кормовой линь в воду. Куинт  отжал  ручку  акселератора
вперед, и катер отчалил от пирса. Броди оглянулся и увидел,  как  Уитмен
зашагал по пирсу к своей машине.
   Океан за Монтоком был неспокойный - дул сильный юго-восточный  ветер.
"
   Судно качалось на волнах, зарываясь носом в воду и  поднимая  фонтаны
брызг. Туша овцы подпрыгивала на корме.
   Когда они вышли в открытый океан,  держа  курс  на  юго-запад,  катер
выровнялся. Дождь утих и только слегка моросил,  с  каждой  минутой  все
меньше белых барашков  сбегало  с  гребней  волн.  Им  оставалось  минут
пятнадцать ходу до места, где они повстречали акулу, когда Куинт сбросил
скорость.
   Броди посмотрел в сторону берега. Уже рассвело, и  он  ясно  различил
водонапорную башню -  черное  пятно,  возвышавшееся  над  серой  полосой
земли. Маяк продолжал гореть.
   - Мы еще не дошли до места, - заметил Броди.
   - Нет.
   - Мы всего в двух-трех милях от берега.
   - Да, около того.
   - Тогда почему вы остановились?
   - У меня есть предчувствие. - Куинт указал  влево  на  россыпь  огней
вдали, на берегу. - Там Эмити.
   - Ну и что?
   - Мне кажется, что сегодня акула появится где-нибудь здесь.
   - Почему?
   - Я же сказал:  у  меня  такое  предчувствие.  Это  не  всегда  можно
объяснить.
   - Два дня подряд мы находили ее вдали от берега.
   - Или она находила нас.
   - Не понимаю, Куинт. То вы утверждаете, что умных рыб не  бывает,  то
превращаете эту акулу в какого-то гения.
   - Ну, вы преувеличиваете.
   Броди не понравился хитрый, загадочный тон Куинта.
   - Что вы затеяли?
   - Ничего. Если я ошибаюсь, так ошибаюсь.
   - А завтра мы будем искать акулу  в  другом  месте?  -  Броди  лелеял
надежду, что интуиция  подводит  Куинта  и  им  предоставится  еще  день
передышки.
   - Может, и сегодня, но только позднее,  хотя  я  не  думаю,  что  нам
придется долго ждать. - Куинт заглушил мотор, прошел на корму и поставил
бадью с приманкой на транец. - Начинайте бросать приманку, - сказал  он,
передавая Броди черпак. А сам снял  парусину  с  овцы,  завязал  веревку
вокруг ее шеи и положил животное на планшир. Он полоснул овцу  ножом  по
животу и швырнул тушу за борт, позволил ей отплыть от  катера  футов  на
двадцать, потом прикрепил веревку к кормовой утке. Затем прошел на  нос,
отвязал два бочонка и перенес их на корму вместе с двумя бухтами веревки
и гарпунными наконечниками. Он поставил бочонки на транец по обе стороны
от себя, каждый рядом со своей бухтой, и насадил  наконечник  на  древко
гарпуна. - Порядок, - сказал Куинт. - Теперь остается только ждать.
   Уже совсем рассвело, но небо предвещало  пасмурный  день.  На  берегу
один за другим стали гаснуть огни.
   Броди тошнило от зловонной приманки, которую он вываливал за борт,  и
он пожалел, что ничего не поел перед тем, как выйти из дома.
   Куинт оставался на ходовом мостике, следя за игрой волн.
   У Броди заболела спина - он устал  сидеть  на  жестком  транце,  рука
онемела от непрерывного  вычерпывания  приманки.  Поэтому  он  поднялся,
потянулся и, встав спиной к корме, попробовал орудовать черпаком  другим
способом.
   Вдруг в каких-то пяти футах  от  себя  он  увидел  чудовищную  голову
акулы. Акула  находилась  так  близко,  что  он  мог  протянуть  руку  и
дотронуться до нее ковшом, - ее черные глаза смотрели  на  полицейского,
серебристо-серый нос, казалось, был нацелен прямо на него, а приоткрытая
пасть улыбалась.
   -О боже! - воскликнул потрясенный  Броди,  но  тут  же  подумал,  что
акула, должно быть, торчала здесь давно. - Она здесь!
   Куинт слетел вниз по трапу и в одно мгновение оказался на корме.
   Когда он вскочил на транец, голова акулы скрылась под водой, а  через
секунду ее челюсти с лязгом вцепились в  борт.  Она  мотала  головой  из
стороны в сторону. Броди успел схватиться за утку и вцепился в  нее,  он
был не в силах оторваться от глаз акулы.
   Катер содрогался и дергался всякий раз, когда акула двигала головой.
   Куинт, поскользнувшись, упал  на  колени  на  транец.  Акула  разжала
челюсти и исчезла, а судно спокойно стояло на воде.
   - Она ждала нас! - завопил Броди.
   - Знаю, - сказал Куинт.
   - Как она...
   - Не имеет значения, - оборвал его Куинт. - Теперь она у нас в руках.
   - Она у нас в руках? Вы видели, что она проделала с катером?
   - Потрясла его как следует, ну и что?
   Веревка, привязанная к овце, натянулась, задрожала, затем ослабла.
   Куинт выпрямился и поднял гарпун.
   - Она взяла овцу. Через минуту вернется опять.
   - Почему она не схватила овцу сразу?
   - У нее дурные манеры, - осклабился Куинт. -  Давай  выходи,  гадина.
Выходи и получай то, что заслужила.
   Куинта охватило лихорадочное возбуждение: черные  глаза  горели,  рот
искривился в оскале, пульсировали жилы на шее, побелели суставы пальцев.
   Катер содрогнулся, вновь послышался глухой удар.
   - Что она делает? - воскликнул Броди.
   - Выходи оттуда, дрянь! - закричал Куинт, перегнувшись через борт.  -
Что, струсила? Тебе не удастся угробить меня, сначала я тебя прикончу.
   - Почему угробить? - спросил Броди. - Что происходит?
   - Она хочет прокусить  дыру  в  этой  дерьмовой  посудине,  вот  что!
Осмотрите днище. Выходи, подлая тварь! -  Куинт  высоко  поднял  гарпун.
Броди стал на колени и поднял крышку люка над  машинным  отделением.  Он
заглянул в темное помещение, испачканное мазутом. В трюме была вода,  но
она всегда там стояла. Броди не заметил пробоины.
   - Кажется, все в порядке, - сказал он. - Слава богу.
   Спинной плавник и хвост появились в десяти ярдах справа  от  кормы  и
начали приближаться к катеру.
   - А, плывешь, - ласково проговорил Куинт.  -  Плывешь.  -  Он  стоял,
широко расставив ноги, его  левая  рука  оперлась  на  бедро,  правая  с
гарпуном была высоко  поднята  над  головой.  Когда  акула  оказалась  в
нескольких футах от катера,  направляясь  прямо  к  нему,  Куинт  метнул
гарпун.
   Стальной наконечник вонзился в акулу прямо перед  спинным  плавником.
Акула врезалась в катер, корма задрожала, и  Куинт  упал  на  спину.  Он
ударился головой о ножку стула, по шее потекла струйка крови. Он вскочил
на ноги.
   - Я достал тебя! Достал тебя, подлюга! - заорал Куинт.
   Веревка, привязанная к наконечнику гарпуна, побежала за борт вслед за
погружавшейся  акулой,  и  когда  она  размоталась  до  конца,   бочонок
соскользнул с транца в воду и исчез.
   - Она затянула его с собой! - воскликнул Броди.
   - Не надолго, - ответил Куинт. - Акула вернется, и мы  всадим  в  нее
еще гарпун, и еще, и еще, пока она не выдохнется. И тогда  она  наша!  -
Куинт перегнулся через транец, внимательно всматриваясь в воду.
   Уверенность Куинта передалась Броди, и теперь он был  одновременно  и
рад,  и  взволнован,  и  даже  спокоен.  К  ним   пришло   освобождение,
освобождение от угрозы смерти.
   - Ура! - завопил Броди.  И  тут  увидел  кровь,  струившуюся  по  шее
Куинта.
   - Вы разбили себе голову, - сказал полицейский.
   - Тащите еще бочонок, - распорядился Куинт. - Несите его сюда.  И  не
запутайте бухту. Я хочу, чтобы она разматывалась как по маслу.
   Броди побежал нанос, отвязал бочонок, накинул бухту на руку и  принес
все это Куинту.
   - Вон идет, - проговорил Куинт, указывая влево. Бочонок  выскочил  на
поверхность и закачался на воде. Куинт потянул  веревку,  привязанную  к
древку, и поднял его на борт.  Он  насадил  новый  наконечник  и  поднял
гарпун над головой.
   - Всплывает!
   Акула появилась на поверхности в нескольких ярдах от катера. Она была
похожа на стартующую ракету.
   Из  воды  показались  нос,  челюсти   и   грудные   плавники,   затем
дымчато-белое брюхо, брюшной плавник и огромный хвост.
   - Я вижу тебя, сволочь! - заорал Куинт и,  подавшись  вперед,  метнул
второй гарпун. Острие вонзилось в живот акулы как раз  в  то  мгновение,
когда ее огромное тело падало  вперед.  С  оглушительным  всплеском  она
шлепнулась брюхом в воду, подняв над катером густую тучу брызг.
   - Готова! -  воскликнул  Куинт,  когда  вторая  бухта  размоталась  и
веревка ушла за борт.
   Катер качнулся раз, другой, затем послышался глухой треск.
   - Ты еще не успокоилась, да? - крикнул Куинт. - Больше тебе не унести
ни одного человека, скотина! - Куинт завел мотор. Он  выжал  ручку  газа
вперед, и катер стал удаляться от бочонков, качавшихся на воде.
   - Она что-нибудь натворила? - спросил Броди.
   - Наверное. У нас немного осела корма. Она,  похоже,  пробила  катер.
Ничего страшного. Мы выкачаем воду.
   - Значит, кончено, - сказал Броди радостно.
   - Что кончено?
   - Рыба, считай, сдохла.
   - Не совсем, глядите.
   За катером следовали, не отставая от  него,  два  красных  деревянных
бочонка, увлекаемые гигантской акулой.  Каждый  из  них  разрезал  воду,
толкая перед собой волну и оставляя позади водяной шлейф.
   - Она преследует нас! - закричал Броди.
   Куинт согласно кивнул.
   - Почему? Уж не думает ли она утолить нами свой голод?
   - Нет. Она собирается драться.
   Впервые Броди увидел  выражение  беспокойства  на  лице  Куинта.  Это
былине страх и не тревога, а скорее озабоченность игрока - словно кто-то
без предупреждения изменил правила игры или повысил ставки.
   Заметив перемену в настроении Куинта, Броди испугался.
   - Вы когда-нибудь раньше  видели,  чтобы  рыба  выкидывала  такое?  -
спросил он.
   - Такое? Нет. Я уже говорил - иногда акулы  набрасывались  на  катер.
Однако стоило вонзить в них гарпун, и они тут же  отплывали  в  сторону,
пытаясь освободиться от него.
   Броди посмотрел назад. Катер двигался со средней скоростью, повинуясь
поворотам штурвала,  Куинт  вел  суденышко  наугад.  Бочонки  все  время
следовали за ними по пятам.
   - Черт с ней. Если она хочет схватки, то получит ее. - Куинт  сбросил
скорость, перевел двигатель на холостой ход, сбежал с ходового мостика и
вскочил на транец.  Лицо  его  Снова  оживилось.  -  Эй,  пожирательница
падали! - крикнул он. - Иди получай еще.
   Бочонки продолжали приближаться, бороздя  воду,  сначала  в  тридцати
ярдах от катера, потом в двадцати пяти, потом в двадцати. Броди  увидел,
как огромная серая тень  метнулась  вдоль  правого  борта,  возле  самой
поверхности воды.
   - Она здесь! - закричал полицейский. - Плывет сюда.
   - Проклятие! - воскликнул Куинт, ругая себя за  то,  что  неправильно
рассчитал длину веревки. Он схватил гарпун и побежал вперед. Он встал на
носу, держа гарпун наготове.
   Акула тем временем ушла за пределы досягаемости. Ее хвост виднелся  в
двадцати футах впереди катера.  Два  бочонка  ударились  о  корму  почти
одновременно. Они подпрыгнули, разошлись по обе стороны судна и проплыли
мимо.
   Акула удалилась ярдов на тридцать, потом повернула назад.  Ее  голова
показалась на поверхности, затем снова ушла вниз. Она принялась бить  из
стороны в сторону хвостом, торчавшим из воды словно парус.
   - Вот она, - закричал Куинт.
   Броди быстро полез по трапу на ходовой мостик. Оттуда он увидел,  что
Куинт откинул правую руку назад и привстал на носки.
   Акула ударила в катер головой с шумом, похожим на приглушенный взрыв.
Куинт метнул гарпун. Он вонзился над правым глазом рыбины и  крепко  там
засел.
   - Отлично! - воскликнул Куинт. - Попал в  голову!  -  Теперь  в  воде
плавали три бочонка, скользя по поверхности. Затем они ушли на глубину.
   - Черт подери! - выругался Куинт. - Какая-то бешеная рыбина, ныряет с
тремя гарпунами и бочонками, которые тянут ее на поверхность.
   Неожиданно катер вздрогнул, казалось, он подпрыгнул, потом опустился.
Бочонки выскочили из воды, два - с одной стороны судна, один - с другой.
Затем они снова исчезли внизу.
   Через несколько секунд бочонки появились в двадцати ярдах от судна.
   - Бегите вниз, - сказал  Куинт,  подготавливая  еще  один  гарпун.  -
Взгляните, не сделала ли эта тварь какую-нибудь пакость.
   Броди скатился вниз, в каюту. Там  было  сухо.  Он  сдвинул  потертый
коврик и открыл люк.  Со  стороны  кормы  хлестала  струя  воды.  Тонем,
подумал Броди, и ему тут же  припомнились  ночные  кошмары,  которые  он
видел в детстве.
   Броди поднялся на палубу.
   - Похоже, дело дрянь, - сказал он Куинту. - Под каютой полно воды.
   - Пойду посмотрю сам. Вот, держите, - Куинт передал Броди  гарпун.  -
Если акула вернется, пока я буду внизу, врежьте ей  как  следует.  -  Он
прошел на корму и спустился вниз.
   Броди встал на носовой мостик  с  гарпуном  в  руке  и  посмотрел  на
плавающие бочонки. Они лежали на воде  почти  неподвижно,  лишь  изредка
покачиваясь, когда акула проплывала под ними.
   "Почему ты никак не сдохнешь?" - мысленно обратился Броди к акуле. Он
услышал шум электрического мотора.
   - Ничего страшного, - сказал Куинт, направляясь на нос судна. Он взял
гарпун у Броди. - Она пробила дыру, это верно,  но  насосы  справятся  с
водой. Мы сможем взять ее на буксир.
   Броди вытер руки о штанину.
   - Вы в самом деле собираетесь тащить ее на буксире?
   - Да. Когда сдохнет.
   - Когда это случится?
   - Когда совсем выбьется из сил.
   - А теперь?
   - Будем ждать.
   Броди посмотрел на часы. Восемь тридцать.
   Три  часа  они  стояли  на  месте,  следя   за   бочонками,   которые
беспорядочно, все медленнее и медленнее кружили по воде.
   Вначале они уходили вниз каждые десять - пятнадцать минут и всплывали
в нескольких ярдах от прежнего места. Затем стали  погружаться  реже,  а
примерно с десяти часов все время держались на плаву.
   Дождь прекратился, и ветер  перешел  в  легкий  бриз.  Небо  казалось
сплошным серым покрывалом.
   - Как вы думаете? - спросил Броди. - Она сдохла?
   - Сомневаюсь. Но, возможно, она вот-вот отдаст  концы,  мы  попробуем
накинуть веревку ей на хвост и подтащить к катеру, прежде чем она пойдет
ко дну.
   Куинт снял бухту веревки с бочонка, стоявшего на носу. Привязал  один
ее конец к кормовому кнехту, а на другом сделал петлю.
   У подъемной стрелы стояла электрическая лебедка. Куинт включил мотор,
проверил, работает ли она,  затем  выключил.  Он  запустил  двигатель  и
направил судно прямо к  бочонкам.  Он  вел  катер  медленно,  осторожно,
готовый к любым неожиданностям в случае нападения акулы. Однако  бочонки
лежали неподвижно.
   Когда они  приблизились  к  ним,  Куинт  перевел  мотор  на  холостые
обороты. Он перегнулся через сорт, подцепил  веревку  багром  и  вытащил
один бочонок на борт.
   Куинт попробовал  отвязать  веревку  от  бочонка,  но  узел  намок  и
затянулся. Тогда он вынул нож из ножен, висевших на поясе,  и  перерезал
веревку. Куинт воткнул нож в планшир,  взял  веревку  в  левую  руку,  а
правой столкнул бочонок на палубу.
   Он забрался  на  планшир,  продел  веревку  через  шкив  на  верхушке
подъемной стрелы, затем протянул ее через шкив лебедки.
   Накрутив веревку несколько раз вокруг  барабана,  он  включил  мотор.
Веревка натянулась, и катер  под  тяжестью  рыбы  сильно  накренился  на
правый борт.
   - Как, лебедка выдержит? - спросил Броди.
   - Должна. Мы не вытащим рыбину из воды, но держу пари,  что  подтянем
ее к катеру. - Барабан поворачивался медленно, со скрипом, делая  полный
оборот каждые три-четыре секунды. Веревка дрожала от напряжения,  с  нее
на рубаху Куинта стекали капли воды.
   Вдруг веревка пошла  слишком  быстро.  Она  запуталась  на  барабане,
свернувшись узлом. Судно резко выпрямилось.
   - Веревка оборвалась? - спросил Броди.
   - Вот дьявол, нет! - вскрикнул Куинт.
   И Броди увидел в его глазах страх. - Эта сволочь всплывает!  -  Куинт
бросился к штурвалу и дал полный вперед. Но было слишком  поздно.  Акула
со страшным свистом  выскочила  из  воды  прямо  рядом  с  катером.  Она
поднялась во всю свою гигантскую длину, и охваченный  ужасом  Броди  был
поражен ее огромными размерами. Акула затмила  небо,  нависнув  над  его
головой. Ее грудные плавники, жесткие и прямые, хлопали, точно крылья, и
когда акула падала вперед, казалось, что они тянутся к Броди.
   Акула обрушилась на корму катера,  раздался  оглушительный  треск,  и
волны захлестнули судно. Вода хлынула  через  транец.  Спустя  несколько
секунд Куинт с Броди стояли по пояс в ней. Акула  лежала  на  корме,  ее
челюсти  были  в  каких-нибудь  трех  футах  от  груди  Броди.  Тело  ее
содрогнулось, и Броди показалось, что он  увидел  свое  отражение  в  ее
черном, величиной с бейсбольный мяч глазу.
   - Черт тебя подери, подлюга! - заорал Куинт. - Ты потопила мое судно!
- Один бочонок заплыл в кубрик, привязанная к нему  веревка  извивалась,
словно клубок змей. Куинт схватил гарпунный  наконечник,  привязанный  к
концу этой веревки, и вонзил его  в  мягкое  белое  брюхо  акулы.  Кровь
хлынула из раны и залила руки Куинта.
   Судно тонуло. Корма полностью скрылась под водой, а нос катера высоко
поднялся.
   Акула соскользнула с кормы и исчезла в волнах. Веревка, привязанная к
гарпунному наконечнику, который Куинт вонзил в  рыбину,  последовала  за
ней.
   Неожиданно Куинт потерял равновесие и упал спиной за борт.
   - Нож! - закричал он, приподнимая  левую  ногу  над  водой,  и  Броди
увидел, что ступня Куинта запуталась в веревке.
   Броди посмотрел на планшир правого борта. Нож торчал  на  том  месте,
куда его воткнул Куинт.
   Броди ринулся к правому борту, выдернул нож  и  повернул  обратно,  с
трудом передвигаясь в глубокой воде. Охваченный  бессильным  ужасом,  он
видел, как Куинт с широко открытыми,  умоляющими  глазами  протягивал  к
нему руку, медленно погружаясь в темную воду.
   Послышалось чмоканье - тонущий  катер  засасывало  на  глубину.  Вода
доходила Броди уже до плеч, и он  с  отчаянием  ухватился  за  подъемную
стрелу. Вдруг из воды выскочила спасательная подушка,  и  Броди  схватил
ее.
   Внезапно в двадцати ярдах от себя он увидел хвост и спинной  плавник.
Акула ударила хвостом, и спинной плавник приблизился к Броди.
   - Убирайся, черт тебя побери! - пронзительно закричал полицейский.
   Акула продолжала плыть, еле-еле, постепенно сокращая расстояние между
собой и Броди. Бочонки и запутанные бухты веревок тащились  за  ней.  Но
вот подъемная стрела скрылась под водой, и Броди выпустил ее из рук.  Он
попытался  вскарабкаться  нанос  катера,  который  стоял  теперь   почти
вертикально, но прежде чем он успел добраться  туда,  нос  задрался  еще
выше, затем быстро и бесшумно ушел под воду.
   Броди вцепился в подушку,  он  держал  ее  перед  собой  и,  бултыхая
ногами, поплыл без особого труда.
   Акула подошла ближе. Она  находилась  всего  в  нескольких  футах  от
Броди, он видел ее конусообразный нос. Полицейский в отчаянии завопил  и
закрыл глаза в ожидании страшной смерти.
   Но ничего не произошло. Он открыл глаза.
   Акула почти касалась Броди, она была в одном-двух  футах  от  него  и
вдруг остановилась. Затем Броди увидел, как  гигантское  тело  стального
цвета начало погружаться в мрачную бездну. Казалось,  оно  исчезло,  как
призрак во тьме.
   Броди опустил лицо в воду и открыл глаза. Сквозь щипавшую их  соленую
пелену он увидел, что акула  опускалась  в  пучину  медленно,  грациозно
вращаясь, увлекая за собой тело Куинта  -  его  руки  были  раскинуты  в
стороны, голова запрокинута назад, рот открыт в немом протесте.
   Акула исчезла из виду. Она остановилась где-то во тьме,  удерживаемая
плавающими бочонками, а тело Куинта зависло в воде, медленно колеблясь в
полумраке.
   Броди все смотрел и смотрел на Куинта, пока не  почувствовал  боль  в
легких от недостатка воздуха. Он поднял голову, протер глаза  и  заметил
вдали темное пятно водонапорной башни. Броди  принялся  бить  ногами  по
воде - он плыл к берегу.

продолжение следует...


 


<< НАЗАД  ¨¨ КОНЕЦ...
Другие книги жанра: приключения

Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу:  [1] [2] [3] [4]

Страница:  [4]