ГЛАВА,
   которая могла бы стать первой,
   если бы пересказчику не понадобилось вступительное слово

   Произошло это в подмосковном поселке Кратово, куда я удалился на покой.
   После долгой жизни, полной бурных событий, я мог позволить себе маленькие
слабости: вставал часиков в одиннадцать утра, не торопясь выпивал  несколько
кружек чая с клубничным вареньем и, усевшись на  скамеечке,  вспоминал  свое
удивительное  житье-бытье  или  почитывал   себе   очередную   увлекательную
книжечку. Много я их за это лето прочитал, раньше-то все не доходили руки  -
то одно, то другое, - а до всякой занимательной истории я  большой  охотник.
Впрочем, как и все люди моей замечательной профессии.
   Утро в тот странный день началось для меня намного раньше обычного.  Едва
взошло солнце, как меня разбудило смутное предчувствие чего-то неизвестного,
которое сегодня не даст мне поспать хорошенько.
   Но дело в том, что вашего покорного слугу  не  так-то  легко  поймать  на
мистическую удочку. Я, человек бывалый, верящий  только  в  реальные  факты,
повернулся на другой бок и упрямо закрыл глаза.
   - Вставай, вставай, лежебока! Ты даже не представляешь, что ожидает  тебя
в ближайшие минуты, - сказал мне внутренний голос.
   - Замолчи, дай поспать. И, кстати, я перевидел все,  меня  уже  ничем  не
удивишь, - буркнул я, еще крепче смежая веки.
   Мой ответ поразит вас скромностью, если я открою, что почти полсотни  лет
проплавал юнгой на линии Новороссийск-Туапсе. Предвидя  вашу  улыбку,  скажу
следующее: я мог  бы  закончить  службу  даже  капитаном  лихого  теплохода,
пожелай этого. Но мне не хотелось расставаться с должностью  юнги.  Если  вы
хоть мало-мальски знакомы с приключенческой литературой, то,  без  сомнений,
догадались, в чем дело. Ну конечно же: львиная доля всех происшествий всегда
достается юнге. А  меня  хоть  хлебом  не  корми,  дай  только  окунуться  в
какое-нибудь увлекательное приключение.
   Ну так вот, притворился я спящим и даже захрапел потихоньку. Но настырный
голос был неумолим, заладив свое.  Поняв,  что  в  это  утро  спать  мне  не
придется, я вылез из постели и сказал:
   - Ладно, ладно. Только отвяжись. Одевшись и кое-как  сполоснув  лицо  под
умывальником, я вышел на улицу, огляделся и, как  и  следовало  ожидать,  не
нашел ничего такого, из-за чего бы стоило жертвовать сном, который по  утрам
особенно сладок.
   - Может, я не видел козу, что с утра до темноты щиплет  траву  в  канаве?
Или как тетка несет парное молоко? - спросил я сердито.
   - Не спеши, - возразил внутренний голос. - Может, это за углом.
   Я завернул за соседний участок, остановился.
   - А пройти еще метров двадцать ты  не  в  силах?  -  произнес  внутренний
голос, немного раздражаясь.
   Через сотню метров он напомнил:
   - Я и в самом деле сказал - метров двадцать, но нельзя  же  понимать  так
буквально!
   Я послушал его и на этот раз и направился в дачный парк. Парк был  разбит
на берегу пруда, и меня, как бывшего моряка, вполне естественно, потянуло на
пруд. В парке было безлюдно, потому что на весь поселок не  нашлось  другого
простофили, который бы в такую рань поверил чепухе, что несет  его  вздорный
внутренний голос.
   Однако стариковское зрение подвело меня поначалу. Возле карусели слонялся
еще один чудак. Да и выглядел он чудно в своей длинной,  до  колен,  красной
полотняной рубахе и новых  лаптях  из  желтой  синтетики.  Но  еще  забавней
показалась мне голова незнакомца с белыми, легкими,  точно  пух  одуванчика,
кудрями  и  бородой  и  ярко-синими  глазами.  Он  походил   на   старинного
коробейника, и за спиной его висело нечто похожее  на  пустой  лоток.  Чудак
совал свой нос сквозь ограду  из  штакетника,  старался  постичь  немудреный
механизм карусели, точно это была какая-нибудь невидаль.  Он  увлекся  своим
занятием и не заметил моего появления.
   - А вас-то что вынесло в такую рань? Вам-то что спать мешает? - спросил я
дружелюбно, испытывая  к  нему  чувство  солидарности,  как  к  товарищу  по
несчастью.
   Услышав мой голос, незнакомец перепугался и припустил между деревьями  во
все лопатки. Задал такого стрекача, что даже выронил книгу, которую  держал,
оказывается, под мышкой.
   - Эй! Вы уронили книгу! - крикнул я вслед.
   Видно, мой голос ему что-то напомнил, и он  так  заспешил,  что  даже  не
оглянулся, а влетел пулей в лифт, стоявший сам по себе между сосен.  Обычный
лифт, ничего особенного, разве что нет ни подъезда, ни стен - вокруг  только
сосны. Незнакомец захлопнул за собой металлические  двери;  я  увидел  через
стекло, как он нажал  на  кнопку  какого-то  этажа,  и  лифт  взлетел  между
стволами сосен и скрылся за их кронами.
   "Видно, такое спешное дело, некогда книгу поднять", - подумал я,  подошел
и нагнулся за книгой.
   Книга как книга, хотя и в мягкой обложке  из  неизвестной  синтетики,  и,
если мне не изменяет память, она называлась так: "Продавец приключений,  или
Правдивое, хотя и невероятное, путешествие на звездолете "Искатель"".
   Тут я вспомнил про внутренний голос и спросил:
   - Что-то ты притих, голубчик? Где же твое необычайное?
   - Может, это и есть то самое необычайное: и человек, и лифт.  Ну,  и  эта
книга. Там же написано:
   "Невероятное путешествие", - робко отозвался голос.
   - Ну, это мы еще проверим, насколько оно невероятное и невероятное ли оно
вообще. И потом, стоило ли весь этот сыр-бор затевать из-за какой-то  книги.
Разве нельзя было  просто  сходить  в  библиотеку  и  взять  книгу  на  дом?
Разумеется, выспавшись предварительно.
   - Но может, такую не сыщешь  ни  в  одной  библиотеке?  И  потом,  обрати
внимание на лифт. Вокруг сосны, и вдруг ни с того ни с  сего  лифт,  сам  по
себе. Необычно, не правда ли? - осмелел постепенно голос.
   - Ну, знаешь ли, я на линии Новороссийск- Туапсе встречал такое... Не  то
что лифт между сосен, а... что и говорить!..
   В общем, в тот же день я осилил подобранную книженцию и  скажу  напрямик:
нет на ее страницах и капли необычайного в том, что сочинил неизвестный  мне
автор. И что уж он, не мог придумать другое название, что ли?
   А через месяц заявился и сам хозяин книги. Торчит этот  коробейник  перед
крылечком, не решается войти.
   - Что уж, входите, - говорю.
   - Не могу. Не имею права, - отвечает. - Я из  Будущего.  Если  что-нибудь
ненароком испорчу, нарушится ход истории.
   - Бросьте эти предрассудки. Ничего не случится с вашей историей. А если и
случится, так, может, к лучшему, - говорю. - Вот вам стул. Не попрошайничать
же вы пришли?
   Вошел он с опаской, сел  осторожненько,  поправил  за  спиной  лоток  для
удобства и завел такой разговор.
   - Не у вас ли случайно моя книга? - спросил он с надеждой.  -  Понимаете,
книжка вообще-то не моя, я взял ее  в  библиотеке.  Дай,  думаю,  почитаю  в
дороге, пока спущусь из нашего времени в ваше. Но увидел  вас,  испугался  и
вот потерял. Теперь такие неприятности, - закончил он расстроенно.
   - Не горюйте. Вот ваша книга. Только не стоит она того,  чтобы  пускаться
вдаль из-за такой ерундовины.
   - Неужели приключения экипажа "Искателя" оставили вас равнодушным? В  них
столько необычного! - удивился этот тип  из  Будущего,  прижимая  книжицу  к
груди, точно некую драгоценность.
   - Да что же в них такого уж невероятного? Извините за прямоту. Просто  вы
никогда не пускались в каботажное плавание, - заявил я.
   - Признаться, не приходилось, - пробормотал этот коробейник. - Но  может,
вас заинтересовали неведомые миры?
   -  Так  уж  и  неведомые!  Нет,  лучше  скажите:  вы  плавали  на   линии
Новороссийск-Туапсе? - настаивал я на своем.
   - Да нет же, - сказал гость с досадой, и досадовал он не оттого, что  ему
не повезло, словом, не удалось поплавать  на  этой  линии,  а  по  какому-то
другому поводу. - Значит, я не на того напал.  Вы-то,  оказывается,  бывалый
морской волк, - сказал он, покачивая головой.
   - Я знаю море между Новороссийском и Туапсе, как свою квартиру, - отметил
я, чтобы лишить его последних сомнений.
   - А я-то подсунул вам эту книгу. Хотел увлечь,  -  сообщил  он,  все  еще
стараясь прийти в себя от неожиданности.
   Но тут наступила моя очередь удивиться - правда, слегка:  больше  я  себе
просто не позволил.
   - Значит, вы книгу не теряли, а намеренно?..
   - В том-то и дело, - перебил мой гость, и тут его осенила какая-то мысль.
- Но... но у меня есть другие приключения. Словом, есть  приключения!  Самые
разнообразные приключения! - закончил он нараспев.
   - Выходит, вы и есть тот  самый  Продавец  приключений?  -  догадался  я,
вспомнив прочитанную книгу.
   - Вы угадали. Это я, - сказал гость. - Значит, вы не  нуждаетесь  в  моем
товаре?
   - Новороссийск-Туапсе - напомнил я, подняв указательный палец.
   - Ах да! Я все забываю, - сказал он, поднимаясь.
   Он дошел до дверей и тут все-таки решился еще на последнюю попытку:
   - Послушайте, у меня единственный экземпляр. - Он показал на книгу. -  Да
всюду мне все равно не поспеть. Но вы можете мне помочь, если перескажете ее
содержание своим друзьям, знакомым... В общем, своим современникам.
   - Пожалуйста, - сказал я, - мне это ничего не стоит.
   Не мог же я признаться в том, что кое-что уже вылетело из моей памяти,  а
некоторые главы и вовсе перелистаны наспех. "Ладно, что-нибудь да придумаю",
- сказал я себе.
   - Ну вот и хорошо, - произнес Продавец с облегчением. - А  я  еще  к  вам
наведаюсь.
   Ну, а вашему покорному слуге ничего не остается, как начать пересказ.

   ГЛАВА 1,
   в которой сразу, без проволочек, появляется причина,
   позволившая нашим героям действовать безотлагательно
   - Биллион метеоритов! - в сердцах  воскликнул  бывший  астронавт,  что  в
переводе на обычный земной язык означало "тысяча чертей".
   Не то чтобы он совсем распустился и не держал себя в руках, просто с  тех
пор как его отправили на пенсию  и  он  лишился  привычных  опасностей,  его
стальные нервы начали  пошаливать.  "Этот  земной  покой  превратил  меня  в
тряпку", - не раз говорил себе с горечью  астронавт.  И  вот  теперь  он  не
удержался от восклицания.
   - Аскольд! - упрекнула его сестра и повела глазами на дверь.  -  Аскольд,
там ребенок!
   Под крепким  космическим  загаром  астронавта  выступил  нежный  румянец.
Бывший звездоплаватель прикрыл рот ладонью, будто  затолкнул  назад  готовое
вылететь слово, и сконфуженно произнес:
   - Прости, сестренка. Полбиллиона метеоритов, я не узнаю своего...
   - Аскольд, - повторила сестра, укоризненно улыбаясь.
   - Но тысячу метеоритов можно? - спросил астронавт, сбиваясь  с  толку.  -
Всего только тысячу.
   Сестра всплеснула руками: ну что, мол, с ним поделаешь.
   - Аскольд, я же тебе сказала: там ребенок.  -  И  она  вновь  указала  на
дверь.
   - Ну, тогда всего лишь один метеорит,  но  самый  вредный  и  гнусный,  -
твердо сказал астронавт и осторожно ударил по столу кулаком, на котором  был
вытатуирован звездолет с надписью "Стремительный".
   "Э, да я совсем расхлябался, как старая ракета", - заметил он про себя.
   - В общем, этот  гнусный  метеорит,  я  не  узнаю  своего  племянника,  -
продолжал астронавт. - Возвращаюсь, понимаете, из своего последнего в  жизни
рейса, а мой дорогой племянник уже не тот. Ходит, понимаете, опустивши  нос,
будто на него давит какой-нибудь жалкий миллион атмосфер!
   Его сестрица пригорюнилась -  видно,  он  задел  ее  больное  место  -  и
сказала:
   - Влюбился наш Петенька. Надо же быть такой беде!
   - Вот как?! - произнес бывший астронавт. - Значит, все пропало: теперь уж
не бывать ему путешественником!
   Когда-то  он  был  великим  астронавтом,  и  ему  очень  хотелось,  чтобы
племянник пошел по его стопам.
   - Что уж путешественником, если он  даже  забросил  любимую  науку.  -  И
сестра провела краем чистенького фартучка по глазам. -  А  какой  он  был  к
науке способный... Ну такой вундеркинд! Ему еще и двух лет-то не набиралось,
а, бывало, спросишь его: "Петенька, а Петенька, сколько будет,  если  3  575
679 помножить на 2 935 798?" - поморщит носик и  скажет  точно.  И  так  все
пошло хорошо... В девять годиков защитил кандидатскую диссертацию. А  теперь
вот уже десять лет как доктор наук. Только и осталось что в академики.
   И сестрица опять едва не заплакала.
   - Ничего не поделаешь, сестра. Я слышал, что с некоторыми случается такая
беда, - печально пробормотал Аскольд Витальевич.
   - Так если бы он полюбил, как все нормальные люди. Я  бы  уж  рада  была,
детишек нянчила... А то ведь влюбился в кого? - всплеснула сестра руками.
   - В кого же? - спросил машинально бывший астронавт.
   - Если бы знать! В том-то и дело, что в Никого!
   - Как это можно влюбиться в Никого? - усмехнулся  бывший  астронавт,  как
будто бы ему сообщили нечто несусветное. - Я холостяк,  и  не  специалист  в
этой области, и, пожалуй,  вообще  ничего  не  смыслю  в  таких  делах,  но,
по-моему, если разумные люди и теряют голову, то обычно из-за  какого-нибудь
конкретного лица, - добавил он затем.
   - Можешь убедиться сам, - вздохнула сестра и приоткрыла дверь в  соседнюю
комнату.
   Бывший астронавт увидел своего племянника. Вундеркинд сидел за письменным
столом и смотрел в  окно  блуждающим  взглядом  через  толстые  очки,  точно
пытался что-то найти на улице. Оттого что он долго не был на свежем воздухе,
племянник осунулся. На лице его отросла молодая кудрявая бородка.
   - Сынок" кто же  Она?  Женщина?  Рыба?  Или,  может  быть,  водоросль?  -
тоскливо спросила сестра. - Говорят, есть планеты, где живут разумные рыбы и
водоросли. И даже камни...
   - Что верно, то верно, - подтвердил  бывший  астронавт.  -  Помнится,  на
планете Лулу я присел отдохнуть на пенек, а тот  оказался  интеллектуальным.
Тогда мы поболтали славно.
   - Ах, если бы я знал, кто Она! - вздохнул племянник.
   - А может, Она и не стоит этого? - осторожно спросила сестра.
   - Что ты  говоришь,  мама!  Она  -  Самая  Совершенная  во  времени  и  в
пространстве, - пробормотал влюбленный с упреком. - Я полюбил Ее с первой же
мысли. Как только понял, что Она  теоретически  существует,  так  и  потерял
покой. Но кто Она и где Она?! - воскликнул он в полном отчаянии.
   Это печальное зрелище оказалось им не под силу, брат и  сестра  вышли  на
цыпочках,  несчастная  мать  закрыла  дверь  и  вновь  потерла  глаза  краем
фартучка.
   "А я-то... А я-то мечтал, что племянник  пойдет  по  моему  пути  и  тоже
станет настоящим путешественником", - подумал бывший  астронавт  с  горечью,
расхаживая по комнате в своей поношенной курточке из  коричневой  кожи.  Еще
совсем недавно эта старенькая курточка была известна всему миру по  газетным
снимкам и телевизионным  передачам.  Аскольд  Витальевич  сшил  ее  из  кожи
сатурнинского бегемота, которую самолично добыл на Сатурне. Нет-нет,  он  не
был таким фанатом, чтобы ради моды стрелять в животное! Просто  сатурнинский
бегемот раз в десять лет сбрасывает кожу,  и  на  этот  раз  он  сделал  это
специально для Аскольда Витальевича.
   - Сто тысяч метеоритов... - пробормотал бывший астронавт  и,  погладив  в
утешение сестрицу по голове, вышел из дома.
   Он брел по улице и бормотал себе под нос:
   - Ах, как подвел племянник, биллион биллионов метеоритов! Кто  же  теперь
вместо меня будет искать приключения? Сам-то я уж на пенсии теперь. Поди ты,
списали на Землю. Полетал - и довольно, говорят.
   Это случилось  в  тот  день,  когда  он  вернулся  из  своего  последнего
путешествия. На  космодроме,  как  всегда,  собралась  толпа  тех,  кому  не
терпелось сейчас же услышать рассказ о  новых  приключениях  своего  кумира.
Аскольд  Витальевич  присел  на  ступеньки  вокзала  и   поведал   несколько
совершенно  новых  удивительных   историй.   Наслушавшись   вдоволь,   народ
разошелся, и тогда к астронавту подсел представитель Отдела путешествий.
   "А не пора ли вам утихомириться,  дорогой  Аскольд  Витальевич?  -  мягко
произнес  представитель.  -  Попутешествовали  -  и  хватит!  Дайте   теперь
попутешествовать другим, тем, кто помоложе".
   Они, то есть отдел, застали его врасплох.  И  все  же  великий  астронавт
возразил, сказал, что он вовсе не стар  еще  и  готов  хоть  куда,  хоть  за
тридевять Вселенных. А что касается перегрузок. так даже трудно представить,
сколько он может их выдержать...
   "Знаем, знаем... - прервал его представитель, а  в  голосе  его  сквозило
сомнение.  -  Знаем,  вы   еще   бравый   мужчина!   Но   столько   желающих
путешествовать, что просто не  напасешься  космических  кораблей.  На  вашем
счету уже тысячи приключений, и будет просто несправедливо, если  из-за  вас
кто-нибудь так и не отправится в путешествие. Ни разу в жизни!.."
   Великий астронавт чтил справедливость более всего  и  поэтому  покорился,
хотя даже не смог представить, как теперь будет жить без приключений...
   - Неужели я не буду больше путешествовать? - шептал астронавт,  шагая  по
улице.
   Встречные уже не узнавали его, словно позабыли о  его  существовании.  Во
всяком случае, по тротуару совершенно  запросто  шагал  самый  прославленный
путешественник, почетный член всех географических и астрономических обществ,
и никто из прохожих даже не оглянулся ему  вслед.  А  раньше-то,  а  раньше,
когда он возвращался из очередного еще небывалого* похода,  от  бесчисленных
почестей не было спасу. И скромный и суровый  по  натуре  великий  астронавт
прятался от ликующей публики по задворкам. Поэтому сегодня ему стало чуточку
обидно.
   "Ну да, конечно, забыли... Теперь уже другие звездолеты и другие имена, -
сообщил он себе печально. - И подвел племянничек мой - надежда,  единственый
продолжатель рода знаменитых звездоплавателей, который я было  основал.  Что
за прок от человека, потерявшего голову?.."
   Вернувшись домой, он с горя  первым  делом  отключил  в  кабинете  земное
притяжение.  Когда  астронавт  еще  был  знаменит,   ученые   подарили   ему
специальную  машину,  которая  убирала  притяжение.  И  человек  в  кабинете
становился невесом. Астронавт переобулся в домашние туфли и начал плавать по
комнате, продолжая рассуждать сам с собой.
   Когда он немного успокоился, лег в дрейф  посреди  кабинета  и  вполглаза
задремал, в дверь громко постучали.
   - Войдите! - крикнул астронавт  недовольно.  В  кабинет  вошел  белокурый
геркулес в юношеском возрасте. Гость тут же потерял равновесие  и  ухватился
за дверную ручку. И дверь задрожала, зазвенела, точно струна, от его тяжелой
хватки.
   - Вот это да!  Я  так  и  думал,  что  у  вас  и  дома  должно  быть  все
по-особенному! - заявил весело гость.
   - Что же тут особенного? Естественные условия для отдыха, и  всего-то,  -
пробурчал астронавт, поворачиваясь на бок.
   - А, понимаю, - неизвестно чему обрадовался гость.
   - Так что вам угодно? - спросил астронавт, взирая на пришельца сверху.
   - Аскольд Витальевич, у меня к вам одно предложеньице, - сообщил  парень,
радостно улыбаясь и ослепительно сверкая крепкими зубами.
   - Представляю, что можно предложить астронавту, который уже никому  и  не
нужен, - горько усмехнулся Аскольд Витальевич. - Ну ладно, валяйте сюда!
   - Иду! - крикнул жизнерадостный гость. Он оттолкнулся от дверей и полетел
через кабинет, кувыркаясь по дороге для забавы.
   - Нельзя ли без шалостей, - проворчал астронавт; он  взялся  за  стержень
люстры, а свободной рукой прихватил пролетавшего мимо гостя  за  шиворот.  -
Мне это нравится, - заявил парень сияя.
   - Я слушаю. - напомнил астронавт, смягчаясь.
   Он должен был признаться в душе, что этот парень  в  общем-то  производил
приятное впечатление. "Лихой парень! Вот уж прирожденный  путешественник,  -
подумал астронавт. - А племянник Петенька ах уж как не оправдал моих надежд,
подумать только!"
   - Меня зовут Саней.  Я  насчет  вашего  племянника  Петеньки,  -  объявил
симпатичный Саня, посматривая на хозяина голубыми простодушными глазами.
   - Что-нибудь еще? - спросил астронавт и насупился.
   - Он влюблен! - воскликнул Саня восторженно.
   - Уже наслышан, к сожалению, - сказал астронавт сухо.
   Но Саня пропустил его замечание мимо ушей и продолжал восхищаться.
   - И самое главное, - сказал он ликуя, - самое главное  то,  что  он  даже
толком не знает в кого.
   - Какое это имеет значение, это уже частности, - промолвил  астронавт  и,
не сдержав грусти, прижался щекой к прохладному стержню люстры.
   - Вы говорите - какое значение? Да потрясающее! - воскликнул Саня, блестя
глазами. - Теперь Ее нужно искать! - закончил он, переходя на шепот.
   Когда паренек  произнес  последнее  слово,  Аскольд  Витальевич  невольно
вздрогнул.
   - Вы сказали "искать"? - хрипло спросил астронавт, вслушиваясь  в  музыку
этого удивительного слова.
   - Да! Вот именно: искать!
   - Но какое я имею отношение к этой, простите,  несерьезной  истории?  Чем
могу помочь?
   - О, своим несравненным опытом! Ее следует искать в космосе. Понимаете? В
космосе! - торжественно объявил Саня. - А коли так, я сразу и подумал:  "Вот
кто знает Вселенную как свою ладонь - Аскольд Витальевич!" И помчался к вам.
   - Простите, но что общего между...  между  таким  недостойным  увлечением
и... космосом?! - удивился астронавт и даже почувствовал некоторую обиду  за
великий космос.
   - Отношение самое непосредственное. - И Саня  таинственно  наклонился:  -
Она, в кого он влюблен, связана со  временем  и  пространством.  -  И  гость
величественно указал за окно, туда, где синело глубокое небо.
   - Она что же,  стюардесса,  вы  так  полагаете?  -  усмехнулся  астронавт
догадливо.
   - Ничего не известно. Может, и  стюардесса  на  космических  кораблях,  а
может, и жительница какой-нибудь еще неоткрытой планеты. Известно только то,
что Она Самая Совершенная во  времени  и  пространстве...  Понимаете,  когда
Петенька почувствовал это в сердце...  ну,  эту  самую  любовь,  он  вначале
испугался, потому что вроде влюблен, а не  знает  в  кого.  Ну  хоть  лопни!
Понимаете, какое нелепое положение? Тогда он зашифровал свои идеалы и  сунул
в электронно-вычислительную машину. Машина,  в  общем,  попыхтела  и  выдала
на-гора, что Она, мол, - ну, та, которая будто бы ранила  его  в  сердце,  -
Самая Совершенная во  времени  и  пространстве.  И  более  ничего,  ну  хоть
тресни!.. Такая ситуация, Аскольд Витальевич. Значит, надо искать самим.  Во
времени и пространстве, то есть в космосе.
   Из-за энергичных движений он то и дело кувыркался в  воздухе,  и  хозяину
каждый раз приходилось ловить его за полы пиджака и возвращать на место.
   - Значит, как я понял, вы пускаетесь в путешествие? - спросил астронавт с
завистью.
   - Петенька очень переживает, прямо  нет  сил  смотреть,  -  сказал  Саня,
заглядывая астронавту в глаза по-собачьи.
   - И что же должен я? Помочь советом? - спросил астронавт с горечью.
   - Мы просим вас возглавить экспедицию, - важно предложил Саня.
   - Искать какую-то сопливую девчонку? - фыркнул  астронавт,  полагая,  что
нужно немного поупрямиться для солидности, а сам так и обмер от  неожиданной
радости.
   - Да, искать! Аскольд Витальевич, неизвест-ные дороги ждут вас! Вас  ждут
звезды, Аскольд Витальевич! - призвал Саня, бледнея от пафоса.
   Астронавт смущенно хмыкнул...
   "Снова в путешествие! - с  восторгом  подумал  он.  -  Пусть  даже  из-за
какой-то девчонки. Мы разыщем ее, и пусть мой дорогой племянник посмотрит на
нее и скажет: "Нет, все-таки самое прекрасное на свете  -  это  путешествие.
Стану-ка я лучше путешественником!""
   - Экипаж? - спросил астронавт деловито.
   - Три человека. Командир корабля, то есть вы, и мы  еще  с  Петенькой,  -
четко доложил Саня.
   Астронавт одобрительно кивнул. Этот бравый парень  нравился  ему  час  от
часу все больше.
   - А с Отделом путешествий вы утрясли? Может,  чья-нибудь  очередь,  а  я,
пожалте, вместо него? И ни за что ни про что пострадает хороший  товарищ,  -
произнес Аскольд Витальевич и затаил дыхание, дожидаясь ответа.
   - Не волнуйтесь,  никто  не  пострадает,  потому  что  мы  построим  свой
звездолет! - воскликнул Саня.
   - Вы сказали - построим? Я не ослышался? Выходит, у вас даже нет корабля?
   - Пока еще нет, но это же пустяки, соберем своими руками. Достанем  схему
и соберем. Долго ли? - сказал небрежно Саня.
   Астронавт покачал головой. В нем все так и погасло. Он-то  уж  настроился
было...
   - А что? - запетушился гость. - И соберем! У нас есть один парень...  Вот
такой парень! - И Саня выставил большой палец. - Сам собирает приемники.  Да
ему только посидеть, и будет вам звездолет.
   - Будет звездолет, тогда и поговорим, - сказал астронавт укоризненно.
   Он взял себя за рукав, подтащил  к  стене  и  начал  спускаться  на  пол,
хватаясь за мебель. Этим он давал  понять,  что  беседа  закончена.  Он  был
немножечко сердит за то, что  пришли  и  без  толку  растравили  его  старое
астронавтское сердце.
   - А как же я? - спросил Саня, вращаясь под потолком.
   - Следуйте за мной, - буркнул астронавт не глядя.
   Он выключил аппарат, восстановив земное притяжение  в  комнате,  и  Саня,
только успевший до-браться до стены, скатился на мягкий ковер.
   - До свидания, командир! Через несколько дней наш корабль будет ждать вас
на старте, - сказал Саня, одной рукой  отряхиваясь  и  протянув  вторую  для
рукопожатия.
   - До свидания, до свидания, - проворчал астронавт, продолжая дуться.
   Он пожал протянутую ладонь, по-прежнему глядя в сторону. А  Саня,  видно,
был очень доволен визитом. Едва за ним захлопнулась дверь, как до астронавта
долетел с лестницы его веселый голос. Недавний гость напевал, не заботясь  о
мелодии:
   - Нам нипочем и космический мороз, и очень горячие  звезды...  Мы  отыщем
тебя, о Самая Совершенная незнакомка!
   "О биллионы биллионов!.. - ругнулся астронавт про себя. - Никогда  я  еще
не испытывал такой досады. Даже когда попался в плен к пиратам из  созвездия
Гончих Псов. Будь у нас звездолет, биллионы биллионов!.."
   А Саня выбежал из подъезда и помчался на  стоянку  такси,  лавируя  между
прохожими. Прохожие, в свою очередь, огибали Саню. У них  были  такие  лица,
будто они тоже куда-то спешили. Некоторые даже бежали...
   "Что бы это значило?" - не выдержав, заинтересовался Саня, и  тут  же  до
его слуха донеслось с соседней улицы:
   -   Есть   приключения!   Самые   разные   приключения!    Увлекательные!
Занимательные! На-а любой вкус!..
   Мимо Сани пробежали парень  и  девушка.  Парень  пояснял  на  ходу  своей
спутнице:
   - Говорят, это Продавец приключений. Говорят, он  прибыл  вчера  на  нашу
планету.
   "Нас-то уже поджидают свои приключения", - ухмыльнулся Саня и  последовал
дальше.
   На углу он остановил такси на  воздушной  по"  душке  и  уселся  рядом  с
водителем.  Машина  оторвалась  от  земли,  полетела  над  асфальтом.   Саня
нетерпеливо заерзал, и такси под его тяжестью едва не село на брюхо.
   - Осторожней! - испугался шофер. - Порвешь воздушную подушку.
   Они примчались на тихую, тенистую улицу, вымощенную старинным булыжником.
Расплатившись с  водителем  самыми  добрыми  пожеланиями,  Саня  взбежал  по
лестнице на второй этаж деревянного дома и нетерпеливо постучал  в  одну  из
дверей. Ему открыла пожилая женщина с руками  в  мыльной  пене.  Ответив  на
приветствие,  она  пропустила  Саню  в  глубь  квартиры.  Он   протопал   по
коридорчику, пронзительно скрипя половицами, и ворвался в комнату, где стоял
стол, заваленный триодами, диодами и  прочей  металлической  утварью,  а  за
столом сидел худенький парень с  острым  лицом  и  совал  паяльник  в  чрево
какой-то сложной конструкции.
   - Добрый день! - заорал Саня, останавливаясь за спиной приятеля.
   - Что делаю-то? Да вот комбайн: стиральная машина с телевизором. У  мамы,
понимаешь, корыто прохудилось, -  рассеянно  пробормотал  паренек  и  поднес
острие паяльника к близоруким глазам.
   -  Есть  срочное  дело,  понимаешь?  Ты  еще  не   представляешь,   какое
грандиозное дело!
   - Да вот нашел на чердаке старый велосипед,  а  поломанную  мясорубку  на
всякий случай прибрал еще прошлой осенью, - пояснил  паренек,  заглядывая  в
нутро будущего комбайна.
   - Очнись, дружище! Я же говорю: дело есть одно, ну прямо  гигантское!  Да
выключи свой паяльник, в конце концов! Дело первейшей важности. Знаешь  что,
собери ракету, а? Небольшой звездолетик. Соберешь? Ради Петеньки!
   Эдик поднял паяльник, точно жезл, и сказал, уже что-то соображая:
   - Звездолет? Тебе какого класса?
   - Ну... мне бы самый большой.
   - Тащи материал! Если что-нибудь осталось из твоих игрушек.
   - Старый паровоз пойдет? Кукушка?
   - Пойдет! Хорошо бы еще  стенные  часы  с  громким  боем  фирмы  Буре,  -
проговорил Эдик. - Спроси у своего прадедушки, - и вновь углубился в работу.
   Уже к вечеру энергичный Саня принес все необходимое.  А  на  другой  день
прибежал к Эдику прямо с завода и отныне каждый вечер сидел, примостившись у
краешка стола, и благоговейно следил за каждым движением своего приятеля.  И
наконец настал час, когда Эдик откинулся с отверткой в руках на спинку стула
и сказал:
   - Готово! Можешь забирать! - и повел отверткой,  отыскивая,  что  бы  еще
можно было такое подвинтить.
   Саня едва не заплакал от разочарования. Звездолет  едва  доходил  ему  до
подбородка.
   - Что же ты натворил? Здесь едва поместится  кошка,  а  не  то  что  трое
взрослых людей. Как же  я  теперь  посмотрю  в  глаза  Петеньке  и  Аскольду
Витальевичу? - горестно сказал Саня.
   - Маловат, что ли?  -  спокойно  спросил  конструктор.  -  Ну,  это  беда
поправимая. Мы его вырастим, и всего-то забот! Бери звездолет -  и  айда  на
пустырь.
   По дороге Эдик заглянул в сарай, прихватил лопату и небольшой мешочек.
   - Копай грядку, - сказал он на  пустыре.  Потом  он  высыпал  в  ямку  из
мешочка порошок, оказавшийся минеральным удобрением.
   - Сажай звездолет.
   И когда недоумевающий Саня посадил звездолет, сказал:

   - Ну вот, а теперь поутру поливай и окучивай.
   - Да что толку? - возразил Саня уныло. - Это  же  не  огуречная  рассада.
Всем известно, что железные вещи не растут,  сколько  их  ни  удобряй  и  ни
окучивай.
   - А кто-нибудь проверял это на опыте? - спросил Эдик сердясь.
   - Пока еще никто. Мы первые, - вынужден был признать Саня.
   - Вот видишь, еще никто не проверял, а ты уже сомневаешься,  -  промолвил
Эдик с упреком.

   ГЛАВА 2.
   из которой становится ясно,
   как обычно делают гениальные открытия
   - Ну вот видишь, все вышло просто, - пробормотал Эдик, роясь в карманах и
гремя чем-то металлическим. - Только берись всегда за то, что  люди  считают
абсурдным. Возьми и проверь. Наверняка получишь новое открытие.
   - Ну, теперь-то мне  все  понятно,  -  ответил  Саня  и,  задрав  голову,
посмотрел на верхушку звездолета.
   Свежий, еще не сорванный, звездолет сиял на  солнце  своими  глянцевитыми
боками, точно гигантский баклажан.
   - Сбегаю кликну экипаж и командира, -  сообщил  Саня,  еле  отрываясь  от
величественного зрелища.
   Он понесся через  пустырь,  ничего  не  замечая.  А  тем  временем  из-за
старого,  полусгнившего  сарая  высунулась   голова   смуглого   незнакомца.
Незнакомец удивленно поднял брови, потом, видимо,  понял  все  и  усмехнулся
загадочно.

   ГЛАВА 3.
   с которой, собственно говоря, все и начинается
   Бывший  астронавт  пересек  двор,  залитый  асфальтом,  обогнул  гараж  и
очутился на задворках автобазы.  Здесь,  посреди  автомобильного  хлама,  на
поваленном телеграфном столбе сидел старый робот и  грел  на  солнышке  свои
металлические суставы.
   Увидев Аскольда  Витальевича,  робот  начал  подниматься  -  медленно,  с
жалобным скрежетом.
   - Сиди, сиди, Кузьма, - сказал астронавт, опускаясь рядышком.  -  Значит,
скрипишь, старина?
   - Скриплю, - вздохнул Кузьма, устраиваясь поудобнее.
   - М-да, - произнес Аскольд Витальевич со вздохом. - А  ведь  бывало-то...
Вот, к примеру, на Венере... Забыл небось? Не скажи ты тамошним львам, будто
бы я тоже робот, съели бы, черти, в два счета... - И грустное  лицо  бывшего
астронавта засветилось.
   - Как же, как же, помню, Витальич. Ты был тогда совсем молоденьким. Так и
лез на рожон сам, - задушевно  сказал  Кузьма,  и  сквозь  ржавчину  на  его
металлической физиономии тоже пробился свет приятных воспоминаний.
   - Зеленый был еще. Боялся, что так  и  не  дождусь  первого  приключения.
Пришлось тебе понянчиться со мной... А теперь ржавеешь, поди, без дела?
   - Ржавею, Витальич, ржавею, - сокрушенно признался Кузьма. -  Вот  тут  и
побираюсь. Кто капнет маслишка машинного, кто болтик даст, кто гаечку... Тем
вот и существую. Даже стыдно перед людьми. Уж хоть  бы  расплавился  где  на
белом карлике. Или аннигилировал, скажем. И то  какой-то  почет;  Теперь  же
пропадешь без эксплуатации, пока не сволокут в утиль те же  пионеры.  Вместе
со старыми ведрами.
   - Потерпи, Кузьма, нас еще рано  в  утиль.  Мы  еще  полетаем,  -  сказал
астронавт, хотя и сам не верил себе.
   Ему хотелось подбодрить старого соратника, он похлопал его  по  спине,  и
полое нутро Кузьмы. ответило ровным гулом.
   - Это правда, командир? Мы в самом деле еще полетаем?  -  наивно  спросил
Кузьма.
   - Разумеется. Есть у меня на примете одно интересненькое  приключение,  -
сказал астронавт, сгорая от стыда - оттого что приходилось лгать, хотя  и  в
добрых целях.
   - А ты меня возьмешь, командир? - спросил Кузьма совсем по-детски.
   - Куда же я без тебя, - ответил астронавт, неумело пряча глаза.
   У него  не  хватало  сил  и  дальше  обманывать  доверчивого  Кузьму,  он
попрощался и пошагал домой. Кузьма пошел было его провожать до угла, да,  на
грех, у него заел шарнир в правом колене, и робот повернул назад на автобазу
за маслом.
   Саню астронавт заметил  еще  издали.  Тот  стоял  у  подъезда,  загородив
могучим телом дорогу, и радостно щурился на солнце.
   - Товарищ командир, разрешите доложить? - крикнул Саня на  расстоянии.  -
Космический корабль к полету готов!
   "Ох уж эти мне шутники!" - подумал астронавт и погрозил Сане пальцем.
   - Честное слово! - сказал Саня. - Сейчас увидите сами. Прошу вас!
   Он распахнул дверцы такси. Оказывается, у подъезда стояла  машина,  а  на
заднем  диванчике  такси  сидел   племянник   Петенька.   Племянник   поднял
затуманенный взор, сказал "ах" и прижал к сердцу ладонь.
   - У него сегодня особенно сильный приступ, -  пояснил  Саня,  придерживая
дверцу.
   "Бедный  мальчик,  ишь  как  скрутило  его",  -  сказал  себе  астронавт,
усаживаясь в такси. Он  почувствовал  неприязнь  к  той  неизвестной,  Самой
Совершенной во времени и пространстве.
   - Куда же меня везете, озорники вы этакие? - спросил астронавт.
   - Ах! - отозвался Петенька.
   - На наш собственный космодром, - ответил Саня многозначительно.
   "А вдруг и вправду это?  -  подумал  астронавт.  -  Нет,  нет,  не  нужно
верить...  тогда,  возможно,  и  сбудется".  Так  опытный  астронавт   хотел
перехитрить судьбу.
   За окном промелькнули  окраинные  дома,  мусорная  свалка,  потом  машина
запрыгала на ухабах. Хотя она и была на  воздушной  подушке  и  не  касалась
земли, ее тем не менее подбрасывало, потому что над ухабами воздух тоже  был
неровным. Машину хорошенько тряхнуло, и она остановилась посреди пустыря.
   - Приехали! - возвестил Саня.
   Астронавт выглянул из такси - сердце его  екнуло.  В  двадцати  шагах  от
машины стоял настоящий, нацеленный в неведомые галактики, звездолет.
   Признаться, он производил несколько странное впечатление. Пожалуй, еще не
было такой марки космического корабля, который бы великий астронавт не водил
в свое время. Но класс этого звездолета  ему,  признаться,  был  неизвестен.
Скорее всего, он походил на древний паровоз,  установленный  вертикально,  а
сбоку торчала труба, присущая только паровозам.
   Звездолет возвышался над свежей ямой, и на соплах его еще виднелись комья
земли, будто на корнях у овоща.
   Астронавт вылез наружу  и,  еще  не  веря  своим  глазам,  приблизился  к
звездолету, постучал по обшивке.  Корабль  тотчас  басовито  загудел,  точно
пустой бак.
   - Звездолет! - произнес Аскольд Витальевич все еще с большим сомнением.
   - Ах, - отозвался Петенька, - скорее бы в путь!
   Саня ходил следом за бывшим астронавтом, потирая руки.
   -  А  вы  загляните  вовнутрь,  Аскольд  Витальевич,  -  сказал  Саня   и
гостеприимно простер ладонь в сторону люка.
   Астронавт поднялся по ступенькам и заглянул в прихожую корабля.
   - Звездолет, - повторил он, сомневаясь, но уже в меньшей степени.
   Он прошел к пульту управления, похожему на пианино, и неуверенно потрогал
пожелтевшие от времени клавиши.
   - Корабль! - сказал он, все еще не веря глазам.
   - Самый подлинный звездолет! Эдик собирал прямо по схеме, - пояснил Саня,
протопав следом за астронавтом и теперь высовываясь из-за его плеча.
   - Да, да. теперь я вижу сам, - согласился Аскольд Витальевич возбужденно.
- Вначале мне показалось, словно я угодил в гигантский  пылесос.  Но  сейчас
мне кажется, будто эта  штука  и  в  самом  деле  смахивает  на  космический
корабль.
   Он опять появился в проеме  люка  и  сказал  со  сдержанностью,  присущей
только суровым людям:
   - Это, разумеется, не высший класс, но в общем ничего жестяночка.
   - Будьте уверены, она еще себя покажет! - похвастался Саня.
   А Петенька прерывисто вздохнул. Тогда Аскольд Витальевич спустился  вниз,
подошел к Петеньке и положил на его плечо свою тяжелую руку.
   - Крепись, племянничек. Мы отыщем эту негодницу! - произнес  он  громовым
голосом.
   Вот тут-то и Саня и Петя увидели прежнего  великого  звездоплавателя.  Он
преобразился. Расправил плечи и поднял голову, стал опять высоким и сильным.
Мышцы его  вновь  обрели  крепость.  стали,  а  взгляд  под  черными,  резко
вычерченными бровями вернул себе  остроту.  Рука  астронавта,  опущенная  на
Петенькино плечо, была точно отлита из  бронзы  и  могла  бы  сделать  честь
памятнику любого полководца или флотоводца.
   Молодые люди, забыв обо всем, с восторгом взирали на его лицо, украшенное
орлиным носом и энергичными ноздрями и иссеченное шрамами.
   - Аскольду Витальевичу, нашему великому командиру, ура! - сказал,  ликуя,
Саня. Он не выдержал и проблеял свою песенку:  -  Нам  нипочем  и  скользкий
космический  лед,  и  очень  горячие  звезды...  Мы  отыщем  тебя,  о  Самая
Совершенная незнакомка!
   У Петеньки не хватило слов, он молча, но выразительно  пожал  руки  своим
будущим спутникам.
   - И когда же мы в путь? - спросил он, жадно поглядывая на люк корабля.
   - Лично я уже готов, - объявил Саня. -  Завтра  же  хватаю  отпуск  -  ив
дорогу. Хоть куда!
   - Ну что ж, мои юные друзья, в дорогу так  в  дорогу,  не  будем  тратить
время зря. Пусть только  штурман  рассчитает  траекторию  полета,  -  сказал
новоиспеченный командир и обнял племянника за плечи. Затем он  повернулся  к
Сане и добавил: - Ну, а вы, Саня,  как  уже,  наверное,  догадались,  будете
нашим юнгой...
   Ранним утром на третий день - будто бы  помолодевший,  а  на  самом  деле
вновь ставший великим - астронавт вышел  из  дома  с  портфелем,  в  котором
лежали смена белья, зубная щетка и пара бутербродов с постной  ветчиной.  На
этот раз он был чисто выбрит, а  его  верная  куртка  любовно  заштопана  на
локтях.
   Шофер  такси,  карауливший  пассажиров,  тотчас  вновь   узнал   великого
астронавта, приоткрыл дверцу и крикнул:
   - Аскольд Витальевич, милости просим! Домчу куда угодно!
   - Э, не скажи, не скажи! Чтобы добраться туда, куда я  скоро  отправлюсь,
необходим совершенно другой транспорт, - ответил астронавт,  посмеиваясь.  -
Так что спасибо,  здесь  я  пока  пешочком.  -  И  пошагал  себе,  покачивая
портфелем в такт.
   - Это за приключениями, что ли? -  спросил  шофер,  медленно  сопровождая
астронавта. И Аскольд Витальевич хитро подмигнул. Теперь его узнавали вновь.
Бородатые дворники в белых фартуках приветствовали его, приподнимая кепки, а
водитель поливальной машины, тащившей перед собой сверкающие усы,  высунулся
из кабины по пояс и спросил:
   - Никак за новыми приключениями, Аскольд Витальевич?
   - За  новыми,  за  новыми!  -  сказал  астронавт,  по-прежнему  ухмыляясь
добродушно.
   - Вы  слышали  новость?  -  произнесли  за  его  спиной.  -  Наш  Аскольд
Витальевич опять отправился за приключениями!
   Так легко и весело, раскланиваясь с первыми прохожими, Аскольд Витальевич
проследовал через город к месту старта.
   Его экипаж уже сновал  вокруг  звездолета.  Саня  стоял  на  стремянке  с
ведерком  белил  и,  высунув  старательно  язык,  выводил  широкой   кистью:
"Искатель". Петенька лихорадочно бегал под лестницей  и  поторапливал  Саню,
покрикивая:
   - Скорей! Ну скорей же! Ах как медленно!..
   - Не мешай! Не то ошибусь, - отбивался Саня.
   На краю ямы сидел создатель звездолета и задумчиво поигрывал кусачками.
   - Ну-с, штурман, надеюсь,  рассчитали  траекторию?  -  энергично  спросил
командир. - Давайте-ка сюда ваши расчеты!
   - Вот! - с готовностью доложил Петенька и протянул листок чистой бумаги.
   -  Посмотрим,  посмотрим,  что  вы  нам  тут  написали...  -  пробормотал
астронавт, разглядывая лист и так и этак. - Но помилуйте,  здесь  же  ничего
нет! Здесь белым-бело!
   - Совершенно верно, - торопливо сказал Петенька. -  Так  и  должно  быть.
Потому что нас устроит любая траектория. Словом, куда глаза  поглядят.  Ведь
никто не знает, где Она, Самая Совершенная  во  времени  и  пространстве,  -
закончил он убитым голосом.
   - Ну, ну, штурман, - подбодрил командир, потрепав Петеньку по плечу.
   Тем временем Саня слез с лестницы  и  отошел  в  сторону,  любуясь  своим
художеством.
   - Здорово, правда? Это название я придумал сам, - оповестил он командира.
   - Недурно придумано, юнга, - согласился Аскольд Витальевич. -  Видно,  вы
прирожденный путешественник.
   - Ах, разве  имеет  значение,  как  называется  твой  корабль?  Лучше  бы
поскорей в дорогу! - нетерпеливо воскликнул Петенька.
   - Вы не правы, штурман, -  возразил  командир.  -  На  корабле,  название
которого придумано кое-как, у вас ничего не выйдет. Поверьте моему опыту!
   - Если есть уже удачное название, что же мы тогда  копаемся?  -  закричал
нетерпеливый штурман.
   - Еще не все в сборе, - спокойно заметил командир.
   Тут же из-за развалин пакгауза  долетело  металлическое  бряцание,  и  на
пустыре появился Кузьма с узелком, из которого торчало горлышко масленки.
   - Прошу знакомиться. Наш штурман. - И командир указал на Петеньку. -  Это
наш юнга, прошу любить и жаловать. - Командир кивнул в сторону Сани. - А это
наш новый механик. - И командир положил ладонь на стальное плечо Кузьмы.
   - Здравствуйте, штурман. Здравствуйте, юнга, - сказал Кузьма застенчиво.
   - Что уж там, зовите нас просто Петей и Саней, - предложил смущенно Саня.
   - Да удобно ли?  Вы  как-никак  материя  органическая,  а  я  всего  лишь
вспомогательный механизм, - еще более смутился Кузьма.
   - Ничего подобного! Вы наш боевой товарищ, вот что! - возразил Саня.
   - И вдобавок старше по возрасту. Поэтому зовите нас просто  по  имени,  -
горячо добавил Петя.
   - Спасибо, ребята, - растрогался Кузьма и украдкой смахнул каплю масла со
своих линз, заменяющих глаза.
   Командир тоже было расчувствовался, но быстро переборол себя  и  приказал
занять  места.  Наши  путешественники  молниеносно   заполнили   корабль   и
приготовились к запуску, который должен был произвести сам конструктор.
   Читатель помнит, конечно, что в это время конструктор Эдик сидел  у  края
ямы и задумчиво поигрывал отверткой. Он увлекся очередной идеей и забыл, что
его отважные приятели собрались в путешествие, где  их,  несомненно,  уже  с
первой минуты караулят нескончаемые опасности, и даже не  обратил  внимания,
когда сквозь стены звездолета послышался далекий голос великого астронавта:
   - Конструктор! Пуск!
   Подождав немного, Аскольд Витальевич приоткрыл иллюминатор.
   - Конструктор, нам пора! - напомнил командир, высовываясь наружу.
   Эдик поднял голову, взглянул на звездолет будто впервые.
   - А не разобрать ли нам эту штуку? - сказал Эдик заинтересованно.
   - Поздно! Мы улетаем! - пояснил командир хладнокровно  и  скрылся  внутри
корабля.
   А Эдик достал из кармана спички и начал нехотя подниматься на ноги.
   - Итак, пуск! - повторил великий астронавт, усаживаясь за пульт.
   - Командир, мы забыли захлопнуть люк! Он открыт прямо настежь! - раздался
голос механика.
   - Спокойно! Без паники!  На  старте  случается  еще  и  не  такое.  Юнга,
закройте люк! - приказал Аскольд  Витальевич  и  помял  пальцы,  прежде  чем
положить их на клавиши пульта.
   - Позвольте мне закрыть! Мне хочется  собственными  руками!  -  взмолился
Петенька, совсем теряя терпение и суетясь.
   Юнге не терпелось самому поскорее взяться за свои обязанности, но в то же
время он очень хотел удружить приятелю.
   - Командир, если вы разрешите ему, я, так и быть, не  обижусь,  -  сказал
добрый Саня самоотверженно.
   Великий астронавт нахмурился и произнес:
   - На первый раз разрешаю.  Но  учтите  на  будущее:  все  обязанности  мы
поделили поровну, так, чтобы никому не было обидно, и никто не  имеет  права
покушаться на долю товарища.
   Штурман  твердо  пообещал,  что  вот  он  сейчас  закроет  люк  и  впредь
покушаться на долю своего товарища не будет.
   Он взялся за дверную скобу люка и тут увидел черно-белого пушистого кота,
несущегося через пустырь. Кот прыгал  по  кочкам,  точно  резиновый,  высоко
подбрасывая зад. За ним бежала девушка в спортивных брючках и кедах.  Темные
волосы стлались за ней, точно крыло.
   - Мяука! Мяука! Ко мне! - взывала девушка.  -  Мяука!  Мясо!  Мясо!  Кому
мясо?..
   Петенька замешкался, кот перелетел через яму, запрыгал по  ступенькам  и,
прижимаясь животом к полу, прошмыгнул между его ног в звездолет.
   - Отдайте Мяуку сейчас же! - потребовала девушка.
   - А мы его не брали, он сам, - начал оправдываться  Петенька,  теряясь  и
без причины поправляя очки.
   - Ах так! Ну, тогда  я  возьму  сама,  -  заявила  девушка  и  решительно
поднялась по ступенькам.
   - Сюда, понимаете,  нельзя.  Вход  посторонним,  наверное,  воспрещен,  -
предупредил Петенька несмело.
   - А ну пропустите,  пожалуйста,  я  уж  не  такая  посторонняя,  как  вам
кажется, - сказала девушка.
   И Петенька совсем оробел, посторонился и пропустил девушку.
   - Мяука, где ты? Иди ко мне, мой маленький, дам мяса... - сказала девушка
льстиво.
   Кот уютно лежал под табуретом командира  и  посматривал  оттуда  зелеными
глазами, полными безразличия, будто все это относилось не к нему,  будто  он
здесь лежал уже целую вечность.
   - Мой дядя... то есть наш командир, будет очень недоволен, -  пожаловался
Петенька, ступая за девушкой. - Кис, кис... - позвал Петенька;  он  стал  на
четвереньки, надеясь таким манером наладить контакты с котом.
   - По-русски он знает только слово "мясо". Поговорите с ним по-марсиански.
Дело в том, что я давно готовлю его к космическим полетам. С самого детства,
- пояснила девушка и тоже опустилась на четвереньки.
   - Командир! На борту женщина! - возвестил добросовестный Кузьма.
   - Конструктор, задержите старт! - скомандовал  великий  астронавт,  мигом
разобравшись в си-туации.
   Но задумчивый Эдик уже чиркнул  спичкой  и,  размышляя  о  чем-то  своем,
поднес ее к газовой горелке, приделанной к днищу корабля.
   В горелке загудело синее пламя, звездолет оторвался от  земли  и,  быстро
набирая скорость, полетел в небо. Поднявшийся ветер  хлопнул  люком,  и  тот
закрылся на английский замок.  В  этот  же  самый  момент  конструктор  Эдик
схватился за голову и закричал:
   - Постойте! Я забыл...
   Но стремительный звездолет уже унес наших героев к  облакам,  и  то,  что
вспомнил Эдик в последнюю минуту, осталось для них тайной. И не  знали  они,
что, как и в прошлый раз, из-за  угла  за  "Искателем"  следил  все  тот  же
смуглый незнакомец.
   - Ну. видимо, и мне пора браться за дело, - пробормотал  он  с  усмешкой,
что принято называть дьявольской.
   Но тут его шлепнули по мягкому месту и сказали:  "Ата-та-та!"  Незнакомец
живо обернулся и увидел крепкого румяного старика с белой бородой и голубыми
лукавыми глазами, одетого в длинную, по колено, чистую рубаху и в  новеньких
лаптях. На груди у необычного старика висел лоток.
   - Продавец приключений! - воскликнул незнакомец озадаченно.
   - Ба, да никак старый знакомый! - произнес в свою очередь старик.
   - Нельзя ли потише? - попросил незнакомец, перейдя на шепот, и  кивнул  в
сторону Эдика.
   - Значит, прибавилось работенки? - спросил Продавец  и.  закинув  голову,
посмотрел из-под ладони на удаляющийся звездолет.
   - Работенки-то? Прибавилось работенки, теперь только поспевай, -  ответил
незнакомец загадочно и потер руки, видимо предвкушая удовольствие.

   ГЛАВА 4,
   в которой с юнгой и котом Мяукой
   происходят некоторые превращения
   - Ой, вот это сюрприз! - обрадовалась девушка и захлопала в ладоши.
   "Биллион биллионов..." - хотел было мысленно произнести командир,  но  на
этот раз удержал себя в руках, потому что рядом находились еще не искушенные
молодые люди, и решительно нажал на одну из клавиш пульта,  над  которой  от
руки было написано "Тормоза", - из-под клавиши вылетел низкий звук  "до",  а
корабль продолжал подниматься над городом.
   Вот уже остались далеко внизу дома, и Петенька, выглянув  в  иллюминатор,
увидел на балконе маму. Она махала ладошкой, а вторую приложила козырьком  к
бровям и смотрела вслед звездолету.
   - Проверить тормоза! - распорядился между тем командир.
   - Есть проверить тормоза! Тормозов нету! - немедленно откликнулся Кузьма.
   - Превосходно, - сказал великий астронавт, не теряясь. - Принимаю решение
продолжать полет. Тем более, ничего другого нам не остается.
   - С нашим командиром мы не пропадем, - с  гордостью  пояснил  Кузьма;  он
деликатно присел на краешке стула, держа узелок на выпуклых, уже  потершихся
коленях.
   За окнами мелькали облака. Они стремительно уходили  вниз  и  становились
маленькими, будто разрывы снарядов. Командир то и дело опускал пальцы  обеих
рук на клавиши пульта, словно  музицировал  на  пианино.  Такое  впечатление
складывалось оттого, что пульт и вправду  был  собран  из  развалин  старого
рояля, и теперь из-под пальцев  командира,  помимо  его  желания,  временами
прорывались куски гаммы. А когда  Аскольд  Витальевич  переключал  двигатели
корабля на первую космическую скорость, вообще получилось так, будто  бы  он
исполнил "собачий вальс". Командир закончил  вальс  бурным  пассажем,  после
чего встал с табуретки и сказал своему экипажу:
   - Друзья! Пора приготовиться  к  перегрузкам.  Штурман,  передайте  нашей
гостье мой акваланг.
   - А как же вы? - спросил Петенька. - Очевидно, я в  свою  очередь  должен
передать вам свой? Ведь уступают же в трамвае старшим место.
   - Ни в коем случае. Вы новичок, а я  уже  закаленный,  -  сказал  великий
астронавт, усмехаясь. - А вы, девушка, следуйте его примеру.
   Петенька "облачился" в акваланг  и  дисциплинированно  полез  в  ванну  с
подсолнечным маслом. В звездолете стояло несколько  таких  ванн,  на  всякий
случай.
   - Смелее, смелее, - сказал командир девушке. - Масло смягчает перегрузки.
   - А я останусь с вами. Я очень крепкий человек, - заявил Саня,  становясь
рядом с командиром.
   - Юнга! Разве вы не знаете из художественной литературы о том, что только
командир имеет право на такой риск? - непреклонно возразил астронавт.
   - А я бы так и лежал целую жизнь в подсолнечном масле,  -  сказал  Кузьма
простодушно.
   - Слушаюсь, командир! - хитро ответил Саня,  а  сам,  вместо  того  чтобы
подчиниться приказу, точно проказливый мальчик, спрятался за спиной Аскольда
Витальевича.
   И тут начались перегрузки. Сквозь слой прозрачного масла Петенька увидел,
как на его дядю принялся давить небесный потолок. Но командир не уступал: он
стиснул зубы, побагровел, натужась,  уперся  ногами  в  пол.  В  его  глазах
сверкали озорные искры. Петеньке казалось, будто дядя весело шепчет:  "А  ну
посмотрим, кто кого?"
   Он стоял, точно Атлант, и, набычившись, держал  на  горбу  весь  небесный
свод, пока звездолет не  вышел  на  орбиту.  Когда  перегрузки  закончились,
командир встряхнулся, расправил плечи и позволил вылезти из масла.
   А с юнгой произошло нечто поразительное. Саня теперь походил на отражение
в кривом зеркале, точно угодил в  комнату  смеха.  Он  стал  низеньким  -  с
табурет, и толстым, с широкими щеками и  пухлыми  коротенькими  ножками.  Он
прятался за стулом, стесняясь своего  вида.  Девушка  так  и  покатилась  от
смеха.
   - Ничего нет смешного, - буркнул юнга обиженно.
   Астронавт покачал головой и сказал всем в назидание:
   - Друзья, теперь вы сами видите, к чему приводит непослушание.

   - Я больше не буду, - виновато промолвил Саня, переминаясь на коротеньких
ножках.
   - Ничего, это дело поправимое, - сказал командир.  -  А  ну-ка,  штурман,
возьмите юнгу за ноги. Только не перекручивать, это вам не белье1
   Он ухватил Саню за голову, штурман - за ноги, и они принялись растягивать
его, упираясь ногами в пол. Но тело юнги поначалу не поддавалось, потому что
астронавт все время перетягивал штурмана. Тогда на  помощь  штурману  пришли
Кузьма и девушка.  Они  взялись  за  Петенькину  талию,  силы  сторон  стали
равными, и дело быстро пошло на лад.
   - Еще... немножечко еще! Еще раз взяли! - командовал бывалый астронавт  и
на глаз мерил юнгу.
   Распятый Саня смирно глядел в потолок и лишь напомнил однажды:
   - Э-э, не очень-то увлекайтесь! Как бы я не стал похож на восьмерку.
   Когда юнгу поставили на  ноги,  то  оказалось,  что  его  друзья  чуточку
перестарались и юнга прибавил в росте целых  восемнадцать  миллиметров!  Его
спасители не знали, куда деть глаза, до того им было  неловко  перед  Саней.
Даже железный командир и тот обескураженно приговаривал: "Эко, брат..."
   - Да вы не расстраивайтесь! - воскликнул добрый  Саня.  -  Ну  подумаешь,
вернемся домой - займусь баскетболом. Пам! - И он изобразил бросок  мяча  по
корзине.
   - А где же Мяука? Куда он пропал? - спохватилась девушка.
   "Мрр", - небрежно ответил Мяука. Он превратился в плоский мохнатый коврик
и лежал на прежнем месте, рядом  с  табуретом  астронавта.  Новое  состояние
ничуть его не озаботило. Нос у Мяуки стал розовым после сна.
   - Не огорчайтесь, - сказал  командир  хозяйке  кота.  -  Это  бывает.  Мы
посадим вас на первый встречный корабль, и когда начнется  спуск,  поставьте
кота на задние лапы. Те же перегрузки и подравняют вашего Мяуку.
   - А я не хочу  на  встречный  корабль,  тем  более  первый.  Мне  с  вами
интересно, вот! И Мяука не хочет. И так он  даже  красивее,  -  заупрямилась
девушка.
   - Командир, а может, их  оставить,  а?  Такая  уж  у  нас  будет  веселая
компания, командир, - замолвил свое словечко добрейший Саня: он уже  простил
девушке ее обидный смех.
   Теперь подошла очередь Петеньки. Девушка обратила к нему умоляющий  взор,
и штурман погрузился в глубокое  раздумье.  Что-то  подсказывало  ему:  мол,
девушка и кот еще пригодятся им в путешествии, и все же он не мог  прийти  к
определенному выводу.
   - Дома-то небось ждут ее к обеду. Сидят за столом, не приступают  поди...
И  вообще,  если  ты  собрался  в  иную  галактику,  поставь  в  известность
родителей. Дескать, не ждите к обеду или ужину - словом, начинайте без меня!
- строго сказал командир.
   - У меня летние каникулы, - прошептала случайная гостья, обводя экипаж ну
таким уж просительным взглядом, и свои самые большие надежды  она  почему-то
возложила на Петеньку, хотя он был всего лишь штурманом корабля.
   Петенька почувствовал, как что-то  таинственное  заставило  его  залиться
краской, а кто-то загадочный заставил подумать: "Пусть  себе  летит.  У  нас
места хватит для всех". А Кузьма крякнул и стал  делать  вид,  будто  что-то
ищет в своем узелке.
   - Ну пожалуйста... я еще пригожусь, - сказала девушка.
   - Нет и нет! Сейчас затребуем дежурную ракету. И девушку, и кота доставят
домой. Таким вот образом! - заявил командир, споря с кем-то внутри себя,  и,
щурясь, точно ему слепило глаза, направился в радиорубку, но  там  на  месте
рации стоял мотор для обычного скуттера.
   - Как же так?! Я видел рацию собственными глазами!  -  удивился  юнга.  -
Куда она делась, не могу понять.
   - М-да, - произнес командир задумчиво, - чтобы интриги начинались  сразу,
такое бывает редко. - Он выглянул в иллюминатор и покачал головой. - К  тому
же мы находимся вдали от оживленных торговых путей... Ну что ж, нашим гостям
повезло. Кстати, что вы умеете делать?
   - Я знаю  множество  сказок,  -  заявила  девушка  с  гордостью,  -  могу
рассказывать хоть целый день.
   - Превосходно! - сказал командир, сам еще не  зная,  какую  пользу  можно
извлечь из сказок. - Тогда... тогда зачисляем вас в экипаж... стюардессой! -
закончил он, не растерявшись.
   - Ура! - тоненько крикнула девушка; она взяла юнгу и штурмана за  руки  и
заставила их пройтись хороводом.
   Кузьма прихлопывал стальными ладошами и очень походил в  этот  момент  на
музыканта, играющего на медных тарелках. А командир усиленно  хмурил  густые
брови, стараясь спрятать свою доброту под суровой внешностью. И  только  кот
Мяука всем видом демонстрировал полное пренебрежение к такому замечательному
повороту в своей судьбе.
   -  Итак,  я  буду   стюардессой!   Стюардессой   межпланетного   корабля!
Признаться, я об этом только и мечтала и всегда говорила Мяуке. "Только вот,
говорю, Мяука,  не  знаю,  как  попасть  на  корабль",  -  заявила  девушка,
отдышавшись. - А теперь разрешаю со мной познакомиться. Меня зовут Мариной.
   - Юнга Петров, Александр Трофимыч, - представился Саня, делая все,  чтобы
его голос прозвучал прокуренно, простуженно - словом, хрипло.
   А Петенька назвался просто.
   - Доктор наук Александров, - сказал он, поправляя очки.
   - Надеюсь, мы будем крепко дружить, - произнесла стюардесса строго.
   Звездолет между  тем  медленно  плыл  по  орбите  вокруг  Земли,  которая
казалась отсюда большущим глобусом.
   Командир потер переносицу в раздумье, затем сказал:
   - А ну-ка, юнга, пошарьте на кухне. Нет ли там пустой бутылки, хотя бы  с
поврежденным горлышком...
   Саня с особым старанием исполнил распоряжение командира и принес  бутылку
из-под клубничного напитка.
   - А вот огрызок карандаша, -  сообщил  командир.  -  Стюардесса,  пишите:
"Дорогие родители, обедайте без меня. Случайно, а на самом деле  по  законам
приключений, мы с котом Мяукой попали на звездолет, улетавший в путешествие.
Скоро вернемся. Ваша Марина".
   Уже по собственной инициативе Марина приписала следующие строки:
   "Р. S. Приготовьте к нашему возвращению:  мне  яблочный  пирог,  а  Мяуке
блюдечко свежих сливок".
   - Все! - сообщила Марина, надписав домашний адрес.
   Командир вложил  письмо  в  бутылку,  закупорил  ее  бумажной  пробкой  и
выбросил за борт корабля.
   - Теперь она  будет  дрейфовать  на  орбите,  и  какой-нибудь  проходящий
звездолет  ее  подберет  обязательно.  -  пояснил  астронавт  своим  младшим
товарищам.
   Затем он сел за пульт, опустил пальцы на клавиши и объявил:
   - Ну-с, поехали дальше. Переходим на вторую космическую скорость. - И его
пальцы забегали по клавишам.
   Едва "Искатель" покинул орбиту,  как  на  одной  половине  корабля  стало
темно. Дело в том, что звездолет сделался маленькой планетой, и со  стороны,
обращенной к солнцу, у него был день, с противоположной - ночь. Поэтому день
и ночь поделили корабль пополам. И в правой  половине  стояла  тьма-тьмущая,
только пылали зеленые глаза кота. Петенька стоял как раз на  границе  дня  и
ночи, и одну половину его совершенно не было видно. Так  и  торчала  у  всех
перед глазами одна половинка штурмана.
   - Механик, приказываю включить электрический свет на правой  половине,  -
распорядился командир.
   Кузьма прошел во тьму,  шаря  своими  инфракрасными  глазами  по  стенке,
отыскал выключатель и зажег лампочку. Теперь в правой части звездолета горел
по-домашнему уютный электрический свет.
   - Ой, совсем как у нас в квартире! - запищала Марина.
   "Вот мы и встретили первую девушку. И она будто  бы  свойский  парень,  -
подумал Саня одобрительно. - Может, это и есть Самая Совершенная? Интересно,
что думает Петенька?"
   Тут он заметил, что командир тоже  внимательно  посмотрел  на  Марину,  а
потом перевел свой взгляд на штурмана.
   Но Петенькин взор был устремлен мимо Марины - видимо, штурман искал Самую
Совершенную в других, дальних краях.
   И Саня неожиданно поймал себя на том, что его это обрадовало  -  ну,  то,
что Петенька словно бы не замечает Марину. Но ему сейчас  же  стало  неловко
перед товарищем, будто он немножко изменил ему, подумал о своих  собственных
интересах.
   - А куда вы держите путь? - спросила Марина, подкравшись к Сане.
   Пришлось открыть ей Петенькину тайну.  Сам  штурман  засмущался,  поэтому
сделал это словоохотливый юнга, а влюбленный только кивал  в  подтверждение,
надеясь на сочувствие Марины.
   - Ой, Ее нужно найти! Мальчики, как это ин-тересно! - залепетала  Марина,
когда Саня закончил рассказ.
   Но тут она заметила свое отражение в  черном  иллюминаторе,  в  том,  что
находился с ночной стороны, и стала прихорашиваться.

   ГЛАВА 5,
   в которой пока еще ничего не происходит,
   и поэтому великий астронавт, коротая время, делится своими воспоминаниями
   Второй день полета проходил без  особых  приключений.  Экипаж  "Искателя"
занимался своим хозяйством: прибирал, на ходу достраивал звездолет. И  здесь
мастером на все руки показал себя Кузьма.  Он  достал  из  узелка  кое-какой
слесарный инструментишко, собрал из хлама, забытого Эдиком, довольно сносные
тормоза в виде ангельских крылышек и вывесил  их  снаружи,  а  в  заключение
поправил кособокий стол. "Искатель" теперь ни в  чем  не  уступал  новеньким
звездолетам, сделанным на заводе. Не хватало только  смотрового  окна  перед
пультом астронавта. Вернее, прорубить его не  стоило  труда  -  в  узелке  у
Кузьмы нашлось почти что целое долото. Но без стекла, с совершенно  открытым
окном, летать по  космосу  было  рискованно.  Во-первых,  здесь  отсутствует
воздух. Но это еще полбеды. Главное, в открытое окно, когда все спят,  может
забраться каждый, кому не лень. Конечно, с таким командиром экипажу никто не
страшен. И поэтому они в основном заботились не о себе, а  о  тех,  кто  еще
недостаточно воспитан и лазит по чужим окнам без спроса.
   Однако находчивый экипаж "Искателя" ловко вышел из положения, приспособив
паровозную трубу. Отныне члены экипажа несли по очереди вахту,  сидя  верхом
на носу звездолета и сообщая в трубу обо всем, что творится в окрестностях.
   Покончив  с  делами,  весь  экипаж,  кроме  вахтенного  Петеньки,   надел
акваланги, обулся в ласты и впервые вышел  в  космос,  чтобы  порезвиться  в
радиоволнах. Космос выглядел празднично, будто его убрали по этому случаю. В
темноте горели разноцветные звезды - красные, голубые и белые.  Больше  всех
веселились  Марина  и  Саня.  Они  плавали  наперегонки,  ловили   маленькие
метеориты, которые пролетали точно шмели. Даже  старый  Кузьма,  принимавший
ванны из прохладного света звезд, удивленно качал головой, приговаривая:
   "Экая пошла молодежь". С Марининого лица не сходила счастливая улыбка,  и
командир,  по-отечески  присматривавший   за   новичками,   может,   впервые
поступился  своей  легендарной  принципиальностью,  сделав  вид,  будто   не
заметил, как вдалеке промелькнули огни чужого звездолета, случайно попавшего
в эти пустынные места.
   "Ладно уж, в другой раз, - уговаривал он  себя.  -  Так  уж  хорошо  этой
девочке. И потом, если уж она к нам попала, значит, это все-таки  неспроста,
хоть мой племянник не придал этому факту никакого значения".
   А близорукий штурман смотрел на далекие звезды и, облокотившись о  трубу,
размышлял о Самой Совершенной. С той минуты,  как  "Искатель"  отправился  в
путь, Петенька стал спокойным и  рассудительным,  как  и  подобает  ученому,
ведущему серьезное исследование.
   Перед сном экипаж собрался в  тесный  кружок  за  столом.  Только  Кузьма
приютился  в  углу,  грел  свои  металлические  косточки,  подключившись   к
аккумуляторам. Командир прочистил  горло  и  рассказал  об  одном  из  своих
бесчисленных похождений.
   - Приключение, - начал великий астронавт и  проглотил  слюнки,  настолько
вкусным оказалось это слово. - Это приключилось со мной давно,  -  продолжал
он, устремляя свой мужественный взгляд в суровое прошлое. - Я вел в тот  раз
большой пассажирский звездолет с туристами. Мы облетели  полсвета  и  теперь
возвращались домой. До Земли оставалась всего  половина  пути,  и  ничто  не
предвещало опасности. В кают-компании, как всегда, играло  радио,  пассажиры
отвечали на вопросы викторины, а я в свободное от вахты время посиживал  тут
же на диванчике и вспоминал свои минувшие приключения. И вот однажды,  когда
припомнилась  забавная  встреча  с  живой  водой  в  созвездии  Водолея,   в
кают-компанию вошел, скрывая озабоченность, второй пилот и прошептал мне  на
ухо: "Командир,  справа  по  курсу  подозрительный  корабль.  На  его  борту
нарисованы череп и кости". Я вернулся в рубку и в самом  деле  увидел  через
стекло черный космический бриг под названием "Веселая  сумасшедшая  собака".
Это были свирепые пираты из созвездия Гончих Псов, я  узнал  их  сразу.  Они
носились по космосу и, нападая на мирные звездолеты, отнимали  все  сладкое.
Даже не щадили маленьких детей. И вот сейчас эти разбойники находились всего
в полутора парсеках* от нашего бедного звездолета.  Поэтому,  не  мешкая,  я
включил наши двигатели на полную мощность и вызвал помощь с Земли.  Едва  мы
сделали это, как тут же из рации послышался дьявольский голос.
   "Эй, вы! - неприятным голосом закричал пиратский радист. - От нас  никуда
не уйдешь, и лучше остановитесь подобру-поздорову. У нас очень чуткие  носы,
и мы уже все пронюхали. Мы знаем всё про ваши запасы карамели? Ха-ха!"
   На  нашем  корабле  оказались  только  воспитанные  люди,  мы  не   стали
связываться с пиратами и пулей полетели прочь. И, не случись тут же авария с
двигателем, не было бы этого весьма любопытного  приключения,  о  котором  я
хочу рассказать... Итак, к счастью, мы рванули с бешеной скоростью, и  корма
вместе с дюзами не успела за основной частью  корабля,  так  и  осталась  на
прежнем месте. И сразу по радио понеслись свист, улюлюканье - это совсем  не
по-джентльменски радовались пираты. А наш бедный корабль теперь летел только
за  счет  инерции,  да  и  та  падала  с  каждым  мгновением.  Я,   как   вы
догадываетесь, оценил обстановку  мгновенно.  Впереди  под  острым  углом  к
нашему курсу двигался небольшой  астероид,  позади  неотвратимо  приближался
пиратский корабль. Из его люка уже торчали пожарные багры, с помощью которых
эти озорники хотели взять на абордаж  наш  беззащитный  звездолет.  Нас  еще
разделяло порядочное расстояние, а космическим разбойникам уже не  терпелось
ограбить наше несчастное межпланетное судно.
   "Вот что, дружище, - сказал я помощнику. -  Сажай  корабль  на  астероид,
пока я займусь этой нехорошей компанией".
   "Будьте спокойны, я сделаю все как надо", -  ответил  помощник,  даже  не
вдаваясь в подробности: он верил, что его командир всегда  найдет  выход  из
любого скверного положения.
   Я облачился в  скафандр,  вышел  в  космос  и  некоторое  время  висел  в
пространстве.  Наш  звездолет  уходил  все  дальше  и  дальше,  сближаясь  с
астероидом. Потом послышались возбужденные выкрики, и возле меня остановился
черный корабль.
   Из него, точно из банки с  консервированным  горошком,  посыпались  люди,
гермошлемы которых были повязаны красными косынками - этим знаком,  что  еще
отличал древних земных пиратов от прочих людей. На их  скафандрах  я  увидел
вытатуированных  змей,  обвивающих  рукояти   сабель,   сердца,   пронзенные
стрелами. У ближайшего  ко  мне  громилы,  особенно  яростно  размахивавшего
перочинным ножом, на  груди  было  выколото  синими  чернилами  женское  имя
"Бэлла".
   "Вот  это  проклятье!  Ха-ха!  Вот  это  улов!  Сам  знаменитый   Аскольд
Витальевич! Вот уж будет что вспомнить!" - орали пираты, забыв на радостях о
нашем звездолете.
   В этом и заключался мой простенький план. В том, чтобы использовать  себя
как приманку. Так оно и получилось. Пираты потеряли голову, заполучив в плен
этакую важную птицу, а тем  временем  мой  помощник  успел  приземлиться  на
спасительный астероид.
   Пираты бросились  ко  мне,  расталкивая  друг  друга,  очевидно  стараясь
выслужиться перед своим предводителем, и потащили в свой черный звездолет.
   "Минуточку, я сам", - сказал  я  им,  усмехаясь.  "Вот  то-то  обрадуется
старина Барбар!" - воскликнул один  из  пиратов,  когда  мы  ступили  на  их
противный корабль, и я сообразил, что попал в  плен  к  самому  отъявленному
злодею во всей Вселенной.
   И хотя бывалые путешественники утверждали, что Барбар не живое  существо,
а кибернетическая машина, собравшая команду пиратов, это  его  ни  капли  не
извиняло. Словом, плен у безжалостной машины не сулил  ничего  хорошего.  Но
главное было  сделано.  Уголком  глаза  я  увидел  в  иллюминатор,  как  мой
звездолет благополучно сел на астероид и помчался на нем в безопасные  края,
туда, где его встретит аварийная ракета и возьмет на буксир.
   "Проклятье! Они убежали вместе с уже нашими  карамельками!"  -  закричали
пираты,  перехватив  мой  взгляд,  и,  опомнившись,  поспешили  вдогонку  за
астероидом.
   Но астероид уже превратился в маленькое пятнышко, а затем и совсем  исчез
из поля зрения. Поняв, как ловко я обвел их вокруг пальца, пираты взвыли  от
ярости. Затопали, засвистели...
   "Ты нам ответишь за это! Ишь какие шутки! Вы только посмотрите  на  него,
как он злоупотребляет нашим простодушием!" - обиженно закричал самый старший
из них, со шрамом на щеке.
   Вернувшись на свою необитаемую планету, пираты первым делом повели меня в
штаб Барбара. Мы пришли в темную,  сырую  пещеру  с  низкими  сводами,  и  в
дальнем углу, освещаемом  двумя  тусклыми  факелами,  я  увидел  электронную
машину устаревшего образца. Когда меня втолкнули в пещеру, машина захихикала
и, видно, потирая свои несуществующие руки, произнесла:
   "Ба. никак к нам пожаловал  самый  выдающийся  астронавт  всех  времен  и
народов? Собственной персоной, вот потеха!"
   Пираты загалдели, жалуясь  наперебой,  как  я  помешал  захватить  запасы
карамели.
   "Ах вот как? А ну-ка,  подойди  поближе,  Аскольд  Витальевич!  Дай-ка  я
получше тебя рассмотрю", - вкрадчиво поманил Барбар.
   Мне и самому хотелось  хорошенько  разглядеть  эту  необычную  машину.  Я
шагнул, и под моим каблуком что-то хрустнуло. Осторожный  взгляд,  брошенный
вниз, помог мне установить, что это была обычная куриная косточка. Многое  я
видел на своем веку, но чтобы машина ела курицу - такого  еще  встречать  не
приходилось.
   "Вот ты. значит, какой", - сказала машина, ехидно посмеиваясь.
   "Ух ты, сейчас Барбар ему покажет... Ну и задаст ему наш великий свирепый
Барбар, ух и задаст, мать честная!" - зашептали за моей спиной пираты.
   А я на всякий случай полез в карман и - о удача!  -  нашел  там  зернышко
перца. Так вот, я растер его  между  пальцами  и  незаметно  сдул  пыльцу  в
сторону машины.
   "Значит, мои бедные шалунишки остались голодными? Разутыми и раздетыми? -
задумчиво сказал Барбар и вдруг грозно рявкнул: - Ив  этом  виноват  ты!  Ты
помешал им взять законную добычу, сухой и черствый человек!"
   "Я выполнил долг командира и не  боюсь  тебя,  Барбар",  -  ответил  я  с
достоинством.
   "Эй, касатики мои,  птенчики,  взять  его!  -  взбеленился  Барбар.  -  Я
придумал ему самую ужасную казнь. Дайте-ка этому преступнику  мешок...  нет,
целый вагон семечек. А там его  самого  не  оттащить!  Он  будет  лузгать  и
лузгать. Потом у него распухнет язык. Ха-ха! Потом  вся  глотка!  А  он  все
будет лузгать и лузгать, не в силах оторваться. Во!"
   И тут машина чихнула. Затем чихнула еще и еще раз. Тогда я схватил  ее  и
отбросил в сторону. Она оказалась пустой, а там, где она только что  стояла,
сидел по-турецки человек и чихал, прикрывая лицо руками.
   Пираты остолбенели, а человек водил глазами сквозь растопыренные  пальцы,
потом вскочил и выбежал из пещеры.
   "Лгунишка! Обманщик! Авантюрист! Братцы, держи его!.." - закричали пираты
и, подняв над головой ножницы и перочинные ножики, помчались за Барбаром.
   Я тоже вышел из пещеры. Барбар бежал на космодром, петляя между цирками и
кратерами и по-прежнему  пряча  лицо.  За  ним,  спотыкаясь  о  разбросанные
там-сям метеориты, неслись вконец рассердившиеся пираты и покрикивали:
   "Постой, проходимец! Погоди! Ах ты окаянный!.. Мы  сейчас  тебе  покажем,
как пользоваться нашей темнотой!.."
   Барбар нырнул в одну из ракет и мигом вознесся в небо. Пираты  столпились
на месте старта и, запрокинув головы, потрясали ножиками  и  говорили  между
собой:
   "Он поступил с нами, бедняжками, нечестно. Если мы неотесанный народ и не
учились в школе, значит, делай с нами что хочешь? Выходит, так?"
   Я не спеша зашел в ближайшую ракету, сел за пульт и посидел немного, чтоб
сохранить достоинство. Чтобы все знали, как я ничего  не  боюсь.  Только  уж
потом нажал на кнопку старта. Двигатели взвыли, заревели, но  ракета  так  и
осталась на земле. Я выглянул в иллюминатор и обнаружил, что из  дюз  ракеты
бьет, как положено, пламя,  но  чего-то  ей  еще  недостает.  А  пираты  уже
помчались в мою сторону, выкрикивая:
   "Вот мы сейчас на тебе отыграемся! Ух и душу отведем!.."
   А двигатели выбивались из сил, но ничего не могли поделать с притяжением.
   Я, как всегда спокойно, все еще выглядывал наружу и вдруг чихнул,  потому
что тоже невольно нанюхался перца. Вы скажете: какое это имеет значение? А я
вам отвечу: именно это меня и спасло. Ракета оторвалась от земли! Теперь  вы
и сами Догадались, что двигателям недоставало мощности  всего  лишь  в  один
чох. Да-да, я и сам бы не поверил, расскажи  это  кто  другой.  Но  подобное
произошло именно со  мной  лично.  Я  чихнул,  и  ракета,  оттолкнувшись  от
планеты, ушла в космос. Последнее, что у меня  осталось  в  памяти:  пираты,
бегущие к моей ракете. Вначале мне стало неловко оттого,  что  я  улетел  не
попрощавшись, то есть вроде поступил как невежа. Но, в конце концов,  они  и
сами не были гостеприимными  хозяевами.  Так  что  это  им  будет  наукой  и
впредь... Ну, а теперь спать, ребята. Если мне не изменило чутье, завтра нас
ждет любопытное происшествие.
   Так закончился рассказ  об  одном  из  бесчисленых  приключений  бывалого
астронавта.

   ГЛАВА 6.
   свидетельствующая о том, что ни одно порядочное путешествие
   не может обойтись без встречи с Робинзоном
   Вахтенный Саня Петров откупорил переговорную трубу и зычно возвестил:
   - Земля! С правого глаза Земля!
   Он очень обрадовался своему открытию и даже слишком приподнял  призрачное
забрало гермошлема, приблизив губы  к  трубе,  и  оттого  немного  надышался
вакуумом. Но, к  счастью,  не  произошло  ничего  страшного,  потому  что  в
вакууме, как известно, ничего нет.
   - Включить тормоза! - через плечо приказал командир, исполняя на клавишах
пульта что-то бравурное.
   - Есть включить тормоза! - отозвался механик бодро.
   Звездолет осторожно опустился на крошечный  голый  астероид,  похожий  на
необитаемый остров. У  подножия  корабля  скакал  как  сумасшедший  заросший
мужчина в рваном скафандре.
   - Я спасен! Я спасен! - истошно вопил он, обливаясь слезами от радости.
   Затем он сделал "колесо" не хуже циркового артиста.
   - Ну, вот и хорошо все кончилось. Теперь вы с нами, -  благородно  сказал
командир, первым ступивший на почву астероида, и протянул ладонь Робинзону.
   - Да, да! Я ждал вас целых двадцать лет, - забормотал неизвестный, горячо
пожимая ладонь командира обеими руками.
   Чувствительная Марина плакала вместе  с  ним,  не  стесняясь.  А  Саня  и
Петенька переминались с ноги на ногу, готовые сорваться с места и чем-нибудь
помочь бедняге. Кузьма глазел из  люка,  открыв  металлический  рот.  А  кот
Мя-ука обнюхивал ноги нового  человека  и,  судя  по  всему,  не  знал,  как
отнестись к незнакомцу.
   Только астронавт, как известно никогда не терявший душевного  равновесия,
понял, что необходимо сделать сразу, и сказал Марине:
   - Стюардесса, немедля накормить товарища. По-моему, он  не  ел  лет  этак
двадцать.
   - Одними бактериями! Если уж откуда занесет! - воскликнул несчастный.

   - Ой, я и  не  подумала.  Конечно,  сейчас  я  приготовлю,  я  живо...  -
засуетилась Марина. - Вам что сварить? Может  быть,  щи?  А  хотите,  потушу
голубцы. Я это умею, честное слово!
   - Если можно... манную кашу, - прошептал Робинзон застенчиво.
   Вскоре он сидел на кухне звездолета и жадно уплетал из  глубокой  тарелки
манную кашу. Рядом стояла раскрасневшаяся от забот Марина и держала наготове
вторую порцию.
   Командир сидел напротив  спасенного,  выпрямившись  и  скрестив  руки  на
груди. Остальные расположились вокруг стола и,  подпирая  щеки  ладонями,  с
удовлетворением следили, как ест незнакомец. Один только кот сидел в углу  с
таким видом, будто Робинзон уже порядком надоел ему.
   - С детства не ел ее, манную кашу. С того далекого  детства.  В  детстве,
признаться, не любил. А теперь она снилась мне все  двадцать  лет,  вот  что
характерно. Так и думал: как спасусь, попрошу первым делом  манной  каши,  -
пояснил незнакомец, торопливо отправляя в рот ложку за ложкой.
   - Мы где-то уже встречались. Что-то  в  вас  есть  знакомое,  -  произнес
командир задумчиво.
   - Нет, вы ошибаетесь. Мы с вами не встречались.  это  точно,  -  возразил
незнакомец с набитым ртом и энергично замотал головой. - В противном  случае
уж я-то бы вас узнал сразу. Вы такая, извините, колоритная  фигура,  Аскольд
Витальевич.
   - Вполне, вполне возможно, - кивнул командир, - но что-то, понимаете, мне
кажется...
   - Может, с кем-нибудь путаете, но  лично  меня  зовут  Егором,  -  сказал
незнакомец подчеркнуто. - Двадцать лет назад моя ракета потерпела  аварию  в
этих краях. Мой спутник небрежно  обращался  с  газовой  плитой,  и  в  один
прекрасный момент наш корабль разнесло в клочья. Уж сколько раз  я  говорил:
"Толя, будь осторожен, не шустри". Так оно и вышло. Короче, взрыв  разбросал
нас в разные части света. Я, как видите, оказался на этом астероиде,  а  мой
товарищ полетел в сторону  планеты  Алоя.  "Егорушка,  если  спасешься  сам,
прилетай,  пожалуйста,  ко  мне  на  помощь!"  -  вот  что  он  крикнул  мне
напоследок, уже издалека. Он так и крикнул: "Егорушка!" - повторил Робинзон,
еще раз подчеркивая свое имя.
   - Выходит, я ошибся, - признал прямой и честный астронавт. - Ваше имя мне
совершенно незнакомо.
   Егор вздохнул тяжело и сказал:
   - Вот я сейчас питаюсь манной кашей, а мой несчастный Толя, может быть...
   Он не договорил и, будто  отрывая  от  себя  что-то  дорогое,  с  усилием
отодвинул тарелку с манной кашей.
   - Кушайте, кушайте... Кушайте на здоровье! - всполошилась  Марина,  вновь
придвигая кашу. - Мы не оставим в беде вашего Васю. Правда, правда!
   - Разве я назвал его Васей? - насторожился  Робинзон.  -  Обычно  я  всем
говорю, что его звали Толей.
   - Мы сейчас же отправимся на планету Алоя! - перебил его Саня, поднимаясь
и возбужденно блестя глазами.
   - Это очень разумно: когда человек в беде, спешить ему на помощь.  Весьма
необходимый поступок, - пояснил Петенька, поправляя очки.
   Кузьма,  не  рассуждая,  начал  завязывать  свой   узелок.   Теперь   все
вопросительно смотрели на командира.
   - Друзья! - произнес он сурово. - Вы  опередили  командира  и  тем  самым
серьезно нарушили дисциплину на корабле. То,  что  вы  сказали,  должен  был
произнести командир. Но я понимаю  ваши  благородные  чувства  и  прощаю  на
первый раз. Мужайтесь, Егор! Вы встретили  отважных  и  добрых  людей.  Вашу
руку, наш новый товарищ!
   - Спасибо! Спасибо! Я сразу понял это, - с чувством ответил Егор.
   Они обошли вокруг стола и крепко пожали друг другу руки, а затем Егор,  к
великому удовольствию экипажа, с удвоенными  силами  набросился  на  кашу  и
мигом уничтожил ее.
   - Вы не ошиблись? Планету действительно зовут Алоей? Я знаю весь  космос,
но что-то о такой планете не слыхал, -  сказал  командир  Егору,  когда  тот
опустошил тарелку.
   - Мне это давно известно. То, что вы объездили все пространство. То  есть
не так уж давно... В общем, как только я увидел вас, так сразу понял, что вы
побывали везде. Я так себе и  сказал:  "Егор,  вот  человек,  который  знает
Вселенную не меньше  Аскольда  Витальевича.  Как  бы  это  не  был  он  сам,
собственной персоной". Но нет ничего удивительного в том, что именно об Алое
вы слышите в первый раз. Она появилась  недавно,  из  густой  туманности,  -
ответил Егор, облизывая ложку.
   - Все ясно, - сообщил Петенька. - В туманность залетел шальной метеорит и
взбил ее, точно масло.
   - Совершенно верно! Я покажу вам дорогу. Отлично помню, что  нужно  сразу
вперед и потом налево, - заявил Егор, вытирая рот и становясь у пульта.
   После  завтрака  юнга  вернулся  на  вахту,  и  "Искатель"  стартовал   с
астероида. Направленный точной рукой  командира,  он  устремился  к  планете
Алоя. Механик Кузьма любовно хлопотал около двигателей, ходил с промасленной
тряпочкой, и двигатели звездолета добродушно гудели.
   В кают-компании было тепло и уютно. Отъевшийся Егор развалился в кресле в
качестве пассажира и повествовал Марине и Петеньке  о  своей  бурной  жизни.
Приключения следовали одно за другим, одно необычайнее другого. Рассказывать
Егор был мастер, но по временам нет-нет  да  и  проглядывал  в  нем  большой
хвастунишка. Командир сидел  за  пультом,  поигрывая  на  клавишах,  вполуха
прислушивался к рассказам Егора и снисходительно усмехался, когда тот  терял
чувство меры.
   Егор обращался главным образом к Марине, из кожи лез, стараясь произвести
на нее впечатление, и он достиг своего понемногу. Марина смотрела на него во
все глаза, качала головой, приговаривала:
   - Ах, какой вы смелый!.. Ах, какой вы находчивый!..
   - Да что вы, какой я смелый, - возражал Егор, опуская глаза застенчиво. -
Это еще пустяки! Был случай похлеще этого...
   И он принимался за новую сверхудивительную историю.
   Петенька, сидевший сбоку, вдруг почувствовал в  сердце  легкий  укол.  Он
вдруг обнаружил, что маневры Егора вокруг Марины и  ее  ответное  восхищение
ему почему-то не по душе. "Как тебе не стыдно!  -  упрекнул  себя  Петенька,
краснея. - Твое-то какое дело? Ведь ты любишь Самую  Совершенную,  и  Марина
тебе только товарищ. Такой же, как Саня.  И  может,  она  уже  любит  Егора.
Может, они поженятся и у них будут дети, которые потом  пойдут  в  школу.  И
пусть тебе станет стыдно".
   Так пожурил себя Петенька. И  чтобы  загладить  свою  тайную  вину  перед
Егором, он начал слушать его еще внимательнее. Идиллия в кают-компании  была
восстановлена. - Только Мяука беспокойно ворочался в углу.
   Ему снились собаки.
   А на носу корабля завершал  свое  дежурство  Саня.  Он  болтал  ногами  в
космосе и распевал во всю Вселенную ломающимся баском:
   - Нам нипочем и жар и холод, мы поможем тебе, бедный Егоров друг!

   ГЛАВА 7.
   в которой Петенька сталкивается с явлением, еще не известным науке
   - Полундра! - завопил Егор и замолотил кулаком по обшивке звездолета.
   Он находился на вахте, хотя пассажиры не имеют никакого права ее нести. И
дело не в  специальных  знаниях;  если  на  то  пошло,  чем  меньше  человек
разбирается в навигации, тем больше у него шансов  впутать  свой  корабль  в
какую-нибудь занятную историю. Кстати,  здесь  и  кроется  причина  запрета,
потому что  все  приключения,  происходящие  с  кораблем,  должны  по  праву
принадлежать только членам его экипажа,  а  вахтенный  имеет  все  основания
получить  самые  сливки,  и,  как   вы   догадываетесь,   было   бы   крайне
несправедливо, если бы они достались человеку,  совершенно  постороннему  на
корабле.
   Но Егор долго и горячо умолял своих новых  товарищей  и  в  конце  концов
добился своего. Он вылез на нос звездолета и тут  же  проявил  себя  везучим
человеком, потому что не прошло и пяти минут, как появилась опасность.
   В лоб кораблю очертя голову летела неизвестно откуда взявшаяся комета.
   - Караул! Спасайся! - кричал Егор, пытаясь пришпорить звездолет пятками.
   Командир навалился на пульт и перед самым носом кометы свернул с  дороги,
но в последний момент та изловчилась и огрела звездолет колючим  хвостом  по
корпусу. Совершив этот коварный поступок, комета скрылась среди звезд.
   - Беда, командир! Сдают  механизмы,  -  доложил  Кузьма,  поливая  их  из
масленки.
   И механизмы, будто бы стараясь  поддержать  авторитет  Кузьмы,  заглохли,
звездолет повис в пустоте.
   - Так, так... - протянул командир. Не поведя и бровью, он нахлобучил свой
гермошлем и, кивнув механику,  пошел  в  космос.  Кузьма  понял,  что  хотел
сказать великий астронавт,  вытащил  из  своего  верного  узелка  молоток  и
отвертку и последовал за командиром.
   - Виноват, загляделся. Все размышлял о бедном товарище. Как он, мол, там,
на планете Алоя? -  засокрушался  Егор,  топчась  по  пустоте  и  заглядывая
виновато командиру в лицо.
   - Что уж, - сказал астронавт, - так или иначе, но что-то все равно должно
было произойти. Пора бы давно случиться какой-нибудь неприятности, - добавил
он и полез под звездолет.
   Рядышком с ним разлегся Кузьма, и они занялись ремонтом. А Саня забегал у
них на посылках: то проводок поднесет, то гайку. Петенька и Марина  тоже  не
утерпели, вышли наружу.
   - Не желаете ли прогуляться по космосу, пока суд  да  дело?  -  предложил
Марине Егор тоном легкомысленного мотылька, будто бы не  он  был  виновником
столкновения.
   - А почему бы и нет? - ответила Марина, а сама посмотрела на  Петеньку  с
вызовом.
   Егор подхватил ее под руку, и они удалились, точно по проспекту.
   "Ну и пусть она прогуливается с Егором. - почему-то  подумал  Петенька  с
грустью. - А я пойду поищу  Совершенную.  Авось  она  где-нибудь  в  здешних
местах". И, вооружившись сачком, он поплыл по космосу.
   В космосе стоял полумрак, который то и  дело,  точно  трассирующие  пули,
пересекали всякие частицы. Петенька вначале передвигался на ощупь. но  потом
привык и стал различать даже те звезды, что называют  белыми  карликами.  Он
огибал каменные глыбы, дрейфующие в пространстве, и один раз попал в сильный
поток радиоволн. Исполнялся концерт для фортепьяно с оркестром  Чайковского.
И до того темпераментно, что Петеньку сразу подхватило, завертело, понесло к
той неизвестной планете, куда  транслировалась  передача.  Петенька  вначале
отдался во  власть  радиоволн  и  поплыл,  наслаждаясь  музыкой,  но  потом,
спохватившись, забарахтался, заколотил ластами и еле выбрался из музыкальной
стремнины.
   Он прислонился к подвернувшемуся по дороге астероиду и немножко отдохнул.
Потом интуиция талантливого ученого подсказала ему, что этот астероид связан
с чем-то таинственным. Он поплыл вдоль его кромки  и,  обнаружив  отверстие,
ведущее в грот, осторожно засунул в него голову. В гроте было  черным-черно,
загадочно тихо и, как ни странно, пахло ванилью. В Петеньке заговорила жажда
познания: не долго раздумывая, он забрался в  грот  и  поплыл  вдоль  стены,
прощупывая ее гладкую,  почти  полированную  поверхность  и,  точно  доктор,
прижимаясь к ней ухом. Его чуткий слух уловил глухие шумы, будто  за  стеной
находилось машинное отделение.
   "Любопытно,  что  бы  это  могло   быть?"   -   спросил   себя   Петенька
глубокомысленно.
   В темноте что-то зашуршало, стукнуло, звякнуло,  и  Петеньке  показалось,
будто кто-то сдавленно прошипел:
   - Я говорил, закройте...
   - Тсс... - прервали его.
   - Да тсс же, - добавил третий голос. "Заблудившаяся  радиоволна.  Отрывок
из передачи. Надо бы ей помочь выбраться отсюда.  Где-то,  небось,  ее  ждут
радиослушатели, им, может быть, не все понятно без этого куска",  -  подумал
Петенька и поплыл, загребая руками.
   Это породило невидимое движение в гроте, точно он спугнул  впотьмах  стаю
летучих мышей. Кто-то шмыгнул у него прямо  из-под  ног.  Пожалуй,  он  даже
наступил на что-то мягкое. Во всяком случае, этот кто-то будто бы простонал:
   - О, черт! Отдавили мозоль!
   "По-моему, тут что-то  есть,  еще  не  известное  науке",  -  обрадовался
Петенька и потер руки.
   Он обшарил грот и очутился у выхода. В отверстии сияли  звезды.  Петенька
уже собрался было выйти в космос, но до его затуманенного  мыслями  сознания
долетел голос Егора:
   - Марина, будьте моей женой. Так и быть, я" позволю вам бросить  институт
и даже совсем не работать. У меня еще кое-что осталось от добы...  извините,
сбережений. Можете лениться сколько угодно душе! И бить  баклуши!  И  еще  я
буду покупать вам каждый месяц новые туфли, - горячо говорил Егор; он  висел
в космосе в такой позе, будто стоял на одном колене перед Мариной.
   "Кажется, я веду себя неприлично! Будто бы подслушиваю",  -  сказал  себе
Петенька, отпрянув в грот.
   - Мне это, конечно, приятно. - ответила Марина жеманясь, - но  я  еще  не
полюбила вас. Хотя все время чувствую, что вот-вот кого-то полюблю.  Правда,
не знаю, кого именно... - Марина вздохнула.
   - Я знаю: вы полюбите меня! И не спорьте. не спорьте!  -  заявил  Егор  с
апломбом. Он поднялся и вновь взял девушку под руку.
   Когда они проходили мимо грота на фоне звезд, Егор попытался обнять  свою
даму за плечи, но Марина увернулась с загадочным  смехом,  и  промахнувшийся
Егор полетел куда-то в бездну.
   "Любопытно, кого же собирается полюбить Марина? Мне, конечно, все  равно,
но все-таки?" - спросил себя Петенька, выбираясь в последний момент  наружу.
И тут кто-то схватил его за пятку. Петенька рассеянно лягнул,  позади  будто
подавились и оставили его в покое. Петенька взобрался на астероид и  сел  на
выступ, похожий на рубку подводной лодки. Он подпер щеки ладонями,  поставил
локти на колени и принялся анализировать последние события.
   - Не знай, что это астероид, я бы принял его за  летательный  аппарат,  -
произнес он после длительных раздумий. - И еще  почему-то  мне  не  по  душе
ухаживания Егора за Мариной. Что бы значило это? Хотелось бы знать. Впрочем,
какое мне дело? Лично я безумно люблю Самую Совершенную.
   Он  решил  представить  себе,  будто  бы  рядышком  с  ним  сидит   Самая
Совершенная и он галантно ухаживает за ней. То камешек подаст ей  необычный,
заброшенный сюда из самых далеких  миров,  то  комплимент  тонкий  скажет...
Мечты получились очень  приятными.  Жаль  только,  не  удавалось  нарисовать
внешний облик Самой Совершенной, даже в общих чертах.
   Его  прекрасные  грезы  нарушил   пронзительный   свист.   Он   нарастал,
приближаясь. Петенька поднял голову, и сейчас  же  возле  его  уха  пролетел
неизвестный предмет, ударился о выступ,  поразительно  похожий  на  антенну,
свалил его с металлическим стуком и, отскочив назад, упал к  Петеньке  прямо
на машинально подставленную ладонь. Молодой ученый тут же поднес его  близко
к глазам и увидел пробку от шампанского.
   "Понятно, - сказал он себе задумчиво. - Разница в давлении  в  бутылке  и
космосе. Пробка неслась точно снаряд".
   Мгновенная пауза сменилась топотом и адским грохотом, раздавшимся  внутри
астероида. Затем что-то взревело,  и  астероид,  выскочив  из-под  Петеньки,
помчался прочь как угорелый... За ним неожиданно потянулся светящийся хвост,
о существовании которого Петенька даже  не  подозревал.  Очевидно,  астероид
лежал, подвернув хвост по-собачьи.
   "Батюшки, да ведь это та самая комета, что  зацепила  наш  звездолет",  -
догадался Петенька и, изловчившись,  в  научном  азарте  уцепился  за  хвост
кометы.
   Так они и понеслись во тьме: всполошившаяся комета и  крепко  державшийся
за ее хвост молодой любознательный ученый. И неизвестно,  куда  бы  Петеньку
занесло, в какие неведомые края, только хвост затрещал и вовремя  оторвался.
Так и остался Петенька с хвостом кометы в руках. А из той части кометы,  что
прикрывалась  хвостом,  било  фиолетовое  пламя,  точно  из  дюз  настоящего
космического корабля. Странная комета прибавила прыти и умчалась в  темноту.
А напоследок перед взором Петеньки мелькнули слова "Три  хитреца",  очевидно
вырезанные путешественниками на боку кометы.
   Штурман осмотрел еще  трепетавший  хвост  и  обнаружил  обрывок  веревки,
которой, оказывается. тот был привязан.
   - Ура! Я открыл массу новых  небесных  явлений!  -  воскликнул  Петенька,
дрожа от возбуждения.
   Ликуя, он полетел домой. А в звездолете его ожидали с нетерпением. Ремонт
был закончен успешно, и все  давно  находились  на  своих  местах.  Командир
ничего не сказал, только посмотрел строго, и это уже служило  само  по  себе
суровым наказанием для нашалившего штурмана.
   Петенька  собрался  было  объяснить,  в  чем  дело,  но  из  кухни  вышел
встревоженный Саня и сказал:
   - Кто-то похитил бутылку  шампанского!  Ту,  что  собирались  распить  на
Петенькиной помолвке. В звездолете воцарилась напряженная тишина.
   - Может, это я вместо масла? - произнес честный Кузьма. - Я вижу -  стоит
себе на полке, и будто не такой уж грех, если возьму столовую ложку.
   - Вы вне подозрений, механик, - возразил командир. - Я  видел  сам  -  вы
брали бутылку с подсолнечным маслом. Это сделал кто-то другой.
   - Это не я, это не я,  -  быстро  заявил  Егор.  Тогда  командир  оглядел
испытующе лица  своих  спутников,  и  каждый  ответил  ему  ясным,  невинным
взглядом. Особенно старался Егор: он так широко открыл глаза, что  они  едва
не выпали из орбит.
   - Хотелось бы знать, зачем ему это понадобилось, - пробормотал командир.
   И тогда Петенька показал  присутствующим  пробку  и  поведал,  при  каких
обстоятельствах она  очутилась  на  его  ладони.  Петенька  умолчал  лишь  о
странной комете: он был добросовестным ученым и считал, что еще мало  фактов
для того, чтобы посвятить друзей в свое открытие.
   - Поздравляю, штурман! Это было настоящее покушение! - сообщил  командир,
изучая пробку. - Значит, вы на правильном пути. А теперь, друзья, в дорогу!
   - Вперед, на Алою! - хором откликнулся экипаж.
   Алоя оказалась сдвоенной планетой. Она была соединена  перешейком  еще  с
одним шаром.  И  обе  планеты  кувыркались  в  космосе,  точно  колоссальные
гантели.
   -  М-м,  да,  мне  это  кое-что  напоминает,  -  сказал  командир,  когда
диковинное зрелище появилось в иллюминаторах.
   - Ну и что же? - загорячился Егор. - Почему Алоя  не  может  походить  на
то... самое, что она вам напоминает?
   - Как бы то ни было, все равно наш долг - спасать. Пойдем на  посадку,  -
сказал командир, покончив с одному ему известными сомнениями.
   Звездолет развил к тому времени удивительную скорость и едва  не  миновал
Алою, даже крылышки-тормоза ничего  не  смогли  поделать,  только  трепетали
беспомощно. И тогда в  единоборство  с  разошедшимися  двигателями  вступила
находчивость командира. По его  команде  экипаж  дружно  надавил  на  заднюю
стенку звездолета.
   - Что вы делаете? Вы толкаете не стенку, а пол, и толкаете его вперед,  а
вместе с ним и корабль, - заметил Петенька, трудившийся рядом с Егором.
   - Ах да! - спохватился Егор. - У меня совершенно вылетело из головы,  что
это я привел вас сюда!
   Звездолет забуксовал на мгновение, и притяжение быстро  потащило  его  на
Алою.
   - Командир, я вижу цивилизацию! - доложил вахтенный Саня в трубу.
   И точно: земляне увидели под собой огромный город.
   - Егор, не слишком ли это рано  для  Алои,  если  она  не  так  уж  давно
возникла из туманности? - насторожился космонавт.
   - Алоя - сдвоенная планета, и, наверное, время  здесь  идет  в  два  раза
скорее. А может, и в три, и в шесть, - ответил Егор, ухмыляясь чему-то.
   - Ну что ж. посмотрим,  чем  это  кончится,  -  буркнул  командир,  сажая
звездолет на центральную площадь города.
   Затем он поднялся из-за пульта, слегка приоткрыл дверцу  наружу  и  через
щель потянул носом воздух. Некоторое время он шевелил ноздрями,  дегустируя,
потом возвестил:
   - Друзья, кислород! Чистейший кислород,  -  и,  не  колеблясь,  сошел  на
планету без гермошлема.
   Следом за ним высыпало все население "Искателя", за  исключением  кота  и
механика. Кота  ничто  не  трогало,  даже  новые  планеты,  а  Кузьма  решил
почистить машину. Ему не хотелось  ударить  лицом  в  грязь  перед  жителями
другой цивилизации.
   Площадь вокруг "Искателя" походила на кладбище космических  кораблей.  Их
проржавевшие конусы слепо глядели вверх, туда, где пульсировали  отныне  уже
недосягаемые миры.
   - Какое тяжелое зрелище, - пробормотал великий астронавт.

   ГЛАВА 8,
   в которой экипаж "Искателя" попадает в любопытную ситуацию
   - Кто-то бежит во весь дух, -  сообщил  зоркий  Саня  и  помахал  туземцу
рукой. - Эй. Мы здесь!
   - Друзья, что-то подобное я уже встречал в лоции,  -  пробормотал  старый
астронавт, вглядываясь в приближающуюся фигуру. - Сейчас я вспомню, на  кого
он похож, этот туземец. Вы же знаете, память у меня уникальная в своем роде.
А пока обратите внимание на его руки. Любопытно, не правда ли?
   Руки у жителя планеты и в самом деле были оригинальные: они  походили  на
гигантские клешни. Он протягивал их навстречу и делал такие движения,  будто
ему очень не терпелось обхватить экипаж вместе с кораблем целиком и  прижать
к груди. Он бежал сломя голову через площадь  в  пижаме  и  в  одной  только
войлочной туфле - так спешил.
   - Я вижу еще одного! А вон еще и еще! - воскликнула Марина.
   И точно: по площади со всех концов бежали туземцы.  Судя  по  всему,  они
собирались  второпях,  каждый  был  одет  во  что  попало.  Они  были  очень
возбуждены и уже издали тянули к землянам свои клешни.
   - Да, Егор, вы в самом деле ошиблись, - произнес командир. - Это не Алоя,
а планета Хва. И к нам стекаются хватуны -  жильцы  планеты.  В  космической
лоции есть их точное описание.
   - Как же это я ошибся? - удивился Егор и поскреб затылок, показывая всем,
как он озадачен.
   А первый хватун уже находился в нескольких шагах от корабля.  Его  взгляд
блуждал по одежде землян, по звездолету. Добежав, он заметался среди экипажа
"Искателя", будто не знал, на ком остановить свой выбор, и от этого  у  него
шла кругом голова.
   - Друзья, будьте осторожны! - предупредил командир.
   Но было поздно.
   - Здравствуйте, как нам  отсюда  попасть  на  планету  Алоя?  -  произнес
вежливый Петенька  и  тут  же,  забыв  предостережение  командира,  протянул
хватуну ладонь.
   Хватун заурчал, уцепился за  Петенькин  рукав  обеими  клешнями  и  затих
облегченно. Глаза его затянуло сытой поволокой.

   - Штурман, оставьте ему пиджак - и марш на корабль!  -  крикнул  командир
Петеньке. - Всем в звездолет немедленно! - приказал он, обращаясь к экипажу.
   Но в этот момент со всех сторон набежали хватуны, накинулись  на  землян.
Наши путешественники не успели  перевести  дыхание,  как  у  Марины  исчезла
брошка, а Саня лишился носового платка. Хватуны толкались, мешая друг другу.
   - Экипаж, слушай мою команду: главное - не теряться! -  гремел  командир,
стоя как утес; он застегнулся на все  "молнии",  и  пальцы  хватунов  только
скользили по его верной куртке из сатурнинского бегемота.
   - Предупреждаю по-хорошему: буду кусаться, - где-то пищала Марина.
   - Между прочим, я иду к тебе на  помощь!  Так  что  учти  на  будущее!  -
крикнул Егор, локтями прокладывая дорогу к стюардессе "Искателя".
   - Пожалуйста, пожалуйста, если вам нечего носить,  возьмите  галстук!  Он
совсем еще новый.
   Только скажите: не здесь ли проживает  Самая  Совершенная  во  времени  и
пространстве? - доверчиво спрашивал Петенька, а вокруг него кипел водоворот,
будто на толкучке.
   Наконец один из хватунов - самый непредприимчивый - выпустил его рукав  и
молча указал на здешнюю даму, которая преуспевала  больше  всех:  вот,  мол,
Она, Самая Совершенная! В ее клешне Петенька увидел  крепко  зажатую  брошку
Марины и свой собственный галстук.
   - Ах, вы ошиблись! Ей еще далеко до совершенства! - воскликнул  Петенька,
пробуя всплеснуть руками. - Вы не так меня поняли.
   Необычный хватун пожал плечами, как бы говоря: "Ну, тогда я не знаю,  что
вам нужно!"
   К счастью для Петеньки, он очутился на пути командира. Великий  астронавт
обхватил своего штурмана поперек туловища и понес в  звездолет,  отмахиваясь
от назойливых хватунов.
   - Штурман, надеюсь, вы не  подумали,  будто  я  спасаю  вас  из-за  наших
родственных  связей?  Дело  в  том,  что  вы  центральная  фигура  в   нашем
путешествии, и нам терять вас, пожалуй, еще рановато,  -  говорил  командир,
протискиваясь в люк.
   Догадливый механик уже разогрел двигатели, и  командиру  только  осталось
сесть за пульт. Он осторожно приподнял звездолет  и  легонечко  тряхнул  его
разок-другой, и хватуны посыпались с бортов "Искателя", точно спелые яблоки.
После чего командир прибавил газу и увел корабль на орбиту планеты Хва.
   - Ну, кажется, все идет как по  маслу,  -  сообщил  великий  астронавт  с
удовлетворением и помассировал пальцы.
   - Ах, что вы говорите, командир! За бортом остались Марина, Саня и  Егор,
- со вздохом напомнил Петенька, приникнув к иллюминатору.
   - Выше голову, штурман! Вы прекрасно знаете, что мы все  равно  освободим
наших товарищей. Только пока еще неизвестно, каким путем,  -  подбодрил  его
командир.
   В это время звездолет пролетел над городом, и Петеньке показалось,  будто
на площади копошится огромный муравейник.
   - Не подумайте о себе плохо, будто мы предали своих друзей, - предупредил
астронавт штурмана и механика. - Просто  мы  сделали  очень  ловкий  ход.  И
теперь лишь остается выбрать самое интересное продолжение.
   Только сейчас Петенька заметил, что ходит без галстука.  Он  покраснел  и
подумал: "Слава Богу, что Самая Совершенная не  знает,  в  каком  я  ужасном
виде... И Марина тоже! Но что поделаешь, если хватунам  так  уж  понадобился
мой галстук. Пусть носят на здоровье!.. Только жаль, они ничего  не  поняли.
Ну, то, что я ищу Самую Совершенную".
   - Как это плохо, когда две цивилизации  не  могут  найти  общий  язык,  -
посетовал Петенька, и вдруг его  осенила  ужасная  догадка:  -  Командир,  а
может, они глухонемые, хватуны? А я-то думаю: что это они еще и молчат?!
   - А вот вы и не угадали, штурман, - сказал великий  астронавт.  -  У  них
неплохо подвешен язык и отличные уши. Так сказано в лоции. И слушают  они  в
оба уха, впитывают каждое слово. Им только говори. Они все хватают охотно, в
том числе и слова. Но вот что-нибудь отдать... Хватун не в силах  расстаться
даже со словом, - закончил командир.
   -  Бедняжки.  -  И  Петенька  соболезнующе  покачал  головой.  Он   опять
повернулся к иллюминатору, и тут его взгляд упал на вторую планету.  Как  вы
помните, Хва и ее соседка походили вместе на одну гантель. Хва была окрашена
в желтый цвет, а ее напарница в розовый.
   - Дядя Аскольд! А  кто  живет  на  второй  планете?  -  спросил  Петенька
возбужденно, потому что ему в голову пришла одна идея.
   - Во-первых, не дядя Аскольд, а командир. Старайтесь не  распускать  себя
даже в сложнейших ситуациях, - напомнил астронавт, немножко  обижаясь.  -  А
во-вторых, в лоции сказано, что ее населяют негуны. Потому что сама  планета
называется Не.
   - Мы можем обратиться к негунам за помощью! Как вам нравится эта идея?  -
воскликнул Петенька, сияя.
   - Идея сама по себе неплоха. Но  посмотрим,  посмотрим...  -  пробормотал
командир. - Почему-то в лоции о негунах  больше  ничего  не  сказано,  кроме
того, что они здесь живут.
   И штурман с механиком  поняли,  что  командир  напряг  свою  изумительную
память.

   ГЛАВА 9.
   в которой Саня и Марина оказываются в ловушке,
   а Егор играет странную роль
   А юнгой овладел такой задор, что он и не заметил, как звездолет улетел на
орбиту, и  опомнился  лишь  тогда,  когда  в  толчее  замелькали  хватуны  с
алебардами и  в  лохмотьях,  на  которых  кое-где  еще  сохранились  остатки
позолоченных  позументов.  Стражники  оттеснили  своих  соотечественников  и
оцепили Саню кольцом. Их начальник коснулся Саниной руки и движением  головы
приказал следовать за собой.
   "Любопытно, куда они поведут?" - заинтересовался Саня, заправляя в  брюки
рубашку.
   - Не волнуйтесь, Саня, я все улажу, -  вдруг  донесся  до  него  знакомый
голос, и он увидел Егора, тянувшего за собой Марину.
   - У меня  тут  оказались  кое-какие  знакомства,  -  возбужденно  сообщил
пассажир, продравшись сквозь толпу. - Эти со мной, - сказал  он  стражникам,
и, к изумлению Сани, те почтительно вытянули по швам свои клешни.
   - А вы-то как здесь очутились? - спросил Саня, радуясь тому, что  у  него
теперь есть компания.
   - Он меня потянул. Бежим, говорит, бежим.
   Теперь бы сидела в корабле, пила бы чай с вареньем  и  гладила  Мяуку,  -
сказала Марина сожалеючи, но, чтобы ее не сочли эгоисткой, она  добавила:  -
Ребята, вовсе я думаю не о себе. Просто со мной вам будет много мороки.
   - Эх вы! Совершили подвиг и сами не понимаете этого, - подосадовал  Егор.
- Что мы сделали? А мы отвлекли внимание  хватунов  и  дали  спастись  нашим
товарищам. Они улетели домой живыми и невредимыми.
   - Не отчаивайтесь, Егор! Товарищи вернутся за нами, и, может, уже  сейчас
они начинают нас выручать, - сказал Саня уверенно.
   - Ах, если бы... Но "Искатель" покинул окрестности планеты. У меня точные
сведения, как ни жаль! - вздохнул Егор, стараясь показать, что он скучает по
своим новым друзьям.
   - А я не верю все равно, - заупрямился Саня.
   - И я не верю тоже, - поддержала Марина. - Командир у  нас  не  такой.  И
Петенька. И Кузьма.
   - Можно подумать, я против. - как-то кисло скривился Егор.
   Их провели во дворец местного императора, походивший на пункт  по  приему
вторичного сырья. В залах были навалены такие горы хлама, что среди  них  не
мудрено и заблудиться, но Егор шагал  впереди  уверенно,  будто  провел  всю
жизнь в этом лабиринте, забитом  поломанной  мебелью  и  тряпьем,  и  стража
только поспевала за ним. Он даже повеселел и насвистывал  что-то  бойкое.  У
Сани с Мариной от бесконечного петляния уже начала кружиться  голова,  когда
Егор  остановился   наконец   перед   металлической   дверью   с   табличкой
"Императорский сейф".
   - Ну вот мы и пришли. Входите, входите! Да посмелей, не бойтесь, - сказал
он, распахнув  дверь  и  пропуская  Марину  и  Саню  вперед,  но,  едва  они
переступили порог, молниеносно захлопнул за  ними  дверь  и  добавил:  -  Не
бойтесь, не бойтесь, теперь вас никто не тронет, потому что, увы, отныне  вы
собственность императора!
   - Егор, а вы куда? Почему вы не с нами? - спросила Марина через дверь.
   - Мы скоро увидимся, - сообщил Егор загадочно. - А вы, пока суд да  дело,
тут посидите. Только ничего не трогать. Здесь  все  принадлежит  императору.
Даже паутина и пыль! Словом, одна императорская собственность не имеет права
трогать другую, - пошутил Егор.
   В замке заскрежетал массивный ключ, и Егор удалился, насвистывая все  тот
же веселенький мотив. Лишь теперь Саня и  Марина  поняли,  что  очутились  в
плену. Теперь таинственной оставалась лишь роль Егора во всей этой  странной
истории.
   - Может, у него здесь родственники? - высказалась Марина.
   - Кто знает? - ответил Саня. - Но по-моему, чем больше  напущено  тумана,
тем интересней.
   - Ага, - согласилась Марина и вздохнула.
   Комната, куда их поместили, была без окон и освещалась  лампами  дневного
света, на которых лежал толстый слой  императорской  пыли.  Посреди  комнаты
возвышался холм из тускло поблескивающих предметов. Саня поднял один из  них
и потер рукавом. В  его  руках  заблестел  никелированный  компас  из  рубки
неизвестного звездолета. Тогда Саня нагнулся и увидел,  что  тут  свалены  в
кучу и спидометры, и манометры,  и  просто  некогда  сверкавшие  рукоятки  -
словом, все то, без чего ни  один  космический  корабль  не  может  покинуть
планету. А на средину  хранилища  их  сгребли,  вероятно,  для  того,  чтобы
император мог  в  любое  время  заглянуть  в  замочную  скважину  и  всласть
полюбоваться своей коллекцией.
   "Так вот откуда  это  кладбище  кораблей!  Они  обдирают  каждый,  каждый
звездолет, стоит только ему опуститься на их планету", - сообразил Саня.
   А Марина присела на пыльный тючок у дверей и пригорюнилась.
   - Как ты думаешь, не должна ли я падать духом и  в  обморок?  -  спросила
она. - Все-таки я слабое существо. И потом, у меня в самом  деле  появляется
ощущение, будто меня разлучили с кем-то. Правда, я еще не знаю с кем...  Но,
в общем, как ты считаешь? Имею я право быть глубоко опечаленной?  Или  лучше
держать себя в руках?
   - Как хочешь! Словом, как тебе нравится самой, - сказал Саня, а про  себя
подумал: "Ничего, все равно она парень что надо!"
   Закончив осмотр помещения, он подошел к дверям и постучал кулаком.
   - Эй вы! Отворите сейчас же! - закричал он, потому что  понял,  что  пора
протестовать.
   - Хзгхря! - сказал ржавый ключ, дверь с ужасным воем отворилась, и  перед
узниками предстал отряд дворцовой стражи. Впереди стоял  хватун,  напяливший
на себя столько лохмотьев, что пленники без труда угадали в  нем  начальника
стражи. Не  желая  тратить  слова,  начальник  сделал  страшные  глаза,  что
означало приказ выйти в коридор. Узники подчинились -  конечно,  временно  -
силе, и стража повела их узкими тропами по дну каньона, между  шатких  стен,
возведенных из всевозможного барахла.
   В конце концов извилистый путь уперся в  прилавок,  за  которым  восседал
важный хватун с одной клешней и с тремя позеленевшими от времени коронами на
голове, нахлобученными одна на другую. А мантий на нем было столько, что  он
походил на слоеный пирог. За спиной знатного хватуна стоял Егор, почтительно
наклонившийся к его уху. Он подмигнул узникам заговорщицки и опять застыл  в
ожидании. На плечах  Егора  болталась  полуистлевшая  тряпка,  цвет  которой
трудно было даже угадать.
   Важный хватун кивнул, и Егор заговорил таким тоном, будто переводил чужие
мысли:
   - Жалкие пленники, с  которых  даже  нечего  толком  взять!  Я  император
планеты Хва и планеты Не, только негуны ленятся это признать... Так  вот  я,
Мульти-Пульти, самый величайший из Старьевщиков, сегодня  очень  щедр,  даже
отдам вам несколько  своих  слов,  каждому  из  которых  цены  нет.  Взамен,
конечно, на ваш ничтожный  звездолет.  Мне  такой  товарообмен  страсть  как
невыгоден, но что поделаешь, если я  сегодня  невероятно  добр!..  Да-да,  -
закричал император, - я сегодня фантастически добр! Вот ему - да, вот ему  -
я пожаловал распашонку со своего плеча, которую  не  снимал  со  дня  своего
августейшего рождения.
   Император повернулся к Егору, и его  глаза  осоловели,  в  них  появилось
желание вернуть свою распашонку. А  Егор  делал  ему  всякие  тайные  знаки,
моргал, кривился, призывая держать язык за зубами.
   - Мда, - произнес Мульти-Пульти, все еще не сводя глаз со своего подарка.
   Тогда Егор закрылся от него ладонью и прошептал своим спутникам:
   - Стараюсь для вас.
   - Спасибо вам за доброту, - поблагодарила Марина императора,  потому  что
была очень воспитанной девушкой.
   - Но только отдать свой корабль мы не можем.  Он  надобен  нам  самим,  -
пояснил Саня. - Вам-то он, наверное, ни к чему, а у нас еще столько дел!
   - Как ни к чему?! - изумился Мульти-Пульти. - Первым делом  я  сдеру  все
красивые штучки. А потом поставлю на цепь, чтобы не улетел, чего доброго. Вы
его заманите только, заманите. - И Мульти-Пульти, подняв  свою  единственную
клешню, показал, как заманивают. - Пусть он вернется!
   - Да он вернется и так, - возразил Саня. - За нами.
   - А вы - раз! - и отдайте его мне, - вкрадчиво  сказал  Мульти-Пульти.  -
Ловите момент, пока я очень добрый. Вот и ему  распашонку  пожаловал.  А  за
что? За какую-то паршивую верную службу, - закончил  Мульти-Пульти  и  жадно
потрогал край распашонки.
   Егор опять прикрылся от него ладонью и прошептал:
   - Старик преувеличивает. Какую там службу! Пустяковая услуга, так себе.
   - Все равно мы не согласны, - сказал Саня. - Нас ждут не  дождутся  люди,
попавшие в беду. И Петенька наш горюет без Самой Совершенной. Без корабля мы
никому не сможем помочь. Как только вернется корабль, мы  тотчас  отправимся
навстречу новым приключениям.
   - Но это же мне невыгодно, - мягко упрекнул Мульти-Пульти.
   - Вы рассуждаете, не обижайтесь только, точно эгоист, - сказала Марина.
   - Значит, не согласны? - спросил Мульти-Пульти, хитро прищуриваясь.
   - Не согласны! - повторили хором и Саня и Марина.
   - Ну и пусть! Я  уже  все  равно  обвел  вас  вокруг  пальца,  -  объявил
император, довольно потирая сердце клешней. - Я вам сразу расставил ловушку,
и теперь вы мои должники. Извольте должок!
   - Мы ничего не брали, вы ошибаетесь, - возразила Марина.
   - Сколько я слов произнес, а? - спросил Мульти-Пульти, ухмыляясь.
   - Мы не считали, - сказал Саня с недоумением.
   - То-то! Сто двадцать семь, включая последнее, вот это! А каждое слово  у
меня на вес золота, даже еще дороже! - возвестил Мульти-Пульти, хихикая. - А
я уже наговорил на десять звездолетов. А, вот еще пяток!  Даже  удивительно:
неужели вы не слышали, какой я ловкий государственный деятель?
   - Это нечестно! Потому что вы сами придумали правила, - возмутился Саня.
   - А в долг брать честно? - сварливо произнес Мульти-Пульти. - Эй, стража,
спасите меня от этих безжалостных грабителей!
   Стражники устрашающе застучали алебардами, оттесняя пленников в лабиринт.
   Напоследок пленники увидели, как Егор из-за спины императора старался  их
успокоить жестами.
   -  Ишь  мошенники!  В  какой  меня  ввергли  перерасход,  -   пробормотал
Мульти-Пульти, когда пленников увели.
   - Никогда вы еще не были так многословны,  то  есть  я  хотел  сказать  -
чертовски щедры, ваше величество, да вы прямо мот, - с  готовностью  пожурил
Егор. - Этак недолго и по миру пойти.
   - Люблю иногда пожить  широко.  Есть  во  мне  такая  жилка.  Перехитрить
кого-нибудь этак... Ловко я этих надул, а, признайся? - сказал  император  и
ткнул Егора в живот.
   - Они и опомниться не успели. Вы так ловки, ваше величество, так ловки! -
подхватил Егор. - И так в самом деле сегодня  добры!  Не  могли  бы  вы  еще
подарить мне эту девушку? Я ужасно хочу жениться на ней.
   - Не могу, - сказал Мульти-Пульти, даже не задумываясь.
   - Ваше величество! - с упреком воскликнул Егор.
   - Признаться, ты недостоин! И как это  я  пожаловал  распашонку,  ума  не
приложу. Потому что друзья этих мошенников украли звездолет, который уже, по
сути, стал моим.
   - Но кто же знал, что эти наглецы такие храбрые, ваше  величество.  Этого
не знали даже вы!
   - То, что я не знал, это, конечно, случайность. А девушку  все  равно  не
могу  отдать.  Как  подумаю,  сердце  щемит.  Нет-нет,  я  не   какой-нибудь
рабовладелец,  но  девушка   носит   кеды,   которые   стали   теперь   моей
собственностью!
   Издалека сквозь горы тряпья до них долетел приглушенный возглас Сани:
   - Вы не имеете права держать нас в тюрьме! Так и передайте этому тирану!
   - Неправда! Я не тиран, а рачительный  хозяин!  Я  только  надежно  прячу
вещи, которые стали моими! - быстро возразил император.
   - Ваше величество, не обращайте внимания, - поморщился Егор. - Подумаешь,
подает голос какая-то мужская сорочка спортивного покроя...  А  кеды  вообще
никуда не годятся. И для того, чтобы избавить вас от этой ненужной обуви,  я
готов даже вернуть вам распашонку. Сделка, что и говорить, для вас, конечно,
невыгодная.
   - В том-то и дело!  Вы  пользуетесь  моей  добротой.  Поэтому  тут  нужно
прикинуть, кое-что обмозговать. А ты, чтоб не волновался, можешь уже  сейчас
отдать мне распашонку, а я еще подумаю пока, - предложил Мульти-Пульти.
   Но в самый разгар торговой операции в тронный зал вошел, экономя энергию,
начальник дворцовой стражи и сообщил:
   - Ваше величество, сбежали новые вещи!
   - Батюшки! Все? - всполошился император, бледнея.
   - Ковбойки - две, брюки мужские -  одни,  брюки  женские  -  одни,  туфли
мужские - одна пара и кеды спортивные  -  одна  пара,  -  доложил  начальник
стражи, гордясь своей точностью.
   - Караул! Ограбили! - завопил Мульти-Пульти, топая ногами...
   А на самом деле вот что произошло.
   - Давай их обманем. Наобещаем с три короба, а потом... потом  перехитрим,
- шепнула Марина, когда ее и Саню повели в хранилище.
   - Что ты! Такой способ нам не подходит! - запротестовал Саня. -  Это  они
пусть лгут и обманывают, ставят всякие свои ловушки. А мы - прямые и честные
путешественники. Не забывай, что  нам  нравятся  победы  только  в  открытой
борьбе, без подножек и всяких там запрещенных ударов. И мне, признаться,  не
по душе унизительная политика нашего нового товарища Егора.
   - Извини, пожалуйста, - вздохнула Марина.  -  У  меня  совсем  выпало  из
головы. Ну, какие мы благородные. И не говори, пожалуйста, Петенька,  не  то
он возьмет да подумает, будто я несерьезная  девушка.  Если  у  тебя  начнет
чесаться язык, ну так, что сил нет, можешь рассказать  Аскольду  Витальевичу
или Кузьме. А Петеньке не нужно. Ладно?  Почему-то  мне  хочется,  чтобы  он
считал меня серьезной и самостоятельной девушкой.
   - Ты и вправду серьезная и самостоятельная! -  воскликнул  Саня  с  такой
убежденностью, что стражники покосились на него. - И  еще  ты  такая...  ну,
такая... Лучше потом скажу. А  сейчас,  по-моему,  наступило  время  бежать.
Давай просто так: побежим, и все! Как ты находишь мой план?
   - О, задумано очень тонко, - одобрила Марина.  -  И  за  меня  можешь  не
бояться, я бегаю точно ветер!
   Так они шли между стражниками, тихонько переговариваясь и карауля удобный
момент. Он  наступил,  когда  сбоку  открылся  новый  коридор  между  горами
императорского барахла.
   - Бежим! - крикнул Саня.
   Он схватил Марину за руку, и они пустились наутек по боковому коридору.


 


ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2] [3] [4]

Страница:  [1]