КАМПАНЕЙЩИНА - понятие, близкое штурмовщине, характеризующее стиль жизни,
действий в условиях господства инверсионной логики, пульсации. К.
характеризуется стремление власти решить некоторую сложную проблему,
например продовольственную, алкоголизма, преступности, идеологических
"ошибок" и т.
  д., пытаясь спровоцировать массовый инверсионный поворот, используя для
этого различные психологические, административные методы воздействия,
вплоть до нагнетания массовой истерии. К. способна достичь в основном
разрушительных целей, даже если ее инициаторы ставят позитивные задачи. Она
приводит к уничтожению каких-то связей, структур, людей, например, борьба с
алкоголизмом привела к уничтожению виноградников, борьба с "убийцами в
белых халатах" нанесла ущерб системе здравоохранения. К. в форме амнистий
приводила к резкому росту преступности. За К. обычно идет обратная
инверсия, т. е. борьба с "перегибами" - попытка преодолеть ущерб в
результате К. или успокоить общественное мнение, например, аналогичная
попытка Сталина в статье "Головокружение от успехов". К. является формой
проявлений хромающих решений проблем, характерных для раскола, т. е.
ситуации, где проблема решается через переход от одного варианта
однобокости к другому.
  К. сама является источником дезорганизации, которая увеличивается с
усложнением общества.

  КАПИТАЛ - социокультурная возможность подчинения труда задаче повышения
его эффективности, превращение этого процесса в высокую ценность, что
требует освоения всех ресурсов прошлого и живого труда во всеобщей денежной
форме. Это открывает возможность перехода ресурсов друг в друга, их
комбинирования в любых соотношениях во все более широких масштабов, что
является предпосылкой поиска все более разнообразного и эффективного труда.
Это требует свободы труда, возможности переходить к его все более сложным и
эффективным формам. К. формирует капитализм, т. е. социальную систему в
рамках либеральной цивилизации, где в отличие от традиционной цивилизации
социальные отношения подчиняются задаче получения возрастающего эффекта. К.
постоянно подвергается критике за то, что человек, расставшийся с
неподвижностью традиционных отношений, втягивался в этот процесс, требующий
иных отношений, иных ценностей, иной культуры. Эта критика, однако, теряет
объективные основания в той степени, в какой сам этот процесс определяется
потребностями свободы развития личности, что само по себе выступает все
более важной предпосылкой эффективного использования ресурсов. Общество
промежуточной цивилизации, отягощенное расколом, противопоставляет К.
труду, как противоположные полюса дуальной оппозиции: зло - добро. Эта
идеологическая дань традиционализму имеет смысл как борьба
традиционалистских форм труда, против его новых форм, но не имеет
объективного социального смысла. К. - форма труда, достигшая определенной
стадии всеобщей связи в обществе. Борьба с К. на основе традиционализма
является борьбой с прогрессом труда.
  Важнейшая форма этой борьбы - запрет на деньги, т. е. на всеобщую связь
как таковую, попытка введения последовательной первобытной натурализации, а
затем в результате ее краха запрет на превращение денег в К.
  и, следовательно, на рынок К., запрет на превращение денег в ресурсы
свободного труда, способного к поиску путей эффективного производства. Этот
запрет является актом отрицания экономики, утверждения псевдоэкономики,
превращающей деньги в элемент расколотого псевдокапитала, где все элементы
К.
  отчуждены друг от друга. Этот запрет превратил деньги в таран
потребления, который непрерывно долбит социальную систему, не способную без
К. превратить эти удары в энергию экономического развития. Реальный К.
убит, так как разложен на элементы, которые не могут быть без свободы
соответствующей деятельности соединены творческим трудом, ищущим социальный
эффект. Хозяйственная жизнь без К. низведена до технологии производства
натуральных вещей утилитарного потребления. Она не может ориентироваться на
ценности труда как инициативного, творческого процесса развития личности,
системы его общений, процесса, который может вспыхнуть в любой момент в
любой точке общества. Отсюда неспособность системы псевдокапитала решать
производственные проблемы, неспособность освоить даже тот уровень
хозяйственного, технологического развития, который достигнут в других
странах, в некоторых анклавах внутри страны.
  Попытка на седьмом этапе второго глобального периода дать экономическую
свободу выявила, что люди, пытающиеся воспользоваться законами об
индивидуальной трудовой деятельности и кооперации, не имеют К. В условиях
господства монополии на дефицит невозможно превратить деньги, если они
есть, в К. Поэтому попытки развивать экономические отношения приняли формы,
присущие традиционной цивилизации, в частности, феодализму: для
кооператоров возникла необходимость отыскать патриархального покровителя,
сюзерена, который должен давать социальную защиту, а также предоставлять на
основе арендных отношений технику, сырье, помещения м т. д. и тем самым
обеспечивает свое участие в денежных и натуральных доходах.
  Налицо глубокое докапиталистическое существо хозяйственных отношений в
стране.

  КАПИТАЛИЗМ - а) В комфортном мифе традиционализма, псевдосинкретизма один
из наиболее распространенных символов мирового зла, общества господства
кривды, противоположность социализму - царству Правды. В основе
представления о К. лежит образ сельского мироеда, раздувшегося до масштабов
земного шара. При К. абсолютная власть якобы принадлежит кучке оборотней,
превращающих все, включая людей, в деньги и ловко маскирующих свою власть
за спиной марионеток из правительства "демократической" говорильней.
Реальное улучшение при К. невозможно. Возможна лишь его видимость, где
материальные блага покупаются ценой духовного опустошения, продажей души
желтому дьяволу. Реальные изменения возможны лишь в результате отпадения от
К., что означает одновременно приобщение к Правде, к партии нового типа,
решимость на революцию.
  б) Начальная форма либеральной цивилизации, возникшая на основе развитого
утилитаризма, либеральных ценностей, диалога, культурной ориентации на
развитие медиации. Победа К. автоматически не кладет конец стремлению
традиционализма вернуться к древним формам жизни посредством инверсии,
антимедиации, либо задержаться на его относительно ранних этапах (фашизм).
К. присущи сложные противоречия, связанные с развитием принципиально новых
социальных интеграторов, соответствующих бурному развитию разнообразия, что
порождало значительные несоответствия между развитием локальных центров и
обществом, недостаточную способность трудящихся организованно защищать свои
интересы и т. д., борьбу рынка со сложившимися социальными структурами,
противостоящими стремлению к экономической эффективности.
  Название К. связано с появлением и развитием капитала, т. е. способности
подчинять ресурсы, социальные отношения получению экономического и
социального эффекта. К. связан с таким этапом этой способности, когда
человек выступал как один из ресурсов, как предмет манипулирования.
Развитие зрелых форм либеральной цивилизации по сути есть процесс
постоянного освобождения человека от внешней зависимости, от своей
значимости как ресурса для внешней этому человеку цели, как самоценности.
Впервые в истории человечества развилось общество, которое оказалось
способным возвести диалог в высший принцип своего существования и на этой
основе разрешать конфликты. Возникла система, которую академик А. Сахаров
назвал "капитализмом с человеческим лицом". Она разрешила проблему
производства и выставила на первый план проблемы целей, человеческих
отношений, прав человека. Она продолжает организованную революцию, формируя
информационное общество.
  в) Для развития К. в России характерен внутренний раскол. С одной
стороны, он не вышел за рамки примитивных форм, вырастающих из
патриархального и полупатриархального уклада, связанного прежде всего с
личным трудом и непосредственно торговлей. С другой стороны, возникали
гигантские монополии, которые формировались под защитой синкретического
государства, ограждающего их от рынка. Собственно К. в западном смысле
этого слова, т. е. оторвавшийся от патриархальной базы и независимый от
государства, как всякий элемент срединной культуры, представлял собой в
России проблематичное явление. Оно столь же непохоже на западный
капитализм, как русская община на западное фермерство. Паталогический
псевдокапитализм, отягощенный недостатком капиталов, умудрился сочетать
неспособность развития К. со всеми его пороками, возведенными в квадрат,
вызвал мощное дискомфортное состояние, взорвавшее общество.

  КАТАСТРОФА - крах интеграции общества, его распад, сопровождаемый
ожесточенными столкновениями частей и целого, частей между собой,
неспособность государства, медиатора, всего общества содержать социальную
энтропию, нарастающую дезорганизацию, предотвратить переход через опасный
порог. К.
  характеризуется неспособностью общества воспроизводить "свои собственные
предпосылки и ресурсы, что в конечном итоге "разрушает основы собственного
существования" (Ю. Левада). К. - результат антимедиации, приводящей к
схлопыванию, что предотвращает переход общества на более высокий уровень
развития.
  "Исторические катастрофы... - вполне ординарный и постоянно действующий
фактор русской политической динамики. Это он блокировал выход России из
средневековья" (А. Янов 1988). К. большого общества можно рассматривать
прежде всего как катастрофическое нарушение социокультурного закона, как
потерю способности массового менталитета (его массового привычного
истолкования) служить основой для воспроизводства сложившейся системы
социальных отношений, как результат неспособности противостоять потоку
дискомфортных инноваций, или неспособность их интегрировать, или, наоборот,
формировать новшества, необходимые для интеграции общества. Угроза К. лежит
в неспособности общества сформулировать нравственный идеал, который был бы
принят достаточно большим количеством людей и одновременно по своему
содержанию мог быть положен в основу культурной и организационной
интеграции общества, гармоничного консенсуса. Угроза К. лежит в возможности
ухода из медиатора, из официальной системы власти, например, из-за вечевого
разгула или удушающего авторитаризма. Пусковым механизмом К. может быть
неспособность преодолеть систему псевдо... посредством реформ, в результате
удушья от монополии на дефицит, парализующего жизненно важные функции, крах
из-за нарастания усложнения общества, особенно слабых подсистем, например
транспорта, энергетики и т. д., нарастания локализма, разрушающего
экономические и социальные связи, конфликтов между регионами, национальными
группами, снижения способности общества решать медиационную задачу.
  В первом глобальном периоде имели место три К. Две из них - при переходе
от этапа к последующему: от господства соборного идеала к раннему
умеренному авторитарному идеалу, что привело к распаду удельной Руси; при
переходе от раннего авторитарного идеала к идеалу всеобщего согласия, что
привело к великой смуте. Третья К. произошла при переходе от первого
глобального периода ко второму в результате банкротства
соборно-либерального идеала в 1917 г. Во всех случаях погибла значительная
часть населения. Этот трагический опыт, углубление его понимания открывает
возможность прогнозирования новой К. При этом следует иметь в виду, что две
К. первого глобального периода не повторились между соответствующими
этапами второго периода, что служит аргументом в пользу большей
жизнеспособности социальной системы второго глобального периода, хотя при
окончательной оценке не может быть не принята во внимание цена этого успеха
меньшей вероятности К. при окончании периода. Опыт первого глобального
периода. Опыт первого глобального периода дает богатый материал для
прогноза. Этот опыт свидетельствует о накоплении результатов медиации,
однако, концентрировались крайне неравномерно, т. е. прежде всего на высших
этажах культуры и в значительной степени на последних этапах. Ее оказалось
недостаточно, чтобы преодолеть инверсию, господство инверсионной логики.
При переходе ко второму глобальному периоду накопленные результаты медиации
оказались в значительной степени, хотя и не полностью сметены
антимедиацией. В сложившейся ситуации нереалистично было бы ожидать, что в
ограниченные исторические сроки в массовом сознании будет преодолено
господство инверсионной логики и будет осуществлен переход к терпеливому,
культурному организационному созиданию на основе господства медиации.
Максимум, на что можно рассчитывать, - усиление в обществе стремления к
медиации в культуре, стремления усилить возможность вялой инверсии при
одновременном снижении возможности роста дискомфортного состояния, что
только и способно снизить вероятность К. Для этого нужно время и
соответствующая ориентация живых сил общества.
  Люди сами творят свою историю, и поэтому в их власти достигнуть этого
  результата. В системе псевдоэкономики, в попытке ее неумелого
  реформирования, совпавшего по времени с наступлением
локализма, лежит серьезная опасность К. Она заключается в том, что
децентрализация приведет прежде всего к переструктурированию всей
сложнейшей системы циркуляции дефицита, перестройке системы монополии на
дефицит, что ослабит механизм интеграции и в условиях слабости консенсуса
выведет наружу бесконечные конфликты, ранее скрытые силы локализма, которые
мало что знают об общем интересе за границами собственного огорода и
способны решать проблемы на языке манихейства. Этот негативный процесс
ведет к автаркии натурализации хозяйственных связей. Правящая элита и не
только она слабо отличает этот процесс от стремления насильственно
интегрированных народов получить независимость, искать свой путь развития,
успех которого необходим всем другим. Перемещение вниз центров монополии на
дефицит немедленно в условиях псевдоэкономики лишит доступа к дефициту те
структуры, социальные группы, которые до сих пор могли существовать за счет
дефицита распределяемого высшими центрами власти. Это перемещение каналов
дефицита затрагивает каждую клеточку общества, разрушает жизненно важные
связи, включая хозяйственные, что может породить бесчисленные очаги
конфликтов. В проигрыше окажутся большие города, промышленность, не
работающая непосредственно на потребительский рынок, все формы
деятельности, не связанные с продовольствием, топливом, строительными
материалами и т. д. За бортом окажется значительная масса потребителей, не
обладающих ничем, кроме ограниченной суммы денег. Но именно подъем цен как
раз и является одним из средств локальных миров укрепить свою монополию на
дефицит. В этих условиях катастрофическая разруха наступит раньше, чем
рынок станет реальным стимулом роста производства.
  Формирование прогноза К. требует изучения специфики культуры, динамики
социокультурных противоречий.

  КЛАССОВАЯ БОРЬБА - один из видов конфликта в обществе, связанный с
  существований классов, т. е. определенных групп в обществе, различаемых
  по признаку собственности, величины дохода, месту в
разделении труда и т. д. Однако эти принципы расчленения играют весьма
ограниченную роль при анализе социокультурных процессов, так как классы не
представляют собой интегрированно организованной культурной общности. Кроме
того, само существование классов во многих случаях является весьма
проблематичным.
  Учение о К. б. было центральным пунктом официальной идеологии на
протяжении шести этапов второго глобального периода. Эта идея была
результатом модернизации древних манихейских представлений, рассматривающих
мир прежде всего как извечную борьбу Правды и кривды, двух противоположных
начал, не знающих взаимопроникновения. Это создавало основу для
интерпретации раскола, для определенного иллюзорного его объяснения как
основы изучения разнообразных форм насилия в обществе: гражданской войны,
террора, терроризма, раскулачивания и т. д. Рост утилитаризма дает новую
пищу представлениям о господстве в обществе К. б., позволяя изображать мир
как звериную борьбу всех против всех за обладание деньгами, вещами,
разнообразными благами. С этих примитивных позиций отношения между людьми в
связи и по поводу благ можно рассматривать как игру с нулевой суммой,
приобрести что-либо можно лишь за счет других, а не на основе стратегии
общего подъема.
  Манихейская трактовка К. б. воскрешается сегодня в истолковании
советского общества как разделенного на угнетенный народ и господствующий
класс бюрократии, враждебный обществу, перестройке и т. д. Эта трактовка
довольно легко переходит в иную форму манихейства, т. е. в разделение людей
по национальноплеменному признаку, например, еврейский погром может
рассматриваться как форма К. б. (Антисемитизм).
  На седьмом этапе второго глобального периода (перестройка), где
господствующим стал соборно-либеральный идеал, манихейское представление о
К.б. оказалось оттесненным представлением о целостности мира. Это может
вызвать в конечном итоге определенные трудности при решении задачи, так как
в результате этого неизбежно расширится раскол между манихейским массовым
сознанием и антиманихейскими правящей и духовной элитами.

  КОММУНИЗМ - древний гиперцентр, идеал утопической социальной системы,
представляющей полюс, противоположный злу, несправедливости, голоду,
страданию и т. д. К. стал важнейшим элементом псевдосинкретизма.
Псевдонаучное обоснование К. видит в нем высшую фазу развития общества,
революционную (инверсионную) альтернативу капитализму, высший уровень
послекапиталистического общества. К. культурологически интерпретируется как
результат абсолютизации одного из полюсов дуальной оппозиции при отрицании
другого, как результат отказа от понимания, что все человеческие реальности
существуют лишь как фокус перехода оппозиции друг в друга. К. не поддается
социальной интерпретации. К.
  мыслится как общество, где все потребности удовлетворены, т. е. в нем нет
конструктивной напряженности, отсутствует необходимый элемент любой
деятельности, любого общества, общества в целом. К. - общество, где не
может иметь место основное социокультурное противоречие, т. е. исключается
необходимость острой, жизненно важной мучительной потребности следовать
социокультурному закону, постоянно бороться за жизнь человека. К. -
общество, где фактически нет страданий, нет проблем, т. е. нет механизмов
собственного воспроизводства, где жизнь завершена.

  КОМПРОМИСС - в различных культурах имеет разный статус. В культурах,
склонных к манихейству, он рассматривается как дискомфортный, как
вынужденный обстоятельствами шаг, тогда как в либеральной культуре - как
комфортный, как важнейший принцип, органически связанный с плюрализмом,
диалогом, стремлением искать наилучшие формы связи. К. - необходимое
условие для постоянного изменения, совершенствования человеческих
отношений, абсолютно необходимый элемент организованной революции.
  Особый случай К. возникает при общении двух культур манихейского типа,
которые даже при полной противоположности господствующих идеалов,
вызывающих друг у друга дискомфортное состояние, тем не менее
парадоксальным образом тяготеют друг к другу. Сегодня особенно актуальна
проблема К. между манихейской культурой и культурой либерального типа.
Основой для такого общения является стремление формировать ситуацию, где
манихейство, например агрессивная, внешняя политика, оказалась бы
утилитарно невыгодна, опасна. То, что с утилитарной точки зрения можно
рассматривать как вполне естественное, с манихейской точки зрения может
быть оценено как временный тактический, тем не менее возможный ход. Это
время может, однако, при соответствующей ситуации тянуться неопределенно
долго. Это, в свою очередь, может укрепить ценности утилитаризма,
возможности дальнейших компромиссов, что открывает возможность перевода все
более крупных К. в сферу комфортного состояния.

  КОМФОРТНОЕ СОСТОЯНИЕ - противоположное дискомфортному состоянию,
составленному с ним дуальную оппозицию, полюса которой находятся друг с
другом в состоянии амбивалентности. К. с. - некоторая самоудовлетворенность
культурного и психологического самоощущения, признание естественности,
правомерности подлежащих решению задач, соответствие личностной культуры
реальному содержанию Среды, которая рассматривается через призму этой
культуры. К. с. носит физиологический характер, например, сытость как,
противоположность голоду; психологический, например погружение в приятные
воспоминания в противоположность неприятным; культурологический - например,
стремление к добру в противоположность злу. Они лишь в тенденции совпадают
между собой. К. с. может быть связано с постоянным страданием, скандалами,
саморазрушением. Стремление сохранить К. с. требует постоянно включать в
соответствующую культуру поток новых фактов.
  К. с. и одновременно соблюдение социокультурного закона обеспечивается в
традиционной цивилизации стремлением пресечь существенные новшества,
ликвидировать их источники, например, чужие идеи, формы искусства, образы
жизни и т. д. В этих условиях К.с. меняется крайне медленно, практически
незаметно для личности. В либеральной цивилизации, в обществе большой
сложности формируются механизмы, способные постоянно изменять К. с., само
изменение становится комфортным. Таким механизмом становится демократия,
возрастающий рост элементов информационного общества, где постоянный
диалог, плюрализм, интенсификация общения, потребность в изменении, в
ответственности позволяют искать новые, возможные для воплощения типы
социальных отношений, которые одновременно были бы приемлемыми для основной
части населения, были бы комфортными. Здесь нужна наука как поиск
приемлемого и возможного, а также развитие искусства, которое постоянно
прощупывает, расширяет границы К. с., приобщает личность к новому видению
мира.
  Если общество вступило на путь модернизации, развития и роста
потребностей и одновременно не сумело развить в себе в соответствующих
масштабах механизм изменения К. с., включать новую реальность в комфортный
мир, то возможно возникновение раскола. В этом случае общество смиряется с
определенными масштабами своей неспособности разрешить социокультурные
противоречия, ограничивается стремлением его сдерживать в определенных
рамках. Это неизбежно увеличивает опасность роста массового дискомфортного
состояний. В определенных рамках этот процесс предотвращается идеологией,
способной особыми методами завуалировать дискомфортные явления. Идеология
скрывает различными методами от личности существование этого застойного,
неразрешенного и тем самым искусственно сохраняет К. с. Однако возможности
идеологии не безграничны.

  КОМФОРТНЫЙ МИФ - миф, формирование которого личностью или обществом
определяется задачей сохранения комфортного состояния.

  КОНСЕНСУС - согласно людей на единение на основе общности
воспроизводства, обеспечивающего существование целостности, интеграции
соответствующего субъекта от малой группы до большого общества,
человечества в целом. В основе К. лежит способность людей осваивать
всеобщность, прежде всего в форме культуры, общего нравственного идеала,
задающих единую основу воспроизводственной деятельности субъектов, основу
обществу для решения медиационной задачи.
  К. возможен на основе общей конструктивной напряженности, на основе
единого менталитета (достаточно распространенного его истолкования в
массовом сознании), на основе следования социокультурному закону.
  Препятствием К. является раскол, существование заколдованного круга, т.
е. социокультурная ситуация, где деятельность расколотых частей общества
вызывает друг у друга дискомфортное состояние. Основная проблема
  - обеспечение К., необходимость избежать в результате массового освоения
  новых явлений, идей распада К. Обеспечение К. в условиях раскола требует
  особых методов, формирования идеологии, гибридного идеала, что
позволяло рассматривать дискомфортное состояние как комфортное, т. е.
подводить под К. основание, использующее ограниченное согласие,
ограниченность, односторонность элементов массового сознания. Его суть, в
том, что некоторые значимые аспекты социальных отношений, лежащие в основе
К., культурно не освоены. Это освоение грозит раскрытием тайны К., тайны
компромиссных социальных отношений. Подобный К. грозит при изменении
условий выявить себя как псевдоконсенсус.
  Псевдоконсенсус возможен, так как сложность структуры К. (она включает К.
по поводу целей, а также средств и условий) позволяет экстраполировать К.
по поводу одного из этих элементов на другой. Псевдоконсенсус является
средством удержать невыполнение социокультурного закона возможно у порога
катастрофического распада К. На каждом этапе псевдоконсенсус в той или иной
форме и степени выявляет свое банкротство, свою утопичность, что требует
нового его варианта. Эта смена подчиняется определенным закономерностям,
четко выявившимся в глобальном модифицированном инверсионном цикле.
Особенно острой проблема К. становится в результате его окончания, в
результате накопления остаточного дискомфортного состояния. Оно - серьезная
угроза катастрофического нарушения социокультурного закона, что в конечном
счете вновь ставит вопрос перед обществом о К., о поиске его нравственной
основы, возможно, нового идеологического мифа, скрывающего новую тайну,
новый псевдоконсенсус.

  КОНСЕРВАТИЗМ - стремление избежать значимых изменений в культуре, в
социальных отношениях, в деятельности, необходимый элемент стабильности,
устойчивости социокультурных систем. К. в противоречивом единстве с
прогрессизмом выступает как дуальная оппозиция, полюса которой находятся в
состоянии амбивалентности. Разные культуры отличаются разным удельным весом
К. В культурах традиционного типа К. преобладает. В либеральной культуре К.
оттесняется прогрессивными изменениями, однако он никогда не исчезает.
  В обществе промежуточной цивилизации, отягощенной расколом, соотношение
К. и прогрессивных новшеств носит неорганический и хаотический характер,
где оба полюса постоянно дезорганизуют и парализуют друг друга. Особенно
остро проблема К. встает при попытках реформ, которые обычно в истории
страны не опирались на трезвую оценку масштабов и значимости К., и реформа
оказывалась не в состоянии найти пути и методы его преодоления.
Недостаточно учитывалось, что К. является формой обеспечения сообществами
своего существования, например предприятиями, которые, защищаясь от
новшеств, тем самым сохраняет себя.
  Ассимиляция прогрессивных новшеств сообществами традиционного типа могла
фактически означать изменение самой их сути, т. е. лежащих в основе
сообществ социальных отношений, тира деятельности, менталитета личности.
Достижение подобных результатов может оказаться не менее сложным, чем
превратить один биологический вид в другой, так как социокультурные
сообщества, прежде чем реально измениться, должны исчерпать все методы
борьбы на своей собственной основе, мобилизуя для этого все свои жизненные
силы. В ответ на попытки их коренным образом изменить они могут
стимулировать всю бездонную мощь К., который до сих пор в истории страны
оказывался сильнее реформы. Например, попытка административными методами
отменить в 1861 году крепостничество и расчистить пути частной инициативы
вызвала чудовищный взрыв К., вызвала антимедиацию, привела к восстановлению
крепостничества в беспрецедентных формах.
  К. существует в разных формах: в форме массовых настроений, лежащих в
основе массового воспроизводственного процесса, как политическое и
идеологическое движение, а также как политика правящей элиты. Парадоксально
для России, - а это результат раскола, периодических циклов истории, - что
в стране не сложилось последовательное, обоснованное консервативное
движение. Это, однако, отсутствие важного позитивного условия укрепления
государственности, одна из предпосылок общей слабости государства.

  КОНСТРУКТИВНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ - напряженность, встроенная в любую (суб)
культуру, необходимый элемент существования любого сообщества. К. н.
выступает как встроенная в воспроизводственный процесс, в деятельность
любого субъекта дуальная оппозиция, могущая принимать форму бесконечного
разнообразия пар полюсов. В наиболее общем виде речь идет об оппозиции:
позитивная ценность, которую следует воспроизводить, достигать,
предохранить от деструкции - негативная ценность, от которой следует
уходить, перестать воспроизводить, бросить на произвол судьбы. Первый полюс
носит комфортный характер, тогда как второй - дискомфортный. К. н.
осваивается личностью, превращается в содержание личностной культуры. К. н.
  пронизывает все общество и культуру. Она может существовать между
церковью и государством, между текстом и интерпретацией, знанием и опытом,
сообществом и его субкультурой, что выступает вместе с тем как противоречие
между разными пластами субкультуры сообщества.
  К. н. несет вектор конструктивной напряженности, воплощение которого
через воспроизводство, воспроизводственную деятельность субъекта направлено
против дезорганизации, энтропийных процессов, на преодоление
социокультурных противоречий, против превращения любого воспроизводства в
деструктивное.
  Ослабление дезорганизации К. н. означает дезорганизацию воспроизводства.
  Механизм разрушения К.н. заключается прежде всего в подавлении,
  разрушении, дезорганизации передовых социокультурных сил (см.: Точка
  роста и развития), ведущих к воспроизводству высших ценностей,
  поддерживающих своим
существованием К. н. К. н - необходимый элемент всеобщности, пронизывает
все ее формы, включая психику, систему социальных отношений, любую форму
деятельности. Социокультурное противоречие возникает в результате
расхождения, рассогласования, противоречия между К. н., встроенной в
сообщество, им соответствующей (суб) культурой членов этого сообщества,
носителей соответствующих социальных отношений. Разрушение К. н., например,
в результате антимедиации, приводит к дезорганизации воспроизводственной
деятельности, к разрушению социальных отношений.
  В традиционной цивилизации К. н. нацелена на сохранение сообществ,
культуры в неизменном состоянии, на воспроизводство некоторого идеального
состояния, рассматриваемого как комфортное тогда как всякое значимое
отклонение рассматривается как отпадение, как дискомфортное, как
порождающее дезорганизацию.
  Этот тип К. н. нацеливает личность на деятельность в рамках локального
сообщества при ориентации на статичные в основном показатели, например на
неизменную эффективность. В результате организационной революции большое
общество может существовать, если К. н. через экстраполяцию выходит за
рамки локального мира. Однако в результате основного закона систем большой
сложности развился принципиально иной тип К. н., ориентированный на
прогресс личности, социальных отношений, культуры, на поиск точек роста и
развития за рамками локальных сообществ, на обеспечение воспроизводства
любого сообщества через большое общество, через взаимопроникновение
локального сообщества и человечества. Наиболее простым, но необходимым
выражением этого процесса является формирование рынка. Новый тип К. н.
связан с отказом от манихейства, с развитием ценности личного творчества, с
постоянным развитием способности превращать всякое противоречие в стимул
прогресса творческого поиска, выхода из исторически сложившейся
социокультурной, творческой ограниченности. В обществе промежуточной
цивилизации, отягощенной расколом, существует постоянное мучительное
рассогласование между К. н. традиционного типа и сообществами, связанными с
прогрессивными типами производства. Антимедиация, связанная с переходом от
первого глобального периода ко второму привела к социальной системе, где
социальные слои, воспроизводившие позитивный полюс К. н. во всех сферах
деятельности, оказались уничтожены. Большой террор непрерывно уничтожал в
каждой группе общества наиболее квалифицированную, умелую часть занятых
более сложным квалифицированным трудом. Это нанесло столь сокрушительный
удар К. н. что практически подорвало возможность модернизации и в ряде
случаев даже сохранения исторически сложившихся форм труда. На место
разрушаемой К. н. напряженности встала попытка власти, бюрократии заместить
ее административными усилиями, моральным и материальным стимулированием.
Это могло давать ограниченный эффект лишь в сравнительно простых условиях.
Усложнение общества выявило тупиковость такого пути развития.
  Возникновение всякого нового сообщества возможно лишь в процессе
формирования соответствующей К. н., для чего требуется определенный тренаж.
Например, возникновение после атомизации различного рода архаичных
молодежных групп сопровождается драками, различного рода акциями,
противопоставляющими их окружающему миру.

  КОНТРОЛЬ -специфическая форма рефлексии, способность общества делать себя
предметом своего рассмотрения и реагировать на отклонение от идеального
состояния; существует в любом обществе как система разнородных механизмов,
способов, фиксирующих и запрещающих отклонения действий людей за рамки
допустимого с точки зрения нравственности, права, технических инструкций и
т. д., превращающих эти отклонения в энергию восстановления движения к
идеалу. Основным инструментом К. является культура, где фиксируется мера
допустимого и предусмотрены санкции за их нарушения. Усложнение общества
требует сложных и тонких инструментов К. Общество, нацеленное на развитие,
требует возрастания роли самоконтроля.
  Отставание качества К. от сложности общества, от важнейших процессов,
прежде всего от роста способности личности к позитивным новшествам приводит
к гипертрофии старых методов К., т. е. прежде всего чисто бюрократических.
Это снижает его эффективность, повышает дезорганизующую роль самого К., его
роль как фактора, усиливающего дискомфортное состояние общества. Важнейшее
средство К. - рост ответственности личности за все значимые события в
обществе.
  В традиционной цивилизации К. носит синкретический характер, одним из
элементов которого является насилие. В либеральной цивилизации К.
перемещается к самоконтролю в сочетании с К. как аспектом диалога.
  В обществе промежуточной цивилизации, отягощенном расколом, при переходе
от одного этапа к последующему происходит колебание от авторитарных методов
К., включающих насилие в беспрецедентных масштабах, до либеральных форм.
Однако все из имевших место вариантов К. завершившихся этапов выявили свою
несостоятельность.
  К. в условиях раскола имеет постоянную тенденцию вырождаться в
бюрократический К., так как расколотые части общества постоянно пытаются
замкнуться в себе, развалить гибридный идеал. Снижение К. ниже необходимого
порога, а также его усиление свыше определенного порога приводит к росту
дезорганизации.
  Уровень и масштабы К. постоянно пульсируют, К. всегда чрезмерен, так как
подавляет инициативу, и одновременно недостаточен, так как формируется не
под влиянием реальной потребности, например, под влиянием реальной
потребности, например, под влиянием, казалось бы, естественного стремления
предотвратить массовое отравление пищи удобрениями или стремления
контролировать бюрократию с точки зрения возможностей коррупции, но прежде
всего на основе некоторой общей способности общества обеспечить параметры
К., определяемые содержанием господствующей версии нравственного идеала на
соответствующем этапе.

  КОНФЛИКТ - неизбежное проявление противоречивости жизни общества,
результат различного отношения групп к энтропийным процессам, к
дезорганизации, к вызову истории. К. можно рассматривать как такую
модификацию дуальной оппозиции, полюса который существует, взаимно
дезорганизуя друг друга, пытаясь друг друга ликвидировать, постоянно нанося
ущерб друг другу, отказываясь от взаимопроникновения. К. не сводится к
столкновению утилитарных интересов лиц, групп, сообществ. В конечном итоге
в его основе лежит борьба за разные версии общего порядка в стране и мире,
борьба носителей разных версий господствующего нравственного идеала. К.
может возникает и усиливаться в результате расхождения вариантов
интерпретации.
  Ослабление К. требует диалога между вариантами интерпретации. Оценка К. в
разных культурах существенно различна. В традиционных культурах, если речь
идет о ситуации внутри "своих", расценивается как явление ненормальное,
дискомфортное, но К. с внешними силами рассматривается как комфортное
естественное явление. "В 1917 году враг был очевиден" - вот он там, за
баррикадой. А сегодня он где?" (Ярин В.А. XIX Всесоюзная конференция КПСС,
1988). Теперь сама неясность, кто именно - другая сторона К. -
дискомфортный фактор.
  В культурах, склонных к манихейству, конфликтующие силы отождествляют
противоположные стороны со злом, а себя - с добром. В этом случае оппонент,
само его упоминание вызывает дискомфортное состояние. К.
  здесь рассматривается как абсолютно неизбежное явление, вытекающее из
дуализма мира. Важнейшее его проявление - классовая борьба. В подобное
представление о К. вплетено представление об их естественном перерастании в
инверсию, ведущем к косе инверсии. Крайней формой К. в этой культуре
является война, которая может быть признана в той или иной (суб) культуре
как желательная. Однако возможен и иной выход из К., т.е. переход к
компромиссу. Переход к либеральной цивилизации с ее принципами плюрализма и
диалога не уничтожает сами К., но подчиняет их медиационной логике
(Медиация), что характеризуется постоянным, все более последовательным
стремлением перевести К. в сферу культуры, рассматривать насилие как
анахронизм, превращая диалог, спор в комфортную форму жизни.
  В обществе промежуточной цивилизации, отягощенном расколом, в разные
периоды господствуют разные подходы к К. В одним случаях (на этапе крайнего
авторитаризма) преобладали попытки его рассмотрения как обычного состояния
любого значимого социального процесса. Любой К. рассматривался как
проявление классовой борьбы. На этапе господства позднего умеренного
авторитаризма (шестой этап) преобладает представление о перемещении К. в
сферу отношения с другими странами и народами, тогда как во внутренних
отношениях К. потерял свою остроту. В условиях господства
соборно-либерального идеала преобладает стремление отказаться от
рассмотрения социальной деятельности как бесконечной драки за блага. Тем не
менее это не мешает различным манихейски настроенным группам истолковать
реальность через всеобщий К. с мировым злом, выступающим в разнообразных
формах, например в форме внешних врагов, втянувших нас в разорительную
гонку вооружений, разлагающих нас, заражающих СПИДом и т. д. Для
либерального нравственного идеала характерно рассмотрение К. как стимула и
элемента диалога.

  КОРРУПЦИЯ а) В культуре, склонной к манихейству, расценивается как
проявление мирового зла, развращающей силы денег, утилитаризма, буржуазных
стремлений превратить эксплуатируемого человека, его живую кровь в средство
накопления мертвого богатства; как орудие врагов и одновременно как
проявление слабости человеческой природы, попустительства и скрытой
античеловеческой сути начальства. Против К.
  часто предлагается применение самых крайних и беспощадных средств,
включая расстрелы без суда и следствия, периодическую экспроприацию,
внесудебное насилие, предлагается действовать в соответствии с лозунгом
"грабь награбленное". Тем самым представление о К. формируется по
манихейской схеме и служит элементом как авторитарного идеала (только
беспощадная сильная власть, не считающаяся с либеральным слюнтяйством,
способна подавить К. без остатка), так и элементами локализма, вечевого
идеала (все они кровопийцы и сволочи, поэтому и мы вынуждены теперь тянуть
одеяло на себя. "С волками жить - по-волчьи выть").
  б) К. - отход чиновника от идеала служения государственности во имя
локальных, групповых, личных утилитарных ценностей, переходящий в мафиозную
деятельность, где служение государственности превращается в средство
грабежа, а государство рассматривается как особый локальный мир,
противостоящий другим локальным мирам.
  К. одновременно порождается как локализмом, так и авторитаризмом, что
свидетельствует о том, что в ее основе лежит более общая причина, т. е.
древнейший вечевой (догосударственный) идеал с его рассмотрением мира как в
основном сферы враждебных сил. Локализм в большом обществе, его
представления о справедливости превращаются в справедливость мафиозного
типа, близкую к представлениям о справедливости, присущ системе монополии
на дефицит.
  К. - не только результат старой традиции "кормления от дел", но прежде
всего синкретической неотделенности, слияния власти и людей власти, т. е.
господства власти над законом, (Принцип шаха, перерастающего в мат),
отсутствия развитых элементов гражданского общества с его ответственностью,
разделением властей и подчинением власти закону.
  Непосредственно К. вытекает из господства внеэкономических отношений, из
системы господства монополии на дефицит, где владение, распоряжение
ресурсами находится в руках монополии производителей и слитой с ней
бюрократической системы распределения. При этом контроль в обществе
осуществляется в основном самой бюрократией, которая одновременно
распределяет дефицит. К. стимулируется существующими во многих районах
страны племенными отношениями, трибализмом, а также местничеством и
ведомственностью в их крайних формах. К. выступает как средство перестройки
каналов движения дефицита. Напряжение локализма создает для этого особенно
благоприятные условия.
  Реальная борьба с К. возможна лишь на основе роста ответственности
личности, культурной интеграции большого общества, на основе углубления
всеобщего, ослабления дезинтеграции. Опасности роста последствий К. для
советского общества возможно больше, чем в любой другой стране, так как
усиление К. может совпадать с усилением локализма. Это в конечном итоге
глубоко подрывает, дезорганизует интеграцию общества. Для развития К.
существует благоприятные условия, которые могут породить беспрецедентную
опасность в национальных масштабах.
  Само понятие К. скрывает сложный комплекс разнородных проблем,
игнорирование которых для общества крайне опасно. Если борьба с К.
перерастает в борьбу против монополий на дефицит, то тем самым она
разрушает важный механизм организации существующего общества. Развитие
экономики и поддержание ее подчас скрытого существования происходит иногда
через К. Вырастая из системы дефицита, К. одновременно может служить
элементом скрытого механизма, приводящего в жизнь экономическую
(псевдоэкономическую) систему. Практически без нарушений невозможна в
стране никакая полезная деятельность. Поэтому оказывается крайне трудно
провести границу, которая позволила бы, уничтожая гидру К., сохранить
функциональные системы общества. В противном случае борьба с К. может
привести к вытеснению одной формы дезорганизации и усилению другой, ибо
административное подавление системы монополии на дефицит без
соответствующего развития рынка лишь усилит общую дезинтеграцию.
  В условиях монополии на дефицит, когда хищения стали нормой, само
понимание К. является весьма неопределенным. В разряд К. попадает также
частная инициатива, "нетрудовые доходы", т. е. возникающие новые
социокультурные мутации, которые открывают для общества, погружающегося в
хаос дезинтеграции, новые позитивные возможности. Тем самым вместе с
жуликами и ворами под жернова борьбы с К. попадают живые силы общества,
талантливые организаторы, менеджеры.
  Как форма паразитического локализма К. представляет собой опаснейшего
врага большого общества, тем более страшного, что он сливается с обменом
дефицитом, т. е. фактически включен в систему. Подобное явление, по сути
дела, - одна из форм расплаты общества за раскол, за систему монополии на
дефицит. Разумеется, господство рыночных отношений не избавляет от мафии,
но оно по крайней мере развязывает руки для борьбы с ней, позволяя видеть
К. в свете норм права. Монополия на дефицит такой возможности не дает, так
как включает в себя произвол держателя дефицита в выборе потребителя.
Усиление контроля над этим процессом лишь перемещает реального держателя
дефицита на более высокий уровень управления.
  Усиление К. особенно опасно в связи с ее слиянием с уголовным миром, в
связи со стремлением организованной преступности подчинить себе звенья
государственного аппарата, что облегчается слабостью бюрократии, низкой
активностью общества и низким профессиональным уровнем органов, обязанных
бороться с К. и организованной преступностью, органов, которые до
последнего времени не подозревали о ее существовании. Опасность заключается
в том, что К., как и организованная преступность, расценивается в массовом
сознании прежде всего в абстрактных манихейского типа противопоставленных,
что толкает общество сводить решение всей проблемы к ужесточению наказаний.
Серьезность опасности заключается в том, что уход жизни из системы может
привести к усилению перехода активных людей в ряды тех, кто соединяет К. и
организованную преступность. Это может привести, а возможно уже привело к
серьезным последствиям, угрожающим государственности, прежде всего к
усилению в стране преступных форм локализма, наращивающих свое влияние на
государственный аппарат, например, при распределении капиталовложений и
иных ресурсов, и тем самым снижающий его возможность решать медиационную
задачу.
  Это одновременно усиливает в стране активность сил, способных
противостоять выходу из предкатастрофического состояния. Одновременно
усиление К. и организованной преступности толкает общество к
террористическим методам борьбы с ними, что само по себе может оказаться
опаснее самой К., не говоря уже о том варианте, что вполне возможно
организованная преступность будет исполнителем этого террора.

  КОСА ИНВЕРСИИ - исключительно важное социальное и культурное проявление
массовой социальной инверсии, нацеленной на восстановление комфортного
состояния, форма антимедиации, попытка отмести, уничтожить все явления,
которые реально или иллюзорно принимаются за источник, за виновников
дискомфортного состояния, скосить все, что наслаивается выше некоторого
приемлемого в культуре уровня.
  Результатом К. и. может быть массовое уничтожение людей и имущества,
культуры, социальных институтов, этнических групп, сословий, слоя
управляющих, врачей, интеллигенции, а также центров власти,
государственности. К. и. может быть локальным, т. е. связанным с малой
группой, с локальным миром, но может охватить и все общество. К.и. имеет
место в форме вандализма, погрома, бунта и т. д.
  В традиционной цивилизации К. и. может реально восстановить состояние,
близкое к древнему, например, ликвидировать нарушение уравнительных
отношений. В обществе промежуточной цивилизации, отягощенной расколом,
такая возможность исчезла в связи с тем, что потребность в уравнительности
вступает в непримиримое противоречие с ростом массового утилитаризма. В
либеральной цивилизации К. и. как реакция на дискомфортное состояние, как
попытка утвердить комфортное оттесняется медиацией, постоянным изменением
мира, культуры, содержанием того, что определяет комфортное состояние. Силы
либерализма сами являются объектом К. и.

  КРАЙНОСТЬ в принятии решений совместно с мерой представляет собой
дуальную оппозицию, полюса которой находятся в состоянии амбивалентности.
Хромающие решения, тяготеющие к К., - результат пульсации инверсии, т. е.
стремления ответить на дискомфортное состояние максимально возможным
отдалением от него, что на языке дуальной оппозиции означает отпадение от
одного из ее полюсов, например от соборного идеала, и партиципации к
противоположному, максимальному слиянию с ним, например с авторитаризмом.
К. в принятии решений возможна на всех уровнях - от повседневности до
решений в области мировых проблем. Всякое решение инверсионного типа
обращается к прошлому опыту, переносит его, экстраполирует в новую
ситуацию, в иную среду. Специфика К. решений заключается в том, что они
стимулированы сильнейшим импульсом, связанным с длительным накоплением
дискомфорта, возможно, остаточным дискомфортным состоянием.
  Идеал, даже если он опирается на образцы прошлого, всегда абстрактен и
  реально воплощается как тенденция. Это воплощение может выйти за рамки
  исторического опыта, например, в результате активизации
уравнительных ценностей могут возникнуть отношения, по степени
уравнительности далеко превосходящие формы социальных отношений,
существовавшие в обозримый исторический период, проводящие уравнительность
как принцип более последовательно. Под давлением древнего идеала возможно
возникновение коммун с крайними формами обобществления имущества, доведение
до предела натурализации отношений, не знающего предела отрицания личности
и т. д. Налицо крайняя антимедиация, т. е. уничтожение накоплений, возможно
за долгий период срединной культуры. Здесь можно выявить определенную
аналогию с биологической эволюцией. Например, изменчивость вида может быть
результатом векторного ряда мутаций, определенной инерции направленности
эволюции тех или иных признаков, например, увеличения размеров тела, длины
зубов и т. д. Эта тенденция может достигнуть некоторой крайней точки, где
процесс приобретает для вида опасный характер. Это обусловливает поворот
эволюции в обратную, прямо противоположную сторону, что в истории вида
может иметь место несколько раз. К. порождает возможность создания
нежизнеспособных социальных отношений, т. е. кардинального нарушения
социокультурного закона, разрушительного для общества и самих их
сторонников, для самих идеалов, Коллективизация, например, оказалась
гибельной для крестьянина не только в результате инверсионной ловушки, но и
того, что была дополнена попыткой добиться К., оказавшейся в конечном итоге
утопической, породившей социальноэкономические химеры, псевдоэкономику,
отчуждение, разрушительные не только для крестьян, но и для всего общества.
Стремление к К. в решении охватывает самые разные сферы жизни. Например, от
работников милиции требуют полного уничтожения преступности, от врачей -
отсутствия смертности в больницах, от учителей - отсутствия неуспевающих.
Никто не имеет права на ошибку, опечатку. К. является не только
восстановление крепостничества, но и рабства в период господства
сталинизма. Одной из наиболее опасных для общества форм К. является
стремление вернуться к "естественному", биологическому фетишизму, т. е.
попытки подменить культуру биологическими функциями. К. выражается в том,
что "живем от подвига к подвигу ....каждый второй подвиг - ликвидирует
последствия первого" (Мишин М. - Лит. газ. - 1989).
  Всякая К. опасна, так как она всегда - результат культурной тенденции,
потерявшей меру, результат абстрактности.

  КРЕПОСТНИЧЕСТВО - специфическая форма отношений в обществе, возникающая
как результат экстраполяции определенных сторон отношений, сложившихся в
древних локальных сообществах, на большое общество, на государство. Эти
стороны связаны с растворением индивида в целом, Я в Мы, части в целом, с
жестким контролем над личностью. "Основанием крепостного права служил
начальный тип великорусского общественного быта - дом и двор" (Кавелин К.
Наш умственный строй М., 1989. С. 213). "Крепостническая несвобода крестьян
увековечивалась почти безысходной принадлежностью к своему сельскому
сословию и сельскому обществу" (Рындзюнский П.Г. 1978. С. 96). В
государстве эти аспекты древних сообществ носят характер элементов обычного
права, служат культурным основанием для прикрепления людей к функции,
например к службе; к другим людям, например крестьян - к служилым людям,
работника к собственности, например к крепостной мануфактуре и т. д. К в
период своего расцвета распространилась на всех, включая правящую элиту. К.
возможно при низком уровне медиации, при таком уровне наработанной
срединной культуры, который оказывается не в состоянии корректировать
экстраполяцию древних миров на современность в соответствии с учетом ее
специфики. Высокий уровень медиации на Западе не позволял непосредственно
экстраполировать архаичные отношения на все общество.
  Закрепощение "жидкого элемента" означало прежде всего создание порядка на
понятной и приемлемой для большинства основе. Закрепощение опиралось на
потребность живущего мифологическими представлениями человека в
партиципации, приобщению, особенно в неблагоприятных условиях, к внешней
силе, чтобы избежать отпадения от тотема. К разным группам истолковывалось
по-разному. Дворянство стремилось истолковывать его по образцу холопства.
Государство тяготело к истолкованию взаимоотношения крестьян и
землевладельцев как звена отношений крестьян и государства. Крестьяне
признавали правомерность зависимости от царя, а следовательно и от его
слуг, но отрицали правомерность вмешательства начальства, т. е.
  тех же слуг, в традиционный уклад жизни (Двойственное отношение народа к
  власти). К. вступало в противоречия с потребностью в развитии, в росте
  личностного самосознания, инициативам в
условиях изменившихся требований. Однако его административная отмена в 1861
году не изменила и не могла принципиально изменить отношения крестьян на
локальном уровне, но поставила их лицом к лицу с большим обществом, с
государством, с начальством, с частью населения, склонной к инициативе, к
индустриальной трудовой деятельности. Крестьяне лишились при этом
сложившихся форм патриархальной социальной защиты, что в свою очередь
привело вскоре к мощному росту в стране общинных отношений. Это усилило
социальную базу К. В конечном итоге произошел возврат в совершенно
неслыханных формах, сопровождаемый массовым террором, т. е. имела место
крайность в принятии решений сначала в относительно умеренных формах - на
втором этапе (военный коммунизм), а затем в формах тоталитаризма - на
четвертом этапе (сталинизм). 4/5 всего хозяйства покоилось на
внеэкономическом принуждении (10-15 млн. заключенных и 35 млн.
прикрепленных к земле крестьян (Шмелев Н., Попов В. На переломе:
экономическая перестройка в СССР. М., 1989. С. 88-89).
  Однако это состояние в конечном итоге вступило в противоречие с ростом
утилитаризма, с разнообразием потребностей и инициативой, что вновь вызвало
отступление К. Процесс затронул все слои общества. Тем не менее на пути
личной инициативы лежат серьезные ограничения. Важнейшим из них является
господство отношений, основанных на жестких традиционных связях, слабо
смягчаемых рынком, на привязанности к источникам дефицита. К. ослабляется
постоянным нажимом органических элементов экономики, урбанизации,
разнообразия и т. д., тем, что псевдоэкономика нуждается в скрытой
экономике. Однако многие важнейшие параметры еще не вышли за рамки К. Это
прежде всего всевозможные ограничения для перемены места жительства и
работы, выезда за границу, экономическая зависимость личности от
государства, административное манипулирование людьми, например, постоянное
использование властью огромных масс людей на различного рода работах,
например, редакция газеты должна построить жилой дом в колхозе, включая
хозпостройки, работники прокультуры занимаются надоями, проверкой качества
разгрузки вагонов и цистерн (Правда. 1988. 19 сент.) и т. д. Все это
вытекает из принципа шаха, перерастающего в мат, из возможности
административно заставить любого работника выполнять любую работу, т. е.
превращение работника в потенциального поденщика. Необходимость развития
экономики, гражданского общества - фактор дальнейшего ослабления К. Однако
нельзя закрывать глаза на то, что движение в этом направлении может усилить
дискомфортное состояние, что способно в третьем глобальном периоде вызвать
антимедиацию, новое стремление к К., партиципацию к тотему - первому лицу.
"Люди за свою историю не раз боролись за свое порабощение с такой энергией
и страстью, с которой позволительно бороться только за свободу" (Г.
Бакланов.
  XIX Всесоюзная конференция КПСС. 1988). Симптомы этого процесса можно
видеть в стремлении предприятий избежать работы на рынок и сохранить
административный госзаказ, стремление девушки из Бухары стать "рабыней"
своего будущего мужа (Комсомольская правда. 1988. 9 сент.), повсеместное
стремление искать разных тотемов, которые взяли бы ответственность на себя.
Мощным фактором сохранения К. является массовое стремление сохранить
порядок "справедливого распределения", поддерживать институты, которые
способны "всех равнять". К. не исчезнет, как оно не исчезло в 1861 году, в
результате административных актов, так как его корни лежат в конечном итоге
в древней культуре локальных сообществ, доживших до большого общества,
государства без глубоких ментальных изменений. К. можно преодолеть не
законом, но массовым вовлечением людей в торговлю, частную инициативу,
увеличением слоя работников, склонных много работать и много зарабатывать,
тяготеющих к личному самовыражению и росту ответственности за большое
общество.

  КРИВАЯ ДЕФИЦИТА - распределение дефицита по потребителям в соответствии с
некоторой шкалой престижа получателей, устанавливаемой держателем дефицита.
В случае, если количество дефицита меняется, то изменяется не доля,
получаемая каждым потребителем пропорционально прежнему распределению, а
заново определяется К. д. Практически это означает, что в случае уменьшения
дефицита часть потребителей может получить его в прежнем объеме, а часть -
полностью потерять. Это объясняется тем, что дефицит распределяется в
соответствии со стремлением держателя дефицита поддерживать свою монополию
на дефицит, максимально подчиняя этой задаче распределение имеющегося
объема дефицита. Причем как снижение количества дефицита ниже определенного
уровня, так и его превышение выше некоторой величины угрожает самой системе
монополии на дефицит. В масштабе общества распределение дефицита высшей
властью является элементом решения медиационной задачи.
  К. д. вступает в противоречие как с традиционным уравнительным
распределением, так и с так называемым распределением по труду. Это
стимулирует дискомфортное состояние как со стороны слоев, тяготеющих к
уравнительности, так и ориентированных на рыночные отношения.

  КРИТИКА ИСТОРИИ - форма рефлективной деятельности, совместно с инерцией
истории составляет дуальную оппозицию, полюса которой находятся в
соотношении амбивалентности. К. и. направлена на пересмотр целей
человеческого развития, условий его протекания, на изменение представлений
о комфортном и дискомфортном состоянии.
  К. и. не может быть сведена к критике личности, например того или иного
  вождя, учреждения, бюрократии и т. д., но в конечном итоге нацелена на
  движущие силы исторического процесса, т. е. на массовую деятельность,
соответствующую ей культуру, уровень и масштабы человеческого творчества,
рефлексии. К. и. порождается страхом, сожалением, стыдом и надеждами в
связи с содеянным нами, нашими отцами, далекими предками в связи с
неудовлетворительной способностью человека отвечать на вызов истории. К. и.
позволяет возвыситься над цепью исторических событий и, следовательно,
возвысить саму историю, ее гуманистическом содержание, преодолеть инерцию
истории, углубить историческую необходимость, сделать человека более
достойным, соответствующим более высоким целям и ценностям. Сами результаты
К. и. не могут быть навязаны историей извне, но являются элементом самой
истории, ее внутреннего диалога, механизмом ее возвышения, преодоления
ограниченности. К. и. носит теоретический характер, углубляет понимание
движущих сил человеческой истории. Но К. и. носит и практический характер,
как критика действием, деятельностью людей, возвысившейся до качественно
нового уровня, путь к которому уже проложен теоретической критикой.
  Потребность в К. и. возрастает в процессе роста сложности исторического
процесса, роста масштабов изменений. К. и. возникает в результате
постоянного возникновения социокультурных противоречий, что требует
постоянного их преодоления, в конечном итоге совершенствования самой
способности это делать, развития более высокой культуры, более совершенных
социальных отношений, более совершенной способности принимать решения. В
этой связи возникает проблема меры К. и., соответствующей уровню самой
истории, соразмеримости К. и. с практическими способностями реально
воплощать результаты этой критики.
  Нарушение этой меры как в ту, так и в другую сторону приводит к росту
дезорганизации, возможно к катастрофе. Повышение К. и. определенной
группой, например, либеральной партией над уровнем массовой способностью в
этой области грозит опасностью разоблачения тайны, общим замешательством,
активизацией архаичных сил. Снижение К. и. ниже сложности подлежащих
разрешению значимых проблем приводит к росту дезорганизации общества в
связи с потерей органичности, ростом конфликтов, рассогласований, раскола.
Оба эти отклонения могут существовать одновременно. В традиционном обществе
мера этой критики тяготеет к неизменности, всякое ее значимое изменение
вызывает дискомфортное состояние. В либеральной цивилизации эта мера
подвергается критике с целью установления соответствия возрастанию
масштабов истории. В обществе промежуточной цивилизации, отягощенной
расколом, эта мера постоянно раскалывается на критику теми или иными
группами, которая может доходить до гигантских масштабов, до титанизма, и
на массовую К.
  и., и, которая колеблется от минимума до мощных попыток критики
  изменений. К. и. меняется при переходе от одного этапа к последующему. К.
  и. должна включать в себя рефлексию, т. е. критику самой критики, отказ
  от сведения К. и. к критике отдельных групп, лиц и т. д.

  КУЛЬТУРА- определение человека, взятого с точки зрения его всеобщности,
важнейшая сторона воспроизведенной деятельности, общества, человеческой
истории. К. - концентрированный, организованный опыт человечества, основа
понимания, объяснения, осмысления, принятия решения, рефлексия, всякого
творчества, выходящего за исторически ограниченные рамки сложившейся
культуры. К. выступает как основа консенсуса, интеграции любого общества.
К. иерархична, включает целостный уровень, охватывающий общество в целом,
субкультуры групп, сообществ, содержание массовой культуры и массовой
деятельности, личностную культуру. Клеточкой К. является дуальная
оппозиция, между плюсами которой разыгрываются все комедии и трагедии К.,
скрыты всей тайны логики человеческого существования. Осваивая К., человек
приобщается к исторически сложившимся целям, ценностям, к конструктивной
напряженности, лежащей в основе способности человека воссоздать общество,
все типы человеческих отношений, формировать смыслы.
  Настоящее всегда в определенном смысле богаче, сложнее, разнообразнее
прошлого, представленного в К. Оно всегда несет вызов истории. К. может
быть не обладает достаточным богатством для ответа на слишком сложную
проблему, хотя люди этого подчас могут и не понимать и продолжать искать
этот ответ в древних пластах К. (Антимедиация, Иллюзия истории).
  К. всегда незавершена, недостроена, абстрактна по своей природе, так как
все ее накопленное содержание всегда недостаточно для каждого конкретного
действия в конкретных условиях места и времени. Она содержит в себе больше
вариантов возможностей (потенциально бесконечных) формирования социальных
отношений (организационных, технологических, моделей государственного
устройства и т. д.). К. всегда обращается к другим К. за ответами на свои
вопросы, что может стимулировать медиацию или, наоборот, инверсию. К. по
своей сути всегда несет в себе мечты, потребности, цели и т. д., выходящие
за рамки реальности и т. д. Без этого было бы невозможно всякое изменение,
всякое преодоление ограниченности реальности, всякое удовлетворение
изменившихся потребностей. Тем самым культура открывает возможности
творчества, расширения веера человеческих потребностей и возможностей. В
этом важное воплощение человеческой свободы. Однако за эту свободу человек
расплачивается ошибками, заблуждениями, самоубийственными идеалами,
утопическими целями, возможностью нарушения социокультурного закона.
Поэтому потенциал творческого созидания К. является первым ответом на вызов
истории.
  К. становится реальным содержанием личностного сознания, лишь приобретая
комфортный характер, вписываясь в ранее накопленный культурный опыт
личности. Потоки новшеств, разрушающих комфортное состояние, могут
поставить личность в критическую ситуацию, которая разрешается либо оценкой
новшеств как комфортных, что требует развития К., либо антимедиацией,
разрушением новшеств посредством инверсионной косы, что, возможно, позволит
сохранить на какое-то время статический идеал К. В результате антимедиации,
например уничтожения очагов прогресса, может измениться конструктивная
напряженность, имеет место массовая нравственная деградация, возврат к,
казалось бы, давно ушедшим древнейшим ценностям, стереотипам. В
традиционной цивилизации стремление сохранить унаследованное комфортное
состояние выражается в стремлении сохранить К. в неизменном состоянии, что
не мешает в принципе постоянно обновлять представление о сложившихся
условиях жизни и деятельности. В либеральной цивилизации стремление
сохранить комфортное состояние выражается в постоянном расширении сферы
этого состояния, в постоянном развитии К. В обществе промежуточной
цивилизации, отягощенной расколом, хаотическое перемешивание исключающих
друг друга принципов порождает дискомфортное состояние. Это требует для
сохранения интеграции общества формирования особой псевдокультуры
(Идеология, псевдо..., комфортный миф).
  Существование раскола является результатом недостаточной способности
разрешать социокультурные противоречия. Отсюда необходимость преодоления
отставания К., глубокой программы культурного развития.

  КУЛЬТУРА КАТАКОМБ - культура, которая либо в результате социально
культурной инверсии оказалась разгромленной и сохранилась в порах общества,
либо ростки новой культуры, которые вызывают у представителей
господствующего нравственного идеала дискомфортное состояние. К. к. всегда
играет роль хранителя определенных культурных мутаций, которые скрыто
культивируются, ожидая своего звездного часа.
  Он может наступить в результате роста массового дискомфортного состояния,
в результате банкротства господствующего нравственного идеала.

А   Б   В   Г   Д   Е   Ж   З   И   [К]   Л   М   Н   О   П   Р   С   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Э  

Другие издания рубрики: справочники, энциклопедии, для дома и семьи, статьи, учеба
Оставить комментарий по этой книге

Страница:  [1]