Поющая Скала бросил взгляд на молчаливую фигуру Мисквамакуса, согнутую
и грозную,  на полу,  залитом кровью.  Заражение этой  личности гриппом  не
казалось ему  особенно эффективным, но кроме чар Поющей Скалы у нас не было
ничего более сильного.
     - Доктор  Уинсон? -  заговорил Джек  Хьюз,  -  извиняюсь,  что  я  вас
разбудил, но  у  меня  есть  определенная  важная  проблема  и  мне  срочно
требуется несколько доз вируса.
     С минуту он слушал тихий голос, доносящийся из трубки.
     - Да, доктор, я знаю, что сейчас четыре часа утра. Я не звонил бы вам,
если бы положение не было отчаянным. Да, точно. Мне нужен вирус гриппа. Как
быстро вы можете появиться?
     Он послушал еще немного и со вздохом повесил трубку.
     - Доктор  Уинсон сейчас  придет. У  него в лаборатории есть достаточно
вирусов гриппа, чтобы свалить в постель всех жителей Кливленда, штат Огайо.
     -  Может,   ему  стоит  когда-нибудь  попробовать  сделать  это,  -  с
неожиданным юмором заметил Поющая Скала.
     Было уже  4.05, но  Мисквамакус все еще не шевелился. Мы все вчетвером
ждали в коридоре, внимательно следя за его темной, бесформенной фигурой. Мы
все  были   близки  к   усталости,  а  смрад  от  трупа  Майкла  становился
невыносимым.
     - Как там сейчас на улице? - спросил я.
     - Холодно. Снова падает снег, - ответил Джек, - надеюсь, что у Уинсона
не будет проблем по пути сюда.
     Прошло  еще  полчаса.  Приближался  рассвет.  Мы  сидели,  съежившись,
растирая веки  и дымя сигарету за сигаретой, только чтобы не уснуть. Только
нервное напряжение  сдерживало меня  от впадения  в дремоту.  Я не  спал  с
воскресенья, но и тогда еле четыре или пять часов.
     В 4.45  мы услышали  какой-то шелест  в комнате Карен Тэнди. Мы быстро
пошли  посмотреть.  Мисквамакус  все  еще  не  открывал  глаз,  но  начинал
шевелиться. Поющая Скала встал и взял свои кости и порошки.
     - Наверно, он просыпается, - заявил он. Его голос дрожал. Он знал, что
на этот раз древний чернокнижник уже почти полностью вернул свои магические
силы. Он  тихо вошел  в комнату,  а мы  за ним, чтобы поддерживать в случае
необходимости.
     Мисквамакус медленно  вытягивал мускулистые  руки, покрытые магической
татуировкой. Он  поднял голову так, что если бы он открыл глаза, то смотрел
бы прямо на нас.
     - Он проснулся? - шепотом спросил Джек.
     - Не знаю, - ответил Поющая Скала. - Но это уже скоро произойдет.
     Неожиданно мы  услышали как  будто дыхание  со стороны  постели. Сине-
белые губы Карен, казалось, шевелились, рот как будто вытягивал воздух.
     - Она еще живет? - удивился Вольф.
     - Нет,  - сказал  Поющая Скала. - Это Мисквамакус. Он, наверное, хочет
через нее  говорить. Использует  ее как  микрофон, поскольку  он  не  знает
нашего языка.
     - Но  ведь подобное невозможно, - запротестовал Джек. - Он ведь даже к
ней не приблизился.
     - Научно это, конечно, невозможно, - спокойно согласился Поющая Скала.
- Но это же не наука. Это индейская магия.
     Мы окаменело  застыли. Из  горла Карен  вырвалось  шипящее  все  более
громкое дыхание. Наконец, она начала шептать, глухим голосом, который сразу
же заморозил каждый нерв моего тела.
     - Вы  пробовали... мне... воспротивиться... шшш, - говорил голос. - Вы
ранили... меня... и я... чувствую... ужасную боль... Я... покараю... вас...
за... это... шшш...
     Мертвые  легкие   опали,  губы  стали  неподвижны.  Мы  посмотрели  на
Мисквамакуса. Он  открыл свои желтые глаза и посмотрел враждебно на нас. На
его лице  появилась такая  же усмешка, которую я видел на поверхности стола
из вишневого дерева.
     Поющая Скала начал цитировать свои заклятия, в ровном темпе постукивая
костями.  Но   можно  было  заметить,  что  его  магия  слаба  против  мощи
Мисквамакуса. Неоновые  лампы замигали,  погасли  и  в  течение  нескольких
секунд мы погрузились в полную тьму.
     Я вытянул руки, чтобы схватить чью-то дружелюбную ладонь, но не мог ни
на кого  попасть. Я  боялся, что могу коснуться все еще скользкого от слизи
лица Мисквамакуса.
     - Не  двигаться, -  прошипел Поющая Скала. В его голосе звучал ужас. -
Пусть никто не двигается.
     Но кто-то  или что-то  двинулось. Оно медленно и неизбежно двигалось к
нам.


     Глава 7. За тьмой. 

     Вольф щелкнул  зажигалкой, открывая приток газа до максимума. Высокий,
желтый язык  пламени осветил комнату, приводя в движение карусель ужасающих
теней.
     Мисквамакус со звериной улыбкой на блестящем лице все еще сидел внутри
магического круга. Перед ним на полу рассыпанные Поющей Скалой разноцветные
порошки  дрожали   и  медленно   раздвигались,  словно   железные   опилки,
притягиваемые магнитом.
     - Он раздвигает круг! - вскричал Джек Хьюз. - Поющая Скала, ради бога!
     Индеец выступил  вперед и  остановился перед  Мисквамакусом  -  еле  в
нескольких футах  от искалеченного  шамана. Их  отделяли друг от друга лишь
быстро сдуваемые  порошки магического  круга. Поющая Скала сыпал их больше,
рисовал  в   воздухе  знаки  магическими  костями,  но  Мисквамакус  только
отклонялся и  трясся, как  будто отгонял  комаров. От  постели Карен  Тэнди
донесся тихий, страшный смех, который замер с громким шипением.
     Последние остатки  круга исчезли  и  уже  ничто  не  отделяло  нас  от
демонического шамана.  Я не знал, должен ли я остаться на месте, или бежать
как можно  быстрее. Я  был уверен в одном, что Поющая Скала нуждается в нас
всех, чтобы мы помогали ему чарами.
     Поэтому я не двинулся с места, хотя и дрожал от страха.
     Обнаженный Мисквамакус  поднялся так  высоко, как  только мог на своих
искалеченных ногах  и широко развел руки. Из его собственного рта вырвалась
длинная, ритмичная  инвокация, произносимая  хриплым, горловым  звуком.  Он
вытянул перед собой костистую руку.
     Я последовая  взглядом за  его пальцами  - он  указал на окровавленные
остатки Майкла.
     Поющая Скала поспешно отступил.
     - Выходим немедленно! - буркнул он и подтолкнул нас в сторону двери.
     Уже стоя  в коридоре  я увидел  что-то, от чего у меня залязгали зубы.
Кровавая куча,  когда-то бывшая  Майклом, начала  двигаться:  завибрировали
открытые артерии,  запульсировали обнаженные  нервы, вырванные  легкие, как
два истекающие кровью баллона, снова наполнились воздухом.
     Мы видели  в слабом,  апельсиновом свете  зажигалки,  как  куски  тела
Майкла становятся  на ноги. Глубоко посаженные в кровавой ткани вывернутого
лица, на  нас смотрели  водянистые глаза  осьминога из  ужасного подводного
кошмара.
     Шаг за  шагом, оставляя  за собой  полосу липкой  слизи,  тело  Майкла
двинулось к нам, заляпывая кровью все, чего только касалось.
     - Иисусе! - прошептал Джек перепуганным, полным отчаяния голосом.
     Но Поющая  Скала не  ждал бездеятельно.  Он вытащил из кармана кожаную
бутылку, откупорил ее и налил на ладонь немного жидкости. Широкими взмахами
чертя в воздухе магическую фигуру, он обрызгал кровавые останки.
     - Гиче Маниту, забери жизнь у этого создания, - пробормотал он. - Гиче
Маниту, одари смертью своего слугу.
     Тело Майкла  упало на  колени, его  обнаженные  мышцы  заскользили  по
открытым костям.  Наконец, оно  беспорядочно упало и как бесформенная масса
застыло у двери.
     В комнате  Мисквамакус снова взялся за работу. Мы не замечали его, так
как огонек  зажигалки Вольфа  быстро уменьшался  и уже  еле светил. Но было
слышно, как  он поет,  разбрасывая кости  и волосы,  которые  Поющая  Скала
использовал для создания своего магического круга.
     - Вольф,  иди и  принеси несколько  фонарей, -  попросил индеец.  - Мы
должны видеть, что там творится. Мисквамакус видит в темноте, и ему легче в
ней вызывать демонов. Беги так быстро, как только можешь.
     Вольф подал  мне зажигалку  с язычком уменьшающегося огня и побежал по
коридору в  сторону лифтов.  Немногого не  хватало, чтобы он добрался туда.
Когда он  сворачивал за  угол, мы увидели ослепительный блеск бело-голубого
огня. Он  осыпал  пол  дождем  искр  и  оставил  у  меня  в  глазах  яркие,
апельсинового цвета пятна.
     - Вольф! - закричал Поющая Скала. - С тобой ничего не случилось?
     - Все в порядке, - возвестил санитар. - Сейчас же бегу назад!
     - Что это было? - спросил Джек Хьюз.
     - "Молния-которая-видит",  - ответил  шаман. -  Как раз именно то, что
убило твоих  друзей, Гарри.  Я ожидал,  что  Мисквамакус  попробует  что-то
такое, как только Вольф отдалился от меня, поэтому и отклонил ее.
     - Она все же ударила чертовски близко, - заметил Джек.
     - Важно  то, что  она не  попала, а не это, - заметил я. Зажигалка уже
почти потухла,  и я  напрягал зрение, чтобы увидеть, что творится в комнате
Карен. Я слышал лишь какой-то шорох и стук, но не видел ничего.
     Нас снова окутала тьма. Мы держали руки друг друга на плечах, чтобы не
отделяться.  Это  также  помогало  сконцентрировать  наши  мысли  на  удаче
заклятий Поющей  Скалы, когда  он их  начнет  бросать.  В  полной  тьме  мы
внимательно вслушивались даже в малейший шорох.
     Через минуту  мы услышали,  что  Мисквамакус  начинает  петь  какое-то
заклятие.
     - Что он делает? - прошептал Джек.
     - То,  чего я боялся, - ответил Поющая Скала. - Он вызывает индейского
демона.
     - Демона? - даже не поверил Джек.
     - Это  скорее всего  не демон  в европейском  смысле, а  его индейский
аналог. Один из древнейших.
     - Знаешь ли, кого именно он вызывает? - спросил я.
     Поющая  Скала   внимательно  вслушался   в  хриплую,   невыразительную
инвокацию.
     - Не  знаю. Он  использует имена  из языка  своего  племени.  Во  всей
Северной Америке  демоны являются  одними и теми же, но каждый род называет
их по-своему.  Имя того, который ему нужен, звучит скорее всего Кахала, или
К'малах. Но я не слишком уверен.
     - А  как ты  можешь биться  с демоном, если ты не знаешь, с кем из них
имеешь дело?
     Я представил себе мрачное, изборожденное морщинами лицо Поющей Скалы.
     - Не  могу, -  ответил он.  - Я должен подождать, пока он не появится.
Тогда я  определю его.  - Прижавшись  друг  к  другу  мы  ожидали  прибытия
древнего чудовища.  В темноте  мы видели бледное мигание зеленоватого света
из комнаты Карен и извивающуюся струйку белого дыма.
     - Там случайно не горит? - забеспокоился удивленный Джек Хьюз.
     - Нет,  - объяснил  Поющая Скала.  - Из этого дыма формируется маниту.
Это что-то вроде эктоплазмы из европейского спиритизма.
     Зеленый блеск  исчез и  мы  услышали  доносящиеся  из  комнаты  звуки.
Сначала скрежет  как будто  чьих-то твердых  когтей, царапающих поверхность
пола, а  затем голос Мисквамакуса. Он говорил по крайней мере две минуты, а
потом, к  моему ужасу,  кто-то ответил  ему  скрежетом,  неземным  голосом,
горловым и резким.
     - Он  приказывает демону  уничтожить нас,  - прошептал Поющая Скала. -
Теперь, что  бы не  случилось, держитесь  поближе и  не вздумайте  пытаться
убегать. Если вы побежите, то выйдете из-под моей защиты. Он вас достанет.
     В моем  мозгу зазвучала  строка  из  "Старого  моряка"  Колриджа  -  о
человеке, который  один раз  оглянулся, а  потом уже не оборачивает головы,
"ибо знает он, что идёт за ним вида жуткого демон ужасный".
     Звук скрежета  когтей по  полу приближался  к нам. В темноте я заметил
высокую, черную  тень, стоящую  в дверях.  Он казался похожим на человека и
одновременно совершенно  непохожим. Я напряг зрение и увидел что-то похожее
на чешую и когти.
     - Что это? - прошипел Джек.
     - Демон,  которого мы  называем "Ящер-с-Деревьев",  -  ответил  Поющая
Скала. -  Это злой  маниту лесов, боров и всех деревьев. Мисквамакус выбрал
именно его  видимо потому,  что он  знает, что  я происхожу  из  равнин  и,
значит, не могу справиться именно с демонами леса.
     Мрачное существо  двинулось в  нашу сторону.  Из его  горла  вырвалось
тонкое змеиное  жужжание. Поющая Скала немедленно сыпанул порошком, брызнул
магической жидкостью и затрещал костями.
     Демон застыл в половине метра, может, в метре от нас.
     - Удалось, - заявил Джек. - Вы задержали его.
     - Он не убьет нас, так как моя магия для него слишком сильна. - Поющая
скала с трудом приводил дыхание в порядок. - Но он отказывается вернуться в
бездну без жертвы.
     - Жертвы? Чего же он хочет, ко всем чертям?
     - Куска живого тела. Это все.
     - Чего? - застонал я. - Как же мы можем дать ему его?
     - Это  может быть  все, что  угодно, -  сказал Поющая  Скала. - Палец,
ухо...
     - Но это же несерьезно, - заявил я.
     - Без  этого не обойтись. А я не смогу удержать его слишком долго. Или
он получит  то, чего  желает, или  разорвет нас  на куски. Он не шутит. Это
создание имеет  клюв, как у осьминога или птеродактиля. Оно может разорвать
человека, как мешок фасоли.
     - Хорошо. Я это сделаю, - спокойно сказал Джек.
     Поющая Скала глубоко вздохнул.
     - Спасибо,  доктор. Это  продлится лишь  секунду. Вытяните  руку в его
сторону. Дайте ему лишь мизинец. Сожмите все остальные пальцы. Я постараюсь
удержать остальную  часть вашей  руки внутри  круга моих чар. Как только он
грызанет, немедленно  уберите руку. Вы ведь не хотите, чтобы он забрал что-
то гораздо большее.
     Я чувствовал,  как он дрожит, когда он протягивал руку к мрачному телу
Ящера-с-Деревьев. Я слышал острые как бритва когти, скребущие пол, когда он
все больше и больше вытягивал ладонь, и тонкое дыхание, жужжание демона.
     Что-то быстро  зашелестело, когти  заскользили по полу коридора. Потом
раздался ужасный звук укуса. Не хотел бы я услышать его во второй раз.
     - А-а-а-а-а-а!!!  -  закричал  Джек  и  упал  на  пол  между  нами.  Я
чувствовал, как  теплая кровь обливает мне ноги и руку, которую я протянул,
чтобы помочь ему.
     - А-а-а!  Черт возьми!  - кричал  он. - О, боже, он отгрыз мне руку! -
кричал он.  - О,  боже, он  отгрыз мне  руку! Отгрыз  мне эту чертову руку!
Иисусе!
     Встав на  колени я  вытащил платок.  Я нащупал в темноте рваную руку и
обвязал ее  настолько хорошо,  насколько мог.  Из того, что чувствовали мои
пальцы, клюв  демона оторвал у него по крайней мере два, может, три пальца,
и половину  ладони. Боль  наверняка была  невыносимой. Джек  Хьюз  рыдал  и
извивался.
     Поющая Скала также встал на колени.
     - Чудовище  убралось, -  просопел он.  - Просто  растаяло в  воздухе и
исчезло. Но  я не  знаю, чей дух теперь вызовет Мисквамакус. Этот был всего
лишь малым демоном. Существуют маниту, которые намного хуже.
     - Поющая Скала, мы должны забрать отсюда доктора Хьюза.
     - Мы не можем теперь отойти от Мисквамакуса. Не знаю, что он еще может
вытворить, если мы не будем за ним следить.
     - Он  же ужасно  страдает. Он  умрет, если ему не сделать перевязку на
эту руку. Лучше уж потерять Карен Тэнди, чем его.
     - Не  в этом  же дело,  - сказал  Поющая  Скала.  -  Если  мы  оставим
Мисквамакуса одного, то этим мы уничтожим весь город. Погибнут сотни людей.
     - О, боже! - рыдал Джек. - О, боже! Моя рука! О, боже!
     - Поющая  Скала, я должен его отсюда вытащить. Не можешь ли пару минут
сдерживать Мисквамакуса  в одиночестве?  Защити нас от этого огня, когда мы
пойдем по коридору. Я отведу его к врачу и немедленно вернусь.
     - Хорошо,  - сказал Поющая Скала. - Но только поспеши. Мне нужен здесь
еще хотя бы один человек.
     Я поставил Джека на ноги, забросил себе на шею его искалеченную руку и
шаг за  шагом мы  пошли по  коридору в сторону лифтов. Он стонал от боли на
каждом шаге  и я  слышал, как  его кровь  падала на  пол. Но я почувствовал
свежий прилив сил и нес его без отдыха.
     Не было  никакой молнии, никакой попытки задержать нас, ничего. Может,
именно этого  хотел Мисквамакус  - чтобы Поющая Скала остался с ним один на
один. Но  если речь  шла обо  мне, то  я не  мог поступить  иначе. Джек был
чересчур сильно  искалечен, чтобы  оставаться там, в коридоре. Я должен был
вынести его.
     Наконец, мы  добрались до  лифта. Его  красная лампочка поблескивала в
темноте. Я нажал кнопку "ВВЕРХ" и через минуту, которую я с трудом пережил,
приехал лифт, открылись двери кабины и мы ввалились в лифт.
     По сравнению  с темнотой  в коридоре,  свет был  настолько  ярок,  что
болели глаза.  Я посадил  Джека на  пол, положил  его изувеченную  руку  на
колени и  присел на  корточки рядом.  Мы быстро  приехали до восемнадцатого
этажа, где я помог ему выйти.
     В кабинете  Джека, куда я его дотащил, уже собралось много народу. Там
был Вольф  с группой  санитаров,  все  с  фонарями.  У  двух  из  них  были
револьверы, остальные  были вооружены  ломами и  ножами. Рядом с ними стоял
лысеющий человек, краснолицый врач в белом фартуке и очках.
     Они окружили  меня, когда я вошел. Осторожно сняли Джека с моих плеч и
положили на кушетку в угол. Вольф приказал принести аптечку первой помощи и
антибиотики. Они сразу сделали Джеку укол новокаина, чтобы ослабить боль.
     Краснолицый врач подошел ко мне и представился.
     - Я  Уинсом. Мы  как раз  собирались ехать вниз, чтобы вам помочь. Что
там творится,  ко всем чертям? Из того, что мне говорил Вольф, я понял, что
у вас есть пациент-сумасшедший, или что-то в этом роде.
     Я стер  пот со  лба. Здесь,  наверху, в  холодном свете утра, все, что
было в воняющей темноте десятого этажа неожиданно показалось мне совершенно
нереальным. Но  Поющая Скала остался там, и я знал, что должен вернуться на
помощь ему.
     - Я  рад, что  вы смогли  прийти, доктор.  Сейчас я  не могу вам всего
объяснить... Действительно,  внизу там  крайне опасный  пациент, но  вы  не
можете спуститься туда со всеми револьверами и этими людьми.
     - Почему это не можем? В случае угрозы мы должны защищаться.
     - Поверьте мне, доктор Уинсом, - уверил я его дрожащим голосом. - Если
вы спуститесь туда с оружием, то пострадает много невинных людей. Мне нужен
только вирус гриппа, ничего больше.
     Уинсом гневно хмыкнул.
     - Это  смешно. У вас там какой-то дикарь, который атакует врачей, и вы
хотите вирус гриппа?
     - Ничего больше, - повтори я. - Прошу вас, доктор. Как можно быстрее.
     Он посмотрел на меня вытаращенными глазами.
     - Мне  не кажется, что вам дано право давать приказы в этом госпитале.
По-моему, наилучшим  решением будет  то, если я и оставшиеся присутствующие
здесь  джентльмены  отправятся  прямо  на  место  случая  и  схватят  этого
пациента, прежде, чем он попробует укусить еще кого-то.
     - Вы ничего не понимаете!!
     - Точно, - сказал Уинсом. - Совершенно не понимаю. Вольф, вы готовы?
     - Готов, доктор, - ответил Вольф. Расскажи же нам.
     Санитар пожал плечами.
     - Я  знаю только  то, что  доктор Хьюз  искалечен пациентом. Мы должны
спуститься вниз и уладить это дело раз и навсегда.
     Я не знал, как мне их убедить. Я огляделся, нет ли кого-то, кто мог бы
мне помочь, но все пылали жаждой атаки на десятый этаж.
     И тогда с кушетки заговорил Джек Хьюз.
     - Доктор  Уинсом, -  прохрипел он.  - Вам  нельзя идти туда. Прошу вас
поверить мне,  что вам  туда нельзя.  Только отдайте  ему этот  вирус. Этот
человек знает, что делает. Ни в коем случае вам нельзя спускаться туда.
     Уинсом подошел к нему и наклонился.
     - Вы  уверены,  доктор  Хьюз?  Мы  все  здесь  вооружены  и  готовы  к
действиям.
     - Нельзя.  Отдайте ему вирус и отпустите его вниз. Прошу позволить ему
улаживать дело так, как он признает необходимым.
     Уинсом яростно зачесал свой лысый, красный череп.
     - Доктор  Хьюз отвечает  за этого  пациента, -  обратился он  к  своей
спасательной команде.  - Мы должны уступить ему. Но на всякий случай вы все
будете готовы.
     Он подошел  к столику и из деревянной коробки вытащил узкую стеклянную
пробирку, наполненную  прозрачной жидкостью.  Он подал  ее мне на вытянутой
ладони.
     - Этот  раствор содержит активный вирус гриппа. Прошу вас обходиться с
ним с наивысшей осторожностью, так как иначе мы здесь получим эпидемию.
     Я осторожно взял пробирку в руку.
     - Хорошо, доктор. Понимаю. Поверьте мне, вы поступаете верно.
     У меня  было страшное  желание взять с собой револьвер, хотя я и знал,
что это  было бы  безрассудно и  опасно. Но я взял с собой фонарик. Затем я
поспешно вернулся  к лифту, нажал кнопку десятого этажа и стал спускаться в
тьму.
     Когда дверь лифта раскрылась, я осторожно выглянул в темноту.
     - Поющая Скала! - закричал я. - Это Гарри Эрскин! Я вернулся!
     Никто не  ответил.  Я  придержал  ногой  двери  лифта,  чтобы  они  не
закрылись.
     - Поющая Скала! - опять закричал я. - Поющая Скала, где ты?
     Я зажег фонарик и посветил вглубь коридора, но я видел только короткий
его кусок  до поворота.  Может, Поющая  Скала не  слышал меня за углом. Мне
надо идти туда самому и оглядеться.
     Я прислонился  к стене,  снял ботинки  и заклинил ими двери. Мне лучше
было  бы   не  ждать  вызова  лифта  с  первого  этажа,  когда  меня  будет
преследовать одна из ужасных бестий Мисквамакуса.
     Светя себе  под ноги,  я пошел  по коридору  в сторону  комнаты Карен,
месту битвы шаманов. Было очень тихо, слишком тихо, чтобы я был спокоен. Не
знаю, отважился  бы я  кричать еще раз. Я чувствовал почти страх перед тем,
что кто-то мог мне ответить.
     По  мере   того,  как  я  приближался  к  комнате,  мои  ноздри  вновь
наполнились резким,  тошнотворным запахом  крови и  смерти. Я  направил луч
фонаря вдоль коридора, но не заметил и следа Поющей Скалы. Возможно, он был
внутри, сражаясь с Мисквамакусом лицом к лицу.
     А может, его вообще уже тут не было.
     Тихо, осторожно  я прошел  последние несколько метров, направив фонарь
на заляпанные  кровью двери  комнаты Карен. Я слышал, что там что-то есть и
двигается, но  я боялся  думать о  том, кто бы это мог быть. Я подходил все
ближе, держась  противоположной стороны  коридора, затем  прыгнул вперед  и
осветил внутренность комнаты.
     Это был  Поющая Скала,  ползущий на  четвереньках по полу. Сначала мне
казалось, что  с ним  ничего не  случилось, но  когда на него упал свет, он
повернул ко мне голову, и я увидел, что Мисквамакус сделал с его лицом.
     Чувствуя дрожь  ужаса на затылке, я провел лучом фонаря по комнате. Не
было ни  следа Мисквамакуса.  Он убежал  и скрывался  теперь  где-то  среди
смолистой черноты  коридора десятого  этажа. Мы  будем обязаны  найти его и
уничтожить, вооруженные  только фонарем  и маленькой стеклянной пробиркой с
зараженным раствором.
     - Гарри? - прошептал Поющая Скала.
     Я вошел и опустился на колени перед ним. Он выглядел так, будто кто-то
проехал ему по лицу семью полосами колючей проволоки. У него была разорвана
кожа на щеке и полопались губы. Он обильно истекал кровью. Я вынул платочек
для носа и как мог осторожнее стер кровь.
     - Очень болит? - спросил я. - Что случилось? Где Мисквамакус?
     Поющая Скала стер кровь со рта.
     - Я пытался его задержать - прошептал он. - Я сделал все, что мог.
     - Он ударил тебя?
     - Ему  и не  надо было это делать. Он магически бросил мне в лицо кучу
хирургических инструментов. Если бы он мог, то убил бы меня.
     В шкафчике  у ложа  я нашел  немного ваты  и пластыря.  После стирания
крови лицо  Поющей Скалы не стало выглядеть лучше, лишь чище. Защитные чары
отклонили большую  часть скальпелей и пробников, которые Мисквамакус послал
в его сторону. Несколько из них врезалось в стену по рукоять.
     - Взял  этот вирус? - спросил Поющая Скала. - Немного подождём, пока я
остановлю кровь, и пойдем за ним.
     - Взял.  Выглядит он  не грозно,  но Уинсом  утверждает, что  он может
сделать своё дело с тысячекратным запасом.
     Поющая Скала взял пробирку и внимательно изучил ее.
     - Помолимся,  чтобы подействовало.  Наверное, у  нас нет  очень  много
времени.
     Я поднял  фонарь. Мы  тихо подошли к двери и начали прислушиваться. Не
было слышно  ничего, кроме нашего сдавленного дыхания. Среди пустых мрачных
коридоров  нас   ждало  больше   сотни  комнат,   в  которых  мог  укрыться
Мисквамакус.
     - Ты видел, в какую сторону он пошел? - спросил я Поющую Скалу.
     - Нет. Да и, к тому же, прошло уже пять минут. Он может быть везде.
     - Сейчас совершенно тихо. Может ли это что-то значить?
     - Не знаю. Не знаю и того, что он хочет делать.
     Я кашлянул.
     - А что бы ты сделал на его месте? Я думаю о чарах.
     Поющая  Скала   задумался,  все  время  прижимая  к  разорванной  щеке
окровавленный тампон.
     - Я  не совсем  уверен, - заговорил он. - Но нужно посмотреть на все с
его точки  зрения. Ему  кажется, что  он едва  ли пару  дней назад  покинул
Манхэттен семнадцатого  века. Белый  человек  для  него  все  еще  чужак  и
завоеватель - враг неизвестно откуда.
     Мисквамакус же  очень могуч,  но, вероятнее  всего,  перепуган.  Более
того, физически  он стал  калекой, а это дополнительно отрицательно на него
влияет. Думаю, что он будет вызывать на помощь все, что только сможет.
     Я блеснул фонарем вглубь коридора.
     - Ты имеешь ввиду демонов?
     - Конечно. Ящер-с-Деревьев - это всего лишь начало.
     - А что, в таком случае, мы сможем сделать?
     Поющая скала лишь беспомощно покачал головой.
     - В  нашу пользу  действует только  одно, -  наконец сказал он. - Если
Мисквамакус постарается  вызвать демонов  из глубочайшей  бездны, он должен
подготовить ворота, через которые они смогут появиться.
     - Ворота? О чем это ты говоришь?
     - Объясню  тебе насколько смогу просто. Представь себе, что существует
стена между миром духов и физическим миром. Если Мисквамакус желает вызвать
демонов, он  должен извлечь  из этой  стены несколько  кирпичей  и  сделать
отверстие, через которое пройдут духи. Нужно их еще как-то привлечь. Демоны
почти всегда  желают какой-то  плоти  за  свои  услуги,  как  Ящер-с-Дерева
кусочка живого тела!
     - Кусочка? Ха, хороший кусочек!
     Поющая Скала сжал мне плечо.
     - Гарри,  - тихо  сказал он. - Мы потеряем больше прежде, чем кончится
это дело.
     Я серьезно посмотрел на него. Впервые я отдал себе отчет в том, что мы
очутились в ловушке и что из нее ест только один выход.
     - Хорошо,  - ответил я. Вообще-то, это не было хорошо, но у нас выбора
уже не было. - Идем, поищем его.
     Мы вышли  в коридор  и огляделись.  Тишина  даже  угнетала.  Я  слышал
движение частиц  воздуха, ударяющих  в мои  барабанные  перепонки  и  удары
своего собственного сердца. Сдавленный страх перед встречей с Мисквамакусом
или одним  из его  демонов приводил к тому, что мы оба дрожали и обливались
холодным потом.  Поющая Скала  лязгал зубами,  когда мы  обследовали первый
коридор. Мы  останавливались у  каждой двери,  светя фонарем  через стекла,
чтобы убедиться, что шаман не скрывается внутри.
     - Эти  ворота, -  спросил я  Поющую Скалу,  когда мы  заворачивали  на
первом повороте. - Как они выглядят?
     Индеец пожал плечами.
     - Их  есть много  видов. Чтобы  вызвать  такого  демона,  как  Ящер-с-
Деревьев, достаточно  круга на полу, соответствующих обещаний и заклинаний.
Но Ящер-с-Деревьев  не особенно  могуч. Он  стоит довольно низко в иерархии
индейских демонов. Чтобы вызвать более грозного демона, такого как Стражник
Мачты Вигвама  или Водяной  Змей, надо  приготовить такое  положение, чтобы
физический мир показался им привлекательным.
     - Проверь  те двери,  - прервал  я его,  светя фонарем  в  стекло.  Он
заглянул в зал и покрутил головой.
     - Надеюсь,  что он  еще здесь,  на этом  этаже. - Сказал он. - Если он
перенес себя, то у нас будут очень большие хлопоты.
     - За лестницей следят, - заметил я.
     Поющая Скала криво усмехнулся.
     - Для Мисквамакуса нет ничего достаточно охраняемого.
     Мы осторожно  шли, задерживаясь  через каждые  несколько метров, чтобы
исследовать  комнаты,  шкафы  и  разные  углы.  Я  уже  начинал  думать,  а
существовал ли  Мисквамакус вообще,  не  был  ли  он  всего  лишь  какой-то
иллюзией.
     - Не  пробовал ли  ты сам  когда-нибудь вызвать  демона? -  спросил я.
Может, мы  могли бы  собрать  несколько  демонов  на  нашей  стороне.  Если
Мисквамакус собирает подкрепление, то почему бы этого не сделать нам?
     Поющая Скала снова улыбнулся.
     - Гарри, ты, наверное, сам не понимаешь, что говоришь? Эти демоны - не
шутка, это  не переодетые  люди. Наибольшие  из них,  наивысшие в индейской
иерархии, могут  принимать множество  форм.  Некоторые  постоянно  изменяют
форму и все свою существо. Сейчас они выглядят, как страшный бизон, а через
минуту, как  яма, полная змей. У них нет человеческих понятий, они не знают
жалости. Или  ты считаешь,  что Ящер-с-Деревьев  жалел Джека  Хьюза,  когда
отгрызал ему  ладонь? Если  хочешь  иметь  каких-нибудь  демонов  на  своей
стороне, то  ты должен  требовать от  них чего-то  абсолютно жестокого и не
жалеть о последствиях, если что-то пойдет не так, как нужно.
     - Ты  хочешь сказать, что они плохи? - спросил я. Я направил луч света
вглубь коридора, чтобы проверить какую-то подозрительную тень.
     - Нет,  - ответил  Поющая Скала. - Они не плохи, не злы в человеческом
смысле этого  слова. Но ты однако должен понять, что естественные силы этой
планеты не  чувствуют симпатии  к человечеству. Мать-Природа, независимо от
того, что  о ней пишут в катехизисе воскресной школы, вообще не добродушна.
Мы срубаем  деревья -  и демоны  деревьев лишаются крова. Мы строим шахты и
каменоломни, беспокоя  демонов земли и скал. Как ты думаешь, откуда берется
столько историй  о людях,  обуянных злыми духами на одиноких фермах? Был ли
ты когда-нибудь  в Пенсильвании? Видел ли ты пентаграммы и амулеты, которые
носят там  фермеры, чтобы  отгонять демонов?  Эти фермеры  разбудили  духов
деревьев и полей. Теперь они за это платят.
     Мы свернули в очередной боковой коридор.
     - Что это? - спросил я останавливаясь.
     Мы всматривались  во мрак. Мы должны были подождать две минуты, прежде
чем глаза не привыкли к темноте и мы увидели мигающий, голубоватый отблеск,
пробивающийся через двери какого-то из залов.
     - Вот  и он,  - сказал  Поющая Скала.  - Мисквамакус находится там. Не
знаю, что он делает, но явно что-то такое, что бы нам не понравилось.
     Я вынул из кармана пробирку с вирусом гриппа.
     - У  нас есть  это, -  напомнил я  ему. -  И что  бы  он  для  нас  ни
приготовил, это будет не хуже того, что мы имеем для него.
     - Не  переоценивай этого, Гарри, - предупредил меня Поющая Скала. - Из
того, что мы знаем, Мисквамакус может быть привит от гриппа.
     - Великолепно! Придай мне храбрости! - попробовал пошутить я. Но я все
время чувствовал дрожь, плывущую по всем нервам моего тела. Я многое бы дал
за возможность принести облегчение моим кишкам.
     Я погасил  фонарь и  мы очень  осторожно двинулись в сторону мигающего
огонька. Он  выглядел как язычок ацетиленовой горелки или отражение далекой
молнии. Отличие  было лишь  в том,  что он имел какой-то неземной характер,
необычайный холод,  который наводил  на  мысль  о  звездах,  наблюдаемых  в
одинокую зимнюю ночь, которые холодно мигают, бесконечно далеки.
     Мы добрались  до дверей.  Они были заперты. Свет падал через небольшое
окошко и щель у пола.
     - Сам заглянешь или это должен сделать я? - спросил Поющая Скала.
     Я задрожал так, как будто кто-то наступил на мой собственный гроб.
     - Загляну. Ты сделал уже достаточно.
     Я подошел  ближе и  прижался к стене возле двери. Она была удивительно
холодна, а  когда я  приблизился к  стеклу, то  заметил, что стекло покрыто
слоем изморози.  Изморозь -  в отапливаемом  госпитале? Я  указал  пальцем,
обращая внимание Поющей Скалы. Он кивнул головой.
     Я осторожно  придвинул лицо к окошку и заглянул внутрь. От того, что я
там увидел,  всё мое  тело покрылось  гусиной кожей, а волосы встали дыбом,
как иглы перепуганного дикобраза.


     Глава 8. Над чернотой. 

     Мисквамакус неуклюже  сидел на полу посередине комнаты, подпирая рукой
свое деформированное  тело. Вся  меблировка зала, видимо операционной, была
разбросана в  стороны будто  сильным вихрем.  Очищенный таким  образом  пол
Мисквамакус пометил  мелом. Я  заметил большой  круг, а  внутри его десятки
каббалистических знаков  и фигур.  Возрожденный чернокнижник  вздымался над
ними левой  рукой  и  хриплым,  настойчивым  шепотом  интонировал  какие-то
заклинания.
     Но  не   круг  и  не  бросание  чар  меня  так  ужасало,  а  туманное,
полупрозрачное очертание,  появляющееся и  исчезающее в  середине  круга  -
фигура из  мигающего голубого  света с переменными формами. Когда я прикрыл
глаза,  мне  удалось  рассмотреть  необычное,  похожее  на  жабу  существо,
которое, казалось, дрожало и исчезало, изменяясь и расплываясь.
     Поющая Скала  тихо подошел  и стал рядом со мной у окошка. Он взглянул
только раз и зашептал:
     - Гиче  Маниту, защити  нас, Гиче  Маниту, прикрой нас от кривды! Гиче
Маниту, сдержи наших врагов...
     - Что это? - зашипел я. - Что там творится?
     Поющая Скала прежде чем ответить закончил свою инвокацию:
     - Гиче  Маниту, помоги нам О, Гиче Маниту, спаси нас от ран. Пошли нам
счастье и добрую судьбу на все луны нашей жизни!
     - Поющая Скала, что это?
     - Звездная  Бестия,  -  ответил  индеец,  указывая  на  омерзительное,
бесформенное создание,  похожее на  жабу. -  Это наилучшее  толкование  его
имени, какое  мне приходит  в голову.  Я еще  никогда ее  не видел. Знаю ее
облик только  по рисункам  и из рассказов старых шаманов. Я думал, что даже
Мисквамакус не отважится ее вызвать.
     - Почему? - прошептал я. - Разве она настолько опасна?
     - Сама  по себе Звездная Бестия не особо опасна. Она может уничтожить,
даже об  этом не  задумываясь, но она не мощна и не важна. Она скорее слуга
высших существ. Связник.
     - Ты  хочешь  сказать,  что  Мисквамакус  хочет  ее  использовать  как
гонца... чтобы вызвать других демонов?
     - Что-то  в этом роде, - ответил Поющая Скала. - Позже я тебе объясню.
А пока, самым разумным будет убраться отсюда.
     - А  вирус? Что  с вирусом?  Поющая Скала,  мы должны  по крайней мере
попробовать использовать его.
     Поющая Скала уже отходил от двери.
     - Забудь  о нем.  Это была хорошая идея, но теперь для нее уже поздно.
По крайней мере пока. Пойдем подальше.
     Я застыл  на месте.  Я боялся. Но если и существовал какой-нибудь шанс
уничтожить Мисквамакуса, то я хотел его использовать.
     - Поющая Скала, мы можем пригрозить ему вирусом! Скажи, что если он не
запрет эти  ворота, то мы убьем его. Ради ран Христовых, ведь стоит хотя бы
попробовать!
     Поющая Скала развернулся и начал отталкивать меня от двери.
     - Слишком поздно, - повторил он. - Разве ты не понимаешь, чем являются
эти демоны?  Они сами  по себе  как форма вируса. Звездная Бестия посмеется
над твоим  вирусом и передаст тебе наихудшую смерть, какую ты только можешь
себе представить.
     - Но Мисквамакус...
     - Мисквамакуса  можно  перепугать,  Гарри.  Но  когда  он  уже  вызвал
демонов, уже  слишком поздно.  Убивать же  его теперь еще более опасно, чем
когда-либо. Если  какая-нибудь из  этих  бестий  пройдет  через  ворота,  а
Мисквамакус  умрет,  то  не  будет  никакого  способа  отослать  ее  назад.
Посмотри, Гарри, ты хочешь выпустить это чудовище на Манхэттен?
     Звездная Бестия  дрожала и  мигала ужасной  флуоресценцией. Иногда она
казалась жирной  и прожорливой, иногда состоящей только из волнующихся туч.
Она распространяла  невозможную для описания атмосферу парализующего ужаса,
как будто разъяренная, бешеная собака.
     - Нет, Поющая Скала, - заявил я. - Я должен попробовать.
     - Гарри,  - попросил индеец, - будь же рассудительным. Это же не имеет
смысла.
     Но я  уже принял  решение. Я  положил руку  на холодную как лед ручку,
готовый открыть дверь.
     - Дай мне какие-нибудь чары или что-то еще для защиты.
     - Гарри, чары - это не пистолет. Просто не ходи туда, это все.
     Несколько секунд я раздумывал, а что, к чертовой матери, я вытворяю. Я
ведь не  являюсь материалом  для героя.  Но я  располагал оружием,  могущим
уничтожить Мисквамакуса. И у меня был для этого случай. Мне казалось как-то
более легким  и логичным  пытаться убить  его  сейчас,  чем  позволить  ему
вытворять свое.  Если существовало  что-то хуже  Звездной Бестии,  то я  не
хотел  бы   этого  видеть.  А  единственным  способом  сдержать  дальнейшую
материализацию было избавление от шамана раз и навсегда. Я сосчитал до трех
и с размахом раскрыл дверь.
     Я совершенно не был готов к тому, что застал внутри. Было так холодно,
что я  чувствовал запертость  темного ледника.  Я хотел побежать вперед, но
мои ноги  могли двигаться  только в замедленном темпе. Казалось, что каждый
шаг занимает  целые минуты,  когда широко раскрыв глаза я брел через липкий
воздух, поднимая руку со стеклянной пробиркой.
     Но наихудшим  был звук.  Он напоминал жестокий, холодный ветер, воющий
все ниспадающей  нотой, но  никогда не  ниже, чем глухой, однотонный гул. В
комнате не  было ветра,  но неощутимый  ураган выл  и рычал,  подавляя  все
ощущения времени и пространства.
     Мисквамакус обернулся  и посмотрел  на меня,  медленно, как  фигура из
кошмарного сна.  Он не  делал ни  малейших усилий, чтобы задержать меня или
защититься. Звездная  Бестия преображалась,  волнуясь как шнуры жабьей икры
или полосы густого дыма.
     - Мисквамакус!  - завизжал  я. Слова  стекали с  моих губ,  как густые
капли  растапливающегося   воска  и,   казалось,  застывали  в  воздухе.  -
Мисквамакус...
     Я остановился  не далее,  чем в  метре от  него. Я должен был прикрыть
рукой ухо,  чтобы приглушить  оглушающий визг  ветра, которого  не было.  В
другой руке  я сжимал  пробирку с  гриппом, вздымая  ее вверх,  как  святое
причастие.
     - Мисквамакус!  Вот невидимый  дух, который  ударил в твой народ! Он у
меня здесь,  в этой бутылке. Закрой ворота, отошли Звездную Бестию... Иначе
я выпущу его!
     Какой-то фрагмент моего мозга регистрировал крик Поющей Скала: "Гарри,
вернись!" Но  ураган рычал  слишком громко,  а мои  органы  слишком  быстро
выделяли адреналин.  И к  тому же,  я знал,  что если  мы сейчас не прижмем
Мисквамакуса к стене, то мы, может, никогда уже не избавимся ни от него, ни
от демонов, ни от какой-то части ужасного населения магического прошлого.
     Однако, я  ясновидец, а  не шаман,  и я никак не мог справиться с тем,
что случилось потом. Я почувствовал в руке что-то холодное и извивающееся -
пробирка превратилась  в черную,  извивающуюся пиявку.  Немного не хватало,
чтобы  я   выбросил  ее   с  омерзением,   но  в   моем  мозгу   отозвалось
предостережение: это  мираж, еще  один фокус Мисквамакуса. Поэтому я только
еще плотнее сжал пробирку в ладони. Но все же чернокнижник перехитрил меня.
Пиявка взорвалась  огнем, а мой мозг не был достаточно быстр, чтобы понять,
что это  тоже мираж,  и сдержать вовремя инстинктивное движение. Я отбросил
ее. Пробирка  медленно поплыла в сторону пола - неестественно медленно, как
камень, тонущий в прозрачном масле.
     Перепуганный, я  попытался обернуться  и побежать  к двери.  Но воздух
стал густым,  а каждый  шаг требовал  огромных усилий.  Я заметил  в дверях
Поющую Скалу,  протягивающего ко  мне руки,  но он,  казалось, находится  в
сотне миль - спаситель, стоящий на берегу, до которого я не мог доплыть.
     Изменчивый,  прозрачный  силуэт  Звездной  Бестии  притягивал  меня  с
непобедимой силой.  Я чувствовал, что на мои отчаянные усилия какая-то сила
влечет меня  все дальше  от двери,  все ближе  к центру магических ворот. Я
увидел, как  пробирка гриппа изменяет направление полета и плывет к демону,
крутясь и вращаясь, как удаляющийся в пространство спутник.
     Меня прошивал  ужасающий холод. Среди погребального стона неподвижного
урагана я  видел тучи  пара, создаваемого  моим дыханием  и звездочки инея,
оседающего на  моей одежде. Пробирка с вирусом превратилась в кристалл льда
и стекла.  Для Мисквамакуса она теперь была так же опасна, как пистолет без
обоймы.
     Я оглянулся  - я  не мог  сдержаться -  чтобы посмотреть  на  Звездную
Бестию за своей спиной. Хотя я и шел с усилием в сторону, противоположную к
воротам, я  ничуть не приблизился к двери. Мои ноги отделяли лишь несколько
сантиметров  от  начерченного  мелом  круга,  в  центре  которого  вращался
страшный водоворот  взбешенного воздуха,  которым стала  притягивающая меня
все ближе Звездная Бестия. Мисквамакус опустил голову и протянув левую руку
вперед оглушительно  громко начал  интонировать длинное  заклятие, которое,
наверное,  взбесило   демона  еще   больше.  Чудовище   напоминало   теперь
рентгеновский снимок желудка, дергающихся от перистальтики пищеварения.
     Я  бился,   но  холод   был  настолько   неприятен,  что  было  трудно
сосредоточить мысли  на чем-то  кроме того,  как приятно было бы погреться.
Мышцы цепенели  от мороза,  движение сквозь  густой как масло воздух, среди
воя вихря,  было почти свыше моих сил. Я знал, что наверняка в конце концов
сдамся и  приму все,  что уготовил для меня Мисквамакус. Я еще помню, как я
упал на колени.
     - Гарри! - кричал от двери Поющая Скала. - Гарри, не сдавайся!
     Я пытался поднять голову, чтобы посмотреть на него, но мышцы шеи будто
окаменели. Да  и я мало что мог видеть через толстый слой инея, наросший на
ресницах и  бровях. Снег  слепил мои  волосы, лес  ледяных игл  волос вырос
вокруг моего  носа и губ, где замирало дыхание. Я чувствовал обессиливающее
дуновение мороза, слышал ужасающий шум вихря.
     - Гарри! - кричал Поющая Скала. - Двигайся, Гарри! Двигайся!
     Я поднял  руку.  Я  попытался  снова  подняться.  Мне  как-то  удалось
отодвинуться от  ворот на  несколько сантиметров,  но Звездная  Бестия была
слишком сильна, а заклятия Мисквамакуса держали меня как в сети.
     Я  заметил   сброшенную  на  пол  электрическую  печатную  машинку,  с
клавишами, покрытыми  толстым слоем  льда. Мне  пришло в голову, что если я
брошу чем-то  в Мисквамакуса  или даже  в саму Звездную Бестию, то я, может
быть, займу  их на  несколько секунд,  и смогу освободиться. Ох, как мало я
понимал природу  демонов. Я  все еще  относился к  ним,  как  к  ковбоям  и
индейцам. Я вытянул перемерзшую ладонь и со страшным усилием поднял машинку
с пола.  На ней было столько льда, что она весила видимо в два раза больше,
чем обычно.
     Я отвернулся,  упал на  спину и  бросил машинку к магическим воротам и
невыразительной фигуре  демона, Как  и все  другое  здесь,  она  летела  по
длинной дуге,  медленно вибрируя.  Казалось, что прошел век, прежде чем она
пересекла границу круга.
     Я не  знал, что  может случиться.  Я лишь  лежал, оледенев  от холода,
свернувшись в  клубок как эмбрион, ожидая минуты, когда вибрирующая машинка
достигнет цели.  Наверно, я  даже прикрыл  глаза и на секунду заснул. Когда
человек замерзает,  то он  думает только  о сне,  тепле и  отдыхе.  Пишущая
машинка коснулась  пульсирующего силуэта  Звездной Бестии и тогда случилось
что-то необычное.  Она взорвалась  дождем металла  и пластика,  а я лишь на
секунду заметил  что-то в  этом взрыве,  что-то, будто  бестелесную гримасу
ярости. И  хотя это  не имело  формы или  очертаний, и  тут же  исчезло без
следа, оно  оставило память  картины в глазах, так как будто кто-то щелкнул
фотовспышкой в темноте.
     Звездная Бестия  скорчилась. Тучи  облаков  свернулись  внутрь,  будто
хлопья  ужасного   морского  анемона.   Траурный  вой   вознесся   и   упал
удивительным, тревожным  стоном. Я понял, что если я хочу отсюда выбраться,
то я  лишь теперь  имею единственный  случай для  этого. Я приподнялся и на
четвереньках побрел к выходу, не оглядываясь.
     Когда я  пришел в  себя, я  сидел в  коридоре у закрытой двери. Поющая
Скала чертил  вокруг нее  защитные  знаки,  должные,  по  крайней  мере  на
определенное время, задержать Мисквамакуса в помещении.
     - Ты свихнулся! - сказал он. - Совершенно свихнулся!
     Я сбросил с волос тающий иней.
     - Я еще живой. По крайней мере я пытался добраться до Мисквамакуса.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Ты  не имел  ни малейшего шанса. Он бы тебя давно обработал, если бы
не мои защитные чары.
     Я закашлялся и поднял голову, чтобы посмотреть на него.
     - Знаю,  Поющая Скала. Благодарю. Но я должен был попробовать. Иисусе,
ну это  Звездная Бестия  и холодная же... Я чувствую себя так, будто прошел
двадцать миль в снежный буран.
     Поющая Скала встал на ноги и посмотрел через окошечко.
     - Мисквамакус  не двигался. Бестия исчезла. Считаю, что время убраться
и нам.
     - Что  будем делать?  - спросил  я. Поющая Скала помог мне встать. - И
что еще более важно, как ты думаешь, что собирается делать Мисквамакус?
     Индеец повел лучом фонаря назад, чтобы убедиться, что за нами никто не
идет. Шепотом он медленно ответил:
     - Мне  кажется, что  я знаю,  к чему  он стремится и считаю, что самым
разумным будет  исчезнуть отсюда.  Если он  делает то,  что я думаю, что он
делает, то жизнь в этих окрестностях станет решительно нездоровой.
     - Но ведь мы же не можем его так оставить.
     - Не  знаю, что  бы еще  мы смогли  сделать. Хотя  на самом деле он не
творит свою  магию такой  цельной и  могучей, как  я ожидал,  все равно  он
слишком силен, чтобы его двигать.
     Мы быстрым  шагом шли  через мрачные  коридоры  в  сторону  лифта.  На
десятом этаже царила темнота и тишина, а шум наших шагов был приглушен, как
будто мы  шли по траве. Я сбился с дыхания, пока мы добрались до последнего
поворота и  увидели ожидающий  нас лифт  с раскрытыми  настежь  дверьми.  Я
вытащил свои  ботинки из  дверей и  нажал на  кнопку  последнего  этажа.  С
облегчением мы  оперлись на  стену. Мы  чувствовали,  как  лифт  несет  нас
наверх, к безопасности.
     Когда мы вышли на яркое освещение восемнадцатого этажа, нас уже ожидал
внушительный приветственный  комитет. Доктор Уинсом вызвал полицию и восемь
или  девять  вооруженных  фараонов  шастали  между  врачами  и  санитарами.
Появилась и  пресса, а  люди из  Коламбиа Броадкастин Систем уже расставили
свои камеры.  Как только  появились мы,  тут же  поднялся  шум  вопросов  и
криков. Лишь силой я смог пробиться через всех этих людей в кабинет Джека.
     Сам Джек  восседал в  углу с  огромной повязкой  на  руке,  охраняемый
санитаром. Он  выглядел бледным  и  болезненным.  Но  видимо  он  отказался
покинуть поле боя.
     - Как там? - обратился он ко мне. - Что творится внизу?
     Доктор Уинсом, еще более багроволицый, чем раньше, протиснулся вперед.
     - Я  должен был  вызвать полицию,  мистер Эрскин,  - заявил  он.  -  Я
считаю, что  положение  угрожает  безопасности  людей.  Я  сделал  это  для
безопасности всех  заинтересованных. Здесь  находится лейтенант  Марино, и,
как я думаю, он хотел бы задать вам несколько
     За Уинсоном  я заметил  хорошо знакомое мне лицо, вынужденную улыбку и
подстриженные ежиком волосы. Я махнул рукой, и Марино кивнул мне головой.
     - Мистер  Эрскин, -  начал он,  протискиваясь ближе.  Пять  или  шесть
репортеров собрались  вокруг  нас,  вытягивая  блокноты,  а  телевизионщики
настроили свои камеры. - Я хотел бы узнать от вас некоторые подробности.
     - Можем  ли мы поговорить один на один? - спросил я. - Я не думаю, что
здесь наилучшее место.
     Марино пожал плечами.
     - Раньше  или позже, но пресса все узнает. Я прошу только сказать: что
творится? Доктор  Уинсон уведомил  нас, что  имеется опасный пациент. Как я
понимаю, он  уже убил  одного человека, ранил врача и не собирается на этом
остановиться.
     Я кивнул головой.
     - Это правда. В определенном смысле.
     - В определенном смысле? Что это должно значить?
     - Собственно,  он не является пациентом. И он не убивал этого человека
так, как  понимает закон,  определяя убийство.  Не, я не могу здесь вам все
объяснить. Давайте поищем какой-то пустой кабинет или что-то такое.
     Марино посмотрел  на репортеров,  камеры  телевидения,  полицейских  и
санитаров.
     - Хорошо,  - согласился  он. -  Если так  вам  будет  легче...  Доктор
Уинсон, есть ли здесь пустая комната?
     Журналисты застонали  от разочарования  и начали  вопить о беззаконном
утаивании фактов, но лейтенант не уступил. Я кивнул Поющей Скале и вместе с
Марино и его заместителем, детективом Нарро, заперлись в кабинете санитарки
отделения. Репортеры  столпились у  дверей, но  мы разговаривали  быстро  и
тихо, чтобы они не могли нас подслушать.
     - Лейтенант,  - начал  я. -  Это очень  трудное дело  и я не знаю, как
лучше его объяснить.
     Марино выставил ноги на стол и вынул пачку сигарет.
     - Попробуйте, - сказал он закуривая сигарету.
     - Так  вот: человек  на десятом  этаже -  это безумец, обуянный жаждой
убийства. Это индеец и он желает мстить белым.
     Лейтенант Марино кашлянул.
     - Продолжайте, - терпеливо сказал он.
     - Проблема  в том,  что он  не  является  обыкновенным  человеком.  Он
обладает  определенными   способностями  и   умениями,  которых   не  имеют
обыкновенные люди.
     - Он  может одним  прыжком перескакивать  через небоскребы?  - спросил
Марино. - Бежать быстрее, чем пистолетная пуля?
     Поющая Скала хмуро рассмеялся.
     - Вы намного ближе к правде, чем вам кажется, лейтенант.
     - Я должен это понять так, что внизу у вас Супермен? Или скорее Супер-
краснокожий?
     Я выпрямился  в  кресле,  стараясь  выглядеть  человеком  серьезным  и
достойным доверия.
     - Это  звучит смешно,  лейтенант, но это почти полностью соответствует
правде. Индеец  внизу - это шаман, который использует свои магические силы,
чтобы отомстить.  Присутствующий здесь Поющая Скала сам является шаманом из
племени сиуксов.  Он помогает  нам. Он  уже несколько раз спас человеческую
жизнь. Думаю, что вы должны выслушать то, что он может об этом сказать.
     Марино снял  ноги со  стола и  посмотрел на Поющую Скалу. Он несколько
раз затянулся сигаретой, потом заявил:
     - Некоторые  детективы любят  сумасшедшие дела. Они вылезают из шкуры,
чтобы разгадать  какую-нибудь безумную  загадку или  что-то подобное. А что
люблю я?  Я люблю простые, ясные убийства. Жертва, мотив, оружие, приговор.
А знаете,  что мне  чаще всего  попадается? Сумасшедшие  дела. Вот  что мне
попадается.
     Поющая Скала повернул свою разорванную щеку.
     - Разве это выглядит безумно? - спокойно спросил он.
     Лейтенант Марино пожал плечами.
     - Скажу  прямо, -  сказал шаман.  - У  нас не слишком много времени, и
если даже  вы сейчас  мне не поверите, то поверите, когда все это настанет.
Мой друг  прав. Этот  человек внизу  -  это  индейский  шаман.  Я  не  буду
испытывать ваше  воображение, объясняя,  откуда он  тут появился  и что  он
делает на  десятом этаже  частного госпиталя.  Однако, уверяю  вас, что его
сила как можно более реальна и крайне опасна.
     - Вооружен  ли он?  - спросил  детектив  Нарро,  молодой  полицейский,
одетый в элегантный голубой костюм и такую же рубашку в клеточку.
     - Не револьвером, - ответил Поющая Скала. - Он не нуждается в нем. Его
магическая сила  намного более  эффективна, чем огнестрельное оружие. Более
того, ваше  оружие бесполезно  против него  и потенциально  опасно для  вас
самих. Если  вы даже  не дадите  себя в  этом убедить,  то хотя бы поверьте
этому. Прошу вас, никаких револьверов.
     - Так  что мы должны использовать вместо них? - поднял брови лейтенант
Марино. - Луки со стрелами?
     Поющая Скала нахмурился.
     - Ваши шутки немного не к месту, лейтенант. Нет ничего смешного в том,
что творится  внизу. Вам  же пригодится  любая помощь, любой совет, который
вам могут предоставить.
     - Хорошо, - согласился Марино. - Так все же, что творится внизу?
     - Это  нелегко объяснить,  - сказал  Поющая Скала. - Я сам до конца не
уверен. Но  я считаю,  что  Мисквамакус,  этот  шаман,  готовит  магические
ворота, чтобы вызвать индейских демонов и духов с противоположной стороны.
     - Противоположной стороны чего?
     - Противоположной  стороны физического  бытия. Из  мира духов. Ему уже
удалось вызвать  Звездную Бестию,  слугу и  посланца наивысших  в индейской
иерархии демонов.  Мистер Эрскин...  что же, он сам видел Звездную Бестию и
еле выжил.
     - Правда ли это, мистер Эрскин? - заинтересовался Марино.
     - Правда,  -  я  кивнул  головой.  -  Я  могу  поклясться  на  библии.
Посмотрите на мои руки.
     Детектив молча осмотрел синие пятна отморожений.
     - Любому  шаману нелегко  вызывать существа из иного мира, - продолжал
Поющая Скала.  - Они безжалостны и могучи. Для самых грозных из них наш мир
был закрыт  чарами и  заклятиями, брошенными  еще до того, как первый белый
человек поставил свою ногу на этом континенте. Шаманы, которые сделали это,
были великими  в своем  искусстве. Но сегодня не остался в живых ни один из
тех, кто  смог бы  с ними  справиться. Именно  поэтому  эти  маниту  теперь
настолько грозны.  Если Мисквамакус  освободит их, никто не сможет отослать
их назад. Я даже не уверен, может ли он сам быть способен на это.
     Детектив Нарро ничего не понимал.
     - Эти  существа...  -  спросил  он.  -  Вы  хотите  сказать,  что  они
скрываются где-то здесь в здании?
     Поющая Скала покачал головой.
     - Они  есть везде  вокруг нас. В воздухе, которым мы дышим. В лесах, в
скалах,  в   деревьях.  Каждая  вещь  имеет  своего  маниту,  своего  духа.
Существуют естественные маниту неба, земли и дождя, существуют также маниту
всех предметов, созданных человеком.
     Каждый индейский  вигвам имеет  своего маниту,  любое индейское оружие
тоже. Почему  из одного  лука  нельзя  промахнуться,  а  другой  все  время
стреляет мимо?  Это зависит от веры человека, который его держит и симпатии
к нему от маниту оружия.
     Почему именно  револьверы могут  быть  опасны?  Револьвер  тоже  имеет
своего маниту,  сила которого  зависит от  желания и  умения,  вложенных  в
продукцию, но  ваши люди  в это же не верят. Именно потому и легко обратить
против них духов их собственного оружия.
     Лейтенант Марино  терпеливо слушал,  но с  каждым словом  Поющей Скалы
выглядел все более и более несчастным. Детектив Нарро пытался понять, о чем
идет  речь,   но  понял,   видимо,  лишь   то,  что   Мисквамакус  является
психопатологическим убийцей,  имеющим  в  здании  банду  где-то  прячущихся
сообщников. В  его мире  духи и  нематериальные тени  из прошлого обычно не
существовали. Я хотел бы, чтобы они не существовали и в моем.
     - А  самый грозный  и опасный  из них, - продолжил Поющая Скала, - это
Великий Старец. Я подозреваю, что именно его он сейчас и вызывает.
     - Великий Старец? - переспросил его Марино. - А кто такой этот Великий
Старец?
     - Это аналог вашего Сатаны или Люцифера. Гиче Маниту - это великий дух
жизни и создатель индейцев, а Великий Старец - его извечный враг. В древних
заметках индейцев  есть много  ссылок на эту тему, но их авторы не согласны
друг с  другом на  тему того,  как он  выглядит и  как его  можно  вызвать.
Некоторые твердят,  что он  напоминает огромную жабу, величиной в несколько
свиней, другие - что на тучу с лицом, состоящим из змей.
     - Тяжко  было бы  выслать объявление  о розыске  на  основании  такого
описания, - фыркнул Марино.
     Поющая Скала покивал головой.
     - У  вас и  не будет для этого случая, лейтенант. Великий Старец - это
наиболее прожорливый  и наиболее  ужасный из  демонов. Я уже сказал, что он
как ваш  Сатана, но  Сатана рядом  с ним показался бы джентльменом. Великий
Старец есть существо бесконечно злое и жестокое.
     Наступила долгая тишина. Наконец, лейтенант встал и поправил револьвер
у пояса. Детектив Нарро закрыл записную книжку и застегнул пиджак.
     - Благодарю вас за информацию и помощь, - сказал Марино. - Теперь, как
я считаю, нужно идти и схватить убийцу.
     - Лейтенант,  - заговорил  Поющая Скала.  - Вы, конечно, не возьмете с
собой пистолета?
     Марино только улыбнулся.
     - Ваш  рассказ о  демонах и  духах был  очень интересен, мистер Поющая
Скала, но я являюсь офицером отдела убийств. Госпиталь просил нас, чтобы мы
обезвредили ошалевшего  пациента, который  уже убил  одного из  санитаров и
ранил врача.  Моим долгом  является то,  что я  должен  спуститься  вниз  и
вытащить его  оттуда. Живым  или мертвым,  это как  он предпочитает. Вы мне
назвали его имя, Микки... как там еще?
     - Мисквамакус,  - спокойно  поправил его  Поющая Скала.  -  Лейтенант,
предупреждаю вас...
     - Вы  не должны  меня предупреждать. Я работаю с такими делами больше,
чем вы  можете себе  вообразить и  я знаю,  как следует  поступать в  таких
случаях. Не  будет никаких  хлопот и  никакого  замешательства.  Вы  должны
только сидеть тихо, пока все не кончится.
     Он открыл  двери и газетчики тут же ринулись внутрь. Поющая Скала и я,
мы стояли  среди них,  молчаливые, сломленные, перепуганные, в то время как
Марино провозгласил короткое, двухминутное резюме о своих планах.
     - Мы  заблокируем весь  этаж, - проинформировал он, - Затем обыщем все
коридоры. В  случае необходимости  введем в действие снайперов и используем
слезоточивые  газы.  Обделаем  все  дело  систематически.  Будем  регулярно
передавать этому  типу предупреждения,  что если  он выйдет  спокойно, то у
него не  будет настоящих  хлопот. Я  посылаю  трех  человек  лифтом,  чтобы
отрезать ему путь для бегства.
     Репортеры старательно  записали его  слова, чтобы немедленно забросать
его градом вопросов. Марино поднял руки прося тишины.
     - Пока  я ничего  не могу  больше  сказать,  -  заявил  он.  -  Можете
смотреть, как  мы его  выкурим. Потом поговорим о всех подробностях. Все ли
готовы?
     - Готовы, сэр, - проблеял Нарро.
     Мы  смотрели,  угнетенные,  как  восемь  вооруженных  людей  исчезают,
спускаясь  по  ступеням.  Лейтенант  с  переносным  интеркомом  остановился
напротив лифта,  ожидая, когда его боевая группа добежит до десятого этажа.
Трое полицейских  - двое в мундирах и детектив Нарро - застыли рядом с ним,
с оружием  в  руках,  готовые  спуститься  вниз  и  несколькими  выстрелами
закончить дело.  Спустя  девять  или  десять  минут  напряженного  ожидания
интерком затрещал.
     - Вы уже внизу? - спросил лейтенант.
     Динамик трещал. Потом зазвучал чей-то голос.
     - Здесь темно. Мы не можем зажечь света. Вынуждены применять фонари.
     - Дошли  ли вы  до коридора?  -  вещал  Марино.  -  Видите  ли  что-то
подозрительное?
     - Мы  как раз  миновали двери.  Мы готовы начать розыски. Пока никаких
проблем.
     Марино посмотрел на Нарро, поднимая руку с торчащим вверх указательным
пальцем. Трое  полицейских вошли  в лифт. Детектив нажал на кнопку десятого
этажа. Поющая  Скала и  я, мы  не  смотрели  друг  на  друга,  когда  двери
захлопывались и  на табло  зажигались по очереди цифры: 18 - 17 - 16 - 15 -
14 - 13 и ниже. Последней цифрой была 10.
     - Как дела, ребята? - спросил Марино.
     - Все  в порядке, - донесся голос командира боевой группы. - Пока даже
докладывать не о чем. Мы проверяем каждую комнату очень тщательно.
     - Будьте там поосторожнее, - попросил Марино.
     - Здесь  действительно очень  темно, -  услышали мы  искаженный шумами
голос детектива Нарро. - Фонари не действуют здесь так, как им положено. Не
мог ли кто-нибудь проверить, что творится с освещением?
     - Уже проверяли, - просопел Уинсом. - Не нашли никаких повреждений.
     - Говорят,  что проверяли  и что  ничем не  могут  помочь,  -  передал
лейтенант. - Будьте бдительны и держите фонари подальше от себя. Ведь вы не
хотите быть слишком уж легкой целью.
     - Иисусе!  - шепнул  я Поющей  Скале, крутя  головой. -  Они  все  еще
думают, что против них всего лишь псих с пистолетом.
     - Есть  затруднения, сэр,  - через  интерком донесся  голос  командира
боевой группы.  - Расположение  коридоров не  совпадает с  планами. Мы  уже
дважды описали круг и выглядит так, что будем делать и третий.
     - Иллюзии, - тихо прошипел Поющая Скала.
     Какой-то репортер из газеты с интересом поднял голову.
     - Что? - переспросил он.
     - Сообщи о своем положении, - говорил Марино. - Рядом с какой комнатой
вы стоите?
     - Номер 1005, сэр.
     Лейтенант поспешно проверил план этажа.
     - В таком случае, - сказал он, - перед вами должен быть поворот влево,
потом вправо и вы попадете в следующий сектор.
     С минуту царила тишина.
     - Сэр... - наконец отозвался голос. - Тут же нет никакого поворота. Не
может быть. Мы стоим перед глухой стеной.
     - Вздор, Петерсон. Поворот есть, он перед тобой.
     - Поворота  нет, сэр.  Этаж, наверное,  перестроили после вычерчивания
плана.
     Марино посмотрел на доктора Уинсома, но тот покачал головой.
     - Люди  из госпиталя утверждают, что нет, - передал он по интеркому. -
Ты уверен, что рядом номер 1005?
     - Абсолютно, сэр.
     - Иди дальше. Наверно, произошла какая-то ошибка. Может, подозреваемый
заменил номер комнаты.
     - Сэр?
     - Точно не скажу! Ищите дальше!
     Тут же  отозвался  детектив  Нарро.  Его  голос  удивительным  образом
казался хриплым и полным напряжения.
     - И  у вас  есть проблемы?  -  проворчал  Марино.  -  Вы  локализовали
подозреваемого?
     - Сэр... тут есть что-то, вроде...
     - Нарро! Что в роде чего?
     - Сэр... мы...
     Интерком трещал  еще с  минуту, потом  замолк. Всю эту минуту я слышал
жалобный, монотонный стон несуществующего ветра.
     Лейтенант Марино нервничая нажимал на клавиши интеркома.
     - Нарро! Детектив Нарро! Вы слышите меня? Нарро, что там творится?
     Отозвалась боевая группа.
     - Слушаю, ответил лейтенант.
     - Сэр,  кажется, мы что-то нашли. Здесь страшно холодно. Мне никогда в
жизни еще не было так холодно.
     - Холодно? О чем это ты говоришь?
     - Здесь  холодно, сэр.  Здесь так  ужасно холодно. Мы, наверное, будем
вынуждены вернуться.  Фонари уже  не действуют.  Здесь очень  темно и очень
холодно, сэр. Мы не выдерживаем больше.
     Лейтенант Марино ударил по кнопке вызова.
     - Оставайтесь,  где находитесь!  - проревел  он.  -  Ко  всем  чертям,
ребята, что с вами творится? К дьяволу, что творится у вас внизу?
     Наступила тишина.  Впервые в  комнате, полной репортеров, операторов и
санитаров  стало   абсолютно  тихо.   Мы  заметили,   как  почти  незаметно
приподнялся и  упал пол,  будто  сдвинутый  проплывающей  волной.  Замигало
освещение.
     Лейтенант с трудом сохранял спокойствие.
     - Вызови  его сюда, - зарычал он стоящему рядом с лифтом полицейскому.
- Я спускаюсь вниз. Я сам посмотрю, что там творится.
     Полицейский нажал  на кнопку  и сигнализация  начала  зажигать  номера
этажей в  обратном порядке:  10 -  11 -  12 -  13 - 14... Марино вытащил из
кобуры полицейский  револьвер с  коротким дулом  и стал перед дверью лифта,
готовый прыгнуть внутрь, как только откроются двери.
     Загорелась  лампочка   с  цифрой   "18".  Зашумел  двигатель  и  двери
раскрылись. Все в комнате перестали дышать, застыв от ужаса.
     Внутренность кабины  лифта выглядела  как холодильник в лавке мясника.
Порванные, разодранные  останки  всех  посланных  вниз  полицейских  лежали
кровавыми, покрытыми  инеем кучами. Грудные клетки, руки, ноги, разорванные
головы - и все было покрыто толстым слоем белых кристаллов.
     Поющая Скала  отвернулся, а я смотрел на него и чувствовал, так же как
и он, беспомощность и муку.


     Глава 9. Под тучей. 

     Полчаса спустя мы сидели в кабинете Джека Хьюза с лейтенантом Марино и
с доктором  Уинсоном. Мы  быстро курили  и пили  еще быстрее, пытаясь найти
какой-то выход  из ситуации.  На этот  раз  Поющая  Скала,  Джек  и  я,  мы
дождались чего-то  большего, чем  скептического равнодушия.  Мы  рассказали
все, что  нам было  известно о Мисквамакусе и необычных снах Карен Тэнди. Я
до сих  пор не  уверен, поверил  ли нам лейтенант Марино или нет, но на его
шее висел  разорванный на  куски отряд  полиции, так  что его  положение не
благоприятствовало ссорам.
     Какое-то время  освещение мигало  регулярно, удивительная  дрожь  пола
повторялась все  чаще. Марино вызвал подкрепление, но откуда бы они сюда ни
направлялись, они  явно излишне  не спешили. Интерком лейтенанта действовал
все  хуже,  а  по  телефону  постоянно  был  слышен  треск  помех.  Молодой
полицейский в  мундире пошел  за подкреплением  пешком, но  и он  также  не
проявил затем признаков жизни.
     - Ну,  хорошо, - кисло проскрипел лейтенант Марино. - Предположим, все
это магия. Предположим, что весь этот вздор - истина. Что мы можем сделать?
Как нам можно арестовать маниту?
     Поющая  Скала   закашлялся.  Он   выглядел  приконченным  физически  и
психически. Я не знал, сколько он еще выдержит. Пол поднимался и опускался,
а свет мигал удивительным голубым оттенком. Далекий монотонный вой Звездной
Бестии еще  более усиливал  впечатление одинокого  морского  путешествия  в
неведомое.
     - Не  знаю, как  бы мы  смогли сейчас сдержать Мисквамакуса, - наконец
выдавил  Поющая   Скала.  -   Чувствуете  эти  судороги?  Это  предисловие,
объявляющее о прибытии Великого Старца. Согласно легендам, перед появлением
Великого Старца  всегда бывают  бури, появляются  его омерзительные  слуги.
Доктор Хьюз может вам о них рассказать.
     Джек  молча   подал  нам   черно-белый  рентгеновский   снимок   своей
искалеченной руки.  Мы разбудили лаборантов госпиталя, чтобы они специально
для нас  сделали эти  снимки. Лейтенант  посмотрел на  снимки без  эмоций и
молча отдал их назад.
     - Как  вы думаете, что могло нанести такие раны? - спросил Джек. - Это
следы узких, острых зубов. Лев? Леопард? Аллигатор?
     Марино посмотрел в потолок.
     - Это  мог бы быть любой из этих зверей, - продолжал Джек. - А сколько
львов и аллигаторов вы можете найти в центре Манхэттена?
     Лейтенант покачал головой.
     - Не  знаю, доктор и не особо меня это интересует. Мне неприятно из-за
вашей руки. Поверьте мне. Но намного больше мне неприятно из-за одиннадцати
мертвых полицейских, и я хочу с этим делом что-то сделать. Редферн!
     Невысокий молодой  полицейский с  быстрыми  глазами  просунул  голову,
приоткрыв дверь.
     - Так точно, сэр.
     - Есть известия от группы подкрепления?
     - Я  разговаривал с  ними по  рации, сэр.  Они твердят,  что как-то не
очень могут проникнуть в здание.
     - Что-что?
     - С  ними лейтенант  Джергехан, сэр,  из Семнадцатого. Он сказал, что,
наверное, им придется выбить двери. Они не могут их открыть.
     Я  многозначительно   посмотрен  на   Поющую  Скалу.   Казалось,   что
Мисквамакус изолировал  госпиталь от  внешнего мира.  Если я еще чего-то на
самом деле  боялся, то  именно заключения  в этом  здании,  когда  появится
Великий Старец.  По мере  возможности я  желал бы очутиться либо в Орегоне,
либо в  Калифорнии. Я  вытащил из  пачки последнюю  сигарету и  закурил  ее
дрожащими пальцами.  Пол заколебался снова, а освещение потускнело так, что
на мгновение наступила полная темнота.
     - Вызови  их еще  раз, -  гаркнул Марино.  - Скажи, что мы в отчаянном
положении и  что для них же будет лучше, если они скорее притащат сюда свои
задницы, пока не началась стрельба.
     - Так точно, сэр.
     Лейтенант отвернулся.  Ему не  нравилось это  дело  и  он  не  пытался
притворяться, что  это не так. Он потянулся за бутылкой бурбона, налил себе
солидную порцию  и выпил  одним глотком,  ища  взглядом  храбреца,  который
усомнился бы, что это сделано в лечебных целях. Не найдя такового, он вытер
губы краем ладони и заявил:
     - Ну,  хорошо. Я хочу знать все известные способы уничтожения Великого
Старца. Все легенды, весь вздор, все все.
     - Я  не могу  вам их  рассказать, лейтенант,  - Поющая  Скала  покачал
головой.
     - Почему это?
     - Потому что рассказывать нечего. Нет способа для уничтожения Великого
Старца. Если  бы он  был, то  уже сотни  лет назад его бы уничтожили старые
шаманы, которые  умели намного  больше, чем  мы. А  тем временем они сумели
только закрыть ворота, которыми он выбирался до физического мира.
     - И вы твердите, что этот тип, этот Мисквамакус открывает их заново?
     Поющая Скала пожал плечами.
     - Вы чувствуете эту дрожь? Знаете, что это?
     - Землетрясение? - предположил Марино.
     -  Нет,  лейтенант.  Это  не  землетрясение.  Это  начало  аккумуляции
огромного количества астральной энергии. Как я предполагал, Звездная Бестия
уже провела  переговоры между  Мисквамакусом и  Великим  Старцем  и  теперь
готовит проход, врата. Такие врата требуют колоссального количества энергии
и остаются  открытыми лишь краткое время. Такое же количество энергии нужно
для  отсылки  Великого  Старца  туда,  откуда  он  появился.  Даже  больше,
поскольку он не будет пылать желанием вернуться.
     - Милая перспектива, - заметил с едким сарказмом Марино.
     - Мы не можем терять надежды, - утешил нас Поющая Скала. - Ведь должен
же быть  какой-то способ  овладения положением,  даже  если  мы  не  сможем
полностью уничтожить Мисквамакуса.
     Я загасил  сигарету. У  меня в  голове как  раз появилась определенная
мысль.
     - Эта  пишущая машинка,  которую я швырнул в Звездную Бестию, - сказал
я. - Ты видел ее, Поющая Скала?
     - Конечно. - Она же спасла нам жизнь.
     - Вот  именно. Когда  она взорвалась,  скорее когда коснулась Звездной
Бестии, то  я уверен,  что я  что-то видел.  Это было  не лицо  и не что-то
материальное. Скорее как будто выражение лица, без тела.
     Поющая Скала покивал головой.
     - То,  что тебе  казалось, что  ты видишь,  было духом, маниту пишущей
машинки.  В  стычке  с  маниту  Звездной  Бестии  он  стал  видимым,  когда
моментально использовал  всю свою накопленную энергию. Ты можешь за него не
переживать. Звездная Бестия уничтожила его полностью.
     Я наморщил брови.
     - Пишущая машинка имеет маниту?
     - Естественно.  Все имеет  маниту. Ручка, рюмка, кусок бумаги. Во всем
есть дух, более сильный или более слабый.
     - Мы,  наверное, отвлекаемся от темы? - прервал нас взбешенный Марино.
- Мы же хотим узнать, как можно избавиться от Великого Старца.
     - Минутку,  - не  уступал я.  - Это  может быть  очень важным.  Почему
маниту машинки столкнулся с Звездной Бестией? За что они могли драться?
     - Не  имею понятия,  - пожал плечами Поющая Скала. - Духи бьются между
собой так  же, как  и человеческие  существа. Например,  духи скал бьются с
духами ветра  и деревьев.  Допускаю, что  в нашем  случае речь может идти о
конфликте между древней магией и техникой.
     - Что ты имеешь в виду? - Джек Хьюз склонился чтобы лучше слышать.
     - Просто  Звездная Бестия  - это  очень старый маниту, из незапамятных
времен, -  объяснил шаман.  - Маниту же машинки - это часть великого маниту
человеческой  техники.   У  них  неизбежен  конфликт.  Мир  духов  является
поразительно точным отражением нашего мира.
     - Допустим,  что все  технические маниту  будут на  нашей  стороне,  -
сказал я  после раздумий.  - Но захотят ли они нам помочь? Вы считаете, что
они предпочтут скорее поддержать нас, чем Мисквамакуса?
     - Наверное, так, - признал Поющая Скала. - Но к чему ты клонишь?
     - Подумай,  если в  каждой машинке,  в  каждом  создании  человеческой
техники есть маниту, то ведь должен существовать и такой, который может нам
помочь. Маниту  пишущей машинки  был мал  и слаб, а если мы найдем другого,
большого и могучего? Разве не сможет он победить самого Великого Старца?
     Лейтенант Марино потер глаза.
     - Для  меня это  уже чересчур много, - сказал он измученным голосом. -
Если бы  я своими  глазами не  видел своих  одиннадцать ребят разорванных и
замороженных, то я тут же отвел бы вас в психиатричку.
     - Но мы будем нуждаться в машине огромной мощности. - раздумывал вслух
Джек Хьюз. - В чем-то ошеломительном.
     - Гидроэлектростанция? - предположил я.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Слишком  рискованно. Духи воды поддадутся приказам Великого Старца и
отберут у нас энергию.
     - Может, самолет или корабль?
     - Та же проблема.
     Так мы  обсуждали вопрос несколько минут. Пол опять начал колебаться и
так резко,  что скрепки  и бумаги  слетели со  стола. Освещение  потемнело,
погасло и  зажглось снова.  Пол подпрыгнул еще раз, и единственная карточка
на стене,  валентинка, полученная  Джеком, слетела  со стены  и  упала  под
кресло лейтенанта  Марино. Все  более выразительно  я слышал монотонный вой
ветра, а  воздух стал  настолько густым и спертым, как будто нас собирались
убить удушьем.  Может,  отопление  в  госпитале  перестало  функционировать
нормально, поскольку нам стало казаться в кабинете неимоверно жарко.
     Двери открылись и в них появился Редфери.
     - Они  постоянно пытаются  войти, сэр,  - сказал  он  голосом,  полным
напряжения. -  У нас  была радиосвязь  и они говорят, что они не прекращают
пробовать.  Лейтенант   Джергехан  утверждает,   что  здание   ему  кажется
шатающимся и  что ему  виден какой-то  удивительный голубой  свет  в  окнах
девятого и десятого этажей. Должен ли я приказать людям, чтобы они занялись
эвакуацией?
     - Эвакуацией? - фыркнул Марино. - Зачем?
     - Сэр, ведь это же землетрясение, не так ли? На тренировках нас учили,
что в таких случаях нужно провести эвакуацию из высоких зданий.
     Марино яростно стукнул кулаком по столу.
     - Землетрясение?!  - с  горечью повторил  он. -  Чертовски хотелось бы
мне, чтобы  это и  было землетрясение.  Возьми  двух  или  трех  человек  и
посмотри, нельзя ли помочь этому идиоту Джергехану попасть внутрь. Идите по
ступеням и крайне берегитесь на десятом этаже.
     - Так точно, сэр. Еще одно, сэр.
     - Слушаю, Редферн.
     - Детектив  Визбех просил  передать, что он пропустил "модус операнди"
этого убийцу  через УНИТРАК  и так  до сих  пор и  не нашел аналога. Так не
убивает никто, сэр. Не замораживанием.
     Лейтенант Марино тяжко вздохнул.
     - Благодарю, Редферн, - сказал он, потом добавил, обращаясь уже к нам.
- Вот  перед вами  пример эффективности  полицейских  методов.  Одиннадцать
человек разрублено  на  куски  и  заморожено,  а  мы  должны  проверять  на
компьютере, не  бегал ли  кто-то раньше  по городу  и ни  делал ли таких же
шуточек. Что, ко всем чертям, теперь творится с человеческой памятью?
     Редферн быстро  отсалютовал и  вышел. Пол  снова дрожал и он наверняка
был доволен,  что его  посылают на  первый этаж.  Более того, вихрь был все
громче и  было труднее  и труднее объяснить людям, которые его слышали, что
вихря нет вообще, а ветер - это только ветер из иного мира, ветер зла.
     - Минутку,  - неожиданно  заговорил Джек  Хьюз. -  А как  ваш детектив
соединился с компьютером?
     - По  телефону, - объяснил Марино. - УНИТРАК доступен для всей полиции
штата  Нью-Йорк.   Если  кто-то   нуждается  в   информации  о   украденных
автомобилях, исчезнувших  людях или  методах  совершения  преступления,  он
получит ее в течение нескольких секунд.
     - А это большой компьютер?
     - УНИТРАК? Конечно. Один из наибольших на восточном побережье.
     Джек Хьюз выразительно посмотрел на Поющую Скалу.
     - Наверное,  мы нашли  нужный нам  технический маниту,  - заявил он. -
Этот компьютер. УНИТРАК.
     - Это звучит разумно, - кивнул головой Поющая Скала. - Есть у вас этот
номер телефона, лейтенант?
     - Сейчас,  минуточку! -  лейтенант Марино  был немного ошеломлен. - Но
этим компьютером  может пользоваться  исключительно уполномоченный персонал
полиции. Чтобы до него добраться, нужен код.
     - У вас есть этот код?
     - Есть, но...
     - Никаких  но, -  сказал Поющая  Скала,  -  если  вы  хотите  победить
существо, которое  убило  одиннадцать  ваших  людей,  то  у  вас  нет  иной
возможности.
     - О чем это вы говорите? - занервничал лейтенант, - или вы хотите меня
убедить, что сможете вызвать чертов дух компьютера департамента полиции?
     - А почему бы и нет? - ответил Поющая Скала. - Я не утверждаю, что это
будет легко,  но маниту  УНИТРАКа наверняка  христианский, богобоязненный и
преданный делу  защиты порядка  и закона.  В конце  концов, именно  затем и
сделали его.
     Маниту машины  не может противостоять основным принципам, ради которых
она построена.  Если мне  удастся его  вызвать, то все пройдет великолепно.
История повторяется.
     - Что это значит: история повторяется?
     Поющая Скала потер рукой затылок. Он был уже явно измучен.
     - Этот  континент и  его индейские  духи уже  были когда-то  побеждены
белым маниту  закона и христианства. Считаю, что это может повториться и во
второй раз.
     Лейтенант Марино  как раз  потянулся за  своей кодовой  картой,  когда
неожиданно воздух  как бы  застыл. Мы  неуверенно посмотрели друг на друга.
Пол перестал  колебаться, зато  начал вибрировать  так,  как  будто  кто-то
многими этажами ниже начал сверлить туннель в земле. Далеко внизу, на улице
раздался вой  сирен и  сигналы пожарных  машин.  Мы  слышали  жалобный  вой
магического вихря.
     Неожиданно свет погас.
     - Не двигаться! Стоять всем на месте, иначе стреляю!
     Мы замерли будто группа каменных фигур, прислушиваясь и раздумывая, не
атакованы ли  мы. Я  чувствовал капли пота, струями текущие по щекам и шее,
прямо на затылок. Помещения восемнадцатого этажа неожиданно стали душными и
безветренными. Кондиционеры явно вышли из строя.
     Сначала я их услышал. Бегущих, ползущих по стенам, как ужасная река. Я
заметил, как  лейтенант Марино  поднимает свой  револьвер, но  не стреляет.
Замороженный страхом,  он всматривается  в полумрак кабинета. И тогда мы их
увидели. Они  напоминали призрачных  крыс... целые  реки бегущих призрачных
крыс, переливающиеся  по всем  стенам. Они появлялись ниоткуда и исчезали в
полу, как  будто он  был сделан  из тумана.  Их, наверное,  были  миллионы,
шелестящих, царапающих со всех сторон - омерзительная волна косматых тел.
     - Что это? - хрипло спросил лейтенант Марино. - Что это такое?
     - Именно  то, чем  это вам  кажется, -  ответил Поющая  Скала.  -  Это
спутники Великого Старца. В спиритическом смысле он является вредным, а это
его вредители. Кажется, что Мисквамакус использует все здание госпиталя как
врата к  Великому Старцу. Потому они так и шмыгают по стенам. Я даже думаю,
что все они собираются на десятом этаже. А что потом... кто может знать?
     Лейтенант Марино  не произнес  ни слова. Он только подал кодовую карту
Поющей Скале  и  указал  пальцем  на  выбитый  на  ней  номер.  Он  казался
потрясенным и  ошеломленным, как  и все  мы.  Даже  газетчики  и  операторы
телевидения молчали,  перепуганные. Мы смотрели друг на друга перепуганными
глазами людей, заключенных в тонущей подводной лодке.
     Поющая Скала  прошел  в  первую  попавшуюся  пустую  комнату  и  нашел
телефон. Я  остановился рядом  с ним, когда он набирал номер, слышал зуммер
телефона и  треск автоматической  секретарши. Внимательно  смотря на  карту
лейтенанта Марино,  шаман прочитал  ряд цифр  и ждал,  пока его  соединят с
УНИТРАКом.
     - Как ты хочешь это сделать? - спросил я. - Как ты скажешь компьютеру,
что нуждаешься в помощи его маниту?
     Индеец закурил небольшую сигару и выпустил дым.
     - Думаю,  что это вопрос использования верного языка, - сказал он. - А
так же убеждения операторов, что я не псих.
     В трубке треснуло еще раз и заговорил деловой женский голос.
     - УНИТРАК. В чем дело?
     Поющая Скала откашлялся.
     - Я  звоню по  полномочию лейтенанта Марино, Департамент полиции, Нью-
Йорк. Лейтенант  Марино хотел  бы  узнать,  обладает  ли  УНИТРАК  духовной
эксзистенцией.
     С минуту стояла тишина. Потом голос сказал:
     - Что? Прошу повторить?
     - Лейтенант  Марино хотел  бы узнать,  обладает  ли  УНИТРАК  духовной
экзистенцией.
     Снова момент тишины.
     - Сейчас... что это за шутки?
     - Прошу вас... только передайте вопрос.
     Мы услышали вздох.
     - УНИТРАК  не запрограммирован давать ответы на такие вопросы. УНИТРАК
является рабочим  компьютером, а  не одной  из этих  ваших  университетских
игрушек, для сочинения стихов. Это все, что у вас?
     - Подождите,  - сказал  тоном мольбы  Поющая Скала.  - Прошу  передать
УНИТРАКу один  очень важный  вопрос. Прошу  спросить его,  есть ли  у  него
какие-то данные о Великом Старце?
     - Великом?... Кем?
     - Великом Старце. Это... кто-то вроде предводителя преступной банды.
     - Который раздел? Обман, убийства, поджоги или "другое"?
     - Убийства, - ответил Поющая Скала после минуты раздумия.
     Мы подождали.
     - "Великий", как "Великая Пятница"?
     - Точно.
     - Хорошо. Подождите.
     Мы слышали  далекий стук и треск, когда набивали на перфокартах вопрос
Поющей Скалы.  Индеец беспокойно  вертелся с сигаретой в руке. Страшный рев
призрачного ветра не умолкал ни на секунду. Пол снова задрожал.
     - Не  верю, чтобы  это удалось,  - прошептал  Поющая Скала,  прикрывая
рукой микрофон. - Уже скоро Великий Старец пройдет через ворота.
     - А  есть ли  что-то еще,  что можно сделать? - прошипел я. - Какой-то
иной способ остановить его?
     - Должен  быть другой  способ. В  конце концов,  древние чернокнижники
смогли же  запереть Великого  Старца в бездне иного мира. Но даже если бы я
знал как, то не считаю, что смог бы это сделать.
     Мы молча  ждали ответа  УНИТРАКа, когда  я неожиданно почувствовал как
будто тошноту.  Сначала я подумал, что это от колебания и вибрации пола, но
затем понял,  в чем  дело,  что  причиной  является  запах.  Пронзительный,
мерзкий,  тошнотворный   запах,  заставляющий  меня  вспомнить  о  кролике,
которого я  когда-то купил и который оказался испорченным. Я потянул носом,
скривился и посмотрел на Поющую Скалу.
     - Он идет, - в голосе его не было эмоций. - Великий Старец идет.
     Я услыхал снаружи какие-то крики, поэтому оставил его с трубкой в руке
и вышел  проверить, что  случилось. Группа  врачей  и  санитаров  собралась
вокруг оператора из КБС. Я протиснулся к Джеку Хьюзу. Он выглядел плохо. Он
был бледен и рука его явно очень болела.
     - Это репортер, - сказал он. - Он как раз снимал и неожиданно упал. Он
трясся, как будто его ударило током, но это наверняка не так.
     Проснувшись  среди   людей,  я  пробился  к  оператору,  лежащему  без
сознания. Он был молод, светловолос, одет в джинсы и красную рубашку. Глаза
его были  закрыты, а  лицо бледно  и измучено.  Его нижняя  губа дрожала  и
кривилась в  удивительной гримасе.  Один из  сотрудников госпиталя  как раз
готовил шприц с успокаивающим средством.
     - Что произошло? - спросил я. - У него был какой-то приступ?
     Сотрудник госпиталя  старательно вбил  в руку иглу и нажал на поршень.
Через  минуту   гримаса  на  лице  исчезла,  а  дрожь  почти  прекратилась,
ограничиваясь лишь редкими судорогами мышц лица.
     - Не  знаю, что  с ним случилось, - ответил врач. Он был молод, Волосы
его были  тщательно прилизаны,  а лицо  было круглым,  свежевыбритым. - Мне
кажется, что  у него  резкий психический  шок. Вероятнее всего - запоздалая
реакция на все, что здесь творится.
     - Мы,  наверное, должны  забрать его  отсюда и перенести туда, где его
можно поудобнее уложить, - заговорил доктор Уинсом.
     Трое или  четверо побежали  за носилками, а остальные, растерянные или
перепуганные, разошлись,  ожидая очередного  духа, который даст нам знать о
своем присутствии.  Я услышал  лейтенанта Марино, как он что-то раздраженно
говорил по  радиофону. Он  разговаривал с  группой, идущей  нам на  помощь.
Видимо они  все еще  никак не  могли пробиться  в здание.  Все больше сирен
раздавалось с  улицы, а  по окнам  передвигались пятна  лучей  прожекторов.
Через час,  может, два  начнет светать,  если мы  доживем  до  того,  чтобы
увидеть рассвет.  Мерзкий смрад  Великого Старца наполнил воздух. Двоих или
троих уже  вырыгало. Температура  резко менялась  от  невыносимой  жары  до
неприятного холода  так, как  будто  на  все  здание  нашел  приступ  белой
горячки.
     Я вернулся  к Поющей  Скале. Он  как раз  записывал какие-то  цифры на
куске газеты. Он казался оживленным и воодушевленным.
     - Думаешь,  что что-то  из этого  получится? - спросил я его, когда он
кончил писать.
     Поющая Скала внимательно присмотрелся к цифрам.
     - Я  не уверен.  Но что-то  все-таки есть. Оператор компьютера сказал,
что нет  никаких данных  о ком-то,  кого называют  Великим  Старцем,  после
проверки всех  данных о  преступных псевдонимах  на 10  лет  назад.  Однако
УНИТРАК передал еще одно сообщение и ряд цифр.
     - Какое сообщение?
     - Что  ж... оператор  проверил его  для меня.  Оно звучит так: ПОРЯДОК
ПРОЦЕДУРЫ ВЫЗОВА. А потом еще и цифры.
     - А  поможет ли  это? -  спросил я,  протирая лоб  грязным платком.  -
Значат ли что-либо все эти цифры?
     - Наверное,  да. Во  всяком случае, УНИТРАК ответил. А если так... то,
может, он понял, чего мы ожидаем.
     - Ты хочешь сказать, что эти цифры, - я указал пальцем, - информируют,
как можно вызвать его маниту?
     - Возможно. Мы ничего не узнаем, пока не попробуем.
     Я грохнулся в кресло. Теперь было достаточно даже для меня.
     - Поющая  Скала, все  это мне  кажется немного  натянутым. Знаю, что я
делал и  знаю, что  я видел,  но только  не говори  мне, что построенный на
общественные фонды компьютер скажет нам, как вызвать его собственного духа.
Это уже полное безумие.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Понимаю  тебя, Гарри.  И у  меня есть такие же сомнения. Могу только
тебе сказать,  что вот  у нас  есть сообщение  от УНИТРАКа, и что эти цифры
соответствуют  соответствующим   ритуалам,  созданным   для  вызова  маниту
объектов, созданных  человеком.  Честно  говоря,  это  один  из  простейших
ритуалов. Меня  научил им  шаман Сарара  из племени  Паутов, когда мне было
всего 12  лет. Я  учился вызывать  маниту ботинок,  рукавиц, книг  и других
разных предметов.  Я мог  сделать  так,  что  в  книжке  без  прикосновения
переворачивались страницы.
     - Но  книга -  всего лишь  книга, Поющая  Скала. А  здесь у  нас  есть
компьютер стоимостью  в пару  миллионов. Он  могуч. Он даже может оказаться
грозным.
     Шаман шмыгнул носом. Смрад Великого Старца вызывал тошноту.
     - Не существует ничего более грозного, чем то, что мы вскоре испытаем,
- заявил  он. -  Если уж  нам суждено погибнуть, то по крайней мере смертью
героев.
     - Смерть меня абсолютно не прельщает. Даже героическая.
     Поющая Скала положил мне руку на плечо.
     - Но ты же не думал так, когда становился против Звездной Бестии.
     - Нет.  Но теперь  я так  думаю. Дважды  в за  одну и ту же ночь - это
чересчур много.
     - А  что это был за шум? - спросил шаман, меняя тему. - Разве уже кто-
то ранен?
     Я вынул сигарету из лежащей на столе пачки.
     - Скорее  нет. Это  один оператор  из КБС. Лазил вокруг и снимал, пока
неожиданно не упал. Наверно, у него эпилепсия или что-то в этом роде...
     - Снимал? - Поющая Скала наморщил лоб.
     - Точно.  Думаю, что  он хотел  снять всех, кто тут собрался. Он упал,
будто ему  хорошо дали по черепу. Ничего больше не знаю, меня при всем этом
не было.
     Шаман на  минуту задумался.  Потом он  быстрым шагом вышел в коридор и
приблизился к репортерам из КБС. Их было пятеро или шестеро. Они беспокойно
стояли, курили сигареты и раздумывали, что им делать дальше.
     - Этот  ваш коллега...  - начал  Поющая  Скала.  -  С  ним  ничего  не
случилось?
     - Наверное,  нет, -  ответил один из репортеров, невысокий, коренастый
мужчина в  рубашке цвета  сливы  и  в  очках  с  толстыми  стеклами.  -  Им
занимаются врачи.  Говорят,  что  все  кончится  хорошо.  Скажите,  а  что,
собственно, здесь творится? Правда ли это на счет злых духов?
     Поющая Скала игнорировал вопрос.
     - Были  ли у  вашего коллеги  раньше такие  приступы? -  продолжал  он
допрос.
     - Никогда не слышал, - медленно повертел головой репортер. - Насколько
мне известно,  сегодня это было впервые. Он никогда не говорил нам о чем-то
таком.
     Индеец помрачнел.
     - Кто-нибудь еще использовал тогда камеру? - спросил он.
     - Нет.  Она у  нас только одна. Вы не знаете, что это за омерзительный
смрад?
     - Можно?  -  спросил  Поющая  Скала,  вынимая  из  футляра  переносную
телекамеру. Она  была выгнута  в месте,  на которое ее упустил репортер, но
работала. Кто-то  из техников, хмурый мужчина в сером костюме, показал ему,
как укрепить ее на плече и как смотреть через визир.
     Пол задрожал,  как собака  в спазме  оргазма, или  дрожащая от страха.
Освещение снова  погасло, а  мрачный вой  ветра зазвучал еще громче. Врачи,
репортеры и  полицейские, толпящиеся  в помещении, что-то кричали в панике.
Мы даже не смели думать, что творится в других кабинетах и комнатах. Да и в
самом деле  мы ничем  не могли  им помочь. Лейтенант Марино все еще сидел у
телефона, ожидая  известий от  группы подкрепления.  Он уже потерял остатки
надежды. Он подкуривал одну сигарету от другой, а на его лице было твердое,
хмурое выражение.
     Когда пол  успокоился, Поющая  Скала включил  камеру, приставил глаз к
черной  резине  визира  и  начал  систематически  осматривать  комнату.  Он
заглянул в  каждый угол и за каждые двери. Репортеры из КБС с беспокойством
смотрели на  него, когда он ходил кругом. Видимо напряжение его тощего тела
выдавало, как сильно он взволнован.
     - Что этот тип вытворяет, к черту? - заговорил один из техников.
     - Тихо,  - успокоил его коллега. - Может, он пытается выяснить, откуда
здесь так смердит.
     Через несколько  минут поисков Поющая Скала отложил камеру, кивнул мне
и начал шептать мне быстро и тихо, чтобы никто не мог подслушать.
     - Наверно,  я знаю,  что случилось.  Как раз приходили демоны, которые
всегда сопровождают Великого Старца. Теперь они прошли уже, должно быть, на
десятый этаж,  чтобы собраться  вокруг Мисквамакуса. Оператор, наверное, их
как раз видел.
     - Видел их? Как?
     -  Есть   старая  история   о  индейцах,   верящих,  что   их   нельзя
фотографировать, поскольку  фотоаппарат  крадет  их  души.  В  определенном
смысле, это  правда. Объектив,  хоть и  никогда не способен выкрасть маниту
человека,  но   может  его   зафиксировать.  Потому-то  и  есть  так  много
фотографий,  на   которых  духи,   невидимые  в   момент  фотографирования,
необъяснимым образом проявляются, когда делаются фотографии.
     Я кашлянул.
     - Ты  хочешь сказать,  что оператор увидел этих демонов через визир? И
потому у него был приступ?
     - Я  так думаю.  Но лучше  всего пойти  с ним  поговорить, если  он  в
состоянии. Если  бы он  нам сказал, каких демонов он увидел, то мы могли бы
предвидеть, когда появится Великий Старец.
     Мы позвали Джека Хьюза и объяснили, что творится. Он ничего об этом не
сказал, но  согласился, когда Поющая Скала попросил разрешения поговорить с
оператором. Он  обменялся несколькими  словами с  доктором Уинсоном,  после
чего провел нас в лечебный кабинет.
     - Будьте  осторожны, -  сказал один из интернистов. - У этого человека
было сильное потрясение и он не выдержит длинного разговора.
     Поющая Скала  не ответил. Он склонился над бледным ка стена оператором
и прошептал:
     - Ты слышишь меня? Ты слышишь, что я говорю?
     Больной только сжался в клубок.
     - Ты  слышишь, что я говорю? - повторил Поющая Скала. - Ты знаешь, где
ты находишься?
     Не было никакой реакции. Врачи пожали плечами, а кто-то из низ сказал:
     - Он  находится в  состоянии глубокого  шока. Мы  не знаем,  что с ним
случилось, но  его сознание  будто провалилось в пропасть и не реагирует на
раздражители. Типичный  признак в  клинических случаях.  Дайте ему  немного
времени.
     - Времени уже нет, - буркнул под нос Поющая Скала. Он вынул из кармана
пиджака ожерелье  из удивительно  подкрашенных камешков и осторожно положил
его на  голову оператора.  Какой-то врач  попытался протестовать, но умолк,
утихомиренный Джеком.
     Поющая Скала  закрыл глаза  и начал  декламировать заклятие  на  языке
сиуксов. Так мне по крайней мере показалось. Я не лингвист и если речь идет
обо мне, то он так же хорошо мог говорить по французски.
     Сначала я думал, что заклятие не подействовало. Оператор лежал бледный
и только  время от времени сжимал пальцы, бесшумно шевеля губами. Но, когда
Поющая Скала  вычертил в  воздухе над  его головой магический круг, больной
неожиданно открыл глаза. Они были стеклянными и бездумными, но открытыми.
     - Теперь  скажи мне, друг, - ласково заговорил индеец, - все же что ты
видел в своей камере.
     Репортер задрожал  и в  уголках его  рта появились  пузырьки слюны. Он
выглядел человеком  в последней  стадии сифилиса  или бешенства.  В его уме
отразилось что-то настолько ужасное, что он не заставил себя забыть это. Он
не мог даже умереть от этого.
     - Это... это... - зазаикался он.
     - Говори,  друг, - повтори Поющая Скала. - Я приказываю тебе говорить.
Тебе вреда уже не причинят. Гиче Маниту будет защищать тебя.
     Репортер закрыл  глаза. Сначала  я даже  подумал, что он снова потерял
сознание, но  через несколько секунд он начал говорить, выбрасывая быстрый,
почти непонятный поток слов:
     - Это  плавало, плавало,  проплыло через комнату и поперек комнаты и я
поймал это только на мгновение, самый краешек, как будто осьминог, осьминог
с колеблющимися щупальцами, он был такой большой, не знал, какой большой, я
так перепугался,  что это  что-то в  моей голове,  как будто кто-то украл у
меня мозг. Только краткий снимок, только кратко, в полете.
     Поющая Скала  послушал еще  немного, но  оператор уже не проговорил ни
слова. Потом он осторожно снял с головы оператора ожерелье.
     - Ну, вот, - заявил утверждающе он. - Это именно то.
     - С  ним ничего  не случилось?  - спросил  я. -  Это значит,  что  он,
наверное, не...
     - Нет,  - подтвердил  шаман. -  Он не  умрет. Он  никогда уже не будет
таким, каким был прежде. Но он не умрет.
     - А этот чертов осьминог? Знаешь, что это была за дьявольщина?
     - Да,  - ответил  помедлив Поющая  Скала. -  Этот человек  был отмечен
возможностью увидеть что-то, что уже века назад было изгнано с земли. Он не
видел его  полностью и,  наверняка, это  для него  же лучше. Великий Старец
снова среди нас.


     Глава 10. К свету. 

     Я вышел  из операционной  в коридор,  следуя за  Поющей Скалой.  В его
черных глазах  снова блестел  огонь оптимизма,  который медленно  угасал  в
течение этой долгой, мучительной ночи.
     - Это ОНО, Гарри, - заявил он. - Ты идешь помогать мне?
     -  Что оно? Что, чёрт побери, творится?
     Поющая Скала облизал губы. Он был разгорячен и с трудом дышал.
     - Великий  Старец прибыл. Сразиться с ним... понимаешь, что это значит
для шамана?  Это - как христианину получить шанс помериться силой с Сатаной
в его истинном облике.
     - Поющая Скала...
     - Мы  должны сделать  это. У  нас уже  очень мало  времени. Мы  должны
спуститься вниз и биться.
     - Куда спуститься? Ты хочешь сказать, на десятый этаж?
     Поющая Скала  как будто  вырос, наполненный  магическим ветром. Он был
весь напряжен  и полон  страха и одновременно решителен в желании рисковать
жизнью в  бою с  наибольшим злом  мифической Америки.  Когда я  молчал,  он
просто повернулся  и двинулся в сторону ступеней так быстро, что я с трудом
его догнал.
     Он оглянулся, когда я схватил его за рукав.
     - Поющая  Скала, -  начал убеждать его я. - Ради бога, там уже погибли
одиннадцать вооруженных людей. Ты же сам видел, что с ними случилось.
     - Уже  слишком поздно,  - ответил  индеец. - Великий Старец уже здесь.
То, что нас ожидает, будет намного хуже.
     - Поющая Скала...
     Он вырвал у меня руку и открыл дверь на темную лестничную клетку.
     - Ты идешь со мной? - спросил он. - Или останешься здесь?
     Я слышал  страшные стоны  безветренного урагана,  отражающиеся эхом от
стен, и  волосы вставали  дыбом на  моем загривке.  Мерзкая  вонь  Великого
Старца висела  в воздухе.  Снизу доносились  звуки,  приводящие  на  память
рисунки Доре,  представляющие ад,  демонов, бестий  и  безымянных  чудовищ,
кружащих среди  ночи -  чудовищ, вид  которых доводил  человека до безумия,
чудовищ  скачущих,   ползающих  и   извивающихся  во   мраке  перепуганного
воображения.
     Я проглотил  слюну. Не  важно, как  сильно  я  боялся,  но  я  не  мог
отпустить его одного.
     - Я  иду, -  сказал я,  протискиваясь рядом  с ним  на бетонный пол. Я
чувствовал, что еще минута - и моя отвага пройдет.
     Как только  за нами  закрылись двери,  нас охватила душная темнота. Мы
осторожно опускались,  ощупывая ногой  каждую ступень и осторожно держались
за поручни.  Каждая тень  вызывала у  нас дрожь  страха, от каждого шелеста
сердце выскакивало  из груди. Я мог бы поклясться, что слышу шаги под нами,
уже вне поля зрения, но не было времени, чтобы остановиться и прислушаться.
     - Поющая Скала, - прошептал я. - Что ты хочешь делать?
     - Пытаюсь что-то выдумать, - тихо ответил индеец. - Мне трудно оценить
ситуацию, пока  я сам  всего не  увижу.  Я  только  надеюсь,  что  смогу  в
соответствующий момент и в нужную минуту вызвать маниту УНИТРАКа. И еще, не
настроен ли  он против  нас так же враждебно, как и против Великого Старца.
Ведь и с этим нужно считаться.
     Я кашлянул.
     - А  если просто  сдаться. Это  могло бы  спасти множество людей. Ведь
если мы будем биться, то один бог знает, сколько из них может пострадать.
     Поющая Скала покачал головой.
     - Все  это не  бой в  том смысле,  к какому  ты приучен. Это акт мести
индейского колдуна  во имя  всех страданий, измен, убийств, которые испытал
его народ  от рук  белого человека.  Ты не можешь сдаться кому-то, кто ищет
мести. Мисквамакус  уступит только  тогда, когда  мы все  погибнем.  А  что
касается Великого Старца...
     - Что касается Великого Старца?
     - Не  знаю, какой  договор заключил с ним Мисквамакус, - пожал плечами
Поющая Скала.  - Но  Великий Старец известен в культуре индейцев Пуэбло под
именем Великого Обжоры. А род Пайутов называет его: Тот-Который-Пожирает-в-
Бездне. Выводы отсюда ты сможешь сделать сам.
     Мы спускались  в темноте  все ниже  и ниже. Жалобный вой и стоны ветра
становились все  более громкими  и все более гнетущими. Я начал чувствовать
пульсирующую боль  в голове  и с  трудом мог сосредоточить взгляд. Моя кожа
свербила так,  как будто  вся моя  одежда была  полна блох.  Если бы  я мог
теперь выбирать,  то я  убежал бы  и позволил  бы  Великому  Старцу,  Тому-
Который-Пожирает-в-Бездне,  совершать   любые  мерзости,  какие  он  только
пожелает.
     - Мы  приближаемся, - заметил Поющая Скала. - Потому ты так плохо себя
и чувствуешь.  Держи, надень  это ожерелье.  Это не  очень много, но должно
защитить тебя от самых простых фокусов и иллюзий.
     Оглушенные ревом  вихря, мы  добрались до десятого этажа. Поющая Скала
вынул кусок  бумаги, на  котором записал переданные утром УНИТРАКом цифры и
внимательно посмотрел  на них.  Он выставил указательный палец вверх, потом
осторожно толкнул  дверь, ведущую  в коридор,  где таился Мисквамакус и где
материализовался Великий  Старец, этот страшный, враждебный маниту из давно
забытых веков.
     Смрад прямо  таки делал  невозможным дыхание.  Коридоры были пусты, но
отовсюду слышалось  пронзительное царапание,  которое не  заглушалось  даже
воем вихря.  Казалось, что  вокруг полно  крыс, стекающихся на смрад гнили,
распространяемый Великим Старцем.
     Поющая Скала  оглянулся, как  будто хотел  увериться, что  я все еще с
ним, затем  двинулся в  сторону комнаты  Карен Тэнди  - места,  где впервые
появился Мисквамакус.
     Рык астрального урагана Звездной Бестии мучил и раздражающе действовал
на нервы.  Он нарастал  по мере  приближения к цели. Я чувствовал себя так,
как будто  кто-то пилил  мне нервы  заржавевшей пилой. Все время мы слышали
царапание крыс,  как  будто  нас  сопровождал  ужасный  экстракт  невидимых
грызунов. Однажды мне показалось, что один из них вскочил мне на спину, и я
долго с омерзением отряхивался.
     Поющая Скала  начал свои  инвокации. Он призывал духи народов сиуксов,
чтобы они  защитили нас от всепоглощающего зла Великого Старца, он взывал к
маниту воздуха, скал и глубин, демонам болезни и заразы, чтобы они поразили
Мисквамакуса. С  трудом я  распознавал его голос среди воя неземного ветра.
Но я  все же  почувствовал, что  эскорт крыс  начинает к  нам относиться  с
определенным вынужденным уважением.
     Мы свернули  за угол,  и неожиданно  темноту прорезали  вспышки яркого
света, появляющиеся из воздуха вокруг нас. Поющая Скала воздел руки к небу,
и свет  сосредоточился в них, чтобы стечь на бетонный пол. Это была молния-
которая-видит, первый знак, что Мисквамакус уже знает о нашем присутствии.
     Мы добрались до разветвления, непосредственно ведущего к комнате Карен
Тэнди. Молния-которая-видит разогнала большую часть призрачных крыс, но вой
вихря не  прекращался. Появился также и действительный ветер, сильно дующий
нам прямо  в лицо. Поющая Скала махнул рукой, и мы, согнувшись, шли дальше,
все ближе к неизбежной стычке с Мисквамакусом и Великим Старцем. Вой и стон
урагана делали  невозможным разговор.  Через двери  комнаты Карен  Тэнди мы
заметили отблески  астрального света  - холодной  энергии, создающей ворота
для самого могучего и самого ужасного из легендарных существ.
     Наконец, противясь урагану, мы добрались до самых дверей. Поющая Скала
заглянул первым  и тут  же отпрянул  с ужасом.  Он закрыл  лицо руками, как
будто его ударило током. Ужас и страх парализовали и меня до такой степени,
что я думал, что уже никогда не смогу сдвинуться от этих дверей.
     Зло наполняло комнату - вонючий дым безустанно струился из двух огней,
которые Мисквамакус разжег в металлических мисках по обе стороны астральных
ворот. На  полу был  вычерчен круг  самых удивительных  и наиболее зловещих
фигур, которые  я видел в жизни, все они были начерчены очень старательно и
покрашены чем-то, что, наверное, было кровью полицейских лейтенанта Марино.
Были среди  них необычные  козлы, какие-то  ужасные  создания,  похожие  на
огромных червей, и обнаженные женщины, рожающие ужасных бестий.
     Рядом с  кругом восседал деформированный и искалеченный, плохо видимый
в клубах дыма Мисквамакус. Но не он возбуждал наибольший ужас, а то, что мы
невыразительно видели  в самых  густых клубах  дыма - вращающийся водоворот
зловещей тени,  разрастающейся во мраке, похожий на осьминога или на клубок
змей, ящеров и чудовищ.
     Самым ужасным  было то,  что я узнал Великого Старца - я понял, что он
всегда был  рядом со  мной. Он  был страхом  перед  удивительными  формами,
замечаемыми в  морщинах занавески  и драпировок, ужасом лиц, появляющихся в
слоях дверец  шкафов, страхом,  притаившимся на  темных ступенях  и  в  еле
заметных отражениях  в зеркалах  и оконных  стеклах. Здесь, в извивающихся,
изменчивых формах,  я открыл,  откуда происходят мои давно забытые страхи и
беспокойства. Каждый  раз, когда слышишь ночью в спальне бестелесные шаги и
дыхание, каждый  раз, когда  небрежно брошенная  на кресло  одежда  кажется
превратившейся в  мрачную монахоподобную  фигуру, каждый  раз,  когда  тебе
кажется, что  ты слышишь  шаги за  собой на  ступенях -  все это враждебное
присутствие Великого  Старца,  с  ненавистью  атакующего  замки  и  печати,
которые не выпускают его с того света.
     Мисквамакус  поднял  руки  и  триумфально  завыл.  Глаза,  звериные  и
безумные, пылали  зловещим блеском,  а тело  блестело от  пота. Руки  он по
локоть измазал  в крови,  когда вырывал  кости из трупов полицейских, чтобы
чертить  ими   магические  знаки.  За  ним,  почти  невидимая  среди  дыма,
извивалась и вертелась омерзительная, ужасающая фигура Великого Старца.
     - Время,  Гарри! -  закричал Поющая Скала. - Помоги мне теперь! Время!
Сейчас!
     Он закрыл  лицо руками  и начал  цитировать цифры и слова, бесконечную
инвокацию взывания к его собственным духам и к великому духу техники белых.
Я крепко  обнял его  и сконцентрировал все силы своего перепуганного ума на
только одном вызове: УНИТРАК...
     УНИТРАК... УНИТРАК... Рычание ветра приводило к тому, что я не слышал,
что он  говорит, но  я всем  собой старался  поддержать, прикрыть, когда он
попытается победить Мисквамакуса и туманную фигуру Того-Который-Пожирает-в-
Бездне.
     Было такое мгновение, когда казалось, что мы преуспеем. С ошеломляющей
скоростью он  выбрасывал слова,  пел и  склонялся, все  быстрее и  быстрее,
увеличивая мощь вызова для технического маниту УНИТРАКа. Но все это время и
Мисквамакус также  цитировал заклятия  и указывал  на нас  рукой, как будто
хотел поощрить  Великого Старца проглотить нас. Я заметил движение в клубах
дыма, какие-то  фигуры, ужасающие свыше всякого человеческого воображения -
формы более  ужасные и  страшные, чем  я видел  в своих самых жутких ночных
кошмарах. Из  мрачной тучи  Великого Старца  начали  высовываться  туманные
щупальца.  Я   знал,  что  нам  остались  уже  только  секунды.  Напряжение
парализовало мне мышцы и я чуть было не отгрыз себе язык.
     И тогда  Поющая Скала неожиданно ослабел и осунулся на колени. Я встал
на колени  рядом, сбросил  с глаз  перепутанные ураганом волосы и закричал,
желая биться дальше.
     Он посмотрел на меня. Его лицо выражало только страх.
     - Не  могу! -  закричал он. - Я не могу вызвать УНИТРАКа! Не могу! Это
маниту белых! Он не послушает меня! Он не придет!
     Я не  мог поверить.  Я посмотрел  через плечо  на Мисквамакуса, обеими
руками указывающего  в  нашу  сторону,  на  темные  змеи  Великого  Старца,
развевающиеся над  головой шамана.  Я знал,  что это  был уже  наш конец. Я
вырвал из рук Поющей Скалы помятый кусок бумаги и прочитал его в призрачном
свете астральных ворот.
     - Спаси  меня, УНИТРАК!  - кричал  я. Спаси  меня! -  и раз  за  разом
выкрикивал цифры. - УНИТРАК! УНИТРАК! Ради бога, Унитра-а-а-к-к-к!
     Поющая  Скала   застонал,  перепуганный,   прячась  в  моих  объятиях.
Мисквамакус, с лицом искривленным звериной гримасой, плыл ко мне в воздухе,
вытягивая  руки  и  поджимая  свои  деформированные  ноги,  а  вокруг  него
вырастали переменчивые, ужасающие формы Великого Старца.
     С минуту  я  помолчал.  Потом,  поскольку  ничего  другого  я  не  мог
придумать, я  воздал руки так, как это делал Мисквамакус и процитировал то,
что считал заклятием:
     - УНИТРАК,  вышли своего маниту, чтобы уничтожить этого чернокнижника.
УНИТРАК, охрани  меня от  ран. УНИТРАК, закрой ворота в великую Бездну того
света и выгони этого мерзкого духа.
     Мисквамакус подплыл  ближе и  в ответ  начал декламировать инвокацию к
Великому Старцу.  Его слова,  тяжелые и  мрачные,  пробивались  сквозь  вой
урагана, как хищные бестии.
     - УНИТРАК! - закричал я. - Приди, УНИТРАК! Приди!
     Мисквамакус был  уже  почти  рядом  со  мной.  Его  дьявольские  глаза
блестели  сумасшедшим  блеском  на  темном,  блестящем  от  пота  лице.  Он
искривлял губы  в гримасе  боли, усилия  и ненависти.  Он чертил  в воздухе
круги и невидимые диаграммы, притягивая зловещий водоворот Великого Старца,
готовя своими  чарами ужаснейшую  смерть, которую  он только  мог для  меня
выдумать.
     - УНИТРАК,  - прошептал  я беззвучно  среди  рева  вихря.  -  О  Боже,
УНИТРАК!
     Это случилось  так неожиданно  и резко, что я сначала даже не понял. Я
думал, что  Мисквамакус поразил  меня  молнией-которая-видит  или  что  все
здание распадается  на куски. Это был оглушительный шум, более громкий, чем
вой урагана,  электрический  треск  миллионов  вольт,  рык  как  бы  тысячи
одновременных стычек.  Яркая процессия  раскаленных сетей  закрыла комнату,
ослепительных симметрией рядов блестящих контуров, по которым ползали белые
и желтые искры.
     Мисквамакус рухнул  на землю, почерневший, обугленный, залитый кровью.
Он падал  с закрытыми  глазами как  бездушный кусок  мяса, прижимая  руки к
телу.
     Пульсирующие блеском  сети создали  стену между мной и темным силуэтом
Великого Старца.  Я видел,  как демоническое  создание корчится  и вертится
будто удивленное  и запуганное.  Напряжение сети было таким огромным, что я
мог смотреть  только через полуприкрытые глаза и все равно с трудом замечал
дрожащую тень демона.
     У меня  не было  ни малейших  сомнений относительно того, чем было это
ослепительное явление.  Это был маниту, дух, внутренняя сущность компьютера
УНИТРАК. Мое  заклятие -  инвокация белого  человека -  вызвала ответ  духа
белых людей.
     Великий Старец  кипел, расточал  вокруг могучие  круги тьмы.  Он издал
вопль страдания,  который переродился в яростный рев, вздымающийся до боли,
поглощающий меня своей оглушающей, вибрирующей силой, туннелем взбесившейся
ярости, от которого дрожали стены и трясся пол.
     Блестящая сетка  маниту УНИТРАКа  потемнела и замигала, но лишь затем,
чтобы через  мгновение засиять  еще ярче  - уничтожающий  взрыв технической
мощи, затмевающий все видения и все звуки. Я чувствовал себя так, как будто
падал в котел с жидкой сталью, утопая в блеске и погрязая в шуме.
     Я слышал только одно - голос, которого не забуду до конца жизни, голос
кого-то кричащего  в ужасающих  муках, непрерывно, до границ моей выдержки.
Это был  голос вырываемых  нервов, раздвоения  рассудка, пытаемой души. Это
был  Великий   Старец.  Его   материальная   часть   буквально   выжигалась
безграничной, непонятной  ему мощью  УНИТРАКа. Священный  огонь современной
техники  выталкивал   его  назад,   к  туманным,  хмурым  лежбищам  древних
астральных плоскостей.
     Раздался шум,  хлюпанье, бульканье и ворота, которые вырисовал на полу
Мисквамакус  начали  втягиваться  внутрь  себя,  всасывая  туманную  фигуру
Великого Старца  так, как  вентилятор всасывает дым. Мощь засияла еще раз в
ужасном блеске и воцарилась тишина.
     Минут пять,  может, даже  десять, я  лежал ослепленный,  не имея  сил,
чтобы двигаться.  Когда же,  наконец, мне  удалось  встать,  зеленые  сетки
контуров все еще плавали у меня перед глазами. Я волочил ногами как старец,
спотыкаясь о мебель и ударяясь о стены.
     Через минуту  зрение вернулось в норму. Рядом, среди останков кресел и
шкафов, лежал Поющая Скала. Он моргал глазами, медленно приходя в сознание.
Скорченное, сожженное  тело Мисквамакуса  осталось там,  где  упало.  Стены
комнаты выглядели  так, как  после пожара,  а пластиковые  жалюзи потекли и
висели длинными полосами.
     Но больше  всего меня потрясла бледная, худенькая фигура, тихо стоящая
в углу  - изможденная,  скорее похожая  на дух,  чем на  девушку, которую я
знал.  Я   ничего  не   говорил,  я  только  протянул  к  ней  руки,  чтобы
приветствовать ее снова в мире, который она чуть не оставила навсегда.
     - Гарри, - прошептала она. - Я жива, Гарри.
     И как  раз в  эту секунду с револьвером в руке в комнату влетел ищущий
нас лейтенант Марино.

     Мы сидели  с Поющей Скалой в аэропорте Ла Гвардиа под бронзовым бюстом
самого Ла  Гвардиа. Мы  выкуривали последнюю  сигарету перед отлетом. Шаман
выглядел как  всегда элегантно,  в блестящем  костюме и  в очках  в роговой
оправе. Лишь пластырь на щеке был единственным свидетелем минувших событий.
     Мы слушали  шум разговоров  и гул  двигателей на  взлетной  полосе,  а
апельсиновое послеполуденное солнце блестело на зимнем небе.
     - Мне немного грустно, - сказал он.
     - Грустно? - удивился я. - А по какой же это причине?
     - Из-за  Мисквамакуса. Если  бы только  он дал нам шанс объяснить все,
если бы только мы могли с ним договориться...
     Я глубоко затянулся сигаретой.
     - Но  теперь же все-таки немного поздно. Помни то, что он убил бы нас,
и не колеблясь. Потому мы и должны были его уничтожить.
     Поющая Скала покивал головой.
     - Может,  когда-нибудь мы  и встретимся  с ним  в более  благоприятных
обстоятельствах. Тогда мы и поговорим.
     - Но  он ведь  мертв... ведь  так? Что  ты имеешь ввиду, говоря что мы
"встретимся с ним"?
     Поющая Скала снял очки и протер их чистым белым платочком.
     - Тело  его умерло,  но мы  не можем  быть уверены,  что и  маниту был
уничтожен, -  объяснил он.  - Может,  он лишь  перенесся на  более  высокий
уровень существования, может, он готов присоединиться к тем, кто существует
только вне  материального бытия.  Но не исключено, что он снова вернется на
землю, чтобы жить в чьем-то теле.
     Я наморщил брови.
     - Ты  ведь не  хочешь этим  сказать, что  все это может повториться? -
обеспокоенно спросил я.
     - Кто  знает... -  индеец пожал  плечами. - Есть во вселенной тайны, о
которых мы  и не  имеем понятия.  То, что  мы можем познать во время нашего
бытия, является  лишь малым  фрагментом целого. Существуют необычные миры в
мирах, а в них - еще более удивительные. Стоит об этом помнить.
     - А Великий Старец?
     Поющая Скала встал и взял чемодан.
     - Великий  Старец всегда будет среди нас - до тех пор, пока существуют
темные силы  и необъяснимые  страхи, рядом  с ними  всегда будет поблизости
Великий Старец.
     Больше он  не говорил.  Мы только  крепко пожали  друг другу руки и он
направился к самолету.

     Лишь три  недели спустя мне удалось выбраться в Новую Англию. Я поехал
на своей  машине. Снег все еще прикрывал поля и дома, небо было цвета розы,
а апельсиновое, бледное солнце скрывалось за деревьями.
     Я добрался  до места  перед сумерками и остановил своего кугуара перед
парадным входом  элегантного белого  домика  в  колониальном  стиле.  Двери
открыл  Джереми   Тэнди,  как   всегда,  трезвый   и  холодный.   Он  вышел
приветствовать меня и забрать багаж.
     - Мы так рады, что вы наконец посетили нас, мистер Эрскин, - сказал он
со всей  сердечностью, на какую только был способен. - У вас, наверно, было
трудное путешествие.
     - Было  совсем не  так уж  и плохо.  Я люблю  вести машину  в  трудных
условиях.
     Мы вошли. Миссис Тэнди повесила мой плащ на вешалку. Было тепло, уютно
и мило.  Салон был полон античных вещей - и глубокие колониальные кресла, и
диваны, и  латунные лампы,  и украшения  на стене, и картины из деревенской
жизни.
     - Скоро  вы будете  есть что-нибудь горячее, - сказала миссис Тэнди, а
мне хотелось поцеловать ее за это.
     Потом мы  сели у  камина. Джереми  Тэнди налил мне внушительную порцию
виски, а его жена хлопотала на кухне.
     - Как себя чувствует Карен? - спросил я. - Ей уже лучше?
     Он кивнул головой.
     - Она  еще не  ходит, но  настроение у  нее уже  намного лучше.  Позже
можете зайти поговорить с ней. Она всю неделю не могла этого дождаться.
     Я медленно тянул виски.
     - Я  тоже, - заявил я немного измученным голосом. - Представьте, что я
до сих пор плохо сплю с того времени, когда все это закончилось.
     Джереми Тэнди опустил голову.
     - Знаете... честно говоря... мы тоже.
     Мы разговаривали  ни о чем, а потом миссис Тэнди внесла блюдо из рыбы.
Оно было  горячим и  вкусным. Я  поел с  аппетитом, всматриваясь  в  весело
трещащий в камине огонь.
     Затем я  пошел наверх,  к Карен. Она лежала бледная и исхудалая. Но ее
отец был  прав -  она уже  немного поправилась  и теперь  возврат к полному
здоровью был только вопросом времени. Я присел на краю застланной узорчатым
покрывалом постели.  Мы разговаривали  о ее  хобби, о ее планах на будущее,
обо всем, исключая Мисквамакуса.
     - Доктор  Хьюз сказал мне совершенно конфиденциально, что ты был очень
храбр, -  заявила она  спустя какое-то  время. -  Он говорил,  что то,  что
случилось на самом деле, не имеет ничего общего с тем, о чем писали газеты,
и что никто бы не поверил, если бы ему сказали всю правду.
     Я взял ее руку.
     - Правда  сейчас не  особенно и  важна. Я  даже  сам  не  могу  в  нее
поверить.
     - Я только хотела тебя поблагодарить, - она дружелюбно улыбнулась. - Я
считаю, что я обязана тебе жизнью.
     - Не  о чем  и говорить.  Может, однажды, когда-нибудь ты ответишь мне
тем же.
     Я встал.
     - Я  должен уже  идти. Твоя  мама просила, чтобы я тебя не мучил. Тебе
сейчас нужно как можно больше покоя.
     - Хорошо,  - ответила  она со  смехом.  -  Мне  уже  начинает  страшно
надоедать бесконечное  лежание в постели, но, наверно, мне нужно как-то это
выдержать.
     -  Скажи,  может,  тебе  что-нибудь  нужно?  Книги,  журналы,  фрукты?
Достаточно одного твоего слова.
     Я открыл дверь, чтобы выйти и тогда Карен сказала:
     - Би гууд, май диа.
     Я замер.  Мне показалось,  что кто-то мне положил на плечи две ладони,
холодные как лед.
     - Что ты сказала?
     - Би  гууд, май диа, - ответила Карен, все еще улыбаясь. - Только это.
Будь здоров, мой дорогой.
     Я закрыл  за собой  дверь ее  комнаты. Коридор за ней был тих и темен.
Старый колониальный  дом трещал  под тяжестью  внушительной массы  снежного
покрова.
     - Именно  так я  и подумал,  - буркнул  я сам себе, начиная спускаться
вниз.


 


<< НАЗАД  ¨¨ КОНЕЦ...
Другие книги жанра: ужасы, мистика

Оставить комментарий по этой книге

Переход на страницу:  [1] [2] [3]

Страница:  [3]