Анонс

   Десять лет назад Касси резко порвала  с  Алеком,  понимая,  что  при  его
условии - "никаких обязательств" - разрыв неизбежен. Встретив его снова, она
поняла, что любовь к нему не покидала ее. Но  у  обоих  слишком  независимые
характеры, и прошедшие годы не сделали их сговорчивее.  Смогут  ли  Касси  и
Алек, несмотря ни на что, все-таки быть вместе, или  любовь  вновь  потерпит
поражение?


   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Розовые с серым  тона  приемной  должны  были,  по-видимому,  действовать
успокаивающе на поджидающих вызова  пациентов,  но  на  Касси  они  явно  не
произвели желаемого эффекта. Она то и дело  теребила  бинт  на  левой  руке,
холодея от ужаса при мысли о том, что сейчас будут снимать  швы.  В  прошлый
раз во время операции она держалась молодцом, но тогда был местный наркоз, а
теперь он вроде бы не полагался.  Через  какихнибудь  пять-десять  минут  ей
придется собрать в кулак все свое мужество, тем более  что  операция  на  ее
запястном канале стала последней для доброго доктора  Паркинсона  перед  его
выходом на пенсию. К кому она теперь попадет - Бог  весть,  и,  дрожа  перед
неотвратимым испытанием, Касси старалась сосредоточить все свое внимание  на
ярком журнале, лежавшем у нее  на  коленях.  Всякий  раз,  когда  раздавался
звонок вызова, у нее внутри словно  что-то  обрывалось.  Боявшаяся  оторвать
взгляд от подрагивающих в ее руках страниц, Касси поймала себя на  том,  что
она втайне надеялась, что ее сегодня не примут. Но в конце концов ее очередь
подошла.
   - Мисс Флетчер, - объявила регистраторша, - проходите, пожалуйста.
   С  отсутствующей  улыбкой  Касси  просеменила  по  блекло-синему   ковру,
постучала в дверь кабинета и вошла.
   - Садитесь, прошу вас, - донесся голос из-за ширмы.
   Касси села, стараясь не обращать внимания на плеск воды и шуршание  щетки
- врач мыл руки. Вдоль рубца дергало и жгло. Что за чушь, сказала она себе с
раздражением. Ты же взрослый человек. Нельзя так  психовать  из-за  какой-то
ерундовой операции! Еще минута, и все кончится.
   Она подняла голову, храбро улыбнулась высокой фигуре,  появившейся  из-за
ширмы, и  замерла  от  неожиданности.  В  смятении  уставилась  на  мужчину,
присевшего к столу, тот посмотрел на нее, и вежливая улыбка застыла  на  его
лице. Пытаясь скрыть растерянность, он опустил сосредоточенный взгляд  синих
глаз на лежавшую  перед  ним  историю  болезни,  потом  снова  посмотрел  на
неподвижное лицо Касси.
   Казалось, прошла вечность, пока они оба, как  завороженные,  вглядывались
друг в друга.
   - Касси! - удивленно воскликнул он, и голос его был  таким  же  резким  и
хрипловатым, как и десять лет назад. - Так это ты Кэтрин Флетчер?  Мне  и  в
голову не приходило. - Он замолчал, и выражение его лица смягчилось. -  А  я
всегда думал, что тебя зовут Кассандра.
   Касси с усилием взяла себя в руки.
   - Алек Невиль! Вот так сюрприз. Это что же, ты теперь занял место мистера
Паркинсона?
   - Тебя это удивляет? - Алек не спускал с нее глаз. - Ты не слышала, что я
унаследовал его трон?
   - Нет. - Теперь она уже овладела сооои. - Я, конечно, знала,  что  мистер
Паркинсон собирался уйти на покой. Он даже оперировал  меня,  чтобы  сделать
мне личное одолжение, сказав, что это  его  лебединая  песня.  Но  никто  не
говорил о его преемнике.
   - Значит, слухи перестали  распространяться  по  "испорченному  телефону"
пеннингтонской клинической больницы. Не то что в мои времена!
   - Алек, я уверена, что "телефон" еще  работает,  просто  я  уволилась  из
патогностической лаборатории много  лет  назад.  -  Она  осеклась  и  слегка
покраснела. - Может быть, с тех пор как ты достиг таких высот, тебя  удобнее
звать "мистер Невиль"?
   Он пожал плечами.
   - Ты пришла на прием. Зови меня как хочешь. Удивительно  только,  что  ты
обратилась к частному хирургу с запястным каналом. Операция несложная. Могла
бы сэкономить деньги, обратившись в клиническую больницу.
   - Хотелось сделать  ее  поскорее,  и  мистер  Паркинсон  оказал  мне  эту
любезность.
   - Вот как. - Алек Невиль еще раз посмотрел на нее и на этот раз не  отвел
испытующего взгляда. Касси выдержала его,  затаив  дыхание.  Алек  встал.  -
Пройдем к кушетке, - резко произнес он. - Надо осмотреть руку.
   Касси вслед за ним пересекла кабинет.  Помрачнев,  она  присела  на  край
стула рядом с кушеткой и нехотя протянула руку,  позволяя  снять  повязку  с
ладони.
   - Нервишки, - пробормотал он себе под нос, опытной рукой бережно ощупывая
руку.
   - Я ужасная трусиха и просто умираю  от  страха,  -  призналась  Касси  и
закусила губу, увидев посиневший отек и вереницу швов вдоль короткого рубца,
тянущегося от запястья к середине ладони. Она резко отвернулась.
   - Пожалуй, оставим швы  еще  на  неделю,  -  сказал  он  наконец  и  стал
накладывать свежую повязку.
   Касси в ужасе повернулась к нему.
   - Неужели я должна еще раз прийти сюда?
   Он шевельнул губами, закрепляя повязку.
   - Придется.
   Касси встала и попыталась улыбнуться.
   - Ты не думай, я ничего против тебя не имею, просто я так надеялась,  что
мои мучения кончатся. А теперь еще неделя! Кошмар какой-то!
   Алек Невиль насмешливо повел черной бровью.
   - Вот это новость! Ту Касси, которую я знал, ничем было не испугать.
   - Я сильно изменилась с тех пор. -  Она  скользнула  по  нему  задумчивым
взглядом. - Да и ты тоже.
   - Это только внешне, - заверил он ее.  -  Теперь  я  коротко  стригусь  и
зарабатываю больше денег, но в душе я все тот же Алек Невиль.
   Касси кивнула головой.
   - Так я и думала.
   Он сощурил глаза.
   - Да? Интересно, что ты этим хочешь сказать?
   - Ничего особенного, - сказала  она  с  кисловатой  улыбкой.  -  Меня  не
удивляет положение, которого ты достиг. Карьера  всегда  была  для  тебя  на
первом месте. - Прощаясь, она протянула здоровую руку.  -  Спасибою  Приятно
было снова встретиться.
   - И еще раз придется, на будущей неделе, - сухо напомнил он ей.
   Касси болезненно поморщилась.
   - О, Господи!..
   - Жаль, что для тебя это так неприятно.
   - Это потому, что ты будешь возиться с моими швами.
   Он вновь внимательно посмотрел на нее.
   - Ты и впрямь изменилась, Касси. Конечно, я понимаю:  прошло  уже  десять
лет. Тогда ты была такой твердой и сдержанной, а теперь...
   - А теперь я устраиваю  переполох  из-за  каких-то  швов.  -  Она  резким
движением отняла свою  руку  и  улыбнулась.  -  Не  забывай,  с  тех  пор  я
повзрослела на десять лет.
   - По виду этого не скажешь.
   - Благодарю, милостивый государь!
   - Все дело в прическе, - заметил он, разглядывая волосы Касси. -  Как  ты
этого добиваешься?
   - Никак. Ношу как попало. - Она отвела взгляд. - Мне так  надоели  кудри,
которые были у меня в те времена, когда... когда я работала лаборанткой.
   Алек Невиль молча смотрел на нее. Казалось, он хотел что-то еще добавить,
но  вдруг  повернулся  и  пошел  открывать  ей   дверь,   снова   сделавшись
обходительным.
   - Что ж, до свидания. Скажите регистратору, чтобы записал вас на четверг,
на половину пятого.
   - Спасибо, мистер Невиль. - Она вежливо улыбнулась  и  вышла,  освобождая
кабинет для следующего пациента.
   Домой Касси ехала на такси. Эта неожиданная встреча потрясла ее.  Да  что
там - выбила из колеи. Воспоминания о, казалось, забытом прошлом нахлынули с
новой силой. Прошло десять лет с тех пор, как они виделись в последний  раз.
Тогда она сказала, что им нужно прекратить  всякие  отношения.  Он  вспылил.
Было произнесено много резких слов. Трудно представить, что этот  вальяжный,
интеллигентный врач, у которого она сегодня была на  приеме,  мог  выйти  из
равновесия. Сейчас Алек Невиль ничем не напоминает  того  человека,  который
перевернул жизнь Касси Флетчер десять лет назад.
   Когда он ворвался в патогностическую лабораторию и потребовал  немедленно
предоставить ему результаты анализов одного из пациентов,  она  тут  же  его
невзлюбила. Репутация сделала свое дело: когда-то она уже  слышала  о  неком
магнетическом регистраторе, из-за которого все медсестрички  теряли  голову.
Что касалось его внешности, то, по  мнению  Касси,  в  ней  не  было  ничего
особенного: в те времена он щеголял завитой шевелюрой и  золотой  серьгой  в
ухе, а темные круги под  усталыми  глазами  делали  его  похожим  скорее  на
беспутного рокера, чем на медработника, несмотря на  такие  профессиональные
атрибуты, как белый халат и стетоскоп. Однако профессия врача была  истинным
призванием Алека, и о его мастерстве по больнице распространялось не  меньше
легенд,  нежели   о   его   любовных   похождениях,   занимавших,   впрочем,
второстепенное место в его жизни, как и все, что не касалось  раооты,  лдсси
убедилась в этом на личном опыте.
   Она очнулась, когда такси подъехало к ее дому. Неловко, одной рукой,  она
порылась в сумке, нашла деньги, расплатилась с шофером и немного задержалась
в саду, пока отъезжала машина. Надо обязательно прополоть клумбы, как только
смогу работать обеими руками, подумала Касси и вошла в дом.
   Прошлые владельцы Комб-коттеджа приняли смелое решение:  создать  в  доме
современный комфорт,  но  обязательно  сохранить  при  этом  старинный  дух.
Результат оказался удачным. Они соединили две комнаты в глубине дома, сломав
разделяющую их стену. Получилось помещение, достаточно просторное для кухни.
Ближе к фасаду находились столовая, в  которой  Касси  устроила  кабинет,  и
гостиная с низким потолком на деревянных балках и  камином  в  уютной  нише.
Крошечная прихожая упиралась в крутую, как стремянка, лестницу,  по  которой
можно было подняться в  большую  спальню,  еще  одну,  маленькую,  и  ванную
комнату. Для Касси, в юные годы жившей в Пеннингтоне  в  унылом  домишке  на
склоне холма, этот коттедж в поселке КомбАстон стал полным воплощением  всех
ее прежних  желаний.  Ну,  почти  полным,  призналась  она,  перед  тем  как
переодеться в майку и леггинсы.
   Со сноровкой,  появившейся  вскоре  после  операции,  Касси  одной  рукой
заварила кофе, потом включила автоответчик.
   - В воскресенье не стану обременять тебя своим присутствием,  -  произнес
хорошо знакомый  смеющийся  голос.  -  У  меня  умопомрачительное  свидание,
надеюсь, рука у теоя в порядке. Увидимся через неделю... авось!
   Касси  усмехнулась.  Слава  Богу,  можно  не  возиться  с  приготовлением
обильной пищи. Ее брат - крупный парень, и аппетит у него соответствующий.
   - Это Лайам, - сказал следующий  голос.  -  Касси,  я  сегодня  не  смогу
выбраться. Чертовски жаль. Пока! До субботы.
   Ото, облегченно вздохнула Касси. Значит, сегодня наконец удастся спокойно
провести вечер. Она привыкла к тому, что  служба  инспектора  Райли  Лайама,
следователя пеннингтонского следственного отдела, была помехой его (да и  ее
тоже) светской жизни. Правда, это несколько выводило из себя, если она ждала
его прихода с готовым шикарным обедом или у нее были совершенно определенные
планы на вечер и она рассчитывала на его участие.  Но  сегодня  Касси  об  -
радовалась возможности побыть одной: необходимо было еще раз  пережить  (уже
наедине с собой) столь неожиданную встречу. Разве не  потрясение  -  увидеть
человека, который столько лет назад разбил тебе сердце!  Конечно,  сердечной
раны уже не осталось, она  зажила,  как  заживают  все  раны;  увидев  Алека
Невиля, она испытала лишь удивление.
   Касси очень захотелось вдруг поработать в саду.  Именно  так  она  обычно
восстанавливала душевное равновесие. Но с одной рукой много не  наработаешь,
и, значит, этот способ отпадает. Остается прогулка по саду.
   Этот вечер, несмотря на прекрасную солнечную погоду, напоминал ей  начало
учебного года: лето было на исходе, воздух "покалывал"  совсем  по-осеннему.
Она с недовольством заметила успевшие  созреть  ягоды  на  ежевичных  кустах
живой изгороди и желтеющие листья деревьев.
   Конечно, не смена сезона вызвала у нее такое настроение. Все дело было  в
сегодняшней встрече с Алеком. Стоило  ей,  Касси  Флетчер,  такой  взрослой,
уравновешенной, достигшей внутренней гармонии, увидеть его,  как  она  снова
стала  двадцатилетней  девчонкой,  неспособной  совладать   с   собственными
чувствами.
   Касси резко повернулась и вошла в дом. Порывшись в чулане под  лестницей,
она вытащила старый альбом фотографий, обтерла пыль с обложки, отнесла его в
гостиную и листала до тех пор, пока не нашла страницы, ставшие летописью  ее
романа с Алеком Невилем. Это был настоящий роман. Алек бурей ворвался  в  ее
жизнь, изменив течение длинного,  жаркого  лета,  и  так  же  ушел,  оставив
глубокие раны в душе Касси.
   Касси смотрела на любительские снимки. Когда она  встречалась  с  Алеком,
казалось, вечно сияло солнце. Нелепые завитки волос падали ему на  глаза,  а
серьга вызывающе поблескивала в ухе. На других  фотографиях  он  бросал  мяч
собаке; театрально позировал, с ухмылкой на губах; лежал, смертельно усталый
и уязвимый, на берегу реки, отсыпаясь  после  ночных  вызовов  и  невыносимо
долгих смен в пеннингтонской клинической больнице.
   На фотографиях, которые  снимал  он,  Касси  смотрелась  очень  серьезной
девушкой с затянутыми в тугую косу волосами, глядевшей с некоторой  опаской,
будто с самого начала чувствовала, что кончится все это слезами.
   Остальные страницы оставались пустыми. Казалось, что  после  его  отъезда
фотографировать было уже нечего. Касси захлопнула альбом и, вскочив на ноги,
оглядела себя в старинном зеркале, которое купила  к  своему  дню  рождения.
Алек Невиль уехал из Пеннингтона в  Лондон,  где  получил  повышение,  и  ей
казалось, что жизнь оборвалась. Чтобы  как-нибудь  снова  начать  жить,  она
всячески старалась более не быть той, прежней. Даже перестала  накручиваться
на огромные бигуди, с помощью которых выпрямляла свои  курчавые  волосы.  Ей
хотелось подстричь непослушную гриву, но на это не хватало денег, и пришлось
оставить как есть. В лабораторию  она  ходила,  собрав  волосы  в  пучок,  с
головой погружалась в работу, стараясь забыть о существовании Алека Невиля.
   Увидев свое отражение, Касси покачала головой. Теперь у  нее  снова  были
густые кудри, в то время как Алек Невиль явно стригся у искусного и дорогого
парикмахера, ибо волосы его лежали очень аккуратно. Серьги  и  в  помине  не
было: ведь он стал серьезным врачом. И еще: десять лет назад, при  таком  же
росте,  он  выглядел  как  скелет,  теперь  же  это  был   мужчина   мощного
телосложения, и очертания его мускулов проступали  сквозь  дорогой  материал
костюма.
   Касси  сверкнула  миндалевидными  глазами  и  фыркнула.  Сдались  ей  эти
мускулы! Пусть бы она даже сохранила свое чувство к нему - но ведь этого  не
было! - теперь-то он наверняка был женат  на  дочери  какого-нибудь  светила
медицины; у него, видимо,  семья,  большой  дом,  несколько  машин;  он  был
человеком не ее круга, и вряд ли  их  пути  вновь  когда-нибудь  пересекутся
после того, как он примет ее на следующей неделе.
   Касси не в состоянии была работать ни в саду, ни в кабинете. Хорошо,  что
сегодня суббота и, значит, будут гости. Но Лайам приехал не один:  вслед  за
ним из машины вылезли и его дочери-близнецы Китти и Тесе.
   Он виновато улыбнулся  вышедшей  встречать  их  Касси.  Лайам  Райли  был
крупным мужчиной с голубыми глазами под черными, как и шевелюра,  ресницами.
А его девятилетние дочери были уморительно похожи на него.
   - Привет, девчонки! - удивленно протянула Касси и  бросила  выразительный
взгляд на Лайама, - А я не ожидала вас.
   - Дэтта в последнюю минуту попросила поменяться с ней субботами, - сказал
Лайам, с опасением поглядывая на нее. - Она, кажется, хотела проводить  маму
к больной приятельнице.
   Дэтта Райли развелась с Лайамом год тому назад, так  и  не  смирившись  с
частым отсутствием мужа по делам  службы.  И  хотя  она  установила  строгие
правила его посещения детей, сама никакого распорядка не придерживалась, как
нарочно мешая Лайаму проводить время с  Касси  Флетчер,  будь  то  у  нее  в
Комб-коттедже или где-нибудь еще.
   - В таком случае отвезешь нас в город пообедать, - сказала Касси,  и  они
вошли в дом. Она протянула руку и показала ему. - А швы все еще на месте.
   - Тебе больно, Касси? - спросила Китти с нездоровым  интересом.  -  Можно
посмотреть на швы?
   - Нет, золотко. Мне нельзя снимать повязку. Но я попрошу  доктора  отдать
мне швы, тогда я их принесу домой и покажу тебе.
   - А  когда  это  будет?  -  спросил  Лайам,  пока  его  дочери  угощались
апельсиновым соком.
   - В четверг.
   - Старик Паркинсон, стало  быть,  решил,  что  рана  должна  еще  немного
затянуться. Тесе, Китти, побегайте в саду, а потом мы съездим  в  Пеннингтон
за гамбургерами.
   Близнецы   поспешили   к   любимому   дереву.   На    кухне    воцарилось
многозначительное молчание.
   - Ты, я вижу, недовольна, - наконец произнес Лайам, глядя Касси  прямо  в
глаза.
   - Немножко, - призналась та и вдруг улыбнулась. - Дело  не  в  детях,  ты
знаешь, как я к ним привязана. Просто я люблю, чтобы меня предупреждали.
   Он неловко улыбнулся.
   - Предупреди я тебя, ты бы наверняка отменила встречу. А я  и  так  целую
неделю тебя не видел.
   - Раз уж вы здесь, постараемся как можно лучше провести  время.  -  Касси
подошла к окну и, увидев, как девочки пытаются залезть на яблоню, с  улыбкой
повернулась к их отцу. - Слава Богу, они в джинсах.
   Лайам скорчил гримасу.
   - Учти, что эти джинсы от дорогого модельера. Все, что я  ей  даю,  Дэтта
тратит на их наряды.
   - Наверное, Дэтта и сама хорошо зарабатывает, -  отметила  Касси.  -  Она
ведь опытный физиотерапевт...
   - ...имеющий частную практику и шикарный дом. Не считая квартиры  матери.
Кто позволит полицейскому с  ненормированным  графиком  забрать  собственных
детей, когда их мамочка так хорошо устроилась!
   - Ты хочешь их забрать? - тихо спросила Касси.
   Лайам угрюмо смотрел на дочерей.  Теперь  они,  смеясь,  бегали  друг  за
дружкой.
   - Чего хотеть, когда знаешь, что  этого  не  будет.  Хоть  бы  видеть  их
почаще.
   - Постарайся все-таки уговорить Дэтту, - разумно подсказала Касси. - Ну а
пока подумай, как лучше провести сегодняшний день.
   Лайам неожиданно повернулся и обнял Касси.
   - Сперва ты поцелуешь одинокого полицейского, верно, Касси Флетчер?
   Касси дала себя поцеловать, стараясь скрыть неловкость  в  его  объятиях,
но, когда он приходил с девочками, ей всегда было неловко, и она была  рада,
когда они вбежали и ей удалось отстраниться от него.
   Касси надеялась, что они сначала погуляют в саду,  а  затем  поужинают  в
загородном ресторанчике. Вместо этого пришлось довольствоваться гамбургерами
в пеннингтонской забегаловке и смотреть в кинотеатре старый фильм  "Война  с
привидениями". Потом они  накупили  в  кондитерской  пирожных  и  поехали  в
Комб-коттедж пить чай.
   Позже, когда девочки затихли перед телевизором, Лайам отправился на кухню
помогать Касси мыть посуду.
   - Почему Паркинсон решил не удалять швы? - спросил он. - Что-нибудь не  в
порядке?
   - Да нет. Просто надо, чтобы они еще немного затянулись. - Касси  ставила
на место чашки, стоя спиной к Лайаму. - Я была не у  мистера  Паркинсона,  -
добавила она как бы невзначай, - а у человека, который тепбрь будет работать
на его месте.
   - Я слышал, что за это место чуть ли не дрались. И кому же оно досталось?
   Касси постаралась выглядеть равнодушной.
   - Зовут его Алек Невиль. Представь себе, мы с ним были знакомы много  лет
назад. Он работал в пеннингтонской больнице, когда я была там лаборанткой...
   Ее прервал телефонный звонок. Она зашла  в  кабинет,  чтобы  ответить,  и
почти сразу вернулась к Лайаму с обреченным видом.
   - Это тебя.
   Он, чертыхаясь, поспешил в соседнюю комнату.
   Через пару минут Лайам Райли уже прощался, твердо обещая вовремя  отвезти
домой своих дочерей.
   - Ради Бога, не  опоздай,  -  тревожно  напутствовала  его  Касси.  -  Не
хочется, чтобы Дэтта накинулась на меня как фурия. Ты не забыл, что с  такой
рукой я не могу-сесть за руль?
   Лайам снова выругался.
   - Если я сам не успею, то пришлю за ними. Пока, девочки! Мне пора.
   Китти и Тесе не  хотели  отпускать  отца,  но,  когда  он  уехал,  охотно
согласились погулять в саду. Касси резво бегала вместе с  ними  за  мячом  и
вскоре так увлеклась, что, стараясь отразить шальной бросок  Китти,  неловко
упала на четвереньки и вскрикнула, больно  ударившись  забинтованной  рукой.
Перепуганные дети подбежали к ней, и она еще раз испытала боль,  когда  одна
из девочек схватила ее за левую руку, стараясь помочь ей встать.
   - Ничего, ничего, девочки, - сказала она со вздохом и с трудом встала  на
ноги. Стиснув зубы и подавляя приступ тошноты, Касси постаралась улыбнуться.
- Все в порядке!
   - Разрешите  помочь  вам,  -  услышала  она  за  спиной  чей-то  голос  и
обернулась.  Алек  Невиль  смотрел  на  всех  троих  с   каким-то   странным
выражением. При виде незнакомца девочки вдруг смутились и,  вытаращив  синие
глазки под растрепанными черными челочками, прильнули к Касси. -  Привет,  -
улыбнулся Алек. - Не бойтесь, я не обижу вашу маму. Я доктор.
   - Но я не... - начала Касси.
   - Дай-ка осмотреть руку, - перебил ее Алек. - Я видел, ты ее ушибла.
   - Хорошо, Алек, посмотри, только я не...
   - Ты ушиблась, Касси. Смотри, какая ты бледная.
   Касси поняла, что ей не удастся ничего объяснить, и поскорее повела  всех
в дом. С трудом сдерживаясь, чтобы не застонать, она отправила Тесе и  Китти
снова смотреть телевизор, а сама подвела Алека к кухонной раковине.
   - Тошнит? - спросил он, снимая бинт и прокладку.
   Касси молча кивнула.
   Он внимательно осмотрел руку. Кроме зловеще почерневшего синяка,  никаких
признаков повреждений не было.
   -  Пройдет.  Ничего  страшного.   Есть   у   тебя   бинт   и   что-нибудь
дезинфицирующее?
   Она еще раз кивнула.
   - Неси сюда. Сейчас мы все сделаем как надо.
   С трудом удерживаясь на ногах, Касси поднялась по  крутой  лестнице,  что
вела в ванную. Она совершенно не могла понять, откуда  вдруг  появился  Алек
Невиль у нее в саду. Неожиданно она увидела свое отражение в  зеркале  и  не
смогла удержаться  от  стона.  Ну  и  вид!  Схватив  бинты,  Касси  поспешно
спустилась. Алек с девочками смотрел мультфильм, и все трое смеялись.
   Он вскочил ей навстречу.
   - Давай сюда, сейчас разберемся.
   Уверенными и  точными  движениями  Алек  Невиль  промыл  рану  и  наложил
повязку. Его загорелое, пышущее здоровьем лицо было совсем близко,  и  Касси
заметила тонкую сетку морщинок в уголках его глаз, но темные круги  исчезли.
На Алеке была белая рубашка и бирюзовый  свитер,  а  хорошо  сшитые  льняные
брюки, отметила она, не чета тем  дешевым  джинсам,  в  которых  он  отдыхал
когда-то в хирургическом отделении пеннингтонской клинической больницы.
   - Что-то ты притихла, Касси. - заметил он и отпустил ее руку. - Я  сделал
тебе больно?
   - Не очень. Любуюсь, каким ты стал элегантным, - улыбнулась она. - Не  то
что в старые времена.
   - Не то что в старые времена, - повторил он с кислой гримасой. -  Сколько
лет близнецам?
   - Девять. Но... - Касси вздохнула, услышав телефон. - Извини, я сейчас.
   Звонил Лайам. Нервно извинившись, он спросил, не могла бы  Касси  вызвать
такси и отвезти девочек в Пеннингтон.
   - Тут Бог знает что творится. Я никак не смогу отвезти их  на  патрульной
машине.
   - Хорошо, Лайам, - ответила Касси со вздохом. -  Когда  они  должны  быть
дома?
   - В семь, - сказал  он  виноватым  голосом.  -  Понимаю,  что  поздненько
предупреждаю об этом, но... Черт, мне пора. Потом перезвоню.
   Касси рада была войти в  положение  несчастного,  обремененного  заботами
полицейского, но, как назло, единственный шофер, готовый пуститься в дальний
рейс до Комб-Астона, мог приехать только после восьми. Ее раздражение против
Лайама Райли росло. В отчаянии она теребила волосы  здоровой  рукой  и  тупо
смотрела из окна, как вдруг ее взгляд оживился:  у  ворот  стояла  без  дела
длинная темно-красная машина.
   Она бегом вернулась на кухню. Там Алек мыл руки.
   - Алек, можно тебя попросить об очень большом одолжении?
   Он оторвал бумажное полотенце и сказал, приподняв брови:
   - Все, что захочешь.
   - Ты случайно не собираешься обратно в Пеннингтон?
   - А что?
   - Мне надо отвезти домой девочек. Я не могу сесть за руль с такой  рукой,
а такси раньше восьми не дождешься.
   Он удивленно посмотрел на нее.
   - Домой?
   - Да, - с волнением произнесла Касси. - Им надо домой. -  И  добавила:  -
Мать уже ждет их.
   Он стиснул зубы. Она не забыла это выражение его лица.
   - А я-то подумал, что это твои дети, Касси, - сказал он ледяным голосом.
   - Ну и что? У меня вполне могли быть такие дети. Я пыталась тебе сказать,
но ты ничего не слушал.
   Его лицо слегка смягчилось.
   - Я был слишком занят твоей рукой.
   Он прислонился к раковине, скрестив руки на груди.
   - Я понял, что их зовут Китги и Тесе, но мне  в  голову  не  приходило  о
чем-либо спрашивать. Так чьи же они?
   - Я дружу с  их  отцом,  -  ответила  Касси,  слегка  покраснев  под  его
испытующим взглядом. - Он в разводе с их матерью,  и  девочки,  естественно,
живут с ней. Но сегодня она попросила его присмотреть за ними.
   - Ну и что ж он не присматривает?
   - Потому что он служит в пеннингтонском следственном отделе и должен быть
"всегда начеку". Совсем как врач, - резко ответила Касси. -  Мы  посидели  с
ним за чаем, потом возникло какое-то ЧП, и ему пришлось нестись  туда  сломя
голову.
   - А мать не могла за ними заехать?
   - Я не собираюсь просить об этом  Дэтту  Райли.  Но  если  тебе  это  так
трудно, - продолжала она с раздражением, - то не надо. Я дождусь такси.
   Алек отошел от раковины и вынул из кармана ключи от машины.
   - Конечно, я их отвезу. Где они живут?
   - В Честер-Гарденс, недалеко от Памп-Румз.
   Он кивнул.
   - Ясно. Иди соберись, и поедем.
   Касси закусила губу.
   - Мне обязательно ехать?
   Алек окинул ее насмешливым взглядом.
   - Не могу же я поехать с детьми к какой-то незнакомой  женщине.  Надеюсь,
она тебя знает?
   - Меня-то она знает, - неприязненно сказала Касси. - По  крайней  мере  в
лицо знает. Да, конечно, ты  прав.  Дай  мне  пять  минут.  -  Она  побежала
собирать девочек. - Давайте приведем себя в порядок. Папа не сможет  вовремя
приехать за вами, так что мистер Невиль отвезет вас на своей машине. Я поеду
с вами, - добавила она успокоительным тоном.
   - А у него шикарная машина? - спросила Китги по дороге  на  второй  этаж,
куда Касси вела их умываться.
   - Конечно.
   - Здорово!  -  сказала  Тесе,  протирая  лицо  фланелевой  рукавичкой.  -
Наверное, мама уже вернулась из магазина.
   Касси насторожилась.
   - Из магазина?
   Китти простодушно кивнула головой.
   - Она пошла с бабулей покупать платья. Поэтому позвонила папе, чтоб он за
нами приехал. Мы не очень любим ходить в магазин.
   А я не очень люблю Дэтту Райли,  зло  подумала  Касси,  торопливо  снимая
испачканную кофту и  леггинсы,  чтобы  переодеться  в  кремовое  трикотажное
платье, с которым она могла справиться и одной  рукой.  Она  надела  золотую
цепочку, расчесала волосы, сунула ноги в босоножки на низком каблуке, слегка
подкрасилась, проверила, в порядке ли девочки, и спустилась с ними на первый
этаж, где застала Алека Невиля сидящим на диване перед телевизором.
   Он вскочил. Прищурившись, посмотрел на нее и протянул руки девочкам.
   - Карета подана, барышни.
   "Каретой"  оказался  темно-красный  "даймлер".  Касси   присвистнула   от
восторга.
   - Вот это да!
   - Атрибуты преуспевающего человека, - небрежно  отметил  он,  пристегивая
девочек на заднем сиденье, потом  убрал  с  переднего  портфель,  освобождая
место для Касси. - Тебе удастся пристегнуться одной рукой?
   - Да, - ответила она и внезапно вспомнила, что не поблагодарила  его.  Он
завел машину. - Я очень тебе признательна, Алек. Ты так добр.
   Он пожал плечами.
   - Не стоит. До Пеннингтона не так уж далеко ехать.
   Касси смотрела, как  он  ведет  машину  по  узкой  дороге  в  направлении
автострады.
   - Скажи, пожалуйста, с чего это ты сегодня оказался в Комб-Астоне?
   - Отправился на разведку. - Он указал на кипу документов,  высовывающихся
ил поргфеля, стоявшего у его  ног.  -  Подыскиваю  себе  дом.  Вот  и  решил
обследовать несколько районов, прежде чем смотреть  конкретные  варианты.  В
этой глуши продаются три дома, один из них, между  прочим,  прямо  в  начале
твоей дорожки.
   У Касси задергался глаз. Ей совсем не хотелось, чтоб Алек стал ее близким
соседом.
   - Тебе не подойдет Марш-Хаус, - убедительно сказала она. - Это  настоящая
развалина.
   Он с улыбкой покосился на нее.
   - Ясно. Тебе будет неприятно, если мы окажемся соседями.
   Она покраснела, не найдя  что  ответить.  Алек  тем  временем  выехал  на
большую дорогу, ведущую в город.
   - Ты просто остолбенела, когда я появился у тебя в саду, - сказал он чуть
позже.
   - Еще бы. Я глазам не поверила.
   - Пожалуй, и я тоже, - сказал Алек, кивнув в сторону заднего сиденья.
   Касси усмехнулась.
   - Подумал, что они мои?
   - Почему бы нет? - ответил он, пожимая плечами. - Я вспомнил твой  адрес,
ты его писала на своих конспектах. Я проезжал мимо МаршХаус, а это и в самом
деле какая-то трущоба, увидел, как ты бегаешь по саду, и решил  остановиться
поприветствовать тебя. Тут ты и полетела вверх тормашками.
   -  Вот  это  наш  дом!  -  закричала  Китги,  когда   они   подъехали   к
Честер-Гарденс.
   Касси взглянула на часы.
   - В чем дело? - спросил Аллек. - опаздываем?
   - Слава Богу, нет. У нас в запасе три минуты
   - Ты что, боишься этой женщины? - спросил он шепотом.
   - За себя я не боюсь, - шепнула она в ответ. -  Боюсь  за  их  отца.  Ему
потом нагоняй будет.
   -  Ах  да,  за  их  отца,  -  повторил  Алек  невыразительным  тоном   и,
останавливая машину, добавил громче: - С благополучным прибытием, барышни.
   Алек отстегнул их ремни, а Китти и Тесе с сияющими улыбками в два  голоса
поблагодарили его.
   - Честь имею, - раскланялся он и подал им руку. - Давай поскорее,  Касси,
- добавил он тихо.
   К счастью,  дверь  открыла  мать  Дэтты.  Девочки  кинулись  в  бабушкины
объятия, рассказывая наперебой о  приключениях.  Касси  прервала  их,  чтобы
объяснить, почему Лайам сам не приехал, поспешно распрощалась с девочками  и
успела скрыться в машине, так и не увидев Дэтты.
   Сидит, наверное, задрав ноги, после изнурительного похода  по  магазинам,
зло думала Касси, пока возилась с ремнем безопасности.
   - Позволь, - сказал Алек, потянулся через нее, чтобы его  пристегнуть,  и
нахмурился, заметив, что она отпрянула. - Не бойся, я не кусаюсь.
   Касси покраснела до корней волос и чуть  ли  не  застонала,  увидев,  что
Дэтта Райли вышла на крыльцо.
   - Давай поехали.
   Алек усмехнулся и повернул ключ зажигания.
   - Полагаю, что вон та рыжая особа с  воинственным  видом  и  есть  миссис
Райли. Она тебя просто сверлит глазами. Уж не ревнует ли?
   - Откуда мне знать, - с раздражением ответила Касси.
   Она  успокоилась,  только  когда  они  отъехали  от   Честер-Гарденс   на
безопасное расстояние и оказались на дороге, ведущей  в  Комб-Астон.  Меньше
всего на свете ей хотелось подобных встреч с Дэттой Райли.
   - Извини, что тебе приходится еще и везти меня  обратно,  -  сказала  она
через некоторое время.
   - Не стоит извиняться, Касси. У меня сегодня совершенно свободный вечер.
   Испытывая неловкость наедине с Алеком, Касси решила во что бы то ни стало
вести непринужденную беседу, но он с усмешкой покосился, и  ей  стало  ясно,
что он все понял.
   - Успокойся, Касси. Уже почти приехали, - сказал он и снова уставился  на
дорогу. - Интересно, этот добрый инспектор теперь полностью  завладел  твоим
досугом?
   Касси нахмурилась.
   - Нет, - процедила она. - Не совсем.
   - Тогда, может быть, поужинаем как-нибудь вместе?
   Она в недоумении посмотрела на него.
   - Зачем? - без обиняков спросила она.
   Он бросил на нее насмешливый взгляд и снова перевел глаза на дорогу.
   - Ты всегда так реагируешь на приглашение поужинать или это  твое  особое
отношение ко мне?
   Он помолчал с минуту.
   - Если быть совсем откровенным, я не просто хочу провести с тобой  время.
Ты должна объяснить мне, что произошло десять лет тому назад. Когда я увидел
тебя, мне захотелось узнать, что  или  кто  виной  тому,  что  ты  меня  так
внезапно бросила. Предлагаю поговорить об этом за ужином.
   - По-моему, я ничего тебе не должна, - воскликнула Касси и закусила губу,
недовольная своей резкостью. - Кроме  того,  -  добавила  она  более  ровным
тоном, - все теперь так изменилось.
   - Иными словами, твой кавалер может иметь что-нибудь против.
   Касси пожала плечами.
   - Я бы не сказала о Лайаме, что он в самом деле "мой кавалер", но я очень
удивилась бы, если бы он ничего не имел против.
   Алек смотрел на нее с явной насмешкой.
   - Мне интересно, как ты к этому относишься. Он меня не интересует.
   - Ты не сказал, есть ли у  тебя  кто-то,  кто  мог  бы  иметь  что-нибудь
против, - заметила Касси.
   - Никого. Теперь уже нет, -  добавил  он  тоном,  исключающим  дальнейшие
расспросы. Он остановил машину у ее ворот и повернулся  к  ней.  -  Судя  по
твоему лицу, тебе не очень нравится мое предложение.
   Он ошибался. Ей очень этого хотелось, и она изо всех сил старалась скрыть
это, делая вид, что возится с ремнем, только бы  не  видеть  его  испытующих
глаз.
   - Позволь мне. - Алек снова потянулся через нее, чтобы отстегнуть ремень.
Касси сидела не шелохнувшись. Ее сердце колотилось от  теплого  аромата  его
кожи и неожиданного воспоминания о том, какой она была  легкоранимой  и  как
беззаветно любила его.
   Алек выпрямился и с каменным лицом смотрел сквозь лобовое стекло.
   - Я был совершенно уверен, что найду тебя замужней женщиной, если  вообще
удастся найти тебя.
   Неужели он хотел разыскать ее?
   - Однажды я чуть не оказалась замужем, - призналась она.
   - И что?
   - Ничего не вышло.
   - То есть ты ему дала от ворот поворот? Это на тебя похоже.
   Касси резко вздохнула.
   - Пожалуйста, не надо.
   - Трудно поверить, что тебе лишь раз  делали  предложение.  Ты  сделалась
красавицей,  -  продолжал  он,  -  и  перестала  стесняться  своих  порывов.
Двадцатилетней девчонкой ты крепко держала себя  в  руках.  За  исключением,
конечно, одного незабываемого случая.
   Касси вскинула голову. Глаза ее горели.
   - Алек, не смей говорить об этом.
   Он насмешливо повел бровью.
   - Так ты не забыла? Я очень уважаю твои чувства, но, Касси, должна же ты,
хотя бы и спустя столько лет, объяснить мне, что случилось? Почему ты  вдруг
так меня бросила?
   - Значит, было почему, - уклончиво ответила она.
   - Ты ничего мне не объяснила. - Он был расстроен. - Вечно у тебя какие-то
тайны. Даже когда мы договаривались о свидании, ты  была  способна  отменить
его, ничего не сказав о причине. А что за переполох был, когда я сказал, что
хочу познакомиться с твоими родными!.. - Он скривил губы.  -  Я  тогда  даже
думал, не подстричься ли мне, подозревая, что это все из-за моей внешности.
   Касси невольно вздохнула.
   - Ни за что не поверю, Алек. Серьга  и  немыслимая  шевелюра  были  твоим
вызовом общественным нравам.
   - Ты до сих пор это помнишь? - удивился он.
   - Ты достаточно часто напоминал об этом!
   Он криво усмехнулся, потом тихо сказал:
   - А я остолбенел, когда увидел тебя с этими детьми.
   - Почему? У меня вполне могли быть дети.
   - Но ты не изменила фамилии. Конечно, я подумал, что ты...
   - Готова выйти замуж?
   - Когда это ты была готова? Я имел в виду, что ты не обременена семейными
узами.
   Они обменялись  долгим,  откровенным  взглядом,  потом  Касси  изобразила
вежливую улыбку
   - Мне пора. Не стану тебя задерживать.
   Алек выскочил из машины и подошел, чтобы помочь ей выйти.
   - Так как же, поужинаем вместе?
   Касси деликатно отняла руку... Глядя ему прямо в глаза, она скрепя сердце
покачала головой
   - Нет, Алек. Лучше не надо.
   - Лучше? - Он слабо улыбнулся, не сводя с нее глаз.
   Она вскинула подбородок.
   - Не стоит огорчать Лайама.
   - Понятно. Но может быть, он не будет против, если ты пригласишь меня  на
чашку кофе?
   - Может быть, но я тебя не приглашу.
   Он посмотрел на нее с насмешкой, как будто стараясь угадать, что она  ему
скажет.
   - Почему же?
   Касси выдержала прямой взгляд его синих глаз.
   - Обычно говорят о "кофе", когда хотят чегото совсем другого.
   - Касси, дорогая,  -  медленно  произнес  Алек,  -  мне  просто  хотелось
подольше поговорить со старым другом и вспомнить давние времена. Обещаю, что
не буду срывать с тебя одежду, как только мы перешагнем через порог
   - Да ты и в самом деле стал другим, - заметила она.
   - Если честно, не очень, - ответил он с едким смешком. - Я ведь и  десять
лет тому назад не был сексуально озабоченным зверем. До свидания, Касси.
   Он повернулся на каблуках и молча пошел к машине


   ГЛАВА ВТОРАЯ

   Касси всю ночь не могла заснуть. Почему давно угасшие чувства (она была в
том уверена!) с новой силой охватили ее после этой встречи? Там,  у  него  в
кабинете, невзирая на их прошлое, они были врачом и пациенткой.  Теперь  все
стало по-другому. Сегодня он растревожил ее чувства, и было очевидно, что  и
он испытывал то же самое. Ворочаясь в постели, она старалась  вычеркнуть  из
сознания все, что случилось с ними когда-то, но тщетно. Воспоминания  о  том
далеком лете крутились в ее сознании бесконечной видеокассетой. И как только
ей удавалось приостановить  ее,  не  дав  дойти  до  конца,  все  начиналось
сначала.
   На первых порах она твердо решила не влюбляться  в  Алека  Невиля  прежде
всего потому, что до нее столько девчонок в клинике поддавались его обаянию,
а потом, когда он гнался за новым увлечением, горько обо всем сожалели.  Сам
Алек Невиль славился тем, что совершенно  откровенно  предупреждал  о  своих
намерениях. Он никогда не  скрывал,  что  в  любовной  игре  ищет  азарта  и
наслаждения, не признает семейных  уз  и  не  сочувствует  слезам,  которыми
кончались его быстротечные интрижки.
   Но когда Алек познакомился с Касси Флетчер,  все  с  самого  начала  было
по-иному. Раньше влюблялись в  него.  На  этот  раз  любовь  была  взаимной,
внезапной и порывистой. Такой любви ни он, ни она еще не испытывали.
   Касси перевернулась на спину и устремила неподвижный взгляд на  мерцающие
за окном звезды. Она бьиа  не  в  состоянии  более  противиться  нахлынувшим
воспоминаниям, так долго дремавшим в ее душе.  Постоянные  отношения  с  ним
долностыо исключались, ей это было понятно с "самого начала. Александр Мерри
Невиль был родом из Западных земель, где  находилось  его  родовое  поместье
елизаветинской эпохи. Пройдя через Итон и Кембридж, он неизбежно должен  был
занять ведущее место среди товарищей  по  профессии  и  с  избытком  обладал
уверенностью и чувством собственного  достоинства,  присущими  человеку  его
среды. Брат был хирургом, отец -  профессором  медицины,  а  мать  неутомимо
занималась благотворительностью в своем районе. Сам Алек Невиль  намеревался
достичь вершин успеха и  пока  не  желал  обременять  себя  женитьбой  с  ее
заботами.
   Он с грубой прямотой сказал об этом Касси в самом  начале  их  романа.  И
Касси, выросшая в тесном и  унылом  домишке,  стоявшем  на  склоне  холма  в
непрестижном районе Пеннингтона, решив, что бесполезно пытаться  перешагнуть
через пропасть, всегда  разделяющую  людей  разных  сословий,  безоговорочно
приняла  условия  их  отношений  и  не   посвящала   его   в   свои   личные
обстоятельства,  руководствуясь  целым  рядом  соображений,  о  которых   не
говорила ни слова ни Алеку Невилю, ни кому-либо другому.
   Да, она поступила неразумно. Теперь, за десять лет став более мудрой, она
понимала, что надо было более откровенно поговорить с ним и предоставить ему
самому решать. Но в те времена она только и заботилась о том, чтобы ничто не
нарушало их идиллии. И вот он вернулся, если не в ее жизнь,  то  по  крайней
мере в Пеннингтон, и одно осознание его присутствия в десяти  милях  от  нее
вызывало тревожное чувство.
   В холодном свете дня, усталая, раздраженная, совершенно  разбитая,  Касси
встала с постели, твердо  решив  изгнать  из  мыслей  Алека  Невиля.  Ей  не
терпелось снова начать работать, и она попробовала сесть за пишущую машинку,
но рука болела и мешала повязка. Ей пришлось бросить это занятие. Тогда  она
взялась  за  разработку  плана,  наверстала  упущенное   время,   упорядочив
собранный фактический материал, неловко - одной рукой -  подстригла  кустики
под осенним солнцем,  долго  говорила  по  телефону  с  мамой  и  так  тепло
встретила Лайама в единственный вечер на этой неделе, когда  ему  удалось  к
ней выбраться, что он, совершенно неправильно истолковав ее  порыв,  впервые
попытался затащить ее в постель. Из-за этого произошла резкая  перепалка,  и
Лайам в ярости бросился  вон  из  дома,  не  съев  ужина,  который  она  так
старательно для него готовила.
   Расстроенная и злая, Касси хлопнула крышкой сковородки, выбросила в ведро
оставшуюся печеную картошку, переложила салат в пластмассовый судок и убрала
в  холодильник.  Взяв  кофейник,  она  уселась  перед  телевизором  смотреть
какой-то  допотопный  черно-белый  фильм  и  опустошила  коробку  шоколадных
конфет,  которую  ей  принес  Лайам.  Как  и  следовало  ожидать,  она   так
напичкалась кофеином, что, когда переключала канал, чтобы  послушать  выпуск
новостей, руки ее почти не слушались.
   Почему она не  смогла  принять  любовь  Лайама,  спрашивала  она  себя  в
раздражении, неужели это было гак трудно? Сердце Касси неровно забилось. Да,
Лайам Райли был приятным и умным мужчиной. Она была ему  благодарна  за  то,
что он ей помогал в работе. Но, как бы она ни  ценила  его  дружбу,  она  не
могла смотреть на него как на возлюбленного теперь, когда в ее  жизни  снова
появился Алек Невиль.
   На следующее утро Касси проснулась с невыносимой головной болью. Но когда
после обеда приехало такси, чтобы отвезти ее в лечебницу Сент-Джон,  робости
уже не было. Еще вчера предстоящая встреча с Алеком пугала ее почти  так  же
сильно, как необходимость удалять швы.
   Теперь же дикая головная боль целиком  поглотила  ее  внимание.  Ей  даже
оказалось трудно заняться своей внешностью.  Вначале  она  хотела  элегантно
одеться, это повысило бы ей настроение, но в конце концов она  пошла  в  чем
была: в синей майке и белых, в синий горошек, брюках, не  подкрасив  лицо  и
еще более, чем обычно,  растрепанная,  так  как  не  хватило  сил  расчесать
волосы. Она вышла из машины у входа в поликлинику и расплатилась с  шофером.
Большие темные очки  защищали  ее  покрасневшие  глаза  от  послеполуденного
солнца.
   Увидев Касси, Алек встал из-за стола и удивленно приподнял брови.
   - Привет, Касси. Что с тобой? У тебя нездоровый вид. Опять ушибла руку?
   Она резко качнула головой и застонала.
   - Мигрень, - прошептала она и осторожно опустилась на стул.
   - А может, похмелье? - спросил он, вглядываясь в ее лицо.
   - Нет. Просто шоколада объелась.
   - Ах да, помню. Ты так и не поборола эту страсть?
   - Теперь поборола. Надеюсь, навсегда, - сказала она с горечью в голосе  и
посмотрела  на  него  умоляющими  глазами.  -  Пожалуйста,  можно   поскорее
покончить с этим? Мне так хочется скорее вернуться домой и  лечь,  поплотнее
задернув шторы.
   - Конечно. Пойдем к кушетке.
   Касси сняла темные очки, положила их на стол и последовала  за  Алеком  в
другой конец кабинета. Там она присела на стул, который он ей  придвинул,  и
отвернулась, когда он стал снимать повязку и осматривать рубец.
   - Отлично, - ободряюще сказал он.
   Касси напряглась, услышав стук инструментов.
   - Можно, я  возьму  себе  нити,  когда  ты  снимешь  швы?  Пожалуйста,  -
попросила она, понимая нелепость своей просьбы.
   - На память?
   - В общем, да.
   Пока он дергал швы, она сжимала зубы и так напрягалась,  что  усилившаяся
от этого мигрень вытеснила жгучую боль в руке.
   - Вот и все, - сказал он так тихо, что  она  еле  расслышала  его  голос,
перед тем как погрузилась в темноту.
   Через какое-то мгновение Алек помог ей подняться. Стоило ей ахлопнуть  за
собой дверь, как ее вырвало.
   Она долго не решалась покинуть свое временное убежище,  а  когда  наконец
вышла, Алек сидел и что-то записывал в карту. Он указал ей на стул, стоявший
напротив него, и окинул профессиальным взглядом ее позеленевшее лицо.
   - Как самочувствие?
   Касси, испытывая невыносимую неловкость,  дрожащей  рукой  надела  темные
очки.
   - Еле жива, - прошептала она.
   - Дай-ка я посмотрю руку. - Алек внимательно осмотрел вытянутую ладонь  и
одобрительно кивнул.  -  После  удаления  швов  все  должно  быстро  зажить.
Пошевели пальцами. Хорошо. Что чувствуешь?
   - Все в порядке.
   - Отлично. Не стесняйся обращаться, если что-нибудь  забеспокоит  Правда,
вряд ли возникнут проблемы. Том Паркинсон отлично поработал. -  Алек  встал,
чтобы попрощаться. - Придешь домой, прими что-нибудь от головной боли.
   - Обязательно. Спасибо тебе. Да, а можно уже снять нити от швов?
   Он снисходительно улыбнулся и протянул маленький бумажный пакетик.
   - Тут все шесть, в полной сохранности. До свидания, Касси. - Он подал  ей
руку. Она дала ему пожать свою здоровую  руку  и  вышла  через  открытую  им
дверь, высоко держа голову.
   Господи, скорей бы! Касси мечтала добраться домой и забыть эту  лечебницу
навсегда! Но не тут-то было!  Такси  сможет  приехать  не  ранее  чем  через
полчаса! Ругая себя за то, что не попросила Бена  подвезти  ее,  она  решила
пройти пешком до остановки автобуса, хотя голова буквально раскалывалась  от
боли.
   Касси вздохнула с облегчением,  когда  небо  нахмурилось  и  стало  менее
душно, но вскоре облака превратились в  зловещие  тучи,  и  она  попала  под
ливень, как раз в тот момент, когда, подойдя к остановке, проводила  глазами
скрывавшийся за поворотом дороги автобус.
   Что  за  невезение!  -  подумала  Касси  и  вдруг  услышала   за   спиной
автомобильный гудок. Обернувшись, она увидела знакомый красный "даймлер".
   - Я тебя подвезу! - крикнул ей Алек из машины. - Начинается гроза.  Давай
залезай.
   Ей хотелось отказаться, но, увидев, что  небо  становится  черно-зеленым,
она благоразумно согласилась.
   - Спасибо, - сказала она и скользнула на сиденье, убирая с шеи  промокшие
волосы.
   - В бардачке есть бумажные салфетки, - сказал Алек.
   Касси молча вытиралась. Машина  быстро  ехала  навстречу  грозе.  Но  вот
сверкнула   молния,   и   через   несколько   секунд   наступило   настоящее
светопреставление. По машине так громко застучал град,  что  можно  было  не
утруждать себя светскими беседами: все равно ни слова  не  было  бы  слышно.
Когда они подъехали к Комб-коттеджу, гром гремел над самой головой, а ливень
окружал машину непроницаемой стеной.
   - Спасибо, - тупо произнесла она, когда Алек наклонился, чтобы открыть ей
дверь.
   - Не стоит. Я не буду выходить. Извини, что тороплю тебя, но  через  пять
минут я должен быть в больнице.
   Касси посмотрела на него с недоумением.
   - Ты приехал сюда, чтобы сразу же ехать обратно? Кабы я знала,  дождалась
бы автобуса.
   - Да ты посмотри, что творится! - Алек махнул рукой в сторону истерзанных
грозой окрестностей и вдруг обернулся к ней с  таким  взглядом,  что  у  нее
перехватило дыхание. - Касси, во время грозы разумные люди  бегут  в  первое
попавшееся укрытие.
   Она густо покраснела и, выскользнув из машины под дождь, побежала к дому,
не обращая внимания ни на ужасную боль в голове, ни на ноющую руку, лишь  бы
как можно скорее скрыться от насмешливых синих глаз.  Алек  отлично  помнит,
что было, когда они в тот раз попали в грозу.
   Касси поспешила наверх, налила горячую ванну, скинула  промокшую  одежду,
со вздохом  облегчения  погрузилась  в  горячую  воду  и,  закрыв  глаза  от
мучительной головной боли, позволила кассете своей  памяти  прокрутиться  до
печального конца.
   Когда Алек Невиль ворвался в жизнь  Касси  Флетчер,  он  был  не  безусым
мальчишкой, а искушенным, знавшим жизнь мужчиной. Касси  же  жила  замкнуто,
избегала мужчин и  все  свое  время  отдавала  практике  в  патогностической
лаборатории и  учебе  на  медицинских  курсах.  Алек  с  первой  же  встречи
набросился на нее как волк на овцу, но безмятежный взгляд  бархатных  темных
глаз Касси поумерил его прыть.
   Вечером, после работы, Алек Невиль  дожидался  Касси  у  выхода.  Усталая
Касси нашла его привлекательным, несмотря на немыслимую шевелюру и серьгу  в
ухе. Он настойчиво требовал свидания, и в конце концов она согласилась, хотя
и считала, что совершает  ошибку.  Однако  раздражение  против  него  вскоре
развеялось, и они  стали  часто  встречаться,  хотя  им  иногда  приходилось
отменять встречи: Алеку из-за работы, а Касси по  причинам,  о  которых  она
отказывалась говорить. Алек так  и  не  разгадал  тайну  этой  женщины.  Что
касалось Касси, то Алек был ее идеалом, ее мечтой, хотя она ранее об этом не
подозревала. Она приняла его условие - "никаких обязательств" -  безропотно,
убедив себя, будто и ей как раз это и надо, ведь все должно было кончиться в
конце лета после отъезда Алека из Пеннингтона в Лондон.
   Вскоре Касси влюбилась по уши. На протяжении всего  лета  они  стремились
урвать  каждую  минуту,  чтобы  вместе  перекусить  или  покататься  на  его
обожаемом драндулете с откидным верхом. Иногда они ходили в  кино.  Но  чаще
всего просто гуляли по вечерам вдоль реки. В больнице Алек  столько  времени
проводил  в  раскалившемся  на  солнцепеке  помещении,   что   с   жадностью
устремлялся на свежий воздух, как только удавалось освободиться.  Бывало,  в
воскресенье после обеда они выезжали, прихватив корзину с едой, и без  конца
говорили  обо  всем,  о  чем  только  можно  было  говорить,  кроме   личных
обстоятельств Касси Флетчер. Как все влюбленные, они стремились к уединению.
Ложились под деревом и страстно целовались. Тела их горели. Алек так искусно
ласкал ее обжигающими тело руками, что Касси казалось, она умрет,  если  ему
откажет. Но, как ни настаивал Алек, как отчаянно ни  добивался  ее,  она  не
позволяла ему того выражения любви, которого они оба  так  страстно  желали:
Она ни на минуту не забывала, что их разрыв неизбежен.
   Алек часто говорил ей, что он не мальчишка, чтобы целоваться в лесу или в
машине, а взрослый мужчина, серьезный врач, Касси лишь  пожимала  плечами  и
отвечала: или так, или никак.
   Все время сознавая, что  их  отношениям  неизбежно  придет  конец,  Касси
старалась не  думать  об  этом.  Скоро,  слишком  скоро  Алек  уедет.  В  то
последнее, роковое воскресенье они,  как  всегда,  гуляли  по  берегу  реки,
слишком поглощенные друг другом, чтобы  замечать,  что  делается  вокруг.  И
когда поднялся ветер, а небо потемнело от туч, они вдруг поняли, что слишком
далеко отошли от автомобиля. Дождь полил как из ведра; гром раскалывал небо;
молнии,  казалось,  стремились  пронзить  землю.  Алек  бежал  с   Касси   к
полуразвалившейся барже, брошенной на берегу.  Плотно  прикрыв  покосившуюся
дверь, они крепко прижались друг к другу, не обращая внимания на  паутину  и
запах  гниющего  дерева.  Касси  испугалась,  но  испуг  мгновенно  сменился
опасным, искусительным жаром. Их поцелуи  становились  все  более  горячими.
Алек отстранил ее. Его глаза, не отрываясь, смотрели на ее грудь под мокрой,
плотно прилипшей майкой. Вдруг оба упали на колени, и Алек стал стаскивать с
нее майку, освобождая ее грудь от этого лоскутика, не дававшего  его  жадным
губам прикоснуться к ней.
   Они упали на грязный дощатый пол, Алек сорвал с себя одежду, с нее - все,
что еще осталось на ней. Затем прижал к полу, не давая вздохнуть, и вошел  в
нее, а она  тихо  вскрикнула  от  внезапной  жгучей  боли.  Через  несколько
коротких мгновений все  кончилось.  Он  рухнул  на  нее,  с  чувством  стыда
уткнувшись в ее плечо. Касси горько рыдала, и слезы солеными струйками текли
по ее лицу. Она пыталась встать, но Алек не отпускал ее.  Приподнявшись,  он
посмотрел в ее покрасневшие от слез глаза.
   - Нет, Касси, не отпущу. Так не отпущу. Не плачь,  милая!  Получилось  не
так, прости... Дай покажу, как это должно быть. - Она  хотела  протестовать,
но он закрыл ей рот поцелуем и заставил ее подчиниться.
   Касси забыла страх  и  боль  и  поддалась  нарастающему  наслаждению,  от
которого содрогалось все ее тело, и наконец, забыв себя, вскрикнула и крепко
схватилась за его обнаженные плечи. Алек держал ее так крепко, что  казалось
- никогда не отпустит!


   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Касси внезапно очнулась  в  остывшей  ванне.  Сердце  ее  колотилось  так
сильно, что головная боль отступила на задний план. Она выдернула пробку,  с
трудом встала на ноги и включила самую холодную  воду,  какую  только  могла
терпеть. Почувствовав, что ей стало лучше, она накинула рубашку  и  халат  и
спустилась, чтобы перекусить. Заварила чай, поджарила тостики, сварила  яйцо
и отнесла все на подносе  в  гостиную,  где  включила  свет,  чтобы  изгнать
навеянное дождем уныние. Она ела медленно и рассеянно, думая о том  трудном,
просто мучительном решении, которое приняла после  того,  что  случилось  на
барже столько лет тому назад...
   Промучившись два дня, она встретилась тогда с Алеком и  сказала  охрипшим
от непролитых слез голосом, что, хотя до его отъезда в Лондон остался  целый
месяц, им лучше перестать  встречаться  уже  сейчас.  Касси  закусила  губу,
вспоминая, как он вдруг смертельно побледнел, как вспыхнули синие, с темными
кругами глаза на осунувшемся и удивленном лице.
   Алек требовал объяснений, но Касси отказалась что-либо говорить.  Никаких
обязательств, сам так хотел, напомнила она, запинаясь. Все  равно  он  скоро
уедет. Лучше порвать сейчас, разом обрубить, пока они еще не совсем потеряли
голову.
   Алек в этот день был без сил от бессонной ночи  и  от  вызванной  смертью
пациента тоски. Он вспылил, сыпал дикими обвинениями в  неверности,  изливая
злобу и обиду в  горьких,  необдуманных  словах.  Потом  ринулся  обратно  в
больницу, а Касси осталась одна на берегу реки, с сердцем, разбитым на такие
мелкие осколки, что не верилось, что когда-нибудь его удастся снова собрать.
   Откуда только взялись тогда силы прогнать его? - подумала она,  удивляясь
себе. Она была молода, к тому же без ума от него. Но в раннем  возрасте  она
прониклась недоверием ко всему мужскому роду и была  глубоко  убеждена,  что
если эта связь продолжится - быть беде. Алек с самого начала  недвусмысленно
выражал свое отношение к ответственности и обязательствам. И юная Касси,  на
которую вот-вот мог обрушиться избыток того и другого, решила, что нет иного
выхода, как изгнать Алека из своей жизни.
   Касси кидалась к телефону, едва раздавался звонок. Ей  стало  неловко  за
то, как она была разочарована, когда оказалось, что звонили ее мать  и  Бен,
оба - чтобы спросить, как поживает ее  рука  после  удаления  швов.  Ну,  не
вообразила же ты, будто Алек станет звонить,  язвительно  подумала  она.  Уж
ему-то известно, как поживает твоя рука.
   И все-таки, когда она уже собиралась ложиться спать и телефон зазвонил  в
третий раз, сердце ее подпрыгнуло, едва она услышала долгожданный голос.
   - Я понимаю, что поздно звонить, чтоб узнать, как ты себя чувствуешь.  Но
я весь вечер был занят в отделении имени Бернса, - сказал Алек.  -  И  очень
беспокоился. Сегодня ты мне показалась совсем больной. Надеюсь, я ни от чего
тебя не отвлекаю? - добавил он вдруг.
   - Ни от чего. Я просто собиралась ложиться.
   - Ты так выглядела, что тебе, наверное, давно надо было лечь. Тебе лучше?
   - Да. Голова уже почти прошла.
   - А как рука?
   - Слегка побаливает, но с тех пор, как не стало швов,  меня  это  уже  не
беспокоит.
   Он усмехнулся.
   - Ты всегда ведешь себя как ребенок, когда что-нибудь болит?
   - Не болит, а швы... - Она помолчала. - Очень любезно  с  твоей  стороны,
что позвонил. Ты обо всех пациентах так заботишься?
   - Нет, Касси. Да и была ты  скорее  пациенткой  Тома  Паркинсона,  нежели
моей. Мне приятно считать, что мы с тобой друзья. - Он помолчал. -  Когда-то
нас с тобой связывало нечто большее, чем дружба. Ты не забыла?
   Как будто она могла забыть!
   - Это было очень давно, Алек!
   - Никому не запрещено возобновить давнюю дружбу, - возразил  он.  -  Хотя
твой инспектор нам не позволит, я и забыл.
   Касси напряглась.
   - Алек, я не в таком возрасте, чтоб мне чтолибо запрещали!
   - Отлично. В таком  случае,  может  быть,  соберемся  все-таки  поужинать
вместе?  -  И,  помолчав,  добавил:  -  Ты  -  загадка,  в  которой  я  хочу
разобраться. Инспектор должен понять меня, при его-то профессии!
   -  Пожалуй,  некоторая  загадочность  прибавляет  прелести   женщине,   -
парировала Касси.
   - Ну, в этом прибавлять тебе нечего. - Алек помолчал. - Теперь, когда  ты
уже не моя пациентка, почему бы нам не поужинать  в  выходные,  не  тряхнуть
стариной?
   Касси задумалась. После вчерашней ссоры она понятия не имела,  что  Лайам
собирается делать в выходные. Да, скорее всего, он  опять  проведет  день  с
дочерьми.
   - Хорошо, - поспешно ответила она, чтобы не передумать. - В субботу?
   - Хорошо. Заеду за тобой в половине восьмого.
   - Я могла бы подъехать куда-нибудь. Теперь у меня обе руки в порядке.
   - Не надо, Касси, я заеду. Спокойной ночи.
   Когда Касси наконец легла, телефон зазвонил еще раз.
   - Я понимаю, что уже поздно, но, черт побери, твой телефон был занят весь
вечер. Я решил попробовать пробиться, пока не пошел всхрапнуть.
   - Здравствуй, Лайам, - учтиво произнесла она, все еще дуясь на него после
ссоры.
   - Послушай, Касси, ты извини. Ну, за вчерашнее.  -  Он  помолчал,  ожидая
ответа. - Ты слышишь?
   - Да.
   - Ты же прелесть. Ну не казнить же человека за ошибку!
   - Я и не казню тебя.  Но  я  вправе  отказать.  Что  ж,  Лайам,  принимаю
извинения. Забудем об этом.
   - Как скажешь. Можно, я зайду завтра вечером?
   - Конечно. Я приготовлю ужин. Второй раз подряд.
   Он горько усмехнулся.
   - На этот раз я его съем. В выходные я так хотел больше времени побыть  с
тобой, но мне опять подкинут дочек. Не смею их тебе навязывать вторую неделю
подряд.
   - Дэтга опять пойдет по магазинам?
   - По магазинам? Нет. Просто она неважнецки  себя  чувствует,  а  ее  мама
куда-то смоталась, и я ее избавлю от хлопот в выходные.
   - Молодец. Пока, до завтра.
   - Погоди, Касси. Ты с кем это весь вечер болтала по телефону?
   - Все с мамой, с Беном и так далее. Они справлялись о моей руке.  Сегодня
мне сняли швы, - напомнила она.
   - Черт, в самом деле! А я и забыл. Извини, Касси. У тебя все в порядке?
   - В полном. Спокойной ночи, Лайам.
   Касси решила отложить работу до следующей недели и с утра занялась садом.
Сияло солнце, погода  была  приятно  непохожей  на  вчерашнюю  грозу.  Касси
чувствовала себя бодро и с удовольствием ковырялась  во  влажной  земле.  Ей
казалось, она радуется тому, что нет больше этих  надоевших  швов.  Если  не
считать того, что сегодня ты  ужинаешь  дома  с  одним  мужчиной,  а  завтра
пойдешь с другим, вертихвостка ты этакая! - весело думала она.
   Когда приехал Лайам, Касси оказала ему подчеркнуто сдержанный прием.
   - Да не бойся, это больше не повторится, - сухо проговорил  он,  нарочито
осторожно поцеловал в щеку,  одновременно  протягивая  ей  бутылку  вина,  и
усмехнулся, когда Касси заметила, как, мол, хорошо, что он принес вина, а не
шоколадных конфет.
   Вечер проходил довольно приятно, как вдруг Лайам заинтересовался, что  за
мужчина в субботу привез домой его дочерей.
   - Дэтта говорила, машина была просто сногсшибательная, - заметил он, -  а
водитель с тобой явно в приятельских отношениях.
   Касси пожала плечами.
   - Ты не смог отвезти домой Китти и Тесе, а я не  смогла  заказать  такси.
Алек Невиль, который теперь на месте Тома Паркинсона, проезжал здесь  и  был
так любезен, что подвез твоих дочерей.
   Лайам недовольно сдвинул брови.
   - Проезжал здесь, в Комб-Астоне? Ври, да не завирайся, Касси!
   Она смотрела ему прямо в глаза.
   - Он колесил по району в поисках продающегося дома  и  как  раз  проезжал
мимо меня, когда я в саду играла в мяч с девочками. Еще кофе?
   - Нет, спасибо. - Он сердито уставился яа нее. - Знаешь, я хочу, чтобы ты
впредь держала незнакомцев подальше от моих дочерей.
   Касси тоже рассердилась, стараясь не вспылить.
   - Для меня Алек не незнакомец. Кроме того, вспомни, ты  не  смог  вызвать
машину; и вообще, как бы я ни любила Кипи и Тесе, я никак  не  ожидала,  что
они проведут у меня всю субботу. Лайам, ты совершенно со мной не считаешься.
   Он медленно поднялся на ноги. Казалось,  что  эта  комната  с  ее  низким
потолком стала вдруг слишком тесна для такого крупного мужчины.
   - То есть нет никакого смысла приглашать тебя и в эту субботу куда-нибудь
с нами выбраться, я правильно понял?
   - Да. У меня другие планы.
   - Что за планы? - рявкнул он.
   Касси вскочила на ноги. Ей было неприятно чувствовать, что он возвышается
над ней.
   - Вообще-то тебя не касается, чем я занимаюсь, когда  тебя  нет.  Советую
учесть это, Лайам.
   - Извини! А я думал, касается.
   Они молча смотрели друг на друга исподлобья, и Касси нервно вздохнула..
   - Опять мы с тобой ссоримся.
   Лайам слегка расслабился и нехотя растянул губы в улыбке.
   - В самом деле. Поцелуемся и помиримся на прощание.
   Касси обнялась с ним, изо всех сил  улыбаясь,  и  внезапно  с  удивлением
поняла, что не хочет этого, и попыталась от него это  скрыть.  Но  когда  он
жадно впился губами в ее губы, ей пришлось собрать все свои  силы,  чтоб  не
начать отбиваться. Наконец Лайам опустил руки и отступил на шаг.
   - Ты еще не простила.
   - Конечно, простила, - заверила она его. - Позвони мне, чтоб  сказать,  в
какие вечера на той неделе ты будешь свободен. Обычно я откладываю  светскую
жизнь до выходных, но в театре ставят хорошую комедию. Раз мы в  субботу  не
увидимся, давай сходим на неделе.
   Угрюмое лицо Лайама слегка Просветлело.
   - Думаю, можно в среду или четверг. Закажи билеты, а с  меня  будет  ужин
после театра.
   - Идет!
   После ухода Лайама Касси  долго  не  могла  заснуть,  только  сейчас  она
поняла, что Лайам ни в коем случае не может стать  ее  любовником:  ей  было
трудно даже позволить ему поцеловать ее на прощание. Сегодня он подумал, что
она еще не оттаяла после ссоры, но в следующий раз он ее уже  не  поймет.  И
дело не в самом Лайаме. Пусть он, не сознавая того, и виноват,  но  причиной
всему Алек Невиль.
   В следующий вечер Касси гораздо  больше,  чем  обычно,  уделила  внимания
своей внешности. Она готовилась провести  этот  вечер  с  Алеком.  Энергично
пригладив щеткой  волосы,  черным  шарфиком  связала  на  затылке  блестящие
золотисто-каштановые кудри.  Потом  оделась  в  льняное  черное  платье  без
рукавов, дополнила его белмм? жакетом  удлиненного  фасона  и  вдела  в  уши
тяжелые серебряные серьги  в  виде  спирали.  Более  густо,  нежели  обычно,
подкрасила глаза и брови. Весьма эффектно, подумала она, разглядывая себя бя
в трюмо.
   Алек Невиль явно подумал то же  самое.  Когда  Касси  открыла  перед  ним
дверь, он, не скрывая восторга, посмотрел на нее.
   - Как ты хороша, Касси!
   -  Спасибо!  -  улыбнулась  она.  Ее  сердце  радостно  подпрыгнуло.  Она
посмотрела на его элегантный черный костюм: -  Ты  тоже  отлично  выглядишь.
Выпьем что-нибудь?
   Он поправил сверкающую белизной манжету и посмотрел на часы.
   - Пожалуй, некогда. Если ты готова,  давай  поедем.  Мне  пришлось  долго
уговаривать их принять срочный заказ на столик, так что лучше не опаздывать.
   Касси заперла дверь, и пошла со своим высоким и импозантным кавалером  по
садовой Дорожке. Алек Невиль помог ей сесть в машину. Внезапно  ее  охватила
радость.
   - Тебя не узнать: ты выглядишь гораздо лучше, чем в прошлый раз, - сказал
он, садясь рядом.
   - Ничего удивительного, - весело ответила она. - К счастью, я чаще  бываю
именно такой, а не той больной, с которой ты возился в четверг.
   - А в старые времена, насколько помню, у тебя даже насморка не бывало.
   - Ты прав. За все время, пока я  работала  в  лаборатории,  я  пропустила
всего три недели... - Касси осеклась и прикусила губу.
   - Помню, - невыразительно произнес он.
   Она нахмурилась.
   - И что же ты помнишь?
   - Я заходил к тебе, но мне  сказали,  что  ты  отпросилась  по  состоянию
здоровья. Что с тобой было, Касси?
   - "Состояние здоровья" было не у меня.
   Он мельком взглянул на нее, потом снова сосредоточился на дороге.
   - Касси, с тех пор как мы снова встретились, я все время пытаюсь  понять,
что же случилось десять  лет  тому  назад.  Я  слишком  уважаю  тебя,  чтобы
пытаться тебя уверить, будто  все  эти  годы  я  только  об  этом  и  думал.
Наоборот, я прежде всего изо всех сил старался не думать о тебе,  как  будто
мы никогда и не встречались. Это было, поверь  мне,  нелегко:  то  донесется
откуда-то наша любимая песня, то пахнет твоими духами, и я возвращался в  то
лето и ломал голову над тем,  почему  же  все  так  кончилось.  -  Его  губы
скривились в усмешке. - Твой уход сильно задел мое самолюбие!
   - Скорее всего, это тебе пошло на пользу,  -  бестактно  ответила  она  и
невесело улыбнулась. - Я расплачусь за ужин признанием без утайки, раз уж ты
специально ради этого пригласил меня.
   - Не совсем так, - ответил  он  с  такой  же  невеселой  улыбкой  и  стал
парковать машину перед  "Честертоном",  самым  крупным  отелем  Пеннингтона.
Затем повернулся к ней: - Тебе до сих пор тяжело вспоминать об этом?
   Касси покачала головой:
   - Нет. Теперь уже нет.
   Жесткий взгляд его синих глаз смягчился.
   - Слава Богу.
   Она задумчиво посмотрела на него.
   - Алек, десять лет - это очень много. Я  уверена,  что  ты  успел  совсем
забыть меня.
   - А ты забыла меня?
   - Нет.
   - Так что же удивительного, если я не забыл?
   - Дело в том, что когда я о тебе  думала,  то  всегда  представляла  тебя
карабкающимся к  медицинским  высотам  и  слишком  занятым,  чтоб  думать  о
чем-либо еще.
   Алек покачал головой.
   - Ты недооцениваешь себя, Касси. Если даже не принимать во внимание,  что
никто, кроме тебя, не давал мне от ворот поворот, ты была,  да  и  осталась,
запоминающейся женщиной.
   - В настоящий момент, - пошутила она, - я изголодавшаяся женщина.
   Алек с улыбкой принял намек и повел ее в отель, ставший самым роскошным в
городе  местом  возлияний,  с  той  поры  как   Пеннинггон   превратился   в
фешенебельный курорт.
   Хотя  Касси  впервые  ужинала  в  "Честертоне",  она   чувствовала   себя
непринужденно,  будто  в  хорошо   знакомой   обстановке.   С   нескрываемым
удовольствием изучив сложное меню, она подняла голову и  заметила  что  Алек
разглядывает ее с каким-то странным выражением на лице.
   - В чем дело? У меня испачкан нос?
   Он встряхнул головой.
   - Нет. Мне просто трудно понять, какова причина  этой  перемены  в  тебе.
Твое лицо стало таким оживленным. В молодости ты весьма  успешно  скрывалась
за какой-то маской.
   - Если бы ты тогда привел меня сюда, может быть, я и тогда оживилась  бы,
- легко парировала она.
   - При том, сколько я зарабатывал, скажи  спасибо,  если  тебе  доставался
чизбургер!
   - Не напоминай мне о них, - сказала она, мрачнея. -  С  тех  пор  как  мы
расстались, я видеть их не могу.
   - Неужели, Касси? - быстро спросил он.
   Она кивнула и отпила вина. Сердце билось все сильнее под его  пристальным
взглядом.
   - Чего бы ты хотела вместо него? - спросил он. - Твои вкусы изменились  с
тех пор, как я тебя знал? Чего бы ты хотела съесть?
   - Всего тут не съешь, хотя кое от  чего,  пожалуй,  не  откажусь.  -  Она
вопросительно улыбнулась ему. - Если учесть, что мы здесь впервые  и  больше
это  не  повторится,  не  будет  чересчур,  если   я   воспользуюсь   старым
знакомством, чтобы получить омара по-ныобергски?
   - Почему это не должно повториться? Конечно, ты можешь заказать омара или
чего душе твоей будет угодно, - заверил он ее и подозвал  проходившего  мимо
официанта.
   Беседа их была более непринужденной, чем Касси ожидала. На многие вещи их
взгляды совпадали. Касси искренне наслаждалась этим ужином.
   - Как хорошо, когда за столом можно пользоваться обеими руками, - сказала
она с удовлетворением.
   - Тебе было тяжело до операции?
   - Не то чтобы тяжело, просто неудобно. Мне приходится много  работать  за
пишущей машинкой, а если рука не слушается, то это  очень  трудно.  -  Касси
скривила лицо. - А когда она еще по ночам не давала уснуть, то  было  совсем
ужасно.
   - Ты работаешь в офисе?
   - Почти. Но коли речь зашла о работе, мне было  бы  интересней  узнать  о
твоей.
   До конца ужина Касси с интересом слушала рассказ Алека о его командировке
в  лондонскую  университетскую  клинику  и  о  том,  как  он  воспользовался
подвернувшимся случаем специализироваться в пластической хирургии.
   - Правда, меня раздражает, когда люди думают, будто я только и  занимаюсь
богатыми дамами, желающими во  что  бы  то  ни  стало  молодо  выглядеть,  -
рассказывал  он,  когда  им  подали  кофе.  -  Чаще  всего  мне   приходится
восстанавливать лица попавших в аварию, удалять лицевые опухоли и так далее.
И конечно же, я работаю  в  отделении  имени  Бернса.  Но,  собственно,  моя
специальность - микрохирургия, в особенности операции на кисти  руки.  -  Он
улыбнулся. - Надо было потерпеть еще  чуть-чуть.  Я  бы  сам  занялся  твоим
запястным каналом.
   - А ты бы сделал мне скидку по старой дружбе? - ляпнула она и готова была
себе язык откусить, когда он с улыбкой посмотрел ей прямо в глаза.
   - Я мог бы это сделать и просто по любви, Касси.
   - Это противоречило бы этике, - сказала она приподнятым  тоном,  надеясь,
что в приглушенном освещении незаметно, что она порозовела. - Кто  работает,
тот достоин вознаграждения. Я без малейшего сожаления выложила бы гонорар за
прием у тебя.
   Она сменила тему, чтоб обсудить роман, нашумевший в прессе, и вскоре  они
увлеклись спором о достоинствах автора. Обоим  явно  нравился  их  словесный
поединок.
   Хотя этого и следовало ожидать, подумала Касси позже,  уже  в  гардеробе.
Когда они были моложе, они  переставали  говорить,  только  чтобы  предаться
любви. Она резко вздохнула, встретив в зеркале свой остановившийся взгляд. В
этот раз, предупредила она свое отражение, ограничивайся  беседами.  Однажды
тебе удалось залечить сердце. Еще раз это может не удаться.
   Они  ехали  обратно  при  таком  ярком  лунном  свете,  что  Комб-котгедж
показался волшебным, нереальным. Алек остановил машину у ворот.
   - Ты давно здесь живешь, Касси?
   - Два года с небольшим. - Она вздохнула с чувством удовлетворения. - Я  в
восторге от этого дома.
   - Ты никогда не испытываешь одиночества?
   - Я слишком занята, чтоб чувствовать себя одиноко.
   Он окинул взглядом безлюдную дорожку и снова посмотрел на дом.
   - И все-таки здесь так безлюдно... Тебе нужно по крайней мере  установить
освещение.
   - И лишить прелести этот коттедж? Ни в коем случае! Итак, выпьешь кофе, в
котором я тебе отказала в тот вечер?
   - Если ты понимаешь, что я не добиваюсь ничего, кроме кофе, -  насмешливо
ответил Алек.  -  Не  считая,  конечно,  того,  что  без  малейшего  подвоха
рассчитываю на разговор, который ты мне обещала.
   - И ничего больше? - шутливо спросила она.
   Потом пошла вперед по дорожке, отперла дверь, включила несколько  ламп  и
жестом пригласила его войти.
   Алек стоял посреди ее гостиной, головой почти касаясь средней  балки.  Он
долго разглядывал уютную мебель в ситцевых чехлах, набитые книгами  стеллажи
у ниши с камином,  медную  вазу  с  золотистыми  хризантемами,  прикрывавшую
пустую решетку.
   - В прошлый раз я был так озабочен вопросом, твои ли  это  дети,  что  не
обратил внимания на обстановку. Сама все сделала?
   - Все до последней подушечки выражает мой вкус, -  заверила  она,  снимая
жакет.
   - Касси, меня это, конечно, не касается, - сказал он, нахмурив  брови,  -
но этот домик, хоть и небольшой, стоил, наверно, немало.  И  мебель  у  тебя
хорошая. Вон тот столик - отличный пемброк. У тебя что, появились деньги?
   - На первый взнос я получила, когда продали бабушкин дом.  Но  деньги  на
ипотечные выплаты зарабатываю в поте лица. - Она улыбнулась. - Чувствуй себя
как дома, а я займусь кофе. С коньяком хочешь?
   Он с сожалением покачал головой.
   - Пожалуй, не стоит.
   - Там под окном,  в  тумбочке,  проигрыватель  для  компакт-дисков.  Если
хочешь, подыщи какую-нибудь музыку. Я скоро.
   Когда Касси вернулась из кухни с кофейником и  чашечками  на  подносе,  в
комнате витали звуки "Дафниса и Хлои" Равеля.
   Алек вскочил на ноги, чтоб взять у нее поднос.
   - Одобряю твой музыкальный вкус, Касси.
   - Проигрыватель -  совсем  новое  приобретение.  Мне  пока  почти  нечего
слушать на нем. - Она предложила ему сесть на диван, разлила кофе,  сбросила
туфли и забралась с ногами в  широкое  кресло,  стоявшее  напротив.  -  Тебе
нравится у меня, Алек?
   - Впечатляет, - ответил он уклончиво.  -  Понимаю,  почему  ты  не  вышла
замуж: мужчине нелегко выманить тебя отсюда.
   - Ты прав.  Но  здесь  так  тесно,  что  невозможно  предложить  человеку
разделить со мной этот дом.
   - А тебе когда-нибудь приходило в голову это сделать?
   - Только раз, но оказалось, что в этом нет смысла.
   - Ты имеешь в виду доброго инспектора или человека, которому  не  удалось
стать твоим мужем?
   Касси посмотрела ему прямо в глаза.
   - Ни того, ни другого.
   Алек выдержал ее взгляд, потом залпом выпил кофе и поставил чашку.
   - Вот что, Касси, давай договоримся: ты мне расскажешь о  себе  все,  что
готова рассказать, а если тебе будет интересно, я тебе отплачу тем же. Хотя,
- сухо добавил он, - не  могу  сказать,  чтоб  ты  проявила  к  моим  личным
обстоятельствам такой же интерес, как я  к  твоим.  После  этого  забудем  о
прошлом. Договорились?
   - Договорились, - сразу ответила она. - С чего начинать?
   - Не расскажешь ли, чем ты теперь зарабатываешь на хлеб?
   - Конечно. Подойди сюда. - Касси встала, сунула ноги в туфли и повела его
из гостиной в кабинет. - Вуаля, - произнесла  она  несколько  театрально.  -
Здесь я тружусь. Боюсь, что декор не соответствует всему остальному.
   Алек Невиль остановился на  пороге  маленькой  комнатки.  Он  прищурился,
заметив компьютер  на  обшарпанном,  обитом  кожей  столе,  и  металлическую
картотеку. Вдоль стен  тянулись  стеллажи.  Некоторые  полки  были  завалены
беллетристикой, на других стояли всевозможные справочники, рассказывающие  о
различных аспектах преступности. На стене  над  столом  висела  в  маленькой
рамке грамота, а рядом - доска с приколотыми памятками, вырезками из газет и
фотографиями. Отдельный книжный шкаф у самой двери был занят  произведениями
одного автора. Оформление суперобложки выдавало содержание:  это  явно  были
триллеры, но только четыре на английском. Остальные на иностранных языках.
   - Куин Флетчер? - остолбенел Алек. - Ты - Куин Флетчер?
   - Она самая, - ответила Касси. - Куин - мамина девичья фамилия.
   Он присвистнул от удивления.
   - Я только сегодня видел твою книжку в киоске, где покупаю газеты.
   - И не догадался, что это я!
   - Сердечно поздравляю тебя, Касси. Я бесконечно рад за  тебя.  -  Алек  с
почтением разглядывал ряды книг. - Признаться, я не слишком  увлекаюсь  этим
жанром, но теперь ты составишь для меня исключение.
   - Надеюсь! - улыбнулась Касси. - Давай вернемся в  ту  комнату,  там  нам
будет удобнее. Чем так, урывками,  лучше  уж  выслушай  все  подряд.  -  Она
посмотрела на него с вызовом. - Если,  конечно,  ты  непременно  хочешь  это
слышать.
   Алек внимательно смотрел на нее.
   - Конечно, хочу, Касси. Давно уже хочу.


   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Касси остановила на нем взгляд, на  мгновение  утратив  дар  речи,  потом
резко повернулась и пошла в другую комнату. Она стала доливать в чашки  кофе
и взбивать подушки кресла,  прежде  чем  снова  взгромоздиться  на  них.  Не
отрывая взгляда от цветов, поставленных на камин, спросила Алека, с чего  ей
начинать.
   - С самого начала. Все, что было, начиная с того дня, когда ты  родилась,
- решительно ответил он.
   Касси покачала головой.
   - Нет надобности заходить так далеко. В ракнем  детстве  у  меня  событий
было мало. Я жила в обыкновенном симпатичном доме  на  окраине  Пеннингтона.
Отец возглавлял там небольшую строительную фирму. Все было хорошо и  приятно
до тех пор, пока мне не исполнилось шестнадцать лет  и  отцу  не  предложили
место получше в бирмингемской фирме.
   Ричард Флетчер отправился на новое место без  семьи,  и  его  потрясенной
жене пришлось объяснять Касси и ее восьмилетнему брату, "до  их  отец  хочет
получить развод, чтобы жениться на  своей  секретарше.  Мужественно  поборов
свое горе, Кейт Флетчер сообщила детям о том, что их отец желает, чтобы  они
наведывались к нему как можно чаще после того, как он обзаведется домом.
   - Ты бывала у него? - спросил Алек.
   Касси покачала головой.
   - И не подумала! В шестнадцать лет  человек  еще  не  ведает,  что  такое
терпимость. Я была вне себя от возмущения.  Полине,  этой  секретарше,  было
всего двадцать четыре года. А отца я считала стариком. Слишком старым,  чтоб
спать с девчонкой, которой нет и тридцати лет, да и вообще с кем  бы  то  ни
было. - Она горько усмехнулась. - На самом деле ему было всего сорок  восемь
лет, а маме только тридцать девять.
   - Она догадывалась, что он так поступит?
   - Нет. Мама не сомневалась в крепости своего брака, как вдруг - бац! -  и
нет его. Позднее она говорила, что впервые об этом узнала,  когда  отец  уже
стал с ней прощаться.
   Кейт Флетчер не жалела сил, чтоб создать для  своих  детей  благополучную
жизнь, но худшее было еще впереди.  Ее  муж  обещал,  что  у  нее  не  будет
материальных затруднений, а всего через несколько недель после того, как  он
покинул домашний очаг, им сообщили о его скоропостижной смерти от сердечного
приступа.
   - Отец не утруждал себя составлением завещания,  -  продолжала  Касси,  -
хорошо хоть страховка досталась маме. Что же касается всех прочих денег,  их
прибрала к  рукам  эта  другая  женщина.  Без  маминого  ведома  он  оформил
вторичную ипотеку на наш дом. Мама выручила сколько смогла от его продажи  и
сняла гораздо меньший дом. - Касси покраснела. - Ты, наверно, помнишь его.
   - Как сейчас, - отозвался  Алек  с  непроницаемым  лицом.  -  Рассказывай
дальше.
   Касси постаралась сделать свой рассказ покороче: мать поупражнялась, чтоб
восстаноыпъ свои секретарские навыки, и устроилась на работу. Касси  бросила
думать  об  университете  и,  окончив   школу,   поступила   на   работу   в
патогностическую лабораторию.  Что  касалось  юного  Бена,  ошеломленного  и
огорченного предательским поведением отца, он все же скорее  всех  свыкся  с
положением вещей: пока у него есть Касси и мать, он не пропадет.
   - А ты не пропала? - спросил Алек.
   - Выжила. Но у меня возникло совершеннейшее  отвращение  и  недоверие  ко
всему мужскому роду. В то время за мной ухаживал парень, бывший одноклассник
по 6-й школе, совершенно  безобидный,  но  отец  нанес  мне  такую  душевную
травму,  что  я  прогнала  Дейвида.  Я  не  могла  допустить,  чтоб  мужчина
когда-нибудь обидел меня так, как мой отец обидел мою мать.
   - Теперь многое стало понятным, - мрачно произнес Алек. - Хотя и не  все.
Если тебе так досадили мужчины, почему ты позволила мне войти в твою жизнь?
   Касси смущенно посмотрела на него.
   - Я не хотела, но ничего не могла с  собой  поделать.  Ты...  ты  был  не
такой, как все. И я тогда очень нуждалась в том, что произошло  между  нами.
Не только в любовных встречах, хотя я так же, как и ты,  стремилась  к  ним.
Мне нужен был близкий человек,  те  отношения,  которые  установились  между
нами. Я буквально жила ради наших встреч.
   Алек вскочил, заставил ее встать и посадил рядом с собой на диване.
   - Так какого черта ты не давала мне познакомиться с твоими родными?
   - Не забывай, я была очень молодой, неопытной,  немудрено,  что  я  стала
стесняться своего дома, когда узнала, где ты живешь. Кроме того, я просто не
в состоянии была безоговорочно, довериться тебе после того, как  поступил  с
матерью мой отец. У меня тогда было глубокое  эмоциональное  потрясение.  И,
что важнее всего, мама была тяжело больна, - закончила Касси. - Я не  хотела
взваливать все это на тебя.
   Алек насупился.
   - Но, Касси, черт возьми, я же врач. И почему  это  могло  отразиться  на
моем отношении к тебе?
   - Ты же сам  первым  делом  сказал,  что  в  твоей  жизни  нет  места  ни
ответственности, ни прочным узам. К тому же ты вот-вот  собирался  уехать  в
Лондон. Вспомни. - Она повернула голову и посмотрела на него. - Дело было не
в каком-нибудь гриппе или аппендиците. У мамы были неприятности с щитовидной
железой - гипертиреоз. Она так тяжело болела, что бабушка переехала  к  нам,
чтоб я могла остаться в лаборатории.
   - Твря мама знала обо мне?
   - Да, конечно. Они с бабушкой обе были очень рады, что я наконец пришла в
себя после папиной выходки, чтоб найти себе кавалера.
   - Так что же случилось?
   - Когда я пришла домой в то воскресенье после... после грозы... маме было
хуже. На следующий день ее положили в больницу, а мы  с  Беном  переехали  к
бабушке, потому что она жила гораздо ближе к больнице. Она и так с тех  пор,
как отец ушел, хотела, чтоб мы у нее жили.  -  Касси  глубоко  вздохнула.  -
Алек, мама очень тяжело болела. Она даже была  в  критическом  состоянии.  В
патогностической лаборатории сжалились и предоставили мне отпуск.
   - Черт бы тебя побрал, Касси, почему ты мне ничего этого не  говорила?  -
Он был взбешен.
   - А что было говорить? Тебе не нужно было ответственности. А  у  меня  ее
было по самое горло. Бабушка была уже старой. Родители отца умерли. Если  бы
и мама умерла, у Бена никого, кроме меня, не осталось бы. Могла ли я все это
взвалить на тебя?
   Он сжал ее руку.
   - Твоя мама выздоровела?
   - Выздоровела, со временем. Она никогда не теряла  присутствия  духа.  Не
только выздоровела, но и вышла замуж за человека, у которого работала. Майкл
Уитли был вдовцом. Он решил уйти в отставку пораньше и поехал с мамой жить в
доме с видом на Кардиганский залив. Она буквально возродилась к жизни. Ей во
многом повезло.
   Когда Касси кончила рассказ, в комнате воцарилось молчание, такое долгое,
что ей стало неловко. Она попыталась освободить руку, но Алек крепко  держал
ее.
   - И ты от меня все скрывала,  -  наконец  произнес  он.  -  Касси,  тебе,
наверное, говорили, что я заходил на Альма-стрит? Я добился от  одной  твоей
сотрудницы, чтоб она дала мне твой  адрес,  но  никто  не  открыл,  когда  я
стучался к тебе. Я пытался расспросить твою соседку, но она сказала, что  ты
уехала, чтобы поскорее отделаться от меня.
   Касси засмеялась.
   - Ты имеешь в виду миссис Плятт? Она решительно осуждала твою шевелюру  и
серьгу, не говоря  о  потертой  кожаной  куртке.  Она  мне  сказала,  что  я
наверняка не захочу иметь дело с такой сомнительной личностью.
   - Выразилась она недвусмысленно, - кисло заметил он.
   Касси внимательно посмотрела на него.
   - Теперь ты хоть знаешь, почему я не хотела, чтобы ты приходил ко мне  на
Альма-стрит. Я понимала, что мама не имеет средств на что-то большее,  но  я
все-таки стеснялась этого дома.
   Алек фыркнул.
   - Ты думала, что для меня имеет значение, какой у тебя дом?
   - Для меня это имело значение.
   - Какая же ты была дурочка, Касси Флетчер.
   - Теперь понимаю, - с огорчением согласилась  она,  потом  улыбнулась.  -
Правда, смешно. Если бы я до сих пор жила на Альма-стрит, я бы не  колеблясь
пригласила тебя туда. Наверно, все дело в том, что я повзрослела.
   Алек сильнее сжал ее руку, когда она попыталась освободить ее.
   - Спустя столько времени это утратило практический интерес, но скажи мне,
Касси: если бы не твоя мама или Вен, ты бы уехала со мной,  если  бы  я  это
предложил тебе?
   Она с удивлением посмотрела на него, потом пожала плечами.
   - Почем знать? Ты достаточно прямо говорил,  что  такая  альтернатива  не
предусматривалась. Я бы отчаянно желала этого. Но после всего, что случилось
с моим отцом, вряд ли бы я дала согласие, даже такому, как ты, дорогому  мне
человеку.
   Он мрачно кивнул.
   - Я тоже так думал. Но могла же ты ответить на мою записку.
   - Какую записку?
   - Которую я передал с этой внушительной миссис Плятт.
   Касси нахмурилась.
   - Она ничего не сказала о записке.
   Его взгляд стал жестким.
   - То есть эта ядовитая старая грымза не передала ее тебе?
   - Я несколько недель ее не видела. Она могла забыть.  -  Она  обратила  к
нему вопросительный взгляд. - А что ты там написал?
   - Ничего особенного. Просто хотел с тобой встретиться. Я был вне себя  от
тревоги. Я  не  сомневался,  что  ты  не  принимала  пилюль,  и  само  собой
разумеется, я в тот раз не  предохранялся.  Мысль  о  том,  что  ты  одна  и
беременна, была для меня кошмаром.
   Глаза Касси вспыхнули насмешливым пониманием.
   - Вот оно что! Поэтому ты был так потрясен, когда увидел  меня  с  детьми
Лайама?
   - Встретить двух очаровашек как раз такого возраста,  с  волосами  такого
цвета! Неужели не понимаешь? - Он нахмурился. - Но, Касси, я писал тебе  еще
два раза после того, как нашел себе квартиру. И никакого ответа.  Наконец  я
отчаялся. Я не привык быть отвергнутым. Мне было  очень  тяжело  мириться  с
этим.
   Касси на мгновение задумалась.
   - Наверное, мы уже переехали из сорок четвертого дома  по  Альма-стрит  и
поселились у бабушки...
   - Повтори, какой дом?
   - Две четверки: сорок четвертый.
   - Мне казалось, что ты жила в тридцать четвертом.
   С минуту они смотрели друг на друга.
   - А я думала, с  чего  это  ты  стал  разговаривать  с  миссис  Плятт,  -
задумчиво произнесла Касси. - Тридцать четвертый дом продали примерно  в  то
время, когда мы переехали. Новые хозяева нас не знали. Наверное, они  просто
выбросили эти письма. - Она вздохнула. - Значит, не суждено было  нам  тогда
встретиться, Алек.
   Они посидели в задумчивом молчании.
   - Зато теперь судьба улыбнулась нам, - наконец сказал Алек.
   Касси отдернула руку.
   -  Наверно,  для   того,   чтобы   позволить   нам   удовлетворить   свою
любознательность. Хочешь еще кофе?
   - Нет. Я еще хочу услышать, что или кто стал  причиной  таких  перемен  в
характере Касси Флетчер. - Алек скользнул по ней взглядом сверху вниз. -  Ты
совсем не та девчонка, которую я знал. Дело  вовсе  не  в  том,  что  прошло
десять лет, а в том, что ты примирилась с жизнью.
   Она кивнула с серьезным видом.
   - Верно. Начиная с того  дня,  когда  я  узнала,  что  мама  выздоровеет.
Огромная тяжесть свалилась с моих плеч, и я стала смотреть на  жизнь  совсем
по-новому. Одно то, что она будет жить, было так чудесно, что стала исчезать
горечь, которую причинил мне отец. Позже я даже научилась мириться  с  горем
от  того,  что  потеряла  тебя.  Хотя  после  твоего  отъезда  было  слишком
мучительно вернуться на старую работу, так что я попросилась  в  лабораторию
судебной экспертизы, записалась в клуб здоровья, по вечерам ходила на  курсы
литературного мастерства и наконец  перестала  отказывать  вполне  приличным
мужчинам, когда они приглашали меня сходить куда-нибудь.
   По лицу Алека пробежала тень.
   - А я не сошел с ума в первые же недели  в  Лондоне  только  потому,  что
помнил твое лицо, Касси, в ту минуту, когда ты меня гнала от себя.
   - Как?
   - Меня утешало, когда я был в состоянии о чем-либо думать, что, чем бы ты
ни руководствовалась, ты не более, чем я, была рада порвать отношения.
   - Рада? - Она невесело усмехнулась. - Когда ты  так  резко  повернулся  и
ушел, для меня это было концом всему. Сердце мое разбилось вдребезги.
   Алек вгляделся в ее лицо.
   - Ну, сейчас сердце у тебя явно вылечилось.
   - О да, оно вылечилось. -  Она  искоса  посмотрела  на  него.  -  Как  ни
странно, мне никогда не приходило в голову, что ты  станешь  беспокоиться  о
последствиях этого... происшествия на барже.
   - Но ведь и ты беспокоилась?
   - Нет. Я достаточно скоро заметила, что нечего беспокоиться,  по  крайней
мере об этом. Я благодарила Бога. Все-таки меньше осложнений. В  моей  жизни
их и так было предостаточно. - Она вскочила на ноги. - Вот так.  На  сегодня
хватит копаться в этом.
   Он тут же встал.
   - То есть мне пора, ты хочешь сказать?
   - Да, - просто и откровенно ответила она, смягчая обиду улыбкой.  -  Ужин
был замечательным, и я очень приятно провела вечер.  Но  эта  исповедь  была
нелегкой. Я устала!
   - В таком случае прощаюсь. Спасибо, что  наконец  развеяла  тайну.  -  Он
посмотрел на нее, обнял и поцеловал в раскрытые  от  удивления  губы.  Потом
сильнее прижал к себе и целовал еще,  целовал  так  долго,  что  оба  тяжело
дышали, когда он наконец отпустил ее. -  Я  так  и  знал!  -  воскликнул  он
охрипшим от страсти голосом.
   У нее кружилась голова. Она посмотрела на него.
   - О чем ты знал?
   - Мы относимся к этому по-прежнему. - Алек протянул руку  и  коснулся  ее
покрасневшей щеки.  -  Спокойной  ночи,  Касси.  -  Он  подошел  к  двери  и
остановился на мгновение, чтоб посмотреть ей в лицо. -  Кстати,  я  подыскал
дом.
   Касси заморгала глазами, приходя в себя.
   - Правда? А где?
   - В районе Бофорт-сквер, в северной части Пеннингтона. Дом в георгианском
стиле, в хорошем состоянии и достаточно просторный,  чтоб  на  первом  этаже
можно было устроить врачебные кабинеты. - Он подошел к ней поближе. -  Когда
перееду, зайди посмотреть.
   - Спасибо, с удовольствием. - Улыбка погасла,  когда  она  заметила,  как
загорелись его глаза. Она выставила ладони, будто защищаясь от его  взгляда.
- Не надо, Алек...
   - Надо, Касси, - сказал он, не допуская возражений, и притянул ее к себе.
Он заглушил ее протесты поцелуями. Как она хорошо помнила  эту  его  манеру!
Десять лет испарились, она снова стала двадцатилетней  девчонкой,  и  каждая
жилка в ее теле горела от прикосновения Алека Невиля.
   Он поднял голову с торжествующим взглядом.
   - Ну скажи, почему два взрослых человека не должны целоваться,  если  они
оба этого хотят?
   - Потому что на самом деле  только  один  из  двух  этого  хочет!  -  Она
вырвалась и поправила волосы, сердито глядя на  него.  -  Алек,  неужели  ты
думаешь, что это удастся продолжить как ни в чем  не  бывало,  когда  прошло
столько времени?
   - А почему нет! - ответил он со свойственным ему высокомерием.
   - Почем мне знать, что у  тебя  нет  где-нибудь  жены  и  детей,  готовых
въехать в твой новый дом?
   - У меня их нет. Я говорил тебе, я уже не женат, - резко ответил он,  но,
когда снова потянулся к ней, она ускользнула от его объятий.
   - Нет, Алек, мне не двадцать лет. Я уже не такая беспомощная.
   На мгновение его глаза сверкнули холодным  гневом,  потом  он  равнодушно
пожал плечами.
   - Но все еще за нос водишь, хоть  и  сменила  кожу.  Ты  ведь  совсем  не
изменилась, Касси.
   - В некотором смысле, - согласилась она  с  деланным  спокойствием,  -  я
вовсе не изменилась.
   - В  таком  случае  спокойной  ночи.  Этой  игрой  в  прятки  ты  уже  не
удовлетворишь мои чувственные потребности. - Он усмехнулся, заметив невольно
отразившееся в ее глазах возмущение. -  Хотя  этот  вечер,  должен  сказать,
даром не прошел.
   - Отлично! - Касси смотрела с холодным блеском  в  глазах.  -  Теперь  ты
можешь успокоиться: твое самолюбие не задето. Ведь тебя, в  сущности,  никто
не отвергал.
   Алек еще мгновение посмотрел на нее, откланялся, вежливо поблагодарив  за
вечер, проведенный в ее обществе, и зашагал прочь. Касси почувствовала  себя
несчастной. Она не могла решить: считать себя излишне обидчивой или дурой из
дур.
   На следующий день Бен Флетчер пришел обедать, поэтому у Касси  почти  все
время ушло на приготовление еды и уборку со стола, хотя  надо  сказать,  что
брат помогал ей во всем. Он, как всегда, много смешил ее. Разница  в  восемь
лет уже почти не сказывалась. Бен работал в фирме электронной аппаратуры, от
которой получал стипендию в университете. Пока они ели жаркое,  которое  она
обычно готовила для Бена, Касси изложила ему замысел своего  нового  романа,
коечто уточнила у него и сделала заметки в блокноте, который всегда  держала
под рукой.
   - Правда, мне кажется, что Лайам помог бы тебе больше, чем  я,  -  сказал
Бен, собираясь уходить.
   - Только в том, что касается  его  профессии.  А  мне  нужно  кое-что  из
мужских эмоций. Он в этом не мастак. Кроме того, я в последнее  время  редко
встречаюсь с Лайамом. - Касси пожала плечами. - Он стал совсем мало  уделять
мне внимания.
   Бен испытующе посмотрел на нее.
   - Это что, размолвка?
   Она улыбнулась и покачала головой.
   - Нет, совсем не то... - Она подняла голову, услышав, что звонит телефон,
а Бен склонился над ней, чтоб чмокнуть ее в щеку.
   - Оставляю тебя с твоим полицейским и убегаю. Меня уже давно ждут.
   Касси рассмеялась, помахала ему рукой и подняла трубку.
   - Что-то ты веселая, - сказал Лайам.
   Значит, у меня неплохие актерские способности, подумала  Касси,  объясняя
ему, что в ее веселом настроении  повинен  Бен.  Она  поинтересовалась,  как
поживают девочки, воздержалась от колкостей в адрес Дэтгы с ее  здоровьем  и
скорчила гримасу, пользуясь тем, что Лайам ее не видит,  когда  он  спросил,
заказала ли она билеты в театр. Она обещала безотлагательно  заняться  этим,
не смея признаться, что совсем забыла о них. Лайам и так в  последнее  время
был раздражительным. Она отметила про  себя,  что  надо  пораньше  закончить
работу, чтобы не заснуть во время спектакля.
   На протяжении всей следующей недели Касси была бесконечно рада тому,  что
ее работа требовала столь глубокого сосредоточения. Днем она почти все время
была так увлечена, что ей удавалось иной раз совершенно выкинуть  из  головы
Алека Невиля. Другое дело вечером или ночью.
   Закончив работу текущего дня, Касси думала только об Алеке.  Она  была  с
ним совершенно корректна, уверяла она себя. Алек не  вправе  был  требовать,
чтоб она, спустя столько времени, как спелый плод, упала ему прямо  в  руки.
Пусть даже не он был причиной их разрыва. Что  бы  он  ни  говорил,  теперь,
спустя десять лет, она уже не была прежней скованной и  недоверчивой  Касси.
Но переход к теперешнему спокойствию  и  способности  управлять  собственной
судьбой немалого стоил ей, и она не могла рисковать достигнутым ради кого бы
то ни было. Он уже раз  нанес  ей  сердечную  рану.  Ей  не  хотелось  снова
испытать то же самое. Она была  бы  рада  поддерживать  с  ним  какие-нибудь
отношения, йо было совершенно ясно, что просто дружить с Алеком  невозможно:
взаимная реакция их  тел  была  слишком  горячей  -  о  какой  дружбе  можно
говорить... Но и о любовной связи  речи  не  могло  быть.  Ей  нравилась  ее
теперешняя жизнь, вернее, ее жизнь до того, как Алек Невиль снова вторгся  в
нее.
   Касси была более чем недовольна, когда Лайам позвонил в четверг к вечеру,
чтоб сообщить, что он все-таки не сможет пойти в театр. Касси  было  нелегко
успокоить его. Каким-то образом  ей  удалось  не  сказать  ему,  что  время,
которое она потратила на приготовления, было  бы  лучше  употребить  на  то,
чтобы накатать черновик об успехах криминалиста Херриет  Гейл,  преследующей
маньяка убийцу.
   Касси с раздражением набрала номер брата и предложила оба билета ему.
   - Я уверена, что есть такое прелестное создание,  с  которым  ты  мог  бы
сходить. - Она знала: у Бена Флетчера не было недостатка в женском обществе.
   - Такое создание есть, - ответил он не задумываясь. - Это ты, Касси.
   - Я?
   - А что? Ты же хотела пойти. Я могу угостить тебя  ужином  в  театральном
ресторане. Сегодня я получил зарплату.
   - Идет! Встретимся через час в баре бельэтажа.
   Это была очень неплохая комедия. Касси получила огромное удовольствие  от
первых двух действий и была рада, что не поленилась выбраться  в  город.  Во
втором  антракте  они  с  Беном  зашли  в  бар,  где  встретились  с   тремя
сотрудниками  его  фирмы,  которым  захотелось  познакомиться  с   умной   и
очаровательной сестрой своего коллеги. Касси пила вино, оживленно  болтая  с
ними. Когда раздался звонок, Бен обнял Касси за талию и повел сквозь  толпу.
Наклонившись к ее уху, он прошептал:
   - Касси, там какой-то тип сверлит тебя глазами.
   Она привстала на цыпочки и встретила взгляд недобрых  синих  глаз  Алека.
Потом он оценивающе задержался на  ее  спутнике.  Алек  Невиль  сухо  кивнул
головой и вновь повернулся к приятной немолодой блондинке, стоявшей рядом  с
ним.
   - Вы знакомы? - спросил Бен, когда они садились на свои места.
   - Были когда-то, - пробормотала Касси. Она подняла голову от программки и
увидела, как Алек и его светловолосая спутница  заходят  в  ложу  с  группой
людей, среди которых был его предшественник мистер Паркинсон.
   - Если бы люди могли убивать одним только взглядом, я  бы  уже  лежал  на
столе в морге, - прошептал Бен, увидев, куда она смотрит. - Бьюсь об заклад,
он ревнует.
   - Чушь! И вообще, кто тебя спрашивает? - сердито ответила она.
   - Наверное, подумал, что я твое юное увлечение,  -  прошептал  Бен  и,  к
ужасу Касси, обхватил ее плечи и запечатлел долгий поцелуй на волосах.
   К счастью, в это мгновение погасили свет. Касси  до  конца  спектакля  не
сводила со сцены невидящих глаз, а как только опустился  занавес,  заставила
Бена поскорее покинуть театр и  сломя  голову  бежать  на  автостоянку.  Она
панически боялась еще раз наткнуться на Алека.
   - Я надеялся, что поведу тебя  ужинать,  -  протестовал  Бея,  но  сестра
тащила его к машине.
   -  Обойдешься  рыбой  с  жареной  картошкой  у  себя  дома.   Ты   славно
повеселился, так что хватит с тебя и этого, братец, - отрезала она.
   Бен виновато смотрел, как она выезжает на дорогу.
   - Я просто пошутил, Касси. Надеюсь, я ничего не испортил?
   Касси успокоилась.
   - А в самом деле, остроумно вышло, - признала она через некоторое время и
отказалась продолжать разговор об этом. Они  купили  продукты  и  поехали  к
Бену, чтобы поужинать у него. Когда Касси вернулась домой, она  с  некоторым
опасением включила  автоответчик,  но  единственное  сообщение  было  от  ее
матери, которая заверяла Касси, что  звонила,  как  обычно,  раз  в  неделю,
просто чтоб поболтать, и просила Касси перезвонить, когда сможет.
   - Надеюсь, ты где-нибудь приятно проводишь время,  дорогая.  Майк  целует
тебя, и я тоже.
   Касси вздохнула. Ей действительно  было  приятно,  пока  она  не  увидела
Алека. Кто такая, подумала она, эта пышная блондинка? Она легла в постель  в
сильном раздражении, напоминая себе, что ни она, ни Алек не  имели  никакого
права сердиться друг на друга за то, что каждый проводат  время  в  обществе
других людей, пусть даже у них и был в далеком прошлом  быстротечный  роман.
За десять лет они не просто повзрослели: они стали мудрее.


   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Может быть, напрасно она отвергла его любовь? День проходил  за  днем,  а
Алек будто исчез. А ты на что надеялась? - сердито спрашивала она себя, ведь
Алек не такой человек, чтобы благодушно мириться с  тем,  что  его  еще  раз
отвергают.  Конечно,  она  не  то  чтоб  в   самом   деле   его   отвергала.
Сопротивлялась она скорее для того, чтобы дать ему понять, что  не  намерена
кидаться в его объятия, стоит лишь ему поманить ее пальцем. Алек был  зрелым
и опытным мужчиной, он, конечно, не ограничился бы простым  ухаживанием.  Но
она боялась близких отношений, даже с Алеком. Или  прежде  всего  с  Алеком?
Этот мужчина уже не был тем молодым  регистратором,  которого  она  когда-то
знала и который с тех пор успел, напомнила она  себе,  обзавестись  женой  и
затем развестись с ней.
   К счастью, полное погружение в работу позволяло ей отвлечься от мыслей об
Алеке.  Касси  продолжала  трудиться  над  своим   полицейским   романом   и
одновременно готовила речь, с которой ее просили выступить на пеннингтонском
литературном фестивале. Она должна была говорить  о  собственном  подходе  к
литературной деятельности и рассказать,  что  побудило  ее  писать  на  тему
преступности.
   К ее сожалению, Бен уехал на курсы, а Лайам был  не  уверен,  что  сможет
выбраться в этот вечер, - таким образом,  в  пятницу  Касси  пришлось  ехать
одной в "Честертон". Она волновалась, зная, что в зале  не  будет  знакомых,
которые  смогли  бы  как-то  поддержать  ее.  Касси  криво   усмехнулась   и
припарковала машину. Так скоро снова ужинать в лучшем отеле города - большая
неожиданность. И опять ей придется расплачиваться признаниями,  но  авось  в
этот раз не в таком тесном кругу.
   Касси оделась в то же черное платье, только  на  этот  раз  с  бежевым  в
черную полоску  жакетом,  засунула  черный  шелковый  платочек  в  нагрудный
карман, вставила простые сережки с жемчужиной и решила, что сделала все  для
того, чтобы добиться делового и в то же  время  приятного  вида.  Улыбка,  с
которой организатор фестиваля встретил ее у входа в фойе, убедила девушку  в
том, что она достигла желаемого  эффекта.  Он  представил  Касси  нескольким
людям, участвовавшим в организации фестиваля, потом  повел  прямо  к  столу,
чтоб к концу ужина иметь запас времени перед выступлением.  После  ужина  ее
проводили в бальный зал, где она  с  удовольствием  увидела,  что  собралось
довольно много людей. На маленькой сцене роскошный букет бьхл  прикреплен  к
мольберту, стоящему возле стола,  уставленного  микрофонами  и  обязательным
графином воды со стаканами. Айан Селби,  организовавший  этот  вечер,  повел
Касси к ее месту за столом и остановился рядом с  ней,  дожидаясь  тишины  в
зале.  Затем  он  представил  мисс  Куин  Флетчер.  Он  произнес   несколько
вступительных слов, затем Касси встала под поощрительные аплодисменты, держа
в руке заранее подготовленные наброски выступления.
   Начав говорить, Касси забыла о смущении и почувствовала себя приятно.  Ей
очень помогло то, что в школе она занималась театральным искусством и устным
выступлением. Она  заметила,  что  чуть  ли  не  сразу  завладела  вниманием
публики. Стараясь  говорить  не  слишком  долго,  она  сумела  сделать  речь
интересной,  и,  когда  снова   села   к   столу,   ее   наградили   долгими
аплодисментами.  Айан  Селби  тепло  поблагодарил  ее  и  предложил  публике
задавать вопросы. Вопросы потекли лавиной, и мероприятие пришлось  закончить
на двадцать минут позже, чем было предусмотрено, чтоб дать  Касси  время  на
автографы. Она с воодушевлением подписала ворох изданий  в  мягкой  обложке,
которые привез местный книготорговец для продажи собравшейся публике.
   - Еще один, - сказал Селби, - и пойдем в бар отметить ваш успех.
   Касси придвинула к себе последний экземпляр книги и спросила:
   - Кому посвятить? - Подняв улыбающееся лицо, она застыла, увидев знакомые
синие глаза.
   -  А,  мистер  Невиль,  приятно  видеть  вас,  -   сказал   Айан   Селби,
подобострастно улыбаясь. - Вы знакомы с мисс Флетчер?
   Алек улыбнулся, посмотрев на Касси.
   - Разумеется, знаком. Мы с мисс Флетчер старые друзья. Хотя ее ораторский
талант для меня новость. Я в восторге.
   - Здравствуй, Алек, - тихо произнесла Касси. - Я не заметила  тебя  среди
публики.
   - Меня загораживала колонна. -  Он  придвинул  ей  книгу.  -  Пожалуйста,
подари мне автограф. Ты первый писатель, которого я встречаю во плоти.
   Акцент, который он  сделал  на  последнем  слове,  заставил  Касси  густо
покраснеть. Она  поскорее  опустила  голову,  написала  на  форзаце:  "Алеку
Невилю, с наилучшими пожеланиями. Куин Флетчер"  -  и  со  светской  улыбкой
протянула ему книгу.
   - Не ожидала сегодня здесь тебя встретить, Алек.
   - Я все время здесь. Пока не готов мой дом. - Когда он прочел посвящение,
его  глаза  блеснули  насмешкой.  Воспользовавшись  тем,  что   Айан   Селби
отвернулся, чтоб с кем-то поговорить, он прильнул к ее уху: - А я  надеялся,
что ты, как старому другу, напишешь мне "Целую".
   Она испепелила его взглядом. Айан  Селби  вновь  присоединился  к  ним  и
спросил Касси, как она смотрит на то, чтоб на следующий день  дать  интервью
местной радиостанции. Она с радостью согласилась, довольная  тем,  что  Алек
стал свидетелем ее скромного успеха.  После  того  как  они  договорились  о
деталях завтрашнего интервью, Айан Селби предложил  Касси  выпить  бокал  на
дорогу.
   - Простите мне мое вторжение, но я пользуюсь правами старого знакомого, -
непринужденно вставил Алек. - Много лет назад мы с мисс Флетчер одновременно
служили в пеннингтонской клинической больнице. Я уверен, что  вы  не  будете
возражать, если я заберу ее у вас и отведу в бар.
   - Полагаю, - с трудом сдерживая себя, сказала Касси, когда  они  сели  за
уединенный столик в баре, - что тебе надо было прежде спросить, не буду ли я
возражать.
   - Если бы я задал  такой  вопрос,  ты  бы  ответила  "да",  -  ничего  не
выражающим голосом произнес Алек и заказал шампанское.
   Касси с раздражением взглянула на Алека.
   - Мне нельзя шампанское: я поеду домой на машине.
   - Особые случаи требуют  шампанского,  а  твой  сегодняшний  успех  стоит
отметить. Ты чертовски хорошо выступила. Не беспокойся, я отправлю  тебя  на
такси. Машину ты сможешь забрать завтра, когда приедешь давать  интервью  на
радио. - Алек откинулся на стуле и долго не  сводил  с  нее  глаз.  -  Итак,
Касси, каково быть знаменитостью?
   - Я всего лишь мелкая знаменитость,  так  что  все  как  обычно,  -  сухо
ответила она. - Конечно, я не  против  внимания  прессы,  если  это  поможет
продать больше книг.
   Когда принесли внушительную  бутылку  в  ведерке  со  льдом,  Алек  налил
бокалы, поднял свой и сказал как бы невзначай:
   - Между прочим, я совсем не ожидал встретить тебя в театре. Ты  говорила,
что обычно в будни сидишь дома.
   Касси ожидала, что Алек заговорит об этом,  с  той  самой  минуты,  когда
заметила его. Сохраняя спокойствие, она отпила из бокала.
   - Было бы точнее сказать, что иногда все-таки выхожу и  в  будни.  Честно
говоря, я забыла, что обещала Лайаму пойти с ним в театр.
   - Лайаму? - Алек уставился на нее исподлобья. - Надеюсь, ты  не  скажешь,
что этот пышущий здоровьем Адонис и есть твой инспектор?
   - Нет, конечно, - с напускной небрежностью подтвердила  она.  -  Как  это
слишком часто случается, в последнюю минуту оказалось, что  Лайам  не  может
пойти. К счастью, мой... мой спутник был рад заменить его.
   - Очень удобно держать на поводке запасного, - ядовито произнес Алек. - Я
заметил,  что  тебе  было  очень  приятно  с  ним,  невзирая  на  разницу  в
возрасте... а может быть, как раз из-за этого?
   Касси спокойно отпила шампанского.
   - Не понимаю, Алек, что тебя так беспокоит. Ты и сам не один там был.
   - Я был со второй женой Паркинсона, - процедил он сквозь зубы. -  Изабель
пригласила меня провести вечер с ними.
   Касси обрадовало услышанное, но она не показала виду.
   - Очень эффектная женщина.
   Бар быстро пустел. Они оставались почти одни,  сидя  в  своем  полутемном
уголке. Алек смотрел злыми глазами.
   - Ты явно близко знакома с этим кавалером.
   Она кивнула.
   - Конечно. Мы часто встречаемся.  И  с  Лайамом  тоже.  И  еще  я  немало
проводила времени с одним  коллегой  из  судебной  экспертизы,  пока  он  не
захотел на мне жениться. Ах да, я иногда езжу  в  Лондон  пообедать  с  моим
издателем - между прочим, холостым мужчиной. Короче говоря,
   Алек, никто не имеет эксклюзивных прав на мой досуг.
   - А на постель?
   Холодные, неподвижные карие глаза вперились  в  жесткие,  сердитые  синие
глаза.
   - Ты не имеешь права так говорить со  мной,  -  сказала  Касси  с-ледяным
спокойствием.
   Алек глубоко вздохнул, выпил залпом свой бокал, налил снова и долил бокал
Касси.
   - Извини, я позволил себе лишнее.
   Касси раскрыла было рот, чтобы объяснить, кто такой Бен,  но  передумала.
Если верить Бену, то Алек ревновал, и она почувствовала, что ей приятно дать
ему для этого повод.
   - Извинения приняты, - непринужденно сказала она и посмотрела на часы.  -
Пора домой. Пожалуйста, вызови обещанное такси.
   Алек встал и направился к телефону-автомату в фойе. Когда он вернулся,  в
баре оставалась одна Касси. Он пододвинул стул поближе к ней.
   - В течение нескольких минут, пока такси едет, можно допить шампанское.
   - Надо было отказаться пить и самой поехать на машине.
   - Ты бы наверняка ощутила пустоту после эйфории успеха.
   Она резко посмотрела на него,  но  не  нашла  издевки  в  сосредоточенном
взгляде синих глаз.
   - Наверное, - признала она и покачала головой, увидев, что он снова хочет
налить ей бокал. - Нет, спасибо. Я редко пью. Если выпью еще, то опять начну
говорить о себе, а теперь настал твой черед. - Она вопросительно  посмотрела
на него. - Расскажешь? У нас еще есть время.
   Алек сосредоточенно смотрел в свой бокал.
   - Обычно я об этом не рассказываю.
   - Если не хочешь, то, конечно, не надо, - ответила она сразу.
   - Нет, ты рассказала мне, и я должен отплатить тебе тем же. - Он серьезно
посмотрел на нее. - Жизнь странная штука, Касси. Когда я  согласился  занять
место в Пеннингтоне, то подумал, а не встретимся  ли  мы  снова.  Но  я  был
уверен, что если даже и увижу тебя, то окажется, что ты давно уже замужем. Я
был уверен, что в этом была причина твоего разрыва  со  мной:  что  вся  эта
таинственность скрывала какого-то другого мужчину, вошедшего в твою жизнь.
   - Ты тогда не скрывал своих догадок! - Она повела  бровью.  -  Теперь  ты
понял.
   - Теперь да. Но в Лондоне, в первые недели после того, как мы расстались,
мысль о том, что у тебя есть другой  мужчина,  сводила  меня  с  ума.  Днем,
конечно, я был слишком занят. Но по ночам... - Его лицо потемнело. -  Не  то
чтоб я вел монашеский образ жизни. У меня были  женщины,  я  очень  старался
тебя забыть. К тому же я был занят по горло.  И  мне  это  удалось.  В  один
прекрасный день ко мне направили девушку с  глубоким,  уродливым  шрамом  на
лице. До аварии, в которой ее так изуродовало,  она  была  фотомоделью.  Она
обладала совершенной красотой. - Алек посмотрел Касси прямо  в  глаза.  -  Я
проникся к ней симпатией. Ее карьера лопнула, но она мужественно  относилась
к этому, старалась смириться, и, мало того, она мне напоминала тебя, Касси.
   Алек сделал операцию на лице Хелен Филдинг, и  результат  оказался  более
чем  удовлетворительным.  По-настоящему  глубокой  была  душевная  рана.  Ее
любовник, сидевший за рулем, отделался синяками, но бросил ее,  увидев,  как
изуродовано лицо Хелен, когда та еще лежала в больнице.
   - Когда она выписалась, мы стали встречаться, -  рассказывал  Алек.  Лицо
его сделалось непроницаемым. - До этого я никогда не вступал в личные  связи
с пациентами. Хотя, строго выражаясь, Хелен уже  не  была  моей  пациенткой.
Казалось, она была так привязана ко мне потому, что я вернул ей ее  красоту.
- Он повернулся и посмотрел на Касси. - Да она с самого начала не  скрывала,
что находит меня привлекательным.
   Еще не оправившись от жгучей боли,  которую  ему  причинила  Касси,  Алек
реагировал на откровенное обожание Хелен, как  должен  реагировать  мужчина:
через полгода они поженились.
   - Итак, не терпящий брачных уз Алек Невиль, смертельно  бледневший  перед
одним лишь намеком на  обязательства,  обещал  любить,  почитать  и  хранить
невесту, пока смерть не разлучит их. - Горечь искривила его рот. - Боже,  до
чего же я был горд собой! Но я произносил обет, а мысленно обращался к тебе,
Касси. Я бы все отдал, чтоб только объяснить тебе, как ты была неправа. - Он
вдруг посмотрел на ее застывшее лицо. - Согласись, не совсем подходящие  для
жениха мысли.
   Касси медленно покачала головой и пододвинула к нему бокал с шампанским.
   - Нет, хватит, - сказал он упавшим голосом. - Рассказывать дальше?
   - Да, конечно. Вы были счастливы?
   Алек провел рукой по своим густым темным волосам.
   - Как это ни  странно,  да.  До  аварии  Хелен  была  настоящей  светской
львицей, но она с необычайным старанием приноравливалась к домашнему  очагу.
Она научилась готовить и делала все, чтоб  создать  уют.  Мне  было  приятно
вечером возвращаться домой. И как бы поздно я ни приходил, Хелен никогда  не
затевала ссор, никогда не ворчала. Ей всегда было интересно  узнать,  как  я
провел день в анатомическом театре, как  выздоравливали  мои  пациенты.  Наш
брак был удачным. Вдруг однажды... - Алек  поджал  губы,  -  однажды  прием,
назначенный на вторую половину дня, перенесли на следующее утро, и я  поехал
домой раньше, чем Обычно. Я застал Хелен с  Барри  Коллинзом,  фотографом  и
бывшим любовником, который не мог смотреть на ее изуродованное лицо. Теперь,
когда она снова была красивой, он вернулся к ней.
   - Как ты поступил?
   Алек пожал плечами.
   - Никак. Они же не были в  постели.  Просто  пили  кофе  и  вспоминали  о
прошлом. Но Коллинзу явно стоило большого труда не лапать ее. Наверное,  мне
это должно было польстить: ведь ее красота  во  многом  была  обязана  моему
искусству.
   - А как она?
   - Почувствовала себя виноватой. - Он скривил рот. - До сих пор  помню,  с
каким ужасом она смотрела, когда я вошел в дом.
   - Дальше что?
   - Конечно, у нас был грандиозный скандал. Ты, как никто, знаешь, каким  я
бываю, когда взбешен. Хелен призналась, что Коллинз приходил  уже  несколько
раз, но клялась, что они только разговаривали. - Он пожал плечами. - Я ей не
верил. Я не мог прикоснуться к ней. Я видел, как она страдает, но мне  нужно
было время прийти в себя после того, как я узнал, что она тайком встречалась
с Коллинзом. Вся трагедия в том, что времени у нее как раз и не  оставалось:
через неделю Хелен умерла.
   Касси вытаращила глаза.
   - О Боже! Нет! Как?
   - Инсульт.
   - Ты был радом с ней?
   Он кивнул.
   - Я поспешил отвезти ее в больницу, но было уже поздно. Потом меня мучила
совесть, - мрачно сказал он.
   Касси с волнением наклонилась к нему.
   - При чем тут совесть? Ты вернул Хелен красоту,  ты  женился...  Чего  же
еще?
   Алек твердо и прямо посмотрел ей в глаза.
   - Я бы мог полюбить ее.
   Касси откинулась  на  спинку  стула  и  долго  смотрела  на  его  мрачное
застывшее лицо.
   - Алек, - наконец заговорила она, - ты много для нее сделал. Ты делился с
ней и жизнью,  и  своей  работой.  Многие  жены  вынуждены  довольствоваться
меньшим, иной раз еще до окончания медового месяца.
   - А ты бы смогла довольствоваться? - спросил он.
   Касси покачала головой.
   - Нет, не смогла бы.
   - Но ведь ты думала, не разделить ли с кемто свой домашний очаг?
   Она кивнула, с облегчением  заметив,  что  боль  в  его  глазах  уступала
другому чувству. " - Я тебе говорила: ничего не вышло.
   - Почему?
   - Он очень большой.
   Алек сощурил глаза.
   - Значит, это вчерашний Мистер Вселенная. Или у тебя есть на  удочке  еще
какой-то огромный Ромео?
   Касси резко изменилась: она выпрямилась и враждебно уставилась на него.
   - У меня никого нет на удочке.
   - Даже доброго инспектора?
   - Алек, мы с Лайамом просто друзья.
   - Не рассказывай сказок!
   Она злобно посмотрела на него.
   - Я познакомилась с Лайамом, когда  работала  в  судебной  экспертизе.  Я
тогда только начинала писать, и, чтобы ты знал, он не отказался  помочь  мне
разобраться в некоторых подробностях. Для моих изысканий ему цены нет.
   - А для более интимных занятий?
   Она вскинула подбородок.
   - А это мое дело.
   - Сколько ему лет?
   Касси нахмурилась.
   - При чем тут это?
   - Надеюсь, он больше тебе подходит по возрасту, чем этот щенок, с которым
ты была в тот вечер.
   - У-у! - Касси вспыхнула и хотела вскочить на  ноги,  но  Алек  потянулся
через стол и поймал ее за руки, безжалостно глядя ей прямо в глаза.
   - Как он, хорош? Дрожишь ты перед ним, как дрожала тогда передо мной?
   - Как ты смеешь! - процедила она сквозь зубы.
   Они очнулись, услышав деликатное покашливание бармена.
   - Простите, мистер Невиль. За мисс Флетчер приехало такси.
   Алек поблагодарил, встал и повел Касси  из  бара  с  таким  видом,  будто
предмет их беседы  был  не  более  волнующим,  чем  погода.  Выйдя  на  ярко
освещенную лестницу, Алек увидел подъехавшее такси, потом перевел взгляд  на
каменное лицо Касси.
   - Касси, я не хотел испортить так удачно прошедший для тебя вечер.
   - Ты ничего не испортил, - с достоинством  ответила  она.  -  Спасибо  за
шампанское. - Она подала  ему  руку,  чувствуя  на  себе  любопытный  взгляд
шофера. Алек взял ее руку и задержал в своей.
   - Итак, Касси, мы квиты. Я знаю о твоих делах, а ты о  моих.  По  крайней
мере самое главное. - Он помолчал. - Теперь что же, все? Вот так  разойдемся
и забудем, что знали друг друга?
   - Думаю, что мне это никогда не удастся. - Касси задумчиво посмотрела  на
него. - Если ты в состоянии прекратить подобные разговоры, полагаю, что  нам
ничто не помешает остаться друзьями.
   Он улыбнулся. Знакомая ей насмешка осветила  его  лицо.  Он  отпустил  ее
руку.
   - Очень даже помешает, ты же знаешь, Касси.
   Касси решила не обращать внимания на его слова.
   - Не такое уж это препятствие для  дружеских  отношений  между  взрослыми
людьми.
   Он вопросительно прищурился.
   - Что ты имеешь в виду?
   Она пожала плечами.
   - Может быть, иногда поужинаем. - Касси вдруг улыбнулась. - Или сходим  в
театр, теперь уже вместе. Или даже в кино.
   Алек просиял. Эта редкостная, неожиданная улыбка преображала его.
   - В последний раз я был в кино с тобой, Касси Флетчер!
   - Нет, ты шутишь! - Она в изумлении покачала головой. -  В  таком  случае
давно пора снова сходить.
   - Идет, - сразу ответил он. - Завтра?
   Она покачала головой.
   - Извини. Но я могла бы в воскресенье, если хочешь.
   - Я думал, что по воскресеньям ты не можешь.
   - По вечерам могу.
   - Давай в воскресенье. Встретимся здесь или мне за тобой заехать?
   Касси немного подумала.
   - Пожалуй, встретимся здесь.
   - Хорошо. И сперва я тебя поведу ужинать.
   Она покачала головой.
   - По воскресеньям я только обедаю. Лучше встретимся в баре  и  выпьем.  -
Она перевела взгляд  на  поджидавшее  ее  такси.  -  Кажется,  шофер  теряет
терпение. Пора идти, а то поездка обойдется в целое состояние.
   Алек спустился с Касси по лестнице,  открыл  дверцу  машины  и  помог  ей
сесть.
   - Комб-Астон, - сказал он шоферу и передал ему  деньги.  -  Этого  должно
хватить на поездку туда и обратно - завтра. Даме надо снова быть здесь после
обеда.
   Шофер радостно закивал.
   - Хорошо, раз это угодно даме.
   Касси  на  мгновение  посмотрела  исподлобья  на  Алека,   потом   нехотя
улыбнулась.
   - Вечно ты распоряжаешься. Ты, кстати, не поинтересовался, что  за  фильм
идет.
   - Что б там ни показывали, я этого еще не  видел,  -  заверил  он  ее  и,
отступив на шаг, помахал ей вслед.
   Лайам  позвонил  рано  утром,  чтобы  извиниться  за  то,  что  не   смог
присутствовать на выступлении Касси. Он слышал, что вечер прошел успешно,  и
собирался спросить, знает ли она, что в одном из кинотеатров  идет  фильм  с
участием Депардье, который ей хотелось посмотреть.
   - Мы могли бы потом сходить в итальянский ресторан, - предложил он.
   Касси, чувствуя себя виноватой, постаралась скорее придумать что-нибудь.
   - Какая жалость, Лайам. Мне как раз в эти выходные  придется  поработать.
Сегодня утром я должна быть на записи на нашей радиостанции, а  это  значит,
что придется наверстывать после обеда. Придется часами сидеть, не сводя глаз
с монитора. Можно, я приму только приглашение на ужин?
   К ее облегчению, Лайам был озабочен их недавней размолвкой и был готов на
все, лишь бы этого желала Касси.
   Увы, из того, что входило в ее планы, менее всего ей  хотелось  работать.
Она любила  отдыхать  по  субботам.  Теперь  же  была  вынуждена  весь  день
работать: она ведь сказала Лайаму, что будет занята этим. Теперь  получится,
что она устанет и вечером будет выглядеть не так замечательно.
   Касси  не  без  удовольствия  дала  интервью.  Ведущий  этой  посвященной
исключительно Касси программы  впоследствии  отзывался  о  ней  с  теплом  и
похвалой: Касси, говорил он, в отличие от многих других, не  набрала  в  рот
воды и не стала излишне болтливой перед включенным микрофоном. Что-то  много
хлопот прибавилось в последнее время, думала  Касси  позже,  когда  зашла  к
"Честертону" за своей машиной. И если определить, с  каких  именно  пор,  то
получится как раз с того момента, когда они встретились с Алеком.
   Лайам зашел вечером. За ужином он мужественно искал, чем  бы  вызвать  ее
интерес, но, пока  он  не  заговорил  о  своей  службе,  Касси  затруднялась
поддерживать беседу. Как только он коснулся темы преступности, стало намного
легче: теперь Касси могла посоветоваться с ним насчет своей новой книги и  с
благодарностью выслушала разумные замечания о проблемах, над которыми билась
весь день. Несмотря на это, она нашла, что ей не так приятно, как  бывало  в
иные вечера, в обществе Лайама. Ему, с его умом  и  наблюдательностью,  было
нетрудно об этом догадаться.
   После ужина он стал задавать вопросы, на которые она не  могла  ответить.
Что случилось? Почему в последнее  время  они  часто  ссорятся?  Что  должен
сделать  он,  чтобы  наладить  отношения?   Когда   она   не   смогла   дать
удовлетворительного ответа ни на один вопрос, он неожиданно потребовал счет,
бегом поволок ее под проливным дождем к машине и пригласил к себе выпить  по
рюмке. Ему необходимо было сказать ей нечто важное.
   Касси возразила, что "важное" он мог бы сказать и  в  Комб-котгедже,  где
она могла угостить его чем-нибудь, зато ей уже не пришлось бы потом выходить
под дождь.
   - Ты можешь остаться ночевать у меня, - брякнул он, оттопырив губу  и  не
сводя глаз с дороги.
   Она оторопела. Такого он еще не предлагал.
   - Это и есть то, что ты хотел мне предложить?
   - Да нет, черт возьми, не это! - вспылил он. - Не то  что  предложить,  а
сделать тебе предложение. Иди за меня замуж, Касси.
   Лайам в угрюмом молчании отвез Касси домой и отъехал  сразу,  как  только
она вышла из машины, не дожидаясь, когда она скроется за дверью дома.  Касси
с тяжелым вздохом закрыла за собой дверь, включила везде свет, заварила чай,
подсушила полотенцем промокшие волосы и в изнеможении опустилась на диван.
   Она с огорчением поняла, что ее отказ  был  для  Лайама  ударом.  Он  еще
толком не оправился от разрыва с Дэтгой, и Касси была уверена,  что  в  этом
крылась ббльшая часть его затруднений. Однажды Касси вздумала  сказать,  что
он все еще любит бывшую жену, и  его  реакция  была  неожиданной:  он  будто
взбесился. Это было что-то новое. Он отрицал всякое  чувство  к  Дэтте  и  в
доказательство  пытался  обнять  Касси,  что   ее   очень   возмутило:   она
почувствовала, что движет им скорее злоба, чем влечение к ней.
   Как жаль, думала Касси. Она была подавлена.  Если  бы  только  Лайам  мог
довольствоваться дружбой, они могли бы  продолжать  встречаться;  тогда  она
могла бы видеться с Китги и Тесе. Теперь это стало невозможно, и  она  будет
скучать по девочкам.
   На следующий день она готовила обед для Бена. Он  принял  новость  затаив
дыхание.
   - Знаешь, - сказал он, положив себе третью порцию жаркого, - я что-то  не
представлял себе тебя с Лайамом постоянной парой. Ничего,  голубка,  я  тебя
пристрою к кому-нибудь из моих сотрудников.
   Касси  с  достоинством  заявила  брату,  что  ему  вовсе  не   нужно   ее
пристраивать.
   - Все-таки ты будешь скучать, лишившись вылазок с Лайамом, - сказал Бен и
взялся за обливное яблочное суфле. - Мм, как вкусно.
   - Да будет тебе известно, - сказала Касси, - у меня  уже  на  сегодняшний
вечер назначено свидание. Молодежь вашего поколения  все  еще  так  называет
назначенные встречи представителей противоположного пола?
   - Кончай, старуха! - вскрикнул Бен с  блестящей  улыбкой,  от  которой  у
большинства представительниц одного с  Касси  пола  подкашивались  ноги,  и,
сделав по-отцовски строгую мину, погрозил ей вилкой. - И кто  это,  голубка,
волочится за тобой? Заслужит ли он мое одобрение?
   - Он мужчина, холост, и у него водятся деньги. Чего тебе еще надо?
   - Не мне, а тебе надо, Кэтрин! - Бен вопросительно посмотрел  на  нее.  -
Куда он поведет тебя?
   - В кино, - скромно ответила она.
   - Можно узнать, кто он?
   - Человек, который буквально испепелил меня взглядом в -  театре.  -  Она
широко улыбнулась, увидев, как высоко поднялись его темные брови.  -  Ты  не
ошибся: он совсем что-то не то подумал. Ему кажется, что ты несколько  молод
для меня.
   Бен пощелкал языком.
   - Но ты, наверно, сказала ему, кто я?
   - Нет. Я подумала, что будет забавно, если он покипятится.
   - Тебе не кажется, что он спешит с заключениями?
   - Не совсем.  Я  его  знала  много  лет  тому  назад,  когда  работала  в
патогностической лаборатории,  а  он  в  хирургическом  отделении.  -  Касси
рассказала, как Алек Невиль снова оказался в Пеннинггоне.
   Бен уставился на нее:
   - Касси, это не тот самый, с которым ты встречалась, когда мама болела?
   Касси с удивлением посмотрела на него.
   - Я думала, ты уже забыл о нем.
   - Мне было двенадцать, а не два года, и у меня хватало ума, чтоб  понять,
что ты из-за кого-то теряешь голову. - Бен пристально посмотрел на нее. -  И
еще я помню, какой ты стала, когда все кончилось. Это он порвал?
   - Нет, я сама. Он должен был уехать на другую работу, а мама болела.  Что
мне еще оставалось делать?
   - Понятно. Так теперь он вернулся. - Бен чертил вилкой по скатерти. -  Он
хочет сделать вид, будто никакого разрыва не было?
   - Кажется, да.
   - А ты?
   - Не знаю.
   Бен встал, чтоб помочь убрать со стола. Касси мыла посуду, а он вытирал и
что-то очень серьезное говорил о возможностях второй попытки.
   - Полагаю, папа виноват в том, что ты так холодно относилась к  мужчинам.
А жаль. Я бы хотел видеть тебя счастливой с кем-нибудь.
   - Бен, для счастья мне вовсе не нужно, чтоб за мной волочился мужчина!  У
меня собственный дом с садом, я пишу, и у меня есть ты, когда твои  светские
обязательства это позволяют. - Касси весело улыбнулась. - Ну зачем  мне  еще
ктото?
   - Затем, Касси Флетчер, чтоб стать сногсшибательной супругой и матерью, -
заявил Бен.
   Касси с удивлением посмотрела на него.
   - Но ведь ты отрицательно относишься к браку!
   -  Применительно  к  себе  -  да.  Но  пусть  тот  парень,  который  тебе
приглянется, обязательно женится на тебе, а не то я сделаю из него  котлету,
- с легкостью сказал Бен, обнял изумленную сестру и  пошел,  насвистывая,  в
спортзал.


   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Когда  Касси  отправилась  в  "Честертон",  ясная  погода  совершенно  не
напоминала о предыдущем вечере. Она  тщательно  выбирала,  во  что  одеться:
отличного покроя кремовая шерстяная юбка, алый шерстяной блейзер  и  красные
замшевые туфли  на  шнурках.  Распущенные  волосы  она  закрепила  по  бокам
гребешками. Ею овладело чувство удовлетворения при виде того, какими глазами
смотрел на нее Алек, вставая ей навстречу в роскошном коктейль-баре отеля.
   - Касси, у меня даже дыхание перехватило, -  сказал  он  и  придвинул  ей
стул.
   Приятно слышать, ведь ей это стоило немалого труда!
   - Отлично. Можно, я выпью какой-нибудь безалкогольный коктейль?
   Когда им подали напитки, Касси с удовольствием  пила  через  соломинку  и
слушала  рассказ  Алека  о  том,  как  на  неделе  он   побывал   на   ужине
медработников.
   - Хотя, откровенно говоря, выступавшая там дама  в  подметки  не  годится
мисс Куин Флетчер, - сообщил он как бы невзначай, улыбаясь ей. - Как с точки
зрения ораторского искусства, так и чисто внешне.
   Касси подозрительно посмотрела на него.
   - Ты что, Алек, заигрываешь со мной?
   - Да как ты  могла  такое  подумать!  -  Он  осуждающе  повел  бровью.  -
Заигрывать несовременно.
   Она пожала плечами.
   - А я несовременная девушка.
   Алек улыбнулся.
   - Ничего подобного. Ты - олицетворение независимой женщины. Хотя признаю,
что у тебя всегда хватало старомодных принципов.
   - Случается, что принцип - себе в убыток.
   - Ты хочешь сказать, что тебе бывает одиноко?
   Касси на минуту задумалась.
   - Редко. Обычно я живу в обществе своих вымышленных героев -  следователя
Херриет Гейл и ее двух мужчин.
   - Не считая твоего доброго инспектора.
   Касси посмотрела на его лайковый пиджак - не сравнить с  кожаной  курткой
мотоциклиста тех времен!
   - Вчера Лайам сделал мне предложение, - сообщила она как бы между прочим.
   Алек нахмурился.
   - Выйти за него замуж?
   - Ну да.
   - И что ты ему ответила?
   - Предложила остаться друзьями.
   - Вечно ты со своим платонизмом, Касси! И что сказал этот несчастный?
   - Он много всякого сказал.  -  -  Она  скорчила  недовольную  гримасу.  -
Кое-что непростительное.
   - Такое случается, когда  мужчине  отказывают,  -  тихо  сказал  Алек.  -
Помнится, и я когдато вспылил при подобных обстоятельствах.
   - Но я же не гнала Лайама!
   - Если мужчина хочет жениться, а ему предлагают дружить, это почти то  же
самое.
   - Ты как будто сожалеешь об этом.
   - Еще чего! - Алек  посмотрел  на  нее.  -  Если  ты  выйдешь  за  своего
инспектора, он меня вычеркнет из  списка  знакомств  еще  до  того,  как  ты
успеешь расписаться в книге бракосочетаний.
   Она кивнула.
   - Само собой разумеется. Пока есть мужчина, другого быть  не  может  -  у
меня такое правило.
   - Что-то незаметно. В последнее время ты побывала не менее  чем  с  тремя
представителями моего пола, если считать только тех, о ком мне известно.
   - Но я ни с кем из вас не связана, - возразила она. - Если я выйду замуж,
все будет иначе.
   - Надеюсь, - сказал он, вставая. - Пойдем, а то опоздаем. Я давно не  был
в кино. Хочу получить удовольствие с первой же минуты.
   Зал кинотеатра "Камея" был миниатюрным, как то изделие, в честь  которого
он получил название. Когда они пришли,  места  были  почти  все  заняты.  Их
провели к паре кресел сбоку, у самой стены, в последних  рядах.  Как  только
погас свет, Алек взял Касси за руку, так что от начала  и  до  конца  сеанса
содержание с трудом доходило до нее, все  внимание  сосредоточилось  на  его
пальцах, сжимающих ее руку. Она изнывала от его  близости.  Ей  трудно  было
дышать.
   Когда позже они вышли под звездное небо,  Касси  была  рада,  что  вокруг
темно и ничего не видно: она была уверена, что ее щеки оставались такого  же
цвета, как ее блейзер, на протяжении всего времени, пока они шли  пешком  по
затихшему городу, чтоб вернуться к "Честертону".
   - Тебе понравился фильм? - спросил Алек.
   - Очень.
   - И мне, наверное, понравился бы, будь другая обстановка. Мне было трудно
сосредоточиться, - с огорчением сказал он.  -  Жаль,  что  я  позволил  тебе
приехать на машине: теперь не могу даже отвезти тебя.
   - Не ты позволил мне, - колко ответила она, - а я сделала это нарочно.
   Они подошли к ее машине. Алек уставился на Касси ледяным взглядом.
   - Ты боишься, что если я отвезу тебя домой, то внесу на руках через порог
и потребую отдаться за билет в кино?
   - Нет, конечно, нет, - резко ответила Касси.
   - Касси, ты сама предложила встречаться. Но, поверь мне, если  ты  каждый
раз будешь трястись, как бы я не начал приставать к тебе, встречаться просто
нет смысла. - Он с нетерпением приподнял ее подбородок. - Одно  тебе  скажу,
прежде чем  ты  убежишь  в  свой  кукольный  домик:  ты  не  на  генеральной
репетиции, тут вся твоя жизнь. Живи, пока еще не  поздно.  -  Он  открыл  ей
дверцу, Касси села, захлопнула ее за собой и опустила стекло.
   - Мне будет очень приятно проводить с тобой  время,  -  спокойно  сказала
она, - если ты поймешь, что о постели речи нет и быть не может!
   Алек нахмурился.
   - Это что, ультиматум?
   - Будем считать, что это откровенность.
   Он смотрел на нее. В свете уличных фонарей  было  трудно  разглядеть  его
глаза.
   - Отплачу тебе откровенностью, - отчеканил он. - Такие ультиматумы,  даже
с твоей стороны, мне  не  только  неприятны,  они  мне  и  не  нужны.  Жаль:
очевидно, разрыв между нами стал слишком  большим  для  того,  чтобы  спустя
столько лет удалось перешагнуть через него.
   Касси непонимающе смотрела на него, хотя не сомневалась в  том,  что  это
значит: на этот раз отвергал ее он. Она сердито пожала плечами.
   - В таком случае нам нечего сказать друг другу. Спокойной ночи,  Алек.  -
Она включила зажигание и в полной растерянности  увидела,  что  Алек  Невиль
делает шаг в сторону и позволяет ей уехать.
   Разъяренная Касси ворвалась в Комб-котгедж, взбежала наверх и бросила  на
стул свой блейзер, но, вспомнив, что он новый и дорого стоит, повесила его с
остальной одеждой. Потом встала под душ. Когда она, мокрая, вышла,  ее  била
дрожь. Раздражение улеглось, уступив место опустошению  и  жалости  к  самой
себе. Она остро сознавала, что сделала назло себе  все,  что  только  можно.
Задаешься ты, Касси Флетчер, сказала она  своему  отражению,  вытирая  перед
зеркалом волосы. Вчера отказала Лайаму, сегодня обрушилась  на  Алека.  Пару
дней назад в ее жизни было трое мужчин; остался один - ее брат.
   Касси решила что-нибудь почитать в постели. Несколько раз перечитала одну
и ту же страницу и, ничего не поняв, с отвращением откинула книгу в сторону.
Будильник громко тикал рядом с ней. Она со злостью посмотрела на него, потом
задумчиво прищурилась. Было всего лишь начало двенадцатого.  Не  давая  себе
времени на размышления, она взялась за трубку,  позвонила  в  "Честертон"  и
попросила соединить  с  номером  мистера  Алека  Невиля.  Ей  казалось,  что
пришлось ждать целую вечность, прежде чем раздался знакомый голос:
   - Невиль слушает.
   - Это Касси, - сказала она скороговоркой. -  Придешь  ко  мне  ужинать  в
среду?
   Воцарилось молчание.
   - Зачем?
   Снова молчание. На этот раз медлила с ответом Касси.
   - По дороге домой я подумала... Я поняла, что  мне  не  нужно...  ставить
тебе условия.
   - То есть что я в самом деле достаточно цивилизован, чтоб принять  отказ?
- язвительно спросил он.
   Горько сожалея о том, что позволила себе эту  слабость,  Касси  заставила
себя говорить спокойно.
   - Ладно, Алек. Забудем об этом. Извини за беспокойство.
   - Не вешай трубку! - И он спросил: - В котором часу прийти?
   Касси с изумлением заметила, что дрожит.
   - Около восьми тебя устроит?
   - Отлично.
   - Хорошо. Буду ждать тебя.
   Касси повесила трубку и легла, прикрыв  глаза  рукой.  Ее  сердце  билось
гулко, как барабан. Теперь  наверняка  Алек  подумает,  что  она  предлагает
гораздо больше, чем один только ужин. И не  мудрено.  Пока  она  стояла  под
душем, ей явственно представился ливень десятилетней давности  и  взбешенный
Алек, шагающий прочь от нее по берегу реки после того, как она прогнала его.
Теперь неожиданный поворот судьбы снова привел его к ней, и  она  снова  ему
отказала, хотя никак не могла понять, зачем.
   Касси глубоко вздохнула, прижимая к груди подушку. Еще неделю-другую тому
назад жизнь была такой уютной и упорядоченной. Но встреча с Алеком перенесла
ее в совершенно иной мир. Касси отшвырнула подушку и встала, чтобы  заварить
чай, потом вернулась в постель и  долго  и  тяжело  размышляла,  отпивая  из
чашки. Ее с Алеком взаимное влечение не ослабло, признавала она. Ничто с тех
пор  не  возбуждало  в  ней  того  чувства,  которое  у  нее  вызывали   его
прикосновения. Но когда Касси была безумно влюблена в Алека Невиля, ей  было
двадцать лет. Совсем другое дело сейчас, в тридцать с гаком. Не притворяться
же, будто для них обоих это не имело значения. Но было ли их чувство любовью
- еще вопрос...
   Любовь? Касси прищурилась. Желала ли она  любви,  в  самом  деле?  Любовь
обычно предполагает брак или хоть какие-нибудь узы. Но когда Лайам сделал ей
предложение, она  отпрянула,  будто  он  предлагал  совершить  преступление.
Отпрянет ли она, если предложение сделает  Алек?  Ее  вдруг  осенило.  Алеку
нужно всего лишь побыть с ней, а не жениться! Наверняка он прогнал  мысли  о
браке после того, что было в первый раз. А Касси Флетчер распоряжалась своей
жизнью, как сама хотела. У нее был собственный дом; она любила этот дом. Она
работала, и зарабатывала достаточно, чтобы жить в нем с некоторым достатком.
Итак, Алек снова придет ужинать. Подумаешь! Если  он  неправильно  понял  ее
приглашение, она все уладит. Он сам  сказал,  что  согласен  принять  отказ.
Успокаивая себя этими рассуждениями, Касси выключила лампу и скользнула  под
одеяло, оставляя до утра дальнейшие размышления.
   Поработав лишний день в прошедшую субботу, Касси далеко опередила  график
работы над своей книгой, и в день, когда должен был прийти Алек, она решила,
что вполне может себе позволить отлучиться на  час,  чтоб  зайти  в  местный
магазинчик. Заведение это отличалось хорошим ассортиментом товаров, и Касси,
как  и  большинство  обитателей   Комб-Астона,   постоянно   посещала   его,
предпочитая   приветливое,   неказенное   обращение   более   низким   ценам
пеннингтонских супермаркетов.
   В среду был ясный осенний  день  Потягивало  дымком.  Касси  тряслась  по
дорожке на своем прогулочном велосипеде, потом переехала  на  более  гладкую
дорогу, ведущую в поселок. Расстояние от порога до порога было в целую милю,
поэтому она не могла набирать сразу много покупок. Но Касси давно  научилась
рассчитывать, сколько она  в  состоянии  увезти  домой.  Ей  такая  прогулка
нравилась, и она ездила на машине, только если погода была плохая.  В  лавке
Касси поговорила с соседями - они слушали ее передачу, а  когда  упаковывала
свои покупки, попросила Бойеров, хозяев лавки, отменить доставку газет на то
время, которое она должна провести  в  Уэльсе,  в  гостях  у  матери.  Потом
отправилась на велосипеде домой, нагрузив багажник покупками, а  мысли,  как
обычно, были заняты развитием сложного плана ее новейшей книги
   Касси сложила покупки, заварила кофе и уселась за работу над  книгой  Она
дошла до того  места,  где  элегантный  и  угрюмый  патолог  Руфус  Керне  с
привлекательной и энергичной Херриет Гейл, сержантом  следственного  отдела,
изучали письменное заключение о красавице - жертве особо жестокого убийства.
Потеряв аппетит от подробностей и от возбуждения, которое  ей  не  удавалось
полностью подавить, Касси не стала обедать и продолжала работу до  тех  пор,
пока не наступило время готовить ужин. Она специально готовила попроще, чтоб
излишне праздничный стол не навел на ложные мысли.


 


ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2]

Страница:  [1]