"Да что с тобой, приятель? - вопрошал он себя. - Была ли прежде на  свете
женщина, способная творить с тобой подобные чудеса? Мало ли ты повидал их на
своем веку? Как удается ей  доводить  тебя  до  умопомрачения  одним  звуком
своего голоса?"
   Когда Криста проснулась, тень пальмы почти закрыла ее шезлонг. Фила рядом
не было... Не успела она сообразить, в чем дело, как он вырос  перед  ней  с
двумя стаканами в руках.
   - Апельсиновый сок - тебе, молоко - мне. До сих  пор  не  пришел  в  себя
после водной экскурсии.
   Договорились разойтись ненадолго - принять душ и переодеться.  Хмелея  от
надежды  -  может,  Фил  все-таки  смягчится,  -  Криста  выбрала   яркоалый
полотняный сарафан с открытой спиной, удивительно сочетающийся с ее волосами
цвета красного дерева. Потом тщательно, аккуратно наложила макияж -  все  по
совету юной особы из косметического салона. Наряд довершили несколько  нитей
экзотических бус из стекла и дерева. Когда она бросила  последний  взгляд  в
зеркало - к ее удивлению, на нее  смотрела  потрясающая  модель  из  модного
журнала.
   В дверь постучал Фил, одетый тоже  легко  и  свободно:  белая  спортивная
куртка, бледно-розовая рубашка, светло-серые летние брюки.  Его  только  что
вымытые густые темные волосы издавали едва уловимый аромат липы.
   - Сногсшибательно  смотришься!  -  Он  взял  ее  руки  в  свои,  страстно
вглядываясь в лицо. - Только не забывай - ты моя подруга!
   Припарковав джип неподалеку от гавани, он повел ее по мощенной булыжником
аллее Береговых Ворот к садам Тиволи -  там  ресторан  под  открытым  небом.
Жители и гости Санта-Круса обычно ужинали довольно поздно  -  Фил  и  Криста
оказались  здесь  первыми  посетителями.  Приветливый   официант,   белозубо
улыбаясь, предложил  им  столик  на  двоих  -  в  отдалении  от  прохода,  с
живописным видом на  город.  Мерцающие  огоньки  пробивались  сквозь  зелень
тропических пальм.  Поддерживающие  потолок  над  небольшой  площадкой  арки
остались в стороне от их столика; фонарь  "летучая  мышь",  подвешенный  над
ним, - ночью он создавал интимный полумрак - не мешал  наслаждаться  летними
сумерками.
   С улиц внизу уютно доносились  негромкие  отголоски  разговоров:  спешили
домой с работы продавцы и хозяева лавочек и магазинов; выходили на  вечернюю
прогулку туристы. Обрывки самых разнородных мелодий звучали со стороны  бара
в "Мунрейк-отеле" и фешенебельного "Калабашклаб" на другой стороне улицы.
   - Это тот самый ночной клуб, куда я  собирался  тебя  пригласить.  Доктор
Худу показывает сегодня свои трюки. Консьерж в отеле  сказал  -  потрясающее
шоу.
   Криста смаковала креветки и салат из огурцов, потом со вкусом  пообедала.
Что же касается Фила, то он ограничился вареным цыпленком и рисом:  опасался
приступов тошноты. Справившись с едой, они взялись  за  руки  и  направились
через дорогу в "Калабаш-клаб".
   По узкой лестнице поднялись на веранду. Спокойная, миловидная  официантка
в саронге, расписанном в пастельных тонах, улыбнувшись Кристе, провела их на
свободные места. Чистейший настил с белыми пластиковыми  стульями,  зонтики,
тентообразный  навес  -  все  это   никак   не   вязалось   с   традиционным
представлением о ночном клубе. Уж не ошибся ли Фил?  Буфет-мармит  (открытый
шкаф с автоматическим подогревом) с  набором  традиционных  карибских  блюд.
Среди посетителей там и сям  -  семьи  с  детьми.  Одна  маленькая  девчушка
забрела на танцевальную площадку и, ничуть не смущаясь, ритмично двигалась в
такт музыке.
   Сгущались сумерки, зажигались огни, и состав посетителей заметно менялся.
Уходили родители со своими чадами, появлялись парочки - скоро они составляли
уже большинство. Казалось, что у этих молодых людей медовый месяц. "Вот бы у
нас... - пришло в голову Кристе. - И о нас бы так думали..."
   Наконец появился, под гром аплодисментов, и сам доктор  Худу  -  огромный
бочкообразный  негр  лет  пятидесяти,  обнаженный  по  пояс.  Его   расшитая
блестками набедренная повязка напоминала чем-то велосипедное трико, только с
золотой бахромой ниже колен. На запястьях блестели браслеты,  шею  отяжеляло
массивное золотое ожерелье, из курчавых волос живописно торчали экзотические
птичьи перья. Огромные босые ноги ступали величественно.  Он  обошел  вокруг
танцевальной площадки, поочередно зажигая на ходу  три  факела.  Шоу  его  и
правда оказалось великолепным: он  виртуозно  жонглировал  факелами,  глотал
пламя и, откинувшись назад, выдыхал небольшие огненные языки  Зрители  то  и
дело разражались восторженными аплодисментами.
   В качестве антракта доктор Худу  совершил  торжественный  променад  среди
посетителей. Тех, кто выглядели особенно счастливыми, он просил показать ему
ладони. Фил и Криста никак не ожидали увидеть чудодея у своего столика,  как
вдруг услышали:
   - Ну, а что у нас? Ни разу не видел здесь  более  подходящих  друг  другу
рук. Вы женаты? Или живете в грехе?
   - Ни то ни другое... мы просто друзья, - поторопился разуверить его  Фил,
смущенный всеобщим вниманием.
   - От дружбы до любви один шаг! - с широкой  улыбкой  провозгласил  доктор
под  одобрительный  гул  зрителей.  -  Лучше  вам  поторопиться  и  посетить
священника Настоящему мужчине нужна жена.
   Боясь встретиться взглядом с  Филом,  Криста  чувствовала,  как  щеки  ее
заливает румянец.


   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Готовясь к следующему номеру программы, артист разостлал на полу  большой
квадрат черной материи и принес картонный ящик с пустыми ликерными бутылками
- они еще хранили хмельной аромат. Под тревожную дробь барабана доктор  Худу
разбил молотком все содержимое ящика и рассыпал  острые  осколки  по  своему
черному "ковру". Зрители из задних рядов подались  вперед,  заинтригованные,
как и все.
   - Леди и джентльмены, исполняя повеление бога Вуду, я сейчас пройдусь  по
битому стеклу! Даже потанцую на нем. Но с вами-то ведь все  в  порядке?  Мне
что-то боязно становится, когда гляжу на ваши лица.
   Волна нервного смешка прокатилась по рядам столиков.  Пробормотав  нечто,
поименованное  им  "молитвой  к   Вуду",   неустрашимый   доктор   несколько
напряженных минут кружил вблизи  "черного  квадрата",  пробуя  острые  куски
стекла, словно холодную воду, кончиком пальца босой ноги. И вдруг решительно
шагнул на ткань - зловеще хрустнули под его ступнями осколки...  Пронесся  и
затих в теплом воздухе душераздирающий вздох. Криста в ужасе  спрятала  лицо
на плече у Фила.
   - Не бойся, можешь смело смотреть... крови ни капли! -  прошептал  ей  на
ухо Фил.
   К всеобщему восторгу, почитатель Вуду без всякого видимого вреда для себя
стоял на стекле, прыгал по нему и ложился на острые куски всем своим крупным
телом. Сдержал и обещание потанцевать на них - на блестящей черной  коже  не
появилось ни единой царапины.
   - Бог Вуду научил меня - теперь я научу вас! - объявил Худу. - Мне  нужны
трое добровольцев - желательно ростом выше шести футов и весом  поболее  ста
восьмидесяти фунтов. Хочу, чтобы вы на себе испытали силу моей магии и у вас
не осталось сомнений.
   Как и следовало ожидать, несколько человек из публики нерешительно  вышли
вперед. Одна леди, в платье из яркой набивной ткани  (весила  она,  пожалуй,
все  двести  фунтов),  явно  колебалась,  стоит  ли  участвовать   в   таком
рискованном представлении. Однако любопытство пересилило страх.
   - Превосходно! - вскричал фокусник,  улыбаясь  ласково-угрожающе.  -  Мне
нужны еще двое храбрецов! - И потащил за собой  Фила  и  еще  одного  рыцаря
печального образа.
   Криста затаила дыхание, а мрачный Фил - он терпеть не мог внимания  толпы
- уныло побрел за доктором, не испытывая ни малейшего желания разгуливать по
битому стеклу. Хорошо еще, если удастся  сохранить  в  целости  подметки!  К
несчастью, доктор  Худу  первым  делом  непреклонно  предложил  новоявленным
ассистентам разуться. Все повиновались, Фил, не желая показаться  трусишкой,
- тоже, хоть и с большой неохотой.
   - Все готовы? - хладнокровно осведомился мучитель.
   Электрические гитары и барабаны сыграли чтото вроде отчаянно-безнадежного
марша.
   - И зачем только я ввязалась? - пробормотала полная дама,  с  неприкрытой
опаской взирая на блестящие бутылочные осколки.
   Положив  конец  всеобщему  волнению,  маг  наконец  сам  опрокинулся   на
страшные, острые стекла.
   - Вы должны  пройти  по  моему  животу!  -  И  махнул  рукой  трепетавшим
помощникам. - Я послужу вам мостом. Теперь видите, как все просто?
   Номер завершился без малейшего членовредительства - и для самого мага,  и
для Фила. Криста не сдержалась и горячо его обняла,  когда  он  вернулся  за
столик.
   - Какой ты смелый - согласился участвовать в таком опасном представлении!
Ужасно за тебя боялась!
   Доктор Худу, дав присутствующим немного отдохнуть  от  сильных  ощущений,
готовился к новому потрясающему аттракциону, намереваясь, видимо, привлечь к
участию в нем как можно больше зрителей, как вдруг погас  свет.  Весь  город
погрузился в почти полную темноту,  только  вспыхивали  там  и  сям  огоньки
карманных фонариков  да  неровное  пламя  ламповых  фитилей.  К  перебоям  с
электричеством здесь все привыкли - несколько  служащих  тут  же  внесли  на
веранду факелы. В наступившей темноте Фил обхватил Кристу за плечи.
   - Давай-ка удерем отсюда...
   - Да уж... Вот только найдем ли выход в такой темноте?
   Сцепив руки, они стали осторожно  пробираться  к  лестнице,  стараясь  не
наступать по дороге на чужие  ноги.  В  Кристианстеде  светила  теперь  лишь
полная луна,  она  стремительно  плыла  в  гонимых  ветром  облаках,  словно
испанский галион семнадцатого века. В ее  неверном,  мерцающем  сиянии  дома
выглядели старинными  особняками;  изменчивые  тени  придавали  всей  округе
причудливые, таинственные очертания. Вот когда  Фил  действительно  оберегал
свою даму как истинный рыцарь: осторожно вел  по  узким,  неровным  улочкам,
галантно подавая руку, если попадалась хоть одна ступенька. Она не успела бы
оступиться в темноте - он подхватил бы ее  на  руки.  Наконец  добрались  до
джипа.
   - Какой путь мы с тобой проделали от Мичиган-авеню и  редакции  "Трибюн",
а? - Фил едва коснулся ее губ в легком поцелуе.
   Теплая волна наслаждения пробежала по телу Кристы - для  нее  это  лучший
момент за сегодняшний вечер.
   - Да, длинный путь.
   В машине Криста положила голову ему на плечо и со вздохом  удовлетворения
свернулась с ним рядом, когда по загородной дороге они ехали к  отелю  вдоль
темных пальмовых рощ. Чудесно вот так прижиматься к  нему  и  ни  о  чем  не
думать... И все-таки она, конечно, думала. Пусть все  барьеры,  до  сих  пор
разделявшие их, исчезнут и они соединятся  навсегда!  Она  уверена  -  самой
судьбой им  предназначено  общее  счастье.  Вовсе  не  искушенной  в  сексе,
воображение живо рисовало ей картины неземного блаженства, которое могли  бы
они подарить друг другу. С тех пор как от встретились, волнующие,  волшебные
видения их близости, такой желанной - и невозможной, не оставляли ее  ни  на
день. Стань они любовниками - всем поэтам" режиссерам  мира  не  хватило  бы
художественных средств изобразить их экстаз!..
   У дверей ее  комнаты  Фил  почувствовал,  как  не  хочется  ему  говорить
"спокойной ночи", и предложил:
   - Почему бы нам не прогуляться по берегу? Ночь так чудесна. Жаль потерять
хоть  несколько  мгновений  этого  дара  небес...  Тем  более  -  мы   можем
наслаждаться им вместе.
   Обнявшись, с обувью в руках, они шли по мягкому, еще не успевшему  остыть
песку, слушая легкий плеск волн. Яркая, круглая луна величественно плыла над
их головами. Казалось, сама природа в этот вечер нашептывает им  о  любовных
объятиях... Наконец под пальмой, скрывшей их в тени ветвей и заглушающей все
звуки легким шуршанием  листьев,  Фил  прижал  Кристу  к  себе  и  губы  их,
истомленные ожиданием, встретились в  долгом,  страстном  поцелуе.  И  магия
близости, нежных прикосновений показалась влюбленным куда чудеснее, потрясла
сильнее, чем все волшебство Вуду.
   С невыразимой  нежностью  приникла  Криста  к  груди  любимого,  ее  губы
раскрылись навстречу, как весной - бутон навстречу солнцу. В этот  сказочный
миг их дыхание смешалось, потом язык Фила осторожно раздвинул губы Кристы  и
проник в рот, лаская  небо,  десны,  играя  с  робким  пока  языком,  словно
старался проникнуть в самые глубины ее существа... Одна рука его  запуталась
в волосах девушки, с нежностью поддерживая ее  высоко  запрокинутую  голову,
другая скользила по изгибам спины, спускаясь все ниже... Он чувствовал,  как
мягкая округлость Кристиных форм наполняет ладонь, ощущал  биение  ее  крови
сквозь тонкую ткань сарафана.
   Никто и никогда раньше - даже и Фиа - Кб целовал  так  Кристу.  Никого  и
никогда не желала она так. Страстно хотела она безраздельно, душой  и  телом
принадлежать ему, этому мужчине, сжимающему ее в своих объятиях. Белое пламя
подлинной страсти сжигало Кристу, охватывая все более интимные уголки  тела,
заставляя открыться, отдаться безумству  чувств...  Это  то  самое  место  и
время, это ее мужчина; именно его она любила еще до того, как узнала. Все ее
прошлое, настоящее и будущее - для него...
   Фил ощущал, конечно, как ее охватывает пламя желания, и  испытывал  почти
физическую боль при мысли, что не может, не должен  позволить  себе  утолить
терзавшую их обоих жажду. Ее нежный, уступчивый рот, эта  горячая  пульсация
внизу живота... нет, это больше, чем он  мог  вынести!  Сорвать  бы  одежду,
целовать  ее  грудь,  ласкать  языком  твердеющие  от  возбуждения  соски  и
погрузиться наконец в теплую, влажную расщелину  между  бедер...  "Криста...
моя дорогая, маленькая Криста! Хочу вобрать тебя, раствориться в тебе, стать
с тобой единым, неразрывным целым! С каждым нашим  вздохом  желаю  тебя  все
больше... Каждый удар сердца,  толчок  крови,  что  шумит  у  меня  в  ушах,
повелевает мне взять тебя, уложить на песок, накрыть собой, своим телом..."
   И она желала того же - он знал, чувствовал это всем своим существом,  как
и то, что не посмеет воспользоваться ее беззащитностью. Снова неведомое  ему
прежде в  отношениях  с  женщинами  стремление  оберегать,  лелеять  любимую
остановило его. Как и в тот роковой вечер в своей квартире, когда  они  чуть
не стали любовниками. Фил буквально разрывался на  части  от  противоречивых
побуждений. Решись он переступить заветную черту - ему не будет пути  назад,
с ней он ни за что на свете не сможет поддерживать беззаботно-легкую  связь,
как с другими женщинами.
   Криста, не в силах более держать себя в руках, лепетала, приникая к  нему
всем телом:
   - Фил... мы так нуждаемся друг в  друге...  Пожалуйста...  не  отталкивай
меня снова!
   Какое-то мгновение он просто держал девушку в объятиях, уткнувшись  лицом
в ее шею, собирая решимость; потом...  аккуратно  отстранился.  А  она...  в
груди ее просыпалась злость, почти ненависть...
   - Не могу, радость моя, любимая... - Он с трудом подбирал слова.  -  Хочу
тебя...  больше,  чем   ты   можешь   себе   представить.   Но   я...   несу
ответственность...
   Пораженная тем, что расценила как откровенную жестокость,  она  некоторое
время смотрела на него, словно не веря своим ушам. "О да! Меня ты хочешь!  -
Гнев терзал ее. - Только тебе не нужны лишние хлопоты - ведь я готова отдать
тебе свое сердце. А это уже больше, чем тебе требуется!.." Теперь у нее одно
желание - причинить ему боль", отомстить... Пусть поймет... почувствует!..
   - Да пропади ты пропадом, вместе со своей идиотской  ответственностью!  -
вне себя от ярости крикнула она, со всей силой обиды рванувшись из его  рук.
- Можешь искать себе других идиоток! И держи свои мерзкие руки  подальше  от
меня, а то в следующий  раз  я  позову  полицию!  -  И,  подхватив  с  песка
босоножки, ринулась прочь.
   "Надеюсь, этой ночью ему будет не  до  сна!"  -  мстительно  думала  она,
открывая дверь своей комнаты. Сама она вряд ли уснет...
   А  оставшийся  на  берегу  Фил  терзался  муками  запоздалого  раскаяния.
Броситься вслед,  вымолить  прощение,  разделить  с  ней  ложе  -  со  своей
любимой!.. Но он так и не двинулся с места. Принять то, что посылает судьба,
- значит взять на себя определенные  обязательства.  Это  означает,  что  он
должен будет жениться. А семейная жизнь не для него, о нет! И в то же  время
- как-то для себя незаметно - он принял реальный факт: он думает о возможном
браке с Кристой без прежней антипатии.
   На следующее утро Криста проснулась со страшной головной  болью;  еще  не
совсем придя  в  себя  после  сна,  вспомнила  причину  своего  подавленного
настроения. Минутой позже перед ее мысленным взором пронесся весь  вчерашний
день, с его многообещающими  посулами,  завершившийся  кошмарной  сценой  на
пляже: камня на камне не осталось от ее воздушных замков. Со стоном  девушка
проглотила две таблетки аспирина и  снова  закрыла  глаза.  Было  уже  почти
десять, когда она наконец заставила себя принять душ и одеться.
   "И что теперь? - спрашивала она себя, доставая из холодильника содовую  и
наливая стакан, прежде чем спуститься вниз  выпить  кофе  и-не  исключено  -
натолкнуться на Фила. - Вряд ли стоит  звонить  Питеру  с  целью  продолжить
прерванное свидание. Вот уж действительно было бы свинство с моей  стороны!"
Но и расписываться в полной неудаче еще рано.  Посмотрим,  что  предлагается
администрацией  в  программе  пребывания  (предусмотрительно  оставлена   на
столике): микроавтобус отеля отходит в город  через  пять-десять  минут.  "Я
знаю, что мне делать! - решила  Криста,  вешая  через  плечо  фотоаппарат  и
спортивную сумку. - Посмотрю достопримечательности, прогуляюсь по магазинам.
В любом случае мне нужно выбрать что-то памятное для бабушки..."
   Как и днем раньше, Фил засел в джипе с утренней  газетой,  в  надежде  на
появление Кристы. Ага, вот она - садится в автобус! Выждал  некоторое  время
и, держась на почтительном расстоянии, поехал за ним. Он вовсе не  собирался
попадаться ей на глаза - не хватало еще начать день с публичного скандала.
   Через двадцать минут водитель автобуса высадил пассажиров возле почты,  в
восточной части города. Всех привлекал городской форт за  небольшим  парком:
его построили датчане в 1749 году - как торговый центр и защиту от нападения
пиратов.  В  лучах   восходящего   солнца   его   древние   стены   отливали
кремово-желтым. "Тем, лучше, - окончательно успокоилась  Криста,  -  осмотрю
тут все: места исторические, может, и наберу неплохой материал для статьи  в
раздел путешествий. Приятное с полезным! А  магазины...  после  обеда  будет
достаточно времени".
   Отвлеченная сутолокой на входе, девушка не замечала Фила - он следовал за
ней тенью. Воспользовавшись моментом, когда она покупала входной  билет,  он
незаметно проскользнул, прячась за спинами молодоженов  и  шумного  местного
семейства с тремя чадами. Словно преступник, скрывающийся  от  полиции.  Фил
переходил из одного укромного уголка в другой, не выпуская  Кристу  из  поля
зрения, пока та рассматривала тюремные камеры форта и фотографировала  через
зарешеченное окно яркие тропические цветы. Но когда она решила побродить  по
узким лестницам крепостных стен. Фил оказался в незавидном положении. Еще не
подозревая о  его  присутствии,  она  остановилась  полюбоваться  сверху  на
гавань, живописно  украшенную  разноцветными  вымпелами  и  флагами,  весело
играющими на утреннем  ветерке.  Не  зная,  куда  деться  в  узком,  отлично
освещенном проходе. Фил замер в слабой надежде остаться незамеченным. Однако
Криста боковым зрением моментально уловила знакомые контуры его мужественной
фигуры, копну растрепанных ветром темных волос и в негодовании зашипела:
   - Ты соображаешь, что делаешь?  Кажется,  я  еще  вчера  ясно  сказала...
Держись от меня подальше!
   - Криста...
   Рядом никого - кому до них дело? Фил схватил ее за руку.  Она  немедленно
вырвалась и двинулась прочь.
   - Ты сама знаешь, что не сердишься по-настоящему.
   - Да ты соображаешь, что говоришь? - Криста  в  изумлении  уставилась  на
него. - Я бы сиганула с этих стен прямо в море, лишь бы от тебя  отделаться!
- И, развернувшись  на  прочных  каблуках,  решительным  шагом  двинулась  в
северо-западную часть бастиона, где с неподдельным воодушевлением  принялась
фотографировать пушечные ядра.
   Внизу, под стенами, в бухточке, стояли на приколе яхты, по  всем  внешним
признакам принадлежащие туркам. Людей там не было - только  птицы  и  облака
бросали на суда свою тень. Заметив, что девушка достала из кармана блокнот и
делает  записи,  Фил  подумал  уныло:  "Она-то  готовит  материальчик  -   о
путешествии, конечно. А я что? Надо бы тоже..." Но на  сердце  у  него  было
тяжело-и даже не столько из-за этой дурацкой размолвки: они ведь и  работать
вместе теперь не смогут... или как?
   Словно идущая по следу охотничья  собака,  Фил  так  же,  как  и  Криста,
посетил старинную судебную палату датчан; колокольню  с  покатым  куполом  и
часами; похожий на торт в яркой глазури Дворец правительства; собор  Святого
Себастьяна и еще рядом - исторический музей с экспозициями,  посвященными  в
основном морским сражениям. Засмотревшись на  величественную  панораму,  как
говорят, почти не изменившуюся за протекшие  столетия,  Криста  остановилась
наконец в церковном дворе. Изрядно утомленный, Фил осмелел и опустился рядом
с ней на скамью в тени раскидистого дерева.
   - Криста, пообедаем вместе, а? Позволь мне пригласить тебя.
   - Нет, нет и еще тысячу раз нет! Ты ведь не можешь себе позволить  ничего
подобного.
   Вместо обеда Криста  перекусила  в  уличном  кафе  -  сандвич  и  бутылка
ананасного сока; Фил мрачно восседал за соседним столиком. "Во что бы то  ни
стало надо от него избавиться! -  думала  она.  -  Его  навязчивость  просто
невыносима. Даже на статье никак не сосредоточусь, не говоря уж об  основной
цели моего путешествия на эти благословенные острова". Поход по магазинам  -
вот что она совершит. Мужчины терпеть не могут медленно обходить прилавок за
прилавком, подолгу рассматривая  все,  что  понравилось,  выслушивая  советы
продавщиц, прикидывая свои  финансовые  возможности...  Да  они  все  просто
сатанеют, когда приходится сопровождать подруг в таких экспедициях, поневоле
созерцая с тоской дорогие украшения и предметы дамского туалета и слушая охи
и вздохи. Сама она ничего не теряет в любом случае - ну, деньги потратит.
   Но просто так ходить по магазинам Криста никогда особенно  не  любила.  И
вдруг   вспомнила:   Банни   Шарп!   Давно   работая   в   "Трибюн",   Банни
специализировалась на теме торговли в Южной Америке; у нее деловые  связи  с
массой людей во всех уголках света, и она настоятельно советовала отыскать в
Кристианстеде Ника Дэнзена.
   Криста без труда нашла его магазин - совсем рядом с  "Калабаш-клаб",  где
они с Филом побывали прошлым вечером. Даже  не  бросив  мимолетного  взгляда
через плечо - не следует ли он за ней, - Криста вошла внутрь.  Ослепительный
блеск драгоценных  камней,  оправленных  в  золото  и  платину,  -  изумруды
преобладали среди них - на мгновение поразил  ее,  лишил  дара  речи.  Почти
забыв о  цели  своего  визита  сюда,  медленно  шла  она  вдоль  великолепно
оформленных  витрин,  созерцая  под  стеклом,  на   бархате,   разноцветные,
отливающие зеленым россыпи камней в драгоценных  оправах.  Криста  почти  не
замечала ни Фила - он нерешительно заглянул в магазин  и  снова  скрылся  за
дверью, - ни еще одного мужчину, лет  сорока  с  небольшим,  остановившегося
напротив нее по другую сторону прилавка.
   - Чем могу служить, мисс? - поинтересовался он с  едва  уловимым  датским
акцентом, любезно к ней склонившись.
   Она взглянула в голубые глаза, ярко выделявшиеся на загорелом, худощавом,
приятном лице, - мелкие веселые морщинки разбегались от их  уголков.  Улыбка
завзятого ловеласа, виски уже тронула седина...  Но  впечатление  производит
приятное - высокую, поджарую фигуру выгодно подчеркивает дорогой тропический
костюм из легкой ткани.
   - Благодарю. Но я пока только любуюсь Вообще-то, я хотела бы видеть  Ника
Дэнзена. Вы не скажете, где его найти? Моя подруга  в  Чикаго,  Банни  Шарп,
просила меня об этом.
   Его улыбка стала еще шире, он внимательно оглядел ее с ног до головы.
   - Это я Ник Дэнзен.
   К удивлению Кристы, Банни уже успела написать Нику и предупредить  его  о
приезде подруги.
   - До четырех я занят в магазине.  К  несчастью,  сегодня  вечером  еще  и
дежурю. Но в перерыве между работой почему бы нам вместе не выпить? Мы могли
бы встретиться в "Бомбей-клаб".
   Не подозревая, что Юристе уже назначено свидание, Фил, не отставая ни  на
шаг, обошел вместе с ней все приглянувшиеся  ей  магазины,  а  их  оказалось
немало - и на Кинг-стрит, и  на  Стревдстрит,  и  в  "Панам-павильоне".  Это
занятие как раз позволило  им  убить  время  до  четырех,  хотя  и  порядком
утомило. Криста с мстительным  удовлетворением  прислушивалась  к  шаркающей
походке измотанного Фила.
   А он был изумлен: его подзащитная входит в двери  "Бомбей-клаб"  и  через
внутренний дворик,  с  безжизненно  застывшими  вентиляторами,  направляется
прямо в сторону бара. Сквозь стеклянную перегородку все  видно,  уселась  на
табурет у стойки... Да-а, но ведь Криста вовсе не из тех девушек, которые  в
одиночестве посещают ночные клубы. Уж кто-кто, а он-то ее  знает.  Зачем  же
она сюда пришла? Просто выпить? Уже  через  несколько  секунд  все  сомнения
разрешились - на табурет рядом с  ней  присел  весьма  пристойно  выглядящий
джентльмен средних лет и тут же расплатился за ее дайкири!. Минута -  и  эта
пара, захватив стаканы, прошествовала в глубь бара
   Итак, новая опасность угрожает его собственному  душевному  равновесию  и
невинности Кристы. Придется  посетить  этот  клуб.  Уютная  атмосфера  бара,
причудливый декор - попурри из темного дерева, зеленых  растений  в  кадках,
яркого нагромождения бутылочных этикеток и портретов знаменитостей  (включая
Джона Леннона) - напомнили  Филу  некоторые  весьма  ему  знакомые  места  в
северном Чикаго. Проследовав через весь бар, он устроился  в  самом  дальнем
углу и заказал пиво.
   Как ни выкручивал добровольный страж шею, увидеть удалось лишь локоны  на
макушке у Кристы да случайные жесты ее собеседника.  Попытка  подслушать,  о
чем они беседуют, тоже не увенчалась успехом - все звуки заглушал  надрывный
вой музыкального автомата. Настроение у Фила совсем испортилось, и  пиво  он
выпил чуть ли не с отвращением.
   Ник между тем рассказывал Кристе, как живут  здесь,  на  островах,  -  не
туристы, а местное население Криста слушала и склонялась к мнению,  что  Ник
довольно приятен: любезен,  определенно  не  лишен  шарма  Конечно,  не  так
интересен, талантлив, не  так  сексуально  привлекателен,  как  Фил.  Но  уж
несомненно, куда более опытен, искушен Источник его обаяния она затруднялась
определить,  легко   переняв   предложенную   шутливонепринужденную   манеру
разговора.  Вообще  он  производил   впечатление   человека   значительного,
сознающего свои достоинства, но не расположенного их подчеркивать
   Ник подозвал официанта,  повторил  заказ;  посидели  еще  немного,  и  он
предложил отвезти ее в отель, объяснив:
   - Сейчас уже  поздно,  вряд  ли  вы  успеете  на  последний  транспорт  в
восточный конец города, а такси - дорого получится. Немного времени  у  меня
еще есть.
   Пока ехали в отличном "порше", он  пригласил  Кристу  провести  следующий
вечер в доме своих добрых знакомых.
   - Особняк их построен на месте бывших руин - там были владения  сахарного
плантатора. Окрестности необычайно живописны -  стоит  посмотреть.  Хозяйка,
Лаура Беттендорф, -  моя  старая  приятельница.  -  Ник  помолчал.  -  Очень
интересная дама, со  всех  точек  зрения.  На  ее  приемах  собираются  наши
известные   литераторы,   приезжие   знаменитости.    Думаю,    вам    будет
небезынтересно.
   Еще в "Бомбей-клаб" Криста смутно надеялась  -  вот-вот  Фил  прервет  их
тет-а-тет, прямо ей объявив, что  изменил  свое  решение.  Что  ж,  раз  все
по-прежнему... Такая вечеринка, безусловно, заманчива. И  с  обворожительной
улыбкой она приняла приглашение. Как и его поцелуй на  прощание  -  дружески
легкий, но чувственный.
   Остановившись  за  живой  изгородью  гибискуса,  неподалеку  от  заветных
апартаментов, Фил, в смятении и нерешительности, следил за входом  в  отель.
Не на шутку встревоженный, он был близок к отчаянию.  Не  успевает  прогнать
одного претендента - словно из-под земли появляется следующий. Сколько у нее
еще их там в запасе?..
   Едва Ник уехал. Фил постучался в дверь Кристы.
   - Что тебе нужно? - Она появилась в дверях со  щеткой  для  волос.  -  Я,
кажется, ясно дала понять...
   - Прошу тебя - просто выпей со мной. - Тон у него стал совсем  смиренным.
- Пожалуйста, Криста... Не стану я больше ни в чем тебя убеждать. У  меня  и
сил больше нет. - Он не упомянул, что видел ее с другим.
   Гнев Кристы еще не прошел, о нет, - вчерашний вечер слишком сильно на нее
подействовал. Не смягчило ее даже сознание его преданности:  как  безропотно
следовал  он  за  ней  во  время  этой  длинной,  утомительной  прогулки  по
раскаленным городским улочкам.  Меньше  всего  в  этот  момент  ей  хотелось
принимать опять спиртное. Ну уж ладно, что-нибудь совсем легкое. Она слишком
любит его, чтобы вот так взять и захлопнуть дверь у него перед носом.
   Сидя за столиком внизу, у бассейна, и потягивая содовую, они  практически
не разговаривали. Рядом играл небольшой ансамбль.
   - Потанцуем? - робко предложил он.
   Двигаясь в такт движениям его  тела  в  этом  расслабляющем,  чувственном
тропическом раю, овеваемом легким ветерком, Криста с новой  силой  осознала,
как много он для нее значит.
   "Не же-лаю, не хо-чу, чтобы  меня  обнимали  другие  руки,  не  его...  -
печально звенело у нее в висках, пока она  подавляла  острое  желание  нежно
прижаться к его груди. - Одна мысль о другом мужчине приводит меня  в  ужас.
Но если я отступлю - никогда, ни за что мы не будем вместе! А ты...  ты  так
боишься остепениться, избавиться от своих  глупых  представлений  о  мужской
независимости! Я заставлю себя довести свой план до конца! Иначе у  меня  ни
единого шанса стать счастливой с любимым..."
   Неожиданно ей пришла в голову новая мысль: Ник - вот кто может  посвятить
ее в тайны любовного искусства.


   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Тем же вечером, как только Фил  проводил  ее  до  дверей  номера,  Криста
позвонила в туристическое агентство (номер она нашла  в  гостевой  карте)  и
заказала  на  завтра  экскурсию  по  острову  Вечер,  только  по   видимости
проведенный вместе с любимым - танцевали, сидели за столиком и  чтото  пили,
но в полном молчании, погруженные каждый в свои мысли, - был одновременно  и
сладким и горьким. Если она и завтра ничего не предпримет,  снова  Фил  весь
день будет крутиться где-то рядом, а она... ей вечером не  хватит  решимости
лечь в постель с Ником. О чем останется, конечно,  лишь  горько  сожалеть  в
будущем.
   Сегодняшняя нудная, изматывающая прогулка наверняка отобьет у Фила  охоту
сопровождать ее и завтра. Очередной осмотр достопримечательностей и скитание
по узким, пыльным улицам Кристианстеда - оправданная жертва,  если  даст  ей
возможность побыть одной.
   На следующее  утро,  когда  к  подъезду  отеля  прибыл  открытый  автобус
агентства, Криста,  в  яркой  ситцевой  юбке,  белом  трикотажном  топике  и
сандалиях, уже ждала внизу. Оплатив проезд, она залезла  под  натянутый  над
сиденьями красно-белый полосатый  тент.  Закусив  губу  и  стараясь  сделать
равнодушное лицо, она с ужасом смотрела, как почти следом за ней к  автобусу
подошел Фил, расплатился и занял место рядом с ней.
   - Вы молодожены? - осведомилась сидящая впереди матрона лет  шестидесяти,
одобрительно им улыбаясь.
   Уже второй раз за два дня они слышат этот проклятый вопрос.
   - Нет, просто друзья, - удовлетворил ее  любопытство  Фил  с  видом  куда
более довольным, чем можно было ожидать.
   Улыбка  матроны  погасла,  и,  бросив  на  них  осуждающий  взгляд,   она
величественно  отвернулась.  "Решила,  что  мы  вместе  спим,  -   подумала,
забавляясь, Криста. - Не так уж она, в сущности, и  не  права".  Ну  а  если
всерьез? Это ведь лишь ее конечная цель - всем сердцем она надеется, что эта
милая леди окажется права. А пока... пока придется прибегнуть, увы, к помощи
третьего лица.
   Путешествие от отеля до города не принесло ничего нового. Но вот и  улицы
Кристианстеда, тоже им знакомые. Гид подробно рассказывал историю окружающих
зданий... да ведь они видели  их  вчера  днем!  Пришлось,  хоть  и  вполуха,
выслушать, как в древности готовили  особый  раствор  из  дробленых  камней,
ракушек и кораллов, - вот эти стены и выдержали все  ураганы,  и  штормы,  и
безжалостное течение времени.
   Дальше направились на запад, в Фредерикстед,  где  водитель  не  преминул
указать на то, что назвал "чудесной милей", - широко раскинувшийся квартал -
царство отдыхающих. Колоритные рестораны и ресторанчики, экзотические  кафе,
богатые магазины и крошечные  лавочки  -  и  все  это  яркопестрое,  броско,
привлекательно оформленное Не замолкая ни на минуту, гид со вкусом поведал о
местных ценах, сообщил, какова на сегодняшний день температура воды в  море,
обрисовал ситуацию с питьевой водой и коротко коснулся еще  многих  полезных
вещей. Оказалось  -  многие  жители  здесь  до  сих  пор  имеют  собственные
резервуары, но  основная  масса  необходимой  городу  воды  поступает  через
специальную линию опреснительных установок.
   На узком сиденье туристического автобуса трудно сохранять дистанцию.  Фил
и Криста сидели, касаясь друг друга плечами, иногда он чувствовал  на  своей
щеке ее легкое дыхание. Каждый раз, как очередной толчок на неровных дорогах
бросал их друг к  другу,  Криста  была  от  всей  души  благодарна  пусть  и
незначительному, но  разделяющему  их  слою  одежды.  Между  тем  поочередно
мелькали: Ботанический сад; место, куда, по преданию, причаливал Колумб; Дом
великих причуд (придется сюда совершить еще одну  экскурсию,  наметила  себе
Криста). "Все было бы  совсем  по-другому,  если  б  мы  и  вправду  недавно
поженились! - мечтала Криста, давая волю  воображению.  -  Мы  были  бы  так
близки... никакие преграды не стояли бы у нас на пути.  Мы  любили  бы  друг
друга... часто,  но  все  равно  трепетали  бы  в  ожидании  новых  любовных
встреч..."
   Вся во власти страстных переживаний, она и не заметила, как Фил подошел к
ней, когда остановились посмотреть Ботанический сад. Что-то от былой радости
и легкости их отношений постепенно возвращалось, пока  они,  рука  об  руку,
гуляли  под  раскидистыми  ветвями  величественного  тамаринда,  скипидарных
деревьев и красного дерева, пробуя тропические плоды  барбадосской  вишни  и
вдыхая аромат удивительных цветов - густой, пьянящий, словно вино.
   Но несмотря на всю эту благоухающую идиллию и внешнее спокойствие, сердце
Кристы терзала боль. Фил так дорог ей, она так любит все в  нем:  непокорные
пряди  волос,  живые,  ясные  ореховые  глаза;  добрый  юмор...  даже  форму
аккуратно подстриженных, ухоженных ногтей. Его мимолетная  улыбка,  веселая,
чуть  насмешливая,  переворачивала  ей  сердце.   Вновь   околдованная   его
неотразимым обаянием, она уже готовилась навсегда отвергнуть безумную  затею
- потерять невинность в объятиях чужого, едва знакомого мужчины.
   Фил попросил гида сфотографировать их вместе на память - фоном  послужила
живописная арочная конструкция, увитая белыми цветами.  Несмотря  на  слабые
попытки отказаться, Кристу не стали даже слушать.
   - Улыбнись, радость моя! - велел Фил, обнимая  ее  за  плечи  и  прижимая
покрепче к себе.
   Криста повиновалась, внушив себе, что все так и есть, как она мечтает,  а
этот снимок запечатлеет самое романтическое их воспоминание о путешествии.
   Гид со знанием  дела  выбрал  самый  выгодный  ракурс,  сделал  снимок  и
протянул Филу камеру.
   - Порядок! У вас медовый месяц?
   Опять! Криста еле сдержала тягостный вздох.
   - Нет! - бросила она в ответ с излишней горячностью.
   Фил задумчиво ее изучал - будто видел впервые.
   -  Очень  жаль,  мисс,  -  посочувствовал  гид.  -  Вы  так  замечательно
смотритесь вместе. Так вы не знали, что это беседка новобрачных?
   Когда, вернулись в автобус, Криста совсем загрустила. Фил в свою  очередь
раздумывал над некоторыми внушающими опасения фактами. Если не  считать  его
правдивого ответа пожилой леди, ничто в его поведении не  свидетельствовало,
на посторонний взгляд, что они не муж и жена.
   "Может быть, брак сам по себе не так уж страшен, - вот  что  вдруг  стало
приходить ему в голову.  -  Если  не  рассматривать  семью  как  конгломерат
оголтелых родителей и кучи орущих детей.  Жить  вдвоем,  заботиться  друг  о
друге; вместе работать, бывать на концертах и... да-да, посещать  спортивные
матчи...  Интимные  обеды  при  свечах  в  хорошем  ресторане,  уик-энды  за
городом... Это вполне бы мне подошло. Но Криста, ей-то нужна большая  семья,
да еще чтобы она увеличивалась... Ох-ох! Такая, как у моих родителей, -  она
сама не раз мне говорила. Если бы найти разумный компромисс..."
   Итак, незаметно для  себя  самого  он  начал  переоценивать  свои  годами
лелеемые холостяцкие принципы, пока их группа бродила по залам Дома  великих
причуд. Этот великолепный особняк колониального плантатора был построен, еще
когда Санта-Крус принадлежал Дании. Криста ожила и снова принялась  за  свои
заметки, а Фил равнодушно взирал на солнечную, продуваемую ветерком  круглую
гостиную, заставленную  антикварной  мебелью.  Не  вызвала  его  интереса  и
столовая, с ее славным  веджвудским  и  китайским  фарфором,  расписанным  в
странном очаровательном сочетании розового и сине-белого.
   "Криста и я - женаты! - пытался представить себе Фил. - Это возможно?" От
одной мысли, что он будет стоять перед алтарем и произносить  обет  любви  и
верности до  гроба,  его  охватывала  нервная  дрожь.  Он  -  и  эта  фея  с
изумрудными глазами... Сколько ночей он уже провел из-за нее без сна!  Разве
смогут они ужиться? Воспитаны совсем по-разному и столь разного  ожидают  от
семейной жизни! Да они встанут друг другу  поперек  горла  после  первой  же
недели совместного проживания!
   А если нет? Такая возможность внезапно поразила его, когда они шествовали
по роскошным апартаментам хозяина дома: величественная кровать из  пальмовой
древесины  под  богато  отделанным  балдахином,  с  матрасами  из  кокосовых
волокон, ряд высоких гордых стульев, сделанных, видимо,  на  заказ.  Брачное
ложе плантатора... А теперь что же - и у него будет такое?.. С тех  пор  как
Криста вошла в его жизнь, он, и думать забыл о существовании других  женщин.
Значит ли  это,  что  она  и  есть...  та,  единственная?..  Фил  мучительно
размышлял над этим вопросом.
   Вот вернутся в отель, он пригласит ее поужинать, тогда и  можно  спокойно
все обсудить. И не  надо  с  этим  затягивать.  Так  он  решил,  теперь  уже
совершенно безучастный и к желтым с розовым отливом домам Фредерикстеда, и к
путанице деревьев и ползучих растений на опушке девственного  леса,  который
им показали на северо-восточном побережье  Санта-Круса.  Погруженный  в  эти
будоражащие его существо планы, он не предусмотрел лишь одной возможности  -
что у Кристы могут быть свои. Его  смятению,  возмущению  не  было  предела,
когда она сообщила, что собирается провести вечер с Ником.
   - Понимаешь, он хороший знакомый Банни Шарп, - объясняла  она  на  пороге
своей комнаты. - Она просила меня встретиться с ним,  даже  написала  ему  о
моем приезде. Ник пригласил меня на вечеринку к своим знакомым,  в  каком-то
очень живописном месте. Отказаться я сочла неудобным.
   "Почему бы тебе и не отказаться, - сердито думал Фил. - Тогда мы  провели
бы вечер вместе". Вслух спросил:
   - И где же это?
   Теперь Криста, поняв, хотя и поздно, что попала в ловушку, бросила резко:
   - Не имеет значения. Я категорически запрещаю тебе меня преследовать. Это
просто  неприлично.  Если  только  посмеешь...  вообще  перестану  с   тобой
разговаривать.
   Но Фил не испугался, а потребовал:
   - Скажи мне правду! Ты собираешься переспать с этим  типом?  Так  вот,  я
категорически запрещаю тебе! Одного взгляда достаточно, чтобы понять, кто он
такой.
   Упрек в этом - не  содеянном  пока  -  грехе  больно  задел  Кристу,  она
вспыхнула как спичка.
   - Какое ты имеешь право мне приказывать?! - Она поборола желание затопать
ногами, как маленькая девочка.
   В золотисто-карих глазах  Фила  зажглись  угрожающие  огоньки  -  вот-вот
сорвется.
   - Значит, так? - Голос звучал глухо. Фил с трудом сохранял  хладнокровие.
- Что ж, поступай как знаешь, дорогуша. Только помни... в такие игры  больше
двух не играют.
   Криста еще не опомнилась после неожиданной перепалки, а  он  уже  заводил
мотор джипа. "Хотел  поужинать  со  мной,  о  чем-то  поговорить...  -  Рука
дрожала, замок никак не открывался. - А дальше что? Прочел бы мне  очередную
лекцию? Или... или надумал что-то новое?"
   Какой-то оттенок в его тоне, когда он приглашал ее поужинать и потом,  во
время обмена сердитыми репликами, смутил ее. Но поняла она  это  лишь  после
того, как Фил ушел, и теперь мучилась сомнениями. Научатся  ли  они  наконец
хоть как-то  ладить?  В  растерянности  Криста  стояла,  прижавшись  лбом  к
прохладному стеклу балконной  двери,  потом  стряхнула  с  себя  оцепенение,
открыла дверь навстречу легкому  морскому  ветерку  и  стала  собираться  на
вечеринку.
   Сосредоточенно растирая себя мочалкой  под  упругими  струями  воды,  она
обдумывала вечерний туалет и вообще - какой обрести образ. К себе на  приемы
миссис  Лаура  Бетгендорф,  как  утверждает  Ник,  приглашает   литераторов,
приезжих знаменитостей... Это может означать кого  угодно  -  от  никому  не
ведомых профессоров, специализирующихся на тропических  птицах,  до  молодых
восходящих звезд. Попадаются на таких вечеринках и подлинные знаменитости.
   Как бы то ни было, а произвести впечатление  всегда  стоит.  До  сих  пор
львиная доля ее внимания принадлежала Филу, но  уж  теперь-то  она  блеснет.
"Отлично! - похвалила она  себя,  вылезая  из  душа.  -  У  меня  целых  два
соответствующих наряда - могу выбирать".
   Оба - приобретенные в Чикаго, во время ее  бравого  похода  по  магазинам
перед самым отъездом, - абсолютно открытые: без плеч, даже без  бретелей.  И
тот и другой эффектно подчеркнут легкий, золотистый загар на плечах и груди.
Первый - верх из жатого ситца, длинная прямая белая юбка из акульей кожи,  с
разрезами чуть ли не до бедра, - пожалуй, претенциозен  для  такого  случая.
Она выступит во втором: маленькое черное платье в  крупный  белый  горох,  с
М-образной формой лифа, выразительно охватывает бюст  и,  грациозно  облегая
фигуру, оставляет соблазнительно  открытыми  несколько  дюймов  выше  колен;
высокие, пышные гофрированные оборки игриво  пенятся  вокруг  стройных  ног.
Итак, решено! Приготовим вот  эти  открытые  вечерние  туфельки  на  высоком
каблуке: застегиваются на подъеме, оттеняют элегантность туалета.  Украшения
- потом, пока не решила; сначала - вечерний  макияж.  Она  сделала  его  уже
привычными движениями, и  сразу  стало  ясно:  подойдут  серьги  с  крупными
жемчужинами. Можно одеваться!  Приятно  зашумело  платье;  туфли  ничуть  не
беспокоят... Криста придирчиво осмотрела себя в зеркало и заключила:
   - Для застенчивой девственницы из Вилметта совсем недурно!
   Но, как только руки и голова освободились, ее вновь охватили сомнения.  С
каждой минутой проникаясь убеждением, что Фил неспроста  предлагал  провести
сегодняшний вечер вместе, Криста набрала номер  телефона  Ника.  С  тревогой
ожидая ответа, прокручивала в уме возможные варианты извинений и оправданий:
сейчас со всей решительностью откажется идти с ним на прием.
   - Мистер Дэнзен только что ушел, мисс, - сообщили ей.
   Так... стало быть, она просто обязана сопровождать Ника. А  вот  какой-то
внутренний голос советует ей обратное. Совсем скоро раздался стук  в  дверь;
она открыла: статный, элегантный, обходительный светский лев - Ник, в  белом
смокинге, стоял  на  пороге.  Неотразимо  обаятелен.  И  все  же  сердце  ее
почему-то наполнилось дурными предчувствиями.
   - Привет! - непринужденно поздоровалась она.
   На его губах мелькнула усмешка несколько постаревшего донжуана.
   - Ты великолепна. Юриста, - промурлыкал он, с прирожденной грацией  целуя
ей руку.  -  Весьма  польщен,  что  такая  красавица  оказывает  мне  честь,
согласившись сопровождать на вечеринку Лауры. Все мужчины  будут  завидовать
мне сегодня.
   Словно чувствуя, что девушка колеблется и  медлить  нельзя,  он  галантно
усадил ее в свою шикарную машину и понесся с такой  бешеной  скоростью,  что
ветер засвистел в ушах,  а  ряды  деревьев  недалеко  от  дороги  слились  в
сплошную темную ленту.
   Дом Лауры, показалось  Кристе,  совсем  рядом  с  отелем  -  вот  он,  за
очередным поворотом: элегантный,  фешенебельный  белый  особняк  современной
архитектуры, выстроенный в кубистском духе. И все-таки это  кусочек  истории
Санта-Круса: как объяснил  Ник,  форму  буквы  "Г"  здание  унаследовало  от
стоявшего  когда-то  на  том  же  месте  особняка  сахарного  плантатора.  А
сложенная из грубо обтесанного камня башня, имеющая вид  усеченного  конуса,
не что иное,  как  намеренно  сохраненная  старая  мельница  -  некогда  она
обслуживала  поместье  Причудливой  темной   громадой   нависала   она   над
ярко-аквамариновым квадратом большого  плавательного  бассейна  А  сразу  за
холмом,  который  они  обогнули,  открывался  и  вправду  чудесный  вид   на
расстилающиеся зеленые  поля  с  лазурно-бирюзовым  проливом,  словно  самой
природой предназначенным для купания.
   Едва Ник остановил машину, как на них обрушился каскад звуков; веселье  в
разгаре: гремит музыка - нечто напоминающее бразильские ритмы,  -  доносятся
взрывы  смеха,  тонкий  звон  посуды,  приглушенный  гул  голосов...   Яркий
желто-зеленый попугай, оглушительно треща, взмыл с бананового дерева,  когда
Криста и ее спутник шли по дорожке к парадной двери.
   Интерьер дома, сверкающе, празднично светлый, до крайности эксцентричный,
оставлял   ощущение   легкости,   даже   легкомыслия.   Солнечноапельсиновые
диванчики,  стулья,  банкетки,  в  изобилии  (и  в   тщательно   продуманном
беспорядке)  разбросанные  по  терракотовым  полам,  застланным   восточного
характера коврами; пурпурные и кремовые подушки, прибавляющие всей  цветовой
гамме дополнительный колорит,  -  весь  этот  декор  словно  гордился  своим
соперничеством с  природными  красками  тропиков.  Оригинальный  вкус  Лауры
Бетгендорф наиболее выпукло проявил себя в обширной коллекции  полинезийских
ритуальных масок и множества других  предметов,  созданных  руками  искусных
ремесленников  -  аборигенов  островов  Карибского  моря.   Вся   обстановка
представляла собой замысловатую  смесь  вещей  остросовременных  и  датского
антиквариата.
   Сама хозяйка - стройная блондинка, задрапированная  в  "пижамного  стиля"
полупрозрачное  одеяние  из  пурпурного  шелка,  вспыхивающего  там  и   сям
золотистым (возраст  ее  Криста  затруднилась  бы  определить),  -  сердечно
приветствуя  новых  гостей,  особо  обратилась  к  Кристе,  когда   Ник   их
познакомил:
   - Счастлива вас  видеть  у  себя.  Как  я  поняла,  вы  человек  пишущий.
Непременно поговорите с Гордоном Масси. Вы, наверно, слышали о  его  недавно
нашумевшем  триллере  -  "Прощальный  жест  первого  скрипача"?   Бесспорный
бестселлер!
   Послав Кристе ободряющую улыбку, Ник отошел побеседовать  с  друзьями.  А
она чувствовала себя вначале  несколько  не  в  своей  тарелке,  поддерживая
непринужденную беседу с остроумным, изысканно-светским создателем триллера и
его красивой дамой - полуирландкой-полукреолкой  из  Монсерата.  К  счастью,
богатая неожиданностями репортерская стезя  научила  ее  общаться  с  самыми
разными людьми, в том числе известными, и она быстро освоилась.
   Вернулся Ник; более внимательного, интересного кавалера, пожалуй,  трудно
было бы и пожелать. Благодаря его живой, симпатичной манере общения -  а  он
был знаком здесь с многими, и еще больше гостей знали его - Криста и  думать
забыла, что она-то впервые в этом доме. Размышлять о том, правильно  ли  она
сделала, приняв приглашение, у нее просто не оставалось времени.  В  глубине
души она страшилась момента окончательного решения - просить ли Ника  о  том
же, о чем и Питера. Может,  не  стоит  так  уж  прямо,  пусть  действует  по
собственной инициативе.
   Тем временем, пока Криста налаживала контакты  с  местным  бомондом,  Фил
остановил свой джип поблизости от поместья, у подножия холма; что же дальше,
как действовать? Взять да заявиться в дом? Криста  не  задумается  исполнить
свою угрозу - откажется с ним даже разговаривать, и все. Женщины способны на
самые неожиданные поступки. Спокойно дожидаться развязки событий тоже  не  в
его правилах.
   Его осенила неожиданная идея. Так... так... не блестяще,  но  лучше,  чем
ничего. Сколько у него при себе наличных денег? Пожалуй,  хватит.  Фил  живо
вскарабкался на вершину  холма  -  отсюда  удобно,  оставаясь  незамеченным,
наблюдать за домом.
   Глазам его  открылась  картина  беззаботного  веселья:  неплохо  они  там
проводят время - на веранде, под  ветвями  раскидистого  олеандра...  Фигуры
гостей хорошо видны; но где же Криста? Ее он так и не  узрел,  зато,  как  и
надеялся, здесь много тех, кто ему  нужен:  в  толпе  приглашенных  деловито
снуют с серебряными подносами облаченные в униформу официанты.
   Фил тихонько подобрался к тому месту, где располагался буфет, и  подозвал
ловкого темноволосого официанта, который  предлагал  напитки,  произнося  их
названия с легким пуэрто-риканским акцентом.
   - Пятьдесят баксов за то, что вы отдадите мне  свою  куртку  и  позволите
занять ваше место. - И положил руку ему на плечо.
   Тот в изумлении уставился на незнакомца.
   - Вы что это задумали? Так швыряться деньгами - для этого веская  причина
нужна.
   После некоторого колебания смущенный Фил решил сказать правду:
   - Хочу проследить кое за кем из гостей... за девушкой.
   Молодой человек сочувственно покачал головой.
   - Понимаю. Но если это откроется, я могу остаться без работы.
   - Тогда семьдесят пять. - Фил показал деньги. - По-моему,  это  с  лихвой
покроет риск.
   Парень колебался, но  искушение  оказалось  слишком  сильным.  Не  отводя
взгляда от манящей пачки банкнот, он молча расстегнул серую форменную куртку
и  протянул  Филу.  Тот  отдал  деньги.  Официант  дрогнувшей  рукой  быстро
пересчитал их, сунул поглубже в карман и мгновенно испарился.
   Родственники Фила, обитающие недалеко от Мэлроуз-парка, не  исключено,  и
восприняли бы этот экстравагантно убранный салон как гостиную - они ведь  не
бывали в столь избранном  кругу,  -  но  только  не  он  сам.  Непринужденно
поднявшись на веранду, словно он только и делал всю  жизнь,  что  обслуживал
великосветские приемы, Фил принялся петлять среди гостей с полным  подносом.
Кто и что тут заказывал - он не стал ломать голову: кому что  приглянется  -
хватательный инстинкт сработает.
   И тут четкий, как на киноэкране, кадр заслонил перед  ним  все  -  Криста
танцует с Ником перед распахнутыми в сад стеклянными дверьми, а в них глядит
усыпанное крупными яркими звездами южное небо... Как плавно они  движутся  в
танце; как нежно этот тип обнимает обеими руками  его  девушку...  локон  ее
касается его щеки.  Прижавшись  друг  к  другу  -  тела  их  разделяет  лишь
символическая преграда вечерних туалетов, - оба счастливо улыбаются.  А  это
вызывающе соблазнительное платье...
   Нет, это зрелище он не способен  спокойно  вынести!  Горячая  итальянская
кровь мгновенно дала о себе знать. И  этот  Карибский  донжуан  намеревается
лишить аромата нежный цветок его. Фила, жизни -  его  подругу?!  Не  обращая
внимания  на  призывные  жесты  жаждущих  гостей,  новоиспеченный   официант
решительным шагом двинулся прямо к танцующей паре и воинственно предложил:
   - Коктейль? - едва не втискивая поднос между Кристой и Ником.
   - Спасибо, не сейчас, - явно удивленный, чуть резковато  отверг  Ник  эту
неуместную услугу
   - Тогда, может, леди не откажется?  -  Вопрос  прозвучал  с  подчеркнутым
чикагским акцентом.
   Не веря собственным ушам, Криста обернулась через  плечо  -  и  глаза  ее
расширились от ужаса.
   - Ты?! - Изумрудные молнии сверкнули и  обожгли  его  холодным  огнем.  -
Неужто это не сон! Как ты сюда попал?
   Не  теряя  времени,  Фил  темпераментно  завладел  рукой   Кристы.   Ник,
остолбенев от неожиданности, безмолвно наблюдал за этой неимоверной сценой.
   - Не имеет значения!  -  И,  галантно  вручив  поднос  оказавшейся  рядом
изумленной даме. Фил, в официантской куртке, бесцеремонно потащил  Кристу  к
выходу. - Ты сейчас же вернешься со мной в отель!  Этот  джентльмен  слишком
стар для тебя!
   Всего несколько минут назад Криста вопрошала себя: как это очаровательный
Ник так скоро сумел надоесть ей до смерти? Еще мгновение -  и  она  попросит
отвезти  ее  домой;  поскорее  бы  оказаться  подальше  от   этого   шумного
общества... Именно в этот миг появился Фил. Бесцеремонное его вторжение  так
ее взбесило, что она... да она задушит его своими руками!
   - Я уж сама разберусь, кто мне подходит, кто -  нет!  Потрудись  оставить
меня в покое!
   Вокруг уже шелестел возмущенный  шепоток  донельзя  шокированных  гостей:
подумать только, официант имеет наглость приставать к  приглашенной  даме  -
неслыханно! Криста продолжала отчаянно вырываться. И тут опомнился Ник:  его
долг - положить конец безобразной сцене.
   - А ну-ка, парень, веди себя  прилично.  -  Ник  с  силой  выдернул  руку
Кристы. - Эта  юная  леди  пришла  сюда  со  мной.  На  каком  основании  ты
позволяешь себе вмешиваться в ее дела?
   - Так  уж  случилось,  что  я  ее  друг  -  некто,  кто  заботится  о  ее
благополучии.  -  Фил  невольно  отступил   назад,   чувствуя   определенное
превосходство соперника. - Она  слишком  молода  и  неопытна,  чтобы  водить
компанию с такими, как вы.
   - Ах, даже так? - Светская улыбка  Ника,  еще  не  сбежавшая  с  губ,  не
растаяла, а стала ледяной, тон - откровенно угрожающим.
   Окончательный драматизм событиям придали слезы на глазах у  Кристы  -  уж
конечно, не от обиды, а от гнева, в каком она не пребывала ни разу в  жизни.
Да разве могла она  даже  в  кошмарном  сне  представить,  что  ей  придется
пережить такой позор?!
   - Я ведь тебе сказала - сама буду решать, с кем мне водить компанию, тебя
это не касается! - выкрикнула она. - Уходи отсюда и не вмешивайся!
   - Вы ведь слышали, о чем  вас  просит  эта  юная  леди?  -  с  притворной
любезностью осведомился Ник. - Советую удалиться, пока вам  не  помогли  это
сделать!
   - Только с Кристой! - И Фил снова ухватил Кристу за руку.
   Более высокий и широкоплечий, чем Ник, он понадеялся на свою молодость  и
неплохую физическую подготовку, не подозревая,  что  его  противник  неплохо
владеет карате. Не успев толком понять,  что  произошло,  он  вылетел  через
открытую  стеклянную  дверь  и  под  всеобщее  шумное  одобрение  с  размаху
плюхнулся в глубокий бассейн. Ботинки на толстой  подошве,  брюки,  рубашка,
официантская куртка - Фил камнем пошел  ко  дну.  Ненавистная  хлорированная
вода моментально залила ему уши, рот и ноздри...
   Отчаянно барахтаясь, с огромным трудом  Фил  вынырнул,  мотая  головой  и
отплевываясь, - похожий  одновременно  на  тонущую  крысу  и  на  испуганную
ворону. Ему, собственно, и дела-то не было бы, как он там выглядит,  но,  на
беду,  вокруг  бассейна  собралась  уже  кучка  любопытствующих,  и  их  все
прибывало. Едва Фил успел разлепить глаза -  ох,  как  щиплет  хлорированная
вода! - как встретился взглядом с Кристой, пунцовой от  бешенства  и  оттого
еще более прелестной (это он заметил).
   - Ты в порядке? - В глазах ее читались одновременно ярость  и  раскаяние,
сочувствие  и  симпатия  -  она,  впрочем,  надеялась,  что  заметен  только
праведный гнев.
   - Ну еще бы! Просто сказочные ощущения!
   И раньше, когда начинающим репортером бегал по городу и по  редакциям,  и
сейчас, когда  стал  солидным,  известным  на  всю  страну  журналистом,  не
испытывал он такого унижения. Какого черта вообще понадобилось ему  тащиться
на этот идиотский остров за этой упрямой, взбалмошной особой?
   Испытывая глубокое раскаяние, Криста, прошептав несколько слов  извинения
Нику, сделала шаг в сторону любимого  -  бедняга,  мокрой  курицей  стоит  у
бассейна, боясь двинуться к своему  джипику...  Наконец  пошел:  при  каждом
движении обувь его и одежда издают противный чавкающий звук. Подождав,  пока
хоть немного стечет вода, Фил повернулся к Кристе и зло бросил:
   - Так ты идешь со мной? А нет - счастливо  оставаться,  юная  леди!  -  В
последних словах прозвучал неприкрытый сарказм.
   Все раскаяние и сочувствие Кристы  растаяло,  как  последний  снежок  под
жаркими апрельскими лучами. Он... да как он смеет  подобным  образом  с  ней
разговаривать?!
   Поза ее мгновенно стала вызывающей.
   - Весьма  благодарна,  но  Ник,  как  видишь,  вполне  способен  обо  мне
позаботиться.
   - Вот и отлично, моя маленькая  Красная  Шапочка.  Но  когда  Серый  Волк
покажет свои клыки, не зови меня на помощь.
   Криста едва сумела подавить рвавшийся из нее стон, когда огоньки  на  его
машине исчезли среди холмов. "Фид, милый, любимый мой! -  звенело  у  нее  в
голове. - Ты только и знаешь, что держать меня  на  цепи...  Как  будто  мне
самой хочется идти к тебе через все эти испытания! И ведь ты  догадываешься,
как тяжела мне эта роль! Когда-нибудь,  надеюсь,  ты  поймешь:  все,  что  я
делаю, - это для нас обоих... Если бы я в это не верила..."


   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   С болью в сердце,  провожаемая  любопытными  взглядами,  Криста  медленно
вернулась на веранду. Она сама не знала: облегчение или  унижение  для  нее,
что те, мимо кого  она  шла,  тактично  отводили  глаза?  И  как  ей  теперь
истолковать  все  это  Нику,  если,  конечно,  он  вообще  захочет   с   ней
разговаривать? Мягкая его снисходительность приятно удивила девушку.
   - Не уйти ли нам отсюда... куда-нибудь, где  можно  спокойно  посидеть  и
поговорить?
   - Да, конечно... - охотно согласилась Криста.
   Ник явно заслуживает, чтобы ему предъявили какие-то объяснения. Уж верно,
не каждую подругу Банни  Шарп,  с  которой  он  имел  случай  познакомиться,
пытались у него на глазах со скандалом умыкнуть  со  светского  приема.  Но,
может быть, Ник просто хочет поскорее сгладить неловкость  и  его  вовсе  не
интересует, кто такой Фил. В конце концов, это и ей на руку. Она и  так  уже
наделала много глупостей в своем стремлении - безрезультатном  -  избавиться
от проклятой невинности. Теперь ситуация вышла из-под контроля,  и  остается
положиться на волю случая, предоставив событиям развиваться своим ходом.
   Пока прощались с хозяйкой дома, благодарили за  "чудесный  прием",  молча
шли к машине, Криста терзалась, погруженная в  свои  переживания:  будь  она
сдержаннее - шла бы теперь рядом с Филом; конечно, они бы снова  поцапались,
ну и пусть...
   Под  местом,  где  "можно  спокойно  посидеть  и  поговорить".  Ник,  как
оказалось, подразумевал свое  небольшое  бунгало  в  северо-восточной  части
острова. В отличие от  эклектического  шика  сахарно-белого  особняка  Лауры
здесь все вполне в норме - обычное современное жилище.  Буйство  тропической
зелени в сочетании с мягкими оттенками стен напомнило Кристе виденную где-то
акварель.  С  мощенной  кирпичом  дорожки,  что  вела  к  дому,   открывался
великолепный вид на море: по бескрайнему темному пространству воды скользили
ярко освещенные теплоходы.
   О меблировке, о декоре тут, совершенно очевидно, не  заботились.  Зато  в
доме  разместилась  обширная   коллекция   произведений   ультрасовременного
искусства. А вообще вся атмосфера мало что говорила пришедшему о  хозяине  -
что за человек тут живет. Ник усадил гостью на открытой веранде и разлил  по
высоким,  похожим  на  крупные  тюльпаны  бокалам  искристое   коллекционное
шампанское.
   - Так что ты скажешь мне обо всей этой истории?  -  начал  он  осторожно,
мягко, доброжелательно.
   Рассеянно  смотря  на  блестящую  гладь  воды,  Криста  пыталась  собрать
разбегающиеся мысли. Что ответить на такой вопрос? Честно рассказать всю  их
историю?  Куда  легче  представить  Фила  как  особого  рода  маньяка:  мол,
прицепился к ней случайно и вот теперь  упорно  преследует  во  всех  концах
света. Но она любит его... Почему его, а не рии? Пита, к примеру, или  Ника?
Ей ведь необычайно повезло и с тем, и с другим: оба  порядочные,  славные...
Могло быть куда хуже:  в  подобной  ситуации  проще  всего  натолкнуться  на
какого-нибудь жиголо.
   Потягивая сухое игристое шампанское, Криста вдруг решила рассказать  Нику
все как есть. Пока она говорила, брови его то и дело поднимались  -  в  знак
изумления или безраздельного внимания? - но он ни разу, ни единым словом  не
прервал ее исповедь. Когда же  повествование  было  окончено,  на  несколько
минут воцарилась жуткая тишина. Криста с замиранием  сердца  ждала  ответной
реакции. Наконец Ник поднял на нее глаза.
   - Если я правильно тебя понял, ты до сих пор ни разу не была в постели  с
мужчиной? - Голос его звучал ниже обычного.
   - Да, это так. - Криста почувствовала себя в эту минуту школьницей.  -  Я
считала всегда: это неправильно для девушки. То есть я хотела сохранить себя
для того единственного мужчины, за которого выйду замуж.
   Ник покачал головой.
   - Вот уж не думал, что на свете еще остались такие женщины.
   Помимо легкой иронии Криста уловила в этих словах неподдельное  уважение.
Значит, он все же не считает ее совершенной дурой. И то хорошо.
   - Итак, ты влюблена в этого нахального чикагского парня, который  к  тому
же  еще  и  подающий  большие  надежды  журналист,  -  подвел  итог  Ник.  -
Единственное, что пока остается для меня загадкой, -  какое  место  в  вашей
истории предназначено мне. Не посвятишь ли ты меня в эту тайну?
   Последовала долгая  пауза  -  Криста  судорожно  соображала,  на  что  же
решиться. Не ожидая такого прямого вопроса, она не  готова  была  произнести
хоть что-то вразумительное. Какая-то часть ее все еще  надеялась,  что  даже
сейчас Фил прячется гдето  неподалеку.  Ее  романтическая  натура  не  могла
отказаться от заманчивой развязки: в самый последний момент он появится-таки
на  пороге,  избавит  от  необходимости   окончательного,   самостоятельного
решения, спасет ее от нее самой.
   Но ничего подобного не произошло. Унизительное падение  в  бассейн  Лауры
Беттендорф сильно подорвало обычную его уверенность в  своих  силах.  Криста
оказалась предоставленной самой себе, только за ней оставалось теперь  право
выбора. Она и сама со страхом это поняла: настал момент, когда  у  нее  есть
реальная возможность осуществить задуманное.  "Если  я  сейчас  испугаюсь  и
пойду на попятную,  -  подбадривала  она  себя,  -  мы  с  Филом  непременно
расстанемся! Другая женщина, не столь щепетильная, отнимет его у меня.  А  я
люблю его всем сердцем!"
   - Я хочу подарить тебе свою невинность. - И она  сделала  большой  глоток
шампанского - в горле вдруг пересохло.
   Ник лишь молча посмотрел на нее; по его спокойному умному взгляду  нельзя
было догадаться, о чем он думает.
   - Я знаю, что прошу слишком многого, - добавила Криста, чтобы хоть чем-то
заполнить тягостную для нее тишину. - Я согласна -  можно  подумать,  что  я
сумасшедшая. Но ты интересный мужчина. Ник, порядочный... ты...  джентльмен.
Ты мне очень нравишься, хотя я тебя еще не узнала  как  следует.  Какие  еще
нужны резоны?
   - Для некоторых этого вполне достаточно, - задумчиво ответил  он,  залпом
допивая шампанское. - Может, потанцуем немного, пока я буду обдумывать  твое
предложение?
   Добравшись  до  отеля,  Фил,  укрывшись  в  своих  унылых,  недостроенных
апартаментах, переоделся в сухое. Ну и омерзительное же  настроение...  Мало
того, что он выставил себя на посмешище перед толпой незнакомых  людей,  так
еще и ничего не добился. А теперь, когда он натворил столько ошибок и  исчез
со сцены, Криста уж не преминет позаботиться о  том,  чтобы  выполнить  свой
проклятый план. У него уже нет ни малейшего  реального  шанса  ей  помешать:
очередная попытка похищения - очевидная глупость.
   Мысль, что другой мужчина,  быть  может,  обнимает  сейчас  его  любимую,
сводила его с ума. Стараясь усилием  воли  заглушить  эти  жуткие  муки,  он
развешивал в своей полупустой ванной, на душе,  мокрые  вещи.  Слишком  рано
еще, чтобы укладываться спать на этом унылом, одиноком матрасе: какой  смысл
лежать без сна и терзать себя мрачными  мыслями.  А  вот  что  действительно
необходимо, так это основательно выпить!  Заглушить  бессильную  ярость!  Он
перешел дорогу и направился в местный бар на открытом воздухе.  Все  тот  же
ансамбль играл возле бассейна все те же ритмичные местные мелодии -  надоели
до тошноты... Отвернувшись от  этой  голубой  хлорированной  воды,  от  этих
музыкантов - и чего надрываются? - Фил заказал двойное шотландское  виски  и
против воли стал припоминать все события этого кошмарного  вечера.  А  когда
заказ прибыл, сделал порядочный глоток и дал себе обещание немедленно забыть
обо всем... и о ней в первую очередь.
   Но обещание легко только дать... Образ Кристы, как назло, стоял перед его
внутренним взором с небывалой  отчетливостью.  Вот  она,  в  желтом  бикини,
спускается, чтобы нырнуть возле  коралловых  рифов,  -  такая  восхитительно
хрупкая,  чувственная,  такая  желанная...  Вот   они   бродят   по   улицам
Кристианстеда: она, с неизменным журналистским  блокнотом  и  фотоаппаратом,
злится на него - зачем плетется следом? И тут же, разрушив сладкую  прелесть
предыдущих картин, - другая: Криста  тесно  прижимается  в  танце  к  своему
очередному ухажеру - на этот раз не из самых молодых. А сама  она,  в  своем
открывающем плечи наряде, с этой тонкой талией и стройными ногами под  сенью
пышных оборок, хороша как никогда...
   Не в силах сдержать рвущийся наружу стон, Фил одним движением опрокинул в
рот обжигающую жидкость. Боже, помоги, ведь я почти решил на  ней  жениться!
Только ее глупое, сумасбродное поведение удержало меня от этой  колоссальной
ошибки!
   Погруженный в свои мучительные раздумья, Фил - впервые, кажется, в  жизни
- не  обратил  внимания  на  хорошенькую,  полногрудую  крашеную  блондинку,
сидящую недалеко от него. Обрати он взор в ту сторону -  непременно  заметил
бы, что та не осталась к нему равнодушна. Ей удалось привлечь внимание этого
грустного мужчины, только предложив ему выпить за компанию.
   - Благодарю. Именно это мне и нужно сегодня вечером больше всего.
   Его лаконичный ответ вызвал у девушки легкую улыбку.
   - Я - Лолли Дейвисон,  из  Нью-Йорка,  -  представилась  она,  усаживаясь
рядом. - А тебя как зовут?
   Чувствуя себя глубоко оскорбленным.  Фил  вдруг  понял:  вот  возможность
отплатить Кристе той же монетой.
   -  Фил  Каттерини,  из  Чикаго.  -  Он  старался   говорить   как   можно
непринужденнее.
   Чтобы завязать беседу, особых усилий не понадобилось. Скоро он  знал  уже
почти все о новой знакомой: приехала сюда, чтобы отдохнуть вместе  со  своим
женатым любовником; обещал провести с ней здесь неделю, а сам обманул  -  не
приехал. Вот она и скучает одна.
   - Плетет, понимаешь ли, что должен оставаться  дома,  с  детьми,  -  жена
попала в больницу с приступом аппендицита, - философски пояснила Лолли. - Но
вряд ли это правда, а? Чтобы удалить аппендикс, столько  времени  не  нужно.
Скорее всего, жена пронюхала что-то про нас.
   "Бог с ней, с Кристой! - думал Фил, чувствуя, как теплая хмельная  волна,
рожденная второй порцией шотландского  виски,  уносит  его  от  неразрешимых
проблем, смягчает  боль.  -  Вот  сидит  женщина,  симпатичная,  без  особых
претензий, и она очень скоро охотно  и  с  удовольствием  ляжет  с  тобой  в
постель". Он перевидал сотни дам  подобного  типа  -  и  парочку  даже  знал
довольно близко. Их в любой вечер можно встретить в ближайшем баре.
   - Печально! - посочувствовал Фил.  -  Значит,  твой  отпуск  окончательно
погублен?
   Лолли наклонилась вперед, давая ему возможность заглянуть в низкий  вырез
платья, и усмехнулась.
   - Всякое бывает  в  жизни,  дорогуша.  Давно  я  за  тобой  наблюдаю.  Та
миленькая брюнетка, на которую ты  все  время  засматривался,  укатила  ведь
сегодня с другим. Ну и мы - почему бы нам не провести вечерок вместе?..
   Криста танцевала с Ником на веранде  его  бунгало,  слушая  нежные  звуки
медленной   танцевальной   мелодии:   в   комнате    играет    первоклассный
проигрыватель, окно распахнуто... Они успели выпить  немало  шампанского,  и
девушка чувствовала, что слегка опьянела.
   Все портила мягкая рука Ника - она нежно, уверенно ласкала ее  обнаженную
спину и все ближе подбиралась к кромке глубокого  выреза  вечернего  платья.
Даже такое невинное прикосновение заставляло  ее  нервно  вздрагивать,  хотя
теоретически она знала, что мужская близость должна производить совсем  иной
эффект.
   "Ник ведь не сказал еще, что он решил, - успокаивала  себя  Криста,  хотя
безошибочным женским чутьем давно уже угадала,  конечно,  его  "согласие.  -
Хочет  как-то  меня  настроить,  чтобы  нам  обоим  легче  было,  чтобы   мы
чувствовали себя раскованно..." Единственное, что  пришло  ей  в  голову,  -
представить, что это в объятиях Фила она танцует, а вовсе не этого - весьма,
впрочем, симпатичного - джентльмена.
   - Попробуем-ка мы разуться, а? - предложил  Ник,  когда  медленный  танец
подошел к концу. - Есть что-то необычайно чувственное в танцах босиком.
   Криста,  вовсе  не  уверенная,  что  ей   хочется   чего-то   "необычайно
чувственного", уступила - хоть  и  короткая  передышка,  но  она  и  за  нее
благодарна. Интимная близость с Ником - временами это казалось ей  абсолютно
невозможным, невыносимым...
   "Ну почему я не могу отнестись к избавлению от девственности так,  словно
это простая медицинская процедура?" - в сотый раз спрашивала себя Криста. Но
так явно не получалось. Ник, судя по всему,  поставил  себе  целью  со  всей
возможной нежностью и утонченностью сделать ее  первый  сексуальный  опыт  и
романтическим, и запоминающимся. Девушка старалась быть объективной - нельзя
не отдать должное его усилиям. Но очень сложно сохранять объективность, если
каждой клеточкой  тела  желаешь  избавиться  наконец  от  присутствия  рядом
постороннего  человека,  а  все  мысли  заняты  недавней  ссорой  с  любимым
мужчиной...
   Нежная мелодия зазвучала  снова  с  начала  -  проигрыватель  включен  на
автоматический повтор. Ник все гладил ее спину, нежно целовал волосы,  лицо,
грациозный изгиб обнаженных плеч...
   - У тебя великолепная кожа, Криста О'Малли! - шептал он,  обдавая  Кристу
холодком дурных предчувствий. - Безупречно шелковистая... Хотел бы я  видеть
тебя всю... и как блестит твое тело в лунном свете, словно  белый  мрамор...
Послушай... а что, если тебе принять расслабляющую горячую ванну?
   - Горячую ванну?.. Но... я не видела...
   На губах его появилась какая-то странная улыбка.
   - Ну да... она ведь у меня в спальне, мы там еще не  были.  Не  волнуйся,
будь спокойна... Там тоже много свежего воздуха, не  меньше,  чем  здесь,  и
чудесный вид на море... Мы откроем большие стеклянные двери...
   Вернувшись в отель. Фил тем временем продолжал пестовать  свою  обиду  на
Кристу и греться в лучах внимания Лолли. Этот  небольшой  флирт  как  нельзя
лучше помогал уврачевать  уязвленное  самолюбие.  Под  мягкий  шум  ветерка,
играющего листьями кокосовых пальм, он всячески поощрял  заигрывания  Лолли,
хотя отлично понимал: она совсем не его женщина, не та, с которой он мог  бы
поддерживать отношения хоть сколько-нибудь долго.
   Зато эта встреча натолкнула его на любопытные наблюдения.  Лолли  здорово
напоминала ему Ирэн - тот же тип внешности, хотя и вполовину  не  так  умна,
интеллигентна. Втихомолку он называл таких "пушечными ядрами".  Чары  Кристы
оказали на него  необратимое  воздействие,  и  ему  оставалось  теперь  лишь
сравнивать  сговорчивых  полногрудых  блондинок  с   миниатюрными   упрямыми
брюнетками отнюдь не в пользу первых.
   Призывно блестя глазами,  Лолли  соблазнила  его  потанцевать.  Едва  они
поднялись, как руководитель ансамбля приметил  новую  парочку;  его  полная,
добродушная физиономия расплылась  в  понимающей  улыбке,  знак  рукой  -  и
полилась томная, романтическая мелодия.
   Под впечатлением ли от ритмичного покачивания  их  тел  или  привлеченная
гладкостью  его  слегка  пахнущего  одеколоном  свежевыбритого  лица,  Лолли
трепетно прижалась щекой к его скуле. Сквозь  рубашку  Фил  чувствовал,  как
горячи и упруги ее груди.
   - Никогда мне не доводилось встречаться с журналистом... - мурлыкала  она
медовым голосом. - Уж ты, верно, мастер говорить всякие слова... Тебе ничего
не стоит вскружить девушке голову...
   Между тем в бунгало Ника у самого побережья, в ванной,  стояла  Криста  -
замотанная в большое махровое полотенце. Ник вышел в надежде, что она все же
разденется, - при нем она наотрез отказалась это сделать. Вот дверь  за  ним
закрылась... Криста услышала: он открыл новую бутылку шампанского. Теперь он
ждал ее - как  предполагалось,  освободившуюся  от  пут  одежды  -  в  своей
сверкающей небесно-голубой ванне.
   "Нет, нет... не смогу я пройти через это! - Криста разглядывала в зеркале
свое несчастное лицо. - Даже забраться в воду в его присутствии, раздетой  -
и  этого  не  позволят  мне  мои  старые,  слишком   глубоко   укоренившиеся
убеждения".  Она  чувствовала  себя  чуть  ли  не   Сусанной,   за   которой
подглядывают старцы. Прирожденная скромность,  стыдливость  оказались  более
надежной защитой, чем все ухищрения Фила.
   "Упущу сейчас возможность, снова ни с чем вернусь в отель - и мы  никогда
с Филом не выйдем из этого проклятого  круга...  -  в  полной  растерянности
бормотала она своему отражению. - Но я совершенно не в  состоянии...  нет...
нет!.. Что же мне теперь делать?" Все же  она  заставила  себя,  по-прежнему
заворачиваясь  в  полотенце,  выйти  из   ванной.   Постояла,   нерешительно
скользнула в спальню Ника, прохладную, выдержанную в естественных  тонах,  и
совсем  смутилась,  увидев  зеркальный  потолок.  Невольно  отвернулась   от
роскошной, огромной постели - и замерла в оцепенении: Ник сидел перед ней  в
ванне, по пояс скрытый мыльной пеной, с  бокалом  шампанского  в  руке...  О
Господи, и зачем  она  втянула  этого  несчастного  в  столь  эксцентричную,
двусмысленную авантюру?!
   - Иди сюда! - поманил он ее с улыбкой. - Хочешь, я закрою глаза.
   Дрожащей рукой Криста взялась за концы полотенца, завязанные узлом у  нее
на груди. "Нет! - совершенно отчетливо дошло до нее в этот миг. - Никогда  я
этого не сделаю!" В следующую, мучительно долгую секунду она  поняла  и  то,
что также никогда всерьез и  не  относилась  к  своим  намерениям,  даже  не
допускала мысли, что они осуществятся.  Раньше,  до  того  как  встретила  и
полюбила своего единственного, может,  и  принудила  бы  себя  вот  в  такой
ситуации - только ради того, чтобы избавиться  от  своей  невинности,  да  и
то... сомнительно. А теперь... да  это  для  нее  все  равно  что  совершить
самоубийство, принести себя в жертву... неизвестно чему.
   - Прости меня, Ник. Ты мужчина редкой  привлекательности  и  обаяния.  Но
я... не в силах пройти через этот опыт! -  объявила  она  решительно,  глядя
куда-то ему в подбородок. - Я люблю Фила  и  не  могу  принадлежать  никому,
кроме него, - пусть даже останутся одни руины от  моих  надежд.  Ты...  тебе
ведь не очень трудно... одеться и отвезти меня в отель?..
   А на Кресент-бич Лолли вела Фила по ступенькам в свою комнату.
   - Тебе, дорогой ты мой, нужно немного встряхнуться - вот что тебе  нужно.
- Она заботливо обнимала его за талию. - Ты только положись на меня -  мигом
забудешь свою маленькую брюнеточку.
   "Хмм... может быть... - лениво  размышлял  Фил,  пока  девушка  открывала
дверь и пропускала его в комнату, точно такую же, как у Кристы. -  Только...
что-то я здорово сомневаюсь... А, черт! Хоть посплю одну ночь  в  нормальной
постели, а не на этих распроклятых матрасах!" Одну мысль пленник старался не
допускать до сознания - что вряд ли Лолли останется им довольна. Он  зверски
устал, был не в форме, да и выпил чересчур много. "Что с  тобой,  старик?  -
урезонивал он себя.  -  Правда,  это  не  Криста...  Но  если  тебя  смущает
представившаяся возможность переспать с женщиной - ты совсем спятил, и  даже
больше, чем тогда, когда вливал в себя шотландское виски!"
   Именно в эти минуты к отелю подкатил "порше" - Ник доставил Кристу домой.
   - Спокойной  ночи,  и  спасибо  тебе,  -  пробормотала  она  еле  слышно,
чувствуя, как горят у нее щеки. - Ты не представляешь. Ник, как я благодарна
тебе за доброту и понимание.
   Глаза Ника блеснули легкой иронией.
   - Мне было  весьма  приятно.  Знакомство  с  тобой,  Криста,  определенно
обогатило мой жизненный опыт. Поражаюсь, как это твой достойнейший избранник
не понял до сих пор, что ему просто повезло.
   Фил, в комнате Лолли, сидел на краю ее кровати, рассеянно  уставившись  в
телевизор, пока хозяйка ушла в ванную - "натянуть что-нибудь  поудобнее".  С
тех пор как он уехал из Чикаго, ему еще ни разу  не  удалось  посмотреть  ни
одной телепередачи; может, теперь узнает, как там его "Черные ястребы":  как
раз время спортивных новостей. Не тут-то было: буквально  через  две  минуты
Лолли, к его немалому удивлению, появилась  на  пороге  -  освобожденная  от
всего, что ее стягивало.
   - Ау, Фил, мальчик! - Ее большие груди колыхались при каждом движении.  -
Не раздеться ли и тебе немного, а?
   Без сомнения, ей не откажешь в  сексуальности.  Но,  к  глубокому  своему
разочарованию. Фил  не  чувствовал  ничего,  кроме  смятения,  при  виде  ее
полуобнаженных прелестей. "А как же Криста?! - в отчаянии твердил он себе. -
Да она и на порог  меня  не  пустит,  слова  не  вымолвит,  если  как-нибудь
проведает, что я бросил ее черт знает где, а потом еще и переспал неизвестно
с кем!"
   Удивляясь самому себе, он ясно понял: этот великолепный  образец  женской
сексапильности не вызывает у него и тени желания. Значит,  Криста...  Криста
теперь единственная в мире женщина, которой он хотел бы обладать.
   - Прости, - пробубнил он, устремляясь к двери мимо растерявшейся Лолли, -
мне тут... вспомнил, понимаешь... надо срочно посмотреть в телефонной  книге
один адрес...
   Едва Ник уехал, Криста тут же принялась искать  в  регистрационном  столе
номер комнаты Фила. Сердце ее неприятно  екнуло:  служащий,  пожав  плечами,
сообщил, что такой в отеле не зарегистрирован. О Боже! Как же ей теперь  его
найти, своего любимого? Да он... он может сейчас находиться  в  любой  части
острова, даже в аэропорту!. Заметив  выражение  ужаса  на  ее  лице,  ночной
портье тихонько подошел сзади:
   - Вы ищете мистера Филипа Каттерини, мисс?
   - Да, это очень срочно!
   Какое-то время тот колебался, потом махнул рукой.
   -  Он  остановился  в  коттеджах  напротив...  номер  двести  четыре,   в
недостроенной секции. Только умоляю вас - чтобы никто и не заподозрил!
   Так вот что дает Филу возможность постоянно находиться поблизости и ни на
секунду не выпускать ее из поля зрения! Под встревоженным  взглядом  портье,
одновременно и возмущенная и глубоко тронутая, она со всех  ног  кинулась  в
указанном направлении. Непременно надо его именно  сейчас  увидеть!  Это  же
совсем рядом... Как-то  он  поведет  себя,  когда  она  появится  у  него  в
дверях?.. Ох, если бы уже отошел и не злился на нее из-за этого злополучного
падения в бассейн...
   А Фил, пока она, трепеща, поднималась по ступеням к  двери  его  комнаты,
стоял в холле  отеля  и  судорожно  рылся  в  телефонной  книге:  ему  нужны
координаты Ника Дэнзена - это имя он накануне слышал от Кристы.  Ну  хорошо,
положим, он и найдет... но как отнесется Криста к его  очередному  покушению
на ее личную жизнь и свободу? Пожалуй, и правда обратится в полицию,  с  нее
станется...
   Криста же, не без труда пробравшись по темному, необорудованному  участку
к заветной двери, после нескольких решительных попыток достучаться пришла  к
печальному выводу, что его,  очевидно,  нет  дома.  В  полной  растерянности
стояла она посреди дороги, неподалеку от теннисного корта. Что  делать,  где
его искать? Вдруг  яркий  свет  фар  неизвестно  откуда  появившейся  машины
ослепил ее. Часто моргая, сквозь заливающие  глаза  слезы  она  прямо  перед
собой увидела джип Фила и остолбенела, не в силах вымолвить ни слова...
   - Залезай! - свирепо рявкнул он, распахивая дверцу.
   Не отвечая, только глотая слезинки, Криста села  в  машину.  Тут  же  Фил
нажал на акселератор -  и  машина  ринулась  в  темноту.  Притихшая  девушка
сжалась в углу, не смея возражать против этого безумия.
   Через несколько минут они свернули на песчаную косу,  уходящую  далеко  в
море,  и  остановились.  Косу  эту  местные  водители  называли   "переулком
влюбленных".  Уже  взошла  полная  луна,  залив  мягким,   неверным   светом
окрестности, - замерцала ровная гладь океана, осветились лица двоих, сидящих
в автомобиле... Мотор чихнул и заглох.
   Криста все еще молчала, не решаясь заговорить и чувствуя, как между  ними
растет стена отчуждения. Сердце, казалось ей, вот-вот  разорвется  у  нее  в
груди... Наконец  дыхание  Фила  стало  менее  прерывистым,  руки  перестали
судорожно сжимать руль.
   - Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? - выговорил  он  с  трудом,
когда молчание стало совершенно невыносимым.
   - Ничего... - едва слышно прошептала Криста.
   - Ты имеешь в виду...
   - Я... не смогла. Просто попросила отвезти меня домой.
   В жизни Фил не испытывал  такого  облегчения  -  судьба  преподнесла  ему
незаслуженный подарок.
   - И я тоже, любовь  моя,  -  пробормотал  Фил  и,  обняв  Кристу,  честно
рассказал ей о своем знакомстве с Лолли. - По-моему, когда мы расстаемся,  у
нас начинаются сплошные неприятности. Почему бы нам, собственно, не провести
остаток отпуска вместе - здесь, на Санта-Крусе?


   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Его слова произвели впечатление разорвавшейся бомбы.  Долго  сдерживаемые
слезы полились потоком, и Криста уткнулась лицом Филу в  грудь.  Тот  так  и
остался сидеть неподвижно; никогда не сможет он не  то  что  настроить  себя
враждебно, а просто причинить еще хоть малейшую боль  этой  хрупкой  упрямой
женщине. Оба они так сильно запутались в своих чувствах, что теперь  уже  не
представляли себе жизни друг без друга. Пусть совершено немало  глупостей  и
ошибок, у них есть шанс начать все сначала.
   - Ох, Фил! - всхлипывала она, не в силах больше  сдерживаться.  -  Портье
сказал мне сначала, что ты никогда и не останавливался  в  этом  отеле...  И
я... я понятия не имела, как мне тебя найти, чтобы все объяснить.  Подумала:
ты уже уехал в аэропорт, решил улететь домой.
   - Успокойся, любовь моя, не плачь. И знай: больше я тебя не оставлю,  что
бы ты там ни вытворяла. - Он ласково взъерошил ей волосы, ощущая  под  рукой
их шелковистость, вдыхая нежный аромат свежести.
   Всего несколько минут назад Фил в отчаянии  проклинал  все  на  свете,  а
сейчас весь мир лежит у его ног и само небо ему улыбается. Да, он влюблен...
нет, он любит! Что с того, если они снова окажутся в том  же  тупике?  Выход
обязательно будет найден.
   В свою очередь Криста испытывала неземное блаженство уже  просто  оттого,
что они вместе и могут обнять друг друга. Конечно, ничего еще не  ясно,  но,
кажется ей, с  этого  момента  их  весьма  неопределенные,  почти  дружеские
отношения, такие для нее тягостные, наконец-то сдвинулись с  мертвой  точки.
Вряд ли она смогла бы толком объяснить, что же  именно  произошло,  но  сама
мысль: они не в ссоре, не  в  противостоянии  -  сделала  ее  счастливой  до
головокружения. Всегда она понимала, на какой риск идет, пытаясь сделать то,
что считала необходимым; теперь они, слава Богу, избавлены от этого кошмара.
   - Так ты... больше не сердишься?
   - В сущности, я сам виноват во всем этом эпизоде, - покачал головой  Фил.
- Пришел я туда, хотел тебя потихоньку увести, а вот увидел, как ты танцуешь
с Ником, - и потерял голову.
   Криста облегченно вздохнула.
   - А я... до меня дошло, понимаешь - до моего сознания: никогда я  всерьез
и не собиралась делать ничего подобного. И туг... ты ни при  чемто  есть  не
ты, а вмешался бы ты или нет. - Она помолчала, подумала. - Обещай, что... не
станешь расстраиваться, тогда скажу, почему так вышло.
   Волна безотчетного страха окатила его, - не лучше ли вообще  не  касаться
скользкой темы? Но, по тону ее почуяв, как важно ей открыться ему до  конца,
он взял себя в руки  и,  стараясь,  чтобы  голос  не  выдал  его  внутренних
колебаний, кивнул:
   - Да, расскажи мне все...
   - Да очень просто, нечего и рассказывать: не хочу никого, кроме тебя.
   - Ох, детка!.. - Как гора с плеч свалилась;  Фил  прижал  ее  к  груди  и
поцеловал в макушку; потом нежно охватил  ладонями  ее  заплаканное  лицо  и
принялся поцелуями осушать все еще бегущие из глаз слезы.
   Только сейчас понял он,  что  именно  его  сомнения  отталкивали  Кристу,
заставляли ее совершать все эти безумства. Он ни к чему не пришел, не  знал,
что  делать,  но  какое-то  шестое  чувство  сейчас,   когда   обнимал   ее,
подсказывало: скоро все разрешится. Только он,  пожалуй,  слишком  взвинчен,
издерган сегодняшними событиями, чтобы всерьез обдумывать положение.
   - Дорогая моя девочка, - позвал он ее в надежде  на  понимание,  -  давай
хоть на несколько дней оставим все как есть. Просто  чтобы  прийти  в  себя,
подумать... и потом спокойно о нас поговорить.
   - Да... - сразу же откликнулась Криста, но в голосе ее слышалось сомнение
- она не смела выразить в словах все, что чувствовала, - но сегодня...
   Фил только улыбнулся и коснулся губами кончика ее носа.
   - Сегодня я, знаешь, здорово устал и... слишком много выпил.  Но  я  хочу
спать рядом с тобой, чтобы ни на  секунду  не  выпускать  тебя  из  объятий.
Пустишь меня к себе в комнату?
   - Я только хотела бы, - улыбка на  губах  Кристы  стала  просительной,  -
задать тебе все тот же вопрос.
   - Ты не представляешь, детка моя... я с ума чуть не сошел от  всего,  что
пришлось вынести за сегодняшний вечер. С таким огромным трудом взял  себя  в
руки. Сейчас не в силах даже думать, прости. Давай отложим все разговоры, а?
- И, выпустив ее из объятий, завел мотор.
   Через несколько минут они остановились у недостроенного коттеджа,  и  Фил
зашел взять свои вещи. Глазам ее предстала пустая, унылая комната, брошенные
на пол матрасы, скомканные простыни поверх...  Бедный!  Он,  видимо,  провел
здесь несколько бессонных ночей. В номере Кристы он бросил сумку  на  пол  и
огляделся: как и в чикагской квартире, где она обитала,  все  безукоризненно
аккуратно... Как их жилища, его и ее, совместятся в одном?..
   Криста молча смотрела на него, быть может  охваченная  похожими  мыслями.
Одарив ее коротким, довольно небрежным поцелуем, Фил вытянулся на ее постели
прямо на ярком "тропическом" покрывале.
   - Иди в душ первая, радость моя! - Он едва подавил зевок. - Мне нужно две
минуты, чтобы снова привыкнуть к настоящей кровати.
   Как-то странно успокоенная,  Криста  охотно  послушалась.  Закрыв  глаза,
подставив голову и плечи под упругие струи воды, стояла не  двигаясь,  не  в
силах поверить, что они вместе здесь, в ее комнате. Она и  Фил  Катгерини  -
этот упрямец,  такой  красивый,  такой  талантливый,  казавшийся  ей  всегда
совершенно недоступным. Мужчина, которого она любит.
   Конечно, она спокойно отнесется к тому, что сегодня ничего между ними  не
произойдет:  оба  вымотались,  переволновались,  да  еще  приняли  порядочно
алкоголя. Однако не стоит терять надежду. Они  ведь  вдвоем  проведут  целую
неделю отпуска - мало ли что еще случится за это время?
   Задремавший Фил открыл глаза, услышав в комнате шаги. Криста стояла перед
ним с мокрыми волосами, порозовевшими щеками, облаченная  в  льняную  ночную
рубашку в мелкий цветочек, какие носили во времена  ее  бабушки.  На  свежем
лице никакого макияжа - ни на губах, ни на ресницах. Слеп он  был,  что  ли,
когда, впервые познакомившись с нею, подумал: "Симпатичная, приятная... хотя
и не красавица... "? Сейчас она для него самая прекрасная женщина в мире - и
самая желанная. Кажется, он вот-вот уснет... и Фил рывком поднялся на ноги:
   - Я недолго, - и направился в ванную.
   Она еще не спала, когда Фил появился из душа - в одних свежих  боксерских
шортах - и улегся рядом с ней. "Полно, с нами ли это все происходит?" -  вот
что пришло ему в голову, пока он гасил  свет.  -  А  завтра  что  же,  когда
проснемся?" Бессмысленно искать ответа на этот вопрос. Словно они уже многие
годы прожили вместе, он нежно обнял ее в темноте,  и  она  прижалась  к  его
плечу.  Он  нашел  ее  губы,  и  поцелуи,  нежные,   легкие,   заменили   им
невысказанные слова. Моментом позже оба почувствовали, что засыпают. "Но  уж
завтра-то мы исполним наши желания до  конца..."  -  мелькнуло  в  угасающем
сознании Кристы, и она погрузилась в глубокий, безмятежный сон. Что будет  с
ними, ей не дано знать, но в одном она уверена твердо -  что  остаток  жизни
хочет провести с этим человеком.
   Когда она проснулась на следующее утро,  Фила  рядом  не  было.  На  одно
кошмарное мгновение, пока Криста не сообразила, что в душе  шумит  вода,  ее
охватила настоящая паника. "Фил что же, так помешан  на  чистоте?  -  гадала
она. - Или решил, пока не поздно, умерить  свой  пыл  холодным  душем?  Пари
готова держать - именно так и есть! Наверняка ведь  то,  что  мне  грезилось
перед самым пробуждением, снилось и ему..."
   Затих шум воды, надолго наступила полная тишина. Наконец  он  появился  -
полностью одетый, в шортах и футболке; блестящие мокрые волосы  прилипли  ко
лбу.
   - Ты проснулась?.. - Смущенный Фил не мог оторвать взгляда от  невинного,
но чувственного зрелища: легко откинув одеяло, Криста спустила на пол  босые
ноги. - Ты проголодалась, наверно. Закажу-ка для нас завтрак.
   Криста почувствовала легкое разочарование от его  нарочито  приятельского
тона. Ясно ей, в чем дело: только и  ищет  предлога  выбраться  из  комнаты,
сбежать от этой опасной близости, пока между ними ничего  не  произошло.  Ну
ладно, еще посмотрим, чем все это кончится.  Она  не  собирается  так  легко
сдаваться. Пусть даже она хоть вполовину так нужна ему, как он ей, все равно
игра в друзей-приятелей долго не  продлится.  А  пока  она  во  всем  с  ним
соглашается. И Криста моментально приняла душ, почистила зубы и оделась.
   - Так какие у нас  на  сегодня  планы?  -  Она  быстро  укладывала  перед
зеркалом свои пышные волосы, отливающие под лучами утреннего солнца  красным
деревом, в обычную  свою  "пажескую"  прическу.  Едва  тронула  губы  легкой
помадой - и она готова.
   Фил никогда еще не встречал такой естественной женщины - она не прибегает
ровно ни к каким ухищрениям, чтобы сохранить или усилить  привлекательность;
способна великолепно обходиться без  хитроумных  косметических  манипуляций.
Такой взгляд на Кристу - для него в определенном смысле откровение.
   - Знаешь, в холле висит афишка - оповещают о лодочных  гонках.  По-моему,
интересно, а ты как думаешь? Насколько я понял, приглашают всех желающих.
   Буфет, куда они отправились завтракать, располагался совсем рядом  с  тем
баром, где Криста в день приезда познакомилась с Питером Вандервелтом, а Фил
прошлой ночью - с Лолли. Им подали свежие фрукты, омлет с беконом и  оладьи.
Хорошенькая девушка в ярком саронге на их  глазах  с  помощью  электрической
соковыжималки наполнила их стаканы  свежим  апельсиновым  соком  и  вдобавок
одарила ослепительной улыбкой. Горячий, ароматный пар поднимался над чашками
только что сваренного кофе. Они пили сок за столиком, спрятанным под большим
зонтом от тропического солнца,  когда  подошел  служащий  отеля  и  со  всей
любезностью вручил Юристе пышный букет тропических цветов:
   - Прислали сегодня для вас, мисс.
   Цветы украшала широкая розовая лента. Сняв ее, девушка  спрятала  лицо  в
душистые лепестки, пока Фил в свою очередь вручал чаевые.
   - От кого бы это? - В голосе его прозвучал  холодок,  неприятно  задевший
ее. - Кажется, здесь есть визитная карточка.
   Как  и  опасалась  Криста,  букет  прислал  Ник.  Внимательно  рассмотрев
карточку, она в этом убедилась.
   - Так-таки вчера ничего и не случилось? - Филу с трудом удалось  окрасить
этот тревожноехидный вопрос шутливой интонацией.
   К  счастью,  приложенная  записка  служила   оправдательным   документом:
"Благодарю за один из самых прекрасных моих вечеров. Желаю  тебе  счастья  с
твоим другом. Будешь в городе - заглядывай в мой магазин".
   Успокоившись,  Фил  почувствовал,  как  голоден;  он  увлекся  омлетом  и
сдобными  оладьями  с  маслом  и  сиропом  и  прозевал  приближение   Лолли:
заметить-то успел, да слишком поздно. В следующий момент длинная,  с  яркими
ногтями рука выплеснула остатки апельсинового сока ему на колени.
   - Это тебе за то, что ты так бессовестно  бросил  меня  вчера,  щенок!  -
прошипела Лолли, устремив на него  злобный  взгляд.  -  Будь  ты  здесь,  на
острове, единственным мужчиной, я  все  равно  предпочла  бы  провести  весь
отпуск в одиночестве!
   Криста как раз ненадолго отлучилась и, разумеется, удивилась, застав Фила
совершенно   растерянным   и   облитым   апельсиновым   соком.   В    полном
замешательстве, он откровенно поведал ей обо всем, и она от души веселилась.
А Фил, глядя на нее,  неожиданно  заключил,  что,  пожалуй,  это  и  вправду
комично.
   - Надеюсь, это послужит тебе уроком, - поддразнивала его Криста. -  Лучше
уж тебе не покидать меня. Хоть я и своевольна,  и  по-ирландски  упряма,  но
зато не имею привычки выливать тебе на колени свой завтрак.
   В неожиданном порыве Фил схватил ее за руку.
   - Уж не знаю, что лучше, что хуже, - парировал он с  озорной  усмешкой  в
карих глазах. - Когда меня при всех купают одетым  в  зверски  хлорированном
частном бассейне или когда на меня выливают полстакана  апельсинового  сока,
но никто этого не видит. После тебя, дорогая,  поверь,  мне  уже  ничего  не
страшно!
   Так неожиданно завершился их  спокойный  завтрак.  Что  ж,  теперь  можно
переодеться в купальные костюмы и записаться на участие в  лодочных  гонках.
Фил, привыкший легко управляться со всевозможными моторами на колесах у себя
дома, охотно взял  на  себя  роль  капитана,  предоставив  Кристе  исполнять
обязанности  первого   помощника.   Фирма   предоставляла   женщинам   право
участвовать в соревновании наравне с мужчинами - каждый мог взять  отдельную
лодку, - но Криста, конечно же, предпочла быть  рядом  с  Филом.  После  той
злополучной  экскурсии,  когда  он  преследовал  ее  и  Питера,  ему  просто
необходим реванш.
   Вырулив на моторной лодке к  линии  старта,  Фил  и  Криста  одновременно
улыбнулись друг другу. "Мы - команда! Мы вдвоем - против другой команды!"  -
радовалась она. Одно это сознание вдохновляет ее сильнее любого приза.
   Маршрут - отчалить от пристани отеля, обогнуть риф, вернуться на пристань
- рассчитан всего на несколько минут. Фил, с капельками соли в  растрепанных
ветром волосах, весь устремленный вперед, отнюдь не  производил  впечатления
человека, подверженного морской болезни. На его мускулистую  фигуру  приятно
было смотреть.
   "Боже, как он великолепен!" Криста любовалась его грудью, покрытой темным
пушком волос, мощными бицепсами. Между тем они неслись вперед,  и  встречная
волна подбрасывала их лодку, словно легкую деревянную шлюпку. Даже сейчас, в
возбуждении от напряженной гонки, подпрыгивая на корме как мячик, Криста  не
могла отвлечься от охватившего ее желания прикоснуться к Филу,  прижаться  к
его великолепному обнаженному телу.
   Оба удивленные, что их лодка финишировала второй, они получили свой  приз
-  бутылку  шампанского  -  и,  чтобы  отпраздновать  событие,   отправились
поплескаться в теплых прибрежных водах, а потом сыграли партию в теннис. Фил
вышел абсолютным победителем, и Кристе пришлось  разориться  на  оговоренную
заранее бутылку кокаколы.
   Если не считать полного отсутствия в их  отношениях  секса  и  счастливых
мечтаний о будущем, они ничем не отличались от  новобрачных,  проводящих  на
островах медовый месяц.
   - Знаешь что? Прошлая ночь порядком  меня  измотала.  Мне  бы  вздремнуть
немного.
   Они лениво загорали неподалеку  от  бассейна,  и  Криста  выговорила  это
непроизвольно. На секунду что-то похожее на колебание промелькнуло в  глазах
Фила,  но  в  следующее  мгновение  уже  ничего  нельзя  было  заметить.  Не
обмолвившись ни словом о том, что его смутило, он  поднялся,  и  они  вместе
направились к ней в номер...
   - Все же у меня есть лучшая идея, - заметил он, когда они вошли.  -  Что,
если нам переодеться и пройтись по магазинам? В конце концов, не каждый день
выпадает случай оставить свои деньги в таком райском месте.
   "Мужчина предлагает пройтись по магазинам... - раздумывала Криста. - Тут,
конечно, есть какой-то скрытый мотив". Однако она ведь еще  утром  пообещала
себе, что постарается не создавать лишних проблем. Пусть так, раз он  хочет,
но ей надо принять душ - смыть с себя  кристаллики  соли,  оставшиеся  после
морской воды. Заскочив в ванную, она быстренько разделась и встала под воду,
но не прошло и минуты, как что-то фыркнуло, несколько тоненьких струек  -  и
все...
   - Эй! - воскликнула раздосадованная Криста. - Что-то случилось  с  водой!
Нет как нет!
   Фил, уже успевший подняться с кресла и выйти на балкон, все же услышал ее
голос, хотя и не понял, что она говорит, - уловил  только  тревожные  нотки.
Стремглав влетел в комнату и, не раздумывая, ворвался в душ.  Она  предстала
перед ним в полный рост - с редкими каплями  воды  на  золотистой,  атласной
коже; маленькое полотенце в руках вряд ли могло прикрыть наготу.
   Несколько мгновений они безмолвно, оцепенев, смотрели друг на  друга.  От
этого зрелища у Фила перехватило дыхание - миниатюрное полотенце не скрывало
совершенной формы груди, изящной талии,  соблазнительной  округлости  бедер,
стройных ног. Прелестные, женственные ее формы кого угодно лишат рассудка...
Фил почувствовал,  что  земля  уплывает  у  него  из-под  ног.  Его  подруга
прекрасна, как молодая богиня.  И  снова  он  испытал  мучительную  боль  от
неразрешимого противоречия: никогда в жизни он так страстно не желал ни одну
женщину - и ни разу еще прежде  не  чувствовал  себя  обязанным  хранить  ее
целомудрие. Неужели именно это и есть... любовь?
   Во  внезапном   порыве   застенчивости   Криста   попыталась   прикрыться
полотенцем, однако, учитывая его размеры, жест  ее  имел,  скорее,  значение
символическое. Заметив ее  смущение,  Фил  накинул  ей  на  плечи  еще  одно
полотенце и, не в силах отнять рук, попытался ее вытереть, хотя кожа  Кристы
осталась практически сухой. Получалось нечто вроде легкого массажа.  От  его
нежных, осторожных прикосновений горячая волна желания родилась  в  глубинах
ее существа, докатилась до  самых  интимных  уголков  тела,  заставив  нежно
порозоветь кожу.
   Завороженный ее красотой, Фил уже плохо понимал,  что  делает.  Руки  его
помимо воли скользнули к нежным холмикам ее грудей, коснулись  затвердевших,
возбужденных сосков. Со страстным стоном он приник к ее губам,  упиваясь  их
пьянящей податливостью. Ее ответный  страстный  порыв  лишил  Фила  остатков
самообладания. Он откинул в сторону полотенце и подхватил ее на руки...
   Неужели это сейчас произойдет?.. Криста затаила дыхание, прижавшись носом
к его щеке. Только бы он снова не передумал! Она и не собирается  требовать,
чтобы он немедленно женился на ней... Но что-то в глубине души говорило  ей:
не захочет он сделать ее своей любовницей, сам предложит пойти к алтарю.
   - О, Фил! - выдохнула она, прижимаясь к его плечу. - Я так хочу тебя!
   Ее бархатная кожа ласкала  руку,  поражая  неправдоподобной  нежностью  и
свежестью... Он бережно опустил ее на постель, и губы  их  снова  слились  в
долгом поцелуе, языки встретились во взаимной ласке, стремясь  проникнуть  в
сладкую, горячую глубину. Тела  сплелись  в  неразрывном  объятии,  погружая
влюбленных в огненную пучину всепоглощающей страсти...
   Рука Фила все ласкала ее грудь, доводя девушку до вершин  экстаза.  Когда
же  он,  прервав  поцелуй,  приник   губами   к   ее   ставшему   невероятно
чувствительным соску, Криста не смогла  сдержать  стон.  Наслаждение,  более
острое, чем она могла себе вообразить, почти болезненное,  затопило  все  ее
существо, лишив на время и слуха и зрения... Приникнув к ее груди, словно  к
волшебному источнику, он нежно посасывал, аккуратно покусывал, ласкал языком
горящую кожу. Его пальцы,  его  губы  открывали  ей  такие  высоты,  глубины
чувственных наслаждений... о возможности которых она даже не догадывалась.
   Но Фил, лаская ее, сам был близок к последнему  порогу  возбуждения.  Его
затвердевшая горячая плоть уже прижималась к устью ее лона, заставив девушку
напрячься в ожидании боли... и высшего наслаждения. "Еще одно движение,  еще
одно... - повторяла про себя Криста, - или я умру от ожидания!.."
   Стон рвался с губ Фила, всем своим весом он придавил ее к постели.
   - Да, о да!.. - вскрикнула она, притягивая к себе его  голову.  -  Возьми
меня! Я желаю, чтобы ты взял меня! Пожалуйста, дорогой!.. Я хочу,  чтобы  ты
вошел в меня!
   С низким, гортанным звуком, словно раненое животное. Фил  рывком  сел  на
кровати  -  и   Криста   приподнялась   на   локте.   Такая   восхитительная
женственность, невинная  откровенность...  Он  почувствовал  себя  последним
мерзавцем, чуть  ли  не  распутником,  ослепленный  сиянием  ее  доверчивых,
искренних глаз.
   - Криста... - начал было он чужим голосом, в  котором  смешались  боль  и
страсть. - Ты... так прекрасна...  И  я  хочу  тебя,  как  никогда  ни  одну
женщину. Но я бы себе не простил...
   Снова он ее отвергает... В  отчаянном  порыве  Криста  охватила  его  шею
руками.
   - Ради Бога, Фил! Не оставляй меня! Я люблю тебя! Не могу жить без тебя!
   Восклицания вырывались  у  нее  помимо  воли,  прежде  чем  она  успевала
сообразить, что произносит. Наконец в отчаянии - своей неосторожностью  сама
окончательно все испортила! - она безнадежно уткнулась лицом ему в плечо.
   Он молчал, гладил ее по голове, ошеломленный, потрясенный; у него  слова,
напротив, не шли с языка. А Криста и не догадывалась о его состоянии.
   "Чем мог я заслужить любовь  такой  девушки?"  -  вот  о  чем  он  думал,
неожиданно  поняв,  что  в  течение  всего  периода  знакомства  с   Кристой
обманывался относительно истинного характера их отношений. Она любит его, не
может без него жить... А он сам?
   - Радость моя!  -  прошептал  он  наконец,  собрав  все  силы.  -  Накинь
что-нибудь. Нам бы... поговорить.
   Завернувшись в купальную простыню, Криста, с несчастным выражением  лица,
примостилась на краешке кровати, не сводя взора с  Фила,  усевшегося  против
нее на стуле. Он взял ее руки в свои и снова, глядя  ей  в  глаза,  чуть  не
потерял самообладание, как человек, балансирующий на  самом  краю  бездонной
пропасти - ничто в мире уже не спасет его... Он так и не преодолел до  конца
ужас перед "семейными радостями", но провести еще хотя бы сутки врозь с этой
подкупающе искренней, упрямой и такой беззащитной  женщиной  тоже  абсолютно
для  него  невозможно!  Хотя  он  твердо  уверен:  никогда  не  заставит  ее
пересмотреть свои убеждения, отказаться  ради  него  от  стремления  создать
настоящую, большую семью.
   Пока он в полной тишине  предавался  таким  размышлениям,  глаза  Кристы,
по-своему истолковавшей его безмолвие, неудержимо наполнялись слезами.
   - Забудь, что я тебе сказала! - тихо-тихо попросила она, отворачиваясь. -
Мы можем оставаться просто друзьями. Не хочу... тебя терять! О, детка моя!..
мгновенно раскаявшись, Фил обнял ее и крепко прижал к груди. - Поверь,  я...
чувствую то же, что и ты!
   Кристе показалось, что у нее остановилось сердце.
   - Да? Неужели ты...
   Робкая надежда, прозвучавшая в ее голосе, глубоко его  тронула.  Он  лишь
кивнул, бережно целуя кончики ее пальцев.
   - Вопрос только в том, что мы теперь будем с этим делать.
   - И что же ты собираешься с этим делать?
   Какое-то время Фил отрешенно молчал -  еще  колебался,  боялся  высказать
принятое уже решение. Все его сомнения относительно их совместной  жизни  не
потеряли силы, они с ним. Но верно и другое: теперь он понимает,  ясно,  как
никогда, что скорее умрет, чем отпустит от себя Кристу.
   - Я думаю, мы должны пожениться, - медленно произнес он. - Прямо  сейчас.
Если возможно - сегодня...
   Криста замерла в оцепенении, не веря своим ушам. Он действительно  только
что произнес  эти  слова  или  у  нее  уже  слуховые  галлюцинации?  Слишком
потрясенная, чтобы отвечать, она просто смотрела на него - и молчала.
   - Так что же? Ты выйдешь за меня замуж? Мэрия, наверно, еще открыта.
   Предложение Фила превосходит самые смелые ее ожидания... Прошло несколько
долгих, томительных минут. Так он не шутит? Нет... больше ничего не говорит.
Криста неуверенно кивнула.
   - Конечно, я выйду за тебя замуж - если ты  действительно  этого  хочешь.
Но... к чему такая спешка? Я... мне кажется,  стоит  немного  подождать.  Да
и... между прочим, я всегда мечтала, чтобы все было  как  следует:  свадьба,
белое платье... ну и все такое. И  потом,  что  я  скажу  бабушке,  если  мы
сейчас, так вдруг поженимся?
   "Да уж... А моя семья что скажет?" - подумал о том же и Фил.  По  вековой
семейной традиции все Каттерини венчались в  церкви.  Дедушка  и  тетя  Роза
Большая вообще не признают иначе заключенного брака.
   Но чем больше Криста уговаривала его подождать, тем тверже  стоял  он  на
своем.
   - Дорогая, я понимаю... Знаешь, если для тебя это важно,  мы  все  так  и
сделаем - устроим нашу свадьбу,  когда  вернемся  домой.  -  Фил  решительно
поднялся. - А сейчас одевайся, и побыстрее!
   "Ведь это как раз то,  чего  ты  хотела!"  -  ошеломленно  твердила  себе
Криста, почти механически доставая из чемодана вещи:  белоснежное  кружевное
белье и белый шерстяной костюм двухлетней  давности.  Захватила  его,  чтобы
надеть в обратную дорогу: в Чикаго уже будет зима. Даже если все  происходит
совсем не так, как рисовало ей воображение, - мечта ее осуществляется.  Ведь
она и надеяться не смела, что долгожданное счастье само упадет в  руки!  Она
любит Фила, безумно... Не станет колебаться! А он? Только бы не передумал  -
пожалуй, он тоже в каком-то тумане. Вот-вот очнется - и раскается,  пожалеет
о своем скоропалительном  решении.  Через  три  дня  конец  отпуску:  лететь
обратно, в Чикаго, возвращаться к работе... Кто знает, что случится  за  это
время? Но не делает ли она непоправимой ошибки,  безусловно  подчиняясь  его
воле? С бешено колотящимся сердцем Криста решила:  нет,  ни  в  коем  случае
нельзя упускать свой шанс!
   Конечно, этот костюм вовсе не то, что нужно для бракосочетания: и слишком
теплый, и вообще... Но ничего более подходящего нет,  придется  надеть.  Она
кое-как уложила волосы, дрожащими руками подкрасилась, думая: "Полцарства за
шляпку!" - и пытаясь подавить нервный смех, так и рвущийся из горла.
   Пока добирались до города, Кристу  раздирали  противоречия  -  практичная
сторона ее натуры твердила: надо отложить эту смехотворную затею, подождать,
устроить свадьбу со  всеми  необходимыми  атрибутами!  Но  самое  потаенное,
внутреннее в ней - ее любовь, ее опасения - заставляло замирать в ужасе  при
мысли: а вдруг нечто непредвиденное помешает и придется все отложить,  пусть
даже и до завтра?..
   Остановились возле гавани, прошли несколько желто-белых, с  ярко-зелеными
ставнями административных зданий, построенных еще в те  времена,  когда  все
здесь  принадлежало  Дании.  Здесь  помещалась  и  мэрия.   Отыскали   отдел
регистрации  браков.  Все  еще  спрашивая  себя,  не  плод  ли  ее  больного
воображения все происходящее. Юриста только  что  не  вприпрыжку  бежала  за
решительно шагающим Филом, а он почти тащил ее за руку.
   Когда заполнили  заявление,  выяснилось:  местным  порядком  предусмотрен
период ожидания - восемь дней, - прежде чем брак окончательно оформят.
   - Существует ли способ устранить эту досадную помеху? -  осведомился  Фил
бодрым тоном бывалого журналиста, которого ничем не смутить.
   - Боюсь, сэр, ваш  вопрос  в  состоянии  разрешить  только  представитель
городской администрации, - ответствовал клерк.
   Не выпуская руки Кристы, Фил с  самым  бравым  видом  двинулся  вверх  по
лестнице, к указанному кабинету. Секретарь  внимательно  его  выслушала,  но
наотрез отказалась беспокоить начальницу по такому поводу.
   - Это  крайне  срочно!  -  Фил  безапелляционно  положил  обе  ладони  на
безукоризненный секретарский стол.
   Оценивающий взгляд молодой дамы скользнул по стройной фигуре Кристы. "Что
тут "крайне срочного", если ребенок родится явно не завтра?" - прочла Криста
ее мысли. Неожиданно  открылась  дверь  кабинета,  и  на  пороге,  с  пачкой
документов, появилась начальница собственной персоной. Прежде чем ему успели
преградить путь, Фил, не раздумывая, обратился к ней со своей проблемой.
   - Прошу вас, пройдемте ко мне в кабинет! - пригласила та.
   Усадив  их,   она   объяснила:   небольшой   испытательный   срок   имеет
основательные  резоны  -   курортные   романы   часто   оказываются   весьма
недолговечными. В чем же причина такой спешки?
   Не жалея красок. Фил расписал сложившуюся ситуацию, заявив под конец:
   - Это дело принципа! Пока мы не поженимся, я  не  буду  знать  ни  минуты
покоя! Кто может поручиться, что моя невеста не выкинет в ближайшие два  дня
еще чего-нибудь?
   Теплая улыбка тронула начальственные губы.
   - Обычно я не склонна отменять установленную отсрочку, но вы  и  в  самом
деле случай особый. Достойно восхищения,  что  юная  леди  вступает  в  брак
девственницей. Я пойду вам навстречу. Вы же  еще  не  купили  вашей  невесте
кольцо? Вот и отправляйтесь за ним. Возвращайтесь сюда  к  половине  пятого.
Если взаимное решение окончательно, я сама зарегистрирую ваш брак.


   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Жаркое послеполуденное солнце будто растопило боевой дух  новоиспеченного
жениха - Фил выглядел совершенно растерянным. Неужели это тот самый человек,
который только что проявил  такую  непреклонность  в  беседе  с  официальным
лицом?
   - Как ты думаешь... - неуверенно обратился он к  Кристе,  -  где  бы  нам
найти... выбрать тебе кольцо?
   Городок-то буквально забит ювелирными магазинами - это они оба знают.  Но
ведь надо вернуться сюда к половине пятого... времени у них не так уж много.
Куда же пойти, в какой именно магазин?
   Если бы речь шла только о ней, Криста не растерялась бы настолько. Но  ее
смущало то, что она даже примерно не представляла, какую сумму  Фил  намерен
потратить. Между прочим, несмотря на все вчерашние злоключения, с Ником  они
расстались друзьями... И она предложила нерешительно:
   - Что, если пойти к Нику Дэнзену? Все-таки мы знакомы... наверно,  он  не
возьмет с нас лишнего.
   Нельзя сказать, что мысль о новой встрече с Ником привела Фила в восторг.
Перед его внутренним взором живо  предстала  картина  вчерашнего  публичного
купания,  постыдного  поражения...  Сказать  Кристе   "нет"?   Гордость   не
позволяет: не хватает еще, чтобы она подумала, будто он  чего-то  боится.  В
конце концов, такой визит даже поможет ему восстановить достоинство в глазах
соперника. Криста ведь не за него выходит замуж,  а  за  Фила.  Ник  прислал
цветы Кристе и пожелал счастья с ее другом...  Ободренный  этой  мыслью,  он
небрежно кивнул:
   - Почему бы и нет? Пойдем к нему!
   Надо отдать должное сдержанности и такту Ника: никак не ожидая увидеть их
вдвоем у себя в магазине, он тем не менее ничем не выдал своего удивления. В
конце концов, на его памяти здесь происходили и более странные вещи.  Прежде
чем Фил успел открыть рот,  Криста  задала  дружелюбный  тон  беседе,  тепло
поблагодарив Ника за цветы. Мужчины раскланялись.
   - Мы собираемся пожениться, и немедленно, поэтому  торопимся,  -  любезно
объяснил  Фил.  -  Криста  говорит,  что  вы  замечательно  разбираетесь   в
драгоценностях.  Не  поможете  ли  нам  что-нибудь  выбрать?   Надеюсь,   вы
принимаете к оплате кредитные карты?
   Они  остановились  на  элегантном  обручальном  кольце  с  небольшим,  но
безукоризненной огранки изумрудом, окруженным искрящейся россыпью  крошечных
бриллиантов, в оправе из платины. "Неплохая вещица! -  Фил  чувствовал  себя
удовлетворенным. - Когда я был простым репортером, с тощим карманом,  то  не
мог позволить себе ничего подобного. А теперь... что ж! Положение мое, можно
сказать, блестящее; перспективы - еще того лучше. С какой стати  мне  дарить
жене какуюнибудь дешевку?"
   Надев кольцо Кристе на палец. Фил с удовольствием отметил про  себя,  как
здорово сочетается камень  с  цветом  ее  глаз.  Несмотря  на  видимую  свою
браваду, он все же ощущал легкий трепет - этакий,  черт  возьми,  неприятный
холодок донимает где-то в желудке. По его понятиям, брак заключается однажды
и на всю жизнь. Правда, за последние  десять  лет  он  много  раз  ухитрялся
обзаводиться невестами, но никогда еще не приближался так близко  к  роковой
для него развязке. Да как-то особенно и не задумывался до сих пор, что  это,
собственно, такое - стать мужем.
   И вот теперь ему это предстоит, и  он  испытывает  одновременно  и  почти
панический страх перед этой хрупкой, нежной женщиной,  не  имевшей  близости
еще ни с одним мужчиной, и все возрастающую гордость. Ведь  в  самом  скором
времени  она  станет  его  женой  по  закону,  но  она  всегда   соглашалась
принадлежать именно  ему  -  только  ему  одному.  Затопленный  всеми  этими
чувствами сразу, гордый, растроганный, выбитый из обычной  колеи,  он  обнял
свою невесту за талию. Уж какнибудь они сами решат свои  проблемы,  коль  не
могут жить друг без друга.
   "Это действительно произошло! - словно рефрен песни, крутилось в голове у
Кристы. - Фил любит меня и женится на мне! Я буду спать с ним каждую ночь, и
он станет отцом моих детей..."
   - Если позволите, - всегда  несколько  ироническое  выражение  лица  Ника
сменилось почти  растроганным,  словно  он  только  что  совершил  церемонию
благословения молодой пары, - я бы хотел преподнести вам скромный  свадебный
подарок - предоставить мой дом в ваше распоряжение на брачную ночь.  Все  же
приятнее, романтичнее, что ли, в частном доме, чем в отеле.
   Фил еще не сообразил, как отреагировать на  столь  неожиданный  и  добрый
жест, а Криста уже воскликнула:
   - О нет! Не можем мы так стеснять тебя!
   - А вы и не будете никого стеснять. Ключ под ковриком, мясо и  шампанское
в холодильнике. Как раз сегодня утром горничная постелила чистое белье. А  я
вечером улетаю на Санта-Томас и останусь там у друзей.
   Когда они вернулись в мэрию, начальница, так душевно откликнувшаяся на их
просьбу, оторвалась  от  своих  бумаг  и  выпрямилась  за  столом.  Лицо  ее
озарилось доброжелательной улыбкой.
   - Так вы вернулись! Мне очень хотелось на это надеяться - не каждый  день
приходится заключать браки со  столь  необычной  предысторией.  -  Пригласив
секретаршу и клерка в качестве  свидетелей,  она  облачилась  в  официальную
мантию и обратилась к растерянным молодым людям: - Вы готовы?
   Те обменялись взглядами - зеленые глаза утонули в карих, все  будущее,  с
его необъятностью, с его радостями и печалями, предстало им в  этот  миг,  и
они ответили "да" почти одновременно.
   К счастью, формальная часть заняла минимум времени. Голос Кристы дрожал и
сбивался от волнения; Фил  тоже  с  трудом,  медленно  и  хрипло  произносил
положенные обеты. Руки его заметно дрожали,  когда  он  надевал  невесте  на
палец обручальное кольцо. Итак, с этой минуты и навечно Криста -  его  жена.
Он сам так страстно мечтал об этом... Рубикон перейден, к прежней жизни  нет
и не может  быть  возврата.  То,  чего  он  так  долго  стремился  избежать,
свершилось. Значимость события  так  его  потрясла,  что  он  едва  сознавал
происходящее.
   Прежде чем оба они успели прийти в себя, церемония  завершилась.  Настало
время традиционного поцелуя. Не сразу сообразив, что от него требуется,  Фил
в замешательстве осторожно коснулся губами губ невесты, чувствуя, как бешено
колотится его сердце. А тут еще слезы у нее на глазах...
   Благодетельница, зарегистрировавшая их брак, перешла на неофициальный тон
и, сияя улыбкой, сердечно поздравила новобрачных.
   - Убеждена - не напрасно  нарушила  ради  вас  принятый  порядок!  Будьте
счастливы!
   С тех пор как Фил сделал предложение, прошло два с половиной часа.
   Приятный сюрприз ждал их на  улице:  изнурительную  послеполуденную  жару
прогнал  внезапный  тропический  ливень.  Крупные   веселые   капли   громко
барабанили по мокрой мостовой.
   Они стояли под козырьком здания, откуда только что вышли, и смотрели друг
на друга.
   - Куда теперь? - осведомился Фил.
   Напряжение, сковывавшее их все это время, вдруг спало. Словно  отпущенные
на каникулы школьники,  обнявшись  и  хохоча,  побежали  они  по  лужам  под
проливным дождем. Они решили заехать в отель переодеться. Фил всю дорогу вел
машину одной рукой, не в силах хоть на минуту отпустить ладошку  Кристы.  На
ровных участках дороги он  притягивал  ее  к  себе,  и  они  целовались  так
самозабвенно, что пару раз чуть не съехали с шоссе. Теперь  она  принадлежит
только ему. Все сомнения забыты, все проблемы решены...
   Полно, все ли? В глубине души Фил чувствовал легкое беспокойство. Точнее,
сознание ответственности за то, как сложатся их интимные отношения.  Долгое,
томительное ожидание близости - тонкая,  острая,  горячительная  приправа  к
ожидающему их чувственному пиршеству. Но ему нельзя забывать: Криста еще  не
рассталась с девственностью. Их первое сближение - для  нее  и  первый  опыт
близости с мужчиной.  "Ты  не  должен  упускать  этого  из  виду!  -  строго
напоминал себе Фил, полный стремления сделать все от него  зависящее,  чтобы
первая брачная ночь не принесла ей разочарования. - Нужно  дать  ей  столько
времени, сколько  понадобится,  как  бы  велико  ни  было  твое  собственное
желание. Ни в коем случае нельзя торопить события..." Что  же  касается  его
самого, то с Кристой он переживет нечто ранее не  испытанное  -  в  этом  он
уверен.  Размышляя  таким  образом,  Фил  изо  всех  сил  старался   умерить
возбуждение, охватившее его горячим пламенем.
   Криста же не  помнила  ни  о  какой  осторожности.  От  мысли  о  скорой,
неотвратимой теперь близости с любимым у нее кружилась голова.  Сбросить  бы
поскорее жаркий костюм... Под  плотной  тканью  напряженные,  горящие  соски
жаждут прикосновения его губ... нарастающее желание отзывается сладкой болью
во всем теле, заставляет трепетать каждую клеточку, наполняет теплой  влагой
лоно... В блаженном нетерпении прислушивалась Криста к горячему биению крови
внизу живота.
   Охваченные пьянящей страстью, по  дороге  в  отель  молодожены  почти  не
разговаривали. Едва они переступили порог комнаты, как Криста потянула  Фила
к кровати. Он нежно, но решительно уклонился.
   - Почему нет? - возмутилась она, глядя, как он собирает вещи, чтобы ехать
в дом Ника, где им предстояло провести первую брачную ночь. - Теперь я  твоя
жена. И я чувствую себя несчастной, заблудившейся  в  скалах  овечкой,  лишь
издали глядящей на зеленые пастбища!
   Фил, боясь даже поднять на  нее  взгляд,  чтобы  не  поддаться  искушению
(видит Бог, сколько сил ему надо, чтобы держать  себя  в  руках),  попытался
образумить ее:
   - Поверь, желанная моя, я чувствую то же самое. Но не  хочу,  чтобы  наша
первая близость уподобилась невкусному обеду на скорую руку. Это наша первая
ночь, это самая первая ночь для тебя... Мы оба... получим от  нее  подлинное
наслаждение. Понимаешь, родная... ничто не должно  мешать  нам  вкусить  все
радости любви, во всем их восхитительном многообразии. Разве ты не думала  о
том, чтобы запомнить эту ночь - каждое ее  мгновение?  А  ради  этого...  не
стоит ли еще чутьчуть подождать? - Желая окончательно стереть следы досады с
милого лица, он нежно прикоснулся губами к ее  щеке  и,  придерживая  ее  за
подбородок и ласково глядя в глаза, прошептал страстно: - Только пожелай - и
мы всю ночь, до рассвета, будем любить друг друга!..
   Кристе нелегко оказалось привыкнуть к  мысли,  что  они  вместе  с  Филом
окажутся в бунгало Ника - откроют ту же дверь, что  вчера  отпирал  для  нее
другой... Помогало ей то, что  все  происшедшее  прошлой  ночью  терялось  в
какой-то дымке: забылась обстановка  дома,  память  не  сохранила  ни  одной
конкретной вещицы из богатой коллекции произведений современного  искусства.
Да узнает ли она сам дом? Ведь за сегодняшний день мир для нее перевернулся,
открылся совсем новой стороной.
   Фил,  напротив,  ничуть,  по-видимому,   не   задумывался   о   некоторой
двусмысленности положения - он мгновенно освоился  тут,  как  в  собственном
жилище:  поставил  негромкую,  приятную  музыку  на  автоматический  повтор,
деловито обследовал хозяйскую спальню,  нашел,  что  там  слишком  жарко,  и
распахнул стеклянные двери на террасу.
   - После вчерашней ночи, дорогая, ты не против выпить шампанского?
   - Ну что ж... подобное -  подобным!  -  Юриста  вдруг  развеселилась.  Ей
только досаждал теплый костюм - не успела снять.  -  Давай-ка  отметим  наше
событие!
   - Конечно! - Он исчез на кухне и появился с бутылкой и двумя бокалами.
   В те несколько минут, пока его не было, Криста неожиданно для самой  себя
ощутила легкий укол беспокойства. Чужое место, торжественность и необычность
ситуации - все это начинало ее пугать. "Что я должна  делать?  -  спрашивала
она  себя.  -  Накинуть  пеньюар  -  так  я  буду  выглядеть   сексуальнее?"
Отправляясь на острова, она совсем не ожидала, что здесь начнется ее медовый
месяц,  и  все  ночные  туалеты,  что  были  с  собой,  казались  ей   вовсе
неподходящими для первой брачной ночи. Фил много раз давал ей понять, что ее
девственность - для него счастье, а не проблема.  И  все  равно  теперь  она
нервничает - как  все  обернется...  Не  оттолкнет  ли  Фила  ее  абсолютная
неопытность?
   Что, если он сразу разочаруется в ней как в женщине? Пока что он вывел ее
из этих мучительных раздумий громким хлопком: открыл бутылку и  торжественно
наполнил шампанским бокалы - Криста держала их в руках.
   - Теперь, - он взял свой бокал, прижал Кристу к себе и вложил ее  руку  в
свою, - выпьем за нас! С этого мгновения у нас одна жизнь  на  двоих.  Пусть
каждый из нас сделает все, чтобы она как можно чаще возвращала  нам  счастье
вот этого мгновения!
   - За нас! - Криста чувствовала, как тревоги ее тают в лучах его любви.
   Глядя в глаза  друг  другу,  они  маленькими  глотками  пили  шампанское.
"Теперь я стану носить другое имя, - мелькало в голове у Кристы. - Фил - мой
муж! Я самая счастливая женщина на свете!"
   Фил мягко забрал у нее бокал и отставил в сторону.
   - Не стоит больше, детка. Мы останемся свежими, мы сохраним  всю  остроту
наших чувств - каждый нюанс. Как ты, милая, давай  мы  освободимся  от  этих
оков, а? - Он Показал на свой галстук и на ее жаркий наряд.
   В отеле они так и не переоделись - приехали сюда в  том,  в  чем  были  в
мэрии. Костюм Фила понравился Кристе: светло-серые брюки  и  черный  пиджак,
белая рубашка в мелкую полоску  и  темнокрасный  галстук.  Когда  он  скинул
пиджак и стал расстегивать рубашку, рука ее неуверенно потянулась к застежке
жакета. Как поступить - раздеться самой или Фил хотел бы?..
   Солнце еще не  зашло,  и  пернатые  обитатели  пальм  заливались  веселым
пением. Легкий ветерок наполнил комнату ароматом моря. Кристе казалось,  что
она грезит с открытыми глазами.
   - Давай разденемся сами - мы увидим друг друга, узнаем...  -  Фил  словно
отвечал на ее невысказанный вопрос.
   Очарование тропического  вечера  придавало  их  первой  интимной  встрече
романтическую чувственность; долго тянувшееся ожидание многократно усиливало
впечатление. Словно завороженная, не отрывая взгляда  от  обнаженного  торса
Фила, его мускулистых длинных ног. Юриста очень медленно, как бы машинально,
раздевалась. Как восхитительно он сложен!
   У Фила перехватило дыхание - она наконец предстала перед ним в прозрачном
белоснежном белье,  скорее  подчеркивающем,  чем  скрывающем  ее  прекрасную
наготу. Нечеловеческим усилием воли он поборол желание самому  снять  с  нее
лифчик и миниатюрные трусики, покрыть поцелуями ее тело...
   Так они стояли друг перед другом,  не  в  силах  оторвать  взгляда  и  не
решаясь коснуться он ее, она - его... За эти  несколько  минут,  наполненные
страстным любованием, Криста  забыла  все  на  свете  -  все  сомнения,  все
опасения. Слиться с ним, чтобы не осталось никаких разделяющих их преград...
Он же, захваченный ее нетронутой красотой, тянул последние  мгновения  перед
неизбежной, окончательной близостью, как  цедят  последние  капли  дорогого,
редкого вина.
   Наконец он протянул к ней руки и она упала в его объятия. Прижимаясь  все
плотнее, всем телом, к дорогому, любимому телу, она закрыла глаза, нашла его
губы, и они слились в долгом, глубоком, самозабвенном поцелуе... Первое на в
волнующем, сказочном долгом танце их любви. Бережно подхватив на  руки,  Фил
отнес ее к заранее приготовленной им теплой ванне и положил в воду.  Любуясь
ее восхитительным телом, он решил сделать все возможное, чтобы она  получила
наслаждение  от  этой  ночи,  даже  если  ему  придется  пожертвовать  своим
удовольствием.
   Несколько мгновений они просто сидели в воде, потом он  нежно  развел  ее
ноги и опустился между ними на колени - теперь ему доступен любой уголок  ее
тела. Медленно, едва касаясь нежной девичьей кожи, Фил покрывал поцелуями ее
лицо, губы, шею, плечи;  потом  тихонько  подвел  руки  ей  под  спину.  Она
невольно прогнулась, откинула назад голову, и он припал губами к  ее  груди.
Соски ее  напряглись,  кожа  порозовела,  дыхание  участилось...  В  сладком
блаженстве она теряла представление о времени, не  помнила,  где  находится,
весь мир исчез, растворился - осталось лишь ощущение ласкающих  рук,  губ...
Легкий стон сорвался с ее губ, когда нежная, сильная рука скользнула  в  низ
ее живота...
   Страстные поцелуи жгли  ей  кожу,  заставляя  отзываться  самые  интимные
уголки тела. Ей уже не подвластны были  собственные  порывы.  Горячая  влага
наполняла  лоно,  бедра  двигались  навстречу  уверенной  мужской  руке;   с
закрытыми глазами, кусая губы, всем телом тянулась она к любимому - он  один
может усмирить терзающий ее огонь желания. Лишь его прикосновения  несут  ей
муку и неземное блаженство.
   Нежные, ласкающие пальцы скользнули в горячую, влажную расщелину.  Криста
стонала и изгибалась в  его  объятиях...  Вихри  наслаждения  закружили  ее,
лишили слуха и зрения. На пике  блаженства  крик  вырвался  из  горла,  тело
напряглось и замерло в его руках, губы приоткрылись в счастливом вздохе...
   Под его частыми, легкими поцелуями она открыла  глаза  и  ощутила  теплую
влагу на своих щеках  и  ресницах.  Она  была  так  счастлива,  что  боялась
лишиться чувств. А Фил, хоть и напряженный  до  крайности  от  необходимости
держать себя в руках, был так потрясен и обрадован ее оргазмом,  словно  они
пережили его вместе.
   - Вот так, бэби. - Он погладил ее по щеке. - Теперь ты  знаешь,  что  это
такое. Кажется, мне удалось подарить тебе наслаждение.
   Не в силах вымолвить ни слова, она глубоко вздохнула и прижалась к  нему.
Ее пальцы нежно гладили его сильное,  прекрасное  тело.  Постепенно,  словно
просыпаясь, выходила  она  из  блаженного  оцепенения  и  начинала  понимать
происходящее.  Чтобы  подарить  ей   такие   сладостные   переживания,   Фил
пожертвовал своим наслаждением.
   - Дорогой... - начала она, пораженная своим открытием, - ты не...
   - Шшш, крошка, я знаю, что делать. - И он  легонько  прижал  палец  к  ее
губам. - Тебе хорошо?
   - Это было великолепно! - прошептала  она  с  не  высохшими  еще  слезами
восторга на щеках. - Я... и не подозревала никогда,  что  возможно  пережить
подобное.
   Мужская  гордость  не  позволила  ему  остаться  равнодушным   к   такому
комплименту, но он лишь улыбнулся в ответ.
   - Но я хочу... чтобы ты вошел в меня.
   Он тоже хотел этого. Нежно помог ей подняться на ноги, и  они  подошли  к
кровати. Криста легла на спину и вытянулась на белоснежных  простынях,  всем
своим существом ожидая его. Он  помедлил  несколько  мгновений,  любуясь  ее
обворожительной наготой. Она прикрыла  глаза,  чувствуя,  как  его  сильное,
мускулистое тело бережно опускается на нее сверху.
   Наконец-то  ее  желанию  суждено  осуществиться.  Она   замерла   -   его
напряженный жезл уже на пороге ее лона... Не в силах дольше ждать, он  вошел
в нее одним уверенным, плавным движением, - вошел туда, где не было до  него
ни одного  мужчины:  в  ее  сладкую  женскую  тайну,  сохраненную  для  него
одного...
   "Юриста,  милая  Криста!  -  думал  он,  помня  -  надо  быть  как  можно
осторожнее. - Теперь ты моя, только моя!  Никогда,  никогда  ты  во  мне  не
разочаруешься... я все для этого сделаю!.." Но эти руки, гладящие его спину,
эти плотные, горячие ножны вокруг его до предела напряженной плоти... он  не
может больше сдерживаться...
   На мгновение боль промелькнула в глазах Кристы, но она лишь крепче обняла
любимого. "Ничего... - говорила она себе. - Теперь-то мы  вместе!  Теперь  я
принадлежу ему, а он - мне. Я стала настоящей женой, я - женщина!" Она  рада
этой мгновенной боли - таинство свершилось.  Она  достигла  чего  хотела,  и
остаток своих дней они проведут вместе.
   А Фил, так долго  откладывавший  миг  последней  близости  с  ней,  не  в
состоянии был дольше ждать: всего несколько резких толчков - и  кульминация.
Стараясь двигаться в такт с ним, она чувствовала, как поднимается и  спадает
в ней новая волна возбуждения, когда Фил, глубоко  вздохнув,  в  изнеможении
опустился на нее. К удивлению своему, Криста поняла: еще чуть-чуть -  и  она
тоже достигла бы оргазма. "Ну и что же... может быть, в другой раз... -  Они
лежали обнявшись, голова ее покоилась  на  его  плече.  -  Теперь  мы  можем
сколько угодно предаваться любви. Я даже не мечтала о таком счастье... ".
   Когда они проснулись и снова занялись  любовью,  солнце  уже  садилось  в
океан, пылая  словно  огромный  костер,  -  казалось,  оно  решило  потрясти
воображение людей своим феерическим уходом, перед тем как  мир  окончательно
погрузится  в  ночную  тьму.  Теперь  Кристе   удалось   наконец   полностью
насладиться взаимной близостью. Когда все кончилось, она замерла возле него,
прикрыв глаза, будто боялась расплескать свое блаженство.  "Мне  никогда  не
надоест отдаваться ему..." - думала она.
   Веселясь и поддразнивая друг друга, как расшалившиеся  дети,  они  вместе
залезли  в  душ,  наслаждаясь  упругими,   теплыми   струями,   бившими   по
разгоряченной коже. Затем, натянув шорты и майки, отправились прогуляться по
берегу моря, перед тем как приготовить  себе  ужин.  Фил  решил,  что  стоит
быстренько пожарить на гриле парочку больших  кусков  мяса.  Юриста,  обычно
старавшаяся не есть на ночь, после столь бурных любовных  игр  тоже  зверски
проголодалась.
   - Никогда не думала,  что  способна  испытывать  такое  глубокое,  полное
счастье, - очнувшись от безмятежной задумчивости, призналась  Криста,  когда
после ужина они сидели на открытой веранде, любуясь морской панорамой.
   Этот день с Филом, принесший столько откровений, даровал наконец ее  душе
безмятежный покой.
   Утро выдалось  чудесное.  Лишь  одна  неприятная  мысль  смущала  радость
Кристы, постоянно возникая в ее памяти, - надоедливая, словно муха. Накануне
она, в ужасе, что Фил снова оттолкнет ее и все начнется сначала, сделала ему
самое настоящее признание в любви: "Я люблю тебя! Не могу жить без  тебя"  А
он? Слова его врезались ей в память, хотя только теперь она стала,  на  свою
беду, анализировать их, как бы отсекая все последующие  разговоры.  Она  все
слышала внутри себя его ответ: "Поверь, я... чувствую то же, что и  ты!"  Но
ни тогда, ни после не произнес он тех единственных, необходимых ей слов...
   А Фил выглядел как человек полностью довольный собой и жизнью: так  долго
избегал  он  брачных  уз-и  вот  все  же  решился.  Он  все  находил   повод
прикоснуться как-нибудь  к  молодой  жене:  то  похлопывал,  то  поглаживал,
несколько  раз  поцеловал  за  завтраком.  Но  вот  обычные  утренние   дела
закончены;  словно  преподнося  ей  дорогой  свадебный  подарок,   молодожен
объявил: они едут на "дикий пляж", где никого, кроме них, и они будут любить
друг друга - на песке, или в воде, или и там и там, как ей больше захочется.
   Покружили по острову, нашли совершенно уединенное место. Фил спрятал джип
в кустах - с дороги не увидишь, - и они, на ходу сбрасывая одежду,  побежали
к морю. Мелкие волны, идущие от рифов, мерно покачивали в теплой, как парное
молоко, воде их ритмично двигающиеся в любовном  объятии  тела.  Дважды  они
достигали вершин экстаза, прежде чем, истомленные, выбрались на берег.
   -  Ну,  я  полностью  выдохся,  -  смеясь,  пробормотал  Фил,  когда  они
растянулись на купальных полотенцах, постеленных на горячем песке. - Ты хоть
и новенькая, а очень способная ученица, дорогая женушка.
   Криста промолчала, лишь довольная улыбка промелькнула  на  ее  губах.  За
последние двадцать четыре часа она лишь слегка отпила из этой чаши  -  своей
женской власти над мужчиной. "Погоди, дай мне время освоиться с новой ролью,
- с торжеством думала она, - и ты еще увидишь..."
   Вдосталь  навалявшись  на  песке   и   накупавшись,   молодожены   решили
отправиться в город пообедать.
   - Все же я чувствую себя ужасно виноватой перед бабушкой,  -  сказала  по
дороге Криста. - Как-то она отнесется  к  столь  стремительной  смене  моего
статуса?.. Надо бы, наверно, хоть поставить ее в известность
   Сегодня Фил  соглашался  выполнять  любые  желания  Кристы.  Перекусив  в
небольшом кафе с карибской кухней, они отправили телеграмму  бабушке.  Потом
вспомнили, что не побывали еще в той части города,  где  проживало  коренное
население острова. Остановились на импровизированном  маленьком  рынке,  где
Фил не замедлил накупить разных диковинок, в том числе  тамаринд  и  какойто
коричневатый тропический  фрукт  с  плотной  кожицей  и  большой  косточкой,
продавец назвал его "махмии". Разумная Криста не очень-то все это  одобряла:
до дома эту экзотику не довезешь, а пробовать неизвестные фрукты... нет  уж,
она не станет.
   Пока бродили по улочкам, ей пришло в голову-а  ведь  Фил  что-то  неважно
выглядит... Обедали в небольшом то ли кафе, то ли ресторанчике-у нее  он  не
вызвал ни малейшего доверия,  туристов  здесь  практически  нет,  посетители
только из местных. Фил, никогда не страдавший отсутствием аппетита,  заказал
помимо мяса порцию поособому приготовленного карри  с  какими-то  необычными
приправами и еще странное местное блюдо под названием "аки" - из  овощей  и,
кажется, яиц. Вид у этих, по мнению Фила, деликатесов был такой, что  Криста
ограничилась салатом и  охлажденной  бутылкой  фруктового  сока  -  он  хоть
фабричного производства.
   Как только добрались до отеля. Фил пожаловался на сильную боль в желудке.
Когда  устроились  в  шезлонгах  возле  бассейна,   намереваясь   подремать,
выяснилось, что ему становится все хуже.
   - Может, стоит обратиться к врачу, - отважилась не на шутку встревоженная
Криста: ужасно жаль его, она же видит, как его терзает боль.
   Но Фил и слушать не пожелал, верный своему обычному  мужскому  упрямству,
лишь пробурчал, морщась от боли:
   - Ерунда, все будет в порядке. Наверно, мой желудок просто  не  привык  к
местной кухне. Пройдет.
   Но Криста не могла успокоиться. В результате  пришли  к  компромиссу:  он
заявил, что разрешает ей поехать в город и купить ему что-нибудь  в  аптеке.
Фармацевт,  внимательно  выслушав  ее  взволнованный  рассказ   -   симптомы
недомогания,  возможные  причины,   -   предложил   упаковку   лекарства   и
неодобрительно покачал при этом головой.
   - В  местных  ресторанчиках,  мэм,  не  всегда  соблюдаются  элементарные
правила гигиены и хранения продуктов. С вашей стороны очень неосторожно было
заказывать незнакомые блюда, ваш муж может серьезно пострадать. Если то, что
я выписал, не поможет, немедленно обратитесь к доктору.
   К их облегчению, лекарство помогло, и даже сильнее, чем они ожидали:  всю
ночь Фил провел в ванной  и  туалете,  в  то  время  как  Криста  безуспешно
пыталась уснуть, все равно она не может сейчас  оказать  бедному  страдальцу
никакой реальной помощи. Утром  они  встали  с  ощущением,  что  только  что
провели неделю на каторжных работах. Правда, Филу стало заметно лучше,  даже
появился аппетит. Оба чувствовали, что нуждаются в отдыхе и  покое.  Сегодня
их последний полный день здесь, на острове.
   Выдержав битву за то, чтобы заказать скромный диетический завтрак, Криста
предложила провести утро где-нибудь в тени. Не столь предусмотрительный, как
Криста, он не загорал в.  Чикаго  под  лампами,  а  кожа  его,  лишь  слегка
покрасневшая от жарких солнечных лучей,  оказалась  очень  чувствительной  к
палящему зною. Но Фил упорно стоял на своем:
   - Что мне  действительно  нужно,  так  это  как  следует  загореть  перед
возвращением. - И установил свой шезлонг на самом солнцепеке. -  И  не  веди
себя со мной словно заботливая нянька с годовалым ребенком. Вспомни - завтра
мы возвращаемся туда, где дуют  ледяные  ветры,  вечно  пасмурно,  а  сейчас
столько снега.
   - А я, знаешь ли, думала, что ты как раз любишь снег и лед.
   Все так, город и правда встретит всеми зимними прелестями - в их  медовый
месяц... Ну и что же, что медовый месяц! Сидеть и все время смотреть друг на
друга? Последние сутки они и так практически не разлучались.  Пожалуй,  Филу
совсем неплохо побыть одному. Для нее же это последняя возможность  еще  раз
поплавать под водой возле рифов. И, бодро направившись в отель, она заказала
необходимое  снаряжение,  в  надежде  провести  несколько  приятных   часов,
знакомясь с подводным миром.
   Вернулась она только после полудня и, несмотря на почти бессонную ночь  и
активно проведенное время, чувствовала себя отдохнувшей и посвежевшей. Чего,
к сожалению, не могла сказать о Филе: все эти часы он недвижно  возлежал  на
своем шезлонге и... основательно обгорел. К ужасу Кристы, кожа его приобрела
бордовый оттенок; тронула за руку - да у него  поднимается  температура!  "О
нет! Только не это! - досадовала она. - Неужели  еще  одна  ночь  пройдет  в
лечебных процедурах?! Вот так молодожены!"
   К счастью, обошлось без  солнечного  удара.  Криста  намазала  обожженные
участки специальным кремом, и они даже вышли вечером поужинать  в  ресторане
отеля. Но фил  выглядел  совершенно  разбитым  -  болела  голова,  одолевала
дурнота, то бросало в жар, то тряс озноб.
   Тронутая его несчастным видом, Криста не  решилась  упрекать  беднягу  за
столь легкомысленное поведение. Да уж, сегодня ночью ему будет не до  любви.
Впрочем, теперь ей это не так обидно, утешала она себя. Я замужем, я уже  не
девственница - слава Богу, что это произошло до того, как на Фила обрушились
последствия его собственных глупостей. А для любви у них  еще  уйма  времени
впереди.
   Фил помалкивал, без обычного аппетита поглощая ужин, и в душе  клял  себя
как мог: "Будь я проклят! Так можно весь медовый месяц прожить  как  брат  с
сестрой! Черт дернул меня проваляться целый день на солнце! К дьяволу загар!
Если б не эта боль, какая была бы ночь!.."
   Вернувшись в номер. Фил заперся в  ванной  и  стал  разглядывать  себя  в
зеркале. Хоро-ош! От  темных  очков  вокруг  глаз  остались  белые  круги  -
настоящий чикагский  гангстер  в  маске.  Кожа  лица  приобрела  нездоровый,
синюшный оттенок. Знобит что-то - он поежился, - и все тело как-то ломит.
   - Есть у тебя еще что-нибудь от солнечных ожогов?
   Перед отъездом на острова предусмотрительная Криста кроме обезболивающего
крема запаслась гелем с экстрактом алоэ: если верить  аннотации,  он  должен
снимать воспаление.
   - Ложись-ка, дорогой, я тебя намажу!
   Стаскивая одежду. Фил болезненно морщился  от  прикосновения  футболки  и
шортов к горящей коже. Крем и гель сделали свое дело: боль  утихла,  морской
ветерок приятно холодил... Благословенные руки Кристы так мягки  и  нежны...
Когда лечение окончилось, Фил почувствовал, что его неудержимо клонит в сон.
Но так жаль упустить хоть один вечер, одну ночь их медового месяца!
   - Как ты думаешь... может, стоит попробовать? Мы  будем  осторожны...  ты
постараешься... ну... не очень прикасаться к больным местам.
   Она-то счастлива "попробовать", но... на его бедном  теле  не  найдешь  и
кусочка не слишком болезненного. Фил морщится не только от прикосновений, но
и от каждого собственного движения.
   Представив, как выглядят их неловкие попытки со стороны, Криста  едва  не
прыснула со смеху  -  забавно  все  же:  попробуйте-ка  заниматься  любовью,
практически не касаясь друг друга! Вида  она,  конечно,  не  показывала,  не
желая обидеть Фила. Но тот словно прочел ее мысли.
   - К чертям! - рассвирепел он. - Будем делать все как надо!
   Он резко  опрокинул  Кристу  на  спину  и  склонился  над  ней,  покрывая
поцелуями ее тело, зажигая в ней огонь желания...  В  страстном  порыве  она
обвила руками его шею... Но едва Фил попытался лечь сверху,  как  обожженная
кожа дала о себе  знать.  От  прикосновения  нежного,  но  теплого  тела  он
почувствовал такую боль, что света невзвидел  -  какая  уж  там  любовь!  Со
стоном облегчения откинулся он на прохладные простыни.
   - Завтра тоже будет день. - Кого он утешал - себя или ее?
   Увы, ничего тут не попишешь! Криста смирилась со своей участью. Сейчас ей
хотелось только одного - закрыть глаза и уснуть - утро  вечера  мудренее.  И
она, тихонько поцеловав Фила, пожелала ему спокойной ночи.
   Тот долго ворочался, пытался найти удобную позу и заснуть, но разбуженная
боль не унималась; пришлось встать с постели. Он послонялся по номеру -  чем
бы таким  заняться?  А,  телевизор!  Криста  долго  крепилась,  пыталась  не
обращать внимания: то Фил сетует на убогость местного телевещания, то выдает
регулярные бюллетени о состоянии  своей  кожи  на  спине.  Молодая  жена  не
выдержала и села  на  постели.  Оказывается,  брак  имеет  много  неприятных
сторон.
   -  Будь  так  добр,  пожалуйста,  -  не  мог  бы  ты  перестать  со  мной
разговаривать, когда я сплю?


   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   На следующее  утро  молодожены  изнывали  в  длинном  хвосте  очереди  на
таможенном контроле. После обычных проволочек,  неразберихи  с  регистрацией
билетов (по счастью, у них были дубликаты брони) они получили  два  места  в
первом классе.
   Безумная толпа  туристов  закрутила  их  в  своем  водовороте.  Места  им
достались в разных концах салона. Фил с ужасом рассматривал соседей -  опять
не  повезло:  семейство  с  кучей  галдящих  отпрысков.   Криста   оказалась
счастливее - ей вежливо поклонились двое солидных,  сдержанных  бизнесменов.
Возблагодарив судьбу за передышку,  она  приняла  две  таблетки  аспирина  -
голова, конечно, разболелась от суматохи - и  моментально  заснула.  Фил  же
мучился в своем кресле: мало шумных соседей,  так  снова  донимает  боль  от
ожогов. Оставалось  завидовать  Кристе,  безмятежно  продремавшей  до  конца
путешествия.
   В Чикаго прибыли после полудня. Пока стояли в ожидании  багажа,  услышали
сводку погоды. Прогноз Фила  оправдался:  надвигающийся  с  севера  холодный
атмосферный фронт несет городу морозы и пронизывающий ветер. Уже  на  выходе
из здания аэровокзала Фила окликнули по имени - удивленный женский голос.
   Криста  и  Фил,  еще  не  опомнившиеся  от  полетной   летаргии,   дружно
обернулись:  яркая,  самоуверенного  вида  блондинка  в  рыжевато-коричневом
сафари с любопытством смотрела на них. Рядом стоял загорелый молодой человек
с  сардонической   улыбкой   на   устах;   плечи   его   отягощала   дорогая
фотоаппаратура. Криста подумала прежде всего о даме - кто же она? Но так  ее
и не узнала. А вот спутник ее показался смутно знакомым. Неприятно поразило,
что эта особа бесцеремонно обняла Фила и поцеловала прямо в губы.
   Надо же такому случиться! Прилететь в Чикаго  одновременно  с  Ирэн  Мар,
своей экс-невестой, и Пипом Ромеро, драгоценным соседушкой. Фил растерялся и
смог пробормотать только:
   - Ирэн... Пип... Что вы здесь делаете?
   - Да вот прилетели из Центральной Америки, только что. - Ирэн бросила  на
Кристу оценивающий взгляд. - Могу ли я задать тебе тот же вопрос?
   - Мы... хм, только что из Санта-Круса.
   Возникла неловкая пауза.
   - Может быть,  ты  представишь  нас  своей  подруге?  -  Ирэн  вела  себя
совершенно непринужденно.
   Фил взглянул на всех с таким видом, словно  ему  предстоял  ответственный
экзамен, а подготовиться он не успел.
   - Ирэн, Пил, разрешите представить вам Кристу О'Малли. Криста,  это  Пип,
мой сосед. Работает в нашей газете, как и Ирэн.
   Криста вздрогнула от его слов: представить ее девичьим  именем,  подумать
только! Что же он, стесняется ее, что ли? Не желает, чтобы  знали,  что  они
муж и жена?
   - Рада познакомиться с вами. - Криста заставила себя мило улыбнуться. Пип
тоже одарил ее очаровательной улыбкой.
   - Счастлив нашей встречей. - Взгляд его откровенно скользил по ее фигуре.
   - Привет! - Ирэн отреагировала менее формально и более прохладно,  притом
вопросительно поглядывая на Фила. - Ты ведь тоже работаешь у нас, Криста?
   - Да, я недавно пришла в газету.
   - Я так и поняла. Так, может, мы возьмем такси и поедем в город?
   За те несколько минут, пока Пип искал такси, а Ирэн - исчезнувший  багаж.
Фил, сильно смущенный, объяснил Кристе ситуацию. Он и Ирэн были в  некотором
смысле помолвлены, до того как три с половиной месяца назад она вместе с его
соседом по квартире уехала в Центральную Америку.
   - Клянусь тебе - все это было совершенно несерьезно! - Филу, видимо, и  в
голову не приходило, что подобное заверение дает основания думать о нем  как
о человеке безответственном. - Я никогда не собирался на  ней  жениться!  Но
как джентльмен, я обязан объясниться. Ты  ведь  поймешь  меня?  Ты  ведь  не
станешь на меня обижаться, считать... словом, что, если мы завезем  тебя,  а
потом я приглашу ее куда-нибудь выпить чашку кофе и все расскажу?
   После всего, что было между ними, после того, как они сделались  мужем  и
женой там, в Кристианстеде (она вдруг  с  необычайной  ясностью  представила
себе тот день), такое возвращение домой?.. Отпускать своего едва обретенного
супруга с какой-то посторонней женщиной, пусть даже  и  ненадолго...  Но  не
начинать же совместную  жизнь  сразу  с  того,  чтобы  проявить  к  дорогому
человеку недоверие. Тем более что Фил ничего от нее  не  скрыл  и  сам  явно
удручен. И она спокойно ответила:
   - Нет, я не стану обижаться.
   Фил, чувствовавший себя весьма неуютно, взглянул на нее с  благодарностью
и облегчением, с жалостью к ней, к ним обоим и только и промямлил:
   - Я позвоню тебе... как только смогу.
   "Приезжай и забери меня, как только сможешь!" - вот что рвалось с  губ  у
Кристы, но она умела сдерживаться. А тут как раз подошли Ирэн и Пип.
   Первой домой завезли Кристу. Она совсем потерялась при мысли, что  вот  и
возвращается, опять одна, в их с Лорин квартиру. Не  приснилось  ли  ей  все
это: мэрия, и их клятвы, и первая брачная ночь в доме Ника, и  то,  как  они
любили друг друга на "диком пляже"?..
   К некоторому ее облегчению, Лорин  оказалась  дома  -  хоть  не  придется
терзаться сомнениями в полном одиночестве. Дурачась и радуясь  одновременно,
Лорин обняла ее и усадила на софу.
   - Хочу услышать от тебя все - в мельчайших подробностях!  Ну  как?  Можно
тебя поздравить - это позади? И что ты скажешь о сексе? Понравилось тебе?
   Криста молчала, и выражение ее лица заставило Лорин переменить тон. Вдруг
она увидела: в свете лампы сверкнуло на  левой  руке  у  Кристы  обручальное
кольцо - изумруд!
   - Ты... замужем? - воскликнула она невольно.  К  ней  едва  вернулся  дар
речи. - Прямо не верится! Почему же у тебя такой  убитый  вид?  И  кто  этот
счастливчик?
   Она знала, конечно, от Дэна, что Фил последовал за Кристой в  Санта-Крус,
и потому не особенно удивилась.
   - Так вот кто новобрачный! Ну, я и не сомневалась, что такой девушке, как
ты, нужны только теплое море да горячее солнышко,  чтобы  растопить  ледяное
сердце этого арктического холостяка!  -  Она  смеялась.  -  И  где  же  твой
неотразимый чертяка, а? Где он прячется? Почему не с тобой? Его есть  с  чем
поздравить!
   Однако брови Лорин изумленно взлетели, когда Криста живописала ей сцену в
аэропорту.
   - Ирэн Мар! - Разумеется, Лорин всей душой встала на  сторону  Кристы.  -
Вот уж никогда не понимала, что Фил в ней нашел! Не расстраивайся,  дорогая,
право,  не  из-за  чего!  Вы  поженились  так  неожиданно.   Конечно,   Филу
потребуется время, чтобы  уладить  какие-то  дела:  Все  будет  хорошо,  вот
увидишь!
   Но Криста не заразилась ее уверенностью. Несколько наигранно  бодрый  тон
Лорин лишь заставил перерасти в уверенность собственное ее предчувствие, что
на пути к прочному счастью стоит нечто более опасное, чем одна из предыдущих
недолговременных невест Фила. А пока она, словно ничего и не изменилось в ее
жизни, сидит в своей девичьей комнате и понятия  не  имеет,  что  ей  делать
дальше. Главное - не раскаивается ли Фил, что  женился?  Уже  семьдесят  два
часа, как они муж и жена, а он так ни разу и  не  произнес  слова  "любовь".
Любит ли он по-настоящему, как она - его?..
   Когда внесли багаж в квартиру, Фил, заметив, что Пип забрал  из  такси  и
сумки Ирэн, не придал этому значения. Сосед не сомневается, что, как обычно,
Ирэн останется у него. "Ну, парень, и удивлю же я тебя!" -  посмеивался  про
себя Фил. Не желая надолго откладывать неприятный разговор с Ирэн, Фил сразу
предложил отвезти  ее  домой  на  своей  машине.  Пип  и  Ирэн  выразительно
переглянулись. Она согласилась, но в тоне ее, кажется, прозвучал вызов...
   Пока ехали. Фил молчал, раздумывал, как  преподнести  новость,  но  мысли
пугались. Чертовски трудно! Хоть  сам  он  никогда  и  не  верил,  что  Ирэн
воспринимает их отношения всерьез.
   - Пойдем посидим где-нибудь, - предложил он, когда выходили из машины; до
тех пор ни он, ни она не нарушали молчания. - Хотел бы поговорить с тобой.
   - Как и я с тобой.
   Кафе, куда они зашли, далеко не роскошное, но по крайней мере надежное  -
Фил   когда-то   там   обедал:   вкусно    кормят.    Занятый    подготовкой
прочувствованного монолога,  Фил  едва  не  подавился,  испачкав  подбородок
кетчупом: Ирэн спокойно, холодно объявила ему, что за  время  поездки  ее  и
Пипа связали не одни только профессиональные интересы.
   - Конечно, очень приятно быть твоей девушкой, ты хороший  человек,  и  мы
мило проводили время. - Она внимательно наблюдала за его реакцией. - Но вряд
ли из наших отношений вышло бы что-нибудь путное. А с Пипом я наконец  нашла
то, что всегда искала. Ну а теперь... и ты, наверно, скажешь мне все о  себе
и об этой девушке-в аэропорту?
   Фил, уразумев смысл сказанного, испытал сразу и  огромное  облегчение,  и
чувствительный удар по мужскому самолюбию. Он  как  раз  собирался  достойно
ответить - и тут почувствовал, что вотвот... чихнет. Никогда почти не болел,
а вот резкая смена климата плюс вчерашние ожоги - и готова легкая  простуда.
Пока Фил боролся с собой "рот его  занят  едой,  чихать  в  таком  положении
как-то неудобно), Ирэн по-своему истолковала его молчание.
   Не тратя время на дальнейшие сантименты, она поставила его в известность,
что они с Пипом собираются провести эту ночь вместе, в их с Филом  квартире.
"Теперь не может быть и речи о том, чтобы привезти Кристу ко мне  домой",  -
понял он. Да ему и самому не слишком-то приятно было бы возвращаться  с  ней
на  старую  квартиру.  К  тому  же  он  чувствует   себя   совсем   больным;
единственное, чего бы ему хотелось, так это забраться  в  постель.  Ехать  к
Кристе? Нет уж, спасибо, там непременно окажутся Лорин и Дэн, а он  пока  не
готов к общению даже с  самыми  близкими  друзьями.  Гладя  правде  в  лицо,
приходится, признать: его медовый месяц кончился,  а  как  начать,  устроить
семейную жизнь - о том он еще не успел подумать.
   Что ему сейчас необходимо, так это место, где о  нем  позаботятся,  дадут
прийти в себя, отоспаться после  двух  бессонных  ночей,  спокойно  обдумать
запутанную ситуацию и не станут при этом задавать лишних вопросов. "Я  знаю,
что делать, -  решил  он,  помогая  Ирэн  выгружать  вещи  из  багажника  на
Лэйк-Шор-Драйв. - Домой поеду, на  Мэлроуз-парк.  Уж  мама-то  поможет  -  и
ничего не спросит".
   Как и ожидал Фил, Луиза Катгерини приняла его с распростертыми объятиями.
   - Сынок, дорогой, да ты болен! Кажется, у тебя лихорадка. -  И  потрогала
его лоб мягкой рукой. - Солнечные ожоги  в  январе!  Только  от  тебя  можно
ожидать такого!
   Намазав чем-то обожженную кожу, она принесла большую кружку горячего  чая
с медом и лимоном и отцовскую пижаму.  Не  прошло  и  двух  минут,  как  Фил
переступил порог родного дома, а  он  уже  лежал  в  своей  старой  комнате,
укутанный до подбородка  несколькими  одеялами.  Закрыв  глаза,  Фил  думал:
сказать матери, что он женился на Кристе? Но это такой долгий, и  радостный,
и трудный разговор... Нет, не сейчас, он сначала придет в норму.
   Словно почувствовав - сына тяготит не  только  простуда,  болят  не  одни
ожоги, - Луиза положила руку ему на голову, поцеловала.
   - Спи, сынок. - И погасила настольную лампу. - Завтра тебе станет  лучше,
вот мы обо всем и поговорим.
   Мазь, горячее питье помогли - Филу стало полегче. Теперь бы и последовать
совету матери - спать, спать... А Криста?.. Он с трудом разлепил веки.  Надо
ей позвонить... Ох и рассвирепеет: он уехал к родителям, бросил ее на старой
квартире... Пусть так - прятаться он не  собирается.  Надо  просто  тихонько
спуститься вниз.
   - Откуда ты звонишь? - Голос Кристы звучал жалобно. - Не мог  же  ты  так
долго пить кофе со своей бывшей подружкой.
   - Нет, я сейчас на Мэлроуз-парк, у родителей. Рассказал Ирэн про нас. Она
теперь встречается с Пипом, но это  абсолютно  неважно.  Вот  только...  они
остановились в нашей... то есть в моей бывшей квартире,  так  что  мы...  не
можем туда переехать.
   "Прекрасно! А сюда-то ты почему не приехал?!" Криста вовремя зажала  себе
рот, чтобы этот возмущенный возглас не прозвучал вслух. Она только сдержанно
поинтересовалась, когда его увидит. Но  Фил  словно  услышал  ее  молчаливый
вопрос.
   - Понимаешь, я решил поехать домой, рассказать о нас родителям. Ты, между
прочим, была права: у меня  приличная  таки  лихорадка.  Матушка  в  постель
уложила... я просто не в состоянии сейчас вести машину. Ты...  ты  не  очень
против, если я на ночь здесь останусь?
   Криста, совершенно ошеломленная, не находила что ответить.
   - Завтра воскресенье. - Он почувствовал все же, что она нуждается хоть  в
каком-то утешении. - Мы прямо с утра можем начать поиски новой квартиры.
   Последовала долгая пауза - Фил уже не надеялся дождаться ответа.
   - А как отнеслись родители к известию, что мы поженились? -  Она  затаила
дыхание, ожидая.
   - Да я еще  не  успел  им  сказать,  -  признался  Фил  после  некоторого
замешательства. - Но я... я это, конечно, сделаю при первой возможности.
   Всю ночь Криста проплакала в подушку. "Он не любит меня!.. - думала  она.
- Конечно, нет! Это для меня брак заключается на всю жизнь.  А  для  него  -
просто очередная причуда. Он ведь всегда говорил, что ни во  что  не  ставит
семью. Наверняка уже волосы на себе рвет... Что мне теперь делать?"
   Когда на следующий день Фил приехал, чтобы забрать ее, она была  необычно
тиха и замкнута. Всю первую половину дня они потратили, осматривая сдаваемые
квартиры, но, как назло, ни одна  не  подходила:  то  тесно,  то  далеко  от
работы, то дорого - даже для их соединенных вместе доходов. В конце  концов,
уставшие, они зашли перекусить в пиццерию, хотя особого аппетита не было  ни
у нее, ни у него. Веселенькое начало семейной жизни...
   - Можно провести ночь  в  отеле.  -  Он  судорожно  проглотил  желудочную
таблетку, дожидаясь, пока  принесут  счет.  -  Или  поехать  к  тебе,  если,
конечно, Лорин...
   - Лорин будет только рада.
   И в эту ночь о любви не было и речи. Они вежливо поцеловали друг друга на
ночь, словно вчера познакомились, и улеглись спать в ее  комнате  на  разных
кроватях. С таким же успехом, рассуждала Криста, они могли  быть  за  тысячу
миль друг от друга. Раз двадцать она собиралась спросить,  довел  ли  он  до
сведения старших Катгерини  радостную  весть  о  перемене  своего  семейного
положения. Чувствовала, что нет... И сама даже не позвонила бабушке -  зачем
ее волновать? Пусть их положение окончательно утрясется, тогда... Все  имеет
свой конец.
   Когда  -  в  серых  предутренних   сумерках   -   они   проснулись.   Фил
проинформировал, что ему надо заехать на старую квартиру переодеться.
   - Встретимся в офисе, - бросил он на прощание. -  У  меня  сегодня  много
работы. Я должен закончить материал.
   После того как за ним закрылась дверь, Криста вернулась в  спальню,  села
на край кровати и закрыла лицо руками. "Спокойно! - твердила она себе,  хотя
ее всю трясло. - Филу нужно время - пусть сам решает, необходим ли ему брак,
хочет ли он создать настоящую семью. Ты не должна взрываться!  Не  заставишь
же человека любить... Только наедине с собой он может обдумать, как нам жить
дальше".
   Наконец она поняла, что  ей  делать.  План,  придуманный  ею,  не  просто
привести в исполнение... Она без  колебаний  набрала  номер  телефона  Гарри
Дженкинса и говорила с ним твердо.
   - Гарри, я хочу просить тебя об одном большом одолжении. И еще о  другом,
большем, - не задавать вопросов.
   - Проси уж сразу и о третьем. - Гарри редко бывал серьезен.
   - Мне нужно еще несколько дней. Понимаю - я только что из отпуска. Но это
очень серьезно. Можно сказать - вопрос жизни и смерти.
   Гарри поворчал, но в просьбе не отказал. В  соседней  спальне  еще  спала
Лорин. Наскоро побросав в сумку самое необходимое, Криста  написала  подруге
записку: "Если позвонит фил, скажи - я уехала на несколько дней,  обдумывать
наше положение. И пожалуйста, не  беспокойся  обо  мне.  У  меня  все  будет
нормально". Вызвала такси и попросила водителя ехать в Вилметт. Бабушка  так
ей обрадовалась, что не сразу заметила ее состояние.
   - Криста, девочка моя! Как я счастлива видеть тебя! Когда я получила твою
телеграмму... - Слова замерли на губах Мэри Роуз: у внучки  дорожная  сумка,
заплаканные глазки... - Садись к огню, детка, и расскажи мне, что случилось.
- В голосе звучало мягкое сочувствие, голубые глаза глядели ласково. -  А  я
сварю тебе горячий шоколад. Ничто так не помогает при расстроенных чувствах,
как чашка горячего шоколада.
   С добрым, неотрывным вниманием бабушка выслушала сбивчивый рассказ внучки
- та поведала ей все перипетии своих отношений с Филом, не утаив и безумного
плана потерять невинность с первым встречным. Вопреки ожиданиям Кристы  Мэри
Роуз Бук не пришла в ужас, не прокляла безоговорочно свою  девочку,  сказала
только:
   - Вот глупость так глупость. - И тут же призналась: - Что ж, и  я  теряла
голову от любви - в свое время. Твой дедушка был очаровательным шалопаем, и,
по моему разумению, солнце всходило и заходило только для  него.  Я  бы  чем
угодно пожертвовала, лишь бы он остался со мной. А  твой  Фил  Катгерини,  я
думаю, достойный молодой человек; к тому же и умница.  Просто  растерялся  -
сразу столько проблем ведь на него обрушилось. Ему  нужно  время  -  не  так
много. Пусть свыкнется с тем, что  женат.  Дойдет,  дойдет  до  него,  какая
замечательная досталась ему жена.
   - Ох, бабушка!.. - Криста, обняв ее, тихонько всхлипывала. - Знаю - я  не
должна была показывать Филу свои чувства! Но что мне  было  делать?  Сказать
"нет", когда человек, которого я так люблю,  предложил  мне  выйти  за  него
замуж?
   Мэри Роуз ритмично укачивала внучку, словно маленькую девочку.
   - Ни одна женщина на твоем месте не решилась бы на это!
   В своем  углу  отдела  новостей,  за  столом,  заваленным  бумагами,  Фил
увлеченно трудился над материалом для очередной колонки. Тему  долго  искать
не пришлось: разумеется, он поведает  своим  читателям  все  об  опасностях,
подстерегающих туристов в тропических  широтах.  Он  переживал  нечто  вроде
возрождения: вот вернулся в рабочую обстановку - и  сразу  прибавилось  сил,
моральных  и  физических.  "Все-таки  я  молодец!  -  Он   с   удовольствием
прихлебывал из подаренной кружки свежезаваренный черный  кофе.  -  Криста  -
чудо, и я так люблю ее...  не  представлял  даже,  что  можно  так  полюбить
женщину. Нашу женитьбу... хм... не назовешь традиционной. А только я как раз
рад, что именно так все получилось!"
   И вдруг в голову ему пришло, что у Кристы за последние два дня  скопилось
немало  оснований,  чтобы  усомниться  в  его  чувствах.  Он  забеспокоился:
необходимо срочно поговорить с ней - где же она? Только  тут  он  сообразил,
что прошло все утро,  приближается  время  обеда,  а  стол  Кристы  все  еще
пустует... Она не упоминала, что не собирается выходить на  работу.  Правда,
последние дни они почти не говорили друг с другом.  Или,  может,  он  как-то
упустил? Не знаешь, что и думать... Не исключен и такой  вариант:  подцепила
от него простуду и решила остаться дома, полежать. А почему тогда телефон не
отвечает? Ладно, нечего тратить время на догадки! Спросить у Гарри Дженкинса
- и дело с концом. И он подошел к столу шефа.
   - Криста О'Малли должна сегодня выйти из отпуска?
   Тот оторвался от работы и,  подняв  голову,  посмотрел  на  него  не  без
интереса.
   - Именно так. Но она позвонила - отпросилась еще на несколько дней.
   На мгновение Фил успокоился: Криста,  не  сказав  ему,  сама  отправилась
искать жилье. Да нет, вряд ли она так сделает...  Поколебавшись,  он  набрал
номер телефона бабушки.
   - Мне очень жаль, Филип, - в тоне Мэри Роуз слышался легкий упрек, - но я
не уполномочена обсуждать местопребывание Кристы.
   Мягко, но непреклонно... Больше он  тут  ничего  не  узнает.  "Невозможно
поверить, - Фил медленно возвращался к своему столу, - но Криста... оставила
меня". Через несколько минут появилась, выполнив утреннее задание,  Лорин  и
подтвердила худшие  его  опасения.  Фил  готов  был  впасть  в  неистовство,
представив себя и Кристу на бракоразводном процессе.
   "Нет, я не позволю, чтобы это произошло!" - объявил он  сам  себе.  Какая
мысль - Фил содрогнулся от поразившего его сознания: все, что он  так  долго
считал проклятием для мужчины, теперь стало для него  необходимостью.  Брак,
семья, дом, дети - пусть хоть целый выводок  орущих  сорванцов,  если  хочет
Криста. Раздумывая над этим открытием, он кое-как закончил статью  -  совсем
иначе собирался  -  и  через  полчаса  уже  мчался  на  полной  скорости  по
Мичиган-авеню, отчаянно лавируя в потоке машин.
   Вечер застал Кристу, закутанную в старое мягкое стеганое одеяло, за игрой
в шашки с бабушкой - у камина, под музыку Штрауса со старых  пластинок.  Тем
временем Фил  снова  стучался  в  дом  своих  родителей.  Он  принял  душ  и
переоделся и сразу же сел с мамой пить кофе в укромном уголке  гостиной,  за
маленьким столиком. Луиза Катгерини с возрастающим интересом  и  сочувствием
слушала длинную  историю  его  любви  и  описание  событий,  происшедших  за
последнюю неделю. Молчала, тепло смотрела на сына, понимающе кивала, но губы
ее то и дело трогала легкая улыбка.
   - Хвала Всевышнему - ты наконец женился!.. Да еще на такой милой, славной
девушке, - промолвила она растроганно, когда Фил  наконец  умолк.  -  Но  ты
прав, сынок: ты вел себя как полный идиот. Таких, как Криста, в  наше  время
надо еще поискать - тебе очень повезло. Ты не должен позволять ей уйти.
   - Да я и сам знаю, - тяжко вздохнул Фил. - Вот только что же  мне  теперь
делать?
   - Ну, прямо сейчас - право, не  знаю.  -  Луиза  помолчала,  подумала.  -
Сердце мне говорит, что, даже если Криста у  бабушки,  вряд  ли  миссис  Бук
позволит тебе в ближайшее время с ней увидеться. Однако  надежды  не  теряй.
Судя по тому, что ты мне рассказывал, Криста тебя очень любит, действительно
любит. Напряги-ка свою многоумную голову и найди  что-нибудь  эдакое...  как
дать ей знать, где ты и что любишь ее.
   Несколько минут Фил сидел  в  задумчивости,  рассматривая  свою  кофейную
чашку, - мысли его витали где-то далеко. Что же изобрести? Здорово было  бы,
например, оставить над домом бабушки дымовую надпись, сделанную с  самолета,
- поистине драматичное признание в любви.  Но  это  неосуществимо  -  сложно
технически. Кроме того, попробуй-ка разгляди такое послание в  вечном  смоге
большого города.
   - Эврика! - Громкий, радостный возглас раздался так неожиданно, что Луиза
чуть не выронила чашку. - Спасибо, матушка! Ты просто золото! - И Фил, пулей
выскочив из дома, поехал обратно в редакцию.
   - Выбросьте ту чушь, что я сдал вам сегодня после обеда! - взмолился  он,
врываясь в кабинет остолбеневшего редактора. - У меня родилась  великолепная
идея! Клянусь - все будет готово вовремя!
   Фил уселся перед экраном своего компьютера, и руки его,  словно  бабочки,
замелькали над клавиатурой. Ровно через сорок  пять  минут  на  редакторский
стол лег готовый  материал.  Энергичная  седеющая  дама,  лет  пятидесяти  с
небольшим, пробежала глазами странички. Так... надо с ним поговорить.
   - Ты прав, материал, что ты сдал днем, не лучшая твоя работа. То, что  ты
принес сейчас, гораздо интереснее. - И взглянула на него как-то поновому.  -
Но нельзя не согласиться, что этот материал... нарушает традиционные нормы.
   - Но вы ведь дадите ему дорогу, а?
   Теперь вся его жизнь зависит от ее ответа.
   - Знаешь... да! Напечатаем! - Она улыбалась. - На этот раз, должно  быть,
действительно настоящая любовь.
   На следующее утро Криста проснулась с  твердой  решимостью  не  позволить
Филу разрушить ее жизнь. Что же ей, так и прятаться в бабушкином  доме?  Нет
уж, надоело! Она оденется и явится в редакцию. В  конце  концов,  ей  выпало
счастье попасть в газету, входящую в десятку лучших газет страны. Не  терять
же работу, как бы ни складывались отношения с Филом. Надо с этим справиться,
вот и все! И она взялась за телефон - надо позвонить Гарри.
   Но, несмотря на всю браваду, ей невыносима сама мысль о том, чтобы сейчас
вот читать в свежем выпуске газеты  то,  что  он  там  написал,  ее  муж,  -
знаменитую колонку, вдохновленную уже не ею. Криста принесла утренний  номер
"Трибюн" из  почтового  ящика  на  калитке  -  для  бабушки;  сама  даже  не
развернула. Впервые  за  все  время  своей  работы  она  поехала  во  Дворец
правосудия, не посмотрев, не изучив последнего номера газеты. К ее смятению,
все, кто бы ни встречался ей в этот день, только и делали,  что  спрашивали:
"Читали вы последнее "Гнездо дрозда"?"
   - Нет, не читала, - приходилось отвечать, прямо хоть плачь!
   - Знаешь, Криста, может, тебе стоит взглянуть? -  с  оттенком  сочувствия
осторожно проговорил знакомый адвокат.
   Все важные дела, с которыми собиралась она сегодня ознакомиться, отложены
- слушания перенесли на другой день. Спустившись в вестибюль, Криста  купила
в газетном киоске нужный номер "Трибюн" и,  усевшись  на  скамью,  дрожащими
руками  раскрыла  заветную  страницу.  "Сегодня  утром   добыта   мною   для
"Гнезда..." последняя ниточка или щепочка - как вам угодно".
   С ужасом, восторгом и смущением, замирая над каждым словом, читала Криста
историю своей и его, их общей любви. Продолжая называть ее Кэт, Фил  поведал
миру все перипетии, все приключения, опуская лишь самые интимные моменты,  и
завершил рассказ описанием свадьбы и следующим пассажем:
   "Как большинство закоренелых холостяков, я не видел своего счастья, а оно
само плыло мне в руки. Притом, занятый собственными переживаниями,  я  забыл
самое  главное  -  сказать  моей  молодой  жене,  самой  прекрасной,   самой
замечательной женщине, о которой только может мечтать мужчина, как  я  люблю
ее.
   Если увидите сегодня Кэт где-нибудь в городе, не откажите в любезности  -
попросите: пусть прочтет то, что я написал для нее. Ну а сделает это -  сама
мне позвонит. А я надеюсь... и жду".
   Размазывая бегущие по щекам обильные слезы, Криста бросилась к ближайшему
автомату и набрала номер рабочего телефона Фила. Он ответил сразу.
   - Это "Трибюн",  "линия  помощи"?  -  осведомилась  она  голосом  дерзкой
девчонки с окраин. - Так вот что: проблема тут у меня. Получила я документик
- свидетельство о браке.  Там  написано:  вот  этим  мне  гарантируется  муж
любящий, сексуальный, к тому же и заботиться будет. А по ночам - каждую ночь
- постель со мной делить. И что вы думаете? Вот  уж  сколько  прошло  -  дни
считаю, - а ничего такого нет. Так вы можете помочь или как?
   - Могу ли именно я вам помочь? - Голос Фила дрожал от волнения. -  Только
скажите, где вы, - и я прилечу!
   Криста плакала и смеялась одновременно, но выдержала стиль:
   - Да я в такое место угодила - Дворец правосудия называется! Не здесь  же
любовное-то свидание назначать?!
   - Слово дамы - закон! Нет, конечно! Подойдет вам номер в "Палмер Хауз"?
   Криста чувствовала себя избалованной  принцессой  -  любимой,  окруженной
вниманием,  -  когда  Фил  ввел  ее  под  кофейно-золотой  шатер   роскошных
апартаментов в одном из самых дорогих чикагских отелей. В огромном  холле  -
мягкий, с розово-зелеными узорами ковер  на  полу;  мягкий  рассеянный  свет
настенных канделябров; кругом золоченые  и  мраморные  розетки...  Она  даже
представить боялась, сколько стоит подобный номер.
   Двадцать минут спустя стосковавшиеся молодожены уже  лежали  нагишом  под
расшитым  пологом  поистине   королевского   ложа,   со   стоячими   ночными
светильниками по обе стороны. Кроме спальни Криста и Фил  были  счастливыми,
хотя  и  временными,  обладателями  еще  и  гостиной-столовой,  обставленной
изысканной  мебелью  абрикосового  дерева  и  устланной  клубничного   цвета
пушистым ковром. Не говоря уже о холодильнике, предусмотрительно наполненном
льдом для напитков, первоклассным шотландским  виски,  фруктовыми  соками  и
всяческими деликатесами.
   Слишком поглощенные встречей, чтобы обращать особое внимание на  все  это
великолепие, они жадно разглядывали друг друга.
   - Фил, милый, неужели  ты  и  вправду  хочешь,  чтобы  мы  купили  дом  в
пригороде и завели целую кучу детей? Так у тебя написано.
   - Безусловно! - серьезно подтвердил Фил. - А сейчас... давай  помолчим...
и поцелуй меня.
   Именно это она и собиралась сделать. Пусть впереди  у  них  целая  долгая
жизнь, полная любви и счастья, зачем терять драгоценное время? Предстоит еще
наверстать упущенное за прошедшие дни.
   Словно голодный приник он к ее рту - сегодня, пожалуй,  он  даже  слишком
напорист. Такого страстного, долгого, глубокого поцелуя Криста не помнила...
Когда  он  наконец  дал  ей  вздохнуть,  она  ловила  ртом  воздух,   словно
выброшенная на берег рыбка. И сразу опять потянулась к его губам.
   Но Фил, мягко отстранясь, скользнул языком по ее груди,  нежно  поцеловал
соски, заставив ее застонать. Они так тосковали друг  без  друга...  Он  без
слов, без дальнейших ласк чувствовал - она  готова  принять  его,  можно  не
ждать. И он взял ее - на этот раз властно и стремительно. Толчки  его  тугой
плоти лишили Юристу последних крупиц сознания. Тело  ее  ритмично  двигалось
навстречу ему,  с  губ  срывались  восторженные  вскрики.  Волна  блаженства
подняла ее на свой гребень и накрыла... Фил последний раз  глубоко  вошел  в
нее - и затих, растворяясь в упоительной истоме экстаза.
   "Мы созданы друг для друга... - думала Криста в его объятиях. - Ничто  не
разлучит нас! Наш брак теперь не только на бумаге. Он - любовный союз  наших
сердец!"
   - Я так счастлива! - прошептала она. - Наверно, самая счастливая  женщина
на свете!
   - А я - самый счастливый мужчина. - Покой и умиротворение, не  изведанные
ранее, охватили его. - У меня сюрприз для тебя, любовь моя. Нет, целых  два.
Мой брат  Джо...  понимаешь,  у  него  одни  знакомые...  а  у  тех  -  тоже
знакомые... Так вот,  они  сдают  отличную  квартиру,  район  Лэйк-ШорДрайв.
Прилично меблирована - не все, правда, но это поправимо.  И  цена  подходит.
Хозяева отбывают жить в Париж. Переехать можно прямо в ближайшие выходные.
   Криста замерла - это звучит просто сказочно... Своя квартира...  неужели?
Наконец-то! Но ведь Фил сказал - это еще не все...
   - Потрясающе! - Она горячо поцеловала  его.  -  Уверена  -  мне  там  все
понравится! А... какой же второй сюрприз?
   Он выдержал драматическую паузу.
   - Да ничего особенного. Сказал своему редактору и Гарри Дженкинсу, что мы
поженились. Они согласились предоставить нам дополнительный  отпуск.  Должен
же у нас быть настоящий медовый месяц.
   Это уж слишком много счастья... Она склонила голову ему на плечо.
   - Как это неожиданно... и прекрасно! Куда  же  мы  отправимся?  Опять  на
Виргинские  острова?  Будем  заниматься  подводным  плаванием,  валяться  на
солнышке, загорать... А уж национальная кухня...
   Она замолчала, прислушиваясь к дыханию мужа: что он скажет? Он помолчал и
произнес тихотихо:
   - Мы сделаем так, как хочется тебе, любимая.
   - Ну уж нет! - Криста засмеялась и чмокнула его в нос. Она любила  его  в
этот миг, как никогда прежде. - Я всегда буду  с  благодарностью  вспоминать
Санта-Крус - ведь это он соединил нас. Когда-нибудь мы там опять побываем. А
сейчас... хорошо бы туда, где побольше снега. Что  ты  скажешь  о  Колорадо,
например? Всегда мечтала научиться кататься на лыжах.  -  Она  помолчала.  -
Между прочим, милый... холод куда больше располагает к объятиям.


Пер. И. Арзамасцевой.
Изд. "Радуга", 1997



 


<< НАЗАД  ¨¨ КОНЕЦ...
Другие книги жанра: романы

Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу: [1] [2]

Страница:  [2]