Африке, и он хочет подписать его. Майк не собирается приезжать  в  Англию
раньше этого срока. - Голос Люси зазвенел и оборвался на высокой ноте.  Губы
дрожали. Она едва сдерживала рыдания.
   - Но как же свадьба? Она откладывается или?..
   - Он предложил мне прилететь в Африку, чтобы пожениться там! - всхлипнула
Люси. - Не будет никого из моих друзей,  только  вы  -  и  то  если  сможете
наскрести денег на билет в оба конца! Это же ненастоящая свадьба!  Я  всегда
мечтала венчаться в нашей городской церкви и чтобы позади меня шли  подружки
невесты, чтобы  было  много  цветов  и  играл  орган...  -  Люси  запнулась,
чувствуя, как ком подкатывает к горлу. -  В  моих  мечтах  никогда  не  было
торопливой свадьбы в незнакомом, Богом  забытом  месте  -  без  друзей,  без
свидетелей. Так что пусть Майк забудет об этом! - Люси вскочила со  стула  и
выбежала из комнаты.
   Робин присвистнул в крайнем удивлении.
   - И мы еще ждем, чтобы она снова стала такой же веселой,  как  и  прежде!
Почему Майк не мог сначала вернуться  домой  и  жениться  на  ней,  а  потом
сказать ей о контракте?
   Клэр обменялась взглядом с отцом.
   - Теперь мы знаем, почему она была такой странной в  последнее  время,  -
растерянно произнес глава семейства.
   В отличие от отца Клэр обуяла решимость действовать.
   - Папа, у тебя есть адрес Майка в  Африке?  В  их  колледже  должен  быть
телефон, так? Если мы поговорим с ним, может, мы убедим его  приехать  домой
на свадьбу?
   - Может быть, нам это и удастся, но захочет ли Люси потом жить в  Африке?
- Мягкий голос отца заставил Клэр нахмуриться.
   - Мне кажется, у нее в голове все перепуталось,  потому  что  рушится  ее
мечта о традиционном пышном венчании в церкви. Люси всегда была  романтичной
девочкой. Но я не думаю, что она не согласна какое-то время пожить в Африке.
Она просто жаждет, чтобы ее самое заветное желание - выйти замуж в Гриноу  -
исполнилось.
   - А мне кажется, - сухо заметил отец, - что Люси Пугают  любые  перемены.
Боюсь,  она  все  еще,  как  ребенок,  считает,  что  ее  требования  должны
исполняться. Если Майк выбрал такой путь в жизни, не должна ли Люси из любви
к нему просто согласиться с его решением? - Джордж Саммер покачал головой. -
Не думаю, что мы вправе вмешиваться, Клэр. Это  касается  только  их  двоих.
Вероятно, Майк нашел работу, которая ему по душе, и место, где он  хотел  бы
жить. Люси придется взглянуть правде в глаза. Если ты  хочешь  поговорить  с
кем-то из них -  поговори  с  Люси.  Объясни  ей,  что  в  жизни  не  всегда
получаешь,  что  хочешь,  -  надо  считаться  и  с  мнением   других.   Брак
подразумевает компромисс и уступки друг другу. Честно говоря, я думаю,  Люси
еще не доросла до этого.
   - Может, тут наша вина - мы слишком баловали ее всю жизнь.
   - И вы еще в этом сомневаетесь? - смеясь, вставил  слово  Робин.  -  Люси
милая девочка, но она привыкла всегда получать то, что захочет, - хоть  луну
с неба. Не представляю нашу сестренку замужней женщиной. Майк не позволит ей
вертеть собой так же, как она вертит тобой, Клэр, и папой.
   Клэр рассмеялась. Но в глубине души она признавала, что Робин и  отец  во
многом правы. Как бы то ни было, Люси, понимала Клэр, сейчас очень уязвима и
Дэнзилу легко подчинить ее своей воле.
   Вопрос заключался в том, насколько серьезно Люси  была  им  увлечена.  Он
просто помогал ей пережить трудное время в жизни или между ними было  что-то
большее?
   Убирая на кухне после ужина, Клэр услышала шаги Люси в  прихожей  и  звук
открываемой входной двери. Клэр опрометью кинулась в прихожую.
   - Люси, ты куда?
   - Я ухожу, - раздраженно сказала Люси, пряча покрасневшие глаза.
   - В такое время?! Уже почти девять!
   - Я не маленькая. Перестань относиться ко мне как к ребенку!
   Клэр захотелось отшлепать ее и оттащить от двери,  но  усилием  воли  она
сдержала себя.
   Видя решительное лицо сестры, Люси быстро заговорила:
   - Раз уж на то пошло, мне надо кое с кем увидеться насчет маскарада.
   - С Дэнзилом Блэком? - прямо спросила Клэр.
   Краска стала медленно заливать щеки Люси. В глазах был испуг.
   - Что? - притворяясь, что не понимает, о чем говорит  Клэр,  переспросила
Люси. Она пыталась выиграть время и угадать, что знала Клэр  и  о  чем  лишь
догадывалась. И конечно, Люси хотела придумать  какую-нибудь  правдоподобную
отговорку.
   - Я знаю о твоих встречах с ним, Люси, -  холодно  сказал  Клэр.  -  Ваша
директриса мне все рассказала, так что не лги. Почему ты  не  говорила,  что
видишься с ним?
   Уголки рта Люси опустились. Она поняла, что отпираться бесполезно.
   - Ты же ясно дала мне понять, что не хочешь, чтобы я с ним встречалась. А
я не желала долгих бесполезных споров с тобой.
   - Я никогда не думала, что ты будешь скрывать, с  кем  водишь  дружбу,  -
упрекнула ее Клэр. - Как долго это продолжается?
   Помрачнев и стараясь не показывать виду, как сильно ее задели слова Клэр,
Люси ответила:
   - Однажды в выходной я случайно встретила  его  в  городе,  рассказала  о
маскараде, и, когда заметила, что мне пригодился бы совет опытного человека,
он предложил свою помощь в организации и проведении бала.
   - Ты намекнула ему об этом так  прозрачно,  что  ему  ничего  другого  не
оставалось.
   - Пусть так! - чуть не плача, воскликнула
   Люси. - Пусть я напросилась, но такую возможность нельзя  было  упускать.
Все в школе очень обрадовались, когда я привела Дэнзила. Я уверена, он  тоже
увлекся. Он предложил нам множество новых  идей  и  всерьез  взялся  с  нами
готовить праздник.
   - Такие люди, как он, ко всему подходят профессионально.  Однако  у  него
сейчас полно других дел, и ты не  имела  права  просить  его  оказывать  вам
подобную услугу.
   - Он бы мог легко отказаться, сказать,  что  очень  занят,  и  никого  не
обидел бы его отказ, - возразила Люси. - Но  Дэнзил  не  сделал  этого.  Мне
кажется, ему нравилось принимать участие в организации бала. А дети...  дети
просто обожают его! - Люси помолчала, а потом выпалила: - И я тоже! Ведь  ты
хочешь узнать, как я к нему отношусь? Теперь  ты  довольна?  Я  догадываюсь,
какой вопрос вертится у тебя на языке: не пытался ли он меня соблазнить? И я
догадываюсь, о чем ты думаешь. Но он всего лишь отнесся  ко  мне  как  друг,
проявил заботу и понимание в момент,  когда  все  остальные  отвернулись  от
меня.
   - Могу себе вообразить его заботу! - Глаза Клэр сверкали от ярости.
   - Нет, не можешь! У тебя нет воображения! Ты злая, ты  всегда  думаешь  о
людях плохо. Мне нужен был человек, который воспринимал  бы  меня  серьезно,
такой, которому я могла бы выплакаться в жилетку. А  он  всегда  внимательно
слушал меня.
   - Но ведь не с Дэнзилом ты должна обсуждать свои проблемы, а с Майком,  -
сердито бросила Клэр.
   - Что толку говорить с Майком, если  он  сделал  важный  выбор,  даже  не
посоветовавшись со мной? У нас не может быть ничего общего.
   Клэр нахмурилась.  Что  касается  Майка,  дела  обстояли  хуже,  чем  она
предполагала.
   - Люси,  вы  давно  помолвлены  с  Майком,  и  ведь  ты  его  любишь.  Не
отворачивайся от него. Дай ему шанс - ты можешь по крайней мере  выяснить  с
ним отношения. Разве он не заслужил этого? Как он узнает о  твоих  чувствах,
если ты не раскроешь ему их?
   - Если Дэнзил выслушал меня, почему
   Майк даже не пытался этого сделать?
   - Дэнзил Блэк оказывает тебе медвежью услугу, предлагая все  рассказывать
ему, а не тому, за кого ты собиралась замуж. Люси,  умоляю  тебя,  перестань
видеться с Дэнзилом, он причинит тебе только вред. Ты становишься похожей на
Хелен в те дни, когда она оказалась на больничной койке с малокровием.
   - Я не страдаю малокровием! - зло отчеканила Люси. - И не вмешивай Хелен.
Это не Дэнзил сделал ее такой. Она всегда была немного нервной.
   - Неправда! Хелен  была  жизнерадостной  и  веселой,  пока  не  встретила
Дэнзила Блэка.
   Слова Клэр заставили Люси задуматься. Поколебавшись, она сказала:
   - То, что случилось с Хелен, меня не касается. Она  вернулась  к  Полу  и
сейчас имеет вполне цветущий вид. Когда я видела ее  в  последний  раз,  она
выглядела прекрасно.
   Клэр  вздохнула.  Невозможно  было  отрицать  то,  что  Хелен   полностью
оправилась от  всех  потрясений,  преследовавших  ее  в  последний  год.  Но
сдаваться Клэр не желала.
   - Люси, почему  бы  тебе  не  позвонить  Майку  прямо  сейчас?  Я  оплачу
телефонный разговор.
   Люси стала смертельно бледной, ее губы задрожали.
   - Нет, - твердо сказала она. - Я не хочу говорить с ним. Между  нами  все
кончено. Я отошлю ему обратно обручальное кольцо. Послушай, Клэр,  мне  пора
идти. Не удерживай меня, это бесполезно.
   - Разве подготовка бала не может подождать до завтра?
   - Я встречаюсь с Дэнзилом не по этому поводу - мне просто нужно увидеться
с ним.
   Сердце Клэр сжалось от боли.
   - Люси, прошу тебя, не ходи! Он опасный человек, неужели ты не понимаешь?
Взгляни на себя, ради Бога, - ты становишься похожей на привидение.
   Люси отшатнулась от Клэр.
   - А Дэнзил так не считает! Он говорит, что я очень  фотогенична.  -  Люси
собралась с духом и раскрыла свой секрет: - Он хочет взять меня на кинопробы
и дать мне роль в своем новом фильме!


   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Клэр плохо спала ночью. Ее мучили мысли о Люси.
   Она допустила большую оплошность,  не  восприняв  всерьез  слова  Люси  о
кинопробах. Люси разозлилась еще больше, и  их  ссора  разгорелась  с  новой
силой.
   - Многие говорили мне, что я должна сниматься в кино! - воскликнула Люси,
с гордостью бросая взгляд в висевшее на стене в прихожей зеркало.
   Клэр зло рассмеялась.
   - Многие - это мужчины, которые хотели назначить тебе свидание?
   На щеках Люси вспыхнули багровые пятна, глаза ее метали молнии.
   - Дэнзил всегда подразумевает то, что говорит, - он не разыгрывает  и  не
использует меня! - отразила она выпад сестры.  -  Я  пойду  на  кинопробы  в
субботу - он пообещал!
   Клэр застыла как громом пораженная. Люси же торжествовала победу.
   - И не думай, что сможешь остановить меня, - предупредила она. -  Я  сама
распоряжаюсь своей жизнью, я уже не маленькая!
   Но как Клэр  могла  позволить  Люси  сломать  свою  жизнь,  только-только
начавшуюся? Со дня смерти матери Клэр несла ответственность за сестру  и  за
двоих  братьев.  Джордж  Саммер  был   любящим   отцом,   но   придерживался
традиционных взглядов на семью и считал, что воспитанием  детей  и  ведением
хозяйства должны заниматься женщины. Так что, когда миссис Саммер умерла  от
неизлечимой болезни, все домашние заботы легли на совсем еще юную
   Клэр. Сама она тоже считала своим долгом заменить в доме мать.  Это  было
нелегко,  но  маленькая  хозяйка  всегда  прекрасно  справлялась  со   всеми
обязанностями.
   Жизнь Клэр  могла  сложиться  иначе,  если  бы  она  делала  то,  что  ей
нравилось, ходила на вечеринки, меняла  поклонников  -  а  с  ее  внешностью
недостатка в них не было.
   Но едва завязывавшиеся отношения с мужчинами рушились, так как у Клэр  не
хватало времени  на  личную  жизнь.  Ни  один  самый  горячий  поклонник  не
выдерживал соревнования с братом или с отцом  Клэр,  которые  болели  -  кто
корью, кто гриппом - и требовали ухода. Никто не желал ждать, когда  у  Клэр
наконец появится свободная минутка для мимолетного свидания.
   Клэр в свою очередь никогда всерьез  не  увлекалась  мужчинами,  пока  не
встретила Хэла. Сейчас, оглядываясь назад, она понимала, что и он страдал от
недостатка ее внимания. Вечно она была поглощена заботами  о  родных  -  это
отчасти и послужило причиной измены Хэла.
   Постоянная опека над младшими братьями и сестрой вошла у нее в  привычку,
и Клэр не заметила, как Люси выросла, начала  делать  самостоятельные  шаги.
Может, Люси права и она  не  должна  вмешиваться?  Но  как  же  ей  спокойно
смотреть на то, что Люси бросается очертя голову в пучину, из которой уже не
выбраться?
   Проведя бессонную ночь,  Клэр  встала  бледная,  с  темными  кругами  под
глазами. Завтракать ей не хотелось. Взглянув на себя в зеркало, она с ужасом
осознала, что становится похожей на жертв Дэнзила Блэка. Дрожь пробежала  по
ее телу.
   На миг Клэр закрыла глаза. Что заставило ее подумать  так?  Уж  с  ней-то
этого никогда не случится. Она  насквозь  видела  негодяя.  Дэнзил  Блэк  не
выходил на свою охоту при свете дня. Ему нужно  было  неясное  сияние  луны,
романтическая музыка и женщины, которые, подобно Люси или  Хелен,  оказались
несчастными, одинокими и нуждались в поддержке и утешении.
   Нет, с Люси у него этот номер не пройдет.
   Клэр спасет сестру во что бы то ни стало, даже если она и не  хочет  быть
спасенной. Клэр остановит Дэнзила.
   И она начала выполнение  своего  грандиозного  плана,  позвонив  Майку  в
Африку.
   - Ты звонишь, чтобы сказать мне, что  Люси  встретила  другого?  -  Голос
Майка был мрачен.
   - Почему ты так решил? - пораженная, спросила Клэр.
   - Я не дурак и умею читать между строк ее писем. Их  тон  переменился  за
последние несколько месяцев.
   - Майк, она ужасно расстроена из-за тебя. При чем  здесь  кто-то  другой?
Она так долго ждала свадьбы. Понимаешь, в жизни  каждой  женщины  этот  день
значит очень много! - Клэр прервалась, чтобы перевести дыхание, но обманутый
жених не дал ей закончить:
   - Если я прилечу домой на венчание и если мы проведем  в  Англии  медовый
месяц, нам придется потратить кучу  денег.  Я  подумал,  что  нам  лучше  не
устраивать пышного празднества и не  тратиться  на  авиабилеты,  а  оставить
деньги на обстановку нашего нового  дома  здесь.  Мне  казалось  это  верным
решением.
   - Конечно, ты прав, - согласилась Клэр. - Но, Майк, Люси так  романтична,
она мечтает о традиционном, со  множеством  гостей,  венчании  в  церкви,  в
которую всегда ходит. Именно так она хочет начать совместную жизнь с  тобой.
Люси не приемлет перемен. Даже в  детстве  она  любила,  чтобы  на  ночь  ей
рассказывали одни и те же сказки. Разве не это ты ценишь в ней больше  всего
- ее привязанность к традициям, семье? И разве ты сам не такой же?
   Майк помолчал немного, затем спросил:
   - Ты считаешь, я должен уступить ей и сделать так, как она хочет?
   - Я уверена, что Люси тебя любит и будет несчастна, если вы расстанетесь.
Послушай, у меня возникла идея - Люси нужно приехать к тебе и самой  увидеть
место, где вы будете жить. В эту пятницу в школе начнутся весенние каникулы,
и у Люси освободится неделя.
   - Это было бы чудесно, но... билеты дороги,  а  у  меня  нет  достаточной
суммы.
   - Я заплачу. Моя  помощь  будет  частью  свадебного  подарка.  Ты  только
встреть ее в аэропорту и присматривай за ней. Помни,  ты  в  ответе  за  мою
сестру.
   - С ее милой головки не упадет ни один золотой волосок. Не волнуйся. -  В
голосе Майка слышалась радость.
   Клэр улыбнулась.
   - А ты сможешь поселить ее в отеле недалеко от себя?
   - Около колледжа есть очень хороший отель, где останавливаются  родители,
навещающие студентов. - Майка вдруг охватила неуверенность.  -  Клэр,  а  ты
говорила с Люси? Она действительно хочет приехать? Я могу позвонить ей и...
   - Не надо, Майк. - Клэр старалась  сохранять  бодрый  тон.  -  Сначала  я
хотела обсудить свою идею с тобой, чтобы убедиться, что это возможно.  Я  не
буду ничего говорить Люси, пока не закажу билет, а потом сделаю ей  сюрприз.
Уверена, она обрадуется. Положись на  меня,  Майк.  Я  еще  позвоню  тебе  в
пятницу утром, и мы окончательно обо всем договоримся.
   Заказать билет на самолет было несложно, но Клэр требовалось сделать  еще
кое-что.
   Вечером она поездила по магазинам в соседнем городке. Нелегко было  найти
то, что она искала, но Клэр справилась со своей задачей. В пятницу днем  она
поручила офис новой секретарше и отправилась домой.  В  это  время  дома  не
должно было быть никого из семьи: братья  учились,  Люси  работала,  а  отец
играл с друзьями в гольф.
   Клэр взялась за дело. У отца в саду была маленькая мастерская, в  которую
она и направилась. За долгие годы Клэр многому научилась у отца  и  братьев,
что касается работы по дереву и металлу, так  что  смастерить  то,  что  она
задумала, ей не составило труда.
   Часа два спустя она погрузила свое творение в багажник - как раз вовремя,
потому что во двор зашли отец и Люси, встретившиеся по дороге домой.
   - Ты дома? Так рано?
   Клэр развеселило удивление отца.
   - Я ушла пораньше, чтобы отдохнуть и приготовить вам  ужин  -  в  духовке
запеканка из картошки и овощей, а на плите вскипевший чайник.
   Они вошли в дом. Довольно улыбаясь, Джордж Саммер присел и начал  снимать
запачканные спортивные ботинки.  Он  не  умолкая,  с  увлеченностью  новичка
говорил о матче и нисколько не заботился о наличии слушателей.
   Клэр рассеянно внимала ему, но мысли ее были заняты другим. Ее  план  был
неслыханно дерзким, и от чувства надвигающейся  опасности  у  нее  кружилась
голова.
   Взяв чашку ароматного чая, настоянного на целебных травах,  отец  наконец
поднялся наверх. Клэр осторожно спросила Люси:
   - Чем  ты  будешь  заниматься  сегодня  вечером?  Пойдешь  куда-нибудь  с
Дэнзилом Блэком?
   - Нет, он сказал, что  очень  занят.  Он  собирается  рано  лечь,  и  мне
посоветовал сделать то же, чтобы  на  завтрашних  пробах  я  была  свежая  и
отдохнувшая. - Люси заметно нервничала.  -  Я  так  волнуюсь,  что  не  могу
расслабиться. Наверное, ночью я не сомкну глаз.
   Клэр молча наблюдала, как Люси кружит по кухне, хватаясь то за кружку, то
за чайник, бесцельно вертит их в руках и ставит обратно, а временами смотрит
в открытое окно на бледно-желтые нарциссы, которые буйно  цвели  в  саду.  В
воздухе  уже  веяло  весенним  непокоем,  вся  природа  просыпалась.  Вдыхая
напоенный солнцем воздух, Клэр чувствовала  какое-то  брожение  в  крови.  С
Люси, должно быть, творилось то же.
   - Почему бы тебе не пойти в кино? - спросила Клэр у сестры. - Джэйми звал
меня, но я сегодня не в настроении.
   Люси замялась.
   - Дэнзил сказал, что мне нужно отдохнуть.
   - Сходить в кино тоже значит отдохнуть.
   Ты будешь спокойно сидеть в темноте и смотреть фильм, отвлекаясь от своих
забот.
   - Дэнзил может позвонить, чтобы проверить, дома ли я.
   - Я скажу ему, что ты уже спишь.
   Люси рассмеялась.
   - Ах ты, искусительница!
   Отец с Робином тоже ушли по своим делам, так что к половине восьмого Клэр
осталась одна. Без четверти восемь она уже была на пути к коттеджу.
   Когда Клэр парковала машину на лужайке своего будущего дома, она  увидела
появившееся в окне верхнего этажа лицо Дэнзила.  Слабый  свет,  лившийся  из
комнаты, окутал его таинственным ореолом. На миг Клэр стало жутко.
   На нем была свободная черная шелковая рубаха - или это  пижама,  подумала
Клэр, заметив, что он открывает окно. Ночной ветерок распахнул мягкую  ткань
на его груди, и Клэр увидела крепкое тело с рельефными  мышцами.  У  девушки
пересохло во рту. Она нервно сглотнула. Ей вдруг захотелось  развернуться  и
убежать... спастись от колдовской силы, исходившей  от  него...  влекущей  к
нему. Нет, ради сестры я не должна уходить, внушала себе Клэр,  я  боюсь  за
нее.
   - Я вам нужен? - воскликнул Дэнзил, и Клэр почувствовала, как в ее  крови
разгорается огонь.
   - Я приехала поговорить с вами, - сказала она, осторожно выбирая слова.
   - Я ждал вас. Знал, что вы придете, когда услышите  о  пробах  Люси.  Рад
видеть, что не ошибся. - В его глазах зажглись насмешливые огоньки.
   Клэр  не  ответила.  Она  опасалась,  что  по  ее  напряженному  виду  он
догадается о ее решительных намерениях спасти сестру.
   Совладав с собой и изображая спокойствие, Клэр произнесла:
   - Вы не спуститесь вниз? Я не хочу кричать.
   - А жаль, это выглядело бы очень романтично  -  как  сцена  из  "Ромео  и
Джульетты". Только  наоборот:  Ромео  на  балконе,  а  изнывающая  от  любви
Джульетта под его окнами.
   - Может, вы все-таки спуститесь? - резко спросила Клэр.
   - Я уже заметил, что у вас, к несчастью, нет  чувства  юмора.  Хорошо,  я
оденусь и подчинюсь вашему приказу. У вас  с  собой  ключи?  Тогда  входите,
милости прошу. - Окно со звоном захлопнулось.
   Наглец!  Клэр  пыталась  собраться  и   приготовиться   к   осуществлению
задуманного. Сегодня вечером ей нужно иметь  ясную  голову,  поэтому  нельзя
поддаваться на провокации Дэнзила.
   Когда она вошла в прихожую,  Дэнзил  спускался  по  деревянной  лестнице,
запахивая надетый поверх пижамы черный атласный халат,  который  подчеркивал
мощь его атлетической фигуры. Сердце Клэр забилось сильнее.
   - Хотите чего-нибудь выпить? - предложил он, с головы до ног окидывая  ее
долгим изучающим взглядом.
   Клэр  была  одета  в  бледно-голубой  свитер  из   ангоры,   светло-серую
плиссированную юбку и серый  жакет,  который  не  застегивала  -  вечер  был
теплым. На груди у нее мягко светилась  жемчужная  брошь.  Клэр  никогда  не
изменяла своему стилю - классическому, скромному, очень английскому.  Но  по
взгляду  Дэнзила  можно  было  подумать,  что  она   предстала   перед   ним
полураздетой.
   - Нет, спасибо, - откликнулась она, надеясь, что от  его  всепроникающего
взгляда не укрылась неприязнь в ее глазах.
   Но даже если он и заметил холодный блеск ее глаз, это только  развеселило
его. Дэнзил насмешливо улыбнулся.
   - А я, пожалуй, выпью. По  вашему  виду  ясно,  что  вы  явились  сюда  с
недобрыми намерениями, так что я должен подготовиться и быть во всеоружии.
   Дэнзил направился в кухню. Когда он  поравнялся  с  ней,  Клэр  испуганно
отшатнулась. Он остановился, глядя на нее сверху вниз, и, не выдержав  этого
взгляда, Клэр попятилась к стене.
   - Перестаньте! - раздраженно воскликнул он.
   - Ч-что?
   - Перестаньте вздрагивать! Когда я подхожу к  вам  ближе  чем  на  десять
футов, вы вздрагиваете, как будто увидели  змею.  -  Он  придвинулся,  почти
касаясь Клэр, и она почувствовала бешеное биение жилки на  шее.  -  Чего  вы
боитесь?
   - Может быть, того, что вы делаете сейчас! - хрипло выдохнула  Клэр.  Она
резко подняла  голову.  Ею  вдруг  овладела  неудержимая  ярость.  Казалось,
взглядом она была готова испепелить его. - Только троньте меня, и...
   Лениво улыбаясь, указательным пальцем он  дотронулся  до  ее  шеи  в  том
месте, где пульсировала голубая вена, проступавшая сквозь нежную кожу.
   - И что?.. - прошептал он.
   Клэр судорожно сглотнула, стараясь унять полыхавший в груди пожар. Дэнзил
медленно провел пальцем вверх.
   - Прекратите! - Клэр попыталась вырваться.
   Палец Дэнзила уже коснулся ее губ, обводя их изогнутый, дрожащий контур.
   - Ваши ледяные голубые глаза кричат: "Руки прочь, мистер!" Но губы - ваши
манящие губы выдают вас. Они хотят сказать совсем не то, что говорят  глаза,
и искушают меня.
   - Они хотят сказать, что, если вы не оставите меня в покое, вам  придется
несладко! - Разъяренная, Клэр попыталась оттолкнуть его.
   Она просчиталась. Легче было бы столкнуть с места каменную стену. Едва ее
ладони коснулись черного атласного халата,  Дэнзил  придвинулся  еще  ближе.
Руки Клэр скользнули по мягкой ткани, как бы обняв  мощный  торс,  а  Дэнзил
локтями прижал ее руки к своему телу. Клэр оказалась в ловушке.
   Прищурившись, он молча наблюдал за ее яростными попытками вырваться.  Его
руки упирались в стену на  уровне  головы  Клэр,  всем  телом  он  припал  к
девушке.
   - Пустите меня, - прошипела она. - Если вы думаете, что  со  мной  можете
играть в те же игры, что и с другими женщинами, вы глубоко ошибаетесь.
   - Это не игра, Клэр, - голос Дэнзила стал совсем низким. - Это  настоящая
война, и вы моя пленница. Маленькая беспомощная  пленница,  -  повторил  он,
наслаждаясь тем, что  Клэр  находится  полностью  в  его  власти.  Его  губы
улыбались, но глаза потемнели от страсти.
   В душе Клэр все перемешалось. Разумом она ненавидела  Дэнзила,  проклиная
день их первой встречи, но  сердцем  стремилась  окунуться  в  сладкий  омут
блаженства и наслаждения, которые ей сулил его  пламенный  взгляд.  Ее  тело
стремилось подчиниться желанию, пульсировавшему в крови, и познать всю  силу
страсти этого мужчины.
   Разум  напоминал  ей  -  он  подчиняет  тебя,  завладевает  всеми  твоими
помыслами. Те чувства, о  которых  рассказывала  Хелен,  сейчас  захлестнули
Клэр, но ей уже было все равно. Его потемневшие глаза  гипнотизировали,  она
заглянула в эти глаза и  задрожала.  Его  губы  приближались,  и  она  жадно
потянулась к нему.
   Дэнзил никогда бы не перестал целовать ее, если бы не раздался телефонный
звонок. Мышцы Дэнзила напряглись, он замер, прислушиваясь.
   - Проклятье! Они не знают, от чего отрывают нас.  Мне  необходимо  купить
автоответчик.
   Телефон продолжал настойчиво звонить. Дэнзил вздохнул.
   - Мне придется ответить: я жду важного звонка. - Дэнзил улыбнулся,  глядя
на нее сквозь полуприкрытые веки. - Не убегай от меня, мое сокровище.
   Неохотно выпустив Клэр, он ушел в гостиную. Она осталась стоять у  стены,
с пересохшим ртом, обессиленная, дрожащая.
   До нее  донесся  звук  снимаемой  трубки  и  резкий,  нетерпеливый  голос
Дэнзила.
   - Алло? Привет, Джо! Ну, они проглотили это? - Он сдержанно рассмеялся. -
Не думал, что они смогут. Итак, каков следующий ход?
   Клэр сделала несколько  шагов,  но  ноги  не  слушались  ее.  Она  устало
опустилась на нижнюю ступеньку лестницы. Из гостиной  доносились  лаконичные
резкие  реплики  Дэнзила,  и  Клэр  подумала,  что  в  бизнесе  он  жесткий,
неумолимый человек, с которым очень нелегко.
   Но о чем бы речь ни зашла, с ним было нелегко.
   Вскоре он повесил трубку и вернулся к
   Клэр. К тому времени она уже  пришла  в  себя  и  привела  свои  мысли  в
порядок, чтобы серьезно поговорить с ним.
   - Что вы пообещали Люси? Что она станет второй Гретой Гарбо?
   Он бесстрастно взглянул на нее.
   - Вряд ли у нее получится. Я даже не уверен в ее актерских способностях.
   - Тогда какого черта вы пригласили ее на кинопробу?!
   - Она умирает от желания играть в кино, к тому же  очень  фотогенична.  Я
сделал несколько ее снимков и убедился в этом. Думаю, и на экране Люси будет
смотреться неплохо. Следующий фильм я снимаю недалеко отсюда...
   - По роману Бронте?
   Он язвительно усмехнулся.
   - Верные слухи. Да, по роману Бронте. В фильме будет несколько  маленьких
ролей без слов. Мне также понадобится много статистов.
   Клэр взорвалась:
   - Значит, из-за этого должна расстроиться свадьба Люси?  Из-за  маленькой
роли без слов, а если не повезет, из-за участия в массовке?
   - Прекратите винить меня в том, что случается  с  другими  людьми.  Я  не
причастен к проблемам Люси с женихом. Так же как и к болезни Хелен.
   Клэр с ненавистью взглянула на него, и он нахмурился.
   - Я не собираюсь тратить время и спорить с вами. Но предупреждаю, что  не
позволю исковеркать жизнь моей сестре.
   Клэр решительно поднялась. Теперь она выяснила, что хотела.
   - Мне нужно кое-что забрать из секретера в маленькой спальне. Это  займет
немного времени, а после я уйду.
   Она пошла наверх, оставив Дэнзила у лестницы - провожавшего ее  взглядом.
В спальне Клэр открыла секретер - единственный предмет мебели в  комнате.  В
секретере хранились документы, связанные с домом. Клэр забрала их, затем  на
цыпочках вышла  и  прислушалась.  Дэнзил  хлопнул  дверцей  шкафа  в  кухне.
Пользуясь  его  отсутствием,  Клэр  тихо  прокралась  в  его  спальню   и...
осуществила задуманное.
   Через несколько минут Клэр уже была в маленькой спальне и делала вид, что
разбирает бумаги.
   На лестнице раздались шаги  Дэнзила.  Он  подошел  к  раскрытой  двери  и
остановился, наблюдая за Клэр.
   - Я почти закончила, - через плечо бросила она.
   - Я принес вам выпить, - сказал Дэнзил, ставя на секретер бокал.
   - Что это? Джин?
   - Да, джин с тоником.
   - К сожалению, я не люблю джин. А у вас есть апельсиновый сок?
   - Конечно. Что вы хотите к нему?
   - Ничего. Просто сок.
   Он пожал плечами, поставил свой бокал на секретер и вышел.  Услышав,  что
он спускается" по лестнице, Клэр вытащила из сумочки две маленькие  таблетки
и крепко зажала в ладони. Теперь ей оставалось самое трудное.
   Дэнзил вернулся со стаканом сока.
   - Спасибо. - Она немного отпила, а Дэнзил потянулся  за  своим  джином  с
тоником, на миг отвернувшись от Клэр.
   Клэр молниеносно бросила таблетки в стакан и хорошенько  встряхнула  его,
чтобы таблетки лучше растворились.
   Когда Дэнзил повернулся к ней, она поднесла свой стакан к губам  и  вдруг
нахмурилась.
   - Вы добавили в сок джин?
   Его брови удивленно поползли вверх.
   - Нет, вы же сказали, что не любите джин.
   - Но у сока очень странный вкус.
   - Что вы имеете в виду?
   Она протянула ему стакан.
   - Попробуйте сами.
   Зло сверкнув глазами, он взял стакан и сделал несколько глотков.
   - Здесь нет ни джина, ни чего-то другого.
   Действительно вкус резковатый, но иногда  такой  бывает  у  апельсинового
сока.
   Клэр хотела, чтобы Дэнзил выпил как можно больше из стакана, и настойчиво
потребовала от Дэнзила попробовать напиток еще раз.
   Он холодно посмотрел на нее, но выполнил требование.
   - Теперь вы довольны? Здесь ничего нет.
   Но если вам не нравится, не пейте.
   Он со стуком поставил стакан на секретер, так что Клэр подпрыгнула  -  ее
натянутые как струна нервы начали сдавать.
   - Не теряйте самообладания! Я просто нашла вкус сока странным, вот и все.
   Лицо Дэнзила выражало сильнейший гнев.
   - Вы решили, я что-то добавил в сок, чтобы  напоить  вас?  А  потом  что?
Изнасиловать? Это нарисовало вам ваше больное воображение?
   Клэр поспешно заперла секретер, избегая взгляда Дэнзила.
   - Послушайте, извините меня, и давайте забудем об этом. Ладно?
   - Нет, - отчеканил Дэнзил. - Мне никогда не требовалось опаивать женщину,
чтобы уложить ее в постель.
   Его слова были последней каплей, переполнившей  чашу  ее  терпения.  Клэр
вспылила:
   - Неужели? Ну, меня вам пришлось бы стукнуть кирпичом по голове.
   - Будь под рукой кирпич, я бы не замедлил это сделать, - парировал он.  -
Но не для того, чтобы затащить вас в постель, поверьте мне! Я  не  испытываю
такой острой потребности в женщине!
   Клэр вспыхнула. Она резко повернулась на каблуках и выбежала из  комнаты,
кипя от негодования. Дэнзил бросился за Клэр и чуть не сбил ее с ног,  когда
она внезапно остановилась возле его открытой спальни.  Клэр  вспомнила,  что
нарушила  свой  план,  поддавшись  гневу.  Она  постаралась   придать   лицу
приветливое выражение.
   - Вижу, вы здесь неплохо устроились, - произнесла Клэр, заглядывая в  его
освещенную мягким светом настольной лампы спальню.  Ее  поразило  увиденное.
Дэнзил полностью изменил облик комнаты. Раньше она была похожа на монашескую
келью,  голую  и  убогую.  Теперь  же  на  стенах  появились  обои   теплого
абрикосового цвета, на окнах висели новые шторы из темно-оранжевого шелка. У
окна Дэнзил разместил письменный стол, глубокое кожаное кресло и  журнальный
столик.  А  для  книг  повесил  несколько  полок.  Повсюду   стояли   лампы,
придававшие спальне уют. Гравюры и акварели, теснившиеся на стенах,  вызвали
в памяти Клэр парадную залу "Сизой чайки".
   Дэнзил неожиданно зевнул и сонно проговорил:
   - Вы не возражаете против таких перемен в вашем доме?
   Прищурившись, Клэр зорко наблюдала за ним. Он зевнул еще раз.
   - Нет, не возражаю. Вы сделали спальню теплой и уютной. Люблю абрикосовый
цвет. Наверное, по утрам, когда на обоях играют  первые  солнечные  лучи,  в
комнате сказочно хорошо. Здесь много картин - вы сами рисовали их?
   - Да. Несколько акварелей и набросков...
   - Правда? А какие? - Клэр подошла поближе, рассматривая картины, а Дэнзил
встал рядом. Он не переставая зевал.
   - Вот эта акварель - моя, - он указал на картину.
   - Она превосходна, - восхищенно выдохнула Клэр, удивленная,  что  он  так
хорошо рисует. Пейзаж удался - Дэнзил  не  выписывал  детали,  но  мастерски
передавал игру света и тени.
   - Я сам себе сценарный отдел киностудии, - заявил Дэнзил. - Это  набросок
заднего плана, который мы использовали в предыдущем фильме.  Мне  необходимо
увидеть и оценить каждый штрих, чтобы точно знать,  что  я  буду  делать  на
съемках. А вот здесь,  -  он  кивнул  головой,  -  интерьер  дома  из  моего
последнего фильма.
   Клэр взглянула на показавшийся знакомым рисунок.  В  ее  памяти  возникла
сцена, когда актриса - та самая, наполовину ирландка, наполовину мексиканка,
- танцевала обнаженной для своего любовника -  Со  странным  ощущением  Клэр
рассматривала первое приближение к этому эпизоду, отраженное на бумаге,  где
все очертания были неясны, силуэты людей нечетки,  а  вместо  лиц  -  пустые
овалы. Однако эскиз глубоко передавал эротику сцены.
   Дэнзил снова широко зевнул.
   - Прошу прощения, - извинился  он,  заметив  быстрый  взгляд  Клэр.  -  Я
говорил вам, что очень устал, но не знал, насколько сильно.
   Он в изнеможении опустился на кровать.
   Вероятно, каждое движение давалось ему с огромным трудом. Клэр подошла  и
положила руку Дэнзилу на лоб.
   - Может, вы подцепили грипп? Сейчас в городе эпидемия. Болезнь  протекает
тяжело, но острый период продолжается всего сутки. Вам лучше лечь.
   - Нет, я должен проводить вас и... - его голос прервался. - Господи,  что
со мной...
   Будто  тряпичную  куклу,  Клэр  уложила  несопротивлявшегося  Дэнзила  на
кровать. Его веки слипались.
   - О, моя голова! - простонал он и погрузился в глубокий сон.
   Клэр наклонилась над его лицом,  вслушиваясь  в  ровное  дыхание.  Дэнзил
полностью отключился. Она торжествовала победу.  Без  всяких  осложнений  ее
замысел удался. Она  боялась,  что  снотворные  таблетки  будут  действовать
медленно, поэтому всыпала в стакан  с  соком  двойную  дозу,  и  вот  теперь
поверженный враг лежал у ее ног.
   Клэр глубоко вздохнула. Она не  знала,  сколько  продлится  сон  Дэнзила,
поэтому должна была действовать быстро. Дэнзил  мог  проснуться  через  пять
минут или через пять часов. Доктор, выслушав вранье Клэр про мучившую  ее  в
течение многих месяцев бессонницу, выписал сильное лекарство и  предупредил,
что время его действия зависит  от  индивидуальных  особенностей  организма.
Врач также добавил, что средство имеет  серьезные  побочные  эффекты  и  его
максимальная доза за один раз не должна превышать двух таблеток. Столько она
и подсыпала Дэнзилу без риска для его здоровья.
   Клэр принялась за работу. Вначале она решила снять  со  спящего  стеганый
халат,  потому  что  слишком  плотные  рукава   мешали   ей   надеть   лично
изготовленные наручники на запястья Дэнзила.
   Ох, до чего он был тяжел! Ей пришлось  встать  на  колени  на  кровати  и
подсунуть под него одну руку. Другой рукой Клэр стянула  халат.  А  потом  -
потом она защелкнула на запястьях Дэнзила наручники, заранее прикрепленные к
раме в изголовье кровати и спрятанные под подушкой.
   Когда Клэр снова опустила Дэнзила на постель, пижама распахнулась, и  она
увидела его бронзовые мускулистые плечи и покрытую жесткими волосами  грудь.
В горле у нее пересохло. Она  поспешно  отвела  взгляд  от  этого  красивого
мужского тела. Злясь на себя,  она  схватилась  за  пижаму,  чтобы  прикрыть
смущавшую ее наготу мужчины,  но  в  этот  момент  Дэнзил  тихо  застонал  и
шевельнулся, как будто просыпаясь.
   Клэр отскочила в угол спальни. Затаив дыхание, она напряженно следила  за
тем, как он попытался перевернуться и не смог - из-за наручников,  державших
его руки, закинутые за голову. Наконец он снова затих.
   Клэр вернулась к кровати и сняла со спящего тапочки, невольно разглядывая
большие, но изящные ступни.
   Девушка  резко  встряхнула  головой,  чтобы  отогнать  непрошеные  мысли.
Перестань пялиться на него, твердила  она  себе,  но  все  же  не  могла  не
любоваться красотой его тела.
   Бельевой веревкой Клэр связала Дэнзилу ноги - так-то надежней - и  убрала
подальше стоявший в спальне телефон,  предварительно  отключив  его.  Однако
Клэр не унесла аппарат совсем - в ее плане телефон играл определенную роль.
   Затем с помощью отвертки Клэр соединила  наручники  с  длинной  цепью  и,
убедившись, что Дэнзил по-прежнему крепко спит, спустилась вниз сварить себе
кофе.
   После чашки бодрящего  напитка  она  вернулась  в  спальню.  Теперь  Клэр
оставалось только ждать.
   Найдя среди книг детективы о Шерлоке Холмсе, Клэр попыталась  читать,  но
не сумела сосредоточиться.  Как  магнитом,  ее  взгляд  притягивало  к  себе
полуобнаженное тело мужчины, распростертое в двух шагах от нее.  Каждый  его
глубокий вздох заставлял сжиматься ее сердце. В комнате было тепло, но  Клэр
вдруг подумала, что Дэнзил  замерз,  ведь  во  время  сна  температура  тела
понижается.
   Она подошла к кровати и натянула на спящего стеганое одеяло. Внезапно его
веки дрогнули и между ними сверкнула молочно-белая полоска глазного  яблока.
Через мгновение веки сомкнулись вновь. Злоумышленница облегченно вздохнула.
   Наверное, ему снится  сон.  Моргание  и  вращение  глазами  характеризуют
погружение в  сон,  во  время  которого  человек  и  видит  цветные  сказки.
Интересно, а что ему снится? - пронеслось в голове у  Клэр.  Она,  задумчиво
смотрела на закрытые глаза с длинными ресницами, на пылавшие скулы.
   А вдруг у него температура? Клэр встревожилась. Она легко коснулась  щеки
Дэнзила. Кожа была теплой, но не горела в лихорадочном жару.
   Клэр следовало вернуться к чтению, однако искушение рассмотреть  его,  не
ведавшего о ее присутствии, было слишком велико. Клэр осторожно  присела  на
краешек кровати и потрогала жесткие волосы на его широкой груди. По  пальцам
ее словно пробежал электрический ток, будоража все ее существо.
   Клэр вспомнила ночной кошмар, который преследовал ее месяцами, - зловещий
силуэт Дэнзила, приближающийся к ней. Сейчас  же  Дэнзил  был  неподвижен  и
находился в ее власти. Клэр закрыла глаза. Как слепая, сосредоточенная  лишь
на ощущениях, она проводила кончиками пальцев по его плечам,  шее,  волевому
подбородку.
   Во сне Дэнзил разомкнул губы. Клэр легко прикоснулась к ним, не  в  силах
противостоять желанию поцеловать его. Дыхание ее сбилось. Его рот был  таким
дразнящим и обещал так много... Клэр наклонилась над ним, дрожа от волнения.
Он никогда ничего не узнает. Она может делать все, что захочет, а он даже не
вспомнит эту ночь.
   Голова спящего повернулась на подушке.
   Клэр взглянула на его шею и вновь вспомнила  свой  рождественский  сон  -
губы Дэнзила, скользнувшие по ее шее... чувство  слабости  и  беспомощности,
охватившее ее. Теперь они поменялись ролями...
   Повинуясь  давно  сдерживаемому  желанию,  Клэр  припала   к   его   шее,
наслаждаясь запахом кожи, чувствуя биение  маленькой  жилки,  несущей  жизнь
всем клеточкам тела... Господи, да она сошла с ума! Что  он  подумает,  если
сейчас проснется и увидит, что она целует его?
   Клэр торопливо встала, но зацепившаяся  за  что-то  ее  жемчужная  брошка
расстегнулась, и острие булавки поранило кожу на обнаженной  груди  Дэнзила,
где сразу же выступила капелька крови.
   Клэр приколола брошку к  свитеру,  не  отводя  завороженного  взгляда  от
маленькой ранки. Вид его крови вдруг возбудил ее. Закрыв  глаза,  она  снова
склонилась над ним и жадно слизнула красную капельку с его кожи.
   Наконец, вся пылая, Клэр выпрямилась, укрыла Дэнзила одеялом и  заставила
себя вернуться в кресло - к чтению. Однако скоро строчки поплыли у нее перед
глазами, и, несмотря на выпитый крепкий кофе, Клэр уснула.
   Стон и возглас удивления разбудили ее. Проснувшись, она не сразу  поняла,
где находится.
   Когда память вернулась к ней, Клэр обратила взгляд к кровати.
   Глаза Дэнзила были широко раскрыты. Он барахтался,  пытаясь  освободиться
от оков.
   - Что, черт возьми, происходит?!


   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Клэр встала с кресла, и Дэнзил резко повернул голову. Он  широко  раскрыл
глаза, потом сощурился.
   - Простите меня, - сказала Клэр, чувствуя, как  под  его  взглядом  кровь
приливает к щекам.
   - Так это ваших рук дело? - В голосе Дэнзила слышалось недоверие.  Он  до
сих пор не мог прийти в себя, и Клэр вполне понимала почему. -  Дьявол!  Чем
вы меня оглушили?
   - В стакан с соком я кинула снотворные таблетки.
   - Вы... что? Если это ваша манера шутить, то  я  вовсе  не  нахожу  шутку
забавной. - Он снова попытался избавиться от наручников. -  Снимите  с  меня
эти чертовы штуки!
   Клэр подошла ближе к кровати и, успокоенная  мыслью,  что  находится  вне
пределов его досягаемости, начала сбивчиво объяснять:
   - Мне очень жаль, что пришлось так поступить с вами, но ничего другого  я
не придумала. Я должна была остановить вас, я не могу  позволить,  чтобы  вы
разрушили жизнь моей сестры. Пройдя пробы и получив  роль  в  вашем  фильме,
Люси разорвет помолвку с Майком, а значит, совершит самую большую  ошибку  в
своей жизни, потому что она по-прежнему любит его, я уверена. Но  когда  она
это поймет, будет уже  слишком  поздно.  На  завтра  я  заказала  билеты  на
авиарейс - Люси должна лететь в Африку, где работает Майк.  Мне  нужно  было
остановить ее, и ничего другого мне не пришло  в  голову.  Я  знала,  вы  не
захотите выслушать мои объяснения, так что...  -  Она  прервалась,  переводя
дыхание.
   Дэнзил пробормотал сквозь стиснутые зубы:
   - Бог мой, вы совсем спятили, - и снова попытался освободиться  от  своих
пут.
   - Вы понапрасну теряете время и силы, - сказала Клэр.
   Дэнзил поднял к ней лицо, искаженное звериной яростью.
   - Проклятье, освободите меня!
   Клэр упрямо покачала головой.
   - Нет. Но если вы будете так трясти наручниками, то только поранитесь.
   Он с трудом сдерживал готовый вырваться наружу гнев.
   - Тогда расстегните наручники!
   От звука его голоса Клэр нервно вздрогнула.
   Она боялась Дэнзила, даже связанного. Однако нельзя было показывать  свой
страх, иначе она проиграет. Клэр постаралась взять себя в руки.
   Дэнзил лежал,  тяжело  дыша,  и  о  чем-то  раздумывал.  Вдруг  его  лицо
преобразилось,  стало  мягким,  понимающим.  Морщинка,   пересекавшая   лоб,
разгладилась, а взгляд прояснился. Дэнзил обезоруживающе улыбнулся ей.
   - Хорошо. Вы победили, Клэр. Завтра Люси не пойдет ни на какие пробы. Даю
вам слово. Договорились? А теперь расстегните наручники.
   Клэр вновь отрицательно покачала головой.
   Сладкое выражение тут же сползло с его лица, исказившегося от ярости.
   - Когда я встану с этой кровати, вы  пожалеете,  что  родились  на  свет,
клянусь!
   Клэр облизнула  пересохшие  губы.  Она  не  сомневалась,  что  он  грозит
всерьез, но думать о последствиях сейчас не имело смысла  -  слишком  многое
было поставлено на карту.
   - Я хочу, чтобы вы поговорили с Люси, - решительно заявила Клэр.
   Его брови сошлись на переносице - Дэнзил недоумевал.
   - Она тоже здесь?! - В этот момент он, казалось, не удивился бы,  появись
на пороге сам папа римский.
   - Конечно, нет! - Клэр взглянула на часы: половина двенадцатого. Люси уже
вернулась из кино и, наверное, готовилась ко сну. Пора звонить.
   Клэр снова подключила телефон и с аппаратом  в  руке  встала  у  кровати,
глядя на Дэнзила в упор.
   - Сначала пообещайте в точности повторить то, что скажу вам я,  и  ничего
больше не говорить.
   - С какой стати? - резко спросил Дэнзил.
   - Пока вы не позвоните Люси, я не освобожу вас.
   - Вы что - серьезно? - Он неприязненно рассмеялся, но было видно, что ему
вовсе не до смеха.
   - Абсолютно серьезно. Либо вы соглашаетесь, либо я оставляю вас здесь  на
всю ночь.
   Гнев снова прорвался, и Дэнзил разъяренно прокричал:
   - Вам все это может показаться забавной шуткой, но  мне  уже  не  смешно!
Полиция тоже не найдет происходящее  смешным.  Вы  знаете,  какое  наказание
полагается за подобные шалости? Вас осудят за нападение и захват  заложника.
Поверьте мне, тюрьма отобьет у вас охоту шутить.
   От нарисованной картины по спине у Клэр пробежал  холодок,  но  отступать
было поздно.
   - Вряд ли вы захотите признаться полиции, что вас приковала наручниками к
постели женщина, - сухо сказала  Клэр.  -  Над  вами  будет  потешаться  вся
округа.
   В его глазах сверкнул гнев. Он стиснул зубы, и она  представила,  как  он
сворачивает ей шею.
   Пожав плечами, Клэр добавила:
   - Вокруг этой истории поднимется большая шумиха. Бульварная  пресса  свое
не  упустит.  И  надолго  обеспечит  себя  материалом.  Я  ясно  представляю
скандальные заголовки их статей. Вам не понравится такая реклама!  Подумайте
хорошенько над моими словами. Я могу отправиться в  тюрьму,  но  вы  станете
всеобщим посмешищем.
   Дэнзил задумался. На его лице отражалась борьба чувств.
   Клэр чуть выждала, а потом сказала тоном, не терпящим возражений:
   - Через пять минут я ухожу. Так что выбор за вами!
   Мгновение он лежал неподвижно и вдруг резко спросил:
   - Что вы хотите, чтобы я сказал Люси?
   От облегчения у Клэр закружилась голова.
   Если он позвонит Люси, она спасена.
   - Вы скажете Люси, что вам очень жаль, но пробы отменяются, а вы  надолго
уезжаете и не знаете, когда вернетесь.
   - А что помешает мне позвонить еще раз, после вашего ухода?
   - К тому времени Люси уже отправится в аэропорт.
   - Вы заверили меня, что снимете наручники сразу после этого  злополучного
звонка, - произнес Дэнзил.
   - Да, но я не оставлю вас  здесь  одного,  и  вы  не  сможете  немедленно
перезвонить.
   В его глазах промелькнула насмешка.
   - Вы останетесь со мной на всю ночь?
   - Почти на всю ночь, - спокойно ответила Клэр, выдержав его  взгляд.  Она
сделала вид, будто не поняла его намека. - Так вы будете звонить или нет?
   К нему вернулась его обычная уверенность.
   - Да.
   - Только скажите Люси...
   - Я все понимаю, - прервал он ее.
   - Не добавляйте ни слова и ничего не пропустите, потому что, если  что-то
заподозрю, я отключу телефон.
   Выражение лица Дэнзила было достаточно красноречивым.
   Клэр  набрала  номер,  подождала,  пока  появятся   гудки,   и,   услышав
произнесенное заспанным голосом Люси  "Алло!  ",  поднесла  трубку  к  губам
Дэнзила с намерением в случае осложнений оборвать разговор.
   - Люси? Это  Дэнзил.  -  (Он  говорит  спокойным,  непринужденным  тоном,
удовлетворенно отметила Клэр.) - Извини, если разбудил тебя, но я должен  на
какое-то время уехать, и возможности поговорить нам не представится.  Боюсь,
что завтра кинопроб не будет.
   Люси захлебнулась вопросами, упреками, и Клэр наклонилась к трубке, чтобы
расслышать слова сестры. Светлые волосы  Клэр  коснулись  лица  Дэнзила.  Ее
будто  ударило  током.  Она  отпрянула,  чтобы  он,  не  спускавший  с   нее
напряженного взгляда, не догадался о том, какой пожар разгорелся в ее груди.
   - Я не имею понятия, когда мы увидимся снова, Люси, - продолжил Дэнзил. В
его устремленном на нее взгляде Клэр  заметила  насмешку.  -  Я  связан,  не
распоряжаюсь собой.
   Клэр вспыхнула, услышав эту двусмысленную фразу. Дэнзил же едва сдерживал
смех.
   Люси чуть не плакала в трубку:
   - Дэнзил, а как же твой фильм? Ты ставишь его?  Я  думала,  ты  утвердишь
меня на роль. А разве нельзя перенести пробы? Или  ты  нашел  кого-то  лучше
меня и теперь боишься сказать? В этом все дело, да?
   Клэр не понравился направленный на нее  взгляд  Дэнзила.  Она  придвинула
трубку ближе к его губам и прошептала:
   - Прощайтесь!
   - Я вынужден проститься с тобой, Люси, - мягко сказал Дэнзил.
   - До свидания.
   Клэр нажала на рычажки и выпрямилась.
   Облегченно вздохнула. А затем выдернула телефонный кабель из розетки.
   - Сейчас я должна идти и отдать Люси авиабилеты.
   - Вы обещали мне расстегнуть  наручники,  -  тон  Дэнзила,  посуровел.  -
Сделайте это, и побыстрее! Чувство беспомощности невыносимо!
   Клэр холодно усмехнулась.
   - Рада, что теперь вы это понимаете.
   - О чем вы?
   - Теперь вы понимаете, что чувствовали ваши жертвы.
   Он стиснул зубы.
   - Мои жертвы! Вы уже употребляли это слово раньше, а я до сих пор не знаю
смысла, который вы вкладываете в него.
   - Ну конечно, не знаете!
   - Оставьте сарказм! - бросил он. - Выдвигайте свои обвинения, но не  надо
этих туманных намеков!
   - Вы довели Хелен до болезни и...
   - Она сама довела себя! Ссорилась с мужем, развелась, а ведь любила его и
страдала после развода. Вот почему и заболела. Я здесь ни при чем.
   - Может, все это время она и любила Пола, но в какой-то  момент  потеряла
голову из-за  вас.  Она  сама  мне  говорила,  сама  признавалась  в  полной
беспомощности и зависимости от вас. Я видела своими  глазами,  в  каком  она
была состоянии.
   Прищурившись, он смотрел на нее сквозь густые ресницы.
   - Вы, кажется, проявляете живой интерес к моим отношениям с женщинами.
   Клэр чуть не задохнулась от возмущения.
   - Хелен - моя подруга, а Люси - сестра!
   - Разве я виноват, что они обе нашли  меня  привлекательным?  -  протянул
Дэнзил, и Клэр снова вспыхнула.
   - Вы их загипнотизировали, околдовали и, будто вампир, пили из них  соки!
Когда Хелен оправилась, она говорила мне, что не могла порвать с  вами,  что
была беспомощна, каккак вы сейчас. - Клэр горько рассмеялась, а  увидев  его
обозленное лицо, мстительно добавила: - Она была беспомощной, как и  я  там,
внизу, когда вы схватили меня и объявили, что я ваша пленница.
   Дэнзил во все глаза смотрел на нее. Клэр видела, что полностью  завладела
его вниманием.
   - Это была всего лишь игра, - немного растягивая слова, сказал он.
   Клэр присела на край кровати.
   - Игра? Вы  касались  меня  против  моей  воли,  помните?  Вот  так...  -
Неторопливо проведя указательным  пальцем  по  его  обнаженной  груди,  Клэр
почувствовала,  как  под  гладкой  кожей  напряглись  упругие  мышцы.  -  Вы
говорили, что между нами война, что я ваш трофей.  Каково  же  ощущать  себя
пленником?
   Дэнзил выглядел озадаченным. Палец Клэр мягко коснулся его рта.
   - В чем дело? Вам не нравится? Но там, внизу, вы были так довольны собой,
решив позабавиться с не способной сопротивляться девушкой,  -  позабавиться,
как кот с мышью.
   Клэр не могла остановиться - ее палец касался скул Дэнзила,  носа,  глаз,
бровей.
   - Я была игрушкой в ваших  руках,  и  вы  не  обращали  внимания  на  мой
протест, вы подчинялись лишь своим желаниям. Теперь мы поменялись ролями.
   Клэр веселилась, глядя на Дэнзила. Он все  еще  не  верил,  что  подобное
происходит с ним! Она  наклонилась  так  близко,  что  ее  белокурые  локоны
пушистым облаком окутали его лицо.
   - Теперь вы моя игрушка, - прошептала она и слегка укусила его за мочку.
   Ответом ей был угрожающий звон наручников.
   - В чем дело? Ты больше не любишь играть в такие игры?
   - Ты вдоволь потешилась  надо  мной,  -  кинул  он.  -  Теперь  расстегни
наручники. С меня довольно!
   - А с меня нет! - У нее закружилась голова  от  восторга.  Клэр  смотрела
прямо в его магические глаза и радовалась, что  он  не  может  подчинить  ее
своей воле, что она полностью освободилась от  его  влияния.  Связанный,  он
утратил власть над ней.
   - Клэр! Мое терпение на исходе!
   В ответ она лишь звонко рассмеялась.
   Клэр вытянулась на постели рядом с ним, подложив руку под голову.  Сквозь
длинные ресницы она наблюдала за ним и едва заметно улыбалась.
   - Захватывающе иметь в полном распоряжении мужчину. Для многих женщин это
недоступная роскошь. О равноправии полов говорят повсюду, но  у  мужчин  все
еще гораздо больше преимуществ - они  рослее,  сильнее,  традиции  и  обычаи
всегда на их стороне, какой бы грех  они  ни  совершили.  Я  не  могу  выйти
вечером на улицу одна - опасаюсь насилия. Не могу пойти к  поклоннику  домой
после свидания, разве только я знаю человека годы  и  не  сомневаюсь  в  его
порядочности. - Говоря это, Клэр положила руку на плечо Дэнзилу  и  ощутила,
как мышцы под ее пальцами заходили ходуном. - Ты намного атлетичнее,  чем  я
предполагала. Как ты поддерживаешь форму? Гимнастика? Спорт?
   - То и другое, - хрипло выдохнул он.
   - А у меня для этого - только ходьба. Я много гуляю в хорошую погоду,  но
лишь при свете дня и в людных местах. Вот оно, неудобство  быть  женщиной  -
никогда не чувствуешь себя в полной безопасности, даже в  собственном  доме,
если ты одна.
   Ее парады скользнули вниз по его груди и  сомкнулись  вокруг  коричневого
соска, мгновенно напрягшегося от прикосновения. Клэр наслаждалась звуком его
сбившегося дыхания и продолжала ласкать упругие соски Дэнзила.
   - Тебе нравится? - шепотом спросила она, улыбаясь.
   В его потемневших глазах вспыхнуло пламя.
   - Мне понравилось бы еще больше, если б я не был связан, как цыпленок для
жарки.
   Клэр засмеялась низким грудным смехом и  приблизила  лицо  к  его  груди.
Кончиком языка она обвела один  из  сосков,  чувствуя,  как  и  в  ее  венах
закипает кровь.
   - Если мы собираемся заняться любовью, я хочу  иметь  свободные  руки,  -
хрипло прошептал Дэнзил.
   Клэр оставила его просьбу без ответа. Ее рука скользнула по  его  гладкой
коже вдоль плоского живота, вниз, где курчавились жесткие  волосы.  Пижамные
брюки мешали ей. Клэр решительно расстегнула пояс, обнажая его  вздымавшуюся
от желания плоть.
   Он резко вздохнул, затем густо покраснел, от одного восхищенного  взгляда
Клэр возбуждаясь еще больше.
   Ее обуревали противоречивые чувства. Ведь прежде она никогда не позволяла
себе таких ласк с мужчиной. В  постели  с  Хэлом  и  теми  немногочисленными
партнерами, которые были до него, она всегда сохраняла контроль  над  собой.
Ее внешний облик сдержанной женщины накладывал отпечаток и  на  темперамент.
Наедине с мужчиной она оставалась холодной и отстраненной.
   Но сегодня от прежней Клэр не осталось и следа. Она освободилась от  всех
внутренних запретов.  По  ее  телу  разливались  волны  возбуждения,  и  чем
покорней она уступала им, тем сильнее и настойчивей они становились.
   Она медленно начала ласкать его там, где ощущения были наиболее  острыми.
Из груди Дэнзила вырвался сладострастный стон, а его плоть  затрепетала  под
ее пальцами.
   - Ради Бога, Клэр...  -  голос  его  сорвался.  -  Пожалуйста,  расстегни
наручники. Я этого не вынесу... Мне нужно прикоснуться к  тебе  и  обнять...
Разве ты не видишь, что делаешь со мной?
   - Я не слепая, - не останавливаясь, прошептала Клэр.
   Дэнзил застонал.
   - Клэр... - Его потемневшие глаза умоляли ее. - Развяжи меня! Мы не можем
так продолжать... Я схожу с ума!
   - Хорошо, - едва  справляясь  с  дыханием,  откликнулась  Клэр.  Ее  тело
содрогалось от желания, а сердце готово было выскочить из груди.
   Нахлынувшие  чувства  подхватили  ее  и  унесли  в   такие   пределы,   о
существовании которых она не подозревала. Клэр не думала, что страсть  может
быть такой дикой, необузданной, неподвластной разуму, как всякая стихия.
   Клэр обхватила его тело руками и ногами, заставляя его рваться  из  своих
пут, чтобы обнять ее.
   Внезапно Дэнзил  затих.  В  его  взгляде  горела  молчаливая  мольба,  из
полуоткрытых губ вырывалось неровное дыхание.
   Клэр медленно приблизила свои губы к  его  губам  и  вдруг  остановилась,
почти коснувшись их.
   - Кажется, я хочу тебя, - произнесла Клэр  таким  тоном,  как  будто  эти
слова ничего не значили для нее.
   Все его тело напряглось, а на бронзовых скулах выступил  пот.  Задыхаясь,
он что-то яростно пробормотал, и она рассмеялась.
   Клэр стало так жарко, что она сбросила  с  себя  жакет.  Дэнзил  взглядом
проследил, как жакет упал на пол возле кровати.
   - Здесь жарко, ты не находишь? - проговорила она таким же обыденным тоном
и уселась на Дэнзила,  коленями  обхватив  его  торс.  Она  стащила  с  себя
бледно-голубой свитер, и ее высокая  округлая  грудь  колыхалась  под  белым
кружевным бельем.
   Зрачки Дэнзила расширились -  она  видела,  как  на  шее  у  него  бешено
забилась голубая жилка.
   - Мое терпение лопнуло! - закричал он, не в силах больше выдерживать  эту
пытку. - Сейчас же расстегни наручники!
   Вместо этого Клэр резко дернула молнию на юбке и стащила ее через голову.
Затем она освободилась от комбинации. На ней остались только  полупрозрачный
кружевной лифчик и трусики.
   Дэнзил дышал так, как будто пробежал марафонскую дистанцию.
   - Не могу поверить в это. Может, я сплю? Наверное, я вижу тебя во сне...
   - Да? - Клэр слегка укусила его за шею. - А вот это уже не сон.
   Он застонал от наслаждения.
   - Господи, Клэр, зачем ты это делаешь?
   - Я еще и не начинала ничего делать, - мягко возразила  она  и  принялась
исследовать  его  приоткрытый  рот  кончиком  языка.  Дэнзил  закрыл  глаза,
отдаваясь на ее милость.  Он  хрипло  вздохнул  и  стал  страстно,  неистово
целовать ее.
   - Да, Клэр... Клэр... - Ее имя, как молитва слетавшее с его губ,  ласкало
слух Клэр. Но она внезапно  оторвалась  от  Дэнзила  и  застыла,  пристально
всматриваясь в его черты.
   Перед ней был уже не тот человек, который смеялся над  ней  и  дразнил  в
течение долгих месяцев. Не тот человек, который играл в  изощренные  игры  с
женщинами, имевшими неосторожность влюбиться в него. Сейчас она видела перед
собой лишь мужчину,  сгоравшего  от  страстного  желания.  Глаза  закрыты...
осунувшееся  лицо,  искаженное,  как  в  смертной   агонии...   Сквозь   его
полуоткрытые губы вырывалось неровное дыхание.
   Для него кончилась игра. И не он теперь владел ситуацией - не  он  делал,
что хотел, и брал, что желал.
   Клэр вспомнила рождественский сон - неумолимо надвигавшуюся на нее черную
зловещую тень... сковавшую тело неподвижность  и  странную  смесь  страха  и
возбуждения в крови. Как наяву, Клэр почувствовала острые  зубы,  пронзавшие
ее атласную кожу, и жадно пьющий ее жизненную силу рот дьявола-искусителя  у
себя на шее. Никогда она не забудет свое видение. Вот что, она знала, Дэнзил
делал с совращенными им женщинами. Но не с ней.
   На этот раз жертвой был он, а соблазнительницей - она.
   Клэр расстегнула лифчик. Легкое кружево соскользнуло  на  постель.  Глаза
Дэнзила жадно  впились  в  ее  нежную  белую  грудь  с  маленькими  розовыми
бутончиками сосков, затвердевших под его обжигающим взглядом.
   - Как ты красива! - Его голос дрожал, и эта дрожь передалась  Клэр.  -  Я
умираю от желания поцеловать тебя...  прикоснуться  к  тебе...  Позволь  мне
сделать это, Клэр. Не мучай меня больше.
   - Я изгоняю из тебя дьявола, - прошептала она и подалась вперед.
   Он рванулся навстречу, но губы Клэр  потянулись  вниз,  к  его  шее  Клэр
ощутила под своими губами биение жилки, ощутила бешеный ритм его сердца.
   Когда  Клэр  мягко  прикусила  шею  Дэнзила,  все  его  тело   беспомощно
содрогнулось. Она блаженно вдохнула аромат его  кожи,  смешанный  с  терпким
запахом пота.
   - Почему ты так говоришь, Клэр? Как бы я хотел понять тебя! С первого дня
нашего знакомства я с ума сходил от желания коснуться тебя, обнять...  Разве
ты не замечала этого? А ты... ты связала меня, лишая возможности насладиться
тобой.
   Клэр не слушала. Она припала к нему всем телом, отчетливо ощущая, как его
бедра стремятся взять ее в свой плен.
   Внезапно Клэр охватила паника. Что с ней происходит? Что за  порыв  увлек
ее? Конечно, ею движет не любовь. Она не любит Дэнзила,  она  не  может  его
любить! Она не испытывала к Дэнзилу даже симпатии. Но что же  тогда  означал
этот неутолимый голод, пожиравший ее изнутри? Почему она сходила с  ума  при
мысли  о  том,  что  произойдет  в  следующую  минуту?   Раньше   одно   его
прикосновение повергало ее  в  ужас.  Но  сейчас,  освободившись  от  власти
разума, Клэр отдалась страсти, бурный поток которой уносил ее все  дальше  и
дальше.
   Нет, твердила себе Клэр, нужно  остановиться.  Но  она  уже  не  могла...
Закрыв от удовольствия глаза, она начала двигаться, извиваясь, как змея, она
касалась грудью его влажной от пота груди. Биение его  сердца,  его  шумное,
хриплое дыхание, как наркотик, опьяняли Клэр.
   Языком Клэр коснулась его пупка. Сладкая дрожь пронзила ее  при  мысли  о
том, что много лет назад отсюда шла живая нить, связывавшая его  с  матерью.
Интересно, какой была она - женщина, давшая Дэнзилу жизнь?  Клэр  нестерпимо
захотелось встретиться с ней, хотя они  могли  и  невзлюбить  друг  друга  с
первого взгляда. Это часто случается с женщинами, чьи помыслы  сосредоточены
на одном и том же мужчине. Каждая испытывает страх и неприязнь к  сопернице,
желая безраздельно владеть тем, кого любит.
   Потрясенная, Клэр прильнула к нему. Она осознала, что хотела безраздельно
владеть этим мужчиной, и ненавидела лютой ненавистью всех, кого  он  ласкал,
целовал до этой ночи.
   - Не прерывайся, - умоляюще прошептал он, выгибаясь дугой и ища ее.
   Клэр подняла голову, окинула Дэнзила долгим взглядом,  а  потом  медленно
склонилась над его вздымавшейся плотью и стала ртом  ласкать  его  там,  где
раньше ласкала руками. Дэнзил исторг громкий стон.
   - Клэр! Ради всего святого, расстегни наручники. Я так хочу тебя... Клэр!
   Ее быстрый язык двигался, не останавливаясь. Все тело  Дэнзила  сотрясала
дрожь. Клэр уже сама не могла сопротивляться желанию слиться с ним  воедино.
Дэнзил что-то шептал ей, но, не вникая в смысл его слов, Клэр прекрасно  все
понимала по его тону.
   Ее, как и его, томило одно желание. Оно подавило в ней все мысли. И  Клэр
покорилась сжигавшей ее страсти без остатка.
   Их совсем обнаженные теперь тела тесно сплелись.  Бедрами  Дэнзил  крепко
обхватил ее, не давая возможности вырваться. Клэр чуть не потеряла сознание,
чувствуя, что он вот-вот войдет в нее.
   - Сначала... сначала сними наручники... - стонал он.
   Она не отвечала. Она все пыталась объяснить себе,  как  настигло  ее  это
мгновение. Вначале она совсем не  стремилась  к  близости  с  Дэнзилом,  но,
опьяненная сознанием  своей  власти  над  ним,  не  заметила,  как  ее  саму
захватила страсть. С их первой встречи Клэр  боялась  Дэнзила,  подчинявшего
себе женщин. Последние несколько месяцев  она  боролась  с  его  магическими
чарами, но, увидев его покоренным, словно сошла  с  ума  от  сознания  своей
силы.
   Сейчас уже было слишком поздно... Клэр не могла и  не  хотела  остановить
происходящее. Вкус власти пьянил. Она возьмет то, что  отдает  ей  Дэнзил...
Закрыв глаза, она впустила его в себя.
   - О, Клэр...
   На несколько мгновений они замерли. Клэр привыкла к нему, привыкавшему  к
ней. Начав медленно двигаться, она услышала, как участилось его дыхание.
   Погрузившись в пучину наслаждения, Клэр убыстряла темп движений.  Меж  ее
грудей бежал ручеек пота. С  запрокинутой  головой,  приоткрыв  рот,  смежив
веки, она неслась навстречу блаженству.
   Это было будто свободное падение. Будто без парашюта  она  летела  сквозь
расступавшийся со свистом воздух. Совсем беспомощная, она кричала и плакала,
захваченная вихрем. Придя в  себя,  она  заметила,  что  лежит,  прильнув  к
Дэнзилу. В ее глазах блестели слезы. Дэнзил все еще  продолжал  дикий  танец
любни - зарывшись губами в волосы Клэр, он что-то  шептал  ей,  обезумев  от
наслаждения.
   Клэр глубоко вздохнула, убрала мокрую прядь с лица и выскользнула из  его
объятий.
   Он вскрикнул, словно раненое животное:
   - Что ты делаешь, Клэр? Ты не можешь остановиться сейчас!
   Не чувствуя своего тела, Клэр сползла с кровати и встала на ноги, едва не
подогнувшиеся под ней.
   Дэнзил тяжело дышал: неутоленная страсть рвала его на части. Повернувшись
к нему спиной,  Клэр  начала  одеваться,  дрожащими  пальцами  она  пыталась
совладать с застежками.
   - Ты не можешь так поступить со мной! - взорвался Дэнзил. - Господи,  как
ты жестока! Клэр! Ты меня слышишь? Ты соблазнила... практически изнасиловала
меня, почти довела до оргазма и теперь спокойно одеваешься  и  уходишь?  Это
еще одна из твоих извращенных шуток? - Он прервался, глубоко вздохнул и  зло
продолжил: - Надеешься, что заставишь меня умолять о твоей любви? Да? В этом
кроется твой замысел? Так вот, ты никогда не услышишь этого. Никогда!
   Клэр с трудом застегнула молнию. Теперь она была почти одета,  не  считая
колготок, которые решила не надевать совсем.
   В голосе Дэнзила вновь зазвучала надежда:
   - Это тоже игра, верно? Ты лишь дразнишь меня. Ты не  можешь  быть  такой
бессердечной, не можешь просто встать и уйти!
   Закусив губу, Клэр отвернулась. Она понимала, что он сейчас испытывал,  и
не винила за злые слова, но она не собиралась снова заняться с ним  любовью.
Она ненавидела себя за то, что подчинилась животным инстинктам.  Опустившись
на колени, Клэр извлекла из-под кровати кожаный ремень и цепь, спрятанные ею
в ожидании своего часа.
   Дэнзил изменился в лице.
   - Что ты замышляешь?
   Клэр молча прикрепила тяжелую грохочущую цепь к  спинке  кровати.  Дэнзил
напряженно наблюдал за ее сосредоточенными действиями.
   - Ты объяснишь мне или нет?
   Не отвечая, Клэр села на кровать и принялась просовывать ремень под него.
   - Клэр, ты зашла слишком далеко! Остановись, пока не поздно! -  Когда  ее
рука оказалась под ним, он изо всех  сил  придавил  ее  своим  телом.  -  Ты
поклялась, что освободишь меня, как только я позвоню Люси.
   Клэр покачала головой.
   - Я пообещала только расстегнуть наручники. Я и словом не  обмолвилась  о
том, что полностью развяжу тебя. Ты думаешь, я настолько глупа? Я знаю,  что
тебе нельзя доверять. Ты обязательно перезвонишь Люси и расскажешь, что  это
я заставила тебя отменить пробы.
   - Но если ты останешься со мной, я не смогу этого сделать, ведь так?
   - Я вернусь. Я  не  продержу  тебя  прикованным  к  кровати  дольше,  чем
требуется.
   - Ты не уйдешь, ты не оставишь меня прикованным!.. - Его голос звенел  от
ярости.
   - Прости, но у меня нет выбора. Я не доверяю тебе. Если ты хочешь,  чтобы
я расстегнула наручники и развязала ноги, позволь мне надеть  на  тебя  этот
ремень. Я заперла цепь на висячий замок, так что ты не сможешь  ни  сломать,
ни открыть его, но цепь достаточно длинная. До ванной ты  доберешься.  Когда
же Люси будет за пределами Англии, я вернусь и освобожу тебя.
   - А что, если она откажется лететь к жениху?
   - Не откажется.
   Изучающий взгляд Дэнзила  остановился  на  решительной  линии  подбородка
Клэр.
   - Не сомневаюсь, раз так решила ты.  Ты  упрямая.  Твердая,  если  что-то
задумала, и, несмотря на только что разыгранный тобой  маленький  спектакль,
холодная как лед. Ты всего лишь хотела позабавиться за мой счет, я  прав?  -
Голос Дэнзила дрожал от горечи, переполнявшей его. - Не выношу таких  женщин
- не способных любить.
   Эти слова сразили Клэр. Она вспомнила, как сходила с  ума  от  желания  и
страсти, но  постаралась  не  выдать  своих  чувств.  Она  не  доставит  ему
удовольствия видеть, как больно он ранил ее, решила Клэр.
   Пристально наблюдая за ней, он резко спросил:
   - Тебе нечего сказать?
   Она посмотрела на него с деланным равнодушием и бесстрастно ответила:
   - Нет.
   Он стиснул зубы и кивнул.
   - Да, ты холодна как лед.  Ты  никогда  не  знала,  что  такое  настоящая
страсть, и тебе не дано это узнать. - (Клэр горько усмехнулась.  Что  бы  он
сказал, прочитав ее мысли в эту минуту!) - Ты  заставила  меня  изнывать  от
желания - таков был твой хитро задуманный план.  Ты  ни  на  миг  не  теряла
контроль над собой.
   - У нас нет времени на пустые разговоры, - отрезала Клэр.
   - Это у тебя нет, - грубо возразил он. - А я никуда не спешу.
   - Послушай, к шести утра Люси должна быть в аэропорту в Манчестере, а  до
этого ей надо успеть собрать вещи. И потом, я же должна поговорить с  ней  и
сообщить о предстоящей поездке.
   - Разве ей не понадобится виза?
   Клэр старалась не смотреть на него, но ее взгляд как магнитом притягивало
его стройное, мускулистое обнаженное тело.
   - Она получила визу, как только Майк уехал  за  границу.  Предполагалось,
что она приедет к нему, если соберет денег на билет.
   - А как насчет счастливого жениха? Он знает, что она приедет?
   - Я уже обо всем договорилась с ним.
   - Ты меня удивляешь. Какая же ты скрытная. Уверен, о  своей  затее  ты  и
словом ни с кем не обмолвилась.
   Клэр покраснела.
   - Я ничего не сказала Майку ни о тебе, ни о кинопробах. Я  лишь  сообщила
дату прибытия Люси, для которой эта  поездка  станет  сюрпризом.  Майк  ведь
должен встретить Люси в аэропорту и заказать ей номер в отеле.
   - Все предусмотрела.
   - Надеюсь, да. - Клэр нетерпеливо взглянула на часы. - Ты  позволишь  мне
надеть на тебя ремень? Только в этом случае я сниму наручники.
   - Хорошо, надевай свой чертов  ремень  на  меня!  -  Дэнзил  приподнялся,
освобождая ее руку, затекшую от тяжести его тела, и Клэр охватила ремнем его
талию.
   - Прежде чем я сниму наручники, ты  должен  дать  слово,  что  не  будешь
препятствовать мне уйти, - произнесла она, все так же не глядя на него. -  Я
обязана отправить Люси этим самолетом.
   - Я даю слово в обмен на твое. Ты вернешься, как только Люси улетит.
   - Обещаю, - кивнула Клэр.
   - Вот и договорились.
   Не вполне уверенная  в  том,  что  он  сдержит  слово,  Клэр  расстегнула
наручники.
   Руки Дэнзила повисли как плети. Он  поморщился  от  боли,  а  потом  стал
растирать онемевшие суставы.
   Не теряя ни минуты, Клэр забрала телефон и быстро вышла, опасаясь  ярости
Дэнзила. На ходу она слышала, что он  сел  на  кровати.  Узлы  на  веревках,
которыми были связаны его ноги, она постаралась  затянуть  потуже,  так  что
ему, знала Клэр, потребуется много времени, чтобы распутать их.
   - Я вернусь рано утром, а пока ты можешь поспать, - через  плечо  бросила
Клэр.
   Дэнзил грязно выругался.
   Придя домой, Клэр заторопилась наверх. Из спальни доносились приглушенные
рыдания Люси. Клэр вошла к сестре.
   Включив свет, Клэр увидела, что Люси,  свернувшись  калачиком,  лежит  на
кровати. Сейчас, в розовой, с мишками, ночной рубашке, Люси была  похожа  на
ребенка, но слезы в ее глазах были совсем не детскими.
   Присев рядом с сестрой на  кровать,  Клэр  достала  из  тумбочки  носовой
платок и принялась бережно вытирать слезы на лице Люси.
   - Что случилось? Почему ты плачешь?
   Губы  Люси  дрожали.  Она  сердито,  но  каким-то  безжизненным   голосом
пробормотала:
   - Ты что, подслушиваешь? Даже поплакать нельзя в этом  доме.  -  Впрочем,
горько всхлипнув, она тут же призналась: - О Клэр... кинопробы отменены.  Он
опять уезжает, и я никогда не буду сниматься в кино.
   - Я ничуть не удивлена, - ответила Клэр.
   Она взяла с тумбочки щетку для волос и начала расчесывать спутанные пряди
Люси. - Наверняка  пробы  он  устраивает  всем  женщинам,  которых  пытается
соблазнить.
   Люси всегда любила, когда ей расчесывали волосы. Это ее успокаивало.  Вот
и сейчас ее рыдания постепенно затихли. Она тяжело вздохнула.
   - Ты была права насчет него.
   - Ну конечно...
   Клэр достала из кармана конверт с авиабилетом и помахала им в воздухе.
   - Может, это тебе пригодится?
   Люси зачарованно смотрела  на  Клэр,  будто  та  была  фокусницей,  вдруг
доставшей кролика из шляпы.
   - Что это?
   - Открой и увидишь!
   Люси неуверенно открыла конверт.
   - Билет в Африку? Я не понимаю - на нем завтрашнее число. Но...
   - Если ты не хочешь  лететь  завтра,  можешь  поменять  дату,  но  я  уже
позвонила Майку и сказала, что ты вылетаешь этим рейсом. Он ждет тебя.
   - Ты позвонила Майку? - Люси не могла прийти в себя от  удивления.  -  Но
когда? И когда ты купила билет? Что все это значит?
   Стараясь сохранять спокойствие, Клэр улыбнулась.
   - Разве это так важно? У тебя нет времени  на  раздумья.  Билет  заказан,
номер в отеле в Африке забронирован. Все,  что  от  тебя  требуется,  -  это
собрать вещи и не опоздать на самолет.
   Люси пристально смотрела на сестру, нахмурив лоб.
   - Когда ты успела все утроить?
   - Дня два назад.
   - Но... почему ты ничего не сказала мне?
   - В свое время я сказала тебе, что  не  уверена  в  том,  что  эта  проба
состоится, - вполне искренно призналась Клэр. -  Это  лишь  одна  из  уловок
Дэнзила.
   Люси сжала губы.
   - Ты, наверное, считаешь меня круглой идиоткой.
   Клэр одарила сестру любящим взглядом.
   - Ничего подобного. Ты просто попала под влияние вампира,  выбирающего  в
жертвы женщин, у которых что-то  не  ладится  в  личной  жизни.  Сначала  он
внимателен и заботлив, а когда получает то, что ему нужно, переключается  на
другую.
   Люси нервно хихикнула.
   - Разве не так все  случилось  с  тобой?  -  спросила  Клэр.  -  Ты  была
несчастна из-за разногласий с  Майком,  и  Дэнзил  воспользовался  этим.  Он
пустил в ход все свое обаяние, казался таким понимающим, надежным -  как  ты
могла не увлечься им? А потом, почувствовав, что ты на крючке, он  попытался
заманить тебя в постель.
   Люси стала красная как рак.
   - Я никогда не говорила тебе этого!
   - Нетрудно было догадаться, -  мрачно  возразила  Клэр.  -  Он  со  всеми
женщинами одинаков. Я была уверена, что Дэнзил не возьмет тебя  сниматься  в
новом фильме, и беспокоилась, как ты воспримешь предательство Дэнзила, когда
пройдешь пробы и не получишь роль. Я опасалась, что после всех недоразумений
с Майком эта последняя неприятность сломит тебя, так что начала действовать.
Если бы пробы состоялись, я бы поменяла заказанный билет,  и  ты  смогла  бы
вылететь позже - особого риска не было. Тебе нужен  отдых,  Люси.  Ты  много
работала и нервничала в последнее время, и к тому же  вам  с  Майком  многое
нужно серьезно обсудить, чего не сделаешь ни по телефону, ни в письме.
   Раскрасневшаяся, с растрепанными волосами, Люси колебалась. Она  закусила
нижнюю губу, вне себя от волнения.
   - Не знаю, что и сказать, Клэр.
   - Просто скажи, что поедешь!
   Люси порывисто обняла сестру, едва сдерживая слезы.
   - Ты прелесть! Я так благодарна тебе. Я никогда этого не забуду!
   - Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива, Люси, и считаю, что вы с Майком -
прекрасная пара. Вы идеально подходите друг другу. И я не  желаю,  чтобы  ты
потеряла жениха из-за того, что авиабилет  стоит  дорого,  а  Майк  пока  не
располагает деньгами. Поэтому я уговорила его разрешить мне помочь  вам.  Ну
что, ты будешь упаковываться прямо сейчас или постараешься немного поспать?
   - Прямо сейчас!..  -  торжествующе  воскликнула  Люси.  -  Я  высплюсь  в
манчестерском поезде.
   С азартом и нетерпением в глазах  она  энергично  вскочила  с  постели  и
принялась за дело. С помощью Клэр она управилась  с  упаковкой  чемодана  за
полчаса, а затем Клэр снова уложила ее в постель и строго-настрого приказала
хорошенько выспаться.
   - Я разбужу тебя рано утром, - пообещала она, выключая свет.
   Сама Клэр не раздеваясь легла на  кровать.  Уставившись  в  темноту,  она
перебирала в уме события прошедшего дня.  Ее  не  мучили  угрызения  совести
из-за лжи, сказанной Люси, - она знала, что, скажи она правду,  Люси  ни  за
что не согласилась бы лететь в Африку, а ведь там ее ждал мужчина, с которым
она будет счастлива.
   К тому же Клэр была уверена,  что  Люси  не  стать  кинозвездой.  Сестра,
несомненно, отличалась  необыкновенной  красотой  и  на  фотографиях  всегда
получалась великолепно, но не обнаруживала задатки великой актрисы.  Люси  с
удовольствием принимала участие во  всевозможных  школьных  постановках,  но
Клэр было очевидно, что ее сестра не  отмечена  искрой  таланта,  с  первого
взгляда заметной в настоящем артисте.
   Дэнзил, профессионал, мнению которого можно было доверять, заявил  то  же
самое. Он предложил Люси участие в кинопробах, как он выразился, "по доброте
сердечной", однако Клэр сомневалась в искренности его слов, полагая, что это
был всего лишь предлог, чтобы затащить Люси в  постель.  Дэнзил  использовал
проверенный способ, и со многими девушками он срабатывал. Очевидно,  с  Люси
Дэнзил пока не добился своего. Пока... Не вмешайся Клэр, кто знает,  чем  бы
кончилось их знакомство.
   Нахмурившись, Клэр глядела в потолок. Ей не следовало думать  о  Дэнзиле.
Сейчас, когда она освободилась от дел,  ею  завладели  непрошеные  мысли,  а
богатое воображение начало рисовать яркие образы.
   Она не могла поверить в то, что происходило час-два  назад.  Неужели  это
она обращалась с Дэнзилом так, как... опытная соблазнительница? Что  за  бес
вселился в нее, заставив потерять власть над собой?
   Лежа в темной комнате, она мучительно искала ответ на  терзавший  вопрос.
Присущая ей честность и цельность натуры не позволили лгать самой себе.  Она
не могла притворяться, что не понимает, каковы ее истинные чувства к Дэнзилу
Блэку. Правда вдруг встала перед ней - ясная и жестокая. Клэр закрыла глаза.
Ее пронзила раздирающая на  части  боль,  как  будто  она  проглотила  битое
стекло.
   Она безнадежно, безумно влюблена в него. Какой же она оказалась дурой!
   Сегодня Дэнзил сказал ей, что она совсем спятила. И он был  прав  -  надо
действительно лишиться рассудка, чтобы полюбить мужчину, подобного ему!
   Почему понадобилось столько времени, чтобы осознать, что с ней  творится?
Безошибочная интуиция прежде на сей раз ее подвела.
   Конечно, Клэр была ослеплена неприязнью, которую испытывала к Дэнзилу  со
дня их первой  встречи,  но  не  догадалась,  что  за  этим  чувством  может
скрываться другое, куда  более  опасное.  А  тогда  она  считала,  что  лишь
переживает за судьбу  Хелен,  попавшей  под  влияние  любовника,  способного
причинить ей боль и без раздумий бросить.
   Теперь, размышляя над  событиями,  происшедшими  за  последние  несколько
месяцев, Клэр  поняла,  что  и  сама  в  глубине  души  чувствовала  угрозу,
исходившую от Дэнзила, и поэтому старалась  отгородиться  от  него  панцирем
ненависти. Как выяснилось, ее усилия оказались тщетными.
   Но как могла пасть жертвой любви  она  -  спокойная,  сдержанная  деловая
женщина, трезво мыслящая и никогда не теряющая голову? Порвав с  Хэлом,  она
решила, что печальный опыт убережет ее от неудачного выбора в  будущем,  но,
оглядываясь назад, понимала - с первого взгляда увидела она в Дэнзиле  Блэке
человека, который перевернет ее тихую жизнь. Иначе почему Клэр  так  боялась
его? Почему почти каждую ночь он являлся в ее странных снах?
   Клэр удалось спасти сестру от его колдовских чар, но кто спасет ее?


   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Напряжение Клэр достигло предела, когда следующим утром  она  свернула  с
шоссе к своему коттеджу,  озаренному  золотистым  светом  весеннего  солнца.
День, похоже, занимался чудесный. Не было видно ни облачка, и гиацинты возле
крыльца, словно зачерпнувшие голубизны из небесной выси, разворачивали  свои
причудливые соцветия. Их аромат  плыл  по  садику.  Выйдя  из  машины,  Клэр
остановилась перед дверью, полной грудью вдыхая  этот  пьянящий  запах.  Она
отлично  понимала,  что  пытается  отсрочить  неизбежный  момент  встречи  с
Дэнзилом.
   Она посадила Люси на поезд,  а  затем  сразу  поехала  сюда.  Но  она  не
спешила. Ее страшило то, что могло произойти, когда она освободит Дэнзила. А
оставлять его прикованным к кровати она не могла.
   Вспомнив прошлую ночь, Клэр залилась краской. Он, наверное,  думает,  что
она готова прыгнуть к нему  в  постель  при  первой  возможности,  и  нельзя
обвинять его за это, говорила себе Клэр. Кто угодно  подумал  бы  так,  видя
перед  собой  пылающую  от  страсти  женщину,  не  способную   совладать   с
инстинктами. Возможно, он ожидает, что все повторится...
   Клэр застонала. О-о, зачем она это сделала? Она была будто одержимая!
   Но ведь так оно и было. С тех пор как она  впервые  увидела  Дэнзила,  он
стал повелителем  ее  души,  ее  наваждением,  постоянным  героем  ее  снов,
объектом ее желаний. В  средние  века  сказали  бы,  что  она  пала  жертвой
нечистой силы... А Дэнзил - Дэнзил действительно был дьяволом во плоти.
   - Любовник-вампир, любовник-демон, - повторяла Клэр,  прижавшись  лбом  к
холодной каменной стене. Она сходит с ума  -  разговаривает  сама  с  собой,
бредит наяву, видит странные сны. Что с ней происходит?  Что?  Если  забыть,
что она влюблена в  человека,  от  которого  разумные  женщины  предпочитают
держаться подальше... - Прекрати себя изводить! - опять вслух сказала  Клэр,
надеясь отогнать мучившие ее мысли.  Нет  никакого  смысла  стоять  здесь  и
бередить душевные раны. Ей придется войти в дом и лицом к лицу столкнуться с
Дэнзилом.
   Она вставила ключ в замочную скважину, открыла  дверь  и  вошла  в  холл,
прислушиваясь.
   Ни звука... Клэр тихо прикрыла дверь и на цыпочках поднялась по лестнице,
через каждые три ступеньки замирая и напряженно вслушиваясь снова.
   Дойдя до приоткрытой двери спальни, она различила мерное дыхание Дэнзила.
Клэр застыла, едва владея собой. Он спал.  А  значит,  она  могла  незаметно
проскользнуть в спальню, положить ключ от замка, запирающего цепь,  рядом  с
ним, и так же незаметно выйти, не разбудив его.
   Как все  оказалось  просто!  От  внезапного  чувства  облегчения  у  Клэр
закружилась голова. Она осторожно надавила на медную ручку двери и  секундой
позже увидела Дэнзила. Сердце ее учащенно забилось.
   Дэнзил лежал на спине, его глаза были закрыты.  Густые  ресницы  казались
очень черными из-за побледневших щек.  Сквозь  приоткрытые  губы  вырывалось
громкое  дыхание.  Ноги  его  прятало  стеганое  одеяло,  а  грудь  и  плечи
оставались обнаженными. Шторы были опущены, и в комнате царил полумрак.
   Но действительно ли он спал? Может, лишь притворялся, чтобы обмануть ее?
   Клэр еще раз взглянула на него и чуть не подавилась от смеха. Нет, если б
он притворялся, не стал бы так широко открывать рот.
   Клэр крадучись направилась к Дэнзилу, намереваясь положить ключ  рядом  с
ним на туалетный столик и тихонько выйти.  Но  едва  она  сделала  несколько
шагов, как Дэнзил, не открывая глаз, заметался  на  постели.  Клэр  в  ужасе
остановилась, готовая повернуть обратно.
   Ресницы Дэнзила задрожали, дыхание стало сбивчивым,  потом  он  застонал,
мотая головой. Клэр не могла разобрать, что он бормотал, пугано и хрипло, но
вдруг он издал вопль, от которого кровь застыла в жилах.
   Она никогда раньше не слышала такого страха  и  боли  в  мужском  голосе.
Подчиняясь порыву, она бросилась к кровати и начала трясти Дэнзила за плечо.
   - Проснись, Дэнзил, проснись!
   Дэнзил что-то нечленораздельно произнес  и  открыл  глаза.  Он  изумленно
уставился на Клэр. В первое мгновенье он не узнал ее, потом, придя  в  себя,
неуверенно спросил:
   - Что-нибудь случилось, Клэр?
   - Тебе приснился кошмар, - все еще  потрясенная  и  испуганная,  ответила
она.
   Его лицо стало похоже на восковую маску, а глаза потемнели.
   - Как ты узнала? Что я говорил?
   Клэр с удивлением отметила, что Дэнзил  смущен.  Его  смущение  никак  не
вязалось с обликом демонического мужчины, каким Дэнзила представляла Клэр, и
ей инстинктивно захотелось утешить его.
   - Ты ничего не говорил, ты кричал.
   Клэр сочувствовала Дэнзилу: что бы он ни увидел во  сне,  это,  наверное,
было что-то очень страшное - перед ним будто распахнулись врата ада.  Вполне
понятно нежелание открывать другим причину таких снов.
   Дэнзил тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.  Этот  жест  показался  Клэр
очень трогательным. Сейчас  сильный,  уверенный  в  себе  мужчина  напоминал
маленького мальчика,  который  хочет  спрятаться.  На  Клэр  накатила  волна
нежности, и, не осознавая, что делает, она откинула непокорную черную  прядь
с его лба.
   - Сейчас уже утро, - мягко прошептала  она,  -  ты  проснулся,  и  кошмар
позади.
   - Он никогда не кончится, - мрачно ответил  Дэнзил.  -  Таким  вещам  нет
конца. Они приходят во сне, когда ты не можешь от них защититься.
   - Ты хочешь поговорить об этом? - осторожно  спросила  Клэр,  пораженная,
что Дэнзил чего-то боится.
   Он хрипло рассмеялся.
   - Ты ждешь ужасающего рассказа о смертных грехах? Нет,  в  моих  кошмарах
нет ничего необычного - детские страхи, от которых я должен  был  избавиться
много лет назад...
   На секунду Клэр успокоилась, но, вспомнив, каким ужасом был наполнен  его
крик, нахмурилась. Хотя Дэнзил и считал свой  сон  обычным,  страх  его  был
беспредельным.
   - У тебя было тяжелое детство? - Клэр будто шла по  тонкому  льду,  когда
один неверный шаг - и  вы  в  ледяной  воде.  Каждый  вопрос  она  тщательно
обдумывала, прежде чем задать его. Она достаточно хорошо изучила  Дэнзила  и
понимала, что он не из тех людей, которые охотно  распространяются  о  своей
жизни.  Как  и  она  сама.  Оказывается,  у  них  больше  общего,  чем   она
предполагала, вдруг подумала Клэр.
   После долгого молчания Дэнзил хрипло сказал:
   - В моем детстве было немало плохого.
   Клэр глубоко вздохнула. Она с удивлением обнаружила, что ей приятно  быть
посвященной в его тайны. Так,  наверное,  радуется  человек,  который  сумел
уговорить дикую птицу взять пищу с руки.
   Стараясь не показывать своего интереса, она осторожно спросила:
   - Ты не ладил с родителями?
   Он зло рассмеялся, отнимая руки от лица. Устремил на нее  жесткий  взгляд
своих холодных серых глаз.
   - С родителями?.. Когда мне было два года,  моя  мать  сбежала  с  другим
мужчиной, а отец не имел понятия, как со мной  обращаться.  Он  отдал  меня,
несмышленого ребенка, на воспитание тетке и тоже исчез. У тетки было четверо
собственных детей-подростков - все мальчики. Сказать, что они не  были  рады
моему появлению в семье, - значит ничего не сказать. Они сделали все,  чтобы
моя жизнь там превратилась в ад. И им это удалось.
   Клэр поморщилась. Иногда дети бывают такими жестокими.
   - Они дразнили и пугали тебя?
   - Богатое воображение подсказывало им сотни различных способов  заставить
маленького мальчика пожалеть, что он родился на свет.
   Взгляд Клэр наполнился нежностью и участием.
   - Но почему ты никогда не говорил об этом? Например, их матери?
   Он цинично усмехнулся.
   - Мои двоюродные братья были достаточно умны и, издеваясь,  не  оставляли
следов у меня на теле - раны не заживали в моем неокрепшем сознании. А  тетя
Флора никогда не замечала того, чего не хотела замечать. Для нее я тоже  был
нежеланным гостем и обузой. Муж ее умер, денег  на  питание  и  одежду  едва
хватало. Она взяла меня "из жалости" и повторяла это по десять раз на  день.
Она полагала, что выполнила свой долг. Тетя Флора была религиозной  женщиной
и, очевидно, "выполнив свой долг", рассчитывала заполучить место в раю.  Она
была скупа на проявление чувств, разве что речь шла о ее детях. Конечно, она
следила, чтобы я был сыт, одет, обут, раз в неделю, по воскресеньям, посещал
приходскую церковь, однако этим ее забота обо мне исчерпывалась. Моя тетя не
была жестокой, скорее, безразличной к чужому горю, но ее  "мальчуганы",  как
она их ласково называла, казались мне воплощением  зла.  Когда  они  были  в
школе, я мог примириться с жизнью в тетиной семье, но выходные  и  праздники
превращались для меня в муку. Особенно  я  ненавидел  Рождество,  когда  мои
двоюродные братья  собирались  дома  и  не  выходили  гулять  из-за  холода.
Оставаясь в четырех стенах, они спасались от скуки, устраивая мне розыгрыши.
Они придумывали все новые и новые жестокие забавы, они  унижали  и  истязали
меня.
   - Понимаю, - мягко сказала Клэр. - Я тоже  не  любила  жестоких  шуток  в
детстве. Что же это были за игры?
   Его лицо исказила ненависть.
   - О, со стороны они выглядели вполне невинными,  но,  когда  тебе  четыре
года от роду, такие игры кажутся настоящими пытками. Когда мне было пять,  в
Рождество кузены засыпали мою кровать елочными иголками  и  кинули  меня  на
постель. Мне было не очень больно, гораздо больше  я  страдал  от  унижения.
Иногда братья заталкивали меня в кладовку и запирали  на  долгие  часы.  Мое
сердце рвалось на части от страха в кромешной тьме.  С  тех  пор  я  страдаю
клаустрофобией.  Обычно  они  прятали   или   ломали   предназначенные   мне
рождественские подарки и сваливали вину  на  меня.  Тетя  Флора,  сторонница
строгих наказаний, била ремнем полумертвого от страха  племянника,  искренне
считая, что наставляет его на путь истинный. Я помню игру, которая нравилась
им больше всего. Они называли ее "Сдобная булка": все  братья  держали  меня
над огнем и делали вид, что сейчас зажарят живьем. Конечно, они не  дали  бы
мне упасть, но разве объяснишь это Маленькому ребенку, который все принимает
всерьез? Главной их целью было напугать меня до смерти, и смертельный  страх
вызывало как раз то,  что  они  еще  не  сделали,  но  сделают  в  следующую
минуту... Они постоянно выкручивали мне руки и дергали за  волосы,  для  них
это было так же просто, как пнуть ногой собаку.
   Слушая Дэнзила, Клэр едва сдерживала слезы. Печальный рассказ  о  малютке
сироте, вынужденном  выносить  такие  мучения,  вызвал  в  ней  одновременно
страшную ярость и сострадание.
   - Как долго ты терпел их издевательства?
   - Мне казалось, что целую вечность, но на самом деле  -  пять  или  шесть
лет. Когда  мне  исполнилось  восемь,  братья  уже  окончили  школу  и  либо
работали,  либо  учились  в  колледже.  К  тому  времени  им  уже  наскучило
развлекаться за мой счет.
   - Теперь я понимаю, почему ты ненавидишь  Рождество,  -  тихо  произнесла
Клэр.
   Дэнзил быстро посмотрел на нее.
   - Я говорил тебе об этом?
   Она молча кивнула.
   Дэнзил криво усмехнулся.
   - Для меня не было хуже  времени  в  году,  чем  Рождество.  Я  ненавидел
фальшивые  рассуждения  о  всеобщей  любви  и  праведной  жизни,  в  которые
пускалась тетя, тогда как ее сыновья измывались надо мной у нее  за  спиной.
Тетя же притворялась, что ничего не замечает.
   Пораженная жестокостью тетки Дэнзила, Клэр взорвалась:
   - Как она могла так поступать?!
   - Наверное, она просто не желала признавать, что ее дети не ангелы. Разве
не все матери свято верят, что их чадо  -  само  совершенство?  Особенно  им
хочется в это верить в Рождество.  Я  же  с  детских  лет  ненавидел  его  -
церковные службы, гимны по телевизору, поздравительные  открытки,  мишуру  и
рождественскую  елку.  Находя  прямую  связь  между  праздником   и   своими
мучениями, я считал Рождество символом лицемерия и равнодушия.
   - Неудивительно... - едва слышно прошептала Клэр.
   - Кажется, все семьи на свете собираются вместе на Рождество, - продолжал
Дэнзил. - По телевидению показывают старые фильмы, по радио  крутят  сладкие
до тошноты песни. А  для  меня  этот  праздник  насквозь  пропитан  ложью  и
притворством. Про себя я в детстве молился, чтобы он поскорее прошел.
   Клэр не пыталась спорить. Сейчас  было  не  время  и  не  место  убеждать
Дэнзила в обратном. Она лишь мягко сказала:
   - Понятно, что тебя  мучают  кошмары.  События  детства  оказывают  более
глубокое влияние на жизнь человека, чем все последующие годы.
   - Похоже... - согласился Дэнзил, вздыхая. - Глупо, верно?  Прошло  больше
двадцати лет с тех пор, как умерла моя тетя, и столько же времени я не видел
никого из кузенов. Я должен забыть их жестокость, но... - Он пожал  плечами,
потом более спокойно продолжил: - По иронии судьбы, тетя  Флора  умерла  под
Рождество от сердечного приступа. Никому даже в голову не приходило,  что  у
нее слабое сердце. Ее смерть потрясла родных. - Он запнулся. - Нет,  это  не
вся правда. Всей я никому не рассказывал, но, по  сути,  из-за  меня  с  ней
случился приступ... Мои братья приехали к матери встречать праздник. Двое из
них уже были женаты и обзавелись детьми, другие двое приехали с  подружками.
Тетя была на  вершине  блаженства.  Она  без  устали  повторяла,  какой  это
прекрасный семейный праздник - Рождество - и какие у нее чудесные сыновья...
В конце концов я не сдержался и стал кричать. Я кричал, что ее сыновья  были
маленькими садистами и что я их ненавижу... ненавижу...
   Он снова запнулся, тяжело дыша. Руки его дрожали. Клэр взяла его  руки  в
свои. Боль, написанная на его лице, казалось, передалась ей.
   Дэнзил посмотрел на их соединенные руки, потом - ей в глаза.
   - А ты... ты сочувствуешь мне, Клэр?
   Горячая краска прилила к ее щекам. В его словах  она  услышала  насмешку.
Клэр попыталась убрать свои руки, но он удержал их.
   - Я не собираюсь смеяться над тобой.  Я  нередко  оказывался  в  подобных
ситуациях, только обычно я выступал в роли внимательного слушателя, готового
помочь  советом.  Мне  как  режиссеру  часто  плачутся  в  жилетку,  и   это
естественно, особенно когда имеешь дело  с  темпераментными,  эмоциональными
людьми - актерами.
   - А тем более - красивыми актрисами... - не удержалась Клэр. И  встретила
его веселый взгляд.
   Клэр почувствовала, как на ее щеках разгорается пожар.  Она  готова  была
откусить себе язык. Он наверняка распознал скрытую ревность в ее словах.
   - Должен сказать, - чуть смущаясь, добавил он, - что для меня  ново  быть
рассказчиком, и я вовсе не хочу утомлять тебя  перипетиями  своего  трудного
детства.
   - Ты совсем не утомляешь меня! - поспешно заверила  Клэр.  Наоборот,  она
стремилась лучше узнать Дэнзила.
   - Мне не хочется рассказывать  дальше,  ведь  то,  что  случилось  потом,
выставляет меня в плохом  свете.  -  Дэнзил  нахмурился,  однако,  помолчав,
продолжил: - Я горел желанием уязвить тетю, причинить ей  душевную  боль.  И
это самое непростительное в моей истории. Я обозлился, потому что  тетя  вся
светилась от радости за себя и за  "мальчиков".  Я  же  не  забывал,  как  в
тетином доме обходились со мной, сиротой, которым можно пренебречь, которого
можно обидеть... Потеряв власть  над  собой,  я  раскричался.  В  переходном
возрасте  все  защищают  правду...  Я  считал  себя  обязанным  восстановить
справедливость и бросал обвинения в лицо тете. Конечно, она не поверила мне.
А если бы и поверила, то никогда не призналась бы в этом. Она начала  ругать
меня, кричать в ответ... и вдруг, схватившись за грудь, стала  хватать  ртом
воздух. Пошатнулась и упала на стул. Я страшно перепугался, подбежал к ней -
спрашивал, все ли в  порядке...  А  она  ударила  меня.  Это  движение  было
последним в ее жизни. - Дэнзил снова поднял глаза на Клэр. Он был белым  как
полотно. - Ударила. Последнее, что она сделала... А потом  умерла,  и  я  не
пытался ей помочь.
   Клэр неудержимо захотелось обнять его, но она  побоялась  и  лишь  крепче
сжала его руки.
   - Ты, наверное, был очень напуган. Ты был слишком  мал  и  страдал  из-за
своей вины... К тому же ты, вероятно, не знал,  что  нужно  делать  в  таких
случаях!
   - Вообще-то, я даже толком не понял, что произошло. Она громко кричала, а
в следующую секунду затихла навсегда. - Он сосредоточенно смотрел на Клэр, в
его потемневших глазах затаилась печаль. - Я не пытался помочь ей - вот  что
не дает мне покоя. Я просто стоял как столб и ничего  не  делал.  Время  как
будто остановилось. А я - я онемел. Мне казалось, был какой-то особый  смысл
в том, что тетка, никогда не питавшая ко  мне  добрых  чувств,  в  последнюю
минуту перед смертью ударила меня.
   - Ты был в шоке.
   - Да, наверное. Сначала я не понимал, что происходит, потом  запаниковал.
Я не бросился оказывать ей первую помощь, а вызвал  "скорую".  Врач  сказал,
она умерла мгновенно, но я никогда не был до конца уверен в том, что  он  не
ошибся.
   - Ты был ребенком, Дэнзил! Ясно, что ты испугался.
   - Не знаю... Может, если бы я сделал чтонибудь... искусственное  дыхание,
массаж сердца... Если бы у меня получилось, она бы выжила.
   Клэр едва сдерживала подступившие к горлу рыдания. Его глаза были как два
глубоких колодца, до краев наполненные болью.
   - И ты не можешь избавиться от чувства вины...
   Он криво улыбнулся.
   - Я старался забыть о ней, но ты права, меня не покидало чувство вины.  В
конце концов, она взяла меня в  дом,  хотя  не  была  обязана  заботиться  о
сироте, и потом, не она - ее сыновья  мучили  меня.  Сейчас  они,  наверное,
почтенные, уважаемые люди. Мне не повезло,  что  я  узнал  своих  двоюродных
братьев, когда они были в переходном возрасте. Подростки обычно забавляются,
муча других. А тетю нельзя осуждать за то, что у нее не осталось для меня ни
капельки любви, после того как она отдала ее всю четверым детям.
   Они немного помолчали.
   - Что случилось с тобой после ее смерти? - наконец спросила Клэр.
   - К тому времени мой отец уже два  года  как  был  мертв.  Он  служил  на
большом пассажирском судне и утонул в море. По официальной версии,  это  был
несчастный случай, но я думаю, бедняга спрыгнул за борт: он беспробудно пил.
   - А твоя мать?
   - Бог знает, где она. Возможно, тоже умерла. Она исчезла, когда мне  было
два года, и с  тех  пор  о  ней  никто  ничего  не  слышал.  А  мои  братья,
унаследовавшие дом после тети  Флоры,  продали  его  и  поделили  вырученную
сумму, так что я снова стал бездомным.
   Клэр в ужасе содрогнулась.  Теперь  она  многое  поняла  в  нем.  События
детства объясняли его таинственную остраненность, склонность к  одиночеству.
Он жил вдали от людского тепла, и поэтому у Клэр часто  возникало  ощущение,
будто он из темноты заглядывает в чужие освещенные  окна.  По  сути,  Дэнзил
оказался выброшенным за борт нормальной человеческой жизни.
   - А что было дальше? - мягко спросила она.
   - Дальше мне впервые улыбнулась удача. - Дэнзил слегка оживился. -  Между
прочим, у меня есть своя теория, что касается жизни, вселенной... всех вещей
на свете. Я верю, что воздается за плохое  и  за  хорошее.  Если  сейчас  ты
неудачник, то рано или поздно фортуна повернется к  тебе.  Рок,  провидение,
Божья воля - называй это как хочешь, однако последние станут первыми...  Моя
жизнь началась тяжело, но, когда умерла тетка, меня взяла  к  себе  школьная
учительница, и я жил у нее до восемнадцати лет. Ее дом совсем не походил  на
теткин - у старой женщины тоже были дети, они выросли, разъехались кто куда,
и миссис Даррелл с мужем хотели, чтобы дом не оставался без молодежи.
   Лицо Дэнзила прояснилось, смягчилось. Клэр  поразила  происшедшая  с  ним
перемена.
   - Наверное, они были замечательными людьми.
   - Да, - твердо ответил Дэнзил. - Они молоды душой. И сейчас. А ведь обоим
супругам уже где-то под семьдесят. Когда я переехал к Дарреллам,  моя  жизнь
круто изменилась. Благодаря им я поступил в колледж на актерский  факультет,
начал  карьеру.  Я  до  сих  пор  навещаю  моих  благодетелей  и   постоянно
поддерживаю с ними связь.
   - А твои братья?
   Его лицо вновь омрачилось. Он жестко сказал:
   - Я больше их не видел. - Он замолчал, потом процедил сквозь  зубы:  -  Я
стараюсь не думать о них. Меня уже не так часто мучат кошмары,  но,  если  я
устал или меня что-то тревожит, они возвращаются снова.
   К ее горлу вдруг подступила дурнота.
   - О... - Только теперь она поняла, какую ошибку совершила. -  Ты...  тебе
опять приснился кошмар, потому что я надела на тебя цепь?
   Дэнзил пожал плечами и не ответил, напустив на себя безразличный вид,  но
Клэр уже знала, кто был причиной возвращения его страшных снов.
   - Прости меня... Я так раскаиваюсь... Если бы я знала, я бы никогда...  -
Она запнулась. - Господи, почему ты не сказал  мне  о  своей  клаустрофобии?
Должно быть, ты пережил ужасную ночь... - Голос  Клэр  сорвался,  ее  душили
рыдания.
   Он невесело засмеялся.
   - А ты поверила бы мне?
   Клэр вздохнула.
   - Наверное, нет. - Дрожащими руками  она  вытащила  из  кармана  ключ.  -
Садись, я открою замок.
   Он сел, и черная шелковая пижама  от  резкого  движения  распахнулась  на
груди. Клэр была так расстроена и потрясена, что  не  сразу  смогла  открыть
замок, но в конце концов он поддался. Клэр стащила ремень и гремящую цепь на
пол. Дэнзил был свободен.
   Он потянулся, чтобы размять мышцы.
   - Все-таки это случилось. Было чертовски неудобно лежать здесь как тюк.
   - Прости меня,  Дэнзил.  Я  не  хотела  причинить  тебе  боль.  Я  только
пыталась...
   - Спасти свою сестру от меня, я знаю, - закончил он. - Полагаю, Люси  уже
в дороге? Во сколько у нее самолет?
   Клэр искоса взглянула на него. Может, она и чувствовала себя виноватой  в
его кошмарах, но не доверяла ему до конца. Она  бы  не  удивилась,  если  бы
Дэнзил захотел взять реванш за нанесенное оскорбление. Клэр была вся как  на
иголках, она была готова в любой момент удрать,  но  пока  Дэнзил,  по  всей
вероятности, не собирался идти в наступление.
   - Знаешь, я сделала все правильно. Люси действительно любит Майка и будет
с ним счастлива.
   - Не оправдывайся передо мной. Ты ею играешь, словно марионеткой.
   Клэр не понравился тон Дэнзила. Опять он за свое!
   - Перестань! Ну признай же, что у сестры не было шанса стать кинозвездой.
   Дэнзил пожал плечами и вновь устремил на Клэр ироничный взгляд.
   - Не было. Она красива и неплохо смотрелась бы на экране, но я понаблюдал
за ней во время подготовки к маскараду и готов поспорить, что из малышки  не
вышла бы актриса. Когда Люси пыталась показать ученикам, как играть  ту  или
иную роль в постановке, она двигалась будто деревянная кукла.
   -  Вот  именно.  Я  видела  ее  в  школьных  спектаклях.  Обворожительная
внешность, отменная дикция. Но... честно говоря, она не захватывала.
   - Ей недостает воображения, чтобы играть. Или  -  неуверенности  в  себе,
сомнений. Она слишком довольна собой, и поэтому ей не хочется  стать  кем-то
еще, а хорошей актрисе это желание  необходимо,  иначе  все  ее  роли  будут
похожи как близнецы. Побывав на моем месте,  ты  пришла  бы  к  выводу,  что
таланты полны сомнений и постоянно нуждаются в самоутверждении.
   - Зачем же тогда ты предложил ей пройти пробы?
   - Она была такой  несчастной,  и  я  несколько  утомился  выслушивать  ее
нескончаемые жалобы. Я решил, что пробы дадут ей  возможность  отвлечься,  а
если бы она прошла их, то неплохо смотрелась бы в одной из массовок.
   - В одной из массовок... - повторила Клэр.
   - Ты, наверное, уже поняла, что каждый эпизод в фильме я представляю  как
картину, где не должно быть ничего лишнего. Это  правило  относится  даже  к
задним планам, появляющимся в кадре не более чем на тридцать секунд.  Каждая
деталь фона... каждая часть мозаики должна быть  оправданна,  и  в  один  из
задних планов Люси бы прекрасно вписалась.
   Клэр вдруг захлестнула волна возмущения.  Уловив  ее  настроение,  Дэнзил
покачал головой.
   - Ты опять злишься.
   - Ты чуть не сломал  ей  жизнь,  а  теперь  имеешь  наглость  заявлять  о
намерении сделать ее "частью мозаики", "деталью фона"! Конечно. я  злюсь,  а
чего ты ожидал? Ты никогда не заботился о других,  ты  манипулируешь  чужими
судьбами, а еще обвиняешь в этом меня!
   - Неправда! Мне небезразличны чужие страдания,  иначе  я  не  пожалел  бы
Люси. Она часами говорила со мной  о  своих  неприятностях,  о  проблемах  с
женихом,  со  свадьбой,  с  работой  и,  главное,  о  неурядицах  в   семье.
Единственное, чего она хотела, - это чтобы ее выслушали и не лезли с глупыми
советами.
   - Камешек в мой огород? - огрызнулась Клэр.
   - Ты  же  не  станешь  отрицать,  что  стремишься  строить  ее  жизнь  по
собственному усмотрению? Ты только что доказала это, отправив ее к Майку,  а
меня посадила на цепь, словно собаку, чтобы я  не  препятствовал  выполнению
твоих грандиозных замыслов!
   - Я уже попросила прощения!
   - Но ты не просила прощения за то, что довела меня до безумия и  ушла!  -
Угроза в его голосе заставила  Клэр  напрячься.  В  голове  у  нее  зазвенел
тревожный звонок.
   Клэр поспешно вскочила.
   - Мне пора на работу и...
   Закончить Клэр не успела - она оказалась лежащей навзничь на  кровати,  а
рука Дэнзила прочно удерживала ее,  пресекая  все  попытки  вырваться.  Клэр
испуганно вскрикнула.
   Клэр не могла не признаться себе, что ощутила удовольствие от тяжести его
тела, когда после непродолжительной борьбы он прижал ее к кровати.
   - Я убью тебя, - прошипела Клэр.
   Он улыбнулся дразнящей улыбкой, сощурив глаза.
   - От любой другой женщины я не воспринял бы эту угрозу  всерьез,  но  ты,
Клэр, - исключение. Я понял это, впервые увидев тебя. Тогда у меня  возникло
странное предчувствие, что наши пути пересекутся. Ты такая страстная. Долгое
время я думал, что ты холодна как лед, но. Бог мой, как я ошибался!  Прошлой
ночью я чувствовал твой горячий пульс... вот здесь. - Он внезапно нагнулся и
прижался губами к бьющейся жилке на  шее  Клэр,  заставив  ее  задрожать  от
удовольствия. - И еще здесь, - прошептал он, расстегивая блузку и приникая к
ложбинке на ее груди.
   Ее сердце билось так сильно, что ей стало трудно дышать.  Было  настоящей
пыткой находиться слишком близко от него, сгорать от  желания,  пылавшего  в
крови, разливавшегося по телу, и знать, что мужчина ее  грез  не  любит  ее.
Клэр страстно хотела его, но не могла смириться с мыслью, что Дэнзилу  нужно
лишь ее тело. Дэнзил был великолепным любовником, она таяла от наслаждения и
все же... все же не могла забыть, что Дэнзил соблазнитель, что в эти игры он
играл с Хелен, с ее сестрой.
   Но с ней не будет...
   - Не надо! - отчаянно вскрикнула она, пытаясь остановить поток поцелуев и
вырваться из его жарких объятий. - Пусти меня, слышишь? Я не хочу тебя.
   Он замер, напряженно  вглядываясь  в  ее  зардевшееся  лицо,  беспокойные
глаза, подрагивавшие губы.
   - Лгунья, - вкрадчиво сказал он. - Ты  думаешь,  я  не  догадываюсь,  что
сейчас с тобой творится? Думаешь, я забыл, как ты мучила меня этой ночью?
   Он прижал ее руку к своему телу и слушал ее сбившееся дыхание.
   - Не делай этого!
   - Ты думаешь, что можешь безнаказанно  издеваться  надо  мной?  -  хрипло
спросил он, и Клэр вздрогнула.
   - Я... я не хотела... Все получилось само собой... - пролепетала она.
   - Но ты чуть не свела меня с ума, хотела ты этого или нет.
   - Я потеряла власть над собой.
   - Ты прикасалась ко мне не во гневе! - Дэнзил напрягся в ожидании ответа.
   - Сначала меня обуревала ярость. А потом... -  Она  не  смогла  закончить
фразу, каждый вздох давался ей с трудом.
   Дэнзил сразу понял, что с ней происходит.
   - А потом? - настойчиво потребовал он ответа.
   - Начав, я не сумела...
   - Не сумела чего? - Он ждал ее ответа, затаив дыхание.
   - Остановиться... - еле слышно прошептала она, но Дэнзилу показалось, что
она прокричала об этом на весь дом.
   - Ты хотела меня так же, как  и  я  тебя!  -  с  нескрываемым  торжеством
воскликнул он.
   Клэр не смела взглянуть на него и только отводила взгляд,  не  веря,  что
призналась в своей тайне.
   - Ну хорошо, хотела... Я хотела тебя. Но я не думала, что  позволю  этому
произойти. Я не сторонница случайных связей и случайного секса.
   - В прошлой ночи не было ничего случайного.
   Клэр бросило в жар от его слов.
   - Перестань говорить об этом! Я потеряла голову,  но  произошедшее  вчера
ничего не значит и больше никогда  не  повторится,  поэтому  оставь  меня  в
покое. Я опаздываю на работу. Если я вовремя не  появлюсь  в  офисе,  родные
забеспокоятся и начнут искать меня. Поиски приведут их сюда.
   Дэнзил чуть приподнялся. Клэр ждала, надеясь  на  его  благоразумие,  она
собиралась выскочить из его объятий, как только он ослабит железную хватку.
   Но он сосредоточенно шарил под подушкой и бормотал:
   - Они не спохватятся раньше вечера, так что у нас уйма времени.
   - Я не позволю тебе даже  пальцем  меня  тронуть!  -  предупредила  Клэр,
тревожно следя за ним.
   Она уже занесла руку, чтобы  оттолкнуть  его,  как  он  резким  движением
схватил ее  другую  руку  и  завел  за  голову.  Послышался  щелчок.  Ощутив
прикосновение холодного металла, Клэр не сразу поняла, что произошло.
   Он приковал ее наручниками к своему запястью.


   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   В первый момент Клэр почувствовала страх, но потом взорвалась от гнева:
   - Сейчас же сними их с меня!
   Он лишь рассмеялся, беспечно и по-мальчишески звонко.
   - Где-то я это уже слышал?
   - То было другое, - сказала Клэр, подозревая, что слова не помогут.  -  Я
объяснила, почему так поступила... Не будь ребенком. Око за око -  ведь  это
глупо. Дай мне ключ, пока я не вышла из себя.
   Дэнзил держал ключ в свободной руке. Улыбаясь, с  насмешливым  блеском  в
глазах, он помахал ключом у нее перед носом  и  -  швырнул  в  дальний  угол
комнаты. Сопровождаемый отчаянным взглядом Клэр, ключ покатился по паркету.
   - О, деревянная твоя башка! - разбушевалась Клэр.
   Она попробовала спрыгнуть, в надежде добраться до ключа, но Дэнзил  своим
весом пригвоздил ее к кровати намертво. Ни сдвинуть его, ни увлечь за  собой
Клэр не могла. Он спокойно наблюдал за ее яростными попытками поднять его.
   - Так ты себя поранишь, - вежливо предупредил он  и  встретил  ее  полный
злобы взгляд.
   - Заткнись!
   - Ты никуда не пойдешь. Во всяком  случае,  без  меня  не  пойдешь.  А  я
остаюсь здесь. Значит, и ты остаешься.
   Вымотанная  неравной  борьбой,  Клэр  села  на  кровати  спиной  к  нему,
обдумывая дальнейшие действия. У нее были причины ругать себя -  почему  она
не предусмотрела чего-то подобного? Ей следовало убрать наручники и ключ,  а
не оставлять их на виду. Она должна была догадаться, что Дэнзил  обязательно
задумает отомстить ей!
   Свободной рукой Дэнзил начал слегка поглаживать ее  по  спине,  отчего  у
Клэр пробежали мурашки по коже.
   - Не прикасайся ко мне!
   Потянув  прикованной  рукой,  Дэнзил  лишил  Клэр  равновесия.  Пока  она
беспомощно барахталась, пытаясь снова сесть, свободной  рукой  он  обвил  ее
талию и уложил на кровать.
   Крики протеста замолкли на губах Клэр, едва она  взглянула  в  его  лицо,
склонившееся над ней.
   - Я буду прикасаться к тебе, - немного растягивая слова, сказал он. - Так
где мы остановились прошлой ночью?
   - П-пожалуйста, н-не н-надо,  -  тихо  прошептала  она,  превратившись  в
испуганного ребенка.
   - Не говори, что ты боишься. - Его губы изогнулись в ухмылке. - Только не
ты, Клэр! Только не та женщина, которая  сводила  меня  с  ума  вчера.  Твоя
сестра не наделена актерским даром, но, мой Бог, ты еще как умеешь играть! Я
потерял счет ролям, разыгранным передо мной.  Ледяная  добродетель,  жесткая
деловая женщина, любящая сестра и дочь, хорошая домохозяйка и  наконец...  -
Он сделал паузу, сверля Клэр насмешливым взглядом. - Какую  именно  роль  ты
играла вчера, Клэр?
   Она нервно сглотнула.
   Он улыбнулся снова, и она похолодела.
   - Или ты не притворялась? - вкрадчиво спросил он.
   - Конечно,  я  притворялась,  -  воспользовавшись  подсказанным  Дэнзилом
выходом из ловушки, в которую он заманил ее, заявила  Клэр.  -  Я...  -  она
лихорадочно подыскивала подходящее объяснение, - я преподавала тебе урок!  -
В конце концов, это была правда. Клэр  показывала  ему,  каково  чувствовать
себя всецело во власти других. Клэр  собралась  с  силами  и  посмотрела  на
Дэнзила в упор. - Твои жертвы никогда не имели  такой  возможности.  Настало
время и тебе узнать, что чувствует человек, выжатый как лимон и брошенный.
   Дэнзил перестал улыбаться. Его злость испугала Клэр. В ярости он мог быть
опасен.
   - Я уже говорил тебе, что никогда никого не использовал! - почти прорычал
он. - И перестань твердить о жертвах - ты превращаешь меня в маньяка-убийцу!
   - Хелен... - начала она, но он прервал ее нетерпеливым жестом.
   - Я объяснил тебе, что произошло между мной и Хелен. Почему ты все  время
возвращаешься к этому? Когда я  встретил  ее,  она  была  в  отчаянии  из-за
развода и ухватилась за меня как за соломинку, потому что я был  приезжим  и
не знал ни ее, ни ее мужа. Изливая мне свои горести,  она  не  беспокоилась,
что я начну сплетничать.
   - Этому я верю, - сухо сказала Клэр. - Но не  пытайся  отрицать,  что  вы
были любовниками!
   - Она красива, и сначала я увлекся ею, ну, поцеловал раз или два, но едва
ли я мог заняться любовью с женщиной, не  перестававшей  твердить  о  другом
мужчине, своем муже.
   Клэр все еще не верила ему. Она сердито спросила:
   - То есть Хелен лгала, рассказывая, что помешалась от любви к тебе?
   Дэнзил сделал раздраженный жест.
   - Не знаю, о чем она говорила, и  не  имею  ни  малейшего  понятия  о  ее
чувствах. С уверенностью могу сказать лишь одно: я никогда не любил Хелен  и
не занимался с ней сексом.
   Клэр уже была  готова  поверить  ему.  Сдерживаемое  раздражение  Дэнзила
наводило ее на мысль, что  она  поторопилась  с  выводами.  Дэнзил,  прикрыв
глаза, устало спросил:
   - Ты потребуешь полный список женщин в моей жизни и захочешь узнать,  что
я с ними делал, Клэр?
   - Конечно, нет, - отрезала она. - Но ты не должен удивляться сложившемуся
у меня мнению о тебе как о человеке, который  манипулирует  судьбами  других
людей. Речь не только о Хелен, но также о Люси и о Белле, как ее там...
   - Жизнь Беллы повернулась трагически, но не моя в том вина.  Напротив,  я
не раз пытался вытащить ее из ада, в котором она оказалась. Получив  главную
роль в моем фильме, она стала звездой первой величины, я помогал ей бороться
с привязанностью к наркотикам, но нельзя спасти человека, не желающего  быть
спасенным. Белла ненавидит жизнь и  себя.  Она  одержима  идеей  смерти.  Ее
сознание необратимо разрушилось задолго до того, как мы  встретились.  -  Им
снова овладела злость. - Все это я тебе уже рассказывал.
   Клэр кивнула.
   - Да, но...
   - Но ты все равно не веришь мне? - Его глаза превратились в  щелки,  а  в
голосе зазвенел металл. - Ну что ж, не веришь  так  не  веришь.  Я  не  могу
заставить тебя...
   Его угрюмое лицо и безнадежность последней фразы вызвали у Клэр  глубокое
раскаяние. Она импульсивно положила руку Дэнзилу на плечо.
   - Я тебе верю, - твердо сказала она.
   - Зачем же снова и снова спрашиваешь  меня?  -  В  его  голосе  слышалась
злость.
   - Не знаю. - Клэр закусила губу. - Я теряю способность мыслить логично  о
событиях, когда в них замешан ты.
   Дэнзил нахмурился.
   - То есть у тебя уже есть четкое мнение обо мне, и, сколько бы раз  я  ни
объяснял, что ты не права, ты, несмотря на это, представляешь меня... Как ты
назвала меня однажды? Вампиром?
   - Да, - виновато кивнула Клэр. - Прости. Все, наверное,  началось  в  тот
первый вечер. Хелен выглядела странной, мне даже показалось, что она приняла
наркотик, - ее глаза были сонными и в то же время подозрительно блестели.  А
когда я поняла, что она без ума от тебя, то сделала вывод о вашей  связи.  В
течение следующих месяцев Хелен чахла на глазах. Ты уехал на  неопределенное
время. Хелен смертельно тосковала по тебе  и  в  конце  концов  оказалась  в
больнице с истощением.
   - И ты немедленно возвела меня в ранг бездушного бабника.
   Покраснев, она признала:
   - А что еще я могла подумать, когда  Хелен  сама  дала  мне  понять,  что
несчастна по твоей вине?
   - Как многие женщины, она отказывалась взглянуть правде в лицо.  -  Слова
Дэнзила отдавали горечью, и Клэр поняла, что Дэнзил имеет в виду  не  только
Хелен. - Она не хотела признаться себе в желании вернуть мужа, думая, что он
больше не любит ее, и из гордости не собиралась сделать первый шаг. Я служил
для нее оправданием. Все решили, что Хелен пала  жертвой  любви  ко  мне.  -
Ожесточившись, он с чувством продолжил: - Если когото  и  использовали,  так
это меня! И, предупреждая твой следующий вопрос, скажу - к твоей сестре я не
прикасался!
   - Пока нет, - проговорила Клэр сухо.
   Дэнзил в слепой ярости воззрился на нее.
   - Ты в самом деле обвиняешь меня в том, что я  преследовал  эту  красивую
куколку?! Ты спятила. Единственная женщина, за  которой  я  гонялся  со  дня
своего приезда сюда, - это ты!
   У Клэр перехватило дыхание. Она не верила своим ушам.
   - Ты гонялся за мной?
   - Пытался, но всякий раз я натыкался на стену безразличия. Какое-то время
я не оставлял  надежды  -  звонил,  приходил  к  тебе  на  работу,  назначал
свидания... пока ты не сказала, что всерьез увлечена другим мужчиной.
   Клэр непонимающе покачала головой, потом вдруг вспомнила:
   - А, Джонни...
   - Да, Притчард. Сперва я не понял, о ком ты  говоришь,  а  потом  как  бы
нечаянно поинтересовался у Люси,  кто  это  такой.  Люси  сообщила  о  твоих
встречах с моим поверенным и дала  мне  его  подробное  описание,  не  забыв
упомянуть о том, что он безнадежно скучен,  но  что  ты  от  него  без  ума.
Конечно, я знал Притчарда. И был полностью согласен с  мнением  Люси.  Но  о
вкусах не спорят. Иногда женщины увлекаются и не такими мужчинами.
   - Джонни вполне заслуживает любви, - ощетинилась Клэр. - Он мил,  у  него
доброе сердце и...
   - И он любит животных, а также боготворит свою мать. Да, я знаю. И  видел
его мать, которая, кстати, очень смахивает на  Медузу  горгону.  Сомневаюсь,
что она приветствовала бы твое вхождение в их семью.
   Клэр торжествующе вздернула подбородок.
   - Напротив, я ей нравлюсь. Миссис Притчард знает меня  почти  с  детства.
Возможно, она не любила бывшую жену Джонни и способствовала их  разводу,  но
ко мне она относится с симпатией. И Джонни мне очень нравится.
   - Но ты лгала, когда сказала мне о серьезных отношениях.
   - С чего ты взял?
   - Я знаю, - отрезал он. Указательным пальцем он приподнял ее  подбородок,
поворачивая ее лицо к себе и одновременно охватывая ногами ее ноги, чтобы не
дать ей возможности выбраться.
   Клэр смотрела на  Дэнзила  расширившимися  глазами,  боясь  и  желая  его
объятий.
   - Ты не стала бы  заниматься  со  мной  любовью  с  такой  страстью,  как
вчерашней ночью, если бы твое сердце принадлежало другому.
   Клэр покраснела до корней волос.
   - Откуда тебе знать? Ты сам сказал, что я превосходная  актриса.  -  Клэр
понимала, что Дэнзил не поверит ей. И будет прав.
   И действительно, ее ответ только позабавил его.
   - Этой ночью ты не играла, Клэр.
   - Ты не знаешь меня! - с ноткой отчаяния воскликнула она.
   - Я знаю  тебя  лучше,  чем  ты  думаешь.  В  течение  последних  недель,
проведенных в работе вместе с твоей сестрой, я узнал о тебе все, что  только
можно. Люси в основном говорила о себе, но она не могла не упоминать о своей
семье, в том числе о старшей сестре. Поэтому я многое знаю, моя  дорогая,  о
твоих привычках, о твоих пристрастиях - от книг, которые  ты  предпочитаешь,
до пищи, которую ты ешь на завтрак. - В его глазах заплясали чертики. - Люси
также  рассказала  о  твоем  весьма  похвальном  увлечении  фильмами  одного
известного мне режиссера.
   - Ну... - В первый момент Клэр  не  нашлась  что  ответить.  -  Я  хотела
побольше выяснить про тебя, потому что... потому что беспокоилась за Люси. Я
подумала, что твои фильмы помогут мне понять, что ты за человек и  насколько
я могу тебе доверять.
   - И они помогли в твоих  исследованиях?  -  За  дразнящим  тоном  Дэнзила
скрывалось сильнейшее любопытство.
   - Я многое почерпнула из них.
   - Что именно? И что ты думаешь об этих  фильмах?  Тебе  они  понравились,
если ты смотрела их столько раз?
   - Ну... да, очень понравились.
   Он спросил шепотом:
   - Это, смотря их, ты набралась такого опыта?
   - Что? - У нее пересохло во рту. Ей хотелось отвернуться,  но  Дэнзил  не
позволял ей этого, и она нашла лучший выход из ситуации - закрыла  глаза.  -
Не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Конечно, ты понимаешь. Ты была необычайно искусной в  любви  ночью.  Не
лги, что мои фильмы не произвели впечатления на тебя.
   Клэр застонала. Раньше она как-то не  задумывалась  об  этом,  но  сейчас
вдруг поняла, что  фильмы  Дэнзила  оставили  отпечаток  в  ее  подсознании.
Захватывающая эротика его картин переплелась с чувствами к нему, наделяя его
образ магической силой, которой невозможно противостоять. А  прошлой  ночью,
когда Клэр коснулась его, плотина, возведенная рассудком, рухнула,  и  поток
чувств прорвался наружу.
   -  Или  твоя  сексуальная  жизнь  была  невероятно  насыщенной?   -   Его
указательный палец вел дорожку по шее Клэр.
   - Как твоя, например? - спросила Клэр с нескрываемой ревностью.
   - Моя сексуальная жизнь всегда занимала  второе  место  после  работы,  -
пробормотал он, лаская ее грудь.
   - Не надо, - прошептала Клэр, отводя его руку.
   - У меня вечно не  было  времени  на  свидания.  Снимая  фильм,  я  часто
встречался с понравившейся мне актрисой, иногда даже думал, что влюблен.  Но
съемки заканчивались, я принимался за другой проект, ее приглашали в  другой
фильм, мы  виделись  реже  и  реже,  и  в  конце  концов  связь  рвалась.  В
шоу-бизнесе обычно все так и происходит.
   Клэр была поглощена рассказом Дэнзила и не замечала,  что  вытворяют  его
руки. Лишь когда он остановился, Клэр увидела, что ее блузка расстегнута,  а
Дэнзил уже принялся за ремень на юбке.
   - Сейчас же прекрати!
   Клэр судорожно начала  застегивать  блузку,  тем  временем  Дэнзил  успел
стащить с нее юбку.
   Клэр было тяжело бороться  с  ним  одной  рукой,  Дэнзилу  же,  напротив,
наручники ничуть не мешали. Он без труда пресекал все ее попытки  вырваться.
Скользкий и увертливый, как угорь, он избегал ее шлепков, что еще больше  ее
злило.
   - Ты не ответила на мой вопрос, Клэр. Расскажи мне о своих романах.
   - А разве Люси тебя не просветила? - ехидно  поинтересовалась  она.  -  В
общем, мои романы были не  слишком  захватывающими,  -  неохотно  призналась
Клэр, чувствуя на себе его обжигающий взгляд.
   Дэнзил широко улыбнулся.
   - Так же как и мои.  После  тяжелого  детства  я  не  хотел  рисковать  и
отдавать кому-то сердце.
   Клэр вздохнула.
   - Любовь рискованная штука,  правда?  Я  понимаю  тебя.  Однажды  я  была
влюблена, и это причинило мне только боль.
   Дэнзила озарила догадка.
   - Это тот парень, который приставал к тебе на рождественской вечеринке?
   Клэр молча кивнула.
   - Значит, ты его любила когда-то, - медленно произнес Дэнзил.
   - Когда-то я считала, что не смогу жить без него, но в действительности я
себя обманывала. Я не любила Хэла. В то время для меня гораздо  важнее  была
семья. Родные нуждались во мне больше,  чем  Хэл.  И  даже  странно,  что  я
удивилась, когда он изменил мне с другой женщиной. Может быть, она дала  ему
то, чего я дать была  не  в  силах.  Любовь  -  это  дорога  с  двусторонним
движением: ты отдаешь, но получаешь что-то взамен.  Мы  с  Хэлом  просто  не
подошли друг другу.
   Дэнзил слушал ее с участием и пониманием.
   - Ты такая рассудительная, Клэр. Ты долго водила меня за нос, притворяясь
бесстрастной, и я даже поверил в это. Но  прошлой  ночью  ты  доказала,  что
совсем не холодна.
   - Я думаю, мы оба далеко не холодны.  -  Клэр  старательно  избегала  его
взгляда.
   - Это правда, - весело согласился Дэнзил. - Всю жизнь я ждал, что встречу
кого-то, кому смогу доверять, но оттого, что я не верил никому,  люди  часто
боялись меня, а я делался еще подозрительнее. Я никогда не был на  равных  с
женщиной. Либо она старалась во всем мне угодить и со всем соглашалась,  так
что я начинал презирать ее, либо я становился ее лучшим другом, и, хотя  она
плакалась мне в жилетку, презирала меня уже она.
   - Мне казалось, ты близко знаешь Хелен и Люси. И, как ты заявляешь, я для
тебя тоже не книга за семью печатями.
   Он коротко рассмеялся.
   - Хелен и Люси! Типичные примеры моих взаимоотношений с прекрасным полом.
Мне всегда было интересно получше узнать женский образ мыслей, мне нравилось
слушать женщин, я давал им  выговориться,  излить  душу.  Я  надеялся,  что,
проникнув в их  головки,  смогу  понять  их,  но  мои  надежды  ни  разу  не
оправдались. Наверное, мужчина никогда  не  поймет  женщину  -  наши  образы
мыслей так же различны, как и тела.
   - Ерунда!  -  сердито  воскликнула  Клэр,  шлепнув  Дэнзила  по  руке.  -
Перестань меня раздевать!
   - Ты же не собираешься заявить, что мужчины и женщины устроены одинаково?
   - Нет, но... Ой! - Лифчик Клэр расстегнулся и упал,  обнажая  белоснежную
грудь.
   - Да здравствует разница между нами, - хрипло прошептал Дэнзил, зарываясь
губами в атласную ямочку на ее  груди.  Сорвав  с  себя  пижаму,  он  тяжело
опустился на Клэр. Она едва слышала слова,  слетавшие  с  его  языка:  -  О,
Клэр... Господи, как я хочу тебя, я провел остаток этой ночи в мечтах о тебе
и не мог уснуть.
   Клэр не смогла сдержать слабой торжествующей улыбки,  тут  же  замеченной
Дэнзилом.
   - Тебе это кажется смешным? Ты не могла больнее уязвить меня!
   Улыбка сошла с ее лица, Клэр побледнела.
   - Прости.
   Выражение его лица пугало ее. Клэр вздрогнула.
   - Это было жестоко, - сказал он, и его глаза потемнели от  гнева.  -  Все
эти долгие месяцы я пытался разгадать тебя, но даже  не  представлял,  какую
страсть ты скрывала в себе. И когда ты коснулась меня, я подумал, наконец...
наконец она моя... А ты, насладившись, прежде чем я  понял,  что  произошло,
спокойно встала, оделась  и  ушла.  И  даже  не  обратила  внимания  на  мое
отчаяние. Ты должна сполна заплатить за причиненные мне страдания,  -  хитро
заключил Дэнзил. - И не притворяйся, что  занятия  любовью  тебе  претят.  -
Дэнзил посмотрел на нее, надеясь  в  глазах  Клэр  прочесть  ответ  на  свой
вопрос. - Ведь ты хочешь меня, Клэр?
   - Да, - выдохнула она. Правда выплеснулась наружу. От  ласк  Дэнзила  она
вся горела. Она не в силах была больше лгать или скрывать свои  чувства.  Ей
неудержимо захотелось вновь испытать ни  с  чем  не  сравнимое  наслаждение.
Дэнзил нужен ей, и так будет всегда...
   - Клэр... - застонал Дэнзил. - Я никогда тебя не пойму - ты для меня  так
же таинственна, как луна. Я знаю лишь, что ты в моих мыслях, в  моей  крови.
Ты моя, и после нашей ночи я пойду на преступление, чтобы быть с тобой.
   Клэр казалось, она грезит, ей все это снится - как в Рождество.  Она  всю
жизнь мечтала о мужчине, который однажды назовет ее  своей.  Теперь  она  не
боялась его власти над ней,  зная,  что  они  связаны  крепчайшими  узами  -
страстью.
   Клэр потянулась навстречу Дэнзилу, и их губы слились в жарком поцелуе. До
ее затуманенного сознания дошло, что это был их первый настоящий поцелуй,  а
прошлой ночью она лишь касалась губ Дэнзила, заставляя его страдать.
   Кончиком языка Дэнзил властно раздвинул ее губы  и  окунулся  во  влажную
сладость ее рта.
   Затянутая в водоворот чувств, Клэр не замечала, как  его  руки  раздевали
ее. Лишь в то мгновение, когда Дэнзил оторвался от ее рта, Клэр поняла,  что
на ней остались лишь трусики.
   Дэнзил тяжело дышал. Желая продлить наслаждение, он  медленно  ласкал  ее
грудь, живот, бедра.  Клэр  вдруг  замерла,  почувствовав,  как  его  пальцы
проникли под тонкую ткань ее трусиков. Она тихонько вскрикнула.
   - Тебе нравится? - шепотом спросил он.
   - Да, да, - стонала она.
   Клэр прижималась к нему. Все  его  тело  -  шея  со  вздувшимися  венами,
бронзовые плечи, спина - источало напряжение. Она отчетливо  слышала  гулкие
удары  его  сердца,  как  эхо  отдававшиеся  в  ней.  На  какой-то  миг  она
испугалась, что его сердце не выдержит нагрузки  и  остановится.  Однако  ее
страхи были напрасными.
   Клэр спрятала лицо у него на груди, прижавшись  губами  к  гладкой  коже.
Потом она стремительно потянулась к его шее и, опаленная  страстью,  укусила
его.
   Из груди Дэнзила вырвался стон боли, смешанной с наслаждением.
   Теперь они оба были обнажены. Клэр ощущала дразнящий мужской запах, и  ее
захлестнула волна возбуждения. Ее губы скользнули вниз по его телу, пока  не
достигли жестких курчавых волосков в низу его живота.
   - О, Клэр... Я не могу больше ждать... Я должен сейчас...
   Дэнзил опрокинул ее на спину, склонился над ней и накрыл своим телом.  Он
вошел в нее так неистово, почти грубо, что она закричала.
   С тех пор как они  встретились,  Клэр  боялась  и  ждала  момента,  когда
полностью окажется в его власти. Внушая себе, что  Дэнзил...  этот  демон...
вампир... вселяет в нее ужас, Клэр стремилась к нему. Его образ будоражил ее
кровь на протяжении  многих  месяцев,  она  грезила  о  нем,  о  его  губах,
приникавших к голубой жилке у нее на шее, а  сейчас  все  было  наяву  -  он
наслаждался своей властью над ней, так же как она вчера - властью над ним.
   Страх и желание боролись в ней, но желание победило.
   Все исчезло, отступило, осталась лишь радость слияния с любимым мужчиной.
Закрыв глаза, она двигалась в такт его движениям,  всей  кожей  ощущая  его,
полностью растворяясь в нем.
   Клэр   испытала   невыразимое   наслаждение.   Ослепленная,   оглушенная,
онемевшая, она будто умерла в этом мире - унесенная  в  космические  глубины
экстаза.
   Начав постепенно приходить в себя, Клэр открыла глаза, увидела Дэнзила  -
и не узнала  его.  Перед  ней  было  лицо  совершенно  незнакомого  мужчины,
дышавшее удовольствием, счастьем  обладания,  утолением  долго  сдерживаемой
страсти.
   Они лежали в тишине, наслаждаясь своей близостью. На их телах, сплетенных
в объятии, блестели капельки пота. Дэнзил приник к груди Клэр, слушая  удары
ее сердца.
   Потом он поднял голову, провел пальцем  по  ее  бархатистой  щеке,  нашел
губы, страстно поцеловал ее и хрипло сказал:
   - Я люблю тебя.
   От потрясения Клэр не могла вымолвить ни  слова.  Горячие  слезы  счастья
катились у нее по лицу.
   - Я давно схожу по тебе с ума, - тихо сказал он. - В тот первый  день,  в
твоем офисе... ты была такой  далекой,  отстраненной,  твои  глаза  излучали
спокойствие и холод, предупреждая, что ты  не  потерпишь  вторжения  в  свою
жизнь. Я взглянул на тебя и тут же поклялся, что однажды растоплю лед в этих
божественных голубых глазах.
   - Неужели? - спросила Клэр, не слишком удивленная. Она подозревала о  его
намерениях с самого начала.
   Дэнзил засмеялся низким, грудным смехом.
   - Да, я мечтал о тебе с нашей первой встречи, но по-настоящему влюбился в
канун Рождества, придя в ваш дом и увидев тебя спящей в кресле возле камина.
Проснувшись,  ты  вскочила,  и  от  твоего  взгляда  у   меня   внутри   все
перевернулось. Ты была  такой  земной,  теплой,  с  растрепанными  волосами,
разрумянившаяся. После той вечеринки я всю ночь не спал, сгорая  от  желания
поцеловать тебя.
   - В тот вечер мне снился ты, - негромко вставила Клэр.
   - Клэр! - Его зрачки расширились, он едва не задохнулся  от  волнения.  -
Что тебе снилось?
   - Не помню, - солгала она. - Но когда я открыла глаза и  увидела  тебя  у
распахнутой двери, то не могла понять, сон это или явь,  пока  не  появились
Люси, отец и остальные.
   Клэр подумала, что еще не  пришло  время  рассказать  ему  о  своем  сне,
преследовавшем ее с того самого вечера. Может, это время не наступит никогда
- Клэр сомневалась, что Дэнзилу ее рассказ понравится.
   - И почему я не знал об  этом  тогда?  -  прошептал  Дэнзил.  -  Подумай,
сколько времени мы потеряли.
   Клэр попыталась обвить руками его шею, но обнаружила, что они еще скованы
наручниками. Она умоляюще посмотрела на Дэнзила.
   - Может, снимем их?
   - Тогда придется встать и найти ключ, - возразил он.
   - Подождем минутку, - ответила Клэр. Ей так же, как и  ему,  не  хотелось
нарушать их сказочную идиллию.
   Она уткнулась подбородком в его плечо.  Рукой  начала  проводить  по  его
спине, исследуя все впадинки и бугорки мышц. Она таяла от удовольствия,  что
прикасается к нему, и думала: "Он мой". Она могла  делать  с  ним  все,  что
хотела, могла обладать этим сильным телом.
   Дэнзил блаженно застонал, вздрагивая от каждой ее ласки.
   Он потянулся, чтобы поцеловать ее, и, приоткрыв губы ему навстречу,  Клэр
прошептала:
   - Я люблю тебя... Я поняла, что полюблю тебя, в ту минуту, когда  впервые
увидела...
   Поцелуем Дэнзил заглушил ее слова.
   - Но в ту минуту ты ясно дала понять, что ненавидишь меня, - возразил он,
когда губы их разъединились.
   - Я просто боялась тебя, - сказала Клэр, пораженная  легкостью,  с  какой
сделала это признание. - Боялась влюбиться  и  причинить  себе  боль.  Я  не
хотела, чтобы ты обрел власть надо мной.
   - А я добился этого?
   Клэр посмотрела на него сквозь длинные  ресницы,  не  отвечая."  Разумнее
будет, подумала Клэр, чтобы он не знал, какую беспредельную  власть  получил
над ней.
   - Я люблю тебя. Разве этого недостаточно?
   Он никогда не догадается, еще подумала Клэр, что любовь была той властью,
которой она страшилась больше всего.
   Дэнзил перевернул ее руку и нежно коснулся губами ладони, закрыв глаза.
   - А ты обладаешь властью надо  мной,  Клэр.  Я  весь  твой,  до  кончиков
пальцев. Если любовь не власть, тогда что же?


   Пер с англ. Ю. Лапшиной.
   Издательство "Радуга", 1997


 


<< НАЗАД  ¨¨ КОНЕЦ...
Другие книги жанра: романы
Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу: [1] [2]

Страница:  [2]