x x x
"...Я ее как мог успокаивал; ели мы
вишни, принесенные ею с базара, си-
дя рядком на казенном моем шерстя-
ном одеяле..."
Е. Звягин
"Сентиментальное путешествие
вдоль реки Мойки."
Ели мы вишни, снесенные ею с базара,
сидя рядком на казенном моем одеяле,
столь шерстяном, словно роза под лапой Азора,
и в непослушные волосы пальцы ныряли.
Если Есенина вспомнить ночуя на Пряжке:
он же на Девичьем Поле (*) с больничного клена
сделал пейзаж изумленный. Во льняной рубашке,
весь под иконами думал отбыть одаренным.
После времян достопакостных - призвуки чувства
горних объемов. Проемы оконные дремно
веки смежают, творя завещания. Густо
календарями завешаны вещими темными.
Пух тополиный на город старинный цепляя,
слой утепляя культурный, терпя и ревнуя,
????????????????????
*) Девичье Поле - место, где в Москве распо-
ложена психиатрическая лечебница, куда поэт
поступил 26.XI.25.
Святый Симон - гид по раю, по-светски дерзну я, -
"Наспех стареют теперь" - говорит, отпирая:
"Воля не наша подчас надо слушаться сверху
вешают каплю для шуйной щеки осмеянной
и погружаясь нуждаясь во светлую веру
мы поднимаемся маемся медленно дланно.
Данные от Никодима, Фомы, Иоанна."
Землю проспоря, в сатори взлетают саперы.
В путь приоткрытый однажды как свиток программный
стоит ли плыть, если подл и убоги уборы.
Идеология как диалог с кроманьонцем.
Дольние помыслы долгими омый слезами,
в доски дотошные допрежь герой уберется,
если ему зафекалит примат панораму.
СЛЫШИТЕ! Вьется в зенит - как лазурная флейта,
синий Мариин театр покинув нечайно,
как стрекоза с озорством над озерным омЛетом -
малой молитвы сигнал о спасении райном.
Крик без помех - он помешан на нотах высоких.
Память погостная острого компаса тоньше -
постным костям указует невидимость ноши
и невредимость от сшибок дорог винторогих.
Одному поэту
Вы как Илья на колеснице,
высотозвучия достигши,
создали гром в обход милиций
лишь по моей облезлой крыше,
почти уехавшей, на ухо
шепча приливом канонадным.
И ни пера бы мне, ни пуха,
но чую странные команды:
возьмись, ляг, сядь, совсем исчезни,
воскреснь, ну что ты будешь делать,
то вспомни, это без претензий.
Побудь один. Звони. На белом
черкни два слова, три в период
бери скобой, дели на вечность...
В ущелье страшное как вывод
вон он твой ноль ползет овечкой...
Я не согласен - ноль уставший
засел на веточке на отдых,
и, просушив свои гамаши,
он как пропеллер через воздух
начнет напенивать спирально
азот, наструивать в потоки
не строго вверх по-вертикали,
но все же к Солнцу, там, где Боги
простят, наверно, эту дерзость
и детскость с левизною вкупе...
Тут нет надежды на известность,
тут ни намека на уступки,
Поблажки. Блаже, души наши
по благодати упаси от:
дурного глаза алчных вражин,..
умалишенья,.. судеб сирот.
x x x
Опять астения.
Крадусь по стене я.
Лопатки спинные
пропеллерной тенью
дымятся за мною,
я громко седею,
и мраморной молью
взлетаю и рею.
x x x
"...И я, перебирая листья,
шепчу раскаянья слова:
"Очисти, Господи, очисти
душе моя, почто мертва..."
Игумен Роман
И сотворив две-три молитвы,
бреду от стен монастыря
в конец деревни до калитки,
ее легонько отворя,
уже блажу и предыхаю:
"Подайте калике на хлеб,
дошел до ручки и до краю
Загорья (*) в сретеньи судеб.
Пусть в этом доме в полной чаше
цветут и кактус и фикус,
но заходить сюда по чаще,
по бурелому не берусь.
Прибегнув к езженой дороге,
я сто пудов снимаю с плеч
невзрачных дней, недель убогих
на грешной питерской земле.
??????????????????
*) Козье Загорье - деревня рядом с г. Печоры
Псковской области.
Иду: ромашки мне по пояс,
букеты гнутся между брюк.
Споткнусь, бывало - тут же скроюсь,
увижу птиц... махну на юг...
Не долетев на южный полюс,
на теплой гальке средь голов
волной соленою умоюсь,
и возвращусь опять на Псков.
Опять в луга, в Изборск родимый,
где столько Солнц провел и Лун,
где был влюбленным и любимым,
как летний берег свеж и юн,
где свет увидев негасимый,
прозрел и плакал, что грядет
небесный град неопалимый
высокогорний как курорт."
И вознеся две-три молитвы,
четыре-пять во слезном сне,
космат, не думаю о бритве,
женитве, службе и родне.
x x x
С. А. Есенин
"...И голову вздымая выше,
Не то за рощей, за холмом
Я снова чью-то песню слышу
Про отчий край и отчий дом..."
Объедем, если объединимся
Мы объедем Псковщину
(летом этим) славную
оптом, круизом.
Как певца из рощицы
(бледной ночи баловня)
оптин опыт в дом,
поманя из памяти
(бересте и грамоте)
свистнем и споем.
На без "ню" нанюхавшись
(пав из брюха кухонек)
луговинных вин,
с холмоватым юмором
избухавшись, вдумавшись
мордой в грязь равнин.
Мы, конечно, "конники" -
в брешь промежь прикольными
пролезя в нельзя,
протряся исподними
пока все не поняли,
взнуздем порося.
И... объедем псковскую,
объедимся ягодой,
и грибы гребя,
часть меню покровского
Севера и Запада
стрескаем в себя,
но остатки сладкия -
под ноги копытныя
тяглового Хрю, -
жуйте, рты корытные -
раздадим упитанных
братьям по вепрю.
И... объедем что-нибудь,
обернемся засветло,
хоть вокруг плетня
полем аки понебу,
каплуна лобастого
перегомоня.
x x x
Старик был крепкий на самом пекле,
загар толстенный.
Схватил бы в темпе теплом по репе,
но он - военный.
Где жарче - лучше, удачный случай,
от солнца брови
совсем облезли, но как полезен
загар слоновий.
x x x
1
Листва под линзою небес
в направленное жженье
попала ...тябрьский подлесок
шуршит от шелушения,
от чешуения чешуй -
земля как карп на суше
томится. Жабер парашют
синеет холоднющий.
Желтеют факелы древес
во плоскостях фокальных
сигнальных радуг. Тих процесс
осенних поминальных
записок, чинов, покровов,
до Рождества дотеплит
покой. Не скрыть от холодов
кленовых благолепий.
Увы? У вас, у нас, у всех
лоскутных транспарантов
не счесть. По чести сотню "эх"
не спрятать по карманам,
но полтораста грибошляп
выносят губошлеы
из леса. Бах!! Двуствольный залп
утиному полету -
и старт и стон, и дробь и пыж.
Что пыжишься, охотник?
Придет черед и замолчишь
в цветах, как подоконник.
2
Смыв лунный нуль, рассвет упал
напалмом, плазмой на пол,
накапал, вплыл, но отпылав,
вполз в полдень тихой сапой.
x x x
Я еду в город, чтобы помолчать,
устав глаголить, гикать голосисто,
в мечтальных залах скромно почитать
и в улицу: до ночи узнавать
в себе неистощимого туриста.
x x x
Мудрая походка
Верная осанка
У него бородка
Партизанская
У него атлетка
Акробатка гарная
У нее беретка
Чегеварная
Туалетное пространство (или ясное видение)
"...О ванная комната, пою тебе хвалу
за простоту, за чистоту, за мыло и за душ,
за очищенье наших душ..."
М. Науменко
По двести - два: с ума схожу,
под стол валюсь, не помня где я,
или в сортире спя сижу,
идеей бденья не владея.
Из опыта
Я взялся за дверную ручку и увидел его,
Его завтра приведет сюда случай, он - Вова.
Откуда он взялся, я не понимаю,
и свитер надел из собачьей шерсти,
но, если честно сказать меж нами:
а дзен его знает со всеми вместе.
Эти стены многие плечи спирали,
однажды даже полныя сутки.
Сигарета тут испаряется по спирали
в зависимости от работы желудка.
Прекратить эту спертость
можно, ежели скажешь:
"Не кривите морду,
распахнитесь настежь!"
А прекрасная хозяйка
умоляет гостей перед пьянкой
в туалете не трахаться
и добавляет: в ванну
не блевать,
ибо вода не идет из крана.
Но вовсе не потому,
что ее выпили
ближние представители,
а в силу того,
что в сифоне засор,
плюс к тому, в дабл-дыму
прочно висит топор.
А на коммунальной кухне
двое спрятались за холодильник
(спина - к брюху)
и не хотят, чтобы к ним заходили.
А я к туалетной двери
прочно прижат портвейном,
смотрю фольклорное видение,
не одно - так другое, третье
про чебурашку и зеленого Гения.
Но звук бачка возвращает к мысли:
надо бы вон отсюда.
А снаружи думают: "Вы писали?
Или кололи сосуды?
Или ели бычки в томате?"
"Девчонки, - говорю, - простите,
вы так нуждаетесь,
а я простой посетитель.
Я мельком, я извиняюсь,
я в стельку, я всем на зависть."
Не симулянт Чейза чтец. Конечно,
мой пузырь очень имеет вес,
и хоть буха кромешная внешность,
но и я иногда экстрасенс.
Могу в далекое смотреть насквозь.
Без правил трудно и колко сердцу,
(размыто чудно и вскользь и врозь),
но проявляется как день из детства.
Сегодня вечер удался:
без яких - крутой атас,
а после танцев и вальса
у одних долгий сеанс;
у других длинный троллейбус,
метро и трамвай и пешком.
Большое спасибо небу
со свешивающимся ковшом.
Взглянул и опешил - ходом,
крестясь и ища примет.
Сняло как рукою холод,
и чей-то зажегся след!
x x x
Средняя осень. Ноль.
Лезу на антресоль.
x x x
Тихо душу тешит
братственная грейша.
x x x
Каких-то лет десять
назад
был весел
и бородат.
x x x
Много в жизни хочешь?
Что-то уже можешь?
Юбку покороче
для мужских прохожих?
Или рвешься в дело,
или в плане дети,
или опупела
в дым на рок-концерте?
x x x
1
Давнишним дервишем ветшая,
вещаю в придорожных кущах.
Все вещи знаком освящаю,
не знахарь - путь идя, идущий.
В имуществе зачах бы, мучась,
но участь древних подымая,
дымлю пыльцой и лик обтучивая,
живой портрет перерастаю.
В меня полночные подстрочники
лучом курчавым заворачивают
ВАНГОГОВСКИЕ многоточия,
совиным именем означенные.
2
Толпилась ночь, насыщенная танцем,
что некуда ступить на острие
пуантовом, воткнуться пулей глянца,
ни криком блика дернуться в чадре,
в расплаве ль битума...
Исчадием теченья
у бездны обездоленный бедняк
просил свеченья не для огорченья -
преодоленья ради: "На камнях, -
АЛЛАХ - Луна играла б замирая,
и ветроногих брызг или борзых
немного мимо пролетела б стая,
реки бы рык маленько поутих!"
x x x
Встречный еле узнаваем,
желтизноем оплетаем.
x x x
я слушал запах ощупью
x x x
Как кресты, покосились антенны на крышах домов -
бесконечное гетто прокуренных многоэтажек.
Абразивный дизайн выбивает из окон годов
девятнадцати Юность на воздух: пуглив и оранжев.
Благодать разбивается логикой полок и ниш,
косяков (бесконечно покинутых Богом), порогов
(беззаветно оставленных Им) -
квадроглазых кладбищ.
Это в дамки выходит лукавый из пыльных коробок.
(...Отврати лице твое от грех моих
и вся беззакония мои очисти...
Псалом 50.)
x x x
Я был прозрачен,
а стал коробчат
и околпачен,
любитель обществ.
Жил одиозен,
одномерзавчат.
Теперь колхозен
и говнодавчат.
Страдал канючен -
стал конь покладист,
осел навьючен:
не зря старались,
смеясь, бесята,
а ангел плакал, -
теперь на грядке
гнию буряком.
Бежал балконен,
а сел партерен, -
знать, влип на склоне
и съехал в дебри.
Не Мастрояни -
оркестроямин.
На поле брани
с блохой в кармане.
Но "гулкой ранью"
(как в снег из бани),
на волках наглых,
как три подростка,
я проканаю
на щучий остров.
Прости, Таити,
мне "шито-крыто",
изба открытий
пока забита!!!
x x x
Дорога - наркотик.
Шагающий прав.
Попутной погоды
в запутаный рай.
Мозолистой пяткой
помазанник мастер
выстукивать краткий
урок благодати.
Шаг задней, толк левый,
день длинный, час поздний,
как старая дева,
запудренный круто
крупой в подворотне
по самую рубку.
Дородовое отделение
Здесь все кого-то ждут
кого-то в Отто
отправят тут же
травят - рвота
всех потрясет
как? сверху? снизу?
как по карнизу
луноход
торжественными стопами
ну просто путь усеян кнопками
она несет она живот
он как цунами на нос прет
иные ноют и снуют
как с контрабандой лодки
без флагов весел и кают
ну словом тетки
а кто такие да сякие?
условно плавают гусынями
гордятся
кто положением кто выменем
кто ситуацией
они страдалицы стараются держаться
x x x
"...роняет лес багряный свой убор..."
А.С. Пушкин
Роняет осень пуд багровых дел,
не иначе, настали годовые.
Или ученья, в чем-то боевые:
букет снарядов мимо просвистел,
упал, шипя, но перлы дождевые
его стушили, в оборот беря,
в рагу из гильз из листьев октября.
x x x
Рисуй артикль к вертикали.
Курант натикал полночь с музыкой.
Болтанка восемь баллов в кузове
меж стенкой... ГУМом... Куполами,
сползаю к речке каплей палевой
в отпаде полном, уподобившись
победам бедным, но прославленным,
ныряя в беспредел сегодняшний,
вчерашний день искать по косточкам,
опять надеяться на завтраки,
с грядущим Грозным иль Иосифом
шутить - не ведая - метафорой
шальной, сравненьями скабрезными.
Напропалую с пятипалыми
опять по маю бресть. Березами
оплакать песню разудалую.
x x x
Что нам трескучая треска?
Шалит и нерестится
налим, сом, щука. Широка
там Ангара, где Колчака,
как варвары патриция,
беснуясь, ввергли в бездну вод
веселые и нищие,
его дельфин не подберет,
но выудят удильщики
сетями в тине мертвеца
и вынут как попало,
всплеснут руками: "На ловца...
неужто адмирала?"
На високосную весну -
поверье есть ангарское -
кто трупа словит на блесну,
тому удача царская.
Давно молва по ангаре
гуляет Тимофеичем -
в чей борт труп ткнется на заре,
к тому придет копеечка.
Годов с двадцатых слух лихой
меж стариками знается:
кто трупа тронет - молодой
с рыбалки возвращается.
Но, если на руку не чист,
честь с молоду подмокла,
к тому правитель-утопист
заглядывает в окна.
А где-то за морем треска
трещит и веселится.
Ныряют в гавань облака,
нуреют с криком птицы,
над гладью водной, волновой
их фуэте пестрится.
Покуда чудится покой
на лике ясновидца.
КОНЕЦ...
Другие книги жанра: стихи, поэзия
Оставить комментарий по этой книге
Страница: [1]
