1. Удивительные открытия, касающиеся сотворения мира, рая, потопа и
Вавилонской башни 

	Из Библии мы узнаем, что первоначальной родиной евреев была
Месопотамия. Семья Авраама жила в Уре, древней столице шумеров, а
затем переселилась в Ханаан, то есть нынешнюю Палестину. Евреи, таким
образом, принадлежали к большой группе народов, которые создали в
бассейне Евфрата и Тигра одну из богатейших культур в истории
человечества. Главными творцами этой великой культуры были шумеры.
Уже в третьем тысячелетии до нашей эры они строили замечательные
города, обводняли почву с помощью разветвленной сети оросительных
каналов, у них процветало ремесло, они создали великолепные памятники
искусства и литературы. Аккадцы, ассирийцы, вавилоняне, хетты и
арамейцы, которые впоследствии основали в Месопотамии и Сирии свои
государства, были учениками шумеров и от них по наследству переняли
великие культурные ценности.
	До середины XIX века мы располагали лишь скудными и даже
нелепыми сведениями относительно культуры этих народов. Только
археологические раскопки, с широким размахом проведенные в
Месопотамии, открыли нам величие и богатство этих народов. Были
откопаны такие могущественные города, как Ур, Вавилон и Ниневия, а в
царских дворцах найдены тысячи табличек, испещренных клинописью,
которую уже удалось прочитать. По содержанию своему эти документы
делятся на исторические хроники, дипломатическую корреспонденцию,
договоры, религиозные мифы и поэмы, среди которых находится
древнейший эпос человечества, посвященный шумерскому национальному
герою Гильгамешу.
	По мере расшифровки клинописи становилось ясным, что Библия,
которую на протяжении веков считали оригинальным творением древних
евреев, возникшим якобы по внушению бога, восходит своими корнями к
месопотамской традиции, что многие частные подробности и даже целые
сказания в большей или меньшей степени заимствованы из богатой
сокровищницы шумерских мифов и легенд.
	Собственно говоря, в этом нет ничего удивительного. В свете
современной исторической науки скорее могло бы показаться странным,
если бы дело обстояло иначе. Мы ведь знаем, что культуры и цивилизации
бесследно не исчезают, что ценнейшие свои достижения они _ подчас
сложными путями _ передают более молодым культурам. До недавнего
времени мы считали, что европейская культура всем обязана Греции, а
между тем новейшие исследования показали, что во многих отношениях мы
являемся наследниками того, что пять тысяч лет тому назад создал гений
шумерского народа. Культуры и народы в вечном потоке появляются и
исчезают, но их опыт живет и обогащается в следующих поколениях,
участвует в создании новых, более зрелых культур. В этой исторической
непрерывности евреи не представляли и не могли представлять
обособленного явления. Корнями своими они уходили в месопотамскую
культуру, вынесли из нее в Ханаан представления, обычаи и религиозные
мифы, возникшие на протяжении тысячелетий на берегах Тигра и Евфрата.
Отчетливые следы этих отдаленных влияний мы находим сегодня в
библейских текстах.
	Обнаружение этих зависимостей и заимствований, однако, дело не
легкое. Евреи, поселившись в Ханаане, постепенно освободились от
влияния Месопотамии. Вынесенные оттуда представления, мифы и
сказания они передавали устно из поколения в поколение и постепенно
видоизменяли их, порой до такой степени, что только с помощью
месопотамских источников можно распознать их родословную.
	В забвении этих уз родства были заинтересованы главным образом
жрецы, которые, вернувшись из вавилонского пленения, в период с VI по
IV век до нашей эры редактировали текст Ветхого завета и передали его
нам в той форме, в какой он сохранился по сей день. В своих компиляциях
они пользовались старинными народными сказаниями, но без зазрения
совести препарировали их для своих заранее намеченных религиозных
целей.
	Им было чуждо понятие исторической достоверности. Сказания,
передаваемые из поколения в поколение, служили им только для
доказательства того, что Яхве уже со времен Авраама правил судьбами
избранного им народа.
	К счастью для ученых и исследователей, жрецы в своей работе по
переделке и подделке не всегда были последовательны. Они проглядели в
библейских текстах много подробностей, выдающих их тесную связь с
культурой Месопотамии. На протяжении целых веков никто не мог
объяснить их смысла. Только великие археологические открытия,
позволившие нам воссоздать забытые культуры шумеров, аккадцев,
ассирийцев и вавилонян, бросили луч света на эти ранее непонятные
подробности, выявили их древнее происхождение. Библейская история
сотворения мира может служить примером того, как жрецы извратили
старые месопотамские мифы. Знаменитый археолог Джордж Смит
прочитал на клинописных табличках целую вавилонскую поэму о
сотворении мира, известную под названием _Энума элиш_, внешне не
имеющую ничего общего с библейским сказанием. Содержание этого
мифологического эпоса, разумеется с большими сокращениями, можно
изложить так. Вначале существовала только вода и царил хаос. Из этого
страшного хаоса родились первые боги. С течением веков некоторые боги
решили установить порядок в мире. Это вызвало возмущение бога Абзу и
его жены Тиамат, чудовищной богини хаоса. Бунтовщики объединились
под водительством мудрого бога Эа и убили Абзу. Тиамат, изображаемая в
виде дракона, решила отомстить за смерть мужа. Тогда боги порядка под
водительством Мардука в кровавой битве убили Тиамат, а ее гигантское
тело разрубили на две части, из которых одна стала землей, а другая небом.
А кровь Абзу смешали с глиной, и из этой смеси возник первый человек.
	Сразу же возникает вопрос: что может быть общего между
возвышенной, монотеистической историей, описанной в Ветхом завете, и
этой мрачной, чрезвычайно примитивной вавилонской космогонией? И все-
таки существуют неопровержимые данные, доказывающие, что тем или
иным образом эта космогония послужила сырьем для древнееврейского,
гораздо более возвышенного варианта. Американский археолог Джеймс
Дж. Причард взял на себя труд скрупулезно сопоставить оба текста и
обнаружил в них множество удивительных совпадений. Поражает прежде
всего общая для обоих текстов последовательность событий:
возникновение неба и небесных тел, отделение воды от земли, сотворение
человека на шестой день, а также отдых бога в Библии и совместный пир
вавилонских богов в тексте _Энума элиш_ на седьмой день. Ученые
справедливо считают, что текст книги Бытие (гл. 3, ст. 5):
	_...и вы будете, как боги, знать добро и зло_, как и некоторые
другие тексты, имеют смысл политеистический. Очевидно, иудейские
редакторы проявили здесь невнимание, и в библейских текстах сохранились
следы древних политеистических воззрений. В главе шестой той же книги
(ст. 2) упоминаются _сыны божии_, а именно такое определение дает
вавилонский миф взбунтовавшимся богам, поскольку они действительно
были сыновьями бога Абзу и богини Тиамат.
	В течение долгого времени исследователи ломали головы над
вторым стихом первой главы книги Бытие, в которой говорится о духе
божьем, а по сути дела _ о живительном дыхании бога, носившемся над
водою. Этот стих толковали по-разному, иногда совершенно
фантастически, пока в развалинах финикийского города Угарита (близ
нынешнего Рас-Шамра, в Сирии) не нашли клинописные таблички,
представляющие собой сборник мифологических поэм. В космогоническом
мифе ученые наткнулись на текст, согласно которому бог сидел на воде, как
птица на яйцах, и высидел из хаоса жизнь. Несомненно, библейский дух
божий, носящийся над водой, является отголоском этого угаритского мифа.
	Библейская история сотворения мира безусловно возникла в тиши
жреческого уединения и в качестве интеллектуальной концепции теологов
не снискала популярности в широких кругах еврейского народа. На
воображение простых людей, вероятно, больше действовали драматические
мифы о героических схватках богов с гигантским чудищем хаоса. В текстах
Ветхого завета сохранились явственные следы этих народных поверий. В
угаритской поэме бог Ваал одерживает победу над семиглавым драконом
Левиафаном. В Книге пророка Исаии (гл. 27, ст. 1) мы дословно читаем: _В
тот день поразит господь мечом своим тяжелым, и большим и крепким,
левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет
чудовище морское_. Чудовище выступает также под названием Раав. О
конфликте Яхве с Раавом упоминают Книга Иова, один из псалмов, а также
Книга Исаии. Мы находимся в выгодном положении: можем проследить,
какой путь проделал в истории месопотамский миф о борьбе богов с
чудовищем. Во времена шумеров победоносным богом, одолевшим
дракона, считался Энлиль. Когда Месопотамию завоевал аккадский царь
Хаммурапи, победителем чудовища стал бог Мардук. Прошли века,
гегемонию над Междуречьем захватили ассирийцы, и тогда звание высшего
божества в государстве получил Ашшур. Ассирийские писатели вымарали
на клинописных табличках имя Мардука и вместо него вписали имя своего
собственного бога, бога своего племени _ Ашшура. Сделали они это,
однако, неаккуратно и в некоторых местах текста пропустили имя Мардука.
Затем миф дошел до Палестины, где евреи заставили Яхве бороться с
чудовищем Левиафаном, или Раавом. По мнению некоторых ученых, этот
миф пробрался даже в христианскую религию в форме легенды о святом
Георгии, убивающем дракона.
	В связи с библейским сказанием о сотворении мира стоит под
конец в качестве любопытной подробности привести факт, чрезвычайно
характерный для людей, которые видели в Ветхом завете альфу и омегу
любого человеческого знания. В 1654 году архиепископ Ушер из Ирландии
заявил, что из внимательного изучения _священного писания_ вытекает, что
бог сотворил мир в 4004 году до нашей эры В течение целого века дату эту
помещали во всех очередных изданиях Библии, а того, кто подвергал ее
сомнению, считали еретиком.
	Против архиепископа Ушера, однако, выступил епископ Лайтфут,
упрекавший его в недостаточной точности при вычислениях. По мнению
этого епископе, мир возник не просто в 4004 году до н. э_ а 23 октября 4004
года до нашей эры в 9 часов утра. Что касается рая, то он тоже является
творением шумерской фантазии. В мифе о боге Энки рай изображен как
сад, полный плодовых деревьев, где люди и звери живут в мире и согласии,
не зная страданий и болезней. Расположен он в местности Дильнум, в
Персии. Библейский рай, несомненно, расположен в Месопотамии, ибо в
нем берут начало четыре реки, из которых две _ это Евфрат и Тигр.
	В обоих мифах есть поразительные совпадения. В нашу задачу не
входит разбор мелких подробностей, однако следует подчеркнуть, что и в
первом и во втором сказании содержится идея грехопадения человека. В
Библии змей соблазняет Адама и Еву отведать плодов с дерева познания
добра и зла, в месопотамском мифе коварным советником людей является
бог Эа. Обе версии выражают мысль, что познание зла и добра, то есть
мудрость, ставит человека на равную ногу с богами и дает ему бессмертие.
Вспомним, что в раю наряду с деревом познания добра и зла росло еще
дерево жизни, дающее бессмертие. Бог изгнал Адама и Еву не только за
непослушание, но также из опасения, что они потянутся за плодом дерева
жизни и, подобно богу, обретут бессмертие. В третьей главе книги Бытие
(ст. 22) мы читаем: _И сказал господь бог: вот, Адам стал как один из нас
(здесь снова остаток политеизма), зная добро и зло; и теперь как бы не
простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не
стал жить вечно_.
	До известной степени проясняется также происхождение
библейского змея-искусителя. Шумерский герой Гильгамеш отправился на
райский остров, где жил любимец богов Утнапиштим, чтобы получить от
него растение жизни. Когда он возвращался через реку, один из богов, не
желая, чтобы человек получил бессмертие и стал равен богам, принял
облик змея и, вынырнув из воды, вырвал у Гильгамеша волшебное
растение. Кстати говоря, в этой шумерской легенде следует, по всей
вероятности, искать объяснения, почему со времен Авраама на протяжении
многих веков евреи изображали Яхве в виде змея. Только жрецы в
иконоборческой ярости уничтожили эти символы, клеймя их, как
проявление идолопоклонства.
	Археологи нашли в руинах одного из месопотамских городов
аккадскую печать с выгравированной сценой, которая предположительно
иллюстрирует прототип сказания об Адаме и Еве. Мы видим на этой резьбе
дерево со змеем, а по обеим сторонам две фигуры:
	мужчину с рогами ц женщину. Следует честно признать, что
контуры фигур сильно стерты и потому трудноразличимы, а посему
некоторые исследователи выразили сомнение в том, имеет ли печать что-
либо общее с мифом о первом человеке. Однако поскольку им не удалось
найти другого, более убедительного, объяснения сценки, то, пожалуй,
побеждает взгляд, что действительно найдено доказательство
существования уже в Месопотамии мифа об Адаме и Еве. С незапамятных
времен людей интриговало то обстоятельство, что бог сотворил Еву таким
своеобразным способом, а именно из ребра Адама. У бога ведь было
вдоволь глины, из которой он мог бы вылепить и женщину, как вылепил
мужчину. Клинописные таблички, выкопанные в развалинах Вавилона,
дали прямо-таки сенсационное разъяснение этой загадки. Оказывается, вся
эта история основана на весьма забавном недоразумении. А именно: в
шумерском мифе у бога Энки болело ребро. На шумерском языке слову
_ребро_ соответствует слово _ти_. Богиня, которую позвали, чтобы она
вылечила ребро у бога Энки, зовется Нинти, то есть _женщина от ребра_.
Но _нинти_ означает также _дать жизнь_. Таким образом, Нинти может в
равной мере означать _женщина от ребра_ и _женщина, дающая жизнь_.
	И здесь именно коренится источник недоразумения.
Древнееврейские племена заменили Нинти Евой, поскольку Ева была для
них легендарной праматерью человечества, то есть _женщиной, дающей
жизнь_. Однако второе значение Нинти (_женщина от ребра_) как-то
сохранилось в памяти евреев. В связи с этим в народных сказаниях
получился конфуз. Еще с месопотамских времен запомнилось, что есть что-
то общее между Евой и ребром, и благодаря этому родилась странная
версия, будто Ева сотворена из ребра Адама. Здесь перед нами еще одно
доказательство того, как много древние евреи позаимствовали в своих
легендах у народов Месопотамии. В связи с Адамом стоит привести очень
забавный инцидент, который произошел несколько лет назад в конгрессе
Соединенных Штатов. В официальной брошюрке _Расы человечества_
художник изобразил Адама с пупком. Это вызвало интерпелляцию
конгрессмена из Северной Каролины Чарлза Т. Дергема. Он заклеймил
рисунок как одно из проявлений коммунистической пропаганды, поскольку
у Адама, которого бог вылепил из глины, не было матери и поэтому он не
мог иметь пупка. В ходе бурной дискуссии ревностного поклонника Библии
умиротворили тем фактом, что в Ватикане находится картина
Микеланджело, на которой Адам тоже изображен с пупком. Зато легенда о
Каине и Авеле, кажется, порождена исключительно древнееврейской
фантазией. Древнееврейские племена пытались в этой легенде объяснить
себе, почему их добрый отец Яхве обрек род людской на постоянный
тяжелый труд, страдания и болезни. У части исследователей сложилось
мнение, что эта легенда помимо всего является отголоском конфликтов,
возникавших в глубокой древности между кочевыми скотоводческими
народами и населением, которое начало вести оседлый образ жизни и
посвятило себя земледелию. Древние евреи были в те времена скотоводами,
поэтому Авель, пастырь овец, стал в их сказании любимцем Яхве и
невинной жертвой земледельца Каина. Кстати, стоит отметить, что в
истории развития человечества было как раз наоборот: именно кочевые
племена нападали на миролюбиво настроенных земледельцев. Такая
пристрастность в библейской легенде, во всяком случае, знаменательна,
ибо она свидетельствует о том, что сказание о Каине и Авеле возникло в
очень отдаленную эпоху, когда древние евреи еще вели кочевой образ
жизни. В период, когда они уже осели в Ханаане и сами вынуждены были
защищаться от нападений воинственных племен пустыни, легенда стала как
бы анахронизмом, однако она продолжала существовать в качестве
почитаемого наследия, доставшегося от предков-скотоводов.
	В семидесятые годы минувшего века огромное впечатление
произвело открытие, касающееся библейского потопа. В один прекрасный
день скромный работник Британского музея в Лондоне Джордж Смит
приступил к расшифровке табличек с клинописью, присланных из Ниневии
и сложенных в подвале музея. К своему удивлению, он наткнулся на
древнейшую поэму человечества, описывающую подвиги и приключения
Гильгамеша, легендарного героя шумеров. Однажды, разбирая таблички,
Смит буквально не поверил глазам своим, ибо на некоторых табличках он
нашел фрагменты сказания о потопе, поразительно похожие на библейский
вариант. Едва он их опубликовал, как поднялась буря протеста со стороны
ханжей викторианской Англии, для которых Библия была священной,
богодухновенной книгой. Они не могли примириться с мыслью, что
история Ноя _ это миф, заимствованный у шумеров. То, что прочитал
Смит, по их мнению, скорее указывало на случайное совпадение деталей.
Спор этот могла бы окончательно разрешить лишь находка недостающих
клинописных табличек, что, однако, представлялось весьма
маловероятным. Но Джордж Смит не складывал оружия. Он лично
отправился в Месопотамию и _ о чудо! _ в гигантских руинах Ниневии
нашел недостающие фрагменты сказания, которые полностью подтвердили
его предположение. Об этом свидетельствовали такие идентичные
подробности, как эпизоды с выпущенными на свободу вороном и голубем,
описание горы, к которой пристал ковчег, длительность потопа, а также
мораль сказания: наказание человечества за грехи и спасение
благочестивого человека. Разумеется, есть и различия. Шумерский Ной
зовется Утнапиштим, в шумерском мифе действует множество богов,
наделенных всеми человеческими слабостями, а в Библии потоп навлекает
на род человеческий Яхве, творец мира, изображенный во всем величии
своего могущества. Переделка мифа в монотеистическом духе, наверно,
относится к более позднему времени, а своему окончательному религиозно-
этическому углублению она обязана, по-видимому, редакторам из
жреческих кругов.
	Опытный историк знает, что очень часто легенды _ это
опоэтизированная история и что нередко в них содержится историческая
правда.
	Поэтому возник вопрос, не является ли сказание о потопе
отголоском стихийной катастрофы давно минувших времен, которая
глубоко врезалась в память многих поколений. Вопрос этот с блеском
разрешил великий английский археолог Леонард Вулли, открывший Ур. В
гигантской мусорной свалке, которая в течение тысячелетий скапливалась
под стенами шумерской столицы, он прорыл шахту и на глубине
четырнадцати метров обнаружил гробницы шумерских царей начала
третьего тысячелетия до нашей эры, содержащие огромные сокровища и
человеческие останки.
	Но Вулли решил обязательно выяснить, что скрывается под этим
местом захоронения. Когда рабочие по его указанию прошли следующий
пласт, они наткнулись на речной ил, в котором не было никаких следов
человеческого существования. Неужели рабочие добрались до
напластований почвы, относящихся к тому периоду, когда в Месопотамии
еще не было человеческих поселений? На основании триангуляционных
расчетов Вулли пришел к выводу, что он еще не достиг девственной почвы,
поскольку ил лежал выше окружающего его пласта и образовывал
отчетливо выраженное возвышение. Дальнейшие раскопки кладбища
принесли замечательное открытие. Под слоем ила толщиной в три метра
появились новые следы поселений: кирпичи, мусор, пепел от костров,
осколки керамики. Как форма, так и орнамент черепков гончарных изделий
свидетельствовали, что они относятся к совершенно другой культуре, чем
те, которые были обнаружены над слоем речного ила. Расположение
пластов можно было объяснить только следующим образом: какое-то
грандиозное наводнение уничтожило неизвестные нам человеческие
поселения неведомой давности, а когда вода отступила, пришли другие
люди и наново заселили Месопотамию. Это были шумеры, создавшие
самую древнюю из известных нам цивилизаций мира.
	Для того чтобы могли нагромоздиться почти три метра ила, вода в
том месте должна была в течение очень долгого времени стоять на высоте
без малого восемь метров. Подсчитано, что при таком уровне воды вся
Месопотамия могла стать жертвой разбушевавшейся стихии. Значит, здесь
произошла катастрофа в масштабе, редко встречающемся в истории, и тем
не менее катастрофа все-таки локального характера. Но в представлении
жителей Передней Азии пространство, захваченное катастрофой,
составляло весь мир, и для них наводнение было всемирным потопом,
которым боги покарали грешное человечество. Сказания о катастрофе
переходили из века в век _ от шумеров к аккадцам и вавилонянам. Из
Месопотамии сказания эти перекочевали в Ханаан, здесь древние евреи
переделали их на свой лад и свою версию запечатлели в Ветхом завете. Во
всех городах на берегах Евфрата и Тигра возводились странные по форме
сооружения огромной высоты. Они складывались из кубических или
округлых глыб, нагроможденных друг на друга ярусами, сужающимися
кверху, наподобие ступенчатых пирамид. На срезанной верхушке обычно
находилось небольшое святилище, посвященное местному божеству. К
нему вела трехмаршевая каменная лестница. Во время богослужения по
лестнице под хоровое пение и звуки музыкальных инструментов проходила
процессия жрецов в белых одеждах. Самая знаменитая из этих пирамид,
называемых зиккуратами, находилась в великолепной столице страны
Вавилоне. Археологи раскопали ее фундамент и нижнюю часть стен. Мы
точно знаем, каков был ее архитектурный облик, потому что помимо ее
описаний на клинописных табличках найдено ее изображение. Пирамида
состояла из семи ярусов, и высота ее равнялась девяноста метрам.
	Возник вопрос: не была ли вавилонская пирамида прообразом
библейской Вавилонской башни? Известный французский ученый Андре
Парро посвятил этой проблеме целую книгу и на основе ряда доказательств
пришел к убеждению, что вопрос этот не вызывает ни малейших сомнений.
Здесь трудно привести всю его довольно сложную и обстоятельную
аргументацию. Ограничимся наиболее существенными доказательствами.
Согласно библейскому сказанию, в те времена, когда на земле еще
существовал один язык, люди строили Вавилонскую башню в стране
Сеннаар, которую некоторые ученые отождествляют с Шумером.
Строительный материал, которым они пользовались,_ обожженный
кирпич и речная глина в качестве цемента _ в точности соответствует
строительному материалу вавилонской пирамиды. В книге Бытие (гл. 11,
ст. 7) мы читаем:
	__.смешаем там языки их, так чтобы один не понимал речи
другого_. Почему же евреи считали Вавилонскую башню символом
человеческого тщеславия и почему, по их мнению, именно здесь Яхве
смешал языки потомков Ноя? Прежде всего следует сказать, что название
столицы _Вавилон_ означает на вавилонском языке _врата божьи_ (баб-
илу), а на древнееврейском языке сходно звучащее слово _балал_ означает
процесс смешения. В результате звукового сходства обоих слов Вавилон
легко мог стать символом языкового хаоса в мире, тем более что был
многоязычным городом. Не нужно также удивляться тому, что евреи
видели в Вавилоне и его пирамиде олицетворение дерзости и греховности
по отношению к богу. Вавилонские цари построили пирамиду, используя
труд рабов и военнопленных, согнанных из разных стран света. В VII веке
до нашей эры вавилонский царь Набополассар приступил к реставрации
древней башни и, между прочим, приказал выбить на ее стене следующую
фразу: _Людей многих национальностей я заставил работать над
восстановлением этой башни_. Среди рабов, участвовавших в реставрации
башни, наверное, были и евреи. В их памяти сохранилось тяжелое
вавилонское пленение, и эти горькие воспоминания нашли отражение в
сказании о Вавилонской башне. Как мы увидим дальше, тема Вавилонской
башни прозвучит в Библии еще раз, когда речь пойдет об ангельской
лестнице, которая приснилась Иакову, внуку Авраама. Однако с периода
вавилонского пленения тогда уже прошло много времени. Новые
поколения, родившиеся в Ханаане, почти полностью забыли об обидах,
которые причинили их предкам вавилонские цари. Правда, образ пирамиды
не стерся в их памяти, он приобрел только совершенно другое значение:
стал лестницей, символизирующей союз человека с богом.

	2. Правда и легенда о патриархах

	Мы уже знаем, что дошедший до нас вариант библейского текста
возник сравнительно поздно, после возвращения евреев из вавилонского
пленения, то есть между шестым и четвёртом веками до нашей эры Авторами
окончательной редакции были жрецы. Их цель заключалась не в том, чтобы
записывать историю народа, а в том, чтобы поучать. История была, по их
понятиям, орудием, которым пользовался бог, чтобы изъявлять свою волю,
карать и награждать. Исходя из своих религиозных и назидательных
соображений, они видоизменяли традиционное историческое наследие,
убирали оттуда все, что их не устраивало, и дополняли текст собственными
вымыслами, подчеркивающими ту или иную религиозную идею. Библейским
героям, подчинявшимся, по их мнению, закону божьему, они давали
положительную оценку, а тех, кто по тем или иным причинам нарушал закон,
изображали грешниками, которых постигла заслуженная кара.
	Не подлежит сомнению, что жрецы были не оригинальными
авторами, а лишь компиляторами и редакторами более древних текстов.
Тщательный анализ Библии обнаружил, что в её тексте явственно проступают
три разных слоя. Самая древняя часть Библии написана в девятом веке до
нашей эры Её отличительной чертой является то, что для обозначения бога
неизвестные авторы употребляют слово _Элохим_. Между тем в более
поздних текстах, относящихся к восьмому веку до нашей эры, бог уже
именуется Яхве. В седьмом веке до нашей эры обе части были объединены и
перемешаны, так что в тексте имена Элохим и Яхве постоянно чередуются.
Позднее эти объединенные варианты многократно переписывались и
редактировались. Окончательный вариант послужил жрецам основой для
создания той формы сказаний, в какой они вошли в канонический текст
Библии. В области критического анализа библейского текста и в
установлении хронологии отдельных частей Библии очень много сделал
немецкий ученый Юлиус Вельхаузен. Тщательно исследовав библейский
текст, он пришел к выводу, что история еврейского народа, изображенная в
Библии, была записана не по свежим следам событий, а значительно позднее
и, стало быть, легенды о патриархах, Моисее и даже судьях возникли
сравнительно недавно. Школа Вельхаузена пользовалась огромной
популярностью в течение целого тридцатилетия и имеет своих сторонников
поныне. Наука, однако, идет вперед. Великие археологические открытия
опровергают многие выводы немецкого ученого. Огромные вавилонские
архивы, найденные в таких городах, как Ниневия, раскопки палестинских
городов, упоминающихся в сказаниях о патриархах, и сопоставление этих
открытий с библейскими текстами _ все это неопровержимо доказывает, что
историческое наследие, использованное жрецами шестого столетия до нашей
эры, намного старше, чем предполагал Вельхаузен. Это историческое
наследие передавалось древними евреями из уст в уста, из поколения в
поколение. Благодаря фольклорному характеру передачи рассказов
подлинные события обрастали таким множеством легенд, преданий, мифов,
притч и побасенок, что сейчас уже трудно отличить правду от вымысла.
Жрецы-компиляторы бесцеремонно переделывали сказания в соответствии со
своими религиозными тезисами. Но все же в качестве канвы для поучений
они использовали древние сказания, отражающие творческую фантазию
народа, его помыслы, чаяния и нравы. Жрецы по недосмотру не устранили из
текстов всего, что свидетельствует об их древности. В книге Бытие,
например, сохранились явные пережитки политеизма и фетишизма; в
сказаниях о патриархах мы очень часто встречаем обычаи и мифы
месопотамского происхождения. Из клинописных табличек, найденных при
раскопках Ниневии и Угарита, мы узнали, что библейские сказания об Адаме
и Еве, Вавилонской башне и всемирном потопе в большей или меньшей
степени восходят к шумерским и вавилонским мифам, а некоторые
описанные в Библии обычаи были распространены у народов Месопотамии и
даже частично нашли отражение в законах Хаммурапи. Словом, некоторые
библейские сказания уходят корнями в весьма отдаленные эпохи.
	Долгое время ученые считали, что народные легенды передавались
только устно. Но после открытия, сделанного в 1905 году английским
археологом Флиндерсом Петри, возникла гипотеза, что авторы древнейших
библейских сказаний располагали также какими-то письменными
источниками. В медном руднике на горе Синай Петри обнаружил древний
высеченный в скале буквенный текст, относящийся к пятнадцатому веку до
нашей эры Надпись ещё не расшифрована окончательно, но уже установлено,
что в ней тридцать два знака и сделана она на каком-то семитском наречии.
Предполагают, что её высекли в скале израильские рабы, сосланные
египтянами на принудительные работы в рудники. Итак, вполне вероятно, что
жители Ханаана записывали свои документы уже во втором тысячелетии до
нашей эры Нужно помнить, что родиной буквенного письма была граничащая
с Ханааном Финикия. Кроме того, среди документов четырнадцатого века до
нашей эры найденных в Тель-эль-Амарне, находится обширная переписка
между Ханааном и Египтом. Все эти факты дают основание предполагать, что
если не раньше, то во всяком случае во времена Моисея израильтяне
пользовались письменностью.
	Почему же в таком случае палестинские раскопки столь бедны
письменными источниками? Ведь в Египте и Месопотамии найдены
огромные архивы, подробно воссоздающие историю этих стран, в то время
как в Палестине обнаружено лишь незначительное количество письменных
документов (например, знаменитый кодекс из Гезера десятого века, записи
Иезекииля седьмого века и письма из Лакиша шестого века). Ответ прост: в
Палестине писали тушью на хрупких глиняных черепках, а в Месопотамии
выдалбливали клинописные знаки на толстых табличках из обожженной
глины. Во влажном палестинском климате черепки рассыпались, а если даже
некоторые из них чудом сохранились, то надписи на них, сделанные тушью,
стерлись настолько, что их невозможно прочесть. В 1960 году археологи
нашли исключительно хорошо сохранившееся письмо седьмого века до
нашей эры на глиняном черепке. В письме крестьянин жалуется князю, что
сборщик забрал у него плащ в счет якобы неуплаченной подати. Письмо
имеет большое научное значение, так как оно доказывает, что в Палестине в
ту эпоху пользовались письменностью даже в повседневном быту.
	О древности библейских сказаний свидетельствует также само их
содержание. Образ жизни Авраама в Ханаане типичен для кочевых
скотоводческих племен. В определенные времена года патриарх раскидывал
лагерь у стен какого-нибудь города, обменивая свои товары _ молоко,
шерсть и кожу _ на предметы городского производства. Лагерь состоял из
шатров, образующих круг. У шатров сидели женщины, пряли шерсть и пели
свои месопотамские песни. Большой шатер патриарха стоял посредине и
служил местом сбора старейшин. Авраам отдавал там приказания слугам и
пастухам, разрешал споры, принимал гостей. Это были суровые времена.
Среди древних евреев господствовало право вендетты, право _око за око, зуб
за зуб_. Кровавые события, вызванные похищением Дины, наверняка не были
исключением, хотя факт осуждения их Иаковом говорит, что к тому времени
эти обычаи уже несколько смягчились. В пользу древности библейских
сказаний свидетельствует также процесс постепенного изменения
общественных отношений, ход которого можно проследить по тексту Библии.
	В племени Авраама мы наблюдаем типично патриархальные
отношения, но уже и там начинают явственно проступать классовые
различия. Авраам _ рабовладелец и богач;
	от остальных членов племени его отделяет пропасть, которую он
пытается углубить, присваивая себе и своей жене княжеские имена.
	Мы являемся также свидетелями постепенного перехода
древнееврейского племени к оседлости. Авраам _ типичный вождь
бедуинского племени, живущий в обстановке патриархальной простоты. Он
собственноручно заколол теленка, чтобы угостить трех таинственных
путников, а в качестве питья подал им молоко. Исаак пытается уже заняться
земледелием и пьет не молоко, а вино. Иаков же со всеми своими
достоинствами и недостатками _ продукт оседлой, почти городской среды.
Весь этот эволюционный процесс, так явственно проступающий в библейских
сказаниях, находится в полном соответствии с тем, что известно современной
науке о первобытных общественных укладах. Из библейских преданий можно
заключить, что Авраам начал исповедовать монотеизм. Благодаря
тщательному исследованию различных редакционных слоев в Библии мы
получили возможность установить, до какой степени этот факт является
результатом ретуши, наведенной жрецами в шестом веке до нашей эры
Известно, что в более поздние времена евреи неоднократно обращались к
культу ханаанских богов и пророки страстно обрушивались на них за это. И
скорее всего в эпоху патриархов мы имеем дело не столько с чистым
монотеизмом, сколько с генотеизмом, то есть с убеждением, что, хотя и
существуют многие боги, поклоняться следует только одному из них _
покровителю племени. Бог Авраама лишен универсальных черт, это
типичный бог племени, который заботится исключительно о благе
избранного им народа.
	Представление об этом боге крайне примитивно. Он держит себя как
простой смертный, вмешивается в житейские дела, ведет с Авраамом споры и
даже одобряет его сомнительные в нравственном отношении уловки. Иаков
борется с богом всю ночь и заставляет его узаконить право первородства,
обманным путем отнятое у Исава. После возвращения евреев из вавилонского
пленения, когда под влиянием пророков окончательно сформировался
монотеизм, такая религиозная концепция была уже анахроничной. Наличие
этих наивных и примитивных представлений в Библии можно объяснить
лишь тем обстоятельством, что жрецы-редакторы включили их в текст в
неприкосновенном виде вместе с древнейшими народными преданиями, на
которые они опирались в своей работе. В библейских сказаниях читателя
особенно поражают яркие и выразительные характеристики патриархов.
Каждый образ индивидуален и удивительно реалистичен. Как непохожи друг
на друга Авраам, Лот, Исаак и Иаков! Как убедительны в своей
женственности Сарра, Ревекка, Рахиль или несчастная Агарь! А Исав,
влюбленный в охоту и вольные просторы и презирающий земледельческий
труд! Порывистый, вспыльчивый, но вместе с тем добродушный и
незлопамятный. Знаменательно, что Библия рассказывает о нем с явной
симпатией. Даже Исаак, которому Исав, должно быть, доставлял немало
хлопот, питает к нему слабость. Очевидно, в образе Исава нашла выражение
подсознательная тоска евреев по доброму старому времени прадедов _
свободных скотоводов и кочевников. Все, что рассказано в Библии о
патриархах, чрезвычайно занимательно, полно драматических ситуаций и
приключений. Перед нами встает живой человек, близкий и понятный нам
своими достоинствами, недостатками, конфликтами. Именно благодаря этому
Библия, словно чудом уцелевший осколок живой жизни отдаленных эпох,
позволяет нам сегодня заглянуть в самую глубь чего-то подлинно
человеческого и непреходящего.
	Рассказы о патриархах обладают всеми особенностями народных
сказаний и отражают мышление первобытных племен. Нетрудно представить
себе тогдашних скотоводов, которые, сидя у костра, рассказывали друг другу
забавные истории о предках: как Авраам обманул фараона, как слуга Исаака
встретил Ревекку у колодца, как хитрый Иаков выманил у брата право
первородства, а потом отнял у Лавана почти все имущество, как Лия и Рахиль
состязались в деторождении.
	Это были рассказы простых, примитивных людей, которых
приводили в восторг различные проделки народных героев. Они глубоко
чувствовали поэтическую красоту своих сказаний, но часто путались в
моральной оценке поступков, приписываемых предкам. Жизнь кочевников
была суровой и полной опасностей; тот, кто хотел удержаться на поверхности
в ту варварскую и жестокую эпоху, не мог быть чересчур щепетилен в
вопросах совести.
	В своих сказаниях кочевники давали волю фантазии. Патриархи
отличаются небывалой долговечностью и плодовитостью. Сарра, уже будучи
старушкой, поражает царей своей красотой. Бог и ангелы вмешиваются в
житейские дела и распутывают драматические, безвыходные ситуации. В
этом вмешательстве подчас много сказочной прелести. Вспомним, например,
трогательные сцены в пустыне, когда ангел убеждает Агарь вернуться домой
или когда он спасает её и Измаила от смерти. Совершенно исключено, чтобы
все эти детали, с такой достоверностью воссоздающие жизнь древнейших
эпох, сочинили жрецы, жившие в шестом веке до нашей эры то есть в
совершенно других социальных и бытовых условиях. Это было не под силу
даже талантливому писателю.
	Правда, жрецы, видоизменяя тексты, внесли в них некоторые
несуразности, но их сравнительно немного. Если жрецы утверждают,
например, что у патриархов были верблюды, то это потому, что в их время
верблюды встречались на каждом шагу. Лишь сравнительно недавно
установлено, что верблюд в качестве вьючного животного появился на
исторической арене не раньше двенадцатого столетия до нашей эры, то есть
на несколько сот лет позже эпохи патриархов. Жрецы, по всей вероятности,
имели в своем распоряжении очень древние народные сказания о патриархах,
возможно даже в письменном виде, и включили их в свою компиляцию почти
без изменений, точно воспроизводя традиционный текст.
	Но из этого отнюдь не следует, что суждения тех ученых, которые
подвергают сомнению самый факт существования патриархов, лишены
основания. Разумеется, у древнееврейских племен были свои вожди, но
неизвестно, можно ли их отождествлять с героями библейских сказаний _
Авраамом, Исааком и Иаковом. Новые археологические открытия не только
не вносят ясности в этот вопрос, но ещё больше запутывают его. Попробуем
вкратце рассказать, что уже известно науке на эту тему. В Тель-эль-Амарне
(Египет) найдено триста клинописных табличек пятнадцатого века до нашей
эры. Это письма сирийских и палестинских князей к фараонам Аменхотепу
третьего и Эхнатону. В одном из писем палестинский князь сообщает, что в
его стране появились явирские племена, прибывшие из Месопотамии.
Многие исследователи Библии предполагают, что речь идет о еврейских
племенах. Совершенно сенсационным открытием мы обязаны французскому
археологу Андре Парро. Между Мосулом и Дамаском находится холм,
названный арабами Тель-Харири. Рабочие, рывшие там однажды могилу,
нашли странного стиля статуэтку, относящуюся к какой-то незнакомой
культуре. Парро, узнав о находке, поспешил туда и в 1934 году начал
систематические раскопки. Уже в первые дни он нашел фигуру бородатого
мужчины с молитвенно сложенными руками. Клинописный текст у основания
скульптуры гласил: _Я Лами-Мари, царь государства Мари..._
	Эта новая находка произвела колоссальное впечатление. О
существовании в древности государства Мари, правда, было известно и ранее,
но никому не удавалось установить, где оно находилось. В семнадцатом веке
до нашей эры страну завоевали вавилонские войска и сровняли её столицу с
землей, так что от нее не осталось и следа. Дальнейшие поиски Парро
подтвердили, что под холмом находятся развалины столицы Мари. Были
обнаружены храм, жилые дома, крепостные стены, зиккурат и прежде всего
великолепный царский дворец, построенный в третьем тысячелетии до нашей
эры Дворец состоял из двухсот шестидесяти комнат и залов. Там были кухни,
бани с ваннами, тронный зал и молельня, посвященная богине Иштар. Всюду
виднелись следы пожара и умышленного разрушения _ безусловные
признаки вавилонского нашествия. Крупнейшей находкой оказался царский
архив, состоящий из тридцати трех тысяч шестисот табличек с клинописными
текстами. Из этих табличек мы узнали, что население Мари составляли
племена амореев. В состав государства входил также город Харран, причем
именно в тот период, когда туда прибыла семья Фарры. Когда ученые начали
расшифровывать хроники, рапорты и переписку государства Мари,
обнаружилась удивительная вещь:
	упоминаемые в этих документах названия городов Нахур, Фаррахи,
Сарухи и Фалеки поразительно похожи на имена родственников Авраама _
Нахор, Фарра, Серух и Фалек. Кроме того, там говорится о племенах Авам-
рам, Иакоб-эль и даже о племени Вениамин, которое появилось на границе и
досаждало жителям Мари. Не подлежит сомнению, что имена Авраама, его
внука Иакова и самого младшего из сыновей Иакова, Вениамина, находятся в
непосредственной связи с названиями этих племен. Кстати, стоит напомнить,
что тестя Нахора в Библии зовут Харран; таким образом, мы и здесь видим
полное совпадение имени человека с названием города. В результате этого
открытия напрашивается следующий вывод: имена патриархов _ это в
действительности названия племен или городов, основанных или же
завоеванных этими племенами. Таким образом, Авраам, например,_ это
мифологическое олицетворение одного из племен, прибывших в Ханаан из
Месопотамии. В его лице народная память воплотила историю племени,
перекочевавшего в новую страну. Лингвистический анализ клинописных
табличек из Мари доказал, что евреи по своему происхождению были очень
близки к амореям и даже составляли одну из их этнических ветвей. В древние
времена от Персидского залива двигалась в северном направлении мощная
волна миграции семитских племен, известных под названием амореев. Их
безудержный поток продвигался вверх по Евфрату, вытесняя шумеров, и
занял почти всю Месопотамию. На развалинах покоренных маленьких
государств амореи создали многочисленные собственные государства,
которые в конце концов сплотил в единую крупную державу самый
выдающийся из аморейских царей _ Хаммурапи. В переселении аморейских
племен несомненно принимали участие и евреи. Об этом свидетельствует
факт, что первоначально они жили в Уре, а потом переселились в Харран _
город, как известно из найденных в Мари таблиц, населенный амореями.
	В более позднюю эпоху с севера вторглись на территорию
Месопотамии племена несемитского происхождения. Теснимые ими,
семитские племена отступали на юго-запад. Во время этой новой миграции
арамейцы заняли Сирию, а моавитяне, аммонитяне и эдомитяне поселились в
западном и южном Ханаане. Несколько позднее туда прибыло племя
авраамидов, причем из Библии следует, что причиной его переселения
послужили какие-то конфликты религиозного характера. Смутные
воспоминания об этих событиях жили в народе в виде легенд и сказаний,
много веков спустя включенных жрецами в Библию.
	Благодаря археологическим открытиям мы можем сегодня выделить
в сказаниях об Аврааме, Исааке и Иакове конкретные фрагменты,
свидетельствующие о непосредственной связи их с месопотамской традицией
и с древнейшими религиозными культами. На некоторых из них надо
остановиться подробнее, чтобы убедиться, насколько правильно
предположение о древности этих народных легенд.
	Вот, например, щекотливый вопрос о передаче Сарры в царские
гаремы. Нельзя забывать, что это случилось в начале второго тысячелетия до
нашей эры, в эпоху, когда общественный строй кочевых племен был крайне
примитивен. Женщина считалась собственностью мужчины, который мог ею
распоряжаться по своему усмотрению. Даже несколькими столетиями позже
Яхве грозит царю Давиду, что в наказание заберет у него жену и отдаст
соседу. Не удивительно, что Сарра так беспрекословно подчинилась воле
мужа.
	У древних месопотамских, а следовательно, и еврейских племен
связь замужней женщины с посторонним мужчиной считалась преступлением
не потому, что он не был её мужем, а единственно по той причине, что
женщина была собственностью другого. Это касалось и невесты, если
будущий муж уже заплатил за нее выкуп. В то же время связь с девушкой, за
которую ещё не получен выкуп, не считалась особенно предосудительной.
Мужчина обязан был лишь уплатить родителям компенсацию. Главным
делом жены было рожать детей и продолжать род мужа. Строгое соблюдение
ею супружеской верности преследовало единственную цель: обеспечить
законность потомства и наследования. В соответствии с этими понятиями
девичеству незамужних женщин не придавалось никакого значения. То, что
Лот ради спасения своих гостей готов был отдать собственных дочерей на
поругание содомской черни, объясняется именно этой традицией. Дочери ещё
не были замужними женщинами, матерями рода, и, стало быть, причиненный
им урон был бы не слишком велик. Это отнюдь не значит, что евреи одобряли
подобные поступки. Например, сыновья Иакова, Симеон и Левий, жестоко
отомстили за похищение сестры. Эпизод с Лотом просто притча,
передававшаяся из поколения в поколение. Народ, должно быть, хотел с
помощью этой гиперболической метафоры подчеркнуть, как дорог был Лоту
закон гостеприимства. А помимо того, создается впечатление, что в данном
случае Библия передает злую сплетню, распространяемую в народе. Ведь Лот
был родоначальником моавитян и аммонитян, к которым евреи относились
презрительно и враждебно. Обычаи, касающиеся общественного положения
женщины, зафиксированы в кодексе Хаммурапи. Согласно этому кодексу,
даже прелюбодеяние считалось допустимым, если муж соглашался на него по
тем или иным причинам, в частности ради спасения своей жизни. Авраам
дважды посылал Сарру в гаремы чужих царей, выдавая её за свою сестру. Это
отнюдь не свидетельствует, как думали раньше, об извращенных моральных
понятиях древних евреев. Об отношении древних к подобным поступкам мы
можем судить по тому, что бог явно одобряет хитрость Авраама. Ведь бог
наказывает не его, а царей, хотя они стали жертвой обмана. Очевидно, они
были виноваты в том, что вообще действовали методами произвола и
насилия, и поэтому у Авраама были все основания опасаться их. Впрочем,
наказание царей имеет практическое значение. Нужно было заставить их
вернуть Сарру, которой предназначено было стать родоначальницей
поколений Израилевых. Поскольку речь идет о Сарре, то стоит остановиться
на забавном вопросе о её красоте. Ей было шестьдесят пять лет, когда фараон
взял её в свой гарем, а в восемьдесят лет она произвела своей внешностью
фурор в царстве Авимелеха. Герои библейских сказаний вообще отличаются
сверхъестественной долговечностью и плодовитостью. Фарра умер, когда ему
было двести пять лет, Авраам дожил до ста семидесяти пяти лет. Поэтому
почитатели Библии охотно верили, что супруга патриарха так долго
сохраняла женское обаяние. Библейская легенда о красоте Сарры прошла
через всю историю израильского государства. В горных пещерах на берегу
Мертвого моря были найдены в 1947 году свитки с библейскими текстами,
относящимися к периоду третьего века до нашей эры_ первого века нашей
эры Свитки являлись собственностью еврейской секты ессеев, центром
которой был монастырь в Кумране, построенный, вероятно, во втором веке
до нашей эры. Один из свитков содержит арамейский комментарий к книге
Бытие; там имеется, в частности, описание красоты Сарры. В переводе оно
звучит так: _О, как румяны её щеки, как пленительны глаза её, как изящен нос
её и как сияет её лицо! О, как красивы груди её и незапятнанна белизна её
тела! Как сладостно смотреть на её плечи и руки, полные совершенства! Как
тонки и нежны её пальцы, как изящны её ступни и бедра!_ Печальная история
Агари тоже находит объяснение в месопотамских обычаях, зафиксированных
в законодательстве Хаммурапи. Закон четко определил место наложницы и её
детей в семье. Наложница должна была рожать на коленях у бездетной
супруги. Это был акт формального признания сына рабыни законным
наследником рода. В Библии этот своеобразный обычай отражен в сказании о
дочерях Лавана. В архиве, найденном среди развалин дома богатого
месопотамского купца в Нузу, обнаружен брачный контракт семьи
Тегаптилли (около 1500 года до нашей эры); в нем содержится, в частности,
следующий параграф:
	_Если у жены будут дети, муж не имеет права брать вторую жену.
Если же у нее детей не будет, она сама выберет мужу рабыню, а детей,
рожденных от этого союза, воспитает, как своих собственных_. Теперь
перейдем к одному из самых странных и таинственных обрядов,
установленных Авраамом во время скитаний по Ханаану, а именно к
обрезанию. Это один из древнейших обрядов первобытных племен, и смысл
его нам до сих пор неясен. Мы его встречаем во все времена во всех частях
света. Геродот объяснял его заботой о личной гигиене, современные же
ученые склонны рассматривать его как магический акт, символизирующий
кровавую жертву божеству. Обрезание существовало у некоторых индейских
племен до открытия Америки, у народов Австралии, Полинезии и Африки.
Для нас важно, что обрезанию подвергали себя также египетские жрецы.
Евреи, вероятно, познакомились с этим обрядом во время своего
непродолжительного пребывания в Египте и под впечатлением его
религиозной символики ввели этот акт у себя как внешний признак союза с
богом. Геродот утверждает, что евреи, эдомитяне, аммонитяне и моавитяне
заимствовали обычай обрезания у египтян. Это кажется тем более вероятным,
что в Месопотамии, откуда названные племена прибыли в Ханаан, такого
обряда не существовало. Греческий историк утверждает, кроме того, что
египтяне, в свою очередь, переняли обычай обрезания у эфиопов. По всей
вероятности, также и арабы ввели его у себя под влиянием эфиопов, причем
ещё до появления Мухаммеда. Всюду, куда распространялось их влияние, они
вводили этот обычай вместе с исламом, хотя Коран не только не требует
обрезания, но вообще обходит этот вопрос молчанием.
	Если обычай обрезания следует выводить из Египта, то разговор
Авраама с богом и его попытки спасти невинных содомлян явно
месопотамского происхождения. В шумерском сказании о потопе богиня
Иштар приходит к верховному богу, ответственному за потоп, обвиняя его в
несправедливости и даже преступлении. По её мнению, бог не имел права
истреблять все человечество, если заодно с грешниками погибли и невинные,
благочестивые люди. Свою речь Иштар заканчивает знаменательной фразой:
_Каждый грешник сам отвечает за свои грехи_. В этом шумерском мифе
осуждается принцип коллективной ответственности. Проблема страданий и
смерти честных и праведных людей с незапамятных времен волновала умы
поколений. Почему бог допускает, чтобы праведники страдали, а грешники
жили в свое удовольствие? С попыткой найти ответ на этот вопрос мы
сталкиваемся, в частности, в библейском сказании о трагической судьбе Иова
и в других древних легендах.
	О том, как глубоко врезалось в память еврейских племен пребывание
в Месопотамии, свидетельствует, в частности, приснившаяся Иакову
лестница, с поднимающимися и спускающимися по ней ангелами. Она
поразительно похожа на зиккураты, то есть пирамиды в Уре и Вавилоне, с их
каменными ступенями, по которым поднимались и спускались жрецы. Всякие
сомнения по этому поводу рассеивают слова Иакова, сказанные после
пробуждения: _Как страшно сие место! Это не что иное, как дом божий, это
врата небесные_. Эти _врата небесные_ в применении к лестнице были бы
совершенно непонятны, если бы мы не знали, что Вавилон значит в переводе
_врата божьи_. Итак, здесь явная ассоциация с вавилонским зиккуратом.
	В память о своем сновидении Иаков установил камень и возлил на
него елей. Это древний семитский обычай. Культ камней самый древний у
первобытных племен. Черный камень Кааба в Мекке _ памятник древней
религии арабов времен политеизма. Культ камней существовал также у
финикийцев и ханаанеян. В Палестине при раскопках обнаружено множество
таких камней. В частности, среди развалин города Гезера нашли восемь
священных столбов, установленных на холме. Семиты верили, что там
проживает бог, и назвали их Вефиль, что значит _дом божий_. Именно так
назвал Иаков место, где ему приснилась лестница с ангелами. Этот эпизод
доказывает, что в поколении Иакова жив был ещё архаический фетишизм.
	Много хлопот доставила исследователям сцена всесожжения Исаака.
Эта мрачная глава Библии, где Яхве подвергает своего верного почитателя
столь жестокому испытанию, совершенно несовместима с представлением о
добром, милосердном боге. Сегодня мы знаем, что этот эпизод _ последний
отголосок варварского культового обряда. Благодаря археологическим
открытиям мы проследили также его происхождение.
	В Месопотамии, Сирии и Ханаане существовал очень древний
обычай приносить в жертву богам первородных детей. Во время раскопок в
Гезере _ одном из крупнейших центров ханаанского культа _ археологи
нашли урны со скелетами восьмидневных детей, принесенных в жертву
богам. Детей приносили в жертву также по случаю постройки храмов и
общественных зданий. Останки этих жертв часто находили замурованными в
фундаменты домов, а в Мегиддо у подножия городской стены было найдено
зацементированное тело пятнадцатилетней девушки.
	Эпизод с Исааком связан также и с месопотамскими мифами. Об
этом можно судить по упоминанию о баране, запутавшемся рогами в тернии.
Это был, вероятно, какой-то культовый символ: английский археолог Вулли
при раскопках Ура нашел скульптуру барана, запутавшегося рогами в
кустарнике. Эта скульптура, очевидно, почиталась у шумеров как святыня. Об
этом свидетельствует не только тот факт, что её нашли в одной из царских
гробниц, но и то, как она выполнена. Деревянная скульптура обшита золотом,
а бараньи рога и ветви кустарника древний мастер сделал из ляпис-лазури.
	Племена, населявшие Ханаан во времена Авраама, принадлежали по
большей части к западной группе семитов и говорили на языке, очень
близком к еврейскому. Наши сведения об их религиозных верованиях долгое
время были очень скудными. Только клинописные таблички, найденные
среди развалин финикийского города Угарита, позволили точно воссоздать их
мифологию и религиозные обряды. Верховным богом ханаанеян был Эль,
выступающий часто под именем Даган или Дагон. Его считали создателем
мира и изображали в виде длиннобородого старца. Самым популярным богом
был, однако, Ваал _ хозяин грозы и дождя, покровитель земледельцев. Из
многочисленного пантеона ханаанеян следует назвать ещё богиню любви
Астарту. Культовые обряды в её честь носили характер сексуальных оргий.
Кроме того, каждый ханаанский город имел своего бога-покровителя. В
религии ханаанеян немало общего с верованиями вавилонян. У некоторых
ханаанских богов есть свой вавилонский эквивалент, и даже имена у них
схожи. Не подлежит сомнению, что первоначальная, политеистическая
религия евреев была во многом близка к ханаанской. Библейские тексты
свидетельствуют, что и евреи часто пользовались словом _Ваал_ для
определения бога. Элохим-бог содержит тот же корень, что и имя верховного
ханаанского бога _ Эль, а его сын, часто отождествляемый с Ваалом,
назывался Яв, что сродни имени Яхве. Ханаанеяне стояли на значительно
более высокой ступени цивилизации, чем кочевые еврейские племена, хотя и
приносили человеческие жертвы. Они жили в городах, были искусными
ремесленниками и занимались земледелием. Это превосходство цивилизации
в сочетании с родством языка и религии не могло не оказать большого
влияния на новых иммигрантов, кочевников, живших в шатрах.
	Авраам пытался, вероятно, противостоять этому влиянию, и его
позиция нашла выражение в эпизоде с Исааком. Как обычно в Библии,
варварский культовый обряд подвергается здесь сублимации и становится
символом глубокой религиозной мысли. В данном случае авторы
библейского текста хотели подчеркнуть беспрекословное подчинение
Авраама воле божьей и существенные сдвиги, которые произошли в
религиозных представлениях его племени. В книге Чисел жертвоприношения
детей подвергаются резкому осуждению, как худшее из преступлений
ханаанеян. Таким образом, случай с Исааком является как бы актом
формального отмежевания от кровавых обрядов, вероятно все ещё
распространенных тогда в Ханаане. Долгое время оставался загадочным
вопрос о статуэтках домашних божков, украденных Рахилью. Исследователей
Библии интересовало, зачем Рахиль украла статуэтки и почему Лаван
придавал им такое значение. Ответ был найден лишь недавно. В архиве
клинописных табличек из Нузу было обнаружено завещание, в котором отец
оставляет старшему сыну статуэтку домашнего божка и главную долю
наследства. Отец подчеркивает в своем завещании, что другие сыновья имеют
право приходить в дом основного наследника и приносить жертвы божку.
Согласно законодательству Хаммурапи, зять, обладающий статуэткой тестя,
пользовался правом на наследство наравне с сыновьями.
	Исходя из этого, можно предполагать, что Рахилью руководили
чисто практические соображения: украв статуэтку, она обеспечивала своему
мужу права на наследство. Лаван знал об этом и именно поэтому так
настойчиво добивался возвращения украденного.
	Очень древним является также обычай отработки у тестя
определенного количества лет в качестве выкупа за невесту. Как ни странно,
у некоторых народов Востока обычай этот сохранился и поныне. Польский
писатель Аркадий Фидлер в своей книге _Дикие бананы_ рассказывает, что
он наблюдал подобные отношения у вьетнамского племени таев. Ещё в
девятнадцатом веке они были распространены у татар и сирийцев.
Швейцарский путешественник Буркхардт в книге _Путешествие по Сирии_
рассказывает: _Однажды я встретил молодого человека, который восемь лет
работал за одну еду: к концу этого срока он должен был получить в жены
хозяйскую дочь, за которую иначе ему пришлось бы уплатить семьсот
пиастров. Когда мы познакомились, молодой человек был уже три года
женат. Но он горько жаловался на тестя, который по-прежнему требовал,
чтобы он выполнял для него даром самую тяжелую работу. Это мешало ему
обзавестись собственным хозяйством и заботиться о семье. Встретились мы в
районе Дамаска_. Как удивительно это похоже на отношения между Лаваном
и Иаковом!
	В главах книги Бытие, рассказывающих историю трех патриархов,
мы встречаем названия городов, которые долгое время считались
легендарными. Но великие археологические открытия на рубеже
девятнадцатого и двадцатого веков доказали, что эти города существовали в
действительности и что в этом отношении Библия вполне достоверна. Это
касается прежде всего города Ура, из которого отец Авраама эмигрировал в
Харран. В 1922 году крупный английский археолог Леонард Вулли
предпринял раскопки на холме, названном арабами Смоляной горой, и
обнаружил развалины огромного города, основанного шумерами за три
тысячи лет до нашей эры. На вершине сооружения, похожего на пирамиду-
зиккурат, стоял храм бога луны.
	Вулли восстановил по раскопкам дом состоятельного горожанина,
жившего примерно в девятнадцатом _ восемнадцатом веках до нашей эры то
есть в то время, когда предположительно там проживал род Фарры. В этой
связи английский ученый пишет в своей книге _Ур Халдейский_:
	_Мы должны коренным образом пересмотреть наши взгляды на
библейского патриарха, после того как мы узнали, в каких культурных
условиях прошли его молодые годы. Он был гражданином крупного города,
наследником старой, высокоразвитой цивилизации. Жилища свидетельствуют
о комфортабельной жизни, даже о роскоши_. Ещё интереснее история
открытия Харрана. Согласно библейской традиции, род Фарры эмигрировал
из Ура в Харран по религиозным причинам. По мнению американского
востоковеда Олбрайта, это происходило где-то между двадцатым и
семнадцатым веками до нашей эры в царствование Хаммурапи. Определение
времени царствования Хаммурапи и поныне составляет предмет споров.
Ученые называют три даты: 1955_1913 годы, 1792_ 1750 годы и, наконец,
1728_1686 годы до нашей эры. Есть основания предполагать, что род Фарры
поклонялся богу луны. На это указывает, в частности, следующая фраза из
Книги Иисуса Навина: _За рекою (Евфратом) жили отцы наши издревле,
Фарра, отец Авраама и отец Нахора, и служили иным богам_ (глава 24, стих
2). Из библейского текста мы знаем, почему Авраам покинул Харран и
отправился в землю Ханаанскую. Причиной эмиграции был его переход к
генотеизму, что, согласно Библии, произошло ещё в Уре. Одна из легенд,
записанных на клинописных табличках, найденных в Угарите, рассказывает о
борьбе между почитателями луны и солнца и об изгнании почитателей луны.
Кроме того, следы культа луны найдены и в Палестине. Ученые
предполагают, что имя отца Авраама _ Фарра происходит от общего для
всех семитических языков слова, обозначающего луну. Британский археолог
Дэвид Сторм Райе отправился в 1957 году в южную Турцию и нашел
развалины Харрана. Оказалось, что город был расположен на реке Нар-Бали,
притоке верхнего Евфрата, примерно в пятистах километрах к северу от Ура.
О том, что Харран был центром культа бога луны и что жители его славились
своим религиозным фанатизмом, мы знали из различных древневавилонских
текстов. Но никто и не подозревал, как сильно они были привязаны к своему
божеству. В результате исследований, проведенных английским археологом,
выяснилось, что культ луны сохранялся там в течение всего времени
существования Римской империи, что в борьбе с ним оказалось бессильным
христианство и даже ислам вынужден был мириться с ним целыми
столетиями. Только в царствование Саладина храм бога луны был разрушен.
На его фундаменте в 1179 году построили мечеть, в свою очередь
разрушенную монголами в тринадцатом веке нашей эры. Под развалинами
трех ворот мечети Райе нашел три каменные плиты с высеченными
символами бога луны. Плиты были уложены таким образом, что почитатели
Мухаммеда, входя в мечеть, наступали на них в знак того, что древняя
религия Харрана уничтожена навсегда.
	Опираясь на эти данные, Райс выдвинул гипотезу, что культ бога
луны просуществовал в Харране до двенадцатого века нашей эры. Какие из
этого следуют выводы? Если предположить, что библейский Авраам
существовал в самом деле, то его уход из Харрана нужно рассматривать как
бегство основателя нового культа от преследований фанатических
поклонников бога луны. Здесь напрашивается аналогия с Мухаммедом,
вынужденным бежать из Мекки. Если же подвергнуть сомнению самый факт
существования Авраама, то на основании табличек, найденных в Мари, мы
можем считать этот библейский образ олицетворением всей истории
скитаний одного из еврейских племен. Напомним, что некоторые библейские
тексты дают основание предположить, что монотеизм Авраама не был
монотеизмом в современном понимании, а всего лишь культом племенного
бога, именуемого Элохим. Следует ли в связи с этим отвергнуть гипотезу,
будто эмиграция из Харрана была вызвана религиозными причинами?
Думаю, что нет. Нужно только личность Авраама заменить образом племени,
и тогда вся гипотеза покажется вполне вероятной. Одно из проживающих в
Харране племен вступило в конфликт с почитателями бога луны, не желая
поклоняться никому, кроме божества своего племени, и вынуждено было в
конце концов покинуть Харран и искать счастья в Ханаане. Отголоски этих
событий сохранились в народных легендах и сказаниях, включенных
впоследствии жрецами в библейский текст.
	Сравнительная история религии показывает, что боги претерпевали
те же изменения, что и их приверженцы. Под влиянием политических
катастроф и страданий евреи постепенно углубляли свою племенную религию
и в конце концов, возвратившись из вавилонского пленения, подняли её на
вершины полного монотеизма. Яхве становится универсальным богом,
отвечающим требованиям новой эпохи и цивилизации. Жрецы-редакторы
именно в этом духе правили древние сказания, пытаясь изобразить Авраама
приверженцем чистейшего монотеизма. Как известно, это им удалось не
полностью, и в отдельных фрагментах текста Яхве сохранил черты
первобытного божества племени.
	Археологические раскопки в Палестине дают все лучшие результаты.
В последнее время найдены развалины нескольких более мелких городов,
упомянутых в библейской истории патриархов. Так, близ современного
местечка Тель-Балафа обнаружены развалины города царя Еммора, где
сыновья Иакова совершили свою кровавую вендетту. Самый древний слой
раскопок относится к девятнадцатому веку до нашей эры. Там найдены
остатки мощной крепостной стены, дворца и храма, судя по которым царь
Еммор был могущественным властелином.
	А, например, местность Мамре, где Авраам, а затем Исаак
благоденствовали в тени дубрав, вообще никогда не исчезала. Она
расположена в трех километрах к северу от Хеврона. Арабы называют её
Харам-Рамет-эль-Халиль (священная возвышенность друга божьего, то есть
Авраама). Там издавна окружены культом дуб, колодец и жертвенник
Авраама. При археологических раскопках здесь обнаружили древний колодец
и фундамент жертвенника, на котором впоследствии воздвигли христианский
алтарь. Кроме того, в окрестных пещерах найдено множество человеческих
останков, свидетельствующих о том, что в древние времена в Мамре
находилось большое кладбище. Над пещерой в Махпеле, где, согласно
Библии, похоронены патриархи Авраам, Исаак и Иаков, находится теперь
одна из самых почитаемых исламских мечетей. Мы сегодня знаем также, где
находился Герар _ город Авимелеха. Его развалины обнаружены в Тель-
Джемле, в тринадцати километрах к юго-востоку от Газы. В 1927 году
английская археологическая экспедиция, ведя раскопки, добралась до слоя,
относящегося к бронзовому веку. Среди развалин найдено множество весов
_ из этого можно заключить, что Герар был во времена Авраама крупным
торговым центром.
	До сих пор, к сожалению, не удалось установить местоположения
Содома и Гоморры, хотя в последние годы в мире ученых все прочнее
утверждается мнение, что эти города существовали в действительности. Вот
вкратце результаты поисков, достигнутые к сегодняшнему дню. 1. Уже в
середине девятнадцатому века англичане установили, что от узкого мыса
Лисан, на восточном берегу Мертвого моря, тянется под водой высокий
скальный гребень, разделяющий это озеро на два отдельных бассейна.
Южный _ очень мелкий, а в северном дно резко опускается на глубину до
четырехсот метров. Предполагают, что мелкая часть была некогда сушей,
затопленной в результате какого-то геологического катаклизма. Согласно
Библии, Содом и Гоморра находились в долине Сиддим, _где ныне море
Соленое_ (Бытие, глава 14, стих 3). Недавно были найдены отрывки из
_Первобытной история_ финикийского жреца Санхунятона, который пишет:
_Долина Сиддим провалилась и стала озером..._
	2. Геологические обследования обнаружили следы резких
вулканических катаклизмов в долине Иордана, у подножия гор Тавр, в
Аравийской пустыне, в заливе Акаба и у берегов Красного моря. Геологи
установили даже дату этого стихийного бедствия. Оно произошло примерно
за два тысячелетия до нашей эры, то есть во времена Авраама.
	3. В непосредственной близости к Мертвому морю расположены
холмы каменной соли. Некоторые из них в результате процесса выветривания
приобрели форму, напоминающую человеческую фигуру. Несомненно, что
именно это послужило основой для возникновения легенды о жене Лота,
превращенной в соляной столб.
	4. Отсюда следует, что в памяти народной сохранился образ какого-
то стихийного бедствия, случившегося в древние времена в районе Мертвого
моря. Вокруг этого события родилось множество преданий и легенд, но их
корни исторически достоверны.
	5. Летчики, совершающие систематические рейсы над Мертвым
морем, утверждают, что заметили контуры каких-то развалин, причем именно
в том месте, где предположительно находились Содом и Гоморра.
Аквалангисты пытались обследовать морское дно. Например, начальник
баптистской миссии в Вифлееме доктор Ральф Банэй заявил в 1958 году, что
он добрался до самого дна и обнаружил там следы плотины. Но к его словам
отнеслись с сомнением. Спуститься на дно Мертвого моря и разобрать, что
там находится, чрезвычайно трудно. Вода содержит двадцать пять процентов
соли и настолько мутна, что на расстоянии вытянутой руки ничего не видно.
Кроме того, плотность воды такова, что человек может спокойно улечься на
поверхности и читать книгу. Для того чтобы спуститься на дно, ныряльщик
должен захватить килограммов сорок груза.  Кроме того, высокое содержание
соли вызывает болезненное раздражение кожи и отечность губ.
	В последнее время к подводной экспедиции серьезно готовится
американо-канадская археологическая группа. Возможно, ей удастся
раскрыть тайну Содома и Гоморры.
	Нам нужно коснуться ещё вопроса о Дамаске. В Библии ничего не
сказано о том, что Авраам останавливался там по пути в Ханаан. Однако,
описывая этот эпизод, мы исходили из
	конкретных источников и предпосылок.
	1. О пребывании Авраама в Дамаске упоминает еврейский историк
Иосиф Флавий (37_95 годы нашей эры) в своем сочинении _Еврейские
древности_. Очевидно, он располагал какими-то неизвестными нам
источниками.
	2. Древний путь из Харрана в землю Ханаанскую вел через Сирию и,
стало быть, через Дамаск. Нет оснований думать, что Авраам избрал другой,
кружной и менее удобный, маршрут.
	3. Пребывание в Дамаске подтверждается тем, что в доме Авраама
появляется вдруг новое лицо _ Елиезер из Дамаска. Патриарх возложил на
него ответственные обязанности в своем хозяйстве и до рождения
собственного сына считал его своим главным наследником, на основании
кодекса Хаммурапи, который в случае бездетности допускал усыновление.
	Страна, в которую переселился Авраам, называлась первоначально
Ханаан, лишь позднее греческий историк Геродот назвал её Палестиной, по
имени библейских филистимлян _ народа, занявшего в восемнадцатом веке
до нашей эры южное побережье Ханаана. Палестину можно разделить на три
основных района: низменность у Средиземного моря, возвышенность к
западу от Иордана, так называемое Предиорданье, и скалистые земли на
восточном берегу реки, то есть Заиорданье. На юге средиземноморского
побережья почва была удивительно плодородной. Расположенную там
долину Сарон называли _райским садом_. Урожайной была и возвышенность
к западу от Иордана. Благодаря жаркому климату там созревали даже
финики. Особенно славилась своим плодородием Галилея, которая была
густо населена с самых древних времен. Именно там обнаружены развалины
ряда городов, упомянутых в Библии. К востоку от Иордана также лежали
районы, население которых занималось земледелием. Но в основном Ханаан
был скотоводческой страной. Плоскогорья, склоны гор и степи были
хорошими пастбищами, хотя они периодически страдали от засухи. В долине
Иордана землю возделывали лишь у озера Геннисарет, в других же местах
земля была покрыта буйной растительностью, и там водились даже хищные
звери. Примитивные методы земледелия без применения удобрений, быстрое
истощение почвы и периодические засухи привели к тому, что голод бывал в
стране частым явлением. Египтяне привыкли к виду кочевых скотоводческих
племен, приходивших на границу просить пристанища. Они знали, что их
пригнал голод, что это мирные люди, не питающие враждебных намерений.
Поэтому они охотно пускали их на свои, тогда ещё мало заселенные,
территории в дельте Нила. Конечно, за эту услугу они требовали от
пришельцев дани. На фресках в одной из египетских гробниц изображены до
крайности истощенные номады, настоящие скелеты, обтянутые кожей. На
фреске же в гробнице в Бени-Хассане мы находим реалистическое
изображение семитского скотоводческого племени, ведущего на границе
переговоры с египетскими чиновниками. Египетский пограничный вал,
возведенный для защиты от нападений воинственных племен пустыни,
существовал уже за две тысячи лет до нашей эры, то есть во времена
Авраама. Мы узнаем об этом из воспоминаний египетского вельможи
Синухета, который дал себя вовлечь в какие-то придворные интриги, после
чего вынужден был бежать за границу. Синухет рассказывает, как он
перебрался под покровом ночи через Княжескую стену и пришел в северный
Ханаан, где нашел приют у вождя племени, вроде Авраама, Исаака или
Иакова. В своих воспоминаниях Синухет много говорит о плодородии
Ханаана; это подтверждает свидетельство Библии, называющей Ханаан
землей, _где течет молоко и мед_. Разумеется, эта похвала могла касаться
только тех областей, где существовало земледелие и садоводство. Синухет
пишет, в частности: _Это была хорошая земля. Инжир и виноград росли там в
большом изобилии, а вина было больше, чем воды. Мы никогда не
испытывали недостатка в меде и масле. На деревьях полно было самых
различных фруктов. Там выращивали также пшеницу и ячмень. Скота было
несметное множество. Каждый день я ел хлеб, вино, вареное мясо и жареную
птицу. Кроме того, я питался и дичью, так как они охотились для меня, а сам
я тоже часто отправлялся с собаками на охоту_. Описание одежды, которую
носили люди племени Авраама, мы можем дать тоже благодаря
археологическим открытиям, сделанным в Египте. В гробнице египетского
вельможи в Бени-Хассане (восемнадцатый век до нашей эры) есть фреска,
изображающая племя семитских кочевников, прибывших из Палестины. Мы
видим там бородатых мужчин, женщин и детей. На некоторых мужчинах
надеты короткие юбки из разноцветной полосатой ткани, женщины же и
остальные мужчины закутаны в длинные живописные плащи. Оружие
кочевников составляют копья, луки и пращи. Один из номадов играет на
маленькой лире,_ это доказывает, что уже тогда семиты любили музыку.
Преобладающие цвета _ зеленый, красный и голубой. Мужчины и женщины
носили различные украшения. В Библии мы тоже находим свидетельства
того, что еврейские племена любили яркие цвета.

	3. Народное предание или правда?

	Сказание об Иосифе с давних времен пользовалось широкой
популярностью и вошло в фольклор тех народов, которые находили в Библии
пищу для своего воображения. Удивляться тут нечему. Ведь это типично
народное предание с острой фабулой, оно полно необычайных приключений
и овеяно очарованием сказки, даже можно сказать _ баллады. Его
заключительная мораль отвечала духовной потребности простого,
обездоленного человека, вечно жаждущего справедливости. Помимо того, у
сказания об Иосифе есть ещё одна примечательная черта. Мы не встречаем в
нем образов, целиком злых или целиком добрых, характеров абсолютно
черных или абсолютно светлых. В юности Иосиф был несносным задавакой,
балованным папенькиным сынком, но в последующие годы, под влиянием
страданий и непреходящей тоски по родному дому, он изменился и проявил
величие души. Единокровные братья в приступе гнева подло обошлись с ним,
но, как впоследствии выяснилось, они, по сути дела, вовсе не были
негодяями. Всю жизнь их мучили укоры совести, они искренне любили
старика отца, в денежных расчетах соблюдали честность, а когда Вениамину
угрожало рабство, то решили разделить его горькую участь и, следовательно,
проявили величайшую самоотверженность. Такое проникновенное знание
всей сложности человеческой натуры, такая снисходительность к человеку со
всеми его пороками свидетельствуют о великой жизненной мудрости,
необычной для эпох всеобщего варварства. Древнееврейские пастухи, авторы
сказания об Иосифе, были людьми суровых нравов, грубыми, со множеством
предрассудков. И все-таки, живя в степях, среди диких скал, они, к чести
своей, сумели выработать в себе некую своеобразную зрелость чувств и
знание человеческой психологии. Конечно, найдутся люди, которые скажут,
что история Иосифа _ это, по существу, дифирамб в честь родовой
солидарности, столь характерной для народов Востока, и, стало быть нечто
понятное и естественное у семитов. Да, с таким мнением можно согласиться.
Однако это не исключает того факта, что в манере ведения фабулы и в
рисовке характеров поражает зрелость взгляда на тогдашний мир. Именно
благодаря этому его качеству сказание об удачах и невзгодах Иосифа всегда
трогало людей и сохранило непреходящую свежесть. Ученые предполагали,
что обнаружат родословную этого библейского сказания в литературе
народов, соседствующих с Палестиной, как это неоднократно случалось в
связи с другими сказаниями Ветхого завета. Одно время казалось, что корни
происхождения сказания об Иосифе ведут к литературе Египта. В так
называемом папирусе д0рбиней прочитано сказание _О двух братьях_,
типичная для той далекой эпохи сказка с моралью. В ней речь идет о женатом
Анубисе и его младшем брате, по имени Бата. Бата был холост и работал в
хозяйстве старшего брата. Однажды жена Анубиса задумала его соблазнить.
Но юноша возмущенно отверг её заигрывания. Тогда двуличная женщина
пожаловалась мужу, обвинила Бату, будто он взял её силой и больно побил,
когда она пыталась защищаться. Анубис пришел в бешенство и хотел убить
ни в чем не повинного Бату.
	Египетское сказание действительно напоминает эпизод с Иосифом и
женой Потифара. Но сходство сводится исключительно к этому случаю,
являющемуся в библейской фабуле лишь мелким фрагментом. Можно даже
сомневаться в том, что он заимствован из египетской литературы. Тема
вероломной жены, тема прелюбодеяния была в те времена очень модной; она
повторяется в сказаниях многих народов Древнего Востока и, вероятно, была
в ходу и в Ханаане. И в конечном счете приходится признать, что
прославленное сказание о приключениях Иосифа в своей несравненной
оригинальности является творением древнееврейской фантазии.
	Однако является ли это только плодом фантазии? Не лежит ли в
основе библейского сказания нечто действительно происходившее? Ведь
известно, что в народной традиции памятные исторические факты обрастают
чертами легенды, и часто до такой степени, что трудно отличить правду от
вымысла. История Иосифа, быть может, и легендарна, однако это не
исключает возможности того, что какая-то ветвь евреев в самом деле
поселилась в Египте, где им жилось совсем не плохо. Возможно даже, что
Иаков с сыновьями и были этими поселенцами и что один из сыновей, по
имени Иосиф, сделал блестящую карьеру при дворе фараона. Ученые
размышляют над этими вопросами, но, не располагая никакими
историческими документами, они вынуждены довольствоваться гипотезами, к
которым приходят с помощью дедуктивного метода. Поэтому давайте
проследим ход их рассуждений. Это необычайно увлекательная экскурсия.
Она позволит нам проникнуть в тайны приемов, какими пользуются ученые
при реконструкции истории. Кроме того, она даст нам то эстетическое
удовольствие, какое испытывает разум, когда на основе распыленных данных
приходит к логическому решению проблемы.
	В результате очень кропотливых подсчетов, которые ввиду их
сложности мы не станем пояснять, среди ученых утвердилось мнение, что
Иаков жил на двести пятьдесят лет позднее Авраама. Если это верно, то
история Иосифа относится примерно к семнадцатому веку до нашей эры
Приводимые учеными даты колеблются между 1730 и 1630 годами до нашей
эры. Незадолго до этого Египет пережил самый бурный период своей долгой
истории. Около 1780 года до нашей эры страну потрясли революционные
события. Восстал угнетенный народ _ крестьяне, ремесленники, солдаты и
рабы _ в больших феодальных владениях. Порабощенное население на
некоторое время даже захватило в свои руки управление государством.
Последствия этого взрыва ещё долго давали о себе знать, и в семнадцатом
веке до нашей эры политическая мощь Египта сильно пошатнулась.
	В этот период политического упадка страну потрясло страшное
несчастье. С востока надвинулась неисчислимая рать чужеземных воинов и,
как горная лавина, низринулась на Египет. Захватчики, закованные в
железные латы, вооруженные длинными мечами, с быстротой молнии
мчались на боевых колесницах, запряженных лошадьми. Египтяне впервые в
жизни столкнулись с новым способом ведения боя: взмыленные кони и
колесницы, ощетинившиеся пиками воинов, привели их в великое смятение.
Египетские солдаты сражались в пешем строю и почти нагие; прежде чем они
успевали воспользоваться своими копьями, пращами и луками, их топтали
конские копыта и давили колеса боевых колесниц. Они попросту оказались
беспомощными перед навязанным им темпом боя. Непобедимая на
протяжении веков египетская держава была стерта в прах, и слава фараонов
угасла почти на два столетия. Захватчиками были гиксосы. Их вожди
переняли все внешние атрибуты власти фараонов и продержались в
покоренном Египте около ста пятидесяти лет, огнем и мечом подавляя
малейшие проявления бунта. Гиксосы, правда, оккупировали только Нижний
Египет с дельтой Нила, но провинциальные правители Верхнего Египта тоже
стали их данниками. Столицей новых господ Египта стал Аварис _ город,
лежавший в восточной части дельты.
	Самое название _ гиксосы _ толковалось по-разному: когда-то
считали, что оно означает _вожди пустыни_ или _цари пастухов_. Новейшие
исследования показали, что слово это скорее следует переводить как _цари
чужеземных стран_. Гиксосы были семитами и говорили на языке, который,
по всей вероятности, приближался к ранней форме развития
древнееврейского языка. Из надписей на скарабеях мы знаем, что вожди
гиксосов носили типично семитские имена, как, например, Анатер, Хиан,
Якобер. Предполагается, однако, что гиксосы составляли только
немногочисленную верхушку воинов, в то время как солдатскую массу
образовал недисциплинированный сброд _ разноплеменные и разноязычные
обитатели пустынь и гор, грабители, авантюристы и бродяги. Это были
хищники, алчущие крови и разбоя, свалившиеся на Египет, как туча саранчи.
	Вторжение гиксосов, по-видимому, было следствием огромных
этнических сдвигов, которые переживала Месопотамия, этот бурлящий котел
народов. Во втором тысячелетии с севера туда вторглись азиатские племена
гурритов. Они оттеснили семитские народы, в том числе и гиксосов, в Сирию
и Палестину. Археологические раскопки в Иерихоне показали, что в течение
определенного времени этот древний город занимали гиксосы. Таким
образом, можно предполагать, что покорители Египта держали в своих руках
и Палестину. Теперь возникает вопрос: какое касательство к этим событиям
имеют Иосиф и его братья? Ученые в наши дни единодушно сходятся во
мнении, что эмиграция семидесяти израильтян в Египет совпадает с периодом
господства гиксосов. Род Иакова предположительно был подхвачен общей
волной вторжения либо же прибыл в Египет уже после того, как страной
завладели гиксосы. Иакова и его потомство там встретили гостеприимно,
поскольку они состояли в близком родстве с оккупантами, а те, вероятно,
были заинтересованы в том, чтобы привлечь в покоренную страну как можно
больше азиатов. Еврейский историк Иосиф Флавий говорит о гиксосах как о
своих предках, а в египетских текстах шестнадцатого века до нашей эры
упоминаются ханаанские кочевые племена, которые осели в Египте.
	На этом политическом фоне многие сомнительные эпизоды
библейского сказания находят свое логическое истолкование. И прежде всего
разъясняется вопрос о возведении Иосифа на пост наместника фараона.
Трудно себе представить, чтобы в обычных условиях родовитые египтяне
согласились доверить высокую должность одному из презираемых ими
азиатов. В книге Бытие (гл. 46, ст. 34) о евреях буквально сказано так:
_...мерзость для египтян всякий пастух овец_. Легко понять, что гиксосские
фараоны, с подозрением относившиеся к местному населению, питали
больше доверия к близким им по происхождению и языку азиатам,
пришедшим из Ханаана. Даже фараоны-египтяне иногда проводили
подобную политику в отношении отдельных лиц. Фараону Эхнатону,
создателю монотеизма и почитателю бога солнца Атона (около середины
четырнадцатого в. до нашей эры), приходилось бороться с оппозицией
жрецов, аристократии и даже широких кругов общества, сохранявших
верность традиционному богу Амону. В такой ситуации он подбирал себе
приближенных из угнетенных слоев, которым мог больше доверять. В
гробнице одного из его высоких сановников найдена следующая надпись: _Я
был человеком низкого происхождения по отцу и матери, но царь поставил
меня на ноги. Он позволил мне выдвинуться... Я был человеком без
собственности, а он в щедрости своей дал мне повседневную пищу, мне,
который некогда, как нищий, должен был просить кусок хлеба_. В Тель-эль-
Амарне (руины столицы этого фараона) обнаружен саркофаг вельможи,
состоявшего на службе у Эхнатона. Звали вельможу Нехем, и он был азиатом.
А визирь этого фараона Янхаму стал всесильным человеком при дворе, хотя и
принадлежал к семитской расе.
	Как мы можем судить по приведенным фактам, в
головокружительной карьере Иосифа не было ничего невероятного. Впрочем,
он управлял Египтом в соответствии с типичной для оккупанта политикой
угнетения. Воспользовавшись семью голодными годами, он раздавал хлеб не
бесплатно, а заставлял платить за него _ сперва золотом, серебром и
драгоценностями, потом землей и, наконец, личной свободой. Своей
политикой Иосиф разорил и вверг в рабство независимого землепашца и
ослабил класс землевладельцев. Вся земля вместе с возделывающими её
людьми стала собственностью фараона. Вероятно, с этого момента
датируется в Египте система неограниченной царской власти. Только жрецы
избежали участи остального населения, ибо сами накапливали запасы
продовольствия в своих больших имениях, а гиксосы, считаясь с их
влиятельностью, не решались чинить им препятствия. Таким образом, при
содействии Иосифа в Египте совершилась глубокая экономическая
революция с далеко идущими последствиями.
	Мы уже говорили, что Египет на протяжении своей истории видел
несколько кровавых революций. Их традиции жили в сознании угнетенных
масс. Непосредственной причиной восстаний являлись эпидемии голода,
повторявшиеся периодически через более или менее равные промежутки
времени. О том, как бурно протекали восстания, сообщает лейденский
папирус в форме стихов, приписываемых египетскому богачу, по имени
Ипувер. Мы находим у него, например, такую фразу: _Бедные люди стали
обладателями богатства, и в то время, как ещё недавно они не имели даже
сандалий, теперь они владеют сокровищами_. В другом месте мы читаем:
_Детей вельмож разбивают о стены, все бегут из города... Тот, кто не спал
даже рядом со стеной, стал собственником опахала. Тот, кто не имел даже
лодки, стал владельцем кораблей. Тот, кто не имел даже куска хлеба, стал
владеть закромами... Тот, кто спал прежде без жены из-за бедности, находит
теперь знатных женщин_. И ещё последняя, очень красноречивая цитата:
_Столица царя была захвачена в один час. Бедняки взяли в плен царя.
Придворные выгнаны из дома царя. Чиновники убиты, и документы их
взяты_. Гиксосский фараон, несомненно, отдавал себе отчет в революционной
традиции Египта и поэтому боялся, как бы новое восстание народных масс не
расшатало его власть, в особенности потому, что был он чужим, ненавистным
деспотом. Таким образом, когда Иосиф предложил свой план
предотвращения грядущего голода, фараон приветствовал его как мужа,
ниспосланного провидением. Этим объясняется и особо привилегированное
положение Иосифа при дворе, и милости, какими его осыпал фараон.
Человек, настроенный скептически, мог бы нам возразить, что все это
искусно построенное рассуждение опирается всего лишь на очень
лаконичные упоминания в Библии и в первую очередь на догадки, так как
твердо не установлено, что израильтяне поселились в Египте в период
властвования гиксосов. Библейская хронология весьма проблематична, и
поэтому нельзя с полной уверенностью сказать, когда именно Иаков и его род
забрели в Египет. Это в равной мере могло случиться и до вторжения
гиксосов, и после их изгнания. Ответ на эти сомнения мы находим в
замечательном анализе библейского текста, который дает французский
египтолог Пьер Монте в книге _Египет и Библия_. Монте делится с
читателями следующими наблюдениями: Иаков, как мы уже знаем, поселился
в земле Гесем, лежавшей к востоку от дельты Нила. Иосиф, будучи
наместником фараона, жил, разумеется, рядом со своим владыкой в столице.
При известии о прибытии семьи Иосиф незамедлительно сел в колесницу и
поспешил навстречу отцу. Потом он вернулся к фараону, чтобы рассказать
ему о своей поездке. Из Библии совершенно неопровержимо следует, что
события эти произошли на протяжении очень короткого времени, если даже
не в один и тот же день. В книге Бытие (гл. 45, ст. 10) Иосиф обещает отцу,
что поселит его в земле Гесем и, стало быть, поблизости от себя. Отсюда сам
собой напрашивается вывод, что столица, в которой жил Иосиф, должна была
находиться на небольшом расстоянии от земли Гесем, то есть в самой дельте.
Ею ни в коей мере не могли быть такие города, как Мемфис, Фивы или
Фаюм. Они лежали слишком далеко от Гесема, и путешествие Иосифа в
колеснице заняло бы несколько дней. К тому же, как утверждает французский
египтолог Масперо, в Египте ввиду отсутствия подходящих дорог никогда не
пользовались колесницами для дальних путешествий. Такие путешествия, как
правило, совершались на барках по главной коммуникационной артерии,
которой являлся Нил. Все вышеприведенные обстоятельства служат нам как
бы путевыми столбами, стрелки на которых дружно направлены в сторону
Авариса, столицы гиксосов. Мы теперь уже знаем, что Аварис лежал в дельте
Нила, так как руины этого города вместе со множеством гиксосских печатей
раскопаны по соседству с современной деревней Сан-эль-Хагар. И если
Иосиф осуществлял власть в Аварисе, то отпадают всякие сомнения:
	историю его жизни надо вместить в эпоху властвования гиксосов.
Более поздняя дата полностью исключается, так как после изгнания
завоевателей родовитые фараоны восемнадцатой династии перенесли столицу
в Фивы. Как видим, гиксосская теория опирается на вполне солидные
предпосылки, и поэтому её признают теперь многие ученые. В библейском
сказании поражает историческая точность в воссоздании египетских обычаев.
Это касается прежде всего погребальных обрядов, связанных со смертью
Иакова и Иосифа. Их останки бальзамировали в течение сорока дней, а
мумию положили в деревянный гроб. Уже Геродот сообщает, что процесс
бальзамирования продолжался в Египте сорок дней,_ это подтверждают и
тексты папирусов, найденных в гробницах царей и вельмож. Вспомним, что
Иосифа подстригли, прежде чем он предстал перед фараоном. Эта, казалось
бы, мелкая подробность весьма красноречива, так как лишний раз
свидетельствует о знакомстве с египетскими обычаями. В Египте никому не
разрешалось носить бороду; привилегия эта принадлежала исключительно
одному фараону, который, впрочем, подвешивал искусственную бороду.
Иосиф, будучи евреем, вероятно, отпустил бороду, и поэтому его остригли,
как того требовал придворный этикет. Так же обстоит дело с возведением
Иосифа на должность наместника фараона. Торжественная церемония
протекала в соответствии с тем ритуалом, с каким нас знакомят папирусы и
картины в гробницах. Новый вельможа получал из рук фараона как почетные
дары, отвечающие его высокому званию, драгоценную цепь на шею, дорогую
одежду и, сверх того, жену знатного рода. Во время торжественных шествий
наместник занимал одну из позолоченных дворцовых колесниц и ехал сразу
же за колесницей фараона. Египтяне заимствовали у гиксосов обычай
пользоваться лошадьми, и церемониал этот и после изгнания захватчиков
сохранился в Египте.
	В библейском сказании знаменательно ещё и то, что имена, которые
там приводятся, тоже типично египетские. Фараон назвал Иосифа Цафнаф-
панеах, что означает _Бог говорит: да здравствует_. Жену Иосифа звали
Асенефа или Асенет, то есть _принадлежащая (богине) Нет_ (богине,
почитаемой в дельте Нила), а Потифер или Потипера _ это искаженное имя
_Па-ди-па-ре_, означающее _(тот), которого дал (бог) Ра_.
	Стоит ещё добавить, что сказание об Иосифе дает четкое
представление о египетской топографии. Сообщаемые подробности
позволяют легко ориентироваться в расположении земли Гесем и по
косвенным признакам установить, в какой именно столице жил Иосиф.
	Короче говоря, материал, из которого построена египетская
декорация, полностью выдержал экзамен современных научных
исследований. Вряд ли сегодня стоит ломать копья по поводу того, был или
не был Иосиф фигурой исторической, но не вызывает сомнений то, что
сказание возникло в самом Египте. Его авторами были люди, которые так
детально знали эту страну, что безусловно жили там в течение долгого
периода времени. В данном обстоятельстве мы находим подтверждение того
факта, что какая-то ветвь евреев _ возможно, это был и род Иакова _
действительно поселилась в дельте Нила, на плодородной земле Гесем.
	Не исключено даже, что библейское сказание является отголоском
исторического события, и один из евреев, по имени Иосиф, действительно
достиг высокого положения при дворе фараона. Впоследствии вокруг его
фигуры возникла легенда, которую сложили евреи, гордившиеся своим
знаменитым предком. Но если так оно и было, то почему нет ни одного
упоминания об Иосифе в египетских хрониках? Обычно они очень
обстоятельны и полны подробностей, а семит на должности наместника _
событие слишком серьезное, чтобы о нем можно было умолчать. Такого рода
пробел в египетской историографии казался подозрительным и возбуждал
сомнения в реальности фигуры Иосифа. Нельзя, однако, забывать об очень
важной вещи. Гиксосы вызывали к себе такую ненависть, что египтяне
уничтожали все, что напоминало о периоде их власти. Даже летописцы
обходят молчанием период гиксосской оккупации. Исторические хроники
внезапно обрываются на 1730 годе до нашей эры и возобновляются только
после 1580 года до нашей эры. Одной из жертв этого вымарывания ста
пятидесяти лет истории пал также Иосиф, слепой исполнитель гиксосской
политики, ответственный за глубокие экономические перевороты,
непопулярные у египтян. Его действия позднее тягостно отразились на
израильтянах, которые после смерти Иосифа долго ещё оставались на земле
Гесем.

	4. Моисей в ореоле мифов

	Описанная в Библии история бегства из Египта и странствия в
землю обетованную _ это одновременно история еврейской религии.
Израильтяне верили, что Яхве их особо полюбил, что он стал их
освободителем, дал им законы, моральные нормы и общественный строй,
создал религиозные учреждения, должности священников и
литургический церемониал и под конец привел их в Ханаан как
объединенный и организованный народ. Израильтяне ведь считали себя
избранным народом, которому доверена важная историческая миссия, и
поэтому не могли погибнуть, хотя по временам их постигали тяжелые
наказания за нарушение синайского союза. История этого драматического
бегства израильтян постепенно утрачивала реальные черты. По мере того
как сказание о Моисее передавалось из поколения в поколение, оно
приобретало все более мистический характер, а исторические факты
отступали на задний план. Последним придавали настолько малое
значение, что не считали даже нужным назвать имя фараона-
преследователя.
	В туманных видениях пророков Осии, Михея и Иеремии исход
израильтян из Египта приобрел мистическое значение _ как проявление
воли Яхве и событие чисто религиозное. Когда израильский крестьянин
приносил на алтарь жертвы, состоящие из первых плодов его урожая, то
он молился следующим образом: _Египтяне худо поступали с нами, и
притесняли нас, и налагали на нас тяжкие работы; и возопили мы к
господу, богу отцов наших, и услышал господь вопль наш, и увидел
бедствие наше, труды наши и угнетение наше. И вывел нас господь из
Египта рукою сильною и мышцею простертою, великим ужасом,
знамениями и чудесами. И привел нас на место сие, и дал нам землю сию,
землю, в которой течет молоко и мед_ (Второзаконие, глава 26, стихи 6_
9). Жрецы, которые записали эпопею бегства израильтян из Египта и
включили её в свои священные книги, были не историками в современном
значении этого слова, а теологами, рассматривающими историю Израиля
с угодной им, религиозной, точки зрения. Все, что легенды приписывали
Моисею,_ его разговоры с Яхве, его чудеса и заповеди _
воспринималось ими как неопровержимые, подлинные факты. К тому же
в тот период, когда они приступили к редактированию исторических
легенд, прошло уже несколько веков со времен исхода из Египта, и
реальный ход событий подвергся процессу, который мы называем
мифологизацией прошлого.
	Вот почему ученым в наши дни приходится преодолевать
огромные трудности, чтобы отшелушить из легенды ядро истины, и,
несмотря на все усилия, затраченные в этой области, до сих пор нет
единого мнения относительно того, что произошло на самом деле и
существовал ли в действительности Моисей. Обычно по мере отдаления
от давно минувших эпох верх берет элемент исторической правды и
уменьшается роль легенды. С Моисеем происходит скорее обратный
процесс. Авраам, Лот, Исав, Исаак и Иаков _ это образы относительно
реалистические, близкие и понятные своими человеческими чертами. Зато
Моисей, по мнению некоторых ученых, в библейской истории наиболее
таинственная личность. Вокруг его образа сложилось множество мифов.
Великий вождь, законодатель и пророк,_ это фигура внушительная,
поразительная в своей трагической борьбе с собственными слабостями и
со слабостями своего народа. Но как же мало мы знаем о нем как о
человеке! Пожалуй, только то, что он легко воспламенялся гневом, что у
него бывали минуты сомнения, что он дважды женился и у него были
неприятности в своем же семейном кругу. Мы всегда видим его как бы
отлитым из бронзы; это помазанник божий, непримиримый исполнитель
воли Яхве. Ежегодно в праздник пасхи израильтяне в гимнах и псалмах
славили Яхве и его полномочного представителя _ Моисея, а опыт
скитаний по пустыне приобретал в их обрядах характер религиозной
мистерии, драмы, относящейся к миру иного измерения. Но разве из этого
должно следовать, что Моисей не был реальной исторической фигурой?
Отнюдь нет! Современная наука стала более осторожной в вынесении
приговоров в таких вопросах с тех пор, как она обнаружила на дне многих
легенд и мифов целые залежи истинных событий. Так, например, Солона,
Ликурга или Нуму Помпилия больше не считают мифическими фигурами.
Это были вожди, которые действовали в поворотные моменты истории, и
по этой причине в сказаниях последующих поколений были возведены до
ранга великих символов. Вполне вероятно, что среди израильтян
выдвинулся вождь, законодатель и религиозный реформатор крупного
масштаба, который сумел вызволить свой народ и повести его в Ханаан.
Благодаря его таланту недисциплинированные, раздираемые внутренними
склоками израильские племена объединились и одержали победы в
Египте, в пустыне и в Ханаане.
	Таким образом, не удивительно, что Моисей в народных
сказаниях стал любимым национальным героем и пророком, что его
вознесли на пьедестал святости. Он ведь проповедовал слово Яхве, а
посему все, что он сказал и совершил, считалось законом и
непогрешимым догматом.
	Библейская легенда о рождении и смерти Моисея полна
поразительных совпадений с легендами других древних народов. В Азии,
Греции и даже в Японии рождению национальных героев обычно
сопутствуют драматические обстоятельства. В младенчестве их бросают в
воду в корзинках или в ящиках. В народных сказаниях обычно ничего не
говорится о годах молодости героев, известно только, что воспитывались
они при дворах чужих царей. Из клинописных текстов мы, например,
узнали, что у великого царя Саргона, основавшего в 2350 году до нашей
эры в Месопотамии аккадскую державу, была та же судьба, что и у
Моисея. Мать Саргона, жрица, тайно родила его и, положив в
осмоленную корзину, пустила плыть по реке. Младенца выловил из реки
водонос и садовник Акка, занимавшийся поливкой возделанных полей.
Сказание несет на себе явственные черты народной легенды, но Саргон,
несмотря на это, действительно существовал. Неопровержимые тому
доказательства содержатся в документах, найденных в руинах
месопотамских городов. Таким образом, легенды, чудеса и прочие
сверхъестественные явления не исключают той возможности, что Моисей
тоже был подлинной исторической личностью. И следовательно, мы
можем принять за исторический факт бегство израильтян из Египта и их
скитания в пустыне, хотя безоговорочно доказать это и нельзя, так как
египетские хроники и другие источники обходят данное событие
молчанием. Поэтому, если мы хотим докопаться хотя бы до частичной
правды, то должны прибегнуть к косвенным доказательствам, исследуя
скупые, трудно поддающиеся прочтению следы в исторических
документах.
	Ученые проделали очень интересную реконструкцию.
Постараемся восстановить главные её элементы. В Библии израильская
история обрывается неожиданно на смерти Иосифа. Потом нам
рассказывают о событиях, связанных с личностью Моисея. Этот разрыв
охватывает приблизительно четыреста лет. Почему же редакторы
библейского текста допустили такой скачок в изложении истории
израильтян? Возможно, это сделано сознательно, чтобы не касаться
бесславного для израильтян периода. После изгнания гиксосов фараоны
восемнадцатой династии перенесли столицу из Авариса в родные Фивы.
Израильтяне остались в земле Гесем, где вели обособленную
пастушескую жизнь. Никто не обращал внимания на простых скотоводов,
живших вдали от главного политического центра, на далеких окраинах
государства. Для египтян это было очень бурное время, и никому не
приходило в голову угнетать израильтян, в особенности потому, что они
все больше поддавались влиянию египетской культуры и, как указывают
достоверные данные, даже признавали культ египетских богов. Ведь
Иисус Навин в таких выражениях корит израильтян: _Отвергните богов,
которым служили отцы ваши за рекою и в Египте..._ (Иисус Навин, глава
24, стих 14). От окончательной ассимиляции их, видимо, уберегла
привязанность к языку, обычаям и традиции отцов. Во всяком случае,
можно считать установленным, что для израильтян длительное
пребывание в Гесеме _ это эпоха духовного вырождения и
бессмысленного прозябания.
	Из этой опасной пассивности вывели израильтян бурные
перемены в политической жизни Египта. К власти пришли фараоны
девятнадцатой династии. Третий фараон этой династии _ Рамсес второй,
правивший в 1317_1251 годах до нашей эры, был великий воин, который
стремился восстановить египетскую державу путем покорения Азии. В
качестве военной базы для экспедиций на восток ему больше всего
подходила дельта Нила вместе с землей Гесем. Вдобавок Рамсес считал
дельту Нила своим непосредственным родовым владением, так как его
семья была родом из окрестностей Авариса. Отца его звали Сети, и
этимологически его имя связано с именем почитаемого в этой стране бога
Сета. Рамсес чувствовал себя неуверенно в чужих ему Фивах, в центре
культа бога Амона, кроме того, ему хотелось быть подальше от тамошней
могучей жреческой касты, которая держала в подчинении предыдущих
фараонов и стремилась навязать свою волю и ему. И он решил
перебраться в дельту Нила и построить там, на месте разоренного
Авариса, новую столицу _ город Раамсес (впоследствии известный как
город Танис). Готовясь к захватническому походу, он построил, кроме
того, ещё один город _ Пифом, состоявший, по сути дела, из складов
провианта и военной амуниции. Благодаря археологическим изысканиям
нам точно известно расположение обоих городов, так как удалось
раскопать их развалины и установить их происхождение. С появлением
Рамсеса кончилась идиллическая обособленность земли Гесем. В один
прекрасный день израильские пастухи протерли глаза от удивления: через
их пастбища потянулись колонны воинов, в колесницах мчались
вельможи, а за ними следом _ тьма чиновников, сборщиков налогов,
гонцов и надсмотрщиков, подгонявших палками рабов. Пастухи
загляделись на это шумное шествие, не отдавая себе отчета в том, что их
ждет. Вскоре, однако, они на собственной шкуре почувствовали близость
фараона. В их дворы с криком врывались солдаты и сборщики налогов,
забирали зерно и скот, а всех, кто выражал протест или оказывал
сопротивление, жестоко избивали.
	Однако это было всего лишь начало. Для осуществления
строительных планов, задуманных с большим размахом, Рамсесу нужны
были рабочие. И он принудил израильтян к рабски-крепостному труду. В
его представлении израильтяне, бородатые, в широких одеждах, были
людьми Востока, которые слишком быстро размножались и в случае
войны с Азией могли стать опасными для него. Вдобавок египтяне с
презрением относились ко всем примитивным пастушеским народам. В
книге Бытие (глава 46, стих 34) мы читаем: что... _мерзость для египтян
всякий пастух овец_. Впрочем, не исключено, что египтяне вспомнили
также что во времена тяжкой для них гиксосской оккупации израильтяне
были верноподданными и фаворитами гиксосов.
	Рамсес второй быстро подчинил себе Палестину и Сирию, однако
вскоре он столкнулся лицом к лицу со значительно более сильным
противником. Это были хетты, которые основали в Малой Азии мощную
военную державу. До недавнего времени мы очень мало о них знали.
Только в первые годы нашего столетия немецкие археологи Винклер и
Пух-штейн открыли развалины хеттской столиды в Турции, на реке Галис
(совр. Кызыл-Ирман), которая очерчивает там дугу и впадает в Черное
море. Столица называлась Хаттушаш и занимала площадь сто семьдесят
гектаров. Из-под песков откопаны царский дворец гигантских размеров,
храмы, крепостные стены и статуи из черного базальта. Статуи
изображают мужчин с длинными, спадающими на спину волосами, в
высоких шапках, коротких юбочках и остроносых башмаках.
	Найден также архив, состоящий из множества клинописных
табличек на ранее неизвестном языке. Большие заслуги в его
расшифровке принадлежат чешскому ученому Б. Грозному. Он показал,
что хеттский язык входит в группу индоевропейских языков, а это говорит
о индоевропейском происхождении хеттов или по крайней мере их
правящей верхушки. Благодаря работам Б. Грозного и английского
археолога Вулли удалось воссоздать довольно полную картину истории,
культуры, религии и быта этого народа.
	Рамсес второй вел с хеттами войну, которая с перерывами
продолжалась двадцать один год. На пятый год войны произошло крупное
сражение в долине реки Оронт, в районе города Кадеша. Сражение было
очень кровавым, но ничего не решило, хотя Рамсес второй в
многочисленных записях изображал себя победителем. Длительная
вооруженная борьба истощила обоих противников. К тому же в
Месопотамии хеттам начали угрожать растущие силы ассирийцев.
Поэтому в 1296 году до нашей эры дело дошло до заключения _вечного
мира_, закрепленного браком дочери хеттского царя Хаттусиля с
Рамсесом вторым.
	Мир, однако, не принес израильтянам облегчения. Угнетение и
крепостной труд продолжались. Рамсесом овладела прямо-таки мания
строительства. Поэтому ему требовалось все больше рабочей силы. Он не
только строил новые здания, дворцы и храмы, но приказывал со старых
стирать имена фараонов, при которых они были возведены, и ставить на
том же месте свое имя. Приказ об убийстве новорожденных, о котором
говорится в Библии, свидетельствует, что с течением времени
преследования израильтян приобрели кровавые, жестокие формы.
Казалось бы, мы сталкиваемся здесь с противоречием, ибо, с одной
стороны, фараону требовалось все больше рабочих, а с другой стороны,
он лишался их в силу своего драконовского приказа. Предполагается, что
поводом к нему послужила плодовитость израильтян и перенаселение
дельты Нила после того, как там разместилась центральная
администрация с бесчисленным множеством чиновников, придворных и
военных. Из Библии вытекает также, что многие израильтяне не могли в
то время прокормиться разведением скота и вынуждены были
переселиться в города, где они занялись мелкой торговлей и ремеслом.
Это, несомненно, вызвало ненависть египтян, которые быстро ощутили
аффект конкуренции израильтян.
	Угнетение и преследования содействовали пробуждению у
угнетаемых чувства расовой общности, вызвали сперва пассивное, а затем
даже активное сопротивление. Процесс этот приобретает наглядность на
примере Моисея. Согласно легенде, он носил типично египетское имя,
получил образование при дворе фараона, где жил как большой вельможа,
и все-таки, под впечатлением преследований, которым подвергались
соплеменники, Моисей снова почувствовал себя израильтянином.
Убийство жестокого надсмотрщика и бегство на восток _ это не только
проявление его личного бунта, это первый сигнал к бунту израильского
народа. В Библии мы находим два загадочных стиха, которые дают много
материала для размышлений. В книге Исход (глава 3, стих 21) Яхве
говорит: _И дам народу сему милость в глазах египтян; и когда пойдете,
то пойдете не с пустыми руками. Каждая женщина выпросит у соседки
своей и у живущей в доме её вещей серебряных и вещей золотых, и
одежд; и вы нарядите ими и сыновей ваших и дочерей ваших, и оберете
египтян_. А далее (глава 12, стих 36) в той же книге мы читаем:
	_Господь же дал милость народу своему в глазах египтян; и они
давали ему, и обобрал он египтян_.
	В обоих текстах поражает отсутствие последовательности, ибо
одним духом говорится о займе и об ограблении египтян. Что, собственно
говоря, за этим скрывается? Допустим, что израильтяне обманным путем
взяли взаймы золотые и серебряные сосуды, под предлогом, что проведут
в пустыне _ как они заверяли фараона _ только три дня и отдадут их,
как только вернутся. Однако трудно поверить, будто египтяне были
настолько наивны, что доверили свои сокровища людям, враждебным им
и презираемым ими.
	Некоторые ученые делают отсюда вывод, что израильтяне
восстали, ограбили египетские дома и убежали за границу. В пользу
такого предположения говорит тот факт, что во время скитаний по
пустыне они вели победоносные бои.
	Следовательно, они должны были выйти из Египта
вооруженными до зубов. Где они взяли оружие? Они не могли раздобыть
его в течение одного дня, значит, по всей вероятности, тайком копили его
в последние годы рабства. Следовательно, не исключено, что они
действительно добивались свободы с помощью оружия. Если это верно,
то становится более понятным и то, почему фараон так яростно
преследовал их вплоть до Красного моря. В свете этой гипотезы Моисей,
по крайней мере в первый период своей деятельности, вероятно, мог быть
вождем израильского восстания.
	Историкам по сей день причиняет много хлопот установление
даты исхода. По этому поводу в научных кругах долгое время велась
горячая полемика. В настоящее время преобладающее большинство
исследователей склоняется к тому мнению, что исход из Египта
произошел во второй половине тринадцатого века до нашей эры
	Рамсес был выдающимся фараоном, а Египет при его правлении
достиг вершины своего великодержавного могущества. Поэтому
сомнительно, чтобы израильтянам удалось освободиться при жизни
Рамсеса. В словах _Спустя долгое время, умер царь египетский_ (Исход,
глава 2, стих 23) скрыт намек на то, что Моисей вернулся в Египет после
вступления на трон фараона Мернепта, преемника Рамсеса второго.
Египту в его царствование приходилось защищать западную границу от
набегов ливийцев, а с востока на него напали индоевропейские народы,
которые покинули насиженные места на Балканах, вторглись в Малую
Азию, сокрушили государство хеттов и заняли побережье Средиземного
моря. Правда, Мернепта победоносно вышел из схваток с агрессорами, но
Египет был настолько обессилен, что в течение долгого периода ему не
удавалось восстановить свою мощь. По всей вероятности, израильтяне
воспользовались его временной слабостью, чтобы высвободиться из
рабства.
	Есть и другие основания, позволяющие датировать исход второй
половиной тринадцатого века до нашей эры Археологам удалось откопать
руины ханаанских городов, захваченных, согласно Библии,
израильтянами под водительством Иисуса Навина, преемника Моисея. В
тех слоях раскопок, которые несомненно относятся ко второй половине
тринадцатого века, найдены по преимуществу следы пожаров и
умышленных опустошений _ явное доказательство стремительного
завоевания. Моисей, как мы знаем из Библии, просил царя Едома
разрешить израильтянам свободный переход через его территорию, в чем
ему было отказано. Однако Моисей не отважился применить насилие,
поскольку Едом был мощным военным государством, и решил обогнуть
его границы. Благодаря археологическим открытиям мы знаем, что в
четырнадцатом веке до нашей эры Едома ещё не существовало, и в
качестве хорошо организованного и могучего государства он вступил на
арену истории только в тринадцатом веке до нашей эры. Значит,
израильтяне могли появиться на его границе именно в этом столетии, не
раньше.
	Есть, однако, серьезный пробел в этом исчислении. Сомнения
возникли в связи с раскопкой Иерихона, крепости, якобы захваченной
Иисусом Навином. Новейшие раскопки, проводимые начиная с 1952 года
под руководством английского археолога доктора К. Кеньон, во многом
разъяснили историю этого древнего города. Его руины образуют
гигантский холм, высящийся на западном берегу Иордана. Результаты
проведенных розысков прямо-таки поразительны. Обнаружены толстые
крепостные стены, дома, колодцы и могилы, наслоенные в несколько
ярусов. Пока ещё не удалось достичь самого дна, на котором стояло
хронологически наиболее старое поселение, но уже сейчас
неопровержимо доказано, что Иерихон существовал за семь тысяч лет до
нашей эры Пожалуй, это старейший город в истории человечества. Факт
этот вызвал переворот во взглядах на развитие материальной культуры,
ибо сложилось представление, будто люди эпохи неолита не строили
городов, а жили в маленьких разрозненных сельскохозяйственных
поселках. Кроме того, предполагалось, что самые древние города
возникли в Египте и Месопотамии, между тем как открытия в Иерихоне
показали, что в этом отношении приоритет принадлежит Палестине.
	В нашем случае самое важное, однако, не это. Британская
экспедиция подтвердила, что Иерихон действительно был разрушен
агрессорами, но пепелища и разбитые части строений находились в слое,
который относится к четырнадцатому, а не к тринадцатому веку до нашей
эры Дату установили на основе найденных скарабеев и характерных
рисунков на керамических черепках. Ученые пришли в немалое
замешательство: с одной стороны, раскопки в древнем едомском
государстве и исторические данные о Египте говорят за то, что исход
произошел в тринадцатом веке до нашей эры, а с другой стороны, новые
данные о том, что Иерихон пал на целый век раньше. Может быть,
израильтяне не завоевали эту могучую крепость? Значит,
соответствующий эпизод библейского сказания надо считать легендой,
вымыслом библейских компиляторов, придуманным ради раздувания
военной славы Иисуса Навина?
	Ученые разными путями пытались разрешить это противоречие.
Некоторые исследователи считают, что существуют определенные
доказательства того, что израильтяне вышли из Египта в четырнадцатом
веке до нашей эры, но в этой гипотезе обнаруживается столько слабых
сторон, что большинство их коллег отказывается её принять. Поэтому
важнейшее значение имеет гипотеза, выдвинутая известным французским
ориенталистом Пьером Монте. А он-то как раз высказывает сомнение в
точности даты, указанной археологами. Её установили главным образом
на основе скарабеев, найденных в пожарищах, между тем, по мнению
Монте, они не являются точным свидетельством. Скарабеи были ценными
семейными драгоценностями; они переходили по наследству от отца к
сыновьям. Кроме того, известно, что вырезанные на них имена царей
отнюдь не доказывают, что они относятся именно к такому-то
царствованию. Египетские ремесленники, например, и в эпоху Птолемеев
вырезали скарабеи с именем фараона Тутмоса третьего. Как же легко
впасть в ошибку при установлении даты культурных слоев на основе
столь ненадежных свидетельств! В не меньшей степени это касается
керамических черепков, которых, впрочем, в Иерихоне выкопали мало.
Одним словом, Пьер Монте считает, что культурный слой Иерихона, в
котором найдены следы пожаров и бурных разрушений, может с равным
успехом относиться и к тринадцатому веку до нашей эры
	Археологи, открывшие Иерихон, однако, не соглашаются с
тезисом Монте, и в научных кругах сейчас преобладает мнение, что
Иерихон был разрушен в четырнадцатом веке до нашей эры Итак,
исследователи Библии очутились перед дилеммой: либо израильтяне
вышли из Египта в четырнадцатом веке до нашей эры и действительно
покорили Иерихон, либо же в тринадцатом  веке до нашей эры, и тогда
Иисус Навин ни в коей мере не мог быть его покорителем. Позднее мы
увидим, каким образом ученые пытаются разрубить этот гордиев узел.
Вместе с историками мы пришли к убеждению, что исход мог произойти
в царствование фараона Мернепта, который якобы утонул в Красном
море. Десятки поколений верили, что именно такова была участь
египетского правителя, что бог таким способом наказал его за угнетение и
преследования израильтян.
	На примере этого драматического сказания можно показать, как в
Библии исторические факты перемешались с легендами. Во второй
половине прошлого века два араба открыли пробитые в скале катакомбы,
где египетские жрецы сложили в деревянных гробах тридцать семь
царских мумий, чтобы уберечь их от разграбления. Там почивали останки
Сети первого, Рамсеса второго и многих других фараонов с супругами и
дочерьми, но не хватало Мернепта, что как будто бы подтверждало
библейское сказание. Но в 1898 году, то есть тринадцать лет спустя,
достоверность библейского сказания вновь была поколеблена. В Долине
царей обнаружили второй коллективный склеп с ещё четырнадцатью
царскими мумиями, и среди них _ о чудо!_ находился сам Мернепта.
Так выяснилось, что он не утонул в море, а умер естественной смертью в
своем дворце. Следовало ещё считаться с возможностью, что море
выкинуло его останки на берег и затем их набальзамировали, как того
требовал погребальный обряд. Однако медицинские исследования,
тщательно проведенные специалистами, не обнаружили на теле мертвого
фараона ни малейших следов воздействия морской воды. Библейское
сказание не устояло перед неумолимой логикой науки. Я получил
несколько писем от читателей, обративших внимание на расхождение
между вышеприведенным утверждением и отчетом, содержащимся в
книге В. Боултона _Вечность пирамид и трагедия Помпеи_. Автор
приводит письмо, которое в 1929 году опубликовал в лондонской газете
_Тайме_ археолог Э. Смит. Там написано, что мумия фараона Мернепта
(изрубленная, впрочем, могильными грабителями) носила _симптомы
инкрустации кристаллами соли_, что должно было служить
доказательством, будто фараон действительно утонул в море. Прежде
всего следует обратить внимание на странный факт: такая важная
подробность была опубликована только спустя тридцать лет после
открытия мумии. Кроме того, новейшая наука отвергла это
доказательство по следующим причинам. Останки фараона были
набальзамированы, а длительный и сложный процесс бальзамирования,
наверное, должен был устранить всякие, даже мельчайшие следы морской
соли. Если на мумии действительно найдены кристаллы соли, то они
могли происходить из других источников. Следует помнить, что
Мернепта вместе с другими фараонами был перенесен из первоначальной
гробницы в коллективный склеп.
	Если сообщение о том, что фараон утонул, носит в общем
случайный характер, то этого нельзя сказать о другой легенде, более
серьезной по своему значению. Согласно многовековой религиозной
традиции, автором первых пяти книг Ветхого завета, то есть так
называемого Пятикнижия, считался Моисей. Когда же Бенедикт Спиноза
(1632_1677 годы), следуя, впрочем, за другими философами и
мыслителями прошлого _ Филоном, Иосифом Флавием, Ибн Эзрой и
Уриелем да Костой,_ осмелился подвергнуть сомнению авторство
Моисея, амстердамская синагога отлучила его как еретика. Между тем
даже беглое чтение Пятикнижия показывает полную несостоятельность
этой легенды. Как Моисей умудрился описать собственную смерть?
Каким чудом он узнал, что могила его затеряется и никогда не будет
отыскана?
	В заключительной части книги Второзакония (глава 34, стих 10)
мы читаем: _И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей..._
Теперь уже известно, что слово _пророк_ вошло в древнееврейский язык
лишь значительно позднее. Приведем из Пятикнижия ещё один пример
явного анахронизма: _...цари, царствовавшие в земле Едома, прежде
царствования царей у сынов Израилевых_ (Бытие, глава 36, стих 31).
Откуда Моисей мог знать, что у израильтян будет царь? Первым
еврейским царем был Саул, царствовавший в последней четверти
одиннадцатого века до нашей эры и, значит, спустя долгое время после
смерти Моисея.
	Подобного рода анахронизмы можно приводить без конца, но и
тех, о которых мы упомянули, достаточно для доказательства того, что
основные части Пятикнижия не могли возникнуть ранее конца
одиннадцатого века до нашей эры Пятикнижие образует некое замкнутое
повествовательное целое. Оно охватывает древнейшие сказания,
относящиеся к жизни праотцев израильтян, бегству из египетского плена
и скитаниям в пустыне, и включает свод законов и обрядовых правил.
Критический анализ Пятикнижия показал, что оно представляет собой
конгломерат разнообразнейших текстов, ведущих свое происхождение с
одиннадцатого по четвёртый век до нашей эры Мы сознательно
пользуемся определением _конгломерат_, ибо эта компиляция шита
такими грубыми нитками, что нетрудно различить её составные части.
Пятикнижие так и кишит противоречивыми и непоследовательными
положениями. Ввиду невозможности привести их полностью ограничимся
некоторыми, наиболее яркими примерами.
	Тот, кто внимательно прочтет первую и вторую главы книги
Бытие, тот сразу заметит, что на третьем стихе второй главы
заканчивается одно сказание о сотворении человека и начинается
совершенно другое на ту же самую тему, отличающееся от первого в
основных подробностях. В первом сказании бог создает на шестой день
одновременно мужчину и женщину. Во втором сказании бог создал
человека из праха земного, поселил его в саду эдемском, дал ему для
компании животных и птиц, и только под конец создал из его ребра
женщину. Бросается в глаза, что мы здесь имеем дело с двумя совершенно
независимыми источниками, соединенными механически, даже без
попытки скоординировать их фабулы.
	Путем анализа текста установлено, что во всем Пятикнижии мы
сталкиваемся с четырьмя обособленными источниками, ведущими свое
происхождение из разных эпох. Следовательно, нет оснований
приписывать его авторство одному человеку, то есть Моисею.
	Что касается мнимых чудес Моисея, то ученые установили, что
во многих случаях это могли быть совершенно естественные явления. Как
же тогда они смогли возвыситься до ранга чуда? Ответ прост. Моисей во
время своего изгнания якобы провел сорок лет на Синайском полуострове
и у местных жителей научился тому, как сохранить жизнь в суровых
условиях пустыни, степи и горных районов. Свои познания, добытые
путем опыта, он затем использовал во время исхода. Уже его товарищи по
скитаниям, которые на протяжении нескольких поколений привыкли к
оседлой жизни в Египте и были новичками на Синайском полуострове,
должны были принять за сверхъестественные некоторые действия
Моисея. Что же говорить об израильтянах, которые потом веками жили в
Ханаане и вообще не соприкасались с природой Синайского полуострова?
Последующие поколения в большинстве своем склонялись к тому, чтобы
сделать из Моисея фигуру, одаренную от бога сверхъестественной силой.
К моменту описания деятельности Моисея процесс мифологизации был
уже полностью завершен, и, поскольку он отвечал интересам
священников и компиляторов Пятикнижия, чудеса, будто бы
совершенные Моисеем, стали догматом веры иудаизма. Например, в
Библии Моисей рассказывал израильтянам, как Яхве беседовал с ним
через горящий, но не сгорающий куст. Теперь мы уже знаем, что такой
куст существует, он и в наши дни встречается на Синайском полуострове
и называется диптам, или куст Моисея. Это своеобразное растение
выделяет летучее эфирное масло, которое легко воспламеняется на
солнце. Экземпляр этого куста привезли даже в Польшу и посадили в
горно-степном заповеднике в Скоротицах. В 1960 году газеты сообщили,
что, к удивлению местных жителей, куст Моисея в жаркий день загорелся
голубовато-красным огнем.
	Сенсационные результаты дали исследования, касающиеся
пресловутой библейской манны. В 1927 году зоолог Еврейского
университета в Иерусалиме Боденхаймер обнаружил на Синайском
полуострове разновидность тамариска, который в весеннюю пору
выделяет сладковатую жидкость, быстро застывающую на воздухе в виде
белых шариков, похожих на град. Местные бедуины _ большие
любители этого лакомства _ с наступлением весны толпами
отправляются в степь собирать белые липкие шарики, как мы собираем
ягоды. Один человек может собрать за день полтора килограмма _
количество, вполне достаточное для того, чтобы утолить голод.
Любопытно, что мелкие уличные торговцы в Багдаде по сей день
выставляют на продажу сладкую смолу тамариска под названием ман. В
свете этих открытий библейская манна перестает быть чудом. Моисей,
видимо, знал её питательную ценность ещё со времен изгнания и
благодаря этому мог прокормить израильтян.
	В том же свете представляется и эпизод с перепелами.
Современные жители Синайского полуострова были бы весьма удивлены,
если бы им сказали, что прилет этих птиц надо рассматривать как чудо.
Весенней порой из глубин Африки в Европу тянутся огромные стаи
перепелов. Измученные дальним путешествием, они, как правило, садятся
на землю вдоль морского берега, ослабев до такой степени, что тамошние
жители ловят их голыми руками. Израильтяне, по всей вероятности,
могли столкнуться именно с таким налетом перепелов и, разумеется,
воспользовались приятной возможностью, чтобы поохотиться на них.
Библия рассказывает, что у подножия горы Хорив Моисей ударил
посохом по скале и оттуда брызнула родниковая вода. Этому чуду он
безусловно научился у мадианитян. Бедуинам оно известно по сей день.
Они знают, что, несмотря на длительную засуху, у подножия гор под
хрупкой пленкой песка и извести обычно собирается дождевая вода.
Достаточно разбить эту оболочку, чтобы добраться до воды и утолить
жажду. В Библии рассказывается, как израильтяне после трехдневного
скитания по пустыне Син пришли в Мерру, где их ждало тяжелое
разочарование: оказалось, что родниковая вода горька и непригодна для
питья. Тогда Моисей бросил в воду какую-то веточку, и_о чудо! _ вода
сделалась сладкой. В связи с этим эпизодом отметим, что в окрестностях
Мерры до сих пор существует горький источник. Англичане произвели
химический анализ его воды и обнаружили, что в ней содержится
некоторый процент сернокислого кальция. Когда к этой воде добавляется
щавелевая кислота, сернокислый кальций оседает на дно и вода теряет
свою горечь. Бедуины подслащают горький источник с помощью веток
кустарника, именуемого эльвах, соки которого содержат изрядную
примесь щавелевой кислоты.
	А вот другой эпизод из Библии. На пути от горы Синай до
Кадеша израильтянам снова не хватило продовольствия, и снова стали
раздаваться жалобы. Тогда прилетели во второй раз перепела, и
изголодавшиеся странники жадно кинулись их вылавливать. Но не в
пример предыдущему случаю птичье мясо оказалось в высшей степени
вредным для здоровья, почти все израильтяне тяжело заболели, а многие
заплатили жизнью за свою жадность. В Пятикнижии этот драматический
эпизод изложен как притча с моралью, которая учит, что бог не прощает
тех, кто восстает против его воли. Все говорило за то, что именно так
следует понимать этот фрагмент сказания. В нем проявились типичные
черты дидактической народной притчи. Тем большее удивление вызвало
то обстоятельство, что описанный случай отнюдь не является творением
буйной фантазии.
	Директор Пастеровского института в Алжире профессор Сержан
обнаружил, что на Синайском полуострове действительно иногда
появляются ядовитые перепела. Это птицы, которые перед отлетом в
Европу останавливаются в Судане и кормятся там зернами с
отравляющими свойствами. Мясо таких птиц вредно и даже опасно для
человеческой жизни. Израильтянам, видимо, не повезло. Они охотились
именно на таких перепелов, и их злосчастное приключение нашло
отражение в библейском сказании. К той же категории следует отнести
бедствие от ядовитых змей, которое постигло странников на полпути
между городом Кадешом и заливом Акаба. Швейцарский путешественник
Вуркхардт побывал в 1809_1816 годах на Синайском полуострове и на
упомянутом в Библии отрезке маршрута израильтян набрел на долину, так
и кишевшую ядовитыми змеями. Они её заселяют с незапамятных времен,
так что бедуины старательно объезжают эту местность. Следовательно, и
этот фрагмент сказания также мог опереться на подлинные факты. Уже
давно известно, что так называемые казни египетские (за исключением
десятой) были довольно обычным явлением в стране фараонов. В период
половодья Нил часто окрашивается в коричнево-красный цвет в
результате наносов из эфиопских озер. Кроме того, каждые несколько лет
во время разливов комары и другие вредные насекомые размножались до
такой степени, что египетские крестьяне рассматривали их как истинное
бедствие. Что касается града, то, по правде говоря, над Нилом он выпадал
чрезвычайно редко, но тем не менее иногда выпадал, и тогда убытки,
причиненные им, бывали весьма ощутимы. Зато гораздо чаще в Египте
случалась другая беда _ нашествие саранчи. А виновником _тьмы
египетской_ был стремительный вихрь сирокко; он подхватывал из
пустыни огромные тучи песка и нес их на Египет, заслоняя солнце такой
плотной завесой, что наступал полный мрак.
	Согласно Библии, все эти казни вызвал Моисей с целью оказать
давление на упрямого фараона. Как могла возникнуть легенда такого
рода? Если бы вышеназванные катастрофы произошли в Египте в
царствование фараона Мернепта и, значит, в тот период, когда там
действовал Моисей, ответить было бы легко. Израильтяне, люди простые
и склонные к предрассудкам, могли набраться уверенности, будто
Моисей, великий волшебник и представитель Яхве, наказывал таким
путем преследователей. Более того, даже египтяне могли этому поверить,
коль скоро они вообще верили в существование магов. Ведь, как мы
знаем из документов и из Библии, некоторым их жрецам приписывались
те самые сверхъестественные знания, какие демонстрировал Моисей
перед троном фараона. В данном случае мы имели бы дело с обычной
временной последовательностью явлений (past hoc), которую люди
склонны возводить в причинную связь (propter hoc). Моисей, по мнению
израильтян, был могучим чудотворцем, который своими чудесами
неоднократно вызывал у сородичей восхищение и страх; следовательно,
он мог и на Египет наслать десять казней, одну за другой. Интересный
пример именно такой иллюзии мы находим в знаменитой пьесе Э.
Ростана _Шантеклер_. Там фигурирует петух, который подметил, что
всякий раз, как он запоет, восходит солнце, и пришел к глубокому
убеждению, что именно он и вызывает солнце на небосклон. Причинные
связи, приписываемые независимым друг от друга явлениям или
событиям, таким образом, легли в основу многих легенд и религиозных
мифов. К сожалению, у нас нет ни одного доказательства того, что
библейские казни действительно поразили Египет в царствование фараона
Мернепта. Они могли иметь место с равным успехом за несколько лет или
даже за десятки лет до возвращения Моисея в столицу Раамсес.
	Неужели в связи с этим наша теория стала беспредметной? В
принципе нет, потому что на подмогу ей приходит ещё другое
мифотворческое свойство. Оно основано на том, что в народной фантазии
по мере уплыва лет временное расстояние между двумя памятными
событиями постепенно сокращается, пока не наступает полная их
синхронность. Израильтяне хранили в памяти народные предания о
стихийных бедствиях, которые одно за другим низвергались на Египет, и
с течением времени, для того чтобы подчеркнуть могущество Моисея,
создали легенду, будто он был виновником этих казней. Это дало им
моральное удовлетворение, ибо таким путем был унижен высокомерный
фараон, а его жестокости по отношению к израильскому народу вызвали
божью кару.
	В Библии мы встречаемся и с другими примерами пренебрежения
временем при создании легенд. Мы знаем, например, что ханаанский
город Гай, который, согласно Библии, якобы завоевал Иисус Навин, по
мнению некоторых археологов, к тому времени уже пятьсот лет лежал в
развалинах. Потомки израильских завоевателей Ханаана, возможно, не
раз размышляли над его руинами и говорили друг другу: _Вот город,
разрушенный Иисусом Навином_. Популярная версия потом вошла в
Библию, и только современные археологические исследования сумели её
опровергнуть. Аналогичный случай произошел, вероятно, и с Иерихоном,
который, как показала английская археологическая экспедиция, пал за сто
лет до появления в Ханаане египетских израильтян.
	Уместно будет привести здесь другой, чрезвычайно интересный
пример из этой области. Так вот, разведчики Моисея, посланные в
Ханаан, вернулись с известием, что в Хевроне живут сыновья Енаковы из
рода исполинов. Вспомним также, что васанский царь Он был исполином,
который спал на железном ложе, имевшем девять локтей в длину и четыре
локтя в ширину. Оказывается, легенда об этих исполинах родилась под
впечатлением древних мегалитовых могил, называемых дольменами.
Такие дольмены найдены также в европейских странах, и, поскольку
размеры их необычайно велики, их назвали _одрами исполинов_. В 1928
году немецкий археолог Густав Дальман открыл дольмены как раз в
окрестностях Хеврона и на пространстве бывшего царства Васан. Это
мегалитовые могилы, относящиеся к ранней каменной эпохе,
построенные из твердого, как железо, базальта, и отсюда, вероятно,
возникло библейское определение _железный одр_. Народная фантазия,
не разбирающаяся, сколь огромный промежуток времени отделяет эти
могилы от Моисея, соединила их цепью событий исхода. В результате мы
читаем в библейском сказании, что в Хевроне жило племя исполинов и
что исполином был также царь Васана.
	Несколько слов о десятой казни египетской. Мы, конечно, не
собираемся принимать за чистую монету утверждение Библии, будто
смерть облюбовала себе именно первородных детей и первородных
домашних животных. Однако можно предположить, что эта легенда
явилась отголоском какой-то эпидемии, погубившей множество детей в
районе Верхнего Нила, но не дошедшей до Гесема, так что израильские
дети от нее не пострадали. Остальное довершила уже народная фантазия.
Древнееврейские племена, как мы это знаем из истории Исава и Иакова,
да и из других библейских сказаний, придавали большое значение
первородным сыновьям, которые были главными наследниками и
продолжателями семейных традиций. Смерть первородного сына
считалась гораздо большим несчастьем, чем смерть его младших братьев.
Таким образом, израильтяне создали легенду, будто Яхве очень сурово
наказал преступных египтян, умертвив их первородных сыновей и
первородных животных.


 


ДАЛЕЕ >>

Переход на страницу:  [1] [2] [3]

Страница:  [1]