- Мистер Реншо?
     Голос портье остановил  Реншо  на  полпути  к  лифту.  Он  обернулся,
переложил сумку из одной руки в  другую.  Во  внутреннем  кармане  пиджака
похрустывал тяжелый конверт,  набитый  двадцати-  и  пятидесятидолларовыми
купюрами. Он прекрасно поработал, и Организация хорошо расплатилась с ним,
хотя, как всегда, вычла в свою  пользу  двадцать  процентов  комиссионных.
Теперь Реншо хотел только принять душ, выпить джину с  тоником  и  лечь  в
постель.
     - В чем дело?
     - Вам посылка. Распишитесь, пожалуйста.
     Реншо  вздохнул,  задумчиво  посмотрел  на  коробку,  к  которой  был
приклеен листок бумаги; на нем  угловатым  почерком  с  обратным  наклоном
написаны его фамилия и адрес. Почерк показался Реншо знакомым.  Он  потряс
коробку, которая стояла на столе. отделанном под мрамор. Внутри что-то еле
слышно звякнуло.
     - Хотите, чтобы ее принесли вам попозже, мистер Реншо?
     - Нет, я возьму посылку сам.
     Коробка около полуметра в длину, держать такую под  мышкой  неудобно.
Он поставил ее на покрытый великолепным ковром пол лифта и повернул ключ в
специальной скважине над рядом обычных кнопок. -  Реншо  жил  в  роскошной
квартире на крыше небоскреба. Лифт  плавно  и  бесшумно  пошел  вверх.  Он
закрыл глаза и прокрутил на темном экране своей памяти последнюю "работу".
     Сначала, как всегда, позвонил Кэл Бэйтс:
     - Джонни, ты свободен?
     Реншо - очень хороший и надежный специалист, свободен всего два  раза
в год, минимальная такса - 10 тысяч долларов;  клиенты  платят  деньги  за
безошибочный инстинкт хищника.  Ведь  Джон  Реншо  -  хищник,  генетика  и
окружающая  среда  великолепно  запрограммировали  его   убивать,   самому
оставаться в живых и снова убивать.
     После звонка Бэйтса Реншо нашел в своем почтовом ящике  светло-желтый
конверт с фамилией, адресом и фотографией. Он все запомнил,  сжег  конверт
со всем содержимым и выбросил пепел в мусоропровод.
     В тот раз на фотографии было бледное лицо  какого-то  Ганса  Морриса,
бизнесмена  из  Майами,  владельца  и  основателя  "Компании  Морриса   по
производству игрушек". Этот тип кому-то мешал, человек, которому он мешал,
обратился к Организации, она в лице Кэла Бэйтса поговорила с Джоном Реншо.
БА-БАХ. На похороны просим являться без цветов.
     Двери кабины  лифта  открылись,  он  поднял  посылку,  вышел,  открыл
квартиру.  Начало  четвертого,  просторная  гостиная   залита   апрельским
солнцем. Реншо несколько секунд постоял в его лучах,  положил  коробку  на
столик у двери, бросил на нее конверт с деньгами, ослабил узел галстука  и
вышел на террасу.
     Там было холодно, пронизывающий ветер обжег его через тонкое  пальто.
Но Реншо все же на минуту задержался, разглядывая  город,  как  полководец
захваченную страну. По улицам, как жуки, ползут автомобили. Очень  далеко,
почти невидный в золотой предвечерней дымке,  сверкал  мост  через  залив,
похожий на причудившийся безумцу мираж. На востоке, за  роскошными  жилыми
небоскребами, еле видны набитые людишками грязные  трущобы,  над  которыми
возвышается лес телевизионных антенн из нержавейки. Нет,  здесь,  наверху,
жить лучше, чем там, на помойке.
     Он вернулся в квартиру, задвинул за собой дверь и направился в ванную
понежиться под горячим душем.
     Через сорок минут он присел с бокалом  в  руке  и  не  торопясь  стал
разглядывать коробку. За это время тень  накрыла  половину  темно-красного
ковра. Лучшая часть дня закончилась, наступил вечер.
     В посылке бомба.
     Разумеется, ее там нет, но вести себя надо так, как будто  в  посылке
бомба. Он делает так всегда, именно поэтому прекрасно себя  чувствует,  не
страдает отсутствием аппетита, а вот многие другие отправились на  небеса,
в тамошнюю биржу безработных.
     Если это бомба, то без  часового  механизма  -  никакого  тиканья  из
коробки не доносится. С виду обычная коробка, но с каким-то  секретом.  Но
вообще-то сейчас пользуются пластиковой  взрывчаткой.  Поспокойнее  штука,
чем все эти часовые пружины.
     Реншо посмотрел на почтовый штемпель: Майами, 15  апреля.  Отправлено
пять дней назад. Бомба с часовым механизмом  уже  бы  взорвалась  в  сейфе
отеля.
     Значит, посылка отправлена из Майами. Его фамилия  и  адрес  написаны
этим  угловатым  почерком  с  обратным  наклоном.  На  столе  у   бледного
бизнесмена стояла фотография в рамке. На ней старая карга в  платке,  сама
бледнее этого Ганса Морриса. Наискосок, через нижнюю часть фотографии  тем
же почерком надпись: "Привет от мамочки,  лучшего  поставщика  идей  твоей
фирмы". Это что еще за идейка, мамочка? Набор "Убей сам"?
     Он сосредоточился и, сцепив руки, не шевелясь,  разглядывал  посылку.
Лишние вопросы, например - откуда близкие Морриса узнали его адрес?  -  не
волновали Реншо. Позже он задаст их Бэйтсу. Сейчас это неважно.
     Неожиданно и как  бы  рассеянно  он  достал  из  бумажника  маленький
пластмассовый календарь, засунул его под веревку,  которой  была  обвязана
коричневая бумага, и клейкую ленту - скотч отошел.  Он  немного  подождал,
наклонился, понюхал. Ничего, кроме картона, бумаги и веревки.  Он  походил
вокруг столика, легко присел на корточки, проделал все  с  самого  начала.
Серые расплывчатые щупальца сумерек вползли в комнату.
     Веревка более не придерживала бумагу, которая отошла с одной стороны,
- там виднелся  зеленый  металлический  ящичек  с  петлями.  Реншо  достал
перочинный нож, перерезал веревку - оберточная бумага упала на столик.
     Зеленый металлический  ящичек  с  черными  клеймами.  На  нем  белыми
трафаретными буквами написано: "Вьетнамский сундучок американского солдата
Джо.".  И  чуть  пониже:  "Двадцать  пехотинцев,  десять  вертолетов,  два
пулеметчика с пулеметами "браунинг", два солдата с базуками, два санитара,
четыре "джипа". Внизу, в углу: "Компания Морриса по производству игрушек",
Майами, Флорида.
     Реншо протянул руку и отдернул ее - в сундучке  что-то  зашевелилось.
Он встал, не торопясь пересек  комнату,  направляясь  в  сторону  кухни  и
холла, включил свет.
     "Вьетнамский сундучок" раскачивался, оберточная бумага  скрипела  под
ним. Неожиданно он перевернулся и с глухим стуком упал на ковер. Крышка на
петлях приоткрылась сантиметров на пять.
     Крошечные пехотинцы - ростом сантиметра по четыре -  начали  вползать
через щель.  Реншо,  не  мигая,  наблюдал  за  ними,  не  пытаясь  разумом
объяснить  невозможность  происходящего.  Он  только   прикидывал,   какая
опасность угрожает ему и что надо сделать, чтобы выжить.
     Пехотинцы были в полевой армейской форме, касках, с вещевыми мешками,
за плечами миниатюрные карабины. Двое посмотрели через комнату  на  Реншо.
Глаза у них были не больше карандашных точек.
     Пять,  десять,  двенадцать,  вот  и  все  двадцать.   Один   из   них
жестикулировал, отдавая приказы  остальным.  Те  построились  вдоль  щели,
принялись толкать крышку - щель расширилась.
     Реншо взял с дивана большую подушку  и  пошел  к  сундучку.  Командир
обернулся, махнул рукой. Пехотинцы взяли карабины  наизготовку,  раздались
негромкие хлюпающие звуки, и  Реншо  внезапно  почувствовал  что-то  вроде
пчелиных укусов.
     Тогда он бросил подушку, пехотинцы попадали, от удара крышка сундучка
распахнулась. Оттуда, жужжа, как стрекозы, вылетели миниатюрные вертолеты,
раскрашенные в маскировочный зеленый цвет, как для войны в джунглях.
     Негромкое "пах! пах! пах!" донеслось до Реншо, он  тут  же  увидел  в
дверных  проемах  вертолетов  крошечные  вспышки  пулеметных  очередей   и
почувствовал, как будто кто-то начал колоть его иголками в  живот,  правую
руку, шею. Он быстро протянул руку, схватил  один  из  вертолетов,  резкая
боль ударила по пальцам, брызнула кровь  -  вращающиеся  лопасти  наискось
разрубили ему пальцы до кости. Ранивший его вертолет упал на ковер и лежал
неподвижно. Остальные отлетели подальше и принялись  кружить  вокруг,  как
слепни.
     Реншо закричал от неожиданной боли в ноге. Один  пехотинец  стоял  на
его ботинке и бил Реншо штыком в щиколотку.  На  него  смотрело  крошечное
задыхающееся и ухмыляющееся лицо.
     Реншо ударил его ногой, маленькое тельце перелетело через  комнату  и
разбилось о стену - крови не было, осталось лишь липкое пятно.
     Раздался негромкий кашляющий взрыв - жуткая боль пронзила  бедро.  Из
сундучка вылез пехотинец с базукой - из ее дула лениво  поднимался  дымок.
Реншо посмотрел на свою ногу и  увидел  в  брюках  черную  дымящуюся  дыру
размером с монету в двадцать пять центов. На теле был ожог.
     Он повернулся и через холл побежал  в  спальню.  Рядом  с  его  щекой
прожужжал вертолет, выпустил короткую пулеметную очередь и полетел прочь.
     Под рукой у Реншо лежал револьвер  "магнум-44",  из  которого  в  чем
угодно  можно  сделать  дыру,  хоть  два  кулака  просовывай.  Он  схватил
револьвер двумя руками, повернулся и ясно понял, что стрелять придется  по
летающей мишени не больше электрической лампочки.
     На него зашли два вертолета. Сидя на постели, Реншо выстрелил,  и  от
одного вертолета ничего не осталось. Двумя меньше, думал он, прицелился по
второй... нажал на спусковой крючок...
     Черт подери! Проклятая машинка дернулась!
     Вертолет неожиданно пошел на него по дуге, лопасти винтов вращались с
огромной скоростью. Реншо успел заметить пулеметчика, стрелявшего  точными
короткими очередями, и бросился на пол.
     Мерзавец целился в глаза!
     Прижавшись  спиной  к  дальней  стене,  Реншо  поднял  револьвер,  но
вертолет уже удалился. Казалось, он на мгновение застыл в воздухе,  нырнул
вниз, признавая преимущество  огневой  мощи  Реншо,  и  улетел  в  сторону
гостиной.
     Реншо поднялся, наступил на раненую ногу, сморщился от боли. Из  раны
обильно текла кровь. Ничего удивительного, мрачно подумал он. Много ли  на
свете людей, в кого попадали из базуки, а они остались в живых?
     Сняв с подушки наволочку, он разорвал ее, сделал  повязку,  перевязал
ногу, взял с комода зеркало для бритья, подошел к двери, ведущей  в  холл.
Встав на колени, Реншо поставил зеркало углом и посмотрел в него.
     Они разбили лагерь у сундучка. Крошечные  солдатики  сновали  взад  и
вперед,  устанавливали  палатки,  деловито  разъезжали  на  малюсеньких  -
высотой сантиметров шесть - "джипах". Над солдатом, которого Реншо  ударил
ногой, склонился санитар. Оставшиеся восемь  вертолетов  охраняли  лагерь,
барражируя на высоте кофейного столика.
     Неожиданно они заметили зеркальце. Трое пехотинцев  открыли  огонь  с
колена. Через несколько секунд оно разлетелось на четыре куска.
     Ну ладно, погодите.
     Реншо взял с  комода  тяжелую  красного  дерева  коробку  для  разных
мелочей, которую Линда подарила ему  на  рождество,  взвесил  ее  в  руке,
подошел к двери, резко открыл  ее  и  с  размаху  швырнул  коробку  -  так
бейсболист бросает мяч. Коробка сбила пехотинцев, как кегли,  один  "джип"
перевернулся два раза. Стоя в дверях, Реншо выстрелил, попал в солдата.
     Но несколько пехотинцев пришли в себя: одни как  на  стрельбище  вели
стрельбу с колена, другие попрятались, остальные отступили в сундучок.
     Реншо показалось, что пчелы жалят его в ноги и  грудь,  но  не  выше.
Может, расстояние слишком большое, но  это  не  имеет  значения  -  он  не
собирается отступать и сейчас разберется с ними.
     Он выстрелил еще раз - мимо. Черт их подери, какие они маленькие!  Но
следующим выстрелом уничтожил еще одного пехотинца.
     Яростно жужжа, на него летели вертолеты,  крошечные  пульки  попадали
ему в лицо, выше и ниже глаз.  Реншо  расстрелял  еще  два  вертолета.  От
режущей боли ему застилало глаза.
     Оставшиеся  шесть  вертолетов  разделились  на  два  звена  и  начали
удаляться. Рукавом он вытер кровь с лица, приготовился открыть  огонь,  но
остановился. Пехотинцы, укрывшись в сундучке, что-то  оттуда  вытаскивали.
Похоже...
     Последовала ослепительная вспышка желтого огня, и слева от  Реншо  из
стены дождем полетели дерево и штукатурка.
     ...Ракетная установка!
     Он выстрелил по ней, промахнулся, повернулся,  добежал  до  ванной  в
конце коридора и заперся там. Посмотрев в зеркало, увидел  обезумевшего  в
сражении индейца с дикими  перепуганными  глазами.  Лицо  индейца  было  в
потеках красной краски, которая текла из крошечных, как перчинки, дырочек.
Со щеки свисает лоскут кожи, как будто борозду пропахали.
     Я проигрываю сражение!
     Дрожащей рукой он провел по волосам. От  входной  двери,  телефона  и
второго аппарата в кухне они его отрезали. У них есть эта чертова ракетная
установка - прямое попадание, и ему башку оторвет.
     Про установку даже на коробке написано не было!
     Он глубоко вздохнул и неожиданно хрипло выдохнул - из  двери  вылетел
кусок обгоревшего дерева величиной с кулак. Маленькие языки пламени лизали
рваные края дыры. Он увидел яркую вспышку - они пустили еще одну ракету. В
ванную полетели обломки, горящие щепки упали на коврик. Реншо затоптал  их
- через дыру влетели два вертолета. С яростным жужжанием они посылали  ему
в грудь пулеметные очереди.
     С протяжным гневным стоном он сбил один из  них  рукой  -  на  ладони
вырос частокол порезов.  Отчаяние  подсказало  выход  -  на  второй  Реншо
накинул тяжелое махровое полотенце и, когда тот  упал  на  пол,  растоптал
его. реншо тяжело и хрипло дышал, кровь заливала ему один глаз,  он  вытер
ее рукой.
     Вот так, черт подери, вот так! Теперь они призадумаются!
     Похоже, они действительно призадумались. Минут  пятнадцать  все  было
спокойно. Реншо присел на край ванны и  принялся  лихорадочно  размышлять:
должен же быть выход из этого тупика? Обязательно. Обойти бы их с фланга.
     Он резко повернулся, посмотрел на маленькое окошко над  ванной.  Есть
выход из этой ловушки, конечно, есть.
     Его взгляд упал на баллончик сжиженного газа для зажигалки,  стоявший
в аптечке. Реншо протянул за ним  руку  -  сзади  послышалось  шуршание  -
быстро развернулся, вскинул "магнум"... Но под дверь всего лишь  просунули
клочок бумаги. А ведь щель настолько узкая, мрачно подумал Реншо, что даже
ОНИ не пролезут.
     Крошечными буковками на клочке бумаги было написано одно слово:
     Сдавайся
     Реншо угрюмо  улыбнулся,  положил  баллон  с  жидкостью  в  нагрудный
карман, взял с аптечки огрызок карандаша, написал на клочке ответ: "ЧЕРТА
С ДВА" и подсунул бумажку под дверь.
     Ему мгновенно ответили ослепляющим ракетным огнем - Реншо отскочил от
двери. Ракеты по дуге влетали через дыру в двери и взрывались, попадали  в
стену, облицованную  бело-голубой  плиткой,  превращая  ее  в  миниатюрный
лунный пейзаж. Реншо прикрыл рукой глаза - шрапнелью полетела  штукатурка,
прожигая ему рубашку на спине.
     Когда обстрел закончился, Реншо залез на ванну и  открыл  окошко.  На
него смотрели холодные звезды.  За  маленьким  окошком  узкий  карниз,  но
сейчас не было времени об этом думать.
     Он высунулся в окошко, и холодный воздух резко, как рукой, ударил его
по израненному лицу и шее. Реншо посмотрел вниз:  сорок  этажей.  С  такой
высоты улица казалась не  шире  полотна  детской  железной  дороги.  Яркие
мигающие огни города сверкали внизу сумасшедшим блеском,  как  рассыпанные
драгоценные камни.
     С обманчивой ловкостью гимнаста Реншо бросил свое тело вверх и  встал
коленями  на  нижнюю  часть  рамы.  Если  сейчас   хоть   один   из   этих
слепней-вертолетиков влетит в ванную через дыру и хоть раз выстрелит ему в
задницу, он с криком полетит вниз.
     Ничего подобного не произошло.
     Он извернулся, просунул в окошко ногу... Мгновение позже Реншо  стоял
на карнизе. Стараясь не думать об ужасающей пропасти под  ногами,  о  том,
что будет, если хоть один вертолет вылетит вслед за ним, Реншо двигался  к
углу здания.
     Осталось  четыре  метра...  Три...  Ну  вот  дошел.  Он  остановился,
прижавшись грудью к грубой поверхности стены, раскинув по ней руки, ощущая
баллон в нагрудном  кармане  и  придающий  уверенность  вес  "магнума"  за
поясом.
     Теперь надо обогнуть этот проклятый угол.
     Он осторожно поставил за угол одну ногу и перенес на  нее  вес  тела.
Теперь острый как бритва угол здания врезался ему в грудь  и  живот.  Боже
мой, пришла ему в голову безумная мысль, я и не знал, что они  так  высоко
залетают.
     Его левая нога соскользнула с карниза.
     В течение жуткой бесконечной  секунды  он  покачивался  над  бездной,
отчаянно размахивая правой рукой, чтобы удержать равновесие, а в следующее
мгновение обхватил здание с  двух  сторон,  обнял,  как  любимую  женщину,
прижавшись лицом к его острому углу, судорожно дыша.
     Мало-помалу он перетащил за угол и левую ногу.
     До террасы оставалось метров девять.
     Еле дыша, он добрался до нее. Дважды ему приходилось  останавливаться
- резкие порывы ветра грозили сбросить его с карниза.
     Наконец  он  схватился  руками   за   железные   перила,   украшенные
орнаментом.
     Реншо бесшумно залез на террасу, через стеклянную  дверь  заглянул  в
гостиную. Он подобрался к ним сзади, как и хотел.
     Четыре пехотинца и вертолет охраняли сундучок. Наверное, остальные  с
ракетной установкой расположились перед дверью в ванную.
     Так. Резко, как  полицейские  в  кино-  и  телефильмах,  ворваться  в
гостиную, уничтожить тех, что у сундучка, выскочить из квартиры  и  быстро
на такси в аэропорт. Оттуда в Майами, там найти поставщика идей -  мамочку
Морриса. Реншо подумал, что, возможно, сожжет ей физиономию  из  огнемета.
Это было бы идеально справедливым решением.
     Он снял рубашку, оторвал длинный лоскут от рукава, бросил остальное и
откусил пластмассовый носик от баллона с  жидкостью  для  зажигалки.  Один
конец лоскута засунул в баллон, вытащил и  засунул  туда  другой,  оставив
снаружи сантиметров двенадцать смоченной жидкостью ткани.
     Реншо достал зажигалку, глубоко вздохнул, чирикнул колесиком,  поджег
лоскут, с треском отодвинул стеклянную дверь и бросился внутрь.
     Роняя капли жидкого пламени на ковер,  Реншо  бежал  через  гостиную.
Вертолет сразу же пошел на него, как камикадзе. Реншо сбил его  рукой,  не
обратив внимания на резкую боль, распространившуюся по руке, - вращающиеся
лопасти разрубили ее.
     Крошечные пехотинцы бросились в сундучок.
     Все остальное произошло мгновенно.
     Реншо  швырнул  газовый  баллон,  превратившийся  в   огненный   шар,
мгновенно повернулся и бросился к входной двери.
     Он так и не успел понять, что произошло.
     Раздался грохот, как будто стальной сейф скинули  с  большой  высоты.
Только этот грохот  отозвался  по  всему  зданию,  и  оно  задрожало,  как
камертон.
     Дверь его роскошной  квартиры  сорвало  с  петель,  и  она  вдребезги
разбилась о дальнюю стену.
     Держась за руки, мужчина и женщина шли внизу по улице. Они посмотрели
наверх и как раз увидели огромную белую  вспышку,  словно  сразу  зажглась
сотня прожекторов.
     - Кто-то сжег пробки, - предположил мужчина. - Наверное...
     - Что это? - спросила его спутница.
     Какая-то тряпка медленно  и  лениво  падала  рядом  с  ними.  Мужчина
протянул руку, поймал ее:
     - Господи, мужская рубашка, вся в крови и в маленьких дырочках.
     - Мне это не нравится, - занервничала женщина. - Поймай  такси,  Раф.
Если что-нибудь случилось, придется  разговаривать  с  полицией,  а  я  не
должна быть сейчас с тобой.
     - Разумеется.
     Он  огляделся,  увидел  такси,  свистнул.   Тормозные   огни   машины
загорелись - мужчина и его спутница побежали к такси.
     Они не видели, как у них за спиной, рядом с обрывками  рубашки  Джона
Реншо, приземлился  листочек  бумаги,  на  котором  угловатым  с  обратным
наклоном почерком было написано:
     ЭЙ, ДЕТИШКИ! ТОЛЬКО В ЭТОМ ВЬЕТНАМСКОМ СУНДУЧКЕ!
     (Выпуск скоро прекращается)
     1 ракетная установка
     20 ракет "Твистер" класса "земля-воздух"
     1 термоядерный заряд, уменьшенный до масштаба набора.


 


КОНЕЦ...
Другие книги жанра: ужасы, мистика

Оставить комментарий по этой книге

Страница:  [1]