Деревья разговаривать не умеют и стоят на месте, но все-таки они  жи-
вые. Они дышат. Они растут всю жизнь. Даже огромные старики-деревья и те
каждый год подрастают, как маленькие дети.
   Стада пасут пастухи, а о лесах заботятся лесничие.
   И вот в одном огромном лесу жил-был лесничий, по имени  Чернобородый.
Он целый день бродил взад и вперед по лесу, и  каждое  дерево  на  своем
участке знал он по имени.
   В лесу лесничий всегда был весел, но зато дома  он  часто  вздыхал  и
хмурился. В лесу у него все шло хорошо, а дома бедного  лесничего  очень
огорчали его сыновья. Звали их Старший и Младший. Старшему было  двенад-
цать лет, а Младшему - семь. Как лесничий  ни  уговаривал  своих  детей,
сколько ни просил, - братья ссорились каждый день, как чужие.
   И вот однажды - было это двадцать восьмого декабря, утром,  -  позвал
лесничий сыновей и сказал, что елки к Новому году он им не  устроит.  За
елочными украшениями надо ехать в город. Маму послать  -  ее  по  дороге
волки съедят. Самому ехать - он не умеет по магазинам ходить.  А  вдвоем
ехать тоже нельзя. Без родителей старший брат младшего совсем погубит.
   Старший был мальчик умный. Он хорошо учился, много читал и умел  убе-
дительно говорить. И вот он стал убеждать отца, что он не обидит Младше-
го и что дома все будет в полном порядке, пока родители не  вернутся  из
города.
   - Ты даешь мне слово? - спросил отец.
   - Даю честное слово, - ответил Старший.
   - Хорошо, - сказал отец. - Три дня нас не  будет  дома.  Мы  вернемся
тридцать первого вечером, часов в восемь. До этого времени ты здесь  бу-
дешь хозяином. Ты отвечаешь за дом, а главное - за брата. Ты ему  будешь
вместо отца. Смотри же!
   И вот мама приготовила на три дня три обеда, три завтрака и три ужина
и показала мальчикам, как их нужно разогревать. А отец  принес  дров  на
три дня и дал Старшему коробку спичек. После этого запрягли лошадь в са-
ни, бубенчики зазвенели, полозья заскрипели, и родители уехали.
   Первый день прошел хорошо. Второй - еще лучше.
   И вот наступило тридцать первое декабря. В шесть часов накормил Стар-
ший Младшего ужином и сел читать книжку "Приключения Синдбада-Морехода".
И дошел он до самого интересного места, когда  появляется  над  кораблем
птица Рок, огромная, как туча, и несет она в когтях камень  величиной  с
дом.
   Старшему хочется узнать, что будет дальше, а Младший  слоняется  вок-
руг, скучает, томится. И стал Младший просить брата:
   - Поиграй со мной, пожалуйста.
   Их ссоры всегда так и начинались. Младший скучал без Старшего, а  тот
гнал брата безо всякой жалости и кричал: "Оставь меня в покое!"
   И на этот раз кончилось дело худо. Старший терпел-терпел, потом схва-
тил Младшего за шиворот, крикнул: "Оставь меня в покое!" - вытолкнул его
во двор и запер дверь.
   А ведь зимой темнеет рано, и во дворе стояла уже темная ночь. Младший
забарабанил в дверь кулаками и закричал:
   - Что ты делаешь! Ведь ты мне вместо отца!
   У Старшего сжалось на миг сердце, он сделал шаг к двери, но потом по-
думал:
   "Ладно, ладно. Я только прочту пять строчек и пущу  его  обратно.  За
это время ничего с ним не случится".
   И он сел в кресло и стал читать - и зачитался, а когда опомнился,  то
часы показывали уже без четверти восемь.
   Старший вскочил и закричал:
   - Что же это! Что я наделал! Младший там на морозе, один, неодетый!
   И он бросился во двор.
   Стояла темная-темная ночь, и тихо-тихо было вокруг.
   Старший во весь голос позвал Младшего, но никто ему не ответил.
   Тогда Старший зажег фонарь и с фонарем обыскал все закоулки во дворе.
   Брат пропал бесследно.
   Свежий снег запорошил землю, и на снегу не было следов  Младшего.  Он
исчез неведомо куда, как будто его унесла птица Рок.
   Старший горько заплакал и громко попросил у Младшего прощенья.
   Но и это не помогло. Младший брат не отзывался.
   Часы в доме пробили восемь раз, и в ту же минуту далеко-далеко в лесу
зазвенели бубенчики.
   "Наши возвращаются, - подумал с тоскою Старший. - Ах, если бы все пе-
редвинулось на два часа назад! Я не выгнал бы младшего брата во двор.  И
теперь мы стояли бы рядом и радовались".
   А бубенчики звенели все ближе и ближе; вот стало слышно, как  фыркает
лошадь, вот заскрипели полозья, и сани въехали во двор. И отец  выскочил
из саней. Его черная борода на морозе покрылась инеем и теперь была сов-
сем белая.
   Вслед за отцом из саней вышла мать с большими корзинками в  руках.  И
отец и мать были веселы, - они не знали, что дома случилось  такое  нес-
частье.
   - Зачем ты выбежал во двор без пальто? - спросила мать.
   - А где Младший? - спросил отец.
   Старший не ответил ни слова.
   - Где твой младший брат? - спросил отец еще раз.
   И Старший заплакал. И отец взял его за руку и повел  в  дом.  И  мать
молча пошла за ними. И Старший все рассказал родителям.
   Кончив рассказ, мальчик взглянул на отца. В  комнате  было  тепло,  а
иней на бороде отца не растаял. И Старший вскрикнул. Он вдруг понял, что
теперь борода отца бела не от инея. Отец так огорчился, что  даже  посе-
дел.
   - Одевайся, - сказал отец тихо. - Одевайся и уходи. И не смей возвра-
щаться, пока не разыщешь своего младшего брата.
   - Что же, мы теперь совсем без детей останемся? - спросила мать  пла-
ча, но отец ей ничего не ответил.
   И Старший оделся, взял фонарь и вышел из дому.
   Он шел и звал брата, шел и звал, но никто ему  не  отвечал.  Знакомый
лес стеной стоял вокруг, но Старшему казалось, что  он  теперь  один  на
свете. Деревья, конечно, живые существа, но разговаривать они не умеют и
стоят на месте как вкопанные. А кроме того, зимою они спят крепким сном.
И мальчику не с кем было поговорить. Он шел по тем местам, где часто бе-
гал с младшим братом. И трудно было ему теперь понять,  почему  это  они
всю жизнь ссорились, как чужие.  Он  вспомнил,  какой  Младший  был  ху-
денький, и как на затылке у него прядь волос всегда стояла дыбом, и  как
он смеялся, когда Старший изредка шутил с ним, и как радовался и старал-
ся, когда Старший принимал его в свою игру. И Старший жалел,  так  жалел
брата, что не замечал ни холода, ни темноты, ни тишины.  Только  изредка
ему становилось очень жутко, и он оглядывался  по  сторонам,  как  заяц.
Старший, правда, был уже большой мальчик, двенадцати лет, но рядом с ог-
ромными деревьями в огромном лесу он казался совсем маленьким.
   Вот кончился участок отца, и начался участок соседнего лесничего, ко-
торый приезжал в гости каждое воскресенье играть с отцом в шахматы. Кон-
чился и его участок, и мальчик зашагал по участку лесничего, который бы-
вал у них в гостях только раз в месяц. А потом пошли  участки  лесничих,
которых мальчик видел только раз в три месяца, раз в полгода, раз в год.
Свеча в фонаре давно погасла, а Старший шагал, шагал, шагал все  быстрее
и быстрее.
   Вот уже кончились участки таких лесничих, о  которых  Старший  только
слышал, но не встречал ни разу в жизни. А потом дорожка пошла все  вверх
и вверх, и, когда рассвело, мальчик увидел: крутом, куда ни глянешь, все
горы и горы, покрытые густыми лесами.
   Старший остановился.
   Он знал, что от их дома до гор семь недель езды. Как же  он  добрался
сюда за одну только ночь?
   И вдруг мальчик услышал где-то далеко-далеко легкий звон. Сначала ему
показалось, что это звенит у него в ушах. Потом он задрожал от  радости:
не бубенчики ли это? Может быть, младший брат нашелся и отец гонится  за
Старшим в санях, чтобы отвезти его домой.
   Но звон не приближался, и никогда бубенчики не звенели  так  тонко  и
так ровно.
   - Пойду и узнаю, что там за звон, - сказал Старший.
   Он шел час, и два, и три. Звон становился все громче и громче. И  вот
мальчик очутился среди удивительных деревьев - высокие сосны росли  вок-
руг, но они были прозрачные как стекла. Верхушки сосен сверкали на солн-
це так, что больно было смотреть. Сосны раскачивались  на  ветру,  ветки
били о ветки и звенели, звенели, звенели.
   Мальчик пошел дальше и увидел  прозрачные  елки,  прозрачные  березы,
прозрачные клены. Огромный прозрачный дуб стоял среди  поляны  и  звенел
басом, как шмель. Мальчик поскользнулся и посмотрел под ноги. Что это? И
земля в этом лесу прозрачная! А в  земле  темнеют  и  переплетаются  как
змеи, и уходят в глубину прозрачные корни деревьев.
   Мальчик подошел к березе и отломил веточку. И, пока он  ее  разгляды-
вал, веточка растаяла, как ледяная сосулька.
   И Старший понял: лес, промерзший насквозь, превратившийся в лед, сто-
ит вокруг. И растет этот лес на ледяной земле, и корни деревьев тоже ле-
дяные.
   - Здесь такой страшный мороз, почему же мне  не  холодно?  -  спросил
Старший.
   - Я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени ни-
какого вреда, - ответил кто-то тоненьким звонким голосом.
   Мальчик оглянулся.
   Позади стоял высокий старик в шубе, шапке и валенках из  чистого  пу-
шистого снега. Борода и усы старика были ледяные и позванивали тихонько,
когда он говорил. Старик смотрел на мальчика не мигая. Не  доброе  и  не
злое лицо его было до того спокойно, что у мальчика сжалось сердце.
   А старик, помолчав, повторил отчетливо, гладко, как будто он читал по
книжке или диктовал:
   - Я. Распорядился. Чтобы холод. Не причинил. Тебе. До поры до  време-
ни. Ни малейшего вреда. Ты знаешь, кто я?
   - Вы как будто Дедушка Мороз? - спросил мальчик.
   - Отнюдь нет! - ответил старик холодно. - Дедушка Мороз - мой сын.  Я
проклял его, - этот здоровяк слишком добродушен. Я - Прадедушка Мороз, а
это совсем другое дело, мой юный друг. Следуй за мной.
   И старик пошел вперед, неслышно ступая по льду своими мягкими  белос-
нежными валенками.
   Вскоре они остановились у высокого крутого  холма.  Прадедушка  Мороз
порылся в снегу, из которого была сделана его шуба, и  вытащил  огромный
ледяной ключ. Щелкнул замок, и тяжелые ледяные ворота открылись в холме.
   - Следуй за мной, - повторил старик.
   - Но ведь мне нужно искать брата! - воскликнул мальчик.
   - Твой брат здесь, - сказал Прадедушка Мороз спокойно.  -  Следуй  за
мной.
   И они вошли в холм, и ворота со звоном захлопнулись, и  Старший  ока-
зался в огромном, пустом ледяном зале. Сквозь открытые  настежь  высокие
двери виден был следующий зал, за ним еще и еще. Казалось, что нет конца
этим просторным, пустынным комнатам. На  стенах  горели  холодным  белым
светом круглые ледяные фонари. Над дверью в  соседний  зал,  на  ледяной
табличке, была вырезана цифра "2".
   - В моем дворце сорок девять таких залов. Следуй за мной, -  приказал
Прадедушка Мороз.
   Ледяной пол был такой скользкий, что мальчик упал два раза, но старик
даже не обернулся. Он мерно шагал вперед и остановился только в двадцать
пятом зале ледяного дворца.
   Посреди этого зала стояла высокая белая  печь.  Мальчик  обрадовался.
Ему так хотелось погреться.
   Но в печке этой ледяные поленья горели черным пламенем.  Черные  отб-
лески прыгали по полу. Из печной дверцы тянуло леденящим холодом.
   И Прадедушка Мороз опустился на ледяную скамейку у  ледяной  печки  и
протянул свои ледяные пальцы к ледяному пламени.
   - Садись рядом, померзнем, - предложил он мальчику.
   Мальчик ничего не ответил.
   А старик уселся поудобнее и мерз, мерз, мерз, пока ледяные поленья не
превратились в ледяные угольки.
   Тогда Прадушка Мороз заново набил печь ледяными дровами и  разжег  их
ледяными спичками.
   - Ну, а теперь я некоторое время посвящу беседе с тобою, - сказал  он
мальчику. - Ты. Должен. Слушать. Меня. Внимательно. Понял?
   Мальчик кивнул головой.
   И Прадедушка Мороз продолжал отчетливо и гладко:
   - Ты. Выгнал. Младшего брата. На мороз. Сказав.  Чтобы  он.  Оставил.
Тебя. В покое. Мне нравится этот поступок. Ты любишь покой так  же,  как
я. Ты останешься здесь навеки. Понял?
   - Но ведь нас дома ждут! - воскликнул Старший жалобно.
   - Ты. Останешься. Здесь. Навеки, - повторил Прадедушка Мороз.
   Он подошел к печке, потряс  полами  своей  снежной  шубы,  и  мальчик
вскрикнул горестно. Из снега на ледяной пол  посыпались  птицы.  Синицы,
поползни, дятлы, маленькие лесные зверюшки, взъерошенные и  окоченевшие,
горкой легли на полу.
   - Эти суетливые существа даже зимой не оставляют лес в покое, -  ска-
зал старик.
   - Они мертвые? - спросил мальчик.
   - Я успокоил их, но не совсем, - ответил Прадедушка Мороз. - Их  сле-
дует вертеть перед печкой, пока они не станут совсем прозрачными и ледя-
ными. Займись. Немедленно. Этим. Полезным. Делом.
   - Я убегу! - крикнул мальчик.
   - Ты никуда не убежишь! - ответил Прадедушка  Мороз  твердо.  -  Брат
твой заперт в сорок девятом зале. Пока что - он удержит  тебя  здесь,  а
вспоследствии ты привыкнешь ко мне. Принимайся за работу.
   И мальчик уселся перед открытой дверцей печки. Он поднял с полу  дят-
ла, и руки у него задрожали. Ему казалось, что птица еще дышит. Но  ста-
рик не мигая смотрел на мальчика, и мальчик угрюмо протянул дятла к  ле-
дяному пламени.
   И перья несчастной птицы сначала побелели как  снег.  Потом  вся  она
стала твердой как камень. А когда она сделалась прозрачной  как  стекло,
старик сказал:
   - Готово! Принимайся за следующую.
   До поздней ночи работал мальчик, а Прадедушка Мороз неподвижно  стоял
возле. Потом он осторожно уложил ледяных птиц в мешок и спросил  мальчи-
ка:
   - Руки у тебя не замерзли?
   - Нет, - ответил он.
   - Это я распорядился, чтобы холод не причинил тебе до поры до времени
никакого вреда, - сказал старик. - Но помни! Если. Ты. Ослушаешься.  Ме-
ня. То я. Тебя. Заморожу. Сиди здесь и жди. Я скоро вернусь.
   И Прадедушка Мороз, взяв мешок, ушел в глубину дворца, и мальчик  ос-
тался один.
   Где-то далеко-далеко захлопнулась со звоном дверь, и эхо перекатилось
по всем залам.
   И Прадедушка Мороз вернулся с пустым мешком.
   - Пришло время удалиться ко сну, - сказал Прадедушка Мороз.
   И он указал мальчику на ледяную кровать, которая стояла в  углу.  Сам
он занял такую же кровать в противоположном конце зала.
   Прошло две-три минуты, и мальчику показалось, что кто-то заводит кар-
манные часы. Но он понял вскоре, что это тихонько храпит во  сне  Праде-
душка Мороз.
   Утром старик разбудил его.
   - Отправляйся в кладовую, - сказал он. - Двери в ней находятся в  ле-
вом углу зала. Принеси завтрак номер один. Он стоит на полке  номер  де-
вять.
   И мальчик пошел в кладовую. Она была большая, как  зал.  Замороженная
еда стояла на полках. И Старший принес на блюде завтрак номер один.
   И котлеты, и чай, и хлеб - все было ледяное,  и  все  это  надо  было
грызть или сосать, как леденцы.
   - Я удалюсь на промысел, - сказал Прадедушка Мороз, окончив  завтрак.
- Можешь бродить по всем комнатам и даже выходить  из  дворца.  До  сви-
данья, мой юный ученик.
   И Прадедушка Мороз удалился, неслышно ступая своими белоснежными  ва-
ленками, а мальчик бросился в сорок девятый зал. Он бежал,  и  падал,  и
звал брата во весь голос, но только эхо отвечало ему. И вот он добрался,
наконец, до сорок девятого зала и остановился как вкопанный.
   Все двери были открыты настежь, кроме одной, последней,  над  которой
стояла цифра "49". Последний зал был заперт наглухо.
   - Младший! - крикнул старший брат. - Я пришел за тобой. Ты здесь?
   - Ты здесь? - повторило эхо.
   Дверь была вырезана из цельного промерзшего  ледяного  дуба.  Мальчик
уцепился ногтями за ледяную дубовую кору, но пальцы его скользили и сры-
вались. Тогда он стал колотить в дверь кулаками,  плечом,  ногами,  пока
совсем не выбился из сил. И хоть бы ледяная щепочка откололась от  ледя-
ного дуба.
   И мальчик тихо вернулся обратно, и почти тотчас же в зал вошел Праде-
душка Мороз.
   И после ледяного обеда до поздней ночи мальчик вертел  перед  ледяным
огнем несчастных замерзших птиц, белок и зайцев.
   Так и пошли дни за днями.
   И все эти дни Старший думал, и думал, и думал только об одном: чем бы
разбить ему ледяную дубовую дверь. Он обыскал всю кладовую.  Он  ворочал
мешки с замороженной капустой, с замороженным  зерном,  с  замороженными
орехами, надеясь найти топор. И он нашел его, наконец, но и топор отска-
кивал от ледяного дуба, как от камня.
   И Старший думал, думал и наяву и во сне, об одном, все об одном.
   А старик хвалил мальчика за спокойствие. Стоя у печки неподвижно  как
столб, глядя, как превращаются в лед птицы, зайцы, белки, Прадедушка Мо-
роз говорил:
   - Нет, я не ошибся в тебе, мой юный друг. "Оставь меня  в  покое!"  -
какие великие слова. С помощью этих  слов  люди  постоянно  губят  своих
братьев. "Оставь меня в покое!" Эти. Великие. Слова. Установят. Когдани-
будь. Вечный. Покой. На земле.
   И отец, и мать, и бедный младший брат, и все знакомые лесничие  гово-
рили просто, а Прадедушка Мороз как будто читал по  книжке,  и  разговор
его наводил такую же тоску, как огромные пронумерованные залы.
   Старик любил вспоминать о  древних-древних  временах,  когда  ледники
покрывали почти всю землю.
   - Ах, как тихо, как прекрасно было тогда жить на белом холодном  све-
те! - рассказывал он, и его ледяные усы и борода звенели тихонько.  -  Я
был тогда молод и полон сил. Куда исчезли мои дорогие друзья  -  спокой-
ные, солидные, гигантские мамонты! Как я любил беседовать с ними!  Прав-
да, язык мамонтов труден. У этих огромных животных и слова  были  огром-
ные, необычайно длинные. Чтобы произнести одно только слово на языке ма-
монтов, нужно было потратить двое, а иногда и трое суток. Но. Нам. Неку-
да. Было. Спешить.
   И вот однажды, слушая рассказы Прадедушки Мороза, мальчик  вскочил  и
запрыгал на месте как бешеный.
   - Что значит твое нелепое поведение? - спросил старик сухо.
   Мальчик не ответил ни слова, но сердце его так и стучало от радости.
   Когда думаешь все об одном и об одном, то непременно в  конце  концов
придумаешь, что делать.
   Спички!
   Мальчик вспомнил, что у него в кармане лежат те самые спички, которые
ему дал отец, уезжая в город.
   И на другое же утро, едва Прадедушка Мороз  отправился  на  промысел,
мальчик взял из кладовой топор и веревку и выбежал из дворца.
   Старик пошел налево, а мальчик побежал направо, к живому лесу,  кото-
рый темнел за прозрачными стволами ледяных деревьев. На самой опушке жи-
вого леса лежала в снегу огромная сосна. И  топор  застучал,  и  мальчик
вернулся во дворец с большой вязанкой дров.
   У ледяной дубовой двери в сорок девятый зал мальчик разложил  высокий
костер. Вспыхнула спичка, затрещали щепки, загорелись  дрова,  запрыгало
настоящее пламя, и мальчик засмеялся от радости.  Он  уселся  у  огня  и
грелся, грелся, грелся.
   Дубовая дверь сначала только блестела и сверкала так, что больно было
смотреть, но вот, наконец, вся она покрылась мелкими водяными  капелька-
ми. И когда костер погас, мальчик увидел: дверь чуть-чуть подтаяла.
   - Ага! - сказал он и ударил по двери топором. Но ледяной дуб по-преж-
нему был тверд как камень.
   - Ладно! - сказал мальчик. - Завтра начнем сначала.
   Вечером, сидя у ледяной печки, мальчик взял и осторожно  припрятал  в
рукав маленькую синичку. Прадедушка Мороз ничего не заметил. И на другой
день, когда костер разгорелся, мальчик протянул птицу к огню.
   Он ждал, ждал, и вдруг клюв у птицы дрогнул, и глаза открылись, и она
посмотрела на мальчика.
   - Здравствуй! - сказал ей мальчик, чуть не плача от радости. -  Пого-
ди, Прадедушка Мороз! Мы еще поживем!
   И каждый день теперь отогревал мальчик птиц, белок и зайцев. Он  уст-
роил своим новым друзьям снеговые домики в уголках зала, где было потем-
нее. Домики эти он устлал мхом, который набрал в живом лесу. Конечно, по
ночам было холодно, но зато потом, у костра, и птицы, и белки,  и  зайцы
запасались теплом до завтрашнего утра.
   Мешки с капустой, зерном и орехами теперь пошли в дело. Мальчик  кор-
мил своих друзей до отвала. А потом он играл с ними у огня или рассказы-
вал о своем брате, который спрятан там, за дверью. И ему казалось, что и
птицы, и белки, и зайцы понимают его.
   И вот однажды мальчик, как всегда, принес вязанку дров, развел костер
и уселся у огня.
   Но никто из его друзей не вышел из своих снеговых домиков.
   Мальчик хотел спросить: "Где же вы?" - но тяжелая ледяная рука с  си-
лой оттолкнула его от огня.
   Это Прадедушка Мороз подкрался к нему, неслышно ступая своими  белос-
нежными валенками.
   Он дунул на костер, и поленья стали прозрачными, а  пламя  черным.  И
когда ледяные дрова догорели, дубовая дверь стала такою, как много  дней
назад.
   - Еще. Раз. Попадешься. Заморожу! - сказал Прадедушка Мороз  холодно.
И он поднял с пола топор и запрятал его глубоко в снегу своей шубы.
   Целый день плакал мальчик. И ночью с горя заснул как убитый. И  вдруг
он услышал сквозь сон: кто-то осторожно мягкими лапками барабанит по его
щеке.
   Мальчик открыл глаза.
   Заяц стоял возле.
   И все его друзья собрались вокруг ледяной постели.
   Утром они не вышли из своих домиков, потому что почуяли опасность. Но
теперь, когда Прадедушка Мороз уснул, они пришли  на  выручку  к  своему
другу.
   Когда мальчик проснулся, семь белок бросились к ледяной постели  ста-
рика. Они нырнули в снег шубы Прадедушки Мороза и долго  рылись  там.  И
вдруг чтото зазвенело тихонечко.
   - Оставьте меня в покое, - пробормотал во сне старик.
   И белки спрыгнули на пол и подбежали к мальчику.
   И он увидел: они принесли в зубах большую связку ледяных ключей.
   И мальчик все понял.
   С ключами в руках бросился он к сорок девятому залу. Друзья его лете-
ли, прыгали, бежали следом.
   Вот и дубовая дверь.
   Мальчик нашел ключ с цифрой "49". Но где замочная скважина? Он искал,
искал, искал, но напрасно.
   Тогда поползень подлетел к двери. Цепляясь лапками за  дубовую  кору,
поползень принялся ползать по двери вниз головою. И вот он нашел что-то.
И чирикнул негромко. И семь дятлов слетелись к тому месту двери, на  ко-
торое указал поползень.
   И дятлы терпеливо застучали своими твердыми клювами по льду. Они сту-
чали, стучали, стучали, и вдруг четырехугольная ледяная  дощечка  сорва-
лась с двери, упала на пол и разбилась.
   А за дощечкой мальчик увидел большую замочную скважину.
   И он вставил ключ и повернул его, и замок щелкнул,  и  упрямая  дверь
открылась, наконец, со звоном.
   И мальчик, дрожа, вошел в последний зал ледяного дворца. На полу гру-
дами лежали прозрачные ледяные птицы и ледяные звери.
   И на ледяном столе посреди комнаты стоял бедный младший брат. Он  был
очень грустный и глядел прямо перед собой, и слезы блестели  у  него  на
щеках, и прядь волос на затылке, как всегда, стояла  дыбом.  Но  он  был
весь прозрачный, как стеклянный, и лицо его, и руки, и курточка, и прядь
волос на затылке, и слезы на щеках - все было ледяное. И он не  дышал  и
молчал, ни слова не отвечая брату. А Старший шептал:
   - Бежим, прошу тебя, бежим! Мама ждет! Скорее бежим домой!
   Не дождавшись ответа, Старший схватил своего ледяного брата на руки и
побежал осторожно по ледяным залам к выходу из дворца, а друзья его  ле-
тели, прыгали, мчались следом.
   Прадедушка Мороз по-прежнему крепко спал. И они  благополучно  выбра-
лись из дворца.
   Солнце только что встало. Ледяные деревья сверкали  так,  что  больно
было смотреть. Старший побежал к живому  лесу  осторожно,  боясь  спотк-
нуться и уронить Младшего. И вдруг громкий крик раздался позади.
   Прадедушка Мороз кричал тонким голосом так громко, что дрожали  ледя-
ные деревья:
   - Мальчик! Мальчик! Мальчик!
   Сразу стало страшно холодно. Старший почувствовал, что у него холоде-
ют ноги, леденеют и отнимаются руки. А Младший печально глядел прямо пе-
ред собой, и застывшие слезы его блестели на солнце.
   - Остановись! - приказал старик.
   Старший остановился.
   И вдруг все птицы прижались к мальчику близкоблизко, как будто покры-
ли его живой теплой шубой. И Старший ожил и  побежал  вперед,  осторожно
глядя под ноги, изо всех сил оберегая младшего брата.
   Старик приближался, а мальчик не смел бежать быстрее:  ледяная  земля
была такая скользкая. И вот, когда он уже думал, что погиб, зайцы  вдруг
бросились кубарем под ноги злому старику. И  Прадедушка  Мороз  упал,  а
когда поднялся, то зайцы еще раз и еще раз свалили его на землю. Они де-
лали это дрожа от страха, но надо же было спасти лучшего своего друга. И
когда Прадедушка Мороз поднялся в последний раз, то мальчик, крепко дер-
жа в руках своего брата, уже был далеко внизу, в живом лесу. И Прадедуш-
ка Мороз заплакал от злости.
   И когда он заплакал, сразу стало теплее.
   И Старший увидел, что снег быстро тает вокруг и ручьи бегут по  овра-
гам. А внизу, у подножия гор, почки набухли на деревьях.
   - Смотри - подснежник! - крикнул Старший радостно.
   Но Младший не ответил ни слова. Он по-прежнему  был  неподвижен,  как
кукла, и печально глядел прямо перед собой.
   - Ничего. Отец все умеет делать! - сказал Старший Младшему. - Он ожи-
вит тебя. Наверное оживит!
   И мальчик побежал со всех ног, крепко держа в  руках  брата.  До  гор
Старший добрался так быстро с горя, а теперь он мчался,  как  вихрь,  от
радости. Ведь все-таки брата он нашел.
   Вот кончились участки лесничих, о которых мальчик  только  слышал,  и
замелькали участки знакомых, которых мальчик видел раз в год, раз в пол-
года, раз в три месяца. И чем ближе было к дому, тем теплее  становилось
вокруг. Друзья-зайцы кувыркались от радости, друзья-белки прыгали с вет-
ки на ветку, друзья-птицы свистели и пели. Деревья разговаривать не уме-
ют, но и они шумели радостно: ведь листья распустились, весна пришла.
   И вдруг старший брат поскользнулся.
   На дне ямки, под старым кленом, куда  не  заглядывало  солнце,  лежал
подтаявший темный снег.
   И Старший упал.
   И бедный Младший ударился о корень дерева.
   И с жалобным звоном он разбился на мелкие кусочки.
   Сразу тихо-тихо стало в лесу.
   И из снега вдруг негромко раздался знакомый тоненький голос:
   - Конечно! От меня. Так. Легко. Не уйдешь!
   И Старший упал на землю и заплакал так горько, как не плакал  еще  ни
разу в жизни. Нет, ему нечем было утешиться, не на чем было успокоиться.
   Он плакал и плакал, пока не уснул с горя как убитый.
   А птицы собрали Младшего по кусочкам, и белки сложили кусочек  с  ку-
сочком своими цепкими лапками и склеили березовым клеем. И потом все они
тесно окружили Младшего как бы живой теплой шубкой. А когда взошло солн-
це, то все они отлетели прочь. Младший лежал на весеннем солнышке, и оно
осторожно, тихонечко согревало его. И вот слезы на лице у  Младшего  вы-
сохли. И глаза спокойно закрылись. И руки стали теплыми. И курточка ста-
ла полосатой. И башмаки стали черными. И прядь волос  на  затылке  стала
мягкой. И мальчик вздохнул раз и другой и стал дышать ровно и  спокойно,
как всегда дышал во сне.
   И когда Старший проснулся, брат его, целый и невредимый, спал на хол-
мике. Старший стоял и хлопал глазами, ничего не понимая, а птицы свисте-
ли, лес шумел, и громко журчали ручьи в канавах.
   Но вот Старший опомнился, бросился к Младшему и схватил его за руку.
   А тот открыл глаза и спросил как ни в чем не бывало:
   - А, это ты? Который час?
   И Старший обнял его и помог ему встать, и оба брата помчались домой.
   Мать и отец сидели радом у открытого окна и молчали. И  лицо  у  отца
было такое же строгое и суровое, как в  тот  вечер,  когда  он  приказал
Старшему идти на поиски брата.
   - Как птицы громко кричат сегодня, - сказала мать.
   - Обрадовались теплу, - ответил отец.
   - Белки прыгают с ветки на ветку, - сказала мать.
   - И они тоже рады весне, - ответил отец.
   - Слышишь?! - вдруг крикнула мать.
   - Нет, - ответил отец. - А что случилось?
   - Кто-то бежит сюда!
   - Нет! - повторил отец печально. - Мне тоже всю  зиму  чудилось,  что
снег скрипит под ногами. Никто к нам не прибежит.
   Но мать была уже во дворе и звала:
   - Дети, дети!
   И отец вышел за нею. И оба они увидели: по лесу бегут Старший и Млад-
ший, взявшись за руки.
   Родители бросились к ним навстречу.
   И когда все успокоились немного и вошли в дом,  Старший  взглянул  на
отца и ахнул от удивления.
   Седая борода отца темнела на глазах, и вот она стала  совсем  черной,
как прежде. И отец помолодел от этого лет на десять.
   С горя люди седеют, а от радости седина исчезает, тает, как  иней  на
солнце. Это, правда, бывает оченьочень редко, но все-таки бывает.
   И с тех пор они жили счастливо.
   Правда, Старший говорил изредка брату:
   - Оставь меня в покое.
   Но сейчас же добавлял:
   - Ненадолго оставь, минут на десять, пожалуйста. Очень прошу тебя.
   И Младший всегда слушался, потому что братья жили теперь дружно.


 


КОНЕЦ...
Другие книги жанра: сказки

Оставить комментарий по этой книге

Страница:  [1]